Осторожно: чтение вызывает желание писать
Я люблю книги в их материальном воплощении — в качестве вещи. Мне нравится носить их с собой. Причем все равно, тяжелые они или нет. И я не люблю всякие прибамбасы на книгах.
До того как я начал писать, я с жадностью проглатывал все книги подряд. Мои родители принадлежат к породе всегда читающих людей. В моей семье книга — это культ, священный объект, и я впитал почтение к ней с младых ногтей. Я точно не знаю, сколько еще просуществует книга в ее бумажном варианте, но надеюсь, что я лично не расстанусь с ней до своей смерти.
Беспощадность
У меня есть одна большая цель — не делать одно и то же дважды.
Процесс сочинения, неразбериха с абзацами и попытки создать действительно хорошую прозу — существенная часть моей личности, и я сужу себя очень и очень строго. Я беспощадный критик по отношению к себе и своей работе. Наверное, жить иначе — намного здоровее.
Рик Муди делится профессиональным опытом с коллегами
• Пытаться подогнать свою работу под условные коммерческие форматы в надежде на публикацию и продажу — это проигрышный план. Утратить возможность экспериментировать, поддаться давлению книгоиздателей стало бы величайшей потерей и для писателей, и для читателей.
• Устройство романа — это всегда неожиданное открытие, это невозможно «рассчитать». Не сидите за клавиатурой и не будьте рабами плана.
• Когда пишете роман, нужно держать все в голове. Поэтому хорошо работать в каком-нибудь тихом месте, и хорошо если сможете найти время, чтобы посвятить работе несколько дней без перерыва.
Глава 12
Сьюзан Орлин
Он верил, что собака бессмертна. «Рин Тин Тин будет всегда», — говорил время от времени Ли Дункан репортерам, модным журналистам, просто посетителям, соседям, домашним, друзьям. Сначала, наверное, это выглядело полным абсурдом — просто вслух высказанные желаемые мысли о существе, скрашивавшем его одиночество и сделавшем его знаменитым на весь мир…
«Рин Тин Тин» (Rin Tin Tin, 2011)
Как быть? Куда двигаться дальше? Ведь сама Мерил Стрип сыграла тебя, журналистку Сьюзан Орлин, в «Адаптации» — фильме, снятом по твоему роману, — и даже была номинирована за эту роль на «Оскар». Сьюзан Орлин решила продолжать делать все и двигаться по жизни дальше.
Она исключительный журналист — всесторонний, пытливый и жадный до людей. Она работает штатным обозревателем и блогером в еженедельнике New Yorker с 1992 года. Пишет статьи практически обо всем на свете: цыплятах; диетах; собаках; девушках-серферах; модельерах Жане-Поле Готье и Билле Блассе; гарлемском школьнике, ставшем баскетбольной звездой; фигуристке Тоне Хардинг; таксидермии. Сотрудничает с Rolling Stone, Vogue, Esquire, Spy и множеством других изданий.
На ее сайте можно прочитать такие слова:
Я всегда мечтала быть писателем, но понятия не имела, как им стать. Как стать таким писателем, каким я хотела бы быть: кем-то, кто писал бы длинные истории об интересных вещах, а не новости о мимолетных событиях.
Истинное сокровище Америки, Орлин живет насыщенной жизнью автора, не боящегося никаких приключений. Она создала в журналистике свой собственный, совершенно неповторимый стиль, который, если она была бы существом другого пола, можно было бы отнести к гонзо-журналистике[36], или, если жила бы в другое время, — к «новой журналистике»[37]. Назовем направление Сьюзан Орлин, которое она утверждает своим творчеством, «Сью-журналистика».
Биографические данные
Дата рождения: 31 октября 1955 года.
Родилась и выросла: Кливленд (Огайо).
Ныне живет: округ Колумбия; Нью-Йорк.
Личная жизнь: Джон Гиллспай, финансовый директор, в прошлом редактор Harvard Lampoon; вместе с 2001 года.
Семейная жизнь: сын Остин.
Образование: Мичиганский университет (Энн-Арбор).
Основная работа: New Yorker, штатный обозреватель с 1992 года.
Награды, премии, членство, степени (неполный список): редактор лучших американских эссе (2005) и лучший американский писатель в области путешествий (2007); стипендия Фонда Нимана в Гарвардском университете (2005); степень почетного доктора гуманитарных наук в Мичиганском университете (2012).
Интересные факты
• Фильм «Адаптация» снят по сюжету книги Орлин «Похититель орхидей»; главную героиню, журналистку Сьюзан Орлин, играла Мерил Стрип.
