Похищение человека
Проблематика данного вопроса обусловлена несовершенством положения статьи 126 УК РФ, в которой отсутствует описательная диспозиция, раскрывающая понятие похищения человека. Ученые юристы предлагают рассматривать похищение человека как «захват и (или) перемещение в пространстве потерпевшего с удержанием похищенного человека в месте, отличном от обычного его местопребывания, неизвестном его близким, коллегам и друзьям».
***
При рассмотрении вопроса о разграничении состава преступления, предусмотренного статьей 126 УК РФ от статьи 206 УК РФ «захват заложника» выделяют следующие критерии. Захват заложника считается оконченным преступлением с момента фактического лишения свободы потерпевшего (захвата), если при этом виновный преследовал цель понудить субъектов выполнить определенные требования как условие освобождения заложника. В отличие от захвата заложника, похищение человека начинается с момента захвата и является оконченным с момента начала перемещением. Субъективная сторона похищения человека и захвата заложника характеризуется виной в форме прямого умысла. Субъект преступления осознает, что незаконно захватывает другого человека в качестве заложника в целях понуждения государства, организации или гражданина совершить какое-либо действие или воздержаться от совершения какого-либо действия и желает этого. В отличие от захвата заложника, при похищении человека виновный осознает, что незаконно захватывает другого человека и вопреки его воле перемещает его в иное место и желает этого.
***
При рассмотрении вопроса об отграничении похищения человека от незаконного лишения свободы вызывает в судебной практике не меньшие проблемы, чем отграничение похищения человека от захвата заложника. Во многом это связано с тем, что в статье 127 УК РФ незаконное лишение свободы определяется через отрицание: оно не связано с похищением человека. В юридической литературе преобладает мнение, что объективная сторона похищения человека выражается в действиях по захвату (завладению) и перемещению человека в другое место для последующего удержания против его воли. Эти действия могут совершаться как тайно, так, и открыто, путем обмана. Исходя из изложенного, следует, что в уголовном праве России вопросы квалификации преступлений, направленных на ограничение свободы, в частности, такие как похищение человека, являются актуальными как в теоретическом аспекте, так и в правоприменении.
***
Похищение человека, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего или иные тяжкие последствия (п. «в» ч. 3 ст. 126 УК), раскрывается по-разному. Тяжким последствием могут быть банкротство фирмы похищенного, крупный материальный ущерб, самоубийство потерпевшего и др.
Причинение смерти по неосторожности может быть результатом действий похитителя. Смерть по неосторожности при похищении также может наступить вследствие умышленного причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшего. Причинение умышленного тяжкого вреда является насилием, опасным для жизни или здоровья потерпевшего. Если этот тяжкий вред повлечет наступление смерти по неосторожности, то по правилам конкуренции уголовно-правовых норм целого и части квалифицировать содеянное нужно как целое по п. «в» ч. 3 ст. 126 УК.
Торговля людьми
Цель изъятия у потерпевшего органов или тканей (п. «ж» ч. 2 ст. 127.1 УК) предусмотрена как квалифицирующий признак состава. Содержание изъятия у потерпевшего органов или тканей, предусмотренного ст. 127.1 УК, не совпадает с понятием изъятия у потерпевшего органов или тканей, закрепленным в ст. 120 УК. Последняя устанавливает такое изъятие для трансплантации. В норме же о торговле людьми говорится об изъятии органов, дословно повторяющей международно-правовое положение об извлечении органов. Данное изъятие здесь следует рассматривать не только для трансплантации, но и для других целей (например, для экспериментов, научных опытов; ритуальных обрядов; запугивания и др.).
***
Первый квалифицирующий признак ч.1 ст. 127.1 УК РФ характеризует количество лиц, против которых направлено преступное деяние. Торговля людьми, затрагивающая двух или более лиц, предполагает совершение деяния одновременно или с незначительным разрывом во времени, но при наличии у виновного единого умысла на совершение деяния именно с несколькими потерпевшими. Если же умысел виновного лица был реализован в отношении одного потерпевшего, а затем сформировался и реализовался в отношении другого человека, то содеянное надлежит квалифицировать по совокупности преступных деяний, предусмотренных ст. 127.1 УК РФ.
***
Ответственность за торговлю заведомо несовершеннолетними предусмотрена п. «б» ч. 2 ст. 1271 УК РФ. Данный квалифицирующий признак характеризует возраст лица, против которого направлено преступление.
Признак «заведомость» указывает на то, что факт несовершеннолетия должен охватываться умыслом виновного. Лицо, торгующее людьми, либо однозначно знает возраст потерпевшего, либо осознает, что он является несовершеннолетним. Если лицо ошибочно полагало, что потерпевший является несовершеннолетним, тогда когда он был совершеннолетним, либо имела место продажа беременной женщиной родившегося ребенка, такие действия следует квалифицировать по ч. 3 ст. 30 и п. «б» ч. 2 ст. 1271 УК РФ.
Необходимо исключить «заведомость» из субъективных признаков деяния, так как заведомость означает, что виновный точно знал об отличительных признаках потерпевшего, а это, в свою очередь, может помочь ему избежать ответственности, так как предположение об этих признаках исключает основания уголовной ответственности.
***
Торговля людьми лицом с использованием своего служебного положения облегчает процесс совершения преступления (п. «в» ч. 2 ст. 1271 УК РФ). Закон не раскрывает значение понятия «служебное положение», в отличие от понятия «должностное лицо», определение которого сформулировано в примечании 1 к ст. 285 УК РФ. Существенным является то, что выполнение объективной стороны связано с профессиональной деятельностью виновного и она используется для совершения преступления или облегчает его совершение. Если лицо, совершившее торговлю людьми, обладая какими-либо возможностями по службе, не использовало их, данное деяние нельзя квалифицировать по п. «в» ч. 2 ст. 1271 УК РФ.
***
Если торговля людьми осуществляется должностным лицом или лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, то возникающая конкуренция составов преступлений по статьям 285, 201 и п. "в" ч. 2 ст. 127.1 УК РФ должна разрешаться в пользу последней как специальной нормы.
***
Торговля людьми, сопряженная с перемещением потерпевшего через государственную границу РФ или с незаконным удержанием его за границей, квалифицируется по п. «г» ч. 2 ст. 1271 УК РФ. Эта диспозиция носит бланкетный характер и для правильной квалификации преступлений, связанных с перемещением потерпевших через Государственную границу необходимо руководствоваться Законом РФ от 1 апреля 1993 года № 4730-1 «О Государственной границе Российской Федерации».
Данное квалифицирующее обстоятельство может иметь место в трех случаях. Во-первых, если один из перечисленных в ч. 1 ст. 127.1 УК РФ видов торговли людьми был сопряжен с ввозом потерпевшего из-за границы в РФ. Во-вторых, когда эти действия были сопряжены с вывозом потерпевшего за границу РФ. Ввоз и вывоз людей может осуществляться как легально, так и нелегально - по фиктивным документам. В-третьих, когда эти действия были связаны с незаконным удержанием потерпевшего за границей, также при наличии всех признаков состава преступления «торговля людьми». В этом случае потерпевший находится за границей на законных основаниях и ему незаконно препятствуют в его возвращении, удерживая в связи с совершением в отношении его одного из деяний, образующих при наличии других необходимых признаков состав преступления «торговля людьми».
***
Торговля людьми с использованием насилия или с угрозой его применения квалифицируется по п. «е» ч. 2 ст. 1271 УК РФ. Поскольку характер насилия в данной уголовно-правовой норме не конкретизирован, под насилием следует понимать физическое воздействие на потерпевшего, нанесение ему побоев (ст. 116 УК РФ), истязание (ч. 1 ст. 117 УК РФ), причинение потерпевшему тяжкого вреда здоровью, предусмотренного ч. 1 или 2 ст. 111 УК РФ, или средней тяжести, или легкого вреда здоровью. При причинении тяжкого вреда при наличии признаков, указанных в п. «е» ч. 2 ст. 1271 УК РФ, содеянное квалифицируется по совокупности этой статьи с ч. 3 ст. 111 УК РФ.
