3. Подъем градостроительства при Берке — с середины 50-х до середины 60-х годов XIII в.

Дата: 2025-06-14; Просмотры: 1

Оценка:

0.00 из 5.00 — оценок

Скачиваний: 0

Скачать

4. Период замедленного роста городов—с 70-х годов XIII в. до начала второго десятилетия XIV в.

5. Расцвет градостроительства при Узбеке и Джанибеке — со второго десятилетия до 60-х годов XIV в.

6. Затухание и упадок градостроительства—с 60-х годов XIV в. до 1395 г.

Каждый из этих периодов отражает основную линию полити­ческого и экономического развития Золотой Орды на опреде­ленном этапе ее истории. Начальная стадия возникновения го­родов носит ярко выраженную политическую специфику обра­зования и упорядочения внутренней административной системы государства, без которой его существование как целостного ор­ганизма было бы невозможно. В дальнейшем росте отдельных го­родов и общем расширении их сети на первый план выступают экономические факторы, связанные с развитием внешней и вну­тренней торговли, ремесленного производства и формированием определенных хозяйственно-экономических районов. Жизнь по­давляющего большинства золотоордынских городов была прер­вана в очень короткий срок — практически одновременно, во время второго похода Тимура на Золотую Орду. Достаточно сказать, что на территории прикаспийских степей разрушению не подверглись лишь два города — Сарай (на Ахтубе) и Сарай­чик (на Урале).

Хронологический подход к вопросам географии городов Зо­лотой Орды в настоящее время применить довольно затрудни­тельно, так как более или менее точно известны даты возникно­вения лишь небольшого числа из них. Поэтому при конкретном рассмотрении городов удобнее всего разделить территорию го­сударства на несколько условных историко-географических ре­гионов. Каждый из них в определенной степени обладает и при­сущими эму экономическими особенностями. Региональное опи­сание всех известных населенных пунктов Золотой Орды будет производиться от ее западной границы в восточном направ­лении.

Пруто-Днестровское междуречье

Аккерман (Белгород, Маврокастро, Монкастро, ныне Белго­род-Днестровский). Город находился на правом берегу Дне­стровского лимана, на развалинах древнегреческой Тиры. Ар­хеологическими раскопками вскрыты значительные по мощно­сти наслоения (2—2,5 м), датирующиеся концом XIII—XIV в.⁸ Судя по находкам золотоордынских монет, город был оставлен монголами в 60-х годах XIV в.¹⁰ На протяжении первой поло­вины XIV в. Аккерман являлся крупным морским портом Золо­той Орды, тесно связанным с генуэзскими колониями Крыма". Наиболее важную статью в его экспорте занимала пшеница, особо ценившаяся на международном рынке ¹². Одновременно с этим город представлял собой значительный ремесленный центр, производство которого было рассчитано не только на удовлетворение внутренних потребностей. Археологические ис­следования выявили здесь особый ремесленный район гончаров, r котором обнаружены сложные в техническом отношении и до­статочно конструктивно развитые горны для обжига керамиче­ской посуды ¹³. Многолетние раскопки позволяют с несомнен­ностью утверждать, что в городе были широко развиты и различ­ные другие ремесла ^м.

Особое значение имеют исследованные во время раскопок Аккермана жилища рядового населения, подчеркивающие тес­ную связь города с центральными районами Золотой Орды. Особенно хорошо это проявляется в отдельных чертах бытового устройства жилищ: наличие печей (тандыров), лежанок (суф), умывальников в полу (тошна) ¹⁵, свидетельствующих о присут­ствии в городе значительного числа собственно монгольского и среднеазиатского населения. Характерным при этом является то, что некоторые бытовые сооружения в жилищах Аккермана претерпели значительные изменения с целью приспособления их к местным климатическим условиям. В первую очередь это относится к системам отопления помещений. Более теплый кли­мат Причерноморья позволил отказаться от печей-канов *, но всегда сопутствовавшая им в городах Поволжья суфа сохрани­лась в домах Аккермана. Широко известные печи-тандыры для выпечки лепешек снабжены здесь горизонтальными дымохода­ми, устроенными под полом комнат, чего не наблюдается в цен­тральных районах государства. В данном случае такое нововве­дение, очевидно, заменило исчезнувшие каны. Подобные приме­ры позволяют говорить о существовании локальных вариантов золотоордынской культуры, в значительной степени зависящих от местных условий и традиций.

Существование хорошо налаженных связей Аккермана с центральными районами государства подтверждают находки кашинной поливной керамики с различными типами росписей, не­

* Каны — обогревательные печи с горизонтальными дымоходами.

поливной штампованной керамики, а также селадона ¹⁶. Эти на­ходки подтверждают сообщение о существовании в золотоордын-ское время караванного торгового пути из западных улусов в Поволжье. Память о нем сохранилась еще в XV в., когда его называли «дорогою татарскою, еже зовется: на Великий Дон»".

Судя по материалам раскопок, жизнь города не была пре­рвана мгновенно в результате военного нападения, а замирала постепенно. Это подтверждает точку зрения Л. Л. Полевого о том, что Аккерман был покинут монголами позже других насе­ленных пунктов Пруто-Днестровского междуречья ¹⁸ под посте­пенным натиском с севера молодого Молдавского княжества.

Килия. Самый западный город Золотой Орды, находившийся в устье Дуная, в нескольких десятках километров от берега Черного моря. Археологически он не исследован, поэтому вре­мя его возникновения точно не выяснено ^1Э. Письменные и кар­тографические средневековые источники сообщают о его принад­лежности Золотой Орде в XIV в.²⁰ Они же рисуют Килию как крупный центр генуэзской торговли, где находилась итальян­ская колония с особым консулом во главе. В страны Средизем­номорья отсюда экспортировались самые различные товары: хлеб, мед, воск, соль, лошади. Как и во всех значительных пор­товых городах Золотой Орды, имевших выход на международ­ный рынок, здесь была развита также и работорговля²¹. Дан­ных о времени ухода монголов из Килии в источниках не со­держится.

Городище Костешты. Золотоордынское название города не­известно; остатки его находятся у с. Костешты-Гырля Котовско-го р-на Молдавской ССР. Площадь города в границах XIV в. превышает 4 кв. км²². Культурный слой не отличается особой мощностью, достигая 50—60 см, что свидетельствует о сравни­тельно недолгом времени существования населенного пункта. Археологические исследования позволяют отнести прекраще­ние жизни в городе к 60-м годам XIV в.²³ Полученные при рас­копках материалы характеризуют город как довольно крупный ремесленный и торговый пункт, по всей видимости игравший роль административного центра окружающего его района. Это, в частности, подтверждает открытие значительного по размерам (600 кв. м) каменного здания и построек с водопроводами из керамических труб²⁴. О развитии ремесленного производства в городе свидетельствуют находки железных шлаков и более 20 горнов для обжига керамики. При всем этом исследователи отмечают в культуре города определенные черты периферийно-сти, особенно в сравнении с Аккерманом что может свидетель­ствовать как о его меньшей административной значимости, так и об удаленности от основных путей караванной торговли.

Городище Старый Орхей находится в Оргеевском р-не Мол­давской ССР, у сел Требужены и Бутучены. Один из самых крупных городов Золотой Орды; площадь городища составляет около 2 кв. км. Золотоордынское название города неизвестно.

По предположению С. А. Яниной и Л. Л. Полевого²⁶, город но­сил название Шерх ал-Джедид (Янги-Шехр). Гипотеза основа­на на изучении 55 монет, найденных в Старом Орхее. Место че­канки их обозначено как Шехр ал-Джедид или Янги-Шехр (оба названия переводятся одинаково — Новый город). Предположе­ние о названии города не может быть признано обоснованным, так как он подвергся разгрому в начале 60-х годов XIV в. ^я, монеты же, выпускавшиеся в Шехр ал-Джедид, чеканились на протяжении всего периода 60-х годов²⁸. Выпускались они от имени хана Абдуллаха, марионетки Мамая. Исследованиями последних лет обосновано, что власть Мамая и его подставных ханов распространялась на степи между Волгой и Днепром, а также на Крым. Западнее Днепра орда Мамая не появлялась, так как после битвы на Синих Водах в 1363 г. эти территории контролировались Ольгердом. Что же касается Пруто-Днест-ровского междуречья, где находился Старый Орхей, то в начале 60-х годов XIV в. здесь уже оформилось Молдавское княжество. По этим причинам Абдуллах не мог пребывать в городе, остат­ками которого является городище Старый Орхей, и не мог че­канить здесь монету. Появление в Старом Орхее монет с его именем можно объяснить торговыми связями, тем более что после изгнания монголов жизнь в городе была восстановлена и он стал одним из административных центров молодого княжест-ва. Предположение о локализации г. Шехр ал-Джедид в грани­цах владений Мамая и Абдуллаха будет высказано ниже.

Возникновение города на основании нумизматического ма­териала относится к самому началу XIV в.²⁹ Многолетние рас­копки городища позволяют считать находившийся здесь золото-ордынский город значительным административным, ремеслен­ным и торговым центром Пруто-Днестровья. Исследования выя­вили ряд монументальных каменных построек общественного и религиозного характера. К наиболее видным из них относятся мечеть (площадь ее около 3000 кв. м³⁰), церковь, баня (пло­щадь около 900 кв. м), остатки дворцового здания³¹. Раскопки выявили также ряд жилищ рядового населения, отапливавших­ся типичными для золотоордынских построек канами. Особо нужно отметить остатки оснований круглых юрт, стоявших сре­ди городской застройки, что свидетельствует о тесном перепле­тении кочевых и оседлых черт жизни в этом населенном пунк­те³². Существование в городе ремесленного производства под­тверждается наличием гончарных и ювелирных мастерских³³. О существовании в городской округе развитой земледельческой культуры позволяет судить находка большого клада сельскохо­зяйственных орудий (лемехи, чересла, косы и др.) ^ж.

Значение четырех рассмотренных городов Пруто-Днестровья в некоторых аспектах политической и экономической жизни ре­гиона не было одинаковым. Аккерман и Килия в первую оче­редь являлись крупными центрами международной торговли, обеспечивавшими экспорт продукции, поставлявшейся из глу­бинных районов государства. Существовавшее здесь ремеслен­ное производство в основном было направлено на удовлетворе­ние внутригородского опроса. Специфика их состояла в том, что окруженные степями с кочевниками, они не имели администра­тивно подчиненной им округи с оседлым населением. Таким образом, оба города, скорее всего, представляли собой само­стоятельные административно-политические единицы. В этом отношении от них существенно отличались находившиеся север­нее два других города. Располагаясь в оседлой зоне интенсив­ной земледельческой культуры, они были окружены многочис­ленными деревнями, жители которых занимались сельским хо­зяйством. Это подтверждают не только находки различных ору­дий для обработки земли, но и обнаруженные при раскопках се­мена ржи, карликовой и мягкой пшеницы, проса, ячменя, овса³⁵. В настоящее время на территории описываемого района зафик­сированы остатки нескольких десятков небольших деревень³⁶. Они-то и составляли административные округа, центрами кото­рых были города, выявленные у сел Костешты и Требужены. Значение городов для сельского округа не ограничивалось ад­министративной ролью: несомненна их тесная экономическая связь с деревнями путем поставки изделий ремесленного про­изводства. Яркое свидетельство тому — находка клада земле­дельческих орудий; число их настолько велико, что они явно предназначались для продажи. В целом же район Пруто-Днест-ровекого междуречья по своей природной и производственной характеристике, несомненно, представлял в XIV в. вполне само­стоятельную экономическую единицу.

Днестровско-Днепровское междуречье

Сведения об оседлых населенных пунктах Золотой Орды в этом регионе крайне малочисленны и скупы. Это, однако, не оз­начает, что их здесь не было, а свидетельствует о недостаточной археологической изученности района. Собранные к настоящему времени данные позволяют лишь перечислить отдельные место­нахождения золотоордынских городищ без описания их — ввиду отсутствия достаточно подробных материалов, которые могли бы дать раскопки.

Городище Маяки. Находится близ устья Днестра, на его ле­вом берегу, у современного пос. Маяки. В источниках отмечено существование на этом месте переправы через Днестр с остат­ками мечети и развалинами нескольких каменных зданий³⁶⁸. По всей видимости, этот населенный пункт располагался на кара­ванной дороге, ведшей с востока « Аккерману. Золотоордын­ское название его неизвестно; археологические раскопки не про­изводились.

Городище Великая Мечетня. Находится на правом берегу Южного Буга у современного с. Великая Мечетня. От золото­ордынского города сохранились остатки кирпичных и каменных построек и склепов³⁷; название его неизвестно, археологические раскопки не производились.

Безымянное городище на Южном Буге, в районе слияния с ним рек Кодыма и Синюхи. В источнике XVI в. кратко сообща­ется об имеющихся здесь развалинах золотоордынских строе­ний, относящихся ко времени правления хана Узбека³⁸. В этом же месте локализуется переправа через Буг под названием Витовтов брод³⁹. Золотоордынское название города неизвестно; археологические исследования не производились.

Городище Солоное. Находится у д. Солоной, на р. Соленой, правом притоке Гнилого Еланца (левобережье Ю. Буга). В прошлом веке здесь были отмечены у балки Мечетной развали­ны мечети и фундаменты зданий, между которыми выделялся фундамент большой постройки⁴⁰. Золотоордынское название го­рода неизвестно, археологические исследования не проводились.

Городище Аргамакли-Сарай. Находится на правом берегу р. Громоклей, правого притока Ингула. Отмечено значительное количество фундаментов каменных построек и развалины мече­ти ⁴¹. На карте 1772 г. Риччи Занони в этом месте имеется над­пись «татарская мечеть»⁴². Золотоордынское название города неизвестно; археологические исследования не проводились.

Городище Ак-Мечеть. Находится на правом берегу Ю. Буга, у с. Ак-Мечеть. В прошлом веке на этом месте были отмечены развалины золотоордынского города⁴³. Название его неизвестно; археологические исследования не проводились. На карте Рич­чи Занони в этом месте изображена мечеть⁴⁴.

Городище Балыклей. Находится в устье р. Чичаклей при его слиянии с Ю. Бугом ⁴⁵. Каких-либо сведений о постройках не имеется. Отмечено на карте Риччи Занони⁴⁶. Золотоордынское название города неизвестно; археологические исследования не проводились.

Приведенные краткие известия об остатках семи золотоор­дынских городов в междуречье Днепра и Днестра позволяют говорить о значительном развитии здесь градостроительства в XIV в. Города, находившиеся в северной части района, скорее всего, выросли на оживленном торговом пути того времени, со­единявшем Львов с Крымом. Его направление восстанавливает­ся по источникам XV в., где упоминаются главнейшие броды через крупные реки. Отрезок пути в пределах рассматривае­мой территории начинался у городища Великая Мечетня, спу­скаясь вниз по Ю. Бугу до Витовтова брода (несколько ниже современного г. Первомайска). Здесь он переходил на левый берег Ю. Буга, направляясь к городищу Солоному, а далее на р. Громоклей, к городищу Аргамакли-Сарай. Отсюда он шел к Давыдову броду, где находилась переправа через р. Ин-гулец, и сворачивал на юг к Тавани, у которой находилась пе­реправа на левый берег Днепра ⁴⁷. Второй торговый путь, види­мо, проходил южнее, вдоль черноморского побережья, и вел к

Аккерману через переправу в устье Днестра ( городище Мая­ки). Он соединял западный улус государства с его центральны­ми районами. Обе дороги рисуются достаточно оживленными торговыми артериями в XIV в. М. Ф. Котляр считает, что путь по маршруту Львов — Крым — Кафа существовал еще в XIII в.⁴⁸ Такого же мнения придерживается Н. А. Мохов⁴⁹, который с достаточными основаниями полагает, что торговый путь из Львова разделялся на две ветви: одна из них шла на юго-восток, в Крым, а другая спускалась на юг, к Аккерману.

Изложенные выше сведения рисуют Днестровско-Днепров-ское междуречье как важный и экономически развитой район Золотой Орды, игравший видную роль в системе общеевропей­ской торговли XIII—XIV вв. Приведенное перечисление золото­ордынских городов явно не исчерпывает всех данных о насе­ленных пунктах описываемого региона. Отдельные краткие в отрывочные сообщения позволяют предполагать, что оседлая жизнь здесь была развита значительно больше⁵⁰. Однако от­сутствие надежных археологических свидетельств побуждает относиться к этим сведениям с известной осторожностью, так как в степях могли находиться и отдельно стоявшие постройки, например мавзолеи, чему имеется достаточное число примеров.

Левобережный бассейн Днепра

Этот район также недостаточно исследован с археологиче­ской точки зрения, поэтому для полноты картины приходится привлекать очень краткие описания городищ золотоордынского времени, имеющиеся в письменных источниках.

Кучугдрское городище. Находится на левом берегу Днепра, в 30 км к югу от г. Запорожье. Остатки города занимают пло­щадь около 10 га. В 1953 г. здесь были проведены достаточно обширные археологические исследования ^5|. На поверхности па­мятника, усыпанной камнями, кирпичами и керамикой, просле­живаются многочисленные остатки фундаментов построек. Рас­копки выявили остатки кирпичной мечети (площадью около 500 кв. м) с минаретом, бани с подпольным отоплением и жи­лого здания дворцового типа (площадь 476 кв. м). Кроме того, исследованы остатки небольших жилых домов рядового насе­ления города с характерными для золотоордынских построек этого типа канами с суфами. Находки различных предметов материальной культуры, строительные и технические приемы, применявшиеся при возведении сооружений, позволяют отнести существование города к XIV в. О существовании в городе ре­месленного производства свидетельствуют находки железных шлаков, обрезки медных листов и обломки тиглей для плавки металла.

Значительная площадь древнего города, а также обнаружен­ные в нем монументальные постройки свидетельствуют о его немаловажном значении для района всего нижнего Днепра.

Вполне возможно, что он являлся административным центром большой области. Золотоордынское название этого города не­известно, сохранилось лишь свидетельство в «книге Большому Чертежу», которая именно на этом месте помещает «городок Мамаев Сарай» ⁵². Известны в этой местности и другие топони­мы, связанные с именем Мамая ⁵³. В личном владении послед­него, как это хорошо известно по источникам, был улус Крым, а в 60—70-е годы XIV в. его власть распространялась на степи между Волгой и Днепром. Археологические находки не остав­ляют сомнения в том, что Кучугурское городище представляет остатки одного из административно-политических центров вла­дений Мамая, где, возможно, какое-то время находилась его ставка. В связи с этим обращает на себя внимание группа мо­нет, выпускавшихся состоявшим при всесильном временщике ханом Абдуллахом на протяжении 60-х годов в г. Шехр ал-Джедиде (на некоторых экземплярах он обозначен как Шехр ал-Джедид ал-Махруса) ^и. Местонахождение этого города до настоящего времени не выяснено. Можно лишь отметить, что чеканившиеся в нем монеты довольно редко встречаются в райо­нах восточнее Дона. В противовес этому значительное число их известно на территории Молдавии. Это дало повод связать название Шехр ал-Джедид с городищем Старый Орхей ⁵⁵. Од­нако находившийся здесь город прекратил существование в начале 60-х годов, а Абдуллах выпускал монеты в Шехр ал-Джедиде до конца этого десятилетия. Значительное распро­странение в западных районах монет, чеканившихся в Шехр ал-Джедиде, может свидетельствовать в пользу того, что этот го­род находился ближе к ним и экономически был с ними тес­нее связан. Потеря Золотой Ордой западных пределов от Днеп­ра до Прута вызвала политико-географические изменения, но многообразные экономические связи при этом могли сохра­няться, тем более что торговые пути на восток были отрезаны враждовавшими с Мамаем сарайскими ханами.

Исходя из вышесказанного, можно считать, что Шехр ал-Джедид располагался в районе нижнего Днепра, и не исклю­чено, что Кучугурское городище можно идентифицировать именно с ним. В пользу такого предположения свидетельствуют и археологические данные, рисующие этот город явно не рядо­вым, а крупным центром с развитыми общественными построй­ками. Дополнительный материал к освещению поднятого во­проса могли бы дать найденные на Кучугурском городище мо­неты, но они пока не обработаны.

Городище Тавань. Находится на левом берегу Днепра, в 40 км выше Херсона. Населенный пункт основан монголами для организации переправ через реку. Название его точно не­известно, но возможно, что в золотоордынское время он также назывался Тавань, на что указывают источники XV—XVI вв. На карте Риччи Занони здесь помещен поселок под назва­нием Эски-Тавань (т. е. Старая Тавань) ⁶⁶. Напротив, на пра­вом берегу Днепра, также находится городище, исследованное в 1914 г. В. И. Гошкевичем. Древнейшие слои поселения отно­сятся к XIV в. (судя по найденной здесь керамике и захороне­ниям⁵⁷). Более поздние слои относятся к XV столетию, что позволило В. И. Гошкевичу отождествить городище с Таван-ским перевозом, где в начале XV в. литовский князь Витовт построил таможню⁵⁸. Левобережное Эскитаванское городище-не раскапывалось.

Археологические и письменные источники позволяют ут­верждать, что Таванская переправа в золотоордынское время обеспечивалась двумя находившимися друг против друга насе­ленными пунктами. И в золотоордынское, и в более позднее время эта переправа играла значительную роль и считалась наиболее удобной в низовьях Днепра. Боплан сообщает, что «Таванская переправа весьма удобна для татар, так как река имеет одно целое русло не более 500 шагов в ширину»⁵⁹.

О важности Таванской переправы и проходившего через нее торгового пути сообщает Михайло Литвин, ездивший послом в Крымское ханство (1550 г.). В частности, он писал: «Нет пут» более обычного, как древняя, давно проложенная и хорошо из­вестная дорога, ведущая из черноморского порта, города Ка-фы, через ворота Таврики на Таванский перевоз на Днепре,, а оттуда степью на Киев; по этой дороге отправляются из Азии,. Персии, Индии, Аравии и Сирии на север в Московию, Псков, Новгород, Швецию и Данию все восточные товары, как то: до­рогие каменья, шелк и шелковые ткани, ладан, благовония, шафран, перец и другие пряности. По этому пути часто от­правляются иноземные купцы, они составляют отряды, иногда в тысячу человек, называемые караванами, и сопровождают обозы, состоящие из многочисленных нагруженных возов к навьюченных верблюдов» ⁶⁰. Именно к Таванской переправе ве­ли торговые дороги из Львова и западных улусов Золотой Ор­ды, описанные выше.

Городище Конское. Упоминается только в «Книге Большо­му Чертежу», других сведений о нем нет. Согласно этому ис­точнику, оно находилось в 60 верстах от Днепра, на правом берегу р. Конки. Ко времени составления «Книги Большому Чертежу» здесь сохранилось «7 кешеней татарских мечетей» ^В|. Золотоордынское название города неизвестно; археологические исследования его не проводились.

Описанные памятники не являются единственными остатка­ми городов Золотой Орды на территории левобережного бас­сейна Днепра. В различных письменных источниках и на кар­тах встречаются упоминания о развалинах золотоордынских на­селенных пунктов, локализовать которые на карте не представ­ляется возможным из-за их полной неизученности. Однако пе­речислить эти сведения необходимо для создания полноты кар­тины, рисующей развитие оседлости в данном регионе. Наибо­лее северный из таких пунктов отмечен Эрихом Ляссотой, про­езжавшим к запорожским казакам в 1594 г. В своем дневнике путешественник отметил, что на правом берегу Днепра ниже р. Тясьмин, примерно напротив современного Кременчуга, стоит старая татарская мечеть⁶². Ляссота упоминает и другие древ­ние городища ниже по течению Днепра, но наличие у них ва­лов настораживает и не позволяет относить их к золотоордын-скому времени, так как монголы не укрепляли своих населен­ных пунктов. В «Книге Большому Чертежу» между левыми при­токами р. Самары — Быком и Волчьими водами — упоминается «мечеть татарская каменная» ⁶³.

В. Ляскоронский сообщает, что близ устья р. Самары (ле­вый приток Днепра) было исследовано золотоордынское посе­ление середины XIV в.⁶⁴ К сожалению, эти работы не нашли подробного отражения в каких-либо изданиях. Целый ряд све­дений об остатках золотоордынских городов вдоль левого бе­рега Днепра сообщает Д. И. Эварницкий, который, к сожале­нию, не приводит источников, откуда они почерпнуты. В част­ности, он сообщает, что на левом притоке р. Конки — Янчокра-ке, в 10 верстах от него «вниз по течению Днепра, было неиз­вестного названия городище с оставшимися мечетями»⁶⁵. Не­сколько ниже этого места, на притоке Днепра — Белозерке «был некогда старинный и знаменитый город Белозерка, пост­роенный генуэзцами, жившими с XIII по XV век в Крыму и через Днепр перевозившими из Азии в Европу свои товары» ^м. Откуда взяты эти сведения, Д. И. Эварницкий не сообщает, сами же они не вызывают особого доверия. На притоке Днепра р. Мечетный Каир, ниже пос. Кайры, он сообщает о наличии городища с мечетью ⁶⁷. Нельзя не упомянуть здесь и очень крат­кой публикации О. Федоровского, специально посвященной ос­таткам золотоордынской культуры на рассматриваемой терри­тории. Этот автор, к сожалению, лишь в общих словах сооб­щает, об остатках оседлых золотоордынских населенных пунк­тов и построек религиозного характера, выявленных на Пол-тавщине, Харьковщине и в Донбассе⁶⁸. Несмотря на разрознен­ность и скудность приведенных сведений, воссоздаваемая ими общая картина создает достаточно полное впечатление о раз­витии градостроительства в районах днепровского левобережья. Особую роль в этом развитии, несомненно, сыграло соседство Крыма, бывшего внешнеторговыми воротами на протяжении всего периода существования Золотой Орды.

Крым

Весь Таврический полуостров, со времени утверждения здесь Золотой Орды получивший наименование Крымского, на­ходился под властью монголов. Однако территория его доволь­но четко подразделялась на степные районы, населенные ко­чевниками, и горную часть с южным побережьем, где в городах и деревнях проживало исключительно оседлое население. Эта часть полуострова пользовалась определенной политической автономией и имела собственное управление. В этническом от­ношении большую часть населения южнобережных городов Крыма составляли греки, затем шли армяне, аланы и генуэзцы. Экономическая заинтересованность монголов в развитии ге­нуэзской торговли в Крыму служила определенной гарантией сохранения их автономности, хотя золотоордынские ханы неод­нократно предпринимали военные экспедиции против итальян­ских колоний.

Город Крым. Остатки его находятся на месте современного г. Старый Крым. Золотоордынское название города (Крым) из­вестно по письменным источникам и чеканившимся в нем мо­нетам. Генуэзцы называли город Солхат. Проезжавший по этим местам из Судака в 1253 г. Рубрук ничего не упоминает о нем. Первые монеты, выпущенные в Крыму ханом Менгу-Тимуром, датируются 1267 г.⁶⁹ К 60-м годам XIII в. относится и первое письменное упоминание о городе в арабских источниках, где сообщается, что он населен кипчаками, аланами и русскими ⁷⁰. Благодаря бурному расцвету генуэзской торговли и находив­шейся рядом Кафы Крым быстро превращается в крупный тор­говый и ремесленный центр. Ибн-Батута, посетивший его в 30-е годы XIV в., сообщает, что это большой и красивый город, от которого в глубь государства ведет дорога с расположенными на ней через определенные промежутки станциями для смены лошадей ^7l. Со времени основания и до конца XV в. Крым яв­лялся административным центром всего полуострова. Археоло­гические исследования подтвердили развитие и высокую куль­туру города в XIII—XIV вв. Некоторые из монументаль­ных построек этого периода частично сохранились до нашего времени⁷². Разрушение города и его упадок связаны с походом Тимура 1395 г.

Город Кырк-Ер. Остатки его в настоящее время известны под названием Чуфут-Кале и находятся неподалеку от Бахчи­сарая. На протяжении XIII в. город представлял собой авто­номное феодальное владение, полузависимое от Золотой Орды. В 1299 г. был разрушен войсками Ногая⁷³, после чего автоно­мия его была ликвидирована и он вошел в число золотоордын­ских городов полуострова ⁷⁴. В XV в., после упадка г. Крыма, в Кырк-Ер на какое-то время был перенесен административный центр Гиреев. Об этом свидетельствуют ханские ярлыки и рус­ские дипломатические документы⁷⁵. Впоследствии, после воз­никновения Бахчисарая (XVI в.), Кырк-Ер окончательно поте­рял свое значение.

Прочие города полуострова юридически не принадлежали Золотой Орде, однако фактическая их зависимость от монголов как с точки зрения политической, так и экономической была очень велика. С другой стороны, сарайские ханы были заин­тересованы в деятельности итальянских торговых колоний, представлявших важное связующее звено в отношениях между

Востоком и Западной Европой^7в. Без описания этих населенных пунктов картина городской жизни Крымского полуострова бу­дет явно неполной.

Воспоро (Керчь). В XIII в. этот населенный пункт был заброшен и не играл какой-либо заметной роли в жизни по­луострова. Посетивший его в 30-х годах XIV в. Ибн-Батута со­общает о нем очень кратко, упоминая лишь имевшуюся здесь церковь ⁷⁷. Примерно в это же время в Воспоро утвердились ве­нецианцы ⁷⁸, которых позднее сменили генуэзцы⁷⁹. Роль этого населенного пункта в экономической жизни полуострова была крайне невелика.

Кафа. Современный город Феодосия. До 60-х годов XIII в. представляла собой небольшой поселок. В 1266 г. монголы раз­решили генуэзцам основать здесь торговую колонию⁸⁰, которая в XIV в. превратилась в административный центр всех генуэз­ских владений в Северном Причерноморье. В середине XIV в. город укрепляется мощными каменными стенами и башнями, сменившими деревянные. Побывавший здесь в 30-е годы XIV в. Ибн-Батута сообщает, что город был большой, особо подчер­кивая, что в гавани находилось «до 200 судов военных и грузо­вых, малых и больших»⁸¹. Отсюда вывозились в Западную Европу меха, кожи, шелка, дорогие ткани, восточные пряно­сти, красители⁸². Особую статью экспорта составляли рабы. По словам Ибн-Батуты, основное население города составляли христиане⁸³ (генуэзцы, греки, армяне), но, кроме них, здесь проживали и мусульмане, имевшие не только мечети, но и соб­ственного судью⁸⁴. Генуэзский город просуществовал до 1475г., когда его захватили османы: к этому времени здесь находилось всего 300 генуэзцев, а основная масса населения состояла из греков и армян". Наряду с торговлей в Кафе были широко развиты самые различные виды ремесленного производства *.

Солдайя (Судак). До расцвета Кафы этот город был одним из крупнейших центров черноморской торговли. Побывавший здесь в 1253 г. Рубрук рисует его как оживленный транзитный пункт, связывавший области Северной Европы и Средиземно­морья ⁸⁷. Конкуренция Кафы и разгром Солдайи Ногаем в 1299 г. резко изменили положение города, о чем свидетельствует сообщение Ибн-Батуты о разрушении большей его части^м. Воспользовавшиеся этим генуэзцы в 1365 г. захватили город и укрепились здесь, возводя мощные фортификационные сооруже­ния ⁸⁹. Добившись основной цели — ликвидации торгового кон­курента Кафы, — они превратили Солдайю в свой опорный военный пункт крымского южнобережья.

Чембало (Балаклава). До середины XIV в. этот город с очень удобной гаванью принадлежал княжеству Феодоро. В 50-е годы XIV в. его захватили генуэзцы, немедленно начав­шие здесь крепостное строительство * Включение Чембало в сферу владений Кафы распространяло ее контроль на все крым­ское южнобережье и значительно подрывало торговую конку­ренцию со стороны правителей Феодоро. Основная роль, отводив­шаяся новой крепости, состояла в ограничении торговой и по­литической деятельности князей Феодоро в западной части по­луострова. Это подтверждают нападения генуэзцев на другой порт феодоритов — Каламиту⁹¹.

Феодоро. Столица одноименного небольшого княжества в западном Крыму; остатки ее находятся на горе Мангуп ⁹². Вла­детелям княжества для сохранения своей власти приходилось лавировать между монголами и генуэзцами, причем последние представляли, видимо, большую опасность. Несмотря на это, город и княжество просуществовали до 1475 г., когда османы вторглись в Крым.

Описанные населенные пункты южнобережной полосы Крым­ского полуострова включают лишь крупные города. Кроме них, на всем протяжении береговой линии существовало значительное число мелких и средних поселков, деревень и замков, которые в XIV в. также находились во владении генуэзцев. А. М. Бертье-Делагард насчитывал 32 таких пункта от Кафы до Чембало⁹³. Все они составляли сельскую округу городов-колоний, населе­ние которых занималось сельским хозяйством. В целом Крым­ский полуостров с его генуэзскими городами-колониями играл совершенно особую роль в экономической жизни Золотой Орды на протяжении XIII и XIV вв. Именно здесь оканчивалисо все сухопутные караванные торговые дороги и начинался мор­ской путь в страны Ближнего Востока, Египет и Западную Ев­ропу. Крупнейшая торговая артерия средневекового мира ве­ла в Крым с Дальнего Востока, откуда поставлялись много­численные предметы роскоши: дорогая посуда, шелковые и пар­човые ткани, металлические изделия и украшения, драгоценные камни и разнообразные пряности. Сюда же стекались товары из северных областей — Руси и Приуралья, — наибольшую цен­ность из которых представляли меха, особой выделки булгар-ские кожи, мед, воск, льняные ткани. Наконец, торговый путь из Львова соединял Крым с районами Центральной Европы. Кроме многочисленных товаров, поступавших в Крым из глу­бинных и очень отдаленных районов Северной Европы, Восточ­ной и Центральной Азии, Индии и Ирана, здесь существовали специфичные статьи постоянной местной торговли, источником которых были окружающие степи. Основу их составляли зер­но, лошади, рыба и рабы. Все четыре категории экспорта поль­зовались неослабевающим постоянным спросом.

Портовые города полуострова оставались важнейшими пунк­тами транзитной международной торговли на протяжении XIII— XIV вв. Что же касается золотоордынского г. Крыма, то его роль в торговых операциях несколько снизилась в XIV в. в связи с появлением более удобного транзитного центра в устье Дона — Азака, где также обосновалась итальянская фактория. Ее появление значительно сократило путь до Кафы, который проходил теперь не по степям, а через Азовское море.

Бассейн Дона

Бассейн Дона относился к центральным районам государ­ства и по своим природным условиям подразделялся на две зоны. Северная зона носила лесостепной характер, где наряду с открытыми пространствами встречались значительные по пло­щади лесные массивы. Южная зона (нижнее и частично сред­нее течение Дона) была степной. В полном соответствии с рас­пределением растительных поясов данные археологии позво­ляют говорить о большем распространении оседлых населенных пунктов в северной части рассматриваемого региона. К югу от Переволоки (место наибольшего сближения Волги и Дона) археологами пока выявлен лишь один золотоордынский го­род — Азак, что, впрочем, может свидетельствовать лишь о не­достаточной изученности этого района, так как на некоторых средневековых картах здесь отмечены редкие поселки.

Городище Краснохуторское. Находится у пос. Красный ху­тор Хреновского р-на Воронежской обл., на берегу р. Мечетка. Золотоордынское название населенного пункта неизвестно. В 1902 г. здесь были открыты развалины зданий золотоордын-ского времени, которые частично были исследованы в 1947 г. Раскопками выявлены остатки большого горна для обжига кир­пичей, способного выдавать значительное количество этой про­дукции, производившейся из местной глины. Неподалеку от него исследованы остатки монументальной кирпичной построй­ки, которая автором раскопок определяется как мавзолей-ме­четь ⁹⁴. Сделанные здесь вещевые находки и изученные соору­жения датируются XIV в.

Городище Павловское. Находится в двух км от г. Павловска Воронежской обл. Золотоордынское название населенного пунк­та неизвестно, раскопки не производились. Памятник занимает площадь около 15 га ^в5.

Городище Тишанское. Находится у станицы Тишанской Вол­гоградской обл., в низовьях р. Хопра. Золотоордынское назва­ние населенного пункта неизвестно, археологические раскопки не производились. В 1821 г. здесь были разобраны кирпичи из остатков какой-то большой постройки ^м.

Городище Дурновское. Находится у станицы Дурновской Волгоградской обл., на левом берегу р. Бузулук. Золотоордын­ское название населенного пункта неизвестно, раскопки не про­изводились. В прошлом веке на поверхности городища была найдена красноглиняная керамика, железные шлаки и металли­ческие предметы⁹⁷.

Городище Глазуновское. Находится у станицы Глазуновской Волгоградской обл., на р. Медведице⁹⁸. Золотоордынское назва­ние населенного пункта неизвестно, раскопки не производились. Разведки, проведенные здесь Поволжской археологической экс­педицией в 1974 г., подтвердили существование значительного по площади городища золотоордынского времени и находивше­гося к северу от него большого многокомнатного монументаль­ного здания мечети или мавзолея (сохранились фундаменты).

Городище Кумылженское. Находится у станицы Кумылжен-ской Волгоградской обл., на левом берегу р. Кумылги (приток Хопра). Золотоордынское название населенного пункта неиз­вестно, раскопки не проводились. Из культурного слоя местные жители в прошлом веке добывали кирпич для строительства

Городище Ситниково. Находится на правом берегу р. Илов-ли, в 45 км выше станицы Иловлинской Волгоградской обл. Золотоордынское название населенного пункта неизвестно, рас­копки не проводились. Академик И. И. Лепехин обнаружил здесь горны для выплавки металла, шлаки, обломки глиняных тиглей, а также различные кузнечные инструменты ^|0°. Возмож­но, это остатки поселка, специализировавшегося на выплавке железа и кузнечных работах.

Азак. Остатки древнего города XIII—XIV вв. находятся на территории современного г. Азова. Золотоордынское название города хорошо известно по письменным источникам и чеканив­шимся здесь монетам. Проводившиеся раскопки позволяют го­ворить о широком развитии в нем разнообразных ремесленных производств В 30-е годы XIV в. возросло значение Азака как крупного торгового центра в связи с возникновением здесь ге­нуэзской и венецианской колоний, в итальянских источниках носивших название Тана ¹⁰². Согласно договору с ханом Узбе­ком, обе колонии представляли собой два соседствовавших друг с другом городских квартала. Крепостные укрепления во­круг венецианской Таны были воздвигнуты только в XV в.¹⁰³

С появлением итальянской колонии в Азаке именно сюда начали поступать все товары, доставлявшиеся караванами с Востока. Здесь их грузили на корабли и вывозили в страны Средиземноморья. При этом старый путь через причерномор­ские степи в г. Крым, а оттуда в Кафу, потерял свое значение, хотя и продолжал функционировать, судя по сообщению Ибн-Батуты"*. Благодаря кипучей деятельности итальянцев Азак в XIV в. становится конечным пунктом сразу нескольких круп­ных торговых путей. Один из них шел с севера по Дону; по не­му можно было попасть в столицу Золотой Орды Сарай ал-Джедид, а также на Русь и в Прикамье. Второй путь вел через степи на восток, к находившемуся в дельте Волги г. Хаджитар-хану, откуда открывалась дорога в Хорезм; она действовала еще в XV в.¹⁰⁵, хотя значение ее резко упало. С юга к Азаку подходила дорога из крупного северокавказского г. Маджар; именно по ней в 30-е годы XIV в. проехал Ибн-Батута ^,м. Удоб­ное географическое положение и наличие непосредственного выхода к морю сделали Азак в XIV а. одним из основных экс­портных центров Золотой Орды.

Крупнейший знаток мировой торговли XIV в. Франческо Бальдуччи Пеголотти приводит в своем трактате о торговле об­ширнейший список товаров, проходивших через Азак и его итальянскую колонию ¹⁰⁷. В первую очередь отсюда вывозились азиатские пряности: перец, имбирь, шафран, мускат и различ­ные масла, применявшиеся в медицине. Затем шли всевозмож­ные виды тканей: шелк, парча, хлопковое и льняное полотно. Барбаро сообщает, что в XIV в. «только из одной Венеции в Тану посылали шесть-семь больших галей, чтобы забирать эти специи и шелк» ¹⁰⁸. Обширную статью экспорта составляла по­ступавшая из Руси пушнина: шкурки соболя, бобра, куницы, горностая, лисы, рыси, белки. Оттуда же привозили мед, воск, кожи. Отдельные купцы специализировались на торговле таки­ми постоянными предметами спроса, как вяленая и соленая рыба, икра, различного вида зерно и крупа (пшеница, рожь, греча, просо), а также на продаже рабов. О значительных за­пасах соленой рыбы и икры, накапливавшихся в Тане ко вре­мени открытия навигации, сообщает в своих записках Барба­ро ^,м. Причем пшеница и рожь грузились на корабли не только в самом Азакс "°, но и в нескольких мелких портах располагав­шихся на побережье Азовского моря "'. Это может служить надежным свидетельством в пользу местного происхождения экспортируемого зерна. О развитии работорговли в Золотой Орде имеются неоднократные свидетельства у восточных и ев­ропейских авторов. Рабами становились не только пленные, за­хваченные монголами в войнах, но и дети неимущих слоев зо-лотоордынского населения, продававшиеся родителями в кри­тических ситуациях "². Местной специфической статьей торгов­ли была также продажа скота, в основном лошадей, быков и верблюдов. Судя по словам Барбаро, скот продавался в стра­ны Западной Европы, вплоть до Италии, а также на Ближний и Средний Восток, причем табуны и стада перегонялись сухо­путными дорогами ^ш.

Встречный поток товаров поступал в Азак из стран Среди­земноморья. Это были различной выработки сукна и полотна, железо, медь, олово, а также вино.

В 1395 г. Азак вместе с итальянской колонией был уничто­жен войсками Тимура. После этого золотоордынский город так и не возродился, но венецианцы в XV в. вновь устроили здесь, торговую колонию, обезопасив ее крепостными стенами, кото­рая просуществовала до появления в Северном Причерноморье осман (1475 г.)

Приведенные выше материалы о золотоордынских населен­ных пунктах в бассейне Дона не являются исчерпывающими, так как многие из них до настоящего времени не выявлены или полностью уничтожены. Отмечая насыщенность этого района золотоордынскими поселениями, один из исследовавших его археологов писал: «По всему пространству от реки Сала до Медведицы и особенно по речкам Иловле, Шеряю, Чиру, Цуц-кану, Куртлаку, Царице и проч. видны следы прежних жилищ татарских» ^,|4. А посетивший эти места в конце XVIII в. ака­демик И. И. Лепехин отмечал и другую интересную черту, сви­детельствовавшую о широком распространении здесь оседлости. Он сообщает о встречавшихся рощах тутовых деревьев и, рас­суждая об их появлении, пишет: «Начальное заведение сих ту­товых деревьев никто не запомнит, и никаких письменных сви­детельств об них не находится. Развалины каменных строений, которыми, так сказать, вся степь унизана, несумненную дают догадку, что насадители сих дерев были татары, которые жи­тельствовали в сей степи и под именем Золотой Орды были известны» "⁵. Кроме того, в различных местах описываемого района часто встречаются находки золотоордынских вещей, за­хоронения в кирпичных склепах и городища, не локализуемые из-за их недостаточной археологической исследованности. К по­следним можно отнести остатки поселения у г. Задонска (Ли­пецкая обл.) на берегу Дона, где обнаружены какие-то соору­жения и различное оружие ^П6. У пос. Елань-Колено (Воронеж­ская обл.) отмечено городище с постройками из квадратного золотоордынского кирпича, сведения о котором очень скудны ^11Т. Отмечены также случайные находки золотоордынских склепов из сырцового и обожженного кирпича, что вполне может сви­детельствовать о наличии рядом населенного пункта "⁸. В комплексе все приведенные материалы с несомненностью поз­воляют считать междуречье Волги и Дона в пределах современ­ной Волгоградской обл. районом сплошного распространения оседлости, существовавшей здесь на протяжении всего XIV в.

Бассейн Волги

Этот обширный регион, вытянувшийся с севера на юг от Прикамья до Каспийского побережья, на всем протяжении ис­тории Золотой Орды играл важнейшую роль в ее политической и экономической жизни. Она была обусловлена не только по­явлением здесь административного центра всего государства, но и существованием наиболее протяженной торговой арте­рии — Волги, связывавшей очень непохожие по своим эконо­мическим потенциям районы лесной и степной зоны. Поволжье с полным основанием можно считать и центром градостроитель­ной культуры государства. Здесь возникли первые золотоор-дынские города, основанные самими монголами ¹¹⁹; здесь зарож­дались и разрабатывались новые архитектурные формы и де­коративно-оформительские приемы, возникавшие на основе сплава и синтеза самых различных культурно-исторических тра. линий. Здесь, наконец, располагалось самое большое число раз­личных по величине населенных пунктов Золотой Орды. Север­ная часть рассматриваемого региона включала территорию бывшей Волжской Булгарии, где градостоительство имело раз­витые и установившиеся традиции, зародившиеся задолго до появления здесь монголов. Неоднократное разорение монголами государства булгар привело к закономерному упадку и исчез­новению некоторых древних городов. Другие на протяжении

XIII в. пережили период постепенного восстановления и раз­вития и в следующем столетии превратились в крупные тор-гово-ремесленные центры, известные далеко за пределами По­волжья. Здесь же в золотоордынский период появляются совер­шенно новые города, что свидетельствует не только об эконо­мических и политических сдвигах, происходивших в данном районе, но и о вызывавшихся ими географических перемеще­ниях местных центров.

Описание золотоордынских городов бассейна Волги удобнее всего производить сверху вниз по течению реки, начав его с территории бывшей Волжской Булгарии, где в XIII—XIV вв. был восстановлен ряд булгарских городов, существовавших до прихода монгольских завоевателей. При этом необходимо ого­вориться, что описываемый район представлял собой зону сплошной оседлости с многочисленными поселениями различ­ной величины, общая численность которых приближается к 35 выявленным к настоящему времени археологическим объектам. Все имеющиеся о них материалы собраны Р. Г. Фахрутдиновым в чрезвычайно важной и интересной работе, посвященной ис­торической географии Волжской Булгарии¹²⁰. Наличие столь серьезной и подробной сводки позволяет в данном случае огра­ничиться перечислением и характеристикой лишь наиболее крупных городов, выступавших в роли не только политических и экономических, но и административных центров.

Город Булгар. Остатки его находятся у современного с. Болгары Куйбышевского р-на Татарской АССР. Бывшая сто­лица Волжской Булгарии. После монгольского завоевания, в начальный период истории Золотой Орды, городу была отведе­на роль одного из важных политических и экономических цент­ров государства. Об этом свидетельствуют сообщение Марко Поло ¹²¹ и начало выпуска здесь первых золотоордынских мо­нет ^|22. Многолетние археологические работы по исследованию остатков Булгара дали самые разнообразные свидетельства о расцвете города в XIV в.¹²³ Именно к этому периоду относится возведение здесь различных монументальных построек общест­венного назначения из камня и кирпича (бани, мечети, мина­реты и др.). Арабский летописец свидетельствует о том, что город был важным центром международной торговли, который постоянно посещали восточные купцы ¹²⁴. Радиус действия местных купцов также не ограничивался ближайшей округой — они пускались в далекие экспедиции до Чулымана ¹²⁵. Наряду с торговлей самое широкое развитие получило разнообразное ремесленное производство (металлургическое, ювелирное, гон­чарное, костерезное, кожевенное, строительное) "*. Пригородный порт Булгара Ага-Базар превратился в оживленный торговый пункт, где встречались купцы из Руси, с Ближнего и Среднего Востока и из Западной Европы ¹²⁷.

Упадок города начинается в 60-х годах XIV в. и связан с общими внутренними смутами в государстве. Во время царст­вования Тохтамыша Булгару так и не удалось вернуть прошло­го величия и значения; окончательное запустение города проис­ходит в начале XV в. и связывается с перенесением политиче­ского центра местных земель к северу, на правобережье Камы.

Город Джукетау. Основан булгарами задолго до прихода монголов, которые его разрушили. Восстановление города при­вело к тому, что в XIV в. в данном регионе он становится од­ним из крупных политических центров наряду с Булгаром ^т. Джукетау (русское название Жукотин) находился на левом берегу р. Камы, в 4 км от современного г. Чистополь Татар­ской АССР. В экономической жизни города, видимо, имели осо­бое значение его торговые связи с Приуральем. Археологиче­ские исследования выявили не очень мощный, но насыщенный находками слой конца XIII—XIV вв.¹²⁹

Город Биляр. Остатки его находятся,у современного с. Би-лярск Татарской АССР, на р. Билярке. До прихода монголов был крупнейшим городом Волжской Булгарии ¹³°, но в золото­ордынское время потерял свое прежнее значение, хотя здесь какой-то период чеканились монеты. Границы города XIII— XIV вв. значительно сократились по сравнению с предыдущим столетием ¹³¹.

Город Сувар. Основан булгарами и до прихода монголов был одним из крупных городов их государства. Остатки его на­ходятся у д. Татарский городок Куйбышевского р-на Татарской АССР. В золотоордынскую эпоху город частично был восста­новлен, но прежней экономической и политической роли уже не играл ^ш.

Город Кйшан. Остатки города находятся на правом берегу Камы у с. Шуран Лаишевского р-на Татарской АССР. На ос­новании археологических исследований существование города датируется XII—XIV вв.¹³³ По величине Кашан являлся тре­тьим городом в регионе (после Булгара и Биляра), представляя собой один из административных центров камского правобе­режья ¹³⁴. Окончательное запустение города относится к кон­цу XIV в.

Город Кременчук. Находился на правом берегу р. Камы у с. Русские Кирмени Мамадышского р-на Татарской АССР. Бул-гарский город, основанный до появления монголов ^l3S. Наивыс­ший расцвет Кременчука относится к золотоордынскому време­ни. Город существовал на протяжении всего XIV в., запустение его относится к самому концу этого столетия.

Городище Иски-Казань. Состоит из двух археологических памятников — Урматского селища и Камаевского городища, — представлявших собой один населенный пункт, получивший на­родное название Старая Казань (Иски-Казань). Остатки горо­да находятся на р. Казанке, у с. Камаево Высокогорского р-на Татарской АССР. Населенный пункт возник здесь до появления монголов, но расцвет его относится ко второй половине XIII — середине XIV в.¹³⁶ Судя по археологическим находкам, город в этот период был развитым торгово-ремесленным населенным пунктом, игравшим видную роль в районе камского правобе­режья.

Барскоенарускинское селище и городище. Находятся у д. Барское Енарускино Аксубаевского р-на Татарской АССР. Составляют единый городской комплекс (площадь городища свыше 30 тыс. кв. м, селища — свыше 600 тыс. кв. м ^ш), достиг­ший наибольшего развития в XIV в. Судя по площади населен­ного пункта, он был одним из значительных городских центров данного региона ¹³⁸. Древнее название города неизвестно

Кокрятьское городище. Находится на правом берегу р. Утки, у с, Кокрять Старомойнского р-на Ульяновской обл. Представ­ляет собой остатки одного из значительных городов региона (площадь городища превышает 700 тыс. кв. м)¹³⁹. Древнее на­звание города точно неизвестно, предположительно здесь лока­лизуется летописный Тухчин ¹⁴°.

Большеатрясское поселение. Находится у с. Большие Атря-сы Тетюшского р-на Татарской АССР. Археологические наход­ки датируют его золотоордынским временем. Древнее назва­ние города точно неизвестно; предположительно здесь локали­зуется Шунгат ¹⁴¹.

Казань. Один из поздних золотоордынских городов, возник­новение которого вызвано целым рядом внутриполитических процессов, происходивших в государстве во второй половине XIV в. Выяснение даты основания Казани имеет особое значе­ние для понимания историко-географических изменений, проис­ходивших на территории бывшей Волжской Булгарии во время событий «великой замятии». Именно поэтому необходимо рас­смотреть вопрос всесторонне, разобрав все существующие вер­сии. По одной из них город появился в конце XII в., по другой — при золотоордынском хане Бату (1242—1255 гг.); третья отно­сит его возникновение ко второй половине XIV в.¹⁴² К этому следует добавить, что иногда основание современной Казани связывают со временем возникновения вышеупомянутой Иски-Казани. Археологический памятник, получивший в устной на­родной традиции название Иски-Казань, находится в 45 км от современной Казани, т. е. является самостоятельным городом, дата основания которого не имеет отношения ко времени воз­никновения Казани.

Первая версия ¹⁴³, относящая начало города к XII в., бази­руется в основном на сообщении, имеющемся в «Казанской ис­тории» («История о Казанском царстве», «Казанский летопи­сец») ^|44. Источник этот относится к 60-м годам XVI в. и во многом несет в себе черты художественного произведения. Ос­нование г. Казани излагается в нем следующим образом: «Бысть же на Каме на реке старый град, именем Брягов, отту-ду же прииде царь, именем Саин Болгарский. И поискав по местом проходя в лета 6685 и обрете место на Волге, на самой украине руской, на сей стране Камы реки, концем прилежаху к Болгарской земли, другим же концем — к Вятке и к Перме». Далее следует чисто художественный рассказ о несметном ко­личестве обитавших на этом месте змей и их истреблении, пос­ле чего «царь возгради на месте том Казань... и бысть Казань-столный град вместо Брягова» ^14S. Приведенная здесь дата ос­нования города (1177 г.) имеется не во всех списках «Казан­ской истории»; список, положенный в основу издания 1903 г.,. сообщает о 1172 г. "^в, в Других же списках вообще нет никакой даты¹⁴⁷. Последнее представляется наиболее близким к ориги­налу рукописи этого произведения, так как во вступлении к нему автор откровенно признается, что «о первом зачале царь-ства Казанского в кое время, како зачася, и не обретох в лето-писцех руских, но мало в казанских видех. И много же речью пытах и от искуснейших людей руских: ин глаголаше тако, ин глаголаше инак, ни един же ведая истинны» ^|48. В позднейших списках с оригинала, скорее всего, и нашло отражение мнение мыслящих «тако» или «инак» и вставивших в первоначальный текст конкретную дату. Дата эта находится в вопиющем проти­воречии с излагаемыми в источнике фактами, связанными с ос­нованием Казани. О булгарском царе XII в. Саине не говорится ни в одном из более ранних источников. Впервые это прозвище зафиксировано в восточных летописях XIII—XIV вв. исключи­тельно в применении к золотоордынскому хану Бату.

Это почтительное прозвище (справедливый, добрый) носил только Бату ^14Э. И оно очень характерно для исконно монголь­ской традиции титулования, основная черта которой — точность и лаконизм. Волжские же булгары вместе с исламом восприня­ли традиции мусульманской титулатуры, отличавшейся прост-ранственностью и пышностью, примером чего может служить ряд булгарских эпитафий ¹⁵⁰. Нужно отметить также, что после исчезновения Золотой Орды многие из степных князьков XV— XVI вв. добавляли к своему имени приставку «Саин», пытаясь тем самым хоть в чем-то сравниться с хорошо известным в: степях и уже ставшим легендарным ханом. Более того, из даль­нейшего текста источника становится совершенно ясно, что-«царь именем Саин Болгарский» вовсе не правитель Волжской Булгарии XII в., а золотоордынский хан: «И любяше царь (Саин. — В. Ј.), и часто сам от столного своего града Сарая (!) приходяще и живяще в нем» (т. е. в Казани) ¹⁵¹,

Наконец, особый интерес при выяснении вопроса о «Саине Болгарском» представляет рассмотрение текста заключитель­ной части предыдущей главы. Здесь приводится явно вымыш­ленный рассказ о смерти Бату и о том, что ему наследовал хан «Саин Ординский». Далее сообщается о решении этого хана совершить карательную экспедицию на Русь. Однако русские князья улаживают конфликт мирным путем, и «Саин Ордин­ский», не дойдя до русской границы, решает основать здесь го­род и ищет подходящее для него место. На этом глава закан­чивается, и совершенно неожиданно в первой же фразе сле­дующей главы вместо «Саина Ординского» появляется «Саин

Болгарский»: «Бысть же на Каме на реке старый град, именем Брягов, оттуду же прииде царь, именем Саин Болгарский» ¹⁵². Фраза эта резко нарушает связность повествования и вступает в противоречие с предыдущим текстом. Неожиданное превраще­ние вымышленного преемника Бату «Саина Ординского» в столь же легендарного «Саина Болгарского», а также никак не вытекающее из предыдущего контекста упоминание Брягова позволяет утверждать, что эта фраза является вставкой в пер­воначальный текст, причем сделанной довольно неуклюже. В связи с этим список, изданный в Казани ^1И, где полностью отсутствует фраза о «Саине Болгарском» и логическая связь рассказа о «Саине Ординском» не прерывается, представляется более близким к авторскому оригиналу. Нет в нем и конкрет­ной даты основания Казани, что также более соответствует признанию автора о встреченных трудностях при установлении истины.

Слова разбираемого отрывка: «...и обрете место на Волге, на самой украине руской, на сей стране Камы реки» —совершен­но не соответствует исторической географии XII в. В это время р. Казанка никак не могла быть «самой украиной руской», так как граница русских земель XII в. проходила в нескольких сот­нях километров севернее, в районе р. Оки. Позднее, в XIV в. она несколько передвинулась к югу и установилась по берегам р. Суры, но все же достаточно далеко от места возникновения Казани. Подобное искажение границ сделано автором явно преднамеренно в соответствии с политической ситуацией XVI в., создавшейся после разгрома Казанского ханства. Тенденция эта ярко проступает и в начале повествования, где сказано: «Руская земля была едина, идеже ныне стоит град Казань, продолжающеся в долину с единого от Нова града Нижнего на восток, по обою странам великия реки Волги вниз и до бол-гарьских [рубежов] и до Камы реки... все же то держава и область Киевская и Владимирская, по тех же ныне Москов­ская» ¹⁵⁴.

В заключение разбираемого отрывка сообщается: «..и бысть Казань столный град вместо Брягова». Эти слова также невоз­можно отнести к Казани XII в. Город Брягов отождествляется исследователями с Булгаром Великим »**, бывшим столицей Волжской Булгарии до XII в. и в XIII—XIV вв. В XII в. сто­лица была перенесена из Булгара в Биляр ¹⁶⁶. Факты эти хоро­шо известны не только из русских летописей, но подтверж­даются и раскопками. Таким образом, Казань не только в XII в., но и в XIII—XIV вв. не могла быть столицей Волжской Булгарии.

Небезынтересно в связи с разбираемым вопросом о возник­новении Казани в XII в. рассмотреть и общую политическую •ситуацию, в которой находилось булгарское государство этого времени. По сообщениям летописей, русские князья на всем протяжении этого столетия предпринимали против Булгарии ряд крупных походов, заканчивавшихся захватом и разгромом булгарскнх поселений и городов. Наиболее крупные из них от­носятся к 1120, 1172 и 1184 гг.¹⁵⁷ Одним из организаторов ак­тивной антнбулгарской политики был Андрей Боголюбский, в связи с чем некоторые исследователи отмечают заинтересован­ность булгар в устранении этого князя и поддержку с их сто­роны заговора против него. В обширном летописном некрологе одной из основных заслуг Андрея Боголюбского называются не­однократные победы его над булгарскими войсками ¹⁵⁸. Столь активная антибулгарская направленность русской политики в XII в. привела к тому, что основная территория Волжской Бул­гарии находилась в Закамье ¹⁵⁹ и расширение ее шло исключи­тельно к югу. Это отмечалось А. П. Смирновым и подтверж­дается археологическим исследованием Предкамья Н. Ф. Кали­ниным, пришедшим к выводу об освоении булгарами Пред­камья в основном в XIII—XIV вв.¹⁶⁰ Последние данные Р. Г. Фахрутдинова не противоречат этому, свидетельствуя об очень слабой заселенности булгарами в XII в. бассейна р. Ка­занки ^|61.

Одним из характерных показателей ощутимости для булгар военных ударов с севера является перенос в XII в. столицы государства из Булгара в Биляр ^1И, находившийся в глубине булгарской земли и в стороне от Волги, по которой обычно приходили русские войска.

Скупые сведения источников позволяют судить о напряжен­ной междоусобной борьбе внутри самой Волжской Булгарии. Об этом свидетельствует привлечение одним из булгарских кня­зей половцев в качестве пособников в борьбе против другого феодала ^16Э. Постоянные угрозы нападений с севера и внутрен­ние усобицы ни в коей мере не способствовали в XII в. освое­нию булгарами значительных территорий на правобережье Ка­мы и особенно вдоль Волги. В этот период освоение предкам-ских земель могло осуществляться ими лишь в районах, значи­тельно удаленных от Волги, побережье которой было очень не­спокойно в военном отношении.

При рассмотрении данного вопроса представляют интерес и материалы средневековой картографии. Одна из подробнейших карт этого района, составленная в середине XIV в. итальян­скими купцами Пицигани, размещает булгарские города ис­ключительно в Закамье и вдоль течения Камы ¹⁶⁴. К северу же от Камы, на берегу Волги, помещен лишь один город—Кост­рома. Отсутствует Казань и на карте Каталонского атласа 1375 г., и на карте Фра-Мауро начала XV в.¹⁸⁵

Из сказанного выше с определенностью вытекает, что осно­вание Казани в XII в. не подтверждается ни источниками, ни анализом политической ситуации того времени. Об отнесении возникновения Казани ко времени правления золотоордынского хана Бату нет прямых сообщений в письменных источниках. Разве что за такое известие можно принять разбиравшийся вы­ше отрывок из «Казанской истории», не беря во внимание при­веденную в нем дату — 1177 г. Во время правления Бату дей­ствительно начинается постепенное оживление городской жиз­ни, развитие которой было прервано монгольским нашествием. Бату заложил на Нижней Волге свою столицу — Сарай; в сте­пях, особенно у переправ через крупные реки, появляются не­большие поселки, населенные пригнанными сюда русскими и булгарами. Однако первоначальный период правления Бату ха­рактеризуется не закладкой новых, а восстановлением старых городов в связи с неотложной необходимостью скорейшего со­здания оседлого административного центра государства. Этим центром Бату временно избрал г. Булгар, где началась чекан­ка первых золотоордынских монет. С этого времени происходит быстрое развитие города, что подтверждается письменными и археологическими источниками. Булгар XIII—XIV вв. был при­знанным международным центром торговли^,в" на территории бывшей Волжской Булгарии; второго подобного ему центра в этом районе Волги не было "".

В обстоятельных летописных рассказах о походах ушкуйни­ков 1360, 1366, 1374, 1375 гг. также постоянно фигурирует Бул­гар, Казань же не упомянута ни разу ¹⁶⁸.

Не последнее место в ряду свидетельств о времени основа­ния Казани принадлежит и археологическим материалам. К со­жалению, они опубликованы в очень сжатом виде, без планов и стратиграфических разрезов¹⁶⁹. Попытки авторов раскопок отнести некоторые из полученных данных к XII в. в целом не могут быть признаны аргументированными. Найденные в рас­копках вещи и керамика имеют широкую дату — от XII до XIV вв. включительно — и часто встречаются на золотоордын­ских городищах Нижнего Поволжья.

Что же касается существования Казани в XIV в., то это при­знается сторонниками всех точек зрения на время ее основа­ния. Различие здесь состоит лишь в том, что сторонники воз­никновения Казани в XII или XIII в. считают город к этому времени уже вполне оформившимся и развитым, а сторонники основания города в XIV в. представляют его к этому времени в стадии начального развития. Отсутствие убедительных аргу­ментов в пользу возникновения Казани в XII или XIII вв. сво­дит суть вопроса к возможно более точной конкретизации вре­мени основания города на протяжении XIV в. Его бесспорное существование в XIV в. подтверждается надежными летопис­ными свидетельствами. Наиболее раннее из них содержится в Рогожском летописце под 1391 г.¹⁷⁰ при описании похода уш­куйников, разграбивших Джукетау и Казань. Сообщение это повторяется в Симеоновской летописи и Московском своде 1479 г.¹⁷¹ Второй раз Казань фигурирует в Новгородской IV летописи под 1395 г. ¹⁷² при описании большого похода рус­ских войск, сопровождавшегося разгромом Булгара, Джуке­тау, Казани, Кременчука. Таким образом, в последнее десяти­летие XIV в. Казань представляется крепостью или городом, значение которого уже не могли недооценить русские войска.

Отсутствие каких-либо других сведений о Казани, позволя­ющих конкретизировать время ее возникновения, побуждает обратиться к рассмотрению общей ситуации, сложившейся в этом районе во второй половине XIV в.

Внутренний кризис, который переживала Золотая Орда с 1360 по 1380 г., отразился на ее составной части — территории бывшей Волжской Булгарии. Отдельные крупные золотоордын­ские феодалы, не желавшие подчиняться Мамаю, но и не имев­шие достаточных сил для борьбы с ним, предпочитали покинуть степные районы государства и уйти на его окраины, о чем по­дробно говорилось в предыдущей главе. Важные в экономиче­ском и военном отношении Булгар и Волжский путь, захвачен­ные Булак-Тимуром, становятся предметом ожесточенной борь­бы между Мамаем, сидевшими в Сарае ал-Джедид ханами и отдельными феодалами, пытавшимися независимо править в Булгаре. В результате Волжская Булгария периода «великой замятии» становится одной из обособившихся от Золотой Орды территорий, что подтверждается анализом нумизматических данных , Центром ее все это время продолжает оставаться г. Булгар

Особый интерес для рассматриваемого вопроса представляют события, описанные в русских летописях под 1370 и 1376 гг. К 1370 г. власть в Булгаре захватывает местный князь Хасан, или, как его называют русские летописцы, Осан. Мамай решает вернуть себе эту область, посадив в Булгаре своего ставленни­ка при помощи русских князей. Для этого к Дмитрию Констан­тиновичу Суздальскому направляется посол Ачи-ходжа. В ре­зультате суздальский князь, «собрав воя многы, посла брата своего князя Бориса и сына своего князя Василка, а с ними посол царев именем Ачихожа, и посла я на Блъгарского князя Осана. Осан же посла противу их с челобитием и с многыми дары, они же дары вземше, а на княжении посадиша Салтан Бакова сына и възратишаса на Русь» ¹⁷⁵.

В 1377 г. войска в район Волжской Булгарии направляет уже по своей инициативе великий князь Дмитрий Иванович: «Тое же зимы князь великий Дмитрий Иванович посла князя Дмитрия Михайловича Волыньского ратию на безбожныя Блъгары, а князь Дмитрии Костянтинович Суждальский посла сына своего князя Василиа и другаго сына своего князя Ивана, а с ними бояр и воевод и воя многы. И приидоша к Блъгаром в великое говение месяца марта 16 день в понедельник на верб­ной недели, погании же Бесерменове изыдоша из града проти­ву их и сташа на бои и начаша стреляти, а инии из града гром пушаху, страшаще нашу рать, а друзии самострельный стрелы пушаху, а инии выехаша на вельблудех, кони наши полошающе, наши же никако не устрашаються грозы их, но крепко противу сташа на бои и устремишася нань единодушно и скочиша на них, они же окаании побегоша в град свои, а наши после бию-чи и убиша их числом Бесермен 70. И выела из города князь Болгарьскыи Осан и Махмат Солтан и добиста челом князю великому и другому 2000 рублев, а воеводам и ратем 3000 руб­лев- Наши же в возвратишася, всю свою волю вземше, а даригу и таможника посадиша, а ссуды и села и зимницы пожгоша, а люди посекоша и отъидоша с победою» ^|76.

Эти два сообщения являются ключевыми в решении вопро­са о времени возникновения Казани. В результате похода 1370 г. Мухаммед-Султан сделался владетелем булгарской зем­ли. Что же касается князя Хасана, то он сохранил себе жизнь, предложив «многие дары» и отказавшись от сопротивления. Мухаммед-Султан, как ставленник Мамая, понимая свою чуж­дость булгарской среде, предпочел не конфликтовать с местным князем Хасаном, а сделать его своим союзником — вассалом. Предположение о том, что оба князя остались в одном городе, т. е. Булгаре, крайне маловероятно. Скорее всего, Мухаммед-Султан выделил Хасану на определенных условиях феодального подчинения какой-то суюргал. Вряд ли он находился в исконно булгарских районах левобережья Камы, так как эти земли счи­тались принадлежностью правителя Булгара или в определен­ной части составляли владения подчиненных ему феодалов. Территории, расположенные к югу от этих земель, были вовле­чены в орбиту борьбы Мамая с ханами Сарая ал-Джедид и яв­лялись в это время очень неспокойным районом. Восточные об­ласти Волжской Булгарии составляли уделы сильных феодалов Джукетау, ссора с которыми явно не могла способствовать упрочению положения Мухаммед-Султана. Наиболее вероят­но, что Хасан мог получить удел севернее правого притока Камы — р. Меши. Отдавая Хасану эти земли, малозаселенные (особенно вдоль Волги) по причине частых военных конфлик­тов с Русью, Мухаммед-Султан, во-первых, сохранял хорошие отношения с крупными булгарскими феодалами, так как это не ущемляло их интересов, в основном ограничивавшихся За-камьем; во-вторых, владельцем этого района, имевшего важ­ное значение форпоста при возможных столкновениях с русски­ми князьями,становился их явный противник.

Для устройства своей резиденции и административного центра владений Хасан выбрал место недалеко от устья ны­нешней реки Казанки, в 120 км севернее Булгара. Основание города именно здесь имело два неоспоримых для того времени преимущества. Во-первых, город получал по р. Казанке выход к Волге и фактически находился на ней. Во-вторых, он был незаметен с Волги, так как отстоял от нее на расстоянии не­скольких километров. Второго места, столь же удобного и отве­чавшего таким требованиям, в этом районе волжского лево­бережья нет.

Благодаря расположению своих владений ближе всего к оусской границе Хасан в 1376 г. первым узнает о приближении русской рати и вовремя предупреждает об опасности Мухаммед-Султана. Именно это объясняет появление Хасана в Булгаре, а также хорошо и явно заблаговременно организованную обо­рону города («Бесерменове изыдоша из града противу их и сташа на бой и начата стреляти, а инии из града гром пу-щаху, страшаше нашу рать, а друзии самостоятельныя стрелы пушаху, а инии выехаша на вельблудех, кони наши полошаю-ще»). Значительное количество русских войск, посланных в по­ход на Булгар, свидетельствует о том, что это была явно ответ­ная акция за какое-то неизвестное нам нападение на русские земли или избиение русских гостей на Волге. Вполне возможно, что именно Хасан был виновником появления русской рати и у стен Булгара.

За 20 лет (1370—1390) административный центр владений Хасана настолько вырос и приобрел такую известность, что в 1391 г. русский летописец упоминает его наряду с хорошо из­вестным Джукетау (Жукотиным). К этому же времени Булгар, неоднократно становившийся во второй половине XIV в. ареной ожесточенной борьбы, окончательно утрачивает свое значе­ние ¹⁷⁷. Новый город, основанный князем Хасаном в 1370 г., по­лучил имя своего основателя. Такой обычай был широко рас­пространен у волжских булгар. Занимавшийся этим вопросом Г. В. Юсупов отмечает очень большое число населенных пунк­тов, названия которых образованы от личных имен, встречаю­щихся в булгарских эпитафиях XIV в. ¹⁷⁸ Огромный материал по антропонимике Татарии собран в последнее время и Г. Ф. Сат-таровым ^,79. Анализируя его, автор пришел к выводу, что зна­чительная и наиболее древняя часть названий населенных пунк­тов Татарской АССР восходит к личным именам и прозвищам. О распространенности такого своеобразного обычая на данной территории можно судить по приложенному к работе Г. Ф. Сат-тарова словарю, содержащему около 15 тыс. статей.

Несколько позднее, в процессе формирования татарского языка, произошла трансформация названия г. Хасан в привыч­ное теперь Казань. С лингвистической точки зрения этот вопрос подробно рассмотрен в работе И. Г. Добродомова и В. А.Куч-кина ¹⁸°, выводы которой полностью подтверждают предложен­ную гипотезу о происхождении названия Казань и времени его появления.

Можно также упомянуть о чрезвычайно интересном камен­ном надгробии, найденном близ Казани и датированном Г. В. Юсуповым предположительно концом XIII в.¹⁸¹ Текст его в значительной степени испорчен, дата стерта, однако сохра­нившиеся обрывки позволяют прочесть, что «это место погре­бения великого и знатного повелителя, помощника повелите­лей, эмира чтимого... победоносного... гордости рода... и веры, тени господа миров Хасан-бек сын Мир-Махмуда». В этой эпи­тафии, кроме имени, обращают на себя внимание слова «по­мощника повелителей», так как Хасан действительно был вас­салом Мухаммед-Султана, а через него и Мамая. Разработан­ность и пышность титулатуры эпитафии, а также употребление титула «эмир» характерно именно для второй половины XIV в., когда официальное делопроизводство и титулование в обяза­тельном порядке исходили из арабо-персидских традиций. В пользу этой даты надгробия свидетельствуют также некото­рые технические особенности его исполнения, например четкие прямоугольники строк, отделенные друг от друга чистыми поло­сами. Подобная компоновка надписей зарождается лишь в XIV в. и достигает своего расцвета в XV—XVI вв., когда чис­тые, заглубленные полосы между строками превращаются в рельефные перекладины, отделяющие каждую строку от после­дующей ¹⁸².

В заключение интересно отметить, что в трудах В. Н. Тати­щева дважды упоминается об основании Казани в XIV в.^,вз, причем источник, которым он пользовался, не сохранился до нашего времени.

Выяснение времени основания Казани во второй половине XIV в. представляет часть важной историко-географической проблемы, связанной с появлением новых административно-политических центров на окраинах разваливающегося золотоор-дынского государства. Многолетние внутренние смуты приводят к полному экономическому упадку и хозяйственной разрухе обширные районы Золотой Орды. В данном случае восстанов­ленные булгарские города, игравшие видную роль в XIII и пер­вой половине XIV в., постепенно теряют свою роль во второй половине столетия. В еще большей степени этот процесс затра­гивает многочисленное сельское население, предпочитавшее уходить из зоны постоянных военных действий в малоосвоен­ные и отдаленные районы ¹⁸⁴. Картографирование населенных пунктов Казанского ханства показывает, что все они размеща­ются в районах Предкамья ^|85. В противовес этому совершенно пустеют территории Закамья, бывшие в свое время центром расселения булгарских племен.

В целом же территория бывшей Волжской Булгарии на про­тяжении XIII—XIV вв. представляла собой район сплошной оседлости с многочисленными деревнями и мелкими городами, значительная часть которых выявлена в настоящее время ¹⁸⁶. Экономическое значение этого района увеличивалось еще и тем, что здесь сходились устоявшиеся торговые пути по подвозу пушнины из Приуралья, бассейна Вятки и северной Волги. Сюда же стекались многочисленные и разнообразные русские товары, где их ждали восточные купцы.

Севернее описанного района, на территории современной Чувашской АССР, известны небольшие по площади населен­ные пункты, которые нельзя считать городами. Однако архео­логические работы последних лет выявили и здесь остатки го­рода, находившегося на месте современных Чебоксар.

Чебоксарское городище. Находится на месте современного г. Чебоксары; древнее название точно неизвестно. Археологи­ческие исследования датируют древнейшие слои города кон­цом XIV в. При раскопках найдены не только деревянные жи­лые постройки, но и глазурованные архитектурные изразцы, свидетельствующие о существовании в городе XIV в. кирпичных зданий ^|87. Городской характер существовавшего здесь населен­ного пункта подтверждают и остатки различных ремесленных производств: кузнечного, замочного, ювелирного, кожевенного, сапожного, гончарного ¹⁸⁸. Особо нужно отметить археологиче­ские свидетельства о том, что в XIV в. этот населенный пункт был чувашским городом ¹⁸⁹.

Говоря о Среднем Поволжье, нельзя не упомянуть тесно связанную с ним территорию Башкирии, также входившую в состав Золотой Орды. Во второй половине XIII и в XIV в. Башкирия оставалась кочевой областью и градостроительство ее не затронуло. Пока здесь известно лишь одно городище, ко­торое можно отнести к золотоордынскому времени.

Абисово городище. Находится в 42 км от Уфы; древнее на­звание неизвестно. Площадь городища составляет около 500 тыс. кв. м ¹⁹°. Археологических исследований не проводилось.

Отсутствие городов на территории Башкирии в XIII—XIV вв. можно объяснить тем, что этот район находился в стороне от крупных торговых транзитных путей и представлял собой, ско­рее всего, сырьевую базу, снабжавшую купечество пушниной, медом, воском, кожей и другими продуктами, вывозившимися по рекам в приволжские торговые города. Подобная роль Баш­кирии в экономической жизни Золотой Орды наложила свой отпечаток на ее развитие, законсервировав общую традицион­ность кочевого быта.

Один из самых северных улусов золотоордынского государ­ства находился в районе расселения мордовских племен, зани­мавших междуречье Суры и Мокши. До настоящего времени здесь известен лишь один крупный город, несомненно являв­шийся местным административным центром.

Город Мохши. Остатки его находятся у современного села Наровчат Пензенской обл. Древнее название города определе­но по монетам и идентифицировано с Наровчатским городищем А. А. Кротковым ^т. В русских летописях область вокруг го­рода и, вероятно, он сам носили название Наручадь ¹⁹². Город был основан монголами в начале XIV в., первые чеканившиеся здесь монеты относятся к 1313 г. ¹⁹³ Полное запустение его про­изошло в самом начале XV в. Археологические раскопки ри­суют его значительным по площади населенным пунктом, за­строенным кирпичными зданиями общественного и жилого ха­рактера. Исследованиями выявлены баня, мавзолей и жилые дома своеобразной планировки с подпольным отоплением ¹⁹⁴. Каких-либо остатков производственной деятельности на горо­дище пока не выявлено. Географическое положение Мохши довольно своеобразно: он находится в значительном отдалении от оживленных торговых путей, проходивших по Волге и До­ну. Именно это позволяет говорить о том, что в первую оче­редь город был административно-политическим центром значи­тельного района, населенного мордовскими племенами.

Наибольший интерес при изучении золотоордынских горо­дов представляет побережье Волги на всем ее протяжении — от границ бывшей Волжской Булгарии до Каспийского моря. Здесь появились первые собственно золотоордынские города, ставшие в короткое время оживленными политическими, ре­месленными и торговыми центрами, привлекавшими внимание государственных деятелей и купечества Азии и Европы. На тер­ритории современной Ульяновской обл. имеются два крупных городища, на которых не проводились археологические раскоп­ки, что затрудняет их характеристику.

Городище Крестово. Находится на левом берегу Волги, у с. Крестово-Городище Ульяновской обл. Золотоордынское на­звание города неизвестно, археологические исследования не проводились. В XVIII в. здесь были зафиксированы развалины многочисленных каменных построек ^|95.

Городище Переволокское. Находится на правом берегу Вол­ги, примерно в 20 км ниже населенного пункта Сингилей. Зо­лотоордынское название города неизвестно; археологические исследования не проводились. В прошлом на городище были заметны развалины кирпичных построек, а также встречались золотоордынские серебряные и медные монеты ^19в.

Г ородище Переволокское. Находится на правом берегу Вол­ги напротив г. Куйбышева, у д. Переволок. Золотоордынское название города неизвестно; археологические исследования не проводились. Академик И. П. Фальк отметил здесь видимые на поверхности земли развалины каменных домов ¹⁹⁷.

Г ородище Костьми. Находится на правом берегу Волги, в нескольких километрах выше г. Сызрани. Золотоордынское на­звание города неизвестно; археологические исследования не проводились. Академик И. И. Лепехин зафиксировал здесь следы «татарского обиталища», представлявшие собой разва­лины сложенных из известняка построек ¹⁹⁸.

Город Укек. Остатки его находятся на правом берегу Вол­ги на окраине Саратова. Площадь городища сильно разрушена и застроена современными домами. Укек является одним из ран­них городов Золотой Орды, основанных самими монголами в 50-е годы XIII в. Первое упоминание о нем содержится в «Кни­ге Марко Поло»¹⁹⁹ и относится ко времени правления хана Берке. Название города хорошо известно по письменным ис­точникам и чеканившимся здесь монетам. Археологические исследования показали, что древний город был вытянут вдоль Волги на расстояние более 2 км ²⁰°. Раскопками выявлены раз­нообразные постройки из обожженного и сырцового кирпича, остатки водопровода, горны для обжига архитектурной кера­мики. Гибель города связана с походом Тимура 1395 г.

Городище Квасниковское. Находилось на левом берегу Вол­ги, у с. Квасниковка, напротив Укека; в настоящее время затоп­лено водохранилищем. Золоордынское название города неиз­вестно; археологических исследований не проводилось. В XIX в. здесь отмечены многочисленные развалины кирпичных золото­ордынских построек, а также находки большого количества медных и серебряных монет²⁰¹.

Городище Узморье. Находится несколько ниже по течению Волги от Квасниковского городища ²⁰². Золотоордынское назва­ние населенного пункта неизвестно; археологические исследо­вания не проводились.

Городище Канадейское. Находится в нескольких десятках километров от Волги, на ее правом притоке — р. Сызрани, у пос. Канадей. Золотоордынское название населенного пункта неизвестно; археологические исследования не проводились. Ф. Ф. Чекалин, посетивший городище в 1888 г., отметил нали­чие здесь каменных развалин золотоордынского времени ²⁰³.

Городище Ахметовское. Находится на правом берегу Волги в районе г. Камышина, у с. Ахметовка. Золотоордынское назва­ние населенного пункта неизвестно. Небольшие археологиче­ские раскопки выявили остатки жилищ и характерную золото-ордынскую керамику ²⁰⁴.

Городище Даниловское. Находится на правом берегу Волги, выше г. Камышина. Золотоордынское название населенного пункта неизвестно. Археологические исследования выявили зо­лотоордынские монеты и керамику ²⁰⁵.

Городище Терновское. Находится на правом берегу Волги, в 17 км выше Камышина. Золотоордынское название населен­ного пункта неизвестно. Археологические исследования выяви­ли золотоордынские монеты и керамику²⁰⁶.

Городище Бережковское. Находится на левом берегу Волги, в устье р. Еруслан, напротив Терновского городища. Золото­ордынское название населенного пункта неизвестно. Археологи­ческие исследования выявили здесь большую двухъярусную печь для обжига керамики ²⁰⁷. Рядом с печью отмечены остатки неисследованных построек. Возможно, городище представляет собой остатки специализированного ремесленного поселка, рас­полагавшегося рядом с залежами необходимого сырья.

Городище Шишкин Бугор. Находится.на правом берегу Вол­ги у г. Камышина. Золотоордынское название населенного пункта неизвестно; археологические исследования не проводи­лись. На поверхности городища собраны золотоордынские мо­неты и различные предметы этого же периода ²⁰⁸.

Г ородище Лролейское. Находится на правом берегу Волги, у с. Горная Пролейка Волгоградской обл. Золотоордынское на­звание населенного пункта неизвестно; археологические иссле­дования не проводились. Культурный слой древнего поселения застроен сооружениями современного села ²⁰⁹.

Городище Песковатское. Находится на правом берегу Вол­ги, у с. Песковатки Волгоградской обл. Золотоордынское назва­ние населенного пункта неизвестно; археологические исследо­вания не проводились. В настоящее время культурный слой памятника полностью уничтожен сельскохозяйственными рабо­тами ^2|0.

Город Бельджамен. Городище его находится на правом бе­регу Волги, в 2 км севернее г. Дубовка Волгоградской обл.; общая площадь свыше 500 тыс. кв. м. В археологии этот объект известен под названием Водянское городище. В 1889 г. Н. А. Толмачев предложил отождествить его с известным по восточным источникам городом Бельджаменом. Основным аргу­ментом в пользу этого послужило сообщение арабского геогра­фа Абульфеды, относящееся к 1321 г., в котором говорится: «Река Итиль, протекши вблизи Булгара, в дальнейшем ходе омывает лежащий на ее берегу небольшой город Укек, затем, продолжаясь к югу, протекает близ деревни Бельджамен, а за­тем поворачивает к юго-востоку и протекает с юго-западной стороны Сарая»²¹¹. Предположение Н. А. Толмачева поддержал Ф. Ф. Чекалин, указавший на итальянские карты XIV—XV вв., где примерно на месте расположения Водянского городища на­несен город Бельджамен²¹². Сюда же можно присоединить све­дения о походе Тимура 1395 г. на Золотую Орду. Сообщая о движении его войска с севера на юг в междуречье Волги и Дона, летописи свидетельствуют, что Тимур из района южно­русских земель двинулся к Бельджамену (Бальчимкину), раз­громив который пошел дальше на Азак²¹³. Войско Тимура, та­ким образом, обязательно должно было пройти место наиболь­шего сближения Волги и Дона (где находится Водянское горо­дище), и город не мог ускользнуть от внимания завоевателя. Все эти данные действительно совпадают с географическим по­ложением Водянского городища и позволяют отождествить этот памятник с городом Бельджаменом. Обращает на себя внима­ние также и то, что название Бельджамен переводится как «город дубов» или «дубовый город» ^и*. Название основанного рядом с ним в XVII в. пос. Дубовка представляет кальку с зо­лотоордынского Бельджамен. Последнее возникло в связи с тем, что окружающие прибрежные районы Волги были покрыты за­рослями густых дубов, остатки которых в районе Дубовки со­хранились до настоящего времени.

