См. также Позитивная психотерапия по Н. Пезешкиану и X. Пезешкиану.
ЗНАЧЕНИЕ РАБОТЫ МЕДСЕСТЕР В ПСИХОТЕРАПИИ. В последние десятилетия наметилась выраженная тенденция к усилению роли среднего медицинского персонала в совершенствовании всей системы здравоохранения, что обусловлено различными преобразованиями в области обучения, подготовки медсестер и организации их деятельности на более высоком уровне. Теперь они должны обладать сложными медицинскими, естественнонаучными, а также техническими познаниями и навыками, необходимыми для ухода за больными. В западных странах в соответствии с запросами нашего времени уже в течение многих лет медсестер готовят по расширенным программам, что значительно повышает их статус как фактических помощников врачей. Медсестры выступают в качестве педагогов и активно проводят научные исследования в сфере своей деятельности наравне со специалистами с высшим образованием.
В некоторых медицинских вузах России созданы факультеты подготовки медсестер с высшим образованием, на который принимаются лица, окончившие медицинское училище, с целью дальнейшего профессионального усовершенствования и подготовки к более сложным видам деятельности. Основная задача этих факультетов — выпуск специалистов по организации деятельности медсестер на местах в любом структурном подразделении системы здравоохранения и по обеспечению руководства этим подразделением. Дополнительными их функциями может быть проведение научно-исследовательских разработок в сфере своих профессиональных интересов, а также менеджмент по созданию новых или коммерческих структур в системе медицинской помощи, например специализированных лечебных учреждений, ориентированных на деятельность семейных врачей и даже, более узко, семейных психотерапевтов.
Для работы в области психотерапии медсестер дополнительно готовят по специальной программе (с учетом многих особенностей их сферы деятельности). В первую очередь они проходят лабораторный тренинг по технологии эффективного взаимодействия с больными. Основанием профессионализма медсестер являются их развитые (натренированные) способности в сфере социальной перцепции, что позволяет активно выслушивать пациентов, оказывать им эмоциональную поддержку. В заключение собранная и структурированная информация о поведении и переживаниях больных записывается в дневнике наблюдений с целью обратной связи. Не менее важным для медсестер, работающих в области психотерапии, является их способность к яркой, отчетливой экспрессии, т. е. к активному, открытому использованию в отношениях с больными всех видов невербальной коммуникации. Это делает поведение сестер «прозрачным» (понятным) для пациентов без дополнительных эмоциональных усилий с их стороны. И особенно важно, что подобное поведение медсестер можно рассматривать в качестве модели (образца) поведения для больных.
В различных структурных подразделениях психотерапевтической службы медсестры осуществляют комплекс мероприятий по терапии средой, обеспечивающей пациентам общение друг с другом, создающей предпосылки для реализации принципов самоуправления в формирующемся сообществе больных, что ускоряет их выздоровление. Медсестры непосредственно проводят поведенческую психотерапию, например в форме функциональных тренировок поведения, или реализуют ее отдельные элементы (по назначению врача и в контексте тактики лечения конкретного больного). Медсестры осуществляют с пациентами арттерапию, во многих случаях они с успехом могут использовать простые формы библиотерапии, а после специальной подготовки им можно доверить занятия по телесно-ориентированной психотерапии, хореотерапии или проведение отдельных психогимнастических упражнений в соответствии с общими задачами лечения больных. В случае дальнейшей интеграции видеотехники в психотерапевтический процесс, после дополнительного обучения, медсестры могут проводить одну из современных форм эстетопсихотерапии — просмотр с небольшой группой пациентов художественных фильмов на видеокассетах (наиболее выдающихся, всемирно известных кинорежиссеров) с последующим обсуждением содержания или сюжета по отработанному алгоритму.
Все очерченные выше задачи могут быть выполнены медсестрой лишь при постоянном совершенствовании ею профессиональных знаний и навыков. Но, кроме этого, медсестре необходимо постоянно повышать свой культурный уровень и стремиться к личностному росту.
_И_
ИГРОВАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ. Изучение детской игры путем наблюдения, интерпретации, структурирования и др. позволило осознать уникальность способа общения ребенка с окружающим его миром. Таким образом, игра была положена в основу метода лечения эмоциональных и поведенческих расстройств у детей, получившего название И. п.
