Особенности употребления вопросительных местоимений в лезгинском языке
Курбанов Б.Р.
ОСОБЕННОСТИ УПОТРЕБЛЕНИЯ ВОПРОСИТЕЛЬНЫХ МЕСТОИМЕНИЙ В ЛЕЗГИНСКОМ ЯЗЫКЕ
Вопросительные местоимения, как известно, содержат в себе вопрос о лице, предмете или признаке, не известном говорящему. Согласно характери- стике Т.Гивона [1, с. 794], "набор вопросительных местоимений, обнаружи- ваемых в конкретном языке, имеет тенденцию выражать посредством экс- плицитно маркированной морфологии то или иное подмножество из четырех наиболее универсальных словоизменительных категорий. В убывающем по- рядке к ним можно отнести:
(а) падеж;
(б) род/класс; (в) число;
(б) референтность/определенность".
Ср.: Ам вуж я? [разг.] `Он кто (есть)?; Гила гьикIда, фирла тамуз, Низ минетда мад, яру яц? [Е.Э.] `Как теперь быть, придя в лес, кого просить те- перь, рыжий вол?'; Исятда виридалай иер атир гьим я? [А.А.] `Теперь самые хорошие духи какие/которые?' В лезгинском, согласно традиции граммати-
ческого описания, насчитывается всего три вопросительных местоимения:
вуж `кто', вуч `что', гьи `который'. Несмотря на то, что лезгинский язык утра- тил категорию класса, можно сказать, что признак (б) рода/класса нашел свое выражение и здесь. Местоимение вуж `кто' выражает вопрос о лице или жи- вотном, т.е. об одушевленном денотате, а местоимение вуч `что' - об одушев- ленном и неодушевленном (ср.: Ам вуч я? Сев ятIа? [Н.М.] `Это что? Вдруг,
медведь?'. Вопросительные местоимения в лезгинском языке образуют фор-
мы множественного числа: вуж `кто' - вуж-ар, вуч `что' - вуч-ар, причем спе- циальную форму множественного числа они имеют только в абсолютиве (именительном падеже).
При нейтрализации признака `одушевленность / неодушевленность" в качестве немаркированного члена оппозиции используется местоимение вуч, например: Вуна квекай фикир ийизва? `Ты о чем думаешь?' - За вакай фикир ийизва `Я о тебе думаю'. Местоимение вуч употребляется и в тех случаях, ко- гда требуется поставить вопрос о производителе действия (в основном по от- ношению к насекомым, пресмыкающимся и т.д., но не по отношению к более крупным представителям животного мира или людям), например: Ву куь кIасна? `Что тебя укусило?' (если ясно, что это укус насекомого, змеи и т.д., но не собаки); А цлалай физвайди вуч я? `Что ползет по той стене?' и т.д. [3, с. 89]. Заметим, что употребление вопросительного местоимения `что' при ней- трализации по признаку одушевленности/неодушевленности, по-видимому,
можно назвать универсалией, по крайней мере оно зафиксировано во многих языках разных семей (о тенденциях употребления местоимений `кто' и `что' для передачи значения одушевленности/неодушевленности и лица/не-лица в разных языках см., например, 2, с. 273-281).
Между тем, количество вопросительных слов далеко не исчерпывается здесь отмеченными выше единицами, включая, помимо собственно место- имений, вопросительные наречия, числительные и прилагательные. Ср.:
- вопросительное наречие места:
Вуна гьина кIвалахзавайди я? [Я.Я.] `Ты где работаешь?';
- вопросительное наречие времени:
Вуна чи къула мус цIай хъийида? [Къ.М.] `Ты в нашем очаге когда огонь снова разведешь?' Вуна диплом мус къачузва? [Я.Я.] `Ты диплом когда получаешь?'
- вопросительное количественное числительное:
Вун хьтинбур мад шумуд ава? [А.Исм.] `Cколько еще таких, как ты?';
- вопросительное прилагательное:
Им гьахъ авачир гьихьтин дуьнья хьурай? [Я.Я.] `Без этой правды ка- кой (= как что) земля будет?';
Думается, что не имеется серьезных оснований отделять приведенные лексико-грамматические разряды слов от "собственно местоимений".
В то время как в теоретической лингвистике порой все еще встречаются рассуждения о принципиальной невозможности вопросительного глагола, точнее вопросительного "местоглаголия", в дагестановедческой эмпирии уже давно знакомы с таким явлением, когда Тесная связь вопросительного слова с глаголом порой приводит к их слиянию, к образованию вопросительного предиката, ср.: Ам вич исятда гьинва? [Я.Я.] `Он сам сейчас где (нахо- дится)?'; Вуна ина вучзава? [Н.А.] `Ты здесь что делаешь?'
Важной характеристикой вопросительного слова является его позиция в предложении. Согласно материалам Т.Гивона [1, с. 800], "межъязыковое рас- пределение позиции вопросительных местоимений отражает до некоторой степени позицию фокусируемого элемента. Весьма сходным образом, как в случае с фокусируемым элементом, наиболее частой для вопросительного местоимения является позиция начала предложения, т.е. выдвинутая вперед". На наш взгляд, позиция вопросительного слова в предложении опреде- ляется, с одной стороны, общими закономерностями структуры коммуника- тивного акта и, с другой стороны, спецификой грамматического строя данно- го языка. Это наглядно подтверждается при сопоставлении функционирова- ния вопросительных местоимений в русском и лезгинском языках. Обычная
позиция вопросительного слова в русском языке - в начале предложения, ср.:
Где были люди в это время? [И.Б.]; Зачем же портить бал вспухшим ухом? [М.Б.]; Что вы там изучаете, голубчик? [В.Н.] и т.д.
В лезгинском начальная позиция вопросительного слова также является отмеченной, хотя и не столь частой, ср.: Низ герек я и дараматар? [Н.А.]
`Кому нужны эти здания?'; Вучиз дидедиз куьч жез кIанзавач? [Н.А.] `Поче- му мама переезжать не хочет?'
Обычным же для лезгинского вопросительного предложения, по нашим наблюдениям, можно считать препозицию вопросительного слова к глаголу, ср.: Суьгьбет квел куьтягь хьана? [Н.А.] `Чем кончилась беседа?'; Вуна гьина кIвалахзавайди я? [Я.Я.] `Ты где работаