5. Увидела, что "Ханна Монтана" добралась до большого экрана!
6. Обзавелась козленком! (Спасибо папочке!)
7. Подсела на твиттер! (А потом удалилась с него!)
Я уже говорила, сейчас я сильно прониклась закатами, и по большей части причина тому - Тайби-Айленд (Джорджия). Там мы снимали "Последнюю Песню". Фильм основан на книге Николаса Спаркса, а персонаж, которого я играю, Вероника Ронни Миллер, максимально не похожа на Ханну Монтану. Мне понравилось решать сложные задачи. Но речь о Тиби-Айленде. Я просто уверена, этот остров обладает магической способностью приносить успокоение. Как только я попала туда, я почувствовала себя счастливой. Мы с мамой бывало просто сидели на террасе арендованного нам дома, пили чай и смотрели на воду. Там же я любила играть на гитаре, наблюдать за дельфинами и просто уходить в себя. Я ненавидела уезжать. И когда все-таки приходилось делать это, я плакала дни напролет. Мама постоянно говорила, что мне очень повезло, ведь мне выпал шанс испытать нечто волшебное и прекрасное, что будет продолжать жить в созданных мною фильме и дружбе. Прошло какое-то время, и я изменила свое отношение к этому, и теперь понимаю, что мама была права. Я бы никогда этого не осознала, если бы не остановилась и не дала этим эмоциям впитаться. Я постараюсь сохранить эти воспоминания в своем сердце. Надеюсь, что как-нибудь в один из дождливых дней я смогу вытащить их обратно, так же как взять эту книгу с полки спустя многие годы и вспомнить все, что было. Я уже сказала, что не хочу растрачивать зря свою молодость и не хочу забывать о ней.
Конечно, существует и то, о чем бы я предпочла забыть. С кем не случалось того, что хотелось бы стереть из памяти? Я не собираюсь жаловаться или вызывать сочувствие, но когда ты в центре внимания, людям нравится думать, что ты никогда не забываешь плохие моменты. Существует огромное количество недоброжелателей. Отец всегда говорит, что я должна вырастить на себе прочную кожу и не обращать внимания на то, что говорят вокруг, но сделать это довольно сложно. Мне нравится говорить то, что я думаю. Мне нравится делать то, что я хочу делать. Все это - составляющие жизни ребенка, а мои друзья и родители хотят, чтобы я была ребенком так часто, насколько это возможно. Но иногда то, что я о себе слышу, причиняет боль. Они говорят, что я разыгрываю из себя глубокого, увлеченного человека. Мне кажется, у меня уже растет толстая кожа, потому что я начала понимать, что невозможно нравиться всем и каждому. Я счастлива иметь те возможности, которые у меня есть. Я каждый день благодарю Бога за них.
Теперь у меня появился еще один из тех маркеров для разделения. Это новая часть моей жизни, все сильно меняется. Но, как закаты на Тиби-Айленд, пройденные мною мили навсегда останутся вместе со мной.
ВВЕДЕНИЕ
Ну что ж, довольно странно начинать книгу подобным образом и тем не менее: я очень много думаю о своих руках. Я родилась левшой. Мой отец тоже левша, но он абсолютно убежден, что мне нужно быть правшой. Думаю, именно поэтому он всегда говорил, что левши "познают мир задом наперёд", и я знаю, что ему довольно сложно периодически подыскивать себе гитару, специально приспособленную для левшей… В общем каковы бы ни были причины, но как только я начала учиться писать, мой отец делал так, чтобы я использовала именно правую руку. И это работало. В остальной же части собственной жизни я осталась левшой, но пишу по-прежнему правой рукой. Так что если Вам не нравится мой почерк - все вопросы к моему отцу.
Из-за проблем, связанных с левой рукой, а также некоторых других обстоятельств, я натолкнулась на книгу по каллиграфии и начала учиться писать китайские иероглифы. Правой рукой. В самолете. Тогда я летела из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк. Полет был трудный, мы попадали в зоны турбулентности, из-за чего чернила были пролиты как минимум дважды, и я умудрилась испачкать все: себя, бумагу, сидения, а когда попыталась убрать этот беспорядок, еще и всю туалетную комнату. Мама вопила на меня, но она была права, ведь чернила были реально повсюду.
Слово "каллиграфия" в переводе с греческого означает "красиво писать". Можете мне поверить, если бы греки увидели то, что делала я, они бы придумали новое слово для этого. Но я была одержима! Я училась писать по-китайски символы "любовь", "удача" и "знания", пробовала снова и снова, сначала медленно и тщательно, как учатся писать в детском саду, затем уже быстрее и лучше.
Хорошо, что самолет не был оборудован для писания в небе, и, возможно, мне стоило бы убедить пилота, сделать в воздухе нечто интересное, чтобы получилось написать символ "классно". Должен же быть какой-то иероглиф, обозначающий это слово, правда?
7 хобби, которыми я одержима за 5 секунд:
1. Каллиграфия.
2. Бисероплетение.
3. Вязание (2 секунды).
4. Скрапбукинг.
5. Чтение о жизни Эйнштейна.
6. Стать морским биологом.
7. Высокая мода.
Некоторые люди верят, что, посмотрев на почерк, можно узнать обо всех твоих секретах, что небрежно написанные петли, точки и наклон в списке текущих дел или в обычной записке, передаваемой по классу, способны рассказать все, что мы хотим знать о человеке. Это, конечно, классная идея, но, по-моему, единственная вещь, которую можно подчеркнуть, посмотрев на мой почерк - это что я пишу не той рукой. Все, что я делаю - расчесываю волосы, открываю двери, держу вилку и несу узды моих лошадей - я все делаю левой рукой. И, знаете, мне кажется, у моего отца просто пункт на этом. Я считаю, что отношение мира к некоторым вещам довольно устарело, и порой даже в тех случаях, когда я пытаюсь сделать так, чтобы все шло в правильном направлении.
Может, я всегда была перезащищена во всем, что касается рук из-за того, что у меня слишком много информации о них. Я знаю, знаю: странно* (*это слово Вы будете часто встречать на страницах этой книги, или, по крайней мере, оно будет приходить Вам на ум). Просто я чувствую, что мои руки очень важны. Моя энергия прибывает из них. Все, что я делаю, прибывает из них.
Моя правая рука принадлежит искусству. Я использую ее, когда играю на гитаре или пишу. Моя левая рука для того, чтобы заботиться. Например, с ее помощью я расчесываю волосы своей маленькой сестры, или успокаиваю перед сном Софи, моего щенка. (А иногда я использую ее, чтобы хлопнуть моего брата Брейсона по голове, когда он достает. Я все понимаю, но у каждого есть свой предел терпения!)
Когда я сижу за пианино, я позволяю своим обеим рукам свободно бродить по клавишам в поисках подходящей ноты. Мои руки управляют моими мыслями, когда я делаю записи в журнале. Они перелистывают страницы моей Библии, доходят до истины. Биты для новой песни приходят ко мне, когда я начинаю барабанить по поверхности стола. Я пришла к этому, пройдя через тяжелые времена. Я хочу сделать все возможное, чтобы стать профессионалом и быть любимой. Та, кем я являюсь, то, что я говорю, все, на что я надеюсь и чему радуюсь - уверяю, все это приходит ко мне из моих рук.
Правша ли я? Левша ли я? Или ни то, ни другое? Певица или актриса? Публичное или частное лицо? Почему я не могу быть всем, из того, я перечислила? Я появляюсь на телевидении. Я пишу книгу. Но также я люблю проводить время дома со своей семьей. А еще чувствую, что я одна - в хорошем смысле - внутри своих мыслей. Тот ли я человек, которого Вы привыкли видеть на экране, фотографиях или даже в этой книге? Или все мы, каждый из нас, гораздо более сложен для понимания и труднее поддается под какое-то определение? Кем, скажете Вы, являюсь я?
Большинство знает меня по "Ханне Монтане", но Ханна - телевизионный герой. Она ненастоящая. Конечно, я вложила в нее огромную часть себя. Я попыталась ее сделать как можно более живой. Но это не делает ее реальной, не делает ее мной. Эта книга очень дорога мне. Она - это мой первый шанс рассказать собственную историю своими же словами. Но, рассказывая о себе, я должна буду говорить и о Ханне. И это нормально. Как мне кажется, это то, из-за чего люди проводят параллели между Ханной Монтаной и Майли Стюарт - два моих альтер-эго на телевидении. В каждом из нас есть множество различных сторон. Это те, кем мы являемся на данный момент и те, кем мы можем стать, если будем следовать своим мечтам.
Я всегда отвечаю на вопросы, касающиеся непосредственно меня: даю интервью на телевидении, радио и для журналов; отвечаю на вопросы папарацци и незнакомцев на улице. Много раз я говорю людям (и пока это всегда верно), что тур обещает стать незабываемым, шоу принесет много приятных эмоций, и что я горжусь своим альбомом. Но никто никогда не подходит ко мне и не спрашивает: "Эй, а что Вы думаете о своих руках? Как они связаны с Вашим искусством? Что они значат для Вас?" Эта книга - место, где я могу и объяснять, и шутить, и размышлять, и исследовать то, что действительно важно для меня. Я хочу ответить на вопросы, которые мне никогда не задавали. Я хочу дать выходной своей охране. Я хочу поговорить о том, что музыка означает для меня, и показать, что моя жизнь - это не всегда солнечный свет и радуга. Неправда, что мне никогда не причиняли боль, или я не ломалась. На меня оказывали давление, я чувствовала себя ненужной, грустной, надоевшей и одинокой. А еще я чувствовала большую радость и благодарность. Я хочу рассказать Вам о той, кто я на самом деле - не обрамленной глянцевой девочке с обложки журналов, а о той, что рождена в Нашвилле и является средним ребенком в семье, любит Мерелин Монро и ненавидит овощи, и у которой всегда были довольно забавные мысли о собственных руках.
Мне было пятнадцать, когда я начала писать эту книгу, и к тому времени, когда я закончила ее, мне исполнилось шестнадцать. Я еще довольно молода, чтобы писать о жизни. Но я также довольно молода, чтобы делать вещи, которыми я занимаюсь и которые приносят мне радость. Нет ничего плохого в том, чтобы быть молодым. У молодых людей внутри просто кипит энергия! Мы многое хотим сказать. Я никогда не страдала от нехватки мыслей, идей или мнений. Я знаю, что по-прежнему нахожусь в самом начале своего пути. Это невероятная поездка, скорость которой поражает. Я хочу прямо сейчас на этом особом изгибе дороги разделить маркером свою жизнь на мили, прежде чем изображение начнет исчезать из моей памяти, ведь я продолжаю двигаться вперед. Надеюсь, что Вы сможете отдохнуть, насладиться поездкой* (*забудьте эту дурацкую метафору) и провести со мной часть своего времени.
МИЛЯ ПЕРВАЯ
Мыслить Вне Шара
Лирика и Мелодия (Lyric and Melody)
Когда-то у меня жили две рыбы. И я была зациклена на них. Их звали Лирика и Мелодия. Иногда, когда нужно было писать, я сидела и наблюдала, как они плавали по кругу в своем аквариуме в виде шара. За окном по пастбищу свободно бегали наши лошади, но я смотрела на тех двух рыб, вечно плавающих в своем стеклянном мире. Они были прекрасны. Я лишь могла обхватить руками этот шар и представить, как, наверное, удивительно находиться там внутри. Жизнь в стеклянном шаре.
Жизнь внутри стеклянного шара невероятна, но еще это и ловушка. Лирика и Мелодия застряли там, их задача - пронизывать одно и то же пространство в воде много-много раз. Их миры никогда не расширялись. У них никогда не было приключений в стиле капитана Немо, им никогда не понять, в чем заключалось их предназначение. Я вглядывалась в их маленький мир, подбирая слова для будущей песни. Мыслить нестандартно, выходя за границы шара. Это - то, что я сказала себе. Мыслить вне шара. Я не хотела застрять как рыба, прикрепленная только к миру, который вижу у себя перед глазами, и постоянно плавать по кругу. Но когда тебе одиннадцать, и ты в шестом классе, довольно сложно вообразить какой-то другой мир, кроме того, в котором сидишь в данный момент.
Но я не всегда чувствовала себя подобным образом. Постепенно я становилась более свободной. У каждой истории есть начало, середина и конец, и у этой в том числе. Но давайте взглянем правде в глаза, мне всего шестнадцать и здесь все "начало", поэтому начинать со дня моего рождения, рассказывать о каждом важном событии моей жизни (Я потеряла зуб! Мне исполнилось десять! Я получила новый велосипед!) вплоть до моего шестнадцатилетия - это все совсем не то, о чем мне бы хотелось поговорить.
Вместо этого лучше начнем с шестого класса. Это был последний год, когда меня знали просто как Майли Сайрус. Он стал разделительной точкой для меня - жизнь до и жизнь Не Все Бабочки и Цветочки (Not All Butterflies and Flowers)
Сказать, что шестой класс и тот год были не самыми лучшими - это не сказать вообще ничего. Именно тогда я узнала что сезон, когда в Лос-Анджелесе проходят прослушивания для различных телешоу, перекрывается для меня в связи с началом учебного года, я провела почти час на полу моей комнаты, кричав и бившись в истерике. Это означало, что даже если бы я хотела просто попытаться попасть на телевидение, я должна пойти в школу в Нашвилле недели на две позже. А в то время одна лишь идея пропустить занятия казалась ужасной. (*Если б я тогда знала!)
На тот момент мы только вернулись из Канады после года проживания вблизи Торонто, где папа играл в сериале "Doc". Он и мама несколько лет ездили то туда, то сюда, но прошлым летом, когда я была в пятом классе, все мы настолько по нему соскучились, что мама решила перевезти нас туда.
Весь тот год я находилась на домашнем обучении, и теперь мне предстояло вернуться в свою старую школу после годового отсутствия (жуть!). Мало того, я прекрасно знала, что в первые несколько недель в школе происходит так называемая "рассортировка" - ты знакомишься с учителями, находишь новых друзей, выясняешь, подойдет ли новая школьная одежда, или она абсолютно неприемлема. Клевые люди находят друг друга. Умные люди находят друг друга. Я же и все остальные, находящиеся в промежуточном положении, понимали - лучшее, что мы можем сделать - это вступить в группы и извлечь лучшее из ситуации. Если ты пропускаешь все это "веселье", то рискуешь стать изгоем. Проигравшим. Если Вы прошли через среднюю школу, то прекрасно понимаете, о чем я говорю. Если еще нет, ну что ж... держитесь. Все наладится, обещаю. Так или иначе, Вы можете себе представить, что пропускать школу - было не идеальным вариантом. Но если я хотела быть исполнительницей, а я хотела этого, то у меня просто не оставалось выбора. Нужно было ехать в Лос-Анджелес.
Я совсем не стремилась вернуться в школу, чтобы стать там одной из клевых девчонок. Ферма в Теннесси, где мы жили, пока находились не в Торонто, была отчасти изолирована, поэтому по соседству с нами не проживало других детей, с которыми я могла бы дружить. Я росла, играя с моими братьями и сестрами, и при этом комфортно себя чувствовала в компании родителей и их друзей.
Во мне всегда было много энергии, но это не помогало. Не было такого, чтобы я сосредоточенно сидела над чем-то в течение нескольких часов. Люди не понимали, как со мной обращаться. Я совсем не пыталась быть дерзкой или невежливой, но Я. Не. Могла. Молчать. В мой первый школьный день учитель сказал, что накажет меня и оставит после уроков, если я произнесу хотя бы еще одно слово. Я повернулась к своей подруге и прошептала: «Еще одно слово». Бум! Наказана. За шепот. Первый день в школе. На мое счастье учитель не слышал, что именно я сказала, ведь кто знает, что бы тогда случилось со мной.
В школе я всегда хотела отличаться от остальных и не испытывала особой скромности по этому поводу. Мне было, что сказать. Я играла в театре и занималась музыкой. Я преуспевала в школе. У меня были огромные мечты. Совсем не то, что подразумевает под собой выражение "быть крутой". Большинство детей переживает, что им не удастся "влиться" в коллектив, я же беспокоилась, что мне не удастся из него выделиться. Я хотела быть необычной, особенной, не похожей на других. Но отличиться путем неявки в начале года, когда многое решается, было совсем не то, о чем я мечтала.