Отсутствие у детей вербальных или понятийных навыков в необходимой мере не позволяет эффективно использовать по отношению к ним психотерапию, почти полностью основанную на проговаривании, как это имеет место в психотерапии взрослых. Дети не могут свободно описывать свои чувства, они способны иначе выражать свои переживания, трудности, потребности и мечты.
Важной темой игры является желание совершения чего-либо, «проигрывание» отношений или ситуаций такими, какими дети хотели бы их видеть. Часто ребенок повторяет свой негативный жизненный опыт, где он снова и снова испытывает особые, значимые для него переживания. Роли, проигрываемые детьми, порой бывают реверсивными, перевернутыми, а позиция ребенка в игре становится активной, иногда даже антагонистической, в то время как в реальной жизни он лишь пассивно воспринимал происходящее.
Вначале психотерапевт может просто разрешить детям играть. Наблюдение за игрой помогает ему, во-первых, установить доверительные отношения с ребенком и, во-вторых, составить необходимые представления о способностях его к развитию, об эмоциональных конфликтах и стиле общения. Содержание детской игры, степень ее концептуальной сложности, особенности ее организации, действующие лица, конфликты, беспокойство ребенка, выраженные аффекты — все это представляет информативную и диагностическую ценность для психотерапевта. Поведение его в процессе И. п. может быть различным. Приемы недирективной стратегии предполагают его пассивность, лишь иногда он делает замечания, помогающие ребенку «разыгрывать» и разрешать собственные конфликты. Психотерапевты-эгоаналитики склонны к интерпретации игры, с тем чтобы помочь ребенку осознать и акцептировать сознательный уровень тех эмоциональных конфликтов, которые отрицались или были подавлены. Специалисты прямо противоположной ориентации, базирующейся на теории социального научения, считают своей основной задачей обучение детей тому, как правильно в социальном аспекте играть свои роли в жизни, и не уделяют большого внимания аффективной стороне детской игры. В целом психотерапевт использует более или менее структурированную И. п. в зависимости от особенностей нарушений и проблем самого ребенка.
ИМАГОГИКА (лат. imago — образ, вид). Предложена создателем онтопсихологии Менегетти (Meneghetti Т). Является основным методом психотерапии, ориентированным на онтопсихологию. Позволяет выявить зоны психической проблематики, недоступные сознательному видению. Сутью метода является приведение в движение образов бессознательного пациента и выведение их на сознательный уровень.
В процессе И., этой специальной психотерапевтической процедуры, субъект погружается в себя, свой внутренний мир и с помощью образов начинает понимать свою собственную проблематику и сложные ситуации. Когда пациент рассказывает о своих образах, психотерапевт наблюдает за тем, что происходит с его «семантическим полем» (термин онтопсихологии, под которым понимается информационно-энергетическое взаимодействие людей). Поскольку, согласно онтопсихологии, бессознательная сущность человека толкает его в направлении максимальной самореализации, проявление этой сущности сопровождается наибольшим высвобождением психической энергии. Если семантическое поле отсутствует, это значит, что образы шли не из бессознательного, а были лишь «нафантазированы» пациентом, что его проблема ушла или она фальшива. Истинные образы, идущие из глубины, всегда сопровождаются семантическим полем. Образы, которые видит человек во время сеанса И., подвергаются интерпретации психотерапевтом, имеющим специальные знания по их расшифровке.
ИМАГОТЕРАПИЯ (лат. imago — образ). Психотерапевтический метод тренировки больного в воспроизведении определенного комплекса характерных образов с лечебной целью. Метод предложен в 1966 г. И. Е. Вольпертом. Относится к группе методов игровой психотерапии, в более широком смысле — вариант поведенческой психотерапии, в основе которого лежит научение адекватно реагировать в трудных жизненных ситуациях, расширение коммуникативных возможностей, развитие способности к воспроизведению «лечебного» образа, к мобилизации собственного жизненного опыта.
