Этот подразумеваемый порядок соответствует программному обеспечению наших компьютеров — и нашего головного мозга, согласно доктору Прибрэму.
На явно-развернутом уровне все обладает локальностью и кажется случайным (пока не изучены мельчайшие, квантовые части); на подразумеваемо-свернутом уровне все обладает нелокальностью и кажется неслучайным.
Нам удалось наблюдать нелокальность только в форме ее результатов, то есть нелокальных корреляций на явно-развернутом (пространственно-временном) уровне — с тех пор, как Белл положил начало ее поискам, — так как этот развернутый уровень выступает продолжением в пространстве-времени всегда нелокального и не-пространственно-временного подразумеваемого порядка. Другими словами, некий субквантовый мир, напоминающий «глубокую реальность«, отвергнутую Нильсом Бором, существует, но мы не можем наблюдать или ощущать его; в то же время мы не можем называть его «призраком» или «бессмысленной концепцией», так как наблюдаем его эффекты в виде нелокальных корреляций, которые по-другому совершенно необъяснимы.
Тем не менее этот подразумеваемый порядок в качестве научной модели не соответствует в точности классической «глубокой реальности« в аристотелевском смысле, так как является лишь одной моделью среди многих. Бом, отец этой модели, не утверждает, что она является «единственно верной», или «конечной», или чем-то еще в этом же роде.
Если сравнения с компьютером и головным мозгом недостаточно прояснили для читателя понятие «подразумеваемого порядка», предлагаю иную модель: исполнение Девятой симфонии Бетховена обладает всеми характеристиками аппаратного обеспечения или явного порядка. Вы можете довольно точно локализовать его в пространстве-времени — скажем, девять часов вечера в Старой Опере — и, если эти пространственно-временные координаты будут перепутаны, вы пропустите это событие.
Но «Девятая симфония» Бетховена также имеет подразумеваемое, свернутое существование — как программное обеспечение, которое не соответствует подразумеваемому порядку доктора Бома в точности, но приближается к нему. Если бы на каждой нотной записи симфонии можно было проставить дату и местоположение — «Этот экземпляр найден в летнем доме Ленни Бернстайна в субботу 23 ноября» и т.п., — некоторые аспекты «Девятой» все равно остались бы нелокальными, так как мы не могли бы назвать точное число голов, в которых она содержится целиком или частично.
В фантастической повести Рэя Брэдбери «451 по Фаренгейту» тоталитарный режим сжигает все книги, но этим уничтожается только их локальное «аппаратное обеспечение». Группа подпольщиков заучила наизусть все классические произведения и постоянно делится своими знаниями с другими людьми, которые, в свою очередь, передают их кому-то еще и т.д. Таким образом эти книги становятся частично нелокальными и недоступными «пожарникам». (Многие из нас подобным образом сохранили в памяти комедийные номера Джорджа Карлина — не из параноидального страха, что наше общество ожидает подобный тоталитарный режим, а просто потому, что мы очень часто просматривали его видеозаписи.)