21 Busolt G. Griechische Geschichte. Gotha, 1885, 1, S. 180—360.
22 Первый том «Истории Греции» Белоха, второй том «Истории
древности» Мейера и «Земельная собственность в Греции» Гиро
вышли одновременно в 1893 г.
8
авторов объединял общий взгляд на греческую
колонизацию как на результат социально-экономического
развития архаической Эллады, однако причины, движущие
силы и характер колонизационного процесса трактовались
ими по-разному.
Эдуард Мейер подробно обосновал тезис о колонизации
как торговой экспансии крупных греческих городов 23.
Мысль о том, что торговые интересы были основной
причиной греческой колонизации, высказывалась, как мы
видели, и раньше. Заслуга Мейера состояла в том, что
он первый дал законченную, построенную на данных
источников теорию «торговой» колонизации. Мейер
отмечал, что греческая колонизация тесно связана с расцветом
товарного производства, пришедшего на смену ойкос-
ному хозяйству гомеровской эпохи. Во всех крупных
центрах с VIII в. развивается широкое производство
товаров массового производства, как и предметов
роскоши. Начиная с этого времени в Греции получила
значительное развитие морская торговля. В поисках рынков
сбыта греки осваивали самые различные уголки
Средиземноморья и Причерноморья, чему в немалой степени
способствовала перенаселенность эллинских полисов,
являвшаяся постоянным фактором их истории. С оттоком
населения в колонии в Элладе увеличивается роль
рабского труда; благодаря появлению денежного обращения
и развитию торговли в Греции коренным образом
изменяются социально-экономические условия, приведшие
к социальному кризису VII—VI вв.
Теорию «торговой» колонизации полностью поддержал
Р. Пёльман, особенно заостривший вопрос о социально-
политической борьбе классов как одной из существенных
причин греческой колонизации 24.
Теорию «аграрной» колонизации независимо друг от
друга сформулировали Юлиус Белох и Поль Гиро. По
мнению Белоха 2Б, па раннем этапе колонизации торговые
интересы не играли какой-либо существенной роли,
поскольку промышленность находилась еще в зачаточном
28 Meyer Е. Geschichte des Alterthums. Stuttgart, 1893, 2,
S. 433-484.
24 Pohlmann R. Grundriss der griechischen Geschichte nebst
Quellenkunde. Miinchen, 19094, S. 44—45 (первое издание вышло
в 1888 г.).
25 Beloch К. Л Griechische Geschichte. Strassburg, 19122, S. 229—
9
состоянии. Недостаток земли вынуждал греков искать
плодородные края за пределами их родины. Белох считал,
что с самого начала греческие поселения были
земледельческими, подтверждение чему, между прочим, он видел
в участий Беотии, Арголиды и других аграрных областей
Эллады в колонизационном движении. На следующем
:>тапе колонизации ряд земледельческих поселений с
течением времени превратился в крупные торговые центры.
Одновременно в колонизационное движение включаются
большие торговые города Эллады. С этого времени
беспорядочное колонизационное движение сменилось
планомерным освоением различных уголков Средиземноморья
и Причерноморья. Масса колонистов формировалась из
тех, кто не находил дома пропитания, кого гнала в далекие
края жажда приключений, наконец из людей,
недовольных политическим строем своего полиса.
С несколько иных, обстоятельно аргументированных
позиций построил свою теорию «аграрной» колонизации
Поль Гиро 26. Оп отметил, что греческая колонизация по
времени совпадает с периодом господства режима семей-
пой собственности, приходящимся на XI—VII вв. По
мнению Гиро, ни древние авторы, ни ученые нового времени
не правы, говоря о нехватке земли, — ее в архаической
Греции было достаточно 2в\ Соответственно нет никаких
реальных данных, свидетельствующих о перенаселенности
Греции в архаическую эпоху. Суть дела заключается не
в нехватке земли и не в перенаселенности, а в массовом
обезземеливании крестьянства. Земля как собственность
в целом принадлежала семье, а по отдельным лицам, она
не подлежала, например, разделу среди братьев.
