Если попытаешься убить Нэдзуми, будешь уничтожен. Тебе суждено погибнуть.
Он потянул сильнее.
Тело мужчины выгнулось дугой.
«Сион!» - отдавался эхом вопль. Это был крик. Сдавленный голос окликнул его по имени.
«Сион! Стой – хватит, пожалуйста-» - Нэдзуми схватил его сзади. «Хватит, я тебя умоляю, Сион».
«А-?».
Пара рук крепко обхватила его лицо.
«Ты меня слышишь?».
«О – да».
«Пусти. Быстрее. Ослабь хватку».
Он сделал, как ему сказали. Мужчина откатился и безуспешно попытался встать. Он остался стоять на коленях, тяжело кашляя. Воздух свистел в его наполовину раздавленном горле будто ветер, гуляющий по пустоши.
«Сион – я ведь уже говорил. Не судьба тебе быть палачом». Нэдзуми поднял веревку и сжал ее в руке. Его губа была порезана и окрашена кровью. Пара красных губ шевельнулась. «-или назовешь это спасением?».
«Нет».
«Тогда что? Если ты пытался спасти меня, то это было не твое дело. Сион, больше не делай таких глупостей. Не стоит тебе таким заниматься».
«Это наказание».
«Что?».
«Это наказание».
«Наказание – ты о чем?».
«Этот мужчина пытался убить тебя. Вот и получил штраф».
«Сион, ты-».
«Я снова так поступлю. Если этот мужчина попробует убить тебя, я сделаю в точности тоже самое».
Мужчина, все еще хрипя, сидел на земле на корточках и держался за горло.
«Кто – он?».
В это раз Нэдзуми не ответил. Он молча посмотрел на Сиона. Его пальцы, державшие веревку, дрожали.
«Он душил меня» - недоверчиво произнес мужчина. «А я – я, я и никто другой – не заметил его присутствия».
«Ага – это точно».
«Меня душили сзади и я не мог убежать».
«Ага. Ты дергался, как кролик в ловушке».
«Крысы его испугались».
«Угу».
Мужчина вздрогнул. «Кто... он?».
«Житель Номера 6».
«Номера 6? – Что здесь делает житель Номера 6?».
Нэдзуми коротко вздохнул. «Дай мне поговорить с Роу. Ему я все расскажу».
Сион сидел, слушая разговор Нэдзуми с мужчиной. Его ладони наконец-то начали зудеть от боли там, где врезалась веревка.
«Давайте послушаем вашу историю».
Голос обрушился на них сверху.
Сион поднял голову и огляделся. Он увидел лишь темное пространство, куда не достигал даже свет свечей. Голос исходил оттуда. Всего одна фраза-
Давайте послушаем вашу историю.
С этими словами, голос исчез. Никого из людей там не было.
«Премного благодарен» - вздохнул Нэдзуми. Мужчина встал. Он пошатнулся и исчез между валунами.
«Пойдем, Сион».
«О – верно». Он сделал шаг во тьму.
«Сион».
«Хм?».
«Наверное, бесполезно это говорить, но-».
«Мм-хмм».
«Я хочу, чтобы ты оставался таким, какой есть, Сион».
«А? Что это значит?».
«Сион, которого я знаю, никогда не совершит грех. Никогда». Борись, пробормотал Нэдзуми. «Я хочу, чтобы ты боролся с собой».
Это была просьба. Его голос был напряженным и умоляющим? Разве не эти интонации Нэдзуми презирал больше всего?
Сион закрыл глаза.
За его веками тьма была еще глубже, чем та, что простиралась перед ним.
«Откуда ты пришел? Где ты родился?»
ТОМ 6
Глава 1
Я был бы рад не сознавать себя.
«Зная, что я сделал, Я был бы рад не сознавать себя. Ах, если бы Дунган на стук очнулся!»[25]
Он слышал звук ветра. Сухой, печальный звук.
Не может быть...
Сион остановился и медленно заморгал. Даже когда его глаза привыкли к темноте, мрак в них все равно оставался мраком и походил на черную завесу. И, конечно, никакого ветра не было.
Они находились в земных глубинах.
