Умоляешь? Нэдзуми, ты меня умоляешь?
«Если возьмешься за работу, обещаю, я прибегу к тебе, если ты будешь страдать от невыносимой боли. Неважно, где ты будешь, твоя душа получит песню. Я обещаю».
«И кто поверит в обещание, данное крысой собаке?».
Никаких гарантий не было. Но все же – Нэдзуми сдержит обещание. Душа Инукаши почти инстинктивно знала это.
Неважно, где и когда я умру, если это будет сопровождаться мучениями, он появится и отправит мою душу на покой. Иногда его чертовски трудно понять, но слово он держит.
Инукаши верил в собственные инстинкты. Он протянул руку и принял кожаный мешочек.
«Я берусь за работу».
«Я у тебя в долгу». Нэдзуми коротко выдохнул и накинул на плечи суперволокно. Затем он приложил палец к губам.
«Нет нужды говорить тебе это, но-».
«Знаю. Никто не узнает об этой работе. Это ключевое правило моего бизнеса. Я соберу информацию как можно быстрее и свяжусь с тобой прежде, чем кто-то что-то узнает».
«Я рассчитываю на тебя».
«Нэдзуми, можно кое-что спросить?».
«Что?».
«Зачем ты это делаешь?».
Молчание. По его лицу невозможно было ничего понять. Инукаши облизал губы и продолжил.
«С такими деньгами ты мог жить без проблем долгое время. Я знаю, ты звезда и неплохо зарабатываешь, но даже для тебя это много. Выкладываешь такие деньги и угрожаешь мне-».
«Я не угрожаю тебе. Я просто предложил работу».
«Хмпф – ну, ладно. Хорошо, ты предлагаешь работу – но почему тебе так сильно хочется сунуть нос в дела Исправительного Учреждения? В чем причина?».
Нэдзуми не ответил. Он лишь улыбнулся мельком. Улыбка была искусственной, сценической.
«Чтобы выполнить задание, тебе не обязательно это знать, да, Инукаши?».
«Ну, вероятно» - раздраженно ответил Инукаши. «Но немного жестоко посылать на такую рискованную работу человека, даже не объяснив ему причины».
«Знание причин риска не уменьшит».
Тск. Этот парень и его любовь к спорам – я ему не соперник, если дело касается словесных баталий.
«Хорошо» - наконец произнес он. «С меня хватит. Проваливай уже». Инукаши махнул рукой, прогоняя Нэдзуми.Он ощутил запах мыла. В его голове возник образ кое-кого, покрытого пеной и моющего собак. Неосторожный вопрос сорвался с языка.
«Нэдзуми, это ведь не связано с Сионом, да?».
На короткий миг в серых глазах мелькнула нерешительность. От Инукаши это не ускользнуло. Кончик его носа дернулся. Он что-то учуял.
«Сион?» - Нэдзуми слегка пожал плечами. «Каким боком здесь Сион? К нему это не имеет отношения».
«Только что ты сказал не сообщать никому об этом задании. Ты имел в виду, чтобы я не рассказывал Сиону?».
«Конечно. Нет нужды втягивать посторонних людей».
«Боже, боже, разве ты не прелесть?» - с издевкой произнес Инукаши. «Фиг знает сколько опасных заданий свалил на меня, но если дело касается Сиона, о, нет, я не могу его втягивать. Хах, понятно. Думаю, даже ты привязываешься к людям, если долго с ними живешь. Тебе так дорог этот чудной мальчик с белыми волосами?».
Нэдзуми исчез из поля зрения. Не успел Инукаши даже вскрикнуть, как его прижали к стенке, а пальцы сжались на его горле.
«Хватит уже умничать» - прошипел Нэдзуми. «Еще немного, ты у меня навсегда замолчишь».
«Посмотрим, как у тебя это получится» - смело бросил Инукаши. «Эти ребята такого не допустят».
Несколько собак, растянувшихся на полу, встали, угрожающе рыча и окружили Нэдзуми. Когда одна из них оскалилась, из угла комнаты к ней бросилась серая тень.
Приглушенный вопль.
Большой пес, показавший зубы, взвизгнул от боли. Маленькая мышка вцепилась ему в шею. Собака билась, яростно тряся головой из в стороны в сторону, но у вскоре у нее подкосились передние лапы. Ее конечности конвульсивно дергались. Остальные собаки отступили в страхе. Инукаши отпихнул Нэдзуми и закричал так же сдавленно, как и собака.
«Моя собака, моя собака!». Он приподнял собачье тело. Ледяной голос обрушился на него сверху.
«Если не хочешь закончить как он, успокой своих псов».
«Нэдзуми, ты долбанный-».
Писк-писк.
Тихий мышиный писк. Инукаши поднял лицо и у него перехватило дыхание. Он осмотрел комнату и словно прирос к месту. Со шкафов, из-под стола, из тени от двери, отовсюду бесчисленные серые мыши смотрели на него. У всех были красные глаза, блестевшие где-то в глубине.
«Лежать» - хрипло скомандовал Инукаши. Собаки послушались и улеглись на животы.
«Он не умер» - сказал Нэдзуми. «Он просто частично парализован. Через двадцать-тридцать минут придет в норму. Он ведь нормально дышит, верно?».
Все было как и сказал Нэдзуми. Пес дышал тяжело, но постоянно. Он попытался встать на ноги, но ему не хватило сил. Он жалобно заскулил.
«Ты заплатишь мне за эту собаку». Инукаши как раз сжал кулак, когда дверь с грохотом распахнулась. Вбежал Сион.
«Инукаши!». Сион замер, все еще держась за дверную ручку. Его взгляд соскользнул с Инукаши, обнимающего пса, на Нэдзуми.
«Нэдзуми, что ты здесь делаешь?».
«Что ты здесь делаешь? Ты не должен оставлять рабочее место».
«Ну, я услышал собачий воль, а потом еще и голос Инукаши – я решил, что что-то случилось – Инукаши, что с этим псом?».
«Он просто парализован» - вместо него ответил Нэдзуми. Коричневая мышка выглянула из-за плеча Нэдзуми. Она спрыгнула на пол и начала карабкаться по телу Сиона.
«Гамлет, ты тоже здесь?».
«Гамлет? Ты о чем?».
«Это его имя. Потому что он любит слушать «Гамлета»».
Лицо Нэдзуми скривилось.
«Не давай моим мышкам имена без разрешения».
«Ну, сам ты их все равно не назовешь» - невозмутимо произнес Сион. «Ему вроде очень нравится. Верно, Гамлет?».
Мышка закивала.
«Идиотизм» - бросил Нэдзуми. «Если это Гамлет, как зовут другого? Отелло? Макбет?».
«Крават[15]».
«Крават? Разве был у Шекспира такой персонаж?».
«Это название жареного теста. Его мех напоминает ее цветом. Это значит «галстук», ее так называют из-за формы. Тесто посыпает миндальной крошкой и завязывается, как галстук перед обжаркой-».
«Хватит, я понял» - оборвал его Нэдзуми. «Тебе сегодня приснится, что ты набиваешь живот этими краватами или как их там. Я пошел домой. От разговоров с тобой у меня голова болит».
«Ты уверен, что это не от нервов? Ты вечно раздражен. Может, ты устал».
«А кто, по-твоему, виноват, что я раздражен? К тому же, ты-».
Нэдзуми почувствовал на себе любопытный взгляд Инукаши и замолк. Он закутался в свое суперволокно и вышел из комнаты, без единого слова. Гамлет потерся о щеку Сиона и пискнул, прежде чем последовать за хозяином.
Серые мыши, заполнявшие комнату, таинственным образом исчезли. Инукаши тяжело вздохнул и опустился на пол. Собака на его руках низко зарычала. Сион опустился на колени и начал тщательно осматривать пса.
«Похоже, его парализовали каким-то препаратом... но сердце бьется нормально, и его не тошнит. Он будет в порядке».
«Правда? Он не умрет?».
«С ним все будет хорошо. Он просто слегка парализован. Надо дать ему попить чистой воды. Пойду принесу». Сион набрал воды в ведро и принес собаке. Пес начал жадно лакать.
«Видишь, похоже, онемение почти прошло. Но этот пес – как он получил паралич?».
«Это сделал Нэдзуми».
«Нэдзуми? Собаке? Не может быть».
«Может» - зло произнес Инукаши. «Он сделал это. Этот ублюдок парализовал моего пса. Он без колебаний творит такое. Он безжалостный, жестокий и коварный. Я бы на твоем месте в оба смотрел. Если позволишь его милому личику убедить тебя, что он будет нежным и добрым, как мама, тебе ждет большой сюрприз».
«Я не считаю его своей мамой, но, по-моему, он добрый».
Инукаши покрутил указательным пальцем перед лицом Сиона.
«Идиот. Об этом я и говорю. Ты слишком наивен, чтобы заметить, насколько он бессердечен».
«Нэдзуми не бессердечный. Он не раз спасал мне жизнь. Без него я бы не выжил».
«Нэдзуми помог чужому человеку? Не получив ничего взамен?».
«Ничего. Более того», - задумчиво сказал Сион, - «думаю, он навлек на себя неприятности. От меня это прозвучит странно, но я для него та еще достача. Все-таки, я совсем не знаю, как здесь жить».
Инукаши поджал губы. Его взгляд блуждал по профилю Сиона, пока тот промывал рану собаки.
Неприятности? Это точно. В этих краях кто-то настолько наивный и доверчивый, добрый ко всем становился ходячей неприятностью. А неприятности превращаются в кандалы, сковывающие руки и ноги.
Но Нэдзуми жил с этой странной достачей, ничего не ожидая взамен. Он не выкидывал Сиона из своего гнезда – наоборот, он его оберегал.
Почему?
«Эй, Сион?».
«Хм?».
«Вы всегда так разговариваете друг с другом?».
«Хах? Ну – ага, думаю. А что?».
«Просто Нэдзуми обычно не такой. Он не позволяет себе показывать эмоции».
Сион озадаченно склонил голову набок, будто говоря «что, правда?». Собака лизнула его руку. Так пес выражал благодарность за лечение.
Инукаши сморщил нос и усмехнулся. Он напал на запах.
Сион и это задание с Исправительным Учреждением были как-то связаны. Ради этого ребенка Нэдзуми по собственной воли ступил на опасный путь.