Формирование Криспи как революционера и политического деятеля
В 1859 году Криспи совершил две смелые поездки в Сицилию, где вступил в сношения с местными революционными группами. Там он обучал заговорщиков искусству приготовления бомб, которое изучил в Лондоне. Затем он убедил колебавшегося Гарибальди предпринять знаменитую экспедицию в Сицилию и принял в ней самое деятельное участие.
В начале весны 1860 года в Сицилии с новой силой развернулись народные волнения. Руководители демократического движения ускорили подготовку восстания на острове.
апреля почти весь остров был уже охвачен народными волнениями.
Восстание началось в Палермо на рассвете 4 апреля. Всего насчитывалось 52 участника конспиративной организации, которая должна была дать сигнал к восстанию и увлечь за собой патриотов всего города. Однако вследствие предательства власти узнали о подготовке к восстанию.
Правительству Франциска II удалось подавить восстание в Палермо, но оно с еще большей силой разгорелось в окрестностях столицы и во многих других городах острова. Вскоре почти по всему острову стали действовать партизанские отряды, главным образом отряды «пиччотти», состоявшие вначале преимущественно из крестьянской молодежи.
Весть о восстании в Сицилии быстро распространилась по всей Италии. 7 апреля об этом стало известно в Генуе, где был организован комитет для оказания помощи повстанцам. В Генуе тогда находились многие из друзей Мадзини и Гарибальди, и среди них А. Бертани, самоотверженный революционер, который сыграл большую роль в организации экспедиции «Тысячи». Он написал Гарибальди письмо, в котором просил оказать помощь повстанцам. С этим письмом Франческо Криспи и Н. Биксио отправились к Гарибальди для переговоров об организации экспедиции в Сицилию. Гарибальди обещал возглавить экспедицию, если сообщение о восстании будет подтверждено. 15 апреля Гарибальди переехал в Геную. Он поселился в доме своего старого друга Аугусто Векки, в вилле Спинола, расположенной на берегу Генуэзского залива в Кварто. Этот дом стал штабом подготовки экспедиции «Тысячи».
Три недели, до момента отплытия «Тысячи», продолжалась напряженная, кипучая деятельность Гарибальди и его сподвижников. Подготавливали людей, оружие, продолжали собирать деньги, разрабатывали план.
Правительство Сардинии всем, чем могло, старалось помешать экспедиции «Тысячи». Кавур не только пытался заставить Гарибальди отказаться от экспедиции, но и намеревался арестовать его. Гарибальди не был арестован лишь потому, что король не решился на этот шаг, считаясь с духом времени.
Поход «Тысячи» проходил под лозунгом «Италия и Виктор Эммануил!» Этот лозунг вытекал из политики «Партии действия», проводившейся ею уже в период второй австро-итальянской войны 1859 года; он придал экспедиции официальный характер и в какой-то мере связал Кавуру руки.
Своей дальнейшей деятельностью Гарибальди доказал, что, выдвигая лозунг «Италия и Виктор Эммануил!» по тактическим соображениям, он отнюдь не отказывался от республиканских убеждений и до конца жизни остался горячим приверженцем демократии.
мая все приготовления к отправке экспедиции были завершены.
С точки зрения социальной принадлежности почти половину «Тысячи» составляли народные низы - рабочие, ремесленники, городская беднота; много было студентов, представителей мелкой буржуазии и интеллигенции. Возрастной состав «Тысячи» был довольно пестрый, но преобладала молодежь в возрасте 18 - 25 лет. Гарибальдийцы были одеты в красные рубашки (форма, принятая ими в Латинской Америке).
В экспедиции приняли участие добровольцы ряда других стран.
На рассвете 6 мая экспедиция отплыла из Кварто.
В полдень 11 мая экспедиция достигла гавани Марсалы (западный берег Сицилии), где намечалось произвести высадку.
Волонтеры беспрепятственно овладели городом. Здесь Гарибальди выпустил прокламацию, в которой призывал население Сицилии к оружию. С прибытием экспедиции восстание в Сицилии вспыхнуло с новой силой. К «Тысяче» стали присоединяться небольшие отряды «пиччотти», вооруженные пиками, саблями, ножами, кинжалами и т. д. Гарибальди действовал в Сицилии в тесном контакте с руководителями повстанческого движения.
