Конечно. Хорошо носить перчатки, когда работаешь. Еще одна вещь, о которой я не знал.
Тебе нужна информация, которую можно превратить в цифры. Только так ты пытаешься понять людей. Слова, брошенные ему в лицо несколько минут назад, до сих пор упрямо звучали в ушах. Методу анализа людей через информацию о них Сион учился всю свою жизнь в Номере 6, с тех пор как заработал высокий рейтинг на Тестировании Детей и получил право на первоклассное образование.
Человеческое тело состоит из 274 видов различных клеток, всего их 60 биллионов. Он прекрасно помнил название, форму и функции каждой. Он знал расположение и назначение каждого органа, а так же выучил пути передачи сигналов между миндалинами, околоносовой коры и гиппокампа.
Но для него это было бесполезным. Сколько бы он не использовал свои знания в работе, он не мог понять человека, с которым жил месяц.
Нэдзуми на самом деле думал, что однажды они станут врагами? Что в итоге они убьют друг друга – такое возможно? Слова и действия Нэдзуми всегда были загадочны, и это озадачивало Сиона.
Он не мог понять его. И потому так хотел достучаться до него. Он хотел узнать ту часть Нэдзуми, которую нельзя свести к цифрам. Сион покачал головой. Мыши деловито сновали под ногами. Я должен остановиться. Раздумьями тут не поможешь. Сейчас мне надо воевать с этими книгами.
Вскоре он покрылся потом. Его спина болела, руки налились тяжестью. Но от работы его отрывала не только боль в теле или усталость, но и страницы книг, которые он просматривал. Он мог случайно открыть книгу и обнаружить, что сидит на полу и читает ее. Полностью поглощенный повествованием, он вскоре терял счет времени. И каждый раз мышка запрыгивала на страницу и делала строгий выговор.
«Писк писк!».
«Ладно, ладно. Я заканчиваю. Доволен теперь?».
А на третий день он нашел ее под кипой старых научных журналов. Маленькую серебристую коробочку. Свою аптечку первой помощи.
Той ненастной ночью четыре года назад промокший насквозь Нэдзуми неожиданно появился в доме Сиона. Его плечи были залиты кровью, казалось, этот мокрый мальчик сейчас свалится. Сион, не задумываясь, протянул ему руку. Его защитный инстинкт был так силен, что он не испытывал страх перед пришельцем. Даже узнав, что он ОП – жестокий и опасный преступник по мнению Номера 6 – Сион не изменил свое отношение. Он взял Нэдзуми под крыло, обработал рану и дал отдохнуть. Он не колебался. Он не мог поступить иначе. В результате Сион потерял почти все, что имел, вместе с большей частью своей спокойной и обеспеченной жизни.
В ту ночь Сион обрабатывал рану, болезненное свидетельство попадания пули, используя содержимое этой аптечки. На следующее утро Сион лишился четырех вещей – красной клетчатой рубашки, полотенца, аптечки и самого Нэдзуми. Из них две вещи вернулись к нему в руки. Или, скорее, только аптечка, потому что нельзя было сказать, что Нэдзуми «вернулся» к нему. Это Сион попал в ловушку и стараниями Бюро Безопасности почти оказался в Исправительном Учреждении – Нэдзуми был тем, кто спас его и вывел за пределы Номера 6.
Это не он вернулся. Это я ворвался и укрылся здесь. Вот как оно было. Он попал из Города Утопии – который даже называли иногда Святым – в подвал, которого не достигали лучи солнца. Он, наверное, уже никогда не сможет вернуться в Номер 6 на законных основаниях. Он оставил там мать. Думала ли о нем Каран теперь, когда он стал беглым преступником? Сион знал, что глупо переживать из-за этого, но сердце все равно сжималось.
Он не мог отбросить все это, как Нэдзуми. Он не мог отрезать себя. Он не мог жить без этого. Ему надо за что-то держаться, иначе он поскользнется и упадет. Ему надо всегда иметь кого-то в своем сердце, иначе он сойдет с ума.
Сион поднял крышку ящичка. Похоже, автоматический стерилизатор все еще работал. Скальпель и рулон марли тускло светились под красным светом стерилизующей лампы. Чувство ностальгии заполнило его грудь, как будто он встретил старого друга.
«Писк-писк! Чит-чит-чит!».
«Что? Знаю, знаю. Я закончил. Блин, а ты строг» - засмеялся Сион. В ответ мышка подняла передние лапки и пискнула.
* * *
К тому времени, как прошла неделя, Сион смог разобрать большую часть книг, покрывающих пол. Конечно, невозможно было найти на полках место для всех книг, и множество стопок так и лежало на полу – но жилого пространства явно прибавилось.
«Так что ты думаешь?» - Сион гордо выпятил грудь. Нэдзуми лениво опустился на стул. Он зевнул.
«Аптечка, пара одеял, кружка и старый обогреватель. И это все, что ты смог найти?».
«Это много» - возмутился Сион.
«Плохо, что ты не смог найти пропуск в Номер 6».
Сион встал прямо перед Нэдзуми и посмотрел ему в глаза. Если хочешь говорить серьезно, нельзя избегать чужого взгляда. Это он понял за тот месяц, что жил с Нэдзуми. Сион наклонился и опустил руки на подлокотники стула.
«Что?».
Теперь Сион нависал над Нэдзуми спереди. Тот неуютно заерзал на стуле.
