9 Архив РАН. Ф. 697. Оп. 2. Д. 186. Л. 29.

Дата: 2025-06-14; Просмотры: 1

Оценка:

0.00 из 5.00 — оценок

Скачиваний: 0

Скачать

¹⁰ Покровский М.Н. Институт Красной Профессуры (К первой годовщине) //Труды Института красной профессуры. Под общ. ред. М.Н.Покровского. Т. 1. Работы семинариев философского, экономического и исторического за 1921-1922 гг. (1 курс). М.-Л. 1923. С. 10.

Панкратова A.M. Фабзавкомы и профсоюзы в революции 1917 года. М-Л. 1927. С. 7.

12

Сидорова Л.А. Время становления. М. 1990. С. 127.

1905. Стачечное движение. Сост. А.Панкратова. М.-Л. 1925. 530 с; Рабочее движение в 1917 году. Подгот. к печати В.Л.Меллер и А.М.Панкратова. С предисл. Я.А.Яковлева. М.-Л. 1926.371 с.

¹⁴ &го!вЛАУк.соч.С.46.

¹⁵ Хранится в Музее революции. Ф. ДЯ-48.

¹⁶ Архив РАН. Ф. 697. Оп. 2. Д. 186. Л. 30.

Большевик. 1934. №23. С. 32-51.

ИКП. 1934. №5. С. 3-7.

Борьба классов. 1935. № 1-2. С. 19-38.

История в школе. 1936. № 2. С. 26-36.

Преподавание истории в школе. 1949. № 2. С. 3-9.

28*

436

Л.А.Сидорова

³⁶ Коммунист. 1953. № 6. С. 55-69.

³⁷ Архив РАН. Ф. 697. Оп. 3. Д. 7. Л. 1.

³⁸ См. напр.: Единый фронт славянских народов против фашизма // Пропа­
гандист Красной Армии. 1941. № 18. С. 6-9; Кузьма Минин и Дмитрий По­
жарский // Пропагандист. 1942. № 3. С. 34-38; Великий русский народ. (Ис­
торический очерк) // Московский пропагандист. 1945. № 2. С. 17-29 и др.
Архив РАН. Ф. 697. Оп. 3. Д. 435. Л. 11.

Панкратова A.M. Формирование пролетариата в России. (XVn-XVUI вв.). М.

1963.

Архив РАН. Ф. 697. Оп. 2. Д. 62. Л. 1-3,3 об.

Пятьдесят лет Коммунистической партии Советского Союза (1903-1953). М.

1953. С. 23-24.

Вопросы истории. 1953. № Ц, с. 11.

Архив РАН. Ф. 697. Оп. 2. Д. 61. Л. 7,8.

Там же. Л. 18.

Там же.

Там же. Л. 19-20.

Там же. Д. 69. Л. 165.

Там же.

Там же. Л. 202.

Там же. Д. 70. Л. 305-306.

Там же. Л. 112.

Там же. Л. 113.

Вопросы истории. 1956. № 3. С. 12.

Архив РАН. Ф. 697. Оп. 2, Д. 78. Л. 14.

Там же. Оп. 3. Д. 13. Л. 1; Д. 109. Л. 3.

Там же. Д. 109. л. 1,2.

Там же. Д. 276. Л. 1.

Там же. Д. 194. Л. 2.

О кампании критики журнала "Вопросы истории" в 1956-1957 гг. см. гл. "От­тепель в исторической науке. Середина 50-х — середина 60-х гг." настоящей

книги.

Архив РАН. Ф. 697. Оп. 2. Д. 83. Л. 4-5.

Там же. Оп. 3. Д. 261. Л. 6.

Вопросы истории. 1989. № 9. С. 76.

Архив РАН. Ф. 697. Оп. 3. Д. 277. Л. 6,6 об.

Там же. Оп. 2. Д. 84. Л. 2.

Там же. Д. 70. Л. 303.

