Шавельский, гл. 10. Избрание и посвящение. Различие между православным, католическим и протестантским пастырством…
Согласно практике, идущей от самых первых времен существования Церкви Христовой, и соответственно православному пониманию идеи Церкви, у нас пастыря выбирает церковная община, а посвящение его совершается епископом. Такой православный порядок разнится от протестантского и при видимом существенном сходстве с католическим далеко не сходится с этим последним.
По протестантскому учению, человек спасается верой, которая может у него возрастать при пользовании благодатными средствами: Словом Божиим и таинствами. Содействующим спасению фактором, помогающим человеку использовать спасительные средства, органом душепопечения является община верующих, по слову Спасителя (Мф. XVI, 18; XVIH, 15, 19), и, в частности, все ее члены.
В благодатном отношении все члены «тела Христова» равны; всем им в Церкви принадлежит «все то же самое духовное положение, те же самые привилегии и надежды, а равно та же самая обязанность долга». Они все — священники. «Все мы через крещение посвящаемся в священников», — говорит Лютер. В Церкви «нет никакой должности, к деятельности коей была бы исключительно приурочена сила, совершающая спасшие христианина». Но ввиду естественного различия у верующих дарований, призвания, способностей к проповедованию слова Божия, подготовленности к прохождению должности душепопечения община по соображениям экономии, с целью устранения беспорядка и более верного достижения успеха избирает для пастырствования особых лиц. «Чтобы, — как говорит Лютер, — в народе Божием не произошел беспорядок и из Церкви не сделался Вавилон, никто не имеет права публично совершать служение, если не уполномочен на это от общества». Посвящение этих лиц не сообщает им никакого особого благодатного дара и не дает даже иерархического авторитета, каковой приобретается ими самими — их деятельностью и их личностью. Служение их тем отличается от подобного же служения непосвященных, что у них оно является обязательным, постоянным, методичным, тогда как у последних, занятых другими делами и попечениями, оно, естественно, бывает прерывающимся, эпизодическим, случайным. В итоге — разница между теми и другими в степени, а не по существу. «Посвящение епископское, — говорит Лютер, — есть не что иное, как если бы епископ вместо от лица всего общества взял одного от толпы, в которой все имеют одинаковую власть, и поручил бы ему пользоваться этой властью за других. Это подобно тому, как если бы десять братьев, царских детей, равноправных наследников избрали из себя одного управлять наследством. Все они были бы царями и имели бы одинаковую власть, хотя управление принадлежало бы одному. Еще яснее: если бы семья благочестивых христиан из народа, захваченная в плен, была бы поселена в пустыне и там, не имея у себя поставленного епископом священника, единодушно бы избрала из себя одного, кому поручила бы крестить, совершать литургию и проповедовать, то избранный поистине был бы таким же священником, как если бы его поставили все епископы и папа». Пастырское служение, таким образом, по учению протестантскому имеет в своей основе jus humanum, а не jus divinum', божественного авторитета оно лишено, особого благодатного достоинства оно не имеет. Явилось оно в Церкви не по Божьему указанию, а по естественной необходимости и по соображениям практического удобства[1].
Встречаясь с несомненным, опровергающим данную теорию фактом, что первые пастыри — Апостолы — были наделены особыми благодатными дарами для пастырствования, протестанты пытаются доказать, что у Апостолов были дарования чрезвычайные, не повторявшиеся и что Апостолы стояли выше Церкви. Но тут протестанты обличаются 1) повествованием книги Деяний Апостолов о Павле и Варнаве, на которых Церковь, помолившись при отправлении их на проповедь, возлагала руки и которые потом отдавали Церкви отчет об успехах своей проповеди (Деян. XV, 1—5), и 2) всей историей апостольского времени.
Православные богословы считают, что протестантское учение о всесвященстве явилось одним из следствий протестантского учения о единой спасающей вере. Но Православная Церковь, верно следующая заветам Иисуса Христа, всегда считала необходимым условием спасения и подвиг борьбы с грехом, со страстями, требующий поддержки свыше, подаваемой в таинствах, а следовательно, считала и необходимым институт священства. Принадлежащие к этому институту пастыри, по учению Православной Церкви, получают свою власть и права не от полномочия избирающей их общины, а от Самого Иисуса Христа, через св. Апостолов и их преемников управляющего Церковью. Они не просто поставляются на служение, — они, кроме того, в особом таинстве получают специальные благодатные дары, потребные для их таинственного служения. Непрерывно, со дня Пятидесятницы (Деян., II гл.), действующий в Церкви Св. Дух поставляет их на служение (Деян. XX, 28).
