Alice _ in _ cha 95: «Сорри, Стёпа, я тебя не расстроила?»
step _ by _ Stepa 95: «Нет, не парься…»
Я поразмыслил, как бы лучше сформулировать.
step _ by _ Stepa 95: «Слушай, ответь только по чесноку. Обещаю, что что бы ты не ответила – мы друзья… И я там не буду никакой злобы таить или что-то такое… И никому не скажу, если хочешь… И не буду тебя игнорить, если боишься… Короче, по любому мир-дружба-жвачка! Только ответь… Я нравлюсь тебе? (Y/N)»
Alice _ in _ cha 95: «Y»
Alice _ in _ cha 95: «YYY))»
Стало полегче, будто бы мне в целом как человеку поставили «лайк». Так-то. Через несколько дней уже было весело. В вузе вывесили списки на зачисление на бюджет. Мои ФИО оказались под номером 7, тоже неплохо. «Так держать, Стёпа-младший!» И Алиса, и Тёма поступили туда, куда хотели. Папа в последний раз вышел на связь из Кейптауна и сообщил, что они отплывают. Я недавно видел в ленте новостей сообщения о пиратах, но он попросил не беспокоиться и заверил, что, когда листья на острове пожелтеют – он будет здесь.
Перед отъездом в город на Волге, иду к Артуру в типографию и заказываю себе футболку с принтом – скриншот из любимого советского мультика про мураша, плюс надпись капслоком:
«LET THE ANT GET BACK HOME!!!1»
Сделаю такую же Алисе, когда у неё будет денька в Феврале-месяце. Ну, а она уже предупредила, что подарит мне ту забавную книженцию про микробов. Она всегда заранее предупреждает о подарках – такая привычка.
Следующий месяц я провёл у родни в городе на Волге. Я отдыхал там почти каждое лето с самого детства и с тех пор завёл кучу друзей. В тот месяц я загорал, купался, гонял на лодке и, так случилось, впервые был с девушкой. Месяц пролетел как мгновение.
Когда же я вернулся обратно, меня ждало печальное известие: погибла Мирмика.
Как это случилось? Из-за печального недоразумения. Пока я был в отъезде, уход за формикарием был поручен бабушке. И она вполне справлялась до того момента, когда затеяла капитальную летнюю уборку. Протирая мой письменный стол от пыли, она аккуратно перенесла платформу с Мирмикой на почищенный подоконник. Масштабная уборка началась утром в моей комнате и перешла на другие. После полудня солнце добралось до нашей стороны. Иногда его целый месяц не дождёшься, а стоило мне уехать… В общем, вода испарилась, к тому же формик я соорудил из прозрачных пластин, специально, чтобы удобнее наблюдать было. Когда я вернулся, там уже почти ничего не копошилось. Королевы все передохли. Оставшихся работяг я выпустил на траву в парке. Такие дела.
Бабушке, почему так случилось, говорить не стал – переживать ещё будет. О случившемся написал на форум – «деды» поддержали меня, мол первый блин всегда комом и тут же насоветовали виды муравьёв для продолжения. Я посмотрел на пустой формик, поразмыслил и сделал заказ. Одна история подходит к концу, начинается новая, так будет и дальше…
Мирмика-II, муравьи теперь с грозным названием Messor Structor, чёрные такие побольше прежних и с солдатами. Арену тоже пришлось переделать: развесить рекламы, а фигурке вождя заменить на эмблему с основателем города и автомобили заменить на иномарки и так далее. Чувак из параллели узнав, про моё хобби тоже загарелся идеей колонии муравьёв. Так-то! Мы все теперь акторы-миростроители, продолжаем создавать нашу реальность все вместе…
Потому что я угарел по Мирмике. Только в ней живёт дух старой школы, где мураши живут энергией, молодостью и строят свою колонию! Гасят тараканов, мучных червей, моль, заботятся о королеве! Говори смело – только Мирмика! Только хардкор!
Большой день для РФ
- рассказ -
А. Пономарёву
Удивительное дело, рассказать – никто не поверит, скажут – «фантастика» или же «беллетристика». Можно было бы как один из героев – указать на статистику. Да вот незадача – конкретная дата совершенно стёрлась из памяти людей… которая, как известно, короткая, избирательная. В таком случае, для этого дня она выбрала бы что-нибудь тихое, безмятежное. Какие-нибудь радостные события личного, семейного плана. Если обошлось без них, то несомненно, он запомнился как образцово-мирный, спокойный, а затем исчез из памяти навсегда.
Что уж говорить, даже погода, кажется, была как-то благосклоннее обычного. Там, где долгое время висели тучи – выглянуло солнце, стало можно купаться, где оно нещадно палило, наоборот – пошёл долгожданный дождь, потухли лесные пожары. Но не одной лишь погодой единой, с людьми на территории страны творилось что-то особенное, пусть и, в сущности, ничего плохого.
Конкретная дата, как уже было сказано, поистёрлась в памяти, но можно с уверенностью сказать, что на улице стояло лето и, судя по всему, шла середина рабочей недели.
7:31
Так один из героев следующей истории вынырнул из подземного гаража на своём серебристого цвета внедорожнике с чувством, что день будет самый обычный. Попадая из пробки в пробку на московских улицах, под болтовню утреннего шоу его знакомых коллег с радио, он успел вовремя развезти дочерей: одну в школу, другую в садик.
Звали его Василий Михайлович Шабунин, можно просто Вася, как называют его коллеги по телеканалу, где он делает ежедневное новостное шоу «По горячим следам».
Всю дорогу младшая клянчила у старшей сотовый, чтобы сыграть в «змейку». Старшая отнекивалась, опасаясь, что вдруг будут прочитаны её секретные эсэмэски, но по просьбе Васи сдалась.
– Подрастёшь до школы чуть-чуть и тебе телефон купим. – обещал он младшей.
– Со «змейкой»?
– С ней самой.
Будучи поцелованным младшей дочерью после переодевания в садике и старшей у стен школы, он с чувством выполненного отцовского долга отправился на работу.
Внешне в нём не было ничего особенно примечательного. Шёл к концу четвёртый десяток лет. Упитанное телосложение, появившееся вскоре после того, как он поменял прежнюю репортёрскую стезю на редакторское кресло. Глаза серо-карего цвета проницательные, ищущие и примечающие детали в окружающей действительности. Ввиду прогноза, обещавшего жаркий безоблачный день, одет он в светлую рубашку с короткими рукавами. К ней прицеплен бейдж телеканала. На ногах серые брюки, и коричневые кожаные туфли. Одет под стать машине – с иголочки, всё дорогое, брендовое, не какой-нибудь ширпотреб, из чего можно сделать вывод, что зарплату на телеканале платили и достаточно солидную. Плюс собственное место на парковке с цифрами его номера, специально огороженное дорожной фишкой оранжевого цвета. Здание телеканала располагалось в самом центре Москвы, посему эта фишка и забронированный под авто кусок асфальта могли считаться привилегией особой.
В фойе он кивком приветствовал дежуривших охранников, приложил карту-пропуск к турникету и направился к лифтам. «Как тихо вокруг», – город будто бы с самого утра приглушил свой гул, да и в здании телерадиокомпании было на удивление тихо, никакой суеты. «Нет ли здесь подвоха?» – соображал он уже в лифте: «Затишье перед бурей?» «Мэй би…» – тихонько напел он.
9:24
Утренняя летучка должна была начаться уже двадцать пять минут как, но Вася привычно задерживался. В офисе-студии телепрограммы «По горячим следам» шеф-редактора ожидали его сотрудники. Пора летних отпусков, командировок и один больничный сильно проредили редакцию, и на данный момент в строю оставались лишь одна съёмочная группа из двоих сотрудников. И у тех вид был основательно помятый.
Оператор Михаил сидел с отсутствующим лицом, всей своей помятостью выдававшем человека, не спавшего уже больше суток. После получаса ожидания он вышел чтобы перекурить и получить дозу кофеина из автомата на лестнице.
Мелочи ему подкинул Женя Кривцов, ещё один герой настоящего дня, двадцатитрехлетний стажёр с журфака, которого вот-вот должны были взять в штат в качестве помощника собственно шеф-редактора.
– Привет, студент. – Вася победоносно прошествовал к своему столу, перед которыми выставляли стулья остальные сотрудники, создавая тем самым «совещательное пространство». На спинку он повесил пиджак, который непонятно зачем взял с собой в такую жарищу.
– Где все?
– Михаил ушёл за кофием…
– За ко-фе.
– Да, вы с ним в коридоре не столкнулись?
– Нет. Как и подобает оператору прозрачен совершенно. Нам его из спортивной редакции прислали?
– Да, а остальные…
– Можешь не продолжать. Вспомнил, у нас же массовый падёж. Роман с Серёжей из Украины только завтра прилетят. Лена со сломанной конечностью, когда, понедельник с больничного выйдет? Толик сейчас лежит на тайском пляже и ещё десять дней с него не вылезет. Придётся нам за всех отдуваться, а у тебя вид как у фантика. Где ты вчера гулял?
– У брата на свадьбе, – ответил Женя и моментально прокрутил в голове вчерашнее веселье.
– Побрился бы хоть. И что это за форма одежды?
Женя сидел в бирюзовой гавайской рубахе с изображением колибри и пальм, на груди на последней пуговице зацеплены солнечные очки, на ногах синие шорты и сандали на босу ногу.
– Что ещё за гламур? А если стендап придётся делать, на фоне места преступления?
– Блин, да, я не успел переодеться – сразу сюда…
– Он ещё и отнекивается.
В этот момент вошёл Михаил с пластиковым стаканчиком.
– Вы на одной свадьбе, я вижу, гуляли. Я, пожалуй, один выспался как ребёнок.