Было решено, что «Тысяча» направится в Палермо. По пути из Марсалы в Палермо отряду пришлось выдержать крупную битву, которая оказалась решающей в походе 1860 года. Сражение произошло 15 мая близ города Каталафими. Противник уже заранее ждал гарибальдийцев, заняв очень удобную позицию. Хорошо вооруженный корпус численностью около 3 тыс. человек под командованием опытного генерала Ланди разместился на окружающих город холмах. Отряду Гарибальди, насчитывавшему 1500 человек, пришлось атаковать неприятеля с незащищенной равнины. Но бурбонские войска не выдержали натиска гарибальдийцев и повстанцев. В результате 6-часовой кровопролитной битвы враг был обращен в бегство. Это была первая победа «Тысячи» в Сицилии. Всюду образовывались вооруженные отряды, которые присоединились к краснорубашечникам.
В эти напряженные дни безостановочных маршей, проходя сквозь огонь и разрушения, демократические деятели думали не только об уничтожении династии Бурбонов, но и о тяжелой жизни народа, о насущных социальных проблемах. Первым социальным мероприятием Гарибальди был декрет, подписанный 17 мая в Алькамо, близ Каталафими. Этим декретом отменялся налог на помол и ликвидировались ввозные пошлины на зерно, картофель и овощи. Другим декретом от 17 мая восстанавливались законы о муниципальных советах, изданные в Сицилии в период революции 1848 года, и отменялись законы, принятые после подавления революции. Этим самым подчеркивался революционно-демократический характер новой власти, которую стремились установить после победы инициаторы похода «Тысячи».
мая гарибальдийцы приблизились к Палермо.
мая на рассвете, после стремительной атаки форта Термини, Гарибальди вступил в город.
Королевская армия и флот начали бомбардировать Палермо с двух сторон - с суши и моря. Но гарибальдийцы и восставший народ были неустрашимы и проявляли сказочный героизм. К вечеру 27 мая все население города вышло на улицу с трехцветными значками. В течение трех дней бурбонские войска обрушивали на город тысячи бомб и ядер. Но они не могли устоять перед натиском восставшего народа. 30 мая представители королевской армии предложили перемирие и вскоре после того подписали акт о капитуляции, а бурбонская армия покинула столицу Сицилии.
Победа революции в столице Сицилии решила судьбу острова, к тому времени охваченного пламенем восстания. Вскоре почти вся Сицилия была освобождена от власти ненавистных Бурбонов.
На острове возникла новая власть. Она была организована в форме революционно-демократической диктатуры, а Гарибальди принял звание диктатора Сицилии. В правительство Гарибальди входили представители «Партии действия» и сицилийских умеренных. Революционное правительство провело ряд важных мероприятий. Были освобождены политические заключенные и запрещен орден иезуитов, созданы школы и приюты для беспризорных детей. Наибольшее значение для закрепления революции имел декрет от 2 июня о разделе общинных земель и наделении земельными участками крестьян, сражавшихся за родину.
Виктор Эммануил и Кавур были сильно встревожены как военными успехами Гарибальди, так и его политикой. Их пугал демократический характер сицилийской революции. Стремясь установить контроль над деятельностью Гарибальди и оказать на него давление, Кавур в июне послал в Палермо своего агента Ла Фарину якобы для «помощи» в организации правительства. Ла Фарине удалось настоять на смещении Криспи, который был продиктатором, и назначении вместо него А. Депретиса, сторонника Кавура. После того как Гарибальди понял, что главной целью Ла Фарины является устранение из правительства республиканцев и введение в его состав приверженцев Савойской династии, стремившихся к быстрейшему присоединению Сицилии к монархии Виктора Эммануила, он издал декрет о высылке Ла Фарины из Сицилии.
Победа революции в Сицилии способствовала усилению освободительного движения в континентальной части королевства. Гарибальди начал подготавливать армию, чтобы через Мессинский пролив переправиться на материк и вместе с отрядами повстанцев Южной Италии двинуться в Неаполь. По пути к Мессине армии Гарибальди пришлось выдержать крупное сражение при Милаццо. Это была последняя битва гарибальдийцев на острове, и 27 июля они без боя заняли Мессину. К моменту переправы через пролив освободительная армия Гарибальди, которая теперь приняла название Южной, насчитывала более 20 тыс. человек.