…
Резюмируем учение церковное словами Pruner’а: «Священство сообщает не только благодать через происходящий акт, но оно возвышает воспринимающего в сверхъестественное положение, в котором ему предстоит быть посредником сверхъестественной жизни, и сочлены которого по божественному распоряжению соединены через органическое подчинение в одну иерархию»
При видимом большом сходстве с православным католического учения о пастырстве, сходстве, доходящем до того, что мы можем принять только что приведенную формулу католического ученого за выражение православного учения, — все же между православною и католическою церквами в вопросе о пастырстве существует глубокое различие. Кратко это различие можно представить таким образом:
В Православной Церкви иерархия — это сугубо облагодатствованная, но вместе и сугубо обязанная ко служению в Церкви часть верующих, в своем служении ответственная не только перед Богом, но и перед всею Церковью, т. е. обществом всех верующих. Последнее на протяжении веков косвенно проявлялось в том знаменательном факте, что даже определения вселенских соборов[2] только тогда приобретали неоспоримый авторитет, когда они рецепиировались общим голосом Церкви[3]. Не менее ясно это проявлялось и в том факте, что в соборном решении важнейших церковных дел принимали участие не только епископы, но и пресвитеры и даже обыкновенные верующие — миряне. На апостольском соборе «Апостолы и пресвитеры со всею Церковью рассудили», — свидетельствует книга Деяний Апостольских (XV, 22). Правда, на вселенских соборах верующие-миряне в качестве членов соборов не принимали участия, но зато их представлял на соборе император или его чиновники. В наши же дни разбираемое нами явление получило яркое выражение в конструкции последних русских, как и других православных поместных, соборов, составляемых не только из иерархов, но и из законно избираемых церковными общинами представителей клира и мирян. Перед такими соборами являются ответственными и епископы, и патриархи. Соборность Церкви нашла себе в этом яркое выражение.
В католичестве нет соборности Церкви. «Для католичества, — пользуемся словами А. С. Хомякова, — Церковь состоит в одном лишь лице — в папе; под ним — аристократия его чиновников, из которых высшие носят многозначительное название князей Церкви; ниже толпится чернь мирян»... Там «христианин, некогда член Церкви, некогда ответственный участник в ее решениях, сделался подданным Церкви». Мирянин в католичестве — не полноправный член Церкви, он лишь внешне прикреплен к ней. В римско-католической церкви вся власть и все право принадлежат иерархии и клиру; народ голоса в Церкви не имеет, он даже лишен права читать Слово Божие. Иерархия и клир — сила в Церкви, а народ — материал, который надо обработать, которому надо придать определенную форму. Самая обработка, составляющая задачу иерархии и клира, сводится в католической церкви к оправданию грешников, к примирению их с Богом, причем оправдание и примирение иногда достигается внешним образом (индульгенции), ценою чужих заслуг (сверхдолжные заслуги святых)[4].
В то время как в Православной Церкви пастырство есть служение, по преимуществу основанное на принципе любви и самоотвержения, пользующееся соответствующими этому принципу средствами, — «в католичестве мы видим в высшей степени последовательное, откровенное и грандиозное применение земной силы — силы власти, авторитета и закона во имя Христовых благ»[5]. В католичестве иерархия — это корпорация, обеспеченная всеми необходимыми для властвования правами и стремящаяся к господствованию не только в церковной, но и в светской области, — последнее блестяще доказано историей папства. Строго и талантливо проведенные в католичестве дисциплина и организация, как и инквизиция с крестовыми походами, — это естественные средства, вызванные основным характером католического пастырствования и рассчитанные на более верный успех в достижении цели. Безбрачие духовенства, предоставление только священнослужителям в таинстве евхаристии Чаши имеют целью возвысить духовных лиц, сделать их существами как бы иного мира для большей легкости и успеха того же властвования.
В католичестве мы видим церковь омирщенную, оматериализованную с соответствующего духа пастырским институтом, с иерархией и клиром, опьяненными властью.
Таким образом, в протестантстве пастор получает все от общины; в католичестве община не имеет права на волеизъявление в деле поставления пастыря; в Православной Церкви в возложении пастырского служения принимает участие и община, и иерархическая власть.
Слово Божие и история Церкви подтверждают правоту Православной Церкви.
[1] 6 зависимости от такого взгляда подучается полное расхождение в отправных точках православного и щюттаикжого учения о нравственном совершенствовании пастыре. По учению Православной Церкви, пастырь обавам к неустанному нравственному совершенствованию, ибо ом — сосуд, носитель божественной благодати, совершитель велмип та· инств, преемник Христов. По протестантскому же учению пастырь обязывается к нравственному совершенствованию, чтобы дарование, за которое община поручила ему высокую обязанность пастырства, становилось у него ярче, богаче н продуктивнее, чтобы оно развивалось по мере его морального развития, а с другой стороны, чтобы он мог быть действительным образцом для верующих.
[2] Как и пнсдння Апостольские.
[3] У католиков этот голос церкви, проявляющая с* «погрешность, заменен внешним авторггетом гшш.
’ А. С. Хомяков. Т II. С. 70-71. 52
[4] В учении