Но пока я не потеряла Сиона, я была счастливее, чем в Хроносе. Намного счастливее.
Каран, не привыкшая к тому, что жизнь расписана по минутам, начала испытывать некоторый ужас, ее нервы не выдерживали. Поэтому, когда Сион нарушил запрет и укрыл беглого преступника, она ощутила – не удивление, не отчаяние – чувство облегчения. Она даже обнаружила, что рада.
Конечно, умом она понимала, что все привилегии вместе с правом жить в Хроносе потеряны, а дверь к светлому будущему Сиона навсегда закрылась. Но она все равно радовалась.
Ей хотелось, скорее, похвалить сына, а не отчитать его, хотя с его уровнем интеллекта такой поступок казался глупостью. Сион так легко отказался от жизни в Хроносе. Вместо стабильной и обеспеченной жизни он предпочел защищать того, кто вломился в его окно одной ненастной ночью. Если угодно, это была ошибка. Но он правильно сделал, что совершил ее.
Значит, Сион тоже не видел смысла жить в Хроносе. Для него это было тем, что легко можно выбросить. Он просто показал, что именно ничего для него не значит. И в этом он не ошибся.
«Мам, прости».
В их первую ночь в Затерянном Городе двенадцати летний Сион склонил голову, извиняясь перед матерью.
«За что простить?».
«Потому что... Мам, ты... ты теперь должна будешь работать».
Преступление Сиона было расценено как сокрытие и помощь в бегстве особо опасному преступнику. С учетом его возраста, он отделался простым выселением из Хроноса. Но ему так же запретили жить где-либо, кроме трущоб Затерянного Города. Мать и сын за одну ночь переместились с вершины на самое дно. Прежде всего, им надо было найти источник пропитания.
«Прости».
Его опущенный подбородок, все еще такой детский, дрожал. Каран крепко сына за плечи.
«Что за глупости» - мягко произнесла она. «Ты не должен за такое извиняться».
«Но-».
«Сион, кто из нас Мама? Думаю, ты перепутал роли» - отчитывала она его с показной строгость. «Я крепче, чем ты думаешь. Готова поспорить, ты этого не знал, да?».
«Нет».
«Тогда тебе есть чего ждать. Я скоро покажу тебе, какая у тебя стойкая мама. Будет на что посмотреть».
Сион в ее руках тихо засмеялся.
Сколько лет назад она в последний раз обнимала сына? В тот день в темной заваленной комнате, когда-то бывшей складом для стройматериалов, Каран не ощущала отчаяния или тоски. Это была радость от тепла ребенка в ее руках и чувство счастья, которое может принести только материнство.
«Что он за человек?».
«А?».
«Тот, кого ты взял под крыло. Мне просто интересно, какой он. Любопытно – но ты мне не скажешь, верно?».
Сион отпрянул от нее, будто ужаленный. Его надутые губы и вспыхнувшие щеки показались ей такими смешными, что она не могла не улыбнуться.
«Спокойной ночи» - пробормотал Сион и все с тем же выражением лица выскользнул из комнаты. Даже когда шаткая дверь захлопнулась с громким стуком, Каран все еще улыбалась.
Ей было интересно, что это за мальчик. Какой мальчик заставил Сиона бросить Хронос? Что за мальчик, увлекший Сиона и ослепивший его?
Она хотела знать, но Сион, наверное, этого не озвучит. Дети учились скрывать свои чувства или сталкивались с тем, что заставляло их это делать. Может, она уже никогда не сможет так легко сблизиться со своим сыном.
Каран знала, что так же как выросший птенец расправлял свои юные крылья, чтобы покинуть гнездо, покинет ее однажды и Сион. Она была готова. Она решила, что, как матери, ей будет радостно видеть полет сына. Поэтому с завтрашнего дня она займется работой.
Исполнив свое обещание, четыре года в Затерянном Городе Каран работала, не покладая рук. Сначала она пекла хлеб и продавала его на улице; наконец она нашла уголок для пекарни и расширила свой ассортимент. Ее доступные и вкусные торты и хлеб пользовались популярностью в Затерянном Городе, где таких роскошеств было мало. Бизнес разросся и помогал им выжить.
Маленькие дети прибегали за кексами, запыхавшиеся, зажав монетки в руке. Пожилой рабочий заходил за тортом для своих внуков. Были и те, кто первым делом утром покупал свежий хлеб.
Каран была довольна своей жизнью в Затерянном Городе. Это не было бравадой или попыткой обмануть себя. Она ни капли не была привязана к Хроносу. Она работала и пожинала плоды своей работы. Эту жизнь они построили собственными руками, крепко стоя на ногах. Ей нечего было больше желать.
Каран был по-своему счастлива – пока не настал тот день.
Однажды Сион просто исчез. Утром он ушел на работу в Центр Управления Лесного Парка и больше не вернулся. Это было совсем не то расставание, на которое она, как мать, могла надеяться. Это было неестественно – так необычно, так неожиданно, так жестоко. Она поняла, что была просто наивной мечтательницей, когда думала, что увидит, как ее сын покидает родительское гнездо.
Его арестовали по подозрению в жестоком убийстве и отправили в Исправительное Учреждение.