В имаготерапевтическом процессе используются усложняющиеся технические приемы. На первом этапе больному предлагается роль рассказчика либо слушателя. Первоначальная и основная форма И. — рассказ, поскольку пациент, вживаясь в образ, переживает все те чувства, которые воображаемое лицо должно испытывать в заданной ситуации. Образ для больного подбирается как лечебный фактор в соответствии с его психологическим содержанием. Наряду с пересказом литературного материала как основной формы работы, применяется также импровизированная инсценировка типичной житейской ситуации (театр экспромта). Задачей И. в этом случае является тренировка психологически адекватного поведения. Первоначальный курс И. занимает от 3 месяцев до полугода, чтобы за это время было полностью изложено содержание всего произведения. И. проводится в групповой и, реже, в индивидуальной форме. Больному предлагается ежедневно в течение 1-2 часов воспроизводить в поведении образ своего «Я» таким, каким он хотел бы стать. Постепенно продолжительность игры увеличивается, и желаемый образ становится в какой-то мере привычным поведенческим стереотипом больного.
Второй этап И. включает драматизацию рассказа. Некоторые фрагменты повести или романа, насыщенные драматическим действием и диалогами, разыгрываются в лицах. Существенное значение приобретает также инсценирование того или иного эпизода из произведения, с которым работают пациенты. Осуществляется инсценировка и вымышленных ситуаций, отсутствующих в произведении. Проводятся занятия по технике речи, движению в такт, танцу. Продолжительность второго этапа та же, что и первого.
На третьем этапе И. представляет собой занятия в лечебной драматической студии. В работе над воспроизведением образа используются хореографические фрагменты, драматические и комедийные спектакли. Отбор образов осуществляется исходя из клинико-психологических особенностей пациентов. Истерическим больным предлагаются образы сдержанных и рассудительных, склонных к анализу людей. Пациентам с психастеническими чертами полезно воспроизведение образов людей, переживающих действительность непосредственно и эмоционально.
К лечебным факторам, используемым в И., относятся отвлечение, убеждение, разъяснение, внушение, имитационное поведение, эмоциональная поддержка, обучение новым способам поведения. И. используется как метод лечения пограничных нервно-психических расстройств и способ реабилитации больного через его личностное развитие.
ИМПЕРАТИВНОЕ ВНУШЕНИЕ НАЯВУ НА ФОНЕ СИЛЬНОГО ЭМОЦИОНАЛЬНОГО НАПРЯЖЕНИЯ ПРИ ЗАИКАНИИ ПО ШКЛОВСКОМУ. Одномоментные способы суггестивного воздействия широко использовались врачами во время Великой Отечественной войны, например при ликвидации сурдомутизма и других истерических расстройств. Применяя такого рода методы, крайне важно добиться хотя бы кратковременного успеха, который убеждает больного в сохранности речевых, двигательных и других функций и нередко способствует излечению.
В 1960-х гг. всеобщее внимание привлекли публикации в прессе, посвященные «одномоментному методу снятия заикания», предложенному К. М. Дубровским (см. Директивное групповое воздействие наяву Дубровского). Сеанс внушения наяву при лечении заикания в нашей стране использовали многие психотерапевты и психологи: П. И. Буль (1974), В. М. Шкловский (1966), Ю. Б. Некрасова (1980), Л. Я. Миссуловин (1988) и др. Целесообразность применения данного психотерапевтического приема сомнений не вызывает, но говорить об одномоментности лечебного воздействия при устранении такой сложной в этиопатогенетическом и симптоматическом отношении патологии речи, как заикание, неправомерно. Установка на одномоментность лечения дезориентирует больного и дает ему право надеяться на «чудесное исцеление», которое полностью зависит от мастерства врача. Этому же способствовали и некоторые слишком категоричные формулировки внушения, применяемые в свое время К. М. Дубровским, например: «Раз и навсегда я сниму с вас заикание, как старый, изношенный сюртук». При таком симптоматическом воздействии не только не учитываются нервно-психические и личностные особенности больных, длительность речевого нарушения, накладывающая болезненный отпечаток на систему отношений заикающихся, но и возможный рецидив речевого нарушения, который для многих больных является значительной психотравмой ятрогенного характера.
В. М. Шкловский сеанс внушения наяву ввел в курс комплексного лечения заикания как мощный психотерапевтический прием, направленный на устранение у больных страха речи в эмоционально значимых ситуациях. Он же подробно описал методику проведения сеансов, предусматривающих закрепление достигнутых на сеансе результатов.