Особый интерес в связи с названием города представляют сообщения русских летописей, упоминающих о неизвестно где располагавшемся золотоордынской Бездеже. Вопросу о его ло­кализации была посвящена статья Д. Кобеко^2|5, который до­казал, что он был расположен севернее Сарая ал-Джедид. Ско­рее всего, именно Бельджамен русские и называли Бездежем, что косвенно подтверждает анализ различных летописных дан­ных²¹⁸.

Возведение золотоордынского города именно на этом месте было связано с чрезвычайно удобным географическим положе­нием. Дон здесь ближе всего подходит к Волге, и расстояние между ними составляет всего 60 км. Это позволяло купеческим речным караванам, поднимавшимся вверх по Дону из Черного и Азовского морей, с наименьшей затратой сил переправлять товары на Волгу, а также переволакивать суда, откуда они могли направляться в обе золотоордынские столицы и далее в Хорезм, Монголию и Китай. Существование переволоки в этом месте подтверждается надежными историческими источниками. О том, что она действовала в XIV в., сообщается в рассказе о путешествии Пимена в Царьград²¹⁷; в XVI в. это место также называлось переволокой ²¹⁸. Более того, совершившие в прошлом веке путешествие по Волге художники братья Г. и Н. Чернецо-вы именно в Дубовке видели, как корабли переволакивали из Волги в Дон, и даже зарисовали этот процесс ^2,в.

В Бельджамен шел также сухопутный торговый путь из За­падной Европы, по которому в свое время приехал Плано Кар­пини. Не менее оживленная торговая дорога шла вверх по Вол­ге в Булгар, на Урал по Каме и на Русь. Таким образом, город представлял собой крупный узловой перевалочный пункт и иг­рал значительную роль не только во внутренней, но и во внеш­ней торговле Золотой Орды. Это особо отмечено на карте 1367 г. братьев Пицигани тем, что к названию города добавлено опре­деление «базар».

Продолжительные археологические исследования Водянско-го городища позволяют обрисовать Бельджамен как один из развитых и благоустроенных городов Золотой Орды ²²°. Кроме разнообразных жилых домов, здесь исследованы каменное зда­ние мечети площадью 900 кв. м, три мавзолея, баня с водо­проводом и различные ремесленные комплексы. Особый инте­рес представляет обнаруженный здесь русский квартал, засе­ленный пленными, превращенными в рабов. Стратиграфия ар­хеологических напластований говорит о том, что начало городу положили пригнанные сюда русские пленные, которые жили в землянках. Они использовались в качестве рабочей силы при возведении самого города. В дальнейшем, при его разрастании, русский квартал был ликвидирован и эту площадь заняли мо­нументальные постройки жилого и общественного характера.

Особенностью Бельджамена является то, что с юга его квар­талы ограничены недостроенным земляным валом со рвом. Их возведение относится, скорее всего, ко времени «великой за­мятии» (60—70-м годам XIV в.), когда вокруг некоторых из городов были спешно возведены довольно слабые с военной точки зрения укрепления. Гибель города связана с походом Тимура 1395 г., что подтверждается археологическими раскоп-ками:слоем пожарищ и скелетами защитников города, обнару­женными в развалинах домов.

Городище Винновское. Находится на правом берегу Волги, несколько выше Волгограда, у д. Винновки. Золотоордынское название населенного пункта неизвестно; археологические ис­следования не проводились²²¹. В настоящее время культурный слой городища полностью уничтожен и площадь его застроена.

Городище Мечетное. Находится на территории современного г. Волгограда. Территория городища в настоящее время полно­стью застроена. Золотоордынское название города неизвестно; площадь его была примерно одинакова с территорией Бельд-жамена. Археологические раскопки выявили здесь различные монументальные постройки из обожженного и сырцового кир­пича ²²². Этот город возник, видимо, у одной из оживленных переправ, ведших к Сараю ал-Джедид. Волга в этом месте те­чет еще единым руслом, не разделяясь на многочисленные ру­кава и протоки, появляющиеся несколько ниже, в Волго-Ахту-бинской пойме.

Городище Ахтубинское. Находится на левом берегу Волги, прямо напротив Мечетного, у самого начала русла Ахтубы. Золотоордынское название населенного пункта неизвестно; археологические исследования не проводились. В настоящее время городище полностью уничтожено. Расположение этого городища напротив Мечетного подтверждает наличие здесь оживленной переправы через реку в золотоордынское время ²²³.

Городище Погромновское. Находится на левом берегу Вол­ги несколько выше Ахтубинского ²²⁴. Золотоордынское название города неизвестно; археологические исследования не проводи­лись. В настоящее время полностью уничтожено.

Городище Безродное. Находилось на территории современ­ного г. Волжского ²²⁵. Золотоордынское название населенного пункта неизвестно; археологические исследования не проводи­лись. В настоящее время полностью уничтожено.

Городище Заплавное. Находилось ниже городища Безрод­ного по течению Ахтубы ^22е. Золотоордынское название населен­ного пункта неизвестно; археологические исследования не про­водились. В настоящее время полностью уничтожено.

После ответвления ахтубинского русла золотоордынские го­рода располагались уже не по Волге, а по левому берегу Ахту­бы. От самого истока этой реки вдоль ее русла на десятки ки­лометров тянулась культурная полоса, сплошь занятая строе­ниями, садами, возделанными полями, которая упиралась в благоустроенную столицу Золотой Орды. Посетивший эти мес­та в прошлом веке саратовский краевед А. Леопольдов писал, что вдоль Ахтубы «встречаются замечательные развалины ка­менных зданий. Начинаясь подле селения Безродного или Верх-не-Ахтубинского, они тянутся верст на 70... Развалины сии то часты, то редки, то обширны и велики, то малы и незначитель­ны, однако везде выказывают кирпич, глину, известь. Далее от с. Пришиба до деревни Колобовшины на 15 верст видны развалины почти сплошные и большею частью огромные» ²²⁷.

Из этого описания с достаточной ясностью вытекает, что на территории вдоль левого берега Ахтубы, от ее истока до Сарая ал-Джедид, находилось довольно много различных по величине населенных пунктов. Это могли быть небольшие города, дерев­ни, отдельно стоявшие аристократические усадьбы, общее число которых сейчас невозможно определить из-за происшедших здесь значительных перемен, связанных с позднейшей хозяйст­венной деятельностью — строительством и распашкой полей. Несомненным остается лишь одно: Сарай ал-Джедид не был одиноко стоящим в степи городом — прилегавшая к нему окру­га на десятки километров была возделанной в сельскохозяйст­венном отношении и заселенной оседлыми жителями. Район этот не углублялся в безводную степь, а тянулся узкой полосой вдоль Ахтубы, что было связано в первую очередь с нуждами поливного земледелия.

Сарай ал-Джедид. Вторая столица государства, остатки ее находятся у с. Царев Ленинского р-на Волгоградской обл. В археологической литературе носит название Царевского го­родища. В исторической литературе часто называется Новым Сараем, что в основном связано со стремлением отличить этот город от первой столицы Золотой Орды, носившей название Сарай. Употребление названия Новый Сарай нельзя признать правомочным, так как оно является частичным переводом пол­ного официального названия города в XIV в. Сарай ал-Дже­дид (Новый Дворец). По сложившейся практике любые геогра­фические наименования, имеющие конкретный смысл (Алма-Ата, Улан-Батор и др.) употребляются в русской речи всегда без перевода, что полностью относится и к Сараю ал-Джедид. Именно это название столичного города чеканилось на всех вы­пускавшихся здесь монетах.

В современной литературе, согласно утвердившейся тради­ции, этот город нередко называют также Сарай-Берке, а пер­вую столицу государства — Сарай-Бату. Наиболее распростра­ненное объяснение этого состоит в том, что один город был по­строен ханом Бату, а другой — ханом Берке, что и нашло отра­жение в их наименованиях. Однако археологические материалы не подтверждают существования Сарая ал-Джедид со времени правления Берке, а свидетельствует о более позднем его воз­никновении. Более того, посетивший в 1334 г. Золотую Орду Ибн-Батута название Сарай-Берке употребляет явно по отно­шению к первой столице государства, основанной ханом Бату²²⁸. Наряду с этим персидские источники ее же называли Сарай-Бату еще во время правления хана Берке и несколько позже²²⁹. От­сюда можно предположить, что оба названия (Сарай-Бату и Сарай-Берке) относились к одному городу—первой столице Золотой Орды, а не к Сараю ал-Джедид. Употребление же в качестве приставок имени того или иного хана диктовалось ис­ключительно конъюнктурными общественно-политическими со­ображениями и взглядами авторов летописей. Персоязычные летописцы предпочитали называть его Сарай-Бату, поскольку-при этом хане хулагуидский Иран и Золотая Орда находились в дружественных отношениях, а Берке прервал их, развязав длившуюся десятилетия войну. Мусульманские правоведы и проповедники связывали город с именем Берке, первого хана, принявшего ислам и начавшего здесь строительство различных культовых сооружений. Применение же к Сараю ал-Джедид названия Сарай-Берке во многом связано с распространившей­ся точкой зрения А. Ю. Якубовского, бездоказательно считав­шего, что этот город основан ханом Берке, а не Узбеком ²³°.

Нужно отметить также, что в связи с многими неясностями, содержащимися в сообщениях источников о столичных городах Золотой Орды, в науке длительное время шел спор о сущест­вовании двух Сараев, а затем об идентификации Селитренного и Царевского городищ с Сараем и Сараем ал-Джедид²³¹. Окон­чательно решить его удалось Г. А. Федорову-Давыдову благо­даря планомерным археологическим исследованиям Царевско­го городища и изучению полученного здесь нумизматического материала²³².

Письменные источники в полном соответствии с данными раскопок свидетельствуют о том, что Сарай ал-Джедид был основан в XIV в. ханом Узбеком и существовал вплоть до 1395 г., когда он подвергся полному разрушению войсками Тимура. Ибн-Арабшах сообщает, что вся история существова­ния города насчитывала 63 года, т. е. основание его относится к 1332 г.²³³ При этом известно, что сам Узбек был похоронен уже в Сарае ал-Джедид, т. е. к началу 40-х годов XIV в. город стал уже достаточно развитым населенным пунктом. Однако перенесение сюда столицы государства и начало чеканки мо­нет с обозначением места выпуска «Сарай ал-Джедид» состоя­лось уже при Джанибеке, в самом начале 40-х годов XIV в.²³* Причины перенесения столицы Золотой Орды из Сарая в Са­рай ал-Джедид до настоящего времени не совсем ясны²³⁵. Как и все города Золотой Орды, новая столица не имела форти­фикационных сооружений, они появились только в связи с бур­ным развитием феодальных усобиц в 1360-х годах²³⁶. Причем вал и ров окружили лишь центральные кварталы города, перерезав в разных местах улицы и даже усадебные участ­ки ²³⁷. Площадь города, оказавшаяся в черте вала, составляет около двух квадратных километров; общая же его террито­рия значительно превышает эту цифру. Это позволяет считать Сарай ал-Джедид вторым по величине городом в государстве после Сарая.

Археологические исследования свидетельствуют о благо­устройстве города — наличии здесь не только водопровода, но и сложных гидротехнических устройств, регулировавших уро­вень окружающих водоемов и создававших необходимые запа­сы воды. Характерной чертой его микротопографии является квартально-усадебная планировка, хорошо прослеживающаяся на поверхности городища до настоящего времени. Первона-начальное ядро города составляли несколько крупных аристо­кратических усадеб²³⁸. В этот же период на площади будущего растущего города существовали большие землянки для рабов, согнанных сюда в качестве основных производителей строи­тельных работ²³⁹. Раскопками вскрыты также целые кварталы стоявших вплотную небольших домов, населенных ремеслен­никами различных специальностей²⁴⁰. Среди них можно отме­тить ювелиров, медников, косторезов, гончаров, изготовителей архитектурных изразцов и др. Сарай ал-Джедид был не толь­ко крупнейшим ремесленным центром Нижнего Поволжья, но и широко известным торговым пунктом, куда съезжалось купе­чество с Востока, из Руси и Западной Европы. Несмотря на то что Сарай ал-Джедид просуществовал довольно непродолжи­тельное время — всего около 70 лет, он чрезвычайно быстро оказался в ряду крупнейших экономических центров государст­ва, игравших видную роль в середине XIV в. Само название города и его практически мгновенный рост в самой конкретной форме дают представление об эпохе наивысшего расцвета Зо­лотой Орды и о накопленном ею экономическом потенциале, базировавшемся на ограблении покоренных народов.

Гюлистан. Точное местоположение этого города до настоя­щего времени не выяснено. Можно лишь с уверенностью ут­верждать, что он находился на левом берегу Ахтубы, где-то не­подалеку от Сарая ал-Джедид. Это можно заключить из двух следующих фактов. Во время внутренних междоусобных войн 1360—1370-х годов государство разделилось на две части, гра­ницей между которыми стала Волга. На правом берегу реки власть находилась в руках Мамая, левобережье принадлежало сарайским ханам. Значительное число чеканившихся ими в этот период монет выпущено в Гюлистане, что с несомненностью свидетельствует о его расположении в левобережных районах Волги. На некоторых монетах, выпущенных в Гюлистане, к -на­званию этого города сделано прибавление «Присарайский». Это позволило отдельным исследователям считать его пригоро­дом Сарая ал-Джедид²⁴¹, хотя строго говоря, приставка «При­сарайский» не объясняет, рядом с каким из двух Сараев он на­ходился. Н. Веселовский предполагал, что остатки Гюлистана находятся в 7 км от Сарая ал-Джедид ниже по течению Ахту­бы, у д. Колобовки²⁴², однако окончательного подтверждения эта точка зрения не получила. Возникновение Гюлистана мож­но отнести к началу 50-х годов XIV в., когда здесь начали че­каниться монеты²⁴³.

Сарай. Первая столица Золотой Орды, основанная ханом Бату в начале 50-х годов XIII в. Наиболее раннее известие о существовании города содержится в книге Г. Рубрука, побы­вавшего здесь в 1254 г.²⁴⁴. В археологической литературе остат­ки Сарая носят название Селитренного городища, находящего­ся на левом берегу Ахтубы, у с. Селитренного Харабалинского р-на Астраханской обл. Золотоордынское название города из­вестно по письменным источникам и чеканившимся здесь моне­там, на которых место выпуска обозначалось обычно как «Са­рай» (Дворец). В XIV в. на отдельных выпусках монет назва­ние города писалось «Сарай ал-Махруса» (Дворец Богохрани-мый); появление этого эпитета связано с принятием мусульман­ства. Первые монеты в Сарае были выпущены примерно через 30 лет после основания города — в 1282 г.²⁴⁵ Это может сви­детельствовать о том, что новая столица длительное время оставалась лишь административным центром без развитых эко­номических функций. Несколько замедленный рост последних можно связать не столько с неразвитостью самого города, сколько с необходимостью прокладки и освоения новых торго­вых путей, а также с наличием давнишних и хорошо известных международных торговых центров, игравших в начальный пе­риод истории Золотой Орды первостепенное значение²⁴⁶.

Сарай был без преувеличения самым значительным из горо­дов Золотой Орды и одним из крупнейших во всей средне­вековой Европе. Ф, В. Баллод оценивает его площадь прибли­зительно в 36 кв. км"'. Цифру эту можно считать правдоподоб­ной лишь в том случае, если учесть окружавшие столицу при­городы и различные аристократические усадьбы. Вполне воз­можно, что в XIV в. все они сливались в единый комплекс, об­разуя разросшийся город-гигант, величина которого столь удив­ляла современников. Ибн-Батута, сообщения которого заслу­живают полного доверия, так как он лично посетил различные районы Золотой Орды, сообщает о Сарае следующее: «Город Сарай — один из красивейших городов, достигший чрезвычай­ной величины, на ровной земле, переполненный людьми, с кра­сивыми базарами и широкими улицами. Однажды мы выехали верхом с одним из старейшин его, намереваясь объехать его кругом и узнать объем его. Жили мы в одном конце его и вы­ехали оттуда утром, а доехали до другого конца его только после полудня. Совершили там молитву полуденную, поели и добрались до нашего жилища не раньше, как при закате. Од­нажды мы прошли его в ширину, пошли и вернулись через пол­дня, и все это сплошной ряд домов, где нет ни пустопорожних мест, ни садов»²⁴⁸. Такие слова в применении к городу XIV в. могут показаться преувеличением, однако современное состоя­ние остатков Сарая убеждает в том, что на объезд города со всеми пригородами по периметру нужно было затратить не ме­нее дня. Территория же собственно городских кварталов, кото­рую можно определить в настоящее время по археологическим остаткам, равняется приблизительно 10 кв. км. Письменные источники сообщают, что число проживавшего здесь населения составляло около 75 тыс. человек²⁴⁹. Среди них были монголы, асы (аланы), кипчаки, черкесы, русские и византийцы. Причем, по свидетельству Ибн-Батуты, «каждый народ живет в своем участке отдельно; там и базары их»²⁵⁰.

Археологические исследования рисуют город чрезвычайно благоустроенным для своего времени населенным пунктом, рас­полагавшим водопроводной и канализационно-сточной систе­мами. Строительство дворцов и зданий общественного харак­тера велось из обожженного кирпича на известковом растворе. Дома рядовых жителей возводились из сырца и дерева. О рос­коши дворцовых построек Сарая свидетельствуют два раско­панных объекта, каждый из которых занимал площадь в не­сколько сот квадратных метров. Их жилые комнаты характе­ризуются стандартной для Золотой Орды планировкой с ото­пительной системой типа канов и П-образными лежанками-суфами. Парадные помещения, кроме обширных размеров, от­личались пышностью и роскошью отделки. В полу одного из них был сделан бассейн с проточной водой, за которым нахо­дилось возвышение для трона под балдахином. Стены прием­ного зала другого дворца украшали наборные майоликовые панно, изразцы которых были обильно покрыты сусальным зо­лотом.

Сарай был также крупнейшим в государстве центром ре­месленного производства. Целые кварталы города занимали ремесленники, специализировавшиеся на какой-то определен­ной отрасли (металлургической, керамической, ювелирной, костерезной и др.). Раскопки только одной керамической ма­стерской, специализировавшейся на выпуске поливной посуды и различных архитектурных деталей (разноцветных изразцов и резной терракоты), показали, что она занимала площадь в сотни квадратных метров. Здесь было обнаружено несколько десятков горнов различной конструкции для обжига изделий. Судя по обнаруженным на территории мастерской землянкам, в производстве широко применялся и рабский труд. Подобные крупные мастерские были достаточно распространенным явле­нием в Сарае на протяжении всего XIV в. Известные в источ­никах под названием «кар-хана», они представляли собой свое­образные «мануфактуры», в которых широко использовался подневольный труд полностью или частично порабощенного населения²⁵¹.

В отличие от многих других городов Золотой Орды Сарай по каким-то причинам избежал разрушения войсками Тимура в 1395 г. Точная дата окончательной гибели его неизвестна; скорее всего, замирание городской жизни происходило посте­пенно, вплоть до окончательного запустения во второй поло­вине XV в. О том, что в первой половине XV в. он продолжал играть видную роль в экономической жизни Нижнего По­волжья, можно судить по данным побывавшего здесь в 1438 г. купца из Шираза. Прибыв сюда из Хорезма, он привез и про­дал в Сарае товаров на 21 тыс. динаров, получив прибыль 50%. На вырученные деньги купец приобрел в Сарае шелк-сырец, шелковую камку, атлас, сукно и русское полотно. Товары эти были китайского, западноевропейского и русского происхожде­ния, что позволяет видеть в Сарае первой половины XV в. круп­ный международный торговый центр²⁵². В международной азиатско-европейской торговле этот город с конца XIII и до середины XV в. был одним из самых крупных транзитных пунк­тов, связывавших Запад с Востоком.

Многочисленные монументальные постройки Сарая сохра­нились до второй половины XVI в., когда царь Федор Ивано­вич в 1578 г. велел ломать «мизгити и полаты в Золотой Орде и тем делати город» Астрахань²⁵³.

Г ородище Енотаевское. Находится на правом берегу Волги напротив Сарая, между поселками Енотаевка и Сероглазовка Астраханской обл. Золотоордынское название населенного пункта неизвестно; археологические исследования не проводи­лись. Возможно, что этот город представлял собой админист­ративный центр улуса сына Бату — Сартака. Посетивший в 1254 г. Сарай Г. Рубрук сообщал, что Сартак строит большую церковь в новом поселке на правом берегу Волги²⁵⁴.

Городище Лапас. Находится на левом берегу Ахтубы, в 40 км ниже Сарая, у д. Лапас Харабалинского р-на Астрахан­ской обл. Золотоордынское название населенного пункта не­известно; археологические исследования не проводились. Этот пункт представляет особый интерес, так как, кроме находяще­гося на берегу старицы Ахтубы поселения, здесь сохранились остатки четырех больших построек из обожженного кирпича, украшенных изразцами. Все четыре постройки находятся в от­далении от берега Ахтубы и расположены на вершинах холмов, образуя почти правильный квадрат, каждая сторона которого составляет несколько сот метров. Судя по сохранившимся остаткам, это были значительные по площади монументальные мавзолеи, в настоящее время совершенно разрушенные мест­ными жителями. В связи с этим особый интерес представляет отмеченное на карте братьев Пицигани 1367 г. место, где на­ходятся «гробницы императоров, умерших в районе сарайской реки»²⁵⁵. Опираясь на эту пояснительную надпись на карте и изображенное рядом с ней условное обозначение в виде мавзо­лея, помещенное на левом берегу Ахтубы, что полностью под­тверждается выявленными у д. Лапас остатками четырех зна­чительных по площади мавзолеев, можно с уверенностью счи­тать, что именно здесь воздвигались фамильные усыпальницы Джучидов, принявших ислам. Обычай отведения специального места для захоронений особ правящей династии, выбиравше­гося всегда в отдалении от населенных пунктов, хорошо извес­тен у монголов со времени смерти Чингисхана. Вполне возмож­но, что именно здесь находится также место захоронения са­мого Бату и других золотоордынских ханов, не принявших ислама. В этом случае похоронный обряд совершался в соот­ветствии с канонами монгольской языческой традиции, т. е. в глубокой грунтовой могильной яме без каких-либо обозначе­ний ее на поверхности земли. Можно предположить также, что в четырех мавзолеях Лапаса погребены четыре хана-мусуль­манина: Берке, Узбек, Джанибек и Бердибек.