***
С развитием трансплантационной хирургии в последнее время получила широкое распространение торговля людьми в целях изъятия у них органов и тканей, ответственность за которую предусмотрена п. «ж» ч. 2 ст. 1271 УК РФ. В УК РФ не указан перечень органов или тканей, изъятие которых образует состав преступления, предусмотренного п. «ж» ч. 2 ст. 1271 УК РФ. Поэтому к предмету преступления нужно отнести любые органы и ткани человека, в том числе и те, которые не являются объектом трансплантации.
Тема 6.
23. Актуальные проблемы кражи, грабежа, разбоя.
Кража
Вопрос о верном разграничении простой кражи, а также кражи, совершенной с причинением значительного ущерба гражданину. Поскольку речь идет о различных службах, которые в соответствии с общими правилами о подследственности уполномочены расследовать уголовные дела об указанных преступлениях. В условиях отсутствия устоявшейся методики определения признака значительности одни и те же по внешним признакам материалы оказываются в производстве как следственных органов, так и подразделений дознания.
Дело в том, что формулировка, приведенная в примечании к статье 158 УК РФ, о том, что значительный ущерб, причиненный гражданину, определяется с учетом его имущественного положения, но не может составлять менее 5.000 рублей, является оценочным признаком и, в конечном счете, устанавливается, исходя из множества факторов: уровня заработной платы потерпевшего, наличия у него иных лиц на иждивении либо кредитных обязательств и т.д. Универсальной формулировки, позволяющей обособить признак значительности, нет ни в законе, ни в соответствующих разъяснениях, данных высшей судебной инстанцией. Так, в каждом случае правоприменитель вынужден руководствоваться сведениями, полученными об имущественном положении потерпевшего. Кроме того, потерпевший зачастую «утрирует» свое положение, приводя выгодные ему обстоятельства и признак значительности причиненного ущерба может быть установлен весьма субъективно.
***
Другим важным вопросом, связанным с установлением квалифицирующих признаков кражи, является проблема верного определения места совершения преступления в контексте п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ. Указанная норма предусматривает уголовную ответственность за тайное хищение чужого имущества, совершенное с незаконным проникновением в жилище.
Жилищем, по смыслу закона, признается индивидуальный жилой дом с входящими в него жилыми и нежилыми помещениями, жилое помещение независимо от формы собственности, входящее в жилищный фонд и пригодное для постоянного или временного проживания, а равно иное помещение или строение, не входящие в жилищный фонд, но предназначенные для временного проживания.
Вместе с тем, существует ряд «пограничных» положений, в которых квалификация кражи как совершенной с незаконным проникновением в жилище не столь явна. Кража, совершенная с незаконным проникновением в жилище, является тяжким преступлением. При этом конкурирующий с ней состав — кража, совершенная с незаконным проникновением в помещение либо иное хранилище (п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ) относится к категории преступлений средней тяжести. Отмеченное различие является принципиальным, поскольку напрямую связано с возможностью прекращения уголовного дела и уголовного преследования в порядке ст. 25 УПК РФ, то есть в связи с примирением сторон.
В данном случае представляется целесообразным рассмотреть 3 типовых ситуации, квалификация которых вызывает значительные трудности и даже споры на практике.
Во-первых, кража может быть совершена из объекта, используемого как жилище, но не имеющего признаков недвижимости, и внешне весьма отличающегося от общепризнанных представлений о жилище. Во-вторых, кража также может быть совершена из объекта, характеризующегося отдельными признаками жилища или сочетающего элементы, относящиеся как к жилому, так и к нежилому помещению. В-третьих, кража может быть совершена из объекта незавершенного строительства.
В первом случае речь идет о таких объектах, как например летняя хижина, бунгало. Если потерпевший временно живет в таком помещении в период отдыха у моря, то место его проживания, безусловно, характеризуется признаками жилища, приведенными в уголовном законе. Соответственно, кража, совершенная из указанного объекта в период его использования потерпевшим для проживания, безусловно, должна квалифицироваться по п.«а» ч. 3 ст. 158 УК РФ.
Думается, что схожий подход, вопреки неустоявшейся судебной практике, может быть распространен и на квалификацию краж, совершенных из купе поезда дальнего следования и купе проводника.
Во втором примере имеются в виду распространенные случаи совершения так называемых «дачных» краж. В одном случае дача является исключительно сезонным местом отдыха владельцев и не может использоваться для проживания в зимний период; в другом, подобная постройка ничем не отличается от полноценного жилого дома, поскольку оборудована всеми необходимыми коммуникациями.
Думается, что в случае с «дачными» кражами такой подход должен, прежде всего, учитывать минимально необходимые для проживания условия. Так, едва ли по третьей части может быть квалифицирована кража из дачного домика, не имеющего электричества и отопления, совершенная при этом в зимний период. Важно, чтобы временное жилище оставалось таковым на момент совершения преступного посягательства.
Аналогично должен разрешаться и третий пример. Так, представляется недопустимым квалифицировать как «квартирную» кражу, совершенную из объекта незавершенного строительства, который конструктивно не предусматривает возможности проживания внутри, хотя и является объектом недвижимости. Факт регистрации объекта и постановки его на учет в органе кадастрового учета, сам по себе, не имеет значения для квалификации. Жилище должно стать таковым хотя бы временно для того, чтобы содеянное могло быть квалифицировано по более тяжкой норме.
Грабеж
В практической деятельности установление характера угрозы является довольно проблематичным, поскольку правоохранительным органам приходится иметь дело не с реальным причиненным вредом, а с вредом мнимым, предполагаемым. Вопрос о последнем должен решаться с учетом места совершения преступления, числа преступников, отсутствием возможности позвать на помощь и т.д., но до сих пор судами учитывается субъективный аспект выявления квалифицирующего признака грабежа.
***
Выносятся судебные решения, где преступление, первоначально квалифицированное как грабеж, переквалифицируется затем на кражу и наоборот. Множество ошибок совершается из-за неправильной оценки способа совершения кражи или грабежа как хищений (тайно или открыто).
***
Основная сложность в квалификации данных преступлений состоит в том, что в момент совершения преступления объективная сторона может мгновенно измениться. Например, лицо, совершавшее кражу, т. е. тайное хищение чужого имущества, было застигнуто в момент совершения преступления. Именно с того момента, когда посягающий осознал тот факт, что совершает преступление в присутствии владельца или третьих лиц, его деяния следует квалифицировать как грабеж, несмотря на то что в начале преступления были выполнены все условия объективной стороны, характерные для кражи.
***
Следующий момент, заслуживающий внимания, это квалификация грабежа с незаконным проникновением в жилище, помещение или иное хранилище. Незаконным проникновением в жилище, помещение или хранилище считаются такие действия виновного, которые осуществляются открытым или тайным способом вопреки установленному запрету или лицом, не имеющим на это права, с целью завладения чужим имуществом. Если же грабеж совершило лицо, находившееся в помещении правомерно и законно, действия виновного нельзя квалифицировать как грабеж с незаконным проникновением.
***
Проблемы, связанные с определением момента окончания грабежа. На практике иногда очень сложно установить тот момент, когда лицо получило реальную возможность распорядиться похищенным. Такая возможность может появиться: как сразу же после изъятия (например, злоумышленник выбежал из магазина с похищенными продуктами и сразу же съел их); так и через какой-то промежуток времени после изъятия (например, злоумышленник выбежал из магазина с продуктами, но за ним побежал охранник, поэтому съесть похищенное он смог только оторвавшись от преследования).
***
Проблемы, связанные с установлением размера грабежа. В ст. 161 УК РФ не определена сумма, при которой действия лица, открыто похитившего чужое имущества, можно считать грабежом (в отличие от кражи, где стоимость похищенного должна превышать 2500 рублей). Безусловно, если злоумышленник открыто похитил имущество на сумму 20 рублей, вряд ли такое изъятие будет рассматриваться как преступление, так как в большинстве случаев такие действия подпадают под категорию малозначительности (Ч. 2 ст. 14 УК РФ). Однако в некоторых ситуациях сложно определить, является ли стоимость имущества достаточной для квалификации действий по ст. 161 УК РФ или следует говорить о малозначительности таких действий.
