МОРАЛЬ И ЭКОНОМИКА - ЭТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ СОЦИАЛЬНОЙ РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКИ Гернот Гутманн, экономический факультет Кёльнского университета, Германия
1. Связь между моралью и экономикой может быть рассмотрена двояко:
- С одной стороны, можно исходить непосредственно из личной моральности
отдельных субъектов экономики - т.е. потребителей, производителей, налоговых
плательщиков, получателей дохода, получателей кредитов или получателей
социальной помощи - и вопрошать о ее экономическом и далеком от экономики
воздействии посредством решений и действий, руководимых моралью или
аморальностью;
- С другой стороны, можно исходить из того обстоятельства, что действия
отдельных субъектов экономики - будь то моральных или аморальных - и вместе с
тем также общий результат этих действий в значительной мере определяются теми
формальными и неформальными правилами или институтами, которые руководят и
канализируют интеракции людей в экономике, т.е. экономического порядка, и
спросить, как создается этическое содержание этого порядка, способствуют ли они
моральному поведению или блокируют его, и каким образом. Такой порядок, или
такая система правил потому необходима в каждой работоспособной крупной
экономике, ибо этот тип экономики характеризуется анонимными процессами обмена,
длинными обходными производственными путями, высокой комплексностью и потому
необозримостью для отдельного человека и взаимозависимостью всех отдельных
процессов. И поэтому окончательный результат процесса зависит не только от
действий отдельных субъектов экономики и их моральности, а и от того, что в
каждом случае делают или допускают другие субъекты экономики в сознательной или
бессознательной реакции на эти действия. Относительно связи между моралью и
экономикой отсюда Карл ХОМАН подходит к своему основному тезису в области
экономической этики, который звучит следующим образом: систематическим, если не
единственным, местом морали в рыночной экономике является рамочный порядок.1
Вильгельм РЁПКЕ тоже был такого мнения, что моральное значение рамок порядка,
внутри которых действуют отдельные лица в экономической жизни, является по
крайней мере таким же важным, как и вопрос индивидуального поведения внутри этих
рамок.2
Моя тема требует этой второй точки зрения для установления связи между моралью и
экономикой. Речь идет об этическом содержании порядка социальной рыночной
экономики. Существует как минимум две различные возможности связать мораль и
экономический порядок или этику и экономику друг с другом, обе скрывают в себе
определенные опасности.
2. С одной стороны, когда заинтересованность понимается как вопрос экономической
науки в узком смысле, можно исследовать экономическое значение морали для
экономики. При этом стремление к моральности в экономике и моральному качеству
экономического порядка обосновывается исходя из ее экономической пользы, так
сказать, в ее значении как «средства подкупа» для лучшего решения экономических
проблем. Это происходит в том случае, когда экономист исходит из того, что
реальность экономической системы ни в коем случае не соответствует модели
совершенной конкуренции, в которой все субъекты экономики действуют в условиях
полноты информации и не возникает расходов на трансакции, т.е. расходов на
произведение процессов обмена; следовательно, при несовершенной информации и
асимметричном распространении этой информации должны быть предусмотрены расходы
на ее получение, на заключение договоров и на осуществление договоренностей. Все
действия обмена на рынках, т.е. трансакции между производителями и
потребителями, между поставщиками и получателями, между работодателями и
работниками, между получателями кредитов и кредиторами, в реальности обременены
моментом сомнений и неопределенности, неясности и бесконтрольности. Поэтому
моральное поведение здесь может помочь создать доверие в надежность партнера, с
теми последствиями, что это экономит расходы на трансакции и повышает
реализуемую общую пользу использования ресурсов. Рассматриваемая таким образом
мораль улучшает экономическое общее благо рыночного общества. Появление или
возможную конструкцию определенного экономического порядка, т.е. системы правил,
которая способствует понимаемому таким образом моральному поведению субъектов
экономики, с экономической точки зрения можно оценить как позитивную.
Однако если рассматривать отношения морали и экономического порядка только с
данной точки зрения, проявляются значительные проблемы.
(1) С одной стороны, фактически высказанные здесь преимущества людей в обществе,
которые, рассматриваемые с точки зрения теории всеобщего блага, выражаются в
определенном множестве общественных кривых индифферентности, становятся
последней ценностной инстанцией. Методологический индивидуализм становится
нормативным. Нельзя не увидеть в этом ошибочное естественное переключение от
бытия к долженствованию. Это относится также к выборно-индивидуалистической
концепции современной, ориентированной на согласие, конституционной экономики,
которая, как говорит Виктор ВАНБЕРГ, исходит из нормативного индивидуализма,
«…для которого свободное согласие соответствующего индивидуума представляет
собой законный источник в последней инстанции для всех социальных трансакций и
аргументов …»,3 а также таких действий, которые хотя и ввели бы состояние,
оптимальное по Парето, но с которыми согласны не все участники. Эта концепция
отрицает, таким образом, отрицает любую лигитимизирующую силу. И это потому, что
именно при таком рассмотрении с точки зрения теории всеобщего блага возникает
недопустимая генерализация, если центральное для теории рынка принятие
индивидуальной максимизации пользы недопустимым образом переносится как
нормативный критерий и на коллективный уровень и происходит так, как будто
общество может рассматриваться как «квазиличность», которая должна
максимизировать сверхиндивидуальную пользу. Здесь критерием рациональности
становится хотя и не коллективная польза общества, но общее согласие и стоящая
за ним индивидуальная польза. Теперь, по моему мнению, нельзя по меньшей мере
принципиально исключить, что могут иметь место общее одобрение системы правил и
исходящие из этого действия, которые порождают такие результаты, которые
являются проблематичными с той или иной этической точки зрения: не смотря на то,
что они кажутся индивидуально полезными всем членам общества, актеры всегда
действуют только при ограниченной информации и никогда не имеют полного обзора.
