Предупреждения – Отношения между родными братьями, временами сплошное извращение, мат (редко)
Автор – DyrKa
Название – Помолись за меня, Билл
Бета – Нет
Рейтинг – NC-17
Пэйринг – Tom/Bill, OFC, OMC
Жанр – AU, Incest, Romance, Angst, OOC, Pov’s*
* - Пов будет во второй части фика
Размер – Макси
Саммари – «Он боялся его, по-настоящему боялся. Они были родными, но совершенно разными, словно из разных семей. Том был грубым, злым, дерзким и совершенно не послушным, в отличие от Билла, который был его полной противоположностью»
Предупреждения – Отношения между родными братьями, временами сплошное извращение, мат (редко)
Краткое содержание – Билл (13) и его старший брат Том (16)* находятся в очень сложных взаимоотношениях. Билл очень «правильный», верующий мальчик, а Том его полная противоположность. Но однажды всё изменится. Кардинально. Как будут с этим жить братья?
* - позже Биллу 16, а Тому 19 лет.
От автора – История о любви между родными братьями, о том, к чему это приводит и может ли вообще привести. Ничего сверхъестественного, но мне нравится.
Посвящение – Знак Бесконечность. Маша, тут всё, каждая буква – для тебя.
Дата создания фика – 30.01.2010г.
Окончание фика – 30.05.2011г.
Статус – Закончен
Пролог
Билл шёл по прогретому за день асфальту, листья мягко хрустели под его ногами. Автобус он уже давно пропустил, потому что задержался в школе на дополнительных по немецкому. Он шёл не спеша, разглядывая всё вокруг, словно впитывая в себя. Ему не хотелось торопиться домой, потому что там уже был его старший брат. От одного сочетания этих слов его бросало в дрожь, а ладони начинали потеть. Он боялся его, по-настоящему боялся. Они были родными, но совершенно разными, словно из разных семей. Том был грубым, злым, дерзким и совершенно не послушным, в отличие от Билла, который был его полной противоположностью. Мать поначалу пытались как-то сблизить сыновей, но очень скоро поняла, что от этого становилось только хуже. Том начинал злиться, и обижал младшего ещё сильней. Сейчас Билл уже привык ко всему, он старался не обращать внимания на выходки брата, но это давалось ему с большим трудом, потому что характер у него был очень мягкий, и его глаза практически сразу начинали слезиться, как только брат начинал кричать на него, или, того хуже, высмеивать. Билл никогда не забудет, как Том подслушал, как он молится на ночь, а потом рассказал об этом чуть ли не каждому в школе, прибавив много лишнего. Все смеялись над мальчиком с чёрными, мягкими волосами, смеялись и тыкали пальцами в его кремовую рубашку, а тот лишь закусывал губу, стараясь сдержать слёзы горечи. После этого случая страх по отношению к брату очень возрос, Билл ничего не мог поделать с собой. Он не мог сказать, что ненавидит брата, ведь это было бы грехом, но то, что он чувствовал к нему, было явно не любовью.
Билл открыл дверь, и осторожно выдохнул, словно боялся быть слишком громким. В доме было тихо, но мальчик знал, что брат дома, потому что входная дверь была не заперта, да и стоявшие практически у двери кроссовки говорили о многом. Сняв тонкую куртку, Билл осторожно пошёл в сторону своей комнаты, надеясь только на одно – успеть закрыть дверь на замок прежде, чем брат схватит его за локоть.
- Попался!
Всё случилось точно так, как он и предполагал. По телу прошла волна дрожи, но Билл понимал, что если он не будет показывать своей слабости, то брату это скоро наскучит, и он сможет уже добраться до своей комнаты. Сейчас до неё был казавшийся просто бесконечным коридор.
- Чего молчишь? Знаешь же, что бесит, когда ты так себя ведёшь! – рука сжимает слишком сильно, и вскрик сам срывается с губ младшего.
Том довольно улыбается, этого он и ожидал. Брат опускает голову ниже, закусив свои вечно обветренные губы. Тому безумно хочется влепить ему звонкую пощёчину за то, что он ведёт себя, словно девчонка, не хватает только кружевного платья нежного голубого цвета.
- А что мне сказать тебе?
- Ну, к примеру, как прошёл твой день в школе?
Том спрашивает это настолько спокойно, что Билл ведётся на эту дешёвую уловку, и поднимает голову, заглядывая в карие глаза брата. Но тот словно этого и ждал.
- Ты такой доверчивый, что так и хочется тебя подъ*бывать.
Билл морщится. Он ненавидит, когда Том выражается, он просто не выносит этого. Особенно он не любит, когда брат называет его какими-нибудь обидными, колкими словами. Впрочем, это бывает не так уж и часто, что, несомненно, очень радует Билла.
- Я могу пойти к себе? Я ещё даже не мыл руки.
- О, мистер Чистюля хочет помыть свои маленькие ручки? – от тона брата глаза сами начинают слезиться, а на языке так и вертится глупый, уже заученный вопрос, на который, кажется, никогда не будет ответа - «За что?».
Том словно всегда только этого и ждёт – слёз. Как только большие, янтарные глаза его младшего брата становятся влажными и краснеют, он либо теряет интерес к происходящему, либо наоборот, начинает буквально «добивать» свою беззащитную «жертву». Но сегодня Том выбрал последнее, точней выбрал в данный момент. Просто он вспомнил, что, вообще-то, играл до этого в довольно интересную игру на компьютере, да и в пять часов у него намечалось что-то вроде свидания, а, точней, он просто надеялся хорошо провести время с симпатичной девчонкой и выпить пару бутылок пива с друзьями в гараже одного из них. Сразу стало не до младшего.
- Ладно, иди уже к себе, достал своим нытьём, придурок, – Том толкнул брата в спину – Ужин в холодильнике, разберёшься сам, не маленький.
Единственной мыслью Билла, когда он наконец-то оказался в своей комнате и повернул замок, была лишь одна вещь – «Боже, прости его».
Часть I .
Глава 1.
Билл сидел в гостиной, на мягком диване цвета топлёного молока. В пятницу мама разрешала ему посмотреть телевизор немного подольше, потому что в субботу не нужно было рано вставать в школу. Мальчик смотрел канал про животных, заинтересовано наклонив голову на бок и чуть приоткрыв рот. Ему совсем недавно исполнилось тринадцать, но он по-прежнему не ощущал особой тяги к интересам своих сверстников. Он был даже в чём-то старомодным и скучным, но, в отличие от своего брата, не старался казаться лучше или «круче», чем есть. В его возрасте это не волновало его настолько сильно, как над этим беспокоился Том. Электронные часы показали 23:15, и это означало, что брат скоро должен вернуться домой. Билл знал, что по пятницам тот проводит время как-то по-особенному, потому что, вернувшись с прогулки, он всегда был более агрессивным и злым, а его глаза странно блестели. От него всегда пахло в эти дни чем-то непонятным – женскими духами, сигаретами и алкоголем. Обычно так пахло от их отца, когда он возвращался домой под утро до того момента, как мать выгнала его прочь, громко крича всякие плохие слова. С этого момента брат сильно изменился, впрочем, как и мать. Билл скучал по отцу, потому что иногда они очень мило проводили время вдвоём – играли, смотрели вместе мультики, читали книжки, или просто дурачились. В чём-то отец обращался с ним как с девочкой, и возможно это как-то повлияло на формирующийся характер мальчишки, но Биллу нравилось, что отец был с ним ласков так же, как и мать. А Том, казалось, приходил просто в ярость от того, что с его одиннадцати летним братом сюсюкаются, словно тому лет пять, не больше. Можно даже предположить, что он просто ревновал своего младшего брата к родителям, но когда отец ушёл из семьи, ничего не изменилось, можно даже сказать, что ухудшилось. И как-то объяснить такое странное поведение не мог никто, наверное, даже сам Том.
Дверь громко хлопнула, и в дом буквально ввалился старший. Он был немного пьян, но очень доволен собой, на его губах играла хитрая улыбка. Билл слышал, как брат раздевался, тихо ругаясь сквозь зубы. Сейчас он был несколько неуклюж, но обычно очень силён. Мальчику часто доставалось от брата, когда тот был в таком состоянии. Мать уже не спускалась из своей комнаты, чтобы обругать сына за то, что тот выпивал или курил. Она давно поняла, что её слова не особо-то действуют на него. Особенно в таком состоянии.
- Ооо, наш праведник смотрит передачу про мишек, как это мило! – язык Тома слегка заплетался, но голос был полон сарказма.
Билл неосознанно отодвинулся на самый край дивана, к подлокотнику, сжав сразу же вспотевшими ладонями пульт. Ждать помощи, в крайнем случае, было не от кого, поэтому он решил вести себя как можно тише и сдержанней с братом.
- Ну-ка, дай сюда!
Том сел рядом, развалившись на диване и широко расставив ноги. Он носил вещи на несколько размеров больше, что всегда в тайне немного забавляло Билла, но он никогда даже и не думал сказать брату про то, что его вид вызывает у него улыбку. Он понимал, чем это может закончиться. Поджав губы, Билл отдал пульт брату, даже и не думая спорить с ним. Это было в любом случае бесполезно.
- Опять ты молчишь, - голос стал грубее и раздраженней – Может, скажешь мне хоть слово?
Мальчик молчал, мысленно прокручивая в голове, чего бы такого можно было спросить у брата, и не вызвать негодования и злости.
- Как провёл вечер? – тихо шепнул он, не поворачивая головы в сторону старшего.
Сейчас он боялся смотреть ему в лицо, особенно в глаза.
Том включил музыкальный канал, и закивал головой в такт музыке. Его настроение, кажется, поднялось.
- Просто отлично, братишка, – Билл не любил, когда Том называл его так, потому что он всегда произносил это слово с усмешкой и издёвкой.
Это было очень неприятно и больно. Унизительно, даже как-то.
Билл кивнул в знак согласия, и решил, что ему будет лучше уйти в свою комнату и лечь спать, дабы не раздражать брата. Он робко привстал со своего места, но Том тут же схватил его за руку, и резко потянул назад, заставляя Билла неуклюже плюхнуться назад, прямо к нему на колени.
- Ооо, малыш, ты поаккуратней там своей попкой.
Билл покраснел и дёрнулся, пытаясь соскочить с колен брата, но тот крепко держал его, прижимая к себе ближе. Его ладонь надавила на плоский живот, заставив младшего испуганно вскрикнуть:
- Не надо!
- А что такое, нравится? – горячий шёпот опалил нежную, чувствительную кожу за ухом.
Билл покраснел ещё сильней, его щёки буквально загорели. Ему было стыдно за себя, потому что он сидел практически между ног своего старшего брата, и за Тома, потому что он вёл себя слишком вольно по отношению к нему. Это была очень неприятная ситуация.
- Да хватит ёрзать, успокойся уже, я ничего тебе не сделаю, - Том провёл рукой по животику Билла ещё раз, надавливая чуть сильней – Посиди просто что ли со мной, телик посмотрим.
От брата пахло спиртным в данный момент слишком сильно, потому что он был необычно близко. Даже когда он бил его, то не оказывался настолько вплотную к нему, и это очень волновало Билла. Ему было неловко.
- Можно я пересяду? И мне вообще уже пора ложиться спать.
- Опять ты заводишь свои тупые разговорчики, - Том нахмурился, и грубо провёл по животу рукой, не так, как до этого.
До этого он словно гладил Билла, а сейчас делал больно.
- Что ты так рано вечно в кровать спешишь, ммм? Чем ты там занимаешься, малыш Билли?
Том громко засмеялся, заставляя Билла зажмуриться. Он понял намёк брата, и ему стало как-то очень неприятно и обидно. Глаза, в который раз за этот день, наполнились солёными слезами.
- Я ничем не занимаюсь в своей кровати, о чём ты? - голос немного дрогнул, но Билл старался сдерживаться от того, чтобы расплакаться прямо на коленях брата.
- Да ладно, - Том снова зашептал на ухо, слишком близко, как показалось Биллу, прижавшись к нему – Хочешь сказать, ты никогда не трогал себя?
- Где трогал? – искренне удивился младший, чувствуя, как мурашки бегают по коже от шёпота брата.
Это всё было очень неправильно, он понимал это буквально на подсознательном уровне.
- Вот здесь.
Билл даже не понял, что случилось. Рука брата, которая до этого крепко прижимала его к себе за его тонкую талию, вдруг оказалось между его ног. Том сжал его, заставив Билла буквально подскочить на его коленях, и закричать, словно брат ударил его.
- Не трогай, что ты делаешь?!
Послышался шум со стороны лестницы. Быстрые шаги, и вниз торопливо спустилась Симона, мать братьев. Она удивлёно приподняла брови, увидев довольно странную картину – нетрезвого старшего сына, которого выдавало выражение лица и чуть прищуренные глаза, и младшего, который сидел между его ног, испуганно смотря на неё.
- Мама…
Билл растеряно смотрел на женщину, понимая, что его щёки опять загорели. Он никогда не чувствовал себя так глупо, хотя и не мог понять, почему он так волнуется сейчас. Может, потому, что со своим братом он никогда даже рядом не садился, не то, чтобы вот так, как сейчас.
- Билли, я думаю, тебе пора идти ложиться спать, - женщина сдержано улыбнулась – А ты, Том… - она замолчала, и чуть наклонила голову набок.
Парень хмыкнул, и отпустил своего брата, позволяя тому соскочить с его колен, и буквально убежать в свою комнату. Он нахально улыбался в лицо матери, с вызовом прожигая её взглядом. Ему было не очень-то важно, что она сейчас подумала, и что скажет. Ему было приятно осознавать, что он вновь напугал брата, даже больше, он нашёл способ заставлять его сердце биться с просто бешеной скоростью.
Женщина ничего не сказала, просто молча развернулась, и поднялась на верх, в спальню. Том задумался, и, выключив телевизор, пошёл в свою комнату. Сидеть одному, без младшего, стало скучно.
Билл лежал в кровати, разглядывая в темноте потолок. Он всё ещё тяжело дышал, и никак не мог успокоиться, ему казалось, что брат всё ещё издевается над ним, всё ещё трогает его там. Билл не знал, куда деть эти постыдные мысли, его просто разрывало на части. Как только он зашёл в комнату, он сразу же начал молиться. Он шептал, путаясь в своих словах, сжимая в левой руке крестик, который он носил не снимая. Он чувствовал себя грязно, он испытывал непонятное ощущение по отношению к брату. Ему было стыдно за него, за его поведение, и он просил Бога простить ему все грехи. Всё-таки, он был его родным братом, и хоть, они были совершенно не близки, Билл беспокоился за Тома, за то, как Бог относится к нему. «Он не такой плохой, правда. Прости его», шептал мальчик, чувствуя, как глаза начинают слезиться. Когда он наконец-то оказался в кровати, внутри по-прежнему всё горело. Билл слышал, как хлопнула дверь в коридоре. Это означало, что брат зашёл в свою комнату. Мальчик выдохнул с явным облегчением. Если бы сейчас Том захотел зайти к нему, он, наверное, скорей вылез бы через окно на улицу, чем открыл дверь и остался бы с ним в одном помещение, наедине. Для него это сейчас было бы слишком.
Глава 2.
Утро началось у Билла довольно поздно, в 12 часов. Открыв глаза, мальчик сладко потянулся. Осеннее солнце пробралось в комнату сквозь неплотно задёрнутые шторы. Одноместная кровать, которая стояла у двери, была очень удобной и мягкой, и мальчику безумно не хотелось вставать. Протерев глаза маленькими кулачками, Билл сел в кровати, и, улыбаясь, начал шептать утреннюю молитву. Он не знал, как молиться правильно, он просто шептал слова благодарности Богу, просил, чтобы день был хорошим. Просил здоровья матери, успехов брату, как бы ни дрожало сердце от одного воспоминания о нём. Закончив, Билл встал, и подошёл к окну. Расшторив шторы, мальчик приветливо улыбнулся солнцу, которое сразу попало на его лицо. В дверь вдруг постучали, заставив Билла вздрогнуть, и испугано повернуть голову.
- Малыш, ты проснулся?
Мягкий голос матери сразу успокоил мальчика, заставив улыбнуться, словно женщина могла видеть его сквозь дверь.
- Да, мам, только что, - громко сказал Билл, отходя от окна.
- Надеюсь, тебе снились кошмары!
Билл сразу перестал улыбаться, услышав голос брата за дверью. Стало обидно и грустно. Мальчик никак не мог понять, почему Том так ведёт себя с ним. Но пытаться понять мотивации его поступков, наверное, было слишком сложно для всех.
Застелив кровать, и сняв с себя красную пижаму, Билл переоделся в спортивные штаны и простую футболку. Его короткие волосы были растрёпаны, и Билл начал расчёсываться. Закончив со всеми делами, он нехотя вышел из комнаты, и пошёл в сторону ванной. С кухни доносился шум радио, и голос Симоны, которая подпевала какой-то английской песенке. Билл зашёл в ванную, улыбаясь. То, что он ещё не видел брата, было по-настоящему хорошо.
- Сынок, мы тут с фрау Анной решили сходить погулять.
Билл оторвался от учебника по истории, и поднял взгляд на мать, которая стояла в дверях его комнаты. Женщина была красиво одета, и счастливо улыбалась, от чего у мальчика прокралось подозрение насчёт того, правда ли с подругой решила она встретиться.
- Хорошо. А Том дома?
Женщина удивилась от того, сколько надежды было в глазах её сына. Ей даже не хотелось говорить, что старший дома, в гостиной, смотрит телевизор и ест чипсы. Но пришлось, врать в данной ситуации было просто абсурдно.
- Да.
Билл сник, но постарался сделать вид, что ничего плохого не произошло.
- Хорошо провести время, мама.
Женщина всё-таки зашла в комнату, и поцеловала сына в щёку, погладив по чёрным волосам.
- Не скучай тут, и не обращай внимания на брата.
Мальчик кивнул, пряча грустную улыбку. Когда матери не было дома, он чувствовал себя слишком одиноким. А брат только усугублял ситуацию. Как ему хотелось бы, чтобы у него была сестрёнка или младший брат, чтобы он мог хоть куда-то девать всю свою нежность, что копилась в нём.
- А если бы папа был с нами, я мог провести время с ним, - прошептал мальчик самому себе, смахивая набежавшие слёзы.
В такие моменты он злился на мать за то, что та запрещала Гордону брать их на выходные к себе.
- Я скучаю по тебе, папа…
Спагетти были на удивление вкусными. Полный стакан апельсинового сока и плитка молочного шоколада на десерт говорили о том, что вечер у Билла, не смотря ни на что, явно удался. Том сидел в гостиной, и о чём-то уже полчаса разговаривал по телефону с кем-то из своих многочисленных друзей. Билл был рад, что брат занят своими делами, и не достаёт его, но у мальчика было какое-то странное предчувствие. Матери не было уже несколько часов, и Билл скучал. Читать он уже устал, телевизор был занят с самого утра, а чем ему было ещё одному заняться, он не знал. Близких друзей у него не было, хоть он и был очень милым и добродушным парнем. Позвонить кому-нибудь, как сейчас это делал Том, и проболтать пол вечера, Билл не мог, и это немного огорчало его. Тяжело вздохнув, мальчик отодвинул пустую тарелку, и стал открывать шоколад. В коридоре послышались быстрые шаги, и уже через пару секунд на кухню зашёл брат. Том был в одних спортивных штанах, спущенных до неприличия низко. Билл испугано скользнул взглядом по подтянутому животу и сильным рукам, и, закусив губу, отвернулся к столу. Плохое предчувствие усилилось в несколько раз.
- Сколько можно возиться, ты уже двадцать минут тут торчишь, придурок.
Слова Тома не стали чем-то новым, он и раньше очень злился, если Билл задерживался на кухне больше десяти минут, особенно, если дома они оставались одни.
- Я уже ухожу.
Билл сам не знал, зачем он отвечает брату, ведь он мог просто промолчать. Но почему-то он практически всегда отвечал на реплики брата, даже если ему было очень обидно и совершенно не хотелось говорить со старшим.
Том хмыкнул. Он смотрел на спину брата, обтянутую серой футболкой. Ему безумно хотелось сделать хоть что-то по отношению к Биллу, просто потому, что за сегодняшний день они почти не виделись, да и ему было как-то не до младшего. Но сейчас появилось свободное время, и отсутствие матери дома было явно ему на руку. Билл тем временем отломил два кусочка шоколада и сразу же отправил их в рот, после чего аккуратно завернул шоколад в шуршащую фольгу, и отодвинул плитку от себя.
- Вот, это тебе.
Том иногда искренне поражался, почему брат продолжает разговаривать с ним, вести себя относительно мило, делиться всем, что доставалось лично ему от матери после похода в супермаркет. Он же делился чем-то с братом крайне редко, да и чаще всего только потому, что Симона строго смотрела на него, и взглядом указывала на брата.
- Подлизываешься? – довольная улыбка коснулась губ Тома, когда он увидел, как вздрогнули острые плечи.
- Нет, просто хочу поделиться с тобой, - Билл встал из-за стола, и неловко взял тарелку и стакан с остатками сока.
Он решил помыть посуду, понимая, что матери будет приятно прийти с прогулки и не увидеть грязной посуды на столе. Том, ухмыляясь, сел на его место, и развернул шоколад. Пальцы отломили кусок от уже тёплой и мягкой плитки, и сразу же отправили сладкое в улыбающийся рот. Билл мыл посуду, сделав воду слишком холодной. Но он не обращал на это внимание, его целью было как можно быстрее домыть тарелку и уйти в свою комнату. Можно было порисовать в блокноте, или, написать несколько стихов. Билл любил иногда заняться этим.
- Хочешь?
Том загадочно улыбался, указывая глазами на лежащую на столе сладость. Билл вытер руки кухонным полотенцем, сделав это не очень хорошо, от чего руки были немного влажными и холодными. Он не знал, что ответить. Вчера он уже поплатился за свою излишнюю доверчивость, и сегодня ему не очень хотелось получить пинки или обидные слова в свой адрес. Мальчик скосил глаза на часы, которые весели на стене, и отметил, что было уже восемь часов вечера. Матери не было уже больше трёх часов.
- Да.
Глаза брата загорелись нехорошим огнём. Он взял шоколадку в руку, и глазами попросил Билла подойти. Младшему ничего не оставалось, как нахмуриться, и приблизиться к брату впритык. Он чувствовал, что сейчас что-то произойдёт.
- Я отдам тебе шоколадку, если ты позволишь мне кое-что сделать.
- Что сделать? – голос дрогнул, а тело напряглось.
Билл понимал, что ничего хорошего или приятного для него, брат не скажет. Светлые дреды были собраны в хвост, открывая шею с несколькими тёмными пятнами. Билл догадывался, даже знал, что это, но спросить, чтобы узнать наверняка, было не у кого. Том нахально смотрел прямо в глаза, заставляя Билла смущаться и опускать взгляд в пол. Он ненавидел, когда брат так смотрел на него, потому что в его взгляде было что-то…дьявольское.
- Ничего серьёзного, Билл. Просто вечером, когда мама ляжет спать, я зайду к тебе в комнату, ок? – голос был приторным, каким-то заговаривающим, слишком уж добрым.
Слишком.
- Зачем? – брови сами удивлёно поползли вверх.
- Не спрашивай, узнаешь. Неужели трусишь?
Билл задумался. Он обожал этот шоколад, но платить такую большую цену было слишком даже для этого. Кто может знать, что брату придёт в голову сделать с ним? Но слова о трусости неприятно кололи где-то внутри. Билл не считал себя трусом, а страх, что он испытывал по отношению к брату, был не просто страх, а особенное чувство. И ему очень хотелось бы освободиться от этого ощущения.
- Ну, сколько можно думать, завис, что ли? – старший недовольно дёрнул его за руку.
Билл вздрогнул. Мышцы на животе Тома напряглись. У него была очень красивая фигура, а вот свою младший не любил. Он был слишком хрупким, прямо как девочка.
- Я согласен.
Он сам не понял, как слова слетели с обветренных губ.
- Отлично. Забирай свой шоколад и вали с кухни, я жрать буду.
Билл схватил лакомство в ярко-жёлтой обёртке, и быстрым шагом ушёл в комнату. Его ладони вспотели. Он понял, что согласился, не подумав. Но было слишком поздно.
Глава 3.
Билл сидел в расстеленной кровати, и неотрывно смотрел на дверь. Было уже чуть больше двенадцати ночи, а брат никак не стучался. Мать пришла домой несколько часов назад, довольная, и загадочно улыбающаяся. Билл слышал, как брат сказал что-то неприятное ей, на что та ответила ему звонкой пощёчиной. И теперь мальчик боялся, понимая, что настроение Тома вряд ли будет хорошее. А ещё он очень хотел спать, его глаза слипались, и он постоянно зевал, прикрывая рот маленькой ладонью. Он уже прочёл молитву на ночь, и был полностью готов ко сну. Но он понимал, что просто не сможет уснуть, пока Том не придёт к нему, и не сделает то, что хочет. Он чувствовал себя очень неприятно, словно он что-то должен брату. «Я не буду обязан делать какие-то гадости, если он попросит. В крайнем случае, я закричу так громко, что услышит не только мама, но и соседи».
В дверь наконец-то постучали несколько раз. Билл соскочил с кровати, и, не одевая тапок, подошёл к двери. Сердце забилось с удвоенной силой. «Всё будет хорошо, и чего я так боюсь? Он, всё-таки, никогда не делал чего-то сверхъестественного, не думаю, что он додумается до какой-то особой пакости».
Билл повернул защёлку, и приоткрыл дверь. Том, оглянувшись несколько раз, словно кто-то мог следить за ним, зашёл в комнату. Он был хмур, и, кажется, сердит. Билл подумал, что его теория, насчёт настроения брата, оказалась точной. Мальчик поёжился, и, молча, уставился на старшего, который был в одних пижамных штанах, которые, также, как и до этого спортивные штаны, сидели очень низко. Его мысли путались, и он хотел, чтобы Том поскорей уже сказал, чего он хочет от него за эту несчастную шоколадку, которая, при всём этом, ещё и была куплена только для него. Иногда он думал, что стоит быть менее вежливым по отношению к людям.
- Я думал, ты уснул уже.
Том говорил практически шёпотом, понизив голос и заговорщически смотря на него. Мальчику это сразу не понравилось, и он мысленно попросил Бога о том, чтобы его брата покинула фантазия и всякие плохие мысли.
- Мы же договорились, и я ждал, пока ты придёшь, - Билл пожал плечами и сел на кровать.
Если раньше он чувствовал себя в комнате защищенным, то теперь он был словно загнан в клетку. Том садиться рядом не собирался. Он медленно ходил по комнате кругами, разглядывая всё, трогая и передвигая. Он был очень редко у брата, и сейчас не хотел упускать шанс всё хорошенько разглядеть. Билл наблюдал за старшим, медленно расслабляясь. Ему безумно хотелось спать, и глаза сами начали слипаться, а тело тяжелеть. Том, наконец, перестал ходить туда-сюда, и подошёл к кровати, на которой сидел младший брат, сложив ноги по-турецки. Голова Билла оказалась на уровне поджарого живота, что сразу же смутило мальчишку. Он поднял взгляд на брата, и понял, что обстановка в комнате была какая-то странная, явно следовало включить нормальный свет, потому что светильник освещал слишком мало. Том уже не выглядел злым или раздражённым, он довольно улыбался, смотря на брата сверху вниз.
- Я хочу, Билли, чтобы та сейчас поцеловал меня, сюда, - старший ткнул себя в самый низ живота.
Билл вытаращил глаза, его пухлые губы непроизвольно приоткрылись. Наверное, сейчас он выглядел очень смешно, но вот мальчику было явно не до смеха. Он смотрел на живот брата, не понимая, что происходит.
- Ну, что, сложно так что ли, я же не прошу тебя делать ничего плохого, не бойся.
Билл не понимал, зачем это было нужно Тому. Он подумал, что уж лучше остался бы без шоколадки, и не ел бы их вовсе, чем оказался бы в такой ситуации. Брат второй день подряд заставлял его сердце переворачиваться.
- Зачем?
Том закатил глаза, его явно не устраивало то, что брат задавал глупые вопросы.
- Затем, что мы с тобой договорились, что ты сделаешь вещь, которую я захочу, - ухмылка озарила губы с пирсингом.
Биллу захотелось разреветься. Ему совершенно не хотелось целовать старшего, тем более, в самый низ плоского живота. «Я же не девчонка, чтобы заниматься такими вещами», с испугом подумал мальчик. Он снова поднял взгляд на брата, но тот отстранено улыбался, играя с серёжкой в губе. Билл заметил, что брат делал так всегда, когда был доволен.
- А можно, я куплю тебе ту шоколадку, или, хочешь, целых три?
Том засмеялся, и потрепал Билла по голове. Он делал так очень и очень редко, кажется, только на его дни рождения, в знак поздравления.
- Братишка, я тоже устал, так что давай закончим побыстрей, и я пойду лазить в Инэт.
Билл зажмурился, и придвинулся вплотную. Его сбившиеся дыхание опалило кожу Тома, заставив мурашки пробежать по всему телу. Билл вдохнул в себя, и резко поддался вперёд, чмокая сухими губами живот брата. Том схватил младшего за затылок, и прижал голову к только что поцелованному месту. Глаза мальчика испугано расширились, сердце забилось с чудовищной силой. Он часто задышал, обжигая кожу дыханием. Том не понимал, что происходит, но ему безумно нравилось горячее дыхание в самом низу живота. Его не особо волновал факт, что он начинал возбуждаться от этого. Не возбудиться было бы очень сложно любому на его месте. Он погладил брата по голове, по чёрным, крашеным волосам, ощущая, что его дыхание оставляет влажный след на коже. Этого было вполне достаточно, он был уверен, что напугал его как следует. Он резко оттолкнул Билла от себя, но совсем не сильно, даже скорей просто отстранил его голову от себя. Мальчик дрожал, его губы мелко тряслись, и он кусал их, пытаясь сдержать явные рыдания. Том понимал, что младший явно чувствовал себя сейчас очень униженным. Ему это понравилось, но почему-то был какой-то горький осадок. Ему стало стыдно?
Том вышел из комнаты, не сказав больше не единого слова. Он тихо прикрыл дверь, и, убедившись, что мать не следила за ними, ушёл в свою комнату. Он слышал, как щёлкнул замок, означая, что брат закрылся. Но не слышал, как он повалился лицом на подушку, горько плача.
Воскресное утро началось у Билла намного раньше, чем субботнее. Симона разбудила сына в десять утра. Женщина собиралась сходить в магазин за продуктами, и решила взять с собой Билла. Мальчик любил ходить с матерью по магазинам, но это утро он больше хотел бы провести в тёплой постели под одеялом. Том ещё спал, и Билл смог спокойно позавтракать и собраться, не выслушивая грубые подколы. Правда, сегодня его вряд ли бы задели слова брата, потому, что он до сих пор чувствовал это неприятно чувство неправильности, когда брат прижимал его голову к своему животу. Билл казался сам себе грязным, потому что действия брата имели отнюдь не братские отголоски, что ещё и пугало его, ведь Том был намного сильней, и в случае чего, Билл мог надеяться только на удачу. А ему не хотелось зависеть от обстоятельств, тем более, таких.
День обещал быть тёплым, солнце мягко грело, а листья кружили в ещё не прогретом воздухе. Магдебург дышал осенью и какой-то особенной романтикой. Симона улыбалась, поглядывая на сына, который шёл, молча, как всегда, поджав губы. Она заметила, что это уже стало его вредной привычкой. Вчера она повздорила со своим старшим сыном, который начал высказывать ей неслыханные вещи. Женщина понимала, что мальчишке не хватает отца, но его поведение в последние два года стало просто невыносимым. Иногда в голове проскальзывала мысль поговорить с когда-то любимым мужем о том, чтобы он забрал старшего сына к себе. Так было бы лучше, наверное, для всех.
Билл, смеясь, поставил пакеты на стол. Он обожал вот такие воскресные походы, и был безумно благодарен матери за то, что та разбудила его этим утром. Плохое настроение ушло, проблемы отошли на второй план. Мальчик вытащил из пакетов мармелад в виде мишек, и, прихватив также пачку сока, понёсся в свою комнату, чтобы убрать честно выпрошенное лакомство в тумбочку. Он даже не сразу понял, что налетел на брата в коридоре, и что пакет сока выскользнул из рук. Громкий хлопок, и апельсиновая жидкость оказывается на полу, забрызгав джинсы и ему, и брату. Симона появилась спустя несколько секунд. Она, молча, смотрела на двух сыновей, которые стояли напротив друг друга, часто дыша. Сердце Билла ушло не то, чтобы в пятки, а, кажется, вовсе испарилось. Секунда, и Том хватает его за шкирку, начиняя трясти и что-то зло кричать. Женщина будто бы просыпается, и хватает руки старшего, пытаясь заставить его отпустить Билла.
- Бл*дь, я только надел чистые джинсы, урод кривой!
Даже когда Том отпустил Билла, больно пнув того ногой под зад напоследок, он ещё долго продолжал кричать обидные слова, топчась по ставшему липким полу. А Билл молчал, поджав губы, и мысленно только шептал одну фразу – «Боже, прости его».
День близился к концу. Симона возилась в ванной, откладывая в сторону вещи, которые стоило постирать. Билл сидел в гостиной, и читал книгу. Он очень любил фантастику и приключения, и эта книга как раз сочетала в себе эти жанры. Тома не было дома, после скандала, который он закатил днём из-за разлившегося сока, переодевшись, он ушёл куда-то, громко хлопнув дверью. Женщина тогда еле сдержала слёзы, так больно ей было видеть перекошенное злобой лицо своего сына, который кричал на младшего. «А ведь он должен защищать его, оберегать, а он только и делает, что издевается над ним. И чем больше говоришь с ним об этом, тем сильнее он начинает подтрунивать над Биллом. Словно нарочно. А тот и в ответ ничего сказать не может, постоянно отмалчивается. Боже, как же я воспитала сыновей…».
Дверь хлопнула, оповещая семью о том, что старший пришёл домой. Том был в отличном настроении, от него опять пахло сигаретами и спиртным, а глаза довольно сверкали. Его вечер явно удался. Билл нахмурился, и быстро заложил закладку в книгу. Уже было около одиннадцати часов, и он мог со спокойной душой пойти спать, даже не из-за того, что просто не хотел находиться рядом с братом. Мать давно закончила дела, и ушла в свою комнату. Она редко сидела вместе с Биллом, в отличие от отца. Иногда мальчик ощущал себя слишком одиноким и несчастным. Его жизнь была словно сплошное серое пятно – скучная и монотонная.
Пока Билл раздумывал над своими проблемами, Том, вымыв руки малиновым мылом и съев мятную конфету, развязной походкой зашёл в гостиную. Билл сразу сник, и сжал в руках книгу. Ему было неловко за вчерашний вечер, да и за сегодняшний день тоже. Это было очень неприятное чувство. Впрочем, брат, кажется, был совершено не зол и находился в прекрасном расположении духа. На его шее появилось ещё несколько новых тёмных пятен, а губы были неестественно красными, словно он съел много леденцов, или выпил красной шипучки. Билл не любил, когда Том был таким, потому что он начинал шутить над ним особенно глупо, и, вообще, был в каком-то игривом расположении духа. Тем более, в таком состоянии он напоминал подвыпившего отца, и от этого становилось как-то по-особенному грустно.
- Если ты сейчас попробуешь сразу же уйти, утром, когда уйдёт мать, я сделаю что-нибудь плохое.
Билл нахмурился сильней, ощущая нарастающую панику. Он не любил, когда с ним так разговаривали. Но он ничего не мог поделать с собой, он не мог, как свои сверстники, отвечать грубо и дерзко. И так было не только с братом, а, по сути, со всеми.
- Том, уже достаточно поздно, а завтра рано вставать, я пойду.
- Почему ты вечно себя ведёшь так? – Том, кажется, начал закипать – Ты мужик, или нет?
Билл молчал. Он никогда не отвечал на подобные вопросы, зная, что говорить хоть что-то бесполезно. Брат всё равно выкрутится из любой ситуации.
- Ну, ответь что-нибудь уже, придурок.
Том схватил Билла за руку, и слегка потряс. Его удивило, насколько тёплым было тело брата, словно он съел несколько горящих спичек.
- Ты не заболел?
Он сам не знал, зачем спрашивает, но просто сейчас казалось важным спросить это.
- Нет, с чего ты это взял?
- Ты горячий какой-то, - Том положил прохладную ладонь на покатый лоб – Да нет, вроде бы всё нормально.
Это было словно какой-то не понятный порыв, словно какое-то глубоко зарытое чувство вырвалось на свободу. Том наклонился совсем близко, и осторожно коснулся губами лба брата. Билл испугано зажмурился, словно брат бил его, а не нежно касался губами. Это было совершенно не понятное и новое чувство. И оно было приятным, словно тёплым, и отдавало ванилью. Том опомнился первым. Он сверкнул глазами, и резко отстранился. Вот теперь ему точно было стыдно за своё поведение, ведь он не должен был так делать.
- Иди отсюда, - тихо, но властно.
Билл даже и не подумал ослушаться. Этой ночью он будет спать неспокойно.
Глава 4.
По утрам Билл обычно был не очень разговорчив и хмур. Вот и сегодня, он, молча, ел свои шоколадные хлопья, нагнувшись над тарелкой до неприличия низко. Том сидел напротив и с аппетитом ел тосты с ежевичным джемом. Кружка крепкого кофе всегда делала с ним необыкновенные вещи, повышая настроение. Особенно, по таким утрам, как после Рождества или своего дня рождения. Он смотрел с ухмылкой на брата, который пил какао, упуская мимо рта сладкое молоко, из-за чего приходилось вытирать лицо тыльной стороной ладони, от чего руки становились липкими. В воздухе летал запах женских, сладких духов. Симона собиралась на работу. Она стояла в прихожей, перед зеркалом, и крутилась, словно ей было всего-то восемнадцать, а не тридцать четыре.
- Мальчики, я ушла!
Том лениво кивнул головой, и махнул рукой в знак прощанья. Билл даже не пошевелился. Он мысленно удивился отходчивости брата, ведь только два дня назад он достаточно крупно поссорился с матерью, а вчера с ним. Впрочем, с ним в ссоре он был, кажется, с рождения. Билл наконец-то закончил с завтраком, и поставил с глухим стуком чашку на стол.
- Давай, пошевеливайся, автобус подъедет через десять минут.
Том встал из-за стола, и поставил пустую тарелку с крошками в раковину. Сегодня он был явно настроен дружелюбно, что немного настораживало младшего. Билл улыбнулся и побежал чистить зубы. Ему нравилось, когда дыханье было свежим.
Том шёл по школьному коридору, дерзко улыбаясь. Девушки игриво улыбались ему вслед. Он был явно популярен. Толкнув дверь в туалет, парень заранее крикнул «Свои!», а его руки на автомате полезли в задний карман широких джинсов, доставая пачку сигарет. Он был не очень зависим от никотина, но сейчас ему было это необходимо.
- Как провёл выходные?
Ник задвигал бровями, явно намекая на то, что он хочет знать самые интересные подробности. В туалете, на первом этаже, мало кто справлял нужду, обычно старшеклассники обсуждали тут свои «гулянки», и курили, кто сигареты, а кто низкокачественную траву, купленную за довольно низкую цену у Питера.
- А ты как думаешь?
- По твоей похмельной роже, кажется, всё и так понятно.
Парни засмеялись, выдыхая табачный дым. Время перед уроками, пожалуй, было тем, ради чего вообще стоило ходить в школу. Ну, и конечно, старшеклассницы, которые были не прочь развлечься на третьем этаже во время малозначимых уроков вроде физкультуры или истории. Это были явные плюсы школы.
Билл время проводил не так весело, как его брат. Для него всё было в точности наоборот, он ненавидел перемены. Время до урока тянулось чудовищно долго, и в этом промежутке могло произойти всё, что угодно. Он стоял, облокотившись на светлую стену, поджав губы, и смотрел в пол, ощущая на себе недобрые взгляды нескольких одноклассников. Его никогда серьёзно не били, но могли толкнуть, пихнуть или подставить подножку. Это было в порядке вещей. Для всех, даже для него. Том никогда не заступался за брата, если видел, что в школьном коридоре к нему пристают. Он проходил мимо, словно вообще не замечал чьего-то присутствия. Это было, наверное, самое обидное для Билла. Но он никогда не видел, как горели в тот момент глаза старшего, и никак не мог знать, что тот еле сдерживал себя от того, чтобы врезать хорошенько приставучим малолеткам. Это было ещё одним непонятным, «тёплым» порывом, но Том пока ещё мог скрывать его. По ка что.
В школьном автобусе было шумно и душно. Билл сидел в самом конце, рядом с какой-то полной девочкой. Он не знал её имени, но она всегда садилась к Биллу, из-за чего над ним всегда смеялись старшие. Однажды он попросил её пересесть, но она так грустно посмотрела на него, что Билл разрешил ей остаться. Они могли бы подружиться, но мальчик понимал, что нормально общаться им не дадут. Поэтому он сидел, молча, отвернувшись к окну и уткнувшись в холодное стекло лбом. Брат сидел на несколько рядов вперёд, сегодня число их уроков совпадало. Это было, пожалуй, самым неприятным – приходить с ним домой одновременно. Билл не любил это больше всего. Когда автобус подъехал к дому, младший быстро поднялся, и осторожно вылез со своего места, стараясь как можно меньше касаться пухлых колен девочки. Где-то у третьего ряда, почти у двери, кто-то поставил ему подножку, но Билл перешагнул через неё, даже не подняв головы. Ему крикнули что-то в след, но он не расслышал. Том уже шёл по дорожке к дому и доставал на ходу из кармана связку ключей. Ему было совершено плевать, что происходит с его братом. По крайней мере, он старался, чтобы так было. Но в последнее время ему стали приходить странные вещи на ум, и хотелось совершать совсем странные поступки по отношению к брату. Это немного пугало его, потому что он не был готов стать добрее по отношению к нему, он не был готов стать настоящим старшим братом.
- Давай шевелись там, щас закрою дверь, и будешь торчать на улице.
Том стоял в дверях, смотря на Билла, который медленно шёл по дорожке, усыпанной гравием. Его чёрные волосы блестели от того, что солнце играло с ними, а карие глаза казались слишком большими и красивыми. Том нахмурился, и дёрнул головой. Эти странные мысли, что стали приходить к нему в голову, совершено сводили с ума. Он злился. Билл наконец-то зашёл в дом, чуть сдвинув брата, который стоял в дверях и грубо смотрел на него. Мальчик уже ждал неприятных слов в свой адрес, но Том промолчал, скинул кроссовки, и ушёл в сторону ванной. Билл улыбнулся чему-то своему. «Называет меня чистюлей, но сам всегда первым моет руки».
Том скучающе сидел в гостиной. Смотреть по телевизору было совершенно нечего, а времени было ещё слишком рано, вряд ли кто-нибудь сейчас выйдет гулять. За интернет забыли заплатить, поэтому делать в своей комнате стало нечего. Билл же, наоборот, был явно чем-то занят у себя. « Уроки, небось, делает. И как ему не надоедает учёба? И дома вечно либо книжку читает, или ещё чего. Как так можно? Я бы с ума сошёл просто от такого время препровождения». Том вздохнул, и встал, выключая телевизор. Взяв с журнального столика банку колы, парень решил попытать судьбу, и сходить к младшему. «Всё равно больше нечего делать», пронеслось у него в голове.
Билл вздрогнул, когда в дверь постучали. Он поднял голову, оторвавшись от решения примера по алгебре. Никто, кроме Тома, не мог сейчас стучаться. Мальчик напрягся.
- Открой, а, я пришёл с миром.
Билл не видел, но был уверен, что старший улыбнулся. Мальчик неосознанно погладил крестик, и встал. Было какое-то странное ощущение. Он не хотел, чтобы брат заходил, но и злить его тоже совершенно не хотелось. Повернув замок, Билл приоткрыл дверь. Том сразу же дёрнул ручку, и открыл дверь настежь. Он вошёл, толкнув брата плечом, потому что тот явно мешал, стоя в проходе. Он быстро подошёл к кровати, и сел на неё, облокотившись спиной о стену. Говорить ничего не хотелось, и он надеялся, что брат не начнёт его не о чём расспрашивать. « Обычно он не особо-то со мной разговорчив, так что, надеюсь, и щас будет помалкивать».
Билл хотел спросить, зачем Том пришёл, но передумал, когда посмотрел ему в глаза. Он был явно не настроен на разговоры. « Наверное, ему просто скучно одному…». Это было немного странно, точней то, что Том от скуки пришёл к нему, но Билл молчал сел обратно за письменный стол и решил вернуться к примеру. Но присутствие брата его явно напрягало, потому что он буквально чувствовал, как тот смотрит на него, прожигая взглядом худую спину. Было неуютно.
- Ты меня отвлекаешь.
Билл сам не знал, как слова сорвались с языка. Мальчик зажмурился, и сразу сгорбился, словно ожидал удара. Ведь его можно было ожидать.
- Чем, интересно? – лениво поинтересовался Том, и сделал несколько глотков газировки, громко глотая.
На него напала какая-то сонливость, и совершено не хотелось шевелить даже пальцем, не то, чтобы разговаривать, а, точней, спорить.
- Я ведь занимаюсь тут…
- Так я что? Я молчу.
« И чего бормочет? Всё равно же знает, что я уйду только тогда, когда сам захочу», подумал Том, и провёл рукой по подбородку. Билл снова принялся за алгебру. Доделав пример, мальчик закрыл тетрадь, и встал, начиная собирать сумку. Он закончил с уроками, и теперь поводов для выпровождения брата из своей комнаты стало ещё меньше. Младший тяжело выдохнул.
- А ты ел? – вдруг поинтересовался Том.
Он спросил это, потому что не любил молчать, когда был в компании. Даже если это был его брат, с которым, по сути, они разговаривали очень редко, обычно, ругались. Точней он ругался, а Билл молчал. «Покорный какой», иногда зло думал он.
- Нет ещё, я только закончил с уроками, - брюнет пожал плечами, и положил последний учебник в сумку.
Ему было приятно, что брат спросил, но он решил, что это, наверняка, не просто так.
- Пошли тогда, поедим, что ли.
Билл удивлёно приподнял брови. Обычно, брат любил есть в одиночестве, и злился, если в это время на кухне был младший. Он терпел его только по утрам, потому что завтракать, им, в любом случае, приходилось в одно время. На улице было хмуро, и Билл подумал, что, может, так погода действует на старшего, или что-то ещё.
- Пошли.
Сейчас он не хотел раздумать, зачем он согласился. Иногда быть одному тоже может надоесть.
Глава 5.
Шум дождя всегда действовал на Билла одинаково – он грустил. В гостиной было достаточно темно, потому что свет не был включён, и комната освещалась только синим свечением телевизора. Том сидел рядом, тоже какой-то не такой, словно приутихших, «погасший». Они смотрели какое-то юмористическое шоу, но ни Билл, ни Том не находили в нём чего-то смешного. Дождь барабанил по крыше, подоконникам, асфальту, и его стук отдавался словно внутри младшего. За это чувство он не любил осень, за эту грусть и пустоту, которая иногда образовывалась в нём. Сейчас ему даже не хотелось читать, или писать стихи. Сейчас ему не хотелось ничего, его вполне устраивало вот так вот сидеть, молча, в гостиной, с братом, который за этот вечер не сказал ещё не одной обидной фразы. Это было даже хорошо в какой-то мере. Старший переключил канал, зевая. Он, кажется, был сегодня слишком «не таким», и это даже пугало Билла. «Не спроста он такой тихий», подумал мальчик, и поджал под себя ноги, устраиваясь на диване поудобней.
- Скажи, Билл, а ты когда-нибудь целовался с девчонкой?
Том знал ответ на этот вопрос, но ему было настолько скучно, что он решил всё-таки немного позлить младшего.
- Нет, - сквозь зубы прошипел Билл.
Он ненавидел разговоры на эту темы, они задевали его, наверное, больше всего.
- А что так? – старший усмехнулся, и выключил телевизор.
В гостиной стало слишком темно, даже заболели глаза. Билл зажмурился, чтобы дать себе привыкнуть к резкой перемене.
- Не знаю, так вышло, - ответил он, помолчав немного.
Ему не хотелось сейчас говорить об этом, но он понимал, что его мнения спросят в последнюю очередь.
- А тебе хотелось бы? – Том еле сдерживался, чтобы громко не рассмеяться, настолько лицо брата казалось ему забавным.
«Злится, но ничего сделать не может», довольно подумал старший, незаметно придвигаясь к брату ближе. Ему нравилось это ощущение «власти» над Биллом, преимущества. Оно было настолько приятным, что он не мог отказать себе в этом небольшом «спектакле».
- Наверное, да.
- Ооо, наверное? – Том засмеялся, и даже хлопнул в ладоши – А, может, тебе мальчики нравятся, Билли?
Рука старшего легла на острую коленку брата, сжимая. Младший дёрнулся, его сердце вновь начало отбивать ритм слишком быстро.
- Мне не нравятся парни, Том, - его голос прозвучал так неуверенно и испугано, что старший не удержался от громкого смеха.
- А почему же, ты, вроде, вполне похож на тех, кому они могут нравиться, – рука Тома медленно скользнула выше, между плотно сдвинутых колен, по внутренней стороне бедра.
Ладони Билла вспотели. Стук его сердца отдавался где-то в районе рук брата, дыханье перехватило, а чувство неправильности заполнило всё вокруг. Он понимал, что брат делает это специально, но он никак не мог заставить себя успокоиться. Это было слишком волнующе для него. Том тоже чувствовал что-то схожее. Он понимал, что не должен гладить своего брата практически между ног, и чувствовать от этого какое-то запретное, непонятное удовольствие. Кровь бурлила в нём, словно он выпил пару рюмок шнапса. Это было так потрясающе ново, что он просто не давал отчёт своим действиям. Том придвинулся к брату вплотную, и его дыханье обожгло шею младшего.
- Знаешь, я мог бы, наверное, научить тебя целоваться, хочешь?
Билл перестал дышать. Внутри всё перевернулось. Он повернул голову к брату, просто для того, чтобы посмотреть на него, удостовериться, что это не какой-то посторонний человек сейчас предлагает ему совершено абсурдные вещи. Но Том понял это по-своему. Его левая рука аккуратно коснулась лица Билла. Он провёл ладонью по щеке, и запустил руку в короткие волосы, несильно сжимая пряди. Билл задышал часто, ощущая слишком необычное чувство от ласки брата. Он даже не мог понять, приятно это ему, или наоборот. Но больше он склонялся к первому, от чего становилось просто жутко. Том придвинулся ещё поближе, его правая рука накрыла ширинку брата. Он чувствовал адреналин, который просто зашкаливал. Выдохнув, он резко поддался вперёд, и накрыл губы младшего своими. В этот момент Билл словно очнулся. Он дёрнулся, и протестующе замычал сквозь плотно сжатые губы. Он ощущал, что губы брата были горячими и мягкими. Он начал дёргать головой, и его руки сами сжались в маленькие кулачки и стали стучать по спине старшего. Но Тому это понравилось, это раззадорило его. Он нащупал практически не возбужденный член брата, и сжал его достаточно сильно, по крайней мере, этого хватило, чтобы Билл дёрнулся, и приоткрыл рот, пытаясь закричать. Язык Тома сразу же прошёлся по губам и скользнул внутрь. Он начал исследовать рот брата, поглаживая своим языком его нёбо, зубы, язык.
- Ну, давай, просто повторяй за мной, - жарко шепнул он в губы Биллу, чуть отстранившись и облизываясь – Тебе ведь нравится, я знаю.
Но мальчику было уже плевать на всё. Слёзы были готовы сорваться с его ресниц в любую секунду. Том уже приоткрыл рот, чтобы снова попробовать поцеловать его, как дверь резко открылась, и в дом зашла мать, закрывая ярко-красный зонтик. Она встряхнула рыжими волосами, и посмотрела вперёд. На диване, в гостиной, она увидела своих сыновей, которые сидели впритык друг к другу. Её брови удивлёно поползли вверх. Наверное, в первую очередь, её смутило то, что они сидели в абсолютной темноте, не включив даже настольной лампы.
- Мальчики…
Билл вскочил со своего места первым, и уже через несколько секунд он был в своей комнате, сразу же закрывая дверь на замок. Том хмыкнул, и вытер рот ладонью. Через минуту он тоже был в своей комнате.
«Что тут происходит?», пронеслось в голове женщины. Но ответа было искать негде.
Билл провёл в своей комнате уже, наверное, часов пять. Мать стучалась к нему, звала на ужин, но он отказался, сказав, что не хочет есть сегодня. Ему казалось просто невозможным выйти сейчас из своей комнаты. Он безумно боялся встретить брата, или, ещё хуже, наткнуться на него в коридоре или в дверях ванной комнаты. Мальчику ужасно хотелось пить, но мозг лихорадило, и он не мог решить, что же ему сейчас нужно делать. Было уже почти двенадцать, но не о каком сне и не могло быть речи. «Как так произошло, что я позволил ему это сделать? Почему я не начал брыкаться, или сопротивляться более яро? Почему это понравилось мне? Это, ведь, и, правда, было очень хорошо, особенно, когда он гладил меня. Боже, прости…». Мысли в голове Билла путались, он ходил кругами по комнате, не зная, куда деть себя. Он пытался списать это всё на гормоны и плохую погоду, но было совершено ясно, что это глупо, виноваты во всём этом были только они с братом. «Хуже и придумать нельзя», с горечью подумал Билл и наконец-то лёг в кровать. За этот день он слишком устал, чтобы продолжать думать о чём-то.
Утро было холодным и серым. Биллу ужасно не хотелось вылезать из тёплой кровати, он даже подумал о том, чтобы наврать матери, сказать, будто плохо себя чувствует. Хотя, по сути, это было бы чистой правдой, потому что ему, и, правда, было как-то совсем не хорошо. Но всё-таки мальчик решил встать. Он ненавидел обманывать, это было не в его правилах.
Том уже был внизу. Он ел яичницу с беконом, опустив глаза в тарелку. Симона крутилась у плиты, гремя тарелками и туркой со свежо-сваренным кофе. Она была в прекрасном настроении, не смотря на то, что за окном было серо. Билл нерешительно сел за стол, слишком громко отодвинув стул. Старший нахмурился, и сверкнул глазами в сторону брата. Билл побледнел.
- Билли, ты что будешь – хлопья или яичницу? – женщина поставила перед младшим сыном неизменную чашку с какао, и потрепала его по спутавшимся волосам.
Сегодня он даже не причесался, проснувшись.
- Хлопья.
Том хмыкнул чему-то своему, и отодвинул опустевшую тарелку. Кофе ароматно дымилось, и он вдохнул бодрящий запах. Его настроение, кажется, стало немного лучше. « И почему я волнуюсь так? Какая мне разница, что он об этом думает. Подумаешь, поцеловались..», Том опять помрачнел, и дёрнул головой, словно отгоняя мысли о брате. Мать уже была в прихожей, опять крутилась перед зеркалом, что сегодня странно раздражало обоих парней.
- Оденьтесь потеплей, и возьмите зонтики, обещали дождь.
Том хмыкнул, что означало, что он вряд ли последует совету матери. Билл только молча кивнул головой, усердно разглядывая хлопья в виде звёздочек. Шоколадные закончились вчера. Ему было ужасно не по себе, ведь мать сейчас уйдёт, и он останется наедине с братом. А это, пожалуй, было сейчас слишком нежелательным фактом. Когда дверь захлопнулась, и Симона быстрым шагом пошла в сторону остановки, Билл, наконец, понял, какую он сделал ошибку, решив, сегодня, пойти в школу. О вчерашней ошибке он даже не хотел думать.
- Ну, что, братишка, страшно?
Том хмыкнул, и встал, ставя пустую тарелку с чашкой в раковину. Он погладил себя по животу, расправляя складки на широкой футболке. Билл сглотнул, следя за руками брата. В последнее время он стал отмечать то, какой старший был подтянутый и сильный. «Красивый», с лёгкой завистью думал он, допивая какао.
- Что, язык проглотил?
Голос Тома стал грубее, а глаза сузились. Он был явно недоволен тем, что брат молчал. « На этот раз все эти его штучки не пройдут», подумал Том, подходя вплотную к младшему. Билл сжался, словно ему под рубашку засунули холодную руку. Было слишком неловко находиться сейчас рядом с братом. Теперь ведь всё было по-новому.
- Автобус приедет через десять минут, а мне ещё надо почистить зубы и надеть свитер поверх рубашки.
Билл сказал это словно в оправдание на то, что он собирался уйти от общества брата.
- Никуда ты не пойдёшь, пока мы не поговорим.
Билл ненавидел, когда брат вот так, как сейчас, грубо хватал его за руки, или под локоть. Когда буквально до боли сжимал свои пальцы на его коже. Это было как-то слишком унизительно. Том внимательно смотрел на пухлые губы младшего, которые тот кусал, на небольшой, ещё не прошедший след от подушки на левой щеке, на тонкую, изящную шею, и думал, что, несомненно, Билл слишком хрупкий для парня. « Пугливый ещё, как девчонка», пронеслось в его голове, но он подумал, что, по сути, он ведь всегда этого и добивался от брата - такого поведения. А Билл всё молчал. Он разглядывал джинсы Тома, думая только об одном – только бы старший не ударил его.
- В общем, если ты кому-нибудь скажешь о том, что было вчера, поверь, тебе не поздоровится, мелкий, - Том резко прижал брата к себе вплотную, так, что его дыханье обожгло чувствительную кожу на шее – Я сделаю что-то намного хуже, чем вчера.
Щёки Билла заалели, а по телу прошла дрожь. Ему захотелось бежать прочь, потому сердце застучало как-то совершено по-иному. « А ведь вчера я впервые поцеловался по-настоящему», совсем некстати пробежала мысль в его голове.
- Я никому не скажу, обещаю, - мальчик кивнул чему-то своему, и посмотрел на мягкие губы брата.
- Вот и славненько, иди, переодевайся, или чего ты там хотел, - Том нахмурился, но ничего не сказал, разжимая мёртвую хватку.
« Или мне кажется, или он стал добрее по отношению ко мне за эти три дня? Нет, наверное, я ошибаюсь, потому что причин на это у него нет », - подумал Билл.
Глава 6.
Дождь начался на середине третьего урока, когда Билл стоял у доски и решал уравнение. Одноклассники лениво списывали с доски, особо не задумываюсь над правильностью написанного, а молодая учительница внимательно смотрела на доску, нахмурив тонкие брови. Том тем временем жадно целовал в коридоре, на третьем этаже, новенькую, которая перешла к ним только в этом году. Она была очень хорошенькая, хоть и не носила каблуки, и её волосы были тёплого, шоколадного цвета. Но, не смотря на эти «отклонения», целовалась она отлично. Но почему-то, в такой по-настоящему важный момент, Тому на ум приходил брат, и его нежные, пухлые губы, которые он ласкал вчера вечером. Он никак не мог выбить из своей головы эту параллель, ассоциацию, которая так мешала ему сейчас получать 100% удовольствие от поцелуя. Это, несомненно, раздражало его.
В столовой было всего несколько человек, Том пришёл ещё до звонка. Взяв свой завтрак, он сел к окну, и стал задумчиво покусывать длинную трубочку от сока. То, что происходило в последнее время, никак не давало ему покоя. « Зачем я это всё делаю? Мне и без его общества всегда было отлично, мне нравилось подкалывать, издеваться даже в какой-то мере над ним, а сейчас пробило на сопливую нежность. Потрогать лоб, волнуясь, не заболел ли, предложить вместе поесть, бл*дь, решить научиться целоваться. Какого х*я я себя так веду? Мне что, больше всех это надо? Почему я всё чаще думаю о нём?». Все эти мысли не позволяли ему начать есть, потому что он был в каком-то непонятном состоянии. Ему хотелось разобраться в себе, понять, что им движет, а уже потом решать, что с этим делать. Но проблема была в том, что он никак не мог понять причину своего поведения. « Надоело крутого строить», фыркнув, подумал Том, и всё-таки принялся есть. Лучше постараться думать об этом всём, когда находишься один, в уединённом месте, но точно не в школьной столовой.
В голове пронеслась мысль, словно памятка, что сегодня Билл домой приедет раньше его.
Билл сидел на диване, в гостиной, закутавшись в плед. То, что он ослушался матери, и не взял зонта, стало настоящим уроком для него. Хотя, если бы ему не пришлось выйти на несколько остановок раньше из-за того, что это проспорил какой-то старшеклассник, может, он не промок бы до нитки, и теперь не шмыгал носом. То, что он заболел, было слишком явно. Голова раскалывалась, горло саднило, и всё тело буквально ломило, ему было так плохо, что, казалось, он не может пошевелить даже пальцем. Почему он сидел не в своей комнате, а в гостиной, Билл сам не знал. Придя домой, первым делом он стянул мокрые вещи, и кинул их в бак с грязным бельём. Возможно, следовало бы принять горячую ванну, выпить молока с мёдом, лечь в кровать, замотав горло тёплым шерстяным шарфом, но он не мог сделать ничего из выше перечисленного. У него просто не было сил на всё это, а помочь хотя бы в набирании ванны и подогревании молока было не кому. А сейчас забота, наверное, была ему нужна слишком сильно.
Дверь хлопнула, и в дом ввалился Том, матерясь и отряхиваясь от капель. Он был рад, что надел балахон с капюшоном, иначе его дреды сегодня хорошенько искупались бы. Не смотря на то, что идти от остановки до дома буквально несколько минут, ливень был настолько сильным, что ему потом пришлось провести несколько часов в ванне с феном. Старший сразу заметил брата, забравшегося с ногами на диван в гостиной. Билл укутался в плед настолько, что торчала только влажная чёрная макушка. Скинув кроссовки, Том поправил портфель, и медленно подошёл к брату.
- Эй, ты чего тут сидишь?
В его голосе было неподдельное удивление. Обычно брат при его приходе домой уходил к себе, делал уроки, или читал. Он практически никогда не занимал гостиную первым, зная, что придёт Том. А сейчас Билл сидел на диване, и лихорадочными глазами смотрел перед собой.
- Уже ухожу.
Младшему стало безумно больно. « Неужели, я даже не могу посидеть там, где мне хочется, в собственном доме, словно я чужой какой-то », с горечью подумал он, и, напрягшись, встал с дивана. Плед медленно сполз к ногам, практически бесшумно. Билла трясло, и он, дрожа всем телом, развернулся и даже успел сделать несколько неуверенных шагов, как Том резко схватил его за руку.
- Эй, ты что, плохо себя чувствуешь?
Старший спросил настолько взволновано, что удивился даже сам. Но брат, и, правда, выглядел неважно, мягко говоря.
- Немного, но не переживай, всё нормально.
- Ничего не нормально, ты горячий весь.
Том недовольно, сердито даже, нахмурился, и провёл холодной, немного влажной от дождя ладонью по горячему лбу брата. Рука сама скользнула по волосам, и Том сердито рыкнул.
- Какого х*я у тебя мокрые волосы, Билл?!
Младший сжался, словно его только что ударили, громкие звуки неприятно резали слух. Он неопределённо пожал плечами, мол, он вообще не причём тут. Брат крепче сжал запястье, и потащил его на кухню. Усадив Билла на стул, Том сходил в ванную, и, матерясь, даже не замечая того, что он сам в мокрой одежде, взял большое махровое полотенце. Билл хотел было сказать что-нибудь вроде « Не надо переживать, сейчас всё пройдёт», но что-то мешало ему. Возможно, то, что брат впервые заботился о нём, и ему хотелось почувствовать, узнать, какого это. Обычно в такие ситуации всегда рядом была мать или отец, да и в таких ситуациях он оказывался крайне редко, потому, что Симона всегда следила за тем, чтобы младший был тепло одет. Том особо не знал, что нужно делать, но, в первую очередь, он, не очень аккуратно, вытер короткие волосы брата.
- Хочешь голову простудить, придурок?
Он был зол на брата, и не мог понять, как тот умудрился так промокнуть, идя домой по улице всего-то две минуты. Сейчас он не мог сдерживать тот непонятный импульс, потому что понимал, что сейчас он нужен брату. Было немного непривычно поить его тёплым молоком и заставлять есть мёд, который Билл ненавидел просто. Было немного странно помогать ему снимать штаны и футболку, надевать красную пижаму, укладывать в кровать и укрывать тёплым одеялом. Том словно не сам делал это, а наблюдал за кем-то со стороны. Сейчас ему даже не хотелось попытаться как-то объяснить себе, зачем он это делает, потому что болезненный, бледный вид брата, который судорожно вцепился маленькими пальцами в подушку, тяжело дыша и кашляя, действовал даже на него обезоруживающе. Ведь, по сути, Том был не так и плох, как хотел казаться.
Симона тяжело вздыхала, растворяя в стакане с водой жаропонижающую таблетку. Когда болеет ребёнок, это всегда как-то неприятно и волнующе. Особенно, если он младший. И не важно, что ему уже тринадцать лет. Женщина была приятно удивлена, когда узнала от Билла, что Том помогал ему, заботился о нём. В это было сложно поверить, но старший подтвердил слова мальчика, сдержано кивнув. Складывалось ощущение, что ему было стыдно за свои поступки. Даже нет, как будто он стеснялся того, что позаботился о младшем. Но в этом не было ничего странного. Не в этой семье, по крайней мере.
Билл лежал на спине, приоткрыв рот и шумно дыша. На прикроватной тумбочке стоял стакан с тёплым молоком, которое он уже не мог пить. Также пара пачек всяких таблеток и градусник. Было уже около часа ночи, но мальчик никак не мог уснуть. Его голова была тяжёлая, гудела, и он безумно устал, но сон никак не приходил. Билл прокручивал в голове события сегодняшнего дня, и, чуть ли не с ужасом, понимал, что когда брат заботился о нём, он чувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Ему безумно хотелось бы, чтобы Том ещё когда-нибудь также трепетно раздевал его, и укладывал в кровать, подтыкая одеяло под бока. Это было слишком приятно, чтобы не хотеть этого снова.
Тому безумно не хотелось идти в школу. Он валялся уже как десять минут в кровати, слыша, как по дому суетливо ходит мать, собираясь на работу. Нужно было уже вставать, иначе остынет завтрак, но парень никак не мог заставить себя вылезти из тёплой кровати и сходить уже наконец-то для начала в ванную. Погода была сегодня точно такая же, как и вчера, что означало, что он должен будет провести сегодня ещё один вечер дома, да ещё и придётся заботиться о младшем брате, который простыл вчера и подхватил толи грипп, толи ангину. Вчера он охотно заботился о нём, но сегодня настроение не особо располагало к нежностям. В дверь постучали несколько раз. Это означало, что мать подгоняет его.
- Встаю уже! – крикнул старший, и, нехотя, сел в кровати, потягиваясь.
« Сколько не лежи, всё равно придётся идти. Мать меня просто так дома не оставит », нахмурившись, сказал Том. Иногда он позволял себе выражать мысли вслух. Конечно, когда никто не мог слышать его.
Злость была настолько сильная, что даже сам Том не мог объяснить себе, с чего бы это он вдруг так разозлился, узнав от парней, что они вчера, пока ехали домой, развлекались спорами, из-за чего его младшему брату пришлось выйти намного раньше, чем обычно, из автобуса. И вот теперь он болеет, лежит дома в кровати, один, с температурой под тридцать девять, а они смеются, даже не понимая, почему это их друг, который всегда сам был не прочь подшутить над своим братом, такой злой сейчас.
- Может, давай, сейчас ты выйдешь тут, за пятнадцать минут до своего дома? На улице идёт отличный дождь, даже сильней, чем вчера, - прошипел Том другу, который был старше его на два года.
Он не думал сейчас о последствиях.
- Каулитц, ты, мне кажется, нарываешься, - Михель засмеялся, нисколько не обидевшись на грубый тон товарища – По-моему, мы все уже поняли, что твой братец заболел, и ты теперь, с какого-то перепуга, волнуешься за него. Мне очень жаль, что он простыл, передавай ему привет, и, чтобы выздоравливал, - тон стал такой насмешливый, что Том покраснел от злости.
- Пошёл на х*й.
Ему повезло, что автобус уже подъехал к его дому. Он вышел быстро, не оборачиваясь и не прислушиваясь. Сейчас на всё было плевать.
Билл лежал на боку, теребя тонкими пальцами краешек одеяла, когда в его комнату без стука вошёл брат. Том выглядел злым и недовольным, что не очень понравилось мальчику. « То, что я болею, для него ещё не показатель», с грустью подумал он.
- Какого х*ра ты вчера вышел из автобуса?!
Билл побледнел, и его пальцы перестали играть. Старший подошёл к кровати, и сел на неё, отодвигая Билла к стене, чтобы освободить себе места.
- А что я был должен сделать? Они всё равно заставили бы меня выйти.
Том понимал, что брат был прав, и злился от этого ещё больше. Ведь Билл не мог послать их, тем более, за такую смелость ему могли бы и фингал под глазом поставить.
- Ладно, как ты себя чувствуешь?
- Никак, - говорить было больно, поэтому Билл говорил тихо, медленно шевеля губами.
- Пойду, разогрею тебе поесть и принесу жаропонижающее.
Том встал, подавливая в себе желание провести рукой по горячей щеке.
« Такими темпами, я стану для него опасен », подумал он, выходя из комнаты.
Билл улыбался, смотря на противоположную стену. Брат, наконец-то, стал немного ближе. « Я же говорил, что он не такой плохой», прошептал Билл осипшим голосом, счастливо улыбаясь и поглаживая крестик.
А дождь, словно в знак согласия, стучал по окну. Он, и, правда, считал, что Билл прав.
Глава 7.
Прошла уже неделя, как Билл провёл время дома, валяясь в постели. Он был уже практически здоров, и в понедельник, через три дня, должен был пойти в школу. У него ещё немного болело горло, и он был слаб, но чувствовал себя намного лучше. Мальчик читал книгу, сидя в кровати и облокотившись спиной о стену. Уже немного болели глаза, потому что он читал уже несколько часов подряд, но ему никак не хотелось отрываться от своего занятия. В комнату, постучав один раз, для приличия, зашёл брат. Они с Биллом стали за то время, что мальчик болел, намного ближе. Но Билл боялся, что как только его «каникулы» закончатся, всё станет как прежде. Ему этого безумно не хотелось.
- Опять читаешь, - это было скорей утверждение, чем вопрос.
Том уже по привычке сел на кровать, рядом с братом. Билл кивнул, даже не отрываясь от чтения. Что, безусловно, совсем не понравилось старшему.
- Эй, я с тобой разговариваю.
Том легко выдернул одним резким движением книгу из рук брата, заставив того недовольно вскрикнуть.
- Не ори, что ты как баба.
Билл поджал губы, и поправил тёплый платок на шее. Он уже научился не обижаться на подобные слова, хотя, конечно, это было не совсем приятно для него.
- Отдай, дай я хоть заложу закладку.
Том скорчил брату рожицу, и стал листать книгу, заложив палец на той страничке, где тот остановился. Билл недовольно нахмурился, и попытался отнять книгу, но, к слову, у него ничего не вышло. Том легко увернулся от его рук, смеясь.
- И не надейся, вот посмотрю, и отдам.
- И почему ты вечно такой противный?
Это прозвучало так по-детски, что Том засмеялся ещё громче, показывая белоснежные зубы. Билл насупился, и демонстративно хмыкнул, отвернувшись лицом к двери.
- Ну, чё ты обижаешься-то, на, забери свою книжку.
Том ткнул ей в руки брата, но тот лишь недовольно фыркнул, и оттолкнул её.
- Ну что ты ломаешь комедию, Билл?
Старший испытывал какое-то странно ощущение, когда брат начинал себя так вести. В последнее время он уже привык к тому, что его отношение к младшему изменилось практически кардинально, но он всё ещё относился к этому с некой настороженностью, потому что чувствовал также что-то странное по отношению к нему. Казалось бы, они оба забыли, что Том поцеловал его когда-то, сколько, две или одну неделю назад? Но это была только видимость. По крайней мере, Том никак не мог этого забыть, и выбить из головы постыдную даже для него мысль – он хотел ещё. Младший вроде не выражал никакого недовольства, когда он стал заходить к нему, приходя из школы. Он вроде бы, даже был рад его приходу. Он уже так не боялся его, даже стал вести себя более открыто с ним. Но понять, вспоминает ли он о том вечере, Том никак не мог понять. Да и как это можно было разгадать? Если только спросить напрямую, но заговорить об этом было как-то неловко.
- Ну, если тебе не нужна твоя книга, пойду к себе, почитаю её, - Том говорил это специально, он знал, что это должно сработать.
Он немного привстал с кровати, и, как и ожидалось, брат резко развернулся и схватил его за запястье.
- Нет, нужна, - немного подумав, Билл добавил – И ты не уходи.
Старший довольно улыбнулся, и сел обратно. Отдав всё-таки книгу брату, он коротко облизнулся, смотря на его пухлые губы. Билл, кажется, заметил это, и, засмущавшись, наконец-то заложил закладку в книгу. Ему вдруг стало как-то неловко, когда брат был вот так близко, с ним, на одной кровати. До этого он как-то не замечал какой-то неправильности, но ведь до этого Том не облизывался, смотря на его губы. Хотя, конечно, Биллу могло только показаться, что Том смотрит туда.
- У тебя, кстати, очень милая родинка.
Никто до этого не говорил подобного Биллу, поэтому, он даже покраснел. Его щёки загорели, и он опустил глаза, закусывая нижнюю губу.
- Спасибо, - прошептал он.
- Чего ты так стесняешься-то, я ведь не сказал тебе ничего пахабного, - Том ухмыльнулся, и придвинулся к брату ближе.
Он опять почувствовал то странное, волнующее чувство, когда Билл вот так стеснялся. Это было похоже на то, как когда он касался его. Это чувство было настолько непонятным и сильным, но Тому нравилось ощущать, как внутри всё переворачивается. Он вдруг понял, что ему сейчас просто необходимо сделать хоть что-нибудь, что заставит брата также заволноваться, задрожать, и почувствовать внутри что-то совершенно странное. Брат закутался в одеяло по пояс, что, несомненно, очень мешало его планам. Но это было легко поправимо. Том, смотря Биллу исключительно в глаза, резко дёрнул за край одеяла. Мальчик дёрнулся, и его глаза непроизвольно округлились.
- Что ты делаешь? – тихо спросил он, неотрывно следя за руками брата.
Том ничего не ответил, только улыбнулся, и провёл тёплыми руками по голым щиколоткам брата, потому что его пижамные штаны немного задрались, что, безусловно, было ему на руку. Билл вздрогнул от прикосновений брата, и его сердце испугано застучало чаще. В горле пересохло слишком резко.
- Ничего такого, о чём можно будет потом рассказать маме.
Ответ не совсем понравился Биллу, даже так, он совершенно не понравился ему. Руки Тома тем временем прошлись до острых коленок, и аккуратно скользнули между ними, ведя вверх. Билл дёрнулся.
- Не надо, ты чего, - испугано сказал он, хватаясь за правую руку брата.
Но Том уже не мог остановиться сейчас, потому что адреналина, который дарили ему прикосновения к брату, было слишком много. Хватка младшего была слишком слабая, по сравнению с его, поэтому он легко провёл рукой выше, кладя ладонь на его пах. Внутри у обоих всё буквально перевернулось.
- Не знаю, как объяснить это, Билл, – Том с ногами залез на одноместную кровать, и резко навалился на брата, укладывая того на мягкую подушку, - Но мне нравится касаться тебя, да, и думаю, тебе это тоже приятно.
Билл снова покраснел. Он не знал, что сказать, потому что слишком противоречивыми были чувства, которые он испытывал сейчас.
- Я осторожно, не бойся, - шепнул старший в приоткрытые, сухие губы брата, аккуратно проникая рукой под резинку пижамных штанов.
Билл задрожал. На нём сегодня не было белья. Руки Тома были немного грубыми, и очень суетливыми. Брат гладил его там, тяжело дыша прямо на ухо. Это было сумасшествие, никак иначе. Билл зажмурился, схватившись за футболку Тома, словно она могла хоть как-то помочь, угомонить то, что сейчас буквально разрывало его.
- Расслабься, я не сделаю ничего плохо, честно, - горячо шепнул старший его в губы, раздвигая ноги коленом, осторожно касаясь теперь везде, где захочется.
Биллу было стыдно, и расслабиться было слишком трудной задачей. Он никак не мог понять, что происходит, зачем это делает Том, и почему, почему это так нравилось ему сейчас.
- А вот это мы снимем, - шикнул брат, быстро снимая с шеи младшего крестик.
Старший был неверующий, и ему мешала сосредоточиться на этом новом чувстве тонкая, серебреная цепочка, которая висела на шее брата. Билл поджал губы, но только зажмурился сильней. Теперь он чувствовал себя совершенно незащищёно. Том аккуратно обхватил его член в тугое кольцо, и погладил пальцем воспалившуюся головку, заставив его судорожно выдохнуть горячий воздух.
- А-аах…
Старшему понравилась такая реакция на свои действия, и, чтобы брат мог расслабиться полностью, он жадно засосал его нижнюю губу, лизнув перед этим родинку под ней.
Том был как будто в невесомости. Он быстро двигал рукой, гладя второй поджавшиеся яички брата, и целовал его горячий рот, прикрыв глаза от удовольствия. Билл скулил, стонал ему прямо в губы, метался под ним, не зная, куда деть себя от удовольствия. Он отвечал на поцелуй, совершено неумело, но так, как мог, тем более, в такой ситуации. Сам Том был возбуждён не на шутку, но это сейчас не волновало его нисколько. Его возбуждение упиралось брату в живот, от чего тот ёрзал ещё активней, стараясь соприкасаться сильней. Ему это нравилось, хоть он и не понимал сейчас ничего совершенно. Захрипев, закашлявшись от того, что слюна попала не в то горло, Билл выгнулся, и кончил в кулак брата, прокусив губу того до крови. Том выдохнул, и вжался в младшего, кончая в свои трусы. Сейчас это всё также не волновало его нисколько.
- Думаю, ты понимаешь, что об этом тоже нельзя никому говорить.
Билл кивнул, ещё не отошедший от своего первого оргазма, и ещё не совсем понимая, что брат хочет от него. Том уткнулся носом в мокрую шею, открывшуюся из-под растрепавшегося платка, и нашарил рукой крестик брата.
- Помолись об этом на ночь, может, твой Бог и простит нас, - прошептал он на ухо младшему, одевая обратно цепочку.
Билл только шмыгнул носом в знак согласия.
Симона с улыбкой смотрела на младшего сына, который сегодня решил поужинать не в своей комнате, а на кухне. Мальчик ел спагетти, пачкаясь в соусе, хмурясь от этого, и вытирая рот. Старшего не было дома, он ушёл куда-то несколько часов назад, хмурый и не разговорчивый. Сказал лишь, что придёт к одиннадцати часам. « Завтра в школу, может, придёшь пораньше?», крикнула вдогонку женщина, но она могла быть уверенной, что Том вряд ли послушается её совета. Билл был сегодня тоже какой-то тихий. Сказал, что чувствует себя лучше, но сам был какой-то бледный, болезненный, губы искусаны. Обычно, за ужином, он всегда разговаривал с матерью, рассказывал, как прошёл день, но сегодня лишь сухо, с каким-то испугом ответил, что ничего такого интересного с ним не произошёл, читал практически весь день, полоскал горло и пил таблетки. Когда женщина спросила, заходил ли к нему сегодня брат, Билл как-то нахмурился, сжался, и, молча, кивнул. Больше он не проронил и слова.