Деспотическая власть главы семьи могла поставить любого ее
члена вне семейного имущества. Земля всякого полиса
была поделена на участки, которыми владел тот или иной
род; лица же, оказавшиеся вне рода, утрачивали свои
права на родовой надел и семейное имущество и были
вынуждены искать себе землю за пределами отечества:
они и составляли массу греческих колонистов,
расселившихся по всему Средиземноморью и Понту. Гиро, как и
Белох, считал, что в первое время основываемые
поселения носили преимущественно земледельческий характер,
26 Guiraud P. La propriete fonfciere en Greee jusqu' a la conquete
romaine. P., 1893, p. 78—86.
26a Ср.: Od., XIV, 62 sq.
10
в дальнейшем же развитие колоний определялось
местными условиями.
Теория Бе лоха—Гиро, убедительно объяснявшая
основные этиологические моменты греческой колонизации,
была сочувственно принята в позднейшей французской,
английской и отчасти немецкой литературе. В
исследованиях последующего времени уточнялись и развивались
главные положения этой теории. Джон Бэри в своей
«Истории Греции», вышедшей первым изданием в 1900 г.,
согласился с тем, что причины греческой колонизации не
могут быть найдены в одних лишь торговых интересах;
в большинстве случаев они являлись лишь мотивом 27.
Греческая колонизация тем и отличалась от финикийской,
что она удовлетворяла не одни торговые нужды. Правда,
Бэри отмечал, что торговля часто прокладывала путь
колонизационному движению и колонисты следовали по
торговым путям. Он также отрицал, по крайней мере
в отношении раннего этапа колонизации,
перенаселенность эллинских полисов; не она, а природа земельного
строя вынуждала людей к эмиграции. Бэри целиком
воспринял тезис Гиро о том, что патриархальная семейная
система часто приводила к исключению ее отдельных
членов из участия в общем имуществе. Лица, выделенные
из семьи и тем самым обезземеленные, составляли
основной контингент переселенцев. Эмиграции
благоприятствовали также политические обстоятельства, сложившиеся
в большинстве греческих государств, особенно борьба
внутри аристократического слоя. Это явление было
настолько широко распространено, что политическое
недовольство являлось одной из непосредственных причин
греческой колонизации, которая, по выражению Бэри,
была палладиумом аристократии. Осознавая эти общие
причины, писал Бэри, мы не должны в то же время
игнорировать многообразные частные моменты.
В специальном исследовании Обри Гвинна выяснялись
причины греческой колонизации, изучалось
возникновение колоний, их политическое развитие и
взаимоотношение с метрополиями 28. По мнению автора, греческая
колонизация была прежде всего вызвана нуждой в земле.
При нормальных условиях функционирования полиса
27 Bury J. В. A History of Greece. L., 19523, p. 86—87.
28 Gwynn Ли. The Character of Greek Colonisation. — JHS,
1918, 38, p. 88-123.
11
колонизация являлась свидетельством того, что
количество населения переросло его производственные
возможности. Гвинн обратил внимание на сообщение Фуки-
дида о том, что Эллада архаической поры в основном
состояла из деревень (I, 10, 2); этот факт, заключает
автор, бесспорен, и его логические последствия для
греческой истории нам даже трудно представить. Гвинн
указал, что, когда Архия отплыл из Коринфа или
первые ионийские колонисты из Милета, в Греции еще не
было городов. Полис находился в процессе становления,
поскольку жители Эллады были еще земледельцами, а не
горожанами. Большинство населения жило не в
городах, но в деревнях, и социальные условия,
существовавшие в досолоновских Афинах, представлялись Гвинну
типичными для большинства греческих государств.
Автор признавал, что греки VI—V вв. были
торговцами, но в VIII—VII вв. они таковыми еще не являлись,
поскольку до второй половины VII в. торговля и ремесло
не доминировали в экономической жизни страны.
Спутники Архии, основавшие Сиракузы, большей частью
происходили из деревни Теней, находившейся в
Коринфской области 28\ «Какие торговые интересы могли быть
у- них?» — спрашивал Гвинн. Конечно, скорее всего,
аграрные. В связи с этим автор оспаривал утверждение
ряда своих предшественников (в частности, Бэри) о том,
что колонисты шли по торговым путям. По его мнению,
переселенческие массы двигались «по тропам
приключений», что хорошо видно на материале «Одиссеи».