«Нэдзуми, моя мать все еще в Номере 6. Она – мой единственный родственник. Мне все равно, сколько ты будешь надо мной смеяться, но я не могу забыть о ней. Но – но позволь мне сказать. Я больше не хочу жить в городе. Даже если бы кто-то сказал, что я могу вернуться в прошлое, я бы не согласился возвращаться к обеспеченной жизни законного гражданина Номера 6. Я серьезно – мне ни капельки не хочется возвращаться».
Серые глаза, на которые был устремлен взгляд Сиона, смотрели, не моргая.
«Ты сказал, что моя жизнь в Номере 6 была подделкой. Теперь я понял это на собственном опыте. И никогда, никогда не хочу возвращаться к жизни, только кажущейся мирной и обеспеченной».
«Так ты готов к жизни вне Святого Города, ты это пытаешься мне сказать?».
«Ага».
«Ты знаешь, что это за место?».
Он заколебался. Губы Нэдзуми растянулись в холодной улыбке.
«Ты ничего не знаешь» - мягко произнес он. «Ты не знаешь, что значит голодать, дрожать от холода, стонать из-за раны, которая кровоточит без лечения; ты не знаешь, какие страдания начинаются, когда рана заражена личинками и ты гниешь заживо; ты не знаешь, каково это, когда кто-то умирает у тебя на глазах, а ты не можешь помочь. Ты ничего не знаешь. Ты просто бросаешься красивыми словами. Испытал на собственном опыте, говоришь? Ты увидел лишь поверхность этого города, а уже делаешь вид, что знаешь о нем все. Может, это город лжи, но у тебя в Номере 6 была теплая постель, куча еды и чистой воды. У тебя было полное медицинское обслуживание, санатории, образование. Все, что местные жители никогда не смогут получить, как бы то ни желали. А ты говоришь, тебя это не привлекает? Это так высокомерно. От такой надменности у меня мурашки по коже. Или ты просто врешь».
Сион перевел дух. Он сильнее сжал ручки стула.
«Может, это и высокомерно – но я не лгу. Не важно, что это за место, я все равно хочу жить здесь. Не потому, что Номер 6 преследует меня как преступника. Я в любом случае хочу жить здесь, в независимости от того, насколько ужасны тут условия».
«И что же у тебя за причина?» - парировал Нэдзуми. «Если ты не врешь и не пытаешься впечатлить меня красивым ответом, что привело тебя к такому решению?».
«Я увлечен тобой».
«Хах?».
«Ты знаешь то, что мне незнакомо. Ты научил меня тому, чему никто больше не учил. Я не могу нормально выразиться но-» - он заколебался. «Я увлечен тобой. Сильно. Поэтому я хочу остаться здесь. Я хочу видеть то, что видишь ты, есть то же, что и ты, дышать тем же воздухом. Я хочу получить то, чего в Номере 6 мне никогда не достать».
Нэдзуми медленно моргнул два раза. Потом он положил руку на затылок и раздраженно покачал головой.
«Сион, я раньше не замечал, но-».
«А?».
«У тебя словарный запас хуже, чем у шимпанзе».
«Я слышал, что геном человека и шимпанзе отличается всего на 1.23%» - невозмутимо произнес Сион. «Не думаю, что стоит смеяться над шимпанзе».
«Я над тобой смеюсь. Идиот. Ты что, не знаешь, как подбирать правильные выражения?».
«Я сказал что-то странное?».
«Не используй слова вроде «увлечен» так легко. Это очень значительное, важное слово. Ты должен говорить его только особенному, незаменимому для тебя человеку».
«Тогда как мне это сказать? Я должен сказать, что люблю тебя?».
Нэдзуми картинно тяжело вздохнул. «Забудь» - пробормотал он. «Разговор с тобой выбивает меня из колеи. Вот» - он протянул Сиону толстую книгу и встал. «Гамлет. Прочитай».
«Я уже прочитал».
«Так прочитай еще раз. Развивай свои ущербные ораторские способности. Выучи пару слов».
«Я так ужасен?».
Нэдзуми заговорил быстро.
«Ты просто очарован новыми и необычными вещами. Ты как ученый, открывший новую планету или новый вид бактерий. Тебя просто снедает любопытство, потому что ты встретил кого-то, непохожего на окружавших тебя людей. Вот и все. Ты не увлечен мной и не любишь меня. Ты просто взволнован, что открыл новое экзотическое животное. Ты ведь даже не знаешь, в чем разница?».
Это были резкие слова. Они иголками вонзились в барабанные перепонки Сиона.
«Я не доверяю тебе» - сказал Нэдзуми.
Сион поднял лицо, его взгляд встретился с взглядом Нэдзуми. Он бессознательно кусал губы.
«Я не доверяю твоим словам. Ты с рождения жил в искусственном изобилии. И ты достаточно надменен, чтобы говорить, что можешь отбросить это так легко. – Сион», - сказал он неожиданно. «Когда ты занимался уборкой в парке, ты ведь совершал по утрам тот ритуал, да?».
Ритуал был первым заданием в рабочем дне Сиона. Ему надо было положить ладонь на изображение Ратуши – или Мундроп – на мониторе системы управления и произнести клятву.
«Сим клянусь в непоколебимой верности городу Номер 6».
«Мы благодарны за Вашу лояльность. Занимайтесь своей работой с искренностью и гордостью, как полагается гражданину Города».
Вот так. Каждое утро он делал одно и то же. Ему это было неприятно. Юношеская гордость страдала от необходимости повторять эти банальные и пафосные слова, да и из-за самого ритуала, казавшегося глупым.