Разбой
Разбой тесно примыкает к насильственному грабежу, что вызывает необходимость разграничения этих составов преступлений. Различие между ними определяется, прежде всего, характером примененного к потерпевшему насилия.
Грабеж определяется как открытое хищение чужого имущества, совершенное без насилия либо соединенное с насилием, не опасным для жизни и здоровья потерпевшего. Под насилием, не опасным для жизни и здоровья, следует понимать побои и иные насильственные действия, причинившие потерпевшему физическую боль либо связанные с ограничением его свободы. Важно, чтобы указанные действия не причинили вреда здоровью потерпевшему и не создавали опасности для его жизни и здоровья. В противном случае содеянное будет рассматриваться как разбой.
***
Главное отличие грабежа от разбоя состоит в степени интенсивности и объеме насилия, ибо разбой всегда связан с насилием, опасным для жизни или здоровья, в то время как грабеж может быть совершен без насилия либо с насилием, но не опасным для жизни и здоровья потерпевшего. Определение последствий физического насилия, как при грабеже, так и при разбое хотя и имеет существенное значение для правильного разграничения данных составов преступлений, но этим установление степени насилия еще не исчерпывается. Во всех случаях применения физического насилия, как при грабеже, так и при разбое следует учитывать не только последствия физического насилия, но и другие обстоятельства по делу, в частности способ действия виновного при применении этого насилия, имеющий важное значение для квалификации содеянного.
***
Действия лица по завладению чужим имуществом, соединенные с физическим насилием, последствия которого охватываются понятием насильственного грабежа, надлежит квалифицировать как разбой во всех случаях, когда в момент применения этого насилия оно является реально опасным для жизни или здоровья потерпевшего. Угроза, выраженная, например, словами "убью", "зарежу" и т.п., так же как угроза, выраженная посредством "обещания" использовать против потерпевшего оружие или другие предметы, объективно его заменяющие, либо демонстрация их перед потерпевшим, воспринимаемая им именно как угроза насилием, опасным для его жизни или здоровья, являются психическим насилием, характерным только для разбоя.
Неправильная оценка характера угрозы может иметь место не только тогда, когда она выражена в неопределенной форме, но даже и тогда, когда угроза физическим насилием выражена преступником вполне определенно.
Более сложным является отграничение насильственного грабежа от разбоя, когда психическое насилие при завладении чужим имуществом выражается виновным неопределенно. Таковым психическим насилием является, например, угроза: "Отдай деньги, а то будет хуже!" и т.п.
Преступник в этих случаях прямо не высказывает намерения убить потерпевшего, причинить вред его здоровья либо же применить к нему любое другое насилие, опасное для жизни или здоровья, не демонстрирует перед потерпевшим оружие или иные предметы, объективно его заменяющие.
***
В ряде случаев правоприменителю приходится ограничивать разбой от вымогательства. Главный критерий разграничения - способ получения чужого имущества. Если при разбое происходит реальное нападение на потерпевшего с целью завладения чужим имуществом, то при вымогательстве такого активного действия, тем более опасного для жизни или здоровья, не происходит, имеет место лишь угроза применения насилия. При этом вымогатель, как правило, «советует» передать ему имущество, угрожая в противном случае применить силу, распространить сведения, позорящие потерпевшего (шантаж) и т.д. и т.п. Также зачастую при разбое применяется оружие или предметы, используемые в качестве оружия, однако состав вымогательства этого не допускает. В случае если вымогатель угрожает потерпевшему оружием, или применяет его, то в данном случае его действия следует переквалифицировать с вымогательства на разбой. Предъявление определенного требования - это первый элемент действия при вымогательстве. Второй обязательный элемент это угроза применения соответствующей «санкции» в случае невыполнения требования.