– Что? – очухался Михаил.
Вася многозначительно вздохнул:
– Ладно, приступим к летучке. Что у нас в сегодняшний выпуск?
– В том то и дело, – скуксился Женя.
– В чём?
– У нас ничего нет.
– Собери себя уже в кучу. Вижу, что проиграл вчера битву зелёному змию, но работу, напомню, никто не отменял.
– Да, понимаю я всё, – всплеснул руками Женя, – Но у нас и правда на текущий момент ни-фи-га. Ни одного сюжета.
На лице Васи читалось один большой скепсис, не суливший ничего кроме скорой выволочки. Женя от его укоризненного взгляда поёжился и заёрзал на стуле. Оператор Михаил сидел с отсутствующим видом.
– Я не шучу…
– То есть вот так прям, да? Мы работаем не где-нибудь, а в криминальной, я тебе напомню, хронике работаем… Студент! Я ж тебе сказал прийти пораньше проверить корпоративные имейлы.
– Там пусто, – развёл руками Женя. Вася стал нервно щёлкать мышью
– То есть, ты хочешь сказать, что ни одна тварь из наших многочисленных регкорров не почеса… И правда пусто. – Вася нахмурился. – А запасной имейл?
– Тоже пусто.
– Та-ак. Они там совсем в региональных редакциях обленились! Что там с этой «Аськой» твоей?
– Ни одного сообщения, – в очередной раз развёл руками помощник.
– Хм, дела-а… Проверь-ка, что там у наших коллег с информационных агентств.
– Уже проверил. Голяк… В смысле, криминальная хроника у всех не обновлялась со вчерашнего вечера.
– Как такое может быть? – Вася принялся изучать сайты информагентств и вскоре убедился, что сказанное помощником – чистая правда. – Это заговор какой-то, заговор молчания! Почему ты сразу мне не позвонил?
– Я ждал что вы с минуты на минуту приедете.
– «Ты», сколько раз говорил, что можешь, как и остальные, обращаться ко мне «на ты».
– Без бэ, шеф. Такое часто бывает?
– Не знаю, со мной впервые… – Вася замер, потом будто бы очухался. – Видишь седины на моей голове?
– Вы уже месяц… Ты уже месяц их всем показываешь.
– Это уже второй! Второй седой волос… Не суть, давай вернёмся к нашим баранам. Знаешь, что мы сейчас сделаем. Возьмём телефон Тани из пресс-службы МВД и… У неё всегда что-нибудь да найдётся. Не так давно она нас очень даже выручала.
Вася начал набирать номер на мобильном, но осёкся. Взялся за стационарный телефон и, пока нажимал кнопки, сообщил помощнику:
– Ты будешь говорить.
– Я?
– Да, соберись, – Вася нажал кнопку громкой связи, пошли гудки. – Назови просто наш канал и постарайся узнать по максимуму…
– Слушаю, – ответил мягкий женский голос.
– Утро э-эм доброе… – не без запинки начал Женя. – Татьяна, да? Пресс-служба МВД, да?
– Да, представьтесь пожалуйста, и чем могу помочь?
– Я-я, есть ли у вас какие-нибудь там преступления? – от неказистости фразы Женя скорчился, как от едкого цитруса. Вася менторски качал головой.
– А с кем, простите, я разговариваю.
– Э-э, – Женя представился и назвал номер канала.
Возникла пауза.
– «По-горячим-следам»? – уточнила Татьяна.
Хмурый Вася скрестил указательные пальцы.
– Э-эм… нет? – неуверенно с полувопросительной интонацией ответил молодой Женя Кривцов.
– А какая тогда передача?
– Да, «По-горячим-следам». – сдался Женя. На том конце провода хмыкнули.
– Отлично, – голос сотрудницы пресс-службы сделался строже. – Позови-ка Васю Шабунина к телефону.
– Да, сейчас…
Вася зря отмахивался.
– Приве-ет, Танечка.
– Привет, Васенька? Давненько от тебя ничего не слышно, а раньше и утра не проходило, как ты звонил.
– Так… Куча работы, зачем лишний раз беспокоить… – Вася понял, что быстро засыпется, ещё почище помощника и решил скорее перейти к делу. – Слушай, выручай, нам жуть как необходим репортаж, как вода для дельфина, как… небо для журавлика, как пчёлке цветочек…
– Вам нужен репортаж. Давай теперь без этих приторностей.
– Выручай, друг мой сердечный.
– Я всё поняла, Васенька. Может быть вас интересуют ведомственные соревнования по перетягиванию каната?
– Не-ет…
– Или конкурс дошкольных рисунков на тему «Законность и правосознание».
– Нет, сама же знаешь, чем мы питаемся. Насилие, поджоги, убийства – словом, трэш.
– Знаю-знаю, и вполне официально сообщаю тебе, что на текущий момент сводка пуста, у нас для вас ни-че-го. Слушай, помнишь, я просила придержать репортажик о коррупции. На день.
– Помню, – с кислым видом ответил Вася. – Но никто ж в итоге не помер, да?
– Да. Иди-ка ты, Васенька, в…
Пошли короткие гудки.
– Должно быть, связь прервалась, – заметил несколько сбитый с толку Женя.
– «Связь прервалась» – это точно сказано, – вздохнул Вася. – Какие все мстительные, да? Чуть что сразу опала. С глаз долой из сердца вон.
– Я что-то пропустил?
Вася откинулся на спинку кресла:
– Историю о том, как долго обхаживать источник в пресс-службе на предмет эксклюзивов, малость перестараться и в итоге создать ложное впечатление. Вот.
– Понятно, думаешь, у неё и правда ничего для нас нет?
– Она вряд ли стала бы вредничать… Но идейку она мне подала. Бог с ней! Вопрос на вскидку: сколько у нашего канала по-твоему региональных редакций?
– Двадцать… три, кажется, – прикинул Женя.
– Двадцать семь, студент, – звони во все! И выпытывай нет ли чего для нас, окей? Список в файлике в синей папке в шкафу. А я пройдусь по пресс-службам главных ведомств, да подниму пару старых контактов. Пошли-пошли-пошли! Что-нибудь интересное да обязательно найдём.
11:15
После нервного продолжительного обзвона правое ухо шеф-редактора Васи Шабунина изрядно покраснело, а на шее проступил обильный пот. Сделав последний звонок он с досады швырнул ежедневник в стенку, дабы рикошетом попасть в мусорное ведро, но промахнулся. Встав с кресла и потянувшись он повернулся к окну, двумя пальцами раздвинул горизонтальные жалюзи, и пару минут молча изучал залитую солнцем улицу. Вид из окна редакции на летнюю Москву открывался роскошный, но сегодня Васе было не до него, все его мысли всецело поглотило отсутствие материала для эфира.
За его спиной Женя заканчивал последний короткий разговор с коллегами из региональной редакции и как и все предыдущие звонки он вырулил на: «Как, совсем ничего?.. Не может такого быть… Ну, может вы посмотрите…» Кривцов положил трубку.
– У Якутской редакции тоже ничего. Всё тихо.
– Совсем ничего, – угрюмо переспросил Вася.
– Дальний Восток готов предоставить репортаж о спасении лесниками лося из котлована.
– Пусть присылают, но одним лосём сыты не будем.
– Похожий сюжет есть у уральцев, там собака застряла в металлоконструкции и спасатели…
– И тогда нас либо уволят, либо перепрофилируют в зоологию. Нет, ты мне лучше вот, что скажи, уже полсуток на одной шестой части суши: от Калинингадчины до Чукотки ничего не происходит? Как такое возможно?
– Я бы сказал, нужного нам не происходит.
– Ни убийств, ни грабежей, ни поджогов, ни драк, ни вандализма – ничего? Это какой-то заговор молчания! Ничего из того, что нам так необходимо. Я все ведомства прозвонил, включая МинЧерСит, даже у тех ни одной чрезвычайной ситуации нет! Все прохлаждаются, пока мы тут тонем. Хоть и с похмелья, надеюсь, ты помнишь, как наша передача называется: «По горячим следам». И если мы к семи часам не сделаем выпуск – нам хана, Валежников с нас шкуру спустит! Ты понимаешь? Понимаешь?!
– И что же нам предпринять, шеф?
Вася Шабунин упал в кресло. Вид его вызывал растерянность у подчинённого. Оператор Михаил же продолжал витать где-то за пределами редакции, его происходящее будто бы вообще не касалось.
– Ждать, что что-нибудь наклюнется… Должно наклюнуться!
– Ты говорил, что пресс-секретарша подала идею какую-то.
Вася встрепенулся.
– Молодец, что напомнил, я малость в офигее от происходящего.
– Про коррупцию что-то? – предположил Женя.
– Точно, у тебя есть машина?
– Нет, пока, но права есть.
– Это хорошо, – заключил Вася. – Давай в ассоциации сыграем: «Дорожно-постовая служба».
– Взятка? – сходу предположил молодой репортёр.
– Она самая! Бери Михаила и бегите за оборудованием компактной съёмки. В темпе вальса! А я сделаю ещё звонок и… встретимся на парковке возле моей машины.
– Замётано, шеф. Что это ты задумал?
– На месте объясню, давайте резче!
Женя взял ключ от технической комнаты, и буквально за рукав потащил Михаила с собой. Поскольку тот не был штатным оператором передачи, чемоданчик с необходимым оборудованием пришлось ещё поискать в царившем там беспорядке. Или же просто это было пространство, разложенное «по чужому фэншую». Так или иначе, пришлось его разворошить, а штатный оператор Сергей едва ли бы потратил минуту на то, на что у героев ушло едва ли не четверть часа, но он был в командировке.
В вестибюле Женя отправил оператора к Васиной машине, а сам решил добежать до торгового автомата, чтобы купить воды – в горле пересохло. Опуская одну за другой пятирублёвые монеты, его уши уловили разговор двух техничек в коморке, дверь в которую была приоткрыта.
– Посадили парня. Не за что осудили. Как можно?
– Ой, не говори, и адвокат-то пытался всё сделать, и судья-то рад оправдать, но не дали.
– Не говори, не дали.
Подслушивающий Кривцов даже закусил губу в предвкушении сюжета и похвалу от начальника.
– И лицо-то у него какое доброе, у мальчика. Наш, кордовый. А у прокурора лицо, как у рыбы.
Женя не понял слова «кордовый».
– Не говори, беспредел какой-то творится. Страшно жить.
Женя вихрем влетел в коморку:
– Женщины, добрый день, я из программы «По горячим следам»! – поймав удивлённые и испуганные взгляды техничек, он перешёл сразу к делу. – Что стряслось, расскажите не медлите!
– Так… это у него, – робко указала одна из женщин на телевизор, где как раз закончилась реклама на их же канале, и возобновился «суд». На экране бутафорский судья стучал бутафорским молоточком, а актёр на скамье подсудимых из чистых глаз лил слёзы. «Так эту муть в соседней студии записывают!», – воскликнул Кривцов без опасения испортить женщинам просмотр. «Прокурор» даже как-то раз стрелял у него сигарету в курилке и раздувал за футбол. С досады Женя махнул рукой.
В машине его ждала гневная отповедь:
– Ты где возишься?!
– Проверял зацепку.
– И как?
– Шёл по ложному следу.
12:51
В салоне Васиного внедорожника серебристого цвета во всю трудился кондиционер, помимо него от жары спасала тонировка на боковых стёклах.
– Приехали, – объявил шеф-редактор Шабунин и припарковался у обочины. Впереди был жилой массив, позади бесконечные бетонные заборы промзоны.
– Куда?
– На «прикормленное место».
– Какие-то Пикули, – недовольно буркнул Женя Кривцов.
– Обрати внимание, видишь железнодорожный переезд?
– Вижу.
– Смотри, вон они родимые, – ехидно произнёс Вася и указал на инспекторов вдалеке, которые суетились рядом с полицейской машиной – останавливали проезжающий транспорт для рутинной проверки документов, скорости, огнетушителя, аптечки или же чего-нибудь ещё.
– Чем же оно так прикормлено? – повторно осведомился Женя.
– Особой организацией пространства! – разъяснил шеф-редактор. – Глянь, с той стороны пешеходный переход, знак закрыт зеленью, пешеходы из лесополосы выходят редко, но метко. С другой стороны, сам видишь, четырёхполосная дорога сужается до полутора полос на железнодорожном переезде. Это просто Эльдорадо.
– Как ты узнал про него?
– Источники, студент! Источники.
– И какой у нас план?
Вася постучал пальцами по рулю своего внедорожника.
– Очень просто. Ты сейчас сядешь за руль моего авто. И осуществишь обгон пробки из левой полосы на железнодорожном переезде. Всё как надо с выездом на встречную полосу.
– Что? – не ожидал такого поворота Женя, а шеф продолжил излагать:
– Они тебя пригласят к себе в машину для составления протокола, чтобы лишить прав на четыре-шесть месяцев. Ты предложишь им денег из нашего редакционного фонда. Они возьмут. Мы всё это запишем, заснимем с двух камер и выдадим в эфир…
Женя Кривцов по-школьному как второклассник поднял руку.
– Вопрос первый: почему я?
– А почему бы и нет? Вот тебе и навыки журналистской работы в поле. В институтах такому не учат. Вот редакционные деньги, как раз на такие, гм… расследования.
– Положим, – прикусил губу Женя. – Но подожди, это же провокация?
– Ну, такая… да, провокашечка, – съёжился шеф-редактор.
– Их после же этого сюжета посадят.
Вася только отмахнулся.
– Замажем лица блюром, подгрязним звук. Назовём это по-хитрому, типо коррупциоведческий эксперимент… Нам не нужно никого сажать, нам нужно сконструировать сюжет-расследование для вечернего эфира, чтобы спасти наши задницы от увольнения.
– Вопрос даже так стоит?
– А ты как думал? Ещё вопросы есть?
Женя взял небольшую паузу обмозговать предстоящую операцию:
– Подожди, а если они меня и вправду прав лишат?
– Ты каким местом меня слушал?! Этого план не предполагает.
– Ладно-ладно, а то, что я под поезд на твоей тачке угожу, тебя не смущает?
– Во-первых, поезда там не ходят уже со времён советской власти. Завод, который там был, разорился, площади сдаются под склады. Переход только разобрать никак не могут, пути-то до сих пор есть. Во-вторых, выпишу тебе доверенность на вождение, скажешь, взял колёса на время, не дрейфь. Теперь детали: вот тебе сумка-барсетка, сюда мы спрячем маленькую камеру с объективом и микрофоном, замаскированным под пуговицы. Качество не ахти, но нам пойдёт. Михаил как раз возится с ней. Накинешь её на… левое плечо, пока будешь с ним общаться сначала в салоне, потом в милицейской машине. Там же диктофон и ещё, позвони мне на телефон буду в режиме звонка слушать, что у вас происходит… – Вася дал ещё несколько инструкций, относительно торга и общения, какая сейчас ставка по таким правонарушениям и на чём следует сторговаться. В это же время, он умудрился от руки составить простую доверенность на управление транспортным средством с подписью и прошедшей датой. – А мы с нашим рассеянным оператором дойдём до вон тех кустов и будем снимать происходящее с дальнего плана. Нужный объектив у нас есть… Так, всё понял?
– Д-да, – тяжело дыша кивнул Женя. Предстоящее первое в карьере приключение его основательно разволновало.
– Время не ждёт.
Водитель и пассажир поменялись местами.
– Готово? – обратился к Вася уже к оператору, который заменил в штатной редакционной сумочке с камерой карту памяти, аккумулятор. – Что ты там возишься?
– Готово, – сказал Михаил. Он включил запись видео и звука.
– Вот надевай на левое плечо, лучше держи её, да… вот так. Сконцентрируйся. – Вася заметил, что молодой человек по неопытности выдаёт волнение. – Вот что, жуй жвачку, студент, и общайся спокойно, будто экзамен пошёл сдавать и нельзя выдать шпаргалку.
– У меня это всегда неровно проходило…
– Ничего страшного, привыкнешь. Я вот привык, потом расскажу. По коням!
Операция началась. Оператор и шеф-редактор поспешили за кусты на пустыре, где выбрали надёжную позицию для наблюдения. У Михаила отчего-то тряслись руки. «Да, что с ним? А говорили, что хороший оператор», – молча недоумевал Вася. Перед тем, как передать машину неопытному в том числе и в вождении помощнику, он выудил из бардачка небольшой бинокль и наблюдал теперь за постом и инспекторами через него.
Женя за рулём собирался с духом. Чтоб прибавить себе решительность, он надел солнечные очки и начал жевать мятную жвачку-пластину. «Даже машину отдать не пожалел», – удивился про себя Женя. «Сказал бы хоть напоследок что-нибудь вроде: "Не покоцай мою ласточку". Нет, все мысли только о деле», – Женю подлинно восхищала эта деловитость шефа.
13:08
В сторону поста ДПС пробка ползла медленно, будто огромный тяжёлый динозавр. Женя вклинился в поток и как можно быстрее перестроился из правого ряда в левый. Встречный поток густотой не отличался. «Пошла жара», – Женино сердце бешено заколотилось в груди, когда улучил момент и вырулил на встречку. Прогнав двадцать метров, он въехал на железнодорожный переезд и пересёк его пару раз подпрыгнув на сидении. Уже после переезда на встречной полосе показалась шедшая на низкой скорости малолитражка. Похоже за рулём сидела женщина. Когда они почти упёрлись друг в друга он для пущей наглости поморгал фарами, малолитражка предпочла уступить встречную полосу ему. Прямо перед постом он умудрился вклинить Васин внедорожник обратно в левый ряд – пересёк для полного комплекта двойную сплошную. Шеф редактор нервно наблюдал за этими манёврами через бинокль. Когда весь мыслимый набор нарушений на этом участке был собран, вдруг оказалось, что останавливать его никто не собирается.
У поста он с досадой обнаружил, что инспекторы заняты совсем не тем. У какой-то девушки спустило колесо, дорожные инспекторы заметили это, остановили её и взялись помочь поставить запаску. И конечно же в ходе процесса совсем упустили из виду опасные манёвры серебристого внедорожника.
Женя выудил из кармана включённый телефон.
– Ты видел? Видел?! Они всё проморгали!
– Как так? – схватился за голову шеф редактор.
– Вот так, какой-то дуре решили колесо заменить.
– Заходи на второй круг!
Чтобы доползти до перекрёстка, развернуться, проехать мимо поста в обратно направлении, убедиться, что колесо всё ещё меняют, вновь пересечь старый ж/д переезд, ещё раз развернуться – на всё про всё угробилась ещё треть часа. Женин волнение постепенно унялось от царившей на дороге скуки, единственным злостным нарушителем которой был он сам. Приблизившись к переезду вновь, он набрал воздуха в грудь: «Теперь уж не подведи».
На сей раз по встречке он промотал лишь метров десять и прямо на переезде упёрся во встречный поток. Только на сей раз во главе его была не малолитражка, а самосвал. Особо не церемонящийся с ездаками по встречной, водитель самосвала с голым торсом опустил кулак на клаксон. Прямо с переезда раздалось протяжное: «Би-и-и-и-и-и!» Тут уж Кривцов моргать фарами не решился, а поспешил в свою полосу. Тем не менее своего он добился. Полосатый жезл был поднят вверх, затем недвусмысленно направлен в его сторону, затем указал на обочину. Женя с облегчением выдохнул – «половина дела»…
Женя опустил стеклоподъёмник, положил сумку между ног, дабы инспектор гарантированно оказался в кадре.
