«Ага… Здесь полно вопросов без ответов».
Сион закрыл глаза. Это был их разговор, случившийся считанные минуты назад. Их все время прослушивали. Микрофон был спрятан в панели управления? Но с какой целью?
«Ямасэ-сан, хотите сказать, Бюро манипулирует информацией?».
«Сион!».
Раши снова слегка нажал на кнопку. Голоса оборвались. На секунду в машине повисло такое ледяное молчание, будто сам воздух замерз.
– Хочешь еще послушать?
– Можете… прекратить… я не куплюсь на это.
– Уверен?
– Я никого не убивал, - решительно сказал Сион.
– Хочешь сказать, что настоящий убийца – пчела, о которой ты рассказывал?
– Да.
– Нелепо. Для такого интеллекта слишком надуманный сюжет.
– Зачем мне убивать Ямасэ-сана?
– Это мы и собираемся выяснить. Думаю, ты хотел посеять смуту.
– Кха?
– Смуту. Ты хотел устроить сильные волнения, способные сотрясти Шестую Зону до самого основания, и греться в лучах славы. Ты должен считать себя гением, которому просто не повезло, правда? Поэтому ты не выносил Город за то, что тебя здесь не оценили по достоинству, и ненавидел его граждан. Ты верил, что заслуживаешь больше внимания, и придумал новый способ убийства – вызывать преждевременное старение – чтобы встряхнуть общество. У тебя для этого были знания по биологии и медицине. Вполне возможно, что для совершения убийства ты использовал какой-то специальный химикат.
Сион вжался в сидение автомобиля. Силы покинули его тело. Он понял, что это ловушка. Он попал в их хитрые руки. Он облизал губы. Они были пересохшие.
– Понятно, - сказал он холодно, – Так все уже решено. Ваша история еще более надуманна, чем моя.
– Посмотрим, насколько она надуманна, когда допросим тебя.
Металлический лязг. Чиновник, сидящий слева, надел на Сиона наручники.
– На них передатчик, сообщающий о твоем местонахождении. Когда приедем, ты их снимешь.
Слова Раши подсказали, куда они едут. Западный Квартал. Исправительная Колония. Если он попадет туда как подозреваемый, его тут же посадят под замок. Вместо наручников ему имплантируют V-чип.
Нэдзуми, слишком поздно. Мне не выбраться.
Он закрыл глаза и глубоко вздохнул.
Ты ничего плохого не сделал. Успокойся.
Сион остался сидеть и закусил сухую нижнюю губу.
Я иду тебе на помощь.
Голос Нэдзуми звучал у него в ушах. Сердце успокоилось. Его ноги дрожали, но не от отчаяния или страха, а от ненависти. Ненависти к людям, которые его провели. Голос Нэдзуми поддерживал эту ненависть. Машина въехала в Затерянный Город.
- Мама.
– Волнуешься о своей матери?
– Моя мать… что… что с ней случится?
– Случится? Ничего. Ее не лишат гражданства только потому, что ее сын – преступник.
Раши что-то шепнул водителю. Машина свернула направо. За окном возник знакомый пейзаж. Машина тихо остановилась у обочины.
– Смотри.
Раши указал пальцем. Каран как раз протягивала маленькой девочке завернутый батон хлеба. Она что-то сказала ей, и девочка кивнула. Они обе улыбались. Освещенные янтарным осенним светом, обе они казались частью картины, или сцены из спектакля. Сион подался вперед.
– Твоя мать, кажется, добродушная женщина. Насмотрись на неё как следует, пока можешь.
Раши потер подбородок, и машина начала двигаться.
– Может случиться так, что бы больше никогда ее не увидишь.
Раши хихикнул, сидя спиной к Сиону.
– Не о чем так беспокоиться. Конечно, сначала твоя мама будет шокирована и сильно расстроится. Но она с этим справится. Такова жизнь. Ну, все равно тебе не придется о ней волноваться. Скоро у тебя будут куда более серьезные поводы для беспокойства.
Слова Раши вонзились в сердце Сиона. У него перехватило дыхание. Буря гнева внутри начала рассеиваться. Он больше не сможет вернуться к своей обычной жизни. Он навсегда распрощался с ней. Вид его матери пробудил чувство отчаяния.
Они все просчитали. Они остановили машину рядом с домом Сиона не из жалости к нему. Это был их последний удар, чтобы сказать «Сдавайся, забудь надежду, ты больше не вернешься» и сломить его. Это был хитрый и жестокий трюк, чтобы заставить его потерять волю к сопротивлению.
«Я иду к тебе на помощь. Я иду к тебе на помощь».
Сион открыл рот и повторил эти слова себе под нос.