Колониальная публичная дипломатия
Публичная дипломатия является полезной аналитической основой для обсуждения этих событий, поскольку источник сообщений воспринимается целевой аудиторией как иностранец или посторонний. В случае британского владычества и Макколла как одного из суперинтендантов ICS аудитория была колониальными подданными и, следовательно, не «иностранцами» в современном смысле этого слова. Однако наиболее успешные колониальные режимы были построены на четких иерархических различиях расы, религиозных убеждений, культурных обычаев и расхождениях в социальных, экономических и политических возможностях, предоставляемых правителям и тем, кто ими управлял. Следовательно, восприятие аудиторией сообщений как исходящих от тех, кто отличается от них, несмотря на то, что источник не является строго иностранным правительством,
Более того, рамки публичной дипломатии также уместны в этом контексте, потому что колониальное прошлое Великобритании и коммуникации, которые она развивала в этот период, сформировали основу постколониального дискурса публичной дипломатии страны по отношению к бывшим колониальным подданным и их зачастую условно независимым правительствам. Это можно увидеть на Индийском субконтиненте, а также в странах Африки к югу от Сахары, где истории викторианских исследователей и христианских миссионеров, таких как Дэвид Ливингстон, часто упоминаются как примеры связанного наследия между Великобританией и такими странами, как Замбия и Малави (см. , 2014). Здесь можно отметить, что Макколл в своих речах постоянно называл себя и свою жену членами общины Лушай, что, вероятно, было частью его попытки преодолеть препятствие, связанное с тем, что он был посторонним.
Публичная дипломатия включает в себя общение, выходящее за рамки простого явного. Действительно, публичная дипломатия часто наиболее эффективна, когда и слово, и дело источника работают в соответствии друг с другом, поскольку это позволяет избежать вероятности когнитивного диссонанса среди аудитории. Одним из выводов этой главы является то, что сообщение Макколла своей аудитории соответствовало его собственным действиям во время его пребывания на холмах Лушай. Это он признает в письме Дж. П. Миллсу, личному секретарю губернатора Ассама сэра Эндрю Клоу, от 6 июня 1943 года, когда его увольняют с занимаемой должности. Действительно, его беспокоило то, что военные и более широкое британское правительство Индии не олицетворяют такое же соответствие и что это нанесет ущерб британскому делу.
(1) Вожди согласились организовать своих людей, потому что суперинтендант лично представился в этом рискованном предприятии, выходящем за рамки обычных разумных требований, которые правительство имеет право ожидать от зависимого народа. (2) Уход суперинтенданта лишит людей, преданных своему делу, их привычного и надежного руководителя, который для них представляет собой олицетворение британской честности. (3) Следствием (1) и (2) действия суперинтенданта, покидающего холмы Лушай в этот момент, является то, что трудно не воспринять горцем как нарушение веры, которое вполне может иметь широкие последствия.
Публичная дипломатия также заключается в том, чтобы слушать аудиторию, чтобы понять ее культурные нормы, уважать ее образ жизни и помогать в облегчении ее невзгод, где это возможно. Это не должно быть односторонним общением, а должно включать в себя подлинный разговор, если оно должно быть эффективным (Cull, 2010). Он не должен просто пытаться продвигать или «продавать» политику или действия источника, которые уже были определены до обсуждения (хотя он часто именно так и поступает), и должен строиться на долгосрочном доверии между различными стороны. Макколл, по-видимому, был мастером коммуникации в этом отношении, и у него можно извлечь уроки для всех, кто сегодня стремится заниматься публичной дипломатией.
Целью этой главы не является критика более широкой морали колониализма. Это было метко обсуждено такими людьми, как Альберт Мемми (2003), Жан-Поль Сартр (1964) и некоторыми другими ключевыми людьми. Вместо этого в главе обсуждаются особенности и достоинства коммуникационной стратегии Макколла в преддверии японского вторжения на основе ее эффективности по сравнению с желаемыми результатами и, что более важно для этого тома, его намерение сохранить гегемонистский статус-кво в пользу своих работодателей. . В самом деле, вопрос о том, использовал ли Макколл тактику обмана, чтобы манипулировать своей аудиторией, чтобы она заняла коллективную позицию, которая невольно противоречила их интересам (фундаментальная критика потенциала пропаганды), кажется, по крайней мере, весьма спорным. Макколл вел в основном позитивную кампанию и, в качестве альтернативы, отступление британцев с холмов Лушай, скорее всего, привело бы к замене порабощения общины Японской империей, а не к достижению «свободы». С этой целью целью этой главы не является тщательное изучение морали действий МакКолла против колониальных подданных, а только сделать выводы о силовых мотивах обсуждаемых сообщений в соответствии с более широкими темами этого отредактированного тома.