Глава 35. Шлюхи не плачут.
Праздники закончились даже быстрее, чем наступили. Я прождал почти до конца января, прежде чем убрать елку и все украшения. Мне просто хотелось, чтобы праздник не заканчивался. Это было первое мое волшебное Рождество за долгое-долгое время.
Рождественские праздники закончились, но я снова надел костюм Санты и погнался за Николь по дому со словами:
- Ну же, просто сядь мне на колени и попроси чего-нибудь!
- Нет! – она хихикнула, - Это СОВЕРШЕННО НЕПРАВИЛЬНО! Ты же САНТА! Ты не можешь ЗАСТАВИТЬ меня! Это уже слишком!
- Эй, когда я был Сантой в кафе у Бена, МНОЖЕСТВО МАМОЧЕК хотели сесть ко мне на колени! – сообщил я, дразня ее, пока она пыталась сбежать от меня.
- Даже не сомневаюсь! – она рассмеялась и снова увернулась. Она была слишком быстрой для меня.
Я помешался на просмотре нового DVD-фильма, который подарила мне Николь. Он назывался «Рождество в Нью-Йорке». Это был двухчасовой документальный фильм обо всем прекрасном, что можно было посмотреть и сделать в городе во время праздников. Чем больше я смотрел его, тем ближе казался мне дом. Мне казалось, что я снова гуляю по улицам, …и, думаю, несколько раз мне даже казалось, что я чуть ли не ощущаю запахи во время просмотра.
Последний месяц Кэти была полностью погружена в свою роль, репетируя пьесу. Поначалу было действительно мило… слышать, как она говорит с южным акцентом девочки-ковбойши, …и все время называет нас «типами» и «подонками», …и еще забавнее было то, что она попросила меня научить ее танцевать кадриль, которую должна была исполнять в пьесе,… но позднее, когда я В ОЧЕРЕДНОЙ РАЗ слышал, как она говорит: «ЙИИИИ ХАААА!», …я просто валился на пол от смеха.
Теперь она постоянно заплетала волосы в косы и крутилась у зеркала, наблюдая за выражениями своего лица. Я был рад, что она серьезно подходит к роли, но теперь это начало занимать все ее время.
Я смотрел на портрет Наташи на стене в коридоре, куда выходили наши спальни. Кэти выбрала для него это место, решив, что так Наташа сможет присматривать за нами, пока мы спим, …так как пожар в ту ужасную ночь произошел, пока все спали. Кэти сказала, что Наташа будет защищать нас, , …и мне очень понравилась эта мысль.
Наташа, …помоги нам... порой мысленно молил я, проходя мимо ее портрета после того, как укладывал Джесси в постель. Она больше не была Кэти. Она была самой-пресамой классной девочкой-ковбойшей на Западе! Я считал дни до пьесы.
И вот, наконец, мы шли в школу с Беном и Анджелой, у нас были хорошие места в середине второго ряда, …на которые мы уселись, пока вокруг толпились другие родители, занимая свои менее удачные места.
- Я же говорил, что мы не зря пришли сюда пораньше, - сказал я Николь.
Она взглянула на меня и ответила:
- Мы пришли сюда два часа назад, Дастин . Тогда здесь еще даже не было ЭТИХ сидений!
- Э, но когда мы выбрали их, мы помогли им появиться, так ведь? – я ухмыльнулся, кивая головой. Бен лишь свирепо взглянул на меня, открывая сумку, которую принес с собой и принялся поедать печенье с кусочками шоколада. Анджела лишь улыбнулась и пожала плечами, глядя на нас.
У меня с собой была новая камера, подарок от Дилана, и я изучил все ее особенности, чтобы быть полностью готовым делать снимки, когда моя малышка выйдет на сцену. Здесь даже имела функция видеосъемки! Будет ОЧЕНЬ здорово!
- Ты вставил батарейки? – спросила Николь так, словно я был законченным дебилом.
- Я не идиот, Николь, - я закатил глаза, …а затем подумал над ее словами… и проверил – на месте ли батарейки. Хорошо, да, …они были на месте. Хорошо.
Занавес по-прежнему был задернут, должно быть, начало пьесы немного откладывалось, но песня «У тебя есть друг в моем лице» - «You've Got A Friend In Me» - звучала в динамиках, и я с нетерпением ждал начала, делая вид, что подпеваю песне.
Наконец, пришел Питер, пробираясь через сидящих людей к месту, которое мы оставили для него.
- Простите, я опоздал, - сказал Питер, пока снимал свое пальто, - Я только закончил с пациентом, и весь сеанс пребывал в шоке.
- Дженна? – спросил я.
- Нет, новый, - Питер усмехнулся, не желая выдавать личную информацию о новом пациенте, - Кажется, в последнее время мой телефон занят немного больше.
- Сколько у тебя сейчас пациентов?- поинтересовался я вслух, улыбаясь доку.
- Пять, - он улыбнулся мне в ответ с таким видом, будто это предел его мечтаний.
- Клево, - сказал я, - Это гораздо лучше, чем один.
- Это точно, - сказал Питер без колебания, - Это начало, …и это все, о чем я прошу. Если я могу помочь пяти людям, … или даже одному, …я полностью благодарен за эту возможность.
- Ты слишком добр, - Николь улыбнулась ему, обнимая его и прижимая к себе.
- О, вот, - я вручил Питеру программку, переворачивая ее на вторую страницу, - Посмотри, …имя Кэти, …смотри, какими крупными буквами! Можешь взять себе. У меня уже десять экземпляров.
Питер рассмеялся, и Николь покачала головой, щипая себя за переносицу.
- Доктор Питер, я рада, что ты здесь, - пробормотала она, - Мой парень сейчас взбесится.
- Эй, могу поспорить, что родители Роберта де Ниро собирали все программки с его школьных спектаклей! – вмешался я, усмехаясь.
- А сейчас Кэти – Роберт де Ниро, - Николь повернулась к Питеру.
Я отвернулся, не обращая внимания на неверующих, зная, что когда Кэти получит «Оскара», она поблагодарит меня за то, что я всегда в нее верил, …и не упомянет Николь и Питера в своей благодарственной речи. Тогда-то они поймут.
- Эй! – я махнул рукой, - Там Маркус! МАРКУС!
Он сидел в нескольких рядах позади нас.
Он притворялся, что не знает меня, пока я махал ему, чтобы он шел к нам, …но он отвел взгляд и сделал вид, что заинтересовался содержанием программки. Дурень. Кэти сказала, что Тао тоже участвует в пьесе. Теперь он учился с ней в одном классе. Возможно, ему досталась роль без слов.
- Он все еще злится на тебя за тот вечер, - сказала мне Николь, - Ты был очень груб, Энтони.
- Японский не так трудно выучить! – сказал я, не желая снова использовать этот аргумент, - Он просто хочет играть роль плохого студента, пока я изо всех сил пытаюсь его научить!
- Ты засунул жвачку ему в нос! – немного громко напомнила мне Николь.
- Он ведь жевал ее, разве нет? – отстаивал я свою позицию, - Я сказал ему, что не разрешаю жевать жвачку, так ведь? А он УМЫШЛЕННО надувал из нее большие пузыри! Он получил то, что заслужил.
- Черт, я рада, что они не отправили тебя на учительскую работу, когда мы сюда переехали, - тихо сказала мне Николь, чтобы Питер не услышал, - Ты уже был бы покойником.
- Эй, если уж Дональд ДАК справляется с этой работой…, - протянул я, глядя на свои часы, - О, черт, …еще пять минут, …я так нервничаю. Что, если люди будут смеяться над ней и ранят ее чувства?
- Уверена – ты убьешь их всех, - Николь ухмыльнулась мне в ответ, взяв меня за руку, - Расслабься. Она классная. Я уверена - все полюбят ее. Ты такой милый! Весь напряженный и обеспокоенный…
Я улыбнулся ей и взял ее руку, целуя ее с чувством глубокой преданности.
- Я хочу поблагодарить тебя, Николь, за то, что ты не убила Кэти за последние несколько недель, - сказал я ей нежно, - Я знаю, что это нелегко – жить с Джесси.
Она улыбнулась и сказала:
- Это был хороший жизненный опыт. Сегодня – Джесси,… завтра… Джульетта.
- О, Иисусе, - произнес я в страхе. Я даже не думал об остальных ролях, которые она будет играть в будущем. Как я смогу жить с дочерью, которая месяцами напролет цитирует Шекспира? Я начал думать, что буду скучать по Джесси, когда ее больше не станет.
Наконец, Дональд Дак раздвинул занавес и встал перед нами, налаживая микрофон, чтобы поговорить с залом. Он теребил его в руках, поднимая высоко вверх,… а затем опуская вниз.
Николь захихикала раньше, чем он даже что-либо произнес, и я снова заговорил голосом Дональда Дака:
- О, …детка, …да, …подними его вверх и опусти вниз, …ооо, …да, …именно вот так.
Николь прикрыла рот рукой, уже истерически смеясь, и шлепнула меня по руке, чтобы я прекратил.
- Заткнись! – она отвернулась, пытаясь унять смех, когда я заржал сам над собой, настраивая камеру.
- Всем добрый вечер, я Дональд Дак, - начал он совершенно нормальным голосом, но Николь продолжала смеяться, …единственная из всей аудитории. Мистер Дак взглянул на Николь, словно спрашивая у нее: «в чем дело?», но она махнула рукой и покачала головой, пытаясь прекратить смеяться, прокашлялась и стала пунцового цвета, в то время как я продолжал сидеть с серьезным выражением лица.
Наконец, до Бена дошло, и он утробно рассмеялся, не пытаясь этого скрыть, …давясь своим печеньем с шоколадной крошкой, и Анджела похлопала его по спине, …а Дональд Дак хмуро взглянул на него, …не понимая, что его так рассмешило.
Он говорил минуту-другую о том, какую тяжелую работу проделали дети, чтобы пьеса получилась успешной, …и назвал всех учителей, которые помогали, делали декорации и костюмы, …и бла-бла-бла! Давайте уже на сцену моего ребенка!
Когда он закончил свою заунывную речь и ушел со сцены, забирая с собой микрофон, я изобразил смех Дональда Дака, и это заставило Николь и Бена рассмеяться заново. Занавес был раздвинут и пьеса началась! Почти сразу я понял, что Джесси не сразу появится на сцене. В первом акте меня уже подташнивало от ожидания, и я услышал собственный стон, подавляя в себе комментарии, которые мне до смерти хотелось произнести.
Думаю, я даже заснул в первом акте, …и тогда Николь с силой пихнула меня в бок, разбудив. Я сощурился, пытаясь сфокусировать взгляд на происходящем на сцене. Прежде, чем я понял, что я делаю, я подпрыгнул на сидении и щелкнул камерой - мои руки оставались в положении для съемки с момента начала представления! На фото получился затылок женщины, сидящей передо мной. Она лишь обернулась ко мне и вздохнула, даря мне грязный взгляд. Я удалил кадр, когда она отвернулась и продолжила смотреть пьесу.
Я храпел? Черт!
- Думаю, она скоро появится. - Николь говорила это неоднократно, …и на этот раз она оказалась права, - Хочешь носовой платок или еще чего-нибудь?