В итоге, когда я вернулась в Нашвилл, в шестой класс, через две недели после начала занятий, казалось, мои друзья были счастливы видеть меня, и жизнь вернулась в нормальное русло. Я даже начала думать, что мне удалось увернуться от пули, и беспокоиться больше не о чем. Но постепенно понимала, что это не так. Одна из моих близких подруг, давайте назовем ее Рейчел* (*очевидно, что это не ее имя), и я были в одной компании девочек. Они были не из тех, кого обычно называют "крутыми девчонками" или "плохими девчонками". Я не знала, как их можно было определить тогда, и я не знаю, к кому их можно отнести на данный момент. Но по некоторым причинам они являлись той компанией, с которой я хотела общаться.
Первый признак наступающей проблемы - это мизерная вещь, которую вообще можно себе вообразить. Мы стояли около наших шкафчиков после математики. Я подшутила, и лидер - назовем ее ПД от выражения "Плохая Девочка" - закатила глаза. Именно: крошечный жест, длительностью в одну секунду. Но это шестой класс. Любая мелочь что-то означает, когда ты в шестом классе. Что я сделала в ответ? Ничего, конечно. Я имею ввиду, если бы Вы были в шестом классе, Вы бы понимали, к чему это может привести. Если бы я сказала в ответ что-то из серии: «В чем дело мерзкая закатывательница глаз?», то ПД лишь ответила бы, что совсем не понимает, о чем это я, и я бы осталась униженной. Это чувство я просто ненавижу. Я сделала вид, что ничего не заметила. И выбросила это из своей головы.
Но такие ситуации продолжались. Через несколько дней за ланчем я опрокинула свой поднос, и мне показалось, что позвучала усмешка в мой адрес. На следующей неделе я пришла в новом джинсовом жакете (*да, в шестом классе это важно), сказав, что довольна тем, как сегодня выгляжу, и одна из них насмешливо спросила: «Правда?..», и опять в меня выстрелил такой взгляд, который высушил меня в маленькую горошину на полу. От вчерашнего обеда.
Теперь стало очевидно, это не было паранойей. Я стала изгоем. Почему мои "друзья " выгнали меня? Я не понимала. Добро пожаловать в шестой класс - социальный ад!
С Другой Стороны... (On the Other Hand...)
Вам знакомо это чувство, когда в жаркий летний день ныряешь в холодный бассейн? Вот примерно так я себя чувствовала, когда пришла домой из школы после особенно напряженного учебного дня и узнала, что звонили из компании "Дисней". Марго, агент по поиску новых талантов, которая заинтересовалась мной, дала нам знать, что в "Дисней" ее попросили отправить информацию обо всех девочках, которых она представляет, в возрасте от одиннадцати до шестнадцати лет. Они хотели, чтобы я сделала демо-запись для роли Лилли, лучшей подруги девушки по имени Хлоя Стюарт в новом телешоу "Ханна Монтана".
С самого первого раза, прочитав сценарий, мои родители и я поняли, что Хлоя Стюарт - роль моей мечты. По сценарию Хлоя регулярно переодевается в Ханну Монтану, настоящую рок-звезду. Актриса, которой достанется роль, будет исполнять песни Ханны Монтаны. Пение и игра. Как раз это было моей мечтой, и если я получу эту роль, я не откажусь от одного в пользу другого. После того, как папа прочитал одну сцену, он только и продолжал говорить: «Это создано для Майли. Майли создана для этого».
Но, чёрт возьми, я была бы счастлива играть и Лилли. Или хотя бы быть говорящим комнатным растением Хлои Стюарт, раз уж на то пошло.
Мы сделали запись и послали её, нам почти сразу же перезвонили из "Дисней" и попросили меня сделать еще одну запись, но на этот раз они хотели, чтобы я прочитала часть из роли Ханны. Я словно с ума сошла. Серьезно, мои вопли, наверное, испугали бедных лошадей по всей ферме. У себя в воображении я уже бросила всё, чтобы лететь в Лос-Анджелес. Конечно, Ханне по сценарию было пятнадцать, мне же - двенадцать. Почти двенадцать. Ладно, мне было одиннадцать. В этом и заключалась проблема. Но ведь они знали, сколько мне лет и попросили сделать запись, учитывая это, значит, наверное, это не имело особого значения.
Но, как оказалось, имело. Мы переслали им вторую запись, а на следующий день получили сообщение по электронной почте, что я слишком молодая и слишком маленькая для Ханны. (Ну здравствуйте! Они не знали что ли, что я попала сюда, пробуясь на роль Лилли?) Я была подавлена. Нет, знаете, что это такое подавленное в десятикратном объеме? Это я. Мой отец сказал: «В "Дисней" только что совершили огромную ошибку. Моя интуиция подсказывает, что именно ты - Ханна Монтана».
Все, о чем я могла думать, уже было озвучено папиной интуицией. А теперь давайте вернёмся к нашей регулярно запланированной пытке: шестой класс.
Операция СМН (Operation MMM)
Существует ли практическое руководство на тему "Как замучить одиннадцатилетних девочек"? Если нет, то девочки, которых я называла своими подрушами (помните?), вполне могут приступить к его написанию.* (*Что я такое говорю? Это ужасная идея.) Зимой того года каждый новый день привносил идейно новую тактику в операцию под названием "Сделаем Майли Несчастной". Они отправляли мне ужасные сообщения. Они крали мои книги, и из-за них я опаздывала на занятия. Они высмеивали мою одежду и прическу. Они пригрозили Рейчел, моей подруге, что если на ланче она сядет вместе со мной, они устроят такую же операцию и для нее. В итоге день за днём за столом я сидела в гордом одиночестве, наблюдая за детьми-готами и размышляя о том, как бы я смотрелась с черными волосами и обвешанная цепочками. И сделала вывод: не очень.
Список продолжается: Рейчел перестала со мной разговаривать. Когда я хотела попробовать попасть в команду по черлидингу, мои так называемые друзья сказали руководительнице, что я всех обманула, заранее разучив танец. Это была полная ложь, но она им поверила, и мне не позволили вступить в команду. (Хорошо, что за пределами школы я состояла в другой команде по черлидингу.) О, и я никогда не забуду, как одна из них несколько дней подряд довольно мило общалась со мной. Она сказала, будто хочет прекратить эту "войну". Заставила меня говорить, что я думаю о "наших друзьях" - что я не понимала, почему не нравилась им, что я прочувствовала на себе всю их жестокость, а потом она повернулась к ним и сказала, что я была снобом. Она так сыграла это. (Я слишком доверчивая.) Оглядываясь назад, могу сказать, что у нее могло получиться стать хорошей актрисой.
Если кому-то показалось, что все это походит на рассказ Джуди Блейм об одном из классов школы, Вы не ошиблись. Это не значит, что я забыла о таких мировых проблемах, как, например, голод или пандемия. Я понимала, мои проблемы были незначительными по сравнению с глобальными. Но все же они существовали. И они были для меня важнее, чем мировые проблемы. И если Вам интересно, нравилась ли мне тогда школа, то ответ определенно "нет".
Первая Мечта (The First Dream)
К счастью, за пределами школы у меня был абсолютно другой мир. Актерская профессия была лишь небольшой частью моей тогдашней жизни. Я начала заниматься черлидингом с шести лет, и долгое время это действительно было для меня всем.
Попала я туда благодаря маме. В то время мы жили на большой ферме - прекрасное место, но поблизости не было соседей, не было детей, чтобы поиграть, кроме нас самих. Что меня вполне устраивало. Я любила животных и любила проводить время со своим клёвым старшим братом Трейсом (я зову его Трез), с моей прекрасной старшей сестрой Бренди, младшим братом Брейсоном (я зову его Брез) и сестренкой Ноей, когда она подросла. Но мама хотела, чтобы у меня были друзья помимо лошадей, кур и братьев с сестрами. Не в таком порядке. (Ладно, может, именно в таком.) Поскольку мама в детстве сама любила выступать в группе поддержки, она хотела, чтобы и я попробовала.
Я не была рада, когда мне впервые нужно было идти на тренировку. Я умоляла: «Пожалуйста, не заставляйте меня идти!» Что плохого в том, чтобы иметь лошадей, кур и братьев в качестве моих единственных друзей? Они не подводили меня, они не смеялись надо мной; конечно, они немного пахнут (прости, Брез), но это не страшно.
Может, это не очевидно из-за моей нынешней жизни, но пребывание среди новых людей заставляет меня беспокоиться. Только одна мысль о походе в помещение, где находятся исключительно незнакомые люди, не дает мне покоя. В любом случае, я знала, что папа на моей стороне в том, чтобы не заниматься в группе поддержки. Он много путешествовал, и ему просто хотелось, чтобы дети всегда были рядом. Но мама настояла, и пришлось идти. Мамы оказываются правы слишком часто. Я полюбила это моментально.* (*Не говорите маме, что я это сказала!)