В общих чертах эта психотерапевтическая процедура сводится к следующему. В просторном зале в присутствии медработников, родственников больных, а также пациентов, ожидающих в ближайшие дни назначения на аналогичный сеанс, группа в 8-10 человек приглашается на сцену. У больных отобранной группы проверяется речь; затруднения в речи при ответах на вопросы и при самостоятельном рассказе используются для создания определенного эмоционального напряжения. Затем больным разъясняется сущность заикания, причины его возникновения, возможность его устранения путем специального воздействия. Заикающимся объясняют причины неудач предшествующего лечения (недостаточно серьезное отношение к занятиям, недостаточное время для тренировок и т. п.). Акцентируется внимание на активном участии больных в лечебном процессе, что является одним из условий успешной терапии. Во время беседы необходимо следить за состоянием каждого отдельного человека, стараясь добиться того, чтобы никто не оставался равнодушным к психотерапевтической процедуре.
После указанной подготовки индивидуально каждому участнику группы императивно внушается, что он сейчас будет говорить плавно и слитно. Вначале сеанс внушения проводится такому больному, от которого можно ожидать хорошей отраженной или сопряженной речи. Первые произнесенные им слова и фразы обычно оказывают психотерапевтическое активирующее воздействие на членов группы. Даже небольшой успех окрыляет их, рождает чувство уверенности в своих силах. Малейшие срывы и всякого рода затруднения снижают эмоциональное напряжение, и больной теряет веру в успех. Создать необходимый эмоциональный тонус повторно бывает труднее, поэтому тщательное изучение заикающегося в подготовительном периоде имеет большое значение. Перед сеансом в течение длительного времени следует знакомиться не только с психологическими особенностями заикающегося, но и с его речевыми возможностями.
Обычно начинают с автоматизированных рядов: гласных звуков и рядов цифр, которые тщательно отрабатывались и легко произносились заикающимися в процессе подготовительной логопедической работы. Затем после счета даются фразы сопряженной и отраженной речи. Таким образом заикающийся подводится к ответам на вопросы и к самостоятельным высказываниям. После внушения («Везде и всегда говорите так, как на сеансе») проводится краткая беседа с больными и их родственниками, в которой разъясняется значение режима молчания, длящегося сутки и необходимого для отдыха речевой системы больного после большого эмоционального напряжения и перед следующим контактом со специалистом.
При проведении сеанса императивного внушения наяву с включением демонстративных моментов работа также начинается с беседы, о содержании которой было сказано выше. На следующем этапе каждый заикающийся индивидуально подвергается различным тестам на внушаемость (невозможность разжать руки, падение вперед, назад, невозможность закрыть рот), которые оказывают психологическое воздействие на участников сеанса. Поэтому в группу обычно включают 2-3 больных с повышенной внушаемостью, чтобы поднять ее у остальных участников сеанса. Опыт показывает, что многие больные, не поддающиеся прямому внушению при специальных пробах, на сеансе говорят хорошо, так как определяющим моментом является в данном случае не внушаемость, а состояние эмоционального напряжения. После проведения проб приступают к индивидуальному внушению. Сеанс проводится в определенный день, с волнением ожидаемый больными, так как он является началом нового этапа лечения. Опыт показывает, что успеха можно добиться, применяя разные приемы внушения, но во всех случаях необходимо вызвать у больных состояние выраженного эмоционального напряжения.
Сеансы внушения наяву проводятся с каждой группой в присутствии всех заикающихся, принятых на лечение, и их родственников. Совершенно недопустимо, как это делают некоторые специалисты, проведение сеансов в массовых аудиториях, якобы способствующих эмоциональному подъему подвергающихся внушению. Эта излишняя театрализованность чаще служит лишь удовлетворению собственных амбиций суггестора. Психотерапевтический сеанс — это не эстрадный или цирковой аттракцион, а лечебный процесс, затрагивающий иногда самые интимные личностные механизмы, приносящий страдания пациентам. Успех зависит не от массовости аудитории, а от опыта специалиста, его знаний и чувства ответственности за судьбу доверившегося ему больного.
Некоторые дополнительные элементы в описываемую методику внесены учеником В. М. Шкловского Л. Я. Миссуловиным.
