Джеймс Нортон - бунтарь поневоле
Интервью журналу The Jackal, октябрь 2019
Джеймс - самое обаятельное лицо британского малого экрана. Но чтобы разобраться в нем недостаточно и первого, и второго взгляда.
Возле трассы А2 вдоль Блэкхита (район на юго-востоке Лондона - прим.переводчика) расположена небольшая серая будочка, где продаются бургеры за 1,60 фунтов и чай в пенопластовых стаканах за 70 пенсов. Тут останавливаются строители, школьники и байкеры на Харлеях. И посреди всего этого правит бал, очаровывает камеру и чувствует себя как дома Джеймс Нортон.
Джеймс является тем, кого вы редко встретите в шоубизе в последнее время: он настоящий и олдскульно очаровательный. В эпоху политического раскола и злобных дебатов Нортон прямая противоположность гневу и неприятностям. С ним чувствуешь, что тебя слышат, что встреть его на улице - и он отнесется к тебе, как к старому другу; а еще у него острые скулы и ярко голубые глаза.
Его не так уж часто узнают, и проводя с ним время, вы постепенно осознаете, что то, что вы видите на поверхности, это только его малая часть. В полдень мы прятались от жары, и только один или два человека остановились, чтобы попросить его о селфи. Нортон хорошо известен, но он довел до совершенства искусство прохождения над радарами.
Он также мастак в завоевании сердец по всей стране. Всего за несколько лет он стал любимцем Британского малого экрана, благодаря понравимшимся зрителям ролям, которые он получал с 2010 года, покинув Королевскую Академию Драматического Искусства. За важным исключением в виде Happy Valley, где он сыграл психопата Томми Ли Ройса - "в настоящее время 8 миллионов человек желают мне смерти", говорил он The Telegraph в 2014 - он зарекомендовал себя как покоритель вечерне-воскресного телевидения. Сначала была "проба пера" в "Образовании", далее театр, после чего он сыграл викария, раскрывающего преступления на пару с Робсоном Грином. Пока что, по сути, все для британцев. Затем его удачные выходы в "Войне и мире" и "МакМафии" закрепили за ним статус телевизионного сердцееда и репутацию хорошего парня.
Однако Нортон говорит, что не хочет быть просто милым. "Любая разновидность типизации опасна", объясняет он, беззаботно попивая пинту Gamma Ray после съемки в близлежащем пабе. Разговор с ним подобен встрече с политиком из другой эпохи (возможно Бобби Кеннеди) и с учтивым харизматичным злодеем из бондианы времен Пирса Броснана. Вы очарованы, конечно, но не можете избавиться от ощущения, что что-то темное пузырится под поверхностью - о если бы это можно было раскрыть...
Воспитанный в Йоркшире, получивший образование в Амплфорт-колледже, затем Кэмбридж и Королевская Академия Драматического Искусства - Нортон входит в ту часть современных актеров, которые получили образование в частных школах, в нее входят, например, Эдди Редмейн и Том Хиддлстон. Однако Нортон, похоже, стремится дистанцироваться от траектории этой группы, называя фиксацию на образовании Редмейна "нелепой" и что бэкграунд актера "неуместен", когда речь идет об его ролях.
Нортон не скрывает своего мнения о Брексите, об изменении климата, о Трампе. "У меня есть мнение, и я не думаю, что должен его скрывать, потому что у меня небольшая аудитория в соцсетях", внезапно он серьезнеет. "Я не политик и никогда не хотел им быть и думаю, что неправильно не озвучивать то, во что веришь". Это помогло ему пережить момент, когда соцсети обрушились на него за слова поддержки петиции в отмену "Статьи 50" (о Брекзите).
"Трудно оставаться приверженным тому, во что ты веришь, когда тебя сбивают. Сейчас так мало уважения к противоположным взглядам, и это принуждает людей к опасению показывать свои взгляды", размышляет он, откидываясь на спинку стула. "Я думаю, что бы ни случилось с Брекзитом, шрамы от этого опыта заживут еще не скоро. Все настолько укрепились в своем мнении."
Это упрямство и нежелание оказаться в тупике распространяется также и на фильмы. "Я хочу иметь возможность миксовать их настолько, насколько могу. И я бы не хотел, что бы меня называли телевизионным актером или заключали бы в какую-нибудь другую нишу. Как актер, я хочу, чтобы меня рассматривали на разноплановые роли. Не хочется быть тем, кто всегда играет хороших парней, интересны и роли противных козлов".