Место в лоне Номера 6 – место темноты. Подвал Исправительного Учреждения. Конечно, ветер не мог дуть здесь. Сион просто не мог слышать этот звук. Но он определенно улавливал тонкий свист. Лишь на короткий миг, но он его услышал.
Этот звук не походил на то, что он слышал в Номере 6, где жил еще совсем недавно. Это не был мягкий бриз, шатающий кроны деревьев, или ветерок, доносящий ароматы цветов. Это был-
Ветер на развалинах.
Это был плач ветра, свистящего на руинах ветхого отеля на окраине Западного Квартала. Ветер был холодным. Каждый раз, когда он ощущал его своим телом, Сион вспоминал, что значит промерзнуть до мозга костей. Да, людей, вроде той старухи, свалившейся на дороге, неспособные двигаться, или дети, которым из-за голода не хватало сил, окутывал холодный ветер и они замерзали до смерти. Это был жестокий и безжалостный зимний ветер.
Но Сион скучал по нему.
Он скучал по холодному ветру, блуждающему среди развалин, куда сильнее, чем по нежному, безобидному ветерку в Номере 6.
Чем сейчас занимался Инукаши? Сваливал ли он объедки в один большой котел, ловкоо готовя еду для собак? Или он подсчитывал дневную выручку? Инукаши, с его смуглой кожей, черными волосами и жилистым телом.
Он оставил на Инукаши ребенка. Он спихнул на Инукаши маленького младенца против его воли.
Завязывай с этим дерьмом, Сион. У меня здесь бизнес, мой отель. Приюта я не держу.
Сион так и видел его лицо, скривившееся от отвращения.
Прости, Инукаши. Мне больше не на кого положиться. Мне ничего больше не остается, как вцепиться в тебя и умолять о помощи.
Тц.
Инукаши прищелкнул языком.
Да ты остаешься занозой в заднице, куда бы ни пошел, да? Хорошо, я возьму его. Даже у меня в сердце есть немного сострадания. Но он совсем мелкий, от него даже собака отвернется. Хотя, нет. Моя собственная собака рисковала жизнью, чтобы спасти его. Не могу просто выбросить его... Посмотри на меня, я простофиля. Меня самого от себя тошнит.
Инукаши, я благодарен.
Твоя благодарность счастливее меня не делает. Выгоды от нее никакой. Сион, я пока возьму ребенка. Усек? Только пока. Тебе лучше бы забрать его. Ты решил его подобрать. Ты должен вырастить его.Понимаешь? Тебе лучше его забрать...
«Сион».
Нэдзуми повернулся и окликнул его. Он ясно видел пару блестящих серых глаз. Даже в темноте глаза Нэдзуми одновременно и поглощали свет, и отражали его. Или – Сион позволил своим мыслям отвлечься.
Или я бы все равно разглядел эти глаза, даже без света, даже в полной темноте без единого лучика, чтобы осветит мой путь?
«Не останавливайся. Держись сразу позади меня».
«Ох – верно. Прости, я немного задумался».
«Задумался?».
«Мне показалось, я услышал, как ветер дует. Так, как он дул на развалинах у Инукаши... Знаю, мне просто показалось, но – Нэдзуми».
«Хм?».
«Интересно, чем сейчас занимается Инукаши».
Нэдзуми заморгал. Сион умел удивлять.
«А ты крепкий орешек».
«А?».
«Не каждый сможет витать в облаках в такой ситуации. Наверное, куча народа получила бы шок из-за нервов, но слышать дуновения ветра или спокойно думать о других людях – это колоссально. Ты настолько крепок, что, наверное, можешь и с богами сравниться. Разрешишь поклоняться тебе два раза в день, утром и вечером?».
«Это был сарказм?» - скучным голосом спросил Сион.
«Ты что», - ответил Нэдзуми. «У меня никогда не хватило бы смелости хамить божеству. Я искренне впечатлен. Но-».
