322, 134. Четверояких — Дейссен поясняет: сон, чувственные удовольствия, пища, наряды.
322, 135. Под одним зонтом — равносильно: «под одним скипетром, под одной державой», зонт — символ царской власти.
322, 158. Трое — по толкованию Нилаканты: «прибыль, устойчивость, убыль» (Дейссен), характерно, что ни текст, ни комментатор даже и не упоминают о народе.
322, 169. Пустоту — так букв.; Дейссен даёт интерпретирующий перевод: «Если бы я вошла в твоё существо, от которого ты отрешился». Но при таком переводе снижается философский уровень подлинника и утрачивается историко-философский оттенок. Термин «пустота» (сunya) не свойственен философии Санкхьи, которая рассматривает природу (пракрити), как безусловно реальный континуум, для Санкхьи в проявленном не существует пустоты, так как даже акаша, пространство, не есть пустота, а есть материя, но только в тонком её состоянии. Выражение сunya применительно к психике свойственно школам раннего буддизма (шуньявадины).
322, 175. Семя — ср. 332, 34.
322, 177. Обособленности — пуруша хотя и сочетается с пракрити, но не пятнается ею, «как лепестки лотоса не смачиваются водой», поэтому и не происходит «смешения каст» при соединении «бытия и небытия», то есть пуруши и пракрити, для освобождённого, знающего, что во всех формах пребывает единый Пуруша.
322, 177. Бытия-небытия — подразумевается бытие освобождённого Пуруши и небытие Пракрити, которую оставил Пуруша.
322, 178. Обособлен — для истинно освобождённого нет ни каст, ни ступеней жизни (ашрама), так как становящийся санньясином снимает все кастовые грани; состояние санньясина не входит в ряд ступеней жизни, так как оно не обязательно и может быть принято в любое время жизни. Санньясин осуществляет в себе исконное единство пуруши, и для него «иное», множественность, возможна только в бывании, а не в бытии; а потому «иное» в действительности не есть бытие, но бытие существует в «ином» в силу закона тождества.
322, 179. Муха — взятые в кавычки слова — логическая формула, нечто вроде barbara аристотелевской логики. Индийская логика строится не на силлогизме, а на индукции по закону аналогии (ср. логику Дж. Ст. Миля).
322, 184. Праздник Сомы — sattra — особо торжественный двадцатидневный праздник.
322, 186. Под чужим видом — ср. 322, 72.
322, 186. Дхарму — ср. 322, 62.
ГЛАВА 323
323, 2. Сущности — Нилаканта поясняет: Брахмо.
323, 2. О жертвоприношении — Дейссен переводит: «Творческой деятельности».
323, 8. Супостаты — Нилаканта поясняет: «страсти».
323, 16. Слева — обходят покойника (ср. «Махабхарата», XI, 23, 40; в [98], IV вып.), а чтимого живого человека — справа. Обход живого человека слева есть выражение неуважения.
323, 18. Нетщетные — ср. 175, 7 и примечания — такой эпитет ночи выражает её значение для счёта времени (считали по ночам, а не по дням).
323, 21. Слепящий — тамас рассматривается не просто как отсутствие света, а как сила, активно закрывающая свет, а потому и слепящая (фактически долгое пребывание во тьме ведёт к утрате зрения). Аналогично и умственную тьму индийская философия рассматривает не просто как отсутствие знаний, а как неправильное знание, ведущее к заблуждению (moha).