В связи с вышеизложенным обращает на себя внимание также и то, что на городище Лапас (расположенном на рас­стоянии около 2 км от группы мавзолеев) отмечено значитель­ное количество бракованных пережженных кирпичей, а также видных в обрыве берега остатков нескольких горнов для их: обжига. Такие находки могут служить прямым указанием на узкую специализацию проживавшего здесь населения, боль­шую часть которого составляли ремесленники, производившие строительные материалы, а также занимавшиеся непосредст­венным возведением роскошных и очень значительных по пло­щади мавзолеев. Размеры их, примерно определенные по со­хранившимся остаткам без проведения археологических иссле­дований, колеблются в пределах от 2 до 1 тыс. кв. м. Строи­тельство таких монументальных зданий, несомненно, требовало организации поблизости специальных мастерских не только для производства кирпича, но и для в обилии употреблявшихся в украшении наружных стен и интерьеров поливных мозаик и майолик.

Городище Новорычанское. Находится у пос. Новый Рычан Володарского р-на Астраханской обл. Золотоордынское назва­ние населенного пункта неизвестно; археологические исследо­вания не проводились.

Городище Красноярское. Находится у пос. Красный Яр Астраханской обл. Золотоордынское название населенного пункта неизвестно; археологические исследование не проводи­лись.

Городище Тумак-Тюбе. Находится на левом берегу Волги, в 32 км ниже Астрахани (Наримановский р-н). Золотоордын­ское название населенного пункта неизвестно. Археологические исследования выявили здесь остатки жилищ с канами, несколь­ко горнов для обжига керамики и типичные золотоордынские захоронения²⁵⁶.

Городище Мошаик. Находится у пос. Мошаик на восточной окраине г. Астрахани. Золотоордынское название населенного пункта неизвестно. Площадь городища около 70 тыс. кв. м. Археологические исследования выявили здесь типичные золото­ордынские жилые постройки²⁵⁷.

Городище Чертово. Находится на левом берегу р. Бахтемир в дельте Волги (Икрянинекий р-н) Золотоордынское название населенного пункта неизвестно; археологические исследования не проводились.

Г ородище Самосдельное. Находится у с. Самосдельного Ка-мызякского р-на Астраханской обл. Золотоордынское название населенного пункта неизвестно; археологические исследования не проводились.

Суммеркент. Точное местонахождение этого города неизве­стно. Из сообщения посетившего его в 1254 г. Рубрука следует, что он находился ниже Сарая, на одном из островов Волго-Ахтубинской поймы²⁵⁸. Основание города относится к периоду, предшествовавшему появлению монголов в Европе. Остатки его в настоящее время, скорее всего, полностью смыты Волгой.

Хаджитархан. Остатками его является городище Шареный бугор, находящееся на правом берегу Волги, несколько выше современной Астрахани. В настоящее время городище почти полностью смыто Волгой, сохранилась лишь очень небольшая его часть. Проведенные здесь археологические раскопки пока­зали, что уцелевший участок городища представляет одну из окраин Хаджитархана, застроенную по большей части землян­ками. Время основания города неизвестно, можно лишь с уве­ренностью сказать, что в XIII в. он уже существовал. Побы­вавший здесь в 30-х годах XIV в. Ибн-Батута сообщает, что это «один из лучших городов, с большими базарами»²⁵⁹. Зимой 1396 г. войска Тимура разграбили и сожгли город²⁶⁰. Однако после этого он продолжал существовать, хотя, по словам Бар-

баро, представлял собой «почти разрушенный городишко»²⁶¹. Побывавший здесь во второй половине XV в. Контарини рису­ет картину полного упадка Хаджитархана: «Город невелик и расположен на реке Волге; домов там мало, и они глинобит­ные, но город защищен низкой каменной стеной; видно, что совсем недавно в нем еще были каменные здания»²⁶².

В XIII—XIV вв. Хаджитархан был крупным узлом транзит­ной торговли на караванном пути Восток — Запад. Караваны с восточными товарами прибывали сюда из Сарая и отправля­лись дальше по двум направлениям: на юг — в предкавказские степи и через Дербентский проход в Закавказье и на запад — в Азак, где их ждали венецианские и генуэзские купцы. Бар-баро особо отмечает, что все специи и шелк поступали в XIV в. в Азак и находившуюся здесь итальянскую торговую колонию через Хаджитархан ^г". То, что Хаджитархан в это время был еще и морским портом, можно лишь предполагать, так как ис­точники на этот счет не содержат никаких сведений.

Заканчивая описание всех известных к настоящему времени золотоордынских городов в Поволжье, нужно отметить, что об­щее их число, несомненно, было большим, нежели выявлено сейчас. Отдельные районы этого обширного региона еще недо­статочно изучены в археологическом отношении; некоторые из населенных пунктов известны лишь по упоминаниям, без каких-либо минимальных описаний. Например, только в низовьях Волги имеются упоминания о находках золотоордынской кера­мики и монет в окрестностях совхоза «Аксарайский», у сел Сеи-товка, Хожетаевка, Байбек ²⁶⁴. Появление многочисленных го­родов и поселений в Поволжье в золотоордынскую эпоху было обусловлено политическими и экономическими причинами. Пер­востепенная причина политического характера состояла в том, что этот район был выбран ханами в самом начальном периоде истории Золотой Орды в качестве центральной провинции, где были сосредоточены основные государственные институты. Согласно источникам, Бату постоянно кочевал вдоль левого-берега Волги, перемещаясь с юга на север и обратно. В По­волжье началась чеканка ранних золотоордынских монет; здесь же появилась первая столица, что во многом предрешило мас­совый приток сюда земледельческого и ремесленного населения, а также большого количества рабов. Многие аспекты экономи­ческой жизни региона определялись наличием крупнейшей тор­говой артерии государства, какой была Волга в XIII—XIV вв.

Особое значение Волги в развитии экономики того времени состояло в том, что она была не только внутригосударственным путем, объединявшим отдельные улусы Золотой Орды. По ней осуществлялись крупные и постоянные международные перевоз­ки товаров, связывавшие европейский север с югом. Традицион­ные статьи экспорта севера (пушнина, .льняное полотно, мед,, воск, булгарские кожи особой выделки и др.) пользовались по­стоянным спросом не только в Золотой Орде, но и далеко за ее пределами. Нижнее Поволжье в конце XIII—XIV в. представ­ляло собой важнейший узел международной транзитной тор­говли, где сливались два потока самых разнообразных товаров. Один из них шел с севера, второй — с востока. Русские, золото­ордынские, восточные и западноевропейские купцы постоянно встречались здесь, развивая взаимовыгодные отношения; и во многом способствуя процветанию поволжских городов.

Северный Кавказ

В районе Северного Кавказа в XI—XII вв. существовало большое число аланских поселений ²⁶⁵, но монгольское нашест­вие прервало жизнь на большинстве из них, не дав им превра­титься в развитые города. В золотоордынскую эпоху неболь­шие, но многочисленные населенные пункты сменяются не­сколькими быстро развивающимися крупными городами, кото­рые в короткий срок становятся видными ремесленными и тор­говыми центрами.

Дербент. Город основан задолго до ноявления монголов в Европе. В XIII—XIV вв. играл роль пограничной крепости, от­делявшей владения Джучидов от территорий, находившихся под контролем Хулагуидов. При Бату через Дербентский проход осуществлялись торговые связи со странами Среднего Востока. При последующих ханах начавшаяся длительная война за Азербайджан в значительной мере оказала влияние на регуляр­ность этих отношений, сведя роль Дербента к передовому по­граничному форпосту, имевшему первостепенную стратегическую важность. Среди всех золотоордынских городов он был единст­венной крепостью со значительными фортификационными соору­жениями.

Тарки. Остатки города находятся в 4 км от Махачкалы (Дагестанская АССР). Возникновение города относится ко вре­мени существования Хазарского каганата ²⁶⁶. Существование его в золотоордынский период подтверждается упоминанием в летописных рассказах о походе Тимура 1395 г.²⁶⁷ Каких-либо данных о самом городе в XIII—XIV вв. в источниках не сохра­нилось.

Урухское селище. Находится у с. Урух Урванского р-на Ка­бардино-Балкарской АССР. Золотоордынское название населен­ного пункта неизвестно; возникновение его относится к ранне-средневековому периоду ²⁶⁸.

Терекское городище. Находится у с. Терекское Терского р-на Кабардино-Балкарской АССР. Золотоордынское на­звание населенного пункта неизвестно. Археологические иссле­дования доказывают существование поселения на этом месте с глубокой древности ²⁶⁹.

Г ородище Нижний Джулат. Находится у г. Майский Ка­бардино-Балкарской АССР, на правом берегу Терека. Золото­ордынское название населенного пункта неизвестно, но можно предположить, что он назывался Джулат. Город с таким на­званием упоминается при описании похода Тимура 1395 г.²⁷⁰ Возникновенние города относится к домонгольскому периоду, но расцвет его связан с золотоордынским временем. Археоло­гические исследования выявили здесь остатки кирпичной мече­ти с минаретом, жилища, наличие металлургического произ­водства ²⁷¹. Судя по материалам раскопок, город в XIII—XIV вв. занимал видное положение на Северном Кавказе.

Г ородище Верхний Джулат. Находится у с. Эльхотово Ки­ровского р-на Северо-Осетинской АССР. Золотоордынское на­звание населенного пункта неизвестно; накопленные за послед­нее время данные позволяют предположительно отождествить его с известным по летописям ясским городом Дедяковым "². Судя по сохранившимся остаткам, город занимал большую площадь. Раскопки показали, что расцвет его относится к XIV в., хотя древнейшие слои датируются X в.^2,3 Археологические исследования выявили монументальные архитектурные соору­жения — церковь и две мечети. На территории городища до на­стоящего времени сохранился также минарет, датирующийся временем правления хана Узбека. Сделанные здесь находки свидетельствуют о значительной роли этого города в полити­ческой и экономической жизни Северного Кавказа.

Хамидиевское городище. Находится у пос. Хамидие Терско­го р-на Кабардино-Балкарской АССР. Золотоордынское назва­ние населенного пункта неизвестно, возникновение его относит­ся к раннесредневековому времени. При археологическом об­следовании отмечено большое количество обожженного квад­ратного кирпича (XIII—XIV вв.) и обломков золотоордынской керамики ²⁷⁴.

Булунгуевское городище. Находится у с. Булунгу Кабардино-Балкарской АССР. Золотоордынское название населенного пункта неизвестно; возникновение его относится к раннему сред­невековью. Археологическое обследование городища выявило разнообразные обломки золотоордынской керамики ²⁷⁸.

Верхне-Чегемское городище Лыгыт. Находится на берегу р. Джылги-Су у с. Верхний Чегем Кабардино-Балкарской АССР. Золотоордынское название населенного пункта неизвест­но, основание его относится к X в. При археологическом обсле­довании найдено большое число золотоордынской керамики ²⁷⁶..

Маджар. Остатки его находятся на берегах р. Кумы, у г. Прикумска Ставропольского края. Название города хорошо-известно по летописным сообщениям и, в частности.от Ибн-Ба­туты, посетившего Маджар в 30-е годы XIV в. ²⁷⁷ Расцвет горо­да относится к золотоордынскому времени, хотя не исключено,, что до прихода монголов здесь существовал небольшой населен­ный пункт. В настоящее время часть древнего городища заст­роена и распахана, поэтому определить его площадь довольно затруднительно. Побывавший здесь-в начале прошлого века Я- Потоцкий отмечал, что развалины древнего города в диаме­тре имеют две мили ²⁷⁸. Согласно более поздним обследованиям, город располагался на обоих берегах Кумы, причем только одна его левобережная часть занимала площадь около 3 кв. км ²⁷⁹. Эти оценки площади древнего города свидетельствуют не толь­ко о его обширности (можно не сомневаться, что это был самый большой город на Северном Кавказе), но и о значительности той роли, которую он играл в политической и экономической жизни региона. Первейшее тому подтверждение — обладание правом чеканки монет, выпускавшихся здесь в XIV в. ²⁸⁰ На Маджарском городище еще в конце XVIII в. сохранялось до­вольно много монументальных кирпичных зданий²⁸¹, что хорошо иллюстрирует рассказ Ибн-Батуты («город большой, один из лучших тюркских городов»²"). Археологические обследования выявили здесь не только остатки жилищ ²⁸³, но и следы различ­ных ремесленных производств, а также сложный по устройству городской водопровод²⁸⁴.

В XIV в. город представлял собой центральный транзитный пункт всей северокавказской торговли. С севера сюда вели два караванных пути: из Хаджитархана и из Азака, — по которым доставлялись товары с Востока и из Западной Европы. В свою очередь на маджарские базары свозились продукты экспорта со всего Северного Кавказа, значительную часть которых состав­ляли различные металлические изделия.

Городище Малые Маджары. Находится на левом берегу р. Кумы, в нескольких км ниже Маджар. Золотоордынское на­звание населенного пункта неизвестно; археологические иссле­дования не проводились. В конце XVIII в. на городище сохраня­лось несколько кирпичных мавзолеев ²⁸⁵.

Городище Верхние Маджары. Находится на левом берегу р. Кумы, в 3 км выше Маджар. Золотоордынское название насе­ленного пункта неизвестно; археологические исследования не проводились ²⁸⁶.

Судя по археологическим разведкам, обширный район во­круг трех Маджарских городищ представлял собой сплошную зону оседлости, застроенную небольшими поселками и деревня­ми, население которых занималось сельским хозяйством ²⁸⁷. За­пустение этого района связано с походом Тимура в 1395 г.

Матрега. Город находился на Таманском полуострове, на месте современной Тамани; основан задолго до появления мон­голов в Европе. Название города хорошо известно по итальян­ским источникам ²⁸⁸. Значение его заметно возросло после осно­вания здесь в начале XIV в. генуэзской колонии, развернувшей оживленную торговлю с местными племенами. Население Матре-ги в основном состояло из греков и черкесов. В XV в. город пол­ностью попал под контроль генуэзцев, которые поспешили укре­пить его из-за нередких конфликтов с окружавшим черкесским ласелением.

Копа. Город находился в устье Кубани. Известен с конца

XIII в. как генуэзская колония, специализировавшаяся на тор­говле рыбой и икрой ²⁸⁹. Источники сообщают о ежегодно прово­дившейся здесь весенней ярмарке, на которую съезжались мно­гочисленные рыботорговцы.

Вдоль восточного побережья Азовского и Черного морей в

XIV в. существовало 39 итальянских колоний²⁰⁰. Недостаточная археологическая исследованность этого района не позволяет точно локализовать большинство из них, известны же они по средневековым картам. Сами колонии были небольшими посел­ками, но столь значительное число их свидетельствует об ожив­ленной торговле, ведшейся итальянцами с местным населением. Среди вывозившихся отсюда товаров источники называют раз­личного приготовления рыбу (сушеную и соленую), икру, кожи, меха, хлопчатую бумагу, хлеб, воск, вино, шафран, серебряную руду, фрукты и рабов²⁹¹. В свою очередь итальянцы предлагали местному населению хлопчатобумажные, суконные и различные дорогие виды тканей, соль, хлопок-сырец, ковры, пряности, клинки сабель ²⁹². В целом Северный Кавказ и Прикубанье представляли один из важных экономических районов Золотой Орды, о чем свидетельствуют масштабы участия его в междуна­родной торговле.

Волго-Уральское междуречье

Обширный район между реками Волгой и Уралом представ­ляет собой полупустынные и степные пространства, более при­годные для ведения хозяйства кочевого типа. Оседлое населе­ние в XIII—XIV вв. здесь было крайне редким, сосредоточиваясь почти исключительно на окраинах междуречья вдоль течения Волги и Урала (Яика). В северной части описываемого регио­на, более богатой водными ресурсами, стационарные населен­ные пункты, видимо, были довольно обычным явлением. Недо­статочная археологическая обследованность района в значитель­ной степени затрудняет выяснение их численности и размеров.

Городище на р. Большой Иргиз. Находится в Саратовской обл., на р. Большой Иргиз. Точная локализация памятника не проведена. Городище обследовано в XVIII в. академиком Геор­ги, обнаружившим здесь значительное по площади скопление зо­лотоордынских кирпичных построек, стены которых были в то время в хорошей сохранности²⁹³. Золотоордынское название на­селенного пункта неизвестно; археологические исследования не проводились.

Городище Сухореченское. Находится на восточной окраине Куйбышевской обл., на р. Кинель. Золотоордынское название населенного пункта неизвестно. При раскопках памятника най­дена золотоордынская керамика и исследован гончарный горн ²⁹⁴.

Оренбургское городище. Застроено современным г. Оренбур­гом. Посетивший эти места в конце XVIII в. академик И. П. Фальк отмечал, что на месте Оренбурга были видны «сте­ны большой татарской мечети» ²⁹⁵. Золотоордынское название населенного пункта неизвестно.

Характерной чертой Оренбургской обл. и прилегающих к ней районов Северного Казахстана является большое число отдель­но стоящих в степи мавзолеев, сложенных из обожженного-кирпича или грубо обработанных камней"'. Обычай их строи­тельства довольно широко распространился здесь в XIV в. и был вызван глубоким проникновением в степи мусульманства. Мавзолеи сооружались как семейные или одиночные усыпаль­ницы крупных феодалов-кочевников на территориях принадле­жавших им улусов.

Тендыкское городище. Находится в Балыкшинском р-не Гурьевской обл. Казахской ССР у пос. Тендык (в 10—12 км от Гурьева). Золотоордынское название населенного пункта неиз­вестно. Археологические обследования выявили здесь следы медного, керамического и, возможно, стекольного производст­ва²". По характеру находок, обилию шлака, золы и других отходов этот объект можно рассматривать как специализирован­ный ремесленный поселок.

Сарайчик. Находится на правом берегу р. Урала, у пос. Са­райчик (в 60 км выше Гурьева). Название города хорошо из­вестно по письменным источникам и чеканившимся здесь в XIV в. монетам. Основание его относится ко второй половине XIII в., окончательное разрушение связано с нападением яицких казаков в 1580 г. ²⁹⁸ Сарайчик — один из немногих городов Зо­лотой Орды, избежавший разрушения Тимуром. Согласно све­дениям В. Н. Татищева, купцы из Сарайчика (Зарайчина) в середине XVI в. приезжали торговать в Астрахань «со всякими товары»²". В настоящее время городище Сарайчика почти полностью исчезло в результате изменения русла р. Урала.

Город длительное время являлся крупнейшим транзитным пунктом и соединительным звеном, позволявшим золотоордын-скому и западноевропейскому купечеству торговать со страна­ми Азии. Он был связан, с одной стороны, прямой дорогой с первой столицей Золотой Орды — Сараем, с другой — с цент­ром Хорезма — Ургенчем. В XIII—XIV вв. этот путь служил основной караванной артерией, связывавшей Восток с Западом. Более чем 300-километровый отрезок его между Сараем и Са­райчиком до настоящего времени не изучен. Вторая часть пути от Сарайчика до Ургенча издавна привлекала внимание иссле­дователей и довольно хорошо известна. По всей трассе этой караванной дороги, пролегавшей по пустынным безводным районам, на расстояниях, примерно соответствующих одному дневному переходу (около 30 км), были вырыты колодцы и построены караван-сараи, некоторые из них исследованы в по­следние годы археологами. Начинавшаяся от Сарайчика доро­га впервые описана в 1803 г. ³⁰⁰ Начальный отрезок ее шел прямо на восток до р. Сагиз, через которую был устроен брод из обтесанных камней. На левом берегу реки находился кара­ван-саран Тас-кичу, представлявший собой прямоугольную кир­пичную постройку (45x42 м) с внутренним двором и помеще­ниями вдоль стен³⁰¹. Отсюда путь сворачивал резко на юг к переправе через р. Эмбу и далее через плато Устюрт продол­жался до самого Ургенча. На протяжении всего пути от р. Са­гиз до столицы Хорезма к настоящему времени сохранились остатки около 15 караван-сараев с обязательными при них ко­лодцами³⁰². Все здания караван-сараев имеют стандартную прямоугольную планировку с обязательным внутренним дво­ром и расположенными по внутреннему периметру стен комна­тами. Размеры построек от 30x25 до 40X40 м ^30э. Характерной особенностью зданий, возводившихся в пустынных местностях Устюрта, является то, что они сложены не из кирпича, а из брав­шегося поблизости ракушечника.