Сиона схватили за руку. Было больно. Он ощутил, как пальцы Нэдзуми вонзаются в его плоть. Он знал, сколько силы скрывается в этих пальцах, несмотря на тонкость и почти хрупкий вид. Сколько раз Нэдзуми сжимал его руку, заставляя всхлипывать от боли. Сколько раз он хватал его за руку и поднимал на ноги. Снова и снова, бесчисленное количество раз – от смерти к жизни, от отчаяния к надежде, от вымысла к реальности, Сион смог выкарабкаться благодаря этим пальцам.
«С этого момента, будь просто немного трусливее. Наплюй на Инукаши. Думай только о собственной защите».
«Понял».
«-Ты и правда понял?».
«Да – наверное».
«Наверное, хах. Совсем неубедительно». Нэдзуми неожиданно рассмеялся. Смех был коротким, но беззаботным и полным веселья. «Посмотри, о чем мы только разговариваем в таком месте, в такой ситуации. Думаю, мы оба - воплощенное легкомыслие. Может, я тоже до божества дорасту, если так и буду рядом с тобой крутиться».
Затем его голос неожиданно изменился, став тяжелым и строгим. Его пальцы сжались еще сильнее.
«Что бы ни случилось, не отставай от меня. Держись собственными силами. Я уже говорил это и повторять не буду».
Сион кивнул. Нэдзуми повернулся к нему спиной и продолжил идти, то ли увидев, то ли почувствовав легкий кивок Сиона в ответ. Фигура впереди не повернется так легко. Сион это прекрасно знал.
Если бы ему не хватило отчаяния, чтобы жить, если бы он не вцепился жадно в жизнь, Нэдзуми не повернулся бы к нему.
Нэдзуми никогда не станет почитать легкомысленного и невнимательного бога. Сион вдохнул темноту и сделал шаг вперед.
Узкая тропка вела по склону в щель между валунами. Ее ширины хватало, чтобы мог протиснуться один взрослый. Она была, наверное, еще уже предыдущего прохода, облаченного в бетон с маленькими лампочками через равные интервалы. Путь был коротким, но изгибы и повороты делали ходьбу намного тяжелее.
Но, хотя бы –
Сион вытер пот тыльной стороной ладони.
Но здесь хотя бы не пахнет кровью.
В воздухе не было того запаха крови, что висел в коридоре. Не было криков или стонов десятков умирающих людей – людей, которых убили.
Здесь была лишь темнота.
Даже если это будет длиться лишь короткий миг; даже если реальность за гранью воображения Сиона поджидала его во тьме, как обычно и бывало – ему не придется вдыхать зловоние людей, несправедливо и безжалостно уничтоженных.
Он был благодарен. Будто натолкнувшись на оазис в пустыне – он был благодарен.
Как ты наивен.
Он закусил верхнюю губу.
Нэдзуми мог ему даже не говорить этого. Он и правда был таким наивным.
Я просто не чую этого. Я просто не слышу этого. Я просто не вижу, потому что все закрывает стена.
Но все это происходит прямо у меня под боком.
Реальность, в которой десятки людей – в том числе новорожденные – были жестоко и безжалостно уничтожены, все еще существовала на том же клочке земли, где стоял Сион, прямо здесь, прямо сейчас.
То, что он не мог учуять, не мог услышать, не мог увидеть вовсе не означало, что этого не существует. То, что он оказался в оазисе вовсе не означало, что пустыня исчезла.
Я наивен; я идеалист. Он не мог обойтись без оправданий. Не мог не пытаться забыть, какой гнев испытал при виде жестокости. Он хотел отвести от нее взгляд. Он пытался свернуться калачиком и полностью окунуться в спокойствие неведенья.
Я наивен. И я слаб.
Он провел рукой по каменной стене и постарался догнать Нэдзуми.
Сейчас было важно следовать за ним. А я всегда следовал за ним. Впервые он прошел по ночной тропе в Западном Квартале. Он даже прорывался сквозь нее. Если бы не прежний опыт, он бы, наверное, не смог пройти сквозь эту давящую тьму, от которой чуть ли не глаза вытекали.
В этом смысле, я немного окреп, сказал он себе. Верь. У тебя внутри сокрыта собственная сила. Верь в себя всем сердцем. Несложно было снова возненавидеть себя и потерпеть поражение – но смысла в этом не было. Вера в себя была силой. Эта сила может стать энергией, оружием, с помощью которого человек сумеет преодолеть бесчисленные трудности.
Сион сконцентрировался на ступнях своих ног, он продвигался вперед шаг за шагом. Он увидел свет. Тусклый свет. Перед глазами постепенно начинало светлеть.
Фигура Нэдзуми впереди сияла в этом тусклом свете. Сион ускорил шаги.
«О-» - у него перехватило дыхание.
Они оказались в просторной пещере. Она была больше той, где Нэдзуми дрался с человеком цвета песка. Потолок был высоким. На вид он почти достигал высоты трехэтажного дома. Все те же булыжники торчали со всех сторон.
Это место – цепь природных пещер, огромная и сложная, сказал ему Нэдзуми. Тогда и эту пещеру создала природа. Тут и там в расщелинах горели свечи, и не только они: кое-где мигал и свет ламп. Их свет был тусклым, но теплым. Это было красиво – как будто маленькие огненные цвета расцвели в каменных домишках.
Домишках?
Сион прищурился. Он затаил дыхание и прищурился так сильно, как только мог.
Шевельнулась тень.
Одна, две, три... Это не были ни мыши, ни другая мелкая живность. Бесчисленные тени двигались кругом. Они стояли на двух ногах и перешептывались друг с другом. На двух ногах, шепот...
Люди!
У него застрял комок в горле. Сердце так и стучало.
Люди. Здесь есть люди. Они выглядывают из своих уголков. Люди. Он прищурился еще сильнее и смог разглядеть большую пещеру, распахнувшую свою пасть позади зажженных в расщелинах свечей. Так значит, тоннели вели еще дальше. Эти люди, наверное, оттуда и выползли.
Сион со своим зрением не мог разглядеть каждого человека по отдельности, но он видел, что рост и строение у них разное.
Были ли там мужчины и женщины, взрослые и дети? Все они одинаково наклонились вперед и смотрели на них. Сион казалось, что, если хорошенько присмотреться, становится видно тусклое мерцание глаз.
«Нэдзуми, эти люди...».
«Кто они, по-твоему?».
«О – выжившие. Должно быть, они так же, как и мы, сумели избежать казни».
«Неверно». Нэдзуми покачал головой. Это был необычный для него ленивый жест. «Они и раньше здесь жили».
«И раньше... ты о чем?».
«Скоро увидишь».
«Скоро увидишь» - думаю, ты прав.
Увидишь. Если хватит воли и силы.
Сион сжал кулаки. Спросить было нетрудно. До сих пор он вечно задавал вопросы. Он постоянно, так легко, умолял Нэдзуми дать верный ответ, даже не пытаясь понять реальность, открывавшуюся его взору.
Дальше так продолжаться не может.
Он сам найдет ответ. Он ухватится за него. Он его расшифрует. Другие люди – это другие люди, даже такие близкие, как Нэдзуми. Он не получит истины, если будет учиться на словах других людей. Он не сможет посмотреть в глаза реальности, превосходившей его воображение. Он не сможет быть с Нэдзуми на равных.
Он должен был сделать это сам.
Нэдзуми отвел взгляд от Сиона. Его серые глаза были затуманены. Он вернул им ясность, моргнув, и мягко взмахнул рукой. Это грациозное движение было его особенностью.
«Смотри, правда, захватывающе? Все вышли на приветственную церемонию».
«Ты даже в таком месте знаменит, да?».
«-Идиот. Сион, они тебя встречают».
«Меня?».
«Диковинка здесь ты. Неслыханно – чужак прорвался внутрь. Да еще и житель Номера 6».
«Бывший житель» - поправил Сион. «Я к ним уже не отношусь. Я давно выбросил свою идентификационную карту. Я больше не гражданин этого города».
«Не цепляйся к словам. Это просто было выражение такое».
«Буду цепляться» - упрямо произнес Сион. «Это не «просто» выражение. Я не так слаб, как ты думаешь. Я не привязан к Номеру 6».
Может, это была лишь бравада. Но Сион, как мог, расправил плечи.
Я слаб. Мой разум и тело слишком хрупкие. Но ничто не пошатнет мою решимость. Ничто не спутает мои чувства. Решимость жить не внутри, но снаружи города; чувства ожидания жизни с тобой; ничто не пошатнет их, ничто не спутает их.
«Кто сказал, что ты слабый?».
«Ты всегда так говоришь».
«Ерунда. Ты невероятно силен. Ты просто ослепил тогда меня своим блеском. Это просто нечто... Теперь я еще больше впечатлен. Определенно». Нэдзуми пожал плечами. «И я бы никогда не подумал, что ты станешь ловить меня на каждом жалком слове и жаловаться из-за этого. Особенно в такой ситуации».
Скрит, скрит, скрит.
Сточная крыса вскарабкалась по телу Сиона и уселась у него на плече. По сравнению с Гамлетом или Краватом она была довольно тяжелой. И пахла гнилью. Но она так же дернула носом и склонила голову набок. Еще одна залезла к нему на другое плечо. Она сунула голову в белоснежные волосы Сиона и зарылась в них. Еще одна – в этот раз крысенок – терлась у его ног. Затем появилась еще одна, и еще.
Крысы сновали вверх и вниз по телу Сиона, вереща с любовью.
Скрит, скрит, скрит, писк, писк, писк.
Чит-чит-чит. Чит-чит-чит.
«Эй, завязывайте» - сказал Сион, сдерживая смех. «Я вам не игровая площадка. Хватит, щекотно же!». Сион отряхнулся.
Воздух загудел. Темнота тревожно всколыхнулась. Сион ощущал присутствие жителей пещер: их вздохи, неразборчивый шепот, шевеление тел, взгляды украдкой.
«Интересное дитя».
Голос исходил сверху. Он был низким, но звучал звонко. До уровня пения Нэдзуми он не дотягивал, но он был глубоким, нежным и ласкал его слух. Был ли это тот же голос, что и недавно? Голос, сошедший из темной пустоты?
«Давайте послушаем вашу историю». Был ли это тот самый голос?
Он поднял взгляд.
Сион увидел мужскую фигуру, сидящую на стуле в середине пещеры на площадке, которая выступала вперед подобно балкону. По крайней мере... он решил, что это мужчина. Он выглядел, как... старик с длинными белыми волосами и длинной белой бородой, облаченный в похожее на платье одеяние.
«Интересное дитя Ты не вызвал вражды или опасения у крыс. Могу я узнать твое имя? Как тебя зовут?».
«Сион».
«Сион – ах, красивое имя».
«С-спасибо. Эм, за комплимент» - пробормотал Сион. «А Вы?».
«Я? А что я, Сион?».
«Как Ваше имя?».
Гул.
Темнота еще больше заволновалась. Крысы на его плечах заверещали. Раздался смех. Из нищ и углублений со всех сторон лился на Сиона разнообразный смех.
Хи-хи-хи-хи-хи.
Имя, говорит.
Хи-хи-хи-хи-хи.
Он спрашивает имя.
Хи-хи-хи-хи-хи. Хи-хи-хи-хи-хи. Хи-хи-хи-хи-хи. Хи-хи-хи-хи-хи.
Он понятия не имел, почему все смеются. Он просто спросил имя мужчины. Почему это вызвало такие насмешки?
Хи-хи-хи-хи-хи. Хи-хи-хи-хи-хи.
Смех не прекращался. Сион повернулся к Нэдзуми, стоящему в стороне.
Нэдзуми стоял, не шевелясь. Он не улыбался. Само собой. Его лицо было лишено выражения. Он походил на статую.
«Роу». Глубокий голос прорезался сквозь тьму. Шум в пещерах тут же затих. Повисла почти болезненная тишина, как в лесу, где абсолютно стих ветер. В этой тишине звучала лишь неторопливая речь старца.
«Роу. Так меня называют».
«Это Ваше имя?».
«Возможно, а может и нет. Оно означает просто «старейший»».
«Так это не Ваше настоящее имя?».
Пара секунд молчания.
«Молодой человек. Никто здесь не придает значения именам. Никто. Разве Нэдзуми тебе не объяснил?».
Если подумать-
Сион вздохнул.