Промышленное переустройство России по западноевропейскому образцу было так же необходимо, как и переустройство ее армии на европейский лад.
Для того чтобы успешно вести войну, требовались не только обученные солдаты, но также и пушки, ядра, порох, оружие, солдатское сукно, полотно, - вообще принадлежности воинского обмундирования и многое другое25.
Петр не мог оставаться в зависимости от иностранцев, с которыми он вел войну, в таких нужных ему предметах, как принадлежности военного снаряжения.
Корсак говорит, что Петру следовало бы обратиться к "народной промышленности"52* вместо устройства крупных монопольных фабрик. Но "народная промышленность" не изготовляла предметов, нужных Петру; необходимо было завести новые роды производства, и завести немедленно, для удовлетворения насущной, безотлагательной потребности.
Вряд ли можно серьезно говорить, что для Петра был открыт и другой путь - организации и развития кустарного производства. Эта задача оказывается не под силу и нашему времени, - каким же образом могла с нею справиться тогдашняя полудикая, варварская Россия?
Единственное средство избавиться от необходимости покупать воинские принадлежности у иностранцев заключалось в производстве этих принадлежностей у себя дома; а так как дома нужные товары не выделывались, то оставалось устраивать для их изготовления казенные мастерские, фабрики и заводы.
Но у казны средств было крайне мало; при таком положении, что оставалось Петру, как не поощрять всеми силами частную предприимчивость частных заводчиков и фабрикантов, которые на свой капитал заводили производства, до такой степени необходимые правительству? Могут заметить, что Петр устраивал и поддерживал не только те фабрики, на которых выделывались товары, требуемые казной, как солдатские сукна, полотно, писчая бумага и пр., но также и всякие другие фабрики, например, шелковые, чулочные и ленточные, производившие предметы роскоши, в которых казна не нуждалась.
Но и в этом отношении политика Петра была единственно возможной политикой по условиям времени и места.
Никто не будет спорить, что развитие промышленности и поднятие производительности народного труда были необходимы для тогдашней России.
Но легко понять, что новые отрасли промышленности могли возникнуть только в форме крупных промышленных заведений. Мелкий производитель - кустарь - не обладал ни капиталом, ни знанием, необходимыми для этого дела.
Правда, купец, устраивавший фабрику, был почти так же невежествен, как и кустарь, но зато, обладая капиталом, он мог выписать иноземных мастеров, приносивших с собой технические знания, которых всего более нехватало России.
Вообще можно признать правилом, что в малокультурных странах, какой, несомненно, являлась петровская Русь, перенесение или насаждение новых отраслей промышленности возможно только в форме крупного производства.
Не мог же Петр устраивать для кустарей технические школы, промышленные музеи и пр. Сколько лет ему пришлось бы ждать возникновения новых производств в России, если бы он захотел идти путем, указываемым Корсаком?
Только поощрением крупных промышленных предприятий Петр мог способствовать поднятию производительности народного труда, а это не могло не быть целью политики Петра, так как созданная им империя еще в большей мере, чем Московская Русь, страдала хроническим недостатком финансовых средств, в которых она испытывала величайшую нужду для военных целей.
Разумеется, я отнюдь не хочу сказать, что все меры Петра для поднятия нашей промышленности были безупречны и достигали цели: введенная им регламентация промышленности, как крупной, так и мелкой, была в высшей степени стеснительна и нередко прямо разоряла население.
Так, например, многочисленные указы Петра о запрещении крестьянам выделывать узкий холст повели только к расстройству кустарного ткачества, без всякой пользы кому бы то ни было.
"В прежнее время у города (Архангельска) холстом большой торг был много тысяч крестьян кормились и немалая пошлина в казну собиралась, а когда указ состоялся, чтобы не ткать узких холстов, но ткать холсты на широкие бедра, то крестьянству прибыла немалая тягость, а в казну убыток, потому что у иных крестьян и в избах столько места нет, где такой широкий стан поставить...
Разорились от этого все крестьяне северные"26. Так же неблагоприятно повлияли петровские указы на кустарное ткачество Псковской губ. "Петр I нанес льняной промышленности значительные удары; при нем в 1702 г. лен во всей России был отдан в монополию английскому консулу Карлу Гутфелю.