Черлидинг отнимал много времени. Очень много. Я приходила в спортивный зал каждый день. Мы занимались. Мы падали. Мы отрабатывали двухминутные номера снова и снова, и снова. У меня появилась лучшая подруга Лесли и другие девочки из команды, а моя мама стала дружить с их мамами. Все вместе мы ездили на соревнования, останавливались в мотелях, плавали, мамы делали нам прически и макияж, мы участвовали в интенсивных, невероятно тяжелых соревнованиях. Я полностью погрузилась в это.
Даже слишком. Однажды я сильно заболела перед соревнованием в Гатлинбурге, штат Теннесси. Меня постоянно рвало. Знаете такую особенность желудка, когда тебя может стошнить даже от одного глотка воды? Да, это было ужасно. Но как долго это могло продолжаться? Я была уверена, что мне станет лучше к соревнованию. Я заставила маму везти меня, лежащую рядом с мусором на заднем сидении машины, целых четыре часа. Я спала, и меня рвало. Мы доехали до отеля в Гатлинбурге, мне так и не стало лучше, но я все ещё хотела довести дело до конца. Моя тренер говорила, что я не смогу выступить, она пыталась остановить меня, но я настояла. Я знала, что смогу, если пожелаю.
Через тридцать минут мы должны были выступать. Я вытащила себя из постели, приняла душ, и мы поехали на сборы. Я вышла, выступила, ушла со сцены, и меня вывернуло в мусорное ведро. Но я сделала это. И это было очень важно для меня.
После каждого выступления мы садились в машину, и даже после проигрыша мама говорила мне: «Вот твой трофей!» и передавала мне сияющую статуэтку с моим именем. С возрастом моя комната заполнилась трофеями. Все от моей мамы, самого большого и преданного фаната девочки, которого только можно пожелать.* (*Я люблю тебя, мам!) Возможно, я не заслуживаю каждый из этих трофеев, но приз из Гатлинбурга я заработала точно.
Долгий Пит-Стоп (A Long Pit Stop)
Черлидинг был моим убежищем, единственным местом, где я знала, что у меня есть друзья, которым я могу доверять до конца света. Или по крайней мере способные поймать меня, когда я летала по воздуху, что было несколько более вероятно, нежели достижение конца света. Но в школе для меня подобного места не существовало. И дела шли ещё хуже.
До сих пор не представляю, как Клуб Анти-Майли заполучил ключи вахтерши от школьной ванной комнаты, но однажды на пути в класс они засунули меня туда и закрыли дверь, я оказалась в ловушке. Я колотила по двери до тех пор, пока не разболелись кулаки. Никто не пришел. Я пыталась открыть окно, но оно застряло. Я поняла, что все уже в классе, и никто не придет воспользоваться ванной по меньшей мере в течение сорока минут. Я села на пол и стала ждать. Мне казалось, что я провела там час, надеясь, что кто-нибудь спасет меня, недоумевая, как моя жизнь стала настолько испорченной.
Я смотрела на ряд зеркал и думала о своих рыбках, которые плавают и плавают по кругу в их аквариуме. Как я оказалась тут? Неужели я сама напросилась на это? Неужели я заслуживаю этого? Закончится ли это когда-нибудь? Я знала столицы всех пятидесяти штатов. Я могла сделать сальто назад. Но я не имела понятия, почему все так случилось. У меня не было друзей, я была одинока и несчастна. Единственным плюсом было то, что если бы я захотела воспользоваться ванной, мне бы не пришлось далеко идти!
Когда Дисней Зовет (When Disney Calls)
Как будто кто-то специально выдумывал для меня происшествия в школе. Вскоре после инцидента в ванной комнате я получила другой сюрприз, на этот раз звонили из компании "Дисней", они сказали, что хотят, чтобы я пришла на прослушивание на роль Ханны Монтаны в Лос-Анджелесе. А была середина года! Вот удача! Я могла пропустить школу — то есть 101 пытку. Но потом я вспомнила, у меня были важные обязательства перед командой черлидеров.
Единственное, отсутствие человека в команде - это не очень хорошо. Хореография зависит от явки на занятия каждого. В конце концов не бывает пирамиды без верхушки. Собственно, даже не стоит пытаться построить её без одной только девочки снизу! (*не пробуйте сделать это дома!)
Кое-как мама освободила меня от тренировок. Я прилетела в Лос-Анджелес, мы торопились, чтобы прибежать на прослушивание вовремя, и я едва сдерживала собственное волнение, открывая дверь в комнату ожидания. Там сидело около пятидесяти девочек, приглашенных на прослушивание на роль Ханны. Я и мама переглянулись. Мы думали, я пройду в финал. Полагаю, ошибались. Мы даже шутили, что "Дисней" заполучил достаточно Ханн, чтобы дать каждой название штата, не только Монтана. (Ханна Индиана, Ханна Коннектикут, Ханна Айдахо...) Я знаю, знаю, но мы ждали в приемной так долго, что не знали, как убить время.
7 мест, которые я бы хотела посетить:
1. Фиджи.
2. Австралия.
3. Италия.
4. Гавайи.
5. Германия.
6. Испания.
7. Северная Каролина.
Комната ожидания была похожа на приемную занятого доктора. Там были старые журналы, непривычные запахи, тонны напряженности — все мы пришли как будто на экзамен. Некоторые мамы, которые ждали в очереди с их дочерьми, так сильно надушились, что у меня разболелась голова. Радовало лишь то, что нам не нужно было делать никаких прививок. Хотя я была уверена, что не получить роль - это намного больнее.
Мы ждали, и ждали, и ждали, я видела, как некоторые девочки с их мамами оценивающе разглядывали нас. Слава Богу, моя мама никогда не была «такой» матерью. Она просто игнорировала взгляды, а я не могла. Комната была пронизана напряжением, и было невозможно не думать о том, кто красивее, лучше подготовлен или талантливее тебя. Я сидела и рассматривала других девочек. Ни одну из них я не признавала — они были не такие, каких я ожидала увидеть. Раньше я уже была на прослушиваниях, но точно не собиралась объехать весь город.
Многие девочки были старше меня и намного выше. Многие были красивые. У одних были блестящие черные волосы. У других - длинные и светлые. У некоторых - сияющие белые зубы. Я смотрела, как они были одеты, как накрашены, как причесаны. С виду я была симпатичнее многих девочек, и могла спокойно сложить руки. Но я не знала, и могла только представлять, какой опыт они имеют. Это прослушивание было намного страшнее, чем те, которые были у меня до этого. Говорят, это как испытание. Мне всегда нравилось выступать, и я всегда волновалась, но так же мне всегда хотелось работать, поэтому желание было огромно. И именно в этот день во мне проснулся черлидер.
Моя тренер, Честити, была очень упорная. В Нашвилле некоторые люди относились ко мне по-другому, потому что я была дочерью певца Билли Рея Сайруса. Но только не Честити. Если я ошибалась, она заставляла меня бегать круги, как и всех. Чуть что, она относилась ко мне с жесткостью. Я боялась летать — выполнять тот трюк, когда тебя подбрасывают в воздухе — и она занималась со мной один на один. Я не была лучшей в команде, но она заставляла меня тренироваться до тех пор, пока мое сальто не будет отточено до мелочей. Я билась головой до тех пор, пока у меня не получалось все правильно.
Честити не волновало, сколько времени у меня это занимает. Она гордилась, что я не забрасываю тренировки, и всегда говорила: «Нет такого слова - "не могу"». Честити учила меня, что если я чего-то хочу, то должна приложить усилия, чтобы получить желаемое. И мне ужасно нужна была эта роль. Кто сказал, что эти изысканные девочки из Лос-Анджелеса чем-то лучше меня? Когда подошла моя очередь, я была готова.