323, 44. Горы — нет возможности передать сложный приём дхвани, вложенный в эту шлоку, передающую фантасмагорию предсмертных видений, с расплывающимися, один в другой переходящими образами. Хираньягарбха — значит и «золотой», и «вечный»; как эпитет Брахмо, Хираньягарбха есть не только «золотое», но и «вечное» семя; таким образом, говорится, что умирающий видит «золотую вечность». Далее в тексте употреблено слово «нага» — «гора», «дерево», «змей»; любое из этих значений подойдёт для перевода, но для читающего подлинник они колышутся, претворяясь одно в другое, как видения. Следующее слово «адри» ещё усиливает впечатление: это точило напитка вечности — сомы, а потому это облака, выжимающие из себя дождь, а потому — горы с их потоками, а потому — вечнозелёные шапки деревьев. Если в сумерки, когда ещё небо светло, а на горы уже легла тень, смотреть на близкий рельеф горы, налегающей на небо, то, по закону контрастного наслоения образа, вскоре начинаешь видеть ещё более светлый контур, змеёй обтекающий горный рельеф. Это впечатление с потрясающей художественной правдой передал художник Чюрлёнис в своей «Змеиной сонате». Она невольно возникает в памяти, когда вчитываешься в гениальную шлоку «Мокшадхармы». Кстати сказать, Чюрлёнис, написав серию картин, которым он по своей манере дал музыкальные названия, умер, не выдержав силы своего гения, прозревавшего образы, подобные тем, о которых говорит эта шлока.
323, 46. Раджа — «вор украдёт, раджа — отнимет» — острое социальное сопоставление!
323, 48. Следует давать — здесь отдаётся то, что обеспечивает жизнь в потустороннем мире, следует понять, что именно обеспечивает потустороннее существование; нужно научиться смотреть на жизнь как на жертвоприношение.
323, 55. Праведность — ср. оправдание Дамаянти («Наль» — гл. 24, 31 и сл., [95], вып. I, с. 119) и Ситы («Повесть о Раме» — гл. 291, 22 и сл., [97], вып. III, с. 197).
323, 57. В дороге — «земной», как понимает Дейссен, отвергающий толкование Нилаканты, считающего, что здесь говорится о потусторонней дороге. Пожитки — мирские связи, а мухи — всякие напасти; вторая полушлока довольно насильственно связана с первой.
323, 65. Первым — последним потому, что со смертью для умершего кончается этот мир, а первым потому, что впервые (в данном сознании) человек вступает в иной мир. Дейссен поясняет: последним и первым, то есть одиноким.
323, 69. Приобщиться — мысль шлоки выражена неясно вследствие пропуска дополнения и двоякого значения глаголов, так что приходится давать неточный, интерпретированный перевод. Дейссен указывает на возможность двух толкований, но их может быть и больше, так, например, «щедр к кому-либо» можно перевести и «рьяно (преследует) что-либо»; «(высшему) приобщаться» можно перевести «сам себе судья».
323, 75. Слева — см. прим. 323, 16.
ГЛАВА 325
325, 19. Гандхарвы — повторение в подлиннике, равно как «хранители мира» — «боги».
ГЛАВА 326
326, 11. Высокий цвет — то есть стал брамином; «каста» — слово не санскритское, а португальское. В древнеиндийском обществе социальные группы назывались varna — «краска, цвет», а позже — jata — «рождение, урождённость». В данном случае упоминание о касте сделано по двум причинам: для определения касты учитывалась не только каста отца, но и матери, так как ребёнок брамина от матери более низкой касты уже не принадлежал к касте браминов, а считался иным, более низкой подкасты (в зависимости от касты матери). Так как «матерью» Шуки была «женская часть прибора для добывания огня «арани», то определение касты Шуки становится сомнительным. Кроме того, обряд возложения браминского шнура, как знак утверждения в касте, совершался по достижении мальчиком 6—7 лет, до этого же возраста ребёнок ещё не считался членом касты; но Шука был утверждён в касте уже с самого рождения.
326, 13. Лани — пепел, кружка, шкура чёрной лани — атрибуты Шивы и йогинов-шиваитов.
ГЛАВА 327
327, 7. Освобожденья — тема о брамине, получающем наставления от кшатрия или даже от человека ещё более низкой касты, неоднократно повторяется в «Махабхарате» (Беседа брамина и охотника, беседа Джаджали и Туладхары и пр.). Хотя индийские историки философии склонны приуменьшать значение этой темы в Упанишадах, но и здесь этого момента никак нельзя сбросить со счетов. История Гаргьи, пришедшего поучать царя Аджаташатру в Кауш. уп., IV, 1 и сл., в Брих. уп., II, 1 и сл. Царь Правахана поучает браминов (Чханд. уп., I, 8, 1 и сл., Брих. уп., VI, 2, 1 и сл.). Поучение Шуки Джанакой по фабуле — вариант поучения Шветакету царём Праваханой (ср. Брих. уп., VI, 2, 1).
327, 11. Для него — кшатрии могли совершать жертвоприношения только через браминов. В тексте употреблён термин yajya, означающий человека, поручающего брамину требу и оплачивающего расходы по жертвоприношению; такой человек назывался также «хозяином жертвы»: полагающаяся за жертву награда шла в пользу «хозяина», а его коровы — в пользу брамина.
327, 14. Страны бхаратов — то есть Индии.
327, 15. Разные земли — текст предполагает, что Шука, сын Кришны Островитянина (Двайпаяны), жил где-то на острове вне Индии, и поэтому он должен проходить многие страны, чтобы попасть в Арьяварту, страну бхаратов. Нельзя, конечно, относиться как к реальным географическим данным к упоминанию о стране Гунов, Китае и прочее, но нельзя пренебречь указанием традиции, что «Махабхарата» была создана живущим вне Индии Островитянином, которого Эпос называет физическим родоначальником кауравов-бхаратов. Мне не известно, истолковывался ли как-нибудь этот момент исследователями «Махабхараты». Во всяком случае, если его нельзя истолковать теперь, то учесть для будущего можно и должно.
327, 16. Как птица — исполняя волю отца, Шука добрался до Индии как обыкновенный человек, но решил, что запрет пользоваться йогическими силами не распространяется на путешествие по Индии, а потому закончил свой путь полётом. В истории Шуки очень подчёркивается способность левитации, что связано с его именем «Попугай».
327, 17. Не видел — интересно сравнить полёт Шуки, «могучего йогина», с полётом Галавы, ещё не достигшего совершенства (ср. «Путешествие Бхагавана». Повесть о Галаве, [97], вып. III этой серии).
327, 31. Саду Куберы — в подлиннике «чайтраратха», то есть «относящийся к гандхарве Читраратхе» («Пёстрая колесница»); этот гандхарва насадил сказочный сад Кубере, владыке сокровищ, поэтому сад и носил имя своего устроителя.
ГЛАВА 328
328, 18. Довольный — брамину хотя и не запрещается многожёнство, но и не рекомендуется.
328, 20. По уставу — этот обряд, называемый «пранагнихотра», то есть «приношение пран (жизненных токов) огню», или «антарам агнихотра», — внутреннее приношение огню, подробно описывается в Агнихотра-упанишаде и в Чхандогья-упанишаде, V, 18, 1 и сл. Огонь, на котором совершается такое жертвоприношение, называется Вайшванара — «общечеловеческий» и является понятием, близким к понятию «прана».
328, 23. Освобожденья — это основное положение Санкхьи и Джнана-йоги, доведённое до предела адвайтистами, оспаривалось более низкими ритуалистическими течениями; так, одна из поздних Упанишад Prфnфgnihotra (её не комментирует Шанкара) начинает с того, что объявляет пранагнихотру «сутью Упанишад», силой которой можно достичь освобождения, не соблюдая ни одного из основных требований Вед — оставив жертвоприношение «агнихотра» и Санкхью и Йогу.
328, 25. Четырёх — таким образом, текст считает и ступень санньясина, обычно не включаемую в счёт, как необязательную.
328, 41. Одежда — несколько необычное сравнение объясняется персеверацией; психологически ряд строится так: Атман окутан оболочками (буддхи и пр.); тьма окутывает предмет... логически требовалось бы подыскать нечто, аналогичное Атману, например, «человек», но психика инертно идёт по линии «окутывание оболочками», и выскакивает слово «одежда».