Формула внушения, адресованная всей группе, произносится громким, напряженным голосом, а индивидуальное внушение — шепотом, глядя прямо в глаза собеседнику на близком расстоянии. Такой переход от громкого голоса к шепоту помогает длительное время удерживать внимание группы и зала на проводимой работе, ни на минуту не позволяет кому-либо отвлечься от того, что делает и говорит специалист.
Индивидуальная формула внушения, которая направлена на устранение у больного страха речи в различных эмоционально значимых ситуациях речевого общения, завершается следующими словами: «Отныне везде и всюду вы будете говорить легко и свободно, четко и не быстро, точно так, как вы произносите речевые образцы. Никакого страха речи, никакой боязни вы больше не испытываете. Но вы точно будете выполнять все рекомендации специалистов, будете в диспансере и дома много и упорно работать над своей речью, закрепляя достигнутые положительные результаты». Такая концовка индивидуального внушения нацеливает больного на дальнейшую самостоятельную работу, не позволяет ему рассчитывать только на «чудодейственную» помощь специалистов, а в случае рецидива заикания не лишает пациента веры в возможность улучшения своего состояния.
Успешное достижение психотерапевтической цели сеанса внушения зависит от ряда факторов, которые необходимо предусмотреть в процессе подготовки к этой процедуре. Прежде всего следует учитывать внушаемость больного. На сеанс отбираются не только лица с очень хорошей внушаемостью, поскольку это свойство человека обычно значительно усиливается во время самой процедуры. Большую роль играют нервно-психические заболевания и личностные особенности пациентов, обусловливающие характер нарушения речи. Не следует вводить в группу, назначенную на сеанс, больных с декомпенсированными психопатиями, судорожными припадками и обмороками различной этиологии, а также заикающихся с выраженной психастенической акцентуацией характера. Лица, относящиеся к последней категории пациентов, склонны к повышенному самоанализу, скептически относятся ко всему происходящему, не уверены в себе и в возможностях окружающих, они, как правило, на сеансе не дают хороших результатов. Вместо этого для них проводится психотерапевтическая беседа с последующей тренировкой речи без применения демонстративных приемов. Значение имеет и возраст больных. Практика показывает, что наиболее высокой эффективности указанного психотерапевтического воздействия можно добиться при работе с подростками и молодыми людьми, не отягощенными большим жизненным опытом, в частности опытом неудачного лечения в прошлом. Сильное активизирующее влияние на больных оказывает демонстрация перед сеансом бывших пациентов, излечившихся от заикания. Человек, в прошлом заикавшийся, а в настоящий момент хорошо владеющий собой и своей речью, воодушевляет больных личным примером, вселяет в них уверенность в успех лечения. Необходимо подчеркнуть психотерапевтическую роль аудитории. В зале не должно быть равнодушных людей, просто зрителей. Собравшиеся на сеанс своим эмоциональным настроем поддерживают больных, помогают им обрести уверенность в своих силах, в возможность избавления от страха речи и чувства неполноценности.
ИМПЛОЗИВНАЯ ТЕРАПИЯ СТАМПФЛА. Имплозия — методика наводнения в воображении, предложена Стампфлом (Stampfl T. G.) в 1967 г. Ее отличие от систематической десенсибилизации заключается в том, что пациенту предлагается представить наиболее страшные ситуации в течение максимально длительного периода без предварительного обучения релаксации. Цель имплозивной терапии — вызвать интенсивный страх, который приведет к уменьшению страха в реальной ситуации. Угашение страха происходит в результате длительного пребывания в ситуации, ранее сопровождавшейся страхом, поскольку теперь она не приводит к последствиям, вызывающим страх.
При этой методике психотерапевт актуализирует в воображении больного стимул или его символический заменитель, на котором зафиксирован страх, заставляет больного долго контактировать с ним, однако без сопровождения другими стимулами (последствиями), подкрепляющими страх.
Кроме этой модели Стампфл предложил другой вариант методики, исходя из психоаналитической теории и считая, что в основе страха лежат глубинные психодинамические механизмы. Как правило, они связаны с темами агрессии, наказания, потери контроля, сексуальными. Поэтому до представления в воображении сцен, имеющих отношение к симптому, пациенту предлагается еще ряд тем.