Рассмотрев колонии VIII в., Гвинн пришел к интересному
выводу о том, что именно торговые связи между ранпими
колониями и их метрополиями породили позднейшие
торговые пути (в качестве одного из примеров приведены
Милет и Синопа, при основании которой метрополия еще
только начинала развиваться в качестве коммерческого
центра). Далее Гвинн вкратце разобрал ряд конкретных
моАхентов колонизационного процесса: формирование
контингента колонистов, выбор ойкиста, раздел земли,
различия между апоиками и эпоиками, виды контактов
колонистов с местными жителями (завоевание, подчинение,
союз). Б целом чрезвычайно существенная работа Гвинна
на конкретном материале осветила ряд узловых и
частных моментов греческого колонизационного движения.
"» Stb., VIII 380.
12
Во французской историографии широкое признание
получила теория Гиро: отдельные его идеи были в
дальнейшем разработаны более детально или подверглись
пересмотру, но общая оценка характера древнегреческой
колонизации, данная Гиро, была в целом принята
позднейшими исследованиями. Гюстав Глотц, припяв мысль
Гиро о том, что колонизация была вызвана не
перенаселенностью, а характером системы земельных отношений,
уточнил ее, отметив, что разрушепие родового строя
привело к тому, что в результате парцелляции
наследственной недвижимости не все могли обеспечивать себя
благодаря полученпому участку 29. Стремление получить
землю было для греков основным стимулом
колонизационной активности, но не единственным — она
сопровождалась также пиратством, захватом рабов и новых
территорий.
Эти идеи Глотц в дальнейшем развил в своей
«Греческой истории», содержащей обстоятельную главу о
греческой колонизации30. Прежде всего он отметил, что
причины колонизации лежат не в политической, а в
экономической и социальной сферах. Древние и новые
объяснения «нехваткой земли» и «перенаселенностью» в общем
правильпы, но не совсем. Избыток населепия, как и
нехватка земли, был относительным — Греция страдала
главным образом от пороков своей системы земельных
отпотпений. В результате разрушения родовой
собственности многие люди лишились недвижимого имущества.
Дробление наследств приводило к образованию групп, не
способных содержать себя; отсюда — стремление к
захвату плодородных земель, что и явилось главпым
двигателем колонизационного движения. На первых порах
это был стихийный процесс, однако со временем греки
перешли к планомерной, направляемой государством
колонизации 81. Небольшой раздел Глотц посвятил также
характеристике колонизационной деятельности Афинм.
К «аграрному» направлению примкнул и Ж. Хатц-
фельд, сделавший упор на некоторые юридические мо-
29 GlotzG. Lo Travail dans la Grece ancienno. P., 1920, p. 120—
135.
30 Glotz G. Histoiro grecque. P., 1925, t. 1, p. 153—216.
31 Точку зрения Глотца принял в своем очерке греческой
колонизации Л. Жарде (Jarde A, La formation du pcuple grec. P..
1923, p. 222).
32 Glotz G. Histoire grecque. P., 1931, t. 2, p. 199—204.
13
менты 33. Он указывал, что нет ни археологических, ни
исторических свидетельств того, что Греция IX—VIII вв.
была густо населена. По его мнению, система юридических
норм объясняет тот факт, что полисной земли не хватало
для всех областей. Земля неотчуждаема и неделима, а
человек, исключенный из рода, не имел никаких прав на
приобретение земли. Вслед за Гиро автор утверждал, что
именно раннегреческий семейный строй объясняет
колонизационное движение. Вместе с тем, полагал он,
определенную роль играли также политические и социальные
противоречия, как и дух предприимчивости,
характеризующий молодые народы.
Как видно, Хатцфельд целиком разделял мнение Гиро
об отсутствии индивидуальной собственности на землю
в ранней Греции, что подверг сомнению уже Глотц. Это
положение Гиро оспорил также Жюль Тутэн, который
считал, что индивидуальная собственность безусловно
имела место в ранней Греции, так же как и
наследственный раздел земли 34.
