Нэдзуми сжал зубы. Ему казалось, он почти поддался и склонился перед реальностью, стоящей перед ним. Я и представить не мог, что все так обернется.
Нам не стоило приходить. Мы не должны были приходить сюда. Я не должен был втягивать Сиона в свою битву.
Он наконец-то понял. Но было уже слишком поздно.
«Сион». Это мне стоит спрашивать, есть ли мне прощение. Это я должен умолять о прощении, а не ты.
«Возьми это на себя» - прошептал он. Слова прорывались сквозь его стиснутые зубы и слетали с губ. Взгляд Сион медленно двинулся. Его глаза слегка прищурились, будто пытаясь сфокусироваться на Нэдзуми.
«Возьми это на себя – возьми на себя, и живи дальше». Эти слова были обращены к ему самому, а не к Сиону.
Смирись со своим грехом и продолжай жить.
Сион, прости. Из-за меня тебе досталась такая тяжелая ноша, что кости скрипят. Получу ли я однажды прощение? Простишь ли ты меня за то, что я с тобой сделал?
Сион испустил долгий вздох.
Вперед протянулась рука и пальцы коснулись щеки Нэдзуми.
«Я впервые... вижу, как ты плачешь».
«А?».
Плачет? Кто?
«Все в порядке, Нэдзуми... не плач. Я понял. Я сделаю, как ты сказал. Поэтому просто не плачь, пожалуйста».
«Идиот» - хрипло произнес Нэдзуми. В самом деле, как далеко может зайти твой идиотизм? Все еще о других заботишься в такой ситуации. Что «в порядке»? Ничего не в порядке. К тому же, я не плачу. Я не такой, как ты, я не разрешаю, не колеблясь, слезам течь из глаз с причиной или без-
Он достиг предела. Он больше не мог сдерживаться. Волна слез накрыла его, они лились из глаз. Капли были на удивление горячими. Они катились по щекам, срывались с подбородка и падали на Сиона.
Проклятье, почему эти слезы – проклятье.
Он позволил своему телу опуститься на Сиона и разрыдался.
Проклятье. Ублюдок. Ублюдок.
«Сион».
«Мм...».
«Я не знаю, как остановить слезы».
«Мм-хмм» - пробормотал Сион.
«Я правда... не знаю. Если так продолжится, будет... плохо».
«Да?» - мягко произнес Сион.
«Было бы. Подумай: Если бы меня таким Инукаши увидел... он бы до конца жизни надо мной издевался».
«-Это точно». Рука скользнула по его спине и потрепала его.
«Нэдзуми, пойдем».
Да. Им придется идти. Это еще не финишная черта. Им надо двигаться вперед. Но как? Есть ли способ сбежать из запечатанного пространства?
«О!» - Нэдзуми подскочил. Испуганный Тсукио нырнул в рубашку Сиона. «Почему так?».
«Что почему?».
«Почему ничего не происходит? Разве нас не должно было ударить током, как только барьеры опустились?».
«Точно». Сион тоже поднялся. Он поморщился от боли, как будто из-за раны. Но вскоре его лицо смягчила мягкая улыбка.
«Прошло уже почти пять минут с того момента, как стены полностью опустились. Запоздалое наблюдение, а?».
«И какого черта это значит?» - возмущено ответил Нэдзуми. Затем он замолк. Он глянул на запачканное кровью лицо Сиона.
«Хочешь сказать, ты знал? Ты заранее знал, что ничего не случится?».
Сион покачал головой.
«Я не знал. Я никак не мог узнать. Это просто-».
«Просто что? Мы так далеко зашли. Не играй в загадки».
«Верно. Ну, будешь смеяться, у меня такое чувство, будто... нас кто-то приглашает».
«Приглашает?».
Сион облизал шубы и продолжил в неловкой сионовской манере.
«На самом деле, барьеры должны активироваться, как только мы ворвались в коридор. Но они не двигались. Они начали опускаться только тогда, когда нас окружили солдаты. Хотя в то время они должны были быть временно отключены. В этом нет смысла. Вот почему они так разволновались»
«Минуточку, я не знаю, о чем ты. Хочешь сказать, что компьютер, контролирующий систему охраны, дал сбой? Что он услужливо прекратил работать ради нас? – Ну, не знаю, можно ли назвать эту ловушку услугой. Но мы были спасены. Нас спасла случайная неисправность в компьютере – в этом все дело?».
Неисправность в компьютере Номера 6? Нет, ничего такого просто не могло случиться.
Сион снова покачал головой.
«Это не случайность. Это было сделано осознанно».
«Осознанно? Хочешь сказать, у компьютера есть своя воля?».
Сион в третий раз покачал головой: «Нет. Им можно управлять, основываясь на чьей-то воле, но у самой машины ее нет».
«Сион, объясни мне так, чтобы я мог понять. О чем ты говоришь? Что значит «приглашает»?».
«Не знаю» - медленно произнес Сион. «У меня не очень хорошо получается выразить это. Но я только так могу объяснить. Кто-то зовет нас-».
«И этот кто-то управляет компьютером и спасает нас по собственной воле. Ты к такому выводу пришел?».
«Да».
«И кто же это? Твоя подружка?».
«Сафу – может ли это быть она? Но...». Сион подошел к стене. Там был участок, отличный по цвету от остальной стены. Он был немного светлее.
«Это лифт, верно?».
«Да. Единственный путь на верхний этаж».
Тридцать метров вправо. Сион собирался сказать Нэдзуми бежать в этом направлении. На стене не было никаких кнопок управления. Не было ни одной выступающей части. Вероятно, его активировал специальный идентификационный чип.
«И как мы туда попадем?».
Сион отвернулся на что-то взглянуть. Нэдзуми последил за его взглядом и уткнулся в тело Раши.
«В его тело должен быть вшит особый чип» - хрипло произнес Нэдзуми. Он сказал вслух то, что, как считал, пришло в голову Сиону. Он не хотел заставлять Сиона выдавливать слова, связанные с этим телом. Сион отвел взгляд и поднял ладонь вверх.
«Нет – не получится. Система активируется, если ощутит жизнь. Чип бесполезен, если не находится внутри живого, дышащего человеческого тела. Труп не подходит».
Понятно. Пробормотал Нэдзуми и опустил взгляд.
От безумия, которое почти заставило Сиона прострелить себе череп, не осталось и следа.
Она должна ощутить жизнь.
Труп не подходит.
Как он может так спокойно говорить эти слова после такой эмоциональной встряски?
Нэдзуми перевел взгляд на свои ноги. Может, я не только заставил его взять это на себя. Может, я еще и вытащил наружу – вытащил то, что спало в нем до сих пор.
Сион, что скрывается внутри тебя. Как ты выглядишь на самом деле, Сион, которого я не знаю?
По его спине пробежал холодок. Будто в ответ, запульсировали раны на плече и бедре. К тому времени он успел забыть об огнестрельных ранениях.
«Есть другой путь?» - спросил он коротко и по делу.
«Думаю, кто-нибудь придет за нами» - ответ был таким же кратким.
«Придет за нами?».
Он услышал механический шум. Лифт опускался. Дверь открылась почти бесшумно.
Перед ними стояли две темные фигуры.
Нэдзуми напрягся на миг, а затем понял, что это их собственное отражение. Целая стенка в лифте была огромным зеркалом.
«Нэдзуми – ты заходишь, верно?».
«Шутишь? Конечно. Я не достаточно глуп или груб, чтобы отвергать такое приглашение».
«Ага. Я так и понял».
Он сделал один широкий шаг в лифт. Пум. Его раны снова заболели. Он бы, наверное, не смог тащить себя дальше, учитывая количество потерянной крови. И, как и говорил Раши, раненной рукой держать нож он больше не мог.
Хотя нет смысла думать об этом.
Он не мог предсказать, что ждет их там, где остановится лифт. Он не мог видеть будущего, так что выбор был один – столкнуться с ним здесь и сейчас.
Он осмотрелся. Кроме зеркала ничего приметного не было. Стены были гладкими, без единого пятнышка грязи. Не было кнопок, переключателей или сенсорных панелей. Это было стерильное, яркое, чуждое пространство.
Дверь закрывалась.
Прямо перед собой Нэдзуми видел Раши, с раскинутыми ногами и наклоненной набок головой. Он видел подошвы ботинок солдата, звавшего маму в свои последние мгновения.
Пальцы Сион поднялись на уровень груди.
Он сложит их вместе в молитве? - подумал Нэдзуми.
Но пальцы Сиона лишь сжались в кулаки.
Так и было.
Дверь закрылась.
Глава 5
Предательская радость.