1. Агрессия. Представляются сцены, центрированные на значимых для пациента лицах (родителях, супруге, братьях и др.). Уровень агрессии варьируется от выражения враждебности до высоких, неконтролируемых степеней, приводящих к повреждению или даже смерти объекта агрессии.
2. Наказание. Пациент представляет себя в качестве жертвы агрессии или других враждебных действий. Наказание является результатом совершения какого-либо запретного поступка.
3. Потеря контроля. Задаются сцены потери контроля сексуальных или агрессивных импульсов. Пациентам, которые боятся сойти с ума, предлагаются ситуации, во время которых они представляют себя госпитализированными в психиатрические учреждения, запертыми там на всю жизнь и т. д.
4. Сексуальные темы. Представляются сцены, имеющие отношение к эдипову комплексу, комплексу Электры, сцены кастрации, гомосексуальности, фелляции.
Техника имплозии включает несколько этапов. На первом, диагностическом этапе составляется схема иерархии страхов. Больному объясняется механизм лечебного действия метода, подчеркивается важность его активного участия в лечении; говорится, что он должен будет представлять в воображении ряд сцен, в которые ему нужно максимально вовлечься эмоционально, как можно точнее представить ситуацию или предмет зрительно, почувствовать его осязательно, вспомнить звуковые и другие характеристики ситуации или предмета, ранее вызывавшие страх. Второй этап — представление ситуации (собственно имплозия). Больной представляет ситуации, вызывавшие ранее наибольший страх. Об уровне вовлеченности больного и, вследствие этого, интенсивности испытываемого им страха врач делает заключение на основании наблюдения за поведением пациента. Сильный страх вызывает моторную активность — общее напряжение мышц всего тела и отдельных групп мышц, например жевательной мускулатуры, ограниченные движения или сокращения каких-либо мышц, мимические реакции. Кроме того, могут наблюдаться вегетативные реакции (сосудистые реакции лица, потливость, сердцебиение).
Задача психотерапевта — поддерживать достаточно интенсивный уровень страха. Если же уровень тревоги снижается, он вводит дополнительные описания ситуации, чтобы усилить страх. Это вмешательство психотерапевта повторяется в течение занятия несколько раз, пока уровень тревоги не будет существенно снижен. Поддерживать этот уровень необходимо в течение 40-45 минут. После окончания процедуры обсуждаются помехи, препятствовавшие значительной эмоциональной вовлеченности, пациент получает задание на дом: проводить подобные тренировки самостоятельно 1 раз в день. В последующих занятиях могут использоваться в представлении другие вызывающие страх ситуации, поскольку угашение уже проигранных ситуаций происходит ускоренным темпом. Обычно все лечение занимает несколько занятий, после чего можно переходить к технике наводнения. Ниже в качестве примера приводим вербализацию, помогающую поддерживать высокий уровень страха при фобии крыс: «Вообразите, что вы трогаете крысу в лаборатории... Она огрызается и начинает кусать ваши пальцы... затем бежит по вашей руке... Неожиданно сильно кусает вашу руку, и затем вы уже чувствуете ее на вашем теле... Она пробирается на вашу шею и кусает ее... Вы ощущаете ее хвост на лице... Она забирается вам на голову... путается в волосах... Вы пытаетесь схватить ее своей кровоточащей рукой, но она сопротивляется... Неожиданно выскальзывает, спускается по лицу и прыгает за пазуху» и т. д.
ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ. Созданная Альфредом Адлером (Adler А.), И. п. явилась крупным шагом вперед в понимании человека, неповторимости его уникального жизненного пути. Именно И. п. предвосхитила многие положения гуманистической психологии, экзистенциализма, гештальт-терапии и др.
И. п. включает в себя такие понятия, как: жизненные цели, стиль жизни, схема апперцепции, чувство общественного (Gemeinschaftsgefuhl) и связанная с ним потребность в социальной кооперации, самость. Адлер полагал, что жизненные цели, мотивирующие поведение человека в настоящем, ориентирующие его на развитие и достижение исполнения желаний в будущем, коренятся в его прошлом опыте, а в настоящем поддерживаются актуализацией чувства опасности, незащищенности. Жизненная цель каждого индивидуума складывается из его личного опыта, ценностей, отношений, особенностей самой личности. Многие жизненные цели сформировались еще в раннем детстве и остаются до поры до времени неосознанными. Сам Адлер считал, что на его выбор профессии врача повлияли частые болезни в детстве и связанный с ними страх смерти.