В соответствии с мыслью Глотца Тутэн утверждал,
что колонизация может быть объяснена разделом
отцовского достояния на мелкие участки, которые не могли
прокормить их владельцев. По этой причине они были
вынуждены отправляться за пределы отечества в поисках
большего земельного надела. К эмиграции греков
побуждала также ожесточенная политическая борьба
(гражданские войны, революции): изгнанники поселялись за
границей, чтобы обрести средства существования взамен
конфискованного на родине имущества. Тутэн отметил,
что с расширением колонизационного движения,
носившего первоначально аграрный характер, помимо самого
аграрного фактора все большую роль стали играть
другие причины. Многие города в силу локальных условий
начали ориентировать свою экономику на морскую
торговлю. Греки, заняв место финикийцев в
средиземноморской торговле, должны были сами стать производящей
страной для торговли с туземцами, для обмена своих
изделий на сырье и продукты. Эти причины придали
греческой экспансии серьезное экономическое значение.
По мнению Тутэна, было два типа колоний — земле-
33 Hatzfeld J, Histoire de la Grece ancienne. P., 19503, p. 46—47
(первое издание вышло в 1926 г.).
34 Toutain J. L'Economie antique. P., 1927, p. 32—41.
14
дельческие и торговые. Однако эти типы
эволюционировали, поэтому с течением времени одна колония,
основанная как земледельческая, могла стать торговой; наоборот,
другая, основанная в качестве торгового центра, могла
стать поставщиком продуктов в Грецию, третья —
индустриальным центром и т. д. При этом не следует забывать,
что в так называемых «торговых» колониях, как и в
«земледельческих», также осваивались земли, пастбища, леса.
Далее Тутэн отмечал ту роль, которую колонизация
сыграла в экономическом развитии греков. Прежде всего
она расширила район их экономической деятельности,
освоение же новых районов дало толчок вовлечению
огромных нетронутых средств в производство. Возросла роль
обмена, что в конце концов привело к возникновению
монеты. Сельское хозяйство, ремесло и торговля в
результате колонизации поднялись на неведомую ранее ступень
развития.
В немецкой историографии первой трети XX в.
наметилась тенденция к комплексному изучению локальных
групп колоний. Так, Ф. Билабель систематизировал
разнообразный, прежде всего эпиграфический, материал по
истории, государственному устройству, культу,
календарю многих ионийских колоний и их метрополий 3\
а Г. Нессельхауф посвятил одну из глав своей работы
афинским колониям середины V в.36 С другой стороны*
между последователями Белоха и Мейера продолжался
спор по теоретическим проблемам колонизации. Долгая
дискуссия привела к резкой поляризации обеих точек
зрения87. Так, Э. Цибарт утверждал, что греки были
прирожденными торговцами; для греческих полисов,
таких, как Афины, торговля являлась жизненной
необходимостью, вследствие чего их внешняя политика, и в
частности колонизационная деятельность, диктовалась
коммерческими интересами 38. Напротив, И. Хазебрек реши-
85 Bilabel F. DieTionische .Kolonisation.^Philologus. Supplbd.
XIV). Leipzig, 1920.
88 Nesselkauf H. Untersuchungen zur Geschichte der Delisch-
Attischen Symmachie (Klio, Beiheft 30). Leipzig, 1933, S. 120—140.
87 В прошлом делались также попытки эклектического
слияния обоих направлений. См., например: Swohoda II. Griechiscbe
Kolonisation. Handworterbuch der Staatswissenschaften. Zweiter
Supplbd. Jena, 1897, S. 531—543.
38 Ziebarth E. Beitrage zur Geschichte des Seeraubs und Seehandels
im alten Griechenland. Hamburg, 1929.
15
тельно отстаивал тезис о том, что все греческие колонии
были исключительно земледельческими 39. Он утверждал,
что торговля в применении к VIII в. является
«историческим нонсенсом»: городская экономика того времени
сводилась к сношениям соседних городов; в архаический
период можно говорить скорее об экспорте населения, чем
предметов производства. По мнению Хазебрека,
основанные греками поселения разделялись на три типа: торговые
фактории, земледельческие колонии и военные колонии —
клерухии. В более поздпей работе Хазебрек подробно
разобрал отдельные колонизационные потоки (эретрий-
ский, халкидский, коринфский, мегарский и др.) и вновь
пришел к- выводу о том, что основание греческих колоний
диктовалось исключительно аграрными интересами 40.
