Лжедмитрий I и Марина Мнишек. Портреты XVII века.
Обманутый пропагандой Лжедмитрия I и веривший в то, что он действительный сын Ивана Грозного[163], народ не сразу разобрался в сути происходящего и поддержал самозванца. Оказавшись в Москве (в 1605 г.), поляки стали себя вести, как в завоеванной стране. Как писал современник указанных событий, англичанин Д.Горсей, «поляки – высокомерная нация, и весьма грубые, когда им выпадает счастье: они стали главенствовать, показывая свою власть над русскими знатными, вмешиваться в их религию и извращать законы, тиранить, угнетать и притеснять, расхищать казну, истреблять родственников и приближенных Бориса, приговаривая многих к позорной казни, и вообще вели себя как завоеватели…» ([26] с.136). А Лжедмитрию, ставшему русским царем, пришлось выполнять ранее взятые обязательства перед поляками: в том числе жениться на дочери Мнишека Марине, выплатить ему из русской казны один миллион злотых, а также передать Марине в полное владение Псков и Новгород вместе со всеми их территориями ([16] 1, с.207). Подсчитано, что за первые полгода своего правления он растратил 7,5 миллионов рублей из царской казны, так долго и любовно накапливаемой в течение ряда лет Годуновым, в основном в виде жалований и денежных раздач полякам и «казакам». Как писали летописцы, «при сего царстве мерзостного Расстриги от многих лет собранные многочисленные царские сокровища истощились» ([98] 2, с.169). В конце концов, народу и русской знати надоели Лжедмитрий с его поляками, и менее чем через год после их прибытия в Москву произошло восстание. Лжедмитрий был убит, поляки – большей частью перебиты, остальные посажены под арест[164].
Но это не остановило других польских авантюристов, которые были поражены той легкостью, с которой увенчалась успехом авантюра Лжедмитрия I, и решили повторить этот успех.
Тушино – картина С.Иванова (становище Лжедмитрия II с «ворами» и поляками)
В войске Лжедмитрия II было уже не 3 тысячи поляков, а значительно больше. И их не смущала конечная судьба предыдущего похода. Во главе польского войска, как и в предыдущий раз, стояли польские магнаты: Роман Рожинский, Ян Сапега и Александр Лисовский, которые, по словам Г.Вернадского, «рассматривали этот поход как доходное предприятие» ([16] 1, с.221). К ним, так же как и в прошлый раз, присоединились толпы «воров» с Украины и юга Руси. Правда, в Москву (в 1608 г.) их не пустили, где уже царствовал Василий Шуйский, и никто не собирался короновать второго самозванца, как это удалось проделать с первым. Но ни поляков, ни Лжедмитрия II это не смутило. Они остановились в Тушино под Москвой и воспроизвели спектакль, устроенный тремя годами ранее (свадьбу «московской царицы» Марины Мнишек и очередного «царя Дмитрия»), а затем начали грабительские экспедиции по русским областям. Как писал Г. Вернадский, «все они, собирая дань (по сути, конфисковывая все, что попадало в их поле зрения) терроризировали население, насиловали женщин и девушек, совершали бессмысленные злодеяния. Население особенно ненавидело поляков за осквернение церквей, но во многих случаях и казаки, особенно запорожцы, делали то же самое» ([16] 1, с.223).
Но оседлое население Руси не сразу отвернулось от Лжедмитрия II и его польских «воров», первоначально оно его даже поддерживало. Причина состояла в том, что и в Москве в то время тоже сидели «воры» - бояре-олигархи, которые перед этим «келейно» (по словам В.Ключевского) избрали царем своего ставленника Василия Шуйского ([55] XLII). Надо полагать, что методы управления Шуйского, правительство которого С.Платонов называл «олигархическим» ([96] с.102), походили на те, что практиковал ранее Годунов[165]. На это указывает, например, «яростное выступление против бояр и богатых купцов», произошедшее в Пскове (летом 1608 г.), после чего город открыл ворота представителю Лжедмитрия II ([16] 1, с.224). Об этом говорит и «непрерывная вереница площадных волнений», которая, по словам С.Платонова, «длилась все царствование царя Василия» ([96] с.104-105). Как писали очевидцы о причине этих народных волнений и мятежей в период царствования Шуйского, «хлеб дорогой, а промыслов никаких нет и ничего взять негде и купити нечем» ([96] с.138). В результате после четырех лет царствования во время очередного народного волнения Шуйский в 1610 г. был свергнут самими боярами и дворянами, и власть на короткое время перешла к Семибоярщине.
В период царствования Шуйского (1606-1610 гг.) мы во второй раз (первый раз – при Годунове) видим пример, когда царь уничтожает население без разбору, призвав на помощь татарскую конницу. По словам летописцев, «по повелению царя Василья велено татарам и черемисе Украинных и Северских городов и уездов всяких людей (курсив мой – Ю.К.) воевать и в полон имать и живот их грабить за их измену и за воровство, что они воровали, против Московского государства стояли и царя Василья людей побивали» ([96] с.112). Другими словами, татарской и черемисской коннице ставится цель уничтожить все население Юга Руси (к югу от Тулы), которое Шуйский поголовно считает «воровским» и посему не имеющим право на существование. Надо отметить, что в мировой истории примеров подобного уничтожения населения целых областей собственными правителями очень мало, и характерно, что в русской истории оба подобных действия были организованы царями-олигархами[166].
Эти меры Шуйского были предприняты в ответ на восстание Болотникова (1606-1607 гг.), которое произошло в перерыве между двумя нашествиями польских «воров», и смертельно напугало боярско-олигархическое правительство Шуйского. Войско Болотникова, достигавшее 80 тысяч человек ([20] 3, с.405) (почти столько, сколько собралось со всей Руси на Куликовскую битву в 1380 г.), было почти целиком составлено из тех самых «воров», о которых говорилось выше, то есть в основном из обнищавших крестьян, считавшихся беглыми. Разумеется, крепостное право было ненавидимо ими более всего. Поэтому Болотников ставил целью не только свержение боярско-олигархического режима Шуйского, но и устранение крепостного права. Тем более, что Шуйский предпринял дальнейшие шаги по его усилению: если раньше крепостной крестьянин переставал считаться беглым по истечении 5 лет после бегства, то теперь этот срок был увеличен до 15 лет ([16] 1, с.219).
