Патриарх Иов и московский народ просят Бориса Годунова на царство. Гравюра Езерского по рисунку Медведева (1870-е гг.)
Еще один показной имидж, который о себе создавал Годунов, состоял в том, что он якобы был равнодушен к деньгам и ценным дарам. После своего избрания царем он больше месяца оставался в Новодевичьем монастыре, а 1 апреля 1598 г., когда стало теплее, устроил еще один «спектакль» - въезд новоиспеченного царя в Москву. Целая толпа встречала его в поле за стенами города, несли ему золоченые кубки, соболей и другие ценные подарки. Но он (публично) от всего отказался, и с глубоким поклоном принял лишь хлеб да соль ([100] с.465).
А теперь прочтем воспоминания людей, действительно хорошо знавших Годунова. Англичанин Д.Горсей, который по специальному заказу последнего во второй половине 1580-х годов привез ему из Англии огромный список всевозможных предметов роскоши, пишет (пунктуация моя – Ю.К.): «Правитель Борис Федорович провел целый день (!) в пересмотре драгоценностей, цепей, жемчуга, блюд, золоченого оружия, алебард, пистолей и самопалов, белого и алого бархата и других изумительных и дорогих вещей, заказанных и столь любимых им» ([26] с.104). Это уже что-то, сильно напоминающее гоголевского Плюшкина или бальзаковского Гобсека[159].
Слева: Плюшкин. Иллюстр. А.Агина к «Мертвым душам» Гоголя ( www . help - rus - student . ru ) Справа: ростовщик Гобсек. Иллюстрация к повести Бальзака ( http :// lit .1 september . ru )
Трагедия Московской Руси конца XVI – начала XVII вв. состояла в том, что в роли главы государства, от которого зависели судьбы и само существование миллионов людей, оказался человек с интересами и менталитетом ростовщика.
Для сравнения – до этого Горсей возил для Ивана Грозного из Англии только медь, свинец, порох, селитру и серу, которые требовались для изготовления оружия и ведения военных действий. И не зря возил – при обороне Пскова от 100-тысячной армии польского короля Батория у обороняющихся оказалось столько пушек и пороха, что они буквально крошили все вокруг день и ночь без остановки. А Баторий, несмотря на свою огромную армию, испытывал нехватку пороха и вскоре был вынужден уйти из-под Пскова ни с чем. Что же касается Годунова, то, судя по списку заказанных им товаров, который включал также львов, декоративных собак, белого быка с позолоченными рогами, органы и клавикорды ([26] с.79, 100, 103), интересовали услуги Горсея вовсе не для государственных нужд, и вовсе не для доставки необходимых стране товаров, а для доставки из Западной Европы «столь любимых им» предметов роскоши и других символов богатства. Зато на публике он старательно создавал образ бессребреника, пекущегося лишь о благе государства, публично отказываясь от ценных подарков, предлагаемых ему, очевидно, специально подосланными им самим же людьми.
Как видим, уже в то время олигархия активно прибегала к массовым пиар-кампаниям для создания себе благородного и даже народного имиджа, который нисколько не соответствовал содержанию. Надо сказать, что эти ухищрения во многом были эффективными. Они не только обманули многих простых людей, но даже обманули некоторых историков. Так, М.Покровский считал его «крестьянским царем»[160], ссылаясь на свидетельства некоторых летописцев о милосердии царя Бориса к нищим и сирым и его бесплатные раздачи хлеба ([98] 2, с.141, 157). Но большинство историков, привыкших делить общество на общеизвестные социальные группы (крестьяне, горожане, дворяне, бояре) действительно встали в тупик, пытаясь определить принадлежность царя Бориса той или иной социальной группе. Некоторые все же считали его «дворянским» царем, несмотря на отсутствие поддержки со стороны «двора» Ивана Грозного, другие вообще затруднились его отнести к какой-то группе ([107] 4, с.175). Как представляется, его можно отнести лишь к одной социальной группе, вернее класса, о котором почти все время забывают – к олигархии, о чем свидетельствуют приведенные факты. А представителям этого класса, как свидетельствует история, вовсе не обязательно входить в какие-либо политические группировки или социальные группы.
Конечно, может вызвать сомнение правомерность использования термина «царь-олигарх», ведь олигархия – это власть немногих, а не власть одного. Действительно, олигархия всегда предпочитает управлять через какой-либо привилегированный коллегиальный орган: «совет 104» в Карфагене, Сенат в Риме, «совет двадцати» в Венецианской республике, магнатский сенат в Польше XVII-XVIII вв. и т.д.; и при этом все эти советы стараются как можно больше ограничить власть монарха или правителя, как это было во всех указанных примерах. Но в ряде случаев олигархии не удается навязать обществу такой тип коллегиального олигархического правления. В частности, на Руси было очень сильное противодействие со стороны народа и части аристократии любому такому типу правления. В малолетство Ивана IV страной фактически правила Боярская дума, и это вызвало народные восстания. После смерти Федора Иоанновича опять были попытки Боярской думы править страной без царя, но это вызвало резкое недовольство народных масс, требовавших нового царя ([100] с.458). То же повторилось и в период Смуты, когда страной опять пыталась править Боярская дума без царя. Каждый раз, когда после падения очередного царя или самозванца бояре пытались править самостоятельно, начинались такие же массовые выступления: народ слишком хорошо помнил предыдущие случаи, когда страной управляла боярская олигархия.
Поэтому на Руси она была вынуждена подстраиваться под монархический тип правления. А это означало, в отсутствие законного наследника, что олигархи должны были биться в смертельной схватке за царский трон, что и произошло, когда сцепились Годунов, Шуйские и другие олигархические кланы. Дело дошло даже до драки между Годуновым и Шуйским прямо на заседании Боярской думы ([100] с.426). В итоге победил Годунов, который был самым богатым, смог подкупить больше всего сторонников, вплоть до создания своей «дворянско-холопской» гвардии (см. ниже), и который был самым лицемерным и сумел создать о себе самое благопристойное мнение среди тех, кто не знал его близко. Как писал летописец Иван Тимофеев, «он казался ко всем добрым, тихим и щедрым, и был всеми любим», но после, «когда достиг царского сана… он обманул ожидания всего народа, который с надеждой и сердечной верой ждал от него лучшего. Он тотчас переменился и оказался для всех нетерпимым, ко всем жестоким и тяжким» ([100] с.483).
В целом, феномен Годунова и трагедия Руси накануне Смуты состояли в том, что олигарх стал царем, но по своему менталитету и своей жизненной установке остался олигархом. Как отмечает Н.Пронина, достигнув высшей власти, он не осознал, что эта высшая власть предполагает и высокую ответственность по отношению к обществу ([100] с.483). А это как раз то, что олигархия в принципе не может и не хочет принимать и осознавать.
Смерть последних народных царей династии Рюриков и приход к власти царя-олигарха очень символичны. Эти события отмечают важный рубеж в русской истории: конец славной эпохи – эпохи вечевой демократии, народных монархий и народного самоуправления, и начало новой эпохи – эпохи рабства и деспотизма. Весьма символично, что именно в этот момент на трон взошел Борис Годунов, «клятвопреступник, убийца и вор», моривший голодом русские города и, можно сказать, собственными руками осуществлявший тот апокалипсис, который разразился на Русской земле.