328, 44. Его — противоречивые утверждения текстов об учителях Джанаки (Панчашикха, Яджнавалкья, Капила) следует отметить как небезразличное для истории Санкхьи: была ли Санкхья сначала атеистической (линия Панчашикхи) и лишь впоследствии была переработана вишнуитами в теистическую, или же развитие системы протекало в обратном порядке. Кому из учителей можно отдать первенство? Есть мнение, что Панчашикха был учеником Двайпаяны Кришны и переработал его теистическое учение в атеистическое. Дасгупта же считает, что первым систематическим изложением Санкхьи, дошедшим до нас, является учение Панчашикхи (Dasg., 1, 217), ученика Атри. Кришна Двайпаяна был учеником Asuri, об учении которого ничего не известно. Нельзя упускать из виду, что Джанака был другом Яджнавалкьи (Брих. уп., III, 1 и сл.), учение которого было атеистическим и несло в себе зачатки концепции Санкхьи.
328, 45. Не знаешь — этим объясняется то, что Двайпаяна послал сына к своему ученику Джанаке, который должен изложить от Двайпаяны воспринятое учение (ср. предыдущую шлоку). Двайпаяна не хотел лично раскрыть Шуке его великое призвание и предоставил сделать это своему ученику.
328, 46. Из боязни — так как гордость и самомнение — препятствия на пути Освобождения, устранение которых обязательно.
328, 48. Таких — так в тексте; оборот не чёток; под «такими усилиями» нужно понимать усилия, совершённые ради достижения перечисленных качеств.
ГЛАВА 329
329, 7. Мирохранителя-бога — боги четырёх стран света.
329, 8. Умерщвление плоти — здесь Вишну ещё ясно сохранил свой древний солярный аспект. Химават и север сливаются в одно представление. Вишну «совершает умерщвление плоти» — точка восхода солнца передвигается в зимние месяцы к югу, чтобы 21 декабря достичь крайнего положения (зимнее солнцестояние); в это время солнце «слабеет». После солнцестояния как бы рождается «новое солнце», «сын» «старого» солнца, и ради рождения этого сына солнце занимается «умерщвлением плоти». Движение солнца, столь важное для земледельцев, породило много мифов. Иногда солнце не «порождает сына», а просто дряхлеет и должно лечиться чарами — миф о лечении Изидой «его величества Ра»; иногда оно само себя сжигает и возрождается из пепла (Феникс).
329, 8. Кумара — об этом подробней смотри в «Повести о рождении Сканды» — «Беседа Маркандеи», [98], вып. IV.
329, 10. В браминстве — Сканда, как сын Шивы, «брамин из браминов».
329, 13. Сын Паваки — Сканда; Павака («Очищающий») — здесь эпитет Агни. О том, как Сканда стал «сыном двух отцов», подробно говорится в «Повести о рождении Сканды» (см. «Беседа Маркандеи», [98], вып. IV этой серии).
329, 20. Быкознамённый — Шива. Двойственная природа Шивы выражается в ряде символов: его производительная сила символизируется лингой и быком, изображение которого Шива носит на своём знамени. Его разрушительная сила символизируется пепельно-бледным цветом лица, пеплом костра, на котором сжигается умерший, черепом в руках или ожерельем из черепов. Синтез этих сил дан в изображении «ардханара» (полумужчина): правая половина Шивы мужская, левая — женская. Наиболее синтетическим символом является изображение пляшущего Шивы, где каждая деталь, казалось бы, самая незначительная, полна своего особого смысла.
329, 22. Проникнуть — поздняя черта в мифологии Шивы: обычно он изображается в окружении всякой нечисти.
329, 24. Махадэва — повтор в подлиннике.
329, 26. Великий подвижник — повтор подлинника.