- Я знаю, что порой я – огромное недоразумение, Николь, но нет, …со мной все будет в порядке, - заверил я ее, не думая, что буду полностью шокирован образом девочки-ковбойши Джесси.
Вуди, ковбой, осмотрелся на сцене, а затем внезапно появилась моя малышка, …вылезая из огромной коробки! Она выглядела так восхитительно в своей маленькой красной шляпе и наряде девочки-ковбойши, …мне очень понравился черно-белый рисунок коровьей шкуры на ее шНаташишках! У нее на носу были нарисованы веснушки, а щеки раскрашены розово-красным.
И когда она посмотрела себе под ноги, придерживая шляпу, и увидела лицо Вуди, она громко и восторженно воскликнула:
- ЙИИИИИИИИИИ ХААААААА! Это ты, это ты, это ты, ЭТО ТЫЫЫЫЫЫЫ!
Она быстро, за секунду, выбралась из коробки, …и весело выкрикивала свои слова, пританцовывая внутри нескольких больших кругов света. Ее руки сжимали Вуди за шею, пока она продолжала свой танец, почти придушив его, …и затем она добавила:
- ЭТО ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ТЫ! - зажимая его голову одной рукой, прижимая к себе и почесывая ее костяшками пальцев другой руки. (в великом и могучем английском языке для этого действа есть даже специальный термин – noogie, вам же приходится довольствоваться моими попытками описать его – прим.пер.)
Все рассмеялись ВМЕСТЕ с ней, а не над ней, …ее энергия была превосходна, и ее голос не заставил себя ждать. Я едва мог даже представить, что еще хоть раз услышу ее «ЙИИИ ХААА». Я с наслаждением наблюдал за каждым ее движением, восхищаясь ею даже больше, чем раньше, пока она профессионально исполняла свою роль.
- Разведчик сказал, что в один прекрасный день ты ПРИДЕШЬ! – она обняла Вуди и затем охнула, натягивая свою шляпу на уши, - Святая МАТЬ Авраама ЛИНКОЛЬНА! Разведчик! Он захочет ВСТРЕТИТЬСЯ с тобой!
Все улыбнулись, наслаждаясь ее прекрасной игрой. Я был очень горд. Я оглянулся на других родителей и спокойно произнес:
- Это НАША дочь!
Люди улыбнулись нам, …а Николь улыбнулась мне, …и даже в темноте я видел взгляд, которым она посмотрела на меня, …я взял ее руку, говоря те слова от всего сердца. Николь не рожала Кэти, …Наташа была ее матерью, …но ею была Николь в моих глазах, …в моем сердце. Я видел их вместе в последнее время, с Рождества, …они были матерью и дочерью.
Пьеса стала прекрасной, как только в ней появилась Кэти, и я смеялся над каждой шуткой, каждым милым движением, которое она делала. В ее движениях не было страха, …совершенно не было, насколько я мог видеть. Некоторые дети забывали свои слова, либо испытывали страх сцены, …но только не моя маленькая девочка. Она была восхитительна!
Я понял, что происходит в пьесе. Все они были игрушками, …и Джесси долгое время провела на складе, …а теперь все они направлялись в Японию. Другие игрушки, …Базз и Хэм, динозавр и остальные, …хотели, чтобы Вуди вернулся с ними домой к Энди, которому все они принадлежали. Джесси была в ужасе от того, что он уйдет, потому что тогда она бы вернулась снова на склад.
Она пыталась удержать Вуди от возвращения к жизни с Энди, …и затем она рассказала о маленькой девочке, которой однажды принадлежала, Эмили.
- Эмили была точно такой же…, - сказала Джесси с грустью, глядя на зрителей, - Она была всем моим миром…
Затем освещение на сцене выключили, на исключением единственного круга света, в котором находилась Кэти, …и она подняла глаза вверх, словно вызывала в памяти нежные воспоминания, …она улыбалась, но в то же время ее лицо было грустным, …и Дональд Дак начал играть на фортепиано …красивую медленную мелодию, …о, это песня Кэти?
Я приподнялся повыше на сидении и увидел, что в верхней части сцены справа на экране появился отрывок из «Истории игрушек-2», словно изображая то, что происходило у Джесси в голове, пока она пела песню, …на мой взгляд, это было гениально.
Николь записывала ее выступление на видео, держа камеру вместо меня, чтобы я смог посмотреть, как Кэти поет, и я улыбнулся ей за это. Я не хотел пропустить этот момент, я хотел видеть его вживую, а не через объектив камеры.
Кэти взяла одну прекрасную ноту, …без слов, но это было ВЕЛИКОЛЕПНО! И я почувствовал, как от красоты ее голоса сжалось мое сердце, а ведь она еще даже не начала петь!
(Песня, которую поет Кэти в исполнении Джордан Прюитт «Когда кто-то любил меня» - Jordan Pruitt «When She Loved Me»)
(От riddle: Прощу прощеня у Winnd, но мне больше по душе эта песня Toy Story 2: When Somebody Loved Me.)
«Когда кто-то любил меня, …
Все было прекрасно»,
Начала она, нежно и грустно, …ее голос был юным, но в нем чувствовалась нотка взрослости, …внутри нее лишь начинала просыпаться женщина. Это был голос Наташи, …которым та пела, …совершенно такой же, только лучше. Мне показалось, что прошла вечность с тех пор, как я слышал его. Я почувствовал, что в моих глазах быстро появились слезы …из-за этого, и из-за слов в песне. Когда кто-то любил ее, …когда мы с Наташей любили ее, …все было прекрасно.
Меня посетило ясное как день воспоминание …о том, как Наташа родила Кэти, …как я стоял позади нее в голубом медицинском халате, …и держал ее, пока она тужилась, …и как мы смеялись, когда все закончилось. Как доктор дал нам подержать нашу дочь, …и мы оба тут же влюбились в этого идеального маленького младенца, …с единственной рыжей кудряшкой на лбу. И как я сам перерезал пуповину.
«Каждый час, проведенный вместе, ...
Живет в моем сердце»,
пела она, сжав кулачки вместе и приложив их к своему сердцу, и она пела эти слова с таким чувством и любовью, …Я ЧУВСТВОВАЛ это.
Она улыбалась так, словно действительно видит перед собой свое прошлое, …ее и меня. Внутри у меня заболело даже сильнее, чем после первой строки ее песни. Я помню, как держал ее, младенца, целуя в нос, пока она корчилась, пытаясь закрыть глазки, чтобы уснуть. Но мне хотелось играть с ней, даже когда она была одного дня от роду. Я не мог дождаться, когда узнаю ее. Всю ее.
«И когда ей было грустно, …
Я была там, чтобы осушать ее слезы»,
- пела Кэти словно ангел, -
«И когда она была счастлива,
Я тоже была счастлива,…
Когда она любила… меня-а-а-а…»
Николь вручила мне салфетку, все еще записывая песню на видео, и я с благодарностью взял ее, чтобы пПитеррыть свой рот и заглушить негромкие рыдания, которые вырывались из моего рта.
Я не хотел испортить ей выступление, но эта песня убивала меня. Я продолжал вспоминать себя и Кэти, …когда она была младенцем, …как она делала ко мне свои первые шаги, и как я брал ее на руки и кружил, радуясь так, словно выиграл миллиард долларов, …слыша ее прекрасный детский надрывный смех, которым она обычно смеялась. Господи, я скучаю по тому смеху.
Картинки из прошлого мелькали со скоростью света, …как я накладываю повязку на ее содранную коленку и целую ее, чтобы она прекратила плакать и снова улыбалась, подкупая ее зеленым леденцом на палочке.
«Все лето и осень…»,
- ее голос становился громче с каждым новым спетым словом, -
«Мы были друг у друга, вот и все,
Просто она и я вместе,
Как это и должно было быть…»
Теперь я рыдал еще громче, слезы слепили меня, и в голове засело единственное воспоминание о том, как мы лежали в Центральном парке в лучах заходящего солнца, на одеяле, и я обнимал Кэти, пока она засыпала у меня на груди. Ей не было тогда еще и двух лет, …она устала после целого дня беготни и игр, …и я помнил, что улыбался, целуя ее головку, и чувствовал слезы на глазах, пока обнимал ее, …поглаживая по волосам, …зная, что я счастливейший мужчина на Земле потому, что я ее отец, …нет, …ее папочка.
Тогда это были просто я и она, …и ТАК и должно было быть, …пока все это у нас не украли. Я чувствовал, что слова, которые поет Кэти, исходят из МОЕГО сердца. Это разрушало меня изнутри. Я изо всех сил пытался успокоиться и не смущать свою дочь, …но я совершенно не мог справиться с собой. Питер дал мне настоящий носовой платок, надеясь, что он поможет мне больше, чем размокшая салфетка. И я видел, что у него в руке еще один платок, которым он промокал свои глаза, вероятно, думая об Эмме.
«И когда ей было одиноко,
Я была с ней, чтобы успокоить ее,
И тогда я знала, …что она любит… меня-а-а-а-а-а…»
Исполнение песни было идеальным, тон песни был невинным и трогающим за сердце, …Дональд Дак был прав. Она «из первых рук» знала о том, какую боль испытывала маленькая Джесси, когда пела эту песню, …боль и одиночество были ей хорошо знакомы, … и пока я слушал ее, я чувствовал себя конченым куском собачьего дерьма. Я оставил ее. В отсутствие матери. Я был единственным оставшимся родителем, и она нуждалась во мне, …а я просто оставил ее. Должно быть, она была уничтожена этим!
«Годы прошли, …а я осталась прежней.
Она начала отдаляться.
Я осталась одна.»
Я приложил платок ко рту, из моего рта невольно вырвалась пара всхлипов, …и Николь обняла меня, безмолвно успокаивая, пока слезы текли по ее собственным щекам, и она пыталась держать камеру ровно во время записи.
Я продолжал вспоминать те часы, …когда я принес Кэти, всю в ожогах, к дому своих родителей, умоляя их забрать ее, …выкрикивая их имена, …и слезы на своем лице, замерзшие на ледяном ветру. И затем я вспомнил тот момент, когда я вынужден был попрощаться с ней, …оставляя ее с Беном и Анджелой, пока она спала, …накачанная успокоительным от боли. Она не могла даже попрощаться со мной. Я вынужден был прошептать свои последние слова перед ее спящим личиком, …и уйти, не услышав ответа.
«Я все еще жду дня, …когда она скажет:
«Я всегда буду… любить… тебя-а-а-а-а…»
Песня на секунду замерла, …и вся аудитория услышала мои рыдания, …но Кэти не вышла из роли, …она решительно продолжила петь, словно эта песня того стоила. Это было мучительно прекрасно.
«Одинокая и позабытая…»,
- пропела Кэти, и из моей груди вырвался еще более ГРОМКИЙ вздох, я прижал платок ко рту рукой, глядя влажными глазами на свою дочь, и ее глаза были очень грустными. Она потупила взор, играя свою роль, …или действительно думала обо мне, …себе… и ее матери? Боже, что я наделал? О тебе никогда не забывали, малышка, …пожалуйста, даже не думай так, …пожалуйста! Мысли о тебе каждый день, каждую СЕКУНДУ – это все, что удерживало меня в живых на протяжении тех шести лет.
«Не думаю, что она понимала, каково мне.
Она улыбнулась мне и обняла,
Просто как всегда»,
- пропела Кэти, опустив глаза, мило улыбаясь, …ощущая ту любовь именно в этот момент.
Я видел Кэти на заднем дворе, здесь, в Каспере, …когда мы, наконец, воссоединились. И она бежала ко мне, …позволяя мне снова обнять ее. Даже, несмотря на то, что я этого не заслуживал. Я снова расплакался, прямо как в тот день.
«Словно она любила меня,
Когда она любила меня…»,
- к последнему куплету песни голос у Кэти повысился, достиг предела, …и затем осталась лишь спокойная музыка, …словно дуновение ветра.
И сейчас Кэти смотрела прямо на меня,… пела для меня, …и загадочная улыбка на ее губах играла только для меня. Так она говорила мне, что все хорошо, …что она по-прежнему любит меня, …и не хочет, чтобы я плакал.
«Когда кто-то любил меня,… все было прекрасно.
Каждый час, что мы провели вместе,… живет в моем сердце.
Когда она любила… меня-а-а-а-а….»
Вспышки воспоминаний о нас с ней со скоростью света мелькали в моей голове. Это была мешанина из прекрасных моментов…о том, как мы выдуваем мыльные пузыри в залитые солнечным светом небеса, …как я раскачиваю ее на качелях, …как я брызгаю ее водой в ванной, и она хихикает, …счастливые дни рождения, когда на ее торте лишь три свечки или меньше, …смех, …как мы прижимаемся друг другу в постели и смотрим телевизор. Ее плач поздней ночью и кормление в три часа ночи, …первый день в яслях, …Кэти целует меня своими утиными губками, и я целую ее в ответ… Тысяча воспоминаний, …которые я никогда не забуду и не позволю забрать их у меня, …но все равно… их мало, …их ужасно мало по сравнению с тем, сколько воспоминаний с ней есть у Бена и Анджелы, …три года – это не так долго, как все девять, …и, тем не менее, …это были лучшие годы в МОЕЙ жизни. Я прожил эти 1095 дней с маленьким ангелом, …и если бы я был вынужден оставаться с Викторией НАВЕЧНО, каждый из этих дней помогал бы мне пройти через это, …по меньшей мере, с кусочком счастья в сердце, …до последнего дня моей жизни.
И с последней нотой песни, …в самом конце… Кэти потеряла контроль, который с таким трудом удерживала, …и одна-единственная слеза скатилась по ее правой щеке. И мое сердце рассыпалось в пыль в то же мгновение. Но Кэти не выглядела расстроенной или злой оттого, что она позволила той слезинке упасть. Она продолжала смотреть на меня, …и улыбаться мне с любовью… Почему она прощает меня? Почему она так сильно меня любит? Где она берет столько сил?
Огни еще даже не погасли и Дональд Дак продолжал играть на фортепиано, когда я, перепрыгнув через сидящих впереди людей помчался на сцену и поднял ее на руки, …расплакавшись, и она обняла меня в ответ, не стыдясь моего безумного поведения перед всеми жителями города.
- Прости меня, Кэти, …мне ТАК жаль, - я плакал.
- Все в порядке, пап, - она прижалась ко мне, - Я же говорила тебе не удивляться. Я люблю тебя! Не плачь, пап. Это всего лишь песня, …я же тебе говорила…
- Пожалуйста, прости меня, я не должен был покидать тебя…, - я был раздавлен и слава Богу, что Дональд Дак вмешался, погасив огни на сцене и включив музыку. Раздался шквал аплодисментов песне Кэти, …и Дак уволок меня за сцену, …а Кэти должна была вернуться и продолжить выступление. Но она развернулась и подбежала ко мне, взяв руками за лицо, и влажно целуя меня в губы, прошептала:
- Я очень сильно тебя люблю, папочка. Иди, смотри пьесу!
Затем Дональд Дак нахмурился, глядя на меня и жестом велел мне возвращаться в темноту к зрителям, …и я пошел, не говоря ни слова, надеясь что завтра я не окажусь в углу в шапке с надписью «Тупица», или и того хуже – с утиной головой!
Я постарался со всей хладнокровностью вернуться на свое место, но все вокруг таращились на меня как на душевнобольного. Возможно, так и есть. Я уселся рядом с Николь и постарался не обращать на них внимания, но по прошествии нескольких секунд я понял, что больше этого не выдержу.
- У моей дочери УДИВИТЕЛЬНЫЙ голос, поэтому я расчувствовался, ВАС ЧТО-ТО НЕ УСТРАИВАЕТ? – сказал я в свою защиту и несколько человек шикнули мне.
- Энтони, - Николь взяла в руки носовой платок, и стерла пару мокрых полос с моей щеки, - Ты в порядке, малыш?
- Я в порядке, - я улыбнулся ей, - Ну разве она была не восхитительна, Николь? Ты слышала ее?
- Да, конечно, - теперь Николь улыбалась оттого, что со мной все в порядке, - Она сразила меня наповал своим голосом, …насколько я слышала.
Я слегка поморщился.
- Я испортил видео? – спросил я.
- Возможно, - Николь усмехнулась. Она больше не записывала на камеру, - Но все нормально. Будет приятно услышать твои… звуки на заднем фоне. Когда-нибудь.
- Она поцеловала меня, - сказал я Николь, - Перед своими друзьями и всеми остальными. Она любит меня.
- Представь себе, - она улыбнулась мне и спросила:
- За что же тебя НЕ любить?
- За мою ревность, …и недоверие…, - я начал перечислять все свое дерьмо.
- А я и не отрицала, что ты - большая заноза в заднице, - ответила она мудро, не преминув подколоть меня, и я рассмеялся.
- Но мы по-прежнему любим тебя, - она взяла меня за руку, сплетая наши пальцы, - Всегда.
- Я тоже люблю вас, - прошептал я, пытаясь держать себя под контролем остаток пьесы.
Неудивительно, что она плакала, когда пела эту песню перед теми гадкими девчонками, …и за это они прозвали ее «малышкой». Сучки! Ладно, она показала им сегодня. Она, блять, просто звезда этой пьесы!
И я пристально посмотрел на Николь, …благодаря БОГОВ за эту женщину. Стоило мне подумать о будущем в тюремной камере, где я собирался повеситься - и она подарила мне настоящее будущее, …возможность быть врачом, …видя во мне что-то такое, чего я даже сам не видел. Она открыла для меня еще одну дверь, впуская солнечный свет туда, где раньше была лишь тьма. Она всегда находит способ освободить меня, …дотянуться до меня.
Сначала я подумал, что это неудачная шутка, …та, которая может сильно ранить, если этот подарок окажется ненастоящим. Полагаю, Алекс приучила меня ждать боли и унижения за каждым поворотом. Мне следовало трудиться над собой, чтобы это дерьмо осталось позади, …и спокойно принимать все хорошее, что лежит прямо у меня под носом… ради нас.
Я больше не хотел быть рабом Алекс. Мне следовало поработать над этим с самим собой… чтобы, наконец, освободиться от нее. Я поклялся попытаться даже сильнее углубиться в терапию, и пройти тот день с сэром Кевином из «Ебучего дневника». Даже если это добьет меня.
И все мы наслаждались остальной частью пьесы, смеясь и аплодируя Джесси, Вуди… и Баззу. И в конце, когда все игрушки сбежали и вернулись в комнату Энди, …даже Тао появился на сцене, и сыграл маленькую роль, …мистера Спик-и-Спелла (speak and spell (англ.) - «скажи и запиши по буквам» – развивающая игра, которая визуально выглядит как калькулятор с буквами вместо цифр на клавиатуре – прим.пер.).
На нем был костюм с желтыми и красными кнопками и черной полоской экрНиколь, на котором появлялись слова, когда Тао нажимал на одну из своих кнопок.
Голосом робота мистер Спик-и-Спелл сказал:
- Добро пожаловать обратно, Вуди! А кто эта миленькая маленькая ковбойша?
И слова побежали по экрану, а Тао улыбнулся, развернулся и убежал за сцену вместе с другими «игрушками», пока Вуди представлял Джесси оставшимся.
Все зааплодировали, …это было блестяще! Я услышал смех Маркуса, который стоял и хлопал где-то позади нас.
И мне очень понравилось, когда Базз влюбился в Джесси, …и расправил свои крылья! Я чуть не умер от смеха, когда это увидел!
В конце все дети запели «У тебя есть друг в моем лице» - «You've Got A Friend In Me», …и главные герои вышли на поклон. Первыми были Вуди и Базз, …затем Джесси, конь Яблочко, Разведчик, …и потом все остальные. Мы все кричали и хлопали им, и я свистел, приложив мизинцы ко рту. Кэти робко поклонилась, обняв Яблочко рукой, и направилась обратно, чтобы дать остальным детям возможность поклониться перед зрителями.
Наташа, …произнес я мысленно,… твоя дочь сегодня выступала на сцене, …и у нее твой голос. У нее твой талант. Она была великолепна. Ты бы очень гордилась ею. Надеюсь, ты можешь видеть ее сейчас.
Потребовалось несколько дней, прежде чем я окончательно пришел в себя после волнений во время пьесы. Я неоднократно просматривал видео, которое мы сняли, …и вскоре даже Кэти надоело то, что я все время его пересматривал. Я был очень зол на себя из-за того, что проплакал всю ее песню. Я искал способ удалить свой плач с видео, чтобы прослушать песню Кэти без посторонних звуков, …но никто не знал, как мне с этим помочь.
Она предложила мне спеть ее заново для меня, чтобы я смог записать ее на видео, …но, если честно, я не думал, что смогу жить, если снова услышу те слова. Я отдался в руки Транчбоул, терапевта Кэти, …и мы начали обсуждать на сеансах то, как Кэти справилась с болью, когда я ушел. Я знал, что она грустила оттого, что меня не было рядом, но я не осознавал полностью, насколько глубока была ее боль до тех пор, пока не увидел пьесу. Я был так зациклен на собственной боли, собственном одиночестве, …что чуть не забыл о ее чувствах. Я ненавидел себя за это. Я сделал бы все, что скажет Транч, чтобы как-либо это исправить… или исправить те повреждения, которые я ей нанес. Мне не хотелось, чтобы она превратилась во взрослую женщину, у которой осталась неразрешенная проблема в связи с моим тогдашним отъездом. Она стала бы легкой добычей для лузеров. Транчбоул каждую неделю морально хлестала меня плетьми, но я принимал все ее удары. Я заслужил это.
В свободное время я продолжал попытки немного обучить Маркуса японскому языку, а Тао - английскому. Маркус даже перестал пытаться понимать его, когда я был рядом, в тех случаях, когда я мучил его в ресторане и начал действительно старательно изучать язык. Он завидовал тому, что я могу говорить с Тао и понимаю его. Он тоже хотел этого. Так что мы начали с азов. Мне было приятно учить кого-то чему-то. Признаю, что я изо всех сил рвал задницу, но в один прекрасный момент Маркус прекратил вести себя словно малолетний преступник, …я тоже расслабился, …и вот тогда изучение языка действительно началось. Даже Кэти сидела на наших уроках. Ей тоже хотелось говорить с Тао. И мне очень нравилось, что она схватывает материал быстрее Маркуса. Это заставило его стараться еще усерднее, …и он всегда пытался перещеголять ее. Я сказал ему, что дело не в расе, …и что он справляется ОЧЕНЬ хорошо для того, кто учил ребенком китайский язык. Думаю, поэтому это было для него немного сложнее. Трудно учить один язык, а затем другой. Языки начинают смешиваться, …то же самое случалось и со мной.