• Дом Орлин стоит в Гудзонской долине, в нем — кроме нее самой, ее мужа и сына — живут девять цыплят, три утки, четыре гвинейские цесарки, четыре индюка и десять коров породы черный ангус.
• Статью о девушках-серферах Орлин написала для журнала Women’s Outside в 1998 году, а в 2002 году по этому сюжету сняли фильм «Голубая волна» с Кейт Босуорт в главной роли.
Сайт: www.susanorlean.com
Facebook: www.facebook.com/susan.orlean
Twitter: @susanorlean
Избранные работы
Документальная проза
«Красные носки и синяя рыба», 1987
«Субботняя ночь», 1990
«Похититель орхидей», 1998
«Тореодор поправляет макияж», 2001
«Мое место», 2004
«Рин Тин Тин. Жизнь и легенда», 2011
Электронная книга (Kindle Single)
«Животноподобный», 2011
Экранизации
«Адаптация», 2002
«Голубая волна», 2002
Статьи
Их слишком много, чтобы перечислять, см.: www.susanorlean.com/articles
Сьюзан Орлин
Почему я пишу
Сочинительство — это единственное, чем я когда-либо занималась. Я не думаю об этом как о профессии. Это я.
Я пишу, потому что я люблю узнавать мир. Люблю рассказывать истории, мне нравится непосредственный опыт создания фраз. С пяти-шести лет — думаю, самый ранний возраст для человека, занимающегося какой-то работой, — я писала все, что могла придумать. Я влюбилась в саму идею историй — и с точки зрения их рассказывания, и с точки зрения их слушания. Я была зачарована. Единственная проблема возникла, когда пришло время заканчивать колледж, — я впервые задумалась, как сделать занятие, которое я люблю, своей работой.
Мои родители хотели, чтобы я пошла в юридическую школу. Я нехотя, но согласилась, выторговав себе условие: год перерыва после окончания колледжа. За тот год я совершенно неожиданно умудрилась устроиться на работу в редакцию маленького журнала в Портленде. На собеседование я шла без портфолио, без опыта, но охваченная огромной страстью. Фактически я им заявила: «Вы просто должны меня взять. Это единственное, чем я хочу заниматься. Только этим». И я стала пишущим редактором. Честно говоря, нанять меня было для них правильным решением, потому что само желание стать писателем является условием того, что делает тебя писателем.
Нужно очень сильно этого хотеть, чувствовать, что именно этим должен заниматься. Так что это было для меня. С момента, как я получила работу, писательство настолько мне подошло — абсолютно и полностью, — как ничего ранее не подходило. У меня не было никакой подготовки. Училась в процессе работы и у профессиональных сильных редакторов. Надеюсь, мое искреннее желание компенсировало полное отсутствие знаний и опыта.
Помня о своем обещании, год спустя я было собралась навесить на себя юридические вериги. Но все-таки решила оповестить родителей, что не хочу ни учиться на юридическом, ни в дальнейшем быть адвокатом. Мой отец очень злился на меня. Думаю, его беспокоила прежде всего мысль, что рискованно так зарабатывать себе на жизнь. Даже после выхода моей первой книги он все еще надеялся уговорить меня пойти в юридическую школу в качестве запасного плана. Я сказала: «Пап, мне не нужен запасной вариант». Если у меня был бы такой план Б, скорее всего, я не выдержала бы и не справилась бы.
Многие из моих друзей, мечтавших стать писателями, в результате пошли в юриспруденцию, рекламу или пиар. Они все еще лелеяли свою мечту, но не могли отказаться от хороших мест. К счастью, у меня никогда не было хорошей работы, чтобы бояться ее бросать.
Вся работа — театр
Когда дело касается нехудожественной литературы, важно замечать существенное различие между двумя этапами работы. Этап первый — сбор информации; второй — непосредственный процесс писания текста.
Условия сбора материала напоминают атмосферу первых недель в новой школе, когда ребенок пытается приспособиться к незнакомой обстановке. Ты ведешь себя как детектив, пытаясь понять окружающих людей и анализировать социальную среду, о которой пишешь. В эмоциональном плане ты оказываешься в таком месте, которого все боятся. Ты аутсайдер. Нельзя поддаться естественному побуждению убежать от неуютных ситуаций и незнакомых людей. Обратного пути к привычному и родному уже нет.
Обстановка, когда ты пишешь текст, прямо противоположная. Это очень личное время. Энергия работы настолько сильная и сокровенная, что иногда чувствуешь какой-то внутренний спазм. Многие процессы протекают подспудно. Когда человек работает за своим столом, со стороны кажется, будто он просто сидит и ничего не делает.
