' Нагнетание энтузиазма ■ Разрушение традиционной системы ценностей
• Обновление социальной символики
• Формирование иррационального отношения к объекту
• Возбуждение эмоции и непроизвольных, импульсивных реакций
' Выход из сферы действия критического мышления
• Отключение самоконтроля
• Внушение иррациональных убеждений
• Создание и продвижение мифем и т.п.
• Синкретическое/прало-гическое мышление
' Переживание сопричастности
' Слияние с коллективным бессознательным
■ Бесконтрольные коллективные чувства страха, вины, надежды, отчаяния, самопожертвования и т.п.
' Суеверия, рудименты аниматизма, артифици-ализма, «реализма» и т.д.
' «Мы-образ» и «Я-об-раз» личности
' Рудиментарные механизмы табуирования
' Дополнительные системы ориентации и т.п.
' Освещение фактов в символическом аспекте
' Огрубление, овеществление символики
' Трансдуктивное умозаключение
' Апломб или самоунижение
' Рассуждение по аналогии
' Пересыщение эрудиции
' Предельные обобщения и категорические оценки
' Унижение «Мы-образа» и «Я-образа»
' Кощунство
' Удвоение абсурда
' Цинизм
' Превозношение «светлых сил»
' Образ врага
' Апелляция к дополнительным уровням психики
' Ненормативная лексика, провоцирующая рудименты табуирования
' Магия слова
' Привлечение архетипиче-ских образов (возрождения, преображения, смерти, возмездия, искупления, жертвы)
' Прорицания, заклинания, проклятия
' Ускоренный темпоритм по-дачи информации и т.п.
82
Как видно, мифологический текст представляет собой неотъемлемую часть журналистского творчества и первую ступень в освоении мира. Мифологический стиль может быть принят журналистом спонтанно или сознательно, однако он воздействует только на магическое мышление и требует самоидентификации с коллективным бессознательным. Классный журналист не станет бередить архетипы, когда нужно просто разобраться в типовой экономической или житейской коллизии. Глубинные символы годятся только для особого круга проблем и «наводить тень на плетень» — дело тщетное.
Ни иконы, ни Бердяев, Ни программа «Третий глаз» Не спасут от негодяев, Захвативших нефть и газ38.
Эта частушка из архисовременного романа верна и буквально, и в философском смысле. «Действительность и мощь» магического мышления отнюдь не универсальны. Развитие психики вело к иным парадигмам мышления и порождало иные стили творчества и иные типы текста.
В 594 г. до н.э. афинский архонт Солон начал реформы, которые по его замыслу должны были устранить в городе-государстве пережитки родового строя. «Законы Солона» вошли в историю как веха развития цивилизации и интеллекта. Среди заветов античного реформатора, записанных софистом Аполлодором, звучит мысль, неожиданная для мифологизированного сознания древности: «Ум — твой вожатый»39. Понять это тогда могли совсем немногие. Характерно, что древние греки даже не считали Солона философом. У него не учились рассуждать, а просили готового ответа, почти как у оракула. Античные предания включали Солона в магическое число «7 мудрецов». Он служил живым воплощением одного из главных архетипов коллективного бессознательного. А его мышление переходило уже в новую парадигму, хотя свои идеи ему приходилось излагать не только в «законах», но и в «заветах».
Профессиональный риск кроется уже в самой психологии журналистского творчества. Возбуждает до эйфории как бесконтрольное слияние с коллективным бессознательным, так и самонадеянное противостояние глубинной ментальности. Но и то, и другое — соблазн. И массовая коммуникация, словно природный
и Пелевин В. Generation «П». М., 1999. С. 223.