В специальном примечании, трактующем о принципе тождества в «Большой логике», Гегель говорит: «Я рассмотрю ближе в этом примечании тождество, как предложение о тож-
177
дестве, которое обыкновенно приводится, как первый закон мышления. Это предложение в его положительном выражении А — А есть прежде всего не более, как выражение пустой тавтологии. Поэтому было правильно замечено, что этот закон мышления бессодержателен и никуда далее не ведет. Такова то пустое тождество, за которое продолжают крепко держаться те, кто принимает его, как таковое, за нечто истинное, и всегда поучительно сообщают: тождество не есть разность, тождество и разность разны» (V, стр. 484 — 485).
В другом месте того же тома Гегель говорит: «Бессодержательность логических форм получается единственно только вследствие способа их рассмотрения и трактовки. Так как они в качестве застывших определений лишены связи друг с другом и не удерживаются вместе в органическом единстве, то они представляют собою мертвые формы...» (V, стр. 25).
Старая, или, как любит выражаться Гегель, обыкновенная или естественная, логика никуда не годится и подлежит отмене при помощи его, гегелевской, диалектической логики. Во втором томе «Науки логики» Гегель писал: «Логические законы сами по себе (если вычесть все то, что не имеет к ним отношения, — прикладную логику и прочий психологический и антропологический материал) сводятся обыкновенно, кроме предложения о противоречии, еще к нескольким скудным предложениям об обращении суждений и о формах умозаключений» (VI, стр. 26).
Внешняя рефлексия, воплощающая в себе черты рассудочно-негативного мышления, сводится по существу к силлогизму. «Эта внешняя рефлексия есть силлогизм» (V, стр. 472).
Итак, первый рассудочный момент, когда отдельное понятие утверждается в своей ограниченности, подлежит радикальной отмене. Обычная формальная логика игнорируется Гегелем до такой степени, что он, поскольку для него все определяется логикой и развитие бытия вытекает из царства мысли, свою собственную диалектическую логику-онтологию называет подлинной формальной логикой. Он пишет: «По сравнению с этими конкретными науками, имеющими и сохраняющими, однако, в себе логическое или понятие в качестве внутреннего стимула, точно так же, как оно (логическое) было их подготовительным началом и прообразом, сама логика есть, конечно, формальная наука, но наука об абсолютной форме, которая есть внутри себя полнота и содержит в себе чистую идею самой истины. Эта абсолютная форма имеет в себе самой свое содержание или свою реальность; так как понятие не есть тривиальное, пустое тождество, то оно имеет различные определения; содержание есть вообще не что иное, как такие определения абсолютной формы, есть положенное са-
178
мой этой формой и потому адекватное ей содержание. Эта форма имеет поэтому совершенно иную природу, чем обычно приписываемая логической форме» (VI, стр. 23 — 24).
Итак, согласно существу идеалистической диалектики Гегеля, получается обратное тому, что выдвигается диалектическим материализмом. Нельзя увлекаться тем, что Гегель отбросил формальную логику и трактовал о логике, в которой тесно слиты между собой форма и содержание. Его понимание всецело идеалистическое; для него содержание определяется формой; содержание вытекает из формы, а не обратно, ибо в конечном счете идея (или мысль) творит мир, бытие.
Логику, согласно Гегелю, «следует понимать как систему чистого разума, как царство чистой мысли»; «изображение бога, каков он есть в своей вечной сущности» (V, стр. 28).