(2) С другой стороны, при поверхностном рассмотрении морали и экономического
порядка для этических вопросов применяется чисто экономическая перспектива
рациональности, не рассматривающая само это экономическое отношение
рациональности относительно экономической разумности его нормативного
фундамента. В данном случае проблема заключается в том, что в конечном итоге
экономической науке не хватает идеи рациональности, которая не была бы чисто
утилитаристской, всеми бы принималась и исходя из которой могла бы проверяться и
при определенных условиях продолжать развиваться ее собственная экономическая
рациональность.
Если рассматривать отношение между двумя научными дисциплинами, которые
затрагивают тему морали и экономического прядка, а именно между этикой и
экономикой, то общий вопрос о выгоде морали для эффективности экономики легко и
по праву может рассматриваться этиками как не подобающая дерзость экономистов.
3. Но теперь можно также наоборот применить этику к экономике, или лучше: мораль
к экономическому порядку. При этом этика выступает как хранительница морали,
которая хочет ограничить экономические закономерности дела определенными
этическими рамками. Если подробнее рассмотреть отношения между моралью и
экономическим порядком с этой точки зрения, то остановятся также видны проблемы,
прежде всего две нижеследующие:
(1) Здесь этические требования извне переносятся на экономический порядок и
экономическую деятельность, которая этикам, по меньшей мере, очень легко может
казаться латентно «неэтичной». При этом выступают, прежде всего, против
требований экономической рациональности современной, эффективной экономической
системы, забывая о том, что сама экономика обладает этическим качеством создания
ценностей. Этой опасности подвергается прежде всего тот, кто, если речь идет об
экономике, почти рефлексивно поднимает указательный палец и указывает на то, что
уравнивание конкурентного порядка с оптимальным социальным порядком не может
быть одобрено, ибо, согласно иерархии ценностей, в качестве преимущественной
системы следует признать только тот общественный порядок, в котором конкурентный
порядок обуславливает не только экономически эффективные результаты, но и
выполняет определенные – с какой бы стороны ни назначаемые - этические функции.4
Также тот, кто как христианин, буквально воспринимая слова Иисуса о сборе
сокровищ в небесах и первостепенном стремлении к Царству Божьему, или о
верблюде, который скорее пройдет через игольное ушко, чем богатый попадет на
небеса,5 провозглашает идеалы бедности и аскетизма и придерживается мнения, что
направленная на получение прибылей экономическая деятельность портит человека,
ставит его в зависимость от материальных благ и приводит его в искушение
эгоистичных интересов, вряд ли сможет положительно оценить экономический
порядок, содействующий конкуренции, и будет вместо этого гарантом гиперморали.
Исходя из такого образа мыслей, можно легко нарисовать утопическую модель
экономического и общественного порядка, которая также уводит в сторону от
реальности, как, впрочем, и сегодня еще часто неверно понимаемая
методологическая модель экономистов и не экономистов относительно рыночной
экономики в условиях совершенной конкуренции на всех рынках продуктов при полной
информированности всех участвующих субъектов и бесконечно большой скоростью
приспособляемости к изменениям данных. Но, как говорит Трутц РЕНДТОРФФ, не
принимается во внимание, что созданный людьми общественный экономический порядок
служит делу мирскому и земному, а именно созданию средств для жизни. Этические
обязательства порядка, в котором эта задача воспринимается, не получены сверху,
а должны быть выработаны в мире, и речь не может даже идти о том, чтобы
превзойти такое качество экономического порядка в стремлении к масштабу
сакрального порядка в ожидании прихода Царства Божьего или секулярного,
гуманистического эквивалента этому.6
Кроме того, существует опасность, что такие экстремальные взгляды, если они
представлены этиками или теми, кто хочет быть таковыми, будут восприниматься и
экономистами как не допустимое высокомерие этиков и вызовут частые конфликты с
экономикой, что уже нашло свое отражение в высказывании Адольфа ВАГНЕРА, который
говорил: «Сердцем – христианин, умом – язычник; этого не может преодолеть
ученый, по крайней мере я».7 Или как это еще острее выглядит у Люйо фон
БРЕНТАНО, который в своем выступлении на ректорате 1901 года представил
провокационную точку зрения, что церковное учение о морали со времен
средневековья долгое время было препятствием становлению самостоятельной
экономической науки, ибо именно его моральная позиция долженствования имела
следствием почти враждебное отношение как к естественной точке зрения человека
на экономические блага, так и на основную движущую силу экономической
деятельности и вместе с тем на дальнейшее развитие экономической жизни.