Тщательно подготовившись и выбрав удобный момент, Гарибальди на рассвете
августа высадился с главными силами на крайней южной оконечности Калабрии - у Мелито.
На следующий день гарибальдийцы отправились в Реджо - главный укрепленный город Калабрии. После короткой атаки Гарибальди занял город.
Победа в Реджо решила судьбу остальной части королевства Обеих Сицилий. 100-тысячная армия короля была целиком деморализована, солдаты сдавали гарибальдийцам свое оружие. Многие из них изъявляли желание присоединиться к волонтерам. Путь гарибальдийцев от Реджо до Неаполя представлял собой триумфальное шествие. Почти повсюду восстания начались еще до прихода армии Гарибальди.
Большую роль в организации этих восстаний сыграла «Партия действия», развернувшая в это время в Южной Италии кипучую деятельность.
В поддень 7 сентября Гарибальди, опередивший авангард своей армии, в открытой коляске в сопровождении нескольких человек торжественно въехал в Неаполь. Через два дня в столицу королевства вступила гарибальдийская армия, встреченная народным ликованием.
Легендарная эпопея славной «Тысячи» подходила к концу. Целую неделю после вступления гарибальдийцев в Неаполь длились народные торжества. Однако еще предстояла жестокая битва с королевскими войсками. Эта битва произошла при реке Вольтурно у города Санта-Мария 1 и 2 октября. Франциск II попытался с остатками армии пробиться в столицу. Королевские войска дрались с ожесточением. Однако после двухдневной кровопролитной битвы гарибальдийцы одержали победу. Этим закончилась замечательная эпопея «Тысячи». После битвы при Вольтурно остатки королевской армии еще удерживали некоторые крепости, но дни династии Бурбонов были сочтены.
В освобожденном королевстве было образовано революционное правительство, в которое входили умеренные либералы и демократы, а Гарибальди был провозглашен «диктатором Обеих Сицилий». Создание этого правительства открывало широкие перспективы для дальнейшего развития революции в неосвобожденной части Италии. Правительство подтвердило изданные в Сицилии декреты о социально-экономических мероприятиях и издало некоторые другие декреты. В частности, было подтверждено, что земли и недвижимость, принадлежащие запрещенному ордену иезуитов, будут национализированы, так же как и земли Бурбонов. 18 октября был издан декрет об обложении налогом церковных имуществ. Декретом от 3 ноября запрещалось сосредоточение в одних руках нескольких наделов.
Революционный инстинкт подсказывал Гарибальди и его сподвижникам, в число которых входил и Криспи, что, только опираясь на восстание широких народных масс, в том числе крестьянства, можно будет превратить экспедицию «Тысячи» в бурное освободительное движение, которое быстро сокрушит бурбонское государство. Необходимо, однако, отметить, что аграрный вопрос - самый важный - не был разрешен правительством Гарибальди. Декрет о раздаче крестьянам общинных и государственных земель не был реализован. Революционное правительство не призывало крестьян к захвату земель баронов, а удерживало их от этого. Причина такой политики заключается в том, что правительство, большинство которого составляли представители буржуазии, боялось аграрной революции, а люди, окружавшие Гарибальди (Криспи, Паллавичино, Биксио и др.), полагали, что гражданская война между крестьянами и помещиками может скомпрометировать режим Гарибальди и ослабить его армию. В результате крестьяне охладели к движению и стали отходить от него. Но следует подчеркнуть, что такой политики по отношению к крестьянству придерживалась почти вся республиканская партия. В этом заключается противоречивость и слабость всего демократического крыла национально-освободительного движения Италии, и этим обстоятельством воспользовались умеренно-либеральная партия, чтобы задушить робкие попытки соединить национальное движение с глубокой аграрной революцией.
Уже в июле 1860 года умеренные либералы пытались вырвать инициативу из рук демократов и изолировать их. После же высадки гарибальдийской армии на континенте Кавур и его сторонники повели бешеную кампанию против деятелей демократического движения и напрягали все свои усилия, чтобы вызвать в Неаполе так называемую «революцию» до вступления туда Гарибальди и не допустить создания демократического правительства. Однако либералам не удалось организовать переворот в Неаполе.
В Неаполе, как и в Палермо, активизировали свою деятельность либералы и реакционные элементы. В государственном аппарате сидели королевские чиновники, саботировавшие мероприятия революционного правительства.
Кавур наполнил Неаполь своими агентами, агитировавшими за присоединение Южной Италии к Сардинскому королевству. Деятели демократического движения требовали созыва Учредительного собрания для решения дальнейших судеб Италии. Большую помощь Гарибальди оказали Мадзини, Каттанео и Бертани, прибывшие в Неаполь. Они развернули энергичную деятельность по подготовке освободительного похода на Рим, разоблачали интриги монархистов и всячески старались помочь правительству Гарибальди. Однако после вступления сардинской армии в Королевство Обеих Сицилий влияние демократов значительно ослабло. Некоторые из соратников Гарибальди (Медичи, Сиртори, Тюрр и др.) перешли на сторону Кавура. Криспи остался с Гарибальди.
В октябре умеренные либералы организовали в Неаполе и Палермо ряд митингов и демонстраций с требованием присоединения к Сардинскому королевству. Некоторые из помощников Гарибальди усиленно склоняли Гарибальди принять это требование.
ноября 1860 года в Неаполь прибыл Виктор Эммануил. Гарибальди сложил с себя диктаторскую власть и объявил о передаче власти Виктору Эммануилу. Вскоре декреты, изданные Гарибальди, были отменены, а его армия распущена.
января 1861 года состоялись выборы в итальянский парламент. Новый парламент принял закон об образовании Итальянского королевства и провозглашении Виктора Эммануила II королем Италии (17 марта 1861 года).
В борьбе между демократами и либералами за различные способы (пути) объединения Италии и различные формы государственной власти победила партия умеренных либералов. Она смогла победить потому, что в решающий период революции в силу ряда причин она оказалась более сильной, чем «Партия действия». Нерешительность и слабость «Партии действия», ее боязнь повторения в Италии террористического 1793 года, ее неспособность включить в свою программу требования аграрной реформы явились причинами влияния на нее умеренных либералов, что привело к победе последних. Руководители республиканцев не понимали необходимости решения задач национальной революции одновременно с задачами аграрной революции. К тому же «Партия действия» к началу революции была ослаблена предыдущими поражениями и внутренними раздорами. В результате всех этих факторов умеренные и сардинская монархия сумели присвоить плоды завоеванных революцией побед и присоединить к Сардинскому королевству уже освобожденные государства. Международная обстановка также способствовала победе умеренных. Особую поддержку им оказал Наполеон III, который одобрял все действия Кавура против Гарибальди и его сподвижников и демократических сил. Англия, хотя и была заинтересована в создании на Апеннинском полуострове большого итальянского государства, которое противостояло бы Франции, опасалась демократической революции в Италии. Другие державы вынуждены были считаться с позицией Англии и Франции. В результате войны и революции 1859-1860 годов Италия была в основном объединена. Однако недостаточная организованность демократических сил, слабое участие крестьянства в революции, колебание вождей республиканской буржуазии обусловили незавершенность революции. Решающую роль в объединении страны сыграла борьба народных масс, руководимых революционными элементами буржуазии, наиболее выдающимися представителями которых были Мадзини и Гарибальди. Огромную роль сыграл поход гарибальдийской «Тысячи», организованный демократами. Эта экспедиция на Юг Италии явилась самым крупным выступлением народных масс в их борьбе за объединение Италии революционным путем. В этом походе объединились антифеодальные, демократические силы всех итальянских государств. Если бы деятели демократического движения не пошли на эту решающую битву за объединение и независимость Италия надолго оставалась бы раздробленной.