Но тогда у меня был мощный стимул. Если я лажал, меня стегали плетью… и натаскивали до тех пор, пока я не заговорю правильно. Мне не давали пищи до тех пор, пока я не выучу, как ответить Алекс на вопросы по-итальянски. Я вынужден был жить у Рейвен до тех пор, пока не буду в состоянии вести с Алекс беседу по телефону на японском. И очень часто меня подвешивали, когда я лажал, …и я мог лишь кричать! И Рейвен вставляла член вместо кляпа обратно мне в рот, проталкивая его так глубоко, пока он не касался задней стенки моего горла, …оставляла его там, …и мы начинали все заново.
Мне хотелось, чтобы на этих уроках присутствовал Дональд Дак, но затем я испугался того, что Маркус сделает с НИМ, если они встретятся лицом к лицу. Тао всегда был здесь во время наших уроков, и с тех пор как он узнал все, чему я учу, когда обучаю японскому языку, он баловался время от времени. Он смеялся над Маркусом, …или корчил мне рожи, когда я поворачивался к нему спиной, …тем не менее, мне ни разу не пришлось сделать ему замечание, …это взял на себя Маркус.
- Сядь и веди себя хорошо, - вставал он и говорил строгим тоном, глядя на него очень сурово, - Этот человек тратит время, которое мог бы провести со своей семьей на то, чтобы чему-нибудь нас научить! Слушай внимательно!
И даже, несмотря на то, то Тао мало что понимал по-английски,… он всегда распрямлялся и слушал. Кажется, он уважал Маркуса и хотел того же взамен. Тао реагировал на грубую любовь, …возможно, он даже нуждался в ней, …или ценил ее с тех пор, как у него впервые за очень долгое время появился кто-то, кто сыплет ругательствами. В любом случае, мне казалось, что у них отличные отношения.
***************************************************************************
Работа по-прежнему была очень тяжелой, но я потел и работал даже с большим усердием после того, как Шэрон согласилась оплатить все больничные счета Дэнсер, а также операции, которые ей предстояло сделать, не говоря уже о корме и личном стойле в конюшне. Я знал, что это стоило ей больших денег, …поэтому я сделал бы все, что угодно, чтобы отблагодарить ее за это. Так что я прекратил жаловаться по поводу тяжелой работы, …но это не означало, что я не мог прикрикнуть на плохих лошадей.
- Псих, …клянусь БОГОМ! – крикнул я как-то днем, - Держись ПОДАЛЬШЕ от моей Дэнсер! Пасись на своей стороне поля в следующий раз! Я не позволяю ей встречаться с ТОБОЙ! Только через мой ТРУП!
Затем я вычистил свою девочку щеткой и хорошенько почистил ей зубы.
- Ты такая красивая, …да, да, малышка, - проворковал я, стоя с ней лицом к лицу после этого, целуя ее в морду и прислоняясь к ней щекой, закрыв глаза, - Папочка так сильно тебя любит, …дааааааа, …не играй с Психом, хорошо? Он – плохой вариант, поверь мне. Когда-нибудь я расскажу тебе обо всех ужасных вещах, которые он сделал твоему папе.
Она лизнула меня от шеи через все лицо, остановившись у линии волос и снова сбивая с меня шляпу, пока я смеялся. Думаю, теперь мне нравятся ее поцелуи. Йо-Йо негромко заржал, и я пошел ненадолго проведать его.
- Хочешь пойти посмотреть на Дэнсер, Йо-Йо? – спросил я, выпуская его из стойла, накидывая на него уздечку и выводя наружу, похлопывая его по заду и улыбаясь при виде того, как он рысью бежит к огороженному полю.
- Вперед, малышка, - я вывел ее следом за ним, отпуская к нему без уздечки и седла, - Повеселись с Йо-Йо. Я заберу тебя попозже.
Псих свирепо посмотрел на меня из своего стойла, и я лишь показал ему язык и пробормотал:
- Тебе это не светит, Псих, …НИКОГДА. Вот видишь – нужно было быть милым со мной, когда я только пришел сюда работать, да?
Дженна закончила отбывать свою повинность на конюшне и вернулась к своей работе тренера на родео, выполняя свои обычные обязанности, а в остальное время занималась сама. Но она по-прежнему вела себя мило, …и приходила навестить лошадей и меня… с Дэнсер. Иногда она обедала со мной и Бобом в комнате отдыха – зима не баловала нас погожими деньками.
Ей действительно очень нравился Маркус, …но она мало рассказывала мне о том, чем они занимаются и о чем говорят. Маркус, задница, тоже держал рот на замке, и все, что я слышал, это: «Все отлично… здорово».
Николь по-прежнему работала в ресторане три вечера в неделю и рассказала мне, что Дженна однажды была на кухне, и Маркус учил ее готовить в сковороде «вок». Она сказала, что они очень мило смотрятся вместе, много смеются, …и что Маркус всегда мил с ней, почти не матерится и не говорит ничего даже отдаленно попахивающего расизмом в ее присутствии. Тао тоже играл очень большую роль в их жизни. Однажды я зашел к ним по-быстрому перекусить и увидел, что Маркус с Дженной сидят за большим столом в центре зала и помогают ему выполнить проект, который задали в школе.
- Привет, белый парень! – сказали они мне хором, …включая ТАО! И они с Маркусом стукнулись после этих слов кулаками! Это было не так уж и мило, и я обиделся.
***
Мы с Питером погрузились в события, произошедшие с сэром Кевином в тот день, и это было полное дерьмо, …но я делал это. Уверен, что некоторые вещи из тех, что я прочел ему, вызвали у Питера тошноту, …но он никак не проявлял этого внешне. Он все время был терпелив… и спокоен, …будучи тем камнем, за который я всегда мог ухватиться.
И сейчас я читал ему вслух из своего «Ебучего дневника»…
Слезы бежали по моему лицу, когда он снова попытался приложить эту штуковину к моему члену. Мои руки были высоко связаны у меня над головой, и мои кулаки сжимались, пока я, обнаженный, корчился в попытке увернуться от него и от его ебаного жезла.
Из одежды на мне был лишь ошейник с единственным металлическим кольцом в центре, я стоял на цыпочках, на листе серебристого металла, который он подложил мне под ноги. На дальнем конце этого куска металла находился, лежа лицевой стороной вниз, небольшой обогреватель, …огненно-горячий, …нагревая металл, на котором я стоял… до обжигающей температуры. И очень часто я вынужден был приподнимать свою правую ногу, …затем, секунду спустя, …левую ногу, просто на дюйм от пола, …чтобы не обжечь себе пальцы. Блять, мне казалось, что они ГОРЯТ!
Но сейчас это было не самой большой моей проблемой. Помимо этого была веревка, которой были обвязаны мои яйца, и она была пропущена через шкив, который, в свою очередь, был привязан другим концом к небольшому ржавому ведру, наполовину заполненному тяжелыми серебристыми шариками и гирями. Оно сильнее натягивало веревку на моей чувствительной плоти, …и растягивало мои «орехи» так, что было очень больно, …и ко всему прочему сэр Кевин стоял у моего члена с маленьким красным жезлом.
Он хорошенько вычистил его и смазал какой-то жирной субстанцией по всей поверхности, натирая его своей рукой, …и мне казалось, что он горячий, но не настолько, чтобы можно было обжечься. Когда он коснулся этим маленьким красным жезлом моего члена, …всего на секунду, …мне показалось, что он загнал мне в член раскаленную кочергу! И это было самое болезненное ощущение из всех ранее мной испытанных. Вот поэтому я так боялся, даже если он просто приближался ко мне. Это была игра с огнем, а я ненавидел подобные игры! После того, как огонь уничтожил всю мою жизнь и семью, …и Алекс запретила мне жечь себя дальше, …я не мог даже смотреть на него, …и Алекс тоже знала об этом, …а теперь сэр Кевин устраивает со мной игры с огнем. Совпадение?
Был один случай, ...как-то давным-давно я по собственной воле жег себя, …но с тех пор, как Алекс сделала меня рабом боли, я ни разу этого не делал. Я был к этому не готов.
- Веди себя хорошо, ангел, - сэр Кевин улыбнулся и схватил меня за уже мучительно болевшую мошонку, сжимая ее. И я закричал, моя голова откинулась немного назад, я зажмурился.
- Шшшш… шшшш… - сказал он нежно, словно я его любовник, а не жертва, и погладил мою левую ягодицу, - Развернись ко мне, …дай мне этот твой огромный член. Скажи, что он мой.
- Пожалуйста, не надо… - взмолился я, слишком измученный болью, чтобы прятать рыдания, которые вырывались из моего рта, - Пожалуйста, можно мы займемся чем-нибудь еще?
- Делай, что я сказал, пока я не разозлился и не достал свою зажигалку для свечей, - сказал он, поглаживая меня по волосам, - Я даю гарантию, что это тебе понравится еще меньше. А сейчас делай, что я сказал, сука.
Я постарался прекратить плакать и стиснул зубы, делая еще один глубокий вдох. Я заставил свое тело развернуться к нему и, закрыв глаза, произнес:
- Мой член – твой, Хозяин.
За последнюю пару часов он проникся ко мне такой симпатией, что теперь приказал мне называть его Хозяином.
- Такой хороший мальчик, - он выпустил мои яйца, и я громко охнул, …чувствуя, что новый поток слез бежит по подбородку, - Посмотрите на эти бедные яйца, …они совсем БАГРОВЫЕ!
Я просто продолжал смотреть и ждать, когда этот чертов красный жезл снова приблизится ко мне. Он тянул с этим, …выжидая, когда я перестану защищаться, прежде чем снова напасть.
Я услышал свое неровное дыхание и плач, пока мои пальцы поджаривались на поверхности, на которой я стоял, …но я больше не мог поднимать ноги. От этого веревка, обвязанная вокруг моих яиц, натягивалась сильнее и дергала за них. И боль, блять, стала просто невыносимой.
- Поцелуй жезл, мой малыш, - Кевин поднес самый ненавистный предмет к моим губам, и я содрогнулся, хныча и заставляя себя умолять эту суку снова.
- Пожалуйста, не жги меня больше… пожалуйста, …у меня проблемы с огнем… - я на секунду забыл про свою гордость, но в этот момент он остался глух к моим девчачьим мольбам.
- Оооо, моя любовь… - сэр Кевин улыбнулся и поцеловал мой подбородок, проводя жезлом по скользкой ямочке на нем, - Ты так прекрасно страдаешь, …я рад, что не всунул тебе кляп. Твой голос похож на бархат, когда ты умоляешь. Мне нравится, как ты мучаешься от боли. Так… ахх… у меня нет слов.
- Поцелуй жезл, - он поднес его к моему рту и я заставил себя сморщить губы… и сделать то, что он приказал. Я тяжело задышал, словно животное, когда он провел жезлом вниз по моей шее, …медленно, …вниз, вдоль торса, …и оставил его под головкой моего члена. Я громко простонал, зная, что теперь это может произойти в любую секунду. Я не был уверен, что снова выдержу эту боль. Он проделывал со мной это уже больше часа, и с меня было достаточно. Но это не остановило его, он продолжал. Он пытался сломать меня, …и преуспел в этом.
- Расслабься, - проворковал сэр Кевин, бесшумно касаясь кнопки на жезле, и пламя нежно коснулось моей головки и мягко лизнуло место соприкосновения.
- Это всего лишь небольшое пламя…, - прошептал сэр Кевин, и моя спина выгнулась в обратную сторону, я потерял равновесие, балансируя на горящих пальцах ног, чтобы вырваться, блять, из этой насыщенной жары, которая, как мне казалось, поглощает головку моего пениса. Мой крик мало напоминал человеческий, и мне казалось, что от него трясутся стены, а Кевин схватил мой член у основания, удерживая меня на месте, и медленно, блять, жег меня, …да так, что на теле не оставалось никаких видимых отметин.
- РРРРРРРРРРРР! – я кричал что есть мочи, беспомощный, неспособный вырваться и остановить это ебучее ощущение жжения на своем члене. Мое тело дергалось и выгибалось, и от этого веревка сильнее тянула меня за яйца.
Наконец, он выпустил меня и убрал жезл от моего члена. Я рыдал, содрогаясь всем телом, …но жжение оставалось, …оно убивало меня, …и мои руки были невероятно далеко от члена, …чтобы помочь ему избавиться от этой тупой боли. И он даже не прикоснулся ко мне, чтобы попытаться облегчить мою боль. Он просто давал мне испытывать ее.
- Такой хороший крик, раб, - Кевин смотрел на меня счастливыми глазами в то время, как мои страдания продолжались, и теперь я пытался вернуться в свое прежнее положение, стоя на цыпочках, чтобы веревка больше не тянула меня, создавая ощущение, что мои яйца сейчас вырвутся с корнем.
Я сделал несколько глубоких вдохов, ненавидя то, что слезы продолжают течь из глаз, выдавая мое состояние тому, кто взял меня в плен. Мне хотелось быть тверже, …сильнее, чем обычно, во время этого сеанса пытки, …но это было для меня чем-то новым, …это не то, что я был приучен терпеть, …я был новичком в играх с огнем, …а он играл со мной так, словно я был продвинутым игроком. Он нарушал правила хорошего Доминанта, насильно делая то, что являлось для меня жестким ограничением. И у меня даже не было стоп-слова. Но мне было слишком больно и я, блять, очень боялся разозлить его в этот момент.
Мне было противно умолять его, но я знал, что через секунду он снова подойдет ко мне с этой штуковиной.
- Мои поздравления, сука, - сказал сэр Кевин, пока я пытался совладать со своим дыханием, - Ты не сказал «спасибо». Боюсь, это означает, что тебя ждут очередные шарики, мой дорогой.
- Спасибо, Хозяин! – быстро произнес я, наблюдая за тем, как он делает пару шагов к столу, на котором лежали все его «игрушки». Там были всевозможные шары, любого веса и размера. И он взял два… нет, три больших шаПитера.
- Слишком поздно, сладкий, - он улыбнулся мне, возвращаясь обратно, поигрывая шаПитерами, которые держал в руках.
Он поднес один из них к моему рту и сказал:
- Поцелуй шарик.
Я почувствовал, что немного нахмурился, но я быстро избавился от этого выражения лица… и открыл рот, очень чувственно целуя шаПитер, надеясь, что ему надоело жечь меня и он придумает что-нибудь новенькое.
- Ооо, это было очень мило, мой зверек, - он ласково улыбнулся мне и затем подержал шаПитер над ржавым ведром, стоящим сзади в паре дюймов от меня, …и просто выпуСалливан его из руки. ШаПитер приземлился в ведро с глухим стуком.
- ММММММММ! – я попытался справиться с болью, пока вес шаПитера сильнее натянул веревку, …и мне казалось, что она сейчас действительно оторвет мне яйца, и я истеку кровью. Само собой, это было просто ощущение, …я не слишком отчетливо мог видеть это со своего места, чтобы быть уверенным.
- Скажи «спасибо», - Кевин цокнул языком, качая головой.
- Спасибо, Хозяин, …спасибо…, - проскрежетал я сквозь стиснутые зубы.
Он дал мне поцеловать второй серебристый шаПитер, роняя его в ведро, как и первый, …и затем третий.
- Ты хочешь заняться чем-то еще… - сэр Кевин обошел вокруг и прошептал эти слова, которые прозвучали почти как вопрос, мне на ухо.
Я медленно кивнул, не поднимая глаз и не осмеливаясь посмотреть ему в глаза, это было под большим запретом в мире рабов.
Сейчас я был тих, хотя по-прежнему испытывал крайнее неудобство, и мне было немного больно, …но пытку шаПитерами я уже проходил, с самыми жестокими женщинами. Я знал, как с этим справиться.
- Скажи мне, чем ты хотел бы заняться, зверек, - он склонил свое лицо к моему с правой стороны, …и я сжался, не готовый сказать «да» тому, что ОН хотел со мной сделать.
Но, увы, я знал правильный ответ раба.
Я сдавленно вдохнул и сморгнул слезы с глаз, а затем полушепотом прокаркал:
- Всем, что доставит Вам удовольствие, Хозяин.
- Ахххх… - сэр Кевин охнул и закрыл глаза, его руки двигались вверх-вниз по моему торсу, поглаживая меня словно настоящего домашнего питомца, - Скажи это еще раз, раб. Это звучит просто чудесно…
Не раздумывая, я закрыл глаза и быстро повторил:
- Всем, что доставит Вам удовольствие, Хозяин.
- Я хотел бы поцеловать твой рот, …мой Дастин , - сказал он, грубо проводя ногтями по моей щеке и почти оставляя после себя царапины на ней.
Я не сказал ни слова, но мое тело напряглось, и он почувствовал мое сопротивление. Я был уверен, что меня накажут еще сильнее, и если огонь по-прежнему был частью нашей игры, я знал, что завалил этот маленький тест.
И я, блять, ненавидел то, что он произносил мое имя.
- Отлично, - сэр Кевин внезапно отстранился от меня, и в его голосе слышалась боль и неприятие, …а через секунду появилась злость, - Тогда мы продолжим твое наказание. Ты еще попросишь МЕНЯ, сука. Мне нет нужды брать тебя силой. В конце ты будешь умолять о моем члене. Вот увидишь.
Я не знал, что еще сказать, кроме как:
- Да, Хозяин.
Но я по-прежнему не поднимал глаз и не пытался сопротивляться.
Он развязал веревку, которая сдавливала мои яйца, и я поежился, не в состоянии удержаться он негромкого кПитера, который с рычанием вырвался из моего горла. Его пальцы касались меня, …сдавливая и отпуская багрянистую поверхность мошонки снова и снова, усиливая боль. И я услышал свои слова:
- Спасибо, Хозяин.
Он мне не ответил. Я умел терпеть боль – меня обучали страдать и плакать для женщин-Доминантов и мучительниц, …им нравилось, как я страдаю. Я мог терпеть все, что он приготовил для меня так долго, пока ощущалась боль, …но я не мог себе представить того, что он предсказал. Что, в конце концов, я сломаюсь, и буду умолять его трахнуть меня. Я был почти сломан прямо сейчас.
Меня тошнило уже при мысли об этом. Я должен был признать тот факт, что рано или поздно это случится. Он собирался изнасиловать меня. Никто не спасет меня от этого. Ни Николь. Ни Дилан. Ни Купер или Дэн. И даже Алекс. Это случится со мной… сегодня. Единственная утешительная мысль, за которую я мог уцепиться снова, была та, что если это мой приговор за то, что я встретил и влюбился в Николь, …то я приму его.
И затем мысли о Николь что-то изменили во мне.
Я должен драться - в этом я был совершенно уверен. Это шло вразрез со всем, чему меня учили, к чему готовили и тем, как мне «промыли мозги», делая рабом. Меня сделали послушным и вежливым. Вот тогда-то я и начал «давать сдачи», …будь то словом или делом, …или просто посредством свирепого взгляда. Бой! Я продолжал повторять себе это. Это могло сделать следующие несколько часов для меня даже хуже и принести мне более сильную физическую боль, …но мне было все равно.
Я вспомнил, что Николь говорила мне о том, как «давать сдачи». В один прекрасный день я мог сражаться за Кэти. Я должен был встать и быть сильным, …делая так, чтобы ему пришлось попотеть, прежде чем он возьмет меня. Из меня сделали легкую добычу. Хватит делать вид, что этот дерьмовый день похож на романтическое свидание, которое устраивает обе стороны. Я не хотел, чтобы ОН даже думал так. Чтобы у него даже мелькнула подобная мысль. Он насиловал меня и я хотел, чтобы он знал об этом.
Николь дала мне эту силу, …я знал это. Это был словно волшебный свет, которого не было у меня раньше, …который сейчас сиял у меня внутри. Это был бесценный подарок, и я не намеревался понапрасну растрачивать его в первый же момент моего противостояния злу. Я позволю ему сиять, … полыхать во мне, сочиться из меня, чтобы этим светом ослепить моего насильника. Мне пора было начинать.
И тогда, когда сэр Кевин поднес красный жезл к моим губам и потребовал, на этот раз более строгим тоном:
- Поцелуй жезл, ты, уродливая сучка, - ... я стал новым человеком. Больше нет его сучки, …и никого подобного.
- Целуй его сам, ты, ебаная тряпка! – я усмехнулся, откинул голову назад и затем изо всех сил долбанул его по носу своим лбом, …он вскрикнул, все еще стоя передо мной, зачарованно наблюдая за тем, как струйка крови вытекает из его ноздри. Я схватился за цепи, которые удерживали мои запястья и в прыжке поднял ноги так, что колени оказались на уровне груди, а затем с размаху ударил его обеими ногами по горлу так, что он отлетел к стене, на которой у него были развешены флоггеры и плетки.
В тот момент, когда я сделал это, я почувствовал себя просто охуенно хорошо. Я знал, что его это не остановит, …на самом деле это лишь заставит его действовать со мной более грубо. Но я сказал «нет». Я подрался с ним. Подрался с НИМ. Я ЧУВСТВОВАЛ себя свободным. Я снова встал на горячий металлический пол, чтобы дождаться его, …и почувствовал легкую боль, когда моя кожа снова сопПитероснулась с жаром металла. Но я улыбался! Улыбался в лицо сэру Кевину, …тому, как он держался за горло и прокашливался, …тому, как он смотрел на меня, …и я пристально смотрел на него в ответ, …прямо ему в глаза, …вызывающе. Я всегда буду дорожить этим моментом. Мои зубы обнажились в улыбке, и, надеюсь, делали меня похожим на того, кем я стал - ядовитой змеей, смотрящей на своего врага, …защищающей свою жизнь, наслаждающейся нападением, даже если в конце ей предстоит проиграть.
- Кто ТЕПЕРЬ уродливая сука, КЕВ? – выкрикнул я, демонстрируя ему свое неуважение и гордясь этим.