Билл лежал в кровати, свернувшись в клубок, словно котёнок. Дверь была закрыта, потому что сегодня ему не хотелось, чтобы кто-то зашёл без предупреждения. Мальчик старался не думать о том, что совсем недавно произошло на этой кровати, но просто не мог сдерживать себя. Как только он лёг в кровать, то, сжав крестик вспотевшей, влажной рукой, попросил Бога простить его за то, что произошло. И отдельно попросил простить Тома за такое поверхностное отношение к Нему. Но, не смотря на, что Билл просил прощенья, он не мог не сознаться самому себе – это было просто великолепно. Его щёки сразу же начинали краснеть, когда он думал об этом, но он не видел смысла врать самому себе. Мальчик не мог даже предположить, что же теперь будет происходить у него с братом. Что будет между ними. И будет ли.
В эту ночь братья не могли спокойно уснуть.
Глава 8.
Билл проснулся от настойчивого стука в дверь. Еле разлепив глаза, путаясь в собственных ногах, он, даже не задумываясь о том, кто может стучаться, встал с кровати и незамедлительно открыл дверь. Билл был уверен, что это стучит мать, может, хочет дать какое-нибудь новое лекарство, или что-то ещё подобное. Он даже не подумал, стала бы она будить ради этого его в семь утра. Но мальчик ошибся. В комнату буквально «влетел» брат, хватая его подмышки, грубо прижимая к стене.
- Проснулся? - горячо шепнул Том Биллу на ухо, лихорадочно гладя его по телу – И вот зачем закрылся, вышел бы прекрасный сюрприз.
- Ты чего? – хриплым со сна голосом спросил Билл, прокашливаясь – Мама может услышать, или, ещё хуже, зайти.
- Если ты не будешь верещать, то никто ничего не узнает.
Руки Тома ловко скользнули под резинку штанов, сжимая маленькие ягодицы. Билл испугано охнул, вжимаясь в стену.
- Не надо, - быстро зашептал он – Пожалуйста, Том, не над… - договорить он не смог, потому старший впился требовательным поцелуем в его губы.
В этот день Том опоздал в школу.
«Это просто какое-то безумие, но я не могу остановиться. Вроде, никогда не замечал за собой тяги к парням, а тут не могу просто, безумно хочется трогать его, ласкать, целовать. Что за х*рня такая происходит? И зачем сегодня утром к нему пошёл?.. Но, чёрт, он так приятно пахнет, так жалобно стонет на ухо, хватается своими ручонками за мои плечи, что просто невозможно остановиться. Фа-аак », Том зло ударил кулаком по белой плитке в мужском туалете. Мысли о брате буквально преследовали его весь вчерашний остаток дня и сегодняшнее утро. Он просто не знал, куда себя деть, чтобы не думать о младшем, не хотеть потрогать его. Это было не на что не похоже. « П*здец», подумал он, и вышел, громко хлопнув дверью.
Сегодня дождя не было, просто дул сильный, холодный ветер, но Билл был задумчив и тих. Он сидел на кухне, и медленно ел пиццу, запивая её апельсиновым соком. В голове был полнейший бардак, точней, все его мысли опять занимал брат. « Зачем он это делает? Почему это ему нравится? С чего бы такое резкое влечение ко мне? И почему, ну почему, почему я не против?!!», с тоской подумал он, слишком громко ставя стакан на стол. Он чувствовал себя загнанным в какую-то ловушку, клетку. Он сопротивлялся этому, но не хотел этого делать. Он понимал, что это не правильно, и что так делать совершенно нельзя, что это аморально, но он не мог рассказать об этом матери, или кому-то ещё. Ему это словно тоже становилось нужно. Он помнил слова брата, когда он сказал, что не знает, что происходит, просто хочет касаться его. Вот то же самое было и с ним, только с одной небольшой разницей – он хотел, чтобы брат касался его. Это словно становилось навязчивой идеей, потому что заполнило все его мысли. « Насколько далеко он может зайти?», вдруг с испугом подумал мальчик именно в тот момент, когда входная дверь резко хлопнула, оповещая, что брат вернулся домой. Билл замер, даже перестал жевать. Несколько секунд, и Том зашёл на кухню, шурша широкими джинсами.
- Привет.
Совершено спокойно, без злости или ещё чего-то, спрашивает брат, и подходит к холодильнику, открывая его. Кажется, ему и нет никакого особого дела до Билла.
- Уже виделись, - тихо отвечает он, доедая пиццу.
Он понимает, что, возможно, его ответ как-то не понравится старшему, но в последнее время он заметил за собой странную особенность – сперва сказать, а потом подумать. Том хмыкнул, и достал банку колы. Открыв, и услышав приятных хлопок-шипение, Том сделал несколько глотков.
- Поел? Иди таблетки пей тогда.
Билл поморщился, но встал, взяв грязную посуду. Он осторожно, словно ждал чего-то, подошёл к раковине, и поставил туда тарелку с чашкой. Развернувшись, он наткнулся на горящие глаза брата, которыми он смотрел на его шею.
- Что? – удивлённо спросил мальчик, и провёл пальцами по нежной коже – Я забыл надеть платок, но одену сейчас, - быстро сказал он, делая несколько шагов в сторону.
Но было, несомненно, поздно. Том уже оказался рядом, прижимая его к себе.
- Тсс, не дёргайся так только, я же не маньяк какой-то.
Том шепнул на ухо, проводя пальцами по рёбрам брата, и мокро коснулся губами тонкой шеи. Билл задрожал против своей воли. Том целовал его минут десять, жадно трогая, тиская, словно плюшевого мишку.
- Всё, иди, лекарства пей, а я поем что ли, - с трудом оторвавшись от брата, просипел Том.
Билл кивнул, поджав губы. Он ещё тяжело дышал и совершенно плохо соображал. Его шея от поцелуев брата была влажная, но вытирать её совершенно не хотелось.
« Господи, прости нас, пожалуйста », подумал младший, падая в холодную, разворошенную кровать.
Билл упорно не хотел выходить из своей комнаты. Закрывшись на замок, он валялся в кровати, ворочаясь с бока на бок, и тоскливо смотрел в окно. Безумно хотелось на свежий воздух. Всё-таки, провести неделю в четырёх стенах, было не простой задачей. Том не стучался к нему, что должно было радовать мальчишку, но это почему-то, наоборот, расстраивало его. Дождавшись шести часов, Билл медленно слез с кровати, и, одёрнув тёмно-синюю футболку с медвежонком, вышел из комнаты, аккуратно прикрывая дверь. Он старался быть бесшумным, хотя не понимал, зачем ему это. Из гостиной доносились голоса, что говорило о том, что был включён телевизор. А это означало, что брат там. Вообще, Билл не знал, зачем он вышел. Ему просто не хотелось больше сидеть одному в своей комнате. По крайней мере, он старался убедить себя, что это не из-за того, что он хотел увидеть старшего брата.
Когда Билл зашёл в гостиную, Том даже не повернул головы. Он сидел, поджав под себя ноги, и смотрел какой-то молодёжный сериал. На экране появилась стройная блондинка, и стала переодеваться, игриво поглядывая в камеру. Билл заметил, как заёрзал брат, и нахмурился. Это…обидело его?
- Чего припёрся? – сухим тоном поинтересовался старший.
Мальчик удивился такой резкой смене поведения брата. Только несколько часов назад он был приветлив с ним, а сейчас почему-то груб.
- Что я сделал не так?
Вопрос задался сам. Билл честно не мог понять, как он осмелился произнести его вслух, но было поздно – слова сорвались с губ. Том повернулся в сторону брата. Младший стоял, переминаясь с ноги на ногу, и смотрел куда-то вниз. Он сам не знал, почему вдруг нагрубил брату. Возможно, он злился на него за то, что его так резко начало влечь к нему. Совершено неоправданно и внезапно начало. И это выводило его из колеи. И ведь кто-то должен был в этом быть виноватым. Кто-то, ну уж точно не он сам.
- Я думал, мы стали друзьями, - тихо пробормотал Билл.
Он не хотел, чтобы брат расслышал это, потому что понимал всю абсурдность сказанного. Но было поздно. Том засмеялся, громко, противно, злорадно даже как-то. Билл почувствовал, как покраснели его щёки. Стало невыносимо обидно. Захотелось даже закричать, или пнуть хорошенько диван, на котором сидел старший. Мальчик резко развернулся, намереваясь уйти в свою комнату, но Том вдруг резко замолчал.
- Стой.
По спине младшего пробежали мурашки от тона брата. Приказного, властного тона. Билл не любил, когда к нему обращались так, потому что он впадал в какой-то ступор. Том быстро соскользнул со своего места, и подошёл к брату. Он видел, как подрагивают его плечи от волнения.
- Боишься? – шепнул он, вставая впритык к нему, прижимаясь всем телом к его спине.
Билл вздрогнул. Его ноги резко ослабли. Внутри всё перевернулось от такой близости брата.
- Ты вроде хотел, чтобы я ушёл, - прошептал мальчик, чувствуя, как руки старшего ложатся на его талию.
Том обнимал его. Прижимал к себе, и часто дышал на ухо. Билл уже хотел опять сказать что-нибудь глупое, но не успел. Брат резко прижал его к стене, наваливаясь на него всем телом, буквально вдавливая в бежевую поверхность. Руки старшего переместились на самый низ живота.
- Чувствуешь, Билли?
Том шептал, словно издеваясь, проверяя его на прочность. Паника накрыла волной. Вместе с каким-то непонятным чувством. Позже Билл узнает, что это чувство означает « желание», но это будет несколько позже, а пока что он не мог понять, почему так вспотели его ладони, и почему так засосало под ложечкой.
- Что чувствую?
- Ты со мной поиграть хочешь? – сухие губы коснулись мочки уха, заставляя младшего рвано выдохнуть – Я думаю, у тебя это вряд ли получится.
- Ничего я не хочу, пусти меня! – Билл дёрнулся, словно рыба, выброшенная на берег.
Было совершено ясно, что у него нет никаких шансов. Но ведь он должен был попробовать освободиться, потому что руки брата уже начали неторопливо поглаживать его ширинку. И это было приятно. Просто безумно приятно.
- Тебе же нравится это, я вижу, - шепнул Том, раздвигая коленом ноги брата, и прижимая его к стене ещё сильней – Тебе ведь хочется, чтобы я сейчас потрогал тебя, да?
Билл замычал что-то отрицательное, дёргая головой.
- Наверное, тебе мешает вот это, - одна рука резко оказалась на шее, и оттянула цепочку – Ну, ничего, я помогу тебе с этим.
Сняв крестик с брата, Том кинул его куда-то на диван, и развернул его к себе лицом. Билл весь раскраснелся, его глаза блестели чёрным огнём, губы были приоткрыты. Том усмехнулся, понимая, что он возбудился. Надавив коленом на его пах, скользнув руками под футболку, он нащупал маленькие соски, и сжал их пальцами. Билл задрожал, и закрыл глаза, понимая, что сопротивляться бесполезно.
- Сперва грубишь, а потом… - прошептал мальчик, облизывая сухие губы.
Том улыбнулся, и взял правую руку брата, без раздумий засовывая её к себе в штаны.
- Не болтай, а лучше потрогай его, - прошептал он сбившимся голосом, и впился в пухлый рот брата грубым поцелуем.
Ощущение ладони на его члене возбуждало до предела. Том начал тереться об брата, щипая одной рукой его соски, а другой помогая двигать Биллу по своему члену. Он целовал его шею, губы, ключицы - в общем, всё, что попадалось «под руку», точней, под разгорячившиеся губы. Дыханье сбилось у обоих, и Билл тихо хныкал-постанывал, выгибаясь навстречу бёдрам брата, которыми тот тёрся о его пах. Мальчик уже не мог думать ни о какой правильности. Да и как он мог думать о ней, когда под его рукой был твёрдый, обтянутый тонкой тканью боксёров, член брата. Биллу хотелось потрогать его, залезть рукой в трусы, или, хотя бы, приспустить их, но он стеснялся сделать это.
- Погладить тебя? – простонал Том на ухо, мокро целуя – Ты ведь хочешь, чтобы я потрогал тебя?
Билл зажмурился, и подумал, что очень рад, что брат додумался пристроить его к стене, потому что он уже давно упал бы на пол, так как ноги отказывались держать его.
- Ну? Я не притронусь к тебе, пока не попросишь.
Член Билла уже стоял как надо, и ему было даже больно в белье. Закусив раскрасневшуюся губу, мальчик приоткрыл затуманенные похотью глаза, и, посмотрев на старшего, который даже перестал гладить его живот, тихо выдохнул:
- Пожалуйста, Том, потрогай…
Старший зарычал, и резко опустился на колени перед братом. Рука Билла слетела с его члена, и теперь безвольно болталась вдоль тела. Том быстро стянул спортивные штаны вместе с бельём пониже, и, подняв лукавый взгляд на младшего, обхватил головку губами. Билл застонал в голос, жалобно так застонал, словно брат укусил его, а не ласкал языком. Это было настолько неправильно и настолько хорошо, что его не хватило надолго – спустя две минуты, как Том скользил плотно сжатыми губами по его члену и гладил поджавшиеся яички шершавыми пальцами, Билл кончил, протяжно застонав на весь дом. Старший проглотил сперму и отстранился. Он тяжело дышал, хватая ртом воздух. Кажется, он был удивлён своим поступком не меньше, чем Билл. А ещё больше он был удивлён, что он кончил. Кончил от этого. И опять в трусы.
- Приводи себя в порядок, минут через пятнадцать придёт мать. Она сегодня рано заканчивает.
Билл, молча, кивнул, натягивая бельё со штанами на бёдра.
- Твой крестик на диване, - бросил Том.
Через пять минут он уже ушёл гулять, хлопнув дверью.
Билл расплакался в своей комнате.
Глава 9.
С того дня, с той злополучной пятницы, теперь не проходило и дня, чтобы братья не занялись чем-нибудь таким, что заставляло бы Билла краснеть и беспомощно приоткрывать рот, а Тома тихо рычать ему на ухо, сжимая руками до боли задницу младшего. Поначалу они были очень осторожны, но чем больше проходило времени, тем больше они становились невнимательными. Они не заходили дальше оральных ласк или петинга, но этого им хватало вполне. По крайней мере, это точно устраивало Билла, который с каждым днём менялся всё больше. Симона стала замечать, что, во-первых, отношения между братьями стали совершенно другими. Они перестали ругаться, даже наоборот – стали проводить больше времени вместе. Билл всё время норовил сесть поближе к брату, как-то дотронуться его, хотя бы рукой до его ладони. Конечно, женщина была рада, что её родные сыновья наконец-то нашли общий язык, но, с другой стороны, это немного настораживало её. Во-вторых, Билл стал хуже учиться. У мальчика всегда были одни пятёрки и четверки, а теперь стали появляться, хоть и редкие, тройки. Билл вообще стал каким-то другим. Женщина никак не могла понять, что же с сыном становится не то, но, безусловно, он стал меняться. Том же, кроме как своего отношения к брату, не поменял ничего, и это настораживало ещё больше. « И чего у них может быть такого общего, что Билл всё время сидит с братом то на кухне, то в гостиной, то в его спальне?». Было явно что-то не так.
Тем временем, осень практически подошла к финалу, был конец ноября, и у мальчиков начались каникулы. Билл каникулы очень любил, ведь это означало, что теперь можно спокойно спать до двенадцати часов дня, ложиться немного попозже, и не видеть глупых, надоедливых одноклассников. Но теперь это ещё и означало, что можно будет проводить с братом намного больше времени. И не просто так. Главное, помолиться перед «этим», мысленно и быстро, и снять крестик, иначе Том его всё равно сам снимет, да, ещё и зашвырнёт от злости и нетерпения куда-нибудь подальше. Билл к Тому уже привык, привязался, и не представлял, как можно прожить теперь день, не прижавшись к нему, не целуясь с ним. Он по-прежнему стеснялся, краснел, но брату это даже нравилось. Билл доверял ему. Он верил, что Том, уходя гулять, не обнимается там с какой-нибудь девчонкой, и просто не просит её не оставлять «следов». Мальчик сам не знал, почему верил в это, просто ему казалось, что Тому и не нужно с кем-то ещё целоваться, ведь они каждый день трогали друг друга, ласкали. И он верил, что брат был честен с ним.
Впрочем, так и было. Том не врал. Его вполне устраивала та сексуальная жизнь, которая сейчас была у него. Тем более, ему не хотелось, как бы смешно это не звучало, делать брату больно, обманывать его. Сейчас он в этом не нуждался. Он нуждался в нём. И пускай Билл был не очень активным, и очень редко ласкал его ртом, Тому нравилось то, что происходило между ними. Если бы ещё брат не задавал, иногда, глупых вопросов на тему того, что случится, если об этом узнает кто-нибудь, или же, как к этому относится Бог, в которого, при этом Том не верил, то всё было просто отлично. Хотя, конечно, хотелось немного чего-то нового. Он даже знал чего. Осталось только как-то уговорить на это Билла. Хотя, с этим вряд ли будут проблемы.
Билл с удовольствием ел яблочный штрудель, запивая пирог горячим чаем. Мать испекла его утром, перед работой. Иногда ей хотелось порадовать своих сыновей чем-нибудь вкусным. Том сидел напротив него, и внимательно наблюдал за тем, как брат ест. Вокруг его тарелки было много крошек, а рот мальчика был сладким и немного липким.
- Поцелуй меня.
Билл перестал жевать и, улыбаясь, посмотрел на брата.
- Я ем, если ты не видишь.
- Это для тебя важней? – Том приподнял брови, изображая удивление.
На самом деле он знал, что уже через несколько минут брат будет сидеть на его коленях, немного ёрзая, и целовать его, тихо постанывая в его рот. Но, конечно, сперва он немного поломается. Так, для проформы.
- Нет, конечно, - Билл снова улыбнулся, медленно облизывая кончики липких пальцев – Просто я хотел доесть сперва.
- Какой же ты вредный, братишка, - старший ухмыльнулся, и прогнулся через стол, шепнув в лицо брата – Ну, целуйся тогда со своим пирогом.
Билл насупился. Он быстро встал, вытирая руки о лежащее на столе полотенце, и подошёл к старшему. Том смотрел вперёд, чуть наклонив голову на бок. Его глаза улыбались.
- Ну, я же пошутил, - Билл положил тёплую ладонь на плечо старшего – Чего ты?
Том продолжал молчать, играя языком с серёжкой в губе. Билл не любил, когда брат вот так вёл себя, вынуждая его делать что-либо, точней, почти извиняться. А ведь он именно этим сейчас и занимался.
- Ну, ладно, вот тебе поцелуй, доволен? – он наклонился, и коснулся губами губ брата.
Но, конечно, этого оказалось слишком мало для старшего. Его рука моментально оказалась на затылке брата, надавливая, углубляя тем временем поцелуй. Его язык уже вовсю хозяйничал в его рту. Вторая рука тут же оказалась на талии, нажимая, и давая понять, что лучше бы было, если бы Билл сел к нему на колени. Что, безусловно, он и сделал.
Том подумал о том, что он знал, что так и будет, и улыбнулся в рот брата. Но Билл понял это по-своему.
Снег выпал совершенно неожиданно. Казалось, он даже сам от себя этого не ожидал. Билл стоял на кухне, у окна, и смотрел на то, как медленно, неуверенно, кружили снежинки перед тем, как упасть на потемневшую траву. Том ушёл, как всегда, в семь часов, гулять. Он почти каждый день уходил. Билл ему не запрещал, да и это было бы просто глупостью. Он понимал, что брату нужно общение. Понимал, но, всё же, тосковал без него. Раньше он радовался, что старшего не было дома, а теперь грустил без него. Мать сидела в гостиной, и читала, иногда что-то тихо говоря самой себе. На столе, в большом блюде, лежали остатки пирога. Это была томовская доля, но Биллу безумно хотелось съесть её. Конечно, это очень не красиво, но ведь брат не обидится. Тем более, сегодня он, как каждый день во время каникул, придёт немного навеселе, и ему будет не до штруделя. Да и прощенье всегда можно выпросить. Теперь Билл знал, как это сделать.
- Ммм, давай, чуть быстрее.
Том стонал достаточно громко, но сейчас это не особо волновало его. Он сидел на кровати, широко расставив ноги, а его младший брат стоял на коленях, между этих самых ног, и сосал, чуть наклонив голову. Он словно заигрывал с ним, и член во рту не мешал этому делу нисколько. Том гладил его по голове, перебирая мягкие волосы, чуть закатив глаза от удовольствия. Билл что-то промычал, обдавая член вибрацией, и старший сжал волосы сильней. Это было, несомненно, очень хорошо.
- Вот так, да-аа…ммм…Билл, мать твою!..
На последних словах голос Тома сорвался на какой-то непонятный, девчачий писк, и вязкая сперма залила пухлый рот младшего. Билл проглотил что смог, но, всё-таки, немного потекло по подбородку. Мальчик вытер лицо тыльной стороной ладони, и сел на пол, облокачиваясь на руки. Его лицо раскраснелось, щёки горели, дыханье сбилось, но он был доволен, чертовски доволен. Билл медленно осмотрел комнату, и увидел свой крестик, который одиноко лежал на ещё не расстеленной кровати брата. Том не забывал снять его с него, даже если был возбуждён не на шутку.
- Надеюсь, ты больше не будешь есть мои пироги, - хрипло прошептал он, натягивая штаны с бельём на бёдра.
Билл только улыбнулся, и закусил губу, опуская голову.
- Иди сюда, - старший сел на кровать и похлопал по месту рядом с собой – Тебе, по моему, тоже не помешало бы кончить.
Билл счастливо улыбнулся, и вскочил на ноги.
- Правильно думаешь, - прошептал он.
Холодное солнце лениво пробралось сквозь шторы, и коснулось лица Билла. Мальчик нахмурился, сморщил нос, заворочался. Вчера он забыл задёрнуть занавески, и сегодня приходилось страдать из-за этого. Перевернувшись на левый бок, спиной к окну, он всё-таки нехотя приоткрыл глаза. Ещё было достаточно рано, да и в субботу можно было провести в кровати практически сколько угодно времени, но спать уже не хотелось. Если Билла будили, причём так резко, потом он уже не мог уснуть, как бы ни хотел этого. Настроение сразу улучшилось, как только мальчик вспомнил, о чём они вчера вечером, прижавшись близко-близко, говорили с братом. Они договорились на Рождество, которое должно было наступить через две недели, попробовать кое-что новое. Том обещал, что Биллу больно не будет, даже наоборот: « Ты будешь кричать от удовольствия, я уверен», - горячо шептал старший ему на ухо. Мурашки прошли по телу только от одного воспоминания голоса брата, Билл снова заворочался, и перевернулся на спину, зажимая руку между ног. Уже хотелось, чтобы по скорей прошли эти две недели, потому что мальчик ненавидел ждать. Это было слишком трудно для него, а в данной ситуации тем более. «Господи, прости меня, пожалуйста. Но ведь мы не причиняем никому вреда, только себе…», прошептал мальчик, прижимая к губам крестик. Всё-таки, он всё ещё чувствовал какой-то дискомфорт от того, что они с братом перешли на совершено не братские отношения. Но отказаться от этого Билл не мог.
По крайней мере, сейчас точно.
Глава 10.
Этот день с самого начала был какой-то не такой. Он словно предупреждал, что сегодня случится что-то такое, из рядя вон выходящее. Но никто, казалось бы, не понимал намёков. Или, может, не хотел понимать? Том сидел за столом, и с огромным энтузиазмом ел омлет. Билл хмуро ковырялся ложкой в уже порядком надоевших хлопьях и поглядывал на тосты с черничным джемом, которые лежали на небольшой круглой тарелке. Эти тосты были сделаны Томом, и, следовательно, только для него. Мать суетливо допивала кофе, сегодня она опаздывала на работу, и ей было не до жалобных глаз младшего сына, который практически ни съел свой завтрак.
- Если хочешь, можешь взять один, - Том указал глазами на тосты, и отодвинул пустую тарелку.
Его дреды в лучах морозного солнца отливали медовым оттенком. Он был очень хорош сейчас. Билл невольно залюбовался им, и прослушал, что брат спросил. Пухлые, чувственные губы старшего повторили что-то, и Билл дёрнул головой, отгоняя наваждение.
- Я прослушал, прости, повтори, пожалуйста, вопрос.
- Придурок ты, братец, - Том хмыкнул, и подвинул тарелку к Биллу – Бери, говорю, если хочешь.
- Правда? – глаза мальчика моментально загорелись.
- Но не думай, что это за просто так, - шепнул Том, прогнувшись через весь стол.
Его глаза тоже загорелись, а губы растянулись в ухмылке. Билл покраснел, но кивнул. Уж больно ему хотелось попробовать чего-то нового сегодня. Слишком хотелось.
- Я не хочу ждать до Рождества, - Билл нетерпеливо заёрзал между ног брата, прижимаясь попой к паху старшего слишком сильно – Давай, может, сегодня?
- Ну, нет, - Том обхватил мочку уха губами, и мягко засосал её – Подожди немного, осталась всего неделя до Рождества.
- Ну, я же говорю, что не хочу ждать! – капризно протянул Билл.
Он впервые вёл себя так, обычно он не позволял себе капризничать, не так был воспитан. Но сегодня у него было какое-то странное настроение. И он безумно хотел чего-нибудь такого…необычно, скажем так.
- Я не ясно говорю? - голос брата стал немного грубей, и его руки сжали узкие бёдра.
Том давал понять, что он тут старший во всём, и что он будет решать, что и когда они будут делать. И это достаточно сильно злило Билла. Он уже привык, что с братом можно позволять себе небольшие вольности.
- Ну, тогда я пойду в свою комнату, - Билл дёрнулся, но встать у него не вышло.
Том крепко прижимал его к себе. Его забавляло то, каким иногда наивным может быть Билл.
- Никуда ты не пойдёшь, пока я этого не захочу, - жарко шепнул он, надавливая руками на пах младшего – Тебе это разве тоже непонятно?
Билл хотел было возмутиться, но передумал именно в тот момент, когда губы Тома коснулись его шеи. Сразу же расхотелось строить из себя кого-то. Ведь они оба знали, что будет так, как скажет старший.
- Поцелуй меня хотя бы… - прошептал мальчик, откидывая голову брату на плечо.
- Вот так бы сразу, малыш.
Они целовались долго. Том сминал губами губы брата, кусал его, облизывал, засасывал, в общем, делал всё, что умел. Билл стонал ему в рот, как всегда не сдерживаясь. Сегодня он был особенно громок и горяч. Том даже забыл снять цепочку с шеи брата. Точно также он забыл и о времени. И очень зря.
Входная дверь открылась так внезапно, что братья даже не успели понять, что происходит. Зато Симона успела зайти в дом, и включить в прихожей свет. Её глаза стали неестественно большими. Сумка выпала из рук.
- Что здесь происходит?!
Рука Тома выскользнула из спортивных штанов брата, но было слишком поздно. Все карты были открыты. Так глупо и грязно открыты, что хотелось перемотать время назад. Тогда они хотя бы приняли более безобидную позу. В голове Тома проскользнула мысль, что, слава Богу, что он не согласился с Биллом. Иначе их мать увидела бы картинку ещё поинтересней.
Билл не знал, куда себя деть от стыда и страха. Он сидел, неестественно сильно выгнув спину. Его глаза лихорадочно блестели и бегали по гостиной. Том сидел рядом, его лицо было слишком серьёзным. Младший никогда не видел своего брата с таким выражением лица. Мать кричала. Она размахивала руками, задыхаясь в собственных словах и злобе. Казалось, ещё мгновенье, и она вскочит со своего места для того, чтобы хорошенько ударить сыновей. Каждого. Билл уже практически не разбирал, что говорила женщина, но он отчётливо слышал, что она обвиняла во всём старшего. Она говорила о каком-то плохом влиянии, о том, что Том совершенно не понимает, что он делает, и какие последствия могут быть после его действий.
- С меня хватит, - буквально прошипела женщина – Я сейчас же позвоню твоему отцу, и скажу, что теперь ты будешь жить с ним.
Билл очнулся, словно от удара, как будто при этих словах его хорошенько встряхнули. Его губы сами по себе мелко задрожали.
- Нет, не надо Тома никуда отправлять! – он испугано схватился за подол материной юбки, прямо как в детстве.
Но сейчас это не помогло. Впрочем, как и раньше.
- Замолчи, Билл! Иди в свою комнату, закрой дверь, и тихо сиди, пока я не постучусь к тебе!
- Но мама! – слёзы сами потекли из глаз, и он схватился теперь за руку Тома.
Он не хотел, он не был готов к такому повороту событий.
- Мы больше не будем, правда! – прошептал он, прижимаясь к брату всем телом.
Но женщине это совершенно не понравилось. Совершенно.
- Иди, я сказала! – она топнула ногой и схватила Билла за руку, буквально стаскивая с дивана – Конечно, вы больше не будете, даже можешь и не мечтать об этом! А ты, - она посмотрела на старшего, который по прежнему сидел молча, только внимательно смотрел перед собой – Иди, собирай свои вещи.
Билл не понимал. Он никак не мог понять, как так вышло. Как они могли забыть о том, что по средам мать рано возвращается с работы? Они ведь могли заняться этим и в его комнате, или в комнате брата, не обязательно в гостиной. И почему мама так восприняла это? Почему она винила только Тома, почему говорила, что давно хотела отправить его к отцу? Почему именно его? Да и вообще, они могли просто пообещать ей, что больше не будут так делать, она могла поругать их, даже, может, ударить. Но зачем же так, зачем? Слёзы потекли с новой силой, когда Билл увидел в окно, как по дорожке идёт Том, неся большую спортивную сумку, явно со своими вещами, к такси. Мальчик прижался лицом к стеклу, и со всей силой ударил по нему руками. Том повернулся. Он слабо улыбнулся брату, и помахал ему рукой на прощанье. Это было, наверное, последней каплей. Билл заплакал, громко и жутко. Он упал на кровать, зарываясь лицом в тёплый, клетчатый плед, и буквально завыл на весь дом. Это было больно. Слишком больно для его маленького, хрупкого сердечка.
Симона стояла, прислонившись ухом к двери комнаты младшего сына уже минут десять. Она слышала, как громко плачет её ребёнок, как бормочет что-то, понятное только ему. Прошло уже полтора часа, и Том даже уже доехал до Гордона, и бывший муж даже позвонил, сказав, что сын добрался. А мальчик всё плакал. И это было больно. Но ничего изменить было уже нельзя.
По крайней мере, сейчас.
Часть II .
Глава 1.
Pov ’ Bill .
Солнце мягко касалось моего лица. Я лежал в гамаке, чуть раскачиваясь, и лениво листал одолженный у друга журнал с полуголыми девицами. Особого энтузиазма я не испытывал, и вскоре мне надоело это совершенно, от чего я громко выдохнул и кинул журнал на маленький раскладной столик. Скучно. И ужасно жарко, от чего не хочется делать совершенно ничего. Закидываю руки за голову, и закрываю глаза, щурясь от июньского солнца. Но я как будто улыбаюсь ему. Я слишком люблю лето, чтобы строить ему гримасы.
- Билл! – дёргаюсь, и чуть не переворачиваюсь.
Ненавижу, когда она вот так подкрадывается и начинает кричать.
- Да, - нехотя отвечаю, и приоткрываю один глаз, - Что?
- Я хочу тебя попросить…
Видя, как мать отводит глаза, я сразу понял, что сейчас меня загрузят какой-нибудь работёнкой.
- Что надо сделать? – приподнимаю брови и вижу, как её взгляд падает на журнал.
Чёрт. Немного неловко. Но мне уже почти шестнадцать, так что она не имеет права высказывать мне что-либо!
- Ты не мог бы съездить в магазин, - Симона делает вид, что ничего не заметила, и поправляет волосы – Я сейчас немного занята работой, так что…
Иногда мне хочется сказать ей, что я не нанимался к ней в курьеры. Она уже взрослая женщина, ей тридцать шесть, а она до сих пор ненавидит ходить по магазинам одна. Для неё легче заслать туда меня. Одного.
- И что надо купить? – сажусь, чуть покачиваюсь, и встряхиваю отросшими волосами.
- Ты так оброс…- тихо говорит она, скорей самой себе, чем мне – Тебе придётся съездить в «Наш Мир», вышел новый диск…
Я застонал, и картинно закатил глаза. Ну, только не это! Ненавижу этот дуратский магазин, до него ехать сорок минут на автобусе. А летом, когда стоит такая жара, как сейчас, это просто невыносимо!
- Мам, а нельзя купить этот диск завтра? – я скосил глаза на яркую обложку и улыбнулся томной блондинке – Просто ехать сейчас, днём, когда такое пекло…
Симона недовольно поджала губы и молча развернулась. Я смотрел, как покачиваются её волосы, и понимал, что ехать придётся всё равно.
Я недовольно сопел, раздражённо наблюдая за тем, как молоденький консультант роется в стопке дисков. В помещении магазина было ужасно душно, и моя клетчатая рубашка уже прилипла к спине. Я мечтал только об одном – о прохладном душе и бутылке холодной колы. Сейчас это казалось единственным удовольствием. Наконец-то парень разогнулся, и точно также раздражённо глядя на меня, буквально впихнул мне в руки диск. Я хмыкнул, и пошёл на кассу. И как таких работников держат?
Автобуса не было уже минут двадцать. Вечерело. Я тоскливо оглядывался по сторонам, понимая, что устал просто чудовищно. В руке был зажат злосчастный диск, и я машинально крутил его, напевая себе под нос Green Day. Благо, на остановке я был один. Из-за поворота выехала чёрная Audi, явно новенькая и одна из последних моделей. Я мысленно присвистнул, смотря на такую красавицу, и улыбнулся тонированным стёклам. Но улыбка сползла с лица сама, когда машина резко сбавила скорость и остановилась практически напротив меня. Не люблю, когда ко мне обращаются незнакомые люди. В незнакомой местности. Когда я один. Не то, чтобы я был трусом, просто до влажных ладоней не люблю этого. Я смотрел напряжённым взглядом на остановившуюся машину, и ждал, что же будет дальше. Но, к моему огромному удивлению, она так же резко, как остановилась, тронулась с места. Я пробежался глазами по номеру, запечатлевая в голове набор цифр и букв на синей полоске – MD 35 L. Не знаю почему, я повторил несколько раз вслух эту комбинацию, даже не замечая того, что к остановке буквально «подполз» почти битком набитый автобус. Чтобы я ещё раз поехал куда-нибудь в будни, в такую жару…
Вечер протекал как обычно. Теперь, уже как два года, мало что менялось. Сперва было ужасно трудно привыкнуть к тому, что из соседней комнаты не слышно громкой музыки и пьяной ругани в трубку. Что никто не отнимает у меня пульт, переключая на неизменный Mtv. Что никто не пихается, не обзывается и не норовит дать мне пинка. Но самым трудным, наверное, было отвыкнуть от горячих поцелуев и гибких, тонких пальцев. От громких стонов на ухо, и протяжного, на выдохе, «Би-иил», когда он кончал в мой рот. Я стараюсь не произносить, даже не вспоминать его имени, потому что только от одного сочетания этих букв по телу проходит дрожь, и я вспоминаю его размытый от моих слёз силуэт, как он идёт к такси, неся сумку с вещами, и машет мне рукой, криво улыбаясь. Это всё, что осталось мне от старшего брата.
Я не видел и не слышал его ровно два года.
Pov ’ Tom
Тёплый воздух, казалось, можно было резать большим кухонным ножом. Не люблю, когда на улице такая жара. Невыносимо. Люди становятся раздражёнными, злыми, потными и, в общем-то, такими, что мне совершенно не хочется общаться с кем-либо. Мне нравится, когда на улице +20 и дует прохладный ветерок. Это то, что надо.
- Эй, Том! – вздрагиваю, и нехотя отрываюсь от газеты.
Сейчас начнётся. Отец подходит быстро, улыбаясь и двигая бровями.
- Сколько можно сидеть тут? Тебе не надоело? Такая погода, в самую пору сходить на пляж, склеить парочку девочек, - Гордон смеётся, и хлопает меня по плечу.
Улыбаюсь, и откладываю газету в сторону.
- Я, вообще-то, искал себе квартиру, - хмыкаю и достаю из кармана джинсов пачку сигарет.
- Да найдёшь ещё, я же обещал помочь.
- Я и так живу с тобой два года, - внутри что-то переворачивается, но я улыбаюсь – Пора бы уже иметь собственную жилплощадь, чтобы спокойно склеивать «парочку девочек», и, быть уверенным, что мне будет, куда их привезти и не застать тебя дома.
- Ну, это ты прав, - сквозь смех соглашается – Но ты, всё же, не сиди дома.
Киваю, прикуривая. Купить, или хотя бы снять квартиру я решил, на самом деле, недавно. Примерно как прошло полгода спустя моего совершеннолетия. Тогда моя половая жизнь стала зашкаливать. И именно тогда я впервые столкнулся с вопросом проживания. Иногда случались не совсем приятные казусы – придя домой, обнимая разгоряченную девицу, я заставал отца, который должен был быть на ночной смене, пьяного вдрызг. Дома. Какой тут секс. Ездить к девушкам домой я не любил, да и сейчас не люблю. Их комнаты, такие все насквозь слащавые, с кучей одежды и постерами смазливых мальчиков на зеркалах, с какими-то совершенно немыслимыми, лишними вещами, совершенно сбивали меня с толку. Я не могу в таких комнатах тр*хаться. Тр*хаться, как я люблю – жёстко, грубо, до отключки. Сердечки и прочая х*рня сбивают меня с толка, уж извините. Да и жить с отцом, как бы это хорошо не было, уже поднадоело. Хотя, конечно, иногда было очень приятно по утрам заставать на кухне молоденьких нимфеток в одних рубашках на голое тело, распивающих кофе. С ними можно было поговорить, пофлиртовать, пригласить в свою комнату… Но всё же хотелось самостоятельной жизни, какой-то уверенности в том, что тебя больше не смогут выкинуть из дома, как щенка. Да, я до сих пор не простил своей матери, если её вообще можно так назвать, что тогда она буквально выгнала меня из дома. Билл всегда был её любимчиком, её любимым сыночком, ведь он так хорошо учился и вёл себя. Знала бы она, как её «правильный» мальчик сладко стонал, когда я дрочил ему. Знала бы она, каким он был нетерпеливым, громким и горячим, как он любил отсасывать мне.. Да, хотелось бы мне посмотреть на него сейчас. Наверное, он изменился, а, быть может, всё так же и остался тихоней. С мягкими чёрными волосами, бездонным взглядом и тихим, нежным голосом..
Давно же я не видел его, давно.
Машина мягко неслась по пустой дороге. Люблю ездить по этой улице, тут никогда не бывает пробок и прочей ерунды. Новая Audi, подаренная отцом на совсем недавно прошедшее девятнадцатилетие, приятно урчит, словно кошка. Чёрная кошка. Моя любимая и единственная. Я плавно свернул на повороте, и посмотрел вперёд. Глаза врезались в одинокую фигуру, стоящую на автобусной остановке. Чёрт. Не может быть такого? Это он? Я резко затормозил совершенно близко с ним, и смотрел сквозь тонированное стекло на напрягшегося парня. У него были чёрные волосы по плечи. Худой, с проколотой бровью…Пухлые губы, тонкие пальцы, стройные ноги.. До боли похож на Билла. Но я не могу быть уверенным, что это он. Да и даже если и так, то что? Что я могу сделать? Выйти из машины, и начать обнимать его, визжать, как соскучился?..Я скучал, не спорю. Но я помню, при каких обстоятельствах нас разделили. И мне уже не шестнадцать, когда ты ещё не можешь определиться, что тебе нужно. Когда хочется чего-то нового, а это новое так удобно оказывается под рукой. Во всех смыслах. Возможно, у меня были к нему какие-то чувства, но я не могу сказать точно, что это было. Мне не с чем сравнивать, да и он же мой брат, в конце концов. Разве я мог любить его? Хотя хотеть его это мне не мешало, ещё как не мешало..Я встряхнул головой, откидывая дреды назад, и тронулся. Даже если это Билл, мы теперь с ним совершенно чужие люди.
Глава 2.
Pov ’ Bill
Обожаю каникулы. Возможность не видеть три месяца дотошных одноклассников и учителей меня радует несказанно. Встаю с кровати, потягиваясь, и одёргиваю длинную футболку, в которой я сплю, когда тепло. Почёсываю плоский живот, и начинаю шептать молитву, замерев на несколько секунд и сделав лицо серьёзным. Да, я всё ещё верю в Бога. Я всё ещё молюсь по утрам и вечерам. Теперь этого мне никто не может запретить… Я вырос, что-то переосмыслил, но от «старого» Билла осталось слишком много. Слишком.
Выхожу из комнаты и, удостоверившись, что в доме тихо, а, значит, мать ушла сегодня куда-то (у неё отпуск, который, слава Богу, уже заканчивается), иду немного вперёд и быстро наклоняюсь, доставая из-под маленького коврика у двери, ключик. Открываю дверь, и странно улыбаясь, захожу в комнату. Его комнату. Тут пахнет им – сигаретами, алкоголем, дорогим одеколоном, который подарила ему мать когда-то, и его стонами, сладкими и чувственными. Сажусь на пол, у кровати, и воспоминания накрывают сами. Облокачиваюсь на руки и запрокидываю голову назад, открывая шею, как будто он сейчас как раньше сидит на кровати и ждёт момента, когда можно будет придавить меня к полу и начать грубо целовать. Мотаю головой из стороны в сторону, прикрыв глаза. Боже, прости, прости за то, что я до сих пор думаю о нём. Я до сих пор…люблю его.
Его кровать застелена тёмно-синим покрывалом в крупную клетку. Тонкий слой пыли покрывает письменный стол, на котором раньше стоял компьютер. Теперь он мой, но уж лучше он всё ещё был его. На самом деле, это, наверное, просто глупая привязанность, и не более. За что мне любить его? Да ведь он ещё и мой родной брат. Но как иногда мне не хватает его «Братишка», «Мелкий», «Придурок», как мне иногда не хватает просто его. До дрожи.
- Том… - неуверенно произношу, прижавшись щекой к старательно спрятанной в шкафу толстовке. Он забыл её, когда собирал вещи. Не знаю как. А, может, просто оставил на память. Для меня. Она тоже всё также пахнет им, так..по запретному.
Я буду молиться о том, что когда мне исполнится восемнадцать, мы с тобой обязательно встретимся, братишка.
Я посидел ещё немного, вслушиваясь в тишину, впитывая такую родную и одновременно ставшею чужой атмосферу его комнаты, и вышел, осторожно прикрыв дверь. Глупости. Я просто соскучился по общению, по хоть какой-то ласке… Ведь за эти два года у меня так никого и не было, хоть я и изменился внешне. Видимо, во мне есть то, что отталкивает, и то, как я выгляжу, тут не причём. Прискорбно, однако.
Мать пришла домой около пяти часов. Я сидел на кухне и читал Гёте, задумчиво подперев рукой подбородок. Из открытого окна в помещение попадал тёплый, густой воздух. Я заправил волосы за уши, и поднял на неё грустные глаза. Мне всегда становится тоскливо и больно после того, как я посещаю его комнату. Наверное, я до сих пор не могу понять, почему мать поступила так. Ведь всё можно было решить по-другому. После того, как он уехал, мы с ней долгое время вообще не разговаривали. Я плакал целыми днями, а она забирала документы из школы. Из когда-то нашей школы. На рождество мы сидели вдвоем за столом, а мне казалось, что это всё не правильно. Не правильно, что нас разделили, что его сейчас нет рядом, что он не сидит напротив и не нахально улыбается чуть пьяными глазами. Это было больно. А потом как-то само всё улеглось, даже не помню, кто заговорил первым. Она обняла меня тогда, прижала к себе близко-близко, и, погладив по голове, сказали лишь несколько слов: «Так надо, малыш». Больше мы к этой теме не возвращались. А он как-то сам забылся и выветрился. Ну, так думает она, а для меня он навсегда останется единственным. Старшим братом.
- Билл? – вздрагиваю, и поворачиваюсь.
Симона стоит, чуть сощурив глаза, и теребит в руках летний шарф.
- Я задумался, прости, - закрываю книгу, заложив закладку, на обратной стороне которой маленькими буквами было написано «Том».
Он всегда, везде со мной.
- Я купила фруктовые тарталетки, - женщина встряхнула волосами и поставила на стол рядом со мной белоснежный пакет – Хочешь сейчас?
- Да, - улыбаюсь, и встаю со своего места – Только уберу книгу на место, и поставлю чайник.
Иногда мне кажется, что она всегда чувствует, что я думал о нём. Но ничего не говорит только потому, что понимает, насколько это для меня бесполезно.
Pov ’ Tom
Нет ничего лучше, чем проснуться в кровати с хорошенькой брюнеткой, которая точно не начнёт закатывать истерик и говорить о нашем «будущем». Понятное дело, его нет. Сонно улыбаюсь девушке, и лениво целую её в губы.
- Отец придёт примерно через два часа, не хочешь повторить? – двигаю бровями, проводя рукой по её талии.
Она улыбается, и игриво прикусывает нижнюю губу. Люблю таких девушек. Но вот именно её – нет.
Спустя двадцать минут, как Сара ушла, беззаботно помахав рукой мне на прощанье, я решил позавтракать, точней, сделать себе кофе и парочку горячих бутербродов. Настроение было отличное, и я включил радио, делая звук погромче. Отец сегодня работает, так что можно было проводить время так, как хотелось. Впрочем, он никогда не запрещал мне чего-либо. Жить с ним было намного лучше, чем с Симоной. Если бы с нами был ещё Билл..хотя, это лишнее. Он ведь такой…с нами ему было бы трудно жить. Со мной, это точно. Хотя, кто знает, как всё сложилось бы. А, вообще, пора заканчивать вспоминать братишку чуть ли не каждый день. Это ведь совершенно не приведёт ни к чему хорошему.
- Ты не представляешь, Томас, какие у меня новости, - Гордон загадочно улыбнулся – Правда, я не уверен, как ты отреагируешь на это, но всё же.
- Что случилось? – облизываю липкие пальцы, и откладываю опустевшую пачку чипсов с луком.
- Сегодня я звонил твоей матери, - удивлёно приподнимаю брови – И я договорился с ней, знаешь о чём?
- О чём же? – хмуро интересуюсь, чувствуя, как внутри всё переворачивается.
- Пришлось попотеть, не знаю, какими силами, но я уговорил её разрешить мне встретиться с Биллом. Нам с тобой встретиться.
- Что? – резко встаю с дивана и сжимаю руки в кулаки – В каком смысле?
- Он приедет к нам на эти выходные. Чёрт, я столько не видел его, лет шесть, наверное. Сыно-оок, - то, как он тянет гласные, говорит о том, что он немного пьян и очень рад.
Конечно, Биллу рады все. И трудно объяснить, что чувствую сейчас я.
- А с чего ты вдруг позвонил ей? – сажусь обратно, откидываясь на спинку дивана.
- Не знаю, - пожимает плечами и садится рядом – Я так давно не видел его, а сейчас вроде каникулы, да и мы созванивались с ней в последнее время часто, вроде, наладили отношения, вот я и подумал…
- Ты с ней созванивался? Зачем?
- Она, как ни крути, была моей женой, - улыбается – Да и тебе разве не хочется встретиться с братом спустя два года?
- Очень хочется.
Ты даже не представляешь, насколько сильно, отец. Правда, я не уверен, хочет ли этого Билл. И чем это кончится.
Pov ’ Bill
- Сынок, можно?
Вздрагиваю от стука в дверь. Я всё также запираюсь. Правда, не могу понять, от кого. Встаю с кровати, скидывая крошки от печенья со спортивных штанов, и открываю дверь.
- Конечно, проходи, - улыбаюсь матери, и делаю несколько шагов назад, пропуская её в комнату.
- Билл… - она нерешительно переминается с ноги на ногу – У меня для тебя новость..Хорошая..
- Да? – заинтересованно смотрю на неё, усаживаясь на кровать и беря из пачки очередное печенье – И какая?
- На этих выходных ты поедешь к отцу.
Такое ощущение, что меня облили холодной водой с ног до головы. Откладываю недоеденное печенье в коробку и провожу по лицу вспотевшими ладонями.
- Если ты не хочешь, я могу позвонить Гордону и сказать, что ничего не получается.
- Нет-нет, я согласен, я соскучился по папе, очень-очень соскучился…
- Билл, ты не бойся… - Симона отводит глаза и садится на кровать, обнимая меня – Гордон будет дома в эти дни..Том, он…
- Не надо, - аккуратно убираю её руки – Я не боюсь его, с чего ты взяла? Просто это очень неожиданно.
Мать ничего не отвечает, просто кивает и выходит.
Господи, спасибо тебе.
Глава 3.
Pov ’ Tom
Наверное, у меня самая странная семья в мире. В какой ещё можно быть так удивлённым тем, что твой брат приедет к тебе на выходных? При этом вы не виделись с ним два года, потому что ваша мать застукала вас же за инцестом, и разделила. При этом отец уверен, что мать выгнала вас за ужасное поведение. Он знать не знает о том, зачем она когда-то застукала вас. У кого ещё так может быть? Наверняка, не у многих. И я даже не могу понять, хорошо это или плохо.
Билл должен приехать примерно через полчаса. Сказать, что я волнуюсь, ничего не сказать. Всё-таки, мы так давно с ним не виделись. Никак не возьму в голову, почему Симона вдруг разрешила ему приехать к нам. Тут что-то не чисто. Может, она эти дни хочет провести со своим ухажером, или может она вообще, лесбиянка. Да, весёлая, однако у нас семья, ничего не скажешь.
Когда в дверь позвонили, у меня внутри всё запрыгало, словно через скакалку. Я стоял в гостиной, у окна, и упорно разглядывал шторы. Я не видел, как Билл заходил в дом. Наверное, задумался. Отец засуетился тем временем, вскочил с дивана и понёсся в прихожую. Звонок повторился. Какой нетерпеливый. Прямо как раньше.
Дверь открылась с характерным щелчком замка, и я услышал, как в квартиру зашёл брат, начиная шумно обниматься с отцом. Они визжали в прихожей наверное минут десять, не меньше. Я прекрасно слышал, как при этом они всхлипывали. Могу поспорить, Билл плакал, размазывая слёзы по лицу, а отец наверняка, как в детстве, сцеловывал его слёзы. Всегда бесило, что с ним обращаются, как с маленькой девочкой. Ко мне никогда не было такого отношения. И сейчас я рад этому безумно. Наверное, надо выйти в прихожую, поздороваться с ним, обнять. Но как-то это…странно будет, наверное. А, может, я просто боюсь.
Моя проблема решилась сама, потому что в гостиную вошёл отец, прижимая к своему боку растрёпанного Билла. Билла. Тогда на остановке был он, точно. Изменился всё-таки братишка. Вытянулся, волосы отрастил. Какой-то совсем другой стал, но в его взгляде было всё то же самое – страх, неуверенность, застенчивость, невинность, радость, преданность. Всё смешалось, от чего он часто моргал и облизывался, словно кошка.
- Ну, привет, Билли.
Наверное, я извращенец. Потому что мне до сих пор нравится смотреть на то, как вытягивается его лицо и учащается дыханье. Он боится и волнуется, это точно.
- Привет, Том, - неуверенно говорит, и отец подталкивает его в спину ко мне.
О, папа, ты не знаешь что делаешь. И что сделала наша мать. Что сделаю я. А ведь я сделаю. Что-нибудь, но обязательно. Неуверенно подходит ко мне, как в детстве поджав губы. Такой ещё ребёнок. Наверняка сладкий ребёнок. Это нездорово, так реагировать на своего брата. Обнимаю его, прижимая к себе, кладя руки на его спину. Дрожит. Ненавязчиво провожу по позвонкам, и вдыхаю запах его одеколона и пота. Вижу, как счастливо улыбается Гордон. Такое ощущение, что он пьян.
- Парни, это однозначно надо отметить!
Киваю, выпуская Билла из своих объятий, видя, как всё так же, как два года назад, краснеют его щёки.
Родной.
День буквально пролетал. И я был рад, что меня не закручивают все эти внезапно появившиеся дела. Два дня. Это так ничтожно мало по сравнению с моими двумя годами и шестью годами отца. Она дала ему всего два дня на то, чтобы он пообщался со своим младшим сыном, которого он всегда любил до беспамятства. А мне она дала два дня, чтобы я снова сошёл с ума. Почему нельзя было сделать так, чтобы Билл увиделся только с Гордоном? Я не понимаю мотивации её поступков. Это воистину самая странная женщина, которую я знаю. И при этом она моя мать. Занимательно. Отец тем временем не терял своего времени, как бы это не звучало. Сперва они сидели с Биллом в гостиной, разглядывая неизвестно откуда взявшийся детский альбом, где были фотографии, на которых Билл купался голым, а я почему-то стоял рядом и хмуро улыбался. Они постоянно разговаривали, не умолкали просто. Всё время был слышен чуть хрипловатый, ещё не «сломавшийся» до конца голос брата, и весёлый, приятный Гордона. Они были однозначно счастливы и во мне не нуждались нисколько. Потом сели обедать. Билл устроился рядом с отцом. Мы вообще-то почти никогда за обеденный стол не садились, ели обычно в гостиной перед телевизором или как-то поодиночке, но сами понимаете, такой случай. Билл уплетал за две щёки, и всё никак не унимался, всё говорил и говорил, что мне так и хотелось встать и сжать его губы пальцами, складывая трубочкой. Но Гордона всё устраивало, даже больше, они говорили вместе. Далее сумку через плечо Билла наконец-то перенесли из прихожей почему-то в мою спальню, и они вдвоём отправились, не поверите – на ярмарку. Боже, как будто ему пять лет. Но ничего. Пришли они оттуда часа через три. Билл притащил мне сахарную вату. Хотелось запихать ему её в задницу, но я только сдержано улыбнулся. Я не узнавал отца. Он так светился, так улыбался, что было трудно представить, что с этим человеком по утрам я обсуждаю, как лучше оттр*хать очередную девицу. Могу сказать точно – Симона сделала это всё не просто так. Не просто.
Вечером собрались праздновать. Вот только непонятно что. Все разошлись собираться, и я наконец-то остался наедине с братишкой. Билл сидел на моей кровати, и усердно разглядывал пол, пока я рылся в шкафу, выбирая одежду.
- Не сиди, переодевайся, - бросаю ему через плечо, выдёргивая из шкафа белоснежную футболку.
Билл, молча, встал и, поставив свою сумку на кресло, стал рыться в ней, выгнув спину дугой.
- Рассказывай, как там школа, друзья, мать.
- Всё нормально, мама хорошо, - монотонно отозвался он, доставая серую тряпку и быстро снимая свою почти такого же цвета футболку.
На его спине россыпь родинок. Раньше я даже не замечал этого. Хотя у меня было предостаточно времени.
- Как на личном? – внимательно слежу за тем, как он стягивает свои темно-синие джинсы и надевает потёртые белые.
У него чёрные боксёры и родинка на правой ягодице.
- Ммм, никак, - разворачивается и натянуто улыбается, пытаясь спрятать румянец и страх – А у тебя?
Голос дрогнул. Ох, боишься услышать то, что так явно, братишка?
- У меня всё отлично. Меняю девочек как перчатки, в постоянных отношениях не нуждаюсь.
- Ясно, - кисло улыбается, так по-детски не скрывая эмоций.
Он просто никогда не умел этого делать.
- Вот хочу купить или снять свою квартиру.
- Ооо, это похвально, - искренне улыбается и надевает поверх футболки белую олимпийку, не застёгивая её.
Вот и поговорили, называется.
Музыка в баре была не очень громкая и относительно неплохая, такая же, как и выпивка. Билл, крепко сжимая в руке кружку с баварским пивом, пьяными глазами блуждал по людям и слушал отца. Тот нёс какой-то бред, допивая, по-моему, уже шестую рюмку шнапса. Я же пил коньяк, медленно разглядывая Билла сквозь толстое стекло пузатого стакана. Мне хотелось поцеловать его. Повалить на пол прямо тут и впиться в горькие от пива губы. Сжать его маленькую задницу, а, ещё лучше, член. Который, к слову, был у него совсем не маленький. Достаю сигарету из лежащей на столе пачке и прикуриваю. Отец тоже курит, задумчиво пуская кольца. Билл сидит напротив нас, сгорбившись немного, и улыбается.
- Я очень рад, что мы сейчас тут все вместе, - Гордон улыбается и кивает раскрасневшемуся Биллу.
- Я тоже, - говорю, поглядывая на него.
А он молчит. Только неестественно лыбится и отпивает пива, пропуская пару капель на ворот футболки. Ему пить, кажется, совсем нельзя.
- Кстати, где Билл будет спать? – спрашиваю, туша сигарету в почти полной пепельнице.
Скоро придёт официантка и поменяет, застенчиво улыбаясь мне. Только мне.
- Думаю, он, как гость, должен лечь у тебя.
- А мне что, на диване в гостиной прикажешь устроиться?
- Ну не мне же, - Гордон смеётся, откусывая от лежащего на тарелке подобия сэндвича.
- Я думаю, мы можем с ним поспать вместе.
Билл встрепенулся. Дёрнул крашеной башкой и приподнял проколотую бровь. Забыл спросить, как он решился на это.
- Ты уверен? Неужели так не хочешь на диване спать? – отец мягко улыбнулся, доедая.
- А что такого? Мы же братья. И стелить ничего не придётся. Он всё равно на два дня.
- Логично. Билл, ты согласен с Томом переспать эти дни?
Прозвучало немного не так. Билл покраснел, засмущался, сжался и вякнул что-то вроде «Да, конечно, мне всё равно где спать», делая жадные глотки пива. Он напивается? Зачем? Боится, что ли, меня.
Домой приехали ближе к двум часам. Вечер хороший был, не спорю. Отец набрался и постоянно шутил с водителем, пока ехали в такси. Мы с Биллом сидели на заднем. Он застегнул свою толстовку, и всё время ёрзал, пытаясь устроиться на месте. В конце концов, закинул ногу на ногу и прижался лбом к стеклу. Я видел, как у него мягко собралась ткань у ширинки. Можно предположить, что он возбуждён.
В квартиру буквально ввалились. Отец чуть не снёс в прихожей телефон, который стоял на тумбочке. Пьяный братишка громко смеялся, а потом чуть не завалился, снимая кеды. Я был самый трезвый, хоть и выпил больше Билла раза в три. Он точно совершенно не умеет пить. И хорошо, что нас сейчас не видит Симона, потому что, как говорится, «Картина маслом».
- Спокойно ночи, Билли, - отец размашисто поцеловал шатающегося братца в щёку и сам, точно так же шатаясь, ушёл в свою спальню.
Мы опять остались одни. Наедине.
- Ну что, пойдём спать? – я вытирал руки полотенцем, смотря на то, как забавно щурится Билл от света лампы.
- Да, пошли, - невнятно сказал он, двигаясь в сторону моей комнаты.
Можно немного поиграть, и лечь спать. Совсем чуть-чуть.
Билл стоял перед кроватью, и, задрав руки, дёргал ими, пытаясь снять футболку, в которой застряла его голова. Я усмехнулся, и подошёл к нему вплотную, кладя горячие ладони на открывшуюся кожу. Братишка вздрогнул, дёргаясь вперёд, но я крепко прижал его к себе. Я всегда был сильнее, сейчас уж точно.
- Тсс, дай помогу, - убираю руки с талии и помогаю снять ему футболку, ощущая, какой он горячий.
И эти родинки. На его плече, шеи. Безумно хочется коснуться их языком. Просто попробовать. На шее цепочка - крестик.
- Вот и всё, а ты дёргался, - кидаю футболку на кресло, но всё также прижимаю Билла к себе.
- Том… - его сердце колотится бешено, и я чувствую, как сладко дрожит его голос.
Боится. Меня. Чёрт, я извращенец. Потому что у меня начинает вставать.
- Тихо, не шуми.
Убираю одной рукой его волосы и начинаю мокро целовать шею, переходя на плечи.
- Я чуть-чуть, не бойся.
- Нет, перестань! – дёргается, от чего его задница трётся об мой пах.
- Ммм, ладно, сделаем так.
Резко хватаю его за руки, и, развернув, толкаю к стене. Он охает, вжимаясь своим пьяным телом в неё. Наваливаюсь сзади, и раздвигаю его ноги руками, скользя по телу пальцами. Помню, раньше мы делали так.
- Боже, зачем ты это делаешь, - бормочет Билл, дрожа.
Как же он дрожит. Чертовски возбуждает.
- Тихо, не шуми и не пихайся, хорошо?
Шепчу на ухо, облизывая мочку. Рукой сжимаю его пах. Как и думал, у него стоит. Билл дёргается сильней, отрицательно мычит в мою ладонь, которой я закрыл его рот. Непослушный какой, раньше не был таким. Пытается укусить меня за палец, а потом резко обмякает в моих руках.
- Вот так-то лучше, - уже хриплю, потому что голос садится от возбуждения.
Глажу беспорядочно его тело, запускаю руки под кромку штанов. Сжимаю его член сквозь бельё, глажу яички. А потом резко разворачиваю его к себе лицом и целую в ошалевшие губы. Он опять охает, но рот покорно открывает, отвечает на поцелуй даже и хватается за мои плечи. Немного трусь об него, а потом понимаю, что хватит. Стоп. Крестик холодный и неприятно жжет, наверное, ему его разгорячённую кожу.
- Всё, давай спать.
С громким звуком отрываюсь от его губ, но Билл вдруг тянет меня назад.
- Нет, ещё один поцелуй.
Уворачиваюсь.
- Как ляжем.
Отхожу от него, быстро раздеваюсь и расстилаю кровать. Билл тоже успел раздеться и тянется к своей сумке, но я тихо говорю:
- Не надо, сегодня так поспишь.
Его стояк прекрасно видно, даже не смотря на то, что Билл включил ночник, а не люстру. Он жмётся и залезает в кровать, устраиваясь с правой стороны. Отлично, потому что я слева спать люблю.
Ложусь к нему, и бесцеремонно разворачиваю его за подбородок к себе, жадно целуя в губы. Он сдавлено стонет, хватаясь за одеяло. Второй рукой забираюсь к нему в трусы и сжимаю твёрдый член, обводя головку пальцем.
- А-аааах.
Хнычет и кончает, прокусив мою губу. Его рука трясётся, путается, но спускает мои трусы, и он гладит яйца пальчиками, уткнувшись носом мне в шею.
- Подрочи, мне больше нужно, чтобы кончить.
И он дрочит. Я сдавлено дышу, положив руку ему на талию и сжимая до боли его бёдра. Кончаю быстро. Он размазывает сперму по моему животу и натягивает трусы обратно.
- Если бы был пьянее, то заставил бы тебя слизать её.
Он кивнул, отстраняясь и вытирая руку и своё бельё.
- А теперь давай спать, тяжёлый у тебя день был, братишка.
Разворачивается на бок, на что я прижимаюсь к его заднице пахом и обнимаю одной рукой. Завтра будет много вопросов.
Глава 4.
Pov ’ Bill
Я боялся открыть глаза. Проснулся я уже минут как десять, и слушал ровное дыханье Тома мне на ухо. Он обнимал меня за талию, и его ладонь лежала на моём животе, приятно грея. Внутри всё переворачивалось каждый раз, когда брат дёргался во сне и тёрся об меня. Это было совершенно непонятное ощущение. То, что произошло вчера, никак не укладывалось в моей голове, и мне безумно хотелось спросить его, зачем он всё это сделал. Ведь не просто так? Мы не должны были родиться братьями, потому что мы занимаемся совсем не братскими вещами. Но я так скучал по нему, по его прикосновениям, голосу, что сдался вчера слишком быстро. Быстрее, чем в детстве.
Том зашевелился, и его рука резко поднялась выше, поглаживая. Наверное, он привык просыпаться так с девушками. А тут я, какое разочарование, наверное. Он перевернулся на спину, от чего его руки соскользнули, и потянулся, звучно зевая. Внутри всё закрутилось. Что мне говорить ему после вчерашнего, как вести себя с ним? А ведь завтра я уеду, и неизвестно когда ещё увижусь с ним. И с отцом тоже. Глаза стало непроизвольно щипать.
- Я знаю, что ты не спишь, - при этих словах его рука коснулась моей спины, и он нежно погладил позвоночник большим пальцем.
Я шумно выдохнул и прочистил горло, кашляя.
- Доброе утро, Том.
- И тебе, братишка.
Опять это «братишка». Теперь я запомню его надолго, теперь оно вопьётся мне под кожу. Я совершено не могу понять ход собственной жизни. Безумный танец.
- Ну, перевернись ко мне, что ли. Или ты мне свою попку демонстрируешь?
При этих словах ладонь Тома сползла со спины и опустилась на ягодицы, сжимая. К щекам прилипла краска.
- Что ты делаешь, перестань.
Я перевернулся на спину и прикрыл лицо руками. Меня трясло. Так хотелось высказаться, сказать ему всё, что скапливалось во мне эти два года.
- Ну, тихо, чего ты, мелкий.
Он сгрёб меня в охапку и прижал к своему боку, успокаивающе поглаживая по спине. Я уткнулся в его дреды носом и расплакался, шепча его имя. Наконец-то мне было кому сказать его.
Завтрак был поздний, можно спокойно назвать это обедом. Отец всё время смеялся и шутил, пихая меня в бок локтями. Я улыбался и отвечал ему, чувствуя себя невозможно хорошо. Том ел практически молча, вальяжно развалившись на стуле и подставив шею под солнце. Хотелось любоваться им вечно, к тому же, он не надел футболки, и сидел в одних клетчатых шортах, которые были ему по щиколотки. Широкие, в его любимом стиле. Впрочем, это было неважно сейчас. Главное, он рядом. Они рядом.
- Чем хочешь заняться сегодня, Билл? – Гордон допил кофе и встал, собирая опустевшие тарелки – Можем пойти в парк, хочешь?
- Хочу, - я улыбнулся и дёрнул ногами под столом.
- Отлично. Том, ты пойдёшь с нами?
- А что мне там делать?
Он поднял свой взгляд на меня и медленно облизнулся, играя с серёжкой в губе. По телу прошла крупная дрожь. Безусловно, он вырос, и выглядит просто крышесносно. Зачем мы встретились? Лучше бы, если бы мать сделала так, чтобы мы не виделись вовсе.
- Да ладно тебе, пойдём, - Гордон открыл бутылку с пивом, и закурил – Всё-таки, Билл сегодня последний день у нас гостит, и чёрт знает, когда Симона ещё разрешит приехать ему к нам.
- Ладно-ладно, уговорил.
Он улыбнулся и подмигнул мне.
- Тогда, думаю, Биллу стоит идти собираться.
- Я быстро.
Вскакиваю, и, чмокнув отца в подставленную щёку, быстро иду в комнату Тома. Надеюсь, он не зайдёт, когда я буду переодеваться.
Pov ’ Tom
На улице было невыносимо жарко. Меня не спасало даже то, что я был в одних шортах и борцовке. Билл с отцом шли впереди. Я неотрывно следил за маленькой, обтянутой светлой джинсовой тканью, задницей брата. Его клетчатая рубашка прилипла к его спине, и он постоянно передёргивал плечами. Кажется, единственный, кого всё устраивало, был Гордон. Народу в парке было достаточно, и меня раздражали вечно бегающие и кричащие дети. Зачем так надрываться и показывать свои вокальные данные? Кажется, и так всё понятно. Мы подошли к небольшой палатке с мороженным и водой. Билл встрепенулся, и отец, конечно же, сразу поинтересовался, не хочет ли чего его младший сыночек. Немного поломавшись, братишка заказал себе мороженное и бутылку ванильной колы. Я учтиво отказался от предложенного и попросил взять мне бутылочку тёмного пива. Гордон понимающе улыбнулся и ушёл «за покупками». Мы с братом снова остались вдвоём.
- Знаешь, чего бы я хотел сейчас? – спрашиваю, доставая пачку сигарет.
Билл внимательно следит за моими руками и дёргает головой, закатывая на секунду глаза.
- Чего?
- Хочу в душ. Прохладный. С тобой, - закуриваю и убираю пачку обратно в карман – Поцеловать тебя хочу. И чтобы ты отсосал мне, тоже хочу.
Братишка давится воздухом. Краснеет, и неестественно лыбится, заправляя волосы за уши. Хочет сказать что-то, ответить, но не находит слов. Мне нравится смотреть на то, как он теряется.
- Расслабься, шучу я. Правда, от прохладного душа всё равно не отказался бы.
Мысленно добавляю, что от минета я тоже отказываться не собираюсь. Билл странно кривит лицо, толи испугано, толи растеряно, толи ещё как. Перебирает цепочку на шее и тихо говорит, нервно облизывая губы:
- Если ты хочешь, я могу сделать…мне не трудно.
Внутри как-то неприятно колет от его слов.
- И многим ты сделал по не трудности?
Ответить не успевает. Подходит отец. Вручает мороженное и колу Биллу, а мне бутылку холодного пива. Вижу, как сник братишка, как изменился его взгляд. Словно погас.
- Что-то случилось? – Гордон обеспокоено спрашивает, открывая минералку.
- Всё отлично, - сухо бросает Билл и первым идёт вперёд – Пойдёмте к пруду, я хочу покормить уток.
Он обижается? На кого, интересно? Если он хочет показаться бесстрашным искусителем, то точно ошибается. Счёт будет явно не в его пользу. А ведь теперь в голове начинают появляться мысли, что, может, братишка не так невинен, как хочет казаться?
Интересно, почему это задевает меня?
День стремительно утекал. И я не мог понять, почему мне так безумно не хотелось, чтобы он заканчивался. Казалось необыкновенно нужным остановить время и…и просто наблюдать за тем, как братец кусает губы, как смеётся, запрокидывая голову назад. Хотелось дотронуться до его лица, чтобы доказать самому себе, что он настоящий, а не сделан из тёплого, душного воздуха. Хотелось доказать самому себе, что он не растает, как только сядет солнце. Но ведь уже завтра днём его не будет со мной. Значит, он ненастоящий? Кажется, у меня солнечный удар, ибо в голову лезут совершенно идиотские мысли. Билл в то время вёл себя подозрительно. Он не обращал на меня никакого внимания, даже не поворачивался изредка, чтобы посмотреть на то, как я тр*хаю его взглядом. Он даже не дрогнул, когда мне позвонили. Он не хмурился, слыша, что я заигрываю с мимо проходящей девушкой. Он упорно делал вид, что меня не существует. И меня это задевало. Хотелось подойти и хорошенько встряхнуть его, зашипеть на ухо, что так нельзя. Что со мной так нельзя. Я ужасно не люблю, когда что-то идёт не так, как хочется мне. И он может сколько угодно делать вид, что обиделся, что его задели мои слова. Мне без разницы. Я не чувствую себя виноватым. Ну, если только немного. Этот ребёнок делает со мной странные вещи. Мой брат делает со мной странные вещи. И да, тут есть двойной смысл.
Pov ’ Bill
Вечер. Ненавижу это время суток. Всегда впадаю в какое-то странное состояние. Обычно стараюсь не находиться дома в это время, хотя бы на улице, на веранде. Но только не в своей комнате. И только не в его. А сейчас так странно от того, что я сижу в гостиной на чуть жестковатом диване и смотрю какую-то передачу, запуская руку в миску со сладким попкорном. Справа от меня сидит отец, потягивая пиво. Иногда его рука взъерошивает мои волосы, и от этого внутри появляется щемящее чувство любви к этому человеку. Мне ужасно не хочется уезжать.
Слева от меня сидит Том. Его нога неприлично касается моего колена. Иногда он громко вздыхает, и его рука оказывается в моей миске со сладким. Его липкие пальцы касаются моих, и я вздрагиваю, словно через меня пропустили ток. Краем глаза вижу, как старательно он облизывает пальцы и вытирает их об домашнюю футболку. Ловлю себя на мысли, что мне безумно хочется поцеловать его сладкий сейчас рот. Хочется, чтобы его влажные и липкие пальцы запутались в моих чистых волосах. Для него ничего не жалко. Но я обижен. Обижен из-за того, что он считает меня…дешёвкой? Нет, я не такой. Если только с ним. Больше никому и никогда я не позволю так руководить мной. Так обращаться со мной. Он ведь особенный. Он ведь мой брат.
Любимый.
Идти в комнату не хочется. Но на часах уже почти двенадцать ночи. А мне вставать в десять. Нужно спать. Но…Том ушёл в душ уже как минут двадцать. Я слышу, как мягко шумит вода. Отец возится на кухне, кажется, моет посуду. Нужно встать, обнять его на ночь и идти. Если быстро забраться в кровать, то, может, я успею уснуть даже раньше, чем придёт брат.
Стягиваю джинсы, путаясь в узких штанинах. Люблю «дудочки», но их так неудобно снимать. Футболка слетела следом. Я остался в белье и носках. Закрываю глаза, и, сжав в руке крестик, начинаю тихо молиться, одними губами произнося слова. Я уже практически закончил, когда дверь в комнату стремительно открылась, и вошёл Том, насмешливо выдыхая.
- Какая картина, конфетка просто.
Меня передёрнуло. Внутри неприятно всё сжалось. Он..как когда-то давно, когда я боялся его. Невыносимый, грубый…и такой не мой. Чужой.
- Билли, может, ты перестанешь ломать комедию, и заговоришь со мной?
Я сжал зубы до боли в челюсти. Достал из сумки безразмерную футболку, и быстро надел её. Какой абсурд и ребячество. Но я должен доказать ему. Доказать, что я не все те шл*хи, что были у него. Я – другой.
- Я могу лечь?
- Нет бл*, стоя спи.
Раздражённый. Злой. Немного страшно. Так не должно быть. Мы ведь..не чужие друг другу. Мы что-то большее. Я развернулся, чтобы сказать ему хоть что-то, но слова застряли в горле. Он был в одном белье. Дреды собраны в высокий хвост. Плотно сжатые в полоску губы, натянутый взгляд. Он настолько прекрасен сейчас, что душно. Его глаза бегают по мне. Жадно и красиво.
- Я…мне… - стремительно теряю суть фразы, что хотел сказать.
- Ложись уже. Или ты в душ пойдёшь?
- Наверное, лучше завтра утром, устал, - немного сбивчиво отвечаю, и стягиваю с кровати покрывало.
Том пожимает плечами и становится сзади меня. Шумно втягивает воздух, вызывая у меня «стаю» мурашек.
- От тебя приятно пахнет. Возбуждающе так. И ты мне так и не ответил, многим ты отсасывал, а, Билли?
Хочу возмутиться, сказать, что он не прав, но на секунду помелькает мысль – а какая разница ему? Это ведь теперь только моя жизнь. Не наша, а моя.
- А тебе что? – разворачиваюсь к нему и выгибаю проколотую бровь.
- В смысле?
- Это ведь…моё дело, так?
- Значит, ты у нас маленькая шл*шка? – ухмыляется и складывает руки на груди – И сколько стоят твои услуги?
Всё не так, как должно быть. Я ведь не этого хотел добиться. Совсем не этого.
- Для друзей бесплатно, - бросаю и разворачиваюсь к кровати.
Успеваю даже наклониться и раскрыть одеяло. Но сильные руки хватают меня за запястья и больно дёргают обратно.
- А для меня есть какие-то скидки или льготы, ммм? – шипит, притягивая вплотную к себе – Я хочу твои услуги прямо сейчас.
- Отвали от меня, - протестующе дёргаюсь – Я хочу спать, и не намерен выслушивать твой…
Договорить он мне не дал. Зажал рот рукой и толкнул на кровать. Внутри всё перевернулось, а волосы красиво растрепались по одеялу. Колено Тома так привычно раздвинуло мои ноги, что я даже смог улыбнуться.
- Я буду кричать, - пытаюсь привстать, но братец встаёт коленями между моих ног и надавливает на мою грудь руками.
Футболка чуть приподнялась, открывая мои боксёры, торчащие тазобедренные косточки и плоский живот.
- Тогда мне придётся заткнуть тебе рот чем-нибудь. За это нужно отдельно платить?
- Да перестань же, мне больно!
Вскрикиваю, когда его колено надавливает на пах слишком сильно. Обидно. Я не хочу, чтобы так было. Он ведь может быть мягким и чутким, я знаю. Он мог, по крайней мере.
- А тебе не нравится грубо? Ох, прости, а я как раз люблю именно так.
- Что ты делаешь? – шепчу, закрыв глаза и пытаясь расслабиться – Ты ведь когда-то уже сломал меня. Приручил, словно дворовую собаку. Чего ты хочешь добиться? Унизить хочешь? Ну, тогда знай, что я даже не целовался ни с кем это время. Ты мне больно делаешь, а я уеду завтра. Уже сегодня даже…
Его тяжесть пропала как-то сама. Он лёг рядом и обнял меня поперёк талии, носом утыкаясь в шею.
- Прости. Чёрт…не говори ничего только больше, ладно? Мне себя трудно держать, когда ты рядом.
Том всхлипнул прямо мне на ухо. Внутри сладко защемило.
- Ты что, плач…
Его палец лёг на мои губы.
- Не говори, попросил же. Давай спать ляжем, тебе вставать завтра рано.
- А ты…поцелуешь меня?
- Конечно.
Он сдержал своё слово. И целовал долго и чувственно, поглаживая ладонями по животу и груди. Внутри всё трепыхало и танцевало. Я тёрся об него, тихо постанывая ему в рот. Глаза щипало. Но было хорошо. Даже слишком. Но ведь он рядом, а это самое главное. И его пальцы сейчас слишком нужны мне. Я устал от своих рук. Это ведь он научил меня всему этому. Значит, только с ним и должно это быть. И не важно, что я уезжаю. Мы ведь теперь не потеряемся, да, Том? Я помолюсь за это утром.
Глава 5.
Pov ’ Bill
Я опять проснулся раньше и боялся пошевелиться, разбудить Тома. Вчера было сказано столько всего, сделано столько всего, что сегодня мне хотелось только одного – по-тихому уехать домой. Можно сказать, убежать. К чему это всё? Всё равно ничего у нас с ним не выйдет. Мы слишком разные, полярные, не совместимые, наверное. И плевать, что когда-то он был нежным со мной, чутким. Это было давно, и, наверное, ничего для него не значило. Новые ощущения, не более. Я это прекрасно понимаю. Но..он для меня навсегда лучший, не смотря не на что.
Отключив будильник, я осторожно соскочил с кровати, и, стараясь ходить только на пальчиках, пошёл в душ. Минут пять смотрел на своё отражение в зеркале, ища ответ на вопрос, что же мне делать? Разбудить его или оставить всё как есть? Отражение не ответило, только пошевелило губами и выдохнуло его имя. Ещё пять минут я настраивал воду, осторожно укладывая цепочку с крестиком на полку. Принял душ за десять минут, стараясь вдохнуть как можно больше воздуха, который ещё пах Томом. Он ведь вчера тут последний мылся. Потом вытерся махровым, с полуголой девицей, полотенцем, и, надев чистое бельё и носки, осторожно вышел, на ходу надевая крестик обратно. Внутри что-то кричало, что я не должен вот так буквально убегать. Но если подумать, что изменится от того, что я разбужу его? Он только махнёт рукой, да перевернётся на живот. Ему ведь до меня больше нет такого дела, как раньше. Всё стало слишком по-другому.
На кухне был отец. Он сказал, что отпросился с работы на сегодня, чтобы меня проводить. Это было приятно. Я с улыбкой смотрел на то, как он быстро делал омлет, нарезая для него сыр и зелень.
- Ты хочешь, может, помидор ещё?
- Нет, не надо, - я говорил почему-то шёпотом – Лучше поставь чайник, пожалуйста.
- Ох, я совсем забыл про это. Во сколько у тебя автобус, кстати?
- В половину двенадцатого.
- А сейчас сколько?
- Десять пятнадцать.
Я вздрогнул и повернулся. В дверях стоял Том, широко зевая и почёсывая голый, поджарый живот. Он был растрепанный, заспанный, но такой родной сейчас.