– Добрый день, инспектор Сергиенко, ваши документы.
Женя с невозмутимым лицом, выудил их из кармана гавайской рубахи.
– Что случилось? Зачем вы меня остановили?
– Вы совершили опасный обгон на переезде…
– Ах, да, блин… – решил не запираться водила и картинно стукнул себя по колену.
– Вы понимаете, это серьёзное нарушение.
– Мда… – закусил губу Женя.
– За него вы можете лишиться прав.
– Ой!
– Но поскольку переезд этот недействующий и никакой аварии не произошло – я отпущу вас с устным предупреждением, если вы пообещаете больше так не делать.
– Как? Отпустите? – встрепенулся Женя, такого поворота он никак не ожидал.
Через телефон в кармане помощника Вася слушал всё это и не мог поверить собственным ушам.
– Вы же можете лишиться прав, но если сейчас мне пообещаете…
– А что если совру? Что если это вошло в привычку?
Инспектор почесал затылок.
Тем временем та самая девушка с помощью второго инспектора погрузила пробитое колесо в багажник своей малолитражки. «Спасибо, ребята!» – сказала она, помахала ручкой и, включив поворотник, вернулась в поток машин.
– Всегда пожалуйста, – улыбнулся ей инспектор Сергиенко, а затем обратился уже к Жене Кривцову. – Пройдите для составления протокола по административному правонарушению по пункту 11.4 правил дорожного движения.
«Наконец-то», – без всякого облегчения подумал Кривцов. Инспектор передал Женины права коллеге в милицейской машине.
– Инспектор Орлов, присаживайтесь, – он достал бланки протоколов
Женя сел на переднее пассажирское.
– Вы в курсе, что наказанием за это правонарушение является лишение прав от четырёх до шести месяцев.
Женя сглотнул слюну:
– Не хотелось бы…
– Вы совершили обгон, с выездом на встречную полосу, через железнодорожный…
– Может договоримся?
Инспектор нахмурился. Краем уха он слышал разговор с коллегой.
– Мы же хотели вас отпустить…
– А теперь я испугался! – Женин нога от мандража прыгала на месте и он ничего не мог с собой поделать.
Инспектор отрицательно помотал головой.
– Сейчас я выпишу вам протокол и временное удостоверение на вождение…
– Подождите, у меня и деньги с собой есть! – Женя вытащил пачку купюр из редакционного фонда. Подслушивающий всё это Вася на том конце провода затаил дыхание. Камера в барсетке с объективом-пуговицей писала всё происходящее в салоне.
Возникла неловкая пауза, после которой инспектор вздохнул:
– Нет, не могу.
– Что значит?.. – возмутился Женя.
– Не сегодня…
14:50
– Что значит «не сегодня»?! Чем, б**ть, «сегодня» отличается от «не сегодня»?! Отказываться от долларов! Немыслимо! Какого лешего вообще происходит?! – кричал шеф-редактор Василий Шабунин, в очередной раз переслушивая запись двадцати пяти минут странных препирательств инспектора и Жени, которые, однако ж, закончились весьма закономерно, то есть ничем… хорошим для Жени.
– А я ведь только собрался машину покупать…
– Это какая-то хтонь натуральная! Телефон молчит, корпоративная «Аська» молчит, электронка пустая. Если все разом, под три сотни человек, решили разыграть меня, то пора завязывать! И до дня рождения у меня ещё целый месяц!
– Прокатить Настюху, она вроде как бывшая, но всё равно… А вдруг родители мне тачилу на день рождения подарят, что я им скажу? Меня лишили прав…
Каждый причитал о своём.
– Заела пластинка. Походишь четыре месяца без водительских прав, а потом и машину купишь, если у нас ещё работа будет. Неприятно, кто ж спорит?
Женя вздохнул.
– В таком случае, твоя очередь, шеф. Поехали на следующее «прикормленное место».
– Нет, – отмахнулся Вася. – Снаряд дважды в одну воронку…
– Да, ты просто за свои права стремаешься… – насел Женя.
– Я не… Знаешь сколько у меня езды за день накапливается? Пока вы там со съёмочной группой на фургончике в одно место съездите, я уже в десяти успеваю побывать. У меня жена, детей двое, мама иногда просит в поликлинику отвезти.
– Как салагу, так сразу можно подставлять, да?
– Слушай, у нас сегодня очень непростой день… Хорошо, окей, если тебе неймётся, буду забирать тебя по пути на работу, каждый божий день. Мы же по пути живём, так? Буду тебя тетешкать, если ты этого добиваешься. Доволен?
– Вполне, – усмехнулся Кривцов, такой поворот его развеселил.
– Тогда закрыли тему. Тем более, что работа наша сейчас под вопросом.
Женя стукнул себя по колену.
– Хорошо, если дорожные преступления больше нам не подходят, а ты настолько суеверен, что «снаряд дважды в одну воронку не падает», то нам осталось найти ещё один закон, который можно нарушить и дать на лапу.
Вася достал из кармана пятисотрублёвую купюру.
– Сбегай-ка в ларёк горпечати и купи административный кодекс со свежими поправками. Наш – в редакции, возвращаться туда мы, конечно же, не станем.
– Одна нога здесь, другая там, – пролепетал Женя, схватил купюру и побежал в газетный киоск.
– Думаешь, второй раз прокатит? – обратился Вася Шабунин, к Михаилу на заднем сидении, тот в это время мял сотовый телефон в руках, будто это был кусок теста.
– Чего?
– Да так… – недовольно буркнул шеф-редактор.
Женя прилетел обратно.
– Свеженькие как пирожки! – он бросил на приборную панель два кодекса в мягких обложках разного цвета. – Почему, по-твоему, кодексы РФ? Не России, а именно РФ? – Кривцов указал на заголовок на обложке.
– А тебе нужен пафос? Смотрите-ка, даже уголовный купил…
– Ва-банк!
– Не то слово, но ни ты, ни я под суд не торопимся, поэтому брось его в бардачок.
– До следующего раза.
– Типун тебе на язык, – нахмурился Вася и принялся листать многостраничный КоАП (кодекс об административных правонарушениях). Страниц внутри было много. – Не подряд же всё это читать.
– Тыкай рандомно.
– Это как?
– Закрой глаза тыкай любую страницу, пусть судьба…
– «Использование незаконной материальной поддержки при финансировании избирательной компании, референдума».
– Эх, сейчас бы выборы… Не пойдет!
– Политика, это не наше, студент. Давай ты, может у тебя рука удачливее будет на сегодня, – с этими словами он вручил заветный кодекс Жене.
– Напоминает гадание по книгам. У меня мама, кстати, библиотекарем работает. Она частенько к книгам гадать обращается.
– Страница пятьдесят шесть, строка семнадцатая, студент. Что там?
– Статья 5.19 «Использование незаконной материальной поддержки при финансировании избирательной компании, референдума».
Вася отвернулся и сморел в боковое окно на фонтан в глубине парка.
– Политика – это не наше, – вновь устало произнёс он.
– «Нарушение прав инвалидов в области трудоустройства». Отличная статья, шеф, давай найдем какого-нибудь инвалида, прямо с метро в коляске вытащим и попробуем в топменеджмент какой-нибудь госкомпании пристроить, они нам откажут и вот он репортаж.
– Что-нибудь ближе к нашему профилю… – уже чуть ли не простонал Вася.
Михаил молча оторвался от телефона и лишь посмотрел на шеф-редактора в зеркале заднего вида беглым странным взглядом. Он выглядел так, будто не весть каким образом оказался в незнакомой машине с незнакомыми людьми.
– Так-так-так, смотрим по главам административные правонарушения в промышленности, электроэнергетике, строительстве, мелиорации, ветеринарии… Что скажешь? Давай нарушим «Правила разведения племенного скота».
– Да, нам осталось только развести стадо коров до семичасового эфира.
Женя продолжал увлечённо листать закон.
– «Нарушения в сфере информации». О, так это ж наши профессиональные. Читаем внимательно: «Воспрепятствование уверенному приему радио- и телепрограмм». Получите, распишитесь!
– Это весь сегодняшний день. Одно сплошное «воспрепятствование».
– «Нарушение правил хранения, комплектования, учета или использования архивных документов», как? Не пойдет, ладненько… – Женя выдержал паузу. – Последняя статья в сей главе номер 13.24 «Повреждение телефонов-автоматов». – Он стал ждать реакции Шабунина. Тот медлил:
– Ты проверил корпоративную «Аську»? А электронку? С телефона, как ты это умеешь. Что ты там печатаешь?
– Пересылаю сообщение восьми людям… Знаешь такую тему… Приходит сообщение от френда в «Аське», и ты должен отправить его N других френдов, а иначе удачи не видать…
Вася надул щёки и стукнул себя ладонью по лбу. Женя образумился:
– Понял, шеф. Нет, на криминальном фронте без перемен. Все как воды в рот набрали.
– Вот именно! – воскликнул Вася. – Ты хоть представляешь… Ты хоть представляешь насколько огромна наша страна?! Я служил во флоте в Находке, а она, представь себе, на другом, б**ть, конце земли! Попробуй, уложи это в голове! Соедини мою армейскую молодость и… Где мы сейчас находимся?
– В Москве.
– Вот именно! Поэтому ноги в руки, берите съёмочное оборудование и марш искать телефон-автомат!