- Ты, маленькая пизда, - сэр Кевин встал на ноги и медленно двинулся ко мне, обдумывая свое следующее движение, пока я продолжал улыбаться ему словно безумный джокер.
- Отлично, обзови меня еще как-нибудь, - я нахмурился, - Это ведь все, что у тебя есть, так? Обзываться, …причинять слабую боль, …ты не страшнее десятилетнего школьного хулигана, …так что, пожалуйста. Я никуда не бегу. Это все, на что ты способен, Кевин?
Я знал, что я покойник, взглянув на его лицо. Оно выражало чистую ярость. Но я по-прежнему смеялся ему в лицо. Возможно, я просто схожу с ума. Но, черт возьми, мне хорошо.
Я знал, что он должен был теперь доказать себе, что он большой и злой Дом. Так было положено. Непослушное отродье - раб - нуждается в более сильном наказании. Сейчас из меня прольется кровь - это было очевидно. Но мне по-прежнему было все равно. Я бы не променял этот момент ни на что. Я – Освобожденный Орел. И я свободен… внутренне. Я никому не позволю отнять это у меня.
- О, моя любовь… - теперь он улыбнулся, сохраняя дистанцию между нами, пока обходил меня сзади, - Кажется, ты не такой нежный и кроткий, как я думал. Все в порядке. Я был честен с таким, как ты. С тем, кто хочет боли. Я сказал, что буду нежен, но, кажется, ты этого не хочешь. Отлично. Я могу все сделать по-другому. Хотя, тебе будет не слишком весело.
Я собрался сказать ему что-нибудь еще, …но у меня не было шанса. Сразу после того, как он произнес свое последнее слово, …что-то ударило меня сзади в шею… Это был выстрел? И за долю секунды… мои глаза подернулись дымкой, и мне показалось, что все в моем теле умерло – как у куклы, у которой обрезали веревки – мои глаза закрылись, и я даже не смог ничего ПРОИЗНЕСТИ.
Я засыпал, …и мое тело было в ЕГО руках, …он мог взять меня любым понравившимся ему способом. Я не спешил просыпаться, …мне не хотелось знать, что он мог придумать для меня после того, что я сделал. Я беспокоился за Николь, …за Кэти. Дилан, береги ее, держи подальше от этого места! Купер и Джаз… не позволяйте ей прийти сюда! Бен, …БЕГИ! Увези Кэти на другой конец света, пожалуйста! Не думай больше обо мне, …не приезжай искать меня, …не звони. Просто защити мою малышку. Эти молитвы я мысленно произносил, пока скатывался в черноту сна, …где меня ожидала лишь пустота… до следующего раунда.
Питер остановил меня на этом месте, чтобы мы могли обсудить этот момент, …в котором я отказался воспринимать это с улыбкой, …где я решил «дать сдачи».
Я даже справился со своими нервами, и Питер надел мне на запястья кожаные наручники, …несмотря на то, что мои руки и колени охуенно сильно дрожали!
Он не защелкивал их, просто застегнул, …но когда они крепко обняли мои запястья, я был вынужден встать… и медленно проколесить по комнате, словно крыса, пойманная в коробку.
- Поговори со мной, Энтони, - Питер наблюдал за мной, сидя на краешке стола.
- Я… - я почувствовал слезы на глазах, когда мой голос треснул, - Мне не нравится это. Я напуган, …даже, несмотря на то, что нет причины…
- Расскажи мне, что еще ты чувствуешь, - Питер «прощупывал почву», не прерывая зрительного контакта со мной.
- Я чувствую себя так, словно скоро мне будет больно, - я начал ощущать, что мое дыхание немного учащается, - Словно… это неправильно, что я одет, …словно скоро придет кто-то и сорвет с меня одежду. Я чувствую слабость, …словно я не могу защитить Николь и Кэти…
Я поморщился и беспомощно посмотрел на Питера, чувствуя, как слезы вытекают из левого глаза, пока он стоял там, где стоял, никак не облегчая моих страданий.
- Очень хорошо, Энтони, - Питер тепло мне улыбнулся, - Что еще?
Я тяжело вздохнул, мои пальцы сжались, почти превращаясь в кулаки, когда я развел руки, чтобы между моими закованными запястьями была пара дюймов пространства.
- Пожалуйста… - услышал я собственное хныканье и затем нарезал еще пару кругов по комнате, …пытаясь справиться со своим дыханием, …пытаясь успокоиться.
- Энтони… - Питер назвал меня по имени, пытаясь достучаться до меня, - Дыши. Очищающий вдох, …затем выдох… хорошо. Повтори.
Как только я задышал нормально, он спросил меня:
- Наручники, …давали ли они тебе когда-нибудь ощущение спокойствия? Однажды ты чувствовал себя крайне некомфортно без наручников и ошейника, верно?
- Да, - ответил я, думая об этом, - Как ты узнал?
- Неважно, - Питер махнул рукой, - Расскажи мне об этом случае.
- Я жил в наручниках, которые надевались мне… на запястья и на лодыжки, …порой это была единственная одежда, которую я носил в течение нескольких дней, - размышлял я вслух, - Иногда,… когда я был связан, …у меня было ощущение, что мне чуть ли не… лучше быть связанным, нежели свободно слоняться по дому. От меня хотели, …от меня очень хотели, чтобы я был прикован на цепь. Это было в самом начале, когда я думал, что Алекс любит меня. К концу нашего брака Наташа уже не была для меня кем-то особенным, …поэтому первое время я так думал. И затем, …когда я понял, что не могу сбежать, …когда я был связан или скован наручниками, …я чувствовал себя лучше. Я мог думать о Кэти и почти верил, что это хорошо, что я не в состоянии поехать к ней. Это немного облегчало мой ад, …подобные мысли. Я мог притворяться, что это не моя вина – что я не могу поехать к Кэти, …что я пойман в ловушку и освободиться из нее невозможно. Я ведь лгал себе, не так ли? Я всегда мог уйти, …я просто говорил себе, что я в тюрьме, …но на самом деле заперт был лишь мой разум, … а не я сам.
Питер улыбнулся и взглянул на меня с гордостью.
- Сними их, Энтони, - сказал Питер, не пошевелившись, - Освободись.
Я начал снимать их, …пытаясь добраться до застежки пальцами, …которые не работали, …поэтому я лишь ударял по кожаному ремню и тянул, дергая головой, до тех пор, пока наручник на моем правом запястье не ослаб. Я улыбнулся Питеру и свободной рукой расстегнул наручник на другой руке, …а затем большим и указательным пальцем взялся за цепь, соединяющую манжеты,… и уронил их с громким стуком на стол перед собой. Это было так легко… и в то же время трудно. Мои ноги больше не дрожали, как и мои руки. И дыхание было нормальным, …я был немного смущен, но взглянул на Питера, желая знать, что за чертовщина только что произошла.
- Твой разум начинает понимать, Энтони, - объяснил Питер, - Что это не наручники держали тебя узником, …а ТЫ сам. Это очень большой первый шаг и я горжусь тобой. Это берет за душу, и я благодарен тебе за то, что ты достаточно доверял мне, чтобы сделать это сегодня. Ты никогда не снимал с себя наручников, верно?
- Нет, никогда, - я взглянул на них, лежащих на столе, и они совершенно не казались мне страшными, - Я даже не хотел ДУМАТЬ о том, что со мной произойдет, если я осмелюсь сделать это.
- Ты должен тренировать свой разум, чтобы осознать, что ты можешь носить их хоть весь день, и это все еще не делает тебя рабом, - сказал Питер, - Это всего лишь два куска кожи, которые удобно обернуты вокруг твоих запястий. Я знаю, что это не так просто, …и понадобится время, прежде чем твой мозг поймет это, …и некоторые из тех лет на самом деле никогда не исчезнут как по мановению волшебной палочки. Это твоя боль. Она делает тебя тем, кто ты есть. Удалить ее полностью – значит удалить себя, и я не хочу делать этого. Твоя цель – встать перед лицом воспоминаний в твоей голове, …и чтобы они навсегда остались там, …но мы собираемся найти способ жить с ними, …справиться с ними, чтобы они никогда не смогли снова тебя контролировать.
Пару недель спустя Питер сказал, что у меня все идет очень хорошо, и он хочет отправиться со мной на экскурсию. Я был смущен, пока он не сказал:
- Есть вещи, которые мне хотелось бы сделать за пределами офиса. Некоторые осуществить невозможно, но… кое-что вполне выполнимо.
- Что, например? – спросил я, чувствуя небольшое опасение.
- Например… - он взглянул поверх своих записей, постучав серебристой ручкой по блокноту, - Отправиться на место преступления, …в темницу Алекс. Я знаю, что мы не можем сделать этого. Возможно однажды, при помощи гипноза.
Я облегченно вздохнул. Я действительно не хотел снова увидеть это место.
- Мммм… - Питер взглянул на свой блокнот, - Я хочу начать с малого, …как насчет того чтобы сходить в стрип-клуб? Просто выпить пару стопок, …и навестить еще раз твою прежнюю жизнь?
- Николь оторвет мне яйца, если узнает, что мы собираемся в стрип-клуб, - я усмехнулся, качая головой. На самом деле я не знал, разозлится ли она, …если это было необходимо для терапии, уверен, что она была бы согласна на все, …но в действительности мне не хотелось снова идти в любое подобное место.
Питер бросил на меня взгляд, который говорил, что он видит все это дерьмо, и я отвернулся.
- Что мы будем там делать? – спросил я, - Залезем какой-нибудь девушке в стринги?
- Мы могли бы просто посидеть там, выпить газировки… - сказал Питер так, словно это было невеликое дело, - Знаешь, на самом деле мне тоже не хочется ходить в подобные места, …но я считаю, что для тебя важно увидеть, где ты был тогда, … и где ты сейчас.
- Я не знаю… - я теребил шнурок своего кроссовка.
- Или… если тебе не нравится эта идея… - Питер взглянул на свой блокнот, - В городе полно мужских туалетов.
- Нет, - сказал я ровным тоном, и строго посмотрел Питеру в лицо.
- Я знаю, знаю…, - Питер кивнул, не виня меня за мою реакцию, - Ну, как я уже сказал, …у нас есть время. Мы сделаем это, когда ты будешь готов.
***
Пару недель спустя судьба решила, что я готов, и отправила меня на экскурсию одного. Однажды вечером после работы меня отослали на пару часов поискать для Дэнсер одно особое лекарство. Я удачно нашел это место, и тамошний доктор выдал мне лекарство, за которым ветеринар меня послал. Я положил все в багажник и отправился в обратный путь, …в темноте, …со злоебучей старой картой, которую мне дали, …а на некоторых дорогах не было указателей, одни сараи и дома, …и я, блять, заблудился.
Я ехал, ехал, надеясь найти правильный выезд и указатель, который как-нибудь укажет мне дорогу домой, …но я просто ехал вслепую, и заблудился еще больше. Я понятия не имел, где я сейчас, но выехал на вполне оживленную улицу. Она совершенно не показалась мне милой, она была не похожа на улицы Каспера. На ней на каждом углу тусовались какие-то сомнительного вида парни, пристально разглядывая меня, пока я ехал мимо. Я вспомнил историю Питера об Эмме и запер все двери, даже не думая останавливаться и спрашивать у НИХ дорогу.