Процесс писания приносит мне удовольствие. Когда создаешь фразу, звучащую именно так, как ты ее задумал, приходит изумительное чувство могущества. Это напоминает попытки создать песню, когда понемногу подгоняешь строчки, читая их вслух, меняешь какие-то нюансы, чтобы она звучала определенным образом. Очень физиологическое чувство. Обычно я становлюсь нервной. Раскачиваюсь в рабочем кресле, стучу пальцами по клавиатуре, проверяю электронную почту. Иногда это похоже на рытье земли, иногда на парение. Когда все идет хорошо и ритм уже найден — наступает настоящее волшебство.
Где я пишу
Мне не нужно идеально тихое место. Совсем не нужно множество вычурных специальных приспособлений. Но необходимо, чтобы материал, нужный для работы, лежал в пределах досягаемости, и еще нужна абсолютная уверенность, что меня не отвлекут ни на минуту.
Это значит, что мне тяжело писать, когда сын Остин находится дома. Я могу разговаривать в любой ситуации, но только не когда пишу. Раньше Остин спрашивал разрешения: может ли он просто посидеть в моей студии, обещая не шуметь. Меня это нервировало: «Ни за что на свете не смогу писать, пока это маленькое создание рядом. Никогда он не будет вести себя тихо».
После рождения Остина наличие своего рабочего пространства выросло в целую проблему, поэтому я построила маленькую студию. Она лишь в сорока шести метрах от дома, но там есть дверь, которую я могу закрыть. Мне настолько же нужно личное пространство, как и Вирджинии Вулф, — не мое старое пространство, которое ограничивалось обеденным столом. Мне не требуется, чтобы оно выглядело каким-то особым образом; мне просто нужно чувствовать, что оно мое. Хочу размещать предметы, как мне надо, без необходимости чьего-либо одобрения. Мне нужна возможность раскладывать записи определенным образом перед уходом ночью и знать, что они в таком же порядке будут лежать, когда я вернусь утром.
Мне повезло
Я не проходила путь многих авторов, у кого первой работой после колледжа была работа на писателя или редактора в качестве помощника и секретаря. В редакции журнала, куда я попала после учебы, я занялась настоящей писательской работой. Мой редактор сказала мне, что надо придумывать идеи, из которых получаются хорошие истории. Я придумывала и писала эти истории. Когда журнал закрылся, я недолго работала на радиостанции, занимаясь всякой всячиной, а потом нашла другую писательскую работу в газете Willamette Week.
Мой первый большой прорыв произошел в 1979-м или 1980 году, когда мне было двадцать с чем-то. Старший редактор Rolling Stone, выросший в Портленде, увидел мои статьи в Willamette Week. Он позвонил мне и сказал: «Ты должна писать для Rolling Stone». Я чуть не упала. Это открывало все двери. Я начала сотрудничать с Rolling Stone, потом — с Village Voice, а позже стала искать возможность работать как независимый репортер на другие национальные издания.
Поражаюсь, как в столь юном возрасте я смогла проявить взрослую прозорливость и проложить себе путь в писательский мир. Портленд не был заповедником писателей, но в этом городе случались разные интересные события. Поэтому я связалась с известными журналами и предложила себя в качестве местного репортера: «Я здесь живу, знаю многих людей и все, что с ними происходит. Позвольте мне присылать вам свои сюжеты». Например, Бхагван Шри Раджниш, духовный лидер, купил огромное ранчо в Орегоне и основал там общину своих последователей. Он был весьма противоречивой личностью, умудрявшейся одновременно владеть конюшней, где стояли сорок восемь «роллс-ройсов», и проповедовать антиматериализм. И все же многие умные и образованные люди пришли к нему в общину. Это была потрясающая ситуация, поэтому я связалась с Village Voice и буквально навязала им себя. Нью-йоркскому еженедельнику терять было нечего, так как им не пришлось оплачивать мою поездку в Орегон, поэтому они разрешили приступать. В результате моя работа стала статьей, иллюстрация к которой была размещена на обложке Village Voice. По счастливой случайности на той неделе они впервые использовали цветную обложку; благодаря этому моя статья привлекла дополнительное внимание. Это был далеко не единственный случай, когда я поняла, что удача на моей стороне.
После статьи об общине духовного лидера на меня посыпались предложения от самых разных изданий, и я начала писать для Mademoiselle, Vogue и GQ. Я была новым молодым автором, не живущим в Нью-Йорке, поэтому многим редакторам я предлагала чудесное чувство открытия нового писателя. Я переехала из Портленда в Бостон. И страстно мечтала о Нью-Йорке; переехала я туда в 1986 году.