Нэдзуми коротко рассмеялся.
«Ты ведь ненавидел это».
«Ага».
«Чувствовал, что тебя душат, заставляют проявлять лояльность».
«Ага... Раз уж ты об этом упомянул.
«Но ты с этим смирился» - сказал Нэдзуми. «Вместо того, чтобы восстать, ты повторял клятву каждое утро, не вкладывая душу ни в одно из слов, и притворялся, что тебя это не тяготит. Позволь сказать тебе кое-что, Сион: слова – это не то, что можно спокойно бросать на ветер. Нельзя против воли сказать что-то и смириться с этим. Но ты этого не знаешь. Вот поэтому я тебе и не доверяю».
Неожиданно Нэдзуми протянул руку к Сиону и коснулся его щеки.
«Болит?» - спросил он нежно.
«Немного».
«-Я не держу на тебя зла. И я тебя не ненавижу».
«Знаю...» - тихо ответил Сион. «Это я и сам могу сказать».
«Сион».
«Хм?».
«Хочешь выйти?».
Его пальцы погладили волосы Сиона.
«Ты уже полностью поправился, да? Не хочешь взглянуть на место, в котором будешь жить дальше?».
Нэдзуми медленно убрал руку. Несколько прядей белых волос прилипло к его пальцам. Волосы Сиона, хоть и потеряли цвет, но остались блестящими, кому-то это могло показаться красивым. Но это была жестокая красота. За одну ночь цвет покинул волосы Сиона, он испугался красного шрама, обвившего все его тело подобно змее. Он встретил детей, которые закричали при виде его. Он не мог забыть их взгляды. Они были наполнены тревогой и ужасом, как глаза человека, увидевшего деформированного монстра. Но он должен выйти наружу. Он хотел видеть мир, в котором собирался жить, своими глазами, слышать звуки собственными ушами, обонять своим носом, ощущать своей кожей. Тогда, возможно, он снова поговорит об этом с Нэдзуми.
Неважно, что это за место, я хочу остаться здесь жить. Чем быть окруженным ложью и глотать банальные слова, я лучше буду жить здесь – даже если это значит бороться -
«Мы можем покрасить твои волосы, если от этого тебе станет лучше» - сказал Нэдзуми. «Черные, русые, зеленые – любой цвет. Ну как?».
«И так неплохо».
«Так и оставишь?».
«Ага, я сохраню волосы такими. Белые волосы не так плохи. Я решил, это лучше, чем в конец облысеть».
Нэдзуми опустил голову. Его плечи тряслись.
«А ты забавный, знаешь?» - сказал он, его голос дрожал от сдерживаемого смеха. «Серьезно. То есть, правда».
«Я?» - недоуменно спросил Сион. «Никто никогда не говорил, что я забавный...».
«Ты комедиант от природы. Бросай книги по теории и изучай комедию».
«Я об этом подумаю».
«Надо. Точно – тогда завтра я покажу тебе окрестности».
«Хорошо» - согласился Сион.
«И в одно место тебе точно надо сходить».
«Блокировочное Здание» - закончил за него Сион.
( Прибл. ЛК-3000. Блокировочное Здание 3F. Не уверена -К )
Это была записка от Каран, и она была зашифрована – Сион не знал, на что она указывает и что там будет.
«Ты нашел, где это блокировочное здание?».
«Не-а» - ответил Нэдзуми. «У нас здесь нет забавных номерков на зданиях. Но когда-то это место было приличным городом, и я смог найти карту тех времен. Один район отмечен как ЛК-3000».
«Ты все это раскопал...» - почтительно пробормотал Сион.
«Просто, чтобы убить время».
«Не знал, что у тебя есть свободное время. Ты всегда такой занятой-».
«О, и напиши письмо» - беззаботно оборвал его Нэдзуми.
«Хах?».
«Твоей маме. Но уложись в 15 слов. Просто записку. Эта мышка говорит, что соскучилась по домашнему хлебу твоей мамы».
«Ты доставишь мое письмо?».
«Скорее записку» - резко произнес он. «Только 15 слов. Не гарантирую, что она дойдет».
«Нэдзуми».
«Что?».
«Спасибо».
Нэдзуми отшатнулся от Сиона и покосился на его с ужасом.
«Можешь не смотреть на меня так? У меня от этого мурашки. То, что случится завтра, случится завтра. Я пойду в душ. О, и прежде, чем писать письмо маме, почитай бедному малышу. Он ждал все это время».
Нэдзуми исчез в ванной. Сион устроился на стуле и открыл книгу, которую взял ранее. Повеяло легким запахом бумаги. Он мгновенно увлекся и затерялся среди страниц.
Когда меня в своем хранил ты сердце То отстранись на время от блаженства, Дыши в суровом мире, чтоб мою Поведать повесть.[9]Гамлет испустил дух на руках у друга. Сион медленно закрыл книгу. До него доносился шум дождя. Он задавался вопросом, почему этот шум всегда просачивался через стены в подземную комнату. Он проникал внутрь и звучал подобно мягкой музыке.
В этом суровом мире умирать в боли – может, в этом и был смысл жизни в этом мире – страдать от боли. И Нэдзуми знал это. Это укоренилось в его теле. У его ног пискнула мышка.
«Ох, прости за это. Что хочешь почитать?».
Мышь залезла к нему на колени и потерла передние лапки.
