Университеты: идеологические аппараты государства
Сторонник критической теории Луи Альтюссер [1971] считает, что в капиталистической системе школы и университеты служат прежде всего её воспроизводству, распространяя её нормы и ценности. Альтюссер описывает, как высокоразвитое общество претворяет в жизнь разные формы физического и психического лишения свободы. На его взгляд, есть два основных механизма, приводящих человеческое поведение в соответствие с законами государства, даже если это не в интересах самих людей (с точки зрения классового положения). Первый механизм — это репрессивные аппараты государства, или РАГ (англ. RSA — Repressive State Apparatuses). Они прямо воздействуют на поведение (как полиция, суды и тюрьмы) [Klages 2001]. Государство посредством этих «аппаратов» реализует свою физическую власть над поведением индивида, ограничивая его движения и действия. Второй механизм, исследуемый Альтюссером, будет ключевым для нашего разговора об анархии в учебных заведениях. Это идеологические аппараты государства, или ИАГ (англ. ISA — Ideological State Apparatuses). Альтюссер писал [1971]: «Идеологическая практика состоит из набора институтов, называемых идеологическими аппаратами государства (ИАГ), которые включают в себя семью, медиа, религиозные организации и, что важнее всего в капиталистических обществах, систему образования и распространяемые ею общепринятые идеи». Мэри Клейгс [2001] отмечает: «Эти институты производят идеологии, которые мы как индивиды (и группы) затем усваиваем и в соответствии с которыми действуем. ИАГ включают в себя школы, религии, семью, правовые системы, политику, искусство и т. д. Они производят системы идей и ценностей» [там же: 239]. Система ценностей, в которой особенное значение придаётся экономическому и социальному капиталам, служит осуществлению классовых предписаний.
Пьер Бурдьё [1970; 1990] отмечает, что классовое господство — результат не только экономической войны, но и борьбы за культурный капитал. Господствующие классы используют культурный капитал, особенно знания, ради своей выгоды. Бурдьё рассматривает университетскую систему как встроенную в (вос)производство капиталистических ценностей, идеологий и императивов, так как эта образовательная структура создана не для распространения знаний и автономии, а для обучения студентов и преподавателей работе в мире, которым правит рынок. К примеру, на курсах журналистики упор делают на технике письма и производстве новостей; студентов не просят критически осмыслить социальное, культурное, политическое или экономическое воздействие нарративов, созданных и воплощённых в различных медийных текстах. Молодых писателей учат быть работниками, (вос)производящими нарративы господствующих элит [Kaltefleiter 2009]. В своём основополагающем тексте «Педагогика угнетённых»54 [2000] Паулу Фрейре говорит о «„банковской“ концепции образования, где роль учащихся — пассивно принимать информацию, которую учителя помещают в их умственные банки». Фрейре считает общепринятым, что современное образование даёт возможность инструкторам (или «угнетателям», как он их называет) наполнять информацией покорных учащихся. На его взгляд, этот ритуал обучения просачивается во всеобъемлющую манипулятивную культуру, посредством чего юные умы формируются так, чтобы соответствовать установкам правящей элиты. Фрейре пишет:
…манипуляция становится основным инструментом сохранения господства. До появления человека нет никакой манипуляции (если быть точным), есть полное подавление. Когда угнетённые почти полностью погружены в реальность, нет нужды манипулировать ими. Согласно антидиалогической теории действия, манипуляция является ответом угнетателя новым условиям исторического процесса. Посредством манипуляций господствующие элиты ведут людей к ложной «организации» и тем самым избегают пугающей альтернативы: настоящей организации восставших и восстающих людей.
[там же: 148]
Он продолжает:
…Господствующие элиты знают это [подрывной характер свободного исследования] настолько хорошо, что почти инстинктивно используют все средства, вплоть до физического насилия, чтобы помешать свободному мышлению масс» [с. 136 русскоязычного издания]. Между независимым мышлением и покорностью элиты выбирают последнюю, чтобы не позволять людям «задавать важные вопросы о важных проблемах, напрямую влияющих на жизни и этих же людей, и кого-либо ещё»
[Chomsky & Macedo 2000: 24]
Нам нужно поднять вопрос об идеологии. Такой разговор облегчит понимание систем и подавления, и угнетения студентов и преподавателей. Подобный анализ расширяет марксистскую теорию, которая определяет идеологию как инструмент социального воспроизводства; он важен для социологии знания и для понимания погони за знанием, которую можно наблюдать в университетских аудиториях.
Критическое исследование идеологической концепции структуры университета и путей теоретического исследования даёт возможность (пере)осмысления и (пере)нацеливания университетского образования. Так мы можем найти альтернативные способы интеллектуальной и творческой деятельности, вывести её за пределы университета — на улицы, в профсоюзы и в комьюнити-центры. Эта идея связана с работой Стюарта Холла, который исследует понятия кодирования/декодирования текстов. Холл подчёркивает [1980], что тексты предусматривают активное составление сообщения (кодирование) и его восприятие (декодирование) в любой момент коммуникации. У сообщения как единицы «есть свои собственные причины и условия существования, от момента составления сообщения/кода (кодирования) до момента его прочтения и понимания (декодирования)» [1980: 129]. Момент восприятия сообщения — это такое же активное и социальное событие интерпретации, как и его создание. Холл выделяет три первичных типа декодирования сообщения и знаков, которые могут применяться к современным текстам, институтам и социальным движениям: «предпочтительное» прочтение (или позиция доминирования), «договорное» и «противоположное» прочтение [Kaltefleiter 1995, 2009]. Следовательно, пространство университетского образования следует отстаивать, дабы развивать в нём альтернативные парадигмы мышления с новыми способами коммуникации и прямого действия. Студенты и преподаватели вместе могут сформировать культуру сопротивления, где индивиды исследуют способы усвоения и восприятия членами общества насаждаемых ИАГ (в том числе и университетами) идеологий. Именно здесь, в этом пространстве сопротивления, возникает педагогика анархистских исследований. Чтобы воплотить эту систему в жизнь, студенты, преподаватели и члены сообществ вместе разработают содержание курсов (рекомендуемую литературу, дискуссии, систему оценивания). Подобные действия разрушают иерархическую структуру академии и вносят вклад в борьбу за создание общих пространств, где, вне формальных структур обучения, можно исследовать вопросы мирного сосуществования и социальной справедливости.