Со словом «марш» на сотовый Михаила пришла эсэмэска. Оператора, о существовании которого остальные члены съёмочной группы периодически забывали, подскочил на месте и пулей вылетел из машины:
– Смотри какое рвение! Сразу бы так… – посетовал Вася, но Михаил на его глазах вскочил в ближайшее такси. – Так, что это было?
– Простите, простите меня! – крикнул Михаил коллегам, высунувшись из окна.
– Он же телефон выронил, – заметил Женя, но такси уже тронулось с места и укатило в неизвестном направлении. Женя сходил и подобрал телефон. – Шеф, глянь.
На экране мобильного телефона Вася увидел текст эсэмэски от абонента «Доктор»: «Роды вот-вот начнутся, можете приезжать».
– Ты знал, что у него жена рожает? – поинтересовался Кривцов.
– Нет, я же говорю он на замену прислан…
– Партнёрские роды, значит. Или просто сложные роды, вот у моей сестры… Ах, нет времени объяснять, пошли телефонный автомат калечить.
– Пошли.
15:29
В летнем парке в ясную погоду было людно: прогуливались мамаши с колясками и детьми постарше, молодые люди на газоне читали вертикально по-московски, на лавочках перекусывали менеджеры среднего звена, работали ларьки с кукурузой и мороженным, в зеленоватом пруду плавали утки, по асфальтированным дорожкам рассекали скейтеры, а пожилые доминошники кучковались вокруг столиков, откуда то и дело доносилось:
– Р-рыба!
Из всей этой летней идиллии выбивались только две странные фигуры, одна из которых, казалось была особенно озабоченной и угрюмой. Какое-то время они шатались по мощёным плиткой дорожкам, пока не нашли наконец, что искали – телефонный автомат, приютившийся возле лавочек на небольшой площадке.
– Подойдёт, – заключил Вася. Выглядел он уже довольно вяло, двигался неуклюже, на рубашке проступили круги пота – давало о себе знать плотное телосложения. А вот его помощнику в гавайке – хоть бы хны. Молодёжь.
– По ходу курочить его придётся мне, да? – предположил Женя
– Нет, я сам! Ты будешь снимать всё происходящее с лавочки. План прост как две копейки. Дожидаемся патрульных, дальше я на глазах у них ломаю телефонный автомат.
– Просто так что ли?
– Не знаю, выкрикну пару фраз, мол разговор на повышенных тонах, вроде: «Ах, ты тварь, как ты посмела бросить меня?» Или: «Ты вернёшь мне всё до последнего цента, гнусный мошенник!» Со всей мочи выдерну трубку и швырну на тротуар. Меня задержат, а дальше я попытаюсь дать взятку.
– А если опять не возьмут.
– Устрою драку! И пока меня везут в кутузку, поедешь на студию и смонтируешь репортаж о мелком хулиганстве сотрудника телекомпании и нападение его на сотрудника милиции.
– Это очень круто, шеф, ты уверен? Ты хочешь стать героем собственной передачи, передачи про криминал и прочие ЧП?
– Да, именно. А что нам остаётся? Считайте, что довели!
– Кто?
– Все! Весь сегодняшний день, чтоб его! – в сердцах крикнул Вася.
Настрой наставника Женю поразил в прямом смысле слова. Его мучили сомнения, стоит ли это всё? Но он предпочёл не перечить и без того изнурённому Васе Шабунину, а просто сел на ближайшую скамеечку положил телекамеру рядом и, подгадав кадр, накрыл её полотенцем.
Время шло. От лёгкого ветерка на деревьях еле заметно шевелилась листва. Милицейский патруль всё никак не появлялся. Шеф-редактор стоял, облокотившись на автомат и нервно теребил в руках трубку.
Женя поймал себя на крамольной мысли, что лучше бы менты вообще не появлялись, как и сегодняшний выпуск телепрограммы «По горячим следам». Надежда на такой исход, поселилась в нём именно здесь, в парке. Он тут же постарался подавить её соображениями о нежелательности увольнения Васи, да и его собственного, если попросят…
Наконец, патруль из трёх милиционеров появился на горизонте. Женя насторожился, Вася попытался сконцентрироваться.
– Ах ты… гнусный мошенник… – репетировал шёпотом он эмоциональную реплику, но слова в голове начали путаться. – Зачем… ты бросил меня…
Со лба спускались ручьи испарины. Перед глазами всё поплыло.
Женя включил запись. Вася замер, он открыл рот, чтобы крикнуть что-то, но будучи уже в десяти шагах, милиционеры получили по рации сообщение о том, что потерялся ребёнок – Вася расслышал слова. В ту же секунду стражи правопорядка развернулись на сто восемьдесят градусов и поспешили вглубь парка.
– Эй… Вы куда… Куда же вы, ре-бя-та… – просипел шеф-редактор.
В глазах потемнело. Солнечный удар, как в любимом советском мультфильме спустился с неба и оглоушил Васю Шабунина. Не выпуская из рук трубку, он грузно наклонился в сторону куста и рухнул в обморок.
* * *
Он вскочил с бревна и побежал к почте. На минуту спрятался за угол – пробежала собака, а маленький мальчик Вася их боялся, потому что они «лохматые и больно кусаются».
Он заправил майку в шорты и стал ждать. Наконец, из-за избы показался Славка. Он подъехал на велосипеде. Он старше и умеет кататься, а Вася ещё нет.
– Ты яблок нарвал, шкет? – интересуется Слава.
– Нет, там собака большая.
– Ничё тебе доверить нельзя, погнали нарвем.
Они перелезли через забор и подошли к стоящему возле Лудонского перекрестка тополю, огромному как небоскреб в три или три с половиной хаты высотой. Вася подошел к лиане и по ней забрался на одну из высочайших веток с которой видна хата соседа. Яблоки было огромные и зеленые, каждое рамзером с маленькую дыню. С грохотом яблоки свалились в траву. Славка укладывал их в корзину вместе с припасенными бутербродами (хлеб с маслом, посыпанный сахаром – отменное лакомство!) и банкой морса.
Они собрались на «ночную рыбалку»! На самом же деле они вернутся домой к двенадцати, когда клева почти не будет. Славке уже тринадцать. Он теперь без разрешения гоняет поздно вечером на пруд, а утром всегда хвастается уловом Ваське, которого рано укладывают спать. Васе еще пять, ему бабушка поздно рыбачить не разрешает. Чтобы его опять в десять часов не уложили на боковую, он уговорил брата взять его с собой.
Вот они поехали к прудку, где обычно рыбачат. Вася пока на велосипеде ездить не умеет – не достает до педалей, поэтому сидит на багажнике вместе с корзиной. Вдали он заметил снующие на полях красные комбайны. Они ездили туда-обратно, словно пшеница всходила моментально после сбора. Мимо них проехал серебристый внедорожник, за рулем был Женька Кривцов – Васин помощник, выпускник журфака. На пассажирских сидениях сидели милиционеры. Активно жестикулируя они что-то пытались втолковать друг дружке. Машина скрылась из виду.
Они подъехали к Волковскму прудку. Сквозь кусты они пробрались к «клёвному» мостику.
Прудок почему-то был размером с хорошее озеро. Вода зелёная, тина, камыш. Вдали плеснулась огромная золотая рыба длинной метра два, не меньше.
– Эй, эй. Смотри, мы ту рыбину должны поймать! – Закричал Вася.
– Не кипиши. Это Королевский Карп! Его только дед с мостика напротив может поймать. – На противоположном мостике сидел тот самый дед в панамке и шортах. Только успевал он закинуть удочку, как ему попадалась рыба, даже без наживки. Васе захотелось посчитать сколько он уже вытянул, но считать умел только до десяти по количеству пальцев на руках
– А я хочу прудного кальмара поймать, а то все караси, да караси… – Решил поумничать Вася, но Славка пропустил это мимо ушей, так как был занят распутыванием удочек. Брату он отдал его обычную, деревянную с поплавком из гусиного пера, себе же взял новый «спиннинг»! Хотя на самом деле это был вовсе никакой не спиннинг, просто это была удочка с катушкой.
– Дай мне на «спиннинг» половить? – это слово пятилетнему Васе ужасно нравилось, не меньше чем сама удочка.
– Не канючь, мелюзга, потом… – Славка хотел сказать что-то ещё, но в Васины ноздри ударил резкий запах нашатыря.
17:17
– Ох… – охнул шеф-редактор. Над ним склонилась женщина в белом халате, фельдшер скорой помощи. За ней по небесной синеве плыли небольшие облачка.
Он лежал с расстёгнутой рубахой на скамеечке в тени похожего на шатёр дерева. Под голову у него была подложена, судя по всему, его барсетка с дорогостоящим оборудованием для скрытой съёмки.
– Как вы себя чувствуете?
– Что со мной?
– Обморок.
– Ой… как это меня угораздило?
– Живой! – раздался вдруг Женин голос. – Шеф, ты меня перепугал.
Фельдшер тем временем прикрепила к Васиной руке манжету тонометра, чтобы измерить давление.
– Чуть меньше часа.
– Мы вас кое-как нашли, – сообщил доктор, ручкой заполнявший бумаги. – Парк большой и никаких ориентиров поблизости.
– Давление в норме, – фельдшер убрала манжету. – Вам нужен отдых. И поменьше открытого солнца.
– Да, да спасибо. Как это меня угораздило?
– Вот подпишите отказ от госпитализации.
– Да-да, конечно, – Вася перешёл в положение «сидя» и тут же почувствовал на лбу шишку.
– Это ты, когда падал, саданулся и ветками лицо исцарапал.
В трёх шагах от медиков, Васи и Жени возле холодильника под зонтиком дежурила мороженщица. Она подозвала Женю и вручила ему пакет со льдом, который соскребла со стенок холодильника.
