Литература на современном этапе. «Задержанная» и «возвращенная» литература
Цели урока: дать обзор произведений последних лет; показать тенденции современной литературы; дать понятие о постмодернизме.
Ход урока
I. Лекция преподавателя
Современный литературный процесс характеризуется исчезновением былых канонизированных тем («тема рабочего класса», «тема армии» и т. п.) и резким возвышением роли бытовых взаимоотношений. На видное место выходит «литература о литературе», мемуарная проза.
«Перестройка» открыла двери для огромного потока «задержанных» и молодых писателей, исповедующих разные эстетики: натуралистическую, авангардистскую, постмодернистскую, реалистическую. Одним из способов обновления реализма является попытка освободить его от идеологической заданности. Эта тенденция привела к новому витку натурализма: в ней соединились традиционная вера в очистительную силу жестокой правды об обществе и неприятие пафоса любого рода, идеологии, проповедничества (проза С. Каледина «Смиренное кладбище», «Стройбат»; проза и драматургия Л. Петрушевской).
1987 год - начало процесса возвращения русской литературы. Основным мотивом четырех лет (1987 гг.) становится мотив реабилитации истории и запрещенной — «неподцензурной», «изъятой», «репрессансной» — словесности. В 1988 году, выступая на Копенгагенской встрече деятелей искусства, литературовед Ефим Эткинд говорил: «Сейчас идет процесс, который для литературы обладает и небывалой, феноменальной значительностью: процесс возвращения. Толпа теней писателей и произведений, о которых широкий читатель ничего не знал, хлынула на страницы советских журналов... Тени возвращаются отовсюду».
Первые годы реабилитационного периода — 1987—1988 годы — это время возвращения духовных изгнанников, тех русских писателей, которые (в физическом смысле) не покидали пределов своей страны.
С републикацией произведений Михаила Булгакова («Собачье сердце», «Багровый остров»), Андрея Платонова («Чевенгур», «Котлован», «Ювенильное море»), Бориса Пастернака («Доктор Живаго»), Анны Ахматовой («Реквием»), Осипа Мандельштама («Воронежские тетради») творческое наследие этих (известных и до 1987 г.) писателей было восстановлено в полном объеме.
Следующие два года — 1989—1990 годы — это время активного возвращения целой литературной системы — литературы русского зарубежья. До 1989 года единичные републикации писателей-эмигрантов — Иосифа Бродского и Владимира Набокова в 1987 году — были сенсационными. А в 1989—1990 годах «толпа теней хлынула в Россию из Франции и Америки» (Е. Эткинд) — это Василий Аксенов, Георгий Владимов, Владимир Войнович, Сергей Довлатов, Наум Коржавин, Виктор Некрасов, Саша Соколов и, конечно, Александр Солженицын.
Главной проблемой для литературы второй половины 1980-х годов становится реабилитация истории. Опубликованные в 1987 году романы Анатолия Рыбакова «Дети Арбата» и Владимира Дудинцева «Белые одежды», повесть Анатолия Приставкина «Ночевала тучка золотая» стали общественными событиями этого года, при этом образы «живого плохого Сталина» и «живого нестандартного Ленина» едва прошли тогда еще существовавшую цензуру.
Следует обратить внимание и на то, что публикация рассказов Людмилы Петрушевской, Евгения Попова, Татьяны Толстой, авторов, которые сегодня определяют лицо современной литературы, в 1987 году прошла почти незамеченной. В той литературной ситуации это были «художественно избыточные тексты».
Итак, 1987—1990 годы это время, когда сбылось пророчество Михаила Булгакова («Рукописи не горят») и была выполнена программа, столь осторожно намеченная академиком Дмитрием Сергеевичем Лихачевым: «И если мы издадим неопубликованные произведения Андрея Платонова «Чевенгур» и «Котлован», некоторые еще остающиеся в архивах произведения Булгакова, Ахматовой, Зощенко, то это, как мне кажется, тоже будет полезно для нашей культуры» (из статьи: Культура правды — антикультура лжи // Литературная газета, 1987. № 1). В течение четырех лет широким русским читателем был освоен колоссальный массив — 2/3 ранее неизвестного и недоступного корпуса русской литературы; все граждане стали читателями.