Крымская война 1854-1855 гг. Источник: www . ostu . ru
Как видно на карте, англичане последовали призывам Карла Маркса. Одновременно с интервенцией в Крыму они предприняли в 1854-1855 гг. интервенции с моря против России в Финском заливе, Прибалтике, Финляндии, а также по всему периметру российской территории, открытому для нападений с моря – даже в Архангельске и Петропавловске-Камчатском. Война Британии и ее вассалов против России шла также в Молдавии и Закавказье.
Так началась Крымская война 1854-1856 гг., в которой на стороне Британии воевала также Франция, Турция и Пьемонт-Сардиния. А Австрия, с которой Россия имела союзнический договор, никак ее не поддержала – ни военными, ни политическими средствами, на что рассчитывал Николай I. В войне погибло примерно по 250 тысяч человек с каждой стороны [172]. Для чего она была нужна Англии или Франции, для чего гибли в Крыму англичане и французы – ни в Англии, ни во Франции общественность так и не поняла: ни та, ни другая от победы в войне ничего не получила. Весь выигрыш от войны формально достался Турции, а проигрыш – в основном балканским христианам. Однако действительной реальной силой, развязавшей эту войну и заинтересованной в ее доведении до конца, была британская олигархия, охранявшая свою мировую колониальную империю и стремившаяся к тому, чтобы в эту империю вошли и все остальные страны, еще туда не вошедшие.
Вместе с тем, эти цели и тогда, и позднее, представлялись настолько неблаговидными и позорными, что почти все западные историки предпочитают о них умалчивать[260]. Так, английские историки, пишущие об этой войне, делятся на две большие группы: те, которые откровенно лгут и обосновывают войну необходимостью противостоять «территориальной экспансии» России, и те, которые понимают что дело вовсе не в этом, осуждают войну как несправедливую, но не понимают (или делают вид, что не понимают) цели развязывания этой войны с британской стороны. К этой второй группе относится, например, известный британский историк Д.Тревельян. Несмотря на то, что он писал историю Англии в целом в интересах английского истеблишмента, он, тем не менее, был вынужден признать, что Крымская война «являлась просто глупой экспедицией в Черное море, предпринятой без достаточных оснований, потому что английскому народу наскучил мир… Буржуазная демократия, возбужденная своими излюбленными газетами, подстрекалась к крестовому походу ради турецкого господства над балканскими христианами…» ([132] с.573). Как видим, даже «официальный» британский историк вынужден признать правду о том, какие цели в действительности носила эта война, при этом он отмечает ту исключительную роль, которую сыграла либеральная пресса в развязывании этого «крестового похода», предпринятого с неблаговидными целями.
Адмирал Нахимов на севастопольском бастионе - картина И.Прянишникова
Оборона Севастополя в Крымскую войну является примером массового героизма русских солдат и офицеров.
В советский период о реальных причинах Крымской войны тоже лгали, и эту ложь историки пытаются повторять и сегодня. «Еще из школьных учебников истории, - пишет В.Колесникова, - мы знаем, что Крымская война 1853-1856 годов была грабительской и захватнической со стороны всех ее участников: России, Англии, Франции, Австрии и Турции» ([58] с.226). Еще одно сочинение ученика советской средней школы. Главное не в том, что В.Колесникова перепутала Австрию с Пьемонтом-Сардинией (с кем не бывает), главное – в том, что Россия не преследовала ни в 1853 г., ни до этого, начиная с 1826 года, никаких целей присоединения к себе какой-либо части турецкой территории. И ее цели в объявлении войны Турции в 1853 г. были вовсе не «грабительскими и захватническими», а благородными и альтруистическими – защита прав православных народов и в целом православной культуры.
Другой вопрос – насколько были оправданны русские жертвы, понесенные ради такой благородной и альтруистической политики. Конечно, Николай I и его министры недооценили агрессивность британской правящей верхушки, не поняли по-настоящему ее истинных интересов, скрываемых за маской лицемерия и либеральных разглагольствований о Британии как «лидере конституционной свободы во всем мире и могучем оплоте против деспотизма». Судя по всему, интервенция против России была для них совершенно неожиданным ответом на ее попытки защитить православных христиан и в целом православную культуру от турецкого деспотизма.