«Хочешь, чтобы я почитал эту книгу?».
Писк.
«А ты любишь трагедии. Почему бы не выбрать что-нибудь повеселее?».
Он скрестил ноги, мышка так и осталась сидеть на колене.
«Прочитай ему его трагедию» - голос Нэдзуми раздался позади. Он не заметил, как Нэдзуми вышел из ванной. Он ничего не слышал и не ощутил его присутствие.
«У тебя хороший голос. Этот малыш любит слушать. И ему нравится, как ты читаешь трагедии».
«Правда?».
Мышка моргнула своими глазами цвета винограда. Сион решил, что так она говорит «да».
«Ладно, ладно. Тогда вернемся к началу пятого акта-».
«Шшш-». Рука Нэдзуми прикрыла рот Сиона. «Я что-то слышу».
«Хах?».
Не успел Сион спросить, что это, как услышал и сам. Звук шагов на лестнице. В тяжелую дверь постучали. Кто-то стучал в центр двери, неистово, но не слишком сильно.
Ребенок.
В дверь отчаянно стучал ребенок. Сион встал и собрался открыть.
«Не так быстро» - остановил его Нэдзуми. Его серые глаза подозрительно смотрели на дверь из-под мокрой челки.
«Не открывай пока дверь».
«Почему нет?».
«Это опасно. Не открывай дверь просто так».
«Это ребенок стучит. Причем отчаянно. Что-то случилось».
«Как ты можешь быть уверен? Вооруженный солдат может без проблем стучать по центру двери».
Сион переводил взгляд с Нэдзуми на дверь.
Помогите.
Ему показалось, что он услышал жалобный плач. Он сглотнул. Он отпер дверь и схватился за ручку.
«Сион!».
Он открыл дверь. В комнату ворвался прохладный воздух. На улице темнело, дул холодный ветер.
В сгущающейся темноте стояла девочка. Она взглянула на Сиона глазами, полными слез. Он ее уже видел. Она жила в бараках в низине за склоном. Эту девочку он не смог бы забыть – девочку, закричавшую при виде его белых волос и красного шрама в форме змеи. При первой встрече она смотрела него, как на нечто уродливое. Но теперь в ее огромных глазах, затуманенных слезами, не было и следа ужаса. Вместо этого в них горела неистовая настойчивость.
«Помогите мне – пожалуйста – он умирает».
Сион быстро взял девочку за руку и начал подниматься по лестнице. Он торопливо крикнул через плечо.
«Нэдзуми, принеси аптечку и одеяла!».
Затем он выскочил наружу, в лес голых ветвей и опавших листьев.
Глава 2
Место, где живут Боги.
И тогда богиня Ханнаханна решила прибегнуть к последнему средству. Она собрала не несколько, но сотни, тысячи пчел и сказала: «Вы маленькие и шустрые, вы быстры, как лучи света, вы точно найдете Телепину. Ступайте».
- Исчезновение Телепину, хеттский миф.
У подножья дерева, чья кора была белее, чем у остальных деревьев, лежал человек. Это был мальчик, еще меньше девочки. Он корчился от боли. Сион обхватил его руками и посадил. Даже в сумерках было видно, что мальчик смертельно бледен. Он скреб ногтями горло, его рот был открыт, но в губах не было ни кровинки.
Удушье. Он задыхался из-за чего-то, застрявшего у него в горле. Времени не было. Поддерживая живот мальчика одной рукой, ладонью другой Сион хлопнул его по спине.
«Выплюнь. Давай же» - взывал он. Дважды, а потом и трижды он хлопал по костлявой спине мальчика. Четыре, пять раз...
Мальчик скорчился, из его рта выплеснулась рвота. В ней виднелся круглый темный объект. Мальчик слегка дернулся.
«Воды! Принеси воды!» - снова скомандовал Нэдзуми Сион. Он опустил мальчика на землю и наклонился к нему. Он определенно ощущал дыхание. Он в порядке, он дышит. Не надо было прочищать дыхательные пути мальчика или делать искусственное дыхание. Но он без сознания-
«Позови его по имени».
Девочка тут же откликнулась. Она ринулась к мальчику, нагнулась к нему и позвала.
«Рико, ты меня слышишь? Рико».
«Рико, ты можешь дышать?» - вслед за ней произнес Сион.
Грудь мальчика приподнялась. Веки затрепетали и открылись. Вниз по щеке скатилась слеза.
«-Сес-».
«Рико!». Сион мягко отстранил девочку, когда она попыталась обхватить мальчика руками. Он медленно приподнял Рико и поднес к его кубам кружку с водой.
«Можешь выпить это?».
«Ага».
«Хороший мальчик. Пей медленно. Так тебя зовут Рико, хах?».
«Ага».
«Рико, ты хорошо слышишь мой голос и голос своей сестры? Ты четко нас видишь?».
«Ага – а вода вкусная».
«Ты хороший мальчик». Сион успокоился. «Ты хорошо поработал. Как твой живот? В груди не болит?».
«Мое горло...».
«Хм?».
«Горло болит...».
Похоже, от боли Рико разодрал свою шею, она была покрыта царапинами, начинающими кровоточить. Сион достал марлю и спирт из аптечки. Они были четырехлетней давности, но это все, что у него было.
«Немного пощиплет. Не плачь».
«Не буду».