В конце концов дискуссия фактически зашла в тупик:
обе стороны оперировали определенным набором
свидетельств литературных по преимуществу источников,
зачастую полностью игнорируя даппые археологии и
нумизматики. Уязвимость обеих теорий состояла в том, что пи
их основатели, ни их адепты, одинаково исходившие из
посылки об экономических причинах колонизации, не
имели в сущности конкретного и детального
представления об экономике архаической Греции, поскольку их
концепции основывались единственно на свидетельствах
нарративных источников. Это был необходимый этап
развития наших представлений о характере и сущности
греческого колонизационного движения, однако в конце копцов
традиционная методика решения этих коренных вопросов
изжила себя.
Блестящим образцом решения этой проблемы с повых
позиций явилась работа Фрица Хайхельхайма по
экономике архаической Греции 41. На основе данных
археологии и нумизматики он реконструировал процесс эволюции
экономики архаической Греции и пришел к следующим
выводам. В VIII в. торговые связи в греческом мире, как
отмечал и Хазебрек, были еще очень невелики. Например,
39 Ifasebraeck J. Staat und Handel im alten Griechcnland.
Tubingen, 1928, S. 110-116 u. a.
40 Hasebroeck /. Griechische Wirtschafts- und Gesellschat'ts-
geschichte. Tubingen, 1931, S. 109—122,
41 Heichelheim F. M. Ausbreitung der Muenzgeldwirtschaft und
der Wirtschaftsstil im archaischen Griechenland. — Schmollers Jahr-
buch, 1931, 51, S. 229—254. Ср.: Idem. An Ancient Economic History.
Leiden, 1958, 1, p. 239 f., n. 26 on p. 494 f.
16
распространение геометрической керамики далеко
отстояло от уровня, достигнутого микенской керамикой.
Лишь в пачале VII в. мало-помалу по все*му греческому
миру распространяется коринфская керамика, однако
она не была еще продуктом серийного производства,
поскольку большинство ваз, считающихся протокоринфскими
или коринфскими, на самом деле является продуктом
местного производства, имитирующего модные оригиналы.
Начиная приблизительно с середины VI в. экономика
архаической Греции поднимается па качественно новую
ступень: промышленность переходит к серийному
производству, соответствующим образом изменяется также
характер торговли, предметом которой отпыне являются не
столько предметы роскоши, сколько изделия массового
производства. С этим явлением связан и ход денежного
обращепия в Греции: после эпохи электровых монет,
около середины VII в., в Эгине, Коринфе и Афинах
начинается чеканка серебряной монеты, однако только в
середине VI в. денежный оборот приобрел первостепенное
экономическое значение.
Таким образом, понятие «архаическая эпоха»
покрывает собой два совершенно различных периода: до
середины VI в. греческая экономика остается примитивной,
торговля довольно ограничена и зиждится на
натуральном обмене; с середины VI в. греческая экономика
приобретает классический характер, поскольку основывается
уже на серийном производстве и денежном обращении.
Хайхельхайм отмечает, что примерно до 700 г. греческие
города в экономическом смысле еще не существовали.
Были полисы, и их колониальная активность VIII и
VII вв. ни в коей мере не развивалась в связи с торговой
деятельностью. Случайная торговля могла сопутствовать
инициативе отдельных купцов, но в целом на первом
этапе колонии никогда не основывались для того, чтобы
быть рынком сбыта продукции из метрополии.
Значение работы Хайхельхайма состоит пе только
в том, что па конкретном археологическом .материале был
обрисован ход экономического развития архаической
Греции, но также и в том, что автор показал пути нового
подхода к решению вопроса о характере и сущности
греческой колонизации. Новая концепция экономического
развития архаической Греции в определенной степени
развенчала «торговую» теорию и подтвердила основные
положения Белоха и Гиро. Вместе с тем тезис о чисто
2 В. П. Яйленко 17
аграрном характере первого этапа колонизации по-ареж-
нему оставался проблематичным: Алан Блякуэй,
исследование которого также основывалось на археологическом
материале* пришел к выводу о том, что колонизации
Великой Греции предшествовал период торгового
обмена 42. (На первых порах широкое привлечение
археологического материала было сопряжено с такой трудностью,
как отсутствие твердой хронологической шкалы для
различных серий геометрической керамики.)