Тема 8.
34. Актуальные проблемы злоупотребления и превышения полномочиями в рамках регламентации преступлений, содержащихся в главе 23 и 30 УК РФ.
Глава посягательств на интересы службы в коммерческих и иных организациях по своей сути близка к главе должностных преступлений (гл. 30 УК), имеет в своей структуре преступления, по многим признакам совпадающие с должностными (злоупотребление полномочиями — злоупотребление должностными полномочиями; превышение полномочий служащими — превышение должностных полномочий; коммерческий подкуп — получение и дача взятки). Законодатель, однако, расположил преступления против интересов службы в разделе преступлений в сфере экономики, посчитав, что именно экономические отношения являются ядром отношений против интересов службы. Однако в целом ряде случаев — при совершении деяний в иных организациях — в результате преступления страдают не экономические, а иные отношения, прежде всего управленческие. Поэтому в науке оспаривается местоположение анализируемой главы в уголовном законодательстве.
***
Опасность коррупционных преступлений общепризнана. Они разрушительны для нормальной управленческой деятельности, подрывают авторитет публичной власти, препятствуют проведению социальных преобразований и развитию национальной экономики, деформируют правосознание граждан и др. Однако нет общего понимания значения понятия коррупционных преступлений, их соотношения с преступлениями против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления. Иногда все преступления, предусмотренные гл. 30 УК, характеризуют как преступления, которые имеют (или могут иметь) коррупционный характер.
***
По мнению многих научных исследователей, все нормы, включенные в гл. 30 УК, являются конкурирующими. Обычно общей признается норма о злоупотреблении должностными полномочиями (ст. 285 УК), а другие нормы определяются как ее частные случаи. По мнению Б. В. Волженкина, применительно к преступлениям против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления можно говорить о двух общих нормах: о злоупотреблении должностными полномочиями и халатности.
В гл. 30 УК есть нормы, конкурирующие с общей нормой о злоупотреблении должностными полномочиями (ст. 285 УК), но их немного. Это специальные нормы, устанавливающие ответственность за нецелевое расходование бюджетных средств (ст. 285.1 УК), нецелевое расходование средств государственных внебюджетных фондов (ст. 285.2 УК), внесение в единые государственные реестры заведомо недостоверных сведений (ст. 285.3 УК) и отказ в предоставлении информации Федеральному Собранию РФ или Счетной палате РФ (ст. 287 УК). При квалификации деяния в условиях конкуренции указанных общей и специальных норм применяются соответствующие специальные нормы без дополнительной ссылки на ст. 285 УК. Вместе с тем совокупность преступлений, предусмотренных в других статьях гл. 30 УК и ст. 285 УК, не исключается.
***
Как показывает анализ практики, при совпадении основных признаков составов квалификация по ст. 285 УК РФ или ст. 286 УК РФ зависит от установления или не установления такого факультативного признака субъективной стороны, характеризующей ст. 285 УК РФ, как мотив - корыстная или иная личная заинтересованность.
***
Неоднозначно квалифицируются на практике действия должностных лиц, совершивших так называемые «общеуголовные» преступления, например, при хищении чужого имущества или предметов, изъятых из гражданского оборота.
В одних случаях квалификация осуществляется по совокупности статей - ст. 285 УК РФ и «общеуголовного» преступления, в других - по совокупности ст. 286 УК РФ и «общеуголовного» преступления.
На практике также возникают проблемы при отграничении ст. 285, 286 УК РФ от иных преступлений, совершенных с использованием служебного положения, например, связанных с нарушением конституционных прав граждан, за которые предусмотрена самостоятельная уголовная ответственность по соответствующим статьям, входящих в главу 19 УК РФ.
В данной ситуации речь идет о ситуации, когда одно совершенное во вне деяние одновременно подпадает под признаки двух или нескольких уголовноправовых норм, т. е. имеет место конкуренция уголовно-правовых норм, в данной ситуации - конкуренция общей и специальной норм. При данном виде конкуренции предпочтение должно отдаваться специальной норме, т. е. норме, предусматривающей ответственность за совершение конкретного деяния лицом с использованием служебного положения.