Он протер раны, наложил на них свежую марлю и забинтовал. Сион мог оказать только первую помощь. Он старался, как мог. Если бы он произнес фразу «в больницу», Нэдзуми рассмеялся бы ему в лицо. Сион знал, что здесь, в Западном Квартале Номера 6, не было такой вещи, как медучреждения. Из рвоты Рико Сион выудил то, что перекрывало дыхание мальчика.
«Орех?». Он был маленьким и круглым. «Зачем это-».
Рико склонил голову. Нэдзуми скрестил руки на груди и коротко вздохнул.
«Он был голоден».
«Хах?».
«Он, наверное, так хотел есть, что не мог этого вынести. Эти орехи – если перетереть их в муку, тогда они съедобны. Скорее всего, он проголодался, собирая их. От голода он положил один из них в рот и проглотил по ошибке – вот моя версия произошедшего».
«Рико всегда голоден» - сказала девочка. «Даже когда мама отдает ему свою часть хлеба, он все равно голоден».
«Но это такой маленький ломтик хлеба» - возразил Рико. «Один укус – и все». Он зашелся в приступе кашля. Его голос был скрипучим, а лицо бледным. Сион завернул его в одеяло.
«Согрейся. Если будет болеть шея, я тебя подлечу. Приходи в любое время».
«Отведи их домой».
Сион вкинул голову на слова Нэдзуми.
«Я?».
«Ага, ты. Ты помог им, так что доведи дело до конца и проводи их. Они живут у подножия холма, здесь недалеко. Их мама уже, наверное, волнуется».
Значит, ему придется показаться взрослому человеку. Сион встал. Он не знал почему, но его начало трясти.
«Но я-».
«Однажды тебе все равно придется выйти. Если тебе страшно сейчас, ты не сможешь ходить по улицам. – Ну, это не мое дело. Но если так и будете сидеть под дождем, кто-то может подхватить пневмонию».
Он забыл, что идет дождь. Сион наконец-то заметил холод. Он пробирал его до костей, напоминая о приходе зимы.
«Ну, я пошел. А принц может делать все, что пожелает». Нэдзуми повернулся к ним спиной и спустился вниз по лестнице. Рико чихнул. Девочка протянула свою руку и сжала пальцы Сиона.
«Спасибо».
«Хах?».
«Спасибо, что спасли моего братишку».
«Ох – нет, я – это не-» - Сион запнулся. «Не надо меня благодарить. Как тебя зовут?».
«Каран».
«Каран? Прямо как мою маму».
«Правда?».
«Ага».
Девочка улыбнулась. Сион чувствовал тепло ее руки, сжимающей его пальцы. Он взял Рико на руки вместе с одеялом.
«Я отведу вас домой. Каран, показывай дорогу».
От кастрюли на керосиновой плитке поднимался пар. Внутри был суп. Помешав бульон из овощей и мяса, Нэдзуми вздохнул. Он дернулся, осознав это. Несколько капель супа выплеснулись из кастрюли и зашипели, попав на конфорку.
Он ненавидел вздыхать. Одно дело вздыхать специально – но вздохи, слетавшие с его губ неосознанно, раздражали его.
«Никогда не вздыхай по-настоящему. Не плачь. Иначе тебя захватят демоны» - сказала ему женщина, настолько старая, что возраст уже не имел значение. «Вздохи делают тебя открытым и уязвимым. Если хочешь выжить, держи рот закрытым. Не позволяй никому видеть твои слабые места. Пусть никто не согревает твое сердце. Не доверяй никому, кроме себя самого».
Это были ее предсмертные слова. У нее была прострелена грудная клетка, изо рта текла кровь, но эти слова он расслышал четко. Нэдзуми даже не думал их забывать. Если бы и захотел, голос женщины не позволил бы. Он крепко вцепился в его разум и не отпускал.
Но Нэдзуми отвернулся от него. Даже не заметив этого, он позволил ненужному вздоху слететь с его губ. Все из-за него. Он раздраженно прищелкнул языком.
Возможно, было ошибкой приводить сюда Сиона. Он правда так думал. Сион без колебаний открыл дверь. Он распахнул ее, даже не проверив, кто стоит за ней и не спрятавшись в тени. Если бы им не повезло, он бы расстался с жизнью. Даже если гость не оказался бы вооруженным солдатом, он вполне мог быть вооруженным грабителем, использующим ребенка как наживку. Здесь, в Западном Квартале, это было вполне обычное дело. Но Сион кое-чего не знал. Он не знал, как быть подозрительным, настороженным или напуганным. Это была беспечность и незнание того, кто вырос в безопасности.
Нэдзуми чувствовал, что взял под крыло опасную и проблемную достачу. Никто его не заставлял. Он сделал это по собственной воле, потому что хотел вернуть долг. Он не мог позволить ему умереть – Сиону, который спас его жизнь, ничего не требуя взамен.
Мертвецу долг вернуть невозможно, а Нэдзуми не хотел оставаться вечным должником. Поэтому он спас и привел сюда Сиона. Но сейчас он думал, что это было глупо. Может, он рисковал больше, чем думал. Забывчивый и беспечный, опасный и проблемный-
Он глянул на дверь.
Но если бы Сион не открыл тогда дверь, Рико бы не спасли. Маленькому ребенка не много времени надо, чтобы умереть от удушья. Быстрые действия и необходимое лечение – благодаря этому Нэдзуми не пришлось видеть маленькое тело с лицом, навсегда скривившемся от боли. Жизнь была спасена. То же самое было такой же дождливой ночью четыре года назад. Тогда он – теперь Рико. Оба раза Сион отнеся к ним беспечно и, в результате, спас их.