– Вот, приложи к шишке, болезный. Кто ж в такую погоду без кепки ходит? Вон как ты паренька взбеленил. Он тебе сын или младший брат?
– И сын, и младший брат и всё сразу, – усмехнулся Шабунин, он постепенно приходил в себя. – Благодарю! – Он принял из Жениных рук холодный пакет и приложил к голове, полегчало.
– Лучше вам больше сегодня на улице не суетиться, – посоветовал доктор. Медики собрали принадлежности в чемоданчик с наклейкой красного креста, распрощались и неторопливо пошли в ту сторону, где, видимо, стояла машина скорой помощи.
– Эй! – крикнул Вася им вслед. – Много вызовов сегодня?
– Вы первый «счастливчик», – отозвался доктор.
Медики скрылись из виду в пространстве летнего парка. Вася, не отрывая компресса от головы, смотрел в ту сторону.
– Валежников, кстати, звонил, – поведал Женя. – сначала на твой мобильный, потом на мобильный Михаила, потом на мой… И как он его нашёл?
– Чем-то порадовал?
– Требовал тебя? Спрашивал, где выпуск и где нас носит? Я сначала прикинулся шлангом, но потом честно признался, что ты в обмороке.
Вася усмехнулся.
– Не поверил, сказал, что если к шести тридцати не будет смонтирован – нам «кранты», – добавил Кривцов.
Вася покачал головой:
– А эфир в семь… Съёмки с Толей, нашим ведущим, это минут двенадцать, если он сосредоточится и не вёл корпоратив предыдущей ночь; монтаж репортажей при ловкости рук – минут десять; озвучка – ещё десять; а в эфир можно всё передать хоть за три минуты – они всё подгадают… Это если ты в студии, а мы от неё в часе езды. Но, сам понимаешь, отталкиваться нужно от того, что у нас абсолютный голяк – монтировать нечего, ничего не происходит. Ничего же?
– Как ты и сказал, проверяю «Аську» и корпоративную электронку каждые полчаса.
– И?
– На текущий момент – пусто.
– Мистика… – прошептал Вася.
– Я думал такое бывает, шеф.
– Только не с нами. Бывает, когда столько жести за день произойдёт, что и не знаешь, что лучше зрителю по вкусу придётся. Региональные редакции материалом просто фантанируют: трэш, криминал всех мастей. Но чтоб совсем ничего…
– Надо что-то предпринять, – неуверенно предложил Женя Кривцов, надеясь на шефа, но тот по-видимому уже совсем растерял боевой дух.
– Есть идеи?
– Да, нет… Ну, не знаю… Давай какому-нибудь бомжу заплатим, чтобы он, скажем, разбил витрину кирпичом. И заснять всё это…
Шеф-редактор и без слов одним выражением лица под компрессом выразил весь накопившийся скепсис.
– Если хочешь, а я пойду предприму… предприму на грудь, отмечу собственное увольнение. Белый флаг, Жека… Белый флаг.
Вася помахал импровизированным белым флагом.
– Я с тобой! – воодушевился Кривцов. Шеф-редактор попытался вразумить его:
– Я бы на твоём месте поехал в телекомпанию и показался Валежникову, тогда может быть он…
– Ну его! Сегодня был просто зубодробительный день!
Попытка вразумления не удалась, но насильно гнать помощника он не стал: «Молодые, им всё нипочём. Сам таким был».
– Как знаешь, я знаю отличный ирландский бар неподалёку.
Лёд в пакете растаял, превратившись просто в холодную воду. Вася вылил её на клумбу, а пакет выбросил в урну. Друзья ещё раз поблагодарили стоящую неподалёку мороженщицу и поковыляли туда, где запарковали серебристый внедорожник.
На встречу им шла компашка, состоящая чуть менее, чем полностью из эмо. Худые парни и девушки с чёлками в чёрной с розовыми вкраплениями одежде и понуро-надменными выражениями лиц.
– Вот про кого сюжет надо было снимать, – хмыкнул Вася.
– Про эмо?
– Подозрительные они, эти эмо, или готы, или как их там. Вызывают, знаешь, какое-то недоверие. Они опасны?
– Нет, старпёр ты эдакий. Просто подростки, – скупо разъяснил Кривцов
– Замётано… въехал, чу-вак, – прищурился Вася.
Однако ж не успели они пройти через парковые ворота, как по улице сверкая жёлтой мигалкой проехал эвакуатор с до боли знакомым транспортным средством на борту.
– Вот засада, этого ещё не хватало! – крикнул Женя, а поразительно умиротворённый Шабунин, глядя вслед своему авто, лишь пожал плечами:
– Бог с ним, переночует на штрафстоянке и ладно. Дочек вечером Оксана забирает, в редакцию нам больше не нужно, а до бара мы и пешком дойдём.
– Показывай путь!
18:54
Ирландский бар (или паб) с закономерным четырёхлистным клевером на вывеске вечером буднего дня стоял полупустым. За одним из столиков жрал картошку со стейком коренастый чиновник мэрии, за другим – мужчина в джинсовом костюме с вниманием игрока смотрел футбол, судя по кислой физиономии, счёт его категорически не устраивал – ставка не сыграла. За барной стойкой сидели только двое.
Бармен поставил перед ними два стакана и наполовину наполнил их ирландским виски, после чего в один стакан плюхнул три кубика льда, а в другой – долил чёрной колы.
– Будем.
– Будем.
Посетители чокнулись и отпили по чуть-чуть.
– Сколько времени? – спросил Женя. – Не терпится.
– Сейчас посмотрю, в барах не вешают часов, ты же знаешь.
– «Счастливые часов не наблюдают».
Стоило Васе выудить телефон из кармана штанов, как раздался звонок. Вася показал помощнику экран – звонил «помпаДУР». – Ну, наконец-то! Пойду поболтаю. Включайте, скоро уже начнётся.
Женя повернулся к бармену, а тот указал на мужчину в джинсовом костюме:
– Если тот джентельмен не против…
– Не против, переключайте, – отозвался игрок. – За пятнадцать минут эти вяленые четыре гола им точно не влепят.
Он допил пива и подозвал официанта. «Просто так вот в обмороке валялся, что тут такого…» – доносился из коридора Васин голос: «Чудо! Я же говорю тебе чудо!»
Бармен достал из-под барной стойки пульт и переключил прямо на канал Васи и Жени. Шла реклама.
– Просто у нас пари, – смешливо пояснил Женя.
– На что? – поинтересовался бармен.
– Я поставил на то, что они покажут вчерашний выпуск «По горячим следам». Мой начальник – что покажут мультфильм. Выигравший сегодня проставляется.
Вася Шабунин вернулся за барную стойку.
– Что скажешь?
– Что я теперь в свободном полёте, – объявил экс-шеф-редактор.
– Уволил?! А я?
– Придёшь завтра, упадёшь ему в ноги и свалишь всё на меня. На тебя он зуб вроде бы не точит.
– Вот ещё! – воскликнул Женя. – Ты хоть попытался ему объяснить…
– Объяснить чудо? Марк Валежников – акула медиа-бизнеса, он так высоко не витает. Не первый год его знаю.
– Давай тогда выпьем за чудо!
– Подожди, – прервал его Вася. – Сейчас волнительный момент.
Реклама закончилась. На экране большого телевизора появилась заставка программы «По горячим следам», развёрнутая сводка криминальной хроники. После заставки появился ведущий в студии, который объявил кратко темы выпуска.
– Мой последний выпуск… Вчерашний, – с грустью констатировал экс-шеф-редактор Вася Шабунин.
– Наш последний выпуск, вздрогнули!
– Вздрогнули. Ура.
Они чокнулись стаканами с виски и осушили их наполовину.
Вася ещё какое-то время задумчиво глядел в экран.
– И никто ведь не заметит. Ни одна живая душа. Представляешь?
– В смысле – телезрители?
– И не только они, вообще все! – Вася обвёл окружающее руками.
– А полиция, у них же есть статистика.
Вася отмахнулся:
– Они похоронят её под кипой бумаг. Меньше преступлений – меньше головной боли, да и предыдущие никто не отменял.
– А наши коллеги с других каналов?
– Сейчас лето, передачи-конкуренты в отпуске… Да и вся наша страна живёт по принципу: «Сим днём не убили – и ладно». Я к тому, что все забудут этот день, Жека.
– Все кроме нас. В голове, блин, не укладывается. Никто ведь об этом не узнает. Подожди, подожди… А ты уверен в чистоте эксперимента?
– В смысле?
– Что сегодня не произошло прямо так уж ни одного преступления? Ни убийств, ни поджогов, ни наркотрафика?
– Не уверен, но как в любимом сериале – хочется верить. Например в то, что оставило тебя без работы Чудо, а не невезение. И происходит оно в нашей стране, такой огромной, что и осмыслить её сложно, почти нереально… Ты ещё следишь за электронкой, «Аськой», сайтами информагентств?
– Да, всё по-прежнему: криминальная хроника, наш профиль – по нолям. Зарубежная, кстати обновляется, я понимаю, что для нас – неформат, но …
– Забей, – отмахнулся Вася. – Давай лучше за «чистоту эксперимента» в этот день.
– Подожди, получается всё это началось не в двенадцать часов, а вчера вечером, это уже получается полтора…
– Не пытайся постичь чудо, дружище.
Они чокнулись, почти одновременно допили до дна ирландский алкоголь и дали понять бармену, что надобно повторить.
– Что празднуем джентельмены? – осведомился бармен.
– Чудесное увольнение! – объявил Женя. – А ты, бармен, веришь в чудеса?
– Однажды я видел, как вино исчезало из запечатанной бутылки в винном шкафу. Весьма надо сказать дорогое, года, когда был намалёван «Чёрный квадрат». Но и этому, в конце концов, нашлось разумное объяснение.