(2) Вторая проблема, которая возникает при рассмотрении взглядов на отношения
морали и экономического порядка, состоит в том, что они исходят из моральных
принципов, которые представлены как обязательные для всех, и это предполагает
твердый порядок ценностей. Однако это притязание на авторитарность этиков
находится в противоречии с требованиями плюралистического общества.
Конфликты такого типа между этикой и экономикой, вызванные далекими от
действительности моделями и претензиями на исключительность со стороны той или
иной дисциплины, являются для интересов трезвого анализа взаимосвязи между
моралью и экономическим порядком, который в конечном итоге может быть
плодотворно проводим интердисциплинарно, совершенно контрапродуктивными.
II
1. Несмотря на эти обозначенные опасности необходимо рассмотреть вопрос о том,
какое этическое содержание имеет порядок социальной рыночной экономики.
Возможно, эта попытка дополнительно сопряжена со значительными трудностями,
которые можно устранить только сознательно приняв решение.
- Сначала следует прояснить, что именно является социальной рыночной экономикой
или что мы под этим понимаем,
- затем следует решить, какая система этики должна быть положена в основу
оценки.
2. Что касается социальной рыночной экономики, не существует единых и достаточно
точных, определенных представлений, а порой они даже достаточно нелепы. Это
выражается, кроме прочего, в том, что в политической практике различных партий и
группировок во имя социальной рыночной экономики преследуются цели и
разрабатываются инструменты для их достижения, которые могут быть совершенно
противоположной природы. Однако причина этому не только в невежестве или даже
злонамеренности политиков или функционеров союзов, а и в том обстоятельстве, что
в определении того, что можно было бы обозначить как концепция, образ, идея,
программа или основная мысль социальной рыночной экономики, принимало участие
большое количество ученых из различных дисциплин с совершенно различными
социально-философскими убеждениями. Сюда относятся такие экономисты как Вальтер
ОЙКЕН, Вильгельм РЁПКЕ, Александр РЮСТОВ и Альфред МЮЛЛЕР-АРМАК, а также юристы,
теологи и вышедшие из научной среды политики. Можно назвать такие имена как
Франц БЁМ, Освальд фон НЕЛЬ-БРЕЙНИНГ и Людвиг ЭРХАРД.
Отягощающим обстоятельством при этом является то, что в политико-экономической
действительности прошедших пятидесяти лет в Германии действительно был создан
порядок, обозначаемый как «социальная рыночная экономика», который по крайней
мере частично соответствует намерениям отцов-основателей концепции, и который
МЮЛЛЕР-АРМАК пояснял указанием на то, что речь идет о том, чтобы соединить
принцип свободы на сформированном конкуренцией рынке с принципом социальной
компенсации.8 Уравнивание концепции с действительностью ни коим образом не
обосновано. Я сомневаюсь, что архитекторы модели социальной рыночной экономики
согласились бы признать соответствующими их концепции определенные существующие
законодательные регулирования, наблюдаемые в действительности дискуссии.
Относительно этого я хочу сделать лишь некоторые пояснения.
То, что не все условия уже давно действующего в Германии рыночного порядка
способствуют конкуренции, настолько ясно, что не требует дальнейших разъяснений.
И когда сегодня инвестиционные банки и фонды скупают на биржи оцениваемые ниже
номинальной стоимости фирмы путем покупки полного пакета их акций, превращают их
в собственность частного лица и затем продают с прибылью их бывшим конкурентам,
то от конкуренции остается только видимость, даже если из тактических
соображений обе фирмы сохраняют свои названия. Несмотря на некоторое отрадное
улучшение конкурентной ситуации, по большей части вызванное вмешательством
Европейского Сообщества, как, например, в сферах коммуникации, транспорта или
снабжении электроэнергией, другие отрасли остаются недоразвитыми сферами с точки
зрения конкурентной политики.
Однако если вспомнить о серьезно ведущейся около двух лет дискуссии, следует ли
финансировать новые таблетки от импотеции фирмы Виагра из государственных
медицинских касс, или когда мы наблюдаем, как некоторые группы общества отчаянно
борятся против того, чтобы система нашего социального обеспечения в том или ином
месте была преобразована, чтобы сохраниться для будущего поколения, то я
вынужден сомневаться в том, что в этом состоит правильное понимание социального
уравнивания в понимании МЮЛЛЕРА-АРМАКА. Поэтому в моем изложении я хотел бы
опираться исключительно на концепцию социальной рыночной экономики, и именно в
том понимании, как видели это прежде всего Альфред МЮЛЛЕР-АРМАК, Вильгельм РЁПКЕ
и Александр РЮСТОВ и которую Эгон ТУХТФЕЛЬД пытался охарактеризовать шестью
основными элементами.9
- Первым основным элементом является установление политического порядка в пользу
свободы каждого отдельного человека, которая в экономической сфере может быть
воссоздана только в условиях конкуренции между самостоятельно действующими
экономическими субъектами. В данном случае решительной поддержкой образа
социальной рыночной экономики является конкурентный порядок Вальтера ОЙКЕНА и
концепции школы Фрейбурга.