В целом этот торговый путь по территории Золотой Орды проходил через следующие основные пункты: из Ургенча на Сарайчик, после которого дорога разделялась на северную и южную; северная шла на Сарай и Сарай ал-Джедид, южная — на Хаджитархан, откуда можно было попасть в Маджар или в Азак. Резкое снижение значения этой дороги для торговых опе­раций обычно связывается с разгромом Ургенча Тимуром в 1388 г. Однако она еще длительное время продолжала дейст­вовать, о чем можно судить по упоминавшемуся выше приезду ширазского купца в Сарай в XV в., а также по еще более позд­ним посещениям купцов из Сарайчика уже русской Астрахани.

Хорезм

Улус Хорезм составлял пограничный юго-восточный район Золотой Орды. Монгольское нашествие в значительной мере подорвало его экономические основы, уничтожив древние ирри­гационные системы и многочисленные населенные пункты. Од­нако в XIV в. он снова становится одним из густонаселенных районов государства, переживая кратковременный, но бурный расцвет. Восстановленная (хотя и не в прежних масштабах) ирригационная сеть способствовала развитию значительного числа оседлых поселений. Видную роль при этом сыграла и международная торговля, в которой хорезмские купцы прини­мали самое деятельное участие.

Хорезм (Ургенч). Остатки его находятся у современного на­селенного пункта Куня-Ургенч Туркменской ССР. Городище занимает площадь около 400 га ³⁰⁴. Время основания города точно не выяснено, и различные исследователи значительно расходятся при оценке его древности ³⁰⁵. До прихода монголов город назывался Гурганч или Гургандж; в золотоордынское время на выпускавшихся здесь монетах название города писа­лось «Ховаризм». Посетивший его Ибн-Батута также называет город Хорезмом ³⁰⁶. В русских летописных текстах XIV в. он носит имя Орначь ³⁰⁷.

В 30-е годы XIV в. город находился в зените расцвета, о чем можно судить со слов Ибн-Батуты: «Это один из самых больших, значительных и красивых тюркских городов, богатый славными базарами, просторными улицами, многочисленными постройками, отборными красотами. Он точно колеблется от множества своих жителей и волнуется от них, как волна мор­ская» ^30В. Как и все средневековые города,- он был не только торговым центром, но и средоточием ремесленного производст­ва, о чем свидетельствуют археологические данные ³⁰⁹.

Запустение города связано с походом Тимура 1388 г., когда он был не только разрушен, но и демонстративно засеян ячме­нем. Однако через три года по приказу завоевателя здесь был восстановлен один квартал, существовавший на протяжении XV—XVII вв.³¹⁰

В результате монгольского нашествия земли Хорезма под­верглись не только опустошению и разрушению древних ирри­гационных систем и городов, приведших к хозяйственному запустению огромных районов. Подрыву местных производи­тельных сил способствовал и угон большого числа хорезмских ремесленников в Монголию, а впоследствии и в Поволжье. По этим причинам экономическое оживление улуса Хорезм замет­но активизируется лишь в начале XIV в. Наряду с расцветом столичного города постепенно начинается возрождение и сель­ской округи, о чем свидетельствует появление различных по величине населенных пунктов типа хуторов, деревень и значи­тельных по площади поселков. Разведки, проведенные далеко не на всей территории земель древнего орошения, к настоящему времени выявили около 15 таких поселений³¹¹. Площадь их раз­лична, например, поселение Куня-Уаз II состояло всего из 12— 15 домов³¹², а поселение Акча-Гелин I растянулось вдоль рус­ла ирригационного канала на 5 км, хотя и состояло из 40 по­строек³¹³. Подобные населенные пункты всегда располагались вдоль оросительных магистралей, вытягиваясь узкими полоса­ми, достигавшими в длину до 10 км³¹*. Материалы, накоплен­ные в результате археологических разведок, позволяют утверж­дать, что в золотоордынское время в Хорезме существовало зна­чительное число поселений сельского характера³'⁵. Вместе с тем заброшенными и невозделанными оставались обширные площа­ди. Они тянулись на сотни километров, о чем свидетельствует Ибн-Батута, ехавший 18 дней из Хорезма в Бухару и не встре­тивший на пути «ни села, ни города единого»³¹⁶.

Наряду с этим на территории Хорезма возобновилась жизнь и в некоторых городах, существовавших до прихода монго­лов ³¹⁷. К настоящему времени из них наиболее хорошо изуче­ны два пункта.

Городище Я'рбекир-кала. Находится в 60 км к юго-западу от пос. Куня-Ургенч Туркменской ССР. Золотоордынское на­звание населенного пункта неизвестно. Археологические иссле­дования выявили здесь жилые дома с комплексом находок и монет золотоордынского времени ^317а.

Городище Шехрлик. Находится в 90 км к юго-западу от Куня-Ургенча (Туркменская ССР). Предположительно является остатками города Яны-Шехр. Площадь населенного пункта около 15 га. Археологические исследования выявили здесь ос­татки различных ремесленных производств: керамического, сте­кольного, металлургического³¹⁸.

Можно лишь предполагать, что список городов улуса Хо­резм в XIV в. не исчерпывается приведенными здесь и более углубленные исследования дадут новые материалы. Но при этом все же наиболее характерной чертой оседлой жизни этого времени, обусловленной исторически сложившейся ситуацией, останутся мелкие поселения сельского типа.

Северный Казахстан

На огромной территории современного Северного Казахста­на от р. Урала до Иртыша оседлая жизнь в золотоордынское время развита была довольно слабо. При этом нужно отме­тить, что в степях нередко встречаются одиноко стоящие мав­золеи, сложенные из обожженного или сырцового кирпича и из подтесанных камней. Недостаточная археологическая изучен­ность этого района во многом затрудняет рассмотрение вопро­са. Большая часть сведений о сохранившихся здесь остатках городов нуждается в дополнительной проверке и уточнении да­тировок. Наиболее обширный материал о североказахстанских городищах собрал в начале века И. А. Кастанье, но приводи­мые им данные не всегда равноценны, так как часто записаны со слов других лиц или базируются на опубликованных в раз­личных изданиях сообщениях без уточнения даты существова­ния того или иного памятника.

Мавлибердинское городище. Находится на р. Уил, в урочи­ще Мавли-Берди Актюбинской обл. Золотоордынское название населенного пункта неизвестно; археологические исследования не проводились. На месте городища отмечены остатки кирпич­ных стен 30—40 построек, а также оросительные каналы³¹⁹.

Байтакское городище. Находится на р. Большой Хобде, в урочище Байтак Актюбинской обл. Золотоордынское название населенного пункта неизвестно; археологические исследования не проводились. В XVIII в. на городище сохранялись стены по­строек и расположенных вблизи оросительных каналов ³²⁰.

Городище Тагатай. Находится на р. Нура в Целиноградской обл. Золотоордынское название населенного пункта неизвест­но; археологические исследования не проводились. В XVIII в. на городище были зафиксированы остатки стен кирпичных зда­ний³²¹.

Западная Сибирь

На территории Западной Сибири в бассейнах Тобола и Ир­тыша известно довольно много позднесредневековых городищ, большая часть которых относится ко времени Сибирского хан­ства. Слабая изученность этих памятников пока не позволяет четко разделить городища золотоордынского времени и более поздние.

Тюмень. Город находился на притоке Тобола — Туре; в на­стоящее время застроен современной Тюменью. Название его известно по средневековым восточным источникам ³²²; известен также под именем Чинги-Туры ³²³. Археологические исследова­ния не проводились. В XIV в. город являлся политическим цент­ром улуса.

Искер. Остатки его находились на Иртыше, близ г. Тоболь­ска. Во времена Сибирского ханства сюда была перенесена сто­лица из Тюмени. Русские называли этот город Сибирью ³²⁴. Это же название в форме Себур фигурирует на карте Пицигани (1367 г.).

Раскопки выявили здесь мощный культурный слой, достигав­ший в толщину 2 м ³²⁵, содержащий находки золотоордынского времени ³²⁶.

Городище Тонтур. Находится на р. Оми в Барабинской сте­пи. Золотоордынское название населенного пункта неизвестно. Археологические исследования выявили находки золотоордын­ского времени ³²⁷.

Города эти, значительно удаленные от современных им цент­ров развитого градостроительства, имели все же фундаменталь­ные постройки, возведенные квалифицированными архитекто­рами. Об этом можно судить по наблюдению академика И. П. Фалька, обследовавшего городище, находившееся на Ир­тыше, в 20 верстах ниже устья Ишима, и видевшего здесь «раз­валины обрушившейся мечетной башни и большого каменного дома» ³²⁸. Подобные остатки каменных строений неоднократно отмечались путешественниками на различных сибирских горо­дищах.

Южный Казахстан

В XIII—XIV вв. территорию Южного Казахстана занимала Кок-Орда, входившая составной частью в улус Джучи. До мон­гольского завоевания в бассейнах рек Сырдарьи, Таласа и Чу существовал целый ряд развитых, хорошо известных в средние века городов, являвшихся видными центрами ремесла и торгов­ли. После вторжения армий Чингисхана все они были разру­шены, а население частично истреблено, частично угнано в плен. Проезжавший здесь в середине XIII в. Карпини видел множество опустошенных городов и селений без каких-либо признаков жизни ³²⁹. Согласно замечаниям этих путешествен­ников, обширные районы юга современного Казахстана были превращены в пастбища для бесчисленного монгольского ско­та. Однако к концу XIII в. положение заметно меняется под давлением объективных причин политического и экономическо­го развития государства. Рост ремесленного производства, ус­тановление международных связей и начало функционирования длительных по протяженности караванных торговых путей за­метно влияют на оживление городской жизни. Расцвет ее, как и во всей Золотой Орде, приходится на первую половину XIV в. Характерную черту местного градостроительства составляло то, что оседлые центры не возникали на необжитых местах, а воз­рождались на старых городищах, оставшихся от уничтоженных завоевателями населенных пунктов. В этом сказывалась не про­сто привязанность населения к привычным районам, а много­вековые традиции, в результате которых был не только накоп­лен значительный опыт, но и проведены сложные технические усовершенствования местности для приспособления се к веде­нию определенного типа хозяйства. Основная территория, на ко­торой располагались города Кок-Орды, ограничивается бассей­ном Сырдарьи.

Сыгнак. Остатки его находятся на правом берегу Сырдарьи у г. Яныкурган Кзыл-Ординской обл. Казахской ССР. Назва­ние города хорошо известно по письменным источникам и че­канившимся здесь в XIV в. монетам ³³⁰. Основан задолго до прихода монголов, которые разгромили его во время похода Чингисхана на государство хорезмшахов. Возрождение Сыгна-ка относится к началу XIV в., когда сюда была перенесена столица Кок-Орды. Окончательное запустение города относит­ся к XVIII в.³³¹

Сауран. Остатки его находятся в 30 км к северо-западу от современного г. Туркестана. Название города хорошо известно по письменным источникам с IX в. Во второй половине XIII в. здесь разместился политический центр Кок-Орды, перенесен­ный в XIV в. в Сыгнак ³³². Окончательное запустение города произошло в XVIII в.

Яссы {Туркестан). Городище его частично занято современ­ным г. Туркестаном. Название города известно по письменным источникам. В конце XIV в. город стал ареной борьбы между

Тохтамышем и Тимуром. В XVI в. город получил название Тур­кестан и играл видную роль в истории Казахских ханств ³⁸³.

Отрар. Остатки его находятся в 15 км западнее железнодо­рожной станции Тимур Казахской ССР. Название города хо­рошо известно по письменным источникам. В 1219 г. он был уничтожен войсками Чингисхана. Однако уже в середине XIII в. Отрар был восстановлен и здесь начал работать монетный двор, существовавший до середины XIV в. Во второй половине столетия город был включен в состав владений Тимура и стал важным военным форпостом на северной границе его владе­ний. Окончательное запустение Отрара произошло в XVIII в.⁵⁵⁴

Дженд. Остатки его находятся на правом берегу Жаны-дарьи, в 115 км к западу от современного г. Кзыл-Орда Ка­захской ССР. Название города хорошо известно по письмен­ным источникам с XI в. После монгольского нашествия роль Дженда в экономической жизни района несколько снизилась, однако он все же оставался на протяжении XIII—XIV вв. вид­ным торговым центром низовьев Сырдарьи ³³⁵.

Перечисленные города Кок-Орды представляли собой наибо­лее известные и крупные населенные пункты региона. Их зна­чение не исчерпывалось влиянием на близлежащую округу; они были видными политическими, ремесленными и торговыми центрами всего государства. Наряду с ними существовали и бо­лее мелкие оседлые поселения, выявленные в настоящее время п процессе археологических разведок ³³⁶.

При рассмотрении географии городов Золотой Орды важ­ные сведения можно почерпнуть также из материалов средне­вековой картографии XIV—XV вв. Изображенная на картах территория включает значительную часть известного тогда мира, отводя соответствующее место золотоордынским владе­ниям. Наибольший интерес представляет карта 1367 г., состав­ленная итальянскими купцами Франциско и Доменико Пици-гани. Карта братьев Пицигани является наиболее подробной из всех известных к настоящему времени подобных материа­лов. На ней показано местоположение и нанесены названия около 40 золотоордынских городов, значительная часть которых расположена на берегах Волги. На карте изображена вся тер­ритория Золотой Орды от западных рубежей до восточных окраин, включающих Хорезм, Урал и Сибирь ³³⁷. На севере показаны некоторые русские области с городами Тверь (Ти-фер), Ростов (Ростао), Переяславль Рязанский (Ранзиан Пласлао). Несколько восточнее последнего помещен город с трудно идентифицируемым названием Балдахина.

Все города обозначены на карте специальными значками в виде трех башен, соединенных крепостной стеной. Исключение составляют Сарай и Ургенч, ввиду их величины и важности изображенные с четырьмя башнями. Кроме того, над некото­рыми городами нарисованы флаги. Названия городов и мест расселения различных народов написаны тонким шрифтом, а наименования рек, гор, заливов и местностей — более жирным. Очертания Черного и Азовского морей в целом сделаны доста­точно точно, но абрис Каспийского моря довольно сильно ис­кажен, а юго-восточный угол его берега вообще не нанесен. Истоки Волги (Эдиль) в соответствии с представлениями XIV в. помещены в Сибири, за Уральским хребтом. В данном случае за ее основное русло приняты Кама и Белая. Собст­венно Волга, текущая с запада на восток через пределы Рос­сии (Роксия), названа рекой Тир.

В самых верховьях Эдиля, т. е. на территории Западной Сибири, помещен г. Себур, наиболее восточный из всех золо­тоордынских населенных пунктов. Это название полностью идентифицируется с городищем Искер (русское название Си­бирь) на Иртыше близ современного Тобольска. Обнаружен­ный здесь в начале века мощный культурный слой (2 м) кос­венно свидетельствует о длительном существовании этого насе­ленного пункта, возникшего, видимо, в первой половине XIV в. В настоящее время городище полностью разрушено Иртышом. Южнее Себура, примерно на одном меридиане с ним, изобра­жен город с развевающимся над башнями флагом. Название его не обозначено, но к нему относится надпись «цивитас квид марморея» (civites qued marmorea). Судя по расположению города на карте, он, так же как и Себур, находится восточнее Уральского хребта и в таком случае может идентифицировать­ся лишь с Тюменью, локализуемой на притоке Тобола—Туре. В XIV в. Тюмень была административно-политическим центром обширного сибирского улуса, что особо подчеркнуто на карте водруженным над ней флагом. Лишь в следующем столетии главенствующая роль в этом регионе перешла к Себуру (Иске-ру). Не исключено, что упадок Тюмени был вызван военными действиями Едигея против укрывшегося здесь Тохтамыша. Данные карты Пицигани о золотоордынских города Сибири полностью совпадают и подтверждаются письменными и ар­хеологическими источниками, упоминавшимися выше.

Ниже Себура на карте помещен ряд городов, расположен­ных только по левому берегу Эдиля. Первым из них после Себура обозначен Сакетим, что соответствует русской транс­крипции (Жукотин) названия Джукетау. Ниже его по течению расположен г. Чар, или Шар, сопоставить который с каким-либо известным городищем или упоминаемым в летописях пунктом не представляется возможным. Ф. К. Брун предпола­гал, что на карте стоит лишь начало названия города, а окон­чание осталось недописанным ³³⁸. За ним следует город Паскер-ти, название которого Ф. К. Брун связывал с башкирами³³⁹. Такое предположение вряд ли можно считать обоснованным, так как башкиры жили значительно восточнее, в предгорьях Урала. К тому же место их расселения довольно точно обозна­чено на этой карте: к юго-востоку от Эдиля, в значительном удалении от г. Паскерти (что соответствует Предуралью) на­несено название «пашерти». Оно представляет один из вариан­тов наименования башкир в средневековых источниках. Ниже г. Паскерти находится г. Кормануко, название которого созвуч­но с булгарским Кременчуком. Однако городище последнего локализуется не на левом, а на правом берегу Камы, хотя и сравнительно недалеко от ее устья. На карте Кормануко изо­бражен при слиянии рек Эдиль и Тир, т. е. Камы и Волги. Напротив него на правом берегу Камы, в углу, образуемом соединением Эдиля и Тира, помещен город без названия с на­рисованным над ним флагом. На Каталонской карте 1375 г. он обозначен как Кострома. Подобные сдвиги и неточности при нанесении местоположения отдельных городов можно отнести на счет того, что сами составители карты бывали не во всех изображенных на ней районах, а использовали для картогра­фирования различные устные сообщения купцов и путешест­венников.

Ниже Кременчука Эдиль, соединившись с Тиром, течет од­ним руслом и подавляющее большинство городов находится на левом берегу реки. Сразу же за Кременчуком помещен г. Булгар (Боргар). На противоположном берегу, напротив условного знака города, сделана надпись жирным шрифтом «локазар дебока» (locasar deboca). Ниже Булгара находится г. Караболам, против него на другом берегу реки имеется над­пись «казар де санкога» (casar de sancoga). Отождествить этот город с каким-либо конкретным городищем довольно труд­но, хотя, возможно, он соответствует описанному выше Кресто­вому городищу в Ульяновской обл. Далее на правом берегу реки без каких-либо условных обозначений помещена надпись «казар де арабук» (casar de arabuc). Ф. К- Брун предположи­тельно отождествляет ее с Арбухнмским городищем ³⁴⁰ (см. выше), хотя шрифт надписи и отсутствие условного обозначе­ния города не дают для этого повода. Ниже расположен г. Са-мар, против которого на правом берегу сделана надпись «ла-майрам» (lamayram). Отождествить Самар с каким-либо кон­кретным городищем не удается; возможно, оно затоплено Куй­бышевским водохранилищем или полностью уничтожено при строительстве позднейшей Самары (Куйбышева). За Самарой на правом берегу реки без каких-либо условных значков по­мещены две расположенные одна над другой надписи: «казар дс либокози» (casar de libocosi) и «лотрезоп» (lotresop). Ниже Эдиль разделяется на два рукава, образуя овальный остров, что засвидетельствовано соответствующим пояснением (cicera, т. с. остров). Вне всякого сомнения, это изображение соответ­ствует Самарской излучине Волги. По обеим сторонам острова друг против друга помещены два города: правобережный наз­ван Локахи, т. е. Укек, а левобережный — Ялаки. Последний может быть отождествлен с находившимся прямо напротив Укека Квасниковским городищем (см. выше). Сразу же за островом на левом берегу находится г. Тарага, против кото­рого на правобережье помещены две надписи: «каза де ярка-зи» (casa de jarcasi) и «ямбалек» (jambalec). Возможно, г. Та-рага локализуется на городище Узморье, расположенном не­сколько ниже Квасниковского (см. выше). Вслед за г. Тарага на левом берегу обозначены еще три населенных пункта: Тани-це, Кабако и Кабанко, которые трудно локализовать на изве­стных здесь городищах. Восточнее одного из них — Кабако — помещена надпись «соль», что, скорее всего, соответствует на­ходящемуся в этом районе соляному озеру Баскунчак. Ниже Кабанко на правом берегу реки сделана надпись «ягуракам» (jaguracam), после которой на том же берегу отмечен г. Тор-танллы. Ф. К. Брун отождествляет его с Мечетным городищем, находящимся ныне на территории Волгограда³¹¹. Ниже Тор-танллы помещена надпись «цибакарн» (cibacari), не сопровож­даемая какими-либо условными знаками. За ней находится г. Мондасси, напротив которого на левом берегу реки помеще­на столица Золотой Орды Сарай. Город обозначен очень круп­ным условным знаком в виде четырех башен, соединенных сте­ной, над которыми развевается флаг. Последний город на пра­вобережье реки, находящийся в самой ее дельте, на берегу Каспийского моря, носит название Котоба. Возможными места­ми его локализации являются городища Чертово или Самосдель­ное, находящиеся в дельте Волги.

Всего по берегам Эдиля на карте нанесено 17 золотоордын­ских городов, не считая Костромы и попавшего сюда по рас­пространенному в средневековье заблуждению Себура. В число поволжских городов нужно включить еще Бельджамен, кото­рый Пицигани ошибочно поместили на Дону в том месте, где он ближе всего подходит к Волге. Этот город фигурирует на карте под названием Берциман, причем он изображен с фла­гом, что характеризует его как крупный административный центр. Особое значение города для торговли подчеркнуто по­ставленным рядом с ним пояснением — «Базар». Находящийся здесь же наиболее короткий путь между Доном и Волгой, по которому переволакивались из одной реки в другую корабли, назван «переправой». Удивление вызывает отсутствие на карте таких важных экономических и политических центров, как вто­рая столица государства Сарай ал-Джедид и находившийся у дельты Волги Хаджитархан. Существование их во второй поло­вине XIV в. не только подтверждено археологически, но и хо­рошо известно по письменным источникам. Не вызывает сом­нений и знакомство с этими городами современников — италь­янцев, часто бывавших здесь по торговым делам. Отсутствие их, скорее всего, можно объяснить чисто техническими причи­нами, связанными с недостаточной внимательностью состави­телей карты.

