§ 24. Развитие народного образования и культурная жизнь
1. Развитие народного образования
Культурное строительство 20 - 30-х годов в Ставрополе происходило в тяжелых условиях. Стартовые условия представлялись не лучшими. Самарская губерния в дореволюционной России по уровню грамотности находилась на 33-м месте. В Ставрополе, по данным переписи 1920 г., грамотным было 55,5 % населения.
Ужасы гражданской войны, чапанного восстания и коллективизации привели к массовому закрытию школ. К примеру, в Кунеевке школьное здание было передано лесхозу. Редкие уцелевшие школы находились в плачевном состоянии, нуждаясь в ремонте, переоборудовании, новой мебели и учебных пособиях. Очень большой проблемой было снабжение школ дровами. Нередки были случаи, когда школы закрывались в холодное время года из-за их отсутствия.
Поэтому динамика роста числа школ в обозначенный период не может не радовать. Если в 1925 г. на территории Ставропольской волости насчитывалось около 10 школ, то в 1926 г. количество школ увеличилось до 16. В 1928 г. их число составило уже 46, а в январе 1933-го - 58. В основном открывались школы I ступени, обучение в которых длилось 3-4 года. Только в Ставрополе была одна школа II ступени.
В сентябре 1930 г. облисполком принял постановление о введении всеобщего начального обучения в Куйбышевской области.
Учебный год начинался 10 сентября, а заканчивался 15 мая, что было связно с полевыми работами. Продолжительность урока составляла 45 минут, перемены длились 10 минут. Была одна большая перемена 20 минут после 3-го урока.
Учителя постоянно жаловались на плохое посещение школ учащимися. Причин этому было много. У детей не было теплой одежды. Для таких ребятишек старались купить одежду за счет пожертвований или денег, вырученных от посевов на школьных участках. Часть ребят вместе с родителями занимались сельскохозяйственными работами и не могли регулярно посещать школу. Иногда детей просто оставляли дома сидеть с младшими братьями и сестрами. В селах, где преобладало нерусское население, были случаи, когда матери прятали своих детей, чтобы не пустить в школу, так как считали, что обучение к добру не приведет.
Большой проблемой для школ и властей было обеспечение учащихся учебниками и письменными принадлежностями: родители не всегда имели возможность купить их для своих детей. В 1926 - 1927 учебном году горячие завтраки получали дети только двух школ – Ставропольской школы № 1 (для всех детей) и в Ягодном (для 100 детей бедняков и батраков). В 1932 г. горячим кормили учеников в 30 школах района, что составляло 55,3%.
В связи с острой нехваткой педагогических кадров в 1930 г. было принято решение о создании на базе Ставропольской школы II ступени педагогического техникума, преобразованного в 1932 г. в агропедтехникум. Первых студентов набирали из числа выпускников школы крестьянской молодежи. Материальная база нового учебного заведения была плохой. В классах не было мебели, и студенты выпрашивали ее по ставропольским организациям. Учащиеся были плохо одеты, очень скудно питались. По существовавшей тогда карточной системе студенту полагалось всего 250 г хлеба в день. В студенческой столовой по талонам выдавали чашку супа, приправленного подсолнечным маслом, или чечевичную похлебку. При техникуме существовали курсы по подготовке учителей для сельских школ.
Оставалась актуальной и проблема ликвидации неграмотности среди взрослого населения. На II сессии губисполкома, состоявшейся в марте 1923 г., было принято решение обратить особое внимание на эту проблему. Однако, несмотря на все усилия властей, число неграмотных уменьшалось очень медленно. Так, в селе Тимофеевка в 1926 г. было 174 неграмотных старше 12 лет, а на курсах ликвидации безграмотности (ликбез) обучались только 30 человек. В селе Никольское из 388 неграмотных старше 14 лет желание обучаться изъявили только 76 человек.
В 1932 г. в Ставропольском районе было еще 4 тысячи неграмотных и 10 тысяч малограмотных взрослых, из которых учились только 65%. На столь неблагоприятное состояние дел обратили внимание краевые власти. По результатам II краевого слета культармейцев было отмечено отставание Ставропольского района и принято решение предложить Ставропольскому райкому ВКП(б) добиться «решительного перелома ликбезработы (работы по ликвидации безграмотности)».
В 1937 году неграмотность среди взрослого населения Куйбышевской области составляла 5 – 6 %. Является ли эта цифра результатом интенсивной работы или плодом приписок, сказать сегодня сложно.
2. Культурно-просветительная работа в деревне в 20 - 30-е годы.
В 20-е годы, несмотря на все трудности, постепенно оживляется на селе и культурно-просветительная работа. Так, в Хрящевке в 1922 г. организовали культурно-просветительный кружок, который занимался постановкой спектаклей. Средства от одного из них были отчислены в пользу комитета по борьбе с туберкулезом.
Большую работу в деревнях вели школы, зачастую являясь единственным очагом культуры. Села Ставропольского района были бедными: дома деревянные, а крыши – соломенные, улицы немощеные, грязные. Сельчане частенько устраивали свалки навоза около колодцев или отвозили его на берег Волги. В будние дни крестьяне носили серую, поношенную одежду, и только в праздники они надевали добротную, «фабричную». Учителя и учащиеся пропагандировали навыки личной гигиены, рассказывали о значимости охраны окружающей среды и соблюдения санитарных норм на улицах сел, боролись с пьянством, самогоноварением, хулиганством и руганью, занимались распространением знаний по научному ведению сельского хозяйства. Школьники организовывали спектакли, читали вслух газеты в «красных уголках» и дома для родственников, рисовали плакаты для сельсоветов, являлись зачинщиками новых революционных праздников.
Кроме школ увеличивалось число и других центров культурной жизни на селе. Если в 1926 – 1927 гг. в районе была всего одна изба-читальня в Ягодном, то в 1928 г. их было уже 5, в 1931 г. число изб-читален увеличилось до 22, в 1933-м – до 30. Избы-читальни вели разнообразную работу среди населения: вывешивали плакаты, организовывали чтение газет, проводили вечера вопросов и ответов, устраивали концерты, спектакли, показательные суды над неаккуратными плательщиками налогов.
В 30-е годы в нашей стране развернулось массовое социалистическое соревнование, направленное на повышение производительности труда. Этот процесс не обошел стороной Ставрополь и район. При сельских советах уже в начале 30-х годов действовало 30 производственных совещаний, были проведены 3 районных слета колхозников и колхозниц – ударников труда. 9 сельсоветов и 6 колхозов объявили себя ударными. В селах района ежегодно осенью проводились Дни урожая, к участию в которых привлекались работники культурно-просветительных учреждений, школьники и комсомольцы. Также в районе организовывались животноводческие выставки, где демонстрировались различные виды домашнего скота, изделия кустарного промысла, проходили состязания лошадей на скачках и по перевозке тяжестей.
В Ставрополе День урожая 1927 г. в ознаменование десятилетия Октябрьской революции вылился в широкий праздник. По всему уезду прошли выставки достижений сельского хозяйства, а в Ставрополе 14 октября состоялся парад тракторов по улице Советской.
Посевные кампании в этот период проводились как праздник Большевистской весны. В нем принимали участие колхозники, школы и культурно-просветительные учреждения. Значимых результатов с точки зрения повышения эффективности хозяйства эти мероприятия не приносили. Главная их задача заключалась в идеологическом воспитании населения, формировании новых, советских традиций.
Большую роль в повышении культурного уровня населения играло радио. Процесс радиофикации ставропольских сел начался в 30-е годы. Уже в 1931 г. в районе насчитывалось 260 радиоточек. Радио объединяло людей, расширяло их кругозор, обеспечивало оперативность поступления информации.
3. Культурная жизнь Ставрополя
Несмотря на сложный период начала 20-х годов, культурная жизнь в Ставрополе не умирала. В 1922 г. при культотделе исполкома Ставропольского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов читались лекции по естествоведению и научному ведению сельского хозяйства. Работали хоровая, библиотечная, лекторская секции, кружок театрального искусства. В 1926 г. А.Г. Иванова открыла в Ставрополе частные швейные курсы, которые пользовались популярностью у женщин города.
Труппа театра имени тов. Ленина, открывшегося в 1920 г., была распущена, и его имущество продано с торгов. У киноискусства была иная судьба. Средневолжское отделение Совкино предложило Ставропольскому волисполкому на льготных условиях приобрести для района определенное количество кинопередвижек. В результате уже в 1933 г. в Ставрополе и районе действовали кинотеатр и кинопередвижки. Взрослая и детская библиотеки не прекращали своей работы.
В 1936 г. при агротехникуме организовали струнный оркестр народных инструментов под управлением Ф.Е. Горшкова, который выступал на полевых станах, слетах ударников труда, праздниках урожая. Силами студенческого хора в год организовывалось от 20 до 30 концертов для жителей города и района.
В Ставрополе действовали комсомольская и пионерская организации. Первый пионерский отряд был создан осенью 1925 г. и носил имя М.И. Калинина. Первоначально в нем было 15 пионеров, но уже через год в отряд входило 52 человека. За год своего существования отряд выпустил 2 стенгазеты, что объяснялось его крайне неудовлетворительной материальной базой отряда, а также отсутствием собственного помещения. Заседания пионерского проходили в клубе ВЛКСМ. 27 марта 1926 г. в газете «Голос молодежи» рассказывалось о работе уже 12-го пионерского отряда
имени М.П. Томского в Ставрополе.
4. Антирелигиозные мероприятия, закрытие храмов, репрессии в отношении священнослужителей
Широкий размах в 20 - 30-е годы приобрела атеистическая пропаганда. Передовые позиции в этом вопросе занимал Союз воинствующих безбожников. При Ставропольском уездном отделе народного образования было зарегистрировано отделение этого союза.
В школе №1, что стояла напротив Троицкого собора, создали кружок «атеистов-безбожников». Кружковцы вместе со своим руководителем выходили к церкви и специально били стекла в окнах, стены, мраморные надгробия. Упражняясь в меткости, стреляли по иконам, распиливали церковную изгородь. При закрытии собор просто разграбили.
В связи с коллективизацией широкое распространение получило антирелигиозное движение за снятие церковных колоколов. Оно проходило под лозунгами «Заменим колокольный звон шумом машин!», «Построим из церковных колоколов безбожную тракторную колонну!». В пользу образованного Всесоюзного фонда тракторизации стали снимать колокола с церквей. В церквях Ставропольского района оставили только по одному колоколу «для нужд пожарной охраны».
Чтобы ослабить влияние церкви на население в религиозные праздники, комсомольцы и молодежь проводили в эти дни атеистические мероприятия. Широкое распространение получили тогда «комсомольская пасха» и «комсомольское рождество». В Ставрополе «комсомольское рождество» впервые проводилось 19 января 1923 г. Ранее, 7 и 8 января, в ячейках прошли комсомольские собрания, на которых читались доклады «Возникновение религии», «Нужна ли нам вера в Бога?». А 19 января состоялся так называемый «рождественский карнавал», кульминацией которого стало сожжение макетов церкви, мечети, синагоги, а также кукол, изображающих священнослужителей. Эти макеты и куклы были заранее изготовлены комсомольцами профтехшколы.
Среди других антирелигиозных мероприятий, проводившихся в Ставрополе в 20 - 30 годы, следует отметить инсценировки, различные игрища, устраиваемые комсомольцами. Были случаи, когда во время пасхального хода вокруг храма молодежь устраивала «шумовой оркестр». Стук в пустые ведра, трещотки, шум и гвалт раздавались одновременно. Но такое было довольно редко, ибо участники «шумового оркестра» тут же бывали биты взрослыми верующими. Однажды во время службы комсомольцы запустили в храм поросенка. Бывало, что рисовали плакаты, на которых верующие были изображены то ослами, то баранами.
Вместе с антирелигиозным, атеистическим наступлением церковь подвергалась в 20 - 30-е годы жестоким административным гонениям. Ставропольский райисполком в соответствии с инструкцией ВЦИК сначала лишил всех священнослужителей избирательных прав, а затем приравнял их к категории кулаков. Таким образом, тяжесть раскулачивания задела служителей Церкви в первую очередь. Лишенные избирательных прав пытались жаловаться, но в большинстве случаев безуспешно.
Начиная с 1923 г. по Ставрополю прокатилась волна арестов православного духовенства. В 1929 г. помощником уполномоченного оперсектора Ставропольского ОГПУ Быковым был арестован, осужден и сослан на 3 года в лагерь протоиерей Александр Андреевич Введенский. Свой срок он отбывал в г. Енисейске Красноярского края. Освобожден в 1932 г., умер в 1933-м. В 1923 - 1937 гг. Ставропольским РОМ НКВД неоднократно арестовывался священник Федор Федорович Григорьев. В 1918 г. он вместе с епископом Самарским и Ставропольским Михаилом бежал с отступающими войсками белочехов на восток, но затем вернулся в Ставрополь. Впоследствии это дало повод НКВД обвинить отца Федора в организации антисоветского церковно-сектантского центра в Ставрополе. Фактически же вся «вина» Ф.Ф. Григорьева заключалась в том, что по его инициативе среди верующих Ставрополя начался сбор подписей с ходатайством об открытии церкви. Отца Федора Григорьева арестовали 18 декабря 1937 г., виновным он себя не признал. По так называемому «делу Григорьева» Ставропольским НКВД 17 декабря 1937 г. были арестованы еще несколько священнослужителей: протоиерей Димитрий Алексеевич Терпигорьев, священник Владимир Александрович Никольский, священник Александр Петрович Некрасов, диакон Константин Вячеславович Полянцев. Из них только последний признал себя участником антисоветской церковно-сектантской организации. Священник Димитрий Алексеевич Терпигорьев осуждался еще в 1923 и 1929 годах. Последний раз он был арестован 17 декабря 1937 г., виновным себя не признал. Все священнослужители были расстреляны, но впоследствии реабилитированы.
В 1930 г. в Ставрополь было переведено управление Волгострой и открыт лагерь заключенных Самарлага для проведения работ по очистке дна будущего водохранилища и переноса населенных пунктов на новые строительные площадки. В числе многих в лагерь Самарлага попадали и священники.
Федор Васильевич Грудаков (1889 - 1940), служивший перед арестом в 1937 г. в Космо-Дамианской церкви в селе Старая Кашира Московской области, был арестован, осужден и препровожден этапом в Ставрополь, где и умер в 1940 г. от непосильной работы. Иван Михайлович Березкин (1882 - 1943) после 1917 г. служил в Москве и в Московской области, был арестован в 1937 г., осужден и этапирован в Бузулукский, а затем Ставропольский исправительно-трудовой лагерь Самарлага, погиб в 1943 г. от побоев и голода.
Строившийся «всем миром» Троицкий собор в Ставрополе был закрыт согласно Постановлению Президиума Куйбышевского облисполкома от 15 ноября 1936 г. Здание было предложено использовать в качестве библиотеки и Дома обороны. Но областной совет ОСОАВИАХИМа (предшественника ДОСААФ) отказался использовать храм и финансировать его ремонт «в силу неприспособленности помещения, так как последнее не отвечает требованиям, предъявляемым к военно-учебному пункту». В этих условиях церковный совет Троицкой церкви от имени 500 верующих города Ставрополя обратился в облисполком с просьбой об отмене решения. Но председатель Президиума Верховного Совета РСФСР Алексей Егорович Бадаев в пересмотре решения отказал. В результате в Троицком соборе на несколько лет было устроено зернохранилище.
Успенскую церковь закрыли в 1930 г. согласно решению президиума Ставропольского райисполкома Средневолжского края, превратив в Дом культуры. Ее имущество конфисковали. Никольский храм постигла та же участь. Когда в церквях перестали совершаться службы, местная жительница Пелагея Булыгина стала собирать верующих в доме и служить за священника всенощную.
В начале 30-х годов власти установили категорический запрет на все крестные ходы, соборование больных и умирающих на дому. Так, 3 апреля 1931 г. было запрещено пасхальное богослужение в Ставрополе под предлогом опасности «стать очагом распространения кори, скарлатины, сифилиса и гриппа». 29 апреля с той же аргументацией ставропольские власти запретили крестный ход.
Таким образом, можно сделать вывод, что медленно, но неуклонно в жизнь Ставрополя проникали как позитивные, так и негативные веяния революционной эпохи. К концу 30-х годов почти все население Ставропольского района было грамотным. Росло число школ. Было введено всеобщее начальное образование. Появилось радио, в села пришло кино. Люди приобщались к достижениям науки и техники. Параллельно шел процесс разрушения вековых христианских традиций, формировались новые – советские.
Контрольные вопросы
1. Охарактеризуйте процесс развития народного образования в Ставропольском районе. Когда была решена проблема ликвидации неграмотности в районе?
2. Какие центры культурной жизни были в Ставрополе и Ставропольском районе?
3. Какова роль Советов как представительных органов государственной власти и общественных организаций в повышении социальной активности населения и развитии культурной жизни города и района?
4. Какие антирелигиозные мероприятия проводились в Ставрополе в 20 - 30-е годы? Какую роль в них играли комсомольцы?
5. Расскажите о репрессиях в отношении священнослужителей.
6. Когда были закрыты церкви Ставропольского района? Как использовались здания храмов в последующий период?
История в стихах и прозе
Александр Ширяевец «Голодная Русь. Дети» (фрагмент)
Ясноглазый мальчонка
Возится у помойки,
Грязные, неживые ручонки
Роются упрямо
У смердящей, загаженной ямы…
Ясноглазый мальчонка грустен,
Не по-детски грустен…
А ведь раньше как бегал он бойко,
Играл в чехарду,
Сколько сказок знал наизусть он!
Теперь не до потехи,
Не до смеха,
Теперь отогнать бы только голодную беду,
Отыскать
Хоть мосол завалящий,
Хоть корку,
Пососать,
Пожевать бы малость!
И вот, вглядываясь зорко,
Забыв про усталость,
Ясноглазый мальчонка роется упрямо
У смердящей
Помойной ямы,
Удивляясь, что не пахнет полевой
Травой,
И что ковер-самолет
Занес к таким большим каменным домам,
Что очень много загаженных ям,204
А кругом все куда-то торопится чужой народ…
1921-1922 гг.