Борис Александрович Романов В.М.Панеях

Во вступительной речи, произнесенной в феврале 1941 г. перед защитой докторской диссертации, которая была посвящена дипло­матической истории русско-японской войны, Борис Александрович Романов изложил, как принято, свою концепцию проблемы. Но ученый не ограничился этой прагматической задачей, а кратко описал свой путь в науке, обозначил основные его вехи, упомянув в крайне завуалированной форме о трагических обстоятельствах своей жизни. Б.А.Романов попытался определить и свое место в ис­ториографии предшествующих десятилетий: начав научный путь как специалист по древней истории Руси, он, при верности заветам учителей в сфере исследовательской методологии и техники, на длительное время вышел за традиционный диапазон их (и своих) интересов и тематики, занявшись в начале 20-х годов проблемами международной политики. Этот "тематический, а затем, может быть не только тематический отрыв" от "школы", говорил Б.А.Ро-манов, поставил его "с темой о дальневосточной политике царизма в одинокое, в аутсайдерское положение" по отношению к ним. Для подавляющей части учителей "это была "современность", "полити­ка", все что угодно, но только не история". Академия наук в "свой единственный" в 20-х годах "орган принимала только работы, не за­ходившие за XVIII век".

В столь же "аутсайдерском положении" оказался Б.А.Романов со своими работами и в отношении к Покровскому: для этого флан­га, "занимавшего доминирующее положение", "не существовало, — отметил он, — ни моих работ, ни меня". Говоря о годах работы "пре­имущественно под знаком именно такой темы", Б.А.Романов упо­мянул о том, что они "прошли" "с некоторыми внешними переры­вами"¹. Внешние перерывы — это арест в 1930 г., 13 месяцев, прове­денных в следственном доме предварительного заключения ОШУ и два с половиной года — в лагере, наложили на всю последующую жизнь Б.А.Романова печать отверженного и преследуемого.

Итак, верность заветам учителей и в то же время новаторство, аутсайдерство и репрессии определяли научный и жизненный путь Б.А.Романова.

В.М.Панеях.

"Учителя" — это университетская школа, которую Б.А.Рома-. нов "имел случай, честь и счастье проходить в Петербурге в 1906 и следующих годах" и где передавалась от них "острота и изощрен­ность документального зрения и изучения"². "Учителя" — это круп­нейшие представители петербургской исторической школы, дос­тигшей своего наибольшего расцвета именно к тому времени, ко­гда Б.А.Романов проходил курс наук в петербургском университе­те³, и прежде всего А.Ё.Пресняков, которого он считал своим Учи­телем и с которым впоследствии у него установились дружеские, очень теплые личные отношения, а также С.Ф.Платонов, А.С.Лап-по-Данилевский, И.М.Гревс, Э.Д.Гримм.

С А.Е.Пресняковым Б.А.Романова сближало не только обая­ние его личности, но и совпадение их мировоззренческих устано­вок, новаторство молодого приват-доцента Петербургского универ­ситета, всегда импонировавшее Б.А.Романову, наконец, строгость, но не формальность, как у А.С.Лаппо-Данилевского, источниковед­ческой методики.

По определению А.Е.Преснякова, характерной чертой этой школы являлся "научный реализм, сказывавшийся прежде всего в конкретном, непосредственном отношении к источнику и факту вне зависимости от историографической традиции", в восстановле­нии прав источника и факта, получающих более полное и сущест­венное значение вне подчинения их подбора, анализа и построения какой-либо заранее установленной схеме, вне социологического догматизма, вредящего критическому отношению к источникам⁴. Петербургская школа противопоставлялась А.Е.Пресняковым мос­ковской, по природе своей идеологической, схематизирующей, у которой "материал, почерпываемый из первоисточников, не играл подобающей ему существенной роли"⁵.

Первая научная работа Б.А.Романова "Смердий конь и смерд (в летописи и Русской Правде)" вышла из семинария А.Е.Пресняко­ва и была опубликована в авторитетном издании, руководимом академиком А.С.Шахматовым⁶. Скорость, с которой статья была напечатана — доклад на эту тему прочитан в семинарии в год ее опубликования, — свидетельствует о том, сколь высокую оценку она получила у взыскательного и маститого редактора.

Уже в первом научном труде студента Б.А.Романова прогля­дывают некоторые принципы, ставшие впоследствии элементами его научного credo: стремление к новаторству, интуиция, за кото­рой следует строгая источниковедческая проверка, стройная логи­ка аргументов, фантазия, позволявшая сопрягать и сопоставлять отдаленные на первый взгляд источники, факты и явления, осто­рожность в выводах, кажущихся на первый взгляд окончательны-