Сион был знаком с миром только через теоремы и рациональность. Он был наивен и не умел сомневаться в других. Он был от природы забывчив, невежда, идиот и он даже не знал, кто такой Гамлет. Но Сион определенно чем-то превосходил его. Не знаниями или навыками – но чем?
«Я увлечен тобой».
Была ли это способность положиться на такое смущающее признание и поверить, что сможешь донести свои чувства? Или способность протянуть руку помощи абсолютно незнакомому человеку, даже не думая о риске?
Он не знал. Он просто был уверен, что Сион опасный и проблемный. Он был очень – послышались шаги. Стук. Затем открылась дверь. Сион пришел домой.
«Если уж стучишь, не открывай, пока не услышишь ответа» - бросил Нэдзуми.
«Ты ведь все равно не ответишь, верно?» - мягко ответил Сион. «Но я заметил, что ты оставил для меня дверь открытой».
«Хах?».
«Замок. Я думал, ты его запрешь, но ты этого не сделал».
Он был прав. Нэдзуми не запер дверь. Как беспечно с его стороны.
«Только посмотри, я попал под твое дурное влияние» - удрученно сказал Нэдзуми.
«Что? – Смотри, мне дали немного винограда в благодарность».
Виноградины были мелкими, веточка выглядела жалко.
«Она предлагала еще и сушеную рыбу, но я отказался».
«О?» - сардонически произнес Нэдзуми. «Значит, даже тебе не нравится принимать подношения от бедняков».
«Нет. Просто ты не любишь рыбу».
«Я? Я съем и рыбу. Мне не настолько везет, чтобы быть привередливым в еде».
«Но однажды ты сказал мне, что не особо ее любишь».
«Я сказал, что не могу есть сырую рыбу. И подразумевал, что есть здесь сырую рыбу не гигиенично».
Сион моргнул и поднес руку к волосам.
«О. Ох, ну. – Хотя я все равно рад».
«Чему?».
«Семья Каран –о, кстати, ту девочку зовут Каран-»
«Я знаю».
«Ох, ты знаешь? Так же зовут мою маму».
«Меня не волнует имя твоей матери, но... И? Это навеяло тебе воспоминания о мамочке и довело до слез? Бедняжка».
Предполагалось, что это саркастичное замечание, но Сион мрачно покачал головой.
«Нет, это не так. Там был еще один ребенок, девочка, даже младше Рико. Думаю, эта рыба была их ужином. Одна сушеная рыба на троих. Правильно было не взять ее, верно? Но их мать настаивала, чтобы я хоть виноград принял. Она была так благодарна. Вот по этому я рад».
«Ты правда так думаешь?».
«Хах?».
«Если бы этот ребенок умер, Каран и другой девочке досталось бы больше еды. Даже Рико – ты не думал, что, может, для него лучше умереть, чем расти в постоянном голоде? Может, ты им и не помог вовсе».
Сион сел перед плитой. Его белые, почти прозрачные волосы, отсвечивали красным от огня. Его юношеские волосы потеряли цвет, но сохранили свой блеск. Красиво, подумал Нэдзуми.
Волосы Сиона переливались, отражая огни, и Нэдзуми потянулся к ним пальцами. Волосы были грубоватыми, но легко пробежали между пальцами Нэдзуми. Обычные волосы, не больше и не меньше.
«Ты сказал мне жить» - тихо сказал Сион, его лицо все еще было повернуто к огню. «Нэдзуми – ты сказал, что есть смысл жить, и поэтому я живу. Так ты сказал».
«Я сказал, что выигрывает тот, кто выживает».
«А разве это не то же самое?».
«А мне почем знать?».
Мертвые не разговаривают. Они могут лишь лежать и возвращаются в землю, из которой пришли. Они не могли рассказать о ненависти, жестокости, страданиях или печали, которые они пережили. Именно поэтому он должен жить. Он будет продолжать жить, сохраняя это в памяти и передавая другим.
Номер 6.
Он был подобен искусственному цветку, выросшему без семени. Он расцветал кровью и бесчисленными трупами. Однажды, я выдерну тебя из земли. Тогда тебе придется услышать голоса мертвецов, их ненависть, трудности, боль, страдания, поднимающиеся прямо из земли и пронзающие ее. Я заставлю тебя слушать, даже если ты заткнешь уши. Тогда я уйду и запомню. Забыть – это не вариант. Этого ему не позволял он сам.
«Мне сделали комплимент» - Сион посмотрел на Нэдзуми и усмехнулся.
«Комплимент? За что?».
«Мои волосы. Мама Каран сказала, что они красивые. Сказала, что они уникальные и симпатичные».
Нэдзуми пожал плечами.
«Конечно, они уникальные. Куча детишек здесь бегает с волосами, седыми от недоедания, но ни у кого нет такой снежно-белой шевелюры».
«Она назвала их не просто уникальными, но и красивыми».
«Ты чего так разволновался из-за комплемента твоим волосам? Ты что, девчонка?».
«Но – ну, знаешь, это придаст мне немного уверенности» - счастливо произнес Сион. «Завтра, когда ты мну тут все покажешь».
«Кто сказал, что я буду тебе что-то показывать?».
«Ты и сказал».
Он правда говорил. Он сказал, что все тут покажет Сиону. Нэдзуми чувствовал себя строптивым ребенком. Он оторвал взгляд от Сиона.