После окончания второй мировой войны исследование
греческой колонизации протекало в двух направлениях:
по линии дальнейшего привлечения и более глубокого
изучения данных вещественных источников и по
традиционному пути рассмотрения различных моментов
колонизационного движения па основе нарративных
источников. При этом характерной чертой современной
историографии стали конкретность и локальная ограниченность
исследования.
Из послевоенной литературы следует упомянуть
следующие работы. Р. М. Кук в большой, чрезвычайно
содержательной статье «Иония и Греция, 800—600 гг.
до н. э.» рассмотрел хронологию основания ионийских и
ряда других колоний в связи с датировкой керамического
материала архаической поры 43. На основании
комплексного сопоставления источников автор пришел к выводу
о том, что в рассматриваемое время в Ионии наблюдались
определенный рост численности населения и связанное
с этим развитие городской жизни, что, в свою очередь,
привело к подъему уровня торговли, доставлявшей
городскому населению необходимое пропитание. Таким образом,
торговля была результатом, а не причиной колонизации,
которая способствовала развитию городской жизни.
Исследованию ионийского колонизационного
движения были посвящены также обстоятельные труды М. Са-
келлариу, детально исследовавшего традицию об освоении
греками малоазийского побережья и прилегающих
островов 44, и К. Ребака, изучившего на археологическом
42 В lake way Л, Prolegomena to the Study of Greek Commerce
with Italy, Sicily, and France in the VIHth and Vllth Centuries В. C —
BSA, 1932/3, 33, p. 202.
48 Cook Л. M. Ionia and Greece, 800—600 В. С — JHS, 1946,
66, p. 67—98.
44 Sakellariou M. B. La Migration grecque en Ionie. Athenes,
1958.
18
материале ионийскую торговлю и ее связь с
колонизационным движением 4Б.
Особенно интенсивно учеными разных стран
разрабатывались различные проблемы колонизации Великой
Греции. Жан Берар критически пересмотрел легендарную
и историческую традицию об основании сицилийских и
южноиталийских полисов, сопоставив ее с данными
археологии 46. Еще большее внимание вещественным
источникам по колонизации Великой Греции уделил Т. Дж. Дан-
бзбин в нескольких главах своего фундаментального труда
по истории западных греков47. Ему же принадлежит
небольшое, оставшееся незаконченным вследствие
преждевременной кончины исследование, касавшееся грекогвос-
точных контактов 48. Л. Лакруа на основе
нумизматических данных сделал ряд существенных выводов о
колонизации Великой Греции 49. Наконец особо следует
остановиться на работе Жоржа Вале, посвященной ранней
истории Регия и Занклы 50, поскольку ее значение выходит
за рамки узко локального исследования.
На материале двух греческих колоний Вале попытался
разработать методику изучения греческой колонизации
в целом. По его мнению, анализу должен предшествовать
синтез —- сбор всех сведений традиции, на основе которых
следует вывести шкалу абсолютной хронологии,
сопоставляемой затем с археологическими данными. Поскольку
при этом исследователь нередко попадает в заколдованный
круг (абсолютная датировка археологического материала
опирается на традицию, а история — на археологию),
очевидно, что возможен только следующий метод
исследования. Нужно точно определить тот материал, который
можно отнести ко времени, предшествующему основанию
города. Этот материал следует сопоставить с ранним
материалом из других греческих городов, избегая при
этом всякой попытки заранее давать абсолютные даты.
Для получения относительной стратиграфической шкалы
45 Raebuck С. Ionian Trade and Colonisation. N. Y. 1959.
46 Berard J, La colonisation grecque do l'ltalie mcridionale
et de la Sicile dans l'antiquitc. P., 1941 (вторым, переработанным
изданием, книга вышла в 1957 г.).