20:08
Бармен разлил новые порции виски и принёс посетителям два фирменных стейка с картошкой.
– Хорошо, а то на голодный желудок уносит мигом, – Вася постелил на брюки салфетку и принялся уплетать ужин. Женя последовал его примеру. Какое-то время друзья сидели молча. Телевизор уже давно переключили на передачу о природе.
– Винный шкаф – не наш масштаб, – заявил Женя.
– Разрешите поинтересоваться, зачем вы таскаете с собой телефонную трубку? – поинтересовался бармен.
– Не просто трубку, а трубку от саксофона… Ой, от таксофона, – поправил себя уже опьяневший Вася. – Это сувенир, на память об этом дне.
– А что сегодня за день? – бровь бармена приподнялась.
– О, поверь мне, большой день!
Бармена подозвал новый клиент на другом конце стойки.
– Я всегда думал, что большие события происходят громко, – задумчиво изрёк Женя, уплетавший ужин с армейской скоростью.
Вася наоборот – никуда не торопился:
– Я тоже. Я ведь начинал в конце девяностых рядовым криминальным репортёром. Мне было примерно, как тебе сейчас. Меня взяли тогда специально на ночные дежурства. Вот тогда было жёстко… Однажды прямо при мне следак обшмонал карманы у ночного трупа, нашёл там пятьсот тысяч рублей и поделился со мной и со старшим ментом, когда остальные отошли.
– И ты взял?
– Голодные студенческие годы.
– По ходу мы сегодня чем-то не тем занимались, шеф. – Женя кивнул в сторону трубки.
– Это точно, чуть всё не закосячили. – признался Вася Шабунин.
– «Всё» это что? Мне интересно твоё мнение.
– Этот… не знаю, божий замысел.
– Я в эти сверхъестественные вещи не верю, ну или верю, но чуть-чуть.
– Агностик что ли?
– Да, типа того.
– И чем же по-твоему можно объяснить, что на одной шестой части суши земли, где живут сто сорок миллионов человек за день или даже больше не произошло ни одного убийства, грабежа, похищения, драки, поджога, наркотрафика, ДТП со смертельным исходом? Задумайся, студент.
– У меня есть теория. Вернее не у меня, а просто есть теория «о бесконечных обезьянах». Слышал о такой?
– Слышал-слышал, Чарльз Дарвин…
– Он здесь не причём. – отмахнулся Женя Кривцов. – Просто есть такая теория, что, если посадить несколько обезьян за печатные машинки и дать им произвольно стучать по клавишам, что они напечатают «Преступление и наказание» без единой опечатки. Вероятность этого события невысока, даже микроскопически ничтожна, но она отлична от нуля! Понимаешь? Такое событие может произойти…
– Весело. – буркнул экс-шеф-редактор. – И мы как все эти обезьяны – ни разу за целый день не накосячили. Вот это, я понимаю – чудо! Так выпьем же!
Стаканы с ирландским виски (один – со льдом, другой – со льдом и колой) врезались друг в друга.
20:45
– И мы чуть всё не испортили, ты хоть понимаешь? – повторил в который раз Женя.
– Это точно. Как старший кадр прошу у тебя прощения и искренне советую не брать с меня пример – профдеформация, не иначе. Надо было просто плыть по течению и если нет плохих новостей, то… ну их. Я и сам бы хотел сеять разумное, доброе, вечное, но с криминальной журналистикой это сочетается, сам понимаешь, неважно.
– Я тебя уважаю Васян, ты реально… был реально крутым редактором криминальной хроники. И как журналист ты крут. Можно нескромный вопрос? Это правда, что вы с замдиректора Валежниковым из-за меня поссорились?
Женя затих в ожидании ответа. Вася вздохнул:
– Скорее из-за твоего места. Оно было вакантным и Валежников хотел, чтобы я взял в помощники его сына. Я всячески противился, не хотел его брать и в результате нанял тебя, перспективного для профессии парня. А сынулька пусть идёт лесом.
– Он что, эмо?
– Нет, просто мажор-балбес. Была ещё пара моментов… С тех пор Валежников на меня зуб и точит, и, сам видишь, при первом же удобном случае попросил – так то.
– Нас попросил.
– Тебя-то за что, придёшь завтра, свалишь всё на меня, что я алкаш, напился и саботировал работу. Я пока буду собирать вещи за тебя вступлюсь. Подмажем его…
– Ну нах**! – вскрикнул Женя. – Это же не твоя вина! А они тебя выкидывают! Я тоже уйду, не смейся, пошлю их!
Вася снисходительно улыбнулся горячности помощника:
– Протрезвеешь, завтра видно будет.
– Не веришь? Отвечаю! А ты сам-то чем собрался заниматься?
– Разные мысли были. Самая свежая: интернет-сайт, информационный портал открыть по нашей тематике. Сейчас всё планомерно в сеть перетекает. Говорят, через пару лет на половине машин эти маленькие камеры будут стоять, регистраторы, а мобильники с камерой и сейчас у любого в кармане есть…
– Класс! Я в деле, шеф.
– В каком? Это пока только идеи. Протрезвей, там видно будет…
– Отвечаю! – сказал Женя. – А можно ещё социальную сеть организовать. Новейший тренд! Там у каждого – персональная страница, блог и можно искать друзей… Ладно, я пойду… в дабл-ю си, не теряй, шеф.
Он встал из-за барной стойки и вполне твёрдой походкой направился в туалет.
– Э-эх, молодёжь, какие твои годы. Каждый день с утра похмелье. Уволиться – проще простого. Сам когда-то был таким… Бармен, повтори-ка!
21:03
В чистом отделанном дорогим кафелем туалете бара Женя повис над раковиной. Воспоминания о прошедшем дне смешались в причудливую окрошку: «Железнодорожный переезд, КоАП эР-эФ, телефон автомат, судьбы мира. Странный денёк. И видимо, такой важный. Быть может, мы и сами не можем осознать насколько. Завтра всё позабудем, как и все остальные. Утонем в рутине…»
Он включил холоную воду и сунул голову в раковину. Ух, хорошо. Открыл рот и отпил немного водопроводной воды.
– Эй, всё нормально? – спросил вышедший из одной из кабинок менеджер.
– Всё о***тельно, – почти шёпотом пояснил Женя. Менеджер пожал плечами и удалился.
Женя нащупал в кармане телефон и промотал телефонную книгу до строчки «бывшая». «Бывшую» звали Настя. Они вроде как расстались полмесяца назад. Вроде мирно, но как казалось, с обоюдной недосказанностью. Созванивались уже пару раз. Он звонил не далее как вчера со свадьбы брата, а она – чуть раньше после дня рождения лучшей подруги. «Что ж, одним пьяным созвоном больше», – счастливо подумал Женя и нажал «вызов».
После пары гудков Настя ответила.
Они обсудили всё, что недообсудили вчера. Женя подробно рассказал про сегодняшний день. Поржали. У Насти день прошёл достаточно беззаботно в институте на парах. Болтали о всякой всячине. Время летело незаметно.
В какой-то момент на заднем плане он услышал музыку, а за ней и знакомый голос, который пел с полным отсутствием слуха.
– Слушай, слушай, мне пора! Там что-то происходит… Давай завтра созвонимся, окей? Давно уже тебя не видел, может сходим куда-нибудь… Оки-доки…
На прощание ушла ещё пара минут. А «песня», тем временем, продолжалась.
Ах, Нюра, Нюра, Нюра
Моя сказочна судьба –
Это тюрьмы, тюрьмы, тюрьмы,
Прокурор, менты, судья.
Вася стоял перед широкоэкранным телевизором и с микрофоном пел караоке. На экране на фоне волн и сочинских пляжей закрашивались буквы шлягера известного шансонье. Рубашка на выпуск была расстёгнута, так что пузо экс-шеф-редактора стало доступно для обозрения посетителям бара и его персоналу. Вася перебрал.
– Эй, подгребай, студент! Щас споём!
Женя встретился взглядом с барменом и прочёл в нём настоятельную рекомендацию расплатиться и убраться восвояси.
– Слушайте, шеф, нам пора, наверное… – предпринял он попытку.
– Погоди-погоди. Я не спел ещё «Девочку-няшку», и «Шпингалет», и… Чтобы нам выбрать из дискотеки девяностых?.. Та-ак, опаньки!
Вася нажал новую песню. На экране появились слова: «Звёзды потухли, лампы зажглись…» Но Женя перехватил микрофон.
– У них караоке-день вчера был.
– И пох**!
– Слушай тебе жена звонила, ты же любишь жену?
– Конечно люблю!
– Так позвони ей. Она же волнуется, и дочки волнуются.
Вася кивнул и без боя отдал микрофон официанту, тот поспешил вынуть его из телевизора и унести за барную стойку:
– Он что начальник? У нас караоке без спроса только начальники трогают…
Женя ничего не ответил.
– Ах, да я ж спор проиграл – плачу! – восклицал Вася, подобно дереву на ветру покачивающийся с расстёгнутой рубахой. – Ах, гуляй рванина! Погодь, мы ещё стременную не выпили.