- Как второй основной элемент и как его оборотная сторона, к организационным
принципам принадлежит принцип социального уравнивания, как равный и дополняющий
принцип свободы. Однако этому принципу социального уравнивания ни коим образом
не соответствует наблюдаемый годами «менталитет все-обеспечения» широких кругов
населения.
- Поскольку отцы социальной рыночной экономики в противоположность некоторым
представлениям, что рынки всегда стремятся к равновесию, реалистично исходили из
опыта, что в экономическом процессе могут появиться также конъюнктурные и
структурные отклонения, которые могут принести с собой безработицу,
нестабильность денежной стоимости и отсутствие равновесия в балансе платежей, то
третьим, четвертым и пятым основными элементами концепции социальной рыночной
экономики следует назвать конъюнктурную политику, политику роста и структурную
политику.
- Ко всем вмешательствам политического процесса, и это является шестым
элементом, согласно МЮЛЛЕРУ-АРМАКУ следует отнести требование рыночного
единообразия, т.е. рыночные макропроцессы должны как можно меньше искажаться или
разрушаться экономической политикой процессов. По причинам, которые я не могу
рассмотреть здесь подробнее, я предпочел бы понятие «единообразие порядка»
понятию «единообразие рынка».10
Эти основные элементы можно дополнить также тем, что концепция социальной
рыночной экономики выступает с этическим требованием, не будучи при этом
привязанной к специфическим обоснованиям этических целей. Это становится ясным,
кроме прочего, когда Вальтер ОЙКЕН в вопросе, как должен выглядеть экономический
порядок, использует средневековое понятие ORDO и требует, чтобы был создан
порядок, который был бы нормально функционирующим и достойным человека, который
помогал бы преодолевать скудность благ и способствовал бы ответственной жизни
людей.11 То, что образ имеет этическое измерение, становится понятным, когда
Альфред МЮЛЛЕР-АРМАК подчеркивает, что для него имеет значение синтез свободы и
социальной справедливости и что, с точки зрения свободы, рыночную экономику
из-за ее способности к ослаблению власти следует предпочесть централизовано
управляемой экономике даже в том случае, если бы она была менее продуктивна, чем
последняя.
3. Если исходить из этого ограниченного и потому несовершенного краткого
описания концепции социальной рыночной экономики и попытаться задать вопрос о ее
морально-этических принципах и импликациях, то необходимо решить, какие
этические теории следует положить в основу. А здесь со стороны этической науки
имеется достаточно предложений. Если обратиться к сфере философской этики,
которая основывается на источнике знаний, разуме, понимании и способности
восприятия, можно, кроме прочего, подумать о моральных требованиях к
экономическому порядку, которые исходят из материальной этики ценностей Макса
ШЕЛЕРА и Николая ГАРТМАНА, из формализма Эммануила КАНТА, из утилитаризма
Джереми БЕНТАМА или Джона Стюарда МИЛЛЯ, из психологизма Дэвида ЮМА, из
детерминизма Баруха СПИНОЗЫ или Артура ШОПЕНГАУЕРА, из этики свободы Иоганна
Готлиба ФИХТЕ, а также частично из экзистенциальной философии, и это, если
называть здесь только некоторых из них.12 Если на фоне той или иной теории
философской этики спросить об этическом содержании концепции социальной рыночной
экономики, то, кроме прочего, необходимо было бы проверить, насколько этот
экономический и общественный порядок содействует тому, чтобы способствовать или
препятствовать деятельности согласно естественным склонностям человека (ЮМ),
деятельности в соответствии с всеобщим благом (БЕНТАМ и МИЛЛЬ) или деятельности
в соответствии с моральными требованиями, которые человек получает от
собственной совести в соответствующей ситуации (ШЕЛЕР и ГАРТМАН). Ученые,
которые разрабатывали концепцию социальной рыночной экономики, просто в силу
того, что каждый исследователь находится в своей исторической традиции и
использует идеи своих предшественников, а также других мыслителей, могли
испытывать влияние многих или некоторых из них, а также других. Таким образом,
различные теории философской этики на этом пути влились в фундамент концепции
социальной рыночной экономики и принимают участие в определении ее этики, хотя и
не легко было бы определить долю каждой из этих теорий, если только не проводить
интенсивных междисциплинарных исследований.
Чтобы по крайней мере предварительно разобраться, какое этическое содержание
имеет концепция социальной рыночной экономики, остается только один путь -
искать в работах отцов социальной рыночной экономики высказывания, в которых по
меньшей мере просматриваются их этические представления и социально-философские
убеждения, которыми они руководствовались при создании образа и которые лежали в
основе концепции. Эти преобладающие этические представления могут быть
распознаны, если мы задаем вопрос о том, каковы были их основные
антропологические убеждения, т.е. каким образом они представляли себе человека в
его существовании и сущности и в его специфическом восприятии всего
существующего вокруг него. Однако в поиске антропологических представлений
отцов-основателей возникает сложность, что в большинстве своем они не дали
достаточно детального и эксплицитного выражения того, что, по их мнению,
принадлежит к основам человечества и что они, следовательно, рассматривали как
инвариантное с этической точки зрения, т.е. независимое от каждого
специфического понимания человека и мира. Яснее всего это проявляется у
Вильгельма РЁПКЕ и Альфреда МЮЛЛЕРА-АРМАКА.
