Особенности китайской философии
Проблема правильного управления, обращение к истории
Ответ на «основной вопрос» древнекитайской философии предполагал решение нескольких более частных проблем. Одной из таких проблем является проблема отношения к древности и современности (Историоцентризм)
Первая особенность, древних китайских философов - всё осмысляется через историю, отсюда постоянные ссылки на прошлое, постоянно современное соотносится с прошлым, например, как соотносятся древние способы управления с современными. Пример такой дискуссии – беседа Яна и Ган Луна:
[Гунсунь Ян (Шан Ян), легист, Ган Лун, скорее всего конфуциа-нец, и Ду Чжи, сочувствующий моизму, спорят о правомерности изменения древности на приеме у циньского удельного князя Сяо-гуна].
«Ган Лун сказал: “Я слышал, что совершенномудрый наставляет народ, не изменяя [обычаев], умный [добивается] хорошего управления, не изменяя законов. Тем, кто наставляет народ, сообразуясь его желаниями, успех будет достигнут без труда; у того, кто [добивается] хорошего управления, придерживаясь [установившихся] законов, чиновники опытны, а народ пребывает в спокойствии. Ныне, если вы измените законы и не будете следовать старым [порядкам] Циньского государства, измените ритуал и станете [по-иному] наставлять народ, я опасаюсь, что Поднебесная осудит вас, государь. Хочу, чтобы вы разобрались в этом”.
Гунсунь Ян ответил: “Вы высказали мнение, широко распро-страненное в наш век. Действительно, простые люди привыкли старым обычаям, а образованные погрязли в том, что они знают [о древности]. Эти две категории людей [способны] лишь занимать должности и блюсти законы, однако они не способны обсуждать [вопросы], выходящие за рамки старых законов. Три династии достигли верховенства в Поднебесной, [придерживаясь] различных ритуалов, а пять гегемонов добились господства, [применяя] различные законы. Поэтому мудрый творит законы, а глупый ограничен ими; одаренный изменяет ритуал, а никчемный связан ритуалом. С человеком, который связан ритуалом, не стоит говорить о делах; с человеком, который ограничен [старыми] законами, не стоит говорить о переменах. Государь! Вам не следует колебаться”.
Ду Чжи сказал: “Я слышал, что, если выгода не будет стократной, законов не меняют; если успех не будет десятикратным, не меня-ют орудия. Я слышал, что, когда подражают древности, не соверша-ют ошибок; когда придерживаются ритуала, не бывает нарушений. Государь должен стремиться к этому”.
Гунсунь Ян ответил: “Прошлые поколения [правителей] наставляли [народ] по-разному, какой же древности [они] подражали? Императоры и цари не повторяли друг друга, каких же [старых] ритуалов они придерживались? Фу Си и Шэнь Нун наставляли, но не карали; Хуан-ди, Яо и Шунь карали, но не многих. Что же касается Тан-вана и У-вана, то каждый из них устанавливал свои законы, учитывая [нужды] времени, и определял ритуал, сообразуясь с обстоятельствами. Так как ритуал и законы создавали, исходя из [нужд] времени, рас-поряжения и приказы соответствовали тому, что было нужно, оружие
и орудия труда отвечали своему назначению. Поэтому я заявляю: чтобы достичь хорошего управления [людьми] своего века, существует не один путь; для того чтобы принести пользу государству, не обязательно подражать древности. Тан-[ван] и У-[ван], став царями, возвысились благодаря тому, что не следовали древности; династии Инь и Ся были уничтожены из-за того, что не изменили старых ритуалов. А если так, то воистину тот, кто идет наперекор древности, не обязательно заслу-живает осуждения, тот, кто следует ритуалу, не обязательно достоин похвалы. Государь! Не надо колебаться».
Обращение к истории было столь важно так как общим убеждением было то, что в древности существовали великие правители, сумевшие создать в государстве порядок и процветание.
Когда древние китайцы говорят о «совершенному-дрых», они имеют в виду именно таких правителей.
«Совершенномудрый» – это человек, способный к идеальному государственному управлению, который обладает необходимыми качествами, знанием и умением для этого, фактически - это идеал человека и правителя.
К концу периода «Борющихся царств» вера в действенность древних способов управления сохранялась только конфуцианцев. Стал доминировать противоположный взгляд – современные условия жизни людей изменились и с помощью древних «ритуалов» управлять ими уже нельзя. Нужен новый подход, нужны новые «совершенномудрые». Все остальные школы на отношение «современности» к «древности» и на правление с помощью «ритуалов» или «законов» занимали промежуточную позицию.
Антропоцентризм
Сюнь-цзы выделял две сферы необходимого знания: взаимоотношение между людьми и искусство создать идеальный государственный строй – «этику» и «политику».
Из «антропоцентризма» древнекитайской философии следует «антропологизация» Природы и знания о Природе: с одной стороны, китайские философы наделяли Природу человеческими качествами и прежде всего способностью к моральному поведению, с другой стороны – само знание о естественных процессах в мире толковалось как отношение Природы к Человеку. Например, фрагмент из «Мо-цзы»: «Однако что же небо желает и чего оно не желает? Небо непременно желает, чтобы люди взаимно любили друг друга и приносили друг другу пользу, но небу неприятно, если люди делают друг другу зло, обманывают друг друга. Но откуда известно, что небо желает, чтобы люди взаимно любили друг друга, приносили друг другу пользу, но не желает, чтобы люди друг другу делали зло и обманывали бы друг друга? Это видно из того, что небо придерживается всеобщей любви и приносит всем пользу. Как узнали, что небо придерживается всеобщей любви и приносит всем пользу? Это видно из всеобщности неба, из того, что оно всех кормит. Ныне небо не разделяет больших малых царств, все они всего лишь ключи неба. Небо не различает малых и больших, знатных и подлых; все люди – слуги неба, и нет никого, кому бы оно не выращивало буйволов и коз, не откармливало свиней, диких кабанов, не поило вином, не давало в изобилии зерно, чтобы [люди] почтительно служили небу. Разве это не есть выражение всеобщности, которой обладает небо? Разве небо не кормит всех? Если же небо обладает всеобщностью, питает всеобщую любовь и кормит всех, то как же можно говорить, что оно не желает, [чтобы] люди взаимно любили друг друга, делали друг другу пользу».
Моральные качества «всеобщей любви» налагаются на «Небо» просто потому, что оно дает живородящую силу, способствующую выживанию любого человека в мире, независимо от того, знатный он, или даже разбойник.
Китайцев интересовал в первую очередь человек и человеческий мир, только во вторую очередь – отношение человека к природному миру, а природный мир сам по себе – лишь в последнюю очередь.
На начальном этапе древнекитайской философии представление о том, что идеальный «совершенномудрый» правитель должен управлять с помощью «добродетели» повсеместно. Конкретные качества, входящие в «добродетель», могли различаться от школы школе, но суть оставалась неизменной – благотворное, человеколюбивое отношение к другому человеку обеспечивает правителю прочную позицию и процветание государства.