В ближайшие месяцы он и будет этим заниматься. Он появится в драме ВВС "The trial of Christine Keeler" в роли Стивена Уорда, остеопата и потенциального шпиона в центре "скандала Профьюмо", а также в "The Nevers", новой викторианской ski-fi драме Джосса Уидона. Для кино он снимается с Эммой Уотсон и Сиршей Ронан в "Маленьких женщинах" и в "Мистере Джонсе", об уэльском журналисте Гарете Джонсе.
Неудивительно, Стивен Уорд сложный персонаж, и он привлекателен для Нортона. Уорд представил Килер как Джону Профьюмо, так и Евгению Иванову, российскому военно-морскому атташе, подозреваемому в шпионаже. "Персонажи, которые не являются злодеями, никто на самом деле не знал, кем они являются. Как в настоящей жизни с реальными людьми. Если роль прописана хорошо, она содержит эту сложность", говорит он, улыбаясь. "Стивен Уорд был загадкой - в том числе для него самого. И это увлекательно, настоящая головоломка. Это как сидеть с кем-то на интервью и спрашивать себя "да кто он, черт побери, такой" и никогда не получить ответа".
Нортон говорит, что ему также интересно внести свой вклад посредством своих фильмов. "Моя сестра врач, и мы часто шутим, насколько легкомысленна моя жизнь по сравнению с ее. Она спасает по три жизни в день, в то время как я ряжусь в глупые костюмы и расхаживаю в них несколько часов". Он считает работу над фильмом о Гарете Джонсе особенно убедительной, особенно после яркого приема этого фильма журналистами на кинофестивале в Берлине. "Черт, это было невероятно. Иногда вы можете сделать что-то без особого напряга, и потом гордитесь тем, что сделали".
Чтобы чаще испытывать это чувство, Нортон основал свою собственную продюсерскую компанию Rabbit Track Pictures вместе с теле- и кинопродюсером Китти Калецки. "Мы хотим показывать женщин и мужчин, разных национальностей, возрастов, полов и ориентаций. Мы хотим, чтобы все истории были услышаны". Он также стремится поддержать женщин-сценаристов и режиссеров. "Я уже работал с несколькими фантастическими женщинами-сценаристами и режиссерами, так что подтверждаю, что все развивается в правильном направлении. Будучи белым и мужчиной я не могу утверждать, что "все совершенно хорошо". Впереди еще долгий путь. Но у Салли Уэйнрайт, Агнешки Холланд и Греты Гервиг сейчас очень сильные голоса". Он также надеется приложить руку и к режиссуре. "Частично потому, что я помешан на контроле и хочу чувствовать, что все под контролем. Я хочу, чтобы мое имя было на том, что мне принадлежит, что я могу поддержать".
Эта новость, безусловно, вызовет интерес у тех букмекеров, которые считают, что Джеймс может стать Джеймсом Бондом - с начала октября на него ставки 4/1, как на Хиддлстона и Ричарда Мэддена. Еще более интересным является тот факт, что Нортон предпочитает фильмы и телешоу более глубокие, скажем так, чем крупномасштабный шпионский фильм. "Мне нравится смотреть блокбастеры - что-то вроде Марвел - но то, что меня действительно интересует, и то, что я люблю, это просмотр и создание фильмов про очень личные человеческие истории. Для меня чем меньше зрелищ, тем лучше." Во времена, когда большинство актеров бросили бы все, чтобы надеть колготки из спандекса, Нортон занимает достойную позицию. В любом случае, с его любовью к сложным, потенциально опасным персонажам и личной харизмой ему больше подходит роль злодея в бондиане.
Вскоре после того, как он выпил свою пинту, Нортон говорит, что ему пора уходить - он опаздывает на вечер в опере со своей герлфренд Имоджен Путс. В одно мгновение он исчезает, спрятавшись под капюшоном и дождевиком.
Перед тем, как он ушел, мы сфотографировались на мой телефон. Сейчас я разглядываю это селфи и вижу, что выгляжу слегка ошеломленной; пораженная силой его очарования, но возможно не настолько близко разглядешая под всем этим реального человека. Если кто-то овладел искусством прятаться у всех на виду, так это Нортон.