В комнате для прослушивания я столкнулась с группой из десяти человек. Я стояла там, одетая в свою маленькую короткую юбку и футболку. Всегда хочется, чтобы они запомнили тебя, и я решила быть общительной. Хм, это точно не было разминкой. Единственный раз в жизни мне пригодилась моя болтливость. Я просто должна была убедить себя быть собой вместо того, чтобы нервничать. Люди, проводившие кастинг, попросили меня прочитать отрывок из сценария, затем спеть. Я спела немного из "Мамма Миа!" Как и на других прослушиваниях, они просили меня: «Ты не могла бы попробовать повеселее?» или «Прочитай ещё раз, и представь, что брат тебя ужасно раздражает!» (Так забавно, я сильно нервничала и не имела понятия, кто эти люди, которые оценивают меня. Теперь же я каждый день тесно сотрудничаю с ними.)
Когда я вышла оттуда, то не имела понятия, как я это сделала. Я не могла расслабиться, даже понимая, что все уже закончилось. Самый напряженный момент во всем испытании прослушивания - это когда все кончилось, но ты не можешь уйти домой до тех пор, пока не объявят, что с тобой закончили. Ты вынужден сидеть в приемной и смотреть за теми девочками, которых вызвали снова, чтобы прочитать и спеть заново. И никогда не знаешь, почему тебя вызвали опять. Или вообще не вызвали, и ты все ещё должен сидеть здесь. Понравился ли ты им? Полюбили ли они тебя? Может кто-то из них ненавидит тебя? Что они думают о твоих волосах? А о росте? Они никогда не дадут тебе ни малейшего намека на надежду.
Я сделала все возможное, но мы вернулись домой в Нашвилл без хороших новостей. А потом пару недель спустя, мне снова позвонили: «Вы прошли в финал!» Что ж, все продолжается. Может, наконец, это мой билет из шестого класса. Но мне опять пришлось упрашивать команду черлидиров отпустить меня. Уже второй раз. Ещё один, и Честити выгонит меня из команды. Я прилетела в Лос-Анджелес, мы с мамой торопились прибежать на прослушивание вовремя, и я едва сдерживала волнение, открывая дверь в комнату ожидания. Там сидело около тридцати девочек, которые были приглашены на прослушивание на роль Ханны. Знакомо звучит?
Я чувствовала себя, как тот мячик на резинке, прикрепленный к ракетке. Каждый раз, когда я почти получала, что хотела, меня отталкивали, отступали, а затем снова толкали вперед. Просто это было немного мягче, чем с мячом. Но мне было всего одиннадцать. Происходящее напоминало катание на американских горках.* (*эта метафора уже лучше звучит?) На лицах всех тридцати девочек я увидела мрачную реальность. Едва ли я достигла какого-то прогресса. Мне определенно предстоит вернуться в шестой класс.
Создавай Собственные Мечты (Make Your Own Dreams)
Я не могла избегать школы, но я могла сосредоточиться на других вещах. Нам предстояло важное соревнование по черлидингу, и поэтому я занялась тренировками, пытаясь забыть о хулиганах и прослушиваниях. Моя ужасная жизнь начиналась в восемь утра и заканчивалась в три часа дня. После чего я приходила в зал и выбрасывала всё это из головы.
И позже, когда меня действительно оставила надежда, снова раздался звонок от Марго, агента по поиску новых талантов... В «Дисней» хотели видеть меня снова. Что они делали? Всё время сокращали количество девочек, чтобы выбрать одну в стиле передачи American Idol? На сей раз жутких криков не последовало, и ничто не нарушило жизнь на ферме. Вместо того чтобы волноваться, я почувствовала себя судьёй. Я сказала маме, что не хочу возвращаться. Я думала, что всё будет снова опять и опять. Я полностью сосредоточилась на черлидинге. Моя команда хотела меня. Моя команда нуждалась во мне. Моя команда не заставляла меня постоянно летать туда-обратно над страной, чтобы после отправить домой ни с чем. Мама была со мной согласна. Она сказала, что мне это прибавляет только стресс. Но тогда вмешалась Марго и процитировала нам слова Джуди Тэйлор, главы кастинга: «Вы не можете всё бросить. Они действительно настроены серьезно по отношению к Майли. Они видели очень много девочек, но каждый раз возвращаются именно к ней».
Уйти из команды означало подвести всех. Я должна была выбирать между командой и прослушиванием. На сегодняшний день это самое трудное решение, которое мне когда-либо приходилось принимать. Мама сказала, что это моё дело, но она хотела бы, чтобы я имела перспективу и выбрала правильное решение. Она сказала: "Дорогая, ты уверена? Я считаю, что ты потрясающая, но шанс получения этой роли минимален. У тебя нет опыта. Мы уже знаем, что они считают тебя слишком маленькой и молодой. У тебя впереди ещё целая жизнь, чтобы сделать это. Если ты пойдёшь, то всё может закончиться ничем, и ты пожертвуешь командой".
Совет папы был более простым: «Ты должна пойти. Эта роль специально для тебя». (У него действительно есть большая вера в собственную интуицию.) Они дали мне время, чтобы обдумать всё более серьёзно.
7 вещей, помогающих мне заснуть:
1. Диск A Fine Frenzy.
2. Чтение о жизни Эйнштейна.
3. Считать.
4. Думать о семье.
5. Отвечать на электронные письма.
6. Бизнес-встречи.
7. Прильнуть к собачке, Софи
Я думала долго и усердно. Черлидинг – это не моя страсть. Просто в том году он стал для меня спасением. Это был единственный способ пережить шестой класс. Если я оставлю черлидинг, а роль не получу, чем, как мы знаем, заканчивается большинство подобных событий, то вряд ли меня не оставят ни с чем. Но я не планировала быть в команде до конца моей жизни. Это был мой шанс. И я боялась.
Я всегда знала, что самые большие возможности в жизни идут вместе со страхом и риском. Я понимала, что подобный риск - это как когда тебя подбрасывают в черлидинге, и ты просто знаешь и веришь, что внизу окажется человек, который тебя поймает. Возможно, черлидинг готовил меня к этому моменту. Я знала, что мои надежды могут оказаться пустыми, но Ханна Монтана была ролью моей мечты, и сейчас она была близка как никогда. И теперь я не собиралась сдаваться. Я вернулась в Лос-Анджелес.
Мечты, которые ты откладываешь на будущее, это те красивые сны, которые ты видишь ночью. Они всегда находятся у тебя в подсознании. Они - это истинное желание твоего сердца. Они заставляют тебя двигаться вперед. Прими реальность такой, какая она есть, и всегда носи с собой запасной план, но не забывай следовать своим мечтам, что бы ни произошло в твоей жизни.
* * *
На этот раз в комнате ожидания находились только две другие девочки. Одной из них была Тэйлор Момсен, которая играла в фильме "Дети Шпионов-2" и теперь снимается в "Сплетнице". Она выглядела великолепно с длинными светлыми волосами. Другой было шестнадцать лет. Я была меньше их обеих. Когда наступила моя очередь, мне пришлось раз за разом перечитывать сцены из сценария перед членами жюри. Я пела песни для них. Я разговаривала с ними, чтобы дать возможность "узнать меня лучше". Я перечитала еще больше сцен. Спела еще больше песен. Я перечитывала песни. Я напевала сценарий. Я бы начала клеить обои, пытаясь надеть балетную пачку, если бы считала, что это поможет доказать им, что я рождена для роли Ханны.
Это был очень долгий день, и наконец все закончилось. Мы с мамой и бабушкой (Мамми) остановились в тематическом парке Universal Studios, так что у нас было чем себя развеселить в случае, если бы поездка оказалась неудачной. После прослушивания мы отправились на обед в ресторан под названием Daily Grill (Ежедневный Гриль). Мы сели, и как только принесли напитки, я немедленно пролила весь Dr.Peper бабушки на свою белую юбку. Пока я с бешеной скоростью выдергивала бумажные салфетки, раздался звонок от Марго. Они быстро поговорили с мамой, затем она положила трубку и повернулась ко мне. «Они хотят, чтобы мы вернулись в студию прямо сейчас», - сказала мама. «Они хотят, чтобы ты попробовала сыграть с другой девочкой, которую они выбрали на роль Лили». Марго сказала, что нам нужно бросить все. Я посмотрела на свою юбку, облитую газировкой, и сказала: «По-моему я уже сделала это». Я не могла пойти в таком виде! Но они уже послали за нами машину! Мы побежали в отель, чтобы я успела переодеться прежде, чем приедет машина.
У меня бешено билось сердце, и вспотели ладошки.* (*Знаю, настоящий профессионализм.) Я сыграла с актрисой на роль Лилли, милой девочкой с очень тёмными волосами. Мы с ней нервно перешептывались. Мы были здесь единственными! Разве не так? Все это казалось очень многообещающим. Под конец я ждала, когда они скажут, что я получила роль. Но вместо этого они произнесли лишь "спасибо" и отправили меня обратно в Нашвилл.