Жизненные цели служат индивидууму для защиты против чувства беспомощности, средством соединения совершенного и могущественного будущего с тревожным и неопределенным настоящим. При выраженности чувства неполноценности, столь характерного для больных неврозами в понимании Адлера, жизненные цели могут приобретать преувеличенный, нереалистический характер (автором открыты механизмы компенсации и гиперкомпенсации). У больного неврозами часто наблюдается весьма значительное расхождение между сознательными и неосознаваемыми целями, в результате чего он игнорирует возможность реальных достижений и предпочитает фантазии на тему личного превосходства.
Стиль жизни — это тот уникальный способ, который выбирает человек для реализации своих жизненных целей. Это интегрированный стиль приспособления к жизни и взаимодействия с ней. Симптом болезни или черта личности могут быть поняты лишь в контексте стиля жизни, как своеобразное его выражение. Поэтому так актуальны сейчас слова Адлера: «Индивидуум как целостное существо не может быть изъят из своих связей с жизнью... По этой причине экспериментальные тесты, которые имеют дело в лучшем случае с частными аспектами жизни индивидуума, мало что могут сказать нам о его характере...»
В рамках своего стиля жизни каждый человек создает субъективное представление о себе и мире, которое Адлер называл схемой апперцепции и которое детерминирует его поведение. Схема апперцепции, как правило, обладает способностью самоподтверждения, или самоусиления. Например, изначальное переживание человеком страха приведет его к тому, что окружающая ситуация, с которой он вступит в контакт, будет восприниматься им как еще более угрожающая.
Под чувством общественного Адлер понимал «чувство человеческой солидарности, связи человека с человеком... расширение ощущения товарищества в человеческом обществе». В определенном смысле все человеческое поведение социально, поскольку, говорил он, мы развиваемся в социальном окружении и наши личности формируются социально. Чувство общественного включает ощущение родства со всем человечеством и связанность с жизненным целым.
Опираясь на теорию эволюции Дарвина, Адлер полагал, что способность и потребность кооперироваться являются одной из важнейших форм приспособления людей к среде. Только кооперация людей, согласованность их поведения предоставляют им шанс преодоления действительной неполноценности или ощущения ее. Заблокированная потребность в социальной кооперации и сопутствующее ей чувство неадекватности лежат в основе неприспособленности к жизни и невротического поведения.
Афористично звучат слова Адлера: «Если человек сотрудничает с людьми, он никогда не станет невротиком».
Понятие самости, как и многие категории психоанализа, автор не относит к операциональным. Самость в его понимании тождественна творческой силе, с помощью которой человек направляет свои потребности, придает им форму и значимую цель. Формирование жизненной цели, стиля жизни, схемы апперцепции — акты творчества. Самость руководит и управляет индивидуальным реагированием на окружающее. По мнению Адлера, основным недостатком в понимании Фрейдом (Freud S.) личности и сущности психотерапевтического процесса была недооценка уникальности человеческой судьбы. Самость — форма реализации этой уникальности, она активно формирует стиль жизни, отвергая одни переживания и избирательно принимая другие.
В концепции психотерапии Адлер выделял 3 аспекта: понимание и принятие пациентом индивидуального стиля жизни; помощь пациенту в понимании себя; тренировка и усиление социального интереса, потребности в социальной кооперации.
Как правило, сеанс психотерапии начинается с анализа индивидуального стиля жизни пациента, т. е. поиска тех проблем, которые отражаются в поведении его на разных этапах онтогенеза. Этому помогает анализ самых ранних воспоминаний или наиболее значимых событий детства. Воспоминания, которые первыми придут на ум, по мнению Адлера, далеко не случайны, а соответствуют тем психологическим проблемам, которые пациент самостоятельно решить не мог как в прошлом, так и в настоящем. В рассказе пациента найдут отражение негативные обстоятельства, повлиявшие на его личностный рост, а именно — органическая неполноценность, эмоциональное отвержение или избыточное потворство со стороны родителей. Важно также обращать внимание на невербальные сообщения пациента — мимику, жесты, интонацию голоса, а также ключевые слова (глаголы), которыми он выражает прошлые действия (прообраз практики нейролингвистического программирования).