4. Образ человека РЁПКЕ становится понятным из статьи о культурном идеале
либерализма 1947.13 Там он говорит следующее: «Что является либерализмом? Он
гуманен, т.е. он исходит из способной к добру и проявляющейся только в обществе
природы человека, из превышающего пределы его материального существования
достоинства и из уважения, которое мы должны оказывать каждому, как человеку в
его неповторимости и которое запрещает унижать его до простого средства. Он
потому индивидуалистичен, или, если это звучит лучше, персоналистичен; т.е. в
соответствии с христианским учением, что каждая человеческая душа
непосредственно принадлежит Богу и входит в него как законченное целое, в
конечном итоге действительной является отдельная человеческая личность, а не
общество, хотя человек тоже может найти удовлетворение положенного ему лишь в
обществе, в служении ему и возможно в самопожертвовании для него.»14 А в другом
месте мы читаем:15 «Занимающиеся хозяйством люди должны быть объединены в общий
порядок, который… не отказывал бы человеку в соответствующем его природе
существовании. Однако человек может найти полное удовлетворение свой природы
только тогда, когда он добровольно присоединяется к обществу и может чувствовать
себя солидарной ему.»
5. Размышления МЮЛЛЕРА-АРМАКА относительно философской антропологии, на которые
его вдохновили Макс ШЕЛЕР и Гельмут ПЛЕССНЕР, становятся особенно ясными в его
статье под названием: «Размышления о социально-научной антропологии» 1963.16
Основная антропологическая проблема состоит в вопросе, как должно быть
организовано бытие, содержащее в себе неразделимыми обе сферы бытия, а именно
дух и естество. По его мнению, человек отличается диалектическим единством
инстинкта и духа, исторической привязанности и свободы, а также имманентности и
трансцендентности.»17 При этом при встрече с другими людьми человек сталкивается
со слоем настоящей личности. И только в общности с другими, в социальной
взаимосвязи он мог бы реализовывать свою сущность. МЮЛЛЕР-АРМАК исходит из того,
что человек имеет естественную потребность в религии, даже, если отдельные люди
отказываются от религии. Тем не менее, и последние не могут уйти от их
естественных склонностей, ибо в вере или в неверии человек постоянно проводит
свою жизнь, оглядываясь на трансцендентность.18
На основании текстового анализа, который основывается, прежде всего, на работах
ОЙКЕНА, МЮЛЛЕРА-АРМАКА и РЮСТОВА, Экхарт МЮЛЛЕР приходит к выводу, что концепция
социальной рыночной экономики подлежит семи следующим конституционным условиям
человечества:19
(1) Человек имеет свободу; он располагает внешними свободными пространствами для
творения и обладает способностями рационально обходиться с этими свободными
пространствами.
(2) Свобода человека конечна. Она ограничена ее культурными, политическими и
социальными типами.
(3) Человек зависит от совместной жизни с другими, он является «zoon politikon».
(4) Человек имеет возможности развивать формы совместной жизни, которые
образованы обществом.
(5) Человек является историческим существом. Этот исторический характер мешает
ему достичь окончательного построения его формы жизни.
(6) Поэтому все формы жизни человека являются динамичными, подверженными
постоянным изменениям.
(7) Человек должен уменьшать недостаток в материальных благах, чтобы его
жизненные возможности могли развиваться.
Из этих основных антропологических представлений следует понимание концепции
социальной рыночной экономики, для которой фундаментальным является содействие,
сохранение и развитие свободы, а также достоинства каждого человека, что требует
также, чтобы независимо от принципа работы каждому было гарантировано основное
материальное обеспечение. Общественные структуры следует измерять тем,
способствуют ли они в действительности свободе и достоинству человека. Для
экономического порядка это означает, что он должен обеспечивать снабжение
благами и помогать увеличивать благосостояние народа.20
С учетом этих антропологически обоснованных принципов концепции и учитывая их
место в тексте архитекторов социальной рыночной экономики, где говориться о
человеке и личности, об обществе и солидарности, нельзя пройти мимо
предположения, что основные антропологические представления прежде всего РЁПКЕ и
МЮЛЛЕРА-АРМАКА имеют значительную близость с теми, которые лежат в основе и
христианской социальной этики. И действительно, Манфред СПИКЕР представляет
точку зрения, что идея порядка социальной рыночной экономики и христианская
социальная этика основаны на единой антропологической предпосылке.21 И тем самым
наряду с философской этикой вступает в игру и христианская этика, которая
дополнительно к разуму признает источником познания и оценочным масштабом для
этического содержания порядка социальной рыночной экономики христианское
Откровение.
III.
1. Однако поскольку я не являюсь ни философом, ни теологом, а только простым
экономистом, то в отношении этого я вынужден опираться на высказывания
компетентных специалистов в теологии и на церковные инстанции.