- Ооо, и ты встал, красавчик, - Гордон мягко рассмеялся – Извини, тебе тогда придётся подождать, первым на очереди по получению еды Билл.
- Я могу вполне и сам себе приготовить.
- Хочешь, я сделаю бутерброды? Или тосты? Мне всё равно нечем заняться пока что, - я чуть приподнялся из-за стола, как умалишенный пытаясь поймать его взгляд.
- Лучше иди, собери свои вещи.
Голос брата был бесцветный и сухой, словно вчера не было этого разговора, этих извинений. Словно вообще ничего не было. Может, и поцелуи только приснились мне? Но ничего не оставалось, как встать, и пойти собирать сумку. В конце концов, он прав.
- Я его отвезу, зачем тратить деньги на автобус.
- Это хорошая идея, конечно, но..вряд ли Симоне это понравится.
- Я высажу его за один квартал, он дойдёт пешком и сможет сказать, что приехал на автобусе, а вышел пораньше, потому, что решил прогуляться.
- И ты думаешь, она поверит в это?
- Бл*дь, - Том выругался сквозь зубы – Ничего она не сделает, он всё равно уже погостил у нас.
- Ладно-ладно, остынь, - Гордон похлопал его по плечу – Билл, ты не против?
На самом деле, мне хотелось закричать в голос, что я против, и очень против. Мне даже находиться рядом с ним больно. Но зачем портить это и так немного корявое утро?
- Мне без разницы.
- Отлично, давай тогда, что ли, прощаться.
Я обнимал отца, гладя его по спине ладонями, в надежде на то, что я ещё когда-нибудь, совсем скоро, смогу так сделать. Том стоял сзади и только напряжёно дышал. Не могу понять, зачем он вызвался меня отвозить? Гордон поцеловал меня в щёку, потрепал по голове, и тихо сказал, смотря мне в глаза:
- Я очень надеюсь, что тебе понравилось у нас тут. Конечно, никакой особой культурной программы я тебе не смог предложить, но, вроде, все довольны, да?
Я согласно засмеялся, пытаясь спрятать слёзы.
- Ну-ну, чего ты, мы ещё встретимся, думаю, твоя мать теперь будет более сговорчива к этому.
- Я бы очень хотел этого, - не своим голосом прошептал я.
Почему-то сегодня громко разговаривать мне не хотелось. Словно в горле что-то застряло. Знаете, так бывает?
- Ну, мы идём или нет? – Том раздражёно фыркнул, складывая руки на груди.
- Ты сегодня какой-то не такой, а? Не выспался что ли? – в голосе отца проскользнула сталь.
Не очень хочется, чтобы из-за меня они поругались. Том ничего не отвечал, но я видел, как сжались его кулака. Наверное, он думает, что я отнимаю у него последнее.
- Да, Том, всё, я иду, - надеваю сумку на плечо, поправляю её и последний раз целую отца – Пока, пап. До встречи.
Я сразу вспомнил эту машину. Это была та самая Audi, что я видел тогда. Тот же самый номер, который я почему-то так хорошо запомнил. Том подкинул ключи, и нажал кнопку на брелоке, отключая сигнализацию. Я открыл переднюю дверь, не смело поглядывая на него. Кажется, отец был прав, и настроение у него сегодня совершено не то. Как только я захлопнул дверцу, и Том сел рядом, он заговорил, неспешно закуривая и опуская стекло.
- То, что было вчера, исключение, Билли. Я почти никогда не плачу. Даже когда нас тогда растащили, словно щенков, я не плакал. Было больно, но я не проронил ни одной слезинки.
- Зачем ты говоришь мне это? – внутри больно кольнуло, словно тысячью иголками.
Я следил за сигаретой, которую он жадно обхватывал губами. И мне так хотелось, чтобы он относился ко мне хоть с капелькой такой же чувственности.
- Просто хочу, чтобы ты знал это.
- Хорошо, - я отвернулся к окну, пытаясь сдержать слёзы.
Нельзя, нельзя плакать, я ведь уже взрослый, я ведь уже не такой, как раньше. И он не такой. Хватит строить воздушные замки, Билл. Пора бы уже понять, что ты для него всё-таки дешёвка, и не более.
- Наверное, мне лучше поехать на автобусе, я ещё успею, - голос предательски дрожит, так и хочется дать самому себе по лицу.
Том молчит, только курит быстрее, словно от этого зависит что-то. Тушит бычок в специальной пепельнице, и, выкинув окурок, открывает окно до конца.
- Жарко сегодня. А ведь утро только.
- Мне надо выйти, прости, - тянусь к ручке, но Том перехватывает мои руки.
- Нет, Билл, ты поедешь со мной.
- Но я не понимаю, не понимаю, чёрт возьми, для чего это нужно?! – истерика медленно захлёстывает меня – Кому от этого станет легче, скажи мне?!
- Успокойся, братишка, - ухмыляется мне в лицо, и мне впервые так хочется ударить его.
Просто до дрожи хочется. Со всей дури дать ему кулаком в лицо. И пускай ему будет не больно, но пусть будет неприятно, хоть немного. Совсем чуть-чуть.
- Не называй меня, слышишь, не смей так называть меня!
- Да ты разошёлся, я смотрю, - зло шипит, хватая меня за ворот рубашки – Угомонись, пока я не сделал тебе больно, братишка.
- Ненавижу тебя, - буквально выплёвываю ему в лицо эти слова и дёргаюсь.
Его глаза сейчас горят чем-то таким похожим на то, как когда-то давно, когда он избивал меня. Но мне не капли не страшно. Если только совсем чуть-чуть.
- А я думал, ты любишь меня, - шипит, и в его голосе столько издёвки, столько призрения ко мне.
- Отпусти меня, немедленно, отпусти, и я пойду на автобус!
Наши губы в нескольких миллиметрах. Его дыханье жжет мне кожу, словно огнём. Я вижу, словно в замедленной съёмке, как его поддаются вперёд, как впиваются в мои, грубо и несдержанно. Том хватает меня, прижимает к себе близко настолько, что я слышу, как шумит его сердце. Он толи рычит, толи стонет, задыхаясь в поцелуе. И я размыкаю губы, плавясь и прощая ему всё. Этот поцелуй говорит о многом.
Мы доехали быстро, наверное, даже слишком. Том припарковался у обочины, рядом с одним из домов. До моего дома было идти минуты три, не больше. Мы почти не разговаривали в дороге. Он купил мне каких-то фруктовых леденцов, видимо для того, чтобы я занял свой рот чем-нибудь. Но я и не хотел говорить. О чём?
- Мать подумает, что ты ехал на рейсовом автобусе, - Том хмыкнул – Мы не рассчитали со временем, могли выехать позже.
- Я могу уже пойти, не беспокойся.
- Да сиди ты, а. Тебе так хочется уже к своей мамочке?
- Она и твоя мать тоже.
Том ничего не ответил, только хмыкнул ещё раз и достал сигарету.
- Хочешь?
- Я не курю.
- Что, даже не пробовал ни разу?
- Выкурил сигарет пять, не больше. Мне не понравилось, - я сморщил нос и поёрзал на кожаном сиденье – Включи кондиционер побольше, душно очень.
- Расстегни рубашку, и жарко не будет.
- Ты что, издеваешься?
- А я смотрю, ты ко мне привык уже, да? Не надо со мной так разговаривать.
- Ты сегодня..не такой.. – я отвернулся к окну, пряча разочарование и обиду.
- Не выспался.
Надо было что-то ответить, не позволять ему оставлять последнее слово за собой, но я не знал, что сказать.
- Ну, расстегнёшь рубашку?
- Нет, мне не настолько жарко.
- А если это сделаю я?
- Ты этого не сделаешь.
- Уверен? – глаза Тома сверкнули, и он выкинул недокуренную сигарету в окно.
Я поёжился и с опаской посмотрел на него. Брат облизнулся, словно сытый кот, и резко прижался ко мне, наваливаясь, чуть ли не залазия на мои колени. Его губы жарко коснулись шеи.
- У тебя так бьётся жилка, - шёпот прямо на ухо, сухие губы захватывают мочку – Боишься меня?
- Ты совсем сошёл с ума, перестань, - слабо дёргаюсь, неосознанно выгибаясь ему навстречу.
- Если перелезешь на заднее сидение, я сделаю что-нибудь хорошее тебе.
- Не надо! – вышло так испугано и жалко, что Том перестал целовать мою шею, и посмотрел мне в глаза, сжимая мой подбородок пальцами.
- Успокойся. Ты ведь хочешь этого. Прощальный подарок, можно так сказать.
- Оставь мне лучше свой номер, - я с надеждой смотрел в ответ в его глаза.
- А вот это лишнее.
- Но почему?! – я дёрнул головой, отталкивая его руки – Почему, Том?!
- Ладно, тебе домой пора уже, братишка.
Я посидел ровно пятнадцать секунд, которые отчитывал, ожидая чего-либо, а потом выскочил из машины, неосторожно хлопая дверью слишком громко. Слёзы душили меня изнутри, норовя вырваться наружу. Но внутри настойчиво билось только одно – «Я нужен ему только для секса. Даже нет, я ему вообще, не нужен».
Pov ’ Tom
Я смотрел вслед Биллу, растерянно выдыхая. Этот день вышел совсем не таким, как я думал. Всё началось с самого утра.
Когда я проснулся, то обнаружил, что младшего уже нет в кровати. Я резко поднялся, но увидев его вещи на кресле, спокойно откинулся обратно на подушки. Вчера, конечно, он меня вывел на чистую воду, можно так сказать. Я был не прав, а он так грамотно указал мне на это. Плюс воспоминания нахлынули с такой силой, что я не сдержался. Извинялся перед ним, плакал при нём, целовал его полночи, слушая, как тихо он стонет мне в рот. Но сегодня утром всё «волшебство» рассеялось. Внутри было непонятное раздражение и злость. Потому что он уезжает. А мне не хотелось этого. Из-за этого всё шло кверху ногами. Я грубил отцу, не мог расслабиться, у меня начала болеть голова. Мне нужно было что-то сказать Биллу, объяснить как-то всё, но я не находил ни единого слова. Перед тем, как встать и уйти на кухню, я вырвал из записной книжки жёлтый листок в клетку, и написал на нём какой-то бред, внизу приписав свой мобильный номер. Конечно, этого не нужно было делать, но было поздно, я уже неосторожно запихнул листок ему в сумку, куда-то между грязными вещами. Надеюсь, это послание найдёт он, а не Симона.
Меня раздражало то, как он вёл себя. Как смотрел щенячьими глазами, как преданно предлагал помощь. Я злился, злился потому, что этому было совсем не время. Не время показывать свои чувства, я и так их прекрасно вижу. Вижу и..я не могу сейчас ничего сказать тебе, Билли.
В машине Билл распсиховался. Возможно потому, что я опять грубил, опять осознано делал ему больно. Я понимал, что нужно заткнуться, но было поздно. Внутри всё бурлило, и мне было нужно это как-то заглушить. Я делал ошибки, одну за одной. Я думал, что ударю его, хотя сейчас я бы себе вряд ли позволил это. Вместо побоев я выбрал поцелуй. Точней просто не удержался. Я целовал его так, словно мы только что встретились после десятилетней разлуки. Я хватал его, сжимал, гладил. А он, как всегда, покорно позволял мне всё это. Отдавался полностью. Не знаю, как я смог сдержаться.
Когда мы приехали, я понял, что сейчас ничего изменить нельзя. Он меня опять раздражал своими вопросами, своими просьбами. Бл*дь, а мне не жарко как будто сейчас. Мне холодно. В ответ я опять начал нести какую-то чушь, которая обижала его. Я был сам не свой, словно меня подменили. Дёрганый и такой, что бесил сам себя. Потом я поцеловал его в шею, незаметно вдыхая его запах. Дурманящий и такой..словно дышишь сухими цветами. А потом он ушёл. Сейчас уходит, потому что я чем-то напугал его. Обидел. Мой номер? Зачем, Билли? Всё равно я тебе его уже дал, сейчас всё в твоих руках. Хотя, наверное, так всегда было.
Всё-таки, слишком жарко и у меня голова кругом. Надо съездить в какое-нибудь кафе, хоть поесть нормально. А потом можно выпить и позвонить кому-нибудь из друзей. Сплошной стресс в эти дни. И главное не думать о том, позвонит он или нет. Я же старший, а, значит, должен понимать, что после сегодняшнего моего поведения он выкинет этот ср*ный жёлтый листок в окно.
Или, ещё лучше, сожжёт.
Глава 6.
Pov ’ Bill
Дом встретил меня радушными объятиями матери. Прижав к себе так, словно мы не виделись, как минимум, лет пять, Симона начала ворковать по поводу того, как она соскучилась. А у меня не было никаких эмоциональных сил на то, чтобы строить из себя верного, любящего сыночка. Но, всё же, кое-как удалось натянуть на лицо маску добродушия и полнейшего спокойствия. Начиная рассказывать о том, как всё «прекрасно» прошло, как был добр и гостеприимен ко мне отец, я пытался скрыть дрожь в голосе. Мать, словно чувствуя моё странное состояние, не стала сильно допытываться и расспрашивать о Томе с особым пристрастием. Так, пара дежурных фраз, словно он и не её сын, а так, старый знакомый. Но, наверное, это было к лучшему. Пришлось соврать, сказать, что у брата появилась девушка, серьёзные отношения и все дела. Зачем? Наверное, это было что-то вроде защиты. На всякий случай. Кто знает, что преподнесет судьба…
Шутки так называемой «судьбы» начались уже во второй половине дня. После обеда, во время которого меня не покидало ощущение, что чего-то явно не хватает, я принялся лениво разбирать вещи, вспоминая прошедший уикенд. Невольно сравнивая тихий обед в компании Симоны, с шумным, болтливым, и при этом каким-то намного более семейным обедом в компании двух холостяков, осознаю, даже не удивляясь, что есть с отцом и Томом мне понравилось намного больше. Собственно, это не удивительно. Мои пальцы немного дрожали, когда я вытаскивал из сумки вещи. Они пропахли их домом. Полностью. Казалось, что аромат заполняет лёгкие до отказа, что невозможно вздохнуть, не почувствовав этот необъяснимый запах. Встряхивая помявшуюся футболку и пытаясь одновременно разгладить её, я сперва даже не заметил, как что-то упало к моим ногам. Приподняв брови, наклоняюсь и беру в руки сложенный в несколько раз жёлтый листок. Сердце почему-то отпустило взволнованные удары. Предчувствие чего-то странного, необратимого, накрыло с головой. Усевшись прямо на пол, и вытянув ноги, я нетерпеливо развернул бумажку, прикусывая губы. Она была исписана неровным, торопливым почерком. Глаза жадно забегали по буквам.
«Привет, братишка. Наверное, ты сейчас крайне удивлён, найдя это «послание». Не в моём стиле, верно? Но это не суть. Я хочу извиниться. За что? Заранее за всё. Что-то подсказывает мне, что сегодня я сделаю множество глупостей по отношению к тебе. Но ты не обижайся, ладно? Ты нам с отцом очень дорог, правда. И мы были очень рады твоему неожиданному визиту. Спасибо тебе, а. И знаешь, Билл… Не злись за вчерашнее, ладно? И будь осторожнее с людьми. Ты слишком наивен и «чист», братишка. Таких, как ты, любят плохие парни вроде меня. Научись думать головой, а не сердцем. Ладно, никаких нравоучений, это скорее к нашей мамочке. Не скучай там, и если будет время, звони».
Ниже чуть покосившиеся цифры, двенадцать штук. Я смотрел на письмо, боясь поверить в то, что это происходит. Нет-нет-нет, это сон, мой глупый, нереальный сон, бред влюблённого разума. Ущипнув себя за руку, и дёрнувшись от неприятного ощущения, мне вдруг захотелось кричать в голос. От радости. От счастья, что переполняло душу. Он скучал. Он извиняется. Боже, что ещё нужно? Он даже хочет, чтобы я позвонил. Ведь хочет, я правильно понимаю?.. Две предательские слезинки скатились по щеке, но я уверенно вытер их, и резко вскочил на ноги, складывая записку и засовывая её под подушку. Не сейчас, вечером. Закрывшись и оставшись наедине со своими мыслями, перечитаю ещё раз сто это несуразное письмецо. Перепишу номер, заучу его, чтобы быть уверенным в том, что никто не сможет отнять его у меня, если что. Сердце всё никак не могло успокоиться, билось бешено, дико, а на лице застыла неописуемая гримаса счастья.
- Билл, ты будешь пирог?! – крик Симоны отрезвляет, словно пощёчина.
- Да, но позже!
Не смотря на это, я буквально выскакиваю из комнаты, пытаясь стереть с лица все эмоции. Нельзя, чтобы она заподозрила что-нибудь.
Конечно, это было просто ужасно. Отвратительно, мерзко, постыдно. Душный воздух, который попадал в комнату благодаря не до конца закрытой форточки, будоражил сильнее, буквально душил своими горячими лапами. Казалось, ещё секунда, и я задохнусь. Но, конечно же, этого не происходило. Вместо этого губы ловили раскалённый воздух, и меня буквально крутило на взбившихся простынях. Как грязно. Как я сейчас противен себе. Но воображение сильнее. Оно услужливо рисует старшего брата, разомлевшего, грубого, властного. Сжимая член в тугое кольцо сильнее, представляю, как он ласкает меня губами. Картинки, словно кадры, сменяют себя лениво и тягуче. Том-Том-Том, как же хочется закричать это имя во всё горло, на весь дом. Но нельзя. Кончая, ловлю себя на мысли, что ощущаю себя не просто отвратительно, а мерзко в тройном размере. Но ведь когда-нибудь это закончится, верно? Когда-нибудь мы будем засыпать вместе, просыпаться вместе. Когда-нибудь я буду только его, а он – только моим.
Разлепив утром глаза, я первым делом запустил руку под подушку, нащупывая изрядно помявшийся листок. Ночью ворочался славно. На лице расползлась ленивая улыбка. Хотелось петь, и я со спокойной душой стал мурлыкать одну из композиций Placebo. Давно не ощущал себя настолько спокойно. И даже не смотря на то, что до сих пор было немного неловко перед самим собой за вчерашнее «развлечение» ночью, хотелось потискать кого-нибудь. Просто светло на душе, даже не смотря на то, что, по сути, ещё не произошло ничего сверхъестественного. Но почему-то казалось, что всё ещё будет. Ощущение сродно рождественской лихорадке, хоть вскакивай с кровати и начинай хлопать в ладоши, да кружись вокруг своей оси. Праздничное, с кусочком надежды на чудо. Чудо…мне остаётся верить только в него, наверное. Встав с кровати и подойдя к письменному столу, я взял в руки мобильник, неуверенно проводя пальцами по тугим кнопкам. Наверное, слишком рано звонить. Будет выглядеть по девчачьи, словно навязываюсь…Это Тому не понравится. Но так безумно сильно хочется услышать его голос. Что же делать? Братец просил научиться думать головой, а не сердцем? Но я не могу так. Два года ждал, и снова терпеть? Пальцы зажали первую цифру номера. А, будь что будет!
Pov ’ Tom
Сигареты закончились, но отвлекать друга просьбой передать пачку, казалось мне просто кощунством сейчас. Он был занят миловидной шатенкой, которая сидела на его коленях и подставляла точёную шею под горячие поцелуи. Её и так коротенькое платитце задралось до неприличия, оголяя стройные ножки практически полностью. Я скользнул плотоядным взглядом по открывшейся картинке и покрепче ухватился за упругий зад своей спутницы на этот вечер. Отучиваться от своих привычек? Конечно, можно. Но нужно ли мне это? Блондинка, устроившаяся на моих коленях, активно заёрзала, когда мои пальчики скользнули под точно такой же короткий подол. Чего мне хотелось? Тупо потр*хаться. Маркус оторвался от обхаживания своей разгорячённой девицы, и коротко взглянул на меня. Я еле заметно кивнул, указывая глазами на лежащую на столике пачку. Друг добродушно кинул мне её, предварительно вложив туда и зажигалку. Моя пассия, имени которой я даже не запомнил, встрепенулась ещё сильнее.
- Хочешь? – томно шепнул ей на ухо.
- Очень, - сладковато отозвалась блондинка.
- Тогда придётся отработать, - ухмыляюсь, зная, что она будет не против.
Ответом мне послужила умелая ручонка, быстро расправившаяся с застёжкой на брюках. Люблю понятливых. Перед глазами вдруг всплыл навязчивый, точный образ младшего братишки. Покорного, согласного на моё любое грязненькое желание. От одной мысли об этом в трусах стало туго. С предвкушением облизнувшись, я шепнул на ухо своей «помощнице», что было бы неплохо уединиться. Конечно же, девчушка согласилась. А мне на секунду стало как-то противно и скучно даже. Но только на одно незначительное мгновение, не более.
Телефон разрывался новым треком Samy Deluxa, а я усердно пытался разлепить глаза. Поспать мне удалось не больше четырёх часов, и это было прискорбно. Нащупав мобильник, нажал «принять вызов», и, смачно зевнув в трубку, выдал высокоинтеллектуальное «Аллё». Голос у меня, к слову, был сиплый после вчерашней выпивки и нескольких несдержанных стонов с той куколкой.
- Эм…Том?
Мне показалось, что вчерашняя выпивка стремительно зашевелилась внутри меня. Звонил не кто иной, как Билл.
- Братишка? – неуверенно протянул я, откашливаясь.
Казалось нереальным, что он так быстро нашёл записку, да ещё и решился позвонить.
- Да, это я, - деланно небрежно отозвался младший – Не отвлекаю?
- Да, нет, - пожимаю плечами и вытягиваюсь на узком диване, который и послужил мне вчера пристанищем на ночь, уже после изнуряющего секс-марафона.
На другом конце комнаты протестующе замычал Маркус, наверное намекая на то, чтобы я разговаривал потише, или вовсе свалил куда-нибудь. Но не в этой жизни, детка. Тем временем на другом конце трубки послышалось непонятное шуршание, и я уловил напряжённый вздох.
- Слушай, ты звонишь по какому-нибудь поводу, или просто так?
Наверное, Биллу это покажется довольно грубым.
- Просто так… - уныло отозвался он – Ладно, извини, это изначально была очень плохая идея…
Я не дал этой убийственной тираде закончиться.
- Нет, просто я сейчас не дома и мне не очень-то удобно разговаривать. Слушай, может встретимся в конце недели, как ты смотришь на это?
Некоторое время я слушал напряжённое сопение, и больше ничего. Представляю, как сейчас он борется со своими личными «демонами».
- Эм…ну, наверное, это не самая плохая идея…
- Отлично, я позвоню в четверг вечером. Жди звонка, малыш.
Сбросив звонок первым, я расплылся довольной, сытой улыбкой. Хвала всем Богам, в которых верит братишка. И моему личному, имя которому одно – похоть. Уж теперь-то я своего не упущу, ни за что.
Нетерпеливо постукивая пальцами по панели, я всматривался сквозь тонированное стекло своей машины в прохожих. Билл опаздывал уже на десять минут, и это начинало нервировать. В конце концов, он не девица, чтобы так вести себя. Хотя, конечно, для меня он самая сладкая девочка из всех, что бывали в моей недолгой жизни. Наконец-то взгляд упёрся в знакомое лицо. Младшенький нервно оглядывался, выискивая мою машину. Я посигналил, с удовольствием отмечая, как он испуганно передёрнул плечами. Зашуганный…неужели, моих рук дело? Но поразмышлять на эту тему мне не удалось, потому что соседняя дверца открылась, и на переднее сиденье опустился Билл, слишком громко хлопая дверью.
- Поаккуратней, это тебе не какой-нибудь Ford или что-то в этом роде.
Это было вместо приветствия. Билл криво улыбнулся и дёрнул головой, пытаясь скинуть с лица чёлку. Выглядел он очень даже «аппетитно». Волосы приподняты у макушки, кончики выпрямлены и спадают на плечи. Узкие, потёртые брюки из светлой джинсы, кеды и клетчатая рубашка. Мечта почти, что любой пятнадцатилетней девчонки. Эх, и такая красота достанется мне. И только.
- Ладно, только не дуйся, - я примирительно погладил острую коленку - Планы у нас такие: съездить посмотреть несколько квартир, заехать в автосалон, а уже потом можно заехать куда-нибудь перекусить, выпить. Хотя, последнее касается только меня, ты то у нас ещё маленький.
Билл недовольно фыркнул, но не обронил и единого слова. Я решил не обращать на это должного внимания.
Первые пять квартир я «отмёл» практически сразу. Маленькие, с плохим видом из окна, неудобно расположенные и всё тому подобное. О да, я был очень придирчив. Билл хранил практически полное молчание, но я ловил на себе его жадные, изучающие взгляды. Было понятно, что ему не хватало меня. Впрочем, как и мне его, если быть откровенным. Когда мы зашли в шестую по счёту квартиру, внутри меня словно что-то щёлкнуло. Сразу стало понятно – вот то, что я искал всё это время. Братишка тоже приободрился, восхищённо разглядывая явно новенький евроремонт.
- Мне нравится, - неуверенно шепнул брюнет, осторожно касаясь моей ладони – Хорошая.
- Аналогично мыслю, братишка.
Следующие полтора часа прошли в интенсивном «допросе» владельца, рассматривании и заполнении нужных бумаг. Ехать никуда я больше не собирался, ибо чувствовал, что эта квартира именно то, что нужно. Билл сидел рядом, иногда выглядывая из-за моего плеча и заглядывая в многочисленные договора. Несколько раз я поймал вполне плотоядный взгляд хозяина жилплощади на своём мальчишке, что мне не очень-то понравилось. Но, в конце концов, мужчина вручил мне запасные ключи, потому что ему нужно было срочно ехать куда-то по делам, а я хотел ещё «посмотреть» квартиру.
- Я жду вас завтра в десять утра у нотариуса.
- Отлично, постараюсь не проспать, - отшучиваюсь, пытаясь отделаться от хозяина побыстрее.
Как только дверь за мужчиной хлопнула, я на пятках повернулся к брату. Младшенький стоял ко мне спиной, делая вид, что увлечённо разглядывает узор на обоях.
- Ну, как тебе? Правда, ремонт всё равно не помешает, но не глобальный.
- Квартира крутая… - голос Билла почему-то дрожал – Том, тебе вроде надо было ещё в автосалон… Может, поедем, а то время поджимает немного.
- Ох да, я и забыл, что ты у нас маленький ещё.
Братишка резко развернулся и гневно взглянул на меня.
- Почему тебе вечно надо унизить меня? Ты не можешь без этого? У тебя комплексы?
- О, дорогой, точно не последнее, - я засмеялся и подошёл к нему вплотную – Не знаю, просто, когда ты рядом, - моя рука ловко притянула парня к себе за талию – Мне трудно держаться, так и хочется…
Решив наглядно показать, чего же мне хочется, я навалился на Билла, вжимая его в стену, и ловя его губы своими. Поначалу он, конечно, ломался – крутил головой, упорно отказываясь отвечать на поцелуй, но вскоре сдался, пропуская мой язык в свой рот и жадно отдаваясь ласке. Он был горячий, словно парное молоко, а, точнее, сливки. Высший сорт.
- Малыш, мне трудно сдерживаться, знаешь ли, - нетерпеливо сжимаю его ширинку, ощущая, как он возбуждён – Может, мы немного оскверним эту квартирку?
Билл резко отпрянул от меня, затравленно смотря прямо в глаза.
- Тебе нужен от меня только секс, верно?
Я раздражёно провёл ладонями по лицу, пытаясь стереть недовольство от заданного вопроса.
- Глупый вопрос, Билл.
- Но ведь это так, да? И тебе совершенно плевать на меня, на мои чувства, на то, что мы не виделись два года…Ты бы ещё пять лет спокойно прожил бы.
- Ты перегрелся, не неси ерунды.
- Но ведь это так! – братишка прикусил губу, прежде облизав её острым языком.
- Конечно так, тут довольно душно…
- Отвези меня домой, - Билл хмуро упёр руки в бока – Или мне взять такси?
- Перестань, чего ты вообще завёлся так? – делаю несколько шагов назад – Уже во второй раз после предложенного мною «интима» ты бесишься. Может, комплексы у тебя?
Билл вспыхнул. От гневно открывал и закрывал рот, ловя разгорячённый воздух. Махал руками, пытаясь жестами объяснить мне, куда стоит идти. Но до меня медленно стал доходить смысл. Он же тоже хочет, хочет, но боится. Наверное, думает, что прошло много времени, и всё кардинально изменилось. Это, конечно, так, но ему стесняться меня…бред. Я сделал теперь несколько шагов вперёд, оказываясь с ним впритык, и взяв за подбородок, шепнул в приоткрытые губы:
- Не бойся, я тебя всему научу. Постепенно. Тебе понравится, уверяю. Ты будешь сходить с ума от удовольствия, - оттягиваю нижнюю губу – Ты сойдёшь с ума, и никакие молитвы не помогут. Хочешь?
Билл раздумывал ровно три секунды.
- Хочу.
Ответ мне более, чем понравился.
Глава 7.
Pov ’ Bill
Переступив порог дома, я почему-то испытал ощущение, сродное стыду. Было уже довольно поздно, и поэтому не большая ругань со стороны матери казалась ожидаемой. Но ничего не происходило. Симону я обнаружил на кухне. Она пила молоко с овсяным печеньем и листала какой-то модный журнальчик. Подняв на меня взгляд, мать улыбнулась и слегка кивнула в знак приветствия. Но её глаза внимательно пробежались по мне. И я с ужасом вспомнил, что когда мы прощались в машине, Том приложился своими губами к моей шее с особым чувством. Запоздало схватившись за голый участок тела, я попытался выдавить из себя невинную улыбочку. Но не вышло. Так стыдно мне давно не было. Мать взглянула мне в глаза, строго, а потом вдруг расплылась в задорной улыбке.
- Девушка? – шепнула она одними губами.
Мне ничего не оставалось, как согласно кивнуть. Как же быстро я нас с братом «наградил» спутницами жизни, однако.
- Сегодня звонил Гордон, - Симона чуть склонила голову набок и отставила стакан в сторону – Сказал, что Том покупает квартиру и съезжает от него.
Я искренне удивился. Но, правда, не известием о покупке квартиры, естественно, а тому, что, во-первых, отец позвонил и сообщил это матери, а во-вторых тому, что она мне это рассказала. Для чего, интересно?
- Мм, я рад за него, - криво улыбаюсь и стягиваю с тарелки печенье – Квартира, это здорово.
Женщина прищурила глаза, снова внимательно вглядываясь в моё лицо. Но, видимо, тест на «вшивость» я прошёл, потому, что Симона наконец-таки доброжелательно улыбнулась и кивнула мне на стол.
- Есть будешь?
Отказываться я не стал. В последнее время, я вообще очень покладистый. Со всеми и во всём.
Вечером, забравшись под одеяло, я вдруг задумался над тем, что происходит. Брат так резко вернулся в мою жизнь, словно и не было никогда той абсурдной ситуации, расставания в два года и полнейшего развала семьи. Наши «отношения» тоже стали развиваться не то, чтобы стремительно, но очень близко к этому. Хотя, конечно, никакие это не отношения. То, что он чувствует ко мне, вряд ли хоть немного напоминает то чувство, что испытываю я. Для Тома это, наверное, очередное сексуальное развлечение, что-то новенькое. А для меня это всё. И страшно даже представить, что будет со мной, когда он наиграется. А ведь так будет, я уверен. Мы родные братья, и наша связь не сможет длиться вечно, рано или поздно кому-то это надоест, наскучит. И почему-то у меня нет сомнений в том, что первым с дистанции сойдёт старший. Хотя, возможно, я просто как всегда накручиваю себя не по делу, ведь пока, что всё хорошо. Том сказал, что позвонит на днях, и мы снова встретимся. Наверное, квартира уже будет у него на руках, правда, с кучей коробок, мебели и пыли. Но, всё же, его собственная. Это здорово.
Думая о таких вещах, я даже не заметил, как уснул.
Прошло ровно четыре дня. Том не звонил. Лето радовало тёплой, сухой погодой, мягкими облаками и тонной покупаемого мороженного. Радовало всех, кроме меня. Я слонялся словно тень по дому, по двору, нацепив короткие джинсовые шорты и солнечные очки. Мама говорила, что я напоминаю ей девочку. А плевать. Сейчас это уже давно в порядке вещей. Но, наверное, не для отличника-примерного сыночка, которым Симона меня считает. Но на каникулах можно было позволить себе расслабиться и скинуть все маски вдали от учителей и дотошных одноклассников, вместе с псевдо друзьями. Устроившись с очередным стаканом молочного коктейля в гамаке, я прикрыл глаза, намереваясь немножечко помечтать. Мысли сами побежали в сторону брата, и, прикусив шкодливо губу, я позволил им заполнить мой разум до краёв. К щекам прилипла краска, когда отлично развитое воображение подкинуло картинку минувших лет в мои «размышления». С силой сжав губами коктейльную трубочку, зажимаю свободную руку между ног, больно царапая нежную кожу чуть отросшими ногтями. Клубнично-банановое лакомство потекло по подбородку, и я судорожно слизал его языком, с жаром вспоминая влажные ласки брата по вечерам в моей комнате. Внизу стало тесно, и хотелось прикоснуться к себе. Разомкнув ноги, я уже хотел, наплевав на всё, запустить руку в шорты, как кто-то оглушительно громко хмыкнул мне прямо на ухо. От неожиданности подскакиваю на месте, резко распахивая глаза, садясь, и опрокидывая почти половину содержимого стакана себе на грудь, загубливая относительно новую майку. Но на этом сюрпризы и удивления не прекращаются, ибо передо мной стоял, улыбаясь, словно мартовский кот, Том. От шока я не знал, что и сказать, просто сидел с открытым ртом и таращился на незваного гостя.
- Ты так соблазнительно нежился на солнышке, - томно протянул старший– Мне теперь безумно хочется охладиться.
- Что…что ты тут делаешь? – я пропустил мимо ушей сладкую речь и, поставив наполовину пустой стакан на столик, встал с гамака, даже не пытаясь как-то отряхнуть испорченную майку.
- Я? Я решил заехать к тебе, соскучился вот.
- А как же мама? – приподнимаю брови, стараясь хоть как-то унять учащённый пульс и бурю в трусах.
- По моим секретным данным, она сегодня работает, а ты, следовательно, один дома. Скучаешь. Вот я и решил навестить тебя.
Не зная, что сказать, я только кивал головой, словно японский болванчик.
- Может, ты пригласишь меня зайти, выпить чего-нибудь, перекусить? – Том нахально хмыкнул и убийственно эротично облизал губы.
- А ты что, как вампир, без приглашения зайти не можешь?
- Братишка, тебе следует поменьше смотреть телевизор.
Наконец-то я непринуждённо рассмеялся, словно ощущая кожей, как напряжение, что было между нами, испарилось.
- Ладно, пойдём внутрь. Мама вчера накупила всяких сладостей и фруктов.
- А пива нет? – с надеждой в голосе протянул старший, первым направляясь в сторону дома.
- Думай, что спрашиваешь.
Ответом мне последовал красноречивый средний палец.
Казалось, Том совершенно не испытывал какой-либо неловкости, вновь оказавшись в некогда нашем доме. Переодевшись в чистую футболку, я застал его на кухне. По-хозяйски раскрыв холодильник, брат погрузился туда с головой, что-то бормоча себе под нос. Проведя несколько долгих секунд «внутри», он наконец-таки выпрямился, выныривая из техники, и выгружая на столешницу пачку мороженного, бананы и взбитые сливки. Я уставился на весь этот недоэротический набор, словно полоумный.
- Думаю, ты сможешь сообразить из этого что-нибудь вкусное, да? – старший лукаво подмигнул мне и потянулся к пакету сока – А я пока подожду тебя в гостиной, поищу, чего бы посмотреть.
Скрипнув недовольно зубами, я только кивнул. Мама учила меня быть гостеприимным мальчиком.
Уже спустя полчаса просмотра туповатого американского шоу стало понятно, что всё это было не самой хорошей идеей. Десерты, которые я «смастерил», порезав бананы и положив их в мороженное, сверху полив сливками, были давно съедены, литр сока прикончен, и пустые тарелочки со стаканами стояли где-то сбоку от дивана, на полу. Я честно пытался вникнуть в суть передачи, понять, над чем смеётся весь подставной зал, но, видимо, это было сверх моего разума. Том же продолжал ощущать себя совершенно довольным жизнью. Развалившись на диване, он сидел, широко расставив ноги и закинув одну руку мне на плечо, будто бы ненавязчиво поглаживая его. Но спустя несколько минут поглаживания стали более интенсивными, а наши бёдра подозрительно соприкоснулись, хотя до этого мы сидели не настолько впритык друг к другу. Вторая рука брата плавно опустилась мне на голую коленку, заставляя вздрогнуть. Я пожалел, что не переоделся в джинсы. Кровь внутри меня буквально забурлила, и, закусив губу, я делал жалкие попытки притвориться совершенно безразличным к происходящему. Но получалось не очень, скажу честно.
- Том…ты чего? – вяло поинтересовался, ёрзая на своём месте и пытаясь скинуть с уже своего бедра, руку.
- Я? А что я? – сделав самое, что ни на есть, невинное лицо, старший спокойно переместил руку мне на ширинку, сжимая твёрдое.
Я сдавленно ахнул и вцепился в него взглядом.
- Не думаю, что…
- Вот и не думай, - бесцеремонно перебив меня, Том вдруг навалился сбоку, подминая меня под себя – Подумаешь об этом ночью, когда будешь отчаянно дрочить.
Наверное, я покраснел до кончиков волос. А он нашёл мои губы и жадно поцеловал, заставляя терять разум от этой ласки. Том отлично целуется, профессионально, можно так сказать. Устроившись между моих разведённых ног, старший с чувством потёрся всем телом об меня, после чего ловко расправился с ширинкой и запустил ладонь под резинку боксёров. Меня подбросило, как от удара током.
- Мне нравится, что ты гладкий. Это сексуально, - шёпот на ухо и губы, захватывающие мочку в плен – Расслабься, ты же уже взрослый мальчик.
Ощущение было такое, словно кто-то включил подогрев, а на улице как минимум +50 градусов. Том обхватил мой член в тугое кольцо, и медленно погладив головку большим пальцем, сдвигая кожицу, начал двигать рукой. Это было сродни пытке. Но пытке с явным толком и чувством. Его твёрдый орган упирался мне прямо в бедро, и безумно сильно хотелось потрогать его также, но меня словно парализовало, и я мог только сдавлено стонать брату на ухо, вцепившись в его плечи. Но Том то ли умел читать мысли, то ли ему просто самому хотелось большего, поэтому он отцепил одну мою руку от своего плеча и опустил себе на ширинку, заставляя сжать его.
- Если ты обещаешь вести себя хорошо, то я отсосу тебе, хочешь? Ты ведь хочешь этого, братишка?
От его слов хотелось стонать в голос, до того они меня возбуждали. Хотя казалось, куда уж сильнее.
- То-оом…я…я хочу, я очень хочу, правда…
- Кто бы сомневался, - его пальцы гладили яички, перебирая – Тебе ведь никто, кроме меня, минет и не делал, верно?
Вместо ответа я застонал, закатывая глаза от внезапного удовольствия и некого страха, когда старший погладил меня между ног, слегка надавливая пальцами на тугую дырочку.
- Надеюсь, ты такой же сладкий, как и сегодняшнее мороженное. Хотя, я в этом не сомневаюсь.
Распахнув глаза, я с содроганием смотрел на то, как брат устраивается между моих ног. Как неспешно гладит меня, облизываясь. Как наклоняется и дует на головку, придерживая член рукой. И когда его губы мягко сомкнулись на моей плоти, я практически закричал в голос от удовольствия, судорожно дёргая бёдрами. Но Том лукаво улыбнулся, стреляя взглядом, и принялся неспешно посасывать, чуть надавливая на мой живот, дабы я не мог как-то помешать ему. Он ласкал медленно, но заглатывал глубоко. Когда его рот плавно переместился на мои яички, я, не зная, куда деть себя от наслаждения, закрутился ужом по узкому, совершенно неудобному диванчику.
- Я не могу больше, хватит… - сдавлено шепчу, пытаясь оттолкнуть голову брата от своего паха – Том, я прошу тебя, перестань…
- И не подумаю, - томно шепчет, подрачивая перевозбуждённый орган – Давай, мой хороший, кончи. Кончи для меня.
Захныкав, я закрыл глаза, отдаваясь мучительно-прекрасной ласке. И когда губы брата припали к сжатому сфинктеру, я кончил, испытав настолько сильный оргазм, что заложило в ушах, а реальность выпала на следующие десять минут, в течение которых старший жадно вылизывал меня, доводя до исступления. О да, Том вырос, и его сексуальный аппетит возрос. Раз в десять, наверное. Он даже не попросил меня об ответной услуге, додрочил себе сам, кончая на моё перекошенное в гримасе наслаждения лицо. И мои губы как-то сами раскрылись, ловя влажную головку.
- О да-ааа, - старший гладит меня по растрепавшимся волосам и сильно очерченной скуле – Сделай мне хорошо, детка.
Разве я мог отказаться?
Том ушёл спустя час. Мы ещё просто повалялись, жадно обмениваясь поцелуями и ласками. Я немного пугался себя и своих желаний, но рядом с братом было совершенно спокойно, поэтому я не ощущал, что это неправильно или как-то ещё. Всё так, как и должно быть. После того, как старший скрылся из вида (я наблюдал за ним в окно, спрятавшись за штору), пришлось в ускоренном темпе мыть посуду и устранять всякие «улики», что могли выдать то, что ко мне приходил кто-то. Конечно, можно было свалить, если что, всё на несуществующую девушку, но хотелось оставить этот «козырь» на крайние случаи. Поэтому, к приходу матери, я совершенно невозмутимо читал книгу в гостиной, потягивая горячий чай из большой кружки. Но, честно признаюсь, прочитав порядка пятидесяти страниц, запомнить хоть что-то и уловить мысль мне не удалось. В голове был сплошной туман, а единственное, что врезалось в память, так это аппетитные губы на моём члене и его жадные толчки в мой рот. Кажется, уровень моего «сексуального аппетита» нисколько не уступает уровню Томовского. Наверное, это хорошо. Очень хорошо. Так, что скулы сводит.
Pov ’ Bill
Утро началось с того, что меня бесцеремонно растолкала Симона (я забыл закрыться, и расплачивался теперь). Разлепив неохотно глаза, увидел перед собой озабоченное лицо матери. Она склонилась надо мной, и с интересом разглядывала меня. Её взгляд мне не понравился вовсе.
- Что такое? – сонно спрашиваю, пытаясь натянуть простынку до кончика носа.
- Звонили из школы, Билл. Просили зайти.
- Сейчас? – услышанное так поразило меня, что я даже скинул с себя покрывало.
- Нет, к десяти. У вас какая-то лекция для тех, кто остался в городе. Я не вдавалась в подробности, но быть нужно обязательно, гер Шульц сказал, что будет ждать тебя.
Возмущённо издаю набор непонятных звуков. Ну почему я, собственно? Разве главному отличнику класса нужны какие-то лекции? Вечно одно и тоже, из года в год. Шульц, наш директор, кажется, просто «тащится» с меня, ибо вечно отправляет меня на какие-то сомнительные мероприятия. А мать почему-то не торопится уходить, а продолжает разглядывать меня, словно хочет ещё сказать что-то, спросить, но не решается.
- Что-нибудь ещё? – спрашиваю слегка раздражённо – Вроде бы, до десяти я могу ещё часок-полтора поваляться.
- Нет, до вечера.
Симона гладит меня по голове, как в детстве, и наконец-таки выходит из моей комнаты. Почему-то я чувствую себя паршиво. И, конечно же, ни о каком сне и речи быть не может.
Двери родной школы встретили меня непривычной тишиной. В здании стояла невыносимая духота и пыль, вёлся ремонт, который, казалось, забросили на половине. Сдвинув недоверчиво брови, двинулся в сторону кабинета химии, там и должно было пройти сомнительное мероприятие, как я смог узнать у охранника. Подходя к кабинету, услышал несколько знакомых голосов и с облегчением выдохнул – ну хоть не я один такой неудачник, и летом оказался на школьной лекции. Впрочем, голоса принадлежали Марку и Нику, особо ненавистным мне парням нашего класса. Постучав для приличия несколько раз, я толкнул дверь и вошёл в помещение. На меня сразу упёрлось n-ое количество глаз, в том числе и совершенно незнакомого мне паренька. Вообще, в классе было всего-то пять человек, не считая меня. Четверых я знал, а пятый, видимо, был новенький или чей-то друг, соизволивший составить компанию кому-то из своих друзей.
- Ооо, Каулитц, - Марк гаденько улыбнулся – А ты изменился, однако. Такой сексуальной тёлочкой стал.
Стараясь не обращать внимания на сомнительные шутки, я совершенно спокойно сел за первую парту, складывая руки в замок и показательно сильно выпрямляя спину.
- Нет, правда, теперь у наших девчонок нет никаких шансов обойти его по красоте, - Ник хрюкнул от смеха, а я закатил глаза.
Боже, неужели можно быть настолько убогими? Но мои «страдания», впрочем, закончились. Переговариваясь друг с другом, в класс зашёл гер Шульц вместе с молоденьким парнем, который, по-видимому, и должен был вести нашу лекцию на всё ещё неизвестную мне тему.
- Все в сборе, я смотрю, - директор приветливо улыбнулся и прошёл в конец класса – Думаю, можно начинать.
Мысленно я заткнул уши, но только одно обстоятельство не давало мне полностью расслабиться и абстрагироваться, я явно ощущал на себе три изучающих взгляда – Ника, Марка и неизвестного паренька.
Мероприятие оказалось ужасно скучным и нудным. Студент (как выяснилось), которого отправили к нам по программе, пытался заставить нас слушать и вникать в суть дела, но, мне кажется, не я один был мысленно не в классе вовсе. Да и рассказывалось про вещи, которые мы все знали – наркотики, алкоголь, беспорядочные связи. Я слышал все эти нравоучения уже сотню раз, и мне хотелось выть от злости и раздражения. И ради этого нас заставили встать в такую рань? Бесчеловечно, однако. Впрочем, лекция длилась не долго, минут тридцать от силы. После этого студент (я не запомнил имени) быстренько собрал свои скудные вещички, откланялся и удалился. Тут «вещать» начал Шульц. Он чуть ли не поздравлял нас с серединой отдыха, задавал вопросы насчёт того, почему мы остались в городе и какие были планы на оставшиеся полтора месяца. Потом было сказано пару слов насчёт грядущего учебного года, экзаменов и прочего. Со скуки я чуть не уснул. Почему-то вдруг вспомнилось то, как сильно Том не любил все эти школьные сборища. Он постоянно устраивал там «показательные выступления», за что его выгоняли, а потом делали выговор. Это вспомнилось так явно, что мне даже стало грустно немного. Я бы хотел, чтобы сейчас он был рядом. Директор тем временем говорил ещё минут пятнадцать, расспрашивал, рассказывал, внушал присутствующим, что в новом учебном году нужно взяться наконец-то за головы и показать как можно больше знаний. В конце своей тирады он вдруг изменился в лице, стукнул себя по лбу и добродушно рассмеялся.
- Совсем забыл. Алекс, прошу тебя, встань.
Тот паренёк, который разглядывал меня всё это время, нехотя поднялся со своего места и кивнул в знак некого приветствия.
- Этот молодой человек будет учиться теперь с вами, - Шульц почему-то радовался этому факту словно золотой медали или внушительной премии – Так что можете познакомиться с ним уже сейчас. К слову, Алекс очень хорошо учится, - директор подмигнул, мол, теперь нам есть у кого списывать, кроме меня.
Ник и Марк с натянутыми улыбочками повернулись к новенькому, протягивая руки для пожатия. Анна и Нинель кокетливо ждали своей очереди, часто моргая и стреляя глазками. Мне показалось это настолько глупым и противным, что я воспользовался случаем, и выскочил из класса. Пускай знакомятся, у меня ещё будет время, целый год впереди.
Дорога до дома не заняла много времени. Я шёл не спеша, засунув руки в передние карманы джинс и смотря исключительно под ноги. Меня мучила одна единственная вещь – поведение матери. Её показное равнодушие и эти странные взгляды, это внезапное «воссоединение» с семьёй… К чему это вдруг всё? Может, конечно, у меня паранойя, не знаю, но чувствовал я себя крайне неприятно, встревожено. Подходя к дому, увидел припаркованную машину старшего и приподнял брови. Нет, он что, совсем сошёл с ума? Приблизившись к Audi со стороны водительского места, вежливо постучал пару раз по стеклу, которое тут же поехало вниз, и я смог лицезреть улыбающиеся лицо брата.
- Том, какого чёрта, а?
- Как не вежливо, Билли, ай-ай-ай, - старший нахально улыбнулся мне в лицо – И это вместо «Я так рад видеть тебя, любимый братик!».
- Ты понимаешь, что соседи могут рассказать матери о том, что ко мне кто-то приезжает, - пропускаю мимо ушей его речь.
- Не устраивай сцен, а, - Том хмыкнул и отмахнулся – Я заехал всего на пару минут, мне было по пути.
- Ты мог бы позвонить сначала, - не унимался я.
- Какой же ты дотошный, братишка. Лучше скажи, где это ты был с утра пораньше?
- В школе, - нехотя отвечаю, переминаясь с ноги на ногу, мне жарко и вдруг почему-то немного стыдно за вчерашнее – Нужно было зайти по делам к директору, - сам не знаю, зачем вру.
Том прищурился и немного недоверчиво взглянул на меня, кажется, он не очень-то и верил мне.
- Ну, и что интересного тебе сказали?
- Да ничего, - отмахиваюсь и вспотевшими пальцами поправляю чёлку, которая упала на глаза – Одноклассники всё те же идиоты с примитивными шуточками, одноклассницы всё те же безвкусно одетые дуры, ну, и у нас новенький, которого директор почему-то безмерно любит, кажется.
Брат рассмеялся и достал из кармана рубашки пачку сигарет, мельком взглянув на часы.
- Как ты «мило» отзываешься обо всех, не думал, что ты такой злой. Наверное, сильно тебя достают, как раньше, да?
Передёргиваю плечами и отрицательно киваю головой.
- Нет, не как раньше, не беспокойся.
Том ухмыляется и выпускает сизый дым через нос.
- А тебе как новенький, а?
- Парень как парень, я даже не помню, как его зовут и как он выглядит.
Том кивнул чему-то своему и как-то гаденько улыбнулся. Я вдруг заметил за собой, что чувствую некую нервозность сегодня, даже злость.
- Ладно, Билли, мне уже пора, - старший выкидывает почти не тронутую сигарету – Я позвоню тебе вечером, будешь ждать?
Смущёно кусаю губы и киваю в знак согласия.
- Мне очень хочется поцеловать тебя, но тут ведь везде твои соседи, так что, дорогой, прости, - хмыкает и поднимает стекло.
Молча смотрю на то, как машина резко срывается с места и вскоре скрывается за поворотом. Почему-то хочется ударить кого-то или что-то. Странное состояние, однако. Но Том прав, я буду ждать его звонка. Очень буду ждать.
Глава 8.
Pov ’ Tom
Я рассматривал блондинку сквозь плотный слой дыма. В помещение было жутко накурено, и Маркус, у которого мы снова собрались, уже успел высказать своё недовольство по этому поводу. Девушка сидела в другом конце комнаты, держа в руке бокал с каким-то коктейлем. Она была совершенно типичная девчонка подобных сборищ – не очень высокая, с аппетитными формами, длинными волосами и в коротком платитце. А ещё заочно согласная на всё, даже на самые извращённые фантазии, это было видно по её бл*дской улыбочке, в которой она растягивала свои силиконовые губы. Я рассматривал девушку и с каким-то непонятным чувством осознавал, что она меня совершенно не привлекает. Она была слишком доступна, слишком открыта и слишком, наверняка, тупа. Подобные экземпляры мне уже порядком поднадоели. Обведя взглядом всю комнату, я также понял, что ни одна девушка не заинтересовала меня. Единственная, на ком я задержал взгляд чуть дольше, была высокая брюнетка с явно нарощенными волосами. Волосы «угольного» цвета напомнили мне младшего, и губы сами растянулись в лисьей улыбке. Да, его не хватало, ибо я с удовольствием сейчас развлёкся бы с ним. Даже просто потискал, заставляя краснеть. Это было неописуемое удовольствие, трогать его и шептать всякие грязные фразочки, смотря на то, как он смущается и непременно заводится. По телу пробежала волна приятной дрожи.
- Эй, Том, ещё не выбрал себе «жертву»? – какой-то парень, видимо, мой знакомый, загадочно улыбнулся и толкнул меня в бок, двигая бровями.
- Что-то сегодня меня не привлекают эти «жертвы», - хитро улыбаюсь в ответ и наливаю себе ещё виски – Хотя, возможно, у меня есть свой вариант, - смотрю на электронные часы и, зафиксировав 22.10, встаю со своего места, прихватив стакан с полупустой бутылкой.
Самое время для звонка младшему братику.
Билл ответил почти сразу, было понятно, что он и вправду ждал моего звонка, или же телефон просто находился у него под рукой в тот момент, как я набрал его номер.
- Привет, братишка, - знаю, что когда я говорю таким голосом, он бесится.
- Привет, - неуверенно тянет он в ответ – Том, ты что, пьян?
- Какой ты проницательный, однако, - смеюсь и делаю пару глотков горячительного – Будешь меня отчитывать?
- Нет, с чего бы, - немного раздражённо отзывается, видимо, не может понять моих намерений.
- Ну как, никто мамочке не нажаловался на то, что кто-то ездит к тебе, а?
- Нет, - ещё более раздражённей отвечает Билл – Послушай, ты для чего звонишь?
- Ну, не злись, - снова смеюсь и интимно шепчу в трубку – Неужели ты не рад моему звонку, а? Или, может, я отвлёк тебя от какого-нибудь «важного» дела? – говорю явно с намёком, и, думаю, младшенький понимает, о чём я.
- Не беспокойся, я не настолько испорчен, как ты думаешь, - фыркает в трубку, наверняка возмущённо надув губы.
- О да, вчера я смог в этом убедиться.
Готов поспорить, сейчас братишка покраснел до кончиков своих крашеных волос.
- Чего ты добиваешься, Том? – устало выдыхает, и я слышу непонятную возню на том конце провода.
- Хочу с тобой встретиться, ты сможешь через полчаса выбраться из дома?
- Ты с ума сошёл? – спокойно интересуется братишка, кажется, он даже не удивлён подобному ходу событий.
- Я говорю совершенно серьёзно, Билли, - допиваю залпом стакан и облизываю влажные от алкоголя губы – Я сейчас выезжаю, у тебя есть полчаса на то, чтобы придумать гениальную историю для Симоны, принять душ и переодеться из своих пижамных штанишек в джинсы. Буду ждать тебя на автобусной остановке, та, что за углом от вашего дома. И не опаздывай, ладно?
И, не дослушав возмущённые и отрицательные возгласы, я сбросил звонок. Думаю, он справится с поставленной задачей.
Ровно в одиннадцать часов из-за угла показалась сгорбившаяся, тощая фигурка моего брата. Посигналив пару раз и «поморгав» фарами, я с удовольствием отметил то, как младший вздрогнул от неожиданности и передёрнул плечами, ускоряя шаг. Подойдя к машине, он дёрнул ручку заднего сиденья и забрался в салон, сверкая глазами. Мысленно я дал себе затрещу за то, что забыл заблокировать двери.
- Ты не представляешь, чего мне стоила эта «вылазка», - раздражённо начал Билл, сильно жестикулируя - Я столько никогда не врал за один вечер!
Я смотрел на него в зеркало заднего вида и улыбался. Алкоголь бурлил в моей крови. Мне, собственно, повезло, что меня не остановили ни на каком посту. Младший был злой и даже растрепанный, словно по пути его успели зажать в каком-то углу и хорошенько облапать. Взъерошенные волосы, обычная белая футболка и тугие джинсы – такой простой, но при этом он будоражил меня куда больше, чем та блондинка в своём коротком платье.
- Ты мог и не приходить, но ведь пришёл, значит, тебе это тоже нужно не меньше, чем мне, - ухмыляюсь и вижу, как его глаза буквально загораются бешеным огнём.
Билл открывает рот, видимо желая что-то сказать, но не может. Просто шевелит губами и смотрит. В его взгляде злость, страх и то, благодаря чему он пришёл, смог как-то выкрутиться перед матерью. И от этого никуда ему не деться, никуда. И мне. Мне, видимо, тоже от этого не убежать. Неспешно выбираюсь из машины и сажусь назад, к младшему. Братишка сидит, уставившись невозмутимым взглядом куда-то вперёд, сложив руки на груди и вздёрнув подбородок так гордо, словно он только, что уличил меня в каких-то постыдных вещах.
- Ну, не злись малыш, я просто соскучился по тебе, - аккуратно кладу ладонь на острую коленку и чуть сжимаю.
- О да, напился где-то и соскучился, - Билл фыркает и скидывает мою руку.
- Ты говоришь, словно ревнивая жёнушка, - смеюсь и максимально близко прижимаюсь к нему, начиная шептать на ухо – Хочешь поломаться для приличия, верно?
- Да пошёл ты, - младшенький раздражённо шипит и дёргается, намереваясь выйти, но я ловко хватаю его под локоть, усаживая на место и прижимая к себе.
- Чем больше ты сопротивляешься, тем больше я завожусь, - на этих словах мои руки бесстыдно скользнули между плотно сомкнутых бёдер.
- Тебе от меня только одно и надо, - отчаянно зашептал Билл, вцепившись в моё запястье – Меня тошнит от тебя, от этого запаха алкоголя, от твоего поведения, от…
Я не дал договорить, заткнув ему рот грубым поцелуем. Билл отрицательно замычал, дёргая головой и упираясь руками мне в грудь, пытаясь оттолкнуть. Но мои губы жадно целовали его, не замечая ничего.
- Ты не прав, - шепчу сквозь грубую ласку, пытаясь уложить перепуганного брата на сиденье, под себя – Ты ничего не знаешь обо мне и о моём отношении к тебе.
Но Биллу, кажется, всё равно. Он не кричит, не просит остановиться, но я чувствую, как напряженно его тело, как ему…противно от моих действий. И это словно отрезвляет меня. Никогда не был насильником или кем-то в этом роде, а сейчас всё смахивает именно на это. Резко отстраняюсь, пытаясь унять бешеное сердцебиение.
- Чёрт, прости меня…
Младший молчит. Он даже не меняет позы, так и остаётся полулежать на сиденье с широко разведёнными ногами и вздымающийся грудью. Его губы мелко дрожат, и он отчаянно кусает их.
- Знаешь, а я и не хочу знать, как ты ко мне относишься. Я всё вижу, и можешь не пытаться повесить мне лапшу на уши, спасибо, наелся уже в своё время, не надо. Всё, что происходило в эти дни, вообще происходило между нами – ошибка, и я больше так не хочу, - Билл медленно садится и поправляет задравшуюся футболку, потрёпанные волосы и цепочку с крестиком, которая перекрутилась, пока я возился с ним – Я не секс-игрушка для какого-то извращенца, ясно? И мне не надо твоей любви, твоих чувств или ещё чего-то такого. Мне ты никогда не сможешь дать этого по-настоящему. Так что…прощай.
Я молча, боясь пошевелиться, смотрел, как Билл решительно вылазиет из машины. Смотрел сквозь тонированное стекло, как он торопливо уходит прочь, так же, как и до этого, ссутулившись и низко опустив голову. Смотрел и почему-то не мог произнести даже сдавленного звука. Внутри всё оборвалось, а алкоголь моментально выветрился. Мне было…больно. Вот только непонятно, почему меня так задели его слова. Наверное, он прав, и всё это ошибка. Ошибка, и никак по-другому.
Pov ’ Bill
У меня дрожали руки. Захлопнув входную дверь и скинув кроссовки, единственное, чего мне хотелось – выпить холодной колы и завалиться спать. Я не хотел думать о чём-либо, разговаривать с кем-то или ещё что-то в этом роде. На кухне, за обеденным столом, сидела мать. Подперев голову рукой, она листала какой-то журнал. Но как только я зашёл в помещение, женщина сразу оторвалась от своего занятия и взглянула на меня.
- Что-то ты быстро, - Симона пристально посмотрела на меня, чуть сощурив глаза.
Мне захотелось провалиться сквозь землю.
- Я же сказал, что ненадолго, - дёргаю головой, пытаясь закрыть чёлкой лицо, и двигаюсь по направлению к холодильнику.
- Что-то случилось?
Эти расспросы меня раздражают. Я не девчонка, чтобы допрашивать меня о том, кто «посмел меня обидеть». Мама, ты вряд ли когда-нибудь поймёшь это. Я и сам не понимаю, что уж говорить о тебе.
- Нет, всё в порядке. Просто…устал.
Симона кивнула и встала со своего места. Я мысленно молился, чтобы она не начала обнимать меня и прочее. И мои просьбы были услышаны, ибо женщина вышла из кухни, оставив на столе раскрытый журнал. Взглянув мельком на страницы, я увидел заголовок статьи, которую читала моя мать - «Как создать уют в доме». В нашей семье это невозможно, и никакие статьи не помогут. Никакие.
Лежа в кровати, на спине, я смотрел в потолок и часто дышал. Не хотелось ни о чём думать, но мысли сами, словно назойливые жуки, заползали в голову. До меня, кажется, до сих пор не дошёл тот факт, что всё, это конец, и теперь-то у нас с Томом нет никакого будущего. Его и так не было, но сегодня всё решилось раз и навсегда. Окончательно. Я был в каком-то лихорадочном состоянии, словно перебрал с алкоголем или укурился какой-то низкокачественной дури (впрочем, я не имею понятия о том, какого это). Хотелось плакать и смеяться одновременно. Наверное, это было что-то сродни истерике. Он не возразил. Он не схватил меня, как в дешёвых фильмах, за руку, не стал клясться в любви и умолять не уходить. Ничего этого не было. Только гробовое молчание и поджатые губы. Последнее, что остаётся мне от него на память – это запах виски, сигарет и грубый, почти болезненный поцелуй. Вот и все мои «богатства». Ах да, ещё его забытая два года назад (уже почти три) толстовка, самый ценный мой «трофей». Найдя под подушкой телефон, почти не раздумывая, я нашёл в записной книжке контакт с именем «Том», и, помешкав пару секунд, нажал «удалить». Вот и всё. Конец. Или начало чего-то совершенно нового? Ответа я не знал, да и знать на данный момент не хотел. Мне было просто всё равно. Опустошение.
- Билл, у меня для тебя сюрприз.
Я оторвался от просмотра тупой американской комедии и уставился совершенно безразличным взглядом на мать. Прошло уже три дня, как я поссорился, или, точней сказать, «порвал» с Томом. Он даже не позвонил, даже не прислал дрянной смс-ки. Ничего. Совершенно. Мне казалось, что чувствовал я себя ещё хуже, чем когда он уехал от нас. Словно теперь он уже умер, и мы больше никогда не сможем увидеться с ним. Неприятное состояние, могу сказать вам.
- Ну, и что за сюрприз? – без особого энтузиазма интересуюсь.
Видимо, Симона думает, что я как в детстве буду скакать вокруг неё с воплями и вымаливать рассказать, что же ожидает меня.
- В пятницу ты едешь в лагерь, так что, я бы на твоём месте отправилась собирать вещи.
Меня перекосило, словно от укуса москита. Мне совершенно не хотелось никуда уезжать.
- Мам…мне кажется, это плохая идея, совершенно.
- Билли, а тебя не интересует, куда именно ты едешь? – женщина лукаво подмигнула мне и вгрызлась в сочное, красное яблоко.
- Ну, и куда? – всё также без особо интереса спрашиваю, одним глазом поглядывая в экран телевизора.
- Лагерь находится в Испании, дорогой мой, так что, может, ты всё же отправишься собирать свои вещи?
На секунду мне показалось, что меня укусила сотня москитов, и я сразу же умер, попадая в рай. Это была моя давняя мечта, ещё с самого детства, лет так с пяти-шести. Но что-то словно мешало, словно сковывало всю радость.
- Но, получается, что на девятнадцатилетие Тома я буду…там, да?
Симона удивлённо приподняла брови.
- Да. Но почему это тебя волнует?
- Нет-нет, мне всё равно, - пожимаю плечами и вскакиваю со своего места – Пойду собирать сумку.
Мне было плевать, как называется лагерь, на сколько я еду, и кто будет в будущем моим соседом. Это было совершенно не важно. Важным казалось только одно – я уеду, и если он захочет помириться, если он захочет что-то изменить, это будет невозможно…Впрочем, пора уже заканчивать тешить себя какими-то глупыми надеждами и мечтами. Он не захочет, ему это попросту ненужно. А, значит, и мне должно быть всё равно. Так же, как и ему.
В комнате было темно. Я сидел на полу, уткнувшись носом в клетчатый плед, которым была покрыта его кровать, и плакал, как какая-то девчонка. Мне было больно, и ощущал я себя совершенно по идиотски, словно имел какое-то право обижаться на то, что всё закончилось. Я ведь прекрасно знал, что ему было нужно от меня. Знал и принимал это. Большего от Тома по отношению ко мне было требовать глупо. Но почему-то захотелось потребовать. И вот что из этого вышло. Мои вещи была давно собраны, и спортивная сумка ждала меня в моей комнате, в самом углу. Завтра самолёт, и меня ожидает целых три недели вне дома, приеду уже в середине августа. Ему уже будет девятнадцать, и, наверное, он уже переедет в свою собственную квартиру, вместе с какой-нибудь девицей. Ей-то не нужна будет его любовь и признания, только то, что находится ниже пояса. Мне почти шестнадцать, а я всё живу в каких-то непонятных мечтах и глупых иллюзиях. Может, позвонить ему? Но что сказать? Кажется, я всё сказал ещё неделю назад. Да ведь и номер удалил. Конечно, у меня есть письмо, которое я никогда не выкину, но…Это ведь всё зря, верно? Был бы нужен, Том давно позвонил бы мне. И я бы простил. Всегда прощал и сейчас простил бы. Это похоже на какую-то нездоровую привязанность. Болезнь даже. Наверное, так и есть, и это просто привычка, некая психологическая травма с самого детства, ведь кроме старшего брата у меня и не было никого никогда. А теперь появится время, теперь можно вздохнуть полной грудью и отдаться жизни, настоящей, без обязательств и старых привязанностей. Свобода. Свобода, которая мне никогда и не была нужна, которой мне не надо. Не хочу. Я просто не умею по-другому. Но, наверное, пришло время учиться.
Поднявшись с пола, я подхватил безразмерную толстовку брата, и, засунув её под футболку, прижимая к своему животу, вышел из помещения. Даже если мне и придётся учиться жить без него, я никогда не смогу выкинуть все эти воспоминания и все те минуты, которые он подарил мне.
Родной.
Часть III .
Глава 1.
Сентябрь вступил в свои права, окрашивая всё в приятные, золотисто-багряные цвета. Впрочем, пока что это было не так сильно, и большинство деревьев ещё сохранили зелёную расцветку. Первое сентября. Тысячи тинэйджеров в этот день напьются дешёвого вина со своими друзьями, отмечая начало «каторги». А для кого-то это будет ещё долгожданный день - вплоть до четвёртого класса все любят ходить в школу. Билл не относился ни к одному из этих «разрядов», ему было в принципе всё равно. Десятый класс не казался ему чем-то отталкивающим, единственное, что вызывало у него рвотный рефлекс – лица одноклассников и некоторых старших. Вечные глупые разговоры о нём, о его ориентации, о его друзьях, которых почти нет, о его «странной семейке», как любили выражаться. Хотя, парень уже научился не обращать внимания на все эти разговоры. Выработалось что-то вроде иммунитета, и он просто закатывал глаза, стеклянным взглядом упираясь в одну точку. Он не слушал, что там сплетничают, его это не волновало. Но в этом году Билл шёл в школу в совершенно непонятном, новом состоянии. Тёмные зауженные брюки, белоснежная рубашка с закатанными в три четверти рукавами, и до неприличия отросшие волосы, собранные в растрёпанный хвост – всё в образе парня кричало о его невозмутимости и непорочной сексуальности, которой он даже не замечал. На плече висела мешковатая сумка с парой учебников, ручек и тетрадей. Билл шёл не торопясь, разглядывая обильный поток людей, который образовался на улицах. Магдебург, который будто спал летом, теперь очнулся и зашевелился, словно улей. Через два дня парню исполнится шестнадцать. Шестнадцать…ещё совершенно юный, но, кажется, уже так устал от своей недолгой жизни. Хотя, в последнее время всё складывалось не так уж и плохо, как бы и не хотелось признаваться самому себе в этом. Признаваться, что уже не болит, не тянет и не горит в районе грудной клетки. Уже всё равно. Безразлично. Наверное, он всё же научился жить по-новому за эти полтора месяца. Ведь он так и не позвонил, ни разу.
Подойдя к школьному двору, Билл нацепил на лицо самую «милую и добродушную» улыбочку, на которую был способен. Отыскав глазами свой класс, парень двинулся по направлению к одноклассникам и дотошной классной руководительнице – фрау Циммерманн. Мальчишке показалось, что пока он пробирался сквозь разносортную толпу, буквально все разглядывали его, как какого-то гуманоида с другой планеты.
- Шикарно выглядишь, детка!
Кто-то из старших кликнул Биллу вслед, что повлекло шквал смешков. Но Каулитц даже не дёрнулся, и на его лице была всё та же милая улыбочка. Ядовитая, на самом-то деле. Оскал. Подойдя к своему классу, парень пожал несколько протянутых ладоней, кивнул девушкам в знак приветствия и встал в самый конец маленькой толпы. Линейка была уже в разгаре, и скоро должны были начаться сами занятия. Билл упорно разглядывал асфальт под своими ботинками, покачиваясь на носках, когда чья-то ладонь легла ему на плечо, похлопывая.
- Привет, Билл.
Брюнет вздрогнул от неожиданности и поднял взгляд. На него смотрел новенький, которого он видел ещё летом.
- Привет…ээ, не знаю твоего имени, извини.
- Алекс. Алекс Кёлер, очень приятно.
Каулитц пожал протянутую ладонь и вдруг почему-то смутился, краснея. Он кивнул, выдавливая улыбку, не тот оскал, что был до этого, а настоящую, искреннюю улыбку. Не хотелось казаться невоспитанным или диким, поэтому Билл поспешил отвести заинтересованный взгляд, и старался разглядывать новенького не так уж явно. Тогда, в июле, он не обратил никакого внимания на парня, но сейчас было самое время для того, чтобы заняться этим вплотную. Алекс был чуть выше его, всего на пару сантиметров, но всё же. Спортивного телосложения, с короткими, каштановыми волосами и правильными чертами лица. В общем, можно было быть уверенным, что часть школы, относящихся к женской половине, будет тяжело вздыхать долгими ночами, вспоминая зелёные глаза и мягкую улыбку. В левой мочке Кёлера сверкала серёжка-гвоздик, а на шее, за ухом, Билл разглядел небольшую татуировку в виде задорно улыбающегося микки мауса. Каулитц отметил, что новичок держался спокойно, и совершенно не смущался и не волновался по поводу различных взглядов, которые пускали на него окружающие. Было понятно, что он чувствовал себя уверенно, и ему было совершенно всё равно. Одет Алекс был в тёмно-синие прямые джинсы и клетчатую рубашку. Ну точно, мечта каждой второй девчонки. Билл поджал губы и отвернулся, снова принимаясь разглядывать асфальт. Почему-то ему вдруг захотелось убежать, стало как-то даже неловко от того, что Алекс сам подошёл к нему и встал рядом. «Поползут слухи», мрачно подумал парень и поправил широкую лямку сумки. Впрочем, Билл уже ко всему привык, и одним слухом больше, одним меньше…какая разница-то?
Первые два урока были классными часами, что всегда раздражало Каулитца. Сидя на последней парте, парень безразличным взглядом блуждал по душному классу. Мысли его были далеко отсюда, там, в прогретой горячим солнцем Испании. Да, те три недели, что он провёл вне дома, стало, наверное, лучшим, что случалось с ним. За время отдыха он, к слову, успел очень соблазнительно загореть, и сейчас его белая рубашка казалась просто белоснежной, а сам он был очень и очень привлекательным. Нинель, которая сидела у окна за второй партой, расположившись в пол оборота, болтала с Анной и не сводила горящего взгляда с задумчивого брюнета, который подпёр голову рукой и, видимо, ожидал звонка на урок. Первая в этом учебном году перемена явно не вызывала у него того восторга, который испытали другие одноклассники, шумно отправляясь покурить в туалеты. О да, а чем ещё можно было заняться? Ведь все уже такие взрослые, независимые, гордые…
- Принцесса отдыхает? – Марк появился, словно из воздуха, противно скаля зубы в улыбке и подсаживаясь к Биллу – Могу я составить ей компанию?
- Не думаю, - Каулитц приподнял правую бровь и стрельнул холодным, полным пренебрежения взглядом в сторону дотошного одноклассника, которому его персона явно не давала покоя.
- Какая гордая принцесса, - парень рассмеялся на весь класс и подмигнул Нинель, которая всё также продолжала смотреть на Каулитца.
Это был совершенно влюблённый взгляд.
- Очень, - сквозь зубы ответил Билл.
Его уже успела утомить ситуация и хотелось тупо встать и выйти вон, настолько неприятен ему был одноклассник.
- А принцесса не думает, что может попасть в очень щекотливую ситуацию, если будет выпендриваться? – Марк прижался настолько близко, что его дыхание неприятно опалило шею.
Брюнет передёрнул плечами, словно скидывая с себя что-то, и невозмутимо отрицательно качнул головой.
- Или принцессе кажется, или ты меня клеишь? – Билл сказал так, что услышали все присутствующие в классе.
Марк вспыхнул и отпрянул от парня, словно его облили кипятком. Он вдруг почему-то покраснел и буквально взбесился.
- Ты чё, ох*ел, Каулитц?!
На этой душераздирающей нотке прозвенел звонок, и в класс вместе с этим ввалилась добрая половина учеников. Взбешённый Альтман встал со своего места, и, продолжая одаривать Билла «комплиментами», сел на своё место. Почему-то брюнету вдруг стало так хорошо, удовлетворённо даже, словно ему дали денег или что-то в этом роде. И Билл даже не заметил, что Алекс, подхватив свою сумку с первой парты, уверенным шагом направился к нему и устроился на месте Марка.
- Ты не против? – Кёлер открыто улыбнулся – А то мне что-то не особо понравилось с первой парты выслушивать крики…как там эту «милейшую» фрау?
Каулитц усмехнулся и кивнул, передвигая разбросанные до этого по всей парте вещи.
- Да, отсюда её слышно не так хорошо.
Билл старался не замечать, что в этот момент на них уставился весь класс. Это был первый раз, когда парень разрешил кому-то «разделить» с ним парту.
Почему-то совершенно не хотелось домой. Билл отказался от поездки в автобусе, ибо перспектива тащиться десять минут в душном салоне, с потными одноклассниками и прочими, его не очень-то прельщала. И поэтому он шёл, не спеша оглядываясь по сторонам. Настроение было хорошее, хотя, казалось, чему радоваться? Брюнет сошёл с тротуара и перешёл дорогу, намереваясь зайти в магазин и купить колы. Но спокойно дойти до входа в супермаркет парню было не суждено, ибо повернув голову, Каулитц наткнулся на внимательный взгляд. Алекс шёл если не за ним, то, по крайней мере, им было точно по пути. Видимо, новичок сам смутился, что выходило всё так подозрительно, поэтому, махнув в знак приветствия, направился прямиком к Биллу.
- Ещё раз привет, - Кёлер улыбнулся (он, кажется, всегда улыбался) – Не думай, что я слежу за тобой, просто нам, кажется, в одну сторону.
Брюнет покачал головой, щурясь от солнца, которое било прямо по глазам. Не то, чтобы ему это не нравилось, нет, по сути, ему было всё равно. Но…
- Да я и не думаю, - Билл вдруг задорно улыбнулся – А в магазин нам тоже по пути, да?
- Я хотел купить пиццу, дома есть нечего, отец не очень-то умеет готовить, - Алекс засмеялся и дёрнул головой, поправляя таким образом волосы – Не веришь?
- Почему же, - Каулитц хмыкнул и по кошачьи лизнул свои губы – Ты не очень-то смахиваешь на маньяка.
Парни рассмеялись, и то небольшое напряжение, что было между ними, вдруг растворилось, словно и не было его никогда.
- Ну, пошли тогда, - Билл кивнул в сторону магазина – Совершим свои скудные покупки.
И кто бы мог знать, что всё то время, как парни стояли и со стороны, как казалось, совершенно мило беседовали, за ними наблюдал один человек, которому был очень даже не безразличен красавчик Каулитц. Наблюдал и еле сдерживал себя от непонятных порывов в виде желания подойти и хорошенько врезать миловидному парнишке, который улыбался во все свои тридцать два зуба, одурманивающим взглядом поглядывая на Билла. Впрочем, порыв этот прошёл так же быстро, как и появился. И на место ему пришло лишь заполняющее до краёв чувство ревности. Неоправданной и жгучей, противной до тошноты. Он ведь не имел никаких прав на Билла. Но, смотря на то, как два парня скрываются в супермаркете, ничего другого, как упиваться чувством ревности, не оставалось. Пока что. Пока что…
***
Том с упоением жевал тост с черничным джемом и довольными глазами поглядывал на отца, который в первый день осени решил заехать к старшему сыну (впрочем, заехать к младшему он никак не мог) и поболтать с ним о всякой всячине.
- Ты ведь помнишь, что у Билла третьего числа день рождение? – Гордон стянул с тарелки тост и отправил его в рот, жмурясь от наслаждения.
О да, готовить-то они оба особо не умели, что тут сказать. Но эти незатейливые поджаренные куски хлеба с джемом оказались на удивление отличными.
- И что? – Том немного нахмурился и потянулся к пакету апельсинового сока, намереваясь сделать пару глотков прямо из пачки.
- Ну, ему уже шестнадцать, нужно сделать какой-то необычный подарок.
На секунду парень представил, как «необычно» он мог бы поздравить брата, и облизнулся. Даже тост показался слаще, чем был.
- Что-то я не помню от него поздравлений на свои девятнадцать, - Том вытер руки прямо об домашние спортивные штаны и развалился на стуле, намереваясь в завершение ужина выкурить сигаретку.
- Ты прекрасно знаешь, что он был в Испании, да и Симона…
Парень выставил руки вперёд и покачал головой. Это был своеобразный сигнал «Стоп».
- Если хочешь знать, мне всё равно, честно, - Том достал сигарету и с удовольствием закурил – Мы с ним больше не общались после того визита, так что…Меня это не особо волнует.
Гордон нахмурился и тоже закурил, уставившись непроницаемым взглядом на пачку Marlboro, которую крутил в руках его старший сын.
- Это не правильно. Кому расскажи, что так могут жить родственники, причём, самые что ни наесть близкие, не поверят.
Каулитц (в данный момент младший) хмыкнул и задумчиво выпустил дым.
- И что, ты предлагаешь мне приехать его поздравить? Думаю, мамочка будет не очень-то рада видеть меня.
- Ну, зачем такие меры, - отец, казалось бы, встрепенулся словно воробей, купающийся в луже – Встреть его после занятий, вот и всё.
- Мне больше нечего делать, как выжидать, пока у него закончатся уроки.
- Ты всё равно пока не работаешь, да и учёба только с октября начнётся. Вот и убьёшь денёк, проведёшь его с младшим братом. Уверен, ты сам этого хочешь.
Том как-то странно, как показалось вдруг Гордону, улыбнулся.
- Ладно, так уж и быть, передам ему твой подарок.
Конечно, это изначально была очень плохая идея.
- Я знал, что ты меня не подведёшь, и согласишься.
Парень продолжал загадочно улыбаться, теребя пальцами несчастную пачку сигарет.
- Всё будет в лучшем виде, не беспокойся, отец.
Да, это точно была очень плохая идея.
Что вообще чувствовал Том, когда Гордон заговорил о Билле? Что он вообще чувствовал по отношению к брату? Наверное, это была не плохая такая загадка, особенно для самого Каулитца. За то время, что он не виделся с младшим, а, то есть, за полтора месяца, что-то да прояснилось у него в голове. Понимание того, что он вёл себя не правильно по отношению к Биллу, пришло не сразу, но пришло. Правда, вместе с какой-то непонятной обидой. И страхом. Том не мог представить, точней, не хотел сознаваться себе в том, что готов поменять свою жизнь и отказаться от некоторых привычек ради младшего. Не хотел он по одной простой причине – последние слова Билла хорошенько врезались в его мозг. А вдруг это просто ошибка, вдруг по-настоящему у них просто и не может быть, они ведь родные братья, и всё это ненормально. Но Тома тянуло. Его словно магнитом тянуло в прошлое, сперва в воспоминания минувших лет, а потом уже и в события последних месяцев. Брат, так резко вернувшийся, ворвавшийся в его совершенно новую жизнь, переболамутил все его чувства и принципы. Том не был уверен, что младший был именно то, что было ему нужно в данный момент, был именно тем самым (это вообще звучало как-то дико), но также парень и понимал, что Билл был для него не просто сексуальным объектом. Как ни крути, вариантов для разнообразия у Тома вполне хватало и без этого. Но гордость не позволяла набрать номер и тупо извиниться. Просто сказать «Прости, я был не прав», и, уж тем более, сказать «Может, попробуем быть вместе?». Старший Каулитц был уверен, что всё должно было произойти как-то само. Он был готов к этому, и в этом вся его «миссия» завершалась, а дальше, как ему казалось, было дело за младшим, который, кажется, оскорбился до глубины души, и не спешил бросаться в ноги брату. И вот теперь Гордон предлагает ему съездить и поздравить Билла с шестнадцатилетием. Прекрасный повод увидеться, это да. Но захочет ли этого младший, и чем всё это обернётся, предположить было крайне сложно. Впрочем, Том надеялся на лучшее. В любом случае, это будет хоть какой-то шаг, какое-то действие. И уж если не заладится ничего, то значит можно спокойно выкинуть из головы все эти, на самом-то деле, глупые мысли, и снова жить как раньше. Но почему-то хотелось верить, что всё получится, как нельзя лучше.
Глава 2.
Раньше, когда ещё брат жил с ними, Билл просто ненавидел свой день рождение. Позже, намного позже, уже после их сближения, ненависть к этому дню останется, даже примет какую-то извращённую форму. Привычка ненавидеть день своего рождения. В детстве это было оправдано тем, что старший всегда превращал этот день в непонятное месиво, которое состояло из наигранных поздравлений и наигранного дружелюбия. Билл понимал, что это всё фальшиво, и ему хотелось плакать от обиды. Что он и делал, забившись в угол своей комнаты. Потом, когда брата уже не стало с ними, ощущение горечи и фальши осталось, ведь теперь дом попросту пустовал. Теперь хотелось вернуть всё назад, и было плевать, какого было прошлое.
Этим утром Билл не мог определить, что он чувствовал. Лёжа в кровати с закрытыми глазами, парень ждал, когда в комнату заглянет Симона. Он опять забыл закрыться, и опять будет расплачиваться за это. Как и ожидалось, дверь тихонько хлопнула, и послышались почти неуловимые шаги, женщина ступала легко. Брюнет зажмурился сильнее, словно это могло помочь оттянуть хоть немного момент поздравлений. Но, конечно же, это было совершенно бесполезно. Тёплая ладонь легка ему на плечо и принялась осторожно, словно боясь, что он развалится, трясти его.
- Билли, сынок, просыпайся.
Хотелось скривить губы, настолько уменьшительно-ласкательное вызвало в нём отторжение. «Билли», словно ему всё ещё пять лет. Кажется, он наконец-таки вырос. Хотя цепочка с крестиком всё также висела на его шее, и день его также начинался с молитвы (впрочем, так же, как и заканчивался). Нехотя разлепив глаза, парень сделал вид, что только что проснулся, картинно зевая и потирая глаза.
- Доброе утро, - хрипло отозвался он на улыбку матери.
- Доброе. С днём рождения, родной мой.
Когда объятия обрушились на него и никуда нельзя было от этого деться, Билл вдруг вспомнил, как точно также его обнимал Том, когда ему было лет семь, не больше. Он зажимал его в своих сухих объятиях, которые и капли не были похожи на братские, и уж совсем не были похожи на те, что сейчас дарила мать. Но почему-то сейчас захотелось именно их. Совсем чуть-чуть. В руки брюнету упёрлась довольно большая подарочная коробка, красная, с огромным чёрным бантом. «Готичненько», пробежала едкая мыслишка, впрочем, парню очень понравился вид упаковки.
- Можешь посмотреть сейчас, а можешь после школы. Я разбудила тебя немного пораньше, чтобы ты мог успеть, если что, повозиться с подарком.
Это было так…по-детски, что Билл снова разозлился, но вида не подал. Сегодня его настроение было крайне неустойчиво.
- Спасибо, мам, - это было всё, что смог выдавить из себя младший Каулитц.
Женщина ещё раз поцеловала его в макушку и встала с узкой кровати. Возможно, она сама чувствовала, что всё было как-то не так. В воздухе словно распылили беспокойство и какое-то предостережение. Точно так же, как и в тот злополучный день, когда она застукала своих сыновей в гостиной.
Билл решил оставить подарок на вечер. Он даже не испытывал особого любопытства к красной коробке, которую поместил на письменный стол. Мягкие лучи солнца проникали сквозь неплотно задёрнутые занавески. Всё способствовало романтичному и праздничному настроению, но его почему-то не было. Совершенно. Время, что было дано ему на «развлечение с подарком», парень решил потратить на контрастный душ. Может, хоть немного поможет. Но спустя пятнадцать минут, которые брюнет провёл «под водой», пришло понимание, что это тоже был неверный метод. Последняя надежда оставалась на праздничный завтрак в виде блинчиков с ягодным вареньем и стакан тёплого молока. Но съев пару блинов и перепачкавшись в джеме, Билл понял, что и тут его ожидала неудача. «Видимо, это знак свыше», с хмурой улыбкой решил парень, отодвигая от себя тарелку и стакан. Уж ждать какого-то улучшения в школе было совершенно бесполезно и даже смешно.
Все в классе словно издевались над ним. Каждому было известно, что сегодня день рождение Каулитца, но никто пока что не соизволил выдавить даже фальшивого «О, Билл, поздравляю!». Это не то, чтобы обижало, нет. Это раздражало. Билл сидел, низко опустив голову, и рисовал в блокноте непонятные никому, даже ему самому, закорючки.
- Я слышал, у тебя сегодня день рождение, - Алекс опустился рядом, громко укладывая учебник с тетрадью на парту.
Брюнет нахмурился и утвердительно кивнул без всякого энтузиазма.
- Это круто. Поздравляю и все дела, - сосед похлопал Каулитца по спине, и его ладонь, переместившаяся на острое плечо Билла, если задуматься, задержалась там немного дольше, чем должна была.
- Спасибо, - брюнет выдавил улыбку и рука, выводившая очередной узор, дрогнула.
Билл захлопнул блокнот и положил его под учебник, складывая руки на парте. Пальцы немного дрожали. «Боже, как глупо», подумал он.
- И какие планы, как будешь отмечать? – Кёлер открыл тетрадь и задумчиво вывел число на полях.
- Ничего особенного, посижу с матерью вечером, - брюнет пожал плечами и уставился на доску.
Он чувствовал себя ужасно неловко.
- А что так скучно?
Билл снова пожал плечами, выражая этим безразличным жестом всё своё отношение к происходящему.
- Пригласи нашу принцессу куда-нибудь, может, она научит тебя плохому, - Ник гаденько захихикал, устраиваясь за соседней партой.
Кёлер пренебрежительно сдвинул брови, но ничего не сказал. Каулитц даже глазом не повёл на плоскую шутку.
- Жаль, что его братца нет, а то он подарил бы Биллу незабываемую коробочку пи*дюлей, - Марк, вошедший в класс, не мог не поддержать своего дружка.
Алекс приподнял брови и перевёл взгляд на чуть побледневшего брюнета. Его пальцы перестали дрожать, и теперь сжимали ручку настолько сильно, что выступили вены.
- Ладно, ребята, заканчивайте, чего вы к нему привязались? – Анна устроилась рядом с Нинель и достала из сумки блок с ручкой – И вы так о Томе говорите, в прошедшем лице, словно он умер…
Билл вскочил со своего места. Внутри почему-то всё взбунтовалось, загорелось непонятным огнём. Хотелось закричать «Для меня он умер, но вас это не касается!», но вышел только набор непонятных звуков. Побросав свои вещи в сумку, парень выскочил из класса. Вот тебе и шестнадцатилетие, ничего не скажешь.
Билл сидел на холодном подоконнике в мужском туалете и бездумно разглядывал стены. Наверное, другой бы на его месте закурил, но Каулитц этим не увлекался, поэтому просто тоскливо смотрел на нежно-голубую плитку. Дверь неуверенно приоткрылась, и показалась тёмноволосая голова Кёлера. Увидев брюнета, парень улыбнулся чему-то своему и зашёл внутрь. Билл показно фыркнул и отвернулся. Сейчас ему не хотелось контактировать с кем-либо.
- Почему ты позволяешь им так обращаться с тобой?
Алекс на секунду обернулся на дверь (видимо, по привычке), и достал из кармана узких джинс пачку сигарет.
- Твоё какое дело?
Раздражение было слишком сильным, оно буквально зашкаливало.
- Да никакое, - новенький пожал плечами и выпустил дым через нос.
Совсем, как Том. Даже выражение лица стало такое же. Точь-в-точь. Билл сглотнул и дёрнул головой, пытаясь закрыть лицо волосами.
- Просто не могу понять твоей политики. Ты же вроде не глупый парень…
- Послушай, - Каулитц резко перебил новенького и вскочил со своего места, начиная махать руками, голос его звучал звонко – С самого начала, как только я поступил в эту школу, моя судьба, так сказать, была предрешена. Меня тут никогда не любили, слышишь, никогда! С первого класса я стал изгоем, и лишь потому, что был не такой, как все они! Но знаешь, что повлияло на мою судьбу в этой грёбаной школе? Тут учился мой старший брат, который просто…ненавидел меня. За всё время, что он проучился тут, он ни разу не заступился, когда меня избивали, и даже больше – сам лупил меня. Вот и всё! Какая, ты думаешь, у меня тут может быть репутация?!
Билла трясло. Он задыхался от негодования и внезапно нахлынувшей обиды, смешанной со злобой на старшего. «Все мои проблемы только из-за него», проскользнула отчаянная мысль. Алекс внимательно следил за брюнетом, за его дрожащими губами, за горящими ошалелым огнём глазами и часто вздымающейся грудью.
- А потом…а потом моя мамочка сделала так, чтобы он уехал жить к отцу, который бросил нас, когда я был ещё совсем юнцом. И теперь в этой еб*ной школе меня «любят» ещё больше!
Билл резко замолчал и сел обратно. Ощущение было сродни тому, что из него вытрясли душу. Кёлер к этому моменту закончил курить и теперь просто сложил руки на груди, прикусив нижнюю губу.
- Прости. Я не хотел.
- Ты ни в чём не виноват, - Каулитц устало махнул рукой – В этом вообще никто не виноват, так сложилась судьба.
«Ну и мать вернулась с работы совсем не вовремя», лениво проскользнула мыслишка.
- Ты его ненавидишь? – Алекс сощурил свои зелёные глаза и поправил портфель, который весел на одном плече.
- Я..эм…нет. Не знаю…
Билл сам не понял, почему вдруг растерялся.
- Не важно, что к нему чувствую я, важно, что он ко мне испытывает только…
Почему-то язык уже не поворачивался произнести слово «ненависть». Зазвеневший второй звонок показался спасительным.
- Ты пойдёшь на урок? – Алекс отлип от двери кабинки, на которую облокачивался всё это время.
- Нет.
- Тогда, я пошёл. Всё таки, третий день в новой школе, - он подмигнул, ободряюще похлопал Билла по плечу и вышел.
И когда дверь за ним закрылась, почему-то брюнет почувствовал сильное желание остановить и вернуть парня обратно. Хотя…он ведь вроде бы хотел побыть один.
Билл подумал, что у него галлюцинации. Да, точно. Но потерев для верности глаза и хорошенько проморгавшись, он всё равно видел, казалось бы, совершенно невозможную картинку – у школьных ворот, облокотившись на свою Audi, стоял Том. Старший был в тёмных джинсах и белой майке-борцовке. Стоял он, к слову, скрестив вытянутые ноги и сложив руки на груди. Его явно наглый взгляд скрывали большие солнцезащитные очки, а во рту устроилась сигарета. Картина маслом. Кажется, все девчонки школы прилипли к окнам, капая слюнями. Билл передёрнул плечами от отвращения и уселся на скамейку, пытаясь унять подскочившее сердцебиение. Да и платочка, чтобы подтереть свои собственные слюнки, явно не хватало.
- Чё, нажаловался братцу? – Ник скорчил непонятную гримасу – У принцессы есть свой супермен?
- Пойди, и скажи ему это в лицо, а не доставай меня.
Билл был спокоен, как удав. По крайней мере, он старался создать такую видимость. Бремер презрительно фыркнул и двинулся к раздевалкам. Уроки закончились, и нужно было идти домой. Но как, если на улице поджидает братец? Тяжело вздохнув, брюнет снова развернулся к окну. Тома уже окружила кучка из старших и даже несколько его одноклассников. Девушки стояли неподалёку и шушукались, посылая кошачьи улыбки в сторону Каулитца. Ужасно хотелось иметь привилегию, позволяющую стереть с их мордашек их слащавые выражения лица, но, к сожалению, у Билла не было такого шанса. Оттягивать момент вечность было невозможно, поэтому парень медленно встал со своего места и двинулся к выходу. «Главное – сделать вид, что мне совершенно всё равно», подумал брюнет прежде, чем толкнуть входную дверь и покинуть здание школы.
Завидев брата, Том растянул губы в ещё более довольной, «сытой» улыбке, и небрежно снял очки. Можно было поспорить с тем, что девочки были готовы выпрыгнуть из своих трусиков только от одного такого взгляда, каким парень буквально уставился на младшего. Билл только сощурился от яркого солнца, которое ударило по глазам, и коротко лизнул сухие губы. Походка его была уверенной, и брюнет даже почувствовал укол какого-то извращённого наслаждения от всей этой нелепой ситуации. Надежда на то, что можно было по-тихому улизнуть, и смыться домой, пропала именно в тот момент, когда Алекс, который стоял, между прочим, в общей толпе, которая окружала его брата, махнул ему рукой, давая понять, чтобы он подошёл к ним. Сглотнув ком в горле, Билл нехотя двинулся в сторону сомнительной компании. Что говорить и как себя вести, он не знал. Но брат лишил его такой непостижимой дилеммы, пойдя на встречу с непонятной улыбкой на лице.
- Привет, братишка, - пухлые губы ухмыляются и растягиваются в лисьей ухмылке – С днём рождения тебя.
«Какая показуха», подумал с сожалением Билл. Ощущение, которое преследовало его все прошедшие дни рождения, вернулось. Фальшь, вот она, родименькая. Захотелось сплюнуть. Но Том не дал времени на анализированние происходящего, выбивая почву из под ног крепкими объятиями. Он так сильно сжал брюнета, словно хотел переломать ему все кости. Старший очень приятно пах. Волнующе.
- Спасибо, - слабо выдавил Билл, отстраняясь.
Его спина моментально взмокла, но он старался не выдавать свою взволнованность. Толпа заинтересованно смотрела на них, словно на героев бразильского сериала. Брюнет отметил внимательный взгляд Кёлера, который тот не сводил с Тома. Но старший-Каулитц видимо устал развлекать публику, поэтому вмиг сменил обольстительную улыбочку на грубый, полный призрения, взгляд.
- Ну, господа, думаю вы можете уже валить по своим делам, был всех рад видеть, - и отсалютовав всё также стоящим рядом девчонкам (не забыв послать парочку горячих взглядов), парень многозначительно посмотрел на всех рядом стоящих, и первым протянул ладонь для «прощания» стоящему сбоку от него мальчишке.
Спустя несколько минут Билл остался с братом наедине.
- Ну что, не хочешь прокатиться? – Том кивнул на машину и достал из кармана джинс брелок с ключами, подкидывая и ловко ловя его.
Ответом последовал пренебрежительный взгляд, и отрицательный кивок головы.
- Алекс, подожди меня!
Брюнет крикнул неспешно удаляющейся компании парней, в которой был его новоиспечённый знакомый, и, посмотрев в последний раз на брата, быстрым шагом направился прочь.
Плевать, что потом будет жалеть. Пора уже научиться ценить себя.
Глава 3.
Злость была в Томе на подозрительно высокой отметке. Судорожно сжимая руль и держа во рту сигарету, парень успокаивал себя одной мыслью – брат всё также держится особняком и к себе почти никого не подпускает. Но и тут была небольшая загвоздка. Этот непонятный парниша, новенький из его класса, который представился «другом Билла»… Друг, спустя всего три дня? Вот уж новости. Он не понравился Тому совершенно. Смазливое личико, модные вещички в облипку, тёмные волосы и зелёные глаза…злость подскочила с удвоенной силой, и парень сжал губы в тугую полоску. На заднем сиденье валялся подарочный пакет, презент от Гордона, который он не сумел передать. Подводить отца не хотелось, но и сделать что-либо было уже невозможно. «Всего шестнадцать, а ведёт себя так, словно старше меня на пару лет», подумал Том и раздражённо фыркнул, выкидывая незаконченную сигарету в окно. Не зная, куда деть всю свою отрицательную энергию, парень завернул на проспект, в сторону бара. Пить днём было, конечно, сомнительное удовольствие, но нужно было хоть как-то занять себя.
Билл казался себе героем своей личной истории. Огорчало только то, что геройство ощущалось всего-то полчаса, а потом образ брата, словно навязчивая муха, никак не хотела покидать головы. Было жутко интересно, для чего приезжал старший, и чем бы всё закончилось, если бы он согласился покататься с ним. Мучился от подобных мыслей брюнет сидя на кровати, сложив ноги по турецки и крутя в руках коробку с подарком. Ярко-красная упаковка заманчиво блестела в солнечных лучах, но из-за дневного происшествия настроение было почти на нуле, так же, как и желания вскрыть подарок. Но руки, словно живущие отдельной жизнью, как-то сами собой ловко разделались с подарочной обёрткой, и взору Билла предстала небольшая чёрная коробка, внутри которой оказался серебряный браслет, цепочка с кулоном и парочка колец. Всё было выполнено в готическом стиле и жутко понравилось брюнету. Крутя в руках холодные побрякушки, парень даже не услышал того, как его телефон настойчиво завибрировал. Заметив наконец-таки глухой звук и нащупав на кровати трубку, он удивлёно приподнял брови, нажимая «принять вызов».
- Привет, - младший Каулитц почувствовал, как сердце почему-то застучало быстрее, а ладони вспотели.
- Ещё раз здравствуй, именинник, - Алекс рассмеялся в трубку – Не отвлекаю?
- Да нет, - Билл осторожно сложил украшения обратно в коробку и пристроил её на письменный стол – Откуда у тебя мой номер, можно узнать?
- Твои одноклассницы любезно предоставили его мне.
«Нинель», с непонятным восторгом подумал брюнет.
- И для чего он тебе?
- Что за странные вопросы, Билл, - Кёлер хмыкнул – Послушай, ты говорил, что у тебя нет планов на сегодня, верно?
- Да, - Каулитц вытянул ноги и улёгся на спину – Я совершенно свободен.
На самом деле в этой фразе был вполне двойной смысл.
- Тогда, я хочу сделать тебе необычный подарок, но для него нужно время и, собственно, твоё личное участие. Так что ты сможешь через полчаса подойти к школе?
Билл опешил. Он никак не мог ожидать такого поворота событий.
- Ну, в принципе, да, могу, - брюнет неуверенно улыбнулся, словно его могли видеть.
- Тогда договорились, через тридцать минут. Не опаздывай.
Алекс сбросил звонок, и всё, что оставалось Каулитцу, это монотонные гудки и мысль «Нужно собираться, иначе не успею».
Ровно через тридцать две минуты Билл стоял недалеко от школьных ворот и разглядывал свои коротко обстриженные ногти. Опоздал, к удивлению, не он, а Кёлер. Но пораздумывать над этим вопросом парень особо не успел, потому что на плечо легла ладонь, заставляя повернуться. Алекс чуть виновато улыбался, поправляя резким движением волосы.
- Извини, вообще, я очень пунктуальный, но так вышло.
- Да ничего страшного, - Билл мягко улыбнулся и качнулся на пятках – Ну, так что за подарок? – в его голосе появились задорные нотки.
- Я не уверен, что ты согласишься принять мой презент, но…не отказывайся сразу, ладно?
- Хорошо, - глаза брюнета заблестели – И, что же это?
- Мой двоюродный брат владелец одного салона. Не хотел бы ты…сделать себе татуировку?
Каулитц даже перестал раскачиваться. Это было ещё более неожиданно, чем недавний звонок парня. Закусив губу, он упёрся взглядом в пуговицу на рубашке шатена и задумчиво склонил голову в бок.
- Я никогда не думал об этом…
- Или, может, пирсинг?
Билл сощурил глаза и вдруг улыбнулся непонятной улыбкой.
- Думаю, я готов сделать себе ещё один прокол, - брюнет подвигал пробитой бровью и усмехнулся – Да, согласен.
- Отлично, тогда прошу проследовать к автобусной остановке.
И пока они оба смеялись, Каулитц вдруг понял, что сердце его бьётся уже далеко не в такт со старшим, а, кажется, с совершенно другим человеком.
Двоюродный брат Алекса, Сэм, оказался мужчиной около сорока лет, с короткими тёмными волосами, пробитой бровью и цветной татуировкой на шее. Он был чем-то средним между солистом Green Day и Linkin Park. Но, в любом случае, на Каулитца произвёл исключительно положительное впечатление. Впрочем, так же, как и мастер, который делал пирсинг. Парень лет двадцати, имени которого брюнет, правда, не запомнил, но зато ярко-голубые глаза, которые словно гипнотизировали, впечатались в мозг ещё на несколько часов. Здравый смысл подсказывал, что дома, скорее всего, не хило влетит, но было уже поздно – маленькая серёжка в левом соске приятно отдавала тягучей болью. Сперва была мысль пробить язык, но Билл решил, что это будет проблематично скрыть от матери. А ему нужно было время, хотя бы несколько недель, пока не заживёт прокол. Впрочем, Алекс уверил его, что если вдруг он надумает проколоть себе ещё что-нибудь, то может спокойно обращаться к нему.
Выйдя из салона, Билл вдохнул полной грудью вечернего воздуха и расплылся в совершенно счастливой улыбке. Почему-то было хорошо до дрожи, хотя парень не мог сам себе объяснить причину такого приподнятого настроения.
- Ну что, может по пиву? – шатен встал рядом, мягко задевая плечом.
- А кто нам продаст его, скажи на милость?
Алекс хитро прищурился.
- А кто сказал, что я собираюсь его покупать, м?
- Ты предлагаешь ограбить пивной ларёк? – Каулитц наиграно ужаснулся и прикрыл рот ладонью, на манер кокетки.
- Нет, я предлагаю зайти ко мне домой, взять из холодильника парочку бутылок, которые я видел ещё утром, и устроиться на заднем дворе. Как тебе такое предложение?
- Согласен. Только сперва зайдём в аптеку, мне нужно купить ватных дисков и перекись.
- Как скажете, сер, - шутливо отвесив поклон, Кёлер легонько подтолкнул Билла в сторону остановки.
Билл всегда знал, что совершенно не умеет пить. Наверное, сказывалось то, что почти не было опыта в этом нехитром деле. И сейчас, держа в немного дрожащей руке уже n-ую по счёту бутылку холодного пива, он понимал, что пора бы и остановиться. Но куда там, Алекс чокался своей бутылкой об его, делал жадные глотки и в пару приёмов осушивал очередную 0,33мл. Каулитц героически старался не отставать от друга, хотя перед глазами уже плыло и чудовищно хотелось спать.
- Я больше не могу пить это дерьмо, - Билл отсосался от бутылки, пропуская пару капель на футболку – Ты как хочешь, а я уже в ноль.
Говорить тоже было проблематично, язык заплетался, и брюнет вдруг ясно осознал, что чудовищно набрался.
- Сколько времени?
Алекс поставил бутылку на землю (они сидели на расстеленном пледе под каким-то декоративным деревцем на заднем дворе), и после некоторых усилий достал мобильник из кармана джинс.
- Почти что одиннадцать.
- Бл*дь, мне уже пора, завтра ещё в школу вставать.
- Не напоминай лучше,- Кёлер убрал свою потрепанную временем Нокию и облокотился о дерево, прикрывая глаза – Если бы я не учился всего третий день в вашей школе, то с удовольствием проеб*л бы.
Билл подметил, что подпитый одноклассник материться практически через слово (впрочем, как и он сам) и курит через каждые пять минут.
- Надеюсь, мать не придушит меня, - тяжело вздохнув, Каулитц предпринял первую попытку подняться, но ничего не вышло.
Завалившись на бок и разлив пиво на газон, брюнет разразился не останавливаемым смехом, который с удовольствием подхватил Алекс.
- Боже, ну ты и алкаш, - чуть ли не постанывая от веселья, шатен встал, покачиваясь, и протянул руку парню – Давай, поднимайся, засранец.
- Пошёл ты, - Билл засмеялся ещё сильнее, но ухватился за протянутую ладонь, кое-как поднимаясь на ноги.
Безумно хотелось делать какие-то глупые вещи, совершать дикие поступки, за которые утром обязательно будет стыдно, но сейчас они показались бы самыми верными. Наклонив голову, брюнет вдруг подумал, а что будет, если поцеловать Алекса? Он даже представил, как жадно отвечает на его ласку друг, как они заваливаются обратно на траву, на очень кстати постеленный тёмно-синий плед…Но мысль растаяла тотчас же, потому что была спугнана ожившим телефоном Билла. Чертыхаясь, парень кое-как достал из кармана джинсовки мобильник и различил три буквы на экране, которые сложились в простое и понятное – «Том».
- Бл*дь, что ему надо, я не хочу говорить с ним сейчас, - брюнет нахмурился и наклонился, поднимая практически пустую бутылку и допивая содержимое в несколько глотков.
Хотелось заткнуть уши и не слышать монотонно пиликающий телефон. Алекс смотрел на него неотрывно.
- А кто это?
- Брат…
- Хочешь, я отвечу?
Билл сам не знал, почему согласился, кивая и протягивая аппарат. Он заворожено смотрел на то, как парень нажимает маленькую кнопочку и прикладывает трубку к уху.
- Аллё, - жизнерадостно сказал Кёлер, доставая свободной рукой пачку сигарет – Нет, это не Билл.
Внутри парня на секунду всё сжалось, и пробежала мысль, что он поступает не правильно. Но теперь уже было поздно что-либо менять.
- Билл сейчас немного занят и не может подойти.
В голове запульсировало, что это совершенно не понравится брату. Но Каулитц-младший стойко держался, разглядывая затягивающегося сигаретой друга и додумывая, что же ему отвечает его старший.
- Может, что-нибудь передать? – ехидные нотки в голосе Алекса почему-то заставили улыбнуться.
Это точно было не правильно, но доставляло какое-то извращённое удовольствие. Чего, он, собственно, разнервничался? Он совершенно не нужен Тому, и давно пора было проучить его. И плевать, что он там подумает.
- Это? Это Алекс, мы виделись сегодня.
Билл осторожно подошёл к дереву и поднял наполовину пустую бутылку с пивом, которая принадлежала шатену. Уж если напиваться, то до конца.
- Окей, я передам. Пока, Том. Хорошего вечера.
Сбросив звонок, парень хмыкнул и протянул трубку брюнету.
- Твой брат просил передать тебе, что ты малолетняя шл*ха.
Пожав плечами, Каулитц взял телефон, бездумно взглянул на экран и засунул его в карман джинс. Слова брата не то, чтобы не задели, даже наоборот – подняли настроение. Осознание того, что он заставил Тома злиться, и, может, даже ревновать, почему-то грело душу, даже не смотря на «малолетнюю шл*ху».
- Ладно, я пойду, мне уже пора. Пока доберусь ещё, - Билл пьяно хихикнул и пнул землю.
- Тебя проводить?
- Не, я как-нибудь сам.
Они поговорили ещё минут пять, и, обнявшись на прощание, разошлись. Алекс неторопливо скрылся за дверью дома, а Биллу ничего не оставалось, как направиться в очередной раз в сторону автобусной остановки. Идти пешком было совершенно невозможно. В голове смешались последние мысли о друге, слова брата и явно ожидавший его скандал от матери. Аккуратно потрогав пробитый сосок, брюнет улыбнулся. А плевать, в этот день он имел право на всё, даже на самые абсурдные и дикие мысли.
Открыть дверь с первого раза не получилось. Справившись с этим нелёгким делом, Билл ввалился в прихожую и выругался отборным неразборчивым матом. Дома было подозрительно тихо. Но думать об этом совершенно не хотелось, все желания и мысли брюнета сводилось к кровати. Именно в тот момент, когда парень пытался освободиться от кед, телефон снова ожил. Это было очень не вовремя, поэтому даже не взглянув на экран, Билл нажал «принять вызов». Пошатываясь и держась за стенки, он двинулся в сторону своей комнаты, стараясь не слишком шуметь.
- Я слушаю, - толкнув дверь в спальню, Каулитц почувствовал облегчение.
Странно, что Симона не вышла его встречать.
- Уже свободен, или я ещё отвлекаю?
Билл споткнулся об ковёр и неуклюже повалился на кровать, издавая ряд непонятных звуков. Звонил Том, и он явно был не в самом трезвом состоянии. Видимо, сегодня семейство Каулитцев решило развлечься при помощи спиртного.
- Чего тебе нужно?
Вышло достаточно грубо и сонно. Как только голова коснулась мягкой поверхности, тело было уже готово отключиться.
- С*ка, как бы я хотел сейчас оказаться рядом и схватить тебя за твои крашенные…
Брюнет сбросил вызов и со спокойной душой выключил телефон. Его самого практически вырубало. Еле дотянувшись до электронных часов, парень нажал кнопку, включая будильник, и, стянув с себя джинсовку, как есть устроился поудобней, проваливаясь практически мгновенно в тяжёлый, мутный сон. Да, шестнадцатилетие явно удалось.
Утро было тяжёлым во всех направлениях. Разлепив с трудом глаза, Билл сел в кровати, хватаясь за раскалывающуюся голову. В горле пересохло и чудовищно хотелось пить, а ещё явно не помешал бы душ и свежие вещи (от вчерашних нещадно несло пивом и почему-то сигаретами). Безумно хотелось повалиться обратно в кровать, зарыться под одеяло и проспать до трёх часов дня, но Каулитц понимал, что никто не позволит ему этого. Поэтому пришлось сползти с кровати и двинуться в сторону ванной, прихватывая джинсы с футболкой, а также джинсовку, в кармане которой были все необходимые «принадлежности» для его маленького секретика.
Мать была на кухне, заканчивала завтракать, когда Билл спустился вниз. Его ещё немного мутило, и пришлось сильно стиснуть зубы, дабы казалось, что алкоголь был готов «выйти на свет» в любую секунду. Симона встретила довольно сдержанным, холодным взглядом. Парень сразу понял, что нравоучения женщина вчера решила просто отложить до лучших времён, то есть, до утра.
- Доброе утро, - Каулитц постарался придать голосу максимум бодрости.
Но вышло как-то не очень убедительно на самом деле.
- Доброе-доброе, Билли.
Не было даже желания скривиться от этого уменьшительно-ласкательного обращения, которое он не мог терпеть в последнее время. Сейчас нужно было стойко вытерпеть заслуженный выговор и свалить в школу. Первым уроком стояла физкультура, и можно было позволить себе прогулять в библиотеке, устроившись на мягком кожаном диванчике, и, возможно, даже получится вздремнуть.
- Вчера, конечно, было бесполезно разговаривать с тобой, я слышала, как ты пришёл, - начало разговора было довольно многообещающим – Но сегодня, думаю, ты вполне готов выслушать меня. Надеюсь, в ближайшее время это не повторится, Билл, - парень сразу смекнул, что же скрывалось под незатейливым «это» - И очень жаль, что ты прошлялся весь вечер неизвестно где и неизвестно с кем, потому что заезжал твой отец и оставил подарок для тебя. Он очень хотел увидеться и расстроился, что не смог дождаться твоего возвращения с гулянок.
Это было очень удивительно для Билла. Он даже не знал, что сказать, просто кивал головой в знак согласия и чувствовал острый укол совести за своё вчерашнее поведение. И словно назло вспомнились те абсурдные мысли, точней, желания, которые проснулись у него по отношению к новому другу. Вспомнился звонок Тома и то, что он дал Алексу ответить, словно тот был его любовником. И совершенно некстати вспомнился и второй звонок брата, и то, как он сбросил вызов, оборвав речь старшего на полуслове. Дерьмо, одним словом.
- Подарок в гостиной, - Симона встала, на ходу допивая крепкий кофе – И поторопись, а то опоздаешь в школу.
Билл был в состоянии, сродному трансу. Голову моментально заполнило тысяча мыслей, и даже похмелье стало незаметным, словно его и не было. Налив себе кофе, парень утроился за столом, неотрывно следя за стрелкой часов, которые висели на стене. Мать ушла через несколько минут, почти бесшумно хлопнув дверью. Настроение упало на одну из самых низких отметок. Безусловно, вчерашний день всё перевернул. И хотя брюнет ещё толком не мог понять, что же изменилось, но предчувствие, что теперь всё будет иначе, не покидало его. Телефон по прежнему был выключен, и Билл не мог знать, что ему пришла уже не одна смс.
Том ненавидел просыпаться в незнакомом месте, в частности, в незнакомой кровати. Поэтому, приняв горизонтальное положение, он ощутил огромную досаду по поводу того, что вчера не нашёл в себе сил вызвать такси и уехать домой. Теперь предстояло пережить утро с незнакомкой, и очень хотелось бы, чтобы девушка оказалась адекватной, прекрасно понимая, что случившееся вчера было просто хорошим времяпровождением, снятием стресса, не больше. Ведь попадались и такие особы, которые закатывали истерики и выгоняли из квартиры чуть ли не в одном белье. Но проблема была, собственно, в том, что вчера Том развлекался не с девушкой, а…с мужчиной. Осознание этого на утро было далеко не самым приятным, и раздражение на самого себя возросло. А ведь всё из-за этого малолетнего, крашенного придурка. Вся его жизнь перевернулась вверх ногами, от безысходности и даже какого-то отчаяния хотелось кричать в голос. Со стороны коридора послышался шум, и через секунду в комнату вошёл молодой парень. Он был спортивного телосложения и приятным в целом на вид. Зажимая во рту сигарету, а в руках две кружки с дымящимся экспрессо, брюнет устроился на кровати, молча протягивая Каулитцу одну из чашек. Было видно, что юноша не имеет никаких претензий или чего-то ещё такого, он был совершенно спокоен, и, можно даже сказать, умиротворён.
- Я проснулся и решил, что было бы неплохо выпить кофе, - мягко улыбнувшись, парниша устроился на подушках, стряхивая пепел прямо на пол.
- Хорошее решение, - немного неловко выдавил Том, делая обжигающие глотки.
Это было его первое утро с человеком одного с ним пола, не считая тех летних ночей, когда Билл гостил у них, ну и попоек, когда просыпаешься среди пятнадцати человек, и почти все являются парнями. Но это-то совсем другое. Хотя, с какой стороны посмотреть, конечно.
- Послушай, расслабься, - брюнет, имени которого Каулитц никак не мог вспомнить, ободряюще похлопал его по плечу – Я помню из твоей вчерашней пьяной лекции, что я первый парень, с которым у тебя секс. Так же понял, что ты «тренировался» для кого-то, - хохотнув, юноша затушил сигарету в стоящей на тумбочке пепельнице и сделал несколько глотков – Надеюсь, тренировка прошла удачно, и твой парень будет доволен. В любом случае, могу сказать, что мне понравилось. Очень.
Парниша соблазнительно улыбнулся, но почему-то захотелось сплюнуть и убежать. Пытаясь не выдавать своим выражением лица всё, что он думает, Том сел, торопливо подбирая с пола свои вещи.
- Да, всё было зашибись, отличная задница, - нервно рассмеявшись, Каулитц натянул футболку – Но, думаю, мне пора.
- Душ не примешь? – с долей какой-то непонятной надежды спросил парень.
- Нет, извини, спешу. И спасибо за кофе.
Уже спустя десять минут Том сидел в душном салоне такси, отчаянно пытаясь стереть из своей памяти то, что произошло вчера. Ощущал он себя словно осквернённая девица, никак не меньше. Не хватало только удариться в слёзы. Нахмурившись, чуть дрожащими пальцами парень достал мобильник, с какой-то совершенно снова девчачьей надеждой вглядываясь в экран. Но, увы, на всего его вчерашние пьяны смс-ки брат не соизволил ответить. Выругавшись сквозь зубы, Том прислонился лбом на удивление к холодному стеклу, и прикрыл глаза. Да и плевать, свет клином не сошёлся на каком-то малолетнем пацане, тем более, родном брате.
Глава 4.
Как и планировалось Биллом ранее, первый урок он с удовольствием пропустил, придя в школу со вторым звонком, и прямиком направившись в сторону библиотеки, а не спортивного зала. Молоденькая библиотекарша, фрау Шеффер, довольно снисходительно относилась к ученикам, которые нравились ей. И Каулитц, к его радости, входил в это небольшое число. Поэтому без проблем устроившись на диванчике с книгой в руке, он почти сразу же отключился, только прикрыв глаза. Это нельзя было назвать крепким сном или чем-то таким, но задремал он вполне натурально. Правда, отведённые на урок сорок пять минут прошли слишком быстро, и, проснувшись от звонка, парень почувствовал себя просто отвратительно. Голова была словно ватная, разыгрался немереный аппетит, хотя утром Билл смог влить в себя всего пару чашек кофе, от идеи съесть бутерброд или что-то такое его просто воротило, не то, что сейчас. Подхватив свою сумку, брюнет понуро двинулся в сторону кабинета физики. Почему-то мысль о том, что сейчас он встретится с Алексом, приводила практически в праведный ужас. На трезвую голову все его мыслишки и вчерашнее поведение не казалось таким уж и правильным. И Билл хвалил себя за то, что смог каким-то чудом удержаться хотя бы от исполнения своего совершенно бредового желания. Что вообще за чушь, он не собирается заводить никаких отношений в ближайшее время, и уж точно не собирается связывать себя с парнем, ещё и одноклассником. Правда, тот факт, что девушки почему-то нисколько не привлекали его, брюнет решил оставить без внимания. Плевать. Встречаться с одноклассником в любом случае было далеко не самое удачное решение… Все эти мысли вдруг привели Билла практически в бешенство, и, разозлившись на самого себя, брюнет даже не заметил, как кто-то налетел на него, чуть не сбив с ног. Вскрикнув от неожиданности и укола острой боли (ибо новый пирсинг был ощутимо задет), Каулитц вскинул голову, сдувая чёлку с лица. И, к его огромному разочарованию и ужасу, налетел на него никто иной, как Алекс. Друг выглядел слегка помято, но, в общем-то, неплохо. Суетливо поправив портфель на своём плече, Кёлер виновато улыбнулся.
- Извини, не заметил.
И, почему-то не сказав больше ни слова, торопливо направился куда-то по направлению мужского туалета. Проводив шатена удивлённым и почему-то немного обиженным взглядом, Билл продолжил свой путь по школьному коридору. Но настроение, которое и так было далеко не на самой высокой отметке, упало теперь в самый низ. Вот они, последствия пьянок.
Билл еле дотерпел до конца учебного дня. Туповатые шуточки Марка и Ника доводили чуть ли не до истерики, хотелось вскочить и дать уже в морду этим двум идиотам, но здравый смысл подсказывал, что ничего путного из этого явно не выйдет. И поэтому когда прозвучал звонок с последнего урока, Каулитц-младший слишком быстро и нервно покидал свои вещи в сумку, практически выбегая из кабинета. Мысленно решив, что не будет дожидаться школьного автобуса и домой доберётся пешком, парень вышел из здания, на ходу надевая лёгкую кожанку, которая служила скорее модным аксессуаром, нежели курткой. Но сегодня, видимо, был такой день, когда пришло время расплачиваться за все свои проступки. У школьных ворот стояла машина брата, а рядом, собственно, и сам Том. Выглядел он не совсем хорошо – хмурый и бледный, помятый даже какой-то. Завидев младшего, он как-то нехотя помахал ему, подзывая. Билл подумал, что будет не очень «весело», если сейчас из школы выйдет Алекс, и старший заметит его, поэтому брюнет направился прямиком к машине, хотя до дрожи хотелось пойти в противоположную сторону. Было безумно неловко, и младший Каулитц не знал, как заставить себя хоть немного успокоиться.
- Ну, здравствуй, Билли.
Голос Тома, словно писк комара, неприятно ударил по ушам, заставляя досадливо поморщиться и передёрнуть плечами, словно отмахиваясь.
- Чего тебе нужно?
Глаза старшего Каулитца злобно сверкнули, и Том, словно клещами, вцепился в предплечье брата, до синяков сдавливая кожу.
- Эй, мне больно! – Билл дёрнулся, пытаясь освободиться от «мёртвой» хватки.
Брат ничего не ответил, только кивнул на машину.
- Нам нужно поговорить.
- Нам не о чем разговаривать.
- Ещё как есть о чём, - с нажимом проговорил старший, надавливая пальцами ещё сильнее, так, что парень даже вскрикнул.
- Бл*дь, да отпусти, хорошо-хорошо, поговорим!
Не хотелось устраивать шоу для «любимых» одноклассников, поэтому, как-то безысходно оглядевшись по сторонам, брюнет забрался на переднее сиденье, потирая пострадавшее место. Том оказался на соседнем уже через несколько секунд, и сразу же завёл машину.
- Отъедем немного, не бойся, - ответил старший на незаданный вопрос, который, впрочем, легко прочитался по глазам брата.
Билл молчал. Сложив руки на груди, он демонстративно отвернулся и смотрел в окно. Заметив, что они уже не просто немного отъехали, а, кажется, направились в сторону центра, парень нахмурился и насторожился, но вида не подал.
- Куда мы едем? – как бы лениво поинтересовался он, перебирая пальцами ремень сумки, которую устроил на своих коленях.
- Ко мне, - совершенно спокойно отозвался брат, доставая пачку сигарет из бардачка.
Билл вскинул брови.
- Ты совсем ополоумел, или только притворяешься?
- Мы взрослые люди, не будем же мы решать свои проблемы, сидя в машине.
- У меня с тобой нет никаких проблем, ты что-то путаешь.
- Послушай, - раздражение настолько сильно овладело Томом, что он даже на секунду подумал, что может и ударить сидящего рядом и выводящего его из себя, братца – Ты что-то больно дерзкий стал, не замечаешь?
- Но нам не о чем говорить, не понимаю, к чему всё это.
Тому отчаянно захотелось выть. Он ещё не оправился толком от прошедшей ночи, а этот сопляк ещё и права качал. И самое отвратительно было в том, что решить все проблемы поцелуем, как раньше, теперь уже было невозможно. Брат повзрослел, или, быть может, просто на всего забыл его. Почему-то раньше такая мысль не приходила в голову старшему, а теперь вдруг неприятно резанула по сознанию. А если правда, и Билл больше ничего такого не хочет, вдруг его любовь давно прошла и он начал новую жизнь в отличие от него, всё ещё бездумно хватающегося за прошлое, которое совершенно не ценил в своё время? Остановившись на светофоре, Том перевёл взгляд на младшего, который казался очень злым и недовольным происходящим. Отросшие волосы лезли в лицо (в частности в глаза и рот), длинной они были почти по лопатки, и слегка завивались на кончиках. Самые короткие прядки доходили до ушей. Билл был похож на девочку из японского мультика. Очень непослушную девочку. Почему-то некстати вспомнились те ощущения, которые были ночью с тем пареньком, и Том почувствовал, как кровь прилипает к щекам. И не только туда, собственно.
- Только не говори, что боишься оставаться со мной наедине.
Билл как-то презрительно хмыкнул и пожал плечами.
- Зря стараешься. Когда мы доедем, я выйду из машины и пойду в сторону автобусной остановки.
- Бл*дь, да почему?! – Том еле сдержался от того, чтобы ударить по панели машины.
Сзади просигналили, давая понять, что уже давно горит зелёный. Старший Каулитц раздражённо надавил на педаль газа, в зеркало заднего вида ловя недовольный взгляд брата.
- Я не останусь с тобой наедине, Том. Если тебе так легче, то да, я тебе не доверяю. Ибо все твои позывы всегда были лишь к одному.
Ответ совершенно не понравился старшему, но, к сожалению, это было справедливо. И винить Билла в том, что он не доверяет ему, было бы нечестно по отношению к самому себе.
- Хорошо. Может, тогда заедем куда-нибудь перекусить?
Брюнет молчал, вглядываясь в осенние улицы. Настойчивость Тома удивляла. «Наверное, ему снова захотелось разнообразия», досадливо подумал он. Все поступки брата, все его слова и действия, они так ярко говорила сами за себя, что сейчас совершенно не хотелось снова влезать во всю эту бесполезную грязь.
- Полчаса. А потом я уеду, мне ещё кучу уроков делать на завтра.
И Том сам не знал, почему позволял грубить, дерзить и все подобные вещи брату. Просто было приятно, что сейчас он рядом с ним, а не каким-то Алексом, который отвечает за него на звонки не совсем трезвым голосом. Ревновал ли он? Ответ очевиден.
Кофешка была уютная и больше, наверное, подходила для молодых пар, нежели для людей, которые на данный момент испытывали друг к другу довольно противоречивые чувства. Билл сидел, сильно выпрямив спину и напряжённо вцепившись тонкими пальцами в меню. Его глаза бегали по строчкам, а губы бесшумно шевелились, произнося названия блюд и напитков. Том заворожено следил за всем этим, ощущая себя каким-то пятнадцатилетним влюблённым подростком. Он вдруг отчётливо понял то, как, наверное, раньше было больно и трудно брату держать в себе свои чувства и натыкаться с его стороны на сплошные издёвки, подколы и лишь сексуальные намёки. Откинув резким движением с лица чёлку, брюнет отложил тонкую брошурку и сложил руки на груди.
- Выбрал?
Парень молча кивнул и вдруг перевёл взгляд прямо старшему в глаза. И было в этом взгляде столько вопросов, столько неопределённости и какого-то тепла, смешенного с надеждой, что Том даже растерялся, забывая, что спросил до этого, и говорил ли он вообще.
- Я буду сэндвич с беконом, колу и пирожок с вишней.
- Окей, - заторможено отозвался старший, доставая из лежащий на столе пачки, сигарету.
Молоденькая официантка, будто почувствовал, что клиенты определились, появилась, словно из воздуха. Обольстительно стреляя глазками в сторону старшего Каулитца, девушка записывала заказ, не забывая облизывать свои пухлые губки. Вся эта манерная пошлость настолько не шла такому миловидному заведению, что оба брата, словно по нажатию кнопки, сидели с какими-то недовольно-отрешёнными выражениями лица, что девушка уже спустя пару минут поняла, что ловить ей нечего, и умерила свой сексуальный аппетит. Записав заказ, она отправилась к соседнему столику, за которым сидели две девушки. Том ленивым взглядом пробежался по блондинкам, и поняв, что не ощутил ничего того, что просыпалось в нём раньше при виде красивых, сексуальных цыпочек, перевёл взгляд на сидящего совершенно неподвижно брата.
- Ну, так о чём ты хотел поговорить со мной?
- Как тебе подарок Гордона?
Билл чуть нахмурился и опустил голову.
- Я ещё не видел его, вчера домой вернулся поздно, и было не до этого. Но, думаю, он замечательный.
Сочетания слов «домой вернулся поздно» очень неприятно резанули по ушам и сознанию в общем. Выпустив струю густого дыма, старший приподнял брови, ухмыляясь.
- И где же ты пропадал весь день?
- А я должен отчитываться?
Терпение лопнуло, словно воздушный шарик, переполненный кислородом.
- Ты слишком много на себя берёшь, Билл. Я тебе скажу одно – я не собираю бегать за тобой. Мы выясним сейчас всё, и потом будем жить в зависимости от того, что решим, ясно? У меня совершенно не тот характер, можешь не думать, что я позволю вытирать об себя ноги какому-то сопляку.
Брюнет нахмурился. Ему совершенно не понравилось всё то, что сказал брат. Он уже завёлся настолько, что не хамить или грубить было просто невозможно. Поэтому, облокотившись на стол и поддавшись вперёд, он шепнул прямо в губы старшему:
- Так ведь никто и не просит, чтобы ты бегал за мной, Томми.
Рука дёрнулась сама для удара, но сама же и отстранилась. Билл, совершенно довольный своей выходкой, отклонился обратно. В этот момент девушка принесла заказ, и он с удовольствием принялся жевать сэндвич. Том молчал, зажав в руке вилку. Было ощущение, что они с братом поменялись местами. Отвратительно мистическое ощущение, однако.
- Я хочу быть с тобой.
Билл дёрнулся и перестал жевать. Его глаза так забавно округлились, а взгляд стал такой, словно в своём незатейливом бутерброде он увидел таракана. Вообще, складывалось ощущение, будто все вокруг замерли и притаились, вслушиваясь в их разговор. Сидящие за соседним столиком девушки, даже, кажется, стали смотреть на Тома совершенно иначе, с лёгкой насмешкой и иронией, а, может, отвращением. А Билл всё молчал, делая глотки холодной колы и не поднимая глаз со стола.
- Неудачная шутка, Том, - наконец-то выдавил из себя брюнет.
Впрочем, прозвучали его слова очень даже неубедительно. Было понятно, что он просто на всего шокирован.
- Я не шучу. Я хочу быть с тобой, серьёзно.
- И с чего это вдруг? – брюнет приподнял брови и склонил голову на бок.
- Не выводи меня из себя, - вполне миролюбиво выдавил из себя старший – Кажется, я предупредил, что мы сейчас решаем наше последующее будущее.
- Том, а тебе не приходило в голову, что я уже совсем другой? – Билл фыркнул и ловко отправил в рот последний кусок сэндвича, манерно вытираясь салфеткой.
- Приходило. Поэтому, собственно, я и сказал, что нам нужно поговорить.
Это прозвучало оскорбительно. Изменившись в лице, младший зло сощурил глаза.
- Конечно, ведь теперь не получится как раньше, просто залезть мне в штаны, и я сразу на всё согласен. Знаешь, мне кажется, я не готов говорить с тобой об этом или ещё чём-то таком в ближайшие десять тысяч лет. Так что, до свидания.
Вскочив со своего места, Билл был намерен удалиться прочь как можно скорее. Но Том встал следом и ловко схватил его за локоть. Все присутствующие перевели на них свои любопытные взгляды.
- Подожди, послушай…
- Не хватай меня! – истерично визгнул брюнет – Я тебя умоляю, убирайся из моей жизни. Оставь меня в покое! Ты то появляешься, то пропадаешь. Я устал от этого, понимаешь?!
Том совершенно не знал, что и ответить. Может, нужно было просто притянуть к себе расчувствовавшегося брата, погладить по взбившимся волосам и нежно поцеловать в губы…Но они были на людях, и это было совершенно невозможно.
- Дай мне шанс, всего один шанс доказать тебе, что теперь всё будет по-другому.
- Нет. Прости, но я не верю ни единому твоему слову. Прощай.
Дверь за Биллом хлопнула оглушительно сильно, словно разбивая вакуум, который образовался в голове. Встряхнув головой, Том заметил, что на него было устремлено поразительно большое количество заинтересованных глаз. Бросив на столик купюру средней величины, он выскочил из помещения следом за братом. Брюнет нашёлся практически сразу, он торопливо шёл в сторону автобусной остановки. Но, впрочем, пришлось потратить совсем немного усилий, чтобы догнать его.
- Билл…
- Отстань…
Том опешил. Брат плакал. Только сейчас он заметил, как дрожат его плечи.
- Малыш, эй, чего ты?
- Заткнись! Умоляю, закрой свой рот!
Младший Каулитц резко развернулся на пятках и с силой оттолкнул от себя старшего.
- Почему, почему когда мне это было так нужно, ты плевал мне в душу?! Почему когда я боготворил тебя, то был совершенно не нужен? А сейчас…а сейчас я, чёрт подери, совершенно не знаю, чего хочу и что мне надо!
Раздражённо растирая слёзы по лицу, брюнет не знал, куда деть свои дрожащие руки и куда деть себя самого, собственно.
- Прости. Прости меня, а.
Том осторожно прижал к себе брата. Не как вчера, показушно и грубо, а осторожно, вдыхая аромат мягких волос.
- Нет, не трогай. Наше время прошло. Я сейчас сам успокоюсь.
И Билл отстранился. Развернувшись, он торопливо пошёл к остановке. Том стоял, практически не двигаясь с места, пока брат не залез в душный салон автобуса и не скрылся из вида. Ощущение опустошения не было. Почему-то он был уверен, что ещё не всё потеряно, а младший просто не хочет признаться себе в этом. Точно так же, как до этого не хотел признаваться сам себе он. Но это был только вопрос времени, старший был уверен в этом. Возможно, он был прав. А, может, жестоко ошибался.
Билл совершенно не знал, чем заняться. Устроившись в гостиной на диване, он бездумно переключал с канала на канал, даже не стараясь вникнуть хотя бы в одну передачу. Состояние было вполне опустошённое. Как только брюнет перешагнул порог дома, то на него словно обрушилось осознание всего того, что происходило. Пока был в дорогое, в душном транспорте, в голове каким-то чудесным образом не было ни единой мысли, вакуум. Но оказавшись в родных четырёх стенах, словно пробрало. Не хотелось думать об этом, но ка было не думать? Что теперь делать, как жить-то? Перед глазами стоял старший, такой весь серьёзный, взволнованный и настолько родной, что страшно. Страшно поверить в его слова, в его искренность. Страшно снова в омут с головой, чтобы в итоге обязательно потонуть, как пробитая лодка. Готов ли он в третий раз оказаться разбитым, раздавленным этим чёртовым эгоистом, который всегда до этого думал лишь о себе? Билл не знал ответа на этот вопрос. И не хотел знать в ближайшее время, но подсознание болезненно прокручивало до мельчайших подробностей вчерашнюю встречу, сегодняшнюю. И почему-то казалось, что ещё этих встреч будет несчитанное количество. Встреч, которые будут, словно муху по стене размазывать, вынуждая что-то решать для себя. А он не был готов к этому, не был готов анализировать и выбирать. Хотелось спрятаться где-нибудь одному, отключив назойливую голову. Выкинуть это ноющее сердце, которое билось быстро и растеряно, испуганно даже. Билл в исступлении повалился на диван, утыкаясь головой в подлокотник и накрывая голову руками. На ощупь найдя на пульте кнопку выключения, брюнет оказался в полнейшей тишине, которая сразу же окутала, словно ватным одеялом – не продохнуть. Раздражённо встряхнув головой и всё же снова сев, парень нашёл глазами оставленную им пару дней назад книгу, которую он любезно пристроил на тумбочке для телевизора. Но казалось, что не было даже сил для того, чтобы встать со своего места. Чтобы руку протянуть. Хотелось хныкать как девчонке, заламывать руки и кубарем кататься по полу, выплёскивая раздражение в крике. Но кто же ему позволит это делать? Скоро придёт мать. И если увидит его в таком состоянии, то начнутся расспросы. А что соврать по поводу своего подавленного настроения, он ещё не придумал. И даже больше – совсем забыл о подарке отца, который сиротливо стоял практически перед его носом, на журнальном столике.
К девяти часам непонятное состояние почти отпустило, и Каулитц даже смог спокойно поужинать с матерью за одним столом, поддерживая какой-то незатейливый разговор. Смог даже распаковать наконец-таки подарок от Гордона – дизайнерскую футболку с довольно занимательным принтом и клёпаный ремень. Мысленно отметив про себя, что у отца складывается немного неправильное мнение о нём, Билл аккуратно сложил подарки обратно в коробку. Нужны ли ему были все эти вещи? Ни грамму. Лучше кто-нибудь подсказал, что ему делать и как не сойти с ума. Ещё и прокол начал ощутимо побаливать, добавляя драматизма во всё происходящее. Однозначно, он слишком болезненно реагировал на случившееся.
- Знаешь, я тут подумала, что было бы неплохо, если бы ты съездил к отцу.
Билл чуть не подавился и поднял глаза, полные шока, на мать.
- Пока мы ждали тебя вчера, то неплохо поговорили…Он скучает, да и тебе летом вроде понравилось гостить у него. Так что, как ты смотришь на то, чтобы на этих выходных съездить к Гордону?
От удивления брюнет не мог выдавить ни единого слова, просто сидел с открытым ртом и беззвучно шевелил губами, словно рыба, выброшенная на берег. Собственно, ощущения были сходные – словно лишили кислорода.
- Я…я не знаю. То есть, конечно, это было бы здорово, да… Согласен. Я согласен.
Лепетал он довольно жалко, разминая котлету по тарелке. Аппетит пропал как-то сам собой.
- Отлично. Тогда я позвоню ему и скажу, что ты будешь в субботу, утром. Да?
Брюнет кивнул, откладывая в сторону вилку. Да уж, час от часу нелегче. И когда парень уже почти поднялся по лестнице и был на самой последней ступеньке, его догнал окрик матери, словно назойливая мошка:
- Том тоже заедет, так что, увидишься и с братом!
Вздрогнув, словно от удара плетью, Билл только и смог, что выдавить:
- Отлично.
Хотя считал он совершенно наоборот.
Пятничное утро должно было радовать самим фактом того, что рабочая неделя подошла к концу, но сейчас это наоборот приводило в уныние. Билл бездумно разглядывал листок с тестом по истории. Их «любимый» гер Листинг решил порадовать детей на пятый день учёбы небольшой проверочной работой. По сути, конечно, задание было пустяковым, но брюнет, находившийся в полнейшей прострации, был совершенно не настроен на работу.
- Каулитц, вернитесь на землю и приступите уже к работе.
Историк ехидненько улыбнулся и поправил очки. Класс вяло рассмеялся, практически не отреагировав на шутку преподавателя. Видимо, не один Билл находился вне этого помещения своими мыслями. Спустя несколько минут на парту мягко приземлилась смятая бумажка, которая совершила свой полёт откуда-то сбоку. Приподняв брови, брюнет с огромным удовольствием отложил тест и принялся разворачивать смятый листок в клетку. Записка оказалась от Алекса. Почему-то это показалось Биллу нестерпимо милым и детским, поэтому он еле спрятал появившуюся вдруг совершенно дибильную улыбочку. «Весёлые у вас учителя, спустя пару дней контрольные дают) Хотя я уже своё решил, но упорно делаю вид, что ничего не знаю, а то прикопаются с помощью. Как твой сосок?». Теперь уже брюнет никак не смог скрыть то, как коварно прилипла краска к его щекам. Последние строчки почему-то заставили кровь побежать по венам быстрее. Воровато оглянувшись, брюнет принялся строчить ответ: «Да я тоже почти всё сделал, осталось пару пунктов. У нас тут вообще весёлая школа, привыкай. А насчёт пирсинга…побаливает, но терпимо. А с чего вдруг вообще интересуешься? Вчера ты как-то не особо хотел со мной общаться». Закончив свою писанину, парень оглянулся и резким движением бросил скомканную бумажку назад, влево. Она точно опустилась с приятным шуршанием прямо в раскрытый тест шатена. Правда, это подметил Листинг.
- Каулитц, свои любовные записочки будете передавать после уроков. Кёлер, выкинете всё.
На этот раз класс дружно поддержал «тонкий сарказм» и «остроумие» учителя. Громче всех хохотал Ник. Билл старался сделать выражение лица каменным, но получалось не очень, смущение и краска выдавали его с потрохами, говоря о том, что его явно задело сказанное. Прямо в точку задело.
- Ладно, угомонитесь. Вам сдавать работу через десять минут.
До конца урока Билл просидел, закопавшись в свою работу и черновики.
Алекс совершенно спокойно подошёл к нему после урока, словно ничего и не было. Хотя, собственно, ничего такого и не произошло. Пожав холодную ладонь Каулитца (перед уроком они не успели увидеться, шатен опоздал немного), парень задорно подмигнул ему.
- Ну, и что ты мне там ответил в любовном послании, я не успел даже развернуть записку, - нарочито громко проговорил он, чтобы закрывающий кабинет учитель, слышал.
Билл вдруг расслабился и хитро улыбнулся.
- Там было признание на пять строчек, как жаль, что ты не увидел этого.
Тихо рассмеявшись, парни двинулись в сторону мужского туалета под раздражённый взгляд историка. Точней, двинулся Алекс, а Билл, как-то не заметно для самого себя, пошёл следом.
- А вообще, если тебя ещё интересует, то прокол болит немного. И мне странно, что ты вообще спрашиваешь, вчера тебе как-то не особо хотелось со мной общаться…
- Извини, - шатен виновато улыбнулся – Просто похмелье мучило, и вообще не хотелось с кем-то контактировать. Я не со зла. Прости.
- Да ладно тебе, - Билл даже смутился от таких ярых извинений – Всё нормально.
- Вот и хорошо.
Пробежала мысль, что как же жаль, что с братом невозможно вот так просто поговорить и всё разрешить. Нельзя услышать слова извинения и спокойно поверить в искренность сказанного, а не придумывать сразу тысячу вариантов, почему же он так говорит. С братом всё было слишком трудно, слишком запутано и слишком поздно. Уже не хотелось в сотый раз на одни и те же грабли. А, может, и хотелось, но было страшно признаться себе в этом.
Глава 5.
Никогда до этого Билл не ощущал себя так глупо, нежели сейчас, стоя перед дверью и боясь нажать звонок. Было всего одиннадцать утра, и он пытался уверить себя, что только из лучших побуждений не звонит в дверь. Ведь разбудит же отца наверняка. Но потом, вдруг испугавшись, что кто-нибудь из соседей сейчас имеет удовольствие лицезреть эту дуратскую картину, подглядывая в глазок, заставил себя всё же нажать кнопку звонка. Дверь открылась не сразу, но довольно быстро. Было понятно, что его ждали. Гордон встретил крепкими, медвежьим объятиями, и потрепал по голове, взъерошивая непослушные волосы. И сразу пропало всё напряжение и нервозность. Всё же, Билл очень любил отца, и нужно было пользоваться такой невиданной добротой матери.
- Как добрался? Наверное, пришлось рано встать.
- Автобус был почти пустой, так что я устроился у окна и спал.
Добродушно рассмеявшись над словами сына, мужчина кивнул в сторону кухни.
- Не хочешь позавтракать? Я там приготовил что-то на подобии тостов с сыром и помидорами, вполне сносно вышло.
- Не откажусь.
И, словно в подтверждение слов, в животе в предвкушении еды громко заурчало, на что Билл сконфужено улыбнулся, а Гордон снова затрясся в беззвучном смехе.
Поздний завтрак явно затянулся. Билл доедал очередной кусок поджаренного с сыром хлеба, когда в дверь настойчиво позвонили. Гордон лениво встал со своего места и направился в сторону прихожей. А внутри брюнета всё сжалось в комок. Не было никаких сомнений в том, что это старший. Так и оказалось. Билл ещё не видел, кто стоит за его спиной, но прекрасно чувствовал сканирующий взгляд. А ещё терпкий запах одеколона, от которого начинала кружиться голова, и потели ладони – он бил прямо в точку.
- Доброе утро, Билли.
Том устроился напротив него, сладко улыбаясь. Он был в белой футболке, светлых джинсах и больших очках на пол лица, которые чертовски шли ему. Дреды же собраны в высокий хвост. Очарователен по всем пунктам. От брата исходило столько положительной энергии и уверенности, что брюнет почувствовал себя полностью противоположно – жалко и неуверенно. Ссутулившись и пробормотав неразборчивое приветствие, он уткнулся носом, точно так же, как и в кафе вчера, в чашку. Гордон тем временем поставил перед старшим сыном чашку с дымящимся экспрессо, и уселся на своё место, рядом с Биллом.
- Какие предложения по поводу проведения времени?
Мужчина неспешно закурил и перевёл взгляд в окно. Том пил кофе маленькими глотками, по-детски хмурясь от того, что горячо. А брюнет чувствовал себя каким-то чужим, лишним в этой идиллии. Хотелось просто встать и уйти, уехать обратно к матери, лишь бы не ощущать себя таким «не в тему».
- Днём можно съездить в кино, сейчас много новинок, а вечером я мог бы с Биллом сходить в клуб, пускай развлечётся в честь своего шестнадцатилетия.
- Не плохая мысль. Как тебе, сынок?
Перспектива похода в клуб со старшим явно не прельщала брюнета, но он сам не понял, как кивнул в знак согласия.
- Ты какой-то странный. Всё хорошо? – Гордон взволнованно коснулся его плеча.
- Да, просто не выспался.
Том улыбнулся чему-то своему.
Билл честно пытался понять, о чём же фильм, но сосредоточиться никак не получалось. Гордон, сидящий по правую руку, потягивал пиво и закусывал фисташками, а брат, который устроился слева, неторопливо отправлял в рот солёный попкорн. Сам же Билл вцепился в стакан с колой и пытался выкинуть из головы все мысли, хотел просто наслаждаться моментом, но никак не выходило. Сейчас находиться с братом было вдвойне тяжело, а Том ведёт себя так, словно ничего вчера и не говорил. Может, это был очередной развод, на который он снова чуть было не купился по наивности души? Иногда в голове всплывал образ новоиспечённого друга, и вообще становилось жутко. Не хватало только увлечься им. И так проблем хватает.
- Хочешь пива?
Билл еле удержался от того, чтобы вскрикнуть. Он настолько задумался, ушёл в себя, что даже не заметил того, как брат придвинулся к нему и склонился к его уху. Горячее дыхание приятно обожгло кожу и пустило словно разряд тока по всему телу. Билл покраснел.
- Неа, спасибо.
- Как хочешь.
Том улыбнулся, пожал плечами, но почему-то не торопился снова раскидываться на сидении, словно царь.
- Ничего не хочешь мне сказать?
Дыхание старшего буквально сводило с ума, и брюнет молился только об одном – лишь бы не встал. А то, как он отцу объяснит такую реакцию своего тела за просмотром боевика?
- Отвали от меня, - одними губами шепнул брюнет, даже не поворачивая головы.
Том добродушно хмыкнул и отстранился. Видимо, он уже напридумывал себе всякой всячины, и вывести его из себя было невозможно. Билл нахмурился, сложил руки на груди и тяжело вздохнул. День обещал быть тяжёлым.
Невозмутимость старшего приводила просто в бешенство. Билл ожидал, что брат будет приставать к нему с вопросами/разговорами, будет просто приставать и как всегда сыпать своими пошлыми шуточками/намёками, но ничего такого не происходило. Он был словно под кайфом – спокоен и добр, как налакавшийся сливок кот. И не то, чтобы брюнет хотел всех этих разговоров и касаний, но его воспаленный раздумьями мозг просто отказывался что-либо понимать и хоть как-то анализировать происходящее. После фильма, название которого Билл даже не запомнил, зашли в пиццерию. Тут уже Гордон предложил пива, но брюнет вежливо отказался. Нет, спасибо, хватило ему третьего числа этого напитка на год вперёд. Том выглядел совершенно довольным жизнью, мило улыбался проходящим мимо стеклянной витрины девушкам, и даже ни разу не посмотрел своим фирменным, томным взглядом на брата. И младший вдруг явно осознал, что это злит его, бесит, выводит из себя ещё больше – да как угодно, факт останется фактом. Настроение с каждой минутой становилось всё хуже и хуже, но он героически старался делать вид, что всё отлично.
- Как твоя учёба хоть? Мать говорит, что ты у нас отличник.
Каулитц младший без особого энтузиазма кивнул, отправляя в рот кусок пиццы. Говорить совершенно не хотелось, поэтому он решил, что лучше будет заткнуть свой рот чем-нибудь, едой, к примеру.
- Том нас так не радовал, - Гордон хмыкнул, а старший дерзко улыбнулся и достал сигарету, прикуривая – Это похвально. А с девочками как?
Билл чуть не подавился (в какой уже раз за эти дна дня). Умеют же родители, оказывается, под руку сказать. Чуть подняв глаза, брюнет заметил насмешливый взгляд брата. Конечно, он то точно уверен, что никаких девочек у него нет и быть не может. И хотелось позлить. Ведь не станет он при отце оспаривать его слова, верно?
- Нормально. Сейчас встречаюсь с одной… Мы правда только пару недель вместе.
Гордон одобрительно загудел и сделал очередной глоток пива.
- Учись, Том, как жить надо. А то у тебя никто чаще, чем на одну ночь, не задерживается.
Старший как-то непонятно улыбнулся. На секунду Биллу даже показалось, что брату не понравилось то, что сказал отец. Впрочем, уже спустя несколько секунд Том пришёл в норму и развязано выпустил дым колечком.
- В его возрасте я тр*хал всё, что двигается. И ему подобного желаю.
И пока старшие Каулитцы смеялись, брюнет пытался понять, а что, собственно, заставляет его сидеть тут и выслушивать всё это дерьмо? Ответа подсознание не дало. Не удивительно.
- Ладно, не обижайся, - отец примирительно похлопал сына по плечу.
- Я и не обижаюсь.
Даже если бы обижался, вида не подал бы. Доставить такое удовольствие брату? Да ни за какие деньги.
Том внимательно наблюдал за тем, как брат крутится перед зеркалом. Как поправляет волосы, в сотый раз проходя по ним щёткой. Как одёргивает футболку, подаренную отцом. Она оказалась немного маловата и обтягивала Билла плотно, словно латекс. Впрочем, точно также сидели светлые джинсы, делая его задницу совершенно соблазнительной. Можно было быть уверенным, что в клубе ни один парень проводит пошлым, горящим взглядом эти узкие бёдра. Весь вид этой «куколки» говорил о том, что она ищет приключений. Больших, причём. Безумно хотелось сострить, съязвить или хоть как-то подколоть брата, но Том терпел. Нужно было довести свою сегодняшнюю игру до конца. Не заметить того, как брат бесится из-за того, что он не обращает на него никакого внимания, было просто невозможно. Значит ждёт, значит хочет этого. Значит небезразличен. Нужен.
- Я готов, - голос Билла, такой уверенный и звонкий, приятно ударил по ушам, выводя старшего из его собственного транса.
- Отлично, тогда поехали.
Встав с кресла, Том потянулся, разминая застывшие мышцы, и крикнул Гордону:
- Мы поехали, я отзвонюсь, как будем собираться домой.
- Хорошо! – раздалось откуда-то из недр квартиры.
- Иди обувайся, или ты в носках поедешь?
Билл мысленно дал себе затрещину за то, что стоял и тупо пялился на брата. Клиника, никак иначе.
Когда они были вместе с отцом, Билл ещё как-то мог справляться с неловкостью и напряжением, но оставшись с братом наедине, хоть как-то отвлечься от неприятного ощущения было невозможно. Нажимая кнопку вызова лифта, он почему-то напряжённо вслушивался в то, как Том звенит ключами от машины. Этот звук отдавался пульсацией в голове.
- Расслабься, ты такой напряжённый. Я не кусаюсь.
Звучало вполне добродушно, но последовать совету было не так уж и просто. Двери лифта с лёгким скрежетом разъехались, и Билл первый зашёл в кабинку. Почему-то находиться в таком тесном пространстве с братом вдвоём было волнующе. Щёки брюнета мягко окрасились в красный, и он наклонил голову, закрываясь волосами. Можно было врать кому угодно, но себе это было невозможно делать. Том, словно всё понимая, даже не старался скрыть довольной улыбки.
- Может, мы попробуем поговорить ещё?
- Нет, я же сказал, что нет.
- Я тебе не верю, Билл. Ты обманываешь сам себя.
Вспыхнув двойне, брюнет дёрнул головой и гневно вцепился взглядом в спину брата.
- Пошёл ты, - с каким-то извращенным удовольствием прошипел младший.
Том ничего не ответил, только улыбка стала ещё шире. Как у чеширского кота, никак не меньше.
Музыка долбила по ушам. Том, чувствующий себя как рыба в воде, потягивал какой-то замысловатый коктейль, удобно расположившись на кожаном диванчике. Рядом устроился Билл, напряжённо вглядываясь в толпу. В его руке тоже была зажата выпивка, правда, это никак не облегчало ему жизни.
- Пойдём, может, потанцуем?
Том с удовольствием перекрикивал музыку, отбивая носком ботинок нужный ритм. Брюнет неуверенно кивнул в знак согласия и прилип к алкоголю. Однозначно, нужно было набраться для храбрости.
- Не торопись ты, ещё успеешь нажраться.
Старший добродушно засмеялся и поднялся с места, ставя стакан на низкий стеклянный столик.
- Пошли-пошли, поднимай свою задницу.
Биллу ничего не оставалось, как послушаться.
Оказавшись среди разноцветной толпы, брюнет даже растерялся. Он никогда не был ханжой или ботаником, но сейчас совершенно не знал, как подстроиться под музыку и тесно жмущихся друг к другу, людям. И самое ужасное было в том, что брат словно растворился среди этой толпы и цветомузыки. Четно пытаясь отыскать его глазами, Билл бросил этого неблагодарное дело и принялся покачиваться в такт биту. Постепенно волнение и растерянность пропали, и брюнет даже подумал, что всё не так уж и плохо. Алкоголь приятно ударил в голову, и настроение поползло вверх, а не как в течение всего дня, вниз. Но приподнятое состояние длилось вплоть до того момента, как откуда-то сбоку появился парень лет двадцати. Просканировав тощую фигурку Каулитца младшего, парень ловко подстроился сзади и, опустив ладони на тонкую талию, шепнул прямо на ухо, заставляя неприятно поёжиться от ударившего в нос запаха алкоголя:
- Хочешь развлечься, детка?
Билл сглотнул и дёрнулся, скидывая с себя ладони. Внутри всё словно облили чем-то склизким, настолько стало противно. Брюнет даже не мог ничего сказать, он был настолько ошарашен, что просто стоял с открытым ртом и вытаращенными глазами.
- Да пошёл ты!
Как-то слишком истерично вскрикнув, парень бросился в толпу с намерением затеряться, но не тут-то было – назойливый парнишка ловко схватил его под локоть.
- Что ты там сказал, соска?
Паника охватила с головой. И почему всем плевать, почему никто не позовёт охрану? Или со стороны это нормально, когда один парень хватает другого? И Билл вдруг представил, как выглядит со стороны и с досадой понял, что его внешний вид сегодня сыграл с ним злую шутку. Наверное, всем кажется, что он сам клеится к этому потному мужику, дабы находится в поисках приключений. Липкий страх сковал тело. Неужели он ничего не сможет сделать?
- Отпустите меня, я тут между прочим, не один!
- Хватит ломаться, я же видел, как ты крутил своей задницей, - совершенно не обращая внимания на услышанное, проорал, пытаясь перекричать музыку, парень.
Только сейчас Билл заметил, какие широкие зрачки были у этого урода. Обдолбан, он совершенно обдолбан. Но поразмышлять над этим не удалось, потому что неизвестный, вцепившись в него мёртвой хваткой, потащил его куда-то сквозь толпу. Вскоре стало понятно, что тащит он его никуда иначе, как в сторону уборных.
- Сейчас будет твоей маленькой заднице праздник, подожди немного, - бормотал себе под нос ублюдок, до синяков сжимая локоть.
Билл пытался выдернуть руку из хватки, но ничего не выходило. Он даже пару раз попытался упереться в пол, но тоже бесполезно. В обдолбаном парне оказалось слишком много силы. Больше, чем мог рассчитывать Каулитц.
- Пожалуйста, отпустите меня.
Вышло жалко. Ну не может же всё так глупо произойти, правда? Ведь не может же… Но когда они зашли в мужской, в котором, как назло, не было ни единой души, стало ясно, что может. Билл надеялся лишь на одно – что вовремя отключится, дабы не помнить и не участвовать в том, что, кажется, неизбежно должно было произойти сейчас.
- Пожалуйста, пожалуйста, я заплачу, правда, у меня есть деньги. У брата есть деньги…
- Ооо, у тебя ещё и брат есть, - ублюдок резким движением прижал брюнета к кафельной стенке, вжимаясь в перепуганное тело – А он такой же сладенький, как ты?
- Я бы сказал, приторный. Тебе не понравится.
Билл подумал, что у него уже начались галлюцинации. Из самой последней кабинки, на которую он даже не обратил внимания, вышел Том. Его глаза сверкали буквально уничтожающим огнём.
- Советую тебе убрать свои руки от моего брата, - старший совершенно спокойно разминал пальцы, медленно приближаясь к зажатому в стену и перепуганному до полусмерти, Биллу.
Ублюдок, видимо, немного озадачился, но младшего не отпустил.
- Да ладно, не нравится то, что твой малолетний братишка выглядит, как девка? А знаешь, что надо делать с девками?
- Закрой свой поганый рот.
Том подлетел к ним, казалось бы, за одну секунду. Билл зажмурился, когда почувствовал сильную давку. Через мгновение она пропала. Том и обдолбаный метались по узкому пространству между кабинками и раковинами, вцепившись друг в друга. Но это продолжалось не долго. Затолкав в одну из них урода, Том ловко сшиб его с ног, и, вцепившись в короткие волосы, систематично принялся ударять головой об унитаз. Кровь прыснула прямо на белоснежную футболку.
- Хватит, ты его убьёшь!
Билл сам не помнил, как открыл глаза и как смог сдвинуться с места на ватных ногах. Он вцепился в плечо брата, начиная с силой трясти его.
- Пожалуйста, хватит, всё, перестань!
Приложив в последний раз мудака к унитазу, который был покрыт тонким слоем крови, старший Каулитц с удовольствием пнул ещё парочку раз в живот распластавшегося на полу урода, и отпустил его волосы. Адреналин, как бывает обычно после драки, бурлил в нём. Он даже не заметил, что его собственная губа была разбита. Не сильно, но всё же приятного мало. Подтащив брата к умывальникам, Том включил холодную воду и принялся умывать трясущегося в беззвучных рыданиях парня. Говорить сейчас кто-либо из них был неспособен. Закончив с водными процедурами, старший задрал футболку, обтирая мокрое и заплаканное лицо младшего. Потом быстро умылся сам, и, не вытираясь, потащил брюнета за руку прочь. Когда они оказались в зоне танцпола, музыка словно ударила по сознанию. Плохо соображая, Том заказал себе две текилы, и, опрокинув одну сам, вторую буквально влил во всё ещё ошалелого братца, после чего, всё также крепко держа за холодную ладонь, поволок его к выходу.
- Думаю, нам пора домой, - коротко прокомментировал он.
Билл лишь кивнул. Свежий воздух приятно окутал успокаивающей волной. До машины добрались за считанные секунды. Забравшись в салон, на переднее сиденье, брюнет непонятными глазами смотрел на старшего, который не спешил выруливать на дорогу. Он неспешно достал сигареты, и, потрогав пальцами повреждённую губу, закурил, откидываясь на спинку жёсткого сиденья.
- Том…
Билл прошептал почти беззвучно. Может, он даже не хотел, чтобы брат его услышал, но тот повернулся в его сторону, глазами спрашивая, мол, «Что?». Брюнет не знал, как всё и выразить. В голове была полнейшая каша, алкоголь и пережитый адреналин заставляли хотеть говорить, много и без остановки, пытаясь хоть немного объяснить всё, что творилось в его душе. Но на деле это было куда труднее, оказывается.
- Спасибо…спасибо тебе, Том…Том…
Билл снова заплакал. Сегодня уже было поздно думать о том, что он ведёт себя как девочка. И самое интересное было в том, что он точно не мог понять, из-за чего плачет – из-за случившегося, или из-за непонятной радости, что брат защитил его, а не как раньше, когда к нему приставали в школе, просто прошёл мимо. Том заступился, даже не смотря на то, что он весь день грубил и хамил ему. Он полез драться и чуть не убил того мудака. Из-за него. За него. Всё перемешалось в голове Билла, и он точно не мог бы сейчас внятно выразить все те мысли и чувства, что у него были. Вместо этого он поддался вперёд и прижался к мокрой футболке брата, которая ещё была и в пятнах крови. Бармен, наверное, из-за плохого освещения подумал, что это такой принт. Билл вжался в брата, хватаясь за его плечи дрожащими пальцами. По лицу текли горячие слёзы. Но они уже были похожи даже на слёзы радости. Радости того, что его впервые в жизни защитили. Защитил брат, а не кто-то другой.
- Всё уже хорошо, не плачь, - старший ласково провёл по мокрой щеке пальцами, заправляя выбившуюся прядку за ухо – Я с тобой, Билл. С тобой.
И трудно сказать, как так получилось, что сигарета полетела в окно, после чего Том мягко обхватил заплаканное лицо брата ладонями, и аккуратно, словно боясь, что брюнет растает, прижался губами к его губам. И ещё труднее сказать, как получилось так, что дрожащие, солёные губы послушно раскрылись, позволяя углубить этот успокаивающий поцелуй. В нём не было ни страсти, ни похоти, ничего этого. Только безграничный трепет и забота. И любовь. Настолько сильная, что Билл отстранился, захлёбываясь новым потоком слёз и утыкаясь старшему в шею. Том молчал, поглаживая вздрагивающую спину. Теперь не было никаких сомнений в том, что брат будет его. Что брат уже его.
Глава 6.
Билл уснул практически сразу, как только машина тронулась с места, свернувшись калачиком на сиденье. От слёз и алкоголя разболелась голова, появилось совершенно апатичное состояние, поэтому, когда Том мягко растолкал его, парень почти не отреагировал на то, что приехали они на квартиру к старшему, а не к отцу. Единственное, что волновало брюнета, это горизонтальная поверхность, на которую можно было бы повалиться и продолжить прерванное дело. Он находился словно под кайфом, практически не реагируя на вешние факторы, и даже когда брат буквально вытряхнул его из одежды и затолкал в постель, он не обратил на это особого внимания, подумаешь. И уж тем более не заметил, что сам брат ушёл спать в гостиную. Билл только подметил, что безумно благодарен за то, что свет Том не включал, пока расправлялся с ним. А то по глазам резануло бы ощутимо.
Утро для Билла наступило довольно поздно – около часу дня. С трудом разлепив глаза, словно он всю прошедшую ночь, как минимум, хлестал текилу до отключки, парень принял вертикальное положение и потёр заспанное, со следами от подушки, лицо. События прошедшего дня вихрем пронеслись в голове, и почему-то не стало открытием то, что воспоминания не вызвали особых восторгов. Ладно, день прошёл ещё более или менее сносно, но всё остальное…Болезненно застонав, брюнет повалился обратно в кровать. Полнейшее дерьмо. И даже не только то происшествие с обдолбаным, а всё вместе взятое. Вспоминая поцелуй с братом, Билл подумал, что уж лучше бы они по дороге врезались куда-нибудь, и тогда он был бы освобождён от такой участи, как думать и гадать, что же будет дальше. Ведь наверняка старший теперь ждёт от него чего-то, ждёт решения, и явно в свою пользу. Но проспавшись и относительно придя в себя, младший Каулитц осознал, что не готов вот так сразу принять брата, не смотря даже на его героический поступок, который так растрогал его ночью. А, может, это вообще алкоголь был виноват в том, что он ответил на этот чёртов поцелуй и разнылся. Билл не знал. Может, конечно, ему хотелось просто поломаться и «продать» себя подороже, но были ли тогда это искренние чувства, или у него по правде ничего уже не осталось? Он так привык, что бегать за братом приходилось ему, что сейчас, когда можно было поменяться ролями, это казалось абсурдным и даже неестественным. Неправдоподобным, словно его разыгрывали. Просто Том любит слишком резко возвращаться, а он…А он ещё не готов к этому. Если только постепенно… Впрочем, поломать голову над этим вопросом брюнету не удалось, потому что дверь мягко открылась, и в дверном проёме показалась взлохмаченная голова старшего. Резко натянув одеяло чуть ли не до плеч, Билл вяло улыбнулся.
- Доброе утро, - голос брата был даже каким-то равнодушным, словно вчера ничего не произошло, и вообще, это было в порядке вещей, что он, полуголый, в его постели лежит.
Билл на секунду перевёл взгляд на пухлые губы с пирсингом, и, сглотнув, опустил глаза. Выглядел он, на самом деле, со стороны как молоденькая кокетка, которая совершенно не могла понять, как же она оказалась в постели мужчины, ведь так отбивалась, но всё же потом, с боем, сдалась. Так же и брюнет, краснея и смущаясь, совершенно выдавал брату себя. Было ясно как божий день, что совсем скоро этому строптивцу надоест ломать комедию, и он согласится чуть ли не на всё, что Том ему предложит. Нужно было только время и терпение. Это напоминало старшему уже какие-то азартные игры, когда вроде бы и можно, а вроде и нельзя. И на секунду стало страшно, что те чувства, которые были у него (хотя пока что он не мог дать им точного определения), могут растеряться, проиграться, просто на всего. Что это снова перерастёт в спортивный интерес, и не более. Но если братик так хочет играть, так хочет выжидать что-то и противиться очевидному, то он готов дать ему это. Так даже лучше будет, успеет соскучиться. Не дождавшись в ответ от младшего никакой фразы, Том хмыкнул и открыто улыбнулся.
- Я сделал кофе, вроде бы, ты любишь. Жду через десять минут.
И совершенно спокойно закрыл за собой дверь, словно его и не было. Это повергло младшего Каулитца в шок. Разве можно было представить себе, что когда-нибудь брат будет таким? Никаких расспросов, никаких приставаний, даже подколов не было. Никогда раньше они не общались, как сейчас. И Билл был совершенно обескуражен. Поднявшись с постели, он начал лихорадочно втискиваться в свои джинсы и майку. Волосы за ночь спутались, и то и дело лезли в лицо, в особенности в рот. Раздражаясь от того, что брат был так привлекательно мил с ним, а сам он был похож на чёрте что, при этом даже точно не зная, нужно ли ещё думать о них, может, Том уже нашёл себе кого-нибудь, и не парится по этому поводу, брюнет вышел из спальни. Со стороны кухни шёл приятный аромат свежесваренного кофе, но умыться и отлить хотелось больше, поэтому парень свернул в сторону ванной. Билл ни за что не признался бы сейчас себе в том, что передвигаясь по квартире, он жадно вглядывался, пытаясь понять, живёт брат один, или нет. В ванной неосознанно отмечал, что зубная щётка в прозрачном стакане одинока (правда, рядом лежала запечатанная, видимо, для случайных гостей, и сейчас она была очень кстати), на полочках не было никаких женских примочек и посторонних мужских, всё явно на одного человека. Это наводило на младшего какую-то радость и одновременно тоску, неосознанное желание поставить в стакан свою щётку, повесить сверху, на томовское, своё махровое полотенце. И резко уличив себя в подобных мыслях, Билл строго настрого запретил себе думать об этом. Правда, казалось, убегать от самого себя, на самом деле, было бесполезным занятием.
Когда брюнет вошёл в кухню, Том преспокойно завтракал, устроившись прямо на подоконнике и подставив свою спину осеннему солнцу. Он был в одних джинсовых шортах, правда, всё также на пару размеров больше. Дреды собраны в высокий, растрепанный хвост, кружка с кофе пристроена у бедра. Зажав в одной руке сигарету, а в другой тарелку с бутербродами, брат выглядел, на самом деле, слишком соблазнительно. Старательно отодрав свой взгляд от поджарого живота, Билл неуверенно помялся с ноги на ногу. Так некстати вспомнилось, что когда-то он мог касаться всего этого, что это было его, хотя и совершенно ложно, но всё же. Осознавая весь свой кретинизм и совершенно неадекватное поведение (он же не хотел думать в ближайшее время об этом!), парень всё же двинулся к кофеварке, понимая, что обслуживать его никто не собирается. Том невозмутимо продолжал свой завтрак, жутко, на самом деле, раздражая этим своим напыщенным спокойствием.
- Я сказал отцу, что мы подъедем к пяти, - брат наконец-таки подал знаки жизни, заговорив.
- Почему так поздно? – Билл попытался придать голосу этакий безразличный и манерный тон, мол, ему совершенно всё равно.
- Я не знал, во сколько ты проснёшься, плюс хотел прибраться немного.
- А потом ты не можешь это сделать? – брюнет возмущённо-вопросительно приподнял брови, и как-то неуклюже налил кофе в чашку.
- Нет. Сахара тоже нет. Только сливки. Сухие.
Младший совершенно расстроился. День начался явно не самым лучшим образом, и с каждой минутой, кажется, становилось всё хуже и хуже. И словно в подтверждение этого, старший ловко соскочил с подоконника и, лениво потянувшись, сказал:
- Не хочешь поговорить о вчерашнем? Собственно, у тебя нет другого выбора.
Билл даже растерялся. Большими глазами он смотрел, как брат подходит к нему, как становится впритык, загораживая солнце (которое всё это время светило прямо на лицо, заставляя щуриться), и нахально улыбается, выдыхая прямо в губы:
- Мы сейчас в моей квартире, и ты никуда не убежишь.
Это уже было что-то от «старого» Тома, и даже как-то расслабило брюнета. Передёрнув плечами, он улыбнулся.
- А где сливки, собственно? И ничего нет поесть?
Говорил, правда, он каким-то не своим голосом и словно вообще был сам не свой. Будто проснулся в чужом теле. Неприятное ощущение, однако. Том тоже улыбался, словно это была какая-то шутка, так, от нечего делать развлекаются. Но на самом деле старший чувствовал себя тоже не вполне комфортно. Стоя так близко к брату, он ощущал его запах, волнение, близость, и это приводило в какое-то непонятное состояние. Больше всего хотелось сгрести брюнета в охапку, вжаться в его худощавое тело своим, и грубо, страстно, даже как-то «по животному», поцеловать. Чтобы захватило дух и кислород перекрыло.
- В холодильнике.
Том всё же нашёл в себе силы подавить единственное желание, которое засело в нём, и даже миролюбиво ответить, отстраняясь и усаживаясь за небольшой, круглый стол. Билл достал пакетик с сухими сливками и баночку неизвестно откуда взявшегося йогурта, нашёл себе ложку, и устроился практически ровно напротив брата, облокотившись задницей о столешницу.
- Ну, так что ты мне скажешь?
Старший с досадой метнул взгляд к забытой на окне кружке, и нехотя встал со своего места.
- А что я должен сказать?
Билл увлечённо обсасывал десертную ложку. Его губы от клубничного йогурта стали в приятном, нежно-розовом налёте, ибо ел он не самым аккуратным образом. Том вернулся за стол и, облокотившись на него локтями, выжидательно посмотрел на младшего.
- Перестань. Вчера, мне кажется, ты многое хотел сказать.
Стало неприятно. Да, от «старого» Тома было слишком много.
- Хочешь услышать слова благодарности? Ну, что же, большое спасибо, что спас мою задницу. Благодарен.
Билл делал это специально. Сейчас он уже точно не сказала бы брату ни единого приятного слова, ибо был задет. Том, в свою очередь, понял свой промах, да и на самом деле он не хотел, чтобы всё выглядело так, словно он выбивает из младшего слова почести. У них вообще всё выходило как-то коряво и фальшиво, наверное потому, что они пытались играть чувствами. Пытались играть друг другом, а не просто поговорить и попытаться решить проблемы. Им обоим сейчас это не было нужно, каждый был готов ещё показывать свою гордость и вести игру «кто кого доведёт до признания первым». И осознание этого словно одновременно огорошило Каулитцев, потому что оба резко переменились в лице. Билл вытер рот тыльной стороной ладони и как-то сконфуженно улыбнулся. Он не мог объяснить это, но вдруг почувствовал себя виноватым.
- Послушай, мне кажется…мне кажется, что я не готов принять тебя, если ты об этом. Возможно, я хочу, но мне страшно снова довериться. То, что ты сделал вчера…Большое спасибо, не буду даже думать о том, что могло бы случиться, если бы ты не оказался в уборной, но…Но этого слишком мало для того, чтобы научиться доверять тебе так сразу.
Тому показалось, что его окатили холодной водой прямо из ведра, никак не меньше.
- А что я должен делать, скажи на милость? – раздражение слишком явно охватило старшего – Может, дать обет безбрачия или бегать за тобой, как за девочкой?!
- Да нет же! – младший тоже начал выходить из себя, понимая, что они ходят по кругу, говорят, но просто на всего не слышат друг друга – Ты можешь понять, что не так просто начать доверять человеку, который только и делал, что вытирал об тебя ноги!
- Вот только не надо строить из себя жертву! – Том резко подорвался со своего места, и даже сам не заметил, как крепко вцепился в ворот футболки – Тебе самому не кажется глупым отрицать то, что так явно написано на твоём лице? Да ты вчера от ревности, пока мы были в пиццерии, чуть не расплакался! И скажи мне на милость, кто-нибудь заставлял тебя отвечать на поцелуй? Или ты так теперь всегда выражаешь свою благодарность? Со своим дружком тоже так?
- Каким ещё дружком?!
Они кричали, как на записи для фильма ужасов - совершенно не разбирая, что говорит каждый из них.
- Не запоминаю имени всяких мудаков, уж прости. Но у тебя, кажется, не так много друзей, чтобы ты меня не понимал сейчас.
- Всё, хватит, отпусти меня, я не хочу это слушать и говорить с тобой.
Билл попытался оттолкнуть брата, но тот крепко вцепился в добросовестный хлопок. Ткань приятно скрипела под пальцами.
- Отпусти, говорю, - брюнет зашипел, словно змея – Порвёшь же, а это подарок отца.
- А хочешь мой подарок получить? – Том вдруг снова переменился в лице, и Билл не успел даже моргнуть, как оказался в крепких объятиях брата – Хочешь, я уверен, что хочешь.
Завязалась потасовка. Младший царапался, кусался, брыкался и, в общем, вёл себя вполне по девчачьи. Но Тома это не особо отвлекало, и перебраться с братом в ванную комнату оказалось не так уж и трудно.
- Мне кажется, тебе нужно охладиться, - притворно сладким голоском прошептал старший на ухо взлохмаченному брюнету.
И, проговорив это, ловко затолкал парня в душевую. Мокнуть самому не очень-то и хотелось, но ради своей идеи Том был готов потерпеть. Прижав брюнета к холодной кафельной плитке, включить воду оказалось довольно проблематично, потому что Билл вдруг начал довольно сильно сопротивляться, видимо догадываясь, что его ожидает. Но старший всё же успел включить холодную воду, и схватить душ, направляя его прямо в лицо младшему. Парень завизжал фальцетом, бросаясь на Тома. Уже через секунду они повалились на пол душевой, и брюнету даже удалось отобрать душ. Оседлав бёдра старшего, он с огромным энтузиазмом направил струю ледяной воды прямо в почему-то смеющееся лицо. Впрочем, Билл даже сам не заметил, как спустя несколько минут начал сам хохотать, схватившись одной рукой за живот, а вторую пытаясь отвести как можно больше назад. И даже не заметил того, что старший сел, облокачиваясь на стену, и теперь придерживал его за талию. Поза была что надо, ничего не скажешь. Том оглядел совершенно мокрого и уже стучащего зубами брата, и вдруг заинтересованно приподнял брови.
- Опа-на, неужели наш малыш стал такой смелый, что дорос до…
Недоговорив, Том сперва ловко выхватил душ и откинул его куда-то в сторону (ибо сам уже ощутимо продрог), а потом резко дёрнул прилипшую к телу футболку младшего вверх, задирая её чуть ли не до шеи. Билл как-то неловко вскрикнул и попытался совершенно милым образом натянуть ткань обратно, но ничего не вышло. Пришлось даже задрать руки и позволить брату стянуть с него вещичку.
- Это даже лучше, чем я мог и мечтать.
Том осторожно коснулся маленького серебреного колечка в левом соске, который был чуть припухшим. Билл по-детски приоткрыл рот и застыл, забывая, как дышать. Пальцы брата были приятными.
- Нужно прекращать, так и заболеть не долго, - заторможено пробормотал брюнет, порываясь встать с колен старшего, точней, с его бёдер, на которых он совершенно бесстыдно сидел.
Но Том притянул его к себе, касаясь обжигающими от холода пальцами.
- Успокоился? – почему-то шёпотом спросил он, устраивая ладони на пояснице и заставляя волну дрожи пробежать по телу брюнета.
Билл кивнул, ощущая контрастно горячее дыхание на своей шее. Почему-то совершенно не хотелось вырываться из этих ледяных объятий и кричать о том, что брату от него нужно было только одно.
- Ты прав, так и воспаление лёгких не долго получить, вставай.
Младший шокировано уставился на старшего. Он подумал, что ослышался. Но холодные ладони покинули поясницу, и Том даже мягко оттолкнул его.
- Ну же, вставай. И надо выключить воду.
Билл на затёкших ногах принял вертикальное положение и заторможено отрегулировал воду, делая её тёплой.
- Принимай душ, а я пока найду какие-нибудь вещи, которые подошли бы тебе.
- Хорошо.
И хоть разговора между ними опять не вышло, но Биллу показалось, что сейчас он понял намного больше, чем даже вчера. Чем мог бы благодаря хоть тысяче разговоров.
Гордон удивлёно приподнял брови, оглядывая своих сыновей. Точнее, удивление вызвал только младший, одетый в широкие джинсы и майку. Выглядел он более чем комично.
- Билл, что это с тобой?
Смеясь и отмахиваясь, брюнет направился к своей сумке, которую оставлял, кажется, в гостиной.
- Всё потом, сперва я хочу переодеться.
Том тихо посмеивался, потирая гладко выбритый подбородок.
- Мы немного подурачились с водой, его вещи абсолютно мокрые, - невинно пожав плечами, старший достал сигареты.
Он очень много курил в последнее время.
- Знаешь, я рад, что вы с Биллом нашли общий язык, став взрослее. Может, Симона и приняла правильное решение, разлучив вас. Да и со мной тебе вроде жилось не плохо.
- Больше, чем хорошо, - Том отстранённо улыбнулся, делая вид, что не расслышал ничего, что касалось матери – Слушай, мы до сих пор нормально не поели, у тебя нет ничего?
Гордон улыбнулся, также умело делая вид, что не заметил реакции старшего сына на свои слова.
Время буквально летело. Воскресный вечер трое мужчин провели в гостиной, за просмотром телевизора и поглощения сладкого попкорна. Вчерашняя новинка не вызвало ни у кого из троих никаких положительных ассоциаций, поэтому было решено устроить просмотр проверенных временем фильмов. Билл даже не заметил, как стемнело. Впрочем, он не заметил и того, что сидит впритык к старшему, а их пальцы довольно трогательно устроились в почти пустой миске с попкорном. Слава Богу, она была не прозрачная, а насыщенно красного цвета, и отец, сидевший отдельно в кресле (братья устроились на диване), не мог видеть того, что сыновья совершенно по-детски держались мизинчиками. Младший всё ещё не мог объяснить себе, что же происходило. После «купаний» в ледяной воде они так и не поговорили с Томом обо всём этом. Но появилось ощущение, что слов больше и не нужно было. Словно и так стало понятно, что брюнет согласен, просто нужно время на то, чтобы он смог привыкнуть. И Том готов был дать ему этого времени, практически терпеливо выжидая. Но что-то между ними явно изменилось, наверное, Билл наконец-то стал мягче.
- Отлично провели время, но мне пора.
Том резко встал с дивана, разрывая контакт. Младший непонятно посмотрел на него, словно спрашивая «Уже уходишь?!». Гордон же совершенно спокойно кивнул и тоже поднялся со своего места.
- Билли, давай миску, я отнесу.
Брюнет немного растерянно протянул пустую посуду отцу. Его пальцы были липкие и сладкие. Том поймал себя на мысли, что хотел сейчас бы поцеловать точно такой же рот младшего.
- Рад был встрече, - старший говорил громко, словно желая, чтобы его мог слышать отец – Надеюсь, скоро увидимся ещё.
И спокойно сгрёб брюнета в объятия. Правда, его губы не совсем по-братски коснулись холодной мочки уха, мягко обхватывая её.
- Я позвоню, жди утром, - тоном искусителя шепнут Том, и отстранился.
Билл только и смог, что кивнуть. А что было говорить, собственно?
Уже ночью, в кровати, ворочаясь с бока на бок, Билл вдруг совершенно ясно осознал, что проиграл. Проиграл самому себе, когда пытался увериться, что никогда не вернётся к брату, проиграл, собственно, Тому, когда был уверен, что ни за что не позволит ему всяких вольностей с ним. Проиграл всем и каждому. Но, наверное, в первую очередь проиграл своему сердцу, которое пытался настойчиво обмануть. Почему-то осознание этого не повергло в шок, а заставило только совершенно счастливо расплыться в улыбке, желая поскорее уснуть. Ведь Том обещал позвонить утром.
Глава 7.
Биллу снился на удивление милейший сон. Это был такой сон, проснувшись, который вы не вспомните, но всё равно чувство какой-то удовлетворённости и счастья заполнят вас до краёв ещё до середины дня. Вот именно в таком состоянии полнейшего душевного удовлетворения и проснулся младший Каулитц, с удовольствием вытягиваясь на мягкой кровати. Просыпаться в бывшей постели старшего было практически так же хорошо, как если Билл проснулся в нынешней. Вчера, будучи не в совсем адекватном состоянии, он не смог оценить всей прелести большой, двухместной кровати с приятным, тёмно-синим постельным бельём. Пытаясь припомнить, что же такое приятное снилось ему, брюнет устроился на спине, заложив руки за голову. Мельком взглянув на часы и отметив, что было всего десять утра, он потерялся в обрывочных воспоминаниях чего-то неестественно хорошего и заставляющего улыбаться.
Из приятного дурмана вывел неуверенный стук в дверь. Приоткрыв дверь, Гордон неловко заглянул в комнату. Видимо, он боялся разбудить сына, но увидев довольно улыбающегося, немного заспанного мальчишку, сам расплылся в улыбке.
- Уже проснулся? Надеюсь, не я тебя разбудил.
Билл отрицательно покачал головой и потёр ещё сонные глаза.
- Завтрак уже в процессе, и я хотел спросить, что лучше – клубничный или черничный джем?
- Кофе и шоколадный маффин, - брюнет задорно улыбнулся.
Гордон засмеялся и покачал головой.
- Ну и запросы у тебя, мелкий.
И продолжая посмеиваться, закрыл за собой дверь. Всё ещё ощущая себя совершенно счастливым человеком, Билл решил, что нужно встать и принять душ прежде, чем он окажется на кухне.
За завтраком Билл невольно перешёл из весёлого, приподнятого состояния в режим ожидания. Том обещал позвонить утром, но пока что мобильный сохранял праведную тишину. Конечно, было всего половина двенадцатого, такие пустяки, возможно брат ещё даже не проснулся, но почему-то ощущение неуверенности и какого-то подвоха всё крепче захватывало. Отец что-то увлечённо рассказывал, потягивая сигарету, и брюнету честно было стыдно за то, что он практически не слышал слов Гордона. Но по инерции кивал и поддакивал, делая вид, что внимательно вникает в суть. Казалось, Билла уже совершенно не волновало неудавшееся кофе и немного подгоревшие тосты с шоколадной пастой (это была альтернатива маффинам), единственное, что занимало его – молчавший телефон. «В конце концов, разве это будет не в его стиле – не позвонить?», раздумывал мальчишка, дуя на горячий напиток.
- Сынок, а ты уже думал, куда хотел бы поступить по окончанию школы?
Не расслышав вопроса, младший поддакнул, опустив голову, с наигранным интересом разглядывая узор на тарелке. Гордон хмыкнул и пару раз щёлкнул пальцами, заставляя брюнета сконфужено вздёрнуть голову.
- Прости, задумался.
- Ничего, повторю, со мной не станет, - мужчина ободряюще улыбнулся – Куда хочешь поступить после школы?
Билл пожал плечами и резким движением скинул чёлку с глаз.
- Пока не задумывался серьёзно над этим вопросом, но меня привлекает факультет дизайна.
- Одежды? – в голосе отца проскочили немного истеричные нотки, что развеселило младшего.
- Нет, графический дизайн, пап.
Гордон согласно покивал головой, но, видимо, этот ответ тоже не вполне пришёлся ему по вкусу. Но против ничего не сказал.
- Не плохой выбор, хотя мне кажется это не очень серьёзным, Билл. Том вот поступил на журналиста, и мне это тоже не совсем нравится.
Брови Билла не произвольно поползли вверх. Представить старшего журналистом было вполне проблематично почему-то.
- Ладно, это в любом случае должно быть то, к чему у тебя лежит душа.
Брюнет кивнул и сделал глоток внезапно остывшего, отдававшего горечью кофе.
- Во сколько у тебя автобус?
Мужчина решил перевести тему, тепло улыбаясь сыну, давая таким образом понять, что он правда в любом случае примет своих детей, какими бы они не были.
- В два.
- У нас ещё довольно много времени, может, прогуляемся? В следующий раз надо будет обязательно сходить в боулинг.
Билл закивал в полный знак согласия со всем сказанным. Телефон всё также молчал.
Билл отчаянно не хотел верить в то, что всё так, как было. До отъезда оставалось всего полчаса, а Том так и не объявился. И если ещё пару дней назад он гордо отказывался думать о брате, гнал любые мысли прочь, то сейчас, совершено как раньше, полностью отдался размышлениям и моральным тяжбам. Тысяча мыслей крутилось в голове, заставляя хмуриться. Раздражёно щёлкнув пультом, переключая канал, парень на секунду прислушался к монотонному голосу отца, который раздавался из стороны кухни – Гордон с кем-то разговаривал по телефону. Но не услышав ничего интересного, Билл снова щёлкнул, меняя канал. И именно в ту минуту, когда он чувствовал себя особенно раздавленным, телефон вдруг ожил, призывно раздаваясь стандартной мелодией. Брюнет даже подскочил на месте, чуть не выронив пульт. Сердце сразу забилось на взволнованный манер. Не желая делать вид, что ждал, парень выждал несколько секунд, и только после этого дотянулся до мобильного, вглядываясь в экран. И какого же было его удивление, когда вместо долгожданного «Том» он увидел «Алекс».
- Я слушаю, - еле скрывая явное разочарование, Билл всё же ответил на звонок.
- Привет, - весело отозвалось на той стороне – Не отвлекаю?
- Да нет, я не занят.
- Это хорошо. Как твои дела?
Каулитц подавил тяжёлый вздох и натянуто улыбнулся, словно его могли видеть.
- Отлично, я сейчас у отца, через полчаса выезжаю обратно, в «любимую» окраину.
- О, может, встретимся тогда, когда будешь дома?
- Зачем? – как-то испугано отозвался Билл, разглядывая свои ногти.
- Просто. Погода отличная, погуляем. Как ты на это смотришь?
- Неплохо…ну, а что, согласен. Только Алекс, я сейчас не совсем могу разговаривать, созвонимся тогда позже, ок’эй?
- Конечно. До встречи.
Гудки в трубке действовали как прекрасное отрезвляющее средство. Со стороны кухни всё также слышалась беззаботная трескотня (никак иначе) отца. Было даже интересно, с кем это так увлечённо и беззаботно он мог болтать. Аппарат, зажатый в руке, был слегка тёплый. Брюнет тупо пялился на стёртые кнопки, пытаясь подавить в себе глупое, девчачье желание не то, чтобы разреветься, но поистерить хорошенько. Какого вообще Том позволяет себе? И после этого он хочет, чтобы ему доверяли? «Да никогда, никогда в жизни больше не поверю ни единому его слову» отчаянно думал Билл, выключая бесполезное ТВ и даже не сразу понимая, что телефон снова подал признаки жизни. Взглянув на дисплей и наткнувшись растерянным взглядом на имя брата, брюнет еле подавил в себе детское и глупое желание тупо сбросить вызов. Но, всё же, он ведь ждал этого.
- Аллё, - довольно холодно и безразлично сказал брюнет, прижимая трубку к уху настолько сильно, что стало даже больно.
Почему-то он дико волновался.
- Привет, малыш, - голос брата был довольно дерзкий и при этом милый.
Билл передёрнул плечами и улёгся на диван, устраивая голову на маленькие декоративные подушки.
- Ну, привет, - надменно отозвался он, слушая свои бешеные удары взволнованного сердца.
- Эй, что это мы такие грозные? – Том продолжал сохранять довольно-таки дерзкий и уверенный тон.
И младший вдруг понял, как же это глупо, наверное, смотрится со стороны. Чего он обижается, собственно? Мало ли по каким причинам брат не позвонил раньше, и, вообще, он же позвонил, в конце концов. Виновато закусив губу, Билл выдохнул в трубку.
- Ничего. Мне выходить через десять минут, вот собираюсь тут, - воодушевлённо соврав, парень решил, что это лучшее решение.
- Я думаю, тебе стоит прихватить свои вещички и выйти прямо сейчас.
Манера общение Тома с людьми, наверное, никогда не изменится. Впрочем, это даже нравилось Биллу.
- С чего бы это вдруг, м?
- С того, что я припарковался за углом дома, и у тебя есть десять минут, пока я не спеша прогуливаюсь до магазинчика.
Видимо, настроение у старшего было на особо высокой отметке. Такое надменное отношение к своей персоне немного задевало, но брюнет почему-то, даже сам не зная почему, подавил в себе порыв послать брата куда подальше.
- Купи мне леденцов Starburst.
И сбросив звонок, Билл в каком-то лихорадочно-взволнованном состоянии вскочил со своего места. Придётся Гордону оторваться от своего разговора на пару минут.
Том уже по привычке наблюдал за братом сквозь лобовое стекло. Билл приближался не спеша, поправляя сумку на плече. Проскользив взглядом по фигуре брата, упакованной сегодня в штаны из тёмной джинсы и белую футболку, старший остался совершенно довольный. Потрогав подбородок и отметив лёгкую небритость, Том невольно облизнулся, словно ему предстояло съесть один из самых вкусных десертов. Возможно, это было близко к истине. Младший тем временем заметил нужную ему машину, и уже спустя пару секунд удобно устроился рядом с братом на сиденье, обитом кожей.
- Привет, - не смотря на то, что по телефону старший вёл себя нахально, сейчас он был очень даже мил.
- Привет, - Билл как-то неловко улыбнулся.
Том усмехнулся и поддался вперёд, мягко касаясь своими губами губ брата. Это был просто поцелуй, но брюнет вспыхнул, словно маковый цвет.
- Приятно пахнешь, - старший подмигнул и отстранился обратно.
Билл только покивал головой, как китайский болванчик.
- У нас есть немного времени, может, хочешь мороженное или что-то в этом роде?
Брюнет снова молча кивнул в знак согласия.
- Эй, всё в порядке? Ты какой-то неразговорчивый.
Младший Каулитц пожал плечами и занавесился чёлкой. Его губы до сих пор горели от прикосновения брата.
Купив по большому сливочному рожку с шоколадной крошкой и карамелью, Каулитцы устроились за самым отдаленным столиком. Они заехали в один торговый центр, и теперь разглядывали с высоты четвёртого этажа мирно движущийся город. Народу в самом магазине было не так много, особенно в зоне забегаловок быстрого приготовления, поэтому можно было спокойно, никого не стесняясь, громко смеяться, сыпать пошлыми шуточками и поглаживать по коленке. Впрочем, Том со всем этим не торопился. Впервые он ощущал желание «растягивать удовольствие», желание ухаживать, наконец-то получив одобрение (вроде бы). Торопиться было некуда, а смущающийся и чуть взбудораженный брат был лучшее, чем можно было себе представить.
- Не находишь странным поведение матери?
Билл впервые за долгое время наконец-таки заговорил, совершенно нескромно лизнув мороженное. Старший проследил за языком, влажными, в пломбире, губами, и улыбнулся. Но улыбнулся так, что брюнет весь вспыхнул, ощущая дикое желание поцеловать брата.
- Мне плевать, я эту женщину давно перестал понимать.
Биллу не понравилось то, как старший отозвался о матери, словно о совершено чужом человеке, но промолчал, лишь покачав головой. Если задуматься, он был вполне согласен с Томом.
- Ты весь в мороженном, Билл.
Брат легко перевёл тему, продолжая сексуально улыбаться, на что брюнет хмыкнул и непроизвольно облизнулся, как кошка. Он явно дразнил и напрашивался на хорошенький поцелуй.
- Время поджимает, пойдём? – Том подвигал бровями, отправляя в рот остатки вафельного рожка.
Это было то, что нужно.
Оказавшись наконец-таки в машине, наедине, Билл первым потянулся за поцелуем. Он даже сам не понял, как это произошло, но уже увлечённо обсасывал пухлые губы с пирсингом. Проблема была в том, что в его возрасте для того, чтобы завестись, хватало одного умелого взгляда. И поцелуй распалил не по-детски. Том целовал страстно и чувственно, с желанием. Одной рукой он придерживал младшего за подбородок, а второй аккуратно гладил по коленке и чуть выше. Но ничего более непристойного он не делал, даже ни разу не перешёл ладонью на внутреннюю сторону бедра, чего в тайне очень желал Билл.
- Пора ехать, а то мамочка будет волноваться, - Том шептал прямо в раскрасневшиеся губы.
Он сам порядочно завёлся, но ему нравилось это чувство. Билл, не зная куда деть свою сексуальную энергию, прижался к щеке брата, всхлипывая и тяжело дыша. Рука старшего осторожно скользнула чуть выше прежнего, и прошлась по бёдрам, останавливаясь в опасной близости от натянувшейся ширинки. В таких узких джинсах младшему наверняка было довольно проблематично. Внутри всё словно залило кипятком от действий брата, и Билл заскулил, снова пытаясь поймать губы брата, но Том увернулся.
- Придётся тебе потерпеть, малыш,- томно шепча, старший Каулитц погладил брюнета по разгорячённой щеке – Не хочу, чтобы ты думал, что в наших отношениях на первом месте будет стоять физический контакт.
«В наших отношениях» звучало ново, непривычно и очень хорошо. Казалось, Тому самому понравилось то, что он сказал, потому что совершено довольная и счастливая улыбка расположилась на его лице. И Биллу даже стало немного стыдно за своё поведение.
- Прости, - брюнет стыдливо улыбнулся и хотел отодвинуться, но старший не дал этого сделать.
- Не извиняйся, просто я хочу, чтобы ты понял одну вещь, братишка, - Том ободряюще улыбнулся и провёл пальцами по щеке брата – Если ты не готов пока ни к каким более или менее серьёзным шагам, я подожду. И не нужно ради меня переступать через какие-то свои принципы, ладно?
Настолько счастливым Билл себя давно не чувствовал. Да что там скрывать – никогда не чувствовал.
Выходить из машины совершенно не хотелось, но нужно было уже торопиться, иначе они выбивались немного, и не сходились по времени. Конечно, вряд ли бы Симона начала приставать с расспросами, почему Билл задержался, но пока что рисковать не очень хотелось. Кто знает, что придёт в голову женщине, которая сама отправляет своего сына на выходные к отцу, который ушёл из семьи, ещё и зная, что там будет брат, с которым у младшего был (о Боже!) инцест. Брюнет сидел молча, с улыбкой на лице наблюдая, как старший курит и чуть кивает головой в такт немецкого речитатива. Во рту Билл перекатывал вишнёвый леденец, с удовольствием слушая то, как конфета ударяется об зубы. Том тоже улыбался чему-то своему.
- Знаешь, было бы круто сейчас сходить на пляж, или, знаешь, устроить пикник в парке.
Старший с каким-то мечтательным выражением лица взглянул на брюнета, потрепав его по голове.
- У меня ощущение, что тебя подменили. Не переигрывай, - Билл хитро улыбнулся и еле увернулся от шутливого тумака.
- Нет, правда, не находишь эту идею привлекательной?
- Сегодня это точно не получится, у меня почти не сделаны уроки и…, - мальчишка запнулся, вспоминая о том, что договорился погулять с Кёлером – И мать вряд ли сегодня отпустит меня куда-нибудь, - заканчивая фразу вынужденным враньём, Билл чуть нахмурился.
Он совершенно не хотел обманывать Тома.
- Тебе уже не десять лет, чтобы так опекать тебя, - недовольно хмыкнув, старший затушил сигарету – А позвонить тебе вечером можно будет? Никто по ночам не стоит у тебя под дверьми и не подслушивает, я надеюсь?
- Нет, - брюнет засмеялся и пихнул брата локтём – Так что так уж и быть, звони.
Они просидели вместе ещё минут десять, беззаботно болтая о какой-то ерунде, и подшучивая друг над другом. Потом нежно поцеловались на прощание, и Билл не спеша выбрался из салона автомобиля. Ощущение безграничного счастья и спокойствия, которое волной накрыло его утром и вскоре было спугнуто, благополучно вернулось.
Дома всё было как всегда, то есть – обычно. Симона даже не взглянула толком на сына, увлечённая каким-то английским романом, который она читала, устроившись в гостиной на диване. Поэтому Билл смог спокойно проскользнуть в свою комнату, а потом и в ванну, дабы обработать пирсинг. С лица парня не сходила счастливая, мечтательная улыбка, и он ощущал себя воздушно, словно был сделан из бабочек или взбитого крема. Нужно было сесть за уроки, по хорошему-то, но никакого настроения сидеть за учебниками не было. Повозившись немного с историей и географией, Билл решил покончить это неблагодарное дело, тем более, в такую хорошую погоду. И ощущая себя немного странно и взволновано, брюнет набрал номер Алекса. Друг ответил практически сразу, видимо, ждал. Невольно пробежала параллель с тем, как он сам мучился в ожидании звонка от Тома, но Каулитц быстро выкинул это из головы. Пустяки, у них всё по-другому.
- Ну так что, идём гулять?
Биллу почему-то очень хотелось покинуть дом как можно скорее. Меряя свою комнату шагами, он даже не думал о чём-то конкретном, просто ощущал себя на удивление спокойно и хорошо.
- Конечно, - Кёлер хмыкнул в трубку – Давай на школьном дворе через пятнадцать минут?
- Договорились.
И сбросив вызов, Билл принялся лихорадочно переодеваться. Зачем он наряжался, он сам не знал.
Казалось, что всё было как и должно – они вдвоём сидели на лабиринте, в котором любят играть младшие, шатен курит и говорит медленно, так, что можно заслушаться и забыть, собственно, о чём вообще речь. Билл отчаянно себя не понимал. Помирившись с Томом, если это вообще можно было так назвать, он впал в какое-то непонятное состояние. Но с другой стороны, он же не делал ничего плохо, они даже не флиртовали или что-то в этом роде. Просто общались: болтали, рассказывали как провели выходные, говорили о школе, об общих увлечениях, которых было подозрительно много (и, что самое интересное, это было не наиграно), обсуждали всё на свете. И брюнет отмечал, что ему правда очень легко с Алексом. Нет никакого напряжения или чего-то такого, что было до этого с Томом. До этого…ведь теперь всё вроде по-другому. Но на долго ли? Если бы сейчас кто-нибудь спросил Билла, любит он старшего или нет, он бы не ответил, отмахнулся или отшутился бы, да что угодно, лишь бы не анализировать. Резкое ощущение неправильности и отвращения к себе, досады на то, что казалось бы, уже потеряно то время, когда так отчаянно не хватало брата, и теперь уже никогда не будет того трепета с ним, буквально накрыло с головой Каулитца. Воровато оглядевшись по сторонам и удостоверившись, что они с новичком совершено одни на школьном дворе, Билл заглянул в его ярко-зелёные глаза. Он правда был совершенно другой, не такой, как все эти недоумки, что всю жизнь окружали брюнета. Алекс тем временем рассказывал что-то про свой летний отдых на севере Германии, но Каулитц не слушал. Ощущение лёгкости перемешалось с обидой, непонятной тоской и смятением. Нет, точно, он просто должен сейчас понять, серьёзно это у него по отношению к новичку, или просто какая-то глупая навязчивая идея в голове. Но как проверить? Был только один выход, но Билл не был уверен, что готов к этому. Что Алекс готов. Но он сам, против своей воли и совершенно не думая о том, что творит, вдруг прогнулся вперёд (они сидели напротив другу, устроившись, как воробьи на жердочке), заставляя парня резко замолкнуть, заглянул ему в глаза ещё раз, пытаясь во взволнованном взгляде найти ответы на свои вопросы. И к ужасу и одновременно непонятной радости Каулитц понял, что видит эти ответы. И один из них был очень прост - «можно». Мысленно проклянув себя и его, Билл вцепился пальцами в плечи Алекса, еле усиживая на месте и удерживая равновесие, и, прошептав одними губами, беззвучно даже, «прости, Том», поцеловал Кёлера. Поцелуй был со вкусом сигарет, фруктовой жвачки и предательства. Хотелось оторваться, закричать и убежать прочь, но почему-то вместо этого Каулитц только спрыгнул со своего места, вставая между разведенных колен шатена, и, упираясь руками по его бокам, продолжил поцелуй. Алекс отлично целовался, его язык игрался с его, ласкал губы и заставлял волну непонятной неги разливаться по телу. И когда ладони то ли друга, то ли воздыхателя (куда уж теперь разберёшь?) неуверенно опустились на ягодицы Билла, мальчишка почувствовал себя не просто грязно, а отвратительно. Сколько раз Том, наверное, точно также целовался с кем-то другим, ласкался и был совершено доволен. Но разве теперь это имеет значение, когда они принадлежат друг другу, разве теперь он имеет право изменять? Не старший ему, а он, именно он. Как самая последняя недотр*ханная проститутка. Билл отпрянул, громко вдыхая, словно задыхается. А, может, ему и правда не хватало воздуха. Мельком взглянув на Алекса, он быстрым шагом стал удаляться прочь, тыльной стороной ладони вытирая влажный рот. Хотелось разреветься.
Дома всё непонятно раздражало и выводило из себя. Закрывшись в некогда комнате брата, Билл устроился прямо на полу, облокотившись об кровать. Запрокинув голову, он разглядывал потолок, пытаясь понять и объяснить самому себе, какого чёрта он наделал несколько часов назад. С того времени телефон предательски молчал, хотя брюнет надеялся, что Алекс позвонит сам, и они поговорят. Правда, Билл совершенно не знал, что сказал бы. Извинился, попросил забыть? Но хотел ли он забыть? Осознание того, что на самом-то деле нет, давило и причиняло практически физическую боль. Как же так, ведь Том, Том самый родной, самый любимый, желанный человек в его жизни, он, а не Кёлер. Так почему тогда он вспоминает этот поцелуй, которого вообще не должно было быть, вспоминает и с ужасом понимает, что ему понравилось. Правда, при этом Билл ощущал какое-то отвращение к самому себе и к самой ситуации. Но всё же. Вздохнув, Билл провёл рукой по неизменному клетчатому пледу, который служил покрывалом для постели. Оно было мягкое на ощупь, но сейчас Каулитцу показалось, что в ладонь впилось тысяча иголок. Всё не так, как должно было быть. И так не хотелось, чтобы позвонил старший. Казалось, что как только Том услышит голос Билла, то сразу поймёт всё, что случилось. А может он вообще следил за ним и видел всё сам? Хотя нет, тогда он сразу бы оторвал голову брату и его дружку.
Время, словно густой мёд, текло медленно-медленно, и брюнет был рад этому. Завтра предстоял трудный день, ведь нужно было идти в школу, а там наверняка придётся говорить с Алексом. Поэтому хотелось, чтобы понедельник наступил как можно позже. Мобильник вдруг ожил, и Билл с досадой взглянул на дисплей. «Том» совершено неприятно резануло по сознанию. Сейчас это было очень некстати.
- Аллё, - Билл старался придать голосу как можно больше непринуждённости.
- Привет, малыш.
Каулитц младший почувствовал себя грязно. Он был нисколько не достоин всего этого, хотя когда- то он и мечтать не мог о таком стечении обстоятельств.
- Привет…
- Что-то случилось? У тебя расстроенный голос.
Брюнет запаниковал. Неужели брат так тонко чувствует его?
- Да нет, просто немного повздорил с Симоной…
- О, не бери в голову, - голос брата был ободряющий и звонкий – Эта женщина никогда не видит дальше своего носа.
- Не говори так, - это звучало слишком отстранённо и безразлично.
Возможно, Том что-то заподозрил, но вида не подал.
- Как прошёл твой день?
Конечно, это была паранойя, но Биллу показалось, что брат допрашивает его. Нахмурившись, он встал с пола и пересел на мягкую одноместную кровать. Говорить ужасно не хотелось, но как бы по аккуратней закончить разговор, брюнет не знал.
- Нормально, ничего интересного.
- А я вот съездил в салон…
Билл не слушал, точней, не мог разобрать никаких слов, что ему говорил брат. Уставившись в одну точно, он вдруг понял, что должен рассказать, должен признаться в этом сейчас же.
- Том, я целовался с Алексом. Сегодня. В парке.
Старший осёкся на полуслове, обрывая свою речь. Казалось, на том конце провода забыли, как дышать.
- Зачем ты говоришь это мне?
Голос Тома был сухой и спокойный.
- Зачем? Ну, затем, что…
В горле вдруг встал ком. Билл испугано забегал взглядом по маленькой комнате, заламывая руки. Зачем он говорил это? Но ведь нечестно было обманывать, нечестно было так поступать с братом.
- Созвонимся завтра. Добрых снов, Билл. И не забудь помолиться за свои грехи.
Слушая монотонные гудки в трубке, младший Каулитц даже не заметил, что по его щекам текли слёзы.
Он совершенно запутался.
Глава 8.
Том уже три часа лежал в кровати, тупо уставившись в потолок. Мысли в голове, как назойливая мошкара, не давали покоя. Он не был зол, не был раздражён или напуган, нет, наоборот, совершенно спокоен, но мысли, въедаясь в мозг, заставляли ворочаться с бока на бок, постоянно возвращаясь обратно на спину и к неизменному потолку. Имел ли он права судить? Нет. Он и не судил. Но осознание того, что Билл, его Билли целовался с каким-то там мало знакомым ублюдком, всё же нервировала. Особенно с учётом того, что они вроде бы как были теперь вместе. И не прошло и дня, как младший ему…изменой язык не поворачивался назвать, но что же это тогда? Том не думал бы так сильно об этом, если бы это случилось в период двухгодовой разлуки или же во время поездки Билла в Испанию, но сейчас…Неужели старший Каулитц опоздал и ошибся, наивно пологая, что брат будет любить его вечно? Точней, пока это будет нравиться/удобно ему. Оказалось, что младший не был подвластен данной теории, что, конечно, оказалось весьма прискорбно. Том пытался усмирить мысли и воображение, которое с садистским удовольствием подкидывало множество, как на подбор, картинок того, как же именно мог произойти поцелуй между братом и его дружком. Но в конце каждой своей фантазии старший Каулитц представлял, как с огромным сладострастием впечатывает кулак в хрупкую челюсть этого субтильного «соперника», как валит его на холодную землю и начинает бить ногами. Как хватает за волосы и начинает ударять головой обо что-то твёрдое или острое…в общем, тут фантазия Тома работала совершенно разнообразно. Измотав себя в конце концов самокопанием и душевными терзаниями, Каулитц всё-таки провалился в тяжёлый, чёрно-белый сон.
Билл проснулся с мутной, тяжёлой головой. Заснул он накануне с трудом, и около пяти утра, извертевшись в кровати на горячих простынях. Осознание совершенной глупости в порыве какого-то непонятного идиотизма заставляло буквально грызть себя изнутри. Брюнет совершено не знал, что теперь делать. Чувствуя себя разбито и вяло, он провалялся в кровати до последнего, а когда Симона вежливо постучалась к нему, он убитым, заспанным голосом прохрипел, что отвратительно себя чувствует и просит оставить его дома. Женщина была благосклонна и, пробормотав только что-то себе под нос, ушла на работу. Билл не стал углубляться на тему размышлений, почему мать вдруг стала такой тихой. Было как-то не до этого в свете случившихся событий, тем более, глаза закрывались сами.
Второе пробуждение было не на много лучше. Билл явно проспал лишнего и теперь, проснувшись в половину четвёртого, ощущал себя варёной курицей. Это было не особо приятно, на самом-то деле. Сев в кровати, парень отыскал мобильный, который оказался почему-то в самом нижнем ящике прикроватной тумбочки. На дисплее высветилось два пропущенных от Тома и одна смс от Алекса. Не раздумывая, брюнет нажал «перезвонить», молясь всем Богам, чтобы брат ненапридумывал себе неизвестно чего. Старший ответил не очень-то быстро, видимо, он не сидел в обнимку с телефоном и не ждал, когда же младший соизволит позвонить.
- Слушаю.
Это показалось так не похоже на Тома, на его манеру общения, что Билл стушевался, кусая кончики пальцев, которые зачем-то прислонил к губам.
- Привет…ты вот звонил, я проснулся и решил, что нужно…
- Понятно, - брат бесцеремонно перебил и громко зевнул в трубку – А я не выспался жутко, везёт же тебе, спишь в будни чуть ли не до вечера.
По тону старшего брюнет понял, что тот не очень-то и верит ему.
- Я плохо чувствовал себя, остался дома и спал…
Билл ругал себя за то, что его голос и все слова были так жалки. Встав с кровати, он босиком подошёл к окну, усаживаясь на прохладный подоконник, залитый мягким осенним солнцем.
- Ну, ясно.
Брюнет прикусил нижнюю губу и прижался лбом к стеклу.
- Том, прости меня. Прости пожалуйста, я сам не знаю, я не понимаю, как так всё случилось, как я..я…
Билл путался в словах, вслушиваясь в дыхание на другом конце провода.
- Я заеду через сорок минут. Если ты правда ещё только с кровати, то прими душ и выпей кофе.
Младший даже и не подумал обижаться на такие слова. Обрадованный услышанным, он бодро побежал в сторону ванной комнаты, на бегу удаляя не прочитанное сообщение от друга и кидая телефон на взбитые подушки.
Том оказался на удивление пунктуальным и приехал ровно через сорок минут. Казалось, его нисколько не смущало то, что его могут увидеть соседи или что-то в этом роде. Билл же был бледный, со взлохмаченными волосами и синяками под глазами. Открыв дверь, он некоторое время молча смотрел на старшего, пытаясь свыкнуться с переменами, которые произошли с тем за прошедшие часы. Вместо таких привычных, родных дред, теперь на голове брата были чёрные французские косички. Брейды конечно были хороши, но это было слишком непривычно, и вообще казалось, что теперь брат стал старше на пару лет. Криво улыбнувшись, Билл пропустил Тома в дом, всё также молча закрывая за ним дверь. Старший Каулитц ловко скинул кроссовки, пряча лёгкую улыбку. Правда, она была адресована не брату, а его помятому виду и явному удивлению. Том совершено не мог смотреть на его лицо, в частности, на губы. Только от одной мысли, что какой-то там Алекс или как его там, целовал их, ласкал, хотелось вытошнить свой поздний завтрак, который он совершил по пути, перекусив сэндвичем. Хмыкнув, парень двинулся в сторону кухни, надеясь найти сваренный на его долю кофе, ибо запах располагал именно к этому. Как он и думал, на плите стояла турка, в которой была ровно ещё одна порция напитка, а на обеденном столе располагалась полупустая кружка Билла (он с тринадцати лет пил из неё).
- Завтракаешь? – вполне миролюбиво поинтересовался старший.
Брюнет отчаянно закивал, обгоняя брата и начиная суетиться, решая налить ему кофе. Это выглядело вполне комично.
- Я мог бы и сам, руки вроде есть.
Билл отрицательно покачал головой и налил кофе в большую синюю кружку, пытаясь при этом достать сахарницу с верхней полки. Его домашняя хлопковая майка немного задралась, оголяя спину. А так как треники сами по себе сидели низко, Том смог лицезреть милейшие ямочки на пояснице. Захотелось попробовать их языком, но старший был не настроен сейчас на что-то такое. Больше его волновало то, что было теперь между ним и братом. Билл тем временем закончил с «приготовлением» кофе и протянул чашку Тому.
- Тебе…тебе очень идёт, хотя непривычно, - брюнет взглянул на косички с каким-то непонятным трепетом.
- Спасибо.
Младшему хотелось взвыть от того напряжения, которое повисло между ними. Это было ужасно неприятно, и парень чувствовал себя как никогда виноватым. Смотря на старшего он понимал, что его выбор прямо перед ним. В конце концов, зря он разве мечтал об этом целых три года? Покраснев, Билл вдруг прильнул к брату, словно котёнок. Он уткнулся носом в его шею, вдыхая запах тела, гранатового геля для душа и дорого парфюма. Крепко вцепившись в плечи Тома, он начал почти неразборчиво говорить:
- Прости…прости меня пожалуйста. Я виноват, я ужасно виноват. Но мне…понимаешь, я просто запутался и испугался. Ведь ты…ты раньше никогда не был таким со мной, а Алекс…а Алекс с самого начала хорошо ко мне относился, мне нравится с ним общаться и…
- И целоваться тоже, да? – Том хмыкнул и попытался отстранить брата, но тот вцепился мёртвой хваткой и отрицательно замахал головой.
- Нет, Том, ты не так понял. Понимаешь…ну понимаешь же ты, что он друг, он просто мой первый настоящий друг, я растерялся просто и…
- Хватит, ясно. Всё хорошо, - старший заглянул брату в глаза – Но обещай мне, что этого больше не повторится.
Билл лишь на секунду вспомнил мягкие, сочные губы друга, но сразу же отогнал от себя это воспоминание. Нет, нельзя. Все мы знаем, что получается, если играть на два фронта - в итоге останешься один. Кёлер замечательный, да, но ему стоит отдать роль друга, не более.
- Обещаю, - брюнет виновато улыбнулся и несмело коснулся теперь непривычно гладкой головы.
Он провёл пальцами по косичкам, меняя улыбку на нежную. Том улыбнулся в ответ, поставил чашку на столешницу и резко прижал к себе младшего, ловко подхватывая его и усаживая рядом со своей чашкой.
- Позволишь мне стереть чужой поцелуй?
Билл засмеялся и согласно кивнул, сам поддаваясь вперёд и накрывая губы брата своими. Том целовал совершенно иначе, нежели Алекс – страстно, грубо и чувственно. Целовал, давая понять, что все права на этого мальчишку принадлежат только ему, и никому больше. Брюнету нравилось растворяться в этом ощущении, в этой власти. Было немного страшно, но сейчас пришло осознание того, что брат другой, но он больше не придаст, не вернётся к прежнему своему поведению или же, по крайней мере, если что-то пойдёт ни так, выслушает и попробует решить проблему миролюбиво. Наверное, он вырос, наигрался в плохого мальчика и «мачо». И, может, нужно было спросить – а почему раньше он так отчаянно ненавидел своего младшего, но Билл не хотел возвращаться в прошлое. Пускай это останется где-то там, далеко и за гранью его восприятия. Что было, то прошло, как говорится.
- И ты не сердишься, правда?
Брюнет заглянул в глаза брату, отрываясь от пухлых губ с пирсингом. Том улыбнулся, забираясь ладонями под майку брата и проводя тёплыми пальцами по позвонкам.
- Немного, но пройдёт. Наверное, это помогло мне понять, что раньше чувствовал ты. Но знаешь, я рад, что вы не зашли со своим дружком настолько далеко, чтобы я мог прочувствовать то чувство до конца.
На последних словах старший хмыкнул.
- Не говори о нём плохо, ладно? – Билл опустил взгляд – Алекс хороший парень, друг, и я ума не приложу, как теперь всё объяснить ему…
- Скажи как есть, - Том повторно растянул губы в ухмылке – Хоть я этого и не одобряю, но если это и в правда твой единственный друг, то скажи ему, что ты просто запутался и у тебя есть другой, или другая, не так уж и важно.
Билл подумал, что зря с горяча удалил смс-ку, присланную ему Кёлером. Мало ли что он там написал ему.
- Хорошо, позвоню ему вечером.
- А не хочешь это сделать прямо сейчас?
Брюнет немного замялся, но всё же кивнул согласно. Соскочив со стола, он пошёл в комнату за мобильным. Том бесшумно последовал за ним.
- Можно я зайду? – старший кивнул на дверь в некогда его спальню.
- Конечно, ключ от двери под ковриком.
И стараясь не замечать удивления на лице брата, Билл зашёл в комнату напротив. Разворошённая и так и не убранная кровать почему-то заставила улыбнуться. Взяв свою Нокию, брюнет развернулся на пятках, врезаясь в брата и еле удерживая испуганный возглас.
- Когда ты успел научиться так тихо передвигаться?
- Я на носочках хожу, - хмыкнув, Том обвёл непонятным взглядом комнату – Знаешь, на меня как-то странно действует этот дом и эта обстановка, - подвигав бровями, старший лизнул колечко в губе.
Билл почувствовал непонятную волну возбуждения, которая прошла по его телу. Он даже немного испугался такой реакции на самые простые слова, хоть они и были сказаны с явным подтекстом.
- Да? Странно, - наиграно равнодушным тоном брюнет всё же решил ответить, начиная искать в записной книжке номер друга – Чёрт, да где же он, а…
- Оставь, давай чуть позже, - Том перехватил чуть дрожащие руки и ловко повалил брата на кровать – Мне кажется, ты заслуживаешь немного ласки, а то набросишься на кого-нибудь ещё с поцелуями, и дай Бог, чтобы только с ними.
Старший хрипло засмеялся, с удовольствием отмечая немного испуганную и растерянную улыбку брюнета. Находясь в этом доме, он словно окунался в прошлое с головой. Билл молча смотрел на него, тяжело дыша. Его грудь часто вздымалась, а сквозь тонкую майку Том мог разглядеть горошины явно затвердевших сосков и колечко в одном из них. Издав звук, похожий на рык или что-то в этом роде, старший жадно поцеловал брата, ощущая, как ему не хватало секса. Осознание того, что он не тр*хался уже несколько дней, почему-то отдавалось непонятной пульсацией в самом низу. Конечно, это не годы воздержания, но Том привык, что секс у него был практически регулярно. Скользнув руками под майку, он сжал маленькие соски между пальцами, заставляя Билла болезненно застонать ему в рот, видимо, проколотый доставлял тому пока что только болезненные ощущения.
- Прости, - старший задрал майку до ключиц, и принялся покрывать поцелуями подрагивающий плоский животик.
Билл закрыл глаза и запрокинул голову, кусая потрескавшиеся губы. Весь мир словно перестал существовать, сузившись до размера его комнаты. Парню казалось, что его охватил совершенно непонятный жар и истома. Губы брата, мягкие и сухие, поднимались выше и выше, наконец достигая многострадальной груди. Немного поёрзав и устроившись между широко разведенных ног брюнета, Том обхватил губами правый сосок, чуть оттягивая и прикусывая его. На этот раз Билл издал стон удовольствия, который он, правда, пытался подавить.
- Расслабься, - ладони старшего скользнули по бёдрам, цепляясь за резинку спортивных штанов – Ничего плохого или запредельного не произойдёт.
Билл заторможено кивнул, продолжая лежать с закрытыми глазами, что совершенно не нравилось брату.
- Посмотри на меня, - его голос, хриплый и низкий, заставлял ещё больше смущаться и сходить с ума – Ну, же, Билли, посмотри.
Брюнет отрицательно закивал и вцепился в холодные простыни.
- Ну нет, это похоже на пытку или что-то в этом роде.
Том медленно отстранился, садясь в ногах младшего.
- Чего ты боишься? Раньше мы и не такими вещами занимались.
Билл вспыхнул и завертелся на кровати, пытаясь спрятать пылающее краской лицо в простыне.
- Раньше это было не так…мы же не были вместе…я боюсь не понравиться тебе или что-то в этом роде… - сдавлено пробормотал он, накрывая голову подушкой.
Старший Каулитц захохотал в голос, совершено счастливыми глазами смотря на брата.
- Ты такой ещё ребёнок, Билл. Мне не может не понравиться с тобой, понимаешь? Просто расслабься, отпусти себя. И если тебе хочется кричать или стонать, то делай это, а не кусай губы, хоть это тоже очень сексуально.
Последнее Том проговорил, наваливаясь на брата и отбрасывая подушку, которой тот прикрывался, куда-то в сторону. Смущённый младший братик распалял ещё больше. Крепко поцеловав его в губы, старший забрался ладонью под резинку его штанов, и удачно миновав резинку и боксёров, сжал налившийся тяжестью, уже влажный член брата. Билл охнул ему в рот, содрогаясь всем телом от удовольствия.
- Вот так, хорошо же, да? - Том шептал, покрывая шею мокрыми поцелуями, а свободной рукой стаскивая с брата треники вместе с бельём до бёдер – Сейчас будет ещё лучше, подожди.
Билл совершено не обращал внимания на то, что брат сам говорил, что не хочет торопить события. Сейчас младший оторвал бы ему что-нибудь, если бы он соизволил вдруг закончить своё дело. Но старший, кажется, не собирался останавливаться на полпути. Его рука, плотно обхватив член, начала медленно подрачивать его, заставляя волну тягучего наслаждения пройтись от корней волос до пальцев ног. Том так тесно прижимался к Биллу, что парень чувствовал возбуждение брата, которое упиралось ему в бедро. Приоткрыв искусанные губы, брюнет несмело опустил свою ладонь на ширинку брата, сжимая твёрдое под пальцами.
- О дааа, хорошее решение, малыш.
Билл улыбнулся, не совсем понимая, что ему говорят. Он находился в каком-то забытье, помутнении рассудка или как-то так. Свободной рукой старший накрыл пальцы брата на своей ширинке, заставляя сжать жёстче. Брюнет, часто дыша, расстегнул молнию на джинсах брата и запустил ладонь «внутрь». Том, на самом деле, находился в точно таком же эротическом трансе, что и его брат. Целуя его скулы и впалые щёки, он переместил руку с твёрдого, налившегося кровью члена на промежность, и, затаив дыхание, погладил пальцами сжатое кольцо мышц. Билл задышал чаще, вжимаясь в брата сильнее. Видимо, ему и нравилось это, и пугало одновременно.
- Ты когда-нибудь тр*хал себя пальцами?
Брюнет, краснея, отрицательно закивал головой.
- А хочешь попробовать?
Билл замер, снова закрывая глаза и краснея пятнами.
- Я...я не знаю, Том…
- Да или нет?
Этот немного жёсткий, циничный тон заводил до безумия, хотя казалось, что хотеть старшего было невозможно ещё сильнее. Билл сам не знал, страшно ему или нет, хочет он или боится, но нужно было срочно сделать хоть что-то, иначе он сойдёт с ума от возбуждения и жгучего желания. Том, выжидая ответа, мягко гладил брата между ног, массируя сфинктер. Безумно хотелось узнать, насколько младший горячий и узкий. Коротко облизав палец, Том, всё ещё не получивший ответа, слегка надавил, вставляя палец всего на одну фалангу. Билл отрицательно затряс головой.
- Ннеет, не надо.
Старший чуть нахмурился, повинуясь. Окинув оценивающим взглядом состояние брата, он наклонился, и, облизнувшись, обхватил губами влажную головку. Билл застонал, невольно подкидывая бёдра. Том замычал что-то, то ли довольно, то ли нет, обхватывая бёдра младшего руками, жадно облизывая его член. Брюнет, не зная, куда деться от удовольствия, начал метаться по кровати, вцепившись одной рукой в непривычно гладкую голову брата.
- Хорошо? – Том оторвался с мокрым звуком и облизал пульсирующий ствол по всей длине.
Билл согласно кивнул, буквально чёрными глазами смотря на брата. Старший ухмыльнулся и снова погладил пальцем тугую дырочку, чуть надавливая и внимательно вглядываясь в лицо младшего. Поймав его взгляд, Том совершенно по бл*дски улыбнулся и лизнул сфинктер, заставляя брата ощутимо вздрогнуть.
- Нравится, да?
И не дождавшись ответа, парень развёл пальцами для своего удобства ягодицы, принимаясь за римминг. Билл долго не смог вытерпеть такого издевательства над своим перевозбужденным телом. Закрыв глаза и повернув голову на бок, он безудержно стонал, вздрагивая всем телом. Том тоже тихо постанывал, говоря что-то неразборчиво и иногда засасывая тугие яички.
- Божеееееее.
Билл резко распахнул глаза, одновременно кончая и ощущая в своей заднице помимо горячего языка два пальца, которые вошли до упора. Том смотрел влажными, жадными глазами на оргазм брата, уверено растягивая его. Он не собирался заниматься сексом с младшим, но хотел, чтобы тот получил удовольствие. Тр*хая его пальцами, он слизывал сперму с подрагивающего живота. Его пальцы довольно тяжело двигались, но эта узость просто сводила с ума.
- Представь, что это мой член, малыш.
Билл задрожал, аккуратно подаваясь на пальцы. Ему не было больно, только немного непривычно.
- Молодец, - усмехнувшись, Том резко ввёл пальцы до конца, надавливая на клубок нервов внутри младшего.
Брюнета буквально подбросило вверх, и он удивлёно застонал, неосознанно сжимая пальцы внутри себя. Том навалился на разомлевшего паренька, целуя его в губы.
- Вот так, умничка, - шептал он между поцелуев, размерено тр*хая узкий зад пальцами.
Билл, не помня себя, метался по кровати, кусая брата за шею и отчаянно дроча тому.
- Всёё, я не могу больше, хваааатит, - растягивая гласные, он почти жалобно шептал, ощущая незнакомую до этого дрожь и пульсацию внизу живота.
Его буквально выворачивало наизнанку, крутило, настолько это было хорошо. Хотелось большего на подсознательном уровне, но он прекрасно понимал, что не совсем готов к этому, да и место не совсем подходящее. Свой первый раз Билл видел не в своём доме, а в квартире Тома, вечером, после нескольких стаканов красного вина…
- Ещё немного, ты чувствуешь?
У Тома уже затекла рука, но продолжал систематично вгонять пальцы в брата, не прикасаясь при этом к его снова ожившему члену, который прижался к животу, чуть отклоняясь в сторону.
- Том… Том…ммм………
Билл захныкал, впиваясь зубами в плечо старшего прямо поверх футболки, которую они так и не сняли, что немного расстраивало брюнета. Вцепившись зубами в ткань, он застонал, дрожа всем телом. Том ввёл третий палец, и буквально через пару минут его усердных движений младший кончил. Он пережил какой-то шок, это не было похоже на тот оргазм, который получаешь, когда кончаешь от минета. Биллу показалось, что из него вытрясли всю душу. Повалившись на подушки, он раскинул ноги и руки, словно морская звезда, пытаясь придти в себя, но никак не получалось. Разноцветные пятна моячали перед глазами, в голове было пусто, а по телу расползлось ощущение необыкновенного удовлетворения. Том устроился рядом, на боку, подперев голову рукой. Он, улыбаясь, разглядывал вспотевшего брата, с прилипшими прядками волос к лицу.
- Сейчас, я немного приду в себя, - пытаясь отшутиться, пробормотал Билл, но старший отрицательно покачал головой.
- Я сам. Хочешь посмотреть?
И Билл, повернув голову к брату, чуть приоткрыв рот, смотрел, как Том дрочит, доводя себя наконец-таки до разрядки. Он был настолько хорош, что брюнет не удержался, прижимаясь к нему всем телом, обхватывая член влажной ладонью и помогая кончить. Том застонал от удовольствия, утыкаясь в шею младшего, вдыхая его запах.
- Ты пахнешь сексом.
- А ты запачкал свою футболку, - и совершено по девчачьи хихикнув, Билл погладил брата по щеке – Нам нужно сходить в душ. И скоро вернётся Симона с работы.
Том нехотя кивнул, прижимая к себе брата, хотя казалось, они и так уже стали одним целым.
- Я надеюсь, меня ждёт маленькое вознаграждение за подаренное удовольствие?
- И чего ты хочешь? – Билл пошло подвигал бровями.
- Хочу твои губы на своём члене.
Билл покраснел, но согласно кивнул, устраивая голову на груди брата. Им обоим нужно было немного времени, чтобы придти в себя.
В душе, под прохладными, успокаивающими струями, оба Каулитца смогли наконец-таки прийти в норму и успокоить свои сексуальные потребности до конца. Поэтому Том, уезжая чуть позже, чувствовал себя удовлетворённым на все 100%. Впрочем, кажется, он всегда покидал этот дом в таком состоянии в последнее время. Билл провожал его взглядом, спрятавшись за шторой. Тело приятно ломило и безумно хотелось есть. Достав из холодильника творожную запеканку, которую мать делала, видимо, ему на завтрак, парень устроился прямо на столешнице, жадно набрасываясь на еду. Счастливая, довольная улыбка сытого кота не покидала его вплоть до того момента, пока он вечером, около одиннадцати часов, не лёг спать, совершенно забывая о том, что хотел позвонить Алексу, но не забывая отправить перед сном смс брату, в которой было совсем не много слов: «Я хочу ещё. Безумно. Сладких снов, Томми». И прочитав ответную смс пошленького содержания: «Надеюсь, ты потрогаешь себя перед сном, думая обо мне. Я тебе приснюсь, детка», Билл, совершено счастливый, провалился в сон.
Глава 9.
Билл проснулся раньше будильника. Ворочаясь в кровати, он, ещё не совсем отошедший ото сна, сразу предался мыслям о предстоящем разговоре с Алексом. Было ясно, что сегодня не избежать этого. Не то, чтобы он боялся или переживал по поводу того, что решение насчёт только дружбы между ним и парнем может измениться, нет, но просто…было стыдно. До такого, что хотелось спрятаться, убежать куда-нибудь подальше или попросить кого-нибудь другого решить за него проблемы. Но, к сожалению, не было такого волшебника, который мог бы помочь ему. Впрочем, плохие мысли вытеснили воспоминания о вчерашнем дне, точнее, вечере. Прикусив кокетливо губу, брюнет позволил себе мысленно перебрать все самые сладкие моменты встречи с братом. Но «вкусным» оказалось всё, как ни странно. Щёки запылали, когда Каулитц вспомнил явно умелые ласки старшего. Конечно, на его фоне Билл был не просто неопытный, а даже хуже, но что-то подсказывало, что Тома всё устраивало. Наверное, это «что-то» были громкие стоны и всегда огромное, безудержное желание брата. Вспоминая смс-ки, которыми они перекидывались перед сном, брюнет покраснел ещё сильнее. Вчера он настолько устал, что не стал следовать «совету» брата, но сегодня, возможно, он позволит себе заняться чем-нибудь таким вечером, под тёплым одеялом и с хорошо запертой дверью, судорожно покусывая губы, дабы сдержать стоны. Билл даже вздрогнул от предвкушения и соскочил с кровати. Как не оттягивай момента, идти в школу всё равно придётся. Учиться совершенно не хотелось, чего раньше брюнет за собой особо не замечал. И даже нельзя было свалить это на весеннее обострение, ибо стояла осень. А жаль.
Каулитц младший шёл в сторону школы, низко опустив голову. Сердце отпускало взволнованные удары. Билл вздрагивал от любого шороха и проходящего мимо него прохожего, каждый раз ожидая, что сейчас его догонит Алекс и потребует хоть какого-то объяснения. «В любом случае, если бы было что-то важное, он перезвонил бы», утешал себя парень. Он уже тысячу раз пожалел, что удалил смс друга, так и не прочитав её. Глупый, опрометчивый поступок. Как и сам поцелуй. Завернув по улице и выйдя к зданию школы, брюнет вдохнул поглубже утреннего, немного сырого воздуха, и, вздёрнув голову вверх, нацепляя независимую улыбку на лицо, уверено пошёл быстрее. Если делать вид что всё хорошо, то, может, и другие в это поверят?
Перед первым уроком все толкались на ступеньках школы, сонно переговариваясь, пожимая руки, обнимаясь и сплетничая. Билл знал, что Кёлер 99,9% будет сейчас со всеми. Это был такой факт, оспорить который было практически невозможно. Если, конечно, он не опаздывает. Но к своему удивлению, Каулитц не приметил парня среди толпы, и, с облегчением выдохнув, спокойно зашёл в учебное заведение. Даже хорошо, что они не встретились перед уроком, портить настроение отчаянно не хотелось, тем более, он так и не прочитал заданное по литературе произведение, ибо вчерашний день был потрачен на более приятное. В кабинете были только Анна и Нинель. Гессер сразу перевела свой влюбленный, почти неприкрытый взгляд на Билла, заставляя того даже немного смутиться. Он никогда не был объектом чьих-то воздыханий, и это было практически дико для него. Не то, чтобы брюнет был старомоден или что-то такое, нет, просто девушки обычно подшучивали над ним, не воспринимая всерьёз, а кокетничали только для того, чтобы выпросить списать. И это явное внимание от Нинель к своей персоне практически пугало, раздражало его. Сев за третью парту, Билл не спеша достал учебник, тетрадку и дневник с ручкой, взволнованно поглядывая на дверь. Он ожидал каждую секунду появление Алекса, пытался предугадать его выражение лица, реакцию на него. Была масса вариаций, но почему-то Каулитц склонялся к тому, что это будет отвращение или обида. В кабинет зашла учительница, фрау преклонных лет, и за ней «вплыла» добрая половина класса. Билл с невольным призрением взглянул на Марка и Ника, которые непонятными глазами посмотрели на него и сели за одну парту. Кёлера всё ещё не было. Наверное, он всё же опаздывал.
Но парень не появился ни спустя пять минут, ни спустя двадцать минут от урока, и даже спустя первых три. Было очевидно, что он не появится в школе. И, вроде бы, этот факт должен был радовать Билла, но почему-то ему было совершенно не весело, а даже наоборот. Уныло шатаясь по школьным коридорам, он думал о том, почему парень не пришёл. Злость за свой опрометчивый поступок усиливалась с каждой минутой, хотя, казалось, куда уж больше винить себя.
- Скучаешь?
Брюнет вздрогнул от неожиданности и повернулся. На него, улыбаясь, смотрел Марк.
- Нет.
Своим пренебрежительным тоном Билл хотел показать всё своё отношение к парню, но, видимо, того это не особо волновало.
- Что, нет твоего дружка? Быстро вы с Алексом спелись.
Каулитц поморщился и отвернулся обратно.
- Послушай, я не хочу с тобой говорить, чего приеб*лся?
- А что, принцесса возражает?
Билл нахмурился и отлепился от стены, к которой прислонялся.
- Послушай, Альтман, заведи себе девушку и оставь меня уже в покое. Меня начинает пугать твоё внимание к своей скромной персоне.
Удивительно, но одноклассник ничего не ответил, только хмыкнул. Брюнет, решив не дожидаться развития этого странного разговора, пошёл в сторону кабинета химии.
К концу учебного дня Каулитц ясно понял, что ему не даёт покоя сложившаяся ситуация. И, набравшись храбрости, он позвонил другу, не спеша удаляясь от ворот школы. На звонок ответили не сразу, Билл уже хотел сбросить, когда вдруг вместо длинных гудков появилась оглушительная тишина.
- Аллё, Алекс?
- Кхм, да.
Голос друга был лишён каких-либо эмоций.
- Ты не пришёл сегодня, и я вот решил поинтересоваться, как ты, все волнуются…
Билл понимал, что говорит явно немного не то, но ничего не мог поделать с собой.
- Со мной всё в порядке, плохо чувствовал себя утром, вот и всё.
Было непривычно, что всегда такой весёлый, жизнерадостный Кёлер сейчас такой холодный и отрешённый.
- Послушай, я хотел поговорить…
- Ты читал мою смс?
- Мне ничего не приходило.
Брюнет выпалил то, что первым пришло в голову. Врать не хотелось, но это было необходимо сейчас. На другом конце молчали, тяжело дыша в трубку.
- Послушай…можно я зайду к тебе, и мы поговорим?
Билл прикусил себе язык и яростно посмотрел на свои руки. Зачем он сказал это?
- Ладно, давай. Ты скоро?
- Минут через десять.
- О’кэй, жду.
- Может, я зайду в магазин и куплю колы с чипсами?
- Было бы неплохо, - уже более дружелюбно отозвался шатен.
Билл улыбнулся трубке, и, обменявшись ещё несколькими незначительными фразами, сбросил вызов, убирая телефон в карман джинс. Почему-то внутри всё дрожало.
Алекс встретил его неразборчивой улыбкой, пропуская в симпатичный дом. Каулитц старался смотреть куда угодно, только не в глаза другу.
- Как ты себя чувствуешь? – учтиво поинтересовался он, разглядывая обстановку.
- Нормально, уже намного лучше. Думаю, завтра пойду в школу.
Билл согласно кивнул и потоптался на месте. Кёлер, кажется, тоже избегал смотреть на него, что, почему-то, совсем не радовало.
- Пойдём на кухню.
Брюнет молча последовал за другом, пытаясь унять волнение.
- Алекс, ты прости, я очень виноват. Сам не знаю, как додумался до того, чтобы… - Каулитц осёкся, ощущая, как краска прилипает к щекам.
Одноклассник, словно не слыша его слов, пытался достать с кухонной полки стаканы для колы.
- Знаешь, я всё понимаю, - голос шатена впервые выразил эмоции, и это была неприкрытая боль – За тобой, наверное, толпы бегают и все дела, но я так не буду, Билл. Как ты скажешь, так и поступим.
Брюнет испуганно потрогал губы. Совершенно не хотелось быть ответственным в той заварушке, которую сам учудил. Он был уверен, что Алекс накричит, выскажет ему всё, что думает, и пошлёт куда подальше. А ему лишь останется упрашивать сохранить дружбу. Но всё складывалось совершенно неожиданным образом. Билл почему-то вспомнил брата, живо представляя себе ухмыляющееся лицо с серёжкой в губе. Новичок был противоположностью в какой-то мере, но тоже очень приятной. Разглядывая друга, парень вдруг совершенно ясно понял, что они уже никогда больше не смогут как прежде. Билл не сможет. Лишние, неправильные мысли будут изредка, но приходить к нему. Воспоминания того несчастного поцелуя, вкус мягких губ…Это рано или поздно доведёт до очередного глупого поступка.
- Прости. Я не могу…
И поставив пакет с литровой бутылкой колы и пачкой Прингалс, брюнет буквально выбежал из дома.
Собственный дом встретил оглушительной тишиной. Бросив сумку на пол рядом с письменным столом, Билл бездумно повалился на кровать. Было паршиво. Неужели он снова остался один, без друзей, без хоть какого-то общения, которого ему всю жизнь не хватало? Не хотелось верить в такую несправедливую реальность, но ведь всё было именно так. Уставившись в потолок, парень задумался – а почему? Почему он не умеет общаться со сверстниками, почему его не воспринимают всерьёз? Руки сами потянулись к своим длинным волосам, заставляя хмуриться. Ведь правда, как девочка. Разве парни ходят с волосами до лопаток? Том, сколько себя помнит Билл, всегда носил чисто «мужские» причёски – до четырнадцати лет короткий ёжик, в пятнадцать сделал дреды, теперь вот брейды. И отношение к нему всегда было подобающее, никто даже и не подумал бы усомниться в его принадлежности к мужскому полу и в его гетеросексуальности (хотят вот тут вышел промах). Брюнет с досадой потёр подбородок и его вдруг словно осенило. Конечно! Если хочешь изменений, начни с себя, ведь так? Ловко достав из кармана джинс мобильник, парень набрал брата. Тот ответил довольно быстро, что оказалось приятным.
- Аллё, - жизнерадостно отозвался старший – Соскучился?
-И тебе здравствуй, - Билл хмыкнул и растянул губы в улыбке – Послушай…мне нужна твоя помощь.
- Что-то случилось? – голос Тома сразу изменил тональность.
- Да нет, ничего такого, но всё же…Мы можем встретиться с тобой сегодня?
- Конечно, где и во сколько?
- Через два часа в центре, помнишь то кафе… - Билл замолк, покусывая губы.
- О’кэй, только не опаздывай.
- Кто бы говорил.
Коротко рассмеявшись, брюнет нажал «отбой».
Том немного волновался перед встречей с братом. Вчерашний день оставил какое-то непонятное послевкусие. Вроде бы, они всё разрешили, даже «закрепили» результат, но что-то грызло изнутри. Какое-то сомнение. А, может, старший Каулитц уже становился параноиком. Что такого могло случиться у Билла? Опять какие-то проблемы со своим дружком, матерью, в школе? Размышляя обо всём сразу, Том прятал растерянный, немного напряженный взгляд за большими очками и теребил несознательно серёжку в губе языком. И он даже не заметил, как брат появился в здании, выруливая откуда-то сбоку.
- Ещё раз привет, - Билл весело улыбнулся, усаживаясь напротив старшего.
Брюнет ощущал какое-то непонятное чувство, смотря теперь на брата. Том посмотрел в ответ, пытаясь отыскать в поведении младшего причину встречи.
- Эй, ты чего такой хмурый? – Билл чуть нахмурился.
Казалось, он был совершенно доволен жизнью, и его ничего не беспокоило.
- Будешь есть? – старший перевёл тему и провёл ладонями по косам.
Билл проследил за его руками и почему-то покраснел. Том, заметив смущённость брата, хмыкнул, коротко облизываясь, что заставило того покраснеть ещё сильнее.
- Да, я не отказался бы перекусить.
Том щёлкнул пальцами, привлекая внимание всё той же молоденькой официантки, которая в прошлый раз потерпела оглушительное фиаско в своих соблазнениях. Попросив ещё одно меню и сменить пепельницу, старший снова принялся разглядывать брата. Его длинные волосы были собраны в растрепавшийся за время поездки в автобусе хвост. Почему-то волосы младшего больше всего не давали покоя Тому.
- Ты что будешь? – брат вчитывался в строчки и что-то бормотал себе под нос.
Придирчиво перелистывая странички, он довольно забавно копошился в небольшом меню.
- Стейк с кровью, картофель и разливное пиво.
- А я хочу греческий, грейпфрутовый сок и пончик с шоколадом. Можно?
Старший рассмеялся чему-то своему.
- Сладкоежка, - весело сказал он и подмигнул Биллу – Конечно можно.
Официантка вскоре приняла заказ, и практически молча дождавшись еды, Каулитцы приступили к обеду.
- О чём ты хотел поговорить, что за проблемы у тебя?
Том не спеша потягивал алкоголь, смотря на Билла сквозь толстое стекло пивной кружки. Это напомнило ему посиделки летом с брюнетом и отцом в баре. Младший увлечёно поглощал свой салат, постоянно вытирая рот салфеткой и делая вид, что не слышит вопроса.
- Симона что, не кормит тебя?
Том поддался игре и сделал вид, что вопроса никакого и не задавал. Если надо будет, сам заведёт об этом разговор. Билл отрицательно затряс головой.
- Просто трудный день был…в школе. Дома не ел, утром тоже как-то не сложилось нормально позавтракать.
- Может, тогда закажем ещё что-нибудь, не хочу, чтобы ты ходил голодный.
- Да нет, всё нормально, - брюнет счастливо улыбнулся и сделал пару глотков сока.
Рядом с братом было так спокойно и уютно, хорошо. И ни единой мысли об одиночестве, которое обязательно навалится, как только окажешься в своём районе.
К концу нехитрой трапезы Том снял очки и небрежно положил их на закрытое меню в кожаном переплёте. Младший возился с пончиком. Смотря на то, как он впивается в мягкую сдобу, покрытую сахарной пудрой, как его губы становятся чуть влажными и пачкаются шоколадной начинкой, Том терялся в догадках, чего ему хотелось сейчас больше – заказать сладкое или поцеловать липкий рот брата. Наверное, и то, и другое, но последнее, конечно же, лидировало. Билл закончил есть, допил последний глоток сока и вытерся салфеткой в тысячный раз, смотря на открытое лицо старшего.
- А теперь, может, поговорим?
- Давай не здесь, - брюнет невинно улыбнулся – Ты ведь на машине?
- А как же, - Том хмыкнул и достал бумажник из кармана джинс – Надеюсь, ты никого не убил и не ограбил. У меня нет денег на поддельные документы и вывоз тебя из страны.
Младший Каулитц рассмеялся и отрицательно покачал головой.
- Чем быстрее расплатишься, тем быстрее узнаешь.
Том резко прогнулся через стол и шепнул Биллу в лицо:
- Но сперва поцелуй.
Билл согласно кивнул, давая знак официантке. Хотелось поскорее оказаться в салоне Ауди. Предвкушение, на самом деле, очень приятное ощущение.
Том хлопнул брата по заднице, когда тот залазил на передние сидение. Получив игривое возмущение, он обошёл машину и сел на своё законное место. Билл улыбался.
- Уже шесть часов, малышу скоро будет пора принимать ванну и спать. Ты ведь моешься перед сном?
Брюнет фыркнул и показал язык.
- Конечно, в отличие от некоторых, я знаю, что такое мыло, зубная щётка и расчёска.
Том хохотнул и пихнул брата в бок, потом вдруг наваливаясь и целуя. Губы уже онемели от желания наконец-таки ощутить снова податливую мягкость. Билл охотно отозвался на ласку, шумно дыша прямо в рот старшему. Все его охи, ахи, постанывания и громкое дыхание, то, как быстро он заводился и становился буквально ручным, заставляло Тома терять голову. Это чертовски возбуждало.
- Кстати, последовал моему вчерашнему совету?
Том зашептал низким голосом, придерживая брата за подбородок и смотря прямо в глаза. Билл моментально вспыхнул и отрицательно качнул головой.
- Боишься? Я могу тебя научить.
- Научить? – брюнет облизнулся, ощущая огромное желание снова начать целоваться.
- До моей квартиры десять минут. Ты всё сделаешь сам.
Билл совершенно забыл причину своего звонка и встречи в целом. Все мысли были вытеснены одной и понятной – хочу его.
- Согласен, но только быстро. И ты отвезёшь меня хотя бы до школы.
- Без проблем.
Том пропустил младшего вперёд, с удовольствием разглядывая маленькую задницу, обтянутую джинсой. Хотелось ещё раз шлёпнуть брата, а лучше сжать ладонь на упругих ягодицах. Билл немного растерял свой пыл во время дороги, но нужно было совсем немного, чтобы снова привести его «в чувства».
- Заворачивай в ванну, помоем свои шаловливые ручонки.
Брюнет почему-то смутился и был рад, что брат не видит его лица. Но ему нравился этот трепет, это собственное смущение. Что-то было в ощущении беззащитности и невинности перед взрослым парнем.
В ванной Том встал вплотную за братом и чуть покачивал бёдрами, имитируя половой акт. Билл ощущал горячие волны возбуждения, которые стремительно накатывали. Когда оказались в спальне, солнце уже садилось, и в помещение было темно.
- Только не стесняйся, - старший шепнул в шею, поглаживая брюнета по животу круговыми движениями.
Билл дрожал от удовольствия. Ноги подкашивались.
- Сядь на кровать.
Мальчишка покорно сел на мягкую постель и посмотрел на стоящего прямо перед ним брата. Том, по лисьи улыбаясь, скинул балахон, а затем и футболку, оставаясь в одних джинсах. Билл заскользил масляным взглядом по накаченному телу. Не удержавшись, он провёл рукой по прессу, поглаживая. Опустил руку по подтянутому животу ниже и неуверенно сжал пах. Старший ободряюще застонал, от чего у брюнета загорели уши.
- Ты очень красивый, - Билл всё же не смог удержать комплимента.
- Не красивее тебя, - Том запустил руку в волосы брата и дёрнул резинку, заставляя волосы рассыпаться по плечам.
Брат был похож на красивую, испуганную девочку, которая попала в руки старого извращенца. Правда, у этой девочки имелся член, а Том был очень даже не стар. Билл молча любовался подтянутым телом, не решаясь приступить к хоть каким-то действиям.
- Разденешься сам?
Старший подмигнул и сделал один шаг назад. Рука брюнета соскочила с уже твёрдой ширинки. Молча кивнув, Билл быстро освободился от футболки и штанов, попутно стягивая носки. Когда его руки неуверенно коснулись кромки белья, Том остановил его жестом, улыбаясь.
- Не торопись. Ложись теперь.
Эти короткие фразы, приказной тон…Всё было непривычно для Билла, ново, но безусловно нравилось. И почему-то было совершенно не страшно, не то, что вчера. Устроившись поудобней, и подложив себе под спину подушку, брюнет сидел, широко разведя ноги и смотря на брата из-под чёлки. Том не торопясь снял джинсы и лёг рядом, привлекая брата к себе одной рукой для поцелуя. Нежно лаская губы, старший гладил самый низ подрагивающего живота Билла. Под его ладонью словно происходила буря. Поцелуй незаметно поменял окраску, становясь более дерзким. Уложив брата на спину и отпихнув подушку подальше, Том запустил ладонь под бельё. Младший как всегда был идеально гладкий и горячий. Лаская упругую плоть, Каулитц старший покусывал пухлые губы, чуть оттягивая нижнюю. Билл часто дышал, его грудь вздымалась, и он буквально дрожал в руках брата.
- Не могу больше, хочу… - жалобно зашептал он, разрывая поцелуй – Давай же, научи меня…
- И совсем ты не ангелок, как о тебе думают, - ухмыльнувшись, Том стянул бельё с брюнета и чуть толкнул его в грудь, заставляя лечь и облокотиться на локти – Смотри и запоминай.
Билл кивнул, закусывая губу. Он весь горел, и нужно было срочно хоть как-то охладить пыл. Иначе он просто сойдёт с ума, ни меньше. Том тем временем бесстыдно развёл его ноги и, скользнув пальцами лишь из вежливости по твёрдому члену, миновал его, останавливаясь на сжатом кольце мышц.
- В тумбочке есть смазка, дотянешься?
Брюнет кивнул и чуть дрожащей рукой открыл верхний ящик, почти сразу натыкаясь на маленький прозрачный тюбик.
- Но ты можешь заниматься этим при помощи крема, или, на крайний случай, просто оближи предварительно свои пальчики.
Билл дурел от слов брата. Ещё чуть-чуть, и разум помахает ему ручкой. Том открыл тюбик и выдавил прозрачного, жирного геля, пахнущего малиной (один знакомый привёз эту смазку в подарок из Голландии, найти в Германии с малиновым запахом ещё не удавалось) на ладонь. Улыбнувшись, он наклонился, принимаясь усыпать бёдра брата короткими поцелуями, которые словно уколы иголок, действовали на младшего, заставляя вертеться по кровати. Старший мягко заглотил его пенис и одновременно принялся массировать сфинктер. Билл различал горячие губы, которые вбирали почти до конца, и круговые движения, которые расслабляли. Оторвавшись от своего занятия с характерным звуком, Том облизнулся и аккуратно принялся «ввинчивать» первый палец. Младший напрягся, кусая самого себя сильнее, так, что всё-таки прокусил губу, и стальной вкус крови наполнил рот.
- Расслабься. Подумай о чём-нибудь хорошем, пошлом. Представь, как я отсасываю тебе, или, быть может, ты мне. Закрой глаза и положи правую руку на свой член.
Билл покорно смежил веки, шумно выдыхая. Он снова впал в непонятный транс, и ничего, кроме этой комнаты, кровати, для него не существовало. Послушно представляя себе толстый член брата, который он упорно облизывает, брюнет сжал правую ладонь на своём, издавая протяжный стон.
- Хороший мальчик, - голос Тома был дьявольский – Давай, ласкай себя.
Билл принялся дрочить свой член, запрокинув голову назад, открывая полный доступ к изящной шее. Палец Тома, уже вполне свободно двигающийся в брате туда-сюда, начал круговое движение.
- Перед тем, как поиграть с собой пальцами, доведи себя до такого состояния, как сейчас, - второй рукой, испачканной смазкой, Том обхватил безвольно болтающуюся левую руку младшего и принялся обмазывать его пальцы лубрикантом - И когда ты почувствуешь, что уже не можешь терпеть, что внутри всё дрожит и пульсирует – ведь пульсирует, да? Вот тогда начинай мягко массировать себя и вводить первый пальчик. Давай.
Билл, не раскрывая глаз, прошептал:
- Как? Там…там же уже твой…
Голос дрожал и не слушался. Брюнет снова застонал, потому что палец брата мягко проехался по простате именно в тот момент, когда он сам так хорошо сжал свой член.
- Ну и что? Давай, не бойся.
Младший Каулитц всё же открыл глаза, и, наблюдая за своей рукой (даже забывая о своём члене и переставая трогать его), боязливо коснулся входа. Впервые за свою жизнь. Том размерено шевелил в нём пальцем, из-за чего внизу живота уже словно клубок завязался. Необъяснимое ощущение. Хотелось метаться по постели, кричать в голос, закатив глаза. Удовольствие, чистое удовольствие. Билл, под горящим взглядом старшего, осторожно погладил проход, лаская, дразня самого себя, и, резко зажмурившись, принялся вталкивать палец. Это было не очень приятно, да, но при этом словно происходило что-то волшебное. Пикантность придавал палец Тома, который всё также находился в нём. Вставив свой до упора, Билл напряжёно выдохнул.
- А теперь расслабься. Когда ты вставишь в себя пальчики, дай себе привыкнуть какое-то время, может даже пару минут. А потом снова представляй себе что угодно и начинай неторопливо двигать, словно членом. И обязательно разводи в себе пальцы, растягивай себя для большего, даже если не собираешься ничем тр*хать себя.
Билл начал неуверенно двигать пальцем. Сперва ему не очень нравилось, было немного неприятно, но спустя пару минут он нашёл с братом темп, и их пальцы, совершающие одинаковую комбинацию движений – два раза туда-сюда, в сторону, и снова надавить до конца, заставили раскраснеться и забыться. Том, незаметно для брата, вытащил свой уже онемевший палец из горячего нутра, позволяя Биллу самому развлекать себя. И младший даже не заметил, как сразу же вставил в себя свои два, поддаваясь на встречу.
- С ногтями не больно? Лучше обстриги, - хмыкнув, Том погладил Билла по животу.
Это прикосновение вызвало судорожную дрожь во всём теле, и брюнет несдержанно застонал:
- О даааа….
Том улыбнулся, и, придвигаясь вплотную к члену, подул на вздувшуюся головку.
- Я уверен, ты ощущаешь, как внутри тебя тесно, жарко и мокро. Как всё пульсирует и сводит в самом низу, словно аппендицит прихватил. Давай, мой хороший, тебе осталось совсем немного.
Билл задрожал, принимаясь ещё более яростно тр*хать себя пальцами. Брат обхватил его член в тугое кольцо, и, сжав головку между пальцами, потеребил языком уретру. Мальчишка громко застонал, свободной рукой хватая брата за голову. Том усмехнулся и покорно заглотил пульсирующий орган, почти сразу получая вязкую струю себе в рот. Билл откинулся на спину, дыша ртом, шумно выдыхая и истерично посмеиваясь.
- Боже, это было…даже лучше, чем вчера.
Старший улыбнулся и выпустил член брата изо рта. Сам он был почти на грани.
- Думаю, теперь каждый твой вечер будет заканчиваться примерно таким образом.
Билл лениво засмеялся и вдруг резко сел. Посмотрев в глаза брата, он чувственно поцеловал его, пробуя свой вкус, и юркнул вниз. Том чуть развёл колени, позволяя брюнету устроиться поудобней для себя.
- Если не хочешь, не делай, мне чтобы кончить, хватит и…
Договорить свою воистину благородную тираду старший не успел, потому что Билл жадно облизал его по всей длине и заглотил сразу наполовину.
- Ох, хорошо…
Запустив руку в густые волосы, Том с наслаждением сжал пряди и надавил на затылок брата. Билл застонал с членом во рту, отставляя свою задницу, которая явно была рада нашедшим её приключениям. Старший ухватился за зад, начиная оглаживать его и одновременно толкаться в горячий рот.
- Вот так…отлично…
Билл старательно скользил губами по члену, оглаживал каждую вену, испытывая сам удовольствие. Том резко шлёпнул его по ягодицам, заставляя вздрогнуть и чуть прикусить. Это было финальной точкой, и старший кончил, в забытье надавливая на затылок с новой силой. Билл замычал, отталкивая руку брата от себя и начиная кашлять, обтирая сперму с губ.
- Прости, я не хотел.
Том еле шевелил языком, вдруг ощущая, как он чудовищно устал.
- Всё хорошо, - Билл улыбнулся и прильнул к нему, устраивая голову на животе брата.
- Знаешь, у меня есть идея, - Том нежно погладил по щеке младшего – Ты останешься ночевать у меня.
Брюнет встрепенулся и приподнял голову.
- Ты сошёл с ума? Симона убьёт меня.
- Скажи, что ночуешь у дружка своего.
Билл пропустил неприятное «дружка» и отрицательно покачал головой.
- Сейчас будни, мне завтра в школу.
- Мы встанем в шесть и всё успеем.
- Но…
- Останься, Билл. Мы ещё ни разу не спали нормально с тобой в одной кровати, когда все трезвые и счастливые. Ну?
Брюнет, раздумывая, уткнулся обратно в поджарый живот. Спустя несколько минут он вздохнул и приподнял голову.
- Согласен.
Глава 10.
|спустя пару месяцев|
Зима впервые за долгое время выдалась холодной и мрачной, словно это была вовсе и не Германия, а Аляска, как минимум. Билл совершенно не был в восторге от такого стечения обстоятельств, впрочем, как и все жители Магдебурга. Люди прятались за тонной одежды, за миллионными слоями ткани, непривычно ощущая себя слоёными пирожками. Брюнет не мог понять, как там, в северных странах, могут носить такую кучу вещей зимой и оставаться счастливыми. Наверное, русские притворяются или ещё что-то.
- Бл*дь.
Каулитц выругался и резко развернулся, отряхивая спину от снежка, который так точно угодил в него. Как и ожидалось, сзади оказался Алекс, забавно растирающий свои покрасневшие от холода ладони.
- Придурок, - беззлобно, даже как-то умиротворённо сказал Билл, ловко наклоняясь и подцепляя порцию рассыпчатого, с трудом лепящегося снега. Скатав снежок, он смешно прищурился, прицеливаясь, от усердия даже высовывая кончик языка. Друг задорно показал ему средний палец, поправляя сбившуюся шапку и наклоняясь за новой порцией снега. Но брюнет успел вовремя кинуть снежок, да так, что тот угодил прямо в лоб Кёлера. Разразившись бешенным смехом, Билл поудобней подхватил сумку, которая болталась на плече, и бросился в сторону школы, мечтая только об одном – не поскользнуться на повороте.
В стенах учебного заведения было совсем тоскливо. Унылый пейзаж за окном, серое небо и редкий снег, который покрывал потемневшую землю – всё это было совершенно не радостно и угнетало. Ученики все, как зомбированные, выглядели вяленько и особой тяги к знаниям не испытывали. Билл сидел за последней партой, показушно уткнувшись в учебник истории, но на самом деле за те десять минут, что прошли от урока, он ещё не прочёл и единой строчки. Алекс сидел рядом, увлечённо переписываясь с кем-то в социальной сети по своему новенькому смартфону. Каулитц скосил взгляд на друга, с интересом наблюдая за тем, как быстро пальцы шатена бегают по маленьким тонким кнопкам. Уже прошло достаточно времени для того, чтобы забыть тот сентябрьский поцелуй и приучить себя общаться без всяких там левых мыслей. И Билл был уверен, что они оба прекрасно справились с этой задачей ещё к началу ноября. По крайней мере, он убеждал себя в этом каждый раз, когда друг чуть дольше, чем следовало, прикасался к его ладони, или не очень-то по-дружески прижимался, когда они дурачились. Впрочем, у Кёлера недавно появилась девушка, и Билл, по идеи, должен был расслабиться. Но расслабиться как-то не особо получалось, эта выскочка Габриэль приводила его просто в бешенство. Каулитц не мог связно объяснить себе причину почти, что лютой неприязни к блондинке, но она определённо раздражала его как минимум.
- Что делаешь после школы? – Билл шепнул, прикрываясь учебником сильнее и стреляя глазами в сторону учительского стола.
Но гер Листинг, кажется, с наступлением холодов впал «в спячку» вместе с учениками. Мужчина ковырялся в своих бумагах, разгребая тесты выпускников, и до полусонных десятиклассников ему не было, казалось, никакого дела. Алекс, не отрываясь от печатания очередного сообщения, ответил:
- Иду с Гэбри на каток, поедем в центр. Хочешь с нами?
Билла передёрнуло от уменьшительно-ласкательного, которым Кёлер назвал свою девушку. Угрюмо хмыкнув, он отрицательно покачал головой и вернулся к бездумному разглядыванию страничек учебника.
- Спасибо, воздержусь как-нибудь…
Эта непонятная ревность, которая съедала изнутри, не давала покоя. Наверное, это было связано с тем, что Том, любимый Том, теперь учился в Университете, и времени на их отношения почти не было. А ведь там брат был не один, там ему хватало времени на общение с кучей новых друзей, подруг. И Билл ревновал. Ревновал старшего, ревновал единственного друга, ревновал, кажется, свою жизнь к самому себе.
- Точно не хочешь съездить? А то ты в последнее время какой-то…не такой.
Каулитц отрицательно качнул головой и перевернул страничку. Гер Листинг зашевелился, откладывая бумаги в сторону.
- Ну, что, можно начинать опрос?
Зимние вечера всегда были особо ненавистны Биллу. Он помнил ещё те детские времена, когда брат жил с ними, и проводил зимой уйму времени за просмотром телевизора или за компьютером. А Билл тихонько сидел в своей комнате, читая книги, буквально одну за одной. Сейчас же брюнет сидел в гостиной, укутавшись в тёплый плед, подсунув под спину подушку, и читал какой-то малоинтересный приключенческий роман только для того, чтобы убить время. У Тома сегодня было пять пар, а это значило, что о встрече с братом можно было даже не думать. Вообще, в последнее время младший Каулитц с каким-то непонятным чувством понимал, что что-то в их отношениях стало не то. Не так. Билл не мог понять, что именно, может, это просто зима так действовала, но всё шло кувырком. С того самого дня, как брюнет остался ночевать у старшего в разгар рабочей недели, больше ни разу совершить такой манёвр у них не получалось, т.к. Симона была в жутком бешенстве тогда почему-то. В ту ночь они ласкались долго, до умопомрачения, но так и не перешли грань. А теперь время закрутилось в совершенно новом ритме, и еле хватало сил и времени на ленивые поцелуи на заднем сиденье машины. Билла напрягало то, что брат не требовал большего. Ревность и недоверие разъедали его. И ещё эта Габриэль…Алекс был единственным человеком, который не давал ему засохнуть от скуки, но с появлением блондинки он стал уделять ему времени точно столько же, сколько и брат, т.е. примерно несколько часов, пока они были в школе. Всё это выводило из себя. Билл встряхнул волосами, которые он так и не обстриг, и тяжело вздохнул, валясь на диван. Настроение было только для одного – пить, пить, пить и ещё раз пить. Водку.
Билл почувствовал странную щекотку под боком, и нехотя разлепил глаза. Он уснул на диване в гостиной, прямо с книгой под головой вместо подушки. Причиной дискомфорта оказался мобильный телефон, который настойчиво вибрировал. Неуклюже вывернув руку и взяв трубку в руку, брюнет увидел на дисплее долгожданное «Том», и нажал зелёную кнопку.
- Привет, детка. Что ты так долго?
Младший Каулитц хмыкнул и перевернулся на спину, скидывая увесистый томик прямо на пол.
- Родной, ты номером не ошибся?
Брат заливисто рассмеялся в трубку и цокнул языком.
- Неа.
- Тогда я не знаю, о какой там «детке» идёт речь…
- Ммм, так ты моя детка, братишка.
Билл закатил глаза и мысленно дал брату подзатыльник. Если раньше Том выводил его только своим «братишка», то с недавнего времени к этому «погонялу» прибавилось ещё и новое - детка.
- Ладно, как прошёл твой день? – старший чем-то шуршал на другом конце провода, заставляя невольно задумываться о сладком.
- Неплохо вроде, только…скучновато, как и всегда.
- Прости, - Том виновато пожал плечами, словно младший мог видеть его сейчас - Но сегодня был полнейший завал на учёбе, никак не получилось выбраться к тебе. Но скоро суббота… - на последнем слове голос брата перешёл на интимный шёпот.
- И что же это значит, а? – Билл лукаво прищурился, прикусывая нижнюю губу.
Кажется, он слишком долго не получал свою порцию удовольствия.
- О, это значит, что два дня мы проведём только вдвоём, слышишь? Так что сделай все свои уроки прямо в пятницу, детка.
Брюнет фыркнул в трубку и показал язык динамику.
- Есть ссер. Но только особо не обольщайтесь, в любом случае в субботу мне придётся вернуться домой.
- Что, Симона до сих пор никак не успокоится?
- Ага, и мне кажется, она ещё до следующего года не успокоится, или пока мне не исполнится восемнадцать.
- Слишком долго ждать. К тому моменту я состарюсь и умру от спермотоксикоза.
Билл довольно рассмеялся и погладил себя по животу.
- Ну, что уж поделать, значит, такая твоя участь…
- Ты договоришься, сладкий. Так договоришься, что потом сесть на свою задницу не сможешь.
- Ооо, и каким же образом, интересно? Или ты думаешь, что тебе настолько повезёт, что я тебе дам?
Младший Каулитц зашёлся в приступе смеха, совершенно забывая о том, что настроение, у него, собственно, было плохое. И даже ощущение того, что между ними что-то не то, пропало. Словно это просто приснилось или так, показалось. А, может, и правда показалось? И всё хорошо на самом деле.
- Говорю тебе, договоришься.
- Ну-ну, не льсти себе.
Старший рыкнул в трубку, испытывая необычайно сильное желание сейчас оказаться рядом с братом, сгрести его в охапку и…Ну, вы поняли.
- А чем ты сейчас занимаешься? – Билл поудобней устроился на диване и нащупал пульт от телевизора где-то под бедром.
- Пью кофе с шоколадом, нужно сделать парочку заданий на завтра. А ты?
- Валяюсь на диване, собираюсь смотреть TV.
- Порнуху по кабельному?
- Том, мне кажется, тебе явно не хватает чего-то, - Билл задорно цокнул языком и щёлкнул пультом, переключая с уже приевшегося MTV.
- Возможно. А тебе?
Голос брата стал немного другим. Казалось, этот вопрос был и, правда, для него очень важен.
- Мне не хватает тебя, - брюнет грустно улыбнулся, наматывая на палец прядку волос – Не хватает поездок с тобой обедать, не хватает прогулок по городу, посиделок допоздна, почасовых разговоров по телефону, поцелуев и прочего…Понимаешь? Мне кажется, мы уже не те, Том. Совсем.
На другом конце провода послышалось шуршание, видимо, шоколад пришёл в немилость. Потом грохот отодвигаемого стула, старший явно вылез из-за обеденного стола.
- Помнишь ту зиму, перед нашим расставанием. Она ведь была чудесная, правда? Сейчас совершенный завал, и скоро сессия, но я надеюсь, что на рождественские праздники мы будем только вдвоём. И всё будет волшебно, малыш.
Билл молчал. Выключив телевизор, он соскочил с дивана, и, подхватив плед, двинулся в сторону своей комнаты. На удивление было уже девять часов, а Симона так и не объявилась.
- Обещаешь? Я не хочу тебя терять, Том.
- И даже не надейся, мелкий.
В голове младшего Каулитца пронеслось единственное слово – надеюсь.
Было двенадцать, и Билл не мог найти себе места. Включив везде свет, брюнет расхаживал по дому, заломив руки за спину. Матери всё ещё не было, и это, мягко говоря, настораживало. Телефон Симоны не отвечал, что пугало ещё больше. За окном мела метель, и ощущение какой-то жутковатости никак не отпускало. Билл был готов разреветься. Домашний телефон вдруг ожил, заставляя внезапно вспомнить все фильмы ужасов, которые были просмотрены за шестнадцать лет. Нахмурившись, брюнет нерешительно снял трубку.
- Алло, я слушаю.
- Билл Каулитц, это вы? – монотонный мужской голос почему-то заставил стадо мурашек пробежать по позвоночнику.
- Дда, - заикаясь, отозвался брюнет.
Плохое предчувствие укололо прямо в сердце.
- Ваша мать, Симона Каулитц, попала в автокатастрофу. Она скончалась на операционном столе. Нам всем очень жаль, Билл. Вы можете подъехать в…
Трубка выпала из рук. Брюнет словно в замедленной съёмке видел, как аппарат глухо падает на пол. Словно через вату он слышал всё тот же монотонный голос из трубки, мужчина что-то кричал, но разобрать было невозможно.
- Мама…
Еле шевеля губами, пробормотал Билл, прежде чем мягко осесть на пол.
Придя в себя, первое, что увидел брюнет – яркий свет, который бил прямо в глаза, от чего появились белые и зелёные круги. Зажмурившись, он опустил немного трясущуюся ладонь на лицо и неуверенно прокашлялся. Рядом послышалось движение.
- Сынок, ты в порядке?
Это был Гордон. Странный вопрос в данной ситуации, однако. С трудом приняв вертикальное положение, Билл открыл глаза и взглянул на отца, который стоял рядом с его кроватью. Только сейчас мальчишка понял, что находится в своей комнате. Лицо мужчины было помятое и осунувшееся, словно он постарел лет на десять. Отрицательно покачав головой, младший Каулитц неуверенно спросил:
- А сколько сейчас времени?
- Десять утра.
Билл не решался спросить самое главное. Но всё словно указывало на то, что вчерашний разговор по телефону ему не привиделся. Ведь как тогда объяснить то, что происходило сейчас? Дверь в комнату тихонько приоткрылась, и в проёме показалась голова Тома. Старший был сам не свой. Впервые за долгие годы Билл увидел брата таким – казалось, это был даже и не Том, а какой-то чужой парень с улицы. Встретившись глазами с младшим, он опустил взгляд, кусая губы. Гордон молча вышел из помещения, кивая старшему сыну. Том неуверенно вошёл, прикрывая за собой дверь. Воздух в комнате был плотный и душный, сжимающий, словно железными тисками.
- Вот теперь ты можешь молиться, Билл. За неё.
Билл всхлипнул, закрывая глаза и падая обратно на кровать. Том осторожно присел рядом, с краю, так неуверенно, словно боясь, что его прогонят прочь. Но брюнет только открыл руки для так нужных сейчас объятий.
В этот день Билл видел слёзы брата. И свои. Нескончаемый поток.
***
- Проходи, осматривайся.
Билл неуверенно остановился в дверях, облокачиваясь на дверной косяк. Ему казалось, что это происходит не с ним. Ведь этого не может быть на самом деле, верно?
- Твоя комната будет в бывшей комнате брата, надеюсь, ты не против, - Гордон криво улыбнулся и двинулся в глубь квартиры, подкидывая на плече большую спортивную сумку с вещами младшего сына.
Билл чувствовал себя грязно. Когда-то он мечтал жить с отцом, представлял, какого бы это было, если жить в «чисто мужской обстановке». И вот теперь, получив, грубо говоря, что хотел, ему было тошно от самого себя. Просто упасть на кровать и закрыть лицо руками, чтобы не чувствовать ничего. Казалось, он всё ещё чувствовал этот запах сырой, промозглой земли, и слышал этот глухой стук ударяющихся комков о гладкую деревянную поверхность. Все эти лица, которые он видел, они слились в один поток, и он уже не помнил даже, казалось, как выглядел его собственный брат.
- Эй, всё в порядке?
Вздрогнув, брюнет наконец-таки двинулся за отцом, тускло разглядывая квартиру, которая сейчас казалась ему ненавистной. Он был готов отдать всё за их, их общий дом на окраине Магдебурга. Дом, который теперь продадут. Дом, в котором произошло столько всего. Который хранит тайну, первую любовь, которая коснулась родных братьев. Билл почувствовал некое отвращение за мысли об этом. Только от одной картинки, которая рисовала его вместе с Томом, хотелось сплюнуть. Он был совершенно не настроен на что-то такое.
- Сейчас принесу все твои вещи, и ты разбирайся потихоньку, не торопись.
- Когда я выйду на учёбу? – сухо спросил Билл, несмело опускаясь на кровать.
Такую знакомую кровать, от которой теперь бросало в дрожь. Жгуче-неприятную дрожь.
- Я подал документы в гимназию, которая тут совсем близко, в десяти минутах езды на автобусе. Думаю, через недельку сможешь выходить…
Неделя это было чудовищно много. Каулитцу необходимо было хоть как-то отвлечь себя, любым способом. И учёба казалась сейчас единственным выходом. Мужчина резко прижал к себе сына, до хруста сжимая в объятиях.
- Всё будет хорошо, Билл. Всё будет хорошо.
Очень хотелось в это верить.
Это всё было слишком непривычно. Просыпаться от будильника и знать, что мама не заглянет к тебе, чтобы проверить, проснулся ты или нет. Закрываться больше не от кого. Утром есть бутерброды, приготовленные на скорую руку, и это если повезёт. Садиться в автобус, который отходит ровно в 7:05 и едет также ровно десять минут, вместо того, чтобы пешком вместе с другом за пятнадцать минут доходить до школы. Новое место учёбы, в котором всё те же старые косые взгляды, перешёптывания за спиной и дуратские смешки. Рутина. До рождества оставалась неделя, но Биллу было совершенно плевать на это. Со смертью матери вся его жизнь перевернулась к верху дном. И как бы отец не старался, он замыкался в себе. А самое ужасное было в том, что отношения с братом пошли совершенно под откос. Они созванивались всего три раза за всё прошедшее время, и ни у кого не повернулся язык сказать привычное «детка» или «сладкий». Теперь было только «Том» и «Билл». И это заставляло сходить с ума. Впрочем, теперь Билла заставляло сходить с ума буквально всё. Волшебной зимы не получилось. А жаль, ведь всё так хорошо могло сложиться. Они не говорили с Томом о расставании, но казалось, всё и так было ясно. То невозможно сильное чувство, которое связывало братьев, покрылось толстым слоем пыли. Младший не хотел сейчас ничего и никого, а старший…да кто же знает, по каким причинам Том не звонил, не писал и прочее. Видимо, это было нужно обоим. Перерыв. Который может никогда не закончиться. Но, наверное, это правильно. В их-то случае.
Часть IV (заключительная).
Глава 1.
Билл проводил взглядом автобус, на который он снова опоздал. Но сегодня это было очень некстати. Нахмурившись, брюнет достал мобильный, и, покрутив старенький аппарат в руках, вдруг зажал «3», быстрый набор. Ему ответили почти сразу.
- Да Билл, я слушаю.
Было непривычно слышать такое неприкрытое безразличие. Ведь их связывало столько, что становилось страшно. И хотелось плакать от такого обращения к их связи.
- Послушай, не подбросишь меня до салона, я пропустил автобус, а у меня запись на три часа.
- А далеко ехать? – спокойно поинтересовался старший, словно он с недавних пор стал подрабатывать таксистом.
- Да нет, от квартиры Гордона минут двадцать на машине будет.
- Ну, хорошо, ты у остановки, да?
- Угу, - вяло промычал Билл, оглядываясь по сторонам, словно выглядывая кого-то в безликой толпе.
- Через десять минут буду, братишка.
Теперь это звучало как-то иначе. Совсем.
Брат оказался жутко пунктуальным. Ровно через десять минут рядом с Биллом притормозила чистенькая Ауди. Брюнет ловко открыл дверцу и устроился на переднем сиденье. Так, по привычке. Они до сих пор так и не поговорили о том, что теперь было между ними. А что, собственно, обсуждать?
- Привет ещё раз, - Билл натянуто улыбнулся и принялся возиться, устраиваясь поудобней.
Том как-то странно посмотрел на него. В необычно длинных волосах брюнета запутался солнечный луч. Завораживало.
- Как твои дела? Решил всё же постричься? – старший закурил, чуть приоткрывая окно.
Билл молча следил за его губами. Впервые за эти три месяца он испытывал какое-то непонятное ощущение. Интерес, что ли. Словно раньше ничего и не было. Совсем. И теперь можно было заново открыть для себя эти губы. Но возможно ли это, и нужно ли вообще? Всё же, инцест, это не самое лучшее, до чего в жизни стоит дойти.
- Нормально вроде, а как ты? – Билл сделал вид, что не расслышал вопроса, касаемого его волос.
Старший выкинул сигарету и закрыл окно. Достал из бардачка мятную жвачку и опустил две подушечки на язык, молча протягивая Биллу пачку.
- Тоже ничего так, терпимо. Я удивился, что ты позвонил, если честно.
- Это не входило в мои планы, - Билл хмыкнул, ощущая, как ядовитая горечь растекается внутри.
Ведь так обидно, что он этого не планировал. Им обоим обидно, и можно было этого и не говорить вовсе. Потому что не правда. Может, Билл и не планировал, но хотел найти повод для звонка. Положив в рот одну жвачку, он неторопливо протянул пачку обратно брату, вздрагивая, когда их пальцы соприкоснулись.
- Знаешь, это, конечно, вверх идиотизма, но…
- Не говори ничего, - брюнет встрепенулся, поддаваясь вперёд и хватая Тома за плечо – Не надо. Не сегодня, хорошо?
- Показывай дорогу.
Старший будто бы безразлично пожал плечами и провёл руками по туго заплетённым косичкам. Билл уже подзабыл, какие они на ощупь. Наверное, гладкие.
- Подождать тебя или ты потом своим ходом? – Том снова закурил, открывая окно на всю.
Весенний, ещё холодный, но свежий воздух медленно принялся заполнять салон машины.
- Как хочешь, - Билл пожал плечами и прикусил губу.
Его вечная привычка кусать губы. Мама ругалась за это раньше.
- Давай ты скинешь мне гудок, как закончишь, я подъеду, - это было так не похоже на старшего – уговаривать.
- Как хочешь.
А такое безразличие било ниже пояса. Это было больно.
- Послушай, Билл. Я всё же скажу, хоть ты этого и не хочешь. Но это глупо, понимаешь? Мы не сможем быть друг другу чужими, как не старайся. Да, после смерти Симоны мне тоже ничего не хотелось. Но не с тобой, а вообще. Мы должны двигаться вперёд. Жизнь не кончается, понимаешь? Ради чего мы боролись тогда, чтобы самим всё разрушить? Я не хочу так, понимаешь. Не хочу. У меня даже секса не было больше полгода, потому, что от мысли о близости с кем-то другим хочется блевать. Ты – моё всё, Билл.
Младший Каулитц сидел молча, поджав губы и сложив руки на груди.
- Бл*дь, ты хоть слушаешь?
Биллу нравилось, как Том злился. Черты брата потускнели в его загнанном в депрессию сознании, и сейчас было так приятно восстанавливать всё обратно в памяти. Похоже на перезагрузку игры. Происходит быстро и безопасно. Хотя не было сто процентной уверенности в том, что места «на жёстком диске» хватит, ибо он был переполнен воспоминаниями и ещё не затянувшимся горем.
- Я опоздаю, если не вылезу из машины через минуту. Но…я скину тебе гудок, как закончу. Потому, что хочу. Правда.
Том решил, что не стоит говорить что-то ещё, он и так сказал больше, чем требовалось. Кивнув в знак согласия, он молча смотрел за тем, как младший вылазиет из автомобиля. Взгляд непривычно прошёлся по явно осунувшейся фигуре, и зацепился сперва на волосах, которые были собраны в высокий конский хвост, но своими кончиками всё равно доставали до поясницы, а потом по узким бёдрам, которые были обтянуты чёрной джинсой. Подзабытое ощущение проснулось в самом низу живота, и старший Каулитц облизнул сухие губы. Достанется ли это когда-нибудь ему, или так и будет всю жизнь ускользать, словно песок между пальцев? Об лучшем исходе было не стыдно помолиться.
Билл сидел в не очень удобном кожаном кресле, и почти безо всяких эмоций смотрел на то, как клочки его волос падают и падают вниз. Симпатичная брюнетка, его мастер, ловко отстригала это безобразие, которое подходило девушке, но явно не парню. Но почему-то было такое ощущение, что с каждым клочком отрезанных волос что-то в нём переворачивалось. Билл помнил, как ещё год назад, летом, Симона просила его подстричься, и сетовала на то, что он так чудовищно оброс. Хорошо, что она не видела, как он выглядел в этом марте, ибо волосы его стали намного длиннее…
- Ты уверен, что мы делаем короткую стрижку? Может, оставим длину по плечи?
Каулитц отрицательно качнул головой. Ему не нужны были эти волосы. По сути, ему ничего не нужно было. Женщина пожала плечами. Ей было, по большому счёту, тоже всё равно.
Смотреть в зеркало было слишком непривычно, поэтому Билл решил не мучить себя этим. Отдав за стрижку целых пятьдесят евро, он неспешно вышел из парикмахерской, ощущая, как непривычно ветер касается его почти, что неприкрытого затылка. Было уже четыре, и хотелось есть. Брюнет неуверенно достал телефон, и снова нахмурившись, скинул брату гудок, как и обещал. Для чего он это делал, было трудно понять. Но какая-то непонятная тяга к старшему, от которого уже он поотвык, не давала покоя. Брюнету практически физически необходимо было общение хоть с кем-то. Общение с самым родным и близким, который был у него. Каулитц так задумался, что не увидел машины, которая остановилась у бордюра. Том наблюдал за ним с улыбкой, пытаясь привыкнуть к новому образу младшего. Короткий ёжик и чёлка почти на всё лицо – Билл выглядел взрослее и младше одновременно. Но уж точно теперь он не напоминал сладкую девочку. Теперь он напоминал сладкого мальчика. Билл вдруг дёрнул головой, и подметив машину брата, двинулся к ней.
- Мог бы посигналить, - недовольно пробурчал он, устраиваясь на месте.
Но в голосе не было злости или ещё чего-то такого. Скорее наоборот.
- Извини, засмотрелся на тебя, - Том подмигнул брату и завёл машину – Ну что, куда теперь?
- Я есть хочу, - честно признался парень, почему-то застенчиво краснея.
- Знаешь, я мог бы предложить тебе отправиться в какой-нибудь торговый комплекс и сходить куда-нибудь там, но, может, поедем ко мне и закажем пиццу?
Младший вскинул брови и дёрнул головой, закрываясь чёлкой полностью.
- Поехали, - еле слышно пробормотал он, отворачиваясь к окну.
Том улыбнулся. По лисьи. Он уже давно никому так не улыбался.
Квартира брата была словно Билл – ещё не отошедшая от зимы. Разбросанные тут и там вещи (и не все они были чистые), коробки от пицц и грязные тарелки, какие-то бумаги и учебники…Брюнет сморщил нос, переступая порог квартиры.
- У тебя как в свинарнике, - констатировал факт младший, подбирая с пола смятый и исписанный лист бумаги.
- Извини, не ожидал гостей, - Том пожал плечами и толкнул ногой пустую коробку.
Билл понял, что брат точно не врал об отсутствии секса и одиночестве.
- Не могу тут находиться, - фыркнув, брюнет отправился на кухню с намерением раздобыть чистый пакет – Ты как хочешь, а я буду убираться.
Старший приподнял брови и последовал за Биллом.
- Я сам могу это сделать.
- Так сделай, чего стоишь, - и парень всунул в руки брату мокрую тряпку.
Казалось, они были сами на себя не похожи. Наглый Том стал тихим и робким, Билл же нелюдимым и резким…Они оба чувствовали это, подбирая мусор с пола. Чувствовали и страдали от этого. Неприятно, противно даже. Ощущать, что ты стал сам не свой, что сломал себя, изувечил. Хотелось кричать, как-то выплеснуть всё то, что накопилось внутри. Как-то освободиться от всего этого. Но пока что в голову не приходило ни единой мысли по поводу того, как это можно было осуществить.
Спустя пару часов квартира Тома наконец-то приняла Божеский вид, и, заказав пиццу с колой, братья расположились в гостиной, ожидая доставки. Билл устроился в кресле, подобрав под себя ноги, Том же сидел на диване, вольготно развалившись на нём и широко разведя колени в стороны. Брюнет пытался заставить себя не смотреть, но взгляд сам устремлялся на старшего.
- Что будем смотреть? У меня есть парочка не плохих фильмов, может, хочешь чего-нибудь определённого?
- Тебя.
Билл сам испугался слов, которые вырвались у него совершенно случайно. Закрывшись чёлкой (ему определённо нравилась новая причёска), он вцепился в свои колени и закрыл глаза, боясь пошевелиться.
- Так иди сюда, - игриво отозвался Том, разводя ноги шире.
Билл посмотрел на старшего сквозь рваные пряди волос, скользнул взглядом между широко разведённых ног и неуверенно поднялся со своего места.
- Только ничего не говори, ладно? – брюнет растерянно теребил край серой толстовки и кусал губы.
- А зачем вообще говорить? – Том приподнял брови и облизнулся.
От нетерпения сводило судорогой. Обоих. Билл подсел к брату, устраиваясь под боком. Том был тёплый и приятно пах.
- Я так давно не трогал тебя, не целовал…Даже страшного немного.
Старший шептал на ухо, устроив ладонь на талии брата. Его пальцы перебирали выпирающие рёбра, которые можно было нащупать даже сквозь плотную ткань худи. Билл молчал, только дышал через раз. Осторожно взяв брата за подбородок, и развернув к себе смущающего мальчишку, Том коснулся его губ. Воздух вокруг них сгустился, и можно было даже дотронуться до него. Сперва поцелуй был лёгкий, невесомый, но с каждой секундой он отчаянно набирал обороты. Билл, отвыкший от всего этого, ощущал, как медленно, но верно, теряет контроль. Застонав в рот старшему, он всем телом вжался в него, цепляясь пальцами за сильные плечи. Та искра, которая была потеряна, разгорелась вновь. И плотный слой пыли, что лежал на их связи, был смахнут невидимой тряпкой. Кажется, надолго. Не разрывая поцелуя, Билл перебрался на колени к старшему, обвивая его шею руками.
- Ты такой лёгкий стал, Боже, - Том переместил ладони на ягодицы и сжал совершенно тощую задницу – Тебя срочно нужно откормить килограмм на десять.
Билл фыркнул и укусил брата за губу, намереваясь заткнуть поцелуем. Он же просил ничего не говорить, а. Губы брата переместились на шею. С шумом вдыхая запах младшего и втягивая тонкую кожу на шее, Том забрался одной рукой под ткань толстовки и провёл пальцами по позвоночнику, заставляя Билла выгнуться дугой.
- Помнишь, я говорил, что когда-нибудь ты договоришься, мелкий? – жарко шепча, старший Каулитц резко перевернул их, укладывая Билла на спину и устраиваясь между его ног – Мне кажется, самое время тебя немного наказать в честь нашего сближения.
Брюнет задрожал всем телом от нетерпения, забираясь ладонями под майку старшего. Ощущение рельефных мышц под пальцами были очень приятными.
- Накажи, я не против.
И когда Том в нетерпении потянул серую ткань, которая скрывала от него тело брата, вверх, в дверь позвонили. Звук буквально оглушил обоих, и старший резко скатился с юного тела.
- Чёрт, пиццу принесли. Я быстро.
Вскочив на ноги, Том подхватил деньги с журнального столика, и вразвалочку двинулся к двери, забавно поправляя себя между ног. Благо, джинсы пока, что скрывали всю степень его заинтересованности ситуацией. Открыв дверь, быстро расписавшись в квитанции, отдав деньги и получив коробку с пиццей и литровую бутылку колы, старший направился на кухню. Пока он возился с нарезкой и разливанием газировки по высоким стаканам, Билл пытался как-то анализировать то, что происходило сейчас. Не слишком ли быстро они возобновляют свои отношения? Но обдумать это хорошенько не получилось, потому что на пороге гостиной появился брат с продовольствием. Брюнет подумал, что уже не так сильно и хочет есть. У него разыгрался совсем иной аппетит. Казалось, Том понял это по блестящим чёрным блеском глазам, которые жадно смотрели на его открытые руки.
- Или мне кажется, или трапеза откладывается? – старший лукаво подмигнул и пристроил коробку с нарезанной пиццей на столик – Или всё же подкрепимся?
Билл задумчиво втянул щёки и перевёл взгляд на приятно пахнущую коробку.
- Думаю, всё же стоит поесть. Тем более ты там что-то говорил про то, что меня следует откормить как свинку.
- Я такого не говорил, - ухмыльнувшись, старший Каулитц сел рядом с братом и прижал одной рукой его к себе – Но немного набрать не помешает.
- Ну-ну.
Билл показал язык и потянулся за аппетитным куском. Он и сам был бы не против, на самом деле, немного поправиться.
Том не моргая смотрел на брата, который спал, устроившись практически полностью на нём. Тёплое дыхание щекотало ему шею, но это было очень даже приятно. После довольно плотного и «вредного» обеда, младший совсем разомлел. Позволив немного потискать себя, он выразил огромное желание лечь поспать, хотя бы на пару часов. И Том сразу же предложил свою кандидатуру в роли подушки и одеяла одновременно. Укрыв брата своей толстовкой, старший позволил устроиться на себе так, как было удобно шестнадцатилетнему парню. Сам Том заснуть не мог, не особо то и хотелось, но ощущать горячее, расслабленное тело на себе было приятно. Как будто Билл заснул на нём после долгого, размеренного секса. Улыбнувшись своим мыслям, старший опустил тёплую ладонь на бедро брата, поглаживая выпирающую тазобедренную кость. Младший заворочался и уткнулся носом куда-то в район его ключицы. Было уже семь часов, и нужно было просыпаться, но Билл, кажется, и не собирался. Видимо, сильно не высыпался и уставал. Лучший метод, который имел в арсенале для пробуждения Том – минет, но не было никакой возможности так изловчиться согнуться сейчас, да и не хотелось торопить события. После трёх месяцев расставания и временного таймаута, не хотелось спешить и пугать. Мало ли как на это отреагирует брат. Хотя за время их расставания Том безумно соскучился по нему. И если бы младший не позвонил сегодня сам, можно было с полной уверенностью сказать, что завтра старший сам набрал бы его номер. Терпеть больше не было сил. Душевная боль по поводу кончины матери более или менее улеглась, а дальше губить себя было просто невозможно. От этого никому не было лучше. Посмотрев на чёрную макушку, Том аккуратно освободил руку, и, взяв в ладони лицо брата, шепнул тому в губы:
- Пора просыпаться, Билл.
В ответ последовало недовольное мычание. Улыбнувшись, старший накрыл своими губами рот брата. Это был самый необычный поцелуй за всю жизнь Каулитца. Сквозь сон Билл не совсем понимал, что происходит. Инстинктивно приоткрыв губы, он позволил языку брата скользнуть в свой рот. Тому нравился вкус этого поцелуя – было похоже на что-то сладкое, смешанное с мятой. Младший завозился, и, не открывая глаз (хотя он уже проснулся), принялся мягко отвечать на поцелуй.
- Сколько времени? – хриплым со сна голосом поинтересовался он.
- Уже почти половина восьмого, хватит спать, не уснёшь ночью.
Билл заулыбался и открыл глаза, немного отстраняясь от брата.
- А ты меня до дома довезёшь?
- Ну, если ты будешь себя хорошо вести, - пошло улыбнувшись, Том подмигнул младшему.
- Не бойся, я буду хорошим мальчиком.
И подмигнув брату в ответ, Билл сам поцеловал его.
Жить с Гордоном было совсем даже не плохо на самом деле. Когда Билл приехал от брата, мужчина ещё не вернулся с работы. С лица младшего не сходила улыбка. Улыбка счастливого, совершенно довольного жизнью человека. Ему всегда казалось полнейшим бредом причитания одноклассниц, что когда люди кардинально меняют причёску, стиль, они будто бы начинают новую жизнь. Но, кажется, именно это и происходило сейчас. Билл был совершенно не против возвращения в свой мирок старшего. Без Тома было как-то не так. Оставшись совсем один, брюнет понял, что ему безумно не хватало старшего. И к концу третьего месяца Билл, на самом деле, был уже готов лезть на стену. И хоть он не признавался в этом даже самому себе, но это было совершенно очевидно. Кинув свою сумку в угол комнаты, парень с разбегу повалился на двухместную, мягкую кровать. Зарывшись лицом в подушки, он допустил мысль, что теперь и правда начнётся новая жизнь. И на этот раз нельзя будет никак испортить всё. Торопиться некуда, у них впереди было много времени. Брюнет не хотел задумываться, есть ли у их отношений будущее, ведь они всё же родные братья, но попробовать уже в третий раз построить что-то, было вполне неплохой идеей.
- Прости, мама, но я люблю его, - Билл грустно улыбнулся, запрокидывая голову вверх и вглядываясь в потолок.
Почему-то казалось, что теперь Симона была бы не против. Хотя, кто знает.
- Билл, ты дома?!
Брюнет вздрогнул и услышал хлопок входной двери, громыхание задвижки и ключей. Отец пришёл с работы.
- Я тут, - отозвался младший, принимая вертикальное положение.
Билл надеялся, что его новая причёска придёт по душе Гордону. Хотя…главное, ему с Томом нравится. На секунду брюнет вспомнил Кёлера, но сразу же отогнал от себя этот образ. С момента его переезда они с бывшим одноклассником общались один раз, по телефону, и Билл решил, что это закрытая книга. Книга, которую повторно открывать не стоит. Кто знает, какие последствия потом будут.
Глава 2.
Билл занимался совершенно не примечательным делом – скачиванием реферата по экономике с Интернета. Никакого желания самому ковыряться в довольно сложной теме не было, поэтому парень с чистой душой предоставил решить эту проблему всемирной паутине. Когда зазвонил домашний телефон, брюнет вздрогнул. С недавнего времени он очень недолюбливал такие внезапные звонки. Как-то нервозно оглядевшись, Билл встал с кровати, откладывая ноутбук с колен, и не спеша снял трубку.
- Я слушаю, - настороженно сказал парень, ощущая себя параноиком.
Впрочем, возможно так и было на самом-то деле.
- Привет, братишка.
Младший Каулитц еле сдержал громкий вздох облегчения, ограничившись лишь коротким кивком головы самому себе.
- Привет, старший брат.
Том хохотнул в трубку, заставляя Билла довольно улыбнуться.
- Чем занимаешься?
- Да так, разгребаю завалы в учёбе, - мальчишка вздохнул и забрался обратно на пастель, укладываясь теперь на живот и щёлкая мышкой по значку ICQ.
В его новой, можно так сказать, жизни, он был совершенно не похож на того Билла. Последнее, что связывало с прошлым, были волосы и брат. С первым он безжалостно распрощался уже вчера, а со вторым…А со вторым расставаться пока что не входило в планы.
- Ученье – свет, - пафосно изрёк Том, чем-то громыхая – Делай так, чтобы я мог гордиться тобой.
Билл хмыкнул. Тон, которым говорил старший, указывал на то, что тот глумится над ним без всяких угрызений совести.
- Ты-то не особо делал так, чтобы тобой гордились, - брюнет ухмыльнулся и зажал трубку ухом, принимаясь печатать ответное сообщение подруге, если, конечно, одноклассницу можно было так назвать.
- Не умничай. А вообще-то, я звонил не для этого. У меня к тебе предложение.
- Да? И какое же?
- Скоро же Rosenmontag*, если мне не изменяет память.
- Ну да, в следующий понедельник, это вроде как через пару дней, - Билл фыркнул и закрыл окно со спамом.
- Правильно, восьмого числа… - Том снова чем-то загремел, заставляя брюнета улыбнуться – И я, собственно, предлагаю тебе поехать в Мюнхен на сие мероприятие.
Билл опешил. Он был так удивлён услышанным, что даже отодвинул от себя ноутбук и перевернулся на спину, бездумно поднимая вверх одну руку и начиная размахивать ей.
- Но начало, насколько мне не изменяет память, было вчера.
- Всё равно это для женщин. Или же ты так хотел сходить в церковь?
Мальчишка отрицательно затряс головой. Чего-чего, а в церковь ему не хотелось ровно с похорон матери.
- Нет-нет, спасибо, - Билл поморщился и резко опустил ладонь на свой живот – Это…это так неожиданно, что я и не знаю, что сказать, если честно.
Брат фыркнул в трубку.
- А что тут знать, просто скажи – хочешь поехать со мной или нет?
Билл смог различить в голосе старшего раздражённость и улыбнулся.
- А тебе так хочется поехать со мной куда-нибудь? – игриво протянул брюнет, забираясь пальцами под края своей футболки.
- Мы сможем пробыть пять дней только вдвоём, - Том принял игру и шепнул низким голосом – Мне кажется, это было бы очень даже хорошо. Не находишь?
Билл удовлетворительно промычал в трубку.
- Я согласен поехать. Но…но надо сказать об этом Гордону, и позвонить в школу – я пропущу целых три учебных дня…
- Оставь разговор с отцом мне, я позвоню ему и всё улажу.
Билл кивнул, словно его могли видеть, и провёл раскрытой ладонью по кромке спортивных штанов.
- Тогда что мне делать?
- Собирай вещи, но не бери слишком много. И…у тебя есть карнавальный костюм?
- Неа, откуда ему взяться-то?
- Ладно, купим там. Просто собери немного шмоток, я заеду завтра рано, часов в восемь. Постарайся к этому времени разлепить глаза и позавтракать.
Билл пожал плечами и осторожно протиснул руку под резинку треников.
- Купи мне в дорогу вишнёвые леденцы, я не очень-то хорошо переношу долгие поездки.
- Нам ехать всего четыре часа, мелкий, - Том на самом деле хотел назвать брата как-нибудь иначе, по старому, но не решался пока – Но мы заедем на заправку всё равно, купим в дорогу воды и прочего.
- Хорошо, - брюнет закусил губу и вытащил руку – Тогда до завтра?
- До завтра. Иди, учись.
- Бе-бе, - Билл показал язык потолку и перевернулся обратно на живот, встряхивая непривычно теперь лёгкой и свободной от волос головой.
- Билл…
- Что? – младший Каулитц изменился в лице и затаил дыхание.
- Нет, ничего. До завтра.
Том сбросил звонок, заставляя мальчишку раздосадовано выдохнуть.
- Я люблю тебя, Том. Люблю, - пробормотал мальчишка, открывая окно со скачкой реферата.
Загрузка была почти завершена.
То, что Гордон отпустил его, было для Билла до сих пор чем-то невообразимым. Мать вряд ли бы одобрила такую поездку, но мужчина был «за» на все сто процентов. Сидя на кухне и неспешно потягивая горячий кофе, немного сонный Каулитц не мог поверить в своё счастье. Ему казалось, что с минуты на минуту заглянет Гордон и скажет, что он пошутил. Или позвонит Том и объявит о том, что всё отменяется. Но время приближалось к восьми, а ничего такого не происходило.
В восемь пятнадцать приехал брат. Билл слышал отрывки фраз и задорное улюлюканье двух мужчин – старшие Каулитцы явно обсуждали что-то вроде девчонок.
- Ну что, готов?
Том зашёл на кухню, поправляя на ходу дюрагу. Билл проследил за упорными действиями тонких пальцев и встряхнул головой.
- Уже давно, между прочим.
- Извини, мне снился слишком хороший сон и я не мог заставить себя встать с кровати ещё минут двадцать после пробуждения.
- И что же тебе такое снилось? – Билл хмыкнул и выбрался из-за стола, ставя пустую чашку в раковину.
- Ооо, ты ещё маленький, чтобы знать такое, - старший задорно подмигнул и рассмеялся.
Билл ухмыльнулся и двинулся в сторону прихожей. Проходя мимо смеющегося брата, он ущипнул того за бок и ловко увильнул от крепкой руки, которая хотела схватить его в ответ. Высказав наставления о том, что нужно быть аккуратными, много не пить, шл*х не снимать и прочее (Биллу также настоятельно было наказано не отходить от брата ни на шаг), Гордон, посмеиваясь над фразой старшего, что они приличные ребята и едут культурно отдыхать, буквально вытолкнул сыновей из квартиры. Знал он эти «культурные» поездки.
Билл забрался в салон машины, устраиваясь сзади.
- Я буду спать, извини, - мальчишка виновато пожал плечами и принялся крутиться в поисках пледа, который приметил ещё вчера.
- А мне что, все четыре часа любоваться на то, как ты спишь? – Том хмыкнул и достал сигарету, неторопливо заводя мотор.
- Я ребёнок, мне разрешается, - Билл показал язык, и найдя наконец-таки кусок тёплой ткани, принялся устраиваться.
- Я бы сказал, какой ты ребёнок, но лучше промолчу, – старший Каулитц ухмыльнулся и облизнулся от удовольствия, вспоминая, какими «недетскими» вещами он когда-то занимался с братом.
- Вот и молчи. И не ухмыляйся там, - Билл, усевшись на колени, прогнулся вперёд и ловко тыкнул пальцами старшего в шею.
- Ауч, - Том вздрогнул от неожиданности и резко развернулся, успевая поймать узкую ладонь.
Потянув на себя и заставив мальчишку схватиться за спинку его сиденья, дабы не свалиться, парень притянул второй рукой за затылок разбушевавшегося подростка к себе вплотную.
- Если будешь драться, я тебя отшлёпаю, - Том шепнул в приоткрытые, сухие губы, ощущая, как начинает заводиться.
Билл вздёрнул подбородок в честь протеста и попытался отстраниться, но старший держал крепко.
- Мне неудобно, отпусти.
- Попроси по-хорошему, тогда отпущу.
- По-хорошему, это как? – Билл скептически приподнял одну бровь.
- Это значит, закрой глаза и расслабься.
Теперь вверх взлетела и вторая. Брюнет уже приоткрыл рот, чтобы спросить, что это, собственно, значит, но Том опередил его, жадно накрывая губы брата своими. Это был уже не тот поцелуй, что вчера – с самого начала он был страстный и возбуждающий. Крепко сжав короткие пряди под пальцами, Том притянул Билла ещё ближе, нажимая тому на затылок. Казалось, он просто хочет съесть младшего. Прикусив пухлую губу, старший оттянул её и разорвал поцелуй, напоследок лизнув брата в нос.
- Всё, теперь можешь спать.
Билл молча отстранился и довольно быстро улёгся. Закутавшись в плед, он сдавленно пробормотал:
- Не забудь купить мне леденцов и воды без газа.
Том утвердительно кивнул и наконец-таки нажал на педаль газа. «Уснёшь тут теперь», думал тем временем мальчишка, закутавшись с головой и зажав ладони между ног. Поднимать их выше было опасно – онанировать во время поездки он пока, что был не готов.
Они приехали уже как минут пятнадцать, но Том не спешил будить брата. Младший спал на спине, свесив одну руку вниз, а вторую устроив на груди. Плед сбился, укрывая теперь только ноги. Том рассасывал леденец, который он позаимствовал из пачки, купленной брату. Было около часу дня, но по улицам уже сновало множество народу, не обращая никакого внимания на припаркованную машину. В эти дни было совершенно не странно увидеть тут магдебурские, лейпгегсковские и даже берлинские номера. Билл вдруг завозился и проснулся сам, лишая Тома мучений по поводу того, что так не хотелось тревожить брата. Брюнет сел, потирая лицо руками и широко зевая.
- Мы уже приехали?
- Ага, минут как двадцать.
- А чего ты меня не разбудил? – Билл откинул плед и принялся перебираться на переднее сиденье.
Правда, это вышло с трудом, и его пятая точно промелькнула прямо перед лицом старшего. Том ухмыльнулся и шлёпнул брата по отставленной заднице.
- Ай! – Билл вскрикнул и наконец-таки перебрался на нужное ему место, чуть не приземлившись на пакет с продовольствием.
- Это месть, - Том ухмыльнулся и взял пакет, который брат буквально всучил ему в руки.
- Я не буду прогибаться и устраивать его сзади, делай это сам, - брюнет фыркнул и опустил в рот леденец, который успел вытащить из пачки Старбёрдс.
- Боишься за свою задницу? – старший хмыкнул и быстро прогнулся назад, помещая пакет на сиденье.
- А мне есть чего бояться?
- Думаю, этот вопрос будет актуален ночью.
Внизу живота Билла резко свело судорогой. Закрыв пылающее лицо чёлкой, он только облизнул сухие губы.
- Ладно, теперь пора к очень милой фрау, которая сдаст нам совсем недорого однокомнатную квартирку.
Брюнет вопросительно посмотрел на брата.
- Билли, малыш, у меня есть не один знакомый в Мюнхене, так что с вопросом местожительства я разобрался очень быстро.
«Малыш» прозвучало совсем обыденно, словно и не было этого долгого перерыва в назывании всякими интересными словечками. Оба брата никак не отреагировали, а, значит, всё шло, как и должно было.
- Я надеюсь, это не далеко от центра?
- Нет, тут близко. Хорошо, что я знаком с Филлипом, нам сдадут по знакомству с ним за очень не большую сумму. А то в преддверии этого карнавала, сам понимаешь, как взлетают цены на жильё.
Билл кивнул, откидывая одним движением волосы с лица. Вроде бы, его внезапный приступ смущения прошёл.
- Поехали тогда, я уже хочу выйти и размять ноги.
- Кто бы ещё жаловался, - Том шутливо пихнул брата в бок, и через несколько минут машина тронулась с места.
Квартира оказалась и правда совсем не далеко от центральной площади. Средних лет женщина встретила братьев довольно приветливо, и уже через полчаса после заполнения формальных бумаг о съёме, Каулитцам были вручены ключи, а фрау Вольф удалилась прочь. Билл скинул свою сумку в угол просторной комнаты, падая на широкую двухместную кровать.
- Ты бы знал, как она обеспокоилась по поводу того, что тебе будто бы придётся спать на диване. Я еле убедил её, что всё в порядке.
Том закурил, прохаживаясь по периметру помещения, таким образом привыкая к новой обстановке. Младший дёрнул ногой и повернул голову в сторону брата.
- А почему ты не сказал ей, что мы будем спать вместе? В конце концов, мы братья.
- Ну, надо же немного потрепать нервы. Это полезно, - Том хмыкнул и стряхнул пепел в прозрачную пепельницу из толстого стекла.
- Значит так, сейчас надо принять душ и перекусить, после чего я предлагаю пройтись по магазинам и купить тебе маскарадный костюм.
- А тебе? - Билл встрепенулся и принял вертикальное положение.
- О нет, я и так выгляжу, словно наряженный, - Том рассмеялся и оттянул безразмерную футболку.
- А я тогда почему должен быть в костюме? – брюнет насупился и медленно поднялся с пастели, надвигаясь на старшего.
- Потому, что я так хочу, - нахально улыбнувшись, Том резко сделал несколько шагов вперёд, и схватив брата поперёк талии, повалился вместе с ним обратно на кровать – И в ближайшие дни ты обязан меня слушаться, сладкий.
В доказательство своих слов Том скользнул рукой под кромку джинс, которые практически сваливались без ремня с похудевшего брата. Накрыв рукой пока что ещё мягкий член, старший сжал пальцы, заставляя Билла завертеться змеёй.
- Х-хорошо, я понял, - брюнет выгнулся дугой, когда рука брата пробралась под ткань тонкого белья и сжала уже оживший пенис.
Том уткнулся носом в тонкую шею и вдохнул полной грудью запах брата.
- Очень хорошо пахнешь, Билли.
Мальчишка посмотрел затянувшимися дымкой желания глазами на старшего и резко вцепился в его руку.
- Нет, стоп, - Билл отрицательно затряс головой, при этом всё равно поддаваясь на встречу горячей ладони – Пошли в душ. Том, умоля-яяю, пошли в душ.
Старший Каулитц хмыкнул и с трудом заставил себя отстраниться, откатываясь на другой конец кровати.
- Хорошо, в душ, так в душ.
Том молча наблюдал за братом, который неестественно сильно выпрямив спину, пытался уже минут десять настроить воду. Невооружённым взглядом было видно, как сильно тот волновался.
- Эй, расслабься, - старший отлип от стиральной машинки, на которую облокачивался пятой точкой, и подошёл к брюнету – Давай помогу.
Ловко расправившись с регулировкой воды, Том погладил острое плечо младшего и подтолкнул того к стеклянной дверце душевой.
- Давай, пришло время искупаться.
Звучало, как пришло время потр*хаться. Билл нервно облизнул губы и медленно оттянул резинку боксёров. Старший Каулитц с интересом наблюдал за тем, как неторопливо сползает кусок серой ткани вниз. Нагнувшись, брюнет вышагнул из белья и кинул трусами в брата. Том ловко поймал боксёры, поднося их к лицу и вдыхая мускусный запах младшего.
-Фу, грёбанный фетишист, - как ни странно, это подействовало на Билла успокаивающе, и мальчишка, не оглядываясь, шагнул в душевую.
Том намного быстрее освободился от белья, нежели брат. Проведя рукой на запотевшей от горячего воздуха стеклянной двери, парень присоединился к брату. Билл стоял под тугими струями воды, запрокинув голову вверх и ловя губами капли. Он выглядел очень соблазнительно, словно мальчик с календаря для пикантного журнальчика Out**, который Том иногда покупал, ловя заинтересованный взгляд продавца.
- Не горячо? – шепнул старший, вставая вплотную за мальчишкой.
Брюнет вздрогнул, когда ладони брата легли на его бёдра. Том прижимался так близко, что можно было расслышать стук его сердца. Несильно прихватив зубами младшего за затылок, парень повёл рукой вверх, перебирая выступающие рёбра. Билл чуть выгнулся, понимая, что ему правда горячевато.
- То-оом.
Брюнет снова прогнулся, откидывая голову на плечо старшего. Том зажал между пальцами правой руки маленький сосок, чуть оттягивая, а вторую руку опустил на гладкий лобок.
- Мне нравится, что тут ты не изменяешь своим предпочтениям.
Билл залился краской и медленно потёрся о твёрдый пах старшего. Безумно сильно хотелось уже хоть чего-нибудь. Том вдруг толкнул его вперёд, прижимая к холодной кафельной стене и разворачивая к себе лицом.
- Я так соскучился по твоему телу, малыш.
Свои слова Каулитц подтвердил тем, что туго обхватил уже довольно сильно вставший член брата. Билл замычал в ответ, ощущая себя бесформенной медузой, которая расползлась по кафелю и не может ничего сказать.
- Я…я тоже скучал по тебе, Том, - Билл прильнул к сильному, разгорячённому телу и жарко зашептал прямо в приоткрытые губы – Ты даже не можешь представить себе, как я скучал. Как я хочу тебя, чё-ёёрт, как я сильно хочу тебя.
Сперва старший хотел поцеловать брата, но потом переменил свои планы, резко опускаясь на колени и проводя ладонями по его бёдрам. Вода всё также продолжала литься куда-то Тому за спину, нисколько даже не отвлекая его. Член младшего оказался в непосредственной близости от лица Каулитца. Ухмыльнувшись, парень взял в руку пенис и подул на воспалившуюся головку. Билл вздрогнул всем телом и схватился за его плечо.
- Давно не занимался этим делом, однако, - и хмыкнув, Том медленно накрыл член ртом.
Подзабытое ощущение твёрдой, горячей плоти под своими губами буквально опьяняло. Старший принялся с таким удовольствием облизывать и обсасывать «маленького Билли», словно от этого зависела вся его жизнь. Брюнет, между делом, навалился всем телом на стену. Ноги дрожали, в ушах заложило, тело покрылось испариной... Запрокинув голову, Билл застонал, опуская ладони на затылок брата и неуверенно толкаясь в податливый рот. Впрочем, его неуверенность длилась совсем недолго. Том заглотил глубже, повинуясь руке брата, и младший, уже не стесняясь, принялся вскидывать бёдра вперёд.
- О да…да, Том, да…Как хорошо-оо.
Теряясь во времени, Билл вдруг сполз по стене вниз и с силой толкнул брата, заставляя того разлечься на полу, облокачиваясь на руки. Брюнет залез на Тома, еле сдержавшись от возгласа, когда тугая струя тёплой воды ударила ему прямо в спину. Но об этом неудобстве было забыто спустя пару минут. Билл страстно поцеловал брата, устраиваясь на нём так, словно Том уже тр*хал его в позе «наездницы». Сильные ладони опустились на бёдра, усаживая брата так, что напряжённый член старшего скользнул прямо между ягодицами мальчишки.
- Если бы ты знал, как я хочу сейчас засадить тебе, - Том с силой сжал волосы брата на затылке, притягивая того для очередного поцелуя – Как я хочу в твою узкую задницу, Билл, Боже, как я этого хочу.
Брюнет захныкал, затыкая старшего поцелуем. Слушать это было выше его сил. Том вскидывал бёдра вверх и приподнимал брата, создавая максимальную копию секса. Билл вертелся ужом на его паху, и старший сладостно представлял, как тот извивался бы, если бы он на самом деле был глубоко в нём.
Билл кончил первый. Гортанно застонав, брюнет повалился на Тома, ощущая, как приятно зажат его член между их разгорячённых тел. Старший же не знал, чего хочет больше – чтобы брюнет отсосал или подрочил ему. Но пока он думал над таким поистине сложным вопросом, Билл сполз вниз, жадно накрывая его член ртом.
- Хороший мальчик, - прошептал Том, убирая с лица брата прилипшие пряди мокрых волос, открывая своему взору самое лучшее зрелище – его член, медленно двигающийся между плотно сжатых губ.
Билл отлично знал своё дело, работая не просто губами, а ещё и языком с пальцами. И, конечно же, спустя всего пару минут такого «жёсткого» обращения, Том кончил ему прямо в рот, прижимая голову брата к себе так, что Билл уткнулся носом в маленькие жёсткие волоски.
- Думаю, теперь можно сделать воду и попрохладней, - кое-как ворочая языком, вдруг изрёк старший.
Билл молча кивнул, укладываясь прямо в ногах брата и устраивая свою голову на его бедре. Ему было совершенно всё равно, чем сейчас заниматься.
- Может, сходим завтра за костюмом? – Билл забавно захлопал ресницами и отправил в рот очередной кусок купленного пирога – Сегодня нет никакого желания никуда тащиться.
Том, на самом деле, тоже порядком подустал.
- Ладно, но не ной потом, если в магазинах не останется ничего путного, кроме костюма пасхального зайца.
Билл показал язык и закрылся чашкой с чаем.
- Если что, я одену твою белую футболку, и буду изображать приведение. Или мальчика из японского ужастика.
Старший хмыкнул и встал из-за стола.
- Изображай лучше девочку. И желательно в пастели со мной.
Младший Каулитц покраснел до кончиков волос, но ничего не сказал. А что тут ответишь?
* - В марте в католических регионах Германии проходит карнавал — Fastnacht или Fasching. Карнавалы, проводимые в Мюнхене и Кёльне, известны по всему миру. Карнавальная неделя начинается с посещения церковной службы в четверг утром (Weiberfastnacht) — до 12 часов дня — и этим же заканчивается в среду во второй половине дня. Начало карнавала (Weiberfastnacht) празднуют только женщины. Они наряжаются в ведьм, ярмарочных торговок, чертовок. Мужчины, зайдя в этот день в ресторан, рискуют выйти оттуда без одежды — так могут пошутить развеселившиеся не на шутку женщины. Главным же мероприятием праздника считается Rosenmontag (в переводе — неистовый великолепный понедельник) — карнавальное шествие. Оно напоминает демонстрацию: перекрывается автомобильное движение и по центральным улицам города несколько часов подряд идут и едут на украшенных машинах наряженные клоуны, принцессы, короли, бароны, всевозможные оркестры, девушки, несмотря на погоду, одетые в короткие карнавальные платья. Все поют, кричат приветствия, бросают в толпу зрителей конфетти, конфеты, раздают стаканчики с пивом и вином. Заканчивается шествие на одной из больших площадей города приветствиями участников и концертом. Праздник заканчивается в среду церковной службой: «Покайтесь и веруйте в Евангелие». Название «пепельная среда» (Aschermittwoch) говорит само за себя: головная боль с похмелья особо активных карнавальщиков.
** - американский, один из самых известных и популярных гей-журналов мира.
Глава 3.
- Том, ты совсем с ума сошёл?! - Билл раздражённо топнул ногой и резко задёрнул шторку примерочной – Я не буду это мерить.
- Хватит орать, - совершенно спокойно отозвался старший – С твоей комплекцией это будет самое оно.
- Но я не хочу! – брюнет высунул только голову и зло посмотрел на брата.
Но Тома, кажется, это нисколько не трогало.
- Померяй, Билл. Тебе что, трудно?
Младшему Каулитцу ничего не оставалось, как выхватить из рук брата ворох вещей, и, ругаясь себе под нос, скрыться за бордовой занавеской. Стягивая узкие джинсы с бёдер, Билл враждебно поглядывал на сваленные в кучу одёжки. Ему потребовалась немного времени, прежде тем, как решиться и приступить к переодеванию.
- Ну что, доволен?!
Сверкая глазами, брюнет отдёрнул плотную ткань и вышел из кабинки. Том медленно просканировал брата с ног до головы, и решительно остался и вправду доволен увиденным.
- Мне кажется, выглядит здорово, - старший пожал плечами и улыбнулся – Что тебе не нравится?
- Может то, что ты нарядил меня в юбку с корсетом, чулки, платформу, да и ещё парик в придачу?!
- Но это же карнавал, детка. Ты похож на прекрасную готическую принцессу, всё как надо. Так что, как бы ты ни орал, завтра пойдёшь в этом.
Биллу ничего не оставалось, как показать средний палец, и неловко развернувшись, приняться лихорадочно стягивать с себя вещи. Том пристроился сбоку примерочной, и, оглядевшись по сторонам, приоткрыл рукой шторку. Брат сидел на высоком деревянном стуле, облокотившись на зеркальную стену, и с упорством стягивал кружевной чулок с левой ноги. Как бы это ни было не правильно, но волна возбуждения пробежала по телу старшего, заставляя во рту пересохнуть.
- Чего тебе? - огрызнулся Билл, на секунду прерываясь от разборок с чулками и стягивая с головы копну густых, чёрных волос.
Точно такие мальчишка отрезал ещё пару дней назад.
- Ничего, - приторно-миролюбиво откликнулся Том – Решил немного поподглядывать за тобой.
- Ты потише, а то услышат и подумают не то, что надо, - брюнет хмыкнул и наконец-таки стянул тонкий капрон с ноги – Всё, мне нужно снять юбку, отвернись, дама стесняется.
Том захохотал не своим голосом, просовывая руку в примерочную и взъерошивая короткие волосы брата.
Билл шёл в сторону дома, понуро опустив голову вниз и с силой сжимая ручки двух разноцветных пакетов с логотипами магазина, который предоставлял всяческие костюмы для праздников, маскарадов, карнавалов и прочего. Том же оглядывался по сторонам, открыто улыбаясь симпатичным немкам в различных костюмах. Особенно его порадовали «школьницы» в коротеньких юбочках и полупрозрачных блузках.
- Эй, ну хватит киснуть, - старший коснулся плеча брата, но брюнет раздражёно скинул с себя тёплую ладонь.
- Не трогай меня сейчас, - по слогам проговорил Билл.
Больше всего, на самом деле, его раздражало то, что костюм, на самом-то деле, понравился ему. Это было интересно и вполне оригинально. Но признаваться в этом себе, и уж тем более брату, мальчишка не собирался. По крайней мере, не в ближайшее время. Том хмыкнул и коснулся пальцами открытого затылка, заставляя целую стаю мурашек пробежать по телу младшего.
- Не трогай! – нервозно вскрикнул Билл и прибавил шагу, удаляясь вперёд.
Старший Каулитц только самодовольно хмыкнул.
Бросив пакеты со своим ненавистным костюмом в угол комнаты, Билл опустился на диван, устало выдыхая так, словно он разгружал вагоны, никак не меньше. Том же, совершенно довольный жизнью, напевал себе под нос какую-то песенку, удаляясь по коридору в сторону кухни.
- Ничего не хочешь съесть? – крикнул он, уже хлопая дверью холодильника.
- Иди к чёрту! – зло отозвался Билл, разваливаясь на диване во весь рост.
Том появился на пороге спальни уже спустя всего-то пару секунд. Посмотрев на брата, который лежал с широко разведёнными в стороны ногами и с задравшейся футболкой, парень облизнулся, прикидывая масштабы собственного вожделения.
- Если не перестанешь ругаться, схлопочешь, - игриво протянул старший, постукивая пальцами по своему животу.
Билл выгнул бровь и чуть приподнялся на локтях. Он и вправду выглядел злым, как сто чертей.
- Пошёл ты, Каулитц, - демонстративно прошипел брюнет, смотря прямо в глаза брату.
Этого Том, конечно, стерпеть не смог. Подлетев к дивану, парень ловко схватил брата за лодыжки и дёрнул вниз, заставляя съехать с мягких боковых подушек. Подмяв засопротивлявшееся тело под себя, старший Каулитц забрался ладонями под футболку, проводя с нажимом по спине и заставляя тело бездумно прогнуться навстречу ласке.
- Я же сказал ещё вчера, что тебе стоит вести себя хорошо и слушаться, - томно зашептал парень, надавливая коленом на пах младшего – Но ты, кажется, плохо понимаешь, братишка.
Билл подавил в себе стон и вцепился в спину брата отросшими ногтями, проводя вниз и оставляя бордовые царапины. Том зашипел от боли, которая доставляла удовольствие.
- Маленькая с*ка, - прохрипел старший, наваливаясь всем телом на брата и заламывая его руки над головой.
Билл так извивался, так дёргался под ним, что Том терял всякий контроль, забывая, кто они друг другу. Хотя, в такие моменты о их кровной связи он вообще никогда не думал. Как-то было не до этого, когда тонкое, гибкое тело извивалось ужом, потираясь из-за этого о него, и задевая уже давно вставший член. Младший выгнулся, беспомощно дёргая руками, которые брат спокойно удерживал одной, заключив тонкие запястья в железную хватку. Второй, свободной рукой Том жёстко схватил Билла за подбородок, надавливая на скулы пальцами.
- Если попросишь прощения, так уж и быть, я тебя отпущу, - дабы добавить весомость своим словам, парень с силой надавил коленом между ног младшему.
У Билла уже хорошенько стоял.
- Пошёл ты, - протянул отчётливо и по слогам брюнет, сверкая ошалелым взглядом.
Том ухмыльнулся и грубо накрыл рот Билла поцелуем. Это был даже не поцелуй, а что-то вроде борьбы. Мальчишка завертелся, пытаясь отстраниться, но понимая, что это невозможно, рыкнул прямо в губы старшему и с силой укусил, прокусывая тонкую кожу. Но, как ни странно, стальной привкус только ещё больше раззадорил парней. Том, разорвав неординарный поцелуй, грубо развернул голову брата в сторону, и жёстко вжался губами в судорожно бившуюся жилку на шее младшего. Отпустив его лицо, он крепче сцепил руки на запястьях и свободной рукой дёрнул футболку мальчишки вверх, задирая её до плеч. Кусая тонкую шею, старший на секунду оторвался от своего дела и довольно ловко смог стянуть с брыкающегося брюнета вещицу. Прижав мальчика обратно к дивану своим телом, Том сел на бёдра Билла и наклонился, цепляя зубами его серёжку в левом соске. Брюнет задрожал всем телом, отчаянно кусая свои губы. Ему так не хотелось выдать себя стоном и нарушить всё волшебство той сумасшедшей игры, которую он сам задал. Том чуть оттянул холодный метал и вобрал горошину соска в рот, прикусывая и сразу же зализывая языком. Билл сдавлено выдохнул, всем телом невольно вжимаясь в брата. Старший самодовольно ухмыльнулся и медленно, с нажимом, повёл ладонью по торсу, доходя до кромки низко посаженных джинс. Мальчишку прошибла сладкая судорога.
- Всё ещё не хочешь попросить прощения? – Том ухмыльнулся и медленно облизал свои губы, играясь с серёжкой.
Брюнет внимательно проследил за острым языком, который очертил точёный контур пухлого рта.
- Не дождёшься, - Билл фыркнул и резко поддался вперёд, садясь.
Он прижался своим лбом ко лбу брата и выдохнул тому прямо на ухо:
- Заставь меня кричать, если сможешь. Тогда извинюсь.
Том толкнул младшего в грудь, укладывая его обратно на диван и на секунду отпуская руки.
- Сам напросился.
Старший Каулитц действовал оперативно быстро. Буквально за секунду выдернув ремень из своих джинс, он также за несколько секунд связал руки брата, который даже не успел очухаться и понять, в чём дело, собственно.
- Ты ох*рел совсем? – Билл взвизгнул, но Том грубо закрыл ему рот ладонью.
- Слишком рано начинаешь голосить, детка.
Как ни странно, брюнет не боялся. И никогда раньше он не желал брата настолько сильно. Том ловко расстегнул молнию и пару маленьких пуговичек на штанах младшего, спуская джинсы сперва до колен, и ухмыльнувшись, увидев, как плотно обтягивают боксёры член брата, стянул их до конца, откидывая на пол.
- Могу поспорить, ты сейчас просто мечтаешь, чтобы тебя поимели.
- Не дождёшься, - Билл выгнул бровь и попытался скинуть Тома со своих ног, но у мальчишки ничего не вышло.
- Спорим? – азартно прошептал старший и аккуратно опустил ладонь на твёрдый член брата.
Билл задрожал от желанного прикосновения и крепко сцепил губы. Том оттянул резинку трусов, освобождая возбуждённый орган. Пальцы старшего мягко прошлись по пенису, спускаясь ниже. Любовно погладив поджавшиеся яйца, Том резко стянул бельё с брата, откидывая его к штанам. Брюнет покраснел, понимая, в каком пикантном он сейчас положении. Старший Каулитц опустил ладони на колени брата, и повёл выше, лаская пальцами нежную кожу внутренней стороны бедра. Бесстыдно разведя ноги в стороны, Том аккуратно погладил тугую дырочку, заставляя Билла подавиться воздухом.
- Ты уже влажный, как девочка, - сладко шепнул парень на ухо младшему, засасывая тонкую мочку – Хочешь меня, Каулитц?
Брюнет отрицательно закачал головой, выгибаясь дугой, когда Том, быстро облизав палец, надавил им на сжатый сфинктер.
- Давай, расслабься и впусти меня.
И Билл поддался. Опустив одну ногу на пол, а вторую закинув на спинку дивана, мальчишка запрокинул голову назад и жарко выдохнул:
- Чёрт подери, давай, давай же уже-еее.
Том осторожно протолкнул палец до конца и навис над братом, свободной рукой развязывая его руки. Было понятно, что Билл уже вряд ли куда-нибудь попытается деться.
- Я осторожно, не бойся.
Брюнет обвил шею Тома руками и прижал брата к себе. Он и не боялся, уже давно не боялся.
- Нравится? – старший плавно задвигал пальцем, растягивая тугие мышцы.
Мальчишка захныкал и двинул бёдрами вперёд, насаживаясь. Старший Каулитц осторожно провёл ладонью по худому лицу, обводя сочные губы. Билл приоткрыл рот и мягко обхватил указательный палец, засасывая его в рот. Том рыкнул и интенсивней задвигал рукой.
-Ты провоцируешь мой член, - шепнул старший, проводя влажным от слюны брата пальцем по его же щеке.
Билл смотрел на него так, словно ничего не соображал. Хотя, возможно, мальчишка и правда потерялся во времени. Он выглядел сейчас настолько соблазнительно, что Том сдерживал себя из последних сил от того, чтобы заменить пальцы в тугом проходе на свой член.
- Я плохо вёл себя, - чуть краснея, проговорил брюнет – Меня следует наказать.
Старший сразу понял, чего от него хотят. Чуть отстранившись и вытащив палец из узкого прохода брата, который на это раздосадовано выдохнул, парень стянул с себя футболку, а потом принялся разделываться с джинсами. Раздевшись буквально за считанные секунды, Том привстал так, что его член оказался на уровне лица Билла.
- Давай, возьми его в рот.
Мальчишка выдохнул, облизывая сухие и чуть дрожащие губы. Казалось, что его накачали виагрой, никак не меньше, хотя кроме кофе из пластмассового стаканчика и трёх леденцов, он больше ничего пока что не успел съесть.
- Ну, же, давай.
Том нетерпеливо обхватил свой член ладонью и провёл головкой по губам брата. Билл закрыл глаза и медленно приоткрыл рот, впуская в себя старшего. Его тело изнывало от желания. Том крепко схватил младшего за подбородок, больно надавливая, возможно, даже до синяков, и принялся двигать бёдрами туда-сюда, с каким-то необыкновенным цинизмом тр*хая мальчишку в рот. Вообще, объяснить как-то то необыкновенное сексуальное влечение, которое вдруг накрыло с головой обоих братьев, было невозможно. Может быть, так действовала долгая разлука и обретённая теперь вседозволенность на целых пять дней (точнее, уже на четыре), может, атмосфера праздника, другой город или ещё что. Том не знал, но смотря на то, как член снуёт между пухлых губ, ощущая, как Билл отчаянно его сосёт, старший чувствовал себя самым счастливым и удовлетворённым человеком на свете.
- Хочешь, я кончу тебе прямо на твою узкую дырочку?
Билл посмотрел на брата совершенно чёрными глазами и согласно кивнул, выпуская член старшего изо рта с пошлым причмокиванием.
- Откуда в тебе столько секса? – Том нежно провёл рукой по тонкой шее и скользнул пальцами ниже, по острым ключицам и плечам.
Мальчишка только улыбнулся и выгнулся дугой, когда член старшего коснулся его промежности. Билл даже забыл, как дышать. Это было впервые, когда брат так касался его. Наклонившись, старший жадно впился губами в рот брата и принялся дрочить себе, касаясь воспалённой головкой сжатого сфинктера. Было настолько хорошо, что случись сейчас пожар или что-то в этом духе, вряд ли бы кто-нибудь из братьев обратил на это внимание. Чувствуя приближающийся оргазм, Том прижал свой член к пенису брата, и, обхватив оба органа в тугое кольцо, сделал несколько финальных движений рукой. Билл смотрел во все глаза на брата, ощущая буквально эстетическое удовольствие от созерцания того, как старший закатывает глаза от удовольствия, как тонкая капелька пота течёт по его шее, как дёргается резко выраженный из-за запрокинутой головы кадык и острый язык облизывает сухие губы. Разглядывая Тома, брюнет вдруг поддался вперёд и вжался ртом в его шею, всасывая кожу и чуть прикусывая её. Старший Каулитц застонал от удовольствия, обнимая брата за талию и прижимая максимально близко к себе.
- Дай мне пару минут, чтобы отойти от оргазма, и я помогу тебе кончить.
Парень не знал, что ему можно было просто погладить Билла между ног – этого хватило бы для долгожданной разрядки младшего.
Том слышал, как шумела вода в душе. Билл «плескался» уже более получаса, и оставалось только догадываться, чем мог парень заниматься столько времени в ванной. Почему-то именно сейчас, спустя пару часов после их буквально сумасшедшего петинга, старший задумался о том, что всегда вызывало у него неоднозначную реакцию – когда они с братом уже перешагнут черту. Когда Том сможет наконец-таки получить то, о чём грезил с шестнадцати лет. Хотя тогда, будучи подростком, он не особо задумывался об этом и ему вполне хватало орального секса. Но сейчас, без малого в двадцать лет, ограничиваться минетом и растяжкой было довольно проблематично. Парень не хотел давить, заставлять или что-то в этом роде, но с каждым днём всё больше казалось, что они уже вполне готовы к полноценному сексу. И Билл вроде тоже не против, ему нравится, когда его тр*хают пальцами, так может было уже пора показать подростку, что такое настоящее наслаждение? Не хотелось напугать разговором, и, вообще, Том хотел, чтобы всё произошло спонтанно, но с другой стороны – а если он начнёт напор, а брат испугается? И, ещё хуже, побоится отказать? Такого поворота событий хотелось меньше всего. Раздумывая над вопросом, который буквально не давал покоя (особенно в последние дни), парень не заметил, как стих шум воды и чуть скрипнула дверь ванной комнаты.
- Эй, ты чего завис?
Билл появился словно неоткуда, будто чёрт из табакерки. Том поднял на брата взгляд и сглотнул. Младший был в одном полотенце, которое еле держалось на узких бёдрах. Можно догадаться, что мысли парня сбились в кучу.
- Да так, думаю.
Билл кивнул и двинулся к холодильнику.
- А я есть хочу.
Том внимательно следил за братом, за его расслабленными движениями. И не скажешь, что ему шестнадцать. Хотя…на особо взрослого он тоже не смахивал.
- Билл, а ты задумывался… - Том осёкся, краснея и чувствуя жуткую злость на себя за своё поведение.
Он смущался и робел, словно это он был шестнадцатилетним девственником, а не наоборот. Брюнет же, словно не слыша его, копошился в холодильнике в поиске съестного.
- О чём я должен задумываться? – безмятежно отозвался младший, ставя пакет с молоком на столешницу.
Том покачал головой и встал, махнув рукой.
- Забей. Это я так, практически сам с собой.
Старший сделал непроницаемое выражение лица и вышел из кухни, скрываясь за дверьми ванной комнаты. Билл задумчиво налил молоко в стакан и сел на место брата, отмечая, что он уже давно задумывается только об одном. Но, к сожалению, набраться храбрости и как-то поговорить об этом со страшим он никак не мог. И это было огромной ошибкой. Обоих. Ведь думали они об одном и том же.
Том смотрел на младшего, который сидел на кровати, сложив ноги по-турецки и ел кукурузные чипсы, постоянно облизывая жирные пальцы, чем доставлял созерцательное удовольствие брату.
- Чем хочешь заняться? Мы можем съездить куда-нибудь, посетить интересные места.
Билл оторвал взгляд от экрана телевизора и как-то странно посмотрел на старшего.
- Давай, я не против, - мальчишка пожал плечами и отправил в рот очередную порцию вредности.
- Тогда предлагаю первым делом посетить Хофбройхаус (Hofbrauhaus)*, так что заканчивай с чипсами.
Младший Каулитц показал язык, но всё же отложил в сторону уже почти, что пустую пачку.
- Тогда чего сидишь, иди мой руки, собирайся, - Том говорил тоном ворчливого и вредного старшего брата.
Билл показал уже средний палец, но послушался, вставая с пастели и вприпрыжку двигаясь в сторону ванной комнаты.
В воскресение, в преддверии праздника, в Хофбройхаусе было просто непозволительно огромное количество народа. У Билла рябило в глазах от национальных костюмов официантов, от огромного и шумного скопления туристов и самих немцев, которые пришли выпить пива вдоволь и хорошо провести время. Слава Богу, осталось ещё парочка столиков, и парни разместились у окна на втором этаже трёхэтажного здания.
- Тут здорово, - Билл крутил головой, нисколько не скрывая своего восторга и жадно впитывая атмосферу места.
- А ты что думал, не зря же считается, что если ты был в Мюнхене и не посетил Хофбройхаус, то зря съездил.
- Только шумно очень, - брюнет улыбнулся и провёл пальцами по мягкому кожзаменителю, которым было обито меню.
- Это ещё не начали танцевать, скоро тут будет похлеще, чем в самом крутом клубе Берлина, - Том подмигнул брату и открыл меню – Что есть будешь?
Билл пожал плечами и принялся листать странички. Но в голове было столько мыслей, что парень никак не мог сосредоточиться на выборе.
- А ты что?
- Я? О, я буду полулитровую кружку разливного тёмного для начала, потом тёплую квашенную капусту к нему и сосиски.
- Я тоже самое.
- А не мал ещё, чтобы пиво пить? – старший ехидно улыбнулся брату, который даже в лице изменился от негодования.
- В самый раз будет, - гордо вскинув подбородок, подросток махнул рукой, подзывая официанта.
Тому ничего не оставалось, как согласиться.
Спустя пару часов и полтора литра пива, выпитого на каждого, Биллу стало казаться, что он любит всех, кто сегодня решил посетить это местечко. Громкая музыка, крики, танцы и море пива, которое каждую секунду наполняло пузатые стаканы – всё это вводило в состояние транса. А атмосфера непринуждённости и какого-то беспричинного праздника рождало ощущение полной эйфории.
- Эй, не скучай, - Том улыбнулся и прогнулся через столик, щёлкая младшего по носу.
- Я и не скучаю, - Билл фыркнул, но в его взгляде не было раздражённости – Просто пиво заканчивается.
- Ты малолетний алкаш, - старший Каулитц рассмеялся и сделал несколько глотков невероятно приятного алкоголя, облизывая влажные от напитка губы.
Брюнет следил за его действиями, чуть склонив голову на бок.
- Знаешь, я очень хочу сейчас тебя поцеловать. Жаль, что это невозможно, - Билл немного грустно улыбнулся и отправил в рот вилку с капустой.
Это было то, что угнетало его больше всего – их отношения придётся скрывать если не всю жизнь, то добрую её половину. Общественность с трудом, но принимает нетрадиционные отношения, тем более, с каждым годом это становится всё более и более распространёно, но вот инцест…С этим вряд ли она примирится когда-нибудь. Том смотрел на вдруг поникшего брата, который ещё пару минут назад совершенно счастливо улыбался и хохотал над его шутками. И чувство какой-то непонятной вины вдруг захватило парня. Наверное, младшему хотелось нормальных отношений, когда можно прижать любимого человека к себе, взять за руку и так далее, не боясь, что на вас как минимум косо поглядят. Этого Том дать не мог, как бы сильно не хотелось.
- Знаешь, мне жаль, что всё так, на самом деле. Но, в любом случае, это не делает мои чувства к тебе слабее. Может, даже наоборот. Билл, я люблю тебя.
Это было, как гром среди ясного неба. Брюнет вскинул голову и уставился не своими глазами на брата. Окружающий мир за секунды сузился до минимального размера, захватывая только их двоих. Ладонь Тома накрыла руку брата, нежно касаясь пальцами тонкого запястья, а потом и узкой ладони. Билл почувствовал, как краснеют его щёки.
- Я…я тоже люблю тебя, Том. Правда. И я говорю это не по тому, что ты только что признался мне в чувствах, а потому, что это на самом деле так, - мальчишка смешно тараторил, вызывая у старшего улыбку умиления.
- Я знаю, я чувствую это. И, надеюсь, ты также ощущаешь меня.
Билл кивнул, переплетая свои пальцы с пальцами брата. Хотелось, как минимум, кричать от счастья.
- Может, ещё по кружечке? – Том прищурился и хитро взглянул на мальчишку – Или тебе уже всё, хватит?
Брюнет засмеялся и пнул брата под столом, из-за чего старший смешно дёрнулся и разразился смехом следом за младшим. Все мрачные мысли братьев растворились в очередной порции спиртного и ощущении безграничного тепла друг к другу.
Ночной Мюнхен был ещё более хорош, чем при дневном освещении. Устроившись на заднем сиденье такси, Каулитцы, словно два подростка (а не один) с практически открытыми ртами разглядывали открывающуюся им панораму. Центральная площадь выглядела просто фантастически.
- Завтра тут будет ещё лучше, - Том шепнул на ухо разомлевшему под его боком брату, который начал уже дремать.
- Ага, и особенно прекрасен буду я в своём нелепом наряде, - Билл пьяненько хихикнул и поудобней устроился, кутаясь в толстовку старшего и растягивая и так безразмерную вещь.
- Ты будешь особенно хорош, - старший Каулитц коснулся языком мягкой мочки уха брата, заставляя того заёрзать на своём месте.
Билл громко выдохнул и дёрнул головой, немного отодвигаясь от Тома и замечая, что водитель пристально и с любопытством смотрит на них в зеркало заднего вида. Этот факт почему-то именно сейчас вызвал даже какое-то удовлетворение, словно Билл хотел, чтобы на них смотрели и все знали, что вот этот невероятно красивый парень с чёрными французскими косичками уже занят. И ни кем-то, а им.
Когда добрались до квартиры, единственное, чего хотелось Биллу, это упасть на любую горизонтальную поверхность и уснуть. Громко зевая и пошатываясь, мальчишка шёл по коридору, придерживаясь за стену. Том с любопытством наблюдал за пьяным подростком.
- Ты как хочешь, а я спать, - пробормотал брюнет, наконец-таки заруливая в спальню и валясь на диван.
- Может, доберёшься хотя бы до кровати? – старший Каулитц встал в дверях, стягивая толстовку с футболкой и кидая вещи на стул.
Билл лениво пошевелил рукой и отрицательно замотал головой.
- Нет, я слишком устал.
- Но ты не можешь спать на диване, детка.
Брюнет снова лениво пошевелился и приподнял голову.
- Могу. Если хочешь, я подвинусь и ты устроишься рядом.
Том рассмеялся и отрицательно покачал головой.
- Знаешь, большая и мягкая пастель как-то прельщает меня больше, поэтому…
Билл не успел понять, что произошло, но спустя пару секунд он понял, что находится не на горизонтальной поверхности, а на плече брата. Старший не смог удержаться от громкого шлепка по упругой заднице, которая была буквально перед его глазами, на что брюнет шлёпнул брата в ответ, благо, он мог дотянуться, находясь в таком положении.
- Мне нравится, когда ты делаешь что-то подобное. Особенно тот внезапный засос на шее, это было круто.
- Хватит болтать и опусти меня, а то уже подташнивает.
Том засмеялся и резко опустил младшего на кровать, нависая сверху. В почти, что полной темноте очертания брата расплывались, и Билл видел перед собой только какой-то абстрактный образ.
- Том, я устал, так что не надейся, что сейчас мы будем чем-нибудь заниматься.
- О чём ты, младший братик? – старший сделал самое невинное лицо, на которое только был способен и провёл пальцами по нежной щеке брата – Вообще, нам нужно выспаться, завтра будет тяжёлый день.
Брюнет кивнул и прильнул к ладони брата, мурлыкая, словно кот.
- Разденешь меня и уложишь спать? Я так устал, что не могу даже пошевелиться.
- А что мне за это будет? – игриво отозвался старший.
Билл на секунду задумался и прикусил губу.
- Узнаешь завтра, но думаю, тебе понравится. Даже очень.
- Ладно, поверю на слово и понадеюсь, что ты не будешь обманывать любимого старшего брата.
Брюнет сделал ангельское личико и заложил руки за голову.
- Ну, приступай тогда.
Том хмыкнул. Это обещало быть интересным.
* - Хофбройхаус (Hofbrauhaus) - всемирно известный пивной зал, основан в 1589 году и с тех пор считается одним из самых популярных достопримечательностей города Мюнхена. Пивной зал вошел в историю Германии потому, что здесь в 1923 г. произошел пивной путч, положивший начало политической карьере Гитлера. Традиционная еда, музыка, танцы (обычно на втором этаже), официанты и официантки в традиционных костюмах, и, прежде всего, море знаменитого пива делают Хофбройхаус обязательным для посещения.
Глава 4.
Сквозь пелену сна Том почувствовал что-то очень приятное. Приоткрыв один глаз, он попытался разглядеть источник пробуждения. Им оказался никто иной, как Билл. Брат занимался вполне любопытным делом – откинув одеяло в сторону, он нежно поглаживал живот старшего круговыми движениями.
- И тебе доброе утро.
Мальчишка вздрогнул от неожиданности и посмотрел заспанными глазами на парня, улыбаясь чуть смущённо.
- Как я понимаю, это плата за вчерашние? – голос Тома был хриплый со сна и жутко сексуальный – Тогда, думаю, тебе стоит перейти к более смелым действиям.
Всё дело было в утренней эрекции, которая не давала шансов спокойно соображать парню. Том, не стесняясь, перехватил ладонь младшего и опустил её на свой возбуждённый орган. Билл заёрзал, устраиваясь поудобней, словно он собирался сейчас смотреть фильм, а не дрочить брату.
- Он такой твёрдый, - задумчиво протянул брюнет, медленно оттягивая резинку боксёров в сторону и оголяя напряжённую плоть – И красивый. Мне нравится.
Старший Каулитц одобрительно закивал головой. Ему нравилось такое отношение к своему члену.
- Могу тебя уверить, ты ему тоже пришёлся по душе.
Билл улыбнулся и аккуратно погладил головку, сдвигая крайнюю плоть, на что Том застонал сквозь зубы, сгребая одной рукой простынь под пальцами.
- Знаешь, мне сейчас очень хотелось бы…
- Тсс, - мальчишка вскинул ладонь, давая понять, чтобы брат замолчал – Я прекрасно знаю, чего тебе хочется.
После этих слов младший решил не церемониться и показать, что он не маленький и мальчик и знает, чего хочется мужчине утром в таком положении. Стянув бельё с брата, Билл наклонился и высунул язык, медленно проводя от яиц и до головки, словно беря пробу. Оставшись явно довольным изведанным, брюнет приоткрыл рот и обхватил головку губами, языком обводя каждую вену.
- О чёрт, да-ааа.
Тяжёлая ладонь Тома опустилась на затылок младшего, надавливая. Билл покорно открыл рот шире и взял почти на всю.
- Знаешь, ради такого я готов нянчиться и снимать с тебя носки хоть каждый день по несколько раз.
Брюнет хмыкнул с членом во рту и с упоением принялся за своё дело. Он делал это так хорошо, что старший не смог больше вымолвить ни единого приличного слова. Всё, что у него выходило, не подлежало цензуре.
- Ну, что, готов?
Билл отрицательно закивал головой. Разве к этому можно было быть готовым?
- Я не хочу, Том.
- Перестань, - старший махнул рукой и задорно подмигнул – Пошли, иначе мы пропустим всё самое интересное.
Брюнет кисло улыбнулся и двинулся вперёд, держась за стену.
- Я даже не могу ходить на этих дуратских каблуках, какой в этом всём смысл?
- Не ной, это платформа, должно быть легко.
Билл возмущённо вскинул голову.
- Тогда, бл*дь, одевай сам этот наряд готичной проститутки и иди куда хочешь!
- Слушай, тебя что, стоило тр*хнуть утром пальцами, чтобы ты был хотя бы более или менее адекватный?
Брюнет покраснел и опустил голову, кусая и так искусанные губы. Было неприятно.
- Чёрт, прости, я не хотел тебя обидеть, - Том подошёл вплотную к брату, который был теперь с ним одного роста, и приподнял за подбородок его лицо – Прости. Но Билл, мне казалось, мы ещё вчера утрясли вопрос с твоим костюмом.
- Я просто стесняюсь, - мальчишка прижался к старшему, цепляясь за его толстовку.
- Знаешь, я больше чем уверен, что мы встретим сегодня множество фриков, по сравнению с которыми ты будешь казаться просто невинным ангелом в скучном костюмчике.
Брюнет улыбнулся и чуть оттолкнул от себя парня.
- Пойдём, время не ждёт, мне ещё нужно будет привыкнуть ходить на этих «ходулях».
Том улыбнулся и шлёпнул брата по заднице, давая таким образом добро на его намерения.
Оказалось, что старший Каулитц был прав, и хоть они прошли всего несколько кварталов вместе с многотысячной толпой, некоторые люди просто поражали своими костюмами, поэтому Билл довольно быстро расслабился и даже смог немного вжиться в свой образ. Том шёл, уже потягивая пиво из стаканчика, который ему вручила какая-то девушка в образе ведьмы.
- Так здорово ощущать себя участником этого сумасшествия, - Билл вдруг вынужденно вцепился в плечо брата, потому что его резко покачнуло в сторону.
Рука старшего сразу же устроилась на тонкой талии, прижимая к себе.
- Эм, может не стоит, тут же столько народа…
- Детка, процентов девяносто девять уверены, что ты анорексичная девчушка, так что расслабься.
- Пфф, - Билл выхватил пластмассовый стаканчик с пивом и сделал пару глотков – У меня уже болят ноги.
- Потерпи, надо дойти до площади.
Мысленно младший Каулитц уже давно достаточно жестоко разделался с братом. Но на горизонте показалась булочная, и мысли мальчишки сразу же переключились на невысокое, но симпатичное здание.
- То-оом, давай зайдём, я хочу пончик.
- А больше ничего не хочешь? – старший пошло подвигал бровями и облизнулся.
- Не хочу, можешь не надеяться. Только пончик и кофе. Ну, пожалуйста. Мы ведь даже не позавтракали.
- Если бы ты меньше возился в ванной, - на последних словах пальцы Тома ловко юркнули под коротенькую юбку и сжали упругую ягодицу, заставляя Билла дёрнуться и визгнуть, привлекая к себе внимание доброй половины парней, которые и так не сводили глаз с очаровательной «нимфетки» - То мы успели бы и поесть.
Возможно, проблема ещё была в том, что на брюнете были маленькие кружевные трусики, которые буквально не давали покоя старшему.
- Если бы ты не соизволил отсосать мне, а потом тр*хнуть языком, - вдруг горячо зашептал брюнет на ухо брату – То тогда я оказался бы в ванной намного раньше.
Том даже опешил от такого внезапного заявления. Отойдя от шока, он мокро поцеловал Билла в шею и довольно улыбнулся. Воспоминания, вызванные словами младшего, были очень даже приятными.
- Ладно, пойдём, купим тебе сладенького.
Брюнет хмыкнул, совершенно так же, как это делал обычно старший и даже ускорил шаг по направлению к заветному помещению.
Купив два пончика и порцию кофе (Том решил, что его вполне устраивает недопитое пиво), парни устроились за одним из маленьких столиков на двоих, которые находились на улице перед булочной. Билл удобно устроился на коленях старшего, обнимая его одной рукой за шею. Он вёл себя, словно и вправду был девчонкой. Обнюхав аппетитное, посыпанное сахарной пудрой лакомство, брюнет с наслаждением впился в него зубами, испытывая чуть ли не оргазм от удовольствия.
- Как вкусно, ммм, - мальчишка закатил глаза и сделал глоток кофе со сливками – Это просто блаженство, Том.
- Дай мне попробовать.
- Неа, - брюнет вытянул руку в сторону, заставляя старшего рассмеяться – У тебя есть свой.
- Ты ещё такой ребёнок, Билл.
Мальчик ничего не ответил, снова кусая пончик и добираясь до яблочной начинки. Том посмотрел на лакомство, которое было в его руке, и, отодвинув салфетку, пошире открыл рот, откусывая.
- Бл****дь, с*ка!!!
Билл еле успел вскочить на ноги, чуть не опрокинув столик, потому что брат начал махать руками, дёргаться и плеваться прямо на землю. Мальчишка пару секунд непонимающе смотрел на старшего, а потом вдруг начал хохотать, хватаясь за живот и покачиваясь на каблуках.
- Только не говори, что тебе попался счастливый, с горчицей*, - сквозь смех пробормотал Билл.
Том зло сверкнул глазами, но увидев такого забавного, угловатого подростка, который стоял в образе девочки, на тоненьких ногах-спичках, и смеялся, покачиваясь и сжимая в одной руке сразу стаканчик с кофе и недоеденный пончик, а второй колотил себя по животу, раздражение сразу спало, и даже наоборот, старшему стало весело и он засмеялся вместе с братом.
- Чёрт, дай мне кофе. Я надеюсь, оно хотя бы не с солью?
Билл разразился новой порцией смеха, и отрицательно покачав головой, протянул брату картонный стаканчик.
- Хочешь мой укусить? Он вкусный.
Старший Каулитц сделал пару глотков приятного напитка, задумался на несколько секунд и подвигал бровями.
- Я не отказался бы укусить твой…сам понимаешь, что. Он тоже вкусный.
Брюнет чуть смутился и подошёл к брату, засовывая в рот остатки мучного.
- Много хочешь, мало получишь, - с набитым ртом пробормотал парень, тыкая старшего под рёбра – Пойдём, надо успеть на площадь до того, как начнётся концерт.
К тому моменту, как парни добрались до Мариенплатц**, там уже была просто уйма народа. Люди кричали, пели песни, кидали конфетти и раздавали конфеты с выпивкой. Поражало разнообразие костюмов и образов, словно это было шествие не на католический праздник, а на Хэллоуин, как минимум. Мимо братьев, между делом сказано, прошёл уже не один парень, наряженный девушкой, поэтому Билл чувствовал себя вполне спокойно и даже уверенно.
- Ратуша здорово выглядит, жаль мы пропустили, как бьют часы, - брюнет чуть расстроено вздохнул и облокотился на брата.
Его ноги уже прилично гудели, на самом деле. Но он старался не подавать вида.
- Дорогой мой, чтобы добраться сюда к одиннадцати утра, нам пришлось бы встать в шесть, как минимум, - Том погладил острое плечо брата и достал пачку сигарет из заднего кармана джинс – Но если ты хочешь, мы можем перед отъездом заехать сюда утром.
Младший Каулитц согласно закивал головой и обвёл взглядом окружающих.
- Знаешь, это самые счастливые дни, которые были в моей жизни. Спасибо тебе за это.
- Эй, они ещё не закончились, рано благодарить, - Том подмигнул брату и с наслаждением выпустил дым через нос – Предлагаю после концерта посетить музей игрушек, если он работает, конечно.
- Мне кажется, на меня будут косо смотреть, - неуверенно протянул подросток.
- Ой, а тебе не всё ли равно?
Билл посмотрел в глаза брату и вдруг согласно кивнул. А на самом деле, какая разница, кто, что о нём подумает? Наплевать на других.
К восьми часам вечера Каулитцы были уже прилично подвыпившими и совершенно довольными прошедшим днём. Билл вис на плече старшего, всё больше замечая на себе плотоядные взгляды парней и мужчин. Это смущало и заводило одновременно. Том крепко, собственнически прижимал к себе младшего, ощущая непонятное удовольствие от того, что этот мальчишка в наряде юной Лолиты, собирал столько пристального внимания и чуть ли не улюлюканья себе в след. Знали бы все эти парни, желающие забраться под эту коротенькую юбочку, что там их ожидало интересное открытие. Хотя, возможно, некоторым это «открытие» даже очень понравилось бы.
- Хочешь выпить? – старший кивнул в сторону бара с яркой вывеской, в который активно заходил народ – Или поедем домой?
Билл задумчиво покачнулся на платформе, прикусывая ноготь. Он смотрелся как потерявшаяся девочка.
- Может, купим что-нибудь и поедем домой?
Такой вариант вполне устраивал Тома, даже так – он очень нравился парню.
- Ок’эй, тогда надо найти магазин, который ещё продаёт выпивку.
Брюнет кивнул и неспешно двинулся по узкой улочке. Он чувствовал что-то странное, какое-то предчувствие или что-то вроде того. Старший шёл чуть сзади, засунув руки в карманы широких джинс и следил глазами за мерно покачивающимися бёдрами. Иногда Билл спотыкался и забавно заваливался в сторону, сразу резко взмахивая руками и пытаясь ухватиться за воздух. Но потом он встряхивал искусственными волосами и двигался дальше, чуть смущённо улыбаясь прохожим, словно извиняясь за свою неуклюжесть.
- Заворачивай, - Том окликнул младшего и кивнул головой на небольшое крыльцо с характерной вывеской.
Билл ловко развернулся и обернулся, пристально смотря на брата. Его глаза, казалось, кричали о чём-то очень важном. О таком, что вслух вряд ли произнесёшь. И старший, кажется, уловил, что же кричал этот взгляд.
- Может, подождёшь меня на улице? Я быстро.
Мальчишка застыл на первых ступеньках небольшого крыльца, обдумывая ситуацию. Казалось, сейчас происходило завуалированное обсуждение самого главного.
- Хорошо, но ты там не долго, а то мне как-то не очень тут одному в таком виде стоять.
Том кивнул и скрылся в магазинчике. Взяв корзину для продуктов, парень двинулся в сторону алкогольных рядов. Голова плохо соображала, но старший был уверен, что нужно шампанское. Положив пару бутылок напитка, а также прихватив вино и виски (исключительно для себя последнее), Том развернулся по направлению к кассе. Кинув в корзину пачку фруктовой жвачки и плитку молочного шоколада (явно на утро), парень встал в конец небольшой очереди. Лихорадочно мучила мысль, а правильно ли он понял брата, и может ему просто показалось, что Билл намекал на что-то. Чем ближе старший был к кассе, тем невыносимее съедала мозг навязчивая идея секса с младшим. Том так сильно задумался, что не заметил, как подошла его очередь.
- Здравствуйте.
Парень вздрогнул от звонкого голоса молоденькой кассирши, которая в честь праздника была в наряде озорного ангелочка. Было страшно представить, как сегодня с этим обстоит дело в секс-шопах. Том выложил на ленту незатейливое содержимое корзины и поднял взгляд на стенд с сигаретами.
- Пачку Мальборо красных, даже давайте две, - старший нервно улыбнулся и перевёл взгляд на довольно нескромный ассортимент презервативов.
Закусив губу, Том несколько секунд разглядывал такие привычные коробочки и нерешительно взял одну упаковку, прихватив маленький тюбик со смазкой. Где-то в конце очереди послышались смешки от компании подростков. Если бы не какое-то чудо, Том, наверное, даже покраснел бы.
- И пакет, пожалуйста, - кое-как выдавил из себя старший, распихивая по карманам джинс сигареты, жвачку и презервативы.
Оставалось надеяться, что он понял всё правильно.
В квартире было душно и темно. Билл ковырялся в прихожей с застёжкой туфлей, бормоча ругательства себе под нос. Его пальцы слегка дрожали, от чего никак не получалось расстегнуть ремешок. Прислонившись к стене, он изо всех сил пытался расправиться с платформой, от которой ужасно болели ноги, но ничего не выходило.
- То-оом! – Билл вскинул голову, сдувая с лица синтетические пряди – Помоги мне!
Старший вынырнул из-за угла, со стороны кухни. Он был уже в одних джинсах, а в руках держал бутылку и два бокала.
- Я не могу их снять, - заканючил младший, забавно топая ногой – Помоги, а.
Том хмыкнул и вскинул брови. Из-за поднятой ноги брата короткая юбочка задралась, открывая вид на стройные ноги и кружевную резинку кремовых чулок. Ещё чуть-чуть, и можно было бы увидеть трусики.
- Момент, - старший завернул в спальню и поставил бутылку с бокалами на маленький столик.
Вернувшись в коридор, он лицезрел брата, у ног которого мирно валялся парик.
- Он мне надоел, - Билл забавно пожал плечами и покачнулся – Ну, давай же.
Том медленно подошёл к брату и опустился на корточки. Пальцы коснулись тонкой щиколотки, заставляя мальчишку хихикнуть.
- Щекотно, ну.
- Щекотно? А если так?
Ладони заскользили выше, по коленям и дальше по внутренней стороне бёдер. По телу младшего прошёл электрический разряд удовольствия.
- А так хорошо, - выдохнул он.
Том хмыкнул, думая, что ещё бы было не хорошо.
- Ладно, мы к этому вернёмся позже, - парень пошло подвигал бровями и убрал руки с ног брата.
На расстёгивание туфлей ушло всего-то пару секунд. Билл ухватился за плечо старшего и наконец-таки скинул надоевшие каблуки.
- Ооо, ты бы знал, как хорошо.
- Нет, спасибо, поверю на слово, - Том подмигнул брюнету и медленно поднялся – Пойдём, надо расслабиться, верно?
Мальчишка кивнул и засеменил в комнату.
- Давай не будем большой свет включать? – Билл упал на кровать, раскидывая руки – Обойдёмся торшером, м?
- Как хочешь, - старший пожал плечами и включил маленькую лампу, которая стояла на прикроватной тумбочке – Хочешь интимную обстановку?
Мальчишка спрятал лицо в ладонях и качнул ногой. Том облизнулся и подошёл к журнальному столику, беря в руки бутылку шампанского.
- У меня ощущение, что сегодня рождество, - парень хмыкнул и ловко открыл бутылку, заставляя Билла вскрикнуть от резкого хлопка.
Разлив алкоголь по бокалам, Том подсел к брату, вручая один младшему. Мальчишка принял вертикальное положение и сделал несколько жадных глотков спиртного.
- Планируешь напиться? – старший хмыкнул и положил руку на острую коленку.
Билл несколько секунд смотрел на пальцы брата, которые медленно гладили его, и утвердительно кивнул. Больше всего мальчик надеялся на то, что Том сам догадается о том, какие планы были у него на эту ночь. Правда, мысли о сексе заставляли изрядно нервничать, от чего Билл снова припал к бокалу и буквально в несколько глотков допил шампанское. Нужно было хорошенько набраться, ведь если верить Интернету и различным форумам, первый раз обещал быть далёк от удовольствия.
- Эй, не торопись, - старший забрал пустой фужер из рук младшего и поставил его на пол, рядом к своему, который был практически полностью полный – У нас ещё вся ночь впереди и не одна бутылка в холодильнике.
За окном послышались счастливые крики людей и грохот салюта. Комнату озарили разноцветные блики, которые расползлись по лицам парней, на что Билл мечтательно заулыбался.
- Да, вся ночь, вся ночь… - пробормотал мальчишка, прижимаясь к брату и устраивая свою голову на его плече.
Том сделал вид, что ничего такого не расслышал.
Была почти полночь, когда Билл, совершенно пьяный, стоял в дверях спальни, держа в руке открытую бутылку вина и пил его прямо из горла, смотря на то, как старший курит, устроившись на постели. Шторы были не задёрнуты, и ночной свет приятно освещал кровать и брата, который казался невообразимо красивым в таком освещении. В прочем, Том и так был очень и очень хорош. Торшер давно был выключен, и Билл ощущал себя необыкновенно уютно в полумраке комнаты.
- Иди сюда, - парень затушил сигарету и поманил младшего пальцем, хлопая по месту рядом с собой – Давай, иди.
Мальчишка нетрезво улыбнулся и подошёл к кровати, устраивая полупустую бутылку на тумбочке.
- А чем мы займёмся? – брюнет приподнял брови и облизал влажные, сочные от вина губы.
- Ты сперва залезь на кровать, а потом узнаешь, - Том подвигал бровями и провёл раскрытой ладонью по своей груди.
Билл проследил за этим гипнотизирующим действием и поставил одно колено на постель. Старший Каулитц резко сел, и брюнет даже не успел моргнуть, как оказался заваленным на лопатки. Подмяв брата под себя, Том сразу же припал к пухлым губам требовательным поцелуем. Билл покорно разомкнул губы, пропуская язык брата в свой рот и позволяя себя грубо поцеловать. Голова немного кружилась и казалось, что они находятся в невесомости. Руки Тома заскользили по гибкому телу, ощущая, как оно подрагивает от желания.
- Чего тебе сейчас хочется? – старший забрался ладонью под короткую юбочку, которая задралась и не прикрывала уже ровным счётом ничего.
Пальцы жадно погладили бёдра и скользнули под резинку белья, нащупывая уже возбуждённый член. Билл задрожал, жарко выдыхая и раздвигая ноги шире. Ему хотелось чего угодно, лишь бы это не кончалось.
- Хочешь, я отсосу тебе? – Том шептал, облизывая мочку уха и дразняще поглаживая твёрдый член брата.
Брюнет согласно кивнул, цепляясь за голые плечи старшего.
- Только...раздень меня сперва.
Том хмыкнул и кивнул, убирая руку с пениса младшего и садясь в его ногах. Окинув оценивающим взглядом худое тело, парень принялся расстегивать крючочки на корсете. Билл нетерпеливо пытался развязать тугую шнуровку. Когда наконец-таки со всем этим было покончено, Том стянул с брата кусок чёрно-красной ткани и откинул её куда-то на пол, сразу же наклоняясь и обхватывая губами проколотый сосок. Брюнет несдержанно застонал, снова цепляясь за плечи брата. Старший зажал между пальцами второй сосок и слегка оттянул его, заставляя Билла выгнуться дугой, на что парень одобряюще хмыкнул.
- Думаю, ты не будешь против расстаться с юбкой.
Том ухмыльнулся и стащил кусок обтягивающей материи с бёдер брата. Теперь Билл остался в одних чулках и практически женских трусиках. Если бы у него до сих пор были длинные волосы, то старший почувствовал бы себя крайне забавно. Хотя сейчас брат выглядел довольно занимательно с чуть размазавшимися тенями и потёкшей тушью, короткими волосами и этими женскими принадлежностями, которые ещё остались на нём. Билл нетерпеливо дёрнул ногой, заставляя Тома вынырнуть из своих раздумий. Наклонившись, парень ловко подцепил зубами резинку чулок и принялся стягивать их, второй же рукой он поглаживал впалый живот брата. Спустя несколько минут мальчишка остался в одном белье, ёрзая от нетерпения.
- Не хочешь меня тоже раздеть? – старший хмыкнул и кивнул на свою ширинку.
Билл принял вертикальное положение, усаживаясь на задницу и разводя ноги для удобства. Погладив Тома по кубикам пресса пальцами, брюнет сжал его член сквозь джинсовую ткань и прогнулся вперёд, утыкаясь лицом в поджарый живот. Старший запустил руку в густые волосы и одобряюще облизал пересохшие губы. Брюнет тем делом медленно расстегнул ширинку штанов и запустил ладонь сразу под резинку боксёров.
- Не спеши, сладкий, - Том мягко оттолкнул брата, заваливая его обратно на спину и сам освободился от лишней сейчас одежды.
Билл смотрел на старшего, с трепетом ожидая того, что будет дальше. Том опустил руки на узкие бёдра брата, поглаживая выпирающие тазобедренные косточки. Наклонился и зубами подцепил ткань трусиков, оттягивая их вниз. Стянув бельё с младшего, Том залюбовался открывшейся картиной. Билл, растрепанный, с горящими щеками, разведёнными коленями и налившимся членом, который чуть отклонялся вправо. Парень накрыл ладонью пенис и погладил воспалённую головку. Мальчишка дёрнулся и запрокинул голову, цепляясь пальцами за простынь практически до хруста.
- Сейчас будет хорошо, Билл, - предупредил старший.
Том сжал член брата рукой у основания в тугое кольцо и, наклонившись, обхватил одну только головку губами, мягко облизывая. Брюнет дёрнулся, как от удара током. Том хмыкнул и вобрал глубже, начиная массировать твёрдые яички пальцами. Билл захныкал от удовольствия и сильнее сжал руками тонкую ткань. Старший увлечённо ласкал языком, помогая себе рукой и поглаживая тугое колечко мышц. Выпустив блестящий от слюны член изо рта, Том раздвинул упругие ягодицы и коснулся языком сфинктера.
- То-оом, - Билл распахнул глаза и приподнялся на локтях.
Ему хотелось видеть это. Старший облизнулся и вжался губами в тугую дырочку. Брюнет обожал такого рода ласку, она буквально срывала все тормоза ему. Том размеренно тр*хал языком брата, рукой дроча ему в такт движений своего языка. Долго, конечно, Билл не смог это терпеть. Разомлев от наслаждения, мальчишка метался по кровати, постанывая и поддаваясь навстречу движений внутри него. Когда брюнет был готов уже кончить, старший вдруг отстранился и навалился на него, впиваясь в губы жёстким поцелуем. Жадно целуя младшего, Том ласкал пальцами влажный от собственной слюны проход парня, на что Билл стонал ему прямо в рот.
- Я хочу тебя, - старший покусывал тонкую шею, сразу же зализывая следы от зубов - Очень хочу, Билл.
Брюнет нащупал рукой член брата и чуть сжал, заставляя старшего рыкнуть и присосаться к его шее, оставляя довольно красочную отметку.
- Я…я тоже хочу тебя-яя, - Билл задрожал, потому что язык брата принялся исследовать ушную раковину, а указательный палец на одну фалангу вошёл в его расслабленное тело.
- Нет, Билл, я серьёзно, - Том надавил сильнее, и брюнет охнул, когда палец оказался в нём полностью.
Он чувствовал в себе что-то лишнее, но это было так приятно. Брат начал плавно двигать пальцем, пристраивая средний к пульсирующей дырочке.
- Позволишь мне…позволишь мне сделать тебя мужчиной, скажем так? – Том хмыкнул и осторожно просунул второй палец, заставляя младшего дёрнуться.
Билл закрыл глаза, пытаясь осознать, что от него требуется. Но затуманенный желанием мозг посылал только какие-то непонятные импульсы.
- Да, - коротко ответил брюнет, расставляя ноги шире.
По телу старшего Каулитца пробежала волна мурашек. Вытащив пальцы из брата, Том наклонился в поисках своих джинсов. Нащупав в одном из карманов пачку презервативов и тюбик со смазкой, парень положил это сбоку от себя и чуть дрожащими руками принялся вскрывать смазку. Билл лежал всё с также закрытыми глазами. Его грудь часто вздымалась, а с приоткрытых губ срывалось тяжёлое дыхание.
- Только не бойся, - Том смазал пальцы и снова навалился на младшего.
Билл повернул голову в его сторону и сам потянулся за поцелуем. Так было легче отвлечься. Старший приставил два смазанных пальца к анусу и принялся осторожно вводить их в брата. Билл чуть напрягся, но довольно быстро расслабился, позволяя развести пальцы в стороны. Том принялся двигать ими внутри, растягивая для чего-то явно большего. Брат жался к нему, жарко целуя в шею и бормоча что-то вроде «Да, ещё, ещё Том».
- Готов к третьему? – Том приподнял лицо младшего за подбородок, шепча в искусанные губы.
Билл кивнул, облизываясь и задевая кончиком языка губы брата. Старший накрыл его рот поцелуем и принялся вводить третий палец. Выходило трудновато, Билл был узкий и горячий, влажный. Тома передёрнуло от желания уже наконец-таки оказаться в нём. Вставив палец до конца, старший принялся двигать уже тремя. Мальчишку вдруг буквально подкинуло, и он протяжно застонал, хватаясь за старшего.
- Ооо, сделай так ещё, То-оом, сделай так ещё!
Парень хмыкнул, догадываясь о причине такого поведения. Он принялся размеренно тр*хать маленькую дырочку, надавливая на простату, а второй рукой поглаживал пульсирующий член брата.
- Тебе нравится? – Том шепнул Биллу на ухо, прикусывая холодную мочку.
- Очень, - на выдохе пробормотал младший, насаживаясь на пальцы.
- Хочешь, чтобы я тебя тр*хнул?
Брюнет вспыхнул и застонал, потому что пальцы брата снова мягко проехались по простате.
- Дда…
- Не слышу, Билл, - старший резко вогнал пальцы до упора, заставляя младшего вскрикнуть и выгнуться дугой.
- Да, Том, Боже мой, да!..
Мальчишка уже плохо понимал, что с ним происходит. Внизу живота всё горело, тело требовало разрядки и долгожданного проникновения. Том вытащил пальцы и погладил мизинцем растянутое и чуть покрасневшее колечко мышц. Наклонившись, обвёл его языком, вынуждая Билла захныкать.
- Если ты сейчас меня не тр*хнешь, клянусь, я убью тебя, - брюнет зло сверкнул глазами.
Он буквально сгорал от желания. Том хмыкнул и взял в руки упаковку презервативов. Быстро достав один и разорвав зубами шуршащую обёртку, старший раскатал резинку по своему члену. Билл внимательно следил за его движениями, испытывая странные ощущения. Том выдавил смазку себе на пальцы, и растерев холодный гель, осторожно смазал им проход брата.
- Попытайся расслабиться, и если тебе будет больно, сразу же скажи мне.
Билл фыркнул и закрыл глаза. Именно после этих слов на него напала внезапная паника. Брат лёг сверху, подхватывая его ноги под коленями и разводя максимально сильно. Билл зажмурился, прикусывая губу.
- Билл, открой глаза.
Мальчишка отрицательно затряс головой, хватаясь за простынь с новой силой.
- Если ты не откроешь глаза и не перестанешь трястись, я ничего не буду делать.
Подросток заскулил и послушался. Том выглядел немного злым.
- Я люблю тебя и не сделаю тебе больно, понятно? Так что перестань вести себя так, словно тебя сейчас начнут насиловать.
Возможно, Том был немного резок от того, что вид притихшего и сжимающегося брата напугал его так же, как Билла пугало происходящее. Но, в любом случае, младшего задели эти слова, и он отвернулся, пряча повлажневшие глаза. Том скрипнул зубами и опустился на брата, целуя того в шею.
- Прости меня. Я тоже немного волнуюсь, но всё будет хорошо, обещаю, тебе понравится.
Билл кивнул и повернулся лицом к старшему.
- Поцелуй меня и входи.
Том улыбнулся и нежно накрыл губы младшего. Взяв свой член в руку, он приставил его к тугой дырочке, поглаживая. Билла прошибла волна возбуждения от этого действия, и он призывно замычал в рот брату. Том на секунду отстранился, и, сделав глоток воздуха, как перед прыжком в воду, начал медленно входить. Первые секунды Билл никак не реагировал, только хмурился, упираясь взглядом в потолок. Старший вошёл наполовину, чувствуя нереальное давление и узость.
- Расслабься, малыш, так будет менее болезненно, - Том ласково погладил брата по щеке и поцеловал в губы.
Он не двигался, давая Биллу привыкнуть. Спустя какое-то время мальчишка смог наконец-таки расслабить мышцы. Том накрыл его немного опавший член рукой и начал поглаживать. Брюнет задрожал, облизывая губы.
- Давай до конца, я готов.
Билл закрыл глаза, представляя себе морской прибой и белый песок под пальцами. Он старался максимально расслабиться и сконцентрироваться на приятных ощущениях, которые дарили губы и пальцы брата. Том смотрел на немного напряжённое лицо брата, подметил капельку пота на виске, подрагивающие губы. Не отрывая взгляда от младшего, парень убрал руку с его члена и крепко взялся за узкие бёдра. Теперь предстояло самое главное.
- Прости, - тихо прошептал старший и резко поддался перёд, дёргая бёдра брата на себя.
Билл распахнул глаза и болезненно застонал в голос. Казалось, что его буквально разорвало на части. Глаза сами стали влажными, и капельки слёз собрались в уголках. Мальчишка чувствовал твёрдый, каменный член внутри себя, и это пока что не приносило никакого удовольствия. Том не двигался, нежно поглаживая тазовые кости брата и покрывая влажными поцелуями его лицо. Билл несмело пошевелился, прижимая старшего к себе.
- Двигайся, но только осторожно, пожалуйста, - сбивчего прошептал мальчишка.
Том навис над братом, уперевшись одной рукой справа от его головы о кровать. Он смотрел на чуть побледневшее, напряжённое лицо и ловил себя на мысли, что только сейчас понимает, насколько сильно его любит этот подросток. Аккуратно выйдя, Том качнулся вперёд, медленно входя обратно. Билл закусил губу, но не издал ни единого звука.
Спустя какое-то время болезненные ощущения практически прошли, по крайней мере, они свились к минимуму, и Билл наконец-таки стал получать удовольствие от происходящего. Том плавно двигался в нём, жарко дыша на ухо и покусывая шею. Задрожав всем телом, брюнет начал поддаваться навстречу. Старший сходил с ума от узости брата.
- Да, вот так, помогай мне, - томно зашептал парень, когда Билл снова поддался навстречу.
Тело младшего словно окутало языком пламени. Закинув ноги брата себе на плечи, Том начал двигаться быстрее, резче входя в податливое тело. Мальчишка запрокинул голову, гортанно застонав. Он пытался как-то сдерживаться, но в таком положении брат аккурат задевал простату, из-за чего совершенно не было никакой возможности вести себя тихо. Да и не хотелось. Коктейль из боли и жгучего наслаждения полностью захватил младшего. Том обхватил член брата в тугое кольцо и принялся резко подрачивать его в такт своих толчков.
- Как хорошо, Том, как хорошо-оо, - Билл выгнулся, с силой сжимая член внутри себя.
Старший застонал, отчаянно хватаясь за бёдра младшего. Он понимал, что до оргазма оставались считанные секунды.
- Делай так ещё, Билл, делай, - почти срываясь на крик, шептал старший, делая резкие толчки.
Билл покорно принялся сжиматься и подмахивать брату. Том сделал, наверное, не больше десяти толчков, после чего навалился на мальчишку, сгребая его в охапку, и протяжно застонав тому на ухо, кончил. Брюнет ощутил себя как-то странно. Это был первый раз, когда в него кончили, не смотря на то, что Том был в презервативе. Старший приподнялся на руках и осторожно вышел из брата. Билл чуть поморщился. Том стянул резинку с члена, связал её узлом, завернул в обёртку и кинул на пол. Не верилось, что это наконец-таки произошло. Брат был всё ещё возбуждён и покусывал губы в нетерпении. Старший наклонился, ловя головку губами. Билл застонал. Ему потребовалось несколько движений Тома головой, чтобы кончить, выкручиваясь на кровати.
- Как ты? – Том нежно погладил мальчишку между ног.
Дырочка была растянута и покраснела намного больше, чем после пальцев. Билл лежал, раскинув руки, и пытался восстановить дыхание. В голове не укладывалось, что теперь он не девственник, что они с Томом переспали только что. Всё оказалось не так страшно, правда, вначале ощущения были не самые приятные, да и сейчас чувствовалась саднящая боль.
- Я устал, - Билл улыбнулся и привстал на локтях.
Брат был потный, мокрый и пах сексом. Тому это безумно нравилось и возбуждало, но он понимал, что сейчас трогать младшего нежелательно, мальчишке будет больно.
- Спать будем? – старший провёл рукой по растрепанным волосам.
Билл, всё ещё не особо отошедший от случившегося, согласно кивнул. Том взбил подушки и уложил брата, накрывая одеялом. Подросток вопросительно вскинул брови.
- Я покурю и приду, - старший наклонился и нежно поцеловал мальчика в губы – Отдыхай, малыш.
Брюнет кивнул, лениво следя за тем, как старший тормошит джинсы в поиске пачки сигарет и зажигалки. Задаваться вопросом, почему Том не может покурить в спальне, не хотелось. Билла буквально вырубало. Хотелось, конечно, дождаться старшего, устроиться у него под боком, но на это не было никаких сил. Закрыв глаза, брюнет лёг на живот, пошире разводя ноги и обнимая подушку. Сон пришёл практически мгновенно.
Том курил на кухне, облокотившись о столешницу и смотря в окно. В доме напротив не горело ни единого окна, видимо, сегодня все отпраздновали карнавал как следует. По-хорошему, нужно было сходить в душ, но на это не было ни сил, ни желания. Какое-то непонятное ощущение не давало покоя. Теперь отношения с братом перешли на новый уровень, и старший ощущал ответственность за то, что будет происходить дальше. Не то, чтобы это пугало, но было как-то…странно, скажем так. Наверное потому, что это были первые серьёзные отношения парня. Первый человек, которому он сказал «я люблю тебя». Том успел нагуляться и теперь был готов всецело отдаться этим отношениям, но проблема была в том, что у Билла-то, как раз, не было безумной «молодости». И не было никакой уверенности, что через какое-то время он не перегорит и не захочет попробовать с другим или даже с другой. Это будет вполне естественно. И что делать тогда, Том не знал. Отпустить – нет, это точно не получится. А вынуждать, принуждать к отношениям…вряд ли из этого выйдет что-то хорошее. Затушив сигарету, парень открыл холодильник и достал початую бутылку виски. Сделав несколько глотков, Том решил всё-таки вернуться в спальню. Когда он зашёл в комнату, Билл уже спал, мирно посапывая. Электронные часы показывали «3:15». Парень забрался в постель, укладываясь рядом с братом. Некоторое время он разглядывал спящего мальчишку, после чего придвинулся к нему вплотную, и устроив свою ладонь на его пояснице, попытался заснуть. Это получилось практически сразу.
* - во время Rosenmontag в магазинах и булочных продаются пончики с повидлом «Берлинер», среди которых может встретиться «счастливый» с горчицей или монеткой, кому уж как повезет.
** - Мариенплатц (Marienplatz) - самая центральная часть Мюнхена, его сердце и душа. Площадь была названа в честь возвышающейся в ее центре Мариинской колонны. Мариенплатц славится великолепным неоготическим зданием Новой городской ратуши, построенной в период с 1867 по 1909 г.г. Знаменитые механические часы ратуши снабжены 43-мя колоколами и 32-мя фигурками из меди. Часы бьют ровно в одиннадцать часов утра, а с мая по октябрь еще в полдень и в пять часов вечера. Одновременно можно понаблюдать за целым представлением вращающихся на двух ярусах фигурок. На площади находится также здание Старой городской ратуши, в которой сейчас располагается музей игрушек.
Глава 5.
Открыть глаза было страшно, хотя Билл проснулся уже давно. Он не мог объяснить, чего именно боялся, просто тревожно и какое-то непонятное состояние. Может, похмелье? Том вроде бы ещё спал, прижимая его к себе. Билл приоткрыл один глаз и осторожно запрокинул голову, вздрагивая всем телом. Брат смотрел на него внимательным, нечитабельным взглядом.
- Доброе утро, - старший улыбнулся.
Но улыбка была довольно холодная. Билл непроизвольно изменился в лице и попытался сесть.
- Оу, - брюнет болезненно охнул и повалился обратно на кровать.
Кажется, сидеть и передвигаться будет довольно проблематично.
- Больно? – Том обеспокоенно зашевелился, смотря на брата, который устроился на животе.
- Есть немного, - Билл пожал плечами – А ещё пить хочется. И отлить.
- Всё и сразу, - старший хохотнул и вдруг сгрёб мальчишку в охапку.
Билл почувствовал что-то странное. Но это было определённо приятное чувство.
- Том…тебе не понравилось, да? – пробормотал брюнет, пряча голову в подушках.
- С чего ты взял? – старший удивлёно приподнял брови, нежно поглаживая брата по спине.
- Не знаю...
- Мне кажется, этот вопрос, про понравилось/не понравилось, должен задавать я, - Том хмыкнул - Скажи честно, жалеешь?
Старший перевернул брата на спину, замечая, как тот немного морщится, видимо, не от самых приятных ощущений. Билл выглядел растерянно и поджимал губы, отводя глаза. Всё шло кувырком. Утро после их первого раза Том представлял себе далеко не так. Неопределённость во взгляде младшего задевала и доставляла практически физическую боль. Парень не знал, как вести себя сейчас, наверное, Биллу требовалось какое-то время на то, чтобы всё осмыслить, но хотелось кричать от обиды. Он же тоже не тряпичная кукла, внутри которой синтетическая набивка и опилки. Он живой человек из плоти и крови, с чувствами, чёрт подери. Складывалось ощущение, что это его, а не младшего, вчера оттр*хали.
- Ладно, я пойду, приготовлю завтрак, а ты тут вставай, одевайся.
Том попытался выглядеть как можно более равнодушным. Сев, он нащупал на полу свои боксёры, и быстро натянув их, вышел из комнаты. Билл проводил брата взглядом и накрылся одеялом с головой, вгрызаясь зубами в подушку, надеясь таким образом подавить крик. Крик обиды и злобы на самого себя. Он понимал, что ведёт себя неправильно, но что-то заставляло делать так. Высунув голову из-под одеяла, брюнет окинул спальню взглядом. Бутылка вина, которое он пил вчера, всё также стояла на тумбочке. Билл протянул руку, и устроившись более или менее удобно, присосался к холодному горлышку. Может, это поможет?
Том жарил яичницу, стараясь отогнать навязчивые мысли, которые лезли в голову, словно мухи на сладкое. Хотя, в данной ситуации, как-то уместнее будет другое слово. Больше всего пугала мысль, что они, как множество пар, разбегутся после первого секса. Том не то, чтобы не хотел этого, он не мог представить такого. Ему вполне хватило тех трёх вынужденных месяцев. Осознание того, что он зависим от брата, немного пугало. И ещё больше пугало то, что невозможно было понять, как ко всему этому относится Билл, собственно. Не смотря на его слова о любви, старший ощущал себя как минимум неуверенным, и как максимум обманутым. Выключив плиту, Том поставил сковородку на подставку и провёл ладонями по лицу. Была необходима доза никотина. Как хорошо, что вчера он взял две пачки сигарет. Как знал, ей Богу. Послышался топот босых ног со стороны коридора, и через секунду на пороге кухни появился Билл в одной футболке. В футболке старшего, так, уточнение между делом. Мальчишка непринуждённо и не совсем трезво улыбался.
- У тебя, смотрю, продолжение банкета, - Том хмыкнул и выудил из открытой пачки сигарету, прикуривая.
Билл пожал плечами и сел за стол, устраиваясь на стуле с ногами. Старший молча поставил перед ним тарелку с только что выделенной долей поджаренных яиц. Брюнет взял в руки вилку, и Том подметил, что руки младшего дрожат. Билл прикусил губу, несколько раз тыкнул предложенную еду под пристальным взглядом брата, и ожидаемо отшвырнул столовый предмет, шумно всхлипывая и закрывая лицо руками. Слёзы текли неконтролируемо. Том затушил недокуренную сигарету и подошёл к брату, опускаясь на колени и разворачивая того к себе.
- Тише, не плач, - парень мягко отстранил ладони от лица младшего – Ну же, родной, ты чего?
Билл издал непонятный звук и прижался к брату. Том утыкался младшему в живот, кусая собственные губы от напряжения. Обняв брата за талию, парень ощутил, как тот нервно перебирает пальцами его косички и устраивает свою голову на его. Холодные слёзы закапали прямо на затылок Тому, заставляя вздрогнуть от неожиданности и неприятного ощущения.
- Билл, я тебя прошу, не плач, - старший с трудом отцепил от себя не совсем трезвого подростка и чуть встряхнул.
Хотя сейчас мальчишкой руководило далеко не спиртное. Том провёл пальцами по заплаканному, раскрасневшемуся лицу, пытаясь стереть солёные дорожки. Билл вцепился в его запястье, прижимая ладонь к своим губам с такой силой и отчаянием, словно сейчас мог кто-то зайти и забрать Тома куда-то далеко-далеко.
- Прости меня, - брюнет вжался лицом в раскрытую ладонь старшего – Пожалуйста, прости меня, Том.
Это было неожиданно. Вряд ли бы старший Каулитц мог предположить, что Билл будет извиняться перед ним. За что, собственно? Он ведь всего лишь подросток, который немного запутался в себе после первого раза. Простительно, в отличие от его эгоистичного поведения. Том сжал брата в объятиях, поднимаясь на ноги и вынуждая младшего неуклюже соскочить со стула.
- Это ты прости меня, - Том шептал в дрожащие губы, ловя себя на мысли, что ещё пару секунд, и он сам заплачет или что-то вроде того – Я не должен был вести себя, как последняя свинья.
Билл протестующе закрутил головой и несмело потянулся за поцелуем. Старший принялся мягко целовать, нежно, без языка, одними губами. Словно боясь причинить боль. Снова.
- Ты только не плач, ладно? – Том провёл рукой по мягким волосам, пропуская пряди между пальцами – Никогда больше не плачь, Билл.
Мальчишка прижался к старшему, ощущая непонятное облегчение. Они не сказали друг другу ничего, кроме «прости», но казалось, что всё было понято без слов.
- Хочешь в душ сходить? Мне кажется, тебе не помешала бы ванна, - Том подмигнул младшему и кивнул в сторону уборной – Если хочешь, я пойду с тобой.
- Хочу, - Билл снова спрятал голову на груди брата.
Он ощущал себя глупым, пятилетним ребёнком. Но сейчас хотелось быть таким. Даже нет…необходимо было, что ли.
Тёплые струи воды приятно били по груди. Билл стоял, запрокинув голову и жмурясь от удовольствия. Том сидел на стиральной машинке, внимательно следя за действиями брата. Взгляд непроизвольно отметил россыпь синяков на бёдрах, когда мальчишка чуть развернулся в его сторону, чтобы взять гель для душа и мочалку. Потом в глаза бросился красочный засос на шее, который до этого каким-то чудом был не замечен. Раньше старшему нравилось видеть всякого рода «отметки» на своих любовниках, но сейчас это почему-то не вызвало должного восторга. Возможно потому, что это был брат, а не очередная шл*ха на одну ночь.
- Тебе вчера было очень больно? – Том сам не знал, для чего спросил это.
Возможно, хотелось чем-то занять себя и как-то успокоить мысли. Потому, что смотреть на обнажённого брата было очень даже не просто. Билл повернул голову в сторону старшего и чуть смущённо улыбнулся.
- Ну так, в самом начале. Потом было хорошо.
Мальчишка облизнулся и развернулся обратно. Да уж, успокоить мыслишки не получилось.
- А сейчас болит?
- Есть немного. И ходить неприятно, - Билл усмехнулся и принялся выворачивать руку, пытаясь натереть себе спину.
- Давай помогу.
Том подорвался с места раньше, чем ему дали согласие. Стянув бельё и откинув его в сторону, парень скользнул в приоткрытую дверцу душевой кабинки. Билл развернулся, и смотря в глаза старшему, протянул намыленную каким-то фруктовым гелем мочалку. Том не любил такие запахи для себя, он предпочитал гели «Для мужчин», которые пахли обычно чем-то морским, свежим и дерзким, но для брата запах граната, яблока или вишни был идеален. В данном случае гель был вишнёвый, и старший принялся с энтузиазмом тереть спину с выпирающими позвонками. Но руки сами, словно живя отдельной жизнью, спускались всё ниже и ниже, и Том даже не заметил, как получилось так, что Билл оказался прижатый им к холодной плитке, а его ладони гладили ягодицы мальчишки.
- Ты, наверное, мечтал о другом пробуждении после первого раза, - Том заскользил руками по груди младшего, задевая чувствительные соски – Я готов исправить свой промах.
Билл хмыкнул и закусил губу, согласно кивая. Он не был уверен, что готов сейчас к чему-то большему, чем ненавязчивые ласки, ведь было ещё ощутимо неприятно между ног, но почему-то казалось, что брат всё и сам это знает и понимает. Том опустился на корточки, ладонями разводя ноги младшего и надавил ему на поясницу с двумя симпатичными ямочками, заставляя прогнуться в спине и опереться руками о кафельную стену. Билл опустил голову, в предвкушении закрывая глаза. Старший аккуратно развёл ягодицы в стороны. Маленькая дырочка брата была красная и чуть припухшая. Том нахмурился и подумал, что нужно будет купить какой-нибудь крем в аптеке. Подув на сжатое колечко мышц, парень осторожно провёл языком по нему, заставляя младшего дёрнуться и застонать.
- Не больно?
- Нет, хорошо, продолжай.
Том хмыкнул и провёл языком более настойчиво, чуть проникая внутрь. Ладони Билла заскользили по гладкой стене, и было очень жаль, что не за что было ухватиться.
- Ты очень сладкий, - старший нежно погладил большим пальцем анус и снова прикоснулся языком.
Брюнет захныкал и запрокинул голову. Было слишком жарко и хорошо. Том тем временем лизнул его яйца, и медленно обсосав их, развернул брата к себе лицом. Билл смотрел на старшего, который сидел в его ногах, с чуть припухшими губами и облизывался, как мартовский кот, смотря на его возбуждённый член.
- Никогда бы не подумал, что буду с таким удовольствием делать кому-либо минет.
Том ухмыльнулся и прижался губами к основанию пениса, всасывая тонкую кожу. Билл застонал в голос и вцепился в французские косички. Том стал подниматься мокрыми поцелуями выше, пока не достиг головки.
- Хочешь, чтобы я взял его в рот?
Билл согласно простонал, беря свой член в руку и проводя им по губам брата. Это было откровенно и пошло, он никогда до этого не делал так, но это понравилось как брюнету, так и старшему. Том покорно приоткрыл рот и сразу же заглотил почти до конца. Билл покачнул бёдрами вперёд, задавая свой ритм. И старший безропотно принимал это, что, безусловно, доставляло ещё больше наслаждения. Правда, мальчишку хватило совсем ненадолго, и спустя несколько минут таких приятных манипуляций со стороны брата, Билл кончил, протяжно простонав его имя. Брюнет сполз вниз по стене и не совсем вменяемым взглядом посмотрел на старшего, точнее, ему между ног. Том был возбуждён. Подросток протянул руку и нежно погладил твёрдый член.
- Билл… - старший прикрыл глаза и накрыл ладонь брата, заставляя того сжать себя сильнее – Давай, сделай что-нибудь.
Брюнет улыбнулся и наклонился, мокро касаясь губами головки. Том развёл ноги шире, настолько, насколько позволяло место, и прижал голову брата к своему паху. Конечно, сейчас старший не отказался бы от полноценного секса, потому что снова оказаться в узкой дырочке хотелось безумно, но здравый смысл опускал на землю. Не в ближайшее время, к сожалению, можно будет это себе позволить. Билл тем временем взял в рот и принялся сосать, постанывая и обдавая член вибрацией. Он так соблазнительно отставил свою маленькую задницу, что ладонь старшего как-то сама оказалась на ней. Надавив на промежность пальцами, парень осторожно коснулся уже влажной дырочки. Билл застонал сильнее, сжимая член брат у основания и начиная облизывать его, словно мороженное.
- Можно мне? – Том слегка надавил на сфинктер, ощущая, как расслабляются мышцы, принимая в себя палец.
- Не спрашивай, - прошептал Билл, засасывая яйца.
Старший застонал от удовольствия и плавно ввёл в брата палец до конца. Он ощущал, как внутри жарко и влажно.
- Чёрт, Билл, я хочу тебя, - Том чуть ли не захныкал, опуская ладонь на затылок и надавливая, вынуждая брата взять глубже.
Брюнет поднял глаза на старшего, и Том пожалел, что не зажмурился. Столько секса и похоти было в этом взгляде.
- Мне будет больно, - Билл выпустил член изо рта и принялся резко дрочить его, лаская головку языком – Подожди пару дней.
Старший шумно выдохнул и кивнул, нащупывая пальцем простату и принимаясь методично надавливать на неё. Брюнет задышал чаще и снова взял пенис в рот. Спустя несколько движений головой Том кончил ему в рот, крепко сжимая короткие пряди волос на затылке. Безусловно, душевую старший любил больше других комнат.
День обещал быть ленивым и сонным. Билл честно признался, что не хочет сегодня никуда ехать, и Том не смог соблазнить его ни Английским садом*, ни Нимфенбургом**.
- Никогда бы не подумал, что у тебя такая тяга к посещению достопримечательностей, - брюнет фыркнул и подложил себе ещё одну подушку под живот.
Он лежал на кровати и бездумно щёлкал каналы.
- Для моей профессии полезно посещать разные места и писать о них рецензии, - Том хмыкнул и обвёл взглядом беспорядок, который творился в комнате.
Было ясно, что Билл вряд ли составит ему компанию в уборке спальни.
- Думаю, здесь нужно прибраться.
- Я смотрю телевизор, - младший сделал пафосное выражение лица и отправил в рот очередную порцию сладких кукурузных палочек.
- И что? – старший ухмыльнулся и поднял с пола юбку и чулки – Думаю, фрау Вольф не оценит, если завтра обнаружит твои женские причиндалы, раскинутые по всей комнате.
Билл зашевелился от возмущения и кинул подушкой в старшего.
- Это не мои женские причиндалы!
Том захохотал, смотря на то, как смешно злится брюнет и кинул подушку обратно.
- Ну-ну.
Мальчишка насупился и снова переключил канал. Старший не спеша передвигался по комнате, подбирая раскиданные предметы одежды и пустые бутылки из-под выпивки.
- Мне за тобой не видно, - Билл ткнул пультом брата в бок – Отойди.
- Не наглей, детка.
Брюнет повторил своё действие, с азартом прикусывая губу. Он дурачился, и настроение, находящееся и так на довольно высокой отметке, поднималось ещё выше. Том хмыкнул и отошёл, укладывая карнавальный костюм брата на кресло. Взгляд зацепился за использованный презерватив, который был практически под кроватью, и ухмыльнулся. Это напомнило ему о том времени, когда он тр*хал всё, что двигалось. Подобрав резинку и сгребя бутылки, старший двинулся на кухню. Нужно было ещё помыть посуду, вынести мусор и сходить в магазин. Всё это, конечно, не особо прельщало, но что уж поделать.
- Мне скучно, - Билл появился в дверях, почёсывая разукрашенную засосами шею.
Он всё также был в футболке брата. Под ней, к слову сказано, ничего не было. Том покачивался на пятках, натирая тарелку мыльной губкой.
- И как же мне тебя развлекать? – старший хмыкнул и повернул голову в сторону младшего.
- Какой ты противный, а, - Билл фыркнул и уселся на стул, развернув его в сторону брата.
Наблюдать за парнем, который был в одних джинсах, было очень даже занятно.
- Вчера ночью, да и сегодня утром, в душе, ты так не думал, - Том облизнулся и подвигал бровями, заставляя прилипнуть краску к щекам мальчишки.
- Конечно, когда твой рот занят моим членом, ты намного милее, - Билл невинно похлопал ресницами и потянулся к бутылке колы, которая стояла рядом с братом.
Тому нравилось, что младший стал более раскрепощённым.
- А когда твой рот занят моим членом, ты, знаешь ли, вообще само совершенство.
Брюнет фыркнул и припал губами к бутылке. Том закончил с мытьём посуды и вытер руки о махровое полотенце.
- Оставь мне.
Билл отрицательно покачал головой и показательно допил газировку.
- Паршивец, а, - старший достал сигарету и оглянулся в поиске зажигалки.
Младший Каулитц внимательно следил за губами брата, которые обхватили фильтр практически полюбовно. Это было сексуально.
- Том, а ты в магазин же пойдёшь, да?
- А что ты хочешь? – старший вскинул брови и сел напротив брата.
Билл сразу же перебрался на колени к парню, начиная возиться, пытаясь таким образом поудобней устроиться. Правда, вместо того, чтобы устроиться, он больше тёрся о его пах.
- Если ты не перестанешь тереться о мой член, то последствия могут быть не самые хорошие для твоей милой попки или ротика, - Том забрался ладонью под безразмерную футболку и принялся гладить впалый животик.
Билл откинул голову на плечо брату и развёл колени в стороны. Рука старшего сразу же переместилась ему между ног, сжимая уже чуть напряжённый член.
- Ты ненасытный, знаешь об этом? – Том погладил яички и скользнул пальцем ниже, к маленькой дырочке.
- Как будто это тебя не устраивает, - Билл хмыкнул и поцеловал брата за ухом.
- Конечно, ты только и знаешь, что дразнить меня, - Том с упоением гладил большим пальцем колечко мышц – Пользуешься своим временным положением.
Брюнет хихикнул и прикусил мочку старшего.
- Если ты купишь мне мороженное и хлопья на завтрак, то, возможно, я позволю тебе…
Билл замолчал, резко сводя колени и сжимая коленями руку, которая была между его ног. Том рыкнул ему на ухо и впился в губы грубым поцелуем. Ради такого он был готов хоть десять раз сходить в магазин.
Правда, к вечеру Билл вдруг впал в депрессивное и капризное состояние, так что мысли о сексе можно было загнать куда подальше. И, вообще, Том еле сдерживал себя от того, чтобы не надавать младшему по заднице. Спать было решено лечь пораньше, так как вставать предстояло в восемь утра, потому что младший хотел съездить на Мариенплатц и посмотреть на знаменитое представление вращающихся фигурок во время боя часов. Поэтому быстро приняв по отдельности душ и переодевшись в свежее бельё, братья улеглись в кровать. Правда, сон как-то не спешил приходить к Биллу.
- Я не могу уснуть, - раздражённо протянул мальчишка, переворачиваясь на спину и укладывая руки за голову.
Том лежал к нему спиной и мирно посапывал.
- И что мне сделать? Усыпить тебя?
- Очень смешно, - брюнет пихнул брата локтём в бок – Я серьёзно, Том. Мне совсем спать не хочется.
- Но надо. Завтра вставать рано, мы не проснёмся. А ещё нужно будет быстро собрать вещи, позавтракать и прибраться. Фрау Вольф придёт в девять тридцать. Ещё и с ней придётся повозиться.
- Если мы не успеем на бой часов, я обижусь.
- Ещё лучше, - старший хмыкнул и тоже перевернулся на спину – Это же не от меня зависит.
- Ну и что, должен же быть кто-то виноват.
- Вместо того, чтобы болтать, лучше закрыл бы глаза и попытался уснуть.
Билл насупился и перевернулся на бок, спиной к старшему. Он сам прекрасно понимал, что разговоры вряд ли поспособствуют сну, но хотелось потормошить брата, на самом деле.
- Я знаю только одно средство, которое может помочь уснуть. Но тебе не понравится, - старший хмыкнул и придвинулся к мальчишке, устраивая руку на его талии.
- И какое же? – Билл повёл плечами и накрыл ладонь брата, переплетая их пальцы.
Том уткнулся носом в тонкую шею, за ухом, и шумно втянув запах брата, выдохнул:
- Секс, мой сладкий. Если я тебя тр*хну, думаю, потом ты уснёшь довольно быстро.
По телу младшего пробежала волна возбуждения от томного шёпота и размеренных поглаживаний его тела.
- Что-то как-то не очень…А ещё есть варианты?
- Неа, - Том, понимая, что ему может что-то обломиться, вжался в брата полностью, тоже укладываясь на бок.
- Ну, так что? Будешь пользоваться моими услугами?
Старший погладил Билла по бедру, забираясь ладонью под резинку белья и сжимая маленькую ягодицу.
- Я…я не знаю, на самом деле…
- Тебе понравится, - старший провёл ребром ладони между ягодиц, и погладил тугую дырочку – Обещаю, будет не больно.
Билл прикусил губу, задумчиво хмурясь. На самом деле, он сам хотел ещё раз почувствовать брата внутри себя, но было немного страшновато. Да и отсутствие алкоголя в крови заметно поубавляло энтузиазма. Том тем временем коснулся губами затылка, и чуть прикусив, начал спускаться влажными поцелуями ниже. Дойдя до ямочек на пояснице, старший погладил их языком и звонко шлёпнул Билла по попке.
- Ладно, так уж и быть, просто уж очень хочется уснуть.
Том хмыкнул и перевернул брата на живот, заставляя выгнуть спину. Слава Богу, флакончик со смазкой призывно лежал на тумбочке. Но спешить старший не собирался. Огладив задницу брата, парень скользнул рукой под мальчишку, сжимая его ещё мягкий член. Билл шумно выдохнул, когда Том принялся лениво дрочить ему одной рукой, а второй в это время старший ласкал дырочку. Он гладил её, не проникая внутрь. Дразнил. Подождав, пока член младшего станет твёрдым и прижмётся к животу, парень высунул язык и провёл им по сжатому сфинктеру. Билл вздрогнул, разводя ноги шире. Том начал лизать анус, нащупывая смазку и выдавливая гель себе на пальцы.
- Тебе нравится? – жарко шепнул старший, вводя один в уже пульсирующий проход.
Билл согласно закивал головой, вгрызаясь в подушку. Было совсем немного неприятно, но дискомфорт прошёл довольно быстро, и вскоре Том вставил второй палец, начиная размерено растягивать его.
- Ты хочешь на боку или сзади? Как тебя тр*хнуть, детка?
Билл застонал, выпуская подушку изо рта. Пальцы брата нашли простату и прошлись по ней лучшим образом.
- Сзади…я хочу, чтобы ты был сзади.
Том хмыкнул, приставляя третий палец и поглаживая им растянутое колечко.
- Ты не будешь против, если я не буду надевать презерватив?
Младший согласно кивнул, сжимая пальцы внутри себя. Билл уже находился в таком состоянии, когда соображать было проблематично. Том аккуратно ввёл третий палец. Было очень узко, но это было просто потрясающе. Начиная двигать пальцами, словно членом, старший вобрал в рот яички и принялся мять мошонку, заставляя младшего выгнуться дугой и протяжно застонать.
- Давай, входи уже, - прошептал Билл, сжимая пальцы внутри себя.
- Так хочется член себе в задницу? – Том опять шлёпнул брата, от чего тот сжал его сильнее.
Билл заскулил, утыкаясь лбом в сгиб локтя. Старший медленно вытащил пальцы из его попки и смазал член, потом раздвинул проход двумя пальцами и приставил головку между ними. Билл заёрзал, сильнее выгибаясь в спине.
- Ты так пульсируешь, бл*дь, это просто невозможно.
Том уткнулся лбом в острое плечо брата, мокро касаясь его губами, и принялся входить. Брюнет протестующе замычал, потому что было немного больно, и неосознанно попытался соскочить, но старший крепко держал его за бёдра, не давая отодвинуться.
- Подожди, сейчас пройдёт.
Том прижался губами к тонкой шее и остановился, не двигаясь. Он вошёл до конца и чувствовал, как его плотно обхватывают эластичные мышцы. Билл тяжело дышал, кусая губы. Старший вышел наполовину и плавно качнул бёдрами, входя обратно и сжимая узкие бёдра руками.
- Какой же ты классный, если бы ты мог знать, - Том снова качнулся, начиная плавно раскачиваться в брате – Просто ох*енно.
Билл задрожал, пытаясь максимально расслабиться. Ощущение твёрдого, толстого члена внутри себя будоражило. Казалось, он чувствовал каждую вздувшуюся вену. Том вышел до конца, и чуть сменив угол вхождения, резко вошёл до упора, проезжая по простате. Билла выгнуло дугой, и он застонал, цепляясь за изголовье кровати и жадно поддаваясь назад.
- Вот так, да, детка, - старший подхватил брата под живот, второй рукой сжимая его член.
Том начал двигаться довольно быстро и грубовато, подрачивая член младшего в такт своих движений. Билл стонал, поддаваясь назад и сжимаясь. Он уже забыл о том, что было немного болезненно. Наслаждение перекрывало неприятные ощущения. Старший перевёл взгляд с выгнутой дугой спины брата вниз. Смотреть на то, как его член входит в растянутую дырочку, оказалось довольно волнительно. Том шлёпнул брата, от чего тот вскрикнул и сжал его сильнее.
- Хороший мальчик, - старший принялся целовать шею, покусывая – Сжимай меня, да, делай мне хорошо.
Билл сходил с ума. Том тр*хал его, Том дрочил ему, Том целовал его. Это было слишком. Оргазм пришёл неожиданно и резко накрыл с головой. Младший закричал в голос, выгибаясь кошкой и кончая в ладонь брата. Тома прошибло волной удовольствия. Младший дрожал в его руках и неосознанно сжимал с удвоенной силой. Парень делал последние толчки в пылающем теле, натягивая брата за бёдра на себя.
- Да-аа, мой сладкий, да, да, дааа, - надрывно шептал старший.
Том вошёл с силой и замер, кончая в младшего. Билл застонал, ощущая, как в него выстреливает тёплая сперма. Рыкнув, парень вышел из него, валясь на бок. Брюнет всё также лежал на животе, разведя ноги и чуть выгнув спину. Том, тяжело дыша и пытаясь отдышаться, погладил попку, на которой остались красноватые следы от его пальцев. Раздвинув половинки, старший погладил растянутую, пульсирующую дырочку. Билл завозился, сладко выдыхая.
- Хватит, я устал.
Том проигнорировал фразу и плавно ввёл палец, ощущая свою сперму. Внутри брата было влажно и горячо. Старший задумчиво прикусил губу и резко перевернул младшего на бок, заставляя того прижать одну ногу к груди.
- Извини, но тобой невозможно насытиться.
Том плавно вошёл одним толчком в расслабленное тело, заставляя Билла протяжно застонать и откинуть голову ему на плечо. Старший приставил свои пальцы к искусанным губам, и брюнет жадно взял их в рот, постанывая от толчков внутри себя.
Кажется, спать этой ночью Билл будет без задних ног.
Звук будильника неприятно резанул по ушам. Том кое-как разлепил глаза и нащупал на тумбочке электронные часы со встроенным устройством, с силой нажимая тугую кнопку отключения сигнала. Билл завозился под боком, протестующе мыча и кутаясь в одеяло с головой. Вчера они уснули, дай Бог, часа в четыре, тр*хаясь сперва несколько часов подряд, а потом младшему захотелось посмотреть телевизор. В итоге они наткнулись на порно канал с соответствующим «фильмом» и принялись его комментировать, покатываясь со смеху. Том прокашлялся, прочищая горло, и забрался рукой в одеяльный кокон брата.
- Билл, надо вставать.
Мальчишка снова замычал что-то и перевернулся на другой бок, спиной к старшему.
- Это не поможет, через полтора часа тут будет хозяйка квартиры.
- Я хочу спа-ааать, - жалко проныл младший хриплым со сна голосом – Можно ещё десять минуточек?
- Нет, вставай.
Том резко сдёрнул одеяло с брата и сгрёб в охапку голое тело.
- Нужно идти в душ, завтракать и убираться. Я надеюсь, мы не забудем засунуть постельное бельё в стирку, потому что оно всё в сперме.
Билл сделал измученное лицо и накрыл губы брата поцелуем. Хотелось тишины ещё хотя бы несколько минут.
Правда, это сыграло против парней. Поцелуй незамедлительно перерос в ласки (Билл довольно быстро проснулся, точнее сразу, как только рука брата оказалась между его ног), а после и в оральный секс. В итоге, принимать душ пришлось вдвоём и впопыхах. Вместо завтрака младшего ждало распихивание вещей по сумкам, в то время, как Том запихивал грязное бельё и полотенца в стиральную машинку. В тот момент, когда в дверь коротко позвонили, Билл домывал последние чашки, а старший внимательно осматривал комнату на предметы забытых вещей.
- Я открою! – крикнул Том и двинулся к входной двери.
Билл измучено вздохнул, косясь на запечатанную коробку хлопьев, которые он так и не получил на завтрак, хотя расплатился за них своей задницей. В коридоре послышался женский голос, приветствия и вопросы о том, как они провели время. О да, провели они его просто прекрасно. Брюнет взял синюю картонную коробку и не спеша вышел из кухни.
- Доброе утро, - Билл миролюбиво улыбнулся женщине, отмечая, что та как-то подозрительно смотрит на него.
А, может, кажется? Вроде бы, он одет вполне прилично – джинсы и футболка. Догадка пришла сразу, как только подросток взглянул на рядом стоящего брата и увидел алые, цветущие засосы на шее старшего. Мальчишку украшали точно такие же отметки.
- Доброе утро, - фрау Вольф кивнула и завернула в спальню, увлекая за собой Тома.
Билл, ощущая, как горят щёки, решил вернуться на кухню от греха подальше. В прочем, ждать ему пришлось не долго. Буквально через минут пять-десять на пороге кухни появился брат, довольно улыбаясь.
- Всё, мы можем ехать смотреть твои часы.
Билл соскочил с широкого подоконника, на котором сидел, и подошёл к старшему.
- Она ничего тебе такого не сказала? – шёпотом спросил младший, прижимаясь к парню.
- А должна была? – Том вскинул брови и провёл рукой чисто рефлекторно по упругой заднице.
- Мы с тобой все в засосах, - зашипел Билл – Так что мне надо будет замотать чем-то шею, ибо я не взял водолазку.
- Зачем?
- Что подумает Гордон, как ты думаешь? – в свою очередь вскинул брови брюнет.
- Поверь мне, он подумает, что мы оба подцепили горячих девчонок и провели отлично время. Так что, советую тебе придерживаться именно такой версии.
Старший хлопнул Билла по заднице и кивнул в сторону коридора.
- Всё, пошли.
На голодный желудок завораживающе представление движущихся тридцати двух медных фигурок было не так хорошо, как хотелось бы. Билл скучающе стоял, задрав голову вверх и вглядываясь в происходящее, Том же вообще смотрел куда-то в сторону. Проследив за его взглядом, брюнет хмыкнул.
- Ты буквально тр*хаешь глазами кафе, - Билл пихнул брата локтём, лукаво улыбаясь.
- Лучше бы я тр*хнул утром тебя, - старший раздосадаванно вздохнул и еле спрятал лисью улыбку.
- Тебе вчера не хватило? – мальчишка вскинул брови, поправляя короткие волосы.
- Запомни, малыш, - Том притянул брата вплотную к себе и принялся шептать, опаляя мочку уха горячим дыханием – Я буду тр*хать тебя по несколько раз на дню, и мне будет этого мало. Так что морально готовься к тому, что сидеть в школе на уроках тебе будет не особо удобно.
Бил вспыхнул и оттолкнул брата.
- Фу, гребанный извращенец. Пойдём лучше в то кафе и поедим, я жутко голоден ещё со вчерашней ночи.
- Мне казалось, когда я сегодня утром кончил тебе в ротик…
- О Боже, заткнись! – Билл закатил глаза и замахал руками под смех брата – Молчи и не порти мне аппетит.
Том, продолжая смеяться в голос, пошёл за братом, который стремительно двигался в сторону кафетерия.
Завтрак прошёл довольно мирно, не считая того, что пока Билл ел спагетти, то весь перепачкался в сливочном соусе, в итоге чего у Тома встал, и в машине брюнету пришлось дрочить брату, жадно целуясь с ним. В дорогу было куплено несколько бутылок простой воды и колы, пару пачек чипсов и неизменных леденцов Старбёрдс. Уезжать было немного грустно, ведь Мюнхен подарил столько незабываемых эмоций, а в Магдебурге их ждал скучный водоворот серых будней.
- Не хочется домой, да? – Билл грустно возился с пачкой леденцов, поглядывая в окно.
- Что поделать, - старший пожал плечами, облизывая губы – Как говорится, отдохнули и хватит.
- Том, - брюнет перевёл взгляд на брата и отправил в рот липкую сладость – Обещай мне, что ты не забудешь про меня, как тогда, из-за своей учёбы.
- Ты дурак, Билл, - парень чуть нахмурился – Я никогда тебя не забывал и не забуду, ясно?
Вместо ответа младший достал леденец со вкусом апельсина и отправил его в рот старшему, проводя пальцами по пухлым губам и задевая пирсинг. Хотелось верить, что будет именно так.
Гордон встретил сыновей шумными объятиями. Билл изрядно подустал с дороги, поэтому позволил Тому полностью удовлетворить любопытство отца без его участия. Безумно хотелось спать, сказывалась бессонная ночь и активное утро, и подросток сразу же отправился в спальню. Не раздеваясь, мальчик повалился на кровать, обнимая мягкую подушку и вдыхая родной, личный запах своих вещей. Билл провалился в сон практически сразу, правда, примерно спустя полчаса кто-то улёгся под бок, задевая его коленями. Мальчишка разлепил глаза и приподнял голову, пытаясь сфокусировать взгляд на том, кто так бесчеловечно его разбудил.
- Том?
- Тсс, спи дальше, - старший положил палец на губы брата, улыбаясь и устраиваясь рядом поудобней.
- Что ты тут делаешь?
- Билл, ну что за вопросы? Я спать пришёл, не на диване же в гостиной мне ютиться, - парень пожал плечами с невозмутимым видом – Или ты меня гонишь домой?
- Ты и так дома, - брюнет улыбнулся и улёгся обратно, прижимаясь спиной к боку старшего.
Том улыбнулся, закрывая глаза. Младший был прав, его дом был рядом с близкими и любимыми людьми, и никак по-другому.
* - Английский сад (Englisch Garten) - один из самых больших и живописных муниципальных парков в мире, расположен между центром Мюнхена и рекой Изар. Происхождение парка берет начало с 1789 года, когда была установлена Китайская Башня, являющаяся сегодня одной из главных достопримечательностей процветающего пивного сада. Английский сад - отличное место, чтобы устроить пикник в прекрасный солнечный день. Это рай также для велосипедистов, футбольных игроков, музыкантов, художников, любителей побегать трусцой или позагорать. В парке специально разработано пространство для загорающих нудистов, иногда любящих побродить по парку.
** - Нимфенбург (Nymphenburg) – величественный, в стиле Барокко и Рококо замок, расположен на территории прекрасного парка. Простираясь на один километр от одного крыла до другого, замок является самым большим в своем роде в Германии. Строительство замка продолжалось в период с 1664 г. по 1674 г. под руководством архитектора Агостино Барелло. Во дворце особое внимание стоит уделить Большому залу, украшенному фресками Циммерманна, Галереи Прелестниц с портретами красавиц Мюнхена, Музею фарфора и Музею карет с коллекцией роскошных карет, саней и конных упряжек. В северной стороне Нимфенбурга располагается Ботанический сад с собранием разнообразных видов деревьев и других растений, среди которых есть даже кактусы.
Глава 6.
Больше всего Билл боялся, что после поездки и возвращения домой, отношения с братом испортятся. Но ничего такого не происходило, и даже наоборот – они словно по-новому открыли друг друга. Доверие возросло до стопроцентной отметки, а интимная близость только, казалось, способствовала этому. Билл даже не думал о том, что брат может уйти, потому что брюнет доверял ему. Доверял себя, раскрывался перед Томом и чувствовал, что старший любит и ценит его. За всё, и особенно за все годы нервотрёпки, которые они пережили вместе. Теперь они были полноценно готовы к отношениям и полноценно принадлежали друг другу. Как ни странно, находилось и время после учёбы, и желание на даже получасовые встречи. Разговоры по телефону несколько часов перед сном, так, пустая болтовня, которая значила очень много, на самом деле, для обоих. Смс-ки по утрам от Тома примерно такого содержания: «Надеюсь, тебе снился такой сон, после которого ты проснулся мокрый. Удачного дня и до вечера, сладкий», и примерно такой ответ Билла: «Можешь даже не сомневаться, мне снился ты в моём карнавальном костюме. Проснулся со стояком, думаю о тебе и трогаю себя. До вечера». И никакой неуверенности, никакого стеснения или мыслей, что так не должно быть, что это аморально. Для кого, собственно, для общества? Да плевать на него. Для Бога? Но вряд ли Бог осудит любовь, какая бы она не была.
Весна наступала стремительно. Германия расцветала на глазах. Люди перебрались из зимних курток с толстовками в тоненькие кожанки и футболки. Девушки надевали коротенькие юбки и платья, в общественных парках невозможно было найти свободного места для пикника. Билу нравилось это суетливое время года, это чувство жизни буквально во всём. Да и близился конец десятого класса, что не могло не радовать. А старшего ждала сессия и нервотрёпка, которую, конечно же, нужно будет компенсировать хорошим поведением и горячими, изматывающими ночами.
- Каулитц, опять мечтаешь?
Брюнет вздрогнул, поднимая голову и улыбаясь прошедшей однокласснице. Казалось, никогда и не было другой жизни, старой школы с идиотами-ровесниками и влюблённой в него Нинель. Никогда и не было Алекса. Алекса…Билл закусил губу, опуская взгляд на свои ладони. Когда-то этот человек, на самом деле, значил для него так много. Первый друг. Первый человек, помимо брата, который принимал его таким, какой он есть. Ничего не требовал взамен и просто дарил себя, свою дружбу. Который не отвернулся даже после отказа, просто пожал плечами и сказал -«Это твой выбор, всё хорошо», хотя, на самом деле, наверняка для него это было больно. Билл не мог понять, как вышло так, что они потерялись, почему он сам захотел когда-то этого. Резкое воспоминание прошлого накрыло с головой, заставляя углубиться в мысли о том, а почему, собственно, они отказались друг от друга как друзья. Ведь глупо же, а. До спального района, в котором раньше жил Билл, было всего пару часов езды, и они вполне могли видеться несколько раз в неделю. Могли созваниваться, но брюнет сам не брал трубку, когда звонил Кёлер, а со временем тот перестал настаивать. Наверное, обиделся. Каулитц тяжело вздохнул. Что уж думать теперь об этом, поздновато одумался. Хотя…
Билл не знал, для чего он это делает и чем это может закончиться. Смотря из окна автобуса на прохожих и пробегающие городские пейзажи, брюнет вспоминал, как раньше точно также он ездил к брату или в крупные торгово-развлекательные центры, за музыкальными дисками для матери или в кино. Ощущению дежавю, или чего-то сродни того, не давало покоя. Неприятное чувство. Подъезжая к нужной остановке, вдруг захотелось забиться в угол, доехать до конечной, а потом со спокойной душой набрать брата и попросить забрать себя из незнакомого места. Но было слишком поздно, Билл даже сам не заметил, как встал с нагретого места и подошёл к дверям автобуса. Да и брат сегодня будет свободен только после семи, так что забирать его некому.
Некогда знакомые до мельчайших подробностей улицы сейчас, казалось, были совершенно чужими. Было даже что-то неприятное в этом. Билл шёл по направлению дома Алекса, проходя мимо своей бывшей школы. С ней всё было по-прежнему, только несколько новых цветочных клумб появилось, и, кажется, перекрасили парадное крыльцо. Издалека было не совсем понятно, а вглядываться парень не стал. Чем ближе был дом Кёлера, тем отчётливее Билл ощущал, как учащается пульс и потеют ладони. Чего он ждал от этой встречи? Да ничего. Просто необдуманный импульс, все же так поступают, верно? Каулитц младший завернул по грунтовой дорожке к симпатичному домику. Вокруг было тихо, словно всё замерло в ожидании его триумфального позора. Несмело нажав на кнопку дверного звонка, брюнет покачнулся на пятках, закусывая губу. Сейчас, определённо, что-то будет. Через несколько секунд послышались шаги, и дверь резко распахнулась. Описать выражение лица Алекса вряд ли получится. Впрочем, это и так понятно, кажется.
- Привет, - неестественно улыбаясь, выдавил брюнет – Узнал?
Кёлер внимательно пробежался взглядом по изменившейся фигуре, внушая самому себе, что это не обман зрения и не галлюцинация.
- Конечно, Билл.
Почему-то услышав своё имя, брюнету стало ещё больше не по себе и ещё больше захотелось убежать куда-нибудь далеко-далеко, в автобус, к примеру.
- Ну, проходи, - Алекс сделал несколько шагов назад, давая возможность протиснуться в дом.
Каулитц, пересилив себя, всё-таки зашёл. Уже поздно, сам же приехал. За прошедшие полгода друг заметно изменился. Вытянулся, явно подкачался, это было видно по изменившимся очертаниям фигуры. Волосы немного отросли, в левом хрящике появилось озорное колечко, а в брови маленький гвоздик. О наличии новых татуировок пока, что судить было сложно.
- Что же случилось, что ты соизволил приехать?
Билл даже опешил от такого злого, холодного тона. Он не ожидал, что реакция будет такой, хотя, на самом деле, она была более чем вероятна.
- Просто…соскучился, скажем так. Мы же друзья…
Вышло жалко. Кёлер хмыкнул и расположился на диванчике. Брюнет сел в неудобное, узкое кресло напротив.
- Мне казалось, ты забыл о нашей дружбе с лёгкостью.
- Алекс, было тяжёло время, если ты не забыл, у меня умерла мать.
- Не ищи оправданий, - шатен тяжело вздохнул, встряхивая густыми волосами – Дело же не в смерти Симоны, и ты сам это знаешь.
Билл передёрнул плечами и приподнял брови.
- У меня складывается ощущение, что ты знаешь больше обо мне, чем я сам, - Каулитц фыркнул и вытянул ноги.
Алекс молчал. Просто разглядывал его, впитывал новый облик – худой, тощий, можно даже сказать, с короткими волосами и длинной чёлкой на пол лица. Всё те же неизменные узкие джинсы, кеды, футболка и клетчатая рубашка. Он был практически копией самого Кёлера.
- Знаешь, я наверное, пойду. Извини, что испортил своим визитом настроение, - Билл резко поднялся с кресла, делая шаги по направлению к прихожей.
- Подожди, - Алекс вдруг схватил его за руку, сжимая тонкое запястье – Билл, не обижайся. Но и пойми, ты буквально вышвырнул меня из своей жизни, а теперь для чего-то возвращаешься. Для чего?
Хороший вопрос, однако. Каулитц и сам не знал, для чего. Просто…чего-то не хватало, пусть будет так.
- Ты мой единственный лучший друг. Был и остаёшься им, - брюнет пожал плечами – Я не хочу терять дружбу из-за того, что я переехал и из-за сам знаешь чего.
Алекс кивнул, отпуская его.
- Но не так быстро, ладно? Думаю, нам обоим нужно время, чтобы привыкнуть обратно друг к другу.
Билл активно закивал головой, сдерживая неопределённую улыбку. Что-то подсказывало, что вряд ли будет как раньше. Они уже не те. Разные, слишком. Так не хотелось отпускать прошлое, но, кажется, придётся. Остаётся только напоследок приблизиться максимально близко к иллюзии примирения, и всё. Дальше уже будет самообман.
- Ты что-то сегодня в подозрительно хорошем настроении, - Том лениво перебирал отросшие пряди – Случилось что-то помимо того, что я хорошенько тебя тр*хнул?
Билл пихнул брата в бок и вскинул голову.
- А с чего такая уверенность, что ты меня прям таки хорошенько тр*хнул?
- Ну, так я не могу иначе, - старший хмыкнул и провёл ладонью по нежной щеке брата – Тебе ли не знать.
Брюнет хитро улыбнулся и пожал плечами.
- Понятия не имею, о чём вы, гер Каулитц.
Том рыкнул, наваливаясь на брата и подминая мальчишку под себя. Билл был ещё непривычно тёплый и скользкий, потно-гладкий после их недавнего секса. И определённо в игривом настроении. Хотелось брать его ещё и ещё.
- Мне кажется, или кто-то нарывается? – руки Тома жадно огладили бёдра и скользнули между ног, к уже чуть налившемуся члену.
Брюнет активно закивал головой, пошло облизывая губы.
- Конечно, нарываюсь. Непонятливый, что ли.
Билл дерзко вскинул брови и посмотрел в глаза брату. Тому нравилось, когда младший так вёл себя. Надавив пальцами на растянутое колечко мышц, старший резко ввёл сразу два, надавливая на простату и словно ловя брата на крючок. Билл охнул и выгнулся, разводя ноги шире.
- Хочешь максимально глубоко? – Том плавно двигал пальцами, следя за эмоциями на лице брата.
Брюнет кивнул, поддаваясь на встречу и шумно дыша. Старший ухмыльнулся и перевернул их, укладываясь на спину и усаживая Билла себе на бёдра.
- Насаживайся, но только медленно. Мне нравится входить в тебя.
Билл захныкал, чуть приподнимаясь и упираясь одной рукой в грудь брата. Второй он направлял член в себя, прикусывая губу.
- О-оох, - мальчишка запрокинул голову, неспешно опускаясь и принимая брата полностью.
Это было так кайфово – чувствовать его на всю длину. Том облизывал сухие губы, придерживая брата подмышками и поглаживая круговыми движениями воспалённые соски. Билл начал медленно раскачиваться на нём, пытаясь найти нужное ему положение. Как только это было сделано, и член брата проехался по простате, младший издал полустон-полускулёж и начал двигаться активнее. Том принял вертикальное положение, прижимая брата одной рукой к себе за спину, а вторую запустил в мягкие волосы. Билл жадно впился поцелуем в губы старшего.
- Быстрее, - прорычал Том сквозь поцелуй, перемещая ладони на бёдра брата и начиная помогать ему двигаться – Давай, покажи, как ты меня любишь.
Билл беспорядочно целовал всё, что попадалось ему под губы – шею, ключицы, плечи брата, поджимая пальцы на ногах от удовольствия. Он уже немного подустал в таком положении и старший понял это, резко переворачивая их. Билл любил, когда Том был сзади. Когда входил на всю длину, придерживая его под живот. Когда тр*хал грубо, натягивая за бёдра на свой член. Когда шептал на ухо всякие пошлости и не позволял прикоснуться к себе. Он любил доводить Билла до оргазма без помощи лишней стимуляции.
- Ещё…ещё…То-оом…
Брюнет задыхался, отчаянно подмахивая старшему и сжимая его внутри себя. Непередаваемо классное чувство. Брат двигался размеренно и плавно, делая всё, как надо. В его профессионализме невозможно было усомниться. И когда Билл был уже готов кончить, старший вдруг нашёл в себе какие-то силы буквально оттолкнуть брюнета от себя.
- Мне кажется, ты не заслужил, чтобы в тебя кончили.
Билл развернулся, ошалело смотря на брата. Том улыбался, облизываясь. Он был раскрасневшийся и пропитанный сексом. Можно было кончить только от одного взгляда на его крепкий член. Брюнет откинулся на подушки, разводя ноги в стороны и скользя ладонями по внутренней стороне бёдер.
- Пожалуйста, - жарко выдохнул он, вводя в себя пальцы – Пожалуйста, Том.
Старший смотрел, сжимая свой член у основания. Кончать катастрофически не хотелось так быстро. Пальцы Билла плавно двигались внутри себя. Он ощущал, как было влажно и горячо, и возбуждался ещё сильнее, если, конечно, это вообще было возможно. Том облизнулся, резко дёргая руку брата, и смотря, как пальчики выскальзывают из растрах*нной дырочки. Погладив большим пальцем колечко мышц, парень проделал тоже самое языком. Билл завертелся ужом, выстанывая невнятные мольбы взять его. Том ещё немного поласкал сфинктер, облизал поджавшиеся яички и заставил Билла прижать ноги к груди.
- Попроси меня, - старший дразняще гладил анус, проникая пальцами внутрь и лаская – Хорошенько попроси, Билл.
Брюнет задрожал, лихорадочно хватая ртом воздух.
- Пожалуйста, пожалуйста Том, сделай это.
- Что это? – словно издеваясь, старший всё также гладил пальцами сфинктер.
- То-оом, ну чёрт бы тебя побрал, тр*хни, тр*хни меня!
Парню явно нравилось смотреть на мучения брата. Приподнявшись, старший взял член в руку и медленно повёл им от шеи и выше, по щеке и сочным, искусанным губам. Билл сразу же приоткрыл рот, облизывая головку мягким языком по кругу. Том глухо застонал от удовольствия и позволил младшему пососать себя несколько секунд, после чего звонко ударил брата членом по щеке и навалился сверху, устраиваясь между его ног.
- Держи ноги плотно сомкнутыми и смотри, чтобы они не упали.
Билл кивнул, покрепче подхватывая себя под коленями. Том, плотоядно улыбаясь, раздвинул ягодицы брата и принялся входить. Было невыносимо узко, и оба парня застонали от удовольствия.
- Вот так, - прошептал старший, когда оказался полностью в брате и медленно вышел, чтобы войти снова до конца одним толчком – Вот так тебе нравится, Билли?
Билл активно закивал головой, поддаваясь на встречу. Руки уже плохо справлялись со своими обязанностями, так как тело было максимально расслабленно.
- Я хочу кончить, - простонал Билл, пытаясь поцеловать брата – Умоляю, сделай так, чтобы я кончил.
Том ухмыльнулся, сжимая до белых следов упругую задницу.
- Молиться будешь в другом месте, сладенький.
Билл покраснел, хныча в рот старшему. Том наконец-таки поцеловал его и принялся туго и часто двигаться в узкой дырочке. С каждой секундой напряжение возрастало, Биллу стало не хватать воздуха, и выпустив несчастные, затёкшие ноги, он выгнулся дугой, с криками кончая себе на живот. Том залюбовался этим зрелищем, делая финальные толчки. Его накрыло на несколько секунд позже. Вцепившись зубами в шею, старший кончил в Билла, сжимая его бёдра до синяков. Не было сил даже на то, чтобы пошевелиться.
- Ну как, жив? – Том почувствовал, как член выскользнул из мальчишки и заменил его двумя пальцами.
Было приятно ощущать свою сперму внутри брата. Билл лениво шевельнул рукой.
- Не очень, - брюнет улыбнулся и провёл рукой по влажному лбу – Я не могу пошевелиться.
- А ты не и шевелись, - старший активнее задвигал пальцами внутри брата и наклонился, слизывая с впалого живота сперму – Вкусный сегодня.
Билл пожал плечами и шумно выдохнул, когда Том мягко вобрал его в рот до конца. Что-что, а про свои сексуальные аппетиты старший не соврал.
Билл был готов возненавидеть того, кто имел наглости звонить ему сейчас. Было всего два часа дня, и после изматывающей, бессонной ночи это было просто кощунство. Том заворочался под боком, недовольно мыча. Биллу ничего не оставалось, как нащупать мобильный, нажать принять и свесить голову с кровати.
- Аллё, - хрипло пробормотал младший Каулитц, даже не открывая глаз.
- Билл?
Брюнет чуть встрепенулся, но всё тело приятно заломило, и мальчишка решил не двигаться дальше.
- Да, это я.
- Это Алекс, - неуверенно протянули на том конце.
- Я узнал, - честно соврал Билл, переворачиваясь на спину.
Том продолжал спать, раскинув руки и сбив одеяло в ноги. Брюнет невольно облизнулся, смотря брату между ног. Спать без всего стало уже традицией.
- Я тебя разбудил? Извини, не думал, что ты ещё спишь.
- Да нет, всё нормально, - в полголоса отозвался Билл, отводя взгляд от пениса старшего – Просто вчера лёг очень поздно, загулял немного, - брюнет хмыкнул.
Да уж, так загулял, что неделю сидеть нормально не сможет.
- Может быть, встретимся сегодня, выпьем пива, поболтаем. Думаю, за полгода нам есть, что рассказать друг другу.
Билл улыбнулся. То, что происходило с ним, вряд ли стоит кому-нибудь рассказывать.
- Конечно, хорошая идея.
- Тогда в семь часов, устроит?
- Да, а где? – Билл поймал себя на мысли, что на секунду задумался о том, а как спит Алекс – также без одежды, как и они, или надевает что-то?
- У нас тут бар открылся, и там работает мой знакомый, так, что проблем с алкоголем не будет. Ты сможешь приехать, удобно?
Это было уже не так хорошо. Тащиться потом два часа на позднем автобусе до дома не особо прельщало. Впрочем, можно было разобраться на месте.
- Ок’эй, встретишь меня на остановке тогда?
- Хорошо.
Поболтав ещё пару минут, парни распрощались. Билл задумался, говорить ли Тому о том, что он снова вроде бы наладил отношения с Алексом. Помнится, старший недолюбливал, мягко говоря, парня. Брюнет решил, что говорить перед встречей не стоит, а то она может и не состояться, а вот после, на следующий день, он всё обязательно расскажет.
Время пролетело незаметно. К четырём часам дня Билл добрался до дома, удачно застав Гордона с какой-то молоденькой девицей. Это был первый раз, когда произошёл такой казус, но младший Каулитц сделал вид, что ничего страшного не произошло, хотя это почему-то и задело его. В оставшийся час он пообедал, принял ещё раз душ, переоделся, взял деньги у немного смущающегося отца и отпросился на всякий случай на ночь, после чего со спокойной душой отправился на автобусную остановку. Судьба, словно подыгрывая ему, удачно сделала так, что сегодня друзья позвали Тома сходить в спорт-бар, посмотреть какой-то важный футбольный матч и попить пива. Брюнет с радостью «отпустил» брата, сказав, что будет готовиться дома к контрольной по английскому, которая должна была быть в понедельник. Врать не доставляло никакого удовольствия, но это было необходимо. Без пяти семь парень уже выходил из автобуса, замечая Алекса, который неспешно приближался к остановке. Друг был в тёмно-синих джинсах, чёрной футболке с каким-то психоделическим принтом и простой кожаной куртке, тоже тёмной расцветки. Ничего особенно, но выглядел Кёлер хорошо.
- Привет, - Билл добродушно улыбнулся и протянул ладонь для пожатия.
Алекс отзеркалил улыбку и пожал протянутую ладонь.
- Ну что, пошли? – парень лукаво улыбнулся и кивнул куда-то в сторону.
- Куда уж деваться, - брюнет хмыкнул и первый двинулся вперёд.
Пока шли до бара, выяснилось, что жизнь обоих перевернулась под кардинальным углом. Отец Алекса нашёл женщину, и теперь у парня была мачеха, с которой он, по закону жанра, не особо хорошо ладил. Благо, довольно молоденькая фрау была без своих детей. На личном фронте тоже всё складывалось призанимательно. С той так когда-то ненавистной Каулитцем Габриэлой Кёлер расстался примерно спустя несколько недель, как тот уехал, и сейчас у Алекса была новая девушка, Джессика. По описанию, сексапильная брюнетка на год старше самого парня. Билл почувствовал себя странно. У него никого, кроме брата, и не было никогда.
- А у тебя как жизнь, рассказывай.
Каулитц неопределённо пожал плечами. А что было рассказывать, собственно? Ничего такого интересного, что можно было бы поведать общественности, с ним не случилось за это время.
- Ну, живу сейчас с отцом, в новой школе отлично приняли, поддерживаю дружеские, - на последних словах Билл непроизвольно ухмыльнулся – Отношения с братом…На личном пустота.
Алекс вскинул брови.
- Да ладно. Хочешь сказать, у тебя никого нет?
Было так неприятно согласно кивать головой.
- Странно, - отстранённо пробормотал Алекс – О, мы пришли.
Перед парнями предстало небольшое, двухэтажное здание с яркой, мигающей вывеской «Neo Bar», таких простеньких, незатейливых заведений было полно по всей Германии, да что уж там, по всему миру. Внутри было довольно мило – отделка под дерево, пару бильярдных столов, кожаные чёрные диванчики и круглые столики, обширный выбор в баре и довольно неплохая музыка. Не смотря на свою, казалось бы, непримечательность, внутри оказалось довольно много народа, видимо, место было разрекламировано. Алекс двинулся куда-то в бок, и Биллу ничего не оставалось, как последовать за ним.
- Привет, дружище, - брюнет безразлично смотрел на то, как Кёлер пожимает руку молодому бармену, лет двадцати двух на вид, не больше.
Парень открыто улыбнулся Алексу и его немного угрюмому спутнику.
- Привет-привет, как твои дела?
- Отлично, вот со старым другом решили у тебя посидеть. Знакомься, это Билл. Билл, это Стивен.
Каулитца совершенно не заботило, как звали этого смазливого паренька. Сочетание слов «старый друг» неприятно, почти, что болезненно резануло по сознанию. Наверное потому, что определение было как нельзя точное. Прошлое ускользало, как песок сквозь пальцы, и его никак нельзя было остановить.
- Очень приятно, - Билл всё же нашёл в себе сил выйти из оцепенения и принять протянутую для пожатия ладонь.
- Что будете пить? – Стивен задорно улыбнулся, протирая стакан из толстого стекла махровым полотенцем.
- Пожалуй, начнём с пива, - Алекс лучезарно улыбнулся.
А Билл ещё больше почувствовал себя не в том месте и не в то время.
Впрочем, спустя пару часов и несколько полулитровых кружек пива, пару рюмок B-52 и несколько стопок коньяка Каулитц выкинул из головы практически все плохие мысли. Они разболтались с Кёлером, он узнавал всё больше и больше о новой жизни друга, и всё больше и больше с какой-то непонятной горечью понимал, что ему уже нет места в его жизни. Ну как нет, конечно, они будут созваниваться и возможно встречаться на выходных, может быть ходить в кино, бар или ещё куда-то, но того, что было раньше, уже не вернуть. Это был прискорбный факт. Билл старался влить в себя как можно больше алкоголя, чтобы не думать о том, что он потерял что-то очень важное. Безвозвратно потерял и с этим нужно смириться. Тут был невелик выбор – или такая жизнь, или брат. Понятное дело, в пользу кого будет выбор.
- А как там Марк с Ником? – Каулитц выгнул бровь и отхлебнул пива.
Оно было не такое вкусное, как в Хофбройхаусе, но тоже очень даже ничего.
- А что с ними может быть, - Алекс хмыкнул и тоже пригубил алкоголя – Правда, после твоего отъезда, мне кажется, они заскучали.
Парни рассмеялись и Билл даже почувствовал на секунду какую-то долю того тепла и уюта, что было раньше. Он не мог понять, почему вдруг так яро хотелось вернуть те ощущения, что за напасть на него напала. Может, так весна действовала?
- Знаешь, мне не верится, что у тебя никого нет, - Алекс подпёр голову рукой и каким-то тяжёлым, тягучим взглядом посмотрел на Билла – Не может такого быть.
Каулитц пожал плечами и похлопал ресничками, как девочка. Алкоголь давно ударил в мозг и заставлял кровь бегать по венам с утроенной скоростью.
- Почему не может?
- Ну, ты интересный, умный парень, красивый. Насколько я помню, целуешься хорошо, - Алекс прикусил язык и опустил взгляд в свою чашку – Извини.
- Да ничего, - Билл просто пожал плечами и допил пиво залпом – Оценивать мои способности особенно некому, увы.
Кёлер ничего не сказал, только махнул рукой, давая понять, что нужно обновить заказ. Благо, денег у обоих было сегодня достаточно для того, чтобы напиваться и совершать глупости. Которые, конечно же, последуют в любом случае.
Ближе к двенадцати было решено выбраться на улицу подышать свежим воздухом и проветриться. Краем сознания Билл понимал, что последний автобус по нужному ему маршруту ушёл полчаса назад. Теперь добраться до дома можно было только при помощи такси, но на него денег как-то не очень хватало. Убийственная доза наличных была оставлена в баре.
- Я в г*вно, - Билл пошатнулся, облокачиваясь на каменную стену.
Он наблюдал за тем, как Алекс пытается достать из кармана куртки пачку сигарет. Это выглядело забавно.
- Я не лучше, - шатен наконец-таки достал почти пустую пачку Винстона и с трудом прикурил.
Билл отметил, что Том почему-то ни разу не позвонил, и даже не отправил смс-ки на ночь глядя. Может, тоже ушёл в загул с друзьями?
- Куда пойдём? Может, проводишь меня пешочком до дома, а то мой автобус уже всё, не ходит, - Каулитц нетрезво хихикнул и встряхнул головой, пытаясь убрать чёлку с лица.
- Пошли на школьный двор посидим, мы там с парнями часто время с пивком проводим.
Билл подумал, что Алекс явно весело проводит дни. Впрочем, ему тоже было грех жаловаться.
- Пойдём, но надеюсь, тут недалеко, а то я не особо способен передвигаться.
Идти оказалось минут десять, за которые брюнет серьёзно подумал, что умрёт от смеха. Алекс выдавал какие-то шуточки и забавные, абсурдные реплики, дурачился, и их наверное было слышно за километр, не меньше. Добравшись до футбольного поля «родимой» школы, парни устроились на низких скамеечках.
- Ничего больше не говори, иначе я лопну, - Билл предупреждающе вскинул ладони, на что шатен расплылся в пьяной улыбке.
Было здорово, на самом деле, сидеть вот так, вдвоём. Но воздух почему-то был плотный, горячий. Словно предупреждение – сейчас что-то будет, одумайся.
- А помнишь, как мы поцеловались?
Каулитц вздрогнул от неожиданности вопроса и перевёл взгляд со своих кроссовок на лицо друга.
- Помню.
Глаза в глаза. Билл прекрасно помнил и помнил также, что это он был инициатором. Помнил, что губы были мягкие и сочные, и, в общем-то, целоваться с Алексом было довольно приятно. Это было единственное воспоминание, связанное с кем-то, помимо брата. Больше ничего такого в памяти не хранилось, к сожалению. Затуманенный убойной дозой алкоголя мозг слабо соображал, и Билл даже почти понимал, что потом будет жалеть, что не надо этого делать сейчас, но было уже поздно. Нельзя точно сказать, кто в этот раз кого поцеловал, он Алекса, или тот его, главное, что спустя пару секунд после щекотливого вопроса они оба поддались вперёд, жадно цепляясь друг за друга. Билл не хотел этого, он не чувствовал к Кёлеру уже ровным счётом ничего, это было понятно как только он вышел из автобуса и увидел приближающуюся фигуру друга, но просто сейчас это было необходимо, что ли. Билл никогда не знал, что это такое, когда руки не Тома скользят по телу, немного неумело и нетерпеливо. Алекс целовал его шею, прикусывая кожу. Дышал на ухо, и в этот момент вряд ли он думал о своей Джессике, если она вообще существовала в природе. Они свались на траву с этих неудобных деревянных скамеек, благо, падать было невысоко. Хохотнули в губы друг другу и с новой силой отдались ласке. Ладони Алекса хаотично забегали по худому телу, забрались под футболку и провели по позвонкам, заставляя выгнуться навстречу.
- Я хочу тебя, - выдохнул Билл.
Но он не хотел, правда. Правда. Им руководило желание разнообразия, интерес, который невозможно было приглушить, не более. И Билл оправдывал себя одной лишь постыдной мыслью – у Тома было много любовников, у него же никого. Хотя, дело было тут не в этом, наверное. Но он ведь любил, он любил брата всем сердцем. И продолжал любить, пока они неровной походкой шли в сторону дома Кёлера. Продолжал любить, когда они, спотыкаясь о пороги и ковры, завались в спальню друга (благо, родителей не было дома, какое невероятное стечение обстоятельств). Продолжал любить даже тогда, когда с него слетели джинсы и футболка вслед за вещами шатена. Билл чувствовал себя странно, грязно. И даже возбуждение было какое-то не такое, болезненное, что ли. Алекс был совершенно не похож на Тома. Ни по комплекции, ни вообще. Они лежали, соприкасаясь лбами, целовали губы друг друга и ощущали жар обнаженных тел. Билл не отдавал отчёт, он понимал, что уже поздно, уже ничего не изменить. Что это нужно попробовать сейчас, проглотить, потому что рано или поздно что-то такое случится. Когда чужие руки заскользили по животу и юркнули между ног, Каулитцу захотелось закричать. Ему было стыдно, страшно, противно и хорошо. Термоядерный коктейль.
- Можно мне? – Алекс гладил его член, чуть сжимая.
Это было так приятно и так отвратительно одновременно. Билл кивнул, кусая губы и раздвигая ноги. Впервые раздвигая ноги не перед братом. Может, ещё не поздно остановиться? Пальцы Кёлера, тонкие и гибкие, аккуратно раскрыли его для себя. Брюнет вздрогнул, закрывая глаза и запрокидывая голову, открывая тонкую шею, в которую тут же впились сухие губы, в темноте не замечая усердно замазанных тональником чужих следов. Билл чувствовал пальцы внутри себя и поддавался навстречу, постанывая сквозь зубы. Шатен чуть наклонился вниз, обхватывая проколотый сосок губами, оттягивая. Символично, учитывая, что это был его подарок ему на день рождение. Каулитц задрожал всем телом, когда пальцы наконец-таки задели простату. Постыдное наслаждение. Где-то в глубине комнаты послышалась глухая вибрация, оповещение о пришедшей смс. Билл захныкал, разводя ноги сильнее. Алекс целовал его живот, свободной рукой поглаживая пенис. Это было так хорошо. И только не думать сейчас о Томе, иначе заревёт. Кёлер достал откуда-то презерватив, оперативно быстро вскрыл упаковку и раскатал резинку по члену. Подхватил Билла под коленями, погладил по щеке, поцеловал взасос и вошёл. Брюнет выгнул спину, неосознанно насаживаясь сразу и до конца. Как привык. С Томом. Потом было сладко-горьких пятнадцать минут, толчков до упора. Приятно. Но размер и умение явно уступают старшему Каулитцу. Ассоциации начинают взрывать мозг, алкоголь немного выветривается. Алекс кончает, кусая его за плечо, Билла накрывает следом. Он скулит сквозь плотно сжатые зубы, не хочется быть громким, как в кровати с братом. Не хочется рушить остатки того, что разрушил только что сам, своими собственными руками. Точнее, совсем другим местом.
Алекс стоял у окна, в джинсах на голое тело, и курил. Смотрел исключительно на улицу. За его спиной копошился Билл, одеваясь. Молча. Его руки дрожали.
- У тебя выпить нет?
Кёлер отрицательно покачал головой и затушил сигарету о подоконник.
- Только энергетик.
- Пойдёт. И добавишь мне на такси?
Парень кивнул, поворачиваясь. Помятый Каулитц сидел на кровати, низко опустив голову.
- Билл…ты выглядишь так, словно у тебя кто-то был и ты сейчас жалеешь.
Как же в точку. Был…Наверное, уже можно думать в прошедшем времени, верно?
- Знаешь, я изменил только что своей девушке, а что-то, если честно, не чувствую угрызений совести…Странно так.
- Не надо, помолчи, - Каулитц вскинул ладонь – Принеси мне уже то, что я попросил, и я поеду.
Алекс молча вышел из комнаты, видимо, пошёл на кухню. В голове Билла крутилась единственная мысль: «Я изменил самому себе». Брюнет достал мобильный из кармана куртки, увидел уведомление о несколько пропущенных звонков и о смс-ку от брата. Нажать «прочесть» было страшно, и Билл убрал телефон обратно. В спальню вернулся Алекс, держа в руке Бёрн. Больше всего Каулитцу хотелось начать курить, может правда помогает.
- Вот, извини, больше нет.
- Тут слишком много, ты же не шл*ху снимал, - Билл взял несколько евро, чтобы хватило ровно на дорогу домой и поднялся с постели.
- Билл, я ничерта не понимаю. Ты был сам не против, мне кажется, это глупо отрицать, а теперь пытаешься выставить меня виноватым или что-то в этом роде. Что за логика?
- А ты всех своих друзей еб*шь?
- Боже, ты неужели ничего так и не понял за это время?! – Алекс с силой вцепился в плечо Каулитца, встряхивая – Ты что думаешь, это для меня просто так, ничего не значит? Ты единственный парень за всю мою жизнь, который…
Билл положил палец на тонкие губы, заставляя замолчать.
- Пожалуйста, не надо. Давай я сам позвоню тебе на днях, и мы поговорим о том, что произошло.
- Глупо отрицать, чёрт возьми, что к этому не шло всё с самого начала!
- Да хватит! – Билл оттолкнул парня и быстрым шагом направился в прихожую – Можешь не провожать, выход сам найду!
Билл почти не помнил, как поймал такси, как назвал адрес брата и завалился на заднее сиденье, вскрывая энергетик и жадно прикладываясь к бутылке. Алкоголь ещё не выветрился до конца, хотелось принять душ, чтобы, во-первых, почувствовать себя человеком, а во-вторых…да и первого хватит. Казалось, что от него за версту пахло сексом, и ловя на себе в зеркало заднего вида взгляд водителя, брюнету казалось, что тот сразу, как только он сел к нему в машину, всё про него понял. Билла затошнило.
- Остановите машину, пожалуйста.
Кое-как успев неуклюже вывалиться из салона автомобиля, младший Каулитц упал на колени, с удовольствием прощаясь с потреблённой выпивкой. Жаль, что нельзя было точно также выблевать отвращение и ненависть к себе. В любом случае, Билл понимал одно – он не хотел никого, кроме брата. Он не мог быть ни с кем, кроме брата. Он любил только брата. Вот что только делать теперь, вопрос, конечно, интересный.
Дрожащими пальцами Билл сдавил кнопку дверного звонка. Было довольно тихо, наверное, Том уже давно спал или ещё не пришёл из спорт-бара. Интересно, он также «весело» провёл время? Хотя, сомневаться в старшем Билл не мог. Том не такой, в отличие от него. Послышался шум, клацанье дверного замка, и дверь мягко приоткрылась.
- Билл? – старший удивлённо приподнял брови – Боже, с тобой всё в порядке?!
Вид растрепанного, помятого брата с грязными, пыльными коленями, с бутылкой неизвестно чего подмышкой и не очень приятным запахом от него в общем, заставил Тома подумать о самом худшем. Брюнет неуверенно вошёл в квартиру. Он выглядел потерянным, как минимум.
- Малыш, тебя кто-то обидел? – старший аккуратно забрал у брата бутылку, как оказалось, с безобидным энергетиком, и осторожно провёл по взъерошенным волосам – Билли?
- Я переспал с другим парнем, - в лоб выдал брюнет, уклоняясь от ладони и делая несколько шагов назад, упираясь спиной во входную дверь и сползая вниз – Прости меня.
Том непонимающе посмотрел на младшего. Какая-то очень несмешная шутка.
- Извини, не понял.
- Я переспал с другим парнем, - по слогам проговорил Билл, вдруг зло сверкая глазами – Что непонятного?!
Сдерживаться больше не было сил. Мальчишка заплакал, прижимая колени к груди и утыкаясь в них головой. Том всё также непонимающе смотрел на брата, который бился буквально в истерике.
- Тише, не плач, голова болеть будет, - парень ловко подхватил младшего подмышки и поднял на ноги.
Билл что-то замычал, утыкаясь в шею брата. Обоих передёрнуло от этого прикосновения. Билл заплакал сильнее, отталкивая от себя старшего.
- Не прикасайся ко мне, я грязная шл*ха, - брюнет дёрнулся, пытаясь открыть дверь, но Том с силой сгрёб брата в охапку и потащил в сторону ванной комнаты.
Ни единая фраза брата о том, что он не должен касаться его, не помогла. Намучившись вдоволь, Том смог всё же буквально затащить мальчишку в ванну. После «совместного» купания (старший помог брату помыться и вылезти из ванной), он укутал брата в огромное полотенце и отнёс выбившегося из сил подростка в спальню, укладывая на кровать и укрывая одеялом практически с головой. Том старался не думать о том, что ему наговорил брат. Саднящая боль уже разъедала где-то внутри, слева, но старший пытался не обращать внимания. Они подумают об этом утром.
Том наблюдал за спящим братом. Билл ворочался во сне, напряжённо хмурясь. Видимо, ему снился не самый приятный сон. Том отметил чужую отметку на остром плече – это точно было не его «рта дело». Значит, вчера был не просто пьяный бред, и Билл вправду…изменил ему? В голове не укладывалось. Такого просто не могло быть. Это же младший, Билли, родной, который буквально молится на него…Тут явно какая-то ошибка. Том провёл рукой по плечу, надавливая на следы от чужих зубов. Как ни странно, злость не закипала. Сущность до краёв заполняла апатия.
- Просыпайся, - почти нежно прошептал старший Каулитц, постукивая пальцами по ключице брюнета – Пора просыпаться, братишка.
Билл протестующе замычал и попытался развернуться к брату спиной, но Том вдруг резко дёрнул его на себя. А, может, злость всё же была? Брюнет с трудом разлепил глаза и некоторое время смотрел на старшего, который молча, в упор разглядывал его, словно видел впервые.
- Ну как, ты просто скажи, тебе понравилось?
Билл чуть побледнел, хотя он и так выглядел не самым лучшим образом. Надежда, что всё это был просто плохой сон, рассеялась. Воспоминания вчерашнего вечера заполнили сознание. Отвратительно.
- Ты выслушаешь меня?
- Попробую, - Том встал с кровати, подхватывая пачку сигарет.
Закурив, старший сел в кресло и тяжёлым взглядом посмотрел на брата.
- Ну, давай, поведай мне свою историю, - иронично выдавил он.
Билл сел, кусая губы. Слава Богу, что брат уложил его спать в белье. Опустив ноги на мягкий кавролин, брюнет отвернулся к Тому спиной, укутываясь в одеяло и сутулясь. Казалось, ему на спину сложили весь груз данной ситуации. Хотя, наверное, так и было.
- Я вчера был не дома, а поехал встретиться с Алексом. Мы с ним вроде как хотели вернуть дружеские отношения... Пошли в бар, там его друг работает. Напились, - Билл сглотнул, чувствуя горечь от воспоминаний. Так не хотелось об этом говорить – Около двенадцати или может чуть раньше, чуть позже, я не помню точно, вышли на улицу, решили проветриться. Пошли на школьный двор. Там…, - голос младшего чуть дрогнул, стыдно и больно – Там вспомнили о поцелуе…
Том смотрел на младшего холодно, не моргая. Было больно слышать этот лепет.
- Можешь не продолжать, - Том хмыкнул, вскидывая брови.
- Нет-нет, пожалуйста, выслушай меня до конца! – Билл вскочил с постели, скидывая одеяло с плеч.
- Умоляю, бл*дь, прикрой этот еб*ный засос, пока я не свернул тебе шею!!!
Билл никогда не видел Тома таким злым. Но его можно было понять. Мальчишка отыскал глазами свои вещи и принялся трясущими руками натягивать футболку.
- Я не хочу знать, что там было дальше. В общих чертах понятно – решили вспомнить прошлое и увлеклись, - старший горькой хмыкнул, ломая сигарету.
Табак посыпался на колени сквозь пальцы. Точно также осыпались их отношения.
- Важно не это, а то, что ты врал мне, а значит, будешь врать всегда. И ходить налево тоже.
- Нет, Том, нет! – Билл отчаянно вскрикнул, вскакивая на ноги и путаясь в штанинах узких джинс – Я хотел тебе всё рассказать, клянусь. Правда хотел!
- Закрой рот. Зачем ты клянёшься, вера ведь что-то значит для тебя, а ты обманываешь, - старший медленно поднялся на ноги – Скажи, я хотя бы точно был у тебя первым, или ты так умело строил из себя целочку?
Билл вспыхнул. Слёзы подступили к глазам. Не было смысла уже оправдываться. Слишком поздно.
- Ты был у меня первым. Во всём, понимаешь? Поэтому…поэтому это и случилось вчера, мне просто было интересно, какого это, с другим…
- Шл*ха. Маленькая шл*шка Билли, - Том еле удержался, чтобы сплюнуть на пол.
Его опасения сбылись. Ребёнку захотелось разнообразия. Надоел. Первая влюблённость прошла, перегорела, улетучилась, как хотите. Билл понимал, что говорит не то, говорит не так, но он не знал, как всё исправить. Как хоть что-то исправить.
- Том…прости меня, пожалуйста. Я…я люблю тебя.
По лицу Билла текли слёзы. Том поморщился и отвернулся.
- Не надо, - голос глухой и чуть дрожит.
Старший еле сдерживает себя от того, чтобы наброситься на эту маленькую бл*дь и не размазать её по стенке. А потом и её дружка.
- Билл, езжай домой. Мне кажется, в ближайшее время нам лучше не видеться и всё обдумать.
Младший Каулитц вспомнил, как вчера прощался с Кёлером и говорил практически такие же слова. Оказывается, услышать подобное больно. Невыносимо. И ещё невыносимее потому, что когда Билл говорил это Алексу, мысленно он решил, что больше никогда не пересечётся с парнем. Неужели сейчас брат имеет введу тоже самое?
- Но, Том…
- Уходи. Можешь помолиться за нас, за меня и моё решение, Билл. Как в детстве. Детстве, в котором ты ещё был настоящим.
Биллу ничего не оставалось, как взять свою куртку и выйти сперва из спальни, а потом и из квартиры. Он так и не услышал, как щёлкнул дверной замок.
Эпилог.
Невыносимая духота била по голове, словно молотком. Билл вглядывался в горизонт, но нужной фигуры не было.
- Может, он не приедет?
- Не говори ерунды, - Гордон отмахнулся и снова набрал быстрый набор, надеясь дозвониться до опаздывающего сына – Сейчас объявится, куда он денется.
Билл пожал плечами и прикусил губу. На самом деле, он нисколько не удивится, если брат не придёт. Наверное, это даже будет правильно.
- Я вполне могу пожить один, пап, - брюнет щурится, не помогают даже солнцезащитные очки.
Майка неприятно липнет к телу. Сорок градусов по Цельсию буквально доводят до исступления.
- У него есть ещё десять минут, чтобы притащить свой зад, иначе я оторву ему яйца.
Билл рад, что очки скрывают его взгляд. Откуда-то сбоку вдруг слышатся довольные, мужские голоса. Младший Каулитц поворачивается и видит брата с каким-то парнем. Они идут, посмеиваясь над чем-то. Биллу хочется провалиться под землю. Ему хочется сделать это уже как полтора месяца. Гордон облегчённо вздыхает и пытается сделать строгое лицо.
- Том, ты что, прости, барышня, чтобы опаздывать на двадцать минут?
Брат пожимает ладонь отца и по-семейному обнимает его. Билл получает лишь безразличный кивок головы.
- Извини, кто же знал, что будут пробки в это время.
Мужчина хмыкнул и перевёл взгляд на парня, который стоял рядом с его старшим сыном.
- Это Маркус, я рассказывал тебе о нём.
Гордон хмыкнул. О да, он был довольно сильно наслышан о их совместных вылазках по девочкам. Пожав ладонь парню, мужчина перевёл взгляд на младшего сына, который стоял, отстранённо опустив голову. Том поймал взгляд отца и нехотя развернулся в сторону брата.
- Маркус, это мой брат, Билл.
Парень расплылся в какой-то пошлой улыбке и протянул руку для пожатия. Брюнет поджал губы и пожал крепкую ладонь.
- Ладно, парни, мне пора, - отец семейства Каулитцев довольно улыбнулся – Надеюсь, не опоздаю на самолёт, а у вас, Том, я надеюсь, обойдётся без всяких казусов.
Гордон посмотрел в глаза старшему, на что парень хмыкнул. Для отца они официально были в ссоре с младшим. В жизни, правда, это так и было, только с небольшими поправками, из-за которых всё было намного тяжелее. Гордон улетал на две недели в Нью-Йорк со своей новой пассией, которая задержалась чуть дольше, чем предыдущие. Кажется, мужчина наконец-то был готов остепениться. И эти две недели Билл должен был провести вместе с братом, живя под его опекой. Как это будет воплощаться в реальность, представлялось с трудом. Младший обнял отца на прощание и поправил лямку от спортивной сумки. Плечо уже ощутимо затекло.
- Ну что, пошли, - довольно безразлично обратился к мальчишке старший и первый двинулся по направлению к припаркованной машине.
Билл опустил голову и молча засеменил следом. Маркус шёл наравне с Томом, и через пару секунд парни снова завели разговор о чём-то своём, не обращая никакого внимания на подростка. Билл разглядывал спину брата сквозь плотное стекло модных очков. Внутри всё клокотало и буквально разрывалось от боли. Хотелось упасть в ноги, вцепиться в штанину гавайских шорт и начать умолять простить его. Но это было бесполезно, за эти пятьдесят дней он чего только уже не делал, всё было четно. Старший затыкал уши и обрывал любой монолог. «Мы можем остаться только братьями, как все нормальные люди», - это было последнее, что услышал от парня Билл. Но он не мог быть как все «нормальные люди», он загибался и сходил с ума. Брюнет давно осознал свою ошибку и ненавидел себя за это. Но ничего не могло изменить непоколебимое решение старшего. Ни-че-го.
Билл сидел на кухне и пытался заставить себя поесть. Это было нужно. За последнее время он ещё сильнее похудел, и Гордон сказал, что если он не наберёт вес за те две недели, что его не будет, они пойдут к врачу. Этого, мягко говоря, не хотелось. Ковыряясь вилкой в салате, парень даже не заметил, что в помещение вошёл Маркус, который сегодня весь день проводил с ними время, и то, что парень увлечённо разглядывал его. Том ушёл за пивом, и его не было уже довольно долго. Билл предположил, что он пошёл далеко не в магазин. Но обвинять или ревновать было можно не в его положении.
- Ты всегда такой скромный? – блондин неспешно подошёл к столу и сел напротив мальчишки.
Билл пожал плечами и нехотя поднял взгляд с тарелки. Ему не нравился этот парень. Что-то в нём было…мерзкое, отталкивающее. Неприятный тип, хотя, наверное, девочки сходят по нему с ума.
- Что-то Том загулял, да? – парень ухмыльнулся и достал пачку сигарет из кармана джинс.
Прикурив, он выпустил дым прямо в лицо младшему Каулитцу, с удовольствием отмечая, как тот морщится и вскидывает брови.
- Это его дело, - Билл делано безразлично пожимает плечами и отправляет в рот вилку с едой.
Кусок не лезет в горло, но он заставляет себя пережевать и проглотить пищу. Маркус смотрит на губы брюнета и Биллу физически неприятно. Хочется спрятаться от этого тяжёлого, масленого взгляда.
- Не очень гостеприимно, мне кажется, оставлять своего друга одного в квартире. С его младшим братом.
Биллу не нравится этот разговор. Интуитивно. Он отодвигает тарелку и встаёт из-за стола. Кажется, поесть снова не получится.
- Знаешь, а мне Том говорил, что тебе нравятся мальчики. И как, я в твоём вкусе?
Брюнет вздрагивает и чудом не роняет бутылку колы. По спине пробегает холодок.
- Это неправда, - мальчишка не поворачивается, спиной ощущая на себе чужой взгляд.
- Да ладно тебе, мне тоже нравятся мальчики. Исключительно смазливые, как ты, и в пассиве.
Билл сглатывает. Где так долго ходит брат, чёрт возьми? Маркус встаёт со своего места и медленно подходит к мальчишке. Брюнет разворачивается и сухо смотрит на него, надменно приподняв брови.
- В любом случае, ты не в моём вкусе.
- Да ладно тебе, не ломайся, - парень хватает Билла за локоть и вплотную притягивает к себе – Мы успеем хорошо провести время, пока где-то шляется твой брат, если ты не будешь строить из себя девственницу.
- Да отвали от меня! – младший Каулитц вскрикивает и пытается освободиться от хватки парня.
Блондин ухмыляется и пытается поцеловать Билла. Брюнет крутит головой, упираясь рукой в грудь слетевшего с катушек дружка брата, судорожно соображая, что делать. Но Маркус ощутимо сильнее, он наваливается на мальчишку и грубо дёргает на себя, впиваясь в губы жёстким поцелуем. Билл отрицательно мычит, плотно сжимая губы и пытаясь оттолкнуть от себя парня.
- Маленькая с*чка, хочешь поиграть?
- От*бись от меня, урод!
Билл с силой толкает парня и чудом у него получается оттолкнуть Маркуса. Подросток бросается в сторону двери, но блондин хватает его поперёк талии, прижимая к стене.
- Я люблю, когда сопротивляются. Меня это ещё больше заводит.
Липкий страх окутывает Билла. Он даже не знает, хочет ли, чтобы брат сейчас увидел его в таком положении. Он может подумать совершенно не то. Брюнет даже не догадывается, что Том стоит за стеной, плотно сжимая кулаки. Он вернулся десять минут назад, оказавшись незамеченным, и услышав голоса на кухне, двинулся туда. Но то, что он услышал, ему, мягко говоря, не понравилось. Стиснув зубы, парень выжидал нужной секунды.
- Пошёл ты, - брюнет дёрнулся, ощущая, как Маркус с силой надавливает коленом ему между ног, пытаясь разомкнуть их.
- Буду очень рад пойти тебе в задницу.
- Убери от него руки, с*ка.
Маркус вздрогнул и перевёл глаза на дверной проём. Том смотрел на него тяжёлым взглядом, плотно сжимая губы. Было видно, что он с трудом сдерживает себя, чтобы не наброситься на него и размазать по стене. Билл меняется в лице, ощущая, как тело становится подозрительно слабым.
- Да ладно тебе, не кипятись, Том, - блондин медленно отпускает мальчишку и делает несколько шагов в сторону – Ничего такого, не подумай.
- Заткнулся и пошёл вон.
- Том, я тебе не собачка, чтобы выслушивать команды, - Маркус зло скалится и кивает головой в сторону притихшего Билла – Ты хочешь поссориться с другом из-за этого существа неопределённого пола со смазливым личиком?
- Я не буду повторять два раза. Если ты не уберёшься через десять секунд, извини, но мне придётся разбить тебе лицо.
Блондин хмыкает и неспешно двигается в сторону прихожей.
- Необдуманный выбор, мне для друга не было бы жалко задницы своего брата.
Том подрывается в коридор, но Маркус, как можно было ожидать, уже покинул квартиру и перепрыгивая по несколько ступенек, убегал, как трусливый пёс. Внутри Тома всё кипело, и чтобы хоть как-то впустить пар, он с силой ударил кулаком по стене, издавая непонятный рык. Билл стоял в дверях кухни, смотря на старшего.
- Спасибо, - выдавил младший, почему-то сжимаясь.
Было немного страшно. Том уткнулся лбом в холодную поверхность стены и с силой вдохнул душный воздух квартиры. Хотелось что-то ответить брату, но не находилось нужных слов. Те, что желали сорваться с губ, нужно было держать в себе. Нельзя быть слабым. Нельзя.
- Иди в комнату или ещё куда-нибудь, ладно? Поговорим потом.
Билл кивнул, прикусывая губу до крови. Наверное, судьба у них такая – к нему пристают всякие мужики, а брат его защищает от них.
День выдался какой-то выматывающий, поэтому Билл решил лечь спать пораньше. Во второй комнате, для гостей, стоял раскладной диван, и в девять часов брюнет уже принялся устраивать себе постель. Старший был в гостиной, Билл слышал шум телевизора. Том так и не подошёл к нему, а сам брюнет говорить о случившемся не хотел. Напряжение было практически ощутимо физически, и лучше было переждать, хотя вряд ли между ними что-то могло измениться в лучшую сторону. Повалившись на твёрдый матрац, мальчишка по привычке накрылся с головой, кутаясь в простынку, хотя и было довольно жарко, и не спасал даже кондиционер. Он провалился в бесцветный сон практически сразу.
Том бесшумно, на пальчиках, подошёл к двери комнаты. Тихо, видимо, брат уже спит. Старший осторожно взялся на ручку, поворачивая и приоткрывая дверь. Брюнет лежал на диване, к нему спиной, свернувшись в комок. Простыня, служащая одеялом, валялась на полу, сбитая в ком. Видимо, скинул ногами во сне. Том осторожно подошёл к дивану и присел на самый край. Хотелось протянуть руку и коснуться напряжённой даже во сне спины. Сейчас брат казался таким беззащитным и хрупким, словно сделан из фарфора. Тронешь – и рассыпается миллионом осколков. Тому безумно не хватало этого угловатого, почти прозрачного подростка. Он давно простил, но гордость или что-то ещё мешало ему принять слёзные извинения и мольбы простить изменника. И вот теперь они должны вместе жить две недели. Как было это выдержать, Том не знал. Бессердечное испытание для них обоих. Билл заворочался во сне, переворачиваясь на спину и раскидывая руки. Он спал в белье, и старший несказанно был рад этому, скользя по выступающим рёбрам глазами. Брат смешно шевелил во сне губами и чуть хмурился. На лицо упали пряди и наверное, раздражали кожу. Том протянул руку и осторожно убрал волосы с лица. Он не мог заставить себя встать и уйти к себе в комнату. Сегодня, смотря на то, как его уже бывший друг зажимает его брата, парень почувствовал не просто ревность и злость, а острый укол прямо в сердце. Ему было приятно, что ли, что брат отталкивал и ругался. И можно было, конечно, подумать, что это только потому, что младший боялся что скоро вернётся брат или что-то ещё, но в его взгляде было столько эмоций. И его «спасибо», тихое, с придыханием. Столько в этом простом слове было всего, словно он говорил спасибо за всё, что было между ними. Том не заметил, как придвинулся к младшему максимально близко. Брат пах чем-то сладким и сонным, ванилью, кажется. Парень осторожно, закусив губу, коснулся кончиком пальцев нежной кожи щеки. Ресницы младшего чуть дрогнули, но он не проснулся.
- Прости меня, - Том погладил как всегда искусанные губы и соскочил с дивана – Прости.
Он вышел бесшумно, аккуратно прикрывая за собой дверь. Как только дверная ручка встала на место, Билл резко распахнул глаза, хватаясь за горящие губы. Сердце бешено стучало. Сейчас нужно было или оставить всё как есть, или сделать что-то. Что-то, что могло спасти их. Мальчишка вскочил с кровати, путаясь ногами в простыне. Напряжение было настолько велико, что у него дрожали руки. Но тянуть было нельзя. Или сейчас, или никогда. Билл вышел из комнаты, на мысочках двигаясь в сторону спальни старшего. Глаза ещё не привыкли к темноте, но хватаясь за стену, он всё же добрался до нужной ему комнаты. Брюнет слышал какой-то шум, наверное, Том расстилал кровать или что-то ещё. Билл хотел постучать, но потом передумал и толкнул дверь. Старший стоял к нему спиной, у окна, курил и разглядывал спящий город. Том резко повернулся и взглянул на взбудораженного брата.
- Что-то случилось? – старший пытался придать голосу безразличия или холода, но выходило плохо.
Том понял, что, видимо, был застукан братом во время его ночного визита. Наверное, старший впервые за долгие годы покраснел и был рад, что в темноте не было видно его пылающего лица. Билл молчал. Стоял в дверях и молчал, загибая пальцы. Видимо, нервничал.
- Ты что, разучился разговаривать? – старший хмыкнул, пытаясь отгородиться сарказмом от происходящего.
Брат отрицательно покачал головой, но всё также не говорил ни слова. Просто смотрел на брата, прямо в глаза.
- Я не могу без тебя, Том, - Билл оторвался от двери и сделал несколько несмелых шагов в сторону старшего – Никак, Том. Прости меня, умоляю, прости.
Том затушил сигарету и выкинул её в приоткрытую форточку. Во рту пересохло, и говорить было неприятно физически.
- Зачем тебе это нужно, Билл? Я же отпустил тебя, ты можешь экспериментировать и в волю гулять, никто тебя не держит. Ты же так хотел узнать, какого это, с другими. Так вот теперь у тебя есть шанс, а ты не хочешь им воспользоваться, - старший хмыкнул и покачал головой.
Говорить это было тяжело. И он хотел, на самом деле, сказать совершенно не это.
- Я люблю тебя, - вдруг вскрикнул Билл, отчаянно заламывая руки – Я люблю тебя и не могу без тебя жить. Посмотри на меня, - брюнет развёл руками и провёл по телу ладонями - Я не могу есть, не могу спать, ничего не могу. Я целыми днями думаю о том, как я мог совершить такую чудовищную ошибку тогда. Но ведь все ошибаются. Я понимаю, я сделал тебе больно, предал, но умоляю, умоляю тебя, прости меня. Прости.
Билл неуклюже осел на пол, пряча лицо в ладонях. Так не хотелось показывать слабость, но он не мог ничего с собой поделать. А брат, наверное, думает, что он играет на публику, хочет разжалобить или что-то ещё такое. Но это ведь не так, далеко не так.
- Билл, ты понимаешь, какие перспективы у наших отношений? Я много думал об этом, - Том подошёл к брату и опустился на корточки рядом с ним.
Ладонь парня несмело легла на чёрную макушку. Волосы под пальцами были мягкие. Билл дрожал.
- Я не строю планы на долгие годы, но пока мы будем вместе, придётся всё время врать, причём всем – отцу, друзьям, знакомым, близким. Выдумывать мифических девушек и причины, по которым невозможно познакомить с ними. На людях мы никогда не сможем ходить за руки, обниматься, я не буду иметь возможность целовать тебя прилюдно и не думать о последствиях. Только, конечно, если мы не будем жить в Голландии, - старший хмыкнул и переместил руку на шею, начиная поглаживать её. Безумно не хватало хоть как-то контакта с братом – Мы сможем быть вместе полноценно только в квартире и в очень редких случаях на публике, где-нибудь далеко от дома, возможно, можно будет даже позволять себе вести себя как полноценная пара. А потом, через несколько лет, тебе опять захочется попробовать с кем-то ещё. Или мне надоест.
Билла передёрнуло на последних словах, и он вскинул заплаканное лицо, всматриваясь в старшего.
- И что будет тогда? Опять по кругу – разрыв, игнор, потом опять перемирие, потому что мы уже вряд ли когда-нибудь сможем жить как просто братья. Это уже на всю жизнь, и, возможно, сейчас ещё не поздно всё изменить и попытаться забыть то, что было, научиться жить как нормальные люди.
- Ты хочешь этого? – бесцветно спросил младший, хватаясь за руку брата и с силой сжимая её.
Том перевёл взгляд на тонкие пальцы, держащие его. Потом снова посмотрел на заплаканное, осунувшееся лицо. Билл смотрел ему в глаза, кажется, даже не моргая.
- Нет.
Мальчишка изменился в лице. Наверное, он ожидал утвердительного ответа и грубого отталкивания от себя, а вышло вон всё как.
- И что нам делать? – Билл несмело протянул руку и коснулся лица брата.
Том молча улыбнулся и пожал плечами.
- Наверное, твой Бог ошибся, когда создавал нас. Он явно что-то напутал там у себя, - старший хмыкнул и вдруг прижал брата к себе – Придётся теперь как-то уживаться с этим.
Билл шумно всхлипнул, хватаясь за плечи брата.
- Я хочу быть только с тобой. Всегда. Всю жизнь.
Брюнет не мог остановиться, казалось, если он не скажет всего этого сейчас, то потом будет поздно. Но Том, улыбаясь, положил палец на его губы.
- Тсс, успокойся. Хватит и того, что я люблю тебя, и, кажется, даже сильнее, чем раньше.
Билл крепко обнял старшего, вдыхая родной запах. Внутри разливалось тепло, заполняя до краёв. Казалось, можно было умереть от разрыва сердца. Слишком много эмоций и счастья.
- Давай ложиться спать, мне кажется, насыщенный был денёк, - Том ухмыльнулся и погладил брата по спине – Надеюсь, теперь, когда я рядом, ты сможешь нормально спать.
Билл приглушённо, сквозь слёзы, рассмеялся и пихнул брата в бок. Старший встал, поднимая мальчишку следом и кивнул в сторону кровати.
- Ляжешь со мной, или хочешь один?
Билл отрицательно закивал головой.
- С тобой.
Старший улыбнулся и откинул одеяло, залазия в кровать. Брюнет, задержав дыхание, лёг рядом с братом, укладываясь на бок. Том прижал худое тело к себе, прижимаясь к его спине грудью и устраивая ладони на впалом животе.
- Спи, - прошептал парень куда-то в волосы мальчишки и поцеловал его в макушку – Глупый ты ребёнок, Билл.
Младший Каулитц улыбнулся, сильнее прижимаясь к брату и закрывая глаза. Его ладони накрыли руки старшего, переплетая пальцы. Конечно, им нужно будет ещё время, что снова привыкнуть друг к другу, чтобы стереть из памяти и сердец все ошибки. Чтобы осознать всю серьёзность того, что происходит между ними. Но почему-то, лежа с закрытыми глазами и слыша мирное посапывание себе на ухо, Билл верил, что теперь они не потеряют друг другу. Это будет просто невозможно.
- Я люблю тебя, - тихо прошептал Том сквозь практически сон, сжимая брата в объятиях почти до хруста.
Билл улыбнулся, облизывая сухие губы и поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони старшего. Было страшно пошевелиться и разрушить волшебство момента, но брюнет всё же чуть развернулся и осторожно коснулся губ Тома. Брат улыбнулся, нежно целуя его.
- Всё, спи, - Том подмигнул и погладил младшего по щеке – Всё завтра.
Билл кивнул, разворачиваясь обратно и поудобней укладываясь. Хотелось верить, что проснувшись, то необыкновенное чувство, которое захватило их сейчас, не пропадёт. Было даже немного боязно засыпать. Билл закрыл глаза, и прикусывая губу и почему-то краснея, принялся мысленно шептать молитву. Он просил у Бога одного – чтобы брат простил его полностью и чтобы они всегда были вместе, как бы наивно и не было это желание. Ведь это было единственное, в чём он нуждался.
Брюнет так и заснул, повторяя и повторяя свою просьбу, как заклинание. И кто знает, ведь говорят, что молитвы детей доходят до Бога быстрее других.
30.05.2011г. Москва, 20:40
Конец