После деятельного участия Криспи в знаменитой «Тысяче», он еще более приблизился к Гарибальди. Гарибальди же в свою очередь назначил его министром внутренних дел и финансов. В этой должности Криспи пришлось вынести борьбу с продиктатором Депретисом. Выбранный депутатом в итальянскую палату, Криспи из заговорщика-революционера постепенно обращается в государственного человека. В 1864 году он произносит в палате известную фразу: "Монархия нас соединяет, республика нас разъединяет". Данной фразой он разрывает с Мадзини и мадзинистами. Это не мешает, однако, Криспи оставаться в парламенте признанным вождем левой и даже крайней левой партии. В 1865 году он принимает участие в составлении радикальной программы, главные пункты которой: автономия общин, распространение избирательного права на всех грамотных, жалованье депутатам, исключение чиновников из парламента, прогрессивный подоходный налог, освобождение рабочих от платы налогов, введение милиции вместо постоянного войска, создание дешевого кредита для крестьян и ремесленников, отмена смертной казни. Многие пункты этой программы были впоследствии осуществлены частью до Криспи, частью самим Криспи; от других он бесповоротно отказался. За эту программу он упорно борется в основанной им газете "Riforma" и в парламенте в течение 1860-х и первой половины 70-х годов, резко, даже грубо нападая на правительство за его реакционную политику, в особенности за двусмысленное поведение по отношению к Гарибальди.
В области иностранной политики Криспи держится в этот период прежнего убеждения, многократно высказанного им в печати, что все люди - братья, что свободное государство должно заключать союзы только со свободными государствами, что задача разумной политики демократического государства - защищать все слабые государства. Он горячо отстаивает интересы Греции и мечтает о создании Балканской федерации, с Константинополем во главе. В 1863 году он настаивает на вмешательстве Италии в пользу Польши. В 1875 году Криспи был избран президентом палаты, а в 1877 году по тайному поручению короля совершил поездку по Европе с целью протестовать против предположенного присоединения Боснии и Герцоговины к Австрии. Вернулся он однако вполне примиренный с ожидаемым политическим событием и с проектом Тройственного союза против Франции. В полезности этого проекта он сумел убедить Виктора-Эммануила.
В декабре того же 1877 года он получил портфель министра внутренних дел в кабинете Депретиса. С этого времени его разрыв с радикалами обозначился яснее, в особенности потому, что Криспи попытался воспользоваться смертью Виктора-Эммануила для сближения с Ватиканом. Вскоре он был привлечен к суду по обвинению в двоеженстве. Суд оправдал его, но политическая его карьера была разбита на целых 10 лет; король Гумберт и в особенности королева долго противились вступлению Криспи в министерство.
Вступая в последнее десятилетие 19 века, Италия была уже во многом иной по сравнению с начальным периодом своего существования как единого государства. К 90-м годам 19 века в экономике страны утвердилось господство капиталистического способа производства, а сформированные его развитием классы - буржуазия и пролетариат - приобрели определяющее значение в характеристике социальной структуры итальянского общества. Возникло современное рабочее движение, образовалась самостоятельная политическая рабочая партия марксистского направления (причем по существу это была первая подлинная политическая партия Италии, ибо итальянские господствующие классы начали создавать свои партии в современном смысле этого слова значительно позднее). Для правящего блока этот новый противник - рабочий класс - был куда опаснее, чем полные мятежного духа, но аморфные в политическом отношении крестьянские массы. В то же время развитие капитализма не снимало, а все более обостряло те проблемы, которые были порождены незавершенностью итальянской буржуазной революции («южный вопрос», эмиграция и т. д.). Италия продолжала далеко отставать от более передовых капиталистических стран по основным экономическим показателям, она была намного слабее их в военном отношении и не могла соперничать с ними ни по размерам колониальной добычи, ни по своей роли в европейской политике. Все это наталкивало правящие круги на мысль о неэффективности либерально-конституционного метода политического господства и побуждало их искать чрезвычайных средств для защиты от «внутреннего врага» и осуществления притязаний Италии на роль великой державы.
Так вызревал политический курс, сочетавший репрессии против рабочего движения и общее наступление на демократические свободы внутри страны с широкой программой колониальных захватов. Попытка практической реализации такой политики прежде всего связана с именем Франческо Криспи.
Криспи, в период Рисорджименто принадлежавший к «Партии действия», никогда не был человеком демократических убеждений. В тот период его целью было достижение политико-территориального единства Италии, и к этой цели он был готов идти любыми путями. От умеренных Криспи отталкивали не столько принципиальные расхождения (он сам, как отмечал Грамши, по своей программе был «стопроцентным умеренным»), сколько неистовый темперамент, склонность действовать напролом, недоверие и ненависть к медленным обходным маневрам.