Образ дождя в Русской поэзии
Выкладываю небольшую подборку стихотворений разных времён из сокровищницы русской поэзии, в которых есть художественно значимый, на мой взгляд, образ дождя – в той или иной роли, форме. Сопутствуют не претендующие на глубокое литературоведческое исследование мои заметки. Буду рада содержательному дополнению подборки и вдумчивым комментариям.
МИХАИЛ ЯСНОВ (1946–2020)
ОСЕННИЙ ДЕДУШКА
Ветер в небе тучи сгрёб
И устал порядком.
Старый дождик – шлёп да шлёп –
Шаркает по грядкам.
Сад, как маленький, притих,
И среди растений
Бродит в шлёпанцах своих
Дедушка осенний.
Он и сам промок насквозь –
Как ботва и грядка,
Но следит, чтоб всем спалось
Этой ночью сладко.
И глядит из мокрой тьмы,
И в окно стучится:
Спят ли в доме?
Спим ли мы?
Сплю.
Мне дождик снится.
****Здесь образ дождя-старика как главное действующее лицо стихотворения – в шлёпанцах («шлёп да шлёп»), шаркающий по грядкам. Этот дедушка «следит, чтоб всем спалось / Этой ночью сладко» – а значит, он добр и заботлив (вспоминаем Оле-Лукойе, Морфея). Обращу внимание на уменьшительно-ласкательные суффиксы в словах «дедушка», «дождик», что добавляет доверия к персонажу. Олицетворённый, антропоморфный образ дождя автор выдерживает на протяжении всего детского стихотворения. И представляется этакий домовой-дождевой, не боящийся осенней сырости, – чудаковатый, но обаятельный. Противопоставлением (антитезой) является сад, который притих, «как маленький». Оксюморон мне видится в строке, где дождь-старик «промок насквозь». Сам лирический герой появляется в последней строке – он видит «дождик» во сне. И действие закольцовывается: реальность сплетается со сном.
ОСИП МАНДЕЛЬШТАМ (1891–1938)
***
Дождик ласковый, мелкий и тонкий,
Осторожный, колючий, слепой,
Капли строгие скупы и звонки,
И отточен их звук тишиной.
То – так счастливы счастием скромным,
Что упасть на стекло удалось;
То, как будто подхвачены тёмным
Ветром, струи уносятся вкось.
Тайный ропот, мольба о прощеньи:
Я люблю непонятный язык!
И сольются в одном ощущеньи
Вся жестокость, вся кротость на миг.
В цепких лапах у царственной скуки
Сердце сжалось, как маленький мяч:
Полон музыки, Музы и муки
Жизни тающей сладостный плач!
22 августа 1911
****Дождь как сладостный плач тающей жизни. Антропоморфизированные капли то счастливы, то ропщут… То автор слышит «мольбу о прощеньи». Снова приём олицетворения. А сколько различных эпитетов поэт подобрал, для чтобы заставить заработать наше восприятие! Они и обычные («мелкий», «ласковый» дождь), и авторские: «тонкий, / Осторожный, колючий, слепой». Для описания звучания использован приём антитезы (противопоставления): «отточен их звук тишиной». Обращу внимание на авторский эпитет «царственная скука», фонетическую игру «полон музыки, Музы и муки» и оксюморон «сладостный плач».
РЕНАТА МУХА (1933–2009)
ПРОГУЛКА
Прохожие сутулятся,
И капли на окне.
А я иду по улице,
А дождь идёт по мне.
****Какой ловкий перевёртыш смысла! Конечно, все мы говорим, что дождь идёт. Но не каждый скажет, что он «идёт по мне». Это параллелизм смыслового восприятия, смена точки зрения. Короткое стихотворение, а сколько всего: противопоставление задорного и оригинального главного героя сутулящимся прохожим (скучным и нерадостным). Немного из другой оперы сходный пример – ницшеанский разговор о том, что ты смотришь в бездну, а она смотрит в тебя.
АФАНАСИЙ ФЕТ (1820–1892)
ВЕСЕННИЙ ДОЖДЬ
Еще светло перед окном,
В разрывы облак солнце блещет,
И воробей своим крылом,
В песке купаяся, трепещет.
А уж от неба до земли,
Качаясь, движется завеса,
И будто в золотой пыли
Стоит за ней опушка леса.
Две капли брызнули в стекло,
От лип душистым мёдом тянет,
И что-то к саду подошло,
По свежим листьям барабанит.
****Сразу скажу, что в стихотворении наблюдается обилие старых языковых форм и книжной лексики: «разрывы облак», «купаяся», «трепещет» и т.п., необычных для нашего языкового слуха. Дождь здесь как природное обстоятельство, действие грандиозное – от неба до земли. Лишь в конце стихотворения есть олицетворение: что-то (дождь) к саду подошло. Из приёмов – метонимия (частное вместо целого: крыло воробья в единственном числе, две капли как начало большого единого) и метафорическое изображение просвечивающего на солнце сквозь дождь леса – в золотой пыли.
АЛЕКСЕЙ ПЛЕЩЕЕВ (1825–1893)