Я продолжал ехать и, в конце концов, заметил девушек, которые шли по тротуару, улыбаясь, и беседуя друг с другом. Проститутки – я понял это тут же по их одежде. Несколько девушек подошли к машинам, стоявшим впереди, и я, скрепя сердце, велел себе просто смотреть на красные огни машины передо мной и притвориться, что я их не замечаю.
Затем загорелся красный свет, и мне некуда было деваться до тех пор, пока снова не загорится зеленый. БЛЯТЬ! Просто продолжай смотреть прямо вперед, …просто продолжай смотреть прямо вперед.
Но через секунду внезапно я услышал громкий крик – мужчина кричал на кого-то. Я почувствовал, что мои глаза повернулись влево, откуда доносился крик. Высокий мужик, похожий на итальянца с длинными черными волосами и козлиной бородкой кричал на одну худенькую девушку. Она стояла спиной ко мне, но я видел ее длинные черные волосы, крошечный топик, который прикрывал ее наполовину – я видел только ее спину, и там топика не было вообще, …и пояс из блестящей черной кожи в мини-юбке, из-под которой виднелась ее голая задница. Завершали гардероб чулки и узкие высокие ботинки на огромной шпильке, которые подходили к ее юбке. Она определенно работала, и, судя по всему, получалось у нее не слишком хорошо. Он был зол и не скрывал этого.
Первой моей мыслью была та, что она может замерзнуть здесь без пальто, …но возможно, что это во мне говорил отец. Я знал, что если она новичок в этой игре, она может не иметь пальто и вообще не иметь никаких красивых вещей до тех пор, пока она на них не заработает. И это означало – заработать для НЕГО, ебаного сутенера. На улице такие девочки, как эти, не гребут деньги лопатой. Она получает, возможно, пятьдесят баксов за минет, сотню – за настоящий секс, вне зависимости – случился он в машине, припаркованной в переулке или она нашла настоящего принца, который снял комнату в отеле. В любом случае, она действительно должна была быть бойкой и делать это со многими парнями, чтобы осчастливить своего сутенера.
- Вот – прямо перед тобой, блять, стоит машина! – мужик, который кричал на нее, схватил ее за шею, толкая ее прямо к МОЕЙ машине, - Залезай в нее и НЕ возвращайся, говоря мне, что ему это неинтересно! СДЕЛАЙ ТАК, ЧТОБЫ ОН ЗАИНТЕРЕСОВАЛСЯ или, блять, я сломаю тебе НОС!
О, дерьмо.
Я отвел взгляд, чтобы посмотреть на сигнал светофора прямо перед собой, и он по-прежнему, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ГОРЕЛ КРАСНЫМ! Должно быть, блять, это был самый долгий красный свет за всю историю человечества!
Покосившись влево, я увидел, что она направляется к машине, …руками она теребила длинные космы своих распущенных волос, она нацепила широкую улыбку, пряча под ней страх и боль, …но для МОИХ глаз это была не слишком удачная попытка. Или, возможно, я просто распознал это для разнообразия в чьих-то еще глазах, кроме своих собственных.
Парень пристально наблюдал за ней, словно голодный пес в ожидании нападения. Я быстро мысленно поблагодарил кого-то там, наверху, за то, что мне никогда не приходилось вот так ходить по улицам. Я был шлюхой, но полем моей деятельности были очень приятные места, и я был очень дорогим. У меня не было нужды бегать за людьми в машинах, чтобы заработать. И за это я был очень благодарен.
- Привет, малыш! – она улыбнулась и осторожно постучала в стекло своими длинными ногтями, - Ооо, а ты МИЛЫЙ! Не хочешь выйти из машины и поиграть?
Дерьмо. Окей, Трентон, расслабься. Просто дай ей залезть в машину, проедься с ней вокруг квартала и высади ее. Возможно, еще я дам ей немного денег, просто чтобы ей не сделали больно.
Я вручную опустил стекло и сглотнул, надеясь, что она этого не увидела. Я должен был сыграть свою роль, чтобы не вызвать подозрений у сутенера.
- Привет, - я улыбнулся… или попытался сделать это, - Ты тоже милая. Сколько?
Я взглянул на мужика позади нее, пристально наблюдающего за нами.
- Сотню за минет, - «отбарабанила» она, наклоняясь так, чтобы поддерживать со мной зрительный контакт, - Две сотни за секс. Любые извращения за отдельную плату.
Хмм. Кажется, цены выросли с тех пор, как у меня водились друзья на улицах. Либо она лжет мне и просит больше, чем нужно. Это очень опасно. Если бы я был постоянным клиентом, ей бы не поздоровилось за это. Очевидно, она чокнулась.
- Давай, - я кивнул головой в сторону пассажирского сиденья, наклоняясь, чтобы разблокировать для нее дверь, пока она трусила на своих высоких каблуках к дверце машины, пока я не передумал и не рванул с места.
Я снова взглянул на сутенера, и он усмехнулся, слегка кивая девушке, когда она забралась в машину. Она захлопнула дверцу и затем, блять, загорелся зеленый свет. Большое тебе спасибо, Господи, …ты просто всемогущ!
Я тронулся с места, а девушка смотрела на своего сутенера, пока я увозил ее от него. На ее лице читалось облегчение, и она сделала небольшой вздох, прежде, чем приступить к своей работе.
- Ты и правда сексуальный, - сказала она, как только осмотрела меня. Она не пристегнула ремень безопасности и сидела боком, пристально разглядывая мое лицо, - Спасибо, что выбрал меня.
Я решил просто посмотреть, что эта девушка будет делать. Ей не могло быть больше девятнадцати лет.
- Я выбрал тебя не за твое восхитительное умение вести беседу, - сказал я немного холодно, глядя прямо вперед, - Где здесь можно немного уединиться?
Она выглядела немного напуганной, и это было хорошо, ей СЛЕДОВАЛО быть напуганной.
- Мм…, - она едва заметно вздрогнула,… но я это заметил, и она указала направление, - Ты можешь поехать туда.
- Переулок, - сказал я, - Как романтично.
Я свернул туда, в переулке было темно и безлюдно. Я проехал его до середины, остановился, погасил фары, секунду поразмыслив над тем, что я собираюсь сделать. На самом деле, я не знал, ЧТО я делаю, …но я должен был поговорить с этой девушкой. Она ребенок и это не ее место. Возможно, я мог бы просто напугать ее.
Как только мы остановились, и двигатель замолк, я посмотрел на нее стальным взглядом.
Она смущенно взглянула на меня в ответ, ожидая, пока я что-нибудь сделаю с ней. Я поднял свою бровь, и она сказала:
- Ну, …чего ты хочешь?
- Все, - сказал я требовательно, по-прежнему не двигаясь.
- Что значит «все»? – спросила она, убирая волосы на правую сторону лица, двигаясь ближе ко мне и наклоняясь, - Скажи мне, чего ты хочешь, …и ты получишь это, …ты тако-о-о-о-й красивый…
И она попыталась лизнуть мои губы своим языком, но я схватил ее за лицо и нахмурился.
- Не целуй меня в рот, - усмехнулся я, - Я не хочу ощущать вкус последних пятидесяти парней, которым ты сегодня отсасывала.
Я оттолкнул ее, и она нахмурилась, глядя на меня.
- Я не отсасывала пятидесяти парням! – крикнула она мне в ответ, - И я чистая! От меня не пахнет, и я чищу зубы после каждого…
Она замолчала, я увидел грусть в ее глазах, …и почувствовал себя виноватым перед ней.
Возможно, она была кем-то, кого я мог спасти или напугать, …возможно, она занималась проституцией не очень долго. Поэтому я решил немного протестировать ее.
Я откинул свое сиденье назад и немного отклонился, приказав ей:
- Соси мой член.
Она секунду поколебалась, но затем потянулась прямо к моим штанам, пытаясь пальцами расстегнуть мои джинсы. Но я схватил ее за запястья, останавливая, и слегка усмехнулся:
- Ты глупая маленькая девочка. Разве ты не должна была сначала попросить у меня деньги? Неудивительно, что твой сутенер готов избить тебя.
Она попыталась что-то сказать, но я перебил ее.
- Сколько тебе лет? – спросил я, и тон моего голоса сейчас уже не был таким злым.
- Достаточно, - она пыталась быть сексуальной и соблазнительной, снова двигаясь ко мне.
- Прекрати отвечать мне как шлюха и скажи, сколько тебе лет, - я держал ее на расстоянии вытянутой руки.
- Двадцать два, - ответила она.
- Брехня, - я нахмурился, - Ты ребенок, тебе не может быть больше четырнадцати!
Я знал, что она старше четырнадцати, но это был трюк, чтобы она сказала правду.
- Мне не четырнадцать, ты, засранец, мне почти семнадцать! – пронзительно выкрикнула она, и крошечные слезы проступили в уголках ее сильно накрашенных глаз.
Святое дерьмо. Семнадцать лет. Какого ЧЕРТА она здесь делает? Это чья-то маленькая девочка. И где-то ее отец… задается вопросом – где, черт возьми, его ребенок, …а она в машине с каким-то незнакомцем, …и собирается отсосать ему член за сотню долларов. И не только. В этом мире если она не получит деньги вперед, она не получит ничего после. И удачного ей возвращения обратно к сутенеру без денег. Он прибьет ее.
Секунду стояла тишина.
- Как тебя зовут? – спросил я у нее, будучи самим собой, а не каким-то засранцем Джоном.
- А какое, блять, это имеет значение? – спросила она, - Ты коп?
- Я хотел бы им оказаться, - я бросил на нее взгляд, - Если бы я был копом, прямо сейчас я бы уже снимал твои отпечатки пальцев. Такая дура, как ТЫ была бы в большей безопасности в тюрьме, чем на улице.
- Я НЕ дура! – крикнула она.
- Ты едешь со мной в переулок, ты не просишь деньги вперед, ты пытаешься взять с меня двойную цену… - я перечислил ее ошибки, - Ты не проживешь и недели здесь, если будешь играть в ТАКИЕ игры. Как давно ты этим занимаешься?
Она взглянула на меня с недовольной гримасой и не ответила.
- Десять минут, - пробормотал я, не нуждаясь в ее ответе. Было очевидно, что она не имела понятия, что она делает.
Я вздохнул и открыл свой бумажник, качая головой и бормоча:
- Какого черта я здесь делаю?
Я вытащил две двадцатки и десятку и подержал их в руке, прежде чем отдать ей.
- Пятьдесят долларов – и ты должна делать то, что я скажу тебе в следующие полчаса. Идет?
Она выглядела счастливой оттого, что деньги плывут ей в руки, и выдернула их из моей руки, сказав:
- Идет.
Боже, она слишком наивна для этой игры. Я, блять, мог оказаться убийцей. А она просто согласилась сделать все что угодно за пятьдесят несчастных долларов. Иисусе.
- Как тебя зовут? – спросил я снова, - По-настоящему.
Она слегка выдохнула и ответила:
- Керри. Это означает «темная принцесса».
Я чуть не закатил глаза. Но не сделал этого. У меня было всего полчаса с этой девочкой, и я хотел провести их с пользой.