Глубокая, невыразимая радость наполнила ее сердце, предательская радость, которую она пыталась скрыть любой ценой, одна из тех вещей, которых человек стыдится, хотя и дорожит ими в душе.[35]
«Папа уже дома?» - вздохнула Лили. «Мама встретила Папу? Она сказала ему «добро пожаловать»? Темнеет. Интересно, что случилось? Папы Юны и Эй уже дома. Они всегда приезжают домой на одном автобусе. Знаете, иногда я, Юна и Эй идем встречать их».
«Понятно. А папа очень рад, да?».
«Да. И правда. Он поднимает меня и целует в щеку. Но это немного смущает. Мне не нужен поцелуй папы для счастья. Я не маленькая, знаете ли. Но папа все еще считает меня маленькой. Поэтому он целует меня перед всеми этими людьми. Это вроде как проблема».
Каран улыбнулась трогательной попытке Лили казаться взрослой. Девочка снова вздохнула. Он подперла руками подбородок и испустила долгий вздох. Это была поза взрослой женщины – наверное, она копировала свою маму? Обычно Каран расхохоталась бы и поддразнила Лили, назвав ее юной леди, но сегодня она не могла себя заставить. Она ощущала тяжесть на сердце, будто печаль девочки передалась и ей. Каран была способна только на улыбку.
«Мадам».
«Да, милая?».
«Папа вернется домой, да?».
«Конечно».
Каран замерла посреди вытирания подноса и глянула на Лили. На тарелочке девочки лежал недоеденным ее любимый сырный кекс.
«Гетсуяку-сан – твой отец – наверное, очень занят на работе. Готова поспорить, он пропустил обычный автобус. Уверена, он приедет домой на следующем».
Каран слегка вздохнула, закончив предложение. От этих слов Лили даже лучше не станет. Девочка не хотела слушать банальные подбадривающие слова.
Женщина ощутила печаль и стыд из-за того, что не может облегчить печаль девочки.
Глаза Лили, всегда такие живые и полные радости, теперь были затуманены.
Ее отец, всегда приходивший домой в одно и то же время, минута в минуту, до сих пор не вернулся. Она сильно беспокоилась.
Каран не могла заставить себя посмеяться над этим, как над преувеличенными тревогами. Лили чувствовала, что с Гетсуяку что-то случилось, и потому у нее болело сердце. Ренка – мама Лили и жена Гетсуяку – даже пошла встретить его на автобусной остановке, хоть ей и тяжело было двигаться. С Гетсуяку должно было случиться нечто, вызвавшее тревогу и неуверенность его жены и дочери. Хотя дело не только в Гетсуяку.
Эта неуверенность – смутная неопределенность – накрыла весь город Номер 6.
Это можно было назвать нависшей угрозой.
Несколько дюжин горожан уже оказались в руках смерти – стали жертвами. Каран не была уверена, подходит ли термин «жертвы», но ей казалось, что страх и ужас, вызываемые этим словам идеально соответствуют атмосфере города; в этом она не сомневалась. Каран и сама была озабоченна, кроме мыслей о Сионе, ее сердце снедала неопределенность.
Это правда происходит?
Люди умирают направо и налево.
Без предупреждения они падали и начинали задыхаться. Сама Каран этого еще не видела, но она слышала, что жертвы теряли свои зубы и волосы, покрывались морщинами и умирали, выглядя на сто лет старше. Она слышала, что даже самые яркие парни и красивые девушки в итоге выглядели жутко. Исключений не было.
Почему? В чем причина?
Новый вирус? Ядовитый газ? Чума?
Процветали домыслы, но точную причину назвать никто не мог. Никто не мог найти связующее звено между жертвами. Их возраст, строение тел, окружение, работа и история развития широко разнились и едва ли пересекались.
Кроме того, что все они были гражданами Номера 6.
Один свалился перед Ратушей; один на улице; одна на собственной кухне. Во всех случаях жертвы были одни. Не было повышенной концентрации происшествий в каком-то одном месте. Все они происходили вразброс. Многие, видевшие прямо перед собой смерть жертв, были целы и невредимы. Это могло случиться с любим знакомым посреди беседы, с другом, идущим рядом, незнакомцем, идущим позади. Повсюду воздух разрывали вопли и плач.
Никто не мог предсказать кто станет следующим, или где и когда это случится. Уже это вызывало страх. Непреодолимый страх.