«Завтра я займусь своими делами, а ты своими».
«Ладно. Буду сам по себе и пройдусь один. Ох, еще кое-что-».
«Теперь-то что?».
«Я обещал Каран и Рико, что почитаю им, когда у меня будет время. Я нашел у тебя пару книг с картинками, так что-».
«Ты собираешься читать им здесь?».
«Если будет солнечно, мы можем выйти на улицу».
Нэдзуми чуть было не вздохнул опять, но вовремя опомнился и сомкнул губы.
«Ты пытаешься здесь ясли устроить?».
«А здесь много детей?».
«О да, куча. Но это мой дом. Не делай ничего без моего разрешения и не думай, что тебе все позволено».
Его слова прозвучали грубовато. Он ощущал напряжение в груди. Присутствие Сиона раздражало его. Он чувствовал, что его сдержанность может испариться в любую минуту. Это не из-за того, что Сион был безрассудным, он признавал, что Сион не был – просто он не мог видеть его насквозь. Нельзя было предсказать, что Сион подумает или сделает. Его слова и действия всегда казались Нэдзуми неожиданными. Это утомляло.
Сион расставлял тарелки на столе. Суп сварился, его нежный аромат наполнил комнату.
«Я и не думал, что мне все можно – просто раз уж мы с Каран и Рико теперь друзья-».
«Хах?».
«Друзья» - повторил Сион. «Они мои первые друзья здесь. Ну, не то, чтобы в Номере 6 у меня было много друзей» - добавил он, подумав. «Думаю, Сафу была единственной».
«Она сказала, что хочет переспать с тобой. Это не называют «друзьями»».
Он вспомнил ее короткие волосы, красиво уложенные на затылке.
Сион, я хочу заняться с тобой сексом.
Она все вложила в это признание, а Сион не смог с этим справиться. Угораздило же тебя на такого парня запасть, хах, мысленно сказал Нэдзуми девушке, которую совсем не знал. Ему неожиданно захотелось рассмеяться.
«Что?».
Сион склонил голову набок. Две мышки, сидящие на стопке книг, тоже наклонили головы, будто копируя его. Нэдзуми расхохотался. Он опустился на пол и дал волю радости, которая бурлила внутри него.
* * *
К полудню дождь закончился, но небо было затянуто тучами, а земля к сумеркам так и осталась холодной. Нэдзуми быстро пробирался сквозь толпу. Сион старался не отставать от него. У него сбилось дыхание. Его толкали, в него врезались, на него орали; он ощущал бесчисленные любопытные взгляды на своей голове; его носа достигали сотни запахов, настолько перемешанных друг с другом, что их тяжело было различить; под ногами чавкала грязь; целый ряд бараков и тентов выстроился вдоль дороги, от них густой дым валил прямо на прохожих; в воздухе сталкивались гневные возгласы, соблазнительные зазывы и крики торговцев. У него голова шла кругом.
Старый район Затерянного Города, где он поселился, покинув Хронос, тоже был шумным и оживленным. Но по сравнению с этим он казался тихим и спокойным.
В Номере 6 были размеченные дороги и для людей, и для техники. Нельзя было резко останавливаться или поворачивать в противоположную сторону. Все шли в одном направлении, в одном порядке. Врезаться в кого-то или быть остановленным знакомым было редкостью. Не возникало никаких неожиданностей. Чтобы предотвратить их появление, было сделано все возможное. Таким вот местом был Номер 6.
Неожиданно рядом взревели голоса. Сиона жестоко отпихнули в сторону. Он потерял равновесие и упал на колени в грязь. Несколько людей пробежали мимо Сиона. Что-то выпало из рук одного из них, покатилось и остановилось перед Сионом. Это был апельсин.
«Вор!».
Из одного из бараков выскочил мужчина с ружьем. Он был высоким и очень толстым.
«Это ворюги!» - ревел он. «Кто-нибудь, держите их!».
Никто не двинулся с места. Одни усмехнулись, другие вообще не проявили интереса, кто-то кричал что-то непонятное; а так называемые воры, тем временем, все глубже врезались в толпу.
У Сиона перехватило дыхание. Гигантский мужик начал целиться из своего ружья. Прохожие, заметившие его действия, тут же бросались на землю.
Он псих? Сион и мысли не допускал, что человек в здравом уме будет стрелять по толпе. Но лицо мужика было полно решительности. Длинное дуло его ружья было направлено вперед. Убегающие люди врезались в пожилую женщину и просто отшвырнули ее, продолжив свое бегство. Она что-то прокричала им, а затем вернулась, ковыляя, на середину дороги. Она не замечала ружья, направленного в ее сторону. Толстый палец гиганта коснулся курка.
Сион бросился на мужчину, прежде чем волосатый палец успел нажать на курок. Со всей силы он пихнул дуло ружья вверх.
Рукой он почувствовал сильную отдачу, звук выстрела вонзился в барабанные перепонки. Дуло ружья изрыгнуло огонь в темнеющее небо. Сион покачнулся. Его ноги подкосились, он опустился на землю. Дыхание замерло у него на губах.
«Какого хрена ты творишь?».
Над ним возвышался мужик с поднятым ружьем, заслоняя собой весь обзор. Сион быстро откатился вбок. Гигант проворно двинулся, и Сион ощутил мощный удар по ребрам.
Сион скорчился от боли. Он не мог говорить. Его желудок дернулся.
«Один из их дружков, э?» - рыкнул гигант. «Маленький ублюдок, покушаешься на мой товар».
Он ботинок мужика шел животный запах. И один из его ботинок как раз замахивался для удара в живот.
«Я не один из них!» - закричал Сион, едва уклонившись от удара. Надо кричать, а то он меня до смерти забьет. Удары сыпались без всяких колебаний.
«Я не – не один из них» - настаивал Сион.
«Заткнись!» - проорал гигант. «Теперь эти ублюдочные воры свалили. И все из-за тебя».
«Если бы я не вмешался, кто-то мог умереть» - запротестовал Сион. «Стрелять в таком месте – а вдруг Вы бы кого-то ранили?».
К его удивлению, мужик начал хохотать. Смех доносился и со стороны толпы, выстроившейся на улице.
«И что с того?» - крикнул мужик, распространяя свой звериный запах. «Мне-то какое дело, э?». Его лицо неожиданно потемнело и он грубо схватил Сиона за волосы. «Ты и твоя стремная шевелюра. Мне не нравится твой вид».
Его силой пригнули к земле. Кожа головы горела, казалось, что ему выдирают волосы. Но гораздо сильнее боли было чувство гнева и унижения, кипевшее внутри.
«Хватит!» - закричал Сион.
Хватит. Пусти меня. Как смеешь ты относиться ко мне как к скотине.
Сион снова бросился на мужика и ударил его со всей силы. Он почувствовал, как его локоть врезался в заплывший живот мужика. Тот сдавленно простонал и опустился на колени. Толпа образовала вокруг них кольцо. Периодически доносились хлопки, свист и хриплый смех.
«Вот это дух, парень. Вмажь ему по заслугам!».
«Убей его, старик! Не фиг время тратить!».
Никто не пытался их остановить. Все наслаждались спектаклем с безопасного расстояния. Сион искал в глумящейся толпе пару серых глаз. Он не находил их.
«Ты мелкий-».
Он услышал дикий рев, скорее животный, чем человеческий. Затем он ощутил сильный удар в челюсть. Из глаз посыпались искры, на миг все окутала тьма. Что-то теплое наполнило рот. Не в силах вынести это, он сплюнул. Брызнула и растеклась по земле слюна вперемешку с кровью.
«Выпендриваешься!». Лицо мужика было ярко-красным, его трясло от гнева. Его глаза налились кровью, вены набухли и пульсировали под кожей алой паутиной. Он определенно излучал жажду убийства.
«Ты за это заплатишь» - проревел он. Ружье было нацелено Сиону прямо между глаз. Сион не мог закрыть разинутый рот. Ему казалось, что сердце сейчас выпрыгнет из груди. И никто его не останавливал. Из окружавшей их толпы не вышел ни один человек, чтобы остановить мужика. Его подташнивало. Сион уже не знал, настоящее дуло перед его глазами или это иллюзия.
«Эй» - глубокий голос перекрыл шум. Он принадлежал мужчине, жарившем мясо перед своим магазином. Куски почерневшего мяса лежали на гриле, испуская густой, коптящий дым. «Не устраивай бардак перед моим магазином» - сказал он.
«Я не устраиваю бардак» - прорычал мужик.
«Ты собирался, да. Если ты забрызгаешь тут все мозгами и кровью, люди потеряют аппетит. Сделай это в другом месте».
Гигант усмехнулся. «Никто и не захочет есть твое полусгнившее мясо».
«Чего?» - откликнулся мужчина. «Гнилое мясо? Это ты продаешь гнилые овощи и фрукты, молчал бы уже».
«Наша продукция свежая».
«Да ты шутишь! По ней даже сейчас мухи ползают. Если они не гнилые, то уже засохли».
«Че? Ах, ты мелкий-».
Мужчины набросились друг на друга. Сион подскочил и побежал.
«Эй! Проклятье, вернись, ты!» - в гневе заорал мужик. У Сиона не было времени оглядываться. Его тело покрылось гусиной кожей из-за страха быть застреленным в любую секунду. Он споткнулся.
«Сюда».
Его схватили за руку.
«Сюда, быстро».
Его затащили в узкий переулок между двумя зданиями. Сион прислонился к стене и тяжело вздохнул несколько раз.
«Ты там в порядке?».
Он поднял лицо. Ему улыбалась женщина. Ее ярко накрашенные губы пылали в тусклом полумраке. Она снова улыбнулась.
«Ох, милый. Ты поранил губу, кровь течет. Похоже, тебе тяжело пришлось. Бедняжка».
Ноздрей Сиона достиг мощный аромат ее духов.
«Спасибо, что спасли меня» - сказал ей Сион, восстановив дыхание. Последовали несколько секунд молчания, а потом женщина неожиданно рассмеялась.
«Интересно, когда мне в последний раз говорили спасибо» - хихикнула она. «Как будто много лет назад. А у тебя интересные волосы, дорогуша».
«Хах-? Ох... Я, э, многое пережил...».
«Мы все многое пережили. У меня вот-».
Несмотря на дикий холод, женщина была одета лишь в легкое платье с открытыми плечами. Чтобы показать Сиону, она опустила ворот платья, обнажив пышную грудь. Ее белизна выделялась еще больше, чем яркие губы. У Сиона заболели глаза.
«Смотри, видишь этот ожог? Его оставил много лет назад раскаленным железом мужчина. Это был настоящий ад, скажу я тебе. Но взгляни, разве это не похоже на змею? Змею, свернувшуюся на моей груди?».