Но это дает основания упрекнуть Николая I и его министров лишь в политическом просчете – надо было как следует подготовиться к возможной британо-французской интервенции на Черном море, прежде чем выдвигать ультиматумы Турции – и не дает оснований обвинять их в том, в чем обвиняли советские историки, вслед за либеральной антироссийской пропагандой XIX века. Причины насаждения этой исторической лжи в СССР понять не сложно – советские власти не могли признать, что Николай I проводил более прогрессивную внешнюю политику, чем проводили они сами. Он ведь не навязывал балканским государствам строительство социализма, планового хозяйства и колхозного строя, как это делало советское руководство в Восточной Европе. Самое большее, что требовалось взамен – это сохранение некой благодарности по отношению к России, сохранение православной церкви, кириллицы и, по возможности, создание государства с монархическим устройством (с последним, впрочем, далеко не все соглашались). Судя по всему, именно поэтому советские историки с таким удовольствием нападали на Николая I и его политику, обвиняя его во всех смертных грехах. Надо же было показать, что при царе все было плохо, а при советской власти все и везде стало лучше. Именно за это историки и получали кандидатские и докторские степени – и кто, как говорится, побольнее лягнет царя и самодержавие, тот и добьется бóльших степеней и наград, а там, гладишь, и академиком станет. Так и создавались сочинения учеников средней школы, которые и сегодня нам пытаются опять подсунуть. А то, что цари были очень разными, и что политика одних была порой прямо противоположна политике других, - этот факт советскими историками как раз замалчивался.
Результаты Крымской войны вовсе не были для России такой катастрофой, о какой кричала либеральная русофобская пропаганда, и которую с удовольствием подхватывал и раздувал внутренний враг – вельможная олигархия. Россия выступила в войне вполне достойно, несмотря на техническое превосходство противника, и ее потери были примерно равны потерям противоположной стороны (по 250 тысяч и с той, и с другой стороны), чего нельзя сказать о многих других войнах той эпохи. Например, в войнах 1805-1807 гг. с Наполеоном потери России были в несколько раз бóльшими, чем потери французской армии, то же самое касается потерь в Первой мировой войне 1914-1918 гг., которые у России были самыми большими среди всех участников войны. Да и уступки России по условиям перемирия 1856 г. были несущественны – она уступила Турции часть территории Бессарабии (которую опять затем вернула в 1878 г.) и ей было запрещено держать военный флот на Черном море (что ввиду полного доминирования Британии на морях и без этого запрета не имело особого смысла). Другое дело, что война выявила техническое и экономическое отставание России от наиболее передовых стран Запада, отставание в области технического оснащения армии, судостроения, строительства дорог на территории страны, формирования армии (отсутствие возможности широкого призыва) и т.д. Но это отставание накапливалось в течение двух столетий и во многом было прямым следствием петровских и екатерининских «реформ» и соответствующей политики, которую проводила в течение XVIII - начала XIX вв. «колониальная элита». Менее всего в этом было вины как раз Николая I, так как при нем это отставание России от Запада впервые начало сокращаться.
Обучение новобранцев перед отправкой на Крымскую войну - карикатура из английского журнала «Панч» ( www.flickr.com )
В карикатуре содержится намек на то, что британское правительство отправляет на Крымскую войну необученных новобранцев, отчего они и гибнут там в таких количествах, как ни в одной из британских колониальных войн той эпохи. Ввиду больших потерь и неясности целей Крымской войны недовольство ею в Англии было столь велико, что даже такой «ястреб» как Дизраэли выступал за ее скорейшее прекращение.
15.6. Значение царствования Николая I
Давайте попытаемся сформулировать краткие выводы. В чем состоит значение царствования Николая I? Как отмечает В.Колесникова, в последнее время многие авторы приходят к такому выводу: «Если бы не Николай I, в России революция произошла бы значительно раньше. Он задержал ее на 50 лет» ([58] с.242). С этим выводом можно согласиться, но с одной оговоркой. Революция вообще и, в частности, революция 1917 года – это не катастрофа, как утверждают некоторые авторы сегодня, и не величайшее положительное событие в истории человечества, как полагали советские идеологи. Любая революция – это вынужденный насильственный акт по выходу из глубочайшего кризиса, кризиса коррупции, который периодически возникал в истории человечества. Именно от наступления этого кризиса уже в середине или во второй половине XIX века и спас страну Николай I. Но следствием этого кризиса, вероятнее всего, была бы не революция. Для революции в то время не было никаких условий – не было ни революционеров, способных организовать партию и повести за собой народ, не было и возможностей организовать этот народ, так как более 95% населения составляли крестьяне, жившие обособленно по своим избам и хуторам, в подавляющем большинстве темные и неграмотные, с чрезвычайно узким кругозором, не способные на коллективные согласованные действия.
Не было возможности выйти из такого кризиса и мирным путем, путем реформ, так как паразитирующее дворянство не было на это способно, а никакой другой элиты в то время не было. Поэтому наиболее вероятным результатом кризиса коррупции было бы наступление анархии, запустение России и постепенный ее развал на ряд мелких государств, подобно тому что происходило с Киевской Русью в XI-XIII вв. То есть была бы ситуация Гражданской войны 1917-1920 гг., но без большевиков, или ситуация Смуты 1603-1612 гг., но без веры населения в народного царя, которая к XIX веку умерла за два столетия царствования антинародных царей. Где-то к власти пришли бы вожди типа казацкого атамана батьки Махно или степного разбойника Степана Разина, где-то – типа Лжедмитрия II (Тушинского вора) или боярского олигарха Шуйского, где-то – типа белогвардейских диктаторов Колчака или Врангеля, ну, а где-то – типа националистов Петлюры и Пилсудского. Все бы они между собой непрерывно воевали, борясь за власть, и эта анархия и развал единого государства, скорее всего, и далее должны были углубляться. Разумеется, такой удобной ситуацией непременно должны были воспользоваться западные державы – Англия, Франция и другие – и установить свою власть над частью территории страны, подобно тому как это происходило в 1917-1920 гг. и в 1610-1612 гг. Так постепенно Россия как единое государство должна была окончательно исчезнуть, а на ее месте - возникнуть такое огромное лоскутное одеяло, составленное из «урюпинских княжеств» и «бурятских ханств», погружавшееся во все бóльшую анархию и запустение. Вот от чего на самом деле спас Россию Николай I.
Портрет императора Николая I - художник Ф.Крюгер
Но он мог лишь отодвинуть наступление кризиса коррупции, по-видимому, лет на 50, но не мог совсем предотвратить этот кризис. Внутренние противоречия, заложенные в устройстве русского общества еще Петром I и Екатериной II, были настолько серьезны, что они неизбежно должны были обостриться до крайности при серьезном внешнем воздействии, которого Россия не испытывала со времен Смуты. И в XIX веке, когда опять возникла мировая олигархия и началась глобализация, превзошедшая по своим масштабам все виденное ранее, это внешнее воздействие стало нарастать с огромной скоростью. Поэтому предотвратить сползание страны в кризис коррупции могло лишь кардинальное социальное переустройство, но в нем совершенно не была заинтересована правящая верхушка и дворянство, и не было даже никакого понимания необходимости такого переустройства. Николай I благодаря укреплению государственной власти, торговому протекционизму и исключительным личным качествам смог затормозить и даже на какое-то время повернуть вспять этот процесс сползания в кризис. Но его преемники вовсе не обладали его исключительными качествами, к тому же сказывалась подрывная работа западной либеральной прессы и внутреннего врага – вельможной олигархии – очерняющая результаты деятельности царя-созидателя. Поэтому кризис в будущем все равно был неизбежен, и вопрос был лишь во времени его наступления.