Рис. 36. Применение техники «взмаха» к созданию нового стереотипа поведения
Повторите смену образов по тем же правилам («взмах») 7-10 раз, чтобы действие стало автоматическим, выученным, как таблица умножения.
В результате тренировки картинки должны меняться быстро, приблизительно со скоростью произнесения слова «взмах». Проделать всю работу в воображении можно за несколько минут.
Эти действия необходимы, чтобы превратить желаемое поведение в действительное, сделать «запуск» желательного поведения в соответствующей ситуации автоматическим.
Приведенные советы, разумеется, даны для тех, кто хотел бы наладить хорошие отношения с активно работающим человеком.
Советы полезны, но в реальной жизни многое сложнее.
То, что конкретный человек является «творческой личностью», заранее не известно. Результаты творчества лишь намечаются или требуется шлифовка навыков, нередко многолетняя, но требование особых условий работы уже есть, оно может восприниматься как проявление избалованности.
Часто такому человеку не кричат на крышу, словно Сулейману Стальскому, поскольку он работает в обычной квартире, но просто обращаются из другой комнаты, так сказать, не глядя, без зрительной прямой и обратной связи. Различать глубину трансов или погружений в себя в таких случаях просто невозможно. Этим окружающие могут не интересоваться.
Мало того, что в таких случаях нередко отвлекают от новых представлений, которые грезятся вдали, резко выводят из состояния транса, что травмирует, еще и как бы стараются отучить от динамического стереотипа творчества, который счастливо сложился за счет совпадения множества внешних и внутренних условий.
Не удивительно, что человек, погруженный в себя, реагирует на подобные действия окружающих отрицательными эмоциями.
Иногда роль обращения с большого расстояния выполняет телефон.
Пример. «Сев за работу, я пишу каждодневно (и бывали случаи:
у нас жизнь построена суматошнейше, все мы висим на телефонном крючке, этом невежливейшем аппарате, который лезет к тебе в дом круглые сутки без спросу, мне нужно гораздо меньшее количество людей, чем то количество, которому нужен я, — бывали случаи, когда отрывали от работ день, два, три, — на четвертый, на пятый день в таких случаях я впадал в состояние человека, отвыкающего от курения табака, и гнал ко всяческим чертям ни в чем не повинных людей, домашних в первую очередь)» (Пильняк Б., 1989,с. 108).
Рассказ преподавателя. «Я проводил отпуск в деревне. Однажды на меня нашло особое настроение, я сел на порог деревенской бани, прислонился к косяку двери, достал авторучку и блокнот и стал что-то записывать, подчиняясь настроению, как бы делая "разминку" в письме. Хотелось погрузиться в раздумья, уйти в себя, отключиться от окружающего, хотя бы на время Уделить внимание душе, тому, что волновало...
Вдруг прогремел вопрос: "А че ты пишешь?" За ним - реплика:
"Подожди, он нас опишет!", сопровождаемая уничтожающим взглядом.
Настроение сбито. Что оставалось делать?
"Не только опишу, но и опубликую!" - отвечаю в тон. продолжая водить ручкой по листку, но уже просто рисовать линии... Побыть наедине с собой не дали. Если буду настаивать на своем, найдут повод отобрать ручку, придумают безотлагательные, страшно важные дела.
Что .можно в таких случаях делать^»
Люди по-разному относятся к тому, что кто-то пишет. Пример детского отношения.
«Шестилетняя Ира не подметает пол. Папа перепробовал все способы заставить ее сделать это. Не слушается! В конце концов он не выдерживает: "Ира, если ты не будешь подметать пол, я тебя запишу!"
Ира делает круглые глаза, на секунду замирает и мчится за веником. Фраза "я тебя запишу" действует на нее безотказно».
Отношение к письму может быть разным. И детское отношение - лишь намек на это разнообразие.
Причины, по которым состояния транса могут нарушаться, могут быть тоже разнообразными.
Обращаясь к другому, люди могут и не предполагать, что то или иное состояние связано с глубоким погружением в себя. Подобно тому, как это было в следующем случае.
Заместитель декана по быту одного из факультетов вуза Новосибирска рассказывает: «Студент хорошо учился. Четверки и пятерки. На третьем курсе неожиданно перестал ходить на занятия. Спрашиваю у старосты: не заболел? Не влюбился? -Никаких объективных причин для пропуска занятий нет.
Как-то раз был в общежитии. Вхожу в комнату - в одежде лежит в кровати. Не здоровается, на мое появление не реагирует. Спрашиваю: болеешь? - Молчит. Почему не ходишь на занятия? -Молчит. Когда приходят старшие, надо вставать' - Никакой реакции.
Тогда я взял кровать за спинку и поставил ее вертикально. (Зам. декана - спортсмен и гордится своими физическими возможностями.) Студент вывалился из кровати: "Я буду жаловаться! Вы не имеете права!"
Надо же! Заговорил! Иди, жалуйся, куда хочешь! Безобразий не позволю! Нормы культуры надо соблюдать!
Так я от него ничего и не добился».
О деликатности отношения к состояниям транса речь может не идти, поскольку с определенной точки зрения, например занятий спортом, они могут восприниматься как проявление безделья и расхлябанности.
Можно говорить о «норме транса» или потребности в состояниях транса. Несмотря на то что многое в этом неизвестно, на основе наблюдений можно заметить, что потребность в состояниях транса повышена при следующих условиях:
а) в подсознании человека что-то сложилось, выкристаллизовалось то, что требует к себе внимания; существует сильная, насущная потребность перевода информации из подсознания в сознание;
б) перевод информации из подсознания в сознание по тем или иным причинам затруднен: слишком быстро и легко включается рассудочное мышление, что нарушает состояние погружения в себя;
человек отвык от внимания образам, интонациям или ощущениям, не придает значения чему-то «темному и смутному» в душе и т. п.
В противоположность повышенной потребности в состояниях транса некоторые люди заявляют, что «в состояниях транса не нуждаются». Возможно, на этом этапе своего развития они получают новые знания путем логических рассуждении, произвольной умственной работы, состояния погружения в себя и самонаблюдения у них мимолетны, специальное внимание им не требуется. Они действуют в соответствии со вторым вариантом сокращения процесса творчества, изображенным на рис. 11.
Если пользоваться словом «медитация», что буквально означает «углубленные размышления», на основе приведенных примеров можно сделать следующий вывод: активные медитации с замаскированными состояниями транса - лучше, чем Пассивные и наблюдаемые явно.
Если человек идет по знакомому маршруту и не обращает внимания на окружающих, к нему обычно не пристают.
Представим себе, что кто-то для достижения контакта с подсознанием в среднем два часа в день лежит в предельно расслабленном состоянии.
Другой - два часа быстро, словно куда-то спешит, идет по улице.
Умножим то и другое на 30 (оценивая действие за месяц). Один пролежит 60 часов днем и при условии весьма умеренной физической активности станет более пассивным, возможно, даже вялым, наряду с возможным получением творческих решений;
другой за то же время дополнительно пройдет 300-400 км.
Будет ли между ними разница в физическом самочувствии? В уровне тренированности? И даже в степени действенности идей и решений?
Если просуммировать то же за полгода?
Можно медитировать, перебирая четки. Но можно медитировать, собирая клюкву или другие ягоды. Действие почти одно и то же: берем пальцами что-то мелкое, куда-то перемещаем. То или другое много раз повторяется, действие стереотипно. В активной медитации, в отличие от пассивной, есть внешний результат, ценный не только в плане достижения желаемых психологических состояний, но и оцениваемый с точки зрения результатов деятельности. Он маскирует внешнее ничегонеделание, за которое иногда цепляются окружающие.
Пример на ту же тему. Во времена социализма профессор Н. охотно соглашался стоять в очереди, чем радовал домашних. При этом он иногда что-то записывал. Попробуйте сказать, что человек ничего не делал! Он стоял в очереди! А это серьезно. Что-то покупал и приносил домой.
Чтобы проверить значимость обсуждаемых явлений, на занятиях группы слушателей ИППК НГУ был проведен опрос.
При изучении негативных реакций на выведение из состояний погружения в себя слушатели письменно отвечали на два вопроса: