Только подумать, они и правда убили его.
Он и представить не мог, что они убьют Гетсуяку. Хотя он предполагал, что мужчина раскроется. Было множество возможных мест, где Гетсуяку мог проболтаться. При худшем сценарии, его должны были задержать и посадить в тюрьму.
Но Если Исправительное Учреждение рухнет, как и говорил Нэдзуми, освобождение Гетсуяку стало бы лишь вопросом времени. Они воспользовались бы шумихой и выпустили его из камеры.
«Боже, через сколько неприятностей я прошел из-за того, что повелся на сладкие речи. Это учит не принимать всерьез слова собаковладельца. Проклятье, я прямо в твою ловушку попал».
Инукаши не против был бы выслушать пару жалоб от мужчины. В принципе, он бы даже склонил голову и извинился. Затем он бы смиренно и милостиво протянул обещанное золото. Три монеты, плюс еще одна, «за беспокойство», так бы он сказал. Это точно подняло бы Гетсуяку настроение.
Разрушение Исправительного Учреждения означало конец работы с Гетсуяку.
Спасибо за все эти годы бизнеса.
Ерунда. Думаю, рискованной работы мне до конца жизни уже хватило.
Они бы пожали руки и разошлись. С точки зрения Инукаши, это был идеальный способ распрощаться. Но Гетсуяку лежал лицом вниз на сухой земле и даже не дергался. Только ветер дул над его телом.
Только подумать, они его убили.
Только подумать, что они убили его так легко, так бесцеремонно. Гетсуяку – горожанин. Он тот, кто жил внутри стен. Может, он и был отбросом Номера 6, но он все равно был зарегистрирован как обычный гражданин. Он отличается от нас. Они бы не убили его безжалостно. Они бы не посмели.
Он так сильно заблуждался все это время.
Я был безнадежно наивен. Я знал, каким холодным, каким жестоким Номер 6 может быть с тем, кто предал его, отказался подчиняться, боролся против него... Я думал, что знал, но я ничего не знал. Я был наивен. Надо было сказать ему выбираться, как только нажмет кнопку. Сказать ему выбираться, и...
Ему казалось, будто кто-то схватил его за волосы и потянул. Его скальп болел от напряжения. Крик угрожал вырваться из горла.
Теперь я вспомнил. Об этом говорилось в письме Нэдзуми.
Прикажи всем участникам бежать немедленно.
Он ясно вспомнил эту строчку. Нэдзуми предсказал эту безжалостность, эту жестокость. Но я просмотрел это. Я был слишком поглощен попытками привлечь Гетсуяку, чтобы подумать о безопасности людей, от которых получаю помощь. До сих пор мне это даже в голову не приходило. До сих пор, когда уже слишком поздно.
Я был беспечен. Беспечный, чертовски наивный поддонок.
Он прикусил губу.
Но сожаления не отменят то, что он уже совершил.
«Ужас». Рикига снова вытер пот с бровей.
Двое мужчин, с виду похожих на агентов Бюро Безопасности, наступали на тело Гетсуяку кончиками ботинок. Они переглянулись и кивнули. Каждый из них ухватился за одну из ног Гетсуяку, они потащили тело. Кровь, текущая из трупа оставляла на сухой земле красные полосы.
«Они и правда люди?» - голос Рикиги стал хриплым.
Позади Инукаши низко зарычали собаки.
В этом ты точно прав. Эти собаки в сто раз достойнее. У них сердца в сто раз лучше, чем у этих мужчин.
Инукаши быстро щелкнул пальцами. Собаки тут же подскочили. Рикига моргнул.
«Эй, стой. Что ты собрался делать?».
«Приказать им разорвать этих парней на части, конечно. Я отомщу за Гетсуяку».
«Ты идиот?» - недоверчиво произнес Рикига. «Даже твоим псам не справиться с вооруженными агентами Бюро Безопасности. Если они обнаружат наше укрытие, то и нас пристрелят. Думаешь, те, кто в собственных граждан стреляют, нам поблажку сделают?».
«Но если я не-».
«Если бы он был жив, ты мог бы крутиться вокруг и делать свое дело. Но он мертв. Он ушел навсегда. Он ничего не почувствует. Теперь он не ощущает гнева или страдания. Он все равно, что кусок грязи. Скажи, стоит ли нам жертвовать жизнью ради куска грязи? На счет тебя не знаю, но я в этом точно не участвую».
Взгляд налитых кровью глаз Рикиги потяжелел.
«Пока мы не можем умереть. У нас еще есть важная работа: спасти Сиона. Мы не сможем этого сделать, если превратимся в призраков. Это самое важное, не забывай, Инукаши».
«-Хорошо».
Рикига правильно говорил. У них еще есть работа. И они никак не смогут ее выполнить, если будут мертвы.
Он снова щелкнул пальцами, на этот раз медленно. Собаки легли назад на землю. Рикига испустил долгий выдох.
«В самом деле, хотелось бы, чтобы ты не начинал действовать при каждом всплеске эмоций. Вот поэтому нельзя положиться на молодежь».
«Старик».
«Что?».
«Так ты говоришь нормальные вещи раз лет в десять или около того. Ты все-таки оказался не просто мертвым грузом. Теперь я вижу тебя в новом свете».
«Говори, что хочешь».
«И пока я говорю, что хочу, позволь напомнить, что золото мы делим. Об этом не забывай».
«Знаю, знаю. Даже половины сокровищ мне хватит на безбедную жизнь. Но если этот парень дал себя убить, как мы попадем в Комнату Управления Уборкой?».
«У меня есть ключ». Инукаши зажал магнитную карточку между пальцами и сунул ее под нос Рикиге.
«У тебя был ключ?».
«Ага, запасной. Во всем Исправительном Учреждении только в Комнате Управления Уборкой до сих пор используется простая магнитная карта. Нет никаких сенсоров признаков жизни, систем безопасности, датчиков движения или камер наблюдения. Это просто рай, если хочешь там спрятаться».
«Ну, думаю, они не захотели тратить деньги на наблюдение за местом, где только мусор собирается. Так ты стащил ключ из кармана бедняги, а?».
«Не из кармана. Я вытащил его из столика Гетсуяку, за которым он обедает. Позаимствовал из ящика».
Это был старый, потертый стол, выглядевший так, будто его на свалке подобрали. Гетсуяку обычно там обедал один. Помню, однажды он дал мне маленькую сладкую булочку, кекс. Он был вкусным. Мой язык был так счастлив, что, казалось, растает. Он сказал, что купил его в местной булочной.
«Думаю, теперь ключ ему можно не возвращать» - пробурчал Рикига, необычайно тяжел голосом.
«Ты прав. Можно не отдавать его назад. Вместо этого я использую его по полной».
Когда я увижу падение Исправительного Учреждения, я посвящу это зрелище тебе, Гетсуяку. Я постараюсь, чтобы это было достойно пролитой тобой крови. Знаю, этого недостаточно, чтобы загладить мою беспечность, но это станет лучшими проводами на небеса, какие я только могу тебе устроить.
Инукаши прижал руку к груди. Под одеждой лежало письмо Нэдзуми.
В этот раз, я не подведу. Я ничего не упущу, я буду на чеку.