Когда ей пришло сообщение от Бюро Безопасности, Каран познала весь ужас отчаяния. Отчаяние означало падение в непроглядную тьму. Тьма проникала в ее тело, сковывала руки и ноги. Это походило на неизбежную смерть.
Но кое-кто дал ей надежду. Нэдзуми. Он связался с ней, чтобы сказать: Сион жив, он в Западном Квартале. Он доставил короткую записку от Сиона. Как прекрасен был маленький огонек, загоревшийся во тьме ее отчаяния.
(Мам, прости. Жив и здоров)
Пара поспешно накарябанных слов стала лучом, прорезавшим тьму, голосом, вернувшим ее к жизни.
Каран открывала магазин и продолжала печь хлеб. Пока Сион не вернется, она стиснет зубы и будет ждать. Она будет продолжать ждать. Нэдзуми дал силы на это. Временами ее все еще переполняло беспокойство и хотелось кричать, но повседневная жизнь Каран постепенно возвращалась в привычное русло. Тогда и появилась у нее на пороге Сафу.
Сафу, как и Сион, была признана гением. Она была девочкой с большими черными глазами, выделявшимися на ее лице; у нее был честный взгляд. Сафу, кратко, но решительно, рассказала ей о своей любви к Сиону и объявила, что отправляется в Западный Квартал увидеться с ним.
«Мне все равно. Даже если я никогда не смогу вернуться, я не буду сожалеть. Если Сион в Западном Квартале, туда я и пойду».
«Я хочу увидеть его. Хочу увидеть Сиона».
«Я... Я люблю его. Всем сердцем я всегда, всегда любила его».
Шестнадцатилетняя девушка сказала это, борясь со слезами; именно ее простота и неловкость так тронули сердце Каран. Но она все равно не могла позволить Сафу отправиться в Западный Квартал. Как мать Сиона, как взрослый человек, она должна ее остановить.
Сафу ушла из магазина, вскоре Каран вышла вслед за ней. Она видела, как Сафу похитили служащие Бюро Безопасности.
С тех пор прошло уже три дня.
«Сафу...». После всех этих мыслей Каран снова вздохнула. Она не знала, что делать дальше. Она передала записку маленькой мышке-почтальону. Это все, что она могла сделать.
Спасет ли Нэдзуми девушку так же, как Сиона? Если ее уже поместили в Исправительное Учреждение, спасти ее практически невозможно. Если Сион обо всем узнается и ринется ей на помощь, в этот раз его, скорее всего, убьют. Может, я поступила необдуманно – Нэдзуми не мог так рисковать ради спасения чужого человека. Из-за разрозненных чувств ее пальцы дрожали.
Каран провела эти три дня почти без сна и еды. Она была физически и умственно истощена, но все равно не могла усидеть на месте, поэтому и проделала весь этот путь к месту, где жила Сафу.
Роскошные предместья Хроноса.
Обильная растительность и спокойная обстановка. Отлаженная система безопасности. Предоставлялось множество возможностей для лечения, развлечения и шопинга, жители могли свободно ими пользоваться, имея при себе лишь идентификационную карту. Даже по меркам Святого Города Номера 6, Хронос был за пределами самых смелых фантазий.
Хотя Каран жила здесь еще пару лет назад, в это раз ей не позволили войти туда. Как только она ступили на камни дороги, ведущей в Хронос, ворота закрылись.
Нам очень жаль. Из соображений безопасности, территория открыта только для жителей Хроноса. Спасибо за понимание. Любой, кто пройдет без Пропуска на Особую Территорию, подписанного властями, подлежит удалению из района и взысканию наказания согласно муниципальному закону статьи 203 пункта 41. Повторяю – Из соображений безопасности...
Нежный женский голос стал громче. Камера наблюдения на белоснежных воротах беззвучно повернулась к Каран, замершей на месте. Если она так и будет здесь стоять, нежный голос превратится в сигнал тревоги и прибегут офицеры Бюро Безопасности. Каран не оставалось ничего другого, как, кусая губы, повернуться спиной к воротам и пойти туда, откуда она пришла.
А теперь, в закутке Лесного Парка, она сидела на скамейке под большим деревом, потерявшем все свои листья. Она сидела и отсутствующим взглядом смотрела на свои руки.
«Сион... Сафу...».
Почему я такая беспомощная? Я прожила столько лет, я мать, я взрослая, а я даже не могу помочь двум молодым людям с их проблемами. Я живу так долго и все равно-
Каран подняла голову. Эмоции, отличные от страха или тревоги, заполняли ее сердца. Она жила в Номере 6, когда тот еще только формировался и становился независимым городом.
Шесть городов было создано в этом мире, построенных на бесчисленных ошибках человечества. Это было место без голода и войны, где люди могли жить мирно и свободно. Здесь люди от рождения до самой смерти могли жить в безопасности, блаженстве и спокойствии. Так должно было быть. Она никогда над этим не задумывалась особо. Все считали, что пока они остаются в Номере 6, им обеспечена достойная жизнь.
Они думали – они считали – их заставили так считать.
Она сжала пальцы и сильнее прикусила губу.