22:00
После затянувшегося прощания с баром друзья сели, наконец, в такси, которое направилось в сторону Васиного дома. На город уже опустились сумерки, в какой-то момент зажглись фонари. На окутанных вечерней прохладой улицах всё ещё было людно. В магнитоле водителя играла вечерняя радиопередача. Популярная песня, которую экс-шеф-редактор наметил было в караоке-репертуар, а потом ещё и на рингтоне у таксиста заиграли «Подмосковные вечера». Не сильно протрезвевший с тех пор Вася начал тихонько подпевать, он опустил боковое стекло и с приятным потоком тёплого воздуха грустно смотрел на уличную идиллию, потом вздохнул:
– Слушай, Жека, должен тебе признаться… – он сделал паузу и дождался, пока Женя отвлечётся от мобильного телефона с эсэмэсками «бывшей» девушки. – Мне сегодня сон приснился… Ну, когда я в солнечном ударе был. И знаешь кого я там видел? Там всё как в детстве у бабушки с дедушкой в деревне было. Их в живых-то уже нет… И Славки. Про моего старшего брата слышал? Да, второй год уже как… В Подмосковье – занос и под встречную фуру… Бах! И нет его… Я чего так нажрался-то… Как думаешь, если бы он сегодня поехал, ась? Доехал бы, всё было бы нормально. И я никак не могу этого из головы выкинуть, никак…
22:37
Путь из центра, несмотря на свободные дороги, был неблизкий. Вася жил в Химках в небольшом многоквартирном комплексе с охраняемым двором, куда можно было въехать только с помощью электронного ключа. Таксист высадил их на улице, рядом с калиткой с домофоном.
– И трубку не забудьте… – напомнил он явно нетрезвым пассажирам. Тот что старше еле вылез из машины и кое-как стоял на ногах, молодой выглядел бодрее.
Поиск ключей у двери подъезда занял пару минут, но вахтёр узнал его на камере видеонаблюдения и нажатием кнопки разблокировал дверь. На крыльцо Вася поднимался уже с трудом и теперь совсем нетвёрдой походкой шёл к лифту. Кривцову приходилось его придерживать, чтобы не шаркался о стены. Видя в каком его бывший теперь уже начальник состоянии, он вызвался проводить его до двери, а не ехать обратно в Москву, как настаивал окосевший Вася. Он снова вспомнил, что оставил внедорожник на штрафстоянке:
– Слушай, надо было забрать его и за рулём ехайть, я б тебя прям до дому довёз… а за права, ты уж не сердись.
– Да, я уж забил. Ты посмотри на себя, ты на ногах кое-как стоишь.
– Так, зачем в машине стоять? – усмехнулся Вася. – Это ж не яхта со штурвалом. А кроме того, пораскинь мозгами, сегодня же тот самый большой день! Ни с кем бы ничего не случилось. Двенадцать-то ещё куранты не пробили!
– Мы же решили – сегодня больше не косячим, – напомнил Кривцов.
– А, ну да, – Вася шлёпнул себя ладонью лбу.
Пока он вспоминал каким ключом отпирать дверь Женя позвонил в звонок. Дверь открыла Васина жена, Кривцов видел её впервые, но знал, что зовут её Оксана.
– Ну, здравствуй, – с особой иронией встретила она состояние мужа.
– И тебе привет, – невинно улыбнулся Вася.
– В честь чего хотя бы?
– Необъявленный! Всероссийский! Праздник!
– Тише, детей разбудишь. Понятно с тобой, а вы, Женя?
– Да, – кивнул Кривцов.
– Очень приятно, Оксана. Это правда, что тебя уволили? – обратилась она к мужу.
– Давай завтра всё, – отмахнулся Вася, затем повернулся к помощнику. – Покедова. Весёлый выдался денёк.
– Завтра будет ещё лучше.
Они пожали друг другу руки.
Вася переступил порог собственной квартиры, а Женя вновь набрал номер службы такси. Оставалось ещё одно незаконченное дело, оно было связано с таксафонной трубкой у него в руках, которую экс-шеф-редактор намеревался оставить себе в качестве сувенира, но помощник настоял на том, что найдёт ей лучшее применение.
23:18
– Развалили всё. Нет страны! Семнадцать лет уже задница одна кругом… – на обратном пути таксист попался в плохом смысле говорливый.
– Работать невозможно. И эти с радарами под каждым кустом тебя караулят. На техосмотре к каждой мелочи придираются. Никакого продыху от них нет. Думают у меня карманы резиновые. Пешеходы совсем оборзели – лезут везде, где не поподя. А я либо на вызове, либо еду на вызов. Ты глаза разуй, придурок!
– Слушай, давай не сегодня, – вклинился Женя Кривцов
– А тебе-то что? Сегодня, не сегодня. Нажрался посреди рабочей, а мне таких, придурков, как ты всю ночь возить! Пока бутылкой по голове не треснули, или заточку в бок не ввернули, или вон таксафонным шнуром…
– У тебя случайно брата в Нью-Йорке нет?
– Что совсем ё****ся, белочка началась?..
– Кино смотри, водила. Останови счётчик я тут выйду.
Терпение Жени Кривцов вышло как раз, когда до парка оставалось ещё несколько кварталов. Стрёмный таксист с бородкой ещё припирался насчёт двадцати рублей сдачи, потом выгреб целую гору копеечной мелочи. Такси резко тронулось с места, обдав бывшего пассажира выхлопными газами и скрылось в ночных улицах Москвы.
В перспективе длинной улицы над закрывшей горизонт неоднородной линией крыш Женя заметил пару слабых вспышек – похоже после жаркого дня будет гроза, если не пройдёт мимо.
23:56
– Вот, почти закончился, – Женя посмотрел на наручные часы. Быстрым шагом он двигался к той самой телефонной будке.
В парке пусто, изредка попадётся выгульщик собаки или велосипедист только на скамеечке неподалёку кучковалась развесёлая компания молодых людей лет на пять младше Кривцова.
Женя проследовал мимо них к покалеченному таксофону неподалёку и встал возле него. Алкогольная пелена медленно отступала и воспоминания о событиях минувшего дня теперь вызвали улыбку. «Никто теперь не поверит», – подумал он и положил трубку обмотанную шнуром на таксофон с небольшим козырьком. Этого ему показалось мало…
Ему вдруг вспомнились рассказы тёти про Скандинавию. Мол если забудешь там на скамейке телефон, то вернувшись на следующий день – обнаружишь его завёрнутым в целлофан. Женя достал бумажник и сделал то, что, наверное, сделал единственный раз в своей жизни: достал тысячу рублей и положил её под трубку, видимо, в качестве компенсации.
Всё, можно идти домой, и лучше бы поторопиться. Налетел вдруг прохладный ветерок, тёмное небо заволокли тучи.
Когда Женя вышел из парка, зарядил теплый дождик, быстро переросший в звонкий ливень. Ясно сверкали молнии, раскат за раскатом доносился гром. Разбушевавшаяся вмиг стихия его взбодрила и развеселила.
0:08
До нитки промокла одежда, хлюпали ботинки, но Женя шел медленно, и наслаждался этим, и предвкушал, как расскажет теперь вновь уже не бывшей девушке. Но тут что-то насторожило его. Кривцов обернулся: трое парней и две девушки неслись сломя голову в его сторону.
«Может от дождя бегут?» – подумал Женя, но тут кто-то из молодых крикнул:
– Стоять!
– Каюк тебе! – весело приправила одна из девушек.
Раздумывать было некогда. Он бросился от них наутёк. Нельзя попадаться, если попасться, его измочалят, и он умрет от болевого шока или еще хуже останется калекой. Все эти страхи нахлынули неоткуда. Будто бы минувший день совсем усыпил его бдительность. И он бежал. Отдышка. Сквозь ливень и погоню Женя не успевал даже думать: «Надо же… Закончился День… Скоро капец мне… Не оторваться никак…» – из-за спины слышались крики: «Стой! Стой мужик! Все равно догоним!» Открылось второе дыхание, но его нагоняли. Последний шанс – потеряться в темных дворах. Он свернул в арку.
Женю душили страхи: «Неужели вчера был финал моей жизни… Тогда бог… если он есть… дал мне пожить в последний раз… Хм… Хреново вот так вот… окочуриться».
Выбегая во двор из тёмной арки. Женя оступился и упал прямо в лужу, больно саданувшись лицом о водосточную трубу, и завтра, если для него наступит завтра, на лице будет знатная ссадина или даже фонарь.
«Ну, вот и всё. Добегался», – подумал он и закрыл голову руками.
Шаги приближались.
– Ага, попался! – радостно крикнул неизвестный голос, принадлежавший, видимо, подростку.
Темные фигуры обступили его со всех сторон.
– Зырь, чё! Он похоже лицом долбанулся. Говорил же, забить надо было! Пошли бы пива себе купили.
– Осади! Не надо было про «каюк» кричать – не стал бы от нас гаситься. Подымайте его… – скомандовал грубый голос, принадлежавший по-видимому вожаку.
Женю насильно подняли из лужи. Девушка посветила ему в лицо телефоном, после чего поцокала языком, мол «бедненький». «Издеваются», – угрюмо подумал Кривцов. На плечо ему опустилась огромная ручища и пред ним предстала здоровенная детина. По виду старшеклассник, но ростом выше него и туловищем шире. Чем их там в школе откармливают? Женя морально приготовился к самому плохому.
– Слышь, ты из парка? – неожиданно спросил бугай.
Женя неуверенно кивнул.
– Ну и бегаешь же ты. Кое-как нагнали. Ты косарь на автомате посеял. Кое-как догнали. На, держи.
И он вложил в Женину руку ту самую тысячу рублей.
– Бывай… – и вся компашка скрылась в темноте. Кажется, это были эмо, в темноте так показалось.
Он, город, ночь и дождь – сложился паззл. Спустя минуту настало то самое мгновение. Этот ничтожный клочок времени, по крайней мере для одного человека, вместил в себя всю радость человеческого мира. Всё вдруг стало прекрасно.
Обеими ногами в луже, смеясь, моргая подбитым глазом, сквозь дождь он трижды крикнул:
– Ура!
* * *
В 4:46 пришло сообщение об ограблении склада в Ростове,
в 4:47 – о двойном убийстве в Уфе,
в 4:55 о крупном ДТП в Сибири… и так далее.
Ч а с т ь II