Потом, желая создать С.-Петербургский порт, Петр запретил псковичам отправлять произведения своей области в Ригу, Ревель и Нарву, исключая Псковской и Великолуцкой-провинций.
Вообще до времени Екатерины льняная промышленность подвергалась большим стеснениям, особенно от монополий"27.
Но как бы мы ни оценивали целесообразность и практичность тех или иных отдельных мероприятий Петра, не может быть сомнения, что возникновение у нас крупного производства при Петре было естественным и необходимым результатом экономических и социальных условий тогдашней России.
Петровские фабрики в таком же смысле могут быть названы "искусственным" созданием Петра, как и все прочие петровские реформы: преобразование внутреннего административного устройства государства, новая организация армии, распространение начал европейской культуры в высших классах общества и вообще европеизация России.
Как признают наши историки, все эти реформы были в связи с экономическим положением28 тогдашней России; этим же самым определилось и все направление промышленной политики Петра29.
Эта политика повела к возникновению у нас крупного производства. Тем не менее Петр не может считаться насадителем капиталистического производства в России по той простой причине, что вызванная им крупная промышленность не была капиталистической.
Социальное и экономическое положение тогдашней России было таково, что капиталистическое (т.е. основанное на наемном труде) производство у нас было невозможно.
Для последнего нехватало в России самого важного условия - класса свободных рабочих.
Вся масса сельского населения была несвободна: часть была крепостными государства, часть - помещиков. Городское население было немногочисленно и в значительной степени слагалось из тех же крепостных.
В допетровской Руси крепостными владели служилые люди30.
Между тем первые петровские фабриканты выходили почти исключительно из рядов купечества, разночинцев или иностранцев.
Сама жизнь поставила вопрос: каким же образом фабрики будут получать нужные им рабочие руки? При учреждении фабрики владельцу давалась обыкновенно привилегия, которой ему разрешалось свободно нанимать русских и иноземных мастеров и учеников, "платя им за труды достойную плату".
Если фабрикант получал уже устроенную фабрику от казны, то ему нередко передавались вместе с фабричными строениями и фабричные мастеровые. Так, например, компания Турчанинова и Цымбалыцикова получила в 1711 г. от казны полотняные заводы вместе с мастеровыми.
Точно так же казенных мастеровых получила и компания Щеголина, к которой перешла в 1720 г. казенная суконная фабрика в Москве31; казенные мастеровые были даны далее Ивану Тиммерману, назначенному в 1720 г. директором парусной фабрики32.
Затрапезный получил для своих фабрик в Ярославле мастеровых с упраздненных казенных заводов33.
При учреждении коломяночной фабрики Волкова ему было дано 5 станов и 58 мастеровых с упраздненной казенной фабрики в С.-Петербурге34.
Иногда для снабжения фабрик рабочими руками к фабрикам приписывались целые села; так, например, Тамес получил к своим полотняным фабрикам село Кохму, в Шуйском уезде, с 641 крестьянским двором35.
Но в большинстве случаев фабриканты должны были сами приискивать себе рабочих путем найма. Это было в высшей степени трудно.
На фабрику приходилось набирать всякий сброд. Как, например, в привилегии игольным компанейщикам Томилину с товарищами указывается брать для работы и для обучения на фабрики "из бедных и малолетних, которые ходят по улицам и просят милостыню".
Шелковый фабрикант Милютин в своем донесении изъясняет, что он набирает учеников из "убогих людей".
Из именного высочайшего указа 7 января 1736 г. видно, что фабриканты за недостатком рабочих набирали учеников из солдатских детей36. Но главным контингентом фабричных рабочих были беглые крепостные и казенные люди.
Работа беглых имела такое значение для фабрикантов, что правительство Петра, несмотря на то что именно в это время состоялось окончательное прикрепление населения, должно было допустить очевидное нарушение закона. Указом 18 июля 1721 г.37 Петр воспретил возвращать с фабрик законным владельцам мастеров и учеников, "чьи бы они ни были, хотя и беглые явятся... понеже ннтересенты фабрик объявляют, что затем в фабриках их чинится остановка"38.