Первое время я заставляла маму каждый день звонить агенту, чтобы узнать, не ли каких новостей, но новостей так и не появлялось. Шли недели. Наконец мы перестали звонить.
Столовая (The Cafeteria)
В школе я никому не говорила, что была на прослушивании в Лос-Анджелесе, но, казалось, у моих мучителей есть шестое чувство, и они догадывались, что я куда-то ездила. Когда я во второй раз вернулась из Лос-Анджелеса, девочки устроили дедовщину еще хуже обычной.* (*Может ли вообще дедовщина быть обычной?) Это были большие, жестокие девочки. Я же была худая и маленькая. Они были способны нанести мне телесные повреждения. Можно подумать, мало всего, что они мне сделали, так они еще отправили записку с угрозой, чтобы я не смела появляться завтра в столовой во время ланча. Я не собираюсь говорить, что именно там было написано, дабы не подавать хорошие идеи остальным хулиганам. Скажем просто, это было не очень приятно. Я понимаю, довольно глупо и избито - бояться какой-то записки. Просто поверьте мне. Угрозы не были пустыми.
Все это время я пыталась наладить с ними контакт. Я не хотела показывать свой страх ни тем девочкам, ни моим друзьям или семье. Я никогда не плакала* (*по крайней мере при всех). Я не рассказывала об этом родителям. Иногда я извинялась. Порой просто уходила. Я всегда чувствовала себя одинокой. Но в ночь, когда я получила записку про столовую с угрозой, мне показалось, что операция "Сделаем Майли Несчастной" перешла на новый уровень. Это было нечто большее, чем операция "Унизить Майли". Я была сильно напугана и рассказала об этом подруге по черлидингу, пока разговаривала с ней по телефону. Что я должна сделать - симулировать болезнь? Может, пропустить обед? Или мне нужно вооружиться бутылкой кетчупа и приготовиться к сражению?
Как только я положила трубку, в комнату вошел папа. Он сел на край кровати и сказал, что подслушал мой разговор. Я закатила глаза. Папа хотел знать, что случилось. Я показала ему записку и сказала, что очень сильно боюсь. Но попросила ничего не предпринимать. Если бы он сказал маме, она бы сразу позвонила директору. И тогда бы они меня убили. Папа выслушал меня и сказал, что всё понимает. Но затем добавил: «Ты ведь знаешь, я должен рассказать об этом Маме».
Я пошла вместе с папой к ней и сказала: «Мама, я больше никогда не буду с тобой разговаривать, если ты хоть что-нибудь расскажешь». Я поняла по их лицам, что как только лягу спать, начнется Разговор.
На следующий день я пошла на обед, так и не узнав, на чем закончился их Разговор. Что мне еще оставалось делать? Если бы я скрылась от девчонок сегодня, то они бы всё равно поймали меня завтра. Это походило на историю о маленькой девочке из группы продленного дня, которая устала от жизненной борьбы. Но вместо счастливого финала с ободряющими словами, сюжет этого фильма грозил закончиться, оставив меня на всю оставшуюся жизнь 12-летним отшельником без друзей и в полном одиночестве.
Как только я села за пустой стол, находившийся в месте для лузеров в нашей столовой, три девочки с важным видом подошли и встали надо мной. У меня скрутило живот. Я так сжала свой бутерброд с сыром, будто это была рука моего лучшего друга. В каком-то смысле это и был мой лучший друг в те дни. Я чувствовала себя обреченной.
Они начали обзывать и провоцировать меня (из серии «вставай и дерись!» ааа!) . Я сидела там, как замороженная. Я не знала, что делать. Я огляделась по сторонам и увидела мать одной из девочек, сидящую за соседним столом. Мать! И она смеялась. Я не могла больше этого терпеть. Я не была цыплёнком. Что они могли мне сделать? Я подошла к ней и спросила: «Что случилось? Могу ли я вам помочь?»
Прежде чем они попытались что-то сказать или сделать, вошёл директор и сказал: «Девочки!» Одного этого слова хватило, чтобы все дети произнесли: «оооууу»* (*что означает: у вас всех большие проблемы). Что-то вроде замешательства и облегчения одновременно.
Это было следствием вчерашнего Разговора, мама позвонила директору. Во-первых, мама не считала это чем-то серьезным, девочки есть девочки, но отец сказал ей: «Ты никогда не поймешь. Такие вещи случаются в школе постоянно». Конечно, маму это вывело из себя. Теперь я была рада, что она заступилась за меня.* (*Только давайте оставим это между нами.) Честно говоря, не знаю, что бы девочки сделали со мной, учитывая, что даже одна из мам сидела и смотрела на происходящее. Директор пригласила нас в свой кабинет для выяснения обстоятельств. Это походило на двусторонний спор о том, кто украл карандаш, когда все прекрасно понимали, что доказательства прямо указывают на мучения ни в чем неповинного.
Всего три девочки набросились на меня в тот день, но было чувство, что шоу понравилось всем детям. Меня всегда дразнили, потому что у меня известный отец. Одноклассники говорили: «Твой папа - певец одного хита. Ты никогда ничего не достигнешь, как и он». Я просто игнорировала это. Для меня он всегда был человеком успешным и счастливым в своей жизни. Возможно, они считали, что я была слишком высокомерна, чтобы гордиться своим отцом (он является для меня самым удивительным мужчиной), или что я хочу быть сама по себе, или хочу быть актрисой и певицей. Либо они почувствовали мою незащищенность. Либо их выбор пал на меня случайно. В общем я до сих пор не знаю истинной причины. И, наверное, не узнаю никогда, да и не хочу этого.
Я не обвиняю свою прежнюю лучшую подругу Рейчел* в том, что она меня предала (*напоминаю, имена изменены). Она никогда не относилась ко мне плохо. Я думаю, они заставляли её обзывать и игнорировать меня. Мне нравится думать, что я никогда не кину своего друга, как сделала она, и мне кажется, Рейчел сама боялась этих своих новых друзей, как и я - разница лишь в том, что она была внутри их группы, а я - за ее пределами.
Я всегда нахожу поддержку, указания к действию и ответы вопросы с помощью веры. Сейчас я обратилась к Библии, как я часто теперь делаю, и нашла вот этот псалом:
Псалом 25, 1-2, 1-5
Господь, я вверяю тебе свою жизнь,
Я доверяю Тебе, моему Богу.
Не позволяй никому унижать меня,
Или врагам возликовать надо мной
Веди меня путем своей правды и научи меня,
Спаси меня.
Я вверяю тебе все свои надежды.
Я помню милосердие и вечную любовь,
Которые ты показал нам много лет назад.
После разговора с директором самая большая угроза прошла, но я по-прежнему чувствовала себя одинокой. После всех пройденных прослушиваний, даже черлидинг больше не спасал меня. Я просто прошла через все это. Начала общаться со старшими ребятами и пыталась выбросить произошедшее из головы. Но девочки-хулиганки продолжали портить мне жизнь. Я ненавидела школу. Я никогда не поворачивалась спиной, когда открывала свой шкафчик, если кто-то ещё был в зале. Я никогда не задерживалась между уроками или после школы. Каждый раз когда нужно было пройти в ванную или за угол, я сильно нервничала. Я не чувствовала себя в безопасности.
Дно Океана (The Bottom of the Ocean)
Помните Лирику и Мелодию? Пойманных в ловушку в их шаре? В общем одна из рыб умерла. Я уверена, что это была Мелодия. Я была расстроена. Знаю, что странно испытывать подобное к тому, что ты даже не можешь приласкать, но рыбка была моим домашним животным. Тогда мама подарила мне другую рыбу. Ее нужно было назвать Диссонанс. Стоило ему появиться, он тут же съел Лирику. После этого я перестала считать рыб частью своей жизни. Мне хватило сполна всего, что случилось за эту неделю.
Моих замечательных рыб больше нет, но они меня кое-чему научили. С тех пор, когда я хочу написать песню, я говорю себе: "Думай вне шара" - напоминание чтобы двигаться вперед и не зацикливаться на чем-либо, чтобы не видеть мир через стеклянную решетку.
"Bottom Of The Ocean" ("Дно океана") сначала задумывалась как песня о Лирике и Мелодии. Но как только я начала писать ее, я поняла, что эта песня больше, чем просто о моей глупой рыбе.* (*Но я не обижаю рыбу. RIP). Эта песня о мечтах, бойфрендах, потерянных родителях, трудных отношениях. Эта песня о том, как Вы любили кого-то, но по некоторым причинам больше не можете любить этого человека, и теперь Вы должны взять свои чувства и положить их на дно океана. Спрячьте их там аккуратно и надежно, чтобы никто и никогда не смог их найти. "Bottom Of The Ocean" - это песня о прощании, песня о любви. Ничто бы не смогло натолкнуть вас на мысль, что она посвящена рыбе. Ну за исключением части про океан.
Мои друзья превратились в моих врагов, даже моя лучшая подруга. Я понятия не имела, почему они меня ненавидели, или что я могу сделать, чтобы прекратить всё это. Я не соответствовала их интересам. Куда всё ушло? Всё уважение, вся дружба, вся любовь? Я была обессилена, потеряна, просто плыла по течению. Я сделала так, как рассказала в песне "Bottom Of The Ocean" . Я поместила всю боль, потери и страх туда, где всё это никто и никогда не найдёт снова - на самое дно моего личного океана. (Если Вам интересно, что случилось с Диссонансом – он отправился в унитаз.)
После чего, наконец, раздался звонок по поводу "Ханны Монтаны".
Счастливо оставаться,
ненавистники!
Звонок (The Call)
Битое стекло.
Чувствовал ли ты, что нужно начать всё сначала,
Стать новым человеком и стать свободным?
Иногда тебе кажется, будто ты смотришь на мир сквозь битое стекло?
Со сломанным будущим и разрушенным прошлым?
Не позволяй всяким "а что если было нужно было бы" или "ты должен был"
Задержать тебя.
Это твое время и твои мечты.
Стань ярким и сияющим солнцем,
Не нужно быть тусклым и унылым облаком.
Ты можешь изменить мир
И принести свет.
Немного не так, как у Сьюзи Саншайн, но шоу должно продолжаться, и когда ты готов идти дальше или продолжать, несмотря на боль, к тебе обязательно придет надежда. Моя пришла в виде телефонного звонка.
Я разговаривала по телефону с Патриком, одним из моих старых друзей. Он и я только недавно открыли для себя iTunes, и он поставил песню для меня. Она называлась "I Can't Take It" ("Мне Не Получить Этого") в исполнении Тегана и Сары. Этот случай я никогда не забуду. Моя мама была на кухне и взяла трубку телефона, когда раздался звонок. Она кричала так громко, что я подумала, будто кто-то умер. Через несколько минут она начала вопить: «Ты получила это! Ты получила это!»
«Этим» оказалась Ханна. Это странное и удивительное чувство, когда ты получаешь то самое, о чем мечтаешь. Это случается не так часто, но когда это происходит, в голову приходят мысли из серии: «Вааауу, так, спокойно, но в чем же здесь подвох?» Довольно интересно долго рассуждать на тему, как все могло бы произойти или насколько неожиданно все случилось. Но, видя, как мама прыгает от счастья (да, мама именно прыгала), я поняла, что всё хорошо. Я сказала себе успокоиться. Это было удивительно! Я получила эту роль! Персонаж, в которого я влюбилась! Теперь смогу петь и играть!
Это было просто прекрасно. Когда я наконец осознала произошедшее, я начала прыгать и кричать вместе с мамой. А бедный Патрик так и висел на том конце провода. Он, наверное, думал, что мой дом разрушает торнадо.
Целое утро мама подходила к телефону и кричала в трубку, что я получила роль, словно я купила билет и выиграла в лотерею. Но теперь вы знаете, что скорее это была долгая лотерея, в течение которой пришлось столкнуться с болью, страданиями и одним затянувшимся походом в ванную. Никогда не забуду, что тогда чувствовала эта девочка. Вы знаете какая. Больше не хочу себя чувствовать той одинокой девочкой, которая сидит одна в столовой каждый день и просто пытается выжить, когда остальные специально начинают к ней приставать, и одна ее часть ужасно сожалеет, что не может ничего сделать, чтобы остановить их, а другая – действительно успокаивает себя тем, что это не она сидит здесь. Той девочкой была я. И это было ужасно.
Получение роли изменило все раз и навсегда. Я двигалась вперёд, оставляя прошлое позади себя, но я никогда не забывала эту борьбу. На то была причина. Я взяла ту девочку с собой, чтобы она не дала мне забыть, что значит быть изгоем. Для того, чтобы не помнить за людьми плохое. Чтобы быть лояльной. Чтобы быть рядом с теми, кто во мне нуждается. Папа любит напоминать мне о третьем законе Ньютона, о движении - для каждого действия есть противоположная реакция. Я боролась в течение всего этого года, много часов я сидела одна за ланчем или у себя комнате, сочиняя песни, здесь был баланс.
Баланс в моей жизни, точно так же как существует и баланс в мире.
На каждое действие есть прямая и обратная сила. Никогда не знаешь, что происходит с обратной стороны, но если ты продолжишь смотреть, то в конечном счете обязательно поймешь.
Я действительно верю в это.
В данном случае - это один единственный телефонный звонок, который был больше, чем весь ад шестого класса. Скачок. Крик. Безумие. (А папа просто сказал мне: «Видишь? Я говорил тебе! Это твоя роль».)
Я ездила в Лос-Анджелес, чтобы пойти на прослушивание или/и встретиться с руководителями "Диснея" не меньше четырёх раз. Я была слишком молода для этого. Я была слишком маленькой для этого. Им нужен был кто-то повыше. Или постарше. Или кто-то, у кого голос лучше. Или кто-то с огромным актёрским опытом. Или кто-то, у кого есть все это. Они действительно долго искали другого человека на эту роль. Я же работала и надеялась, что получу эту роль, отражая от себя удары со стороны шайки (ладно, всего трех) хулиганок, отравлявших весь мой год в шестом классе. Мне было одиннадцать, когда я пошла на первое прослушивание. Через год мне исполнилось двенадцать.* (*Хотя, и сейчас я не очень-то взрослая.) И теперь, как бы фантастично, удивительно и невероятно это ни звучало, роль досталась мне.
Это было моей мечтой столько, сколько я вообще себя помню. Но как ни странно это действительно случилось, я не испытывала особого волнения по поводу того, что я заслужила и через что прошла. Это был побег. Я не думала: «Потрясающе! У меня есть роль в шоу на канале "Дисней"! Я наконец-то достигла чего-то! Я стану звездой!» "Ханна Монтана" должна была стать тем, к чему я бежала, но вместо этого она оказалась освобождением от худшего года в моей жизни. Я была полна решимости уехать из Нашвилла перед началом старшей школы. И когда раздался этот звонок, я почувствовала, словно Бог спас меня от невыносимого положения.
Моя первая мысль (после всех криков радости, разумеется) была примерно такой: «Я сваливаю отсюда!»
Хлоя Стюарт (Chloe Stewart)
Вы можете представить, что Вас запугивали одноклассники, Вы не имеете лучшего друга и бежите от всего этого в Голливуд на прослушивание, где сидят толпы таких же девочек, желающих сыграть на экране Вашего лучшего друга? Одна из них - это возможная Лилли, с которой я пробовалась на роль несколько месяцев назад, девочка с темными волосами, к которой я бежала, пролив на юбку Dr.Peper. Я больше никогда не видела ту Лилли.
В то время как девочки на роль Лилли всё шли и шли, моя мама подружилась с некоторыми людьми с кастинга. Они шутили о моём папе. Она также в шутку сказала, что им нужно притащить его сюда, чтобы он играл моего отца и в шоу. И когда она произнесла это и у всех возникла мысль: «Подождите, а что если на самом деле?»
Моя мама усадила меня за кухонным столом, чтобы поговорить. Мне нравилось та идея, что я буду работать с папой, но я боялась, что если он получит роль, люди подумают, что он прошел кастинг первым, и меня взяли из-за него. Папа волновался не меньше меня. Он сказал: «Эта роль твоя. Я же могу всё испортить».
Но мы действительно хотели найти способ быть вместе, всей семьёй. Папа много времени проводит в Канаде. Он постоянно ездит туда и обратно. Если шоу будет успешным, и они решат превратить его в сериал, то я должна буду переехать в Лос-Анджелес. Я должна была оставить свою семью? Как все это будет происходить? Тогда мама сказала: «Мы много говорили о том, что Ханна Монтана предназначалась для тебя. Что если роль отца Ханны предназначается для Билли Рея?» Мы решили оставить всё как есть, пусть всё идёт как идёт.
Выбор уже сузился до двух потенциальных отцов для меня, вернее для Ханны Монтаны. Теперь они добавили моего папу к их числу. Папа вошёл и лишь бросил взгляд в сторону моих потенциальных пап, отметив того, кто лучше выглядел, и сказал: «Наймите этого актера. Сделайте хит из шоу моей дочери». Но тогда они решили посмотреть, как мы будем играть вместе. Заседание за столом переговоров было нереальное. Я имею ввиду, ведь он мой отец! Мы вместе шутили и смеялись. Мы пожали друг другу руки, это было так глупо и сложно. Мы пели вместе - по-моему, это была песня моего папы "I Want My Mullet Back" ("Я Хочу Мой Маллет Назад"). Все это время мама находилась снаружи в комнате ожидания с другими потенциальными отцами. Она сказала, было слышно, как я говорю: «Папа, это не вариант!», и все начали покатываться со смеху. И очевидно это было во время "I Want My Mullet Back", когда потенциальные отцы переглянулись, и хором произнесли: «Мы обречены!»
И они оказались правы. Папа получил эту роль. Я молилась, чтобы мы смогли быть вместе с семьей, и это было сумасшедшее, абсолютно неожиданное решение проблемы. Позже пошли различные слухи о том, кто из нас первым получил роль. Мы же были просто рады оказаться все вместе в одной стране.
Папа сомной в актерском составе - это потрясающе. Остальные актёры были уже определены. Хлоя Стюарт (другая сторона Ханны) и ее брат Джексон (Джейсон Эрлс). И у неё есть лучшие друзья. Лилли (Эмили Осмент) и Оливер (Митчел Муссо). И чтобы быть честной до конца, то скажу, что в начале мне было очень страшно. Эмили снималась во многих рекламах, телевизионных шоу и в кино "Дети Шпионов". У Митчелла за плечами было несколько шоу и фильмов, включая диснеевский "Life Is Ruff", так что у него был опыт. Я лишь участвовала в нескольких эпизодах папиного шоу "Doc", который являлся драмой, и в паре сцен в одном фильме. "Некогда в Алабаме". Я никогда не снималась в комедиях. Я пыталась быть весёлой: играла, пела, танцевала, выглядела клево и ясно показывала то, что это не отец достал мне роль, пыталась дружелюбно относиться к тем, с кем работала, пока одевала дешевый парик Ханны половину всего времени. И знаете что? Мгновенно я почувствовала, что это было гораздо более натурально и намного проще, чем сидеть в столовой шестого класса.
О, и немного о Хлое Стюарт. Вам это имя кажется не знакомым? На то есть причина. Видите ли, моё настоящее имя - Дестини Хоуп Сайрус. Но все зовут меня Майли. Имя моей героини было Хлоя Стюарт. Ее альтер-эго - Ханна Монтана. Слишком много имен. Поэтому одно из них решили опустить. Имя моей героини поменяли на Майли Стюарт. И люди всё ещё путаются. Но я не смущена. Я - Майли в реальной жизни. Я также Майли у себя в шоу (кроме тех случаев, когда я Ханна). Единственное место, где я не являюсь Майли - это моё свидетельство о рождении, но оно уже почти не существенно, так как я официально изменила своё имя. И когда наступит один прекрасный день, в моих водительских правах будет написано Майли.
Ханна Кто? (Hannah Who?)
В то время как мы записывали демо, "Дисней" сообщили мне об одной небольшой вещи, которую от меня хотели. О концерте. * (*Ооу!..) Именно так, они хотели, чтобы я выступила с концертом в роли Ханны Монтаны перед толпой людей, которые не имели понятия, кто я такая, прежде чем сериал начнется. * (* Двойное «Ооу!..») Когда наступил этот вечер, я была на грани нервного срыва. Разумеется, я уже находилась и за кулисами, и на самой сцене вместе с папой во время его концертов. Но теперь это были абсолютно новые песни, новая хореография, новые танцоры, декорации и смена костюмов. И без папы. Все внимание было обращено лишь на меня.
Толпа в Глендельском театре, расположенном недалеко от Disney Studios, не имела представления о том, кого или что им предстоит увидеть. Единственное, что они знали - перед ними выступит девочка по имени Ханна Монтана, имеющая отношение к новому проекту телеканала "Дисней". Вход свободный. Я была уверена, что некоторые из них специально приехали вовремя, желая продать свои бесплатные билеты за хорошие деньги.
Я не думала, что кто-то придёт. Кому интересна неизвестная певица? Когда концерт начался, я чувствовала себя по-дурацки от того, что разыгрываю из себя мега-звезду, в то время как никто из этих людей даже и не слышал обо мне. Это было очень странно. В перерывах между песнями я шептала в микрофон: «Я скоро вернусь», и словно маленькая мышь убегала со сцены к маме и продюсеру, чтобы узнать, как я выступила.
Когда я пела "Pumpin' Up The Party Now" ("Начинаем Вечеринку"), я обратила внимание на людей в зале. Мне показалось, они получают удовольствие от шоу. Я на секунду остановилась (у себя в голове - на сцене-то я продолжала петь) и поняла, что случилось со мной. Было не важно, насколько это выступление было неестественным. И я поймала себя на мысли, что "я счастлива быть здесь, на самом деле счастлива". Вот оно. С этого момента я начала быть самой собой. Потом я узнала, что Гари Марш сказал моей маме: «На то, чтобы обжиться здесь, она потратила совсем немного времени».
В конце концерта народ в зале встал, люди аплодировали и скандировали: «Хан-на! Хан-на! Хан-на!» Я пробежалась и дала всем пять. Я импровизировала. Было здорово. Это действительно случилось. Это был мой момент.
Кое-что из того концерта до сих используется в шоу, некоторые моменты вышли как видео Ханны Монтаны. Кадры из "Pumpin' Up The Party Now"*, где я в пижаме, иногда используют как открытие или в промо-роликах к сериалу. (*С того момента, Ханна сильно выросла, она больше не выступает в пижамах.)
После того, как мы отсняли пилотную серию, мне поставили брекеты.
Потеря Дедушки (Losing Pappy)
Прежде чем я продолжу говорить о брекетах, я бы хотела рассказать о своем дедушке.
Во время съемок пилотной серии мой отец постоянно летал из города в город - на съемки "Ханны Монтаны" и в больницу к дедушке. Это дедушка со стороны папы. Он был болен, по-настоящему болен раком лёгких, но все самые лучшие воспоминания о нем всегда были со мной - в моей голове, потому что я постоянно работала. Я знала, он хочет, чтобы я исполнила свою мечту. Дедушка жил в деревянном доме в Кентуки. Это самое красивое место на земле. Утром он всегда жарил бекон и рассказывал удивительные истории или соседские сплетни.
У каждого из нас, детей, была комната наверху в его доме. Всякий раз, когда мы к нему приезжали, в первую же ночь я поднималась в свою комнату, а он расстилал на полу старую медвежью шкуру головой вверх. Это пугало меня до смерти. И в этом весь он. Я любила его шутки. Я даже любила его запах. Он пользовался одним дезодорантом в течение многих лет (обычной местной марки), и я до сих пор храню его, как воспоминание о дедушке.
Мы проводили много времени в его доме, могли просто бездельничать. Я изменила бы сообщение автоответчика на такое: «Привет, спасибо за звонок моему дедушке!», дальше пошел бы звук уходящего поезда и слова: «Я люблю его. Надеюсь, и Вы его тоже любите». (Если бы Вы были с ним знакомы, Вы бы несомненно его полюбили.)
Дом стоял недалеко от горы с пещерой. В течение дня дедушка помогал мне, Брезу и Трейсу (моя сестра Ноа ещё не родилась) искать дубинки и наконечники от стрел. Дедушка был гигантский ребёнок. Когда мы отправлялись на рыбалку, он всегда ехал впереди нас на своей старой машине, а отец следовал за ним; дедушка ехал очень медленно, и быстрее было невозможно. Обычно папа очень осторожно водит (кроме тех случаев, когда он сидит за рулем своего велосипеда или квадроцикла).
7 вещей, которые обычно говорил дедушка: