«...Руководство партии есть главное в диктатуре пролетариата». «Без партии как основной руководящей силы невозможна сколько-нибудь длительная и прочная диктатура пролетариата»[275].
Такой партией в период диктатуры пролетариата может быть только одна, единственная партия, не делящая ни с какой другой партией своего руководства пролетариатом и пролетарским государством.
Такой партией может быть только коммунистическая партия большевиков, руководящаяся ленинскими тактическими и организационными началами, сильная своим авторитетом в рабочем классе, руководящая пролетариатом на основе его доверия к ней, завоёвывающая это доверие не только умением учить массы, но и умением учиться у масс. Коммунистическая партия сильна своей тесной связью с массами пролетариата, а также и широкими массами всех трудящихся, умением проверять свою политику на опыте масс, на практике действительно массового и действительно революционного движения, умением подводить массы к правильным позициям, давая большинству убедиться в их правильности на собственном опыте, умением на основе самокритики бесстрашно вскрывать и исправлять допущенные ошибки, умением давать твёрдый отпор всем враждебным рабочему классу влияниям, умением через все трудности вести пролетариат и всю трудящуюся массу к победе социализма.
Партия как высшая форма классовой рабочей организации выступает в период пролетарской диктатуры как основная руководящая сила, как орудие диктатуры пролетариата. Без такого орудия, без такой руководящей силы пролетариат не может победить.
Но, чтобы быть такой руководящей силой, партия должна представлять собой стальное единство воли и действия. Раз диктатура пролетариата осуществляется прежде всего силами партии, раз партия является руководителем пролетарского государства, то с особой силой выступает потребность в единстве партии, необходимость единой воли, единого партийного центра, недопустимость группировок, фракций, фракционных центров. Большевистская самокритика, вскрытие ошибок, недочётов партийной работы, воспитывая и укрепляя партию, её железную дисциплину, тем самым укрепляют диктатуру пролетариата.
Агентура классового врага, оппортунизм в его различных формах, стремится подорвать партийное единство; оппортунизм выступает, прикрываясь маской самокритики, с такой критикой, которая вместо укрепления партии подрывает самую партийность. Оппортунизм стремится к образованию фракционных центров, а это всегда обозначает тенденцию перерасти в другую, следовательно, контрреволюционную, партию. Оппортунизм, колебля единство партии, колеблет диктатуру пролетариата. Поэтому проблема единства, монолитности и железной дисциплины партии в условиях диктатуры выступает в особенности как проблема «основного условия успеха диктатуры пролетариата» (Ленин). Поэтому дело сохранения единства партии и обеспечения её роли в системе пролетарской диктатуры предполагает необходимость очищения рядов партии от оппортунистических элементов.
Партия есть «единство воли, несовместимое с существованием фракций... Партия укрепляется тем, что очищает себя от оппортунистических элементов» (Сталин).
Одна из основных слабостей Парижской коммуны заключалась в том, что ни одна из фракций французского социализма не могла явиться такой партией, которая бы отчётливо понимала, в чём заключается её роль и её задачи. Опираясь на опыт Парижской коммуны и последующего рабочего движения, рабочий класс, возглавляемый коммунистической партией, во всех концах мира закладывает основы партии, которая способна была бы руководить своим классом и всеми трудящимися массами в борьбе за уничтожение империализма и всякого рабства вообще. «Воспитывая рабочую партию, марксизм воспитывает авангард пролетариата, способный взять власть и вести весь народ к социализму, направлять и организовать новый строй, быть учителем, руководителем, вождём всех трудящихся и эксплуатируемых в деле устройства своей общественной жизни без буржуазии и против буржуазии»[276].
Имя этой великой международной партии — Коммунистический интернационал. Эта партия мобилизует мировой пролетариат и все угнетённые классы на непримиримую борьбу против партии развращённой рабочей аристократии, партии увековечения наёмного рабства — против социал-фашистского II Интернационала. Все партии Коминтерна, по примеру ВКП(б), неуклонно идут к овладению большинством пролетариата, к созданию предпосылок для завоевания диктатуры.
«Партия нужна пролетариату для того, чтобы завоевать и удержать диктатуру. Партия есть орудие диктатуры пролетариата. Но из этого следует, — подчёркивал т. Сталин, — что с исчезновением классов, с отмиранием диктатуры пролетариата должна и отмереть партия»[277]. Партия отомрёт последней, вместе с развитием высшей фазы коммунизма, когда исчезнут все остатки общественного неравенства, сохраняющиеся ещё при социализме.
Однако руководство, которое осуществляет партия в системе пролетарской диктатуры, было бы совершенно неправильно понимать, как диктатуру партии. Критикуя эту точку зрения, выдвигавшуюся Зиновьевым, т. Сталин указал, что диктатура пролетариата не есть диктатура партии, что руководство партии основано на взаимодоверии, существующем между рабочим классом и её передовым авангардом, что руководство партии может быть правильно осуществлено только через посредство всей системы массовых организаций пролетарской диктатуры.
Основное место в этой системе пролетарской диктатуры занимает государственная организация пролетариата — советы. «Диктатуру, — формулирует Ленин, — осуществляет организованный в советы пролетариат, которым руководит коммунистическая партия большевиков»[278]. Чем правильней и успешней развёртывается работа этого нового типа государства, тем глубже проникает пролетарское влияние в непролетарские трудящиеся массы, тем больше растут связь и поддержка рабочего государства со стороны всей массы трудящихся.
Однако, как мы уже указывали, самый характер советского государства не был бы правильно понят, если бы мы не учли также и роли всех других организаций пролетариата, обеспечивающих развитие пролетарской демократии. В своей работе коммунистический авангард помимо того опирается на профсоюзы, которые становятся при диктатуре пролетариата организацией, объединяющей весь господствующий класс прежде всего по линии разрешения производственных и воспитательных задач. Являясь массовой организацией, поголовно, можно сказать, объединяющей пролетариат — от его передового коммунистического отряда до самых отсталых, находящихся на низшей ступени классовой сознательности элементов, — профсоюзы представляют собой ту организационную форму, через которую партия непосредственно связывается с рабочим классом.
Профсоюзы являются школой коммунизма. Они являются прежде всего школой социалистического управления производством; они непосредственно связаны с производством, организуются именно на производственной основе, по отраслям производства. Отсюда, из профсоюзов растут кадры по организации социалистического хозяйства. Связывая пролетарский авангард со всем классом, профсоюзы осуществляют вовлечение самых широких кругов всей массы пролетариата в дело социалистического строительства, воспитывают в пролетариате начало сознательного и активного отношения к социалистическому производству, сознательного и активного участия в борьбе за рост и улучшение социалистического хозяйства. Профсоюзы воспитывают и выделяют таким образом кадры строителей социализма во все ступени управления — от низовых вплоть до руководящих в масштабе всей страны. Вся работа профсоюзов и все выступления рабочего класса направляются коммунистическим авангардом на укрепление пролетарской государственной власти и на строительство социализма; подчиняя свою деятельность этой основной задаче, профсоюзы ведут борьбу против бюрократических извращений органов рабочего государства, играя в этой борьбе чрезвычайно важную роль, будучи связаны со всеми отраслями государственного аппарата. Профсоюзы проникают и в деревню, организуя её пролетарские и полупролетарские элементы, распространяя таким образом пролетарское влияние и в среду крестьянства. Профессиональные союзы, соединяя партию с классом, прежде всего по линии производственной, являются в целом своём «становым хребтом всей системы пролетарской диктатуры».
«Управлять страной и осуществлять диктатуру без теснейшей связи с профсоюзами, без горячей поддержки их, без самоотверженнейшей работы их не только в хозяйственном, но и в военном строительстве, — указывал Ленин, — мы, разумеется, не смогли бы не только в течение двух лет, но и двух месяцев»[279].
Такова роль профсоюзов в эпоху диктатуры пролетариата. Рассматриваемые в своей исторической перспективе, эти мощные школы коммунизма подготовляют всесторонне развитых работников эпохи грядущего коммунизма. Через производственные союзы будет, осуществляться переход к «уничтожению разделения труда между людьми, к воспитанию, обучению и подготовке всесторонне развитых и всесторонне подготовленных людей, которые умеют всё делать. К этому коммунизм идёт, должен идти и придёт, — указывал Ленин, — но только через долгий ряд лет»[280].
Огромное значение в системе диктатуры пролетариата имеют ещё такие массовые организации, как кооперация и комсомол. Особое значение приобретает союз молодёжи, представляющий собой массовую организацию рабочей и крестьянской молодёжи и подготовляющий молодые кадры по всем линиям политической, экономической и культурной борьбы и социалистического строительства.
Чем значительней в стране, в которой пролетариат взял власть, масса мелких крестьянских хозяйств, тем значительней роль кооперации. Кооперация представляет собой основную организационную форму движения деревни к социализму, форму, через которую пролетарский авангард вовлекает массы трудящегося крестьянства в систему строящегося социализма.
Одновременно, вместе с производственной кооперацией колхозов огромную роль приобретает и потребительская кооперация, задача которой — улучшить условия снабжения трудящихся. Таким образом роль кооперации становится особенно важной на современном этапе борьбы за развёртывание широкого социалистического строительства.
При всём разнообразии методов работы различных массовых организаций всё же эти организации представляют собой единство, единую систему диктатуры пролетариата, сложный пролетарский аппарат, многообразными путями борющийся за одно дело, идущий к одной цели. И своеобразие того или иного периода в развитии пролетарской диктатуры накладывает печать на всю систему, выдвигает перед ней требование перегруппировки её рядов и изменения форм и методов работы различных её организаций в определённом общем направлении.
В условиях непосредственной борьбы за упрочение диктатуры пролетариата, в условиях гражданской войны с особой силой вырастает значение насильственной стороны диктатуры. «Раз дело дошло до войны, то всё должно быть подчинено интересам войны, вся внутренняя жизнь страны должна быть подчинена войне»[281].
Боевые задачи в такой период превалируют над строительными и воспитательными (хотя конечно сами боевые задачи не могут быть решены без известной строительной и воспитательной работы). В соответствии с этим все пролетарские организации главные силы свои отдают обеспечению фронта, в соответствии с этим они перегруппировывают свои ряды, распределяют свои силы. Создаются условия, когда революционная целесообразность требует от всех организаций во всех почти отраслях работы быстрых действий по-военному, незамедлительного выполнения боевых приказов, определённой милитаризации форм работы, а следовательно известного урезывания методов внутрипартийной демократии, методов рабочей демократий в профсоюзах и т. д., известного, требуемого боевой обстановкой, организационного централизма и т. д. Таковы организационные формы и методы работы массовых организаций в период, когда пролетарская диктатура обеспечивает победоносный выход из гражданской войны.
Но формы эти в новых, ими же подготовленных условиях становятся уже негодными, из формы движения и укрепления диктатуры они превращаются в тормоз её развития. Становится необходимой их смена. Нужны новые формы борьбы, новые методы работы, так как решающее значение приобретает другая сторона задачи пролетарской диктатуры, притом её наиболее существенная сторона, — хозяйственное строительство, борьба за разрешение экономических задач, выдвинутых в пролетарской революции.
«Диктатура пролетариата, — говорит т. Сталин, — имеет свои периоды, свои особые формы, разнообразные методы работы. В период гражданской войны особенно бьёт в глаза насильственная сторона диктатуры. Но из этого вовсе не следует что в период гражданской войны не происходит никакой строительной работы. Без строительной работы вести гражданскую войну невозможно. В период строительства социализма, наоборот, особенно бьёт в глаза мирная организаторская, культурная работа диктатуры, революционная законность и т. д. Но из этого опять-таки вовсе не следует, что насильственная сторона диктатуры отпала или может отпасть в период строительства. Органы подавления, армия и другие организации необходимы теперь, в момент строительства, так же, как и в период гражданской войны. Без наличия этих органов невозможна сколь-нибудь обеспеченная строительная работа диктатуры. Не следует забывать, что революция победила пока что всего лишь в одной стране. Не следует забывать, что пока есть капиталистическое окружение, будет и опасность интервенции со всеми вытекающими из этой опасности последствиями»[282].
Переход к формам широкого социалистического строительства есть переход к новым методам укрепления активности, организованности и дисциплинированности пролетариата, к новым формам борьбы против буржуазии города и деревни, к новым формам союза пролетариата и деревенской бедноты с середняком, к новым формам борьбы против бюрократизма, к новым формам союза с пролетариатом и трудящимися массами капиталистического мира. Подъём материального и культурного уровня трудящихся масс, укрепление пролетариата, укрепление партийного руководства — ведут к усилению деятельности массовых организаций, к росту пролетарской демократии, к росту активности масс в деле социалистического строительства.
Укрепление профсоюзов, «станового хребта пролетарской диктатуры», выражается в развитии внутри союзной демократии, в росте организационных форм, вовлекающих рабочие массы в дело непосредственного активного участия в строительстве, в улучшении его форм, повышении производительности труда и т. д. На этом этапе развёртывается выдвижение, растёт сознательность и активность основных масс пролетариата, ведётся работа по перевоспитанию новых рабочих кадров и по организации пролетарского влияния и руководства в деревне и т. д.
На основе укрепления пролетарского руководства осуществляется оживление советов в городе и деревне. Правильная и успешная работа по оживлению советов создаёт прочную основу для упрочения союза пролетариата со средним крестьянством и борьбы против буржуазии. Ограничение и вытеснение капиталистических элементов происходит в целом ряде новых форм классовой борьбы — по линии налоговой политики, по линии срыва спекулянтских тенденций кулака и частника путём соответствующего давления на рынок, по линии развёртывания государственной и кооперативной торговли, по линии организации кооперативного кредита и т. д.
Развёртывание советской демократии в деревне протекает в первые годы нэпа как укрепление союза пролетариата и деревенской бедноты со средним крестьянством, укрепление руководящей роли в этом союзе опирающегося на бедноту рабочего класса. Пролетариат вырывает бедноту из кулацкой зависимости системой экономических и политико-организационных мероприятий, организует бедноту на борьбу против кулачества. Вся система мероприятий по линии торговли, налогового дела, кооперации и т. д., ведущая к ограничению и вытеснению кулачества и капиталистических элементов вообще, направлена в то же время на улучшение материального положения трудящегося крестьянства, в особенности бедноты (совершенно, например, освобождаемой от налога и т. д.).
Всё убыстряющийся рост социалистического строительства, вытеснение капиталистических элементов, развитие советской демократии, укрепление и углубление руководящей роли пролетариата, рост доверия к партии и рабочему государству — такова основная и решающая тенденция, пробивающаяся через все трудности классовой борьбы.
Наконец период социалистической реконструкции выдвигает новые задачи перед партией, советами, профсоюзами, кооперацией и т. д., требует новых методов работы. Профсоюзы проводят новые формы производственной работы — соцсоревнование и ударничество, встречный план, хозрасчётные бригады и т. п. Вовлечением лучших ударников в советы укрепляется советская демократия. Перед советами возникают новые строительные задачи, встают вопросы городского хозяйства и коммунального дела. Советы в деревне способствуют колхозному и совхозному строительству. Шаг за шагом широкие массы трудящегося крестьянства вовлекаются через кооперацию в систему строящегося социализма, поднимаясь от низших кооперативных ступеней к более высоким. Крепнущая мощь социалистической индустрии, рост советских хозяйств, рост руководящей роли пролетариата, рост планового воздействия на сельское хозяйство, развитие кооперативной общественности, усиливающаяся борьба и усиливающееся наступление против капиталистических элементов, — всё это подводит широкие массы крестьянства к высшим, производственно-колхозным формам кооперации, к непосредственному строительству социализма в деревне.
Так борются силы коммунизма против сил капитализма. Так проводится диктатура пролетариата, так развивается вместе с тем и пролетарская демократия. Так развивается и крепнет государство «по-новому демократическое (для пролетариев и неимущих вообще) и по-новому диктаторское (против буржуазии)» (Ленин).
Вместе с тем из всего предшествующего изложения становится ясно, почему и как пролетарская демократия «сейчас же начинает подготовлять полное отмирание всякой государственности, привлекая массовые организации трудящегося народа к постоянному и безусловному участию в государственном управлении»[283].
Никогда не было государства, столь мощного по самому своему существу, как диктатура пролетариата. Никогда ещё не было власти, которая опиралась бы так непосредственно на массовые организации угнетённых классов, которая выражала бы господство большинства населения над меньшинством. И вместе с тем чем более укрепляется диктатура пролетариата, чем крепче, чем мощней становится государство пролетариата, тем в большей степени подготовляются условия для его отмирания в будущем — после окончательной победы социализма и построения полного социалистического общества, — для отмирания государства вообще.
Всячески подчёркивая, что в самых основах системы пролетарской диктатуры заложены предпосылки будущего отмирания государства, необходимо в то же время вести борьбу против всяких «левацких» теорий, стремящихся уже сейчас говорить об отмирании государства в районах сплошной коллективизации и т. п. Необходимо бороться и против правооппортунистической теории «понижающейся государственной кривой» — по мере «затухания» классовой борьбы, — выдвинутой т. Бухариным. Диалектика развития государства такова, что лишь в результате высшего развития и укрепления советской власти и всей системы пролетарской диктатуры в «целом создаются действительные предпосылки для будущего отмирания государства. Чем полнее пролетарская демократия, чем шире ею охват всех слоёв трудящихся, вовлекаемых в построение социалистического общества через советы и через всю систему диктатуры, тем ближе эта демократия к своему отмиранию. «Высшее развитие государственной власти в целях подготовки условий для отмирания государственной власти, — вот марксистская формула» (Сталин). «Демократия действительно полная, входящая в привычку и потому отмирающая, — говорит Ленин. — Полная демократия равняется никакой демократии. Это не парадокс, а истина».
Критикуя точку зрения т. Бухарина, Ленин указывал на следующие три последовательные ступени отмирания государства: 1) создание привычки к коммунистическому труду; 2) отмирание органов принуждения; 3) отмирание армии и флота — после победы революции в мировом масштабе. Экономическую основу полного отмирания государства Ленин видел не в одном лишь переходе средств производства в общественную собственность, который будет осуществлён целиком уже на стадии развёрнутого социалистического общества. Для полного отмирания государства необходимо превращение пролетарской демократии и социалистической дисциплины в привычку, необходима возможность без принуждения удовлетворить все потребности трудящихся. Лишь на высшей стадии коммунизма окончательно отомрёт государство, а с ним и демократия. «Для полного отмирания государства нужен полный коммунизм» (Ленин).
4. Новые формы классовой борьбы пролетариата. Подавление сопротивления буржуазии.
Обратимся к рассмотрению главных форм классовой борьбы, составляющих основное содержание периода диктатуры пролетариата.
«Завоевав политическую власть, пролетариат, — говорит Ленин, — не прекращает классовой борьбы, а продолжает впредь до уничтожения классов, но, разумеется, в иной обстановке, в иной форме и иными средствами»[284]. «Мы идём в бой, и это есть содержание диктатуры пролетариата»[285].
Ещё в самом начале переходного периода Ленин наметил следующие пять новых форм классовой борьбы, характеризующих эпоху пролетарской диктатуры: 1) подавление сопротивления буржуазии, 2) гражданская война, 3) нейтрализация мелкой буржуазии, особенно крестьянства, 4) использование буржуазии, 5) воспитание новой дисциплины. Эти намеченные Лениным формы классовой борьбы претерпевают некоторые видоизменения в дальнейшем развитии — с переходом от периода «военного коммунизма» к нэпу. Лозунг нейтрализации среднего крестьянства, соответствующий периоду захвата власти, сменяется лозунгом союза с середняком. Задача использования буржуазных специалистов расширяется. Возникает необходимость использовать выработанные капитализмом методы — товарообмен и торговлю — для поднятия производительных сил страны, для укрепления социалистического сектора хозяйства. Воспитание новой социалистической дисциплины становится важнейшим моментом более общей задачи — социалистической реконструкции народного хозяйства. Однако каждая из этих задач, последовательно встающих перед пролетарской диктатурой, — смычка, нэп, создание социалистических форм труда, — остаётся формой классовой борьбы, которую ведёт пролетариат за построение социализма.
Как уже указывалось, три основные хозяйственные формы, из которых складывается экономика переходного периода, — это социализм, мелкое товарное хозяйство, капитализм. Каждая из этих форм представлена соответствующим классом. Классы эти суть пролетариат, мелкая буржуазия (особенно крестьянство) и буржуазия. Однако положение всех классов существенно видоизменяется в условиях диктатуры пролетариата.
Пролетариат — класс, при капитализме угнетённый, лишённый средств производства, после победы пролетарской революции превращается в господствующий экономически и политически класс. «Это уже не пролетариат в прежнем смысле слова, каким он был в капиталистическом обществе»[286]. Он экспроприирует капиталистов и помещиков и превращает в собственность пролетарского государства землю и основные средства производства. Занимая эти командные высоты народного хозяйства, пролетариат подавляет буржуазию, руководит крестьянством, строит социализм.
Но взявший власть пролетариат не мог бы разрешить этой задачи, не разгромив эксплуататорские классы помещиков и капиталистов, не разгромив господствующий класс капиталистического общества — буржуазию. Необходимы решительное и всестороннее её подавление, политический и экономический её разгром, необходима её экспроприация — как решающий удар по глубочайшему экономическому фундаменту её политического авторитета и господства и как исходный пункт дальнейшего революционного преобразования экономики. Быстрый и радикальный разгром помещиков и капиталистов, их отсечение от представлявшегося ими крупного производства возможны в сравнительно непродолжительный срок. «Задача социализма состоит в том, чтобы уничтожить классы. В первых рядах класса эксплуататоров стоят крупные землевладельцы и капиталисты-промышленники. Здесь работа разрушения довольно легко может быть доведена до конца в несколько месяцев, а иногда даже в несколько недель или дней»[287].
Буржуазия — капиталисты, равно как и примыкающие к ним крупные землевладельцы, помещики — собственники средств производства лишаются политического господства и экспроприируются. Буржуазия перестаёт быть основным классом в переходный период. Свержение господства буржуазии и её подавление, однако, её не уничтожают. Она остаётся основным врагом рабочего класса, и в борьбе между пролетариатом и буржуазией проходит и развивается основное классовое противоречие переходного периода. Победа пролетариата только усиливает энергию сопротивления эксплуататоров: они сопротивляются на протяжении всего переходного периода, и чем успешней борьба пролетариата за социализм, тем яростней и ожесточённей становится сопротивление.
Переходный период есть период борьбы «между умирающим капитализмом и рождающимся коммунизмом», период непримиримой борьбы между пролетариатом и буржуазией в городе и деревне. Тов. Сталин поэтому особенно отмечает следующее «наиболее общее определение диктатуры пролетариата, данное Лениным»: «Диктатура пролетариата есть классовая борьба победившего и взявшего в свои руки политическую власть пролетариата против побеждённой, но не уничтоженной, не исчезнувшей, не переставшей оказывать сопротивление против усилившей своё сопротивление буржуазии»[288].
Каутский в своей гнусной книжке «Большевизм в тупике», в которой он откровенно защищает линию II Интернационала на интервенцию, разгром диктатуры пролетариата в СССР и реставрацию диктатуры капитала, в частности горько оплакивает экспроприированных помещиков и капиталистов. Буржуазия, по словам Каутского, превращена в СССР в слой «париев и илотов», «слой безграничной нужды и глубочайшего отчаяния». Большевики, сообщает «учёный» Каутский, оказались «лишёнными всяких экономических познаний» и поэтому отказались «давать капиталистам вознаграждение за экспроприированные у них средства производства». Большевики «попросту отняли у помещиков всё, всю землю, весь инвентарь» и лишили бедных помещиков «возможности вести хотя бы мельчайшее крестьянское хозяйство». Положение капиталистов тоже не может утешить Каутского: «точно так же, как помещики, были экспроприированы и капиталисты». Каутский никак не может взять в толк, зачем дополнительно к содеянным «ужасам», вроде разгрома буржуазной демократии, установления диктатуры, экспроприации помещиков и капиталистов, зачем же ещё в дополнение к этому проводить далее политику подавления эксплуататоров, раз «они экспроприированы и, следовательно, как класс более не существуют, а как отдельные лица лишены всех средств воздействия на население»[289]. Здесь в этих жалобах Каутского законченный образ полного «освобождения» виднейшего теоретика социал-фашизма от марксизма, полного извращения марксистской теории классов и классовой борьбы.
Ленин не уставал подчёркивать, что в случае победы пролетариата в одной стране, — а это типичный случай — эксплуататоры, опирающиеся на свои огромные международные связи, на влияние среди отсталой части эксплуатируемых масс, всё ещё сильнее пролетариата. По словам Ленина, буржуазия «превосходно понимает», что пролетариат полностью может организовать социалистическое производство, если только ему удастся предупредить и отразить заговоры и попытки интервенции со стороны международной буржуазии. Понимая это, международная буржуазия пытается ослабить противоречия в своём собственном лагере между отдельными империалистическими странами, организует против пролетарской диктатуры заговоры и подготовляет против неё военные походы, делает всё возможное для того, чтобы вызвать, поддержать и разжечь гражданскую войну.
Перед пролетариатом, взявшим власть, немедленно встаёт ряд насущнейших задач, связанных с подавлением сопротивления буржуазии. Экспроприация эксплуататоров является не только необходимой предпосылкой социалистического строительства, но сильнейшим ударом по материальной силе буржуазии, по её влиянию, по её организационным ресурсам. Но бывшие эксплуататоры остаются ещё вооружёнными многочисленными фактическими преимуществами. Сюда относится известная, остающаяся у эксплуататоров часть движимого имущества. Сюда относятся принадлежащие буржуазии деньги, этот «остаток вчерашней эксплуатации», это «свидетельство на получение дани со всех трудящихся». Сюда относятся огромный организационный опыт, опыт управления, сила приобретённой буржуазной цивилизации. Сюда относится поддержка эксплуататоров со стороны буржуазной интеллигенции, особенно на первых порах, в период борьбы пролетариата за упрочение диктатуры, когда надежды буржуазии на реставрацию особенно велики. Интеллигенция поддерживает в этот период буржуазию, которою она подготовлена и воспитана, поддерживает и открытой борьбой, и саботажем, и участием в заговорах и вредительстве, и всем тем весом, той ролью, которую интеллигенция — особенно технический и военный персонал — играет в общественной жизни. Сюда же к внутренним силам капитализма относятся социал-лакеи буржуазии — меньшевики, эсеры и т. п., — развивающие бешеную агитацию против диктатуры пролетариата, активно участвующие в заговорах и восстаниях белогвардейцев.
Особенно важное значение в числе внутренних сил капитализма имеет сохраняющаяся ещё в течение ряда лет сила мелкого производства, сила привычки к мелкому производству. «Когда мы сбросили капиталистические учреждения, — говорил Ленин, — оказалось, что ещё есть одна сила, которой держался капитализм, — сила привычки. Учреждение можно при удаче разбить сразу, привычку — никогда, ни при какой удаче разбить сразу нельзя»[290]. Для уничтожения буржуазии пролетариату нужно было ещё выполнить более трудную и в течение более длительного времени решаемую часть задачи — «уничтожить мелкое производство, неизбежно порождающее капитализм, уничтожить разницу между рабочим и крестьянином, сделать всех работниками» (Ленин). Колебания мелкого производителя, пользуемого буржуазной верхушкой деревни, нередко бросали его в лагерь врагов пролетариата.
Все эти внутренние силы капитализма требовали решительного и беспощадного подавления сопротивления буржуазии, и организовать это подавление могло только пролетарское государство, ставшее на место разбитого, сломанного буржуазного государства. Необходимы были немедленное вооружение рабочих, организация милиции, Красной армии и прочих органов отпора, предупреждающих выступление и подавляющих сопротивление буржуазии. Без этого диктатура пролетариата не могла бы удержаться, без этого её падение было бы так же неизбежно, как неизбежны со стороны эксплуататоров города и деревни заговоры, разнообразные формы обострённого сопротивления — вплоть до гражданской войны.
Однако при всех решительных и последовательных мероприятиях рабочего класса в борьбе за удержание и упрочение пролетарской диктатуры силы буржуазии оставались большими, так как она помимо внутренних сил опиралась на свои международные связи, на силы мировой буржуазии. Вся военная мощь международного империализма, влияние буржуазной печати, церкви, агитация международной социал-демократии — все эти силы оказались направленными против страны пролетарской диктатуры.
Пролетарское государство оказалось на длительный срок единственным в кольце капиталистических стран. Спрашивается: как могла при этих условиях сохранять, упрочивать и строить социализм пролетарская диктатура?
Но всё дело в том, что победивший пролетариат находит как во внешнем окружении, так и внутри-страны не только врагов, но и союзников. Таким союзником пролетариата в его борьбе с международным капитализмом оказываются международный пролетариат и эксплуатируемые трудящиеся массы всех стран. С установлением диктатуры пролетариата в одной стране весь остальной мир всё больше начал дифференцироваться на два полюса, на два основных лагеря: лагерь эксплуататоров — лагерь всех сил капитализма и врагов пролетариата, и, с другой стороны, лагерь союзников Советского союза, растущий многомиллионный лагерь эксплуатируемых рабочих и непролетарских, но эксплуатируемых трудящихся масс капиталистических и колониальных стран. Рабочее государство стоит перед миром угнетённых «как факел международного социализма и как пример перед всеми трудящимися массами» (Ленин), как центр величайшей притягательной силы.
Каждый шаг, укрепляющий диктатуру рабочего класса, укрепляет дело всего международного пролетариата, дело подготовки его всемирной победы. Вооружённый рабочий класс, организованный в советское государство, организующий Красную армию, организующий оборону в своей стране и т. д., представляет собой вместе с тем крупнейшую силу развёртывания международной революции. Укрепление диктатуры пролетариата есть вместе с тем укрепление величайшего оплота против международной реакции, величайшей опоры в борьбе за власть рабочих других стран.
В 1921 г., подводя итоги трёхлетней борьбы, которую вёл за сохранение и упрочение своей диктатуры пролетариат в СССР, Ленин в ряду причин, приведших его к победе, указывает, что поражение рабочего класса было бы неизбежно, если бы рабочие во всех капиталистических странах, даже там, где они находились под влиянием господ Каутских, не сорвали войну против СССР богатейших капиталистических держав мира, военная мощь которых «безмерно и безусловно превышала наши военные силы» и которые поддерживали Колчака, Деникина и других. И Ленин говорит: «Рабочие передовых стран настолько определяют ход войны, что против их желания нельзя вести войну, в конечном счёте они сорвали войну против нас пассивным и полупассивным сопротивлением. Этот бесспорный факт точно отвечает на вопрос, где мог русский пролетариат взять моральные силы, чтобы 3 1/2 года держаться и победить. Моральной силой русского рабочего было то, что он знал, чувствовал, осязал помощь, поддержку в этой борьбе, которая была оказана ему пролетариатом всех передовых стран»[291].
поддержка международного пролетариата и трудящихся всех стран — вот что придаёт стране пролетарской диктатуры величайшую моральную силу для оказания сопротивления международному фронту капитала. Но этой поддержки было бы совершенно недостаточно, если бы пролетариату не удалось внутри страны пролетарской диктатуры собственными силами преодолеть внутренние противоречия и найти себе союзника в лице широких трудящихся масс крестьянства.
5. Диктатура пролетариата как руководство непролетарскими трудящимися массами. Пролетариат и крестьянство.
Диктатура пролетариата есть организация пролетариатом насилия для подавления прежних эксплуататоров и только, разумеется, эксплуататоров.
Но, говорит Ленин, «не в одном насилии сущность пролетарской диктатуры и не главным образом в насилии. Главная сущность её в организованности и дисциплинированности передового отряда трудящихся, его авангарда, его единственного руководителя — пролетариата»[292]. Здесь Ленин выдвигает две важнейших стороны, характеризующих главную сущность диктатуры пролетариата, — организованность и дисциплинированность рабочего класса и руководство со стороны пролетариата благодаря этой его организованности и дисциплинированности широкими непролетарскими массами трудящихся.
Осуществляя свою диктатуру, пролетариат ведёт за собой самые широкие массы на строительство социализма, и главная задача диктатуры пролетариата заключается в строительстве и в построении обобществлённого, социалистического хозяйства всей массой трудящихся — рабочих и крестьян. «Дело идёт об организации по-новому самых глубоких экономических основ жизни десятков и десятков миллионов людей»[293].
В этом — источник великих трудностей и вместе с тем источник величайшей силы пролетарской революции. Диктатура пролетариата является непременным условием и необходимым орудием для завоевания рабочим классом на свою сторону большинства непролетарских трудящихся масс. Рабочий класс привлекает на свою сторону самые широкие трудящиеся массы тем, что защищает их глубочайшие экономические нужды, выгоды, интересы и приносит им в то же время величайшие героические жертвы. «Диктатура пролетариата, — говорит Ленин, — означает как умение пролетариата организовать и повести за собой все трудящиеся и эксплуатируемые массы, так и умение авангарда идти для этой цели на максимальные жертвы и героизм»[294]. Свергнув буржуазию и установив диктатуру, пролетариат, по словам Ленина, должен «добить влияние буржуазии и мелкобуржуазных соглашателей среди большинства непролетарских трудящихся масс революционным осуществлением их экономических нужд за счёт эксплуататоров»[295].
Длительное время напряжённой борьбы и огромных жертв со стороны пролетариата было необходимо для того, чтобы убедить непролетарские трудящиеся массы, что диктатура пролетариата выгоднее и для них, что она является и для них единственным выходом из эксплуатации и нищеты. «Диктатура пролетариата, — отмечал Ленин, — есть классовая борьба пролетариата при помощи такого орудия, как государственная власть, классовая борьба, одной из задач которой является демонстрирование на долгом опыте, на долгом ряде практических примеров, демонстрирование непролетарским трудящимся слоям, что им выгоднее быть за диктатуру пролетариата, чем за диктатуру буржуазии, и что ничего третьего быть не может»[296].
Таким образом диктатура пролетариата является не только орудием подавления сопротивления буржуазии; её главное существо в том, что она представляет собой также и орудие привлечения на сторону рабочего класса большинства непролетарских трудящихся масс. Но эти различные стороны и задачи пролетарской диктатуры не отделимы одна от другой. Без решительной борьбы против буржуазии, без подавления буржуазии пролетариат не мог бы привлечь на свою сторону большинство трудящихся и эксплуатируемых, осуществить за счёт эксплуататоров их экономические нужды, строить вместе с ними социализм. С другой стороны, без союза с трудящимися массами, без руководства ими пролетариат не мог бы решить ни задачи преодоления сопротивления буржуазии, ни задач положительного социалистического строительства.
Эта главная «сущность» диктатуры пролетариата получает своё отчётливое выражение в вопросе о взаимоотношении двух основных классов переходного периода — рабочего класса и крестьянства. Суть этих взаимоотношений — союз пролетариата и среднего крестьянства под руководством пролетариата для сохранения пролетарской диктатуры и в целях конечного уничтожения классов. «Без союза с крестьянством, — говорит Ленин, — невозможна политическая власть пролетариата, невозможно удержание её... Высший принцип диктатуры — это сохранение союза пролетариата с крестьянством, дабы пролетариат мог удержать руководящую роль и государственную власть»[297]. «Соглашение с точки зрения рабочего класса, — замечает он там же, — только тогда является допустимым, правильным и принципиально возможным, когда оно поддерживает диктатуру рабочего класса и является одной из мер, направленных к уничтожению классов»[298]. Линия пролетарского руководства крестьянством есть линия, направленная на поддержку крестьянской массой пролетарской диктатуры, линия на уничтожение классов.
Правильное понимание классовой борьбы в течение всего переходного периода возможно лишь путём конкретного исследования условий, в которых развивается «Особая форма классового союза» между стоящим у власти пролетариатом и непролетарской и полупролетарской трудящейся массой, путём выяснения различных этапов и форм взаимоотношений этих двух классов, которые складываются в обстановке ожесточённого и многообразного сопротивления буржуазии. «Это, — говорит Ленин, — особого вида союз, складывающийся в особой обстановке, именно в обстановке бешеной гражданской войны; — это союз твёрдых сторонников социализма с колеблющимися его союзниками, иногда с «нейтральными» (тогда из соглашения о борьбе союз становится соглашением о нейтралитете), союз между неодинаковыми экономически, политически, социально, духовно классами»[299].
Форма и содержание союза пролетариата с крестьянством не есть нечто неподвижное и неизменное. На разных этапах развития борьбы за власть, за её упрочение, за развёртывание социалистического строительства — в положении и взаимоотношениях между пролетариатом и крестьянством происходили серьёзные сдвиги и изменения. А это требовало изменения и в методах руководства крестьянством и в отношении к различным его группам со стороны пролетариата. Различное классовое положение отдельных слоёв крестьянства на разных этапах революции вызывало и различное к ним отношение пролетариата. Последнее получило своё выражение в известных, сменяющих последовательно друг друга трёх лозунгах, выразивших в наиболее общей форме линию отношения пролетариата к крестьянству.
Классовое положение крестьянской бедноты, полупролетариев деревни, делало особенно близкой связь рабочего класса с этой наиболее эксплуатируемой и угнетённой частью деревни. Её классовое положение делало из бедноты вернейшего союзника пролетариата в социалистической революции и наиболее прочную опору рабочего класса в деревне. Чем решительней была расправа с крупными землевладельцами и буржуазией, чем быстрей и осязательней была экономическая и политическая помощь, которую в этом случае получила беднота, тем больше и прочнее создавались условия для решительной поддержки с её стороны пролетариата.
Классовое положение середняка-крестьянина вызывало его неизбежные колебания между буржуазией и пролетариатом. Мелкая буржуазия, указывал Ленин, занимает и в переходный период промежуточное положение. Крестьянин, мелкий собственник — «это такой класс, который колеблется. Он отчасти собственник, отчасти труженик. Он не эксплуатирует других представителей трудящихся. Ему десятилетия приходилось с величайшим трудом отстаивать своё положение, он испытывал на себе эксплуатацию помещиков и капиталистов, он вынес всё, и в то же время он — собственник»[300].
Вся суть социализма, по категорическому выражению Ленина, заключалась в том, чтобы пролетариат правильно разграничивал крестьянина трудящегося, который тянул к пролетариату, коренной интерес которого в освобождении от эксплуататоров, от крестьянина-собственника, крестьянина-торгаша, которого привычка, исстари сложившийся консерватизм, тянула к хозяйничанью на основе частной собственности и свободной торговли. Эта последняя, по словам Ленина, порождает капитализм «постоянно, ежедневно, ежечасно, стихийно и в массовом масштабе».
Задачей пролетариата в переходный период было правильно осуществить это разграничение, суметь вовлечь руководимое им трудящееся крестьянство в систему строящегося социализма, создать все экономические предпосылки, для того чтобы уничтожить разницу между рабочим и крестьянином, уничтожить классы.
Все возможности этого даны системой диктатуры пролетариата, но превратить их в действительность сразу было нельзя. Это было дело целого ряда лет, в продолжение которого развёртывалась напряжённая борьба между пролетариатом и буржуазией за руководство крестьянством. «Если капитализм, — говорил Ленин, — победит революцию, то победит, пользуясь темнотой крестьян, тем, что он их подкупает, прельщает возвратом к свободе торговли»[301]. Лишь установив правильное отношение к трудящимся деревни, пролетариат обеспечил свою победу над буржуазией и на этом решающем фронте. «10–20 лет правильных соотношений с крестьянством, — предвидел Ленин, — и обеспечена победа во всемирном масштабе, даже при затяжке пролетарских революций, кои растут».
В наиболее ранний период борьбы за социалистическую революцию, в период непосредственной борьбы пролетариата за завоевание своей власти, рабочий класс ещё не мог видеть в среднем крестьянстве своего союзника в борьбе с буржуазией. Задача состояла лишь в том, чтобы не дать среднему крестьянину склониться на сторону буржуазии, чтобы по крайней мере нейтрализовать середняка. «Нейтрализация, — определял тогда Ленин, — складывается из убеждения, примера, обучения опытом, пресечения уклонений, насилия и т. д.»[302].
Против царского самодержавия пролетариат шёл вместе со всем крестьянством, заинтересованным в уничтожении феодальных отношений. В период Октябрьской революции пролетариат шёл уже только с беднейшим крестьянством, при сопротивлении кулачества, при колебаниях со стороны среднего крестьянства. Привлекая среднее крестьянство борьбой против гнёта империалистического государственного аппарата, борьбой против империалистических войн, против эксплуатации, против ростовщичества, против гнёта третированного капитала, экспроприацией помещиков и капиталистов после захвата власти, отменой арендной платы, увеличением обрабатываемого участка и т. д., — пролетариат преодолевал противоречия собственника по отношению к наёмному рабочему. Привлекая середняка, убеждая его, необходимо было вместе с тем осуществлять твёрдое политическое наблюдение за его действиями, необходима была строгая проверка его намерений, нужны были твёрдые меры, как например организация комитетов бедноты, не допускавших кулака овладеть середняком, не допускавших перехода середняка на сторону кулака. Такова политика нейтрализации крестьянина в период борьбы пролетариата за власть. Так осуществлялась задача «сделать из этого среднего крестьянина общественный слой, если не активно помогающий революции пролетариата, то, по крайней мере, не мешающий нашей работе» (Ленин).
Кулачество, деревенская буржуазия, является непримиримым врагом пролетарской революции и пролетарской диктатуры. В условиях борьбы за власть союз с беднотой, и нейтрализация среднего крестьянства предполагают решительную борьбу против кулачества, против его влияния, решительное подавление его сопротивления, его эксплуататорских поползновений, его заговоров и восстаний. Так развёртывается союз пролетариата с беднейшим крестьянством, так развёртывается союз его с деревенской беднотой против буржуазии городской и сельской, при нейтрализации середняка, на первом этапе завоевания и укрепления власти.
Новые условия выдвигают новые задачи и по-новому ставят старые. И взаимоотношения между пролетариатом и крестьянством на новом этапе складываются по-новому. Политика нейтрализации середняка была отменена уже после 1918 г. Уже в 1919 г. Ленин выдвинул лозунг прочного союза с средним крестьянством. Для перевода мелкого распылённого крестьянского хозяйства на рельсы крупного обобществлённого сельского хозяйства необходимо было предварительно развёртывание крупной промышленности как посредствующею звена на пути к коллективизации деревни. Строительство социализма по самому своему существу могло быть только делом всей трудящейся массы, её решающего большинства. А для этого нужен был массовый опыт, нужна была массовая проверка на практике выгод, преимуществ общественного производства перед индивидуальным, нужны длительная борьба и огромная культурная работа для преодоления исстари сложившихся привычек, традиций, консерватизма мелкого хозяйчика, для его культурно-политического перевоспитания рабочим классом.
Поэтому необходимым условием развёртывания социалистического хозяйства в восстановительный период являлось сочетание социалистической, принадлежащей пролетарскому государству промышленности с мелким товарным хозяйством через регулируемую государством торговлю. На этой основе пролетариат осуществлял экономическое и политическое руководство массой крестьянских хозяйств и подготовлял глубокое социалистическое преобразование мелкособственнического хозяйства. Последнее подготовлялось ростом крупной индустрии и подъёмом материального благосостояния подавляющею большинства непролетарских трудящихся масс.
Буржуазия, в связи с её разгромом и экспроприацией основных орудий производства, стала в переходный период второстепенным классом, хотя она осталась основным врагом пролетариата в процессе развития классовой борьбы, развёртывающейся в переходный период. Основными классами переходного периода являются пролетариат и класс мелких товаропроизводителей, мелких собственников — крестьянство в основной его середняцкой массе. Число типичных крестьянских середняцкого типа хозяйств не только не уменьшилось в условиях восстановительного периода, но, наоборот, — увеличилось. Увеличилось оно вследствие роста и укрепления части бедняцких хозяйств за счёт эксплуататоров и увеличения таким путём середняцкой массы крестьянства.
Избавленная от гнёта империалистического государственного аппарата, от империалистических войн, от различных форм эксплуатации со стороны финансового капитала, от разорительных налогов и т. д., — масса эксплуатируемых крестьян укрепила и расширила своё хозяйство за счёт помещиков и кулачества. В России огромное большинство помещичьих земель было поделено между крестьянами. Национализация земли, движение комбедов и раскулачивание — всё это привело, несмотря на процесс дифференциации, к весьма значительному росту середняцкого крестьянства, к тому, что середняк стал центральной фигурой деревни.
Борьба пролетариата за подавление эксплуататоров, их поражение, упрочение власти рабочего класса, успешное налаживание и регулирование торговли, успешное развитие борьбы пролетариата за смычку обобществлённого хозяйства с крестьянской экономикой власти пролетарского государства, улучшение материального положения трудящихся масс, потрясённого гражданской войной, борьба пролетариата против буржуазии по этим линиям — всё это способствовало росту авторитета рабочего класса и его партии среди широких трудящихся масс. Так создались условия и основания для прочного союза со средним крестьянством.
Ленин на III конгрессе Коминтерна, констатируя, что рабочий класс основательно разделался с помещиками и капиталистами, назвал крестьянство «последним капиталистическим классом». Троцкизм пытается истолковать это положение Ленина таким образом, что рассматривает крестьянское хозяйство как капиталистическое. Правый оппортунизм данное положение совершенно игнорировал, рассматривая крестьянина как труженика, забывая о том, что он одновременно и собственник. Обе эти установки находились в коренном противоречии с ленинизмом. Основная масса середняцко-крестьянских хозяйств по своему типу представляет собой форму не капиталистического, а простого товарного хозяйства. Но простое товарное хозяйство, в противоположность хозяйству социалистическому, строится на основе частной собственности на средства производства, и в этой своей основе оно однотипно с капиталистическим хозяйством[303]. Отсюда, из этой мелкособственнической основы, рождалась «товарно-капиталистическая тенденция крестьянства», противостоящая «социалистической тенденции пролетариата». Вот почему Ленин назвал крестьянство «последним капиталистическим классом» и «глубочайшей основой капитализма»; вот почему он отмечал, что класс мелких товарных производителей выделяет из своей среды кулаков, капиталистов, буржуазию. «Крестьянское хозяйство, — говорил Ленин, — продолжает оставаться мелким товарным производством. Здесь мы имеем чрезвычайно широкую и имеющую очень глубокие, очень прочные корни — базу капитализма. На этой базе капитализм сохраняется и возрождается вновь в самой ожесточённой борьбе с коммунизмом»[304].
Однако среднее крестьянское хозяйство, будучи по частнособственнической своей основе однотипным капиталистическому и неизбежно порождая, выделяя капиталистические элементы, всё же само по себе является не капиталистическим, а простым товарным, мелкособственническим, неэксплуататорским хозяйством. В этой особенности среднего крестьянского хозяйства заключена возможность экономического союза между пролетариатом и средним крестьянством.
В то же время пролетариат и среднее крестьянство в течение всего переходного периода остаются классами «неодинаковыми экономически, политически, социально, духовно». Между этими основными классами существуют противоречия и, стало быть, в известном отношении и борьба.
Пролетариат строит хозяйство на основе коллективной собственности на орудия и средства производства. Крестьянство ведёт мелкое товарное хозяйство на основе частной собственности на орудия производства. Пролетариат распоряжается обобществлённой крупной промышленностью и всеми командными высотами и ведёт политику распределения общественного дохода, политику цен, налоговую политику и т. д. таким образом, чтобы в коренных интересах обоих классов при подъёме их благосостояния был обеспечен победоносный рост социалистического сектора. Мелкий же производитель как частный собственник и торговец стремится к максимальному, свободному от регулирования поднятию цен на продукцию своего производства и как покупатель склонен платить минимальные, бьющие по делу социалистического строительства цены за продукцию крупной промышленности. Аналогичные противоречия возникают между пролетарским государством и крестьянством по линии налоговой политики и т. д.
Таким образом пролетариат, опирающийся на власть, на обобществлённые средства производства, занимающий эти командные высоты и ведущий в коренных интересах обоих основных классов политику всё большего охвата социалистическим планированием всего народного хозяйства, наталкивается на известные противодействующие консервативные тенденции распылённого мелкого хозяйства. Мы видим таким образом, что между пролетариатом и крестьянством существуют противоречия и борьба на почве этих противоречий.