К востоку от Волги, по берегу Каспийского моря и на неко­тором удалении от него, вплоть до территории Хорезма на кар­те отмечено восемь городов. Первый из них, называющийся

Лайете, расположен на берегу Каспийского моря между Эди-лем и Яиком. Каких-либо городищ, соответствующих этому населенному пункту, здесь до настоящего времени не обнару­жено. Восточнее Лайете только надписью, без изображения на­правления русла, отмечена р. Яик. За ней, на некотором отда­лении от морского берега, изображен безымянный город. Выше его (к северу) нанесено изображение второго безымянного го­рода. Судя по довольно большому размеру рисунка башен и развевающемуся над ними флагу, это крупный экономический и административный центр. Из подобных значительных горо­дов в этом районе может быть локализован лишь один — Са­райчик. Ниже его, на берегу Каспия, нанесен г. Конниликари, не имеющий соответствия определенному археологическому па­мятнику из-за недостаточной изученности района. Восточнее его на берегу залива, имеющего название golfo demoramti находит­ся г. Трестаго. Судя по изображенному над ним флагу, он яв­лялся административным центром какой-то провинции. Еще один город — Мельмеселак — расположен на берегу п-ова Ман­гышлак. Археологические памятники, соответствующие этим двум городам, пока не обнаружены.

На территории улуса Хорезм в отдалении от морского бере­га четырьмя башнями с флагом обозначен его административ­ный центр — Ургенч. Он находится на одноименной реке, теку­щей в Каспий. Юго-западнее Ургенча, на морском берегу изо­бражен безымянный город, не сопоставимый с каким-либо из­вестным городищем. Районы, расположенные восточнее Хорез­ма, на карте братьев Пицигани не получили отражения.

Вдоль западного (кавказского) берега Каспийского моря нанесено несколько городов, стоящих на берегу. Им предшест­вует р. Тирки (Терек), текущая с Кавказских гор и впадаю­щая в Каспий. Южнее ее помещен небольшой город (значок в виде двух башен) с неразборчивым названием. За ним изобра­жен г. Акле в виде трехбашенного значка. Оба города пока не идентифицированы с какими-либо известными здесь городища­ми. После Акле на морском берегу изображен Дербент, нал которым нарисован флаг. Рядом с ним сделана надпись: «Здесь находится гарнизон (стража) Узбека». Южнее Дербента поме щен город под названием Кайоб, над которым также изобра­жен флаг. Рядом помещена следующая надпись: «Здесь гар­низон (стража) Бумсы». Под именем Бумсы в средневековых европейских источниках фигурировал ильхан хулагуидского Ирана Абу-Саид (1316—1335 гг.) ³⁴². Во время правления Узбе­ка и Абу-Саида Золотая Орда находилась в состоянии затяж­ной войны с Хулагуидами, шедшей с переменным успехом. Именно это положение противостояния двух государств в Дер­бентском проходе и запечатлено на карте, что одновременно четко фиксирует южную границу Золотой Орды.

Обе приведенные надписи имеют принципиально важное значение для уточнения времени появления нанесенных на кар­ту объектов. Судя по ним, все содержащиеся на карте данные относятся самое позднее к началу 30-х годов XIV в., что вы­текает из упоминания Абу-Саида, умершего в 1335 г. В свете этого становится понятным и отсутствие на карте Пииигани второй столицы Золотой Орды — Сарая ал-Джедид, который в это время только начал строиться. На оригинале карты дата ее создания обозначена 1367 г., но, судя по приведенным над­писям, авторы использовали более ранние картографические и письменные источники; некоторые из них сохранились до на­стоящего времени.

Область северокавказских степей на карте названа Ирка-нией; через нее протекает р. Цикопо (Кубань), начинающаяся в горах Кавказа и впадающая в Азовское море. На реке отме­чен лишь один крупный город, находящийся ближе к истоку, обозначенный большим знаком в виде трех башен. Рядом с ним имеется надпись: «цивитас Контанс». Подобного названия сре­ди известных северокавказских городов Золотой Орды не встре­чается, но по географическому положению он полностью соот­ветствует упоминавшемуся выше Маджару.

На впадающем в Азовское море Танаисе (Дон) отмечено очень мало городов по сравнению с Эдилем. В верховьях Та-наиса, на его правобережье, но в отдалении от реки нанесены два города. Один из них — Переяславль Рязанский (в транс­крипции Ранзиан Пласлао) — увенчан флагом. Второй нахо­дится восточнее Рязани и называется Балдахина, что довольно трудно соотнести с известными населенными пунктами (как золотоордынскими, так и русскими). В нижнем течении реки, на ее левом берегу небольшими значками отмечены два горо­да: первый называется Иркания, второй (ниже по течению) безымянный. С определенными городищами связать ни один из них пока не удается. Можно лишь отметить, что эти насе­ленные пункты, скорее всего, возникли в местах двух переправ через реку, о которых упоминал Рубрук³⁴³. В устье Танаиса помещен Азак, названный на итальянский манер Таной. Над ним нарисован флаг с изображением плохо различимых кон­туров зверя, видимо являвшегося гербом Генуи или Венеции, поскольку здесь находился особый квартал итальянских куп­цов.

Вдоль северного и восточного берегов Азовского моря знач­ками в виде башен не отмечено ни одного города. Довольно часто помещенные здесь надписи, судя по шрифту, обозначают названия определенных местностей, бухт или урочищ. Среди них лишь четыре сделанные тонким шрифтом, всегда применяемым на карте для написания названий городов, можно считать наименованиями небольших поселений: Комания и Кабурди — на северном берегу и Пексир и Копа — на восточном. Находив­шаяся в устье Кубани Копа была генуэзской торговой факто­рией, хорошо известной по письменным источникам. На Таман­ском полуострове нанесена лишь Матрега, соответствующая современной Тамани. На восточном побережье Черного моря в пределах Золотой Орды не отмечено ни одного населенного пункта. Из населенных пунктов Крымского полуострова спе­циальным значком в виде трех башен обозначена только Кафа. Местоположение Воспоро, Солдайи и Чембало определено их названиями, сделанными тонким шрифтом. Административный центр полуострова — г. Крым — на карте отсутствует. В запад­ных областях государства из золотоордынских городов нане­сен лишь Монкастро (Аккерман).

Хотя карта Пицигани в ряду подобных источников по со­держанию сведений о Золотой Орде является наиболее пол­ной, она наглядно свидетельствует о неравномерности знаний европейцев о разных частях этого государства. Наиболее хо­рошо были известны побережье Черного моря, Поволжье и берега Каспия до Хорезма. Сведения о западной, степной, части Золотой Орды от Дона до Прута носили самый общий харак­тер. Причины такого положения надо искать в направлении основных торговых путей, которыми наиболее часто пользова­лось европейское купечество.

Карта Пицигани не представляет собой наиболее раннего изображения территории Золотой Орды; ее можно считать в значительной мере итоговой работой, в основу которой поло­жено несколько источников такого же характера, но менее под­робных. В настоящее время известны портоланы Санудо 1320 г. и Весконте 1327 г. На них отражено ³⁴⁴ лишь побережье Чер­ного и Азовского морей, где помещены населенные пункты и местности, изображенные и на карте Пицигани. Некоторый ин­терес здесь представляет наличие Маурокастро (Аккермана), над которым нарисован флаг с джучидской тамгой. Это может служить подтверждением существования города по крайней мере с начала XIV в. Глубинные районы государства на этих спе нифично морских картах отражения не нашли. Две другие кар­ты: А. Дульцерта 1339 г. и неизвестного автора 1351 г. — со­держат сведения и о внутренних областях Золотой Орды ³⁴⁵, хотя и не в таком обширном объеме, как у Пицигани. Особый интерес карты Дульцерта состоит в том, что Пицигани не только были знакомы с ней, но и взяли ее в качестве топогра­фической основы для своей работы. Об этом свидетельствует детальное совпадение контуров морских побережий и речных русел. Общее же количество сведений, помещенных на карте Пицигани, значительно возросло за счет использования каких-то других источников графического или письменного характера. Например, по течению Эдиля от слияния с Тиром у Дульцерта отмечены лишь Кострома, Булгар, остров (Самарская излучи­на), Сарай и в устье реки — г. Котаба. Местоположение Сарая ал-Джсдид и Хаджитархана здесь также не зафиксировано. На западном берегу Каспия севернее Дербента помещен только один город — Акле. Южнее Дербента изображена крепость с хулагуидским флагом и поясняющей надписью «караул», что должно означать предел золотоордынских владений на Кавказе. Каких-либо населенных пунктов, неизвестных Пицигани, на кар­те Дульцерта не содержится, хотя имеются некоторые разночте­ния в написании их названий (город восточнее Рязани у Дуль­церта назван Балиахинта, а город на п-ове Мангышлак — Мель-ме Меселах). Важной деталью карты Дульцерта является то, что над крупным центром на территории Дунайской Болгарии —■ Видином — изображен флаг с джучидской тамгой. Вряд ли это может свидетельствовать о принадлежности его к собственно золотоордынской территории, так как такие же флаги помеще­ны и над Москвой, Новгородом, Рязанью. Скорее всего, это го­ворит об определенной вассальной зависимости или отражает политические реалии времен Ногая (см. гл. II). На всех более поздних картах Видин изображается уже без джучидского флага.

Анонимная карта 1351 г., судя по топографической основе, создавалась независимо от работы Дульцерта и имеет некото­рые отличия от нее. В дельте Волги на правом берегу здесь помещен Хаджитархан (в транскрипции Ажитархан). По бе­регу Каспия, между р. Терек и Дербентом, без каких-либо условных обозначений нанесено десять пунктов, названия которых написаны очень неразборчиво. На этом же про­странстве у Дульцерта отмечен один город, а у Пицигани два; скорее всего, эти авторы в своей работе не использовали карты 1351 г. Весьма вероятно, что столь хорошая осведомленность о западном побережье Каспия связывается с удачным походом Джанибека, захватившего Азербайджан, после чего сюда про­никли и итальянские купцы. Остальные данные карты 1351 г. повторены у Дульцерта и Пицигани.

Представляет интерес и карта Каталонского атласа 1375 г.³⁴⁶, на которой отведено место и Золотой Орде. Автор ее был знаком с работой Дульцерта и анонимной картой 1351 г.. о чем свидетельствуют сходная топографическая основа и подробный перечень пунктов вдоль западного берега Каспия. Труд братьев Пицигани при подготовке Каталонского атласа явно не был учтен, так как многочисленные города вдоль Волги, имеющиеся только на их карте, не получили здесь должного отражения. На Эдиле (от места слияния ее с Тиром) Ката­лонская карта помещает города Кострома, Булгар, Бельджа­мен (в транскрипции Берчимам) и Сарай. Бельджамен лока­лизован здесь правильно — на правом берегу реки, в отличие от карты Пицигани, где он помещен на Дону. В дельте Эдиля, вдоль правого берега, без каких-либо условных знаков поме­щены следующие названия: Пасгио, Адитархам, Бачанти, Мон-даси, Котаба. Локализовать из них можно лишь Адитархам, ко. торый, безусловно, соответствует Хаджитархану. Далее к югу, вдоль западного берега Каспия до Дербента, также без услов­ных обозначений находятся Фабинаги, Кубене, Тарки ³⁴⁷,Баш-циай, Цицие, Кобасо, Бурх, Барса, Абскиах, Сасах. Общее число пунктов совпадает с анонимной картой 1351 г., что может ука­зывать на использование ее в качестве источника.

Знаком в виде небольшой башни обозначен Дербент, южнее которого находится такой же значок с надписью «караул» и хулагуидским флагом. Последнее явно заимствовано с карты Дульцерта. Восточнее Эдиля вдоль берега Каспия нанесены без условных обозначений два пункта — Кремис и Католикати, восточнее которых находятся р. Яик и морской залив Гольфо де Мониментис. На его берегу изображен в виде крепости г. Трестарго с флагом над ним. На п-ове Мангышлак одними надписями отмечены три пункта: Набисуна, Мельмемеселах и Копинахо. Далее в направлении к Ургенчу находятся Яучо и Стаира, причем перед каждым из них поставлено пояснение «постоялый двор». Последнее, безусловно, относится к хорошо известным в этом районе караван-сараям, располагавшимся на дороге из Поволжья в Хорезм. Восточнее караван-сараев в виде крепости с джучидским флагом обозначен Ургенч.

На правобережье среднего течения Дона в виде крепости с джучидским флагом нанесен встречавшийся на предыдущих картах в несколько иной транскрипции загадочный город Бал-тахинта. В устье реки таким же значком с флагом отмечена Тана (Азак). Вдоль северного побережья Черного и Азовского морей от Дуная до Тананса (Дона) обозначены следующие на­звания: Ахостастома (в устье Дуная), Фарконапро. Маукасто, р. Турло (Днестр), Цинестра, Флорделис, Варбарексе, Алоуо, р. Луссом (Днепр), Эрексе, Цидея, о-в Росса залив Нигна-вилла, Соскам, Комания, Санцорцо, Портети, Полониза, Папо, Камо, Россо, Кабарди, Порто Ннзанти, Магемосси. Южнее Та­ны, вдоль восточных берегов Азовского и Черного морей на­несены следующие надписи: Тараринх, Пессо, Санцонц, Лоцих, Копа, Матрега, Мауролах, Мауро Зехия (черная Черкесия), Порто Сузахо, Альба Зехия (Белая Черкесия). Среди перечис­ленных обозначений встречаются названия городов, рек, остро­вов, заливов, областей, но большая часть их остается нерас­шифрованной. Возможно, это названия небольших населенных пунктов или каких-то местностей, где итальянские купцы зани­мались своими торговыми операциями. Точно так же не под­даются расшифровке большинство названий, расположенных вдоль побережья Крыма, кроме хорошо известных Веспро (Вос-про—Керчь), Кафа, Седайя (Солдайя—Судак), Лайя (Ялта), Чеиааро (Чембало—Балаклава) и Каламита.

На оконченной в 1459 г. карте Фра-Мауро ³⁴⁸, кроме уже известных пунктов, нанесен ряд новых объектов. На правом берегу реки, которую можно считать Медведицей, при ее впа­дении в Дон, отмечены два небольших населенных пункта без названий. Выше устья Медведицы, па правобережье Дона по­мешен г. Нонх, а ниже ее устья — г. Тартария. Идентифициро­вать их с определенными городищами пока трудно, так как этот район недостаточно изучен археологически. На Волге, ниже Бельджамена, обозначен безымянный населенный пункт, который может соответствовать Мечетному городищу. Напротив него, на острове, отмечен еще один безымянный поселок. Наи­больший интерес на этой карте представляет то, что на ней изображены на левом берегу Волги два Сарая — Сарай Грандо и просто Сарай,— которые соответствуют второй столице госу­дарства— Сараю ал-Джедид и первой столице (Сарай), осно­ванной Бату.

*

Обшее число рассмотренных здесь населенных пунктов Зо­лотой Орды, как основанных самими монголами, так и вновь восстановленных после разрушения, составляет ПО объектов. При этом нужно учесть, что в это число вошли лишь те горо­да, остатки которых зафиксированы археологически. Кроме того, существует около 30 городов, известных по средневековым кар­там, но не локализованных на местности из-за недостаточной археологической изученности. К ним относятся Караболам, Са-мар, Танице, Кабако, Мондасси, Котоба и др.— в Поволжье; Лайете, Трестаго, Мельмеселак — вдоль северного и восточно­го побережья Каспия; девять населенных пунктов вдоль запад­ного побережья Каспия; пять населенных пунктов на Дону и трудно поддающееся точному учету (из-за картографических особенностей) число населенных пунктов вдоль берегов Черно­го и Азовского морей.

Судя по имевшемуся праву чеканки монет, крупнейшими среди всех золотоордынских городов можно назвать следующие: Сарай, Сарай ал-Джедид, Хорезм (Ургенч), Гюлистан, Булгар, Биляр, Азак, Крым, Кафа, Хаджитархан, Орда-Базар, Бек-Ба­зар, Укек, Сарайчик, Мохши, Шехр ал-Джедид, Маджар. В это же число входят отмеченные на карте Пицигани флагами го­рода Бельджамен, Тюмень, Трестаго, Аккерман. Все они были не только средоточием ремесла и торговли, но и важными административными центрами. Известные к настоящему вре­мени материалы позволяют характеризовать Золотую Орду как государство, где оседлая градостроительная культура стояла на высоком для того времени уровне. Однако в основе ее раз­вития лежали культурные традиции и достижения покоренных монголами народов, создававших и совершенствовавших на про­тяжении многих веков определенные архитектурные направ­ления. Подчеркивая это, нужно добавить, что сами монголы все же внесли ощутимый вклад в золотоордынскую жилую и монументальную архитектуру, который отчетливо проступает при ее анализе ³⁴⁹. Своеобразные причины и условия возникно­вения золотоордынских городов наложили также особый отпе­чаток на их планировку и социальную топографию, во многом отличавшиеся от феодальных образцов того времени в Азии и Европе.

К середине XIV в., когда Золотая Орда достигла наивыс­шего расцвета, города уже не были исключительным явлением в степях. В различных частях государства появляются обшир­ные районы оседлости не только с городским, но и с сельским населением. К их числу можно отнести территорию бывшей Волжской Булгарии, все побережье Волги и в особенности ее нижнее течение, Хорезм с его древней земледельческой куль­турой, верхнее и среднее течение Терека на Северном Кавка­зе, южное побережье Крыма, Пруто-Днестровское междуречье. И все же, несмотря на столь значительное развитие оседлости, основная масса населения государства продолжала вести тра­диционный кочевнический образ жизни, базировавшийся на скотоводческом хозяйстве. На распространенность подобного совмещения двух укладов обратил внимание еще К. Маркс, отметивший, что «у всех восточных племен можно проследить с самого начала истории общее соотношение между оседлостью одной части их и продолжающимся кочевничеством другой части» ³⁵⁰.

Довольно распространенная точка зрения о несовместимо­сти оседлой городской культуры с кочевой, степной, не отра­жает истинного положения вещей. Именно в результате тесного союза степи и городов, бурного развития ремесла и караванной торговли и образовался тот специфический экономический по­тенциал, который длительное время способствовал сохранению мощи Золотой Орды. При всем этом оба компонента в силу своей внутренней структуры, различий в способах ведения хо­зяйства и характере производительных сил резко отличались по своим устремлениям. И все же именно этот симбиоз обеспе­чивал созданному кочевниками государству многие важные для его существования условия. В создавшейся обстановке эти ком­поненты дополняли и взаимно поддерживали друг друга. При этом нужно подчеркнуть, что кочевнический элемент при коли­чественном развитии не изменял своего качественного содер­жания, оставаясь все время существования Золотой Орды глу­боко консервативным.

Что касается оседлого городского компонента, то его разви­тие было для Золотой Орды прогрессивным явлением, способ­ствовавшим ее укреплению. При этом нельзя забывать, что это развитие осуществлялось за счет не только материальных, но и людских ресурсов тех народов, которые попали под власть монголов. Среди факторов, обеспечивавших существование и развитие золотоордынских городов, особую роль нужно отвести наличию сильной центральной власти. Именно она создала ус­ловия для возникновения городов, позволила аккумулировать средства для их развития, обеспечила процветание внешней торговли, разрешила вопросы денежного обращения на огром­ной территории. В свою очередь вновь возникшие города не противодействовали общегосударственным устремлениям, а яв­лялись проводниками их во всех частях страны. Подавляющее число городов было административными центрами определен­ных провинций, где сосредоточивался исполнительный, управ­ленческий и налоговый аппарат, представлявший надежную опору центральной власти.

¹ Егоров В. Л. Причины возникновения городов у монголов в XIII—XIV вв.—

История СССР. 1969. № 4. ¹ Плетнева С. А. От кочевий к городам. М-. 1967. с. 50—71.

^I Путешествия в восточные страны Плано Карпини и Рубрука. М., 1957, с. 109, ПО.

* Там же, с. 118. ⁵ Там же, с. 185.

* Книга Марко Поло. М„ 1956, с. 45.

⁷ Путешестпия в восточные страны..., с. 185.

* Там же, с. 143.

* Кравченко А. А. Жилые комплексы золотоордынского Белгорода.—В кн.: Материалы по археологии Северного Причерноморья. Киев, 1976, вып. 8, с. 132

¹⁰ Полевой Л. Л. К топографии кладов и находок монет, обращавшихся на территории Молдавии в конце XIII—XV вв.— Изв. Молд. филиала АН СССР. 1956. М 4(31), с. 101.

^II Полевой Л. Л. Очерки исторической географии Молдавии XIII—XIV вв. Кишинев, 1979, с. 67—68.

^,г Там же.

'*. Кравченко А. А. Производственные комплексы Белгорода XIII—XIV вп.— В кн.: Античная Тира и средневековый Белгород. Киев. 1979, с. 115—135.

" Кравченко А. А. Ремесленное производство золотоордынского Белгорода.— В кн.. 150 лет Одесскому археологическому музею АН УССР (1825— 1975). Киев. 1975. с. 176—177.

¹¹ Кравченко А. А. Жилые комплексы.... с. 135—137. " Там же. с. 141.

¹⁷ Сахаров И. Сказания русского народа. СПб., 1849, т. 2, кн, 8, с. 60.