Тема 10.
45. Проблемы квалификации преступлений, сопряженных с проституцией и оборотом порнографических материалов и предметов.
Проституция
Наиболее дискуссионным является вопрос квалификации торговли людьми, предусматривающей вербовку или получение человека, совершенные в целях его сексуальной эксплуатации, и ее отличия от вовлечения в занятие проституцией. В качестве основы разграничения называют объект уголовно-правовой охраны и цель преступного деяния. Действительно, законодатель отнес ст. 127.1 УК РФ к преступлениям против свободы (гл. 17), однако, и в случае вербовки и в случае вовлечения в занятие проституцией посягательство на личную свободу потерпевшего отсутствует, поскольку последний добровольно оговаривает условия криминальной эксплуатации.
В квалифицированных составах рассматриваемых преступлений, решающее значение имеет форма насилия. Как правило, виновные, желая принудить человека к занятию проституцией или продолжению занятия проституцией, предпринимают действия по ограничению свободы его передвижения, применяют насилие с целью сломить волю и подавить сопротивление. Следовательно, если насилие сопряжено с лишением или ограничением свободы потерпевшего в целях его сексуальной эксплуатации, налицо ст. 127.1 УК РФ. В случае же, когда насилие предполагает лишь физическое воздействие с целью вовлечения в занятие проституцией или принуждение к продолжению занятия проституцией, оно подпадает под п. «а» ч. 2 ст. 240 УК РФ.
***
Не разрешена на сегодняшний день и коллизия между ст. 127.1 УК РФ, признающей противоправными помимо прочего действия организаторов занятия проституцией, запрещенные ст. 241 УК РФ. Одно деяние запрещено двумя уголовно-правовыми нормами. В то же время, если исходить из юридического понимания собственности как совокупности правомочий по владению, пользованию и распоряжению, можно сделать вывод, что при торговле людьми происходит распоряжение человеком как вещью в форме его окончательного отчуждения для сексуальной эксплуатации другими лицами; при организации занятия проституции речь идет об извлечении полезных свойств вещи (ее временной передачи в пользование другим лицам за плату).
В случае же совершения поэтапного формирования умысла у виновных лиц, например, сначала на вовлечение потерпевшего в занятие проституцией, а затем на его куплю-продажу, действия виновных требуют квалификации по совокупности ст. 240 и ст. 241 УК РФ со ст. 127.1 или 127.2 УК РФ.
***
К числу проблем относится обоснование наличия в вовлечении в занятие проституцией квалифицирующего признака группы лиц по предварительному сговору. Возникновение трудностей обусловлено тем, что правоохранительным органам не всегда удается установить лиц, оказывающих содействие вовлечению потерпевших в занятие коммерческим сексом. Уголовные дела выделяются в отдельное производство, которое приостанавливается ввиду нерозыска подозреваемого лица, хотя по материалам дела следует, что не установленные органами предварительного расследования лица, не привлеченные к уголовной ответственности и попавшие в сферу уголовного судопроизводства, реально совершали образующие объективную сторону ст. 240 УК РФ действия.
***
Неустановление личности соучастников порождает другую проблему при реализации ст. 240 УК РФ на практике: использование судебными и следственными органами устоявшихся формулировок о выделении дела в отдельное производство либо о неустановлении следствием лица / лиц, соучаствующих в преступлении. Наказуемость соучастия производится безотносительно к установлению доказательств виновности неизвестного соучастника. Идет бездоказательное признание действий лица как совершенных в группе лиц по предварительному сговору.
***
Одним из оценочных недостатков является неверное вычленение признаков пособнических действий в деянии виновных по рекрутированию потерпевших в проституцию. Если судить по практике применения нормы о групповом вовлечении в занятие проституцией, в приговорах доминирует ошибочная квалификация при размежевании пособничества от соисполнительства, когда совершенные пособниками деяния по своему содержанию отражают выполнение действий, составляющих именно объективную сторону преступления, которое остается без должной уголовно-правовой оценки.