Сама психотерапия представляет собой процедуру, отличную от психоанализа Фрейда. В беседах с пациентом психотерапевт создает атмосферу безопасности, доброжелательности, сочувствия и поддержки. Он собирает материал, интегрирует те части прошлого и настоящего опыта больного, которые ускользали от его осознания. А затем возникшая вновь целостность «с улыбкой возвращается психотерапевтом пациенту». Непременными условиями психотерапии является установление визуального контакта и эмпатического раппорта.
Следующий шаг в психотерапии Адлера — оказание помощи пациенту в понимании себя. Что в прошлом опыте переживалось и переживается как слабость, недостаточность, некомпетентность? Какие цели ставит перед собой пациент, чтобы достигнуть невротических атрибутов превосходства? Если когнитивное осознание этих реалий пациентом достигнуто, то он оказывается готовым воспринять этот опыт и эмоционально, а в дальнейшем через выполнение конкретных заданий психотерапевта реализовать его в поведении. Наконец, сотрудничество психотерапевта и пациента становится предметом их совместного обсуждения. Что испытывает пациент по отношению к психотерапевту? Какие переживания из его раннего опыта он проецирует на психотерапевта? Пациент, удовлетворив свою потребность быть услышанным, понятым, принятым, становится способным открыться альтруистическому опыту и осознать собственную противоречивость. Своим новым поведением, интересом к проблемам ближних он инициирует изменения в социальном контексте, от которого, в свою очередь, сам зависит.
Таким образом, схема развития психотерапевтического процесса в И. п. выглядит следующим образом:
1) вхождение психотерапевта в контакт с пациентом с помощью эмпатии, доброты, поддержки;
2) формирование ответственности пациента за успех лечения (сигналом о готовности его к сотрудничеству с психотерапевтом служит, в частности, желание вспомнить собственное прошлое);
3) когнитивное осознание пациентом жизненного стиля и проблем самости;
4) эмоциональное отреагирование и соприкосновение с ранее неосознаваемым чувственным опытом;
5) проверка в реальности нового опыта.
И. п. в 20-40-х гг. XX столетия была очень популярна в странах Западной Европы и США.
ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ. В И. п. в качестве основного инструмента лечебного воздействия выступает психотерапевт, а психотерапевтический процесс протекает в диаде врач—пациент. В организационном аспекте И. п. отлична от групповой (где инструментом лечебного воздействия выступает и психотерапевтическая группа), коллективной и семейной психотерапии. Используется в рамках практически всех концептуальных и методических направлений в психотерапии, которые и определяют специфику психотерапевтического процесса, цели и задачи, способы воздействия, методические приемы, тип контакта между пациентом и психотерапевтом, длительность и другие переменные И. п.
И. п. проводится одним психотерапевтом, редко двумя (биполярная терапия) или несколькими котерапевтами. Часто является элементом комплексной терапии в сочетании с другими формами психотерапии, фармако-, физио- или социотерапией. Выделяют также комбинированную терапию, совмещающую индивидуальную и групповую (или семейную) психотерапию, проводимую одним психотерапевтом, и сочетанную терапию, при которой пациент проходит И. п. у одного психотерапевта и одновременно участвует в семейной или групповой психотерапии у других психотерапевтов.
Сочетание с групповой психотерапией, центрированной на групповой динамике, или семейной психотерапией, фокусирующейся на семейной микрогруппе как целостном субъекте системного психотерапевтического вмешательства, может предлагаться пациенту только после тщательной проработки психотерапевтических целей, учитывающей как лечебный потенциал разных форм психотерапии, так и их возможный антагонистический эффект.
История становления и развития И. п. предшествует истории возникновения других форм психотерапии, например групповой или семейной, независимо от их направления, и связана с общей историей психотерапии.
Структура целей различных современных форм психотерапии применительно к И. п. представлена на основании разработок Орлински, Ховарда (Orlinsky D. Е., Howard K. I., 1986) в табл. 1.