Пять минут спустя я наблюдал за тем, как она ест самый большой гамбургер, какой я когда-либо видел, в маленькой закусочной через дорогу. Она поглощала его, не обращая внимания на то, что все ее губы блестят от жира. Было ясно, что она голодна. Также сейчас на ней был надет мой пиджак, потому что ее кожа напомнила мне плоть трупа, когда до этого она попыталась расстегнуть мои джинсы.
Сейчас, пока она ела, она определенно выглядела гораздо счастливее, и я спросил ее:
- Когда ты последний раз ела, Керри?
- Я не помню, - ответила она, не раздумывая, и улыбнулась мне, - Кажется, я ела «Сникерс» на днях.
Я знал это.
- Ну, расскажи мне об этом парне… - сказал я твердо, глядя на свой чизбургер и понимая, что я не очень голоден, - Как вы познакомились?
- Я сбежала из дома, - сказала она, продолжая есть, - Я не смогла найти, где жить и где работать, …я очень замерзла и была голодна…
- Прямо как сейчас… - я без злости указал на нее.
- Курт заботится обо мне, - сказала она и в ее глазах, смотрящих на меня, было немного боли, - Он любит меня.
- Мы говорим о парне, который грозился сломать тебе нос, верно? – спросил я, - Если ты не пойдешь соблазнять меня на секс? Спрашиваю просто, чтобы уточнить…
- Ты его не знаешь, - она нахмурилась, защищаясь.
- Я знаю его, - сказал я беззлобно, - Я отлично его знаю. У меня шесть лет был сутенер. Я знаю его лучше, чем ТЫ.
- Ты? – она улыбнулась мне, на секунду прекращая жевать, - Я чувствовала. Симпатичные парни никогда не платят за секс. Я никогда раньше не встречала парня-шлюху. Клево. Держу пари, ты зарабатываешь кучу денег с таким охуенным лицом. А тело у тебя такое же горячее?
- Забудь об этом, Керри, - я нахмурился, - Это не ты говоришь, а он. Я все об этом знаю. Тебе семнадцать. Ты должна ходить в школу и на танцы, и… я не знаю, писать для своей школьной газеты или еще что-нибудь, …так почему же ты занимаешься ЭТИМ? Потому что ОН велел тебе?
- Я должна! – прохныкала она, ее нижняя губа дрожала. Черт, …она еще даже не втянулась в это. Шлюхи НЕ ПЛАЧУТ. Я должен был вытащить ее.
- Если я не сделаю то, что он говорит, он изобьет меня, - она отодвинула свой бургер и вцепилась себе в волосы, пытаясь не плакать.
- Пойдем со мной на минутку, - я встал, аккуратно взяв ее за руку, …и повел в дамскую комнату. Я сделал глубокий вдох, прежде чем войти внутрь, …а затем просто заставил себя сделать это, ведя ее за собой, закрывая дверь и не давая своему желудку возможности среагировать на один лишь звук закрываемой двери.
- Ты хочешь заняться этим здесь? – внезапно она повеселела, медленно опускаясь передо мной на колени и целуя губами мой затянутый в джинсы член, шевеля пальцами, чтобы расстегнуть ремень и молнию. Достаточно удивителен был тот факт, что Франкенчлен не отреагировал на ее действия. Возможно, за эти дни он серьезно повзрослел.
- Нет, ОСТАНОВИСЬ, Керри! – я почти кричал, взяв ее за руки и поднимая на ноги, - Веди себя прилично. Я не хочу долго оставаться здесь, так что слушай внимательно.
Я быстро расстегнул свою рубашку и распахнул ее, снимая, пока она усмехалась, глядя на меня, прикусив свою губу, как обычно это делала Николь. Она думает, что я собираюсь ее трахнуть… Иисусе.
Затем я двинулся туда, где лампы лучше освещали меня, и продемонстрировал ей свою голую безволосую грудь, …показывая ей шрамы на ней, …шрамы, оставшиеся от Рейвен, …которые теперь навсегда останутся со мной.
- Вот, что случилось со мной, пока я слушался своего сутенера. Пока я работал, - сказал я, заставляя себя смотреть ей в глаза. Она отвернулась – на глазах выступили слезы.
- Нет, СМОТРИ, - я дернул ее за подбородок, чтобы она смотрела на мои шрамы, и я взял ее руку и поднес к одному из глубоких шрамов, тому, с рваными краями, который пересекал место, где находилось мое сердце, - Потрогай его. Не отворачивайся. Вот что случается с шлюхами, Керри. С шлюхами, которые остаются… с шлюхами, которые слушают и делают то, что им сказано. Насилие никогда не заканчивается. Оно лишь усиливается. Твой сутенер НЕ ЛЮБИТ тебя. Он использует тебя. Посмотри на мою спину.
Я повернулся и услышал, как она охнула и она отдернула от меня руку.
- Алекс все время говорила мне, что любит меня… - сказал я, разглядывая свое лицо в зеркале, которое висело напротив меня, и увидел, что заставил ее слушать себя, - Я верил ей. Я даже думал, что тоже ее люблю… когда-то. Но она совсем не любила меня. Она даже не знала, что означает это слово.
Я повернулся к ней, она выглядела напуганной, …и я был этому рад.
- Почему ты ушла от своих родителей, Керри? – спросил я у нее мягко, не желая, чтобы она сбегала сейчас, - Они любили тебя, не так ли?
Керри пПитеррыла рот рукой и отвернулась, слегка кивая мне.
- Ты не принадлежишь этому месту, Керри, ты знаешь это, - я провел пальцами по ее волосам, затем по ее рукам, осторожно придерживая их, - Я не знаю, что случилось с твоей семьей, но, если ты не хочешь идти домой, …может быть, пойдешь со мной? Ты можешь жить со мной, но, это милый городок, …в нем живут хорошие люди, …я найду для тебя комнату, …я помогу тебе найти работу, …я помогу тебе всем, чем смогу. Но ты не можешь оставаться здесь.
- Кто ты? – спросила она своим кротким голосом.
Я секунду подумал и ответил.
- Я не хочу лгать тебе, окей? – спросил я, и она кивнула, - Поэтому я расскажу тебе. Меня зовут Дастин . Но ты не можешь звать меня так. Ты должна называть меня Энтони. Энтони Мейсен. Я сбежал от своего сутенера и от остальных, которые с удовольствием разыскали бы меня. Ты даже никому не можешь рассказать об этом, …и обо мне. Понимаешь?
После долгой паузы она сказала:
- Да, я поняла.
- Хорошо, - сказал я, положив рубашку на умывальник, не торопясь надевать ее, потому что она все еще разглядывала мои шрамы. Я хотел, чтобы она хорошенько рассмотрела их и осознала то, что я ей говорил.
- Наверняка это было… очень… больно, - сказала она мне, и ее глаза блестели от слез, когда она кивком указала на мою грудь.
Я кивнул в ответ и опуСалливан взгляд на свою плоть, сказав:
- Ага. Было. Я кричал и умолял ее прекратить, …но она не остановилась. Даже тогда, когда пошла кровь. Даже тогда, когда я потерял сознание от боли.
- Ты же не один из тех сектантов, нет? – спросила она.
- Нет, - я слегка усмехнулся, - В настоящее время мы с Богом не лучшие друзья.
Она улыбнулась в ответ, и я почувствовал, что, кажется, она стала мне немного доверять.
- Я тоже, - согласилась она.
- Я ненавижу общественные туалеты, так что давай вернемся за наш столик? – спросил я, не ощущая прямо сейчас всей той храбрости, что была у меня до этого.
Она кивнула, не корча никаких странных мин, словно она меня не поняла. Думаю, она меня поняла, и это заставило меня еще сильнее разозлиться на этого засранца Курта.
Я надел свою рубашку и прежде, чем я это понял, она помогла мне, …и улыбнулась, но не сексуально, …а по-дружески. Она застегнула на мне рубашку и, молча, придержала дверь туалета, давая мне выйти первым.
После того, как она покончила со своим бургером, я подтолкнул к ней свой, и она не отказалась от него.
Я не принуждал ее поехать со мной, …но я знал, что она поедет. Я не мог оставить ее здесь. Она бы умерла раньше, чем закончится месяц, …или и того хуже – она бы втянулась. И умерла бы изнутри, …что хуже, чем физическая смерть.
Когда я увидел, что она доела, и что полчаса истекли, я сказал:
- Ну, поехали. Мне нужно еще найти дорогу домой, так что это будет милое дорожное путешествие. Я могу послушать историю твоей жизни, и ты можешь услышать мою к тому времени, как мы доберемся.
- Подожди, - внезапно она испугалась и заколебалась, - Я не могу просто… уехать с тобой. А как же мои вещи?
- Я куплю тебе новые… вещи, - сказал я ровным тоном.
- А что насчет Курта?
- Он сам в состоянии купить себе вещи, - я немного нахмурился, а затем ухмыльнулся, глядя на нее. Она тут же ухмыльнулась мне в ответ.
- Ты знаешь, что я имею в виду, - сказала она, - Он будет меня искать. И если найдет – сделает больно.
- Он не найдет тебя, - сказал я так, словно это был непреложный факт, - Даже я не могу найти свой город, уверен – ОН тоже не сможет.
- Но…, - начала Керри, …все еще напугано. Но я мог сказать, что она не хотела быть здесь. Она хотела освободиться от всего этого, и Курт не имел никакого значения.
- Послушай, - я встал, наклоняясь к ней, и положил руку на стол, - если ты осНаташешься здесь, ты умрешь. Все просто. Я уезжаю. Я чуть не умер, но мне повезло. Кое-кто достаточно позаботился о том, чтобы дать мне еще один шанс. Не все проститутки получают его. Не так уж много людей заботится о нас. Так что, возможно, нам следует заботиться и друг о друге. Это твой шанс. У тебя может не быть другого шанса, Керри. Будь умной. Воспользуйся им.
Она ничего не ответила.
- Сейчас я обернусь и спрошу у парня за стойкой, куда мне ехать, - я встал, и мои глаза почти прожигали ее глаза, - Если я вернусь, и ты будешь здесь – ты поедешь со мной. Если нет, …я буду искренне разочарован тем, что моя прекрасная туалетная речь не возымела действия. Но я приеду искать тебя. Я буду вынужден обратиться к Курту.
Она выглядела напуганной такой возможностью, …но ничего не сказала. Я повернулся к ней спиной, как бы трудно это ни было, …и развернул свою охуенно бесполезную карту, спрашивая у парня, куда мне ехать, и записывая то, что он мне сказал. Я прислушивался к тому, что происходит у меня за спиной, чтобы понять – что она там делает, но ничего не услышал.
- Спасибо, - сказал я, наконец, забирая свой блокнот и карту, засовывая их в карман рубашки и разворачиваясь к столику, за которым мы сидели.
Она сидела там, …дрожа и улыбаясь, и маленькая слезинка блестела в ее левом глазу. На ней по-прежнему был надет мой пиджак, и она пожала плечами, пытаясь подобрать слова, …но не смогла произнести ни слова, пока я улыбался ей.
Она умная. В конце концов, у нее был шанс.
Не делая никаких театральных жестов, я прошел мимо нее и придержал дверь закусочной, со словами:
- Давай-ка ударим автопробегом по бездорожью, ребенок.