Несмотря на различия в обосновании социально-этических норм, которые существуют
в евангелических церквях и в католической церкви, существует много общего в
оценке вопросов, касающихся общественного порядка. Особенно это относится к
принципу, что общество основано на человеческой личности, т.е. что личность
является носителем первоначальных прав и обязанностей, а не индивидуум в
понимании индивидуалистического неолиберализма. Поэтому исходя из точки зрения
евангельской теологии Рольф КРАМЕР мог сказать: "Социальная рыночная экономика
может приветствоваться христианами, ибо в качестве ее основы признано
достоинство личности. Центральный аспект социальной рыночной экономики состоит в
ответственности перед личностью, в защите ее свободы и ее справедливости".22
2. Ссылаясь на экономический порядок, посредством которого должно быть
обеспечено постоянное удовлетворение потребности людей в благах, личностный
принцип означает, что этот порядок должен обладать такими свойствами, чтобы, как
ясно формулирует Антон РАУШЕР, было предоставлено пространство "…свободе
личности, частной инициативе, трудовому желанию, предпринимательской
деятельностия".23 Поскольку человек должен быть носителем, создателем и целью
всего общественного устройства, то личностный принцип требует защиты частной
автономии, преимущества для индивидуальной инициативы, свободы для потребителей
и производителей и частной собственности на средства производства. Как
констатирует Хомейер, "в признании таких элементов состоит основное решение
политического порядка для децентрализированного, исходящего непосредственно из
экономических субъектов координирования и управления экономикой".25 Таким
образом, личное достоинство человека требует, чтобы в экономике он занимал
действительное положение субъекта. Но именно это и является центральной целью,
преследуемой социальной рыночной экономикой.
3. Согласно католической точке зрения, в человеческой личности соседствуют
индивидуальность и социальность, из чего следуют два основных принципа, а
именно, принцип солидарности и принцип субсидиарности, которые наряду с
личностным принципом привлекаются как нравственные масштабы для оценки
экономического порядка. Солидарное единение и соответствующая личности структура
общества находит свое выражение в принципе всеобщего блага.
С точки зрения католической церкви личностный принцип, принцип солидарности и
принцип субсидиарности определяют социальное как принципиально личностно
окрашенное отношение индивидуального блага и всеобщего блага. "Соответственно
социальное измеряется, например, не квотой выплат на социальные нужды, величиной
социального бюджета или специфическим объемом перечислений, как формулирует
Хомейер. "Также мало оно заключается в существовании на общественные средства…
Не обеспечение, а уважающее свободу отдельного человека и усиливающее его
ответственность общественное вспомоществование является первой легитимной
задачей социального государства".26
Если наложить эти нормы католического социального учения на образец
политического порядка социальной рыночной экономики, то, по моему мнению,
однозначно проявляется то, что этот образ порядка по всем решающим пунктам
принципиально соответствует этим нормам. Католическое социальное учение и
социальная рыночная экономика, ибо они обладают одинаковым антропологическим
фундаментом, поддерживают свободные решения личности и частную инициативу и
отвергают коллективные, относительные, штатные решения. Частная собственность
также принципиально поддерживается обеими сторонами. Конкуренция на рынках, ядро
в образе социальной рыночной экономике, приветствуется католическим социальным
учением и принимается как инструмент для достижения продуктивности для
обеспечения людей благами и для ослабления власти. И, как представитель школы
Фрайбурга, я могу только полностью согласиться с этим. Социальная политика и
стабилизационная политика, т.е. следующие элементы концепции социальной рыночной
экономики, также востребованы представителями католического социального учения
как необходимые средства для достижения всеобщего блага.
4. В очень различных высказываниях официального, полуофициального и частного
характера, которые были сделаны представителями евангелистской церкви по вопросу
этической оценки идеи социальной рыночной экономики, очень трудно найти
однозначную, единую и определенную линию. Следует упомянуть хотя бы две точки
зрения, а именно Трутца РЕНДТОРФФА и Экхарта МЮЛЛЕРА.27
Исходя из убеждения, что свобода и независимость христианина от мира является
целью, которой должно соответствовать протекание жизни, и что любовь к ближнему,
которая состоит в заповеди о том, что надо делиться, и в заботе о нуждающихся,
должны упорядочивать и подчинять материальные блага этой цели, РЕНДТОРФФ, с
точки зрения евангелистской теологии, ставит вопрос, соответствует ли социальная
рыночная экономика этой цели свободы и независимости и подчиненной ей заповеди о
любви к ближнему. Он проверяет этическое содержание этого образа порядка по пяти
суждениям:
(1) В рынке, который структурирован как центральный инструмент экономического
порядка, следует признать этически разумным установление границ всякого
предупреждающего и нормирующего государственного планирования; рынок является
экономической фигурой такого плюрализма, в котором свобода человека превращается
в социальный факт. Поэтому единственное условие, которое должно быть при этом
выполнено, можно определить только формально, а не зафиксировать содержательно:
свободный доступ на рынок, аналогично участию в плюрализме, должен быть
обеспечен каждому.
(2) Порядок рыночной экономики требует самого малого согласия людей, и ,таким
образом, этика будет проводить в жизнь свободу. Отказ от идеального соответствия
способствует созданию связи между тем, что предлагается экономически, и тем, что
требуется на основании решений относительно конкретных жизненных планов.
(3) Аналогично демократическому порядку в политической сфере, конкуренция на
рынке способствует возникновению Equilibrium of Power. В соответствии с опытом
человек снова и снова стремится к силе и господству, чтобы поставить их на
службу своим собственным интересам. Этому противостоит конкурентный порядок.
Точно такими были мнения ОЙКЕНА и МЮЛЛЕРА-АРМАКА.
(4) Однако качество экономического порядка проявляется не только посредством ее
принципов, но должно быть также доказано посредством работоспособности и
продуктивности. Конечно, работоспособность рыночной экономики в определенных
ситуациях связана с необходимостью при необходимости исключить работающего
человека как «фактор издержек» из трудового процесса. Тогда здесь возникают как
этически, так и экономически релевантные конфликты.
(5) В конце следует указать на то, что динамическая экономика не только
удовлетворяет естественные жизненные потребности, но и порождает новые. И отсюда
исходит значительное влияние на обычный мир, нравы и общество, которые моральная
наука проблематизировала. Хотя с этой точки зрения благосостояние является в
действительности амбивалентным понятием, но это в конце концов было бы
абсурдным, устанавливать в качестве этической цели экономическую деятельность,
которая бы делала людей бедными и обрекала на жизнь полную лишений.
На основе своего анализа РЕНДТОРФФ делает заключение: «социальная рыночная
экономика содержит достаточные, или даже в большинстве случаев неявные этически
значимые структуры и критерии, …к которым она может обратиться также напрямую от
этики».28
Экхарт МЮЛЛЕР в своей опубликованной, чрезвычайно объемной работе на тему
«Евангелическая экономическая этика и социальная рыночная экономика» приходит к
выводу, что в своих важнейших частях социальная рыночная экономика может быть
воспринята евангелистской экономической этикой. Кроме того, его анализ показал,
что концепция содержит также потенциал развития в отношении ее концептуального
оформления и инструментального исполнения, который открывает социальной рыночной
экономике будущее.29
5. Далеко идущая связь основных антропологических позиций христианской
социальной этики с этикой МЮЛЛЕРА-АРМАКА и РЁПКЕ, а также других архитекторов
идеи социальной рыночной экономики не может быть случайностью и указывает на то,
что мышление этих ученых несет отпечаток не только философской антропологии и
этики, но и в большой степени также христианско-теологических воззрений, и что,
таким образом, основная мысль христианской социальной этики закреплена в
фундаменте концепции порядка социальной рыночной экономики. Это относится также
и к РЮСТОВУ, который, выросши в строгом протестантском доме, хоть позднее больше
не признавал себя сторонником христианской веры, однако, как и РЁПКЕ, снова и
снова указывал на то, насколько значимым для дисциплины экономических процессов
является то, что укладывается в «рамки рынка» как в его духовно-моральные
предпосылки. Эти предпосылки должны создаваться внеэкономическими институтами, к
которым прежде всего относится семья, и они должны поддерживаться «живой
политикой». Тем не менее, нельзя считать, что отцы образа порядка предполагали
создать «христианский экономический порядок», который был бы такой же ошибочной
концепцией, как и концепция «христианского государства».
6. Однако, сравнивая нормы и ценностные представления христианско-теологической
социальной этики, концепция порядка социальной рыночной экономики является, по
моему мнению, образом в большой мере желательного экономического и общественного
порядка, в котором МЮЛЛЕР-АРМАК был так убежден, что пришел к следующему
прогнозу. «Все порядки будущего, в какой бы свободной стране мира они не
практиковались, должны будут каким-то образом следовать линиям этой мысли
социальной рыночной экономики».30
________________________
1. Ср. K. Homann, Stellungnahme aus Sicht der Wirtschaftsethik, в: Bertelsmann
Stiftung, Heinz Nixdorf Stiftung, Ludwig-Erhard-Stiftung (Hrsg.), Markt mit
Moral. Das ethische Fundament der Sozialen Markt-wirtschaft, Guterloh 1994, стр.
73 - 79, здесь: стр. 74.
2. Ср. W. Ropke, Wirtschaft und Moral, в: Aktionsgemeinschaft Soziale
Marktwirtschaft (Hrsg.), Was wichtiger ist als Wirtschaft. Tagungsprotokoll Nr.
15, Ludwigsburg 1960, стр. 17 - 31, здесь: стр. 18.
3. V. Vanberg, Der konsensorientierte Ansatz der konstitutionellen Okonomik, еще
не опубликован. Рукописчь доклада, стр. 11.
4. Ср. F. Coester; O. Katholnigg, Artikel: Soziale Marktwirtschaft, в:
Staatslexikon, Siebter Band, Freiburg 1968, стр. 231 - 237, здесь: стр. 234.
5. СР. T. Rendtorff, Die Soziale Marktwirtschaft in der Perspektive
theologischer Ethik I, в: Ludwig-Erhard-Stiftung (Hrsg.), Die Ethik der Sozialen
Marktwirtschaft. Thesen und Anfragen, Stuttgart, New York 1988, стр. 45 - 58,
здесь: стр. 49.
6. Ср. там же, стр. 55.
7. Ср. там же, стр. 49.
8. Ср. A. Muller-Armack, Artikel: Soziale Marktwirtschaft, в: Handworterbuch der
Sozialwissenschaften, Bd. 9, Stuttgart u.a. 1956, abgedruckt in: Derselbe,
Wirtschaftsordnung und Wirtschaftspolitik, 2. Aufl., Bern und Stuttgart 1976,
стр. 243 - 249, здесь: стр. 243.
9. Ср. E. Tuchtfeldt, Soziale Marktwirtschaft als ordnungspolitisches Konzept,
в: F. Quaas; Th. Sraubhaar (Hrsg.), Perspektiven der Sozialen Marktwirtschaft,
Bern, Stuttgart, Wien 1995, стр. 29 - 46, здесь: стр. 34 - 40.
10. Ср. относительно этого G. Gutmann, Die Wechselseitigkeit von
Wirtschaftspolitik und Sozialpolitik, в: A. Rauscher (Hrsg.), Zukunftsfahige
Gesellschaft. Beitrage zu Grundfragen der Wirtschafts- und Sozialpolitik, Berlin
1998, стр. 101 - 199.
11. Ср. W. Eucken, Grundlagen der Nationalokonomie, 7. Aufl. Berlin, Gottingen
Heidelberg 1959, стр. 240.
12. Ср. статья: Ethik, в A. Diemer; J. Frenzel (Hrsg.), Philosophie, Das Fischer
Lexikon, Bd. 11, Frankfurt 1958, стр. 71 - 92.
13. Ср. W. Ropke, Das Kulturideal des Liberalismus, Frankfurt 1947.
14. Там же, стр. 15.
15. W. Ropke, Marktwirtschaft ist nicht genug, в: Aktionsgemeinschaft Soziale
Marktwirtschaft (Hrsg.), Tagungsprotokoll Nr. 7, Ludwigsburg 1957, стр. 9 - 20,
здесь: стр. 12.
16. Ср. A. Muller-Armack, Gedanken zu einer sozialwissenschaftlichen
Anthropologie, в: F. Kassenberg; H. Albert (Hrsg.), Sozialwissenschaft und
Gesellschaftsgestaltung. Festschrift fur Gerhard Weisser, Berlin 1963, стр. 3 -
16.
17. H. Leipold, Wertewandel und Werteverzehr: Moralische Dimensionen der
Sozialen Marktwirtschaft, в: D. Cassel (Hrsg.), 50 Jahre Soziale
Marktwirtschaft. Ordnungstheoretische Grundlagen, Realisierungsprobleme und
Zukunftsperspektiven einer wirtschaftspolitischen Konzeption, Stuttgart 1998,
стр. 153 - 175, здесь: стр. 162.
18. Ср. A. Muller-Armack, Das Jahrhundert ohne Gott: Zur Kultursoziologie
unserer Zeit, в: Derselbe, Reli-gion und Wirtschaft, Bern und Stuttgart 1981,
стр. 371 - 512, здесь: стр. 371.
19. Ср. E. Muller, Evangelische Wirtschaftsethik und Soziale Marktwirtschaft.
Die Konzeption der Sozialen Marktwirtschaft und die Moglichkeiten ihrer
Rezeption durch eine evangelische Wirtschaftsethik,
20. Neukirchener 1997, стр. 242 и далее.
21. Там же, стр. 247 и далее
22. Ср. M. Spieker, zit. nach H. F. Wunsche, Zur Ethik der Sozialen
Marktwirtschaft, в: Ludwig-Erhard-Stiftung (Hrsg.), Orientierungen, Heft 34,
1987, стр. 13 - 20.
23. R. Kramer, Wirtschaften und christliches Bewu?tsein. Die sozialen
Denkschriften der EKD, в: Ludwig-Erhard-Stiftung (Hrsg.), Orientierungen, Heft
34, 1987, стр. 8 - 12, здесь: стр. 8.
24. A. Rauscher, Soziallehre, kirchliche, в: Handworterbuch der
Wirtschaftswissenschaft (HdWW), 7. Bd., Stuttgart u.a. 1977, стр. 41 - 51,
здесь: стр. 49 f..
25. Ср. Mater et magistra, Nr. 219.
26. J. Homeyer, Aussagen der katholischen Soziallehre zu gesellschaftlichen
Fragen, в: Bundeszentrale fur politische Bildung (Hrsg.), Aus Politik und
Zeitgeschichte, Beilage 24 der Wochenzeitung "Das Parlament", Bd. 21-22, Bonn
1988, стр. 3 - 10, здесь: стр. 5.
27. J. Homeyer, в указанном месте, стр. 3 и далее.
28. Ср. T. Rendtorff, в указанном месте, здесь: стр. 55 - 58; далее E. Muller, в
указанном месте, стр.237 - 356.
29. Ср. Rendtorff, стр. 58.
30. Ср. E. Muller, в указанном месте, стр. 354.
31. . A. Muller-Armack, Die Soziale Marktwirtschaft und ihre Widersacher, in: L.
Erhard; A. Muller-Armack, Soziale Marktwirtschaft. Ordnung der Zukunft,
Frankfurt, Berlin, Wien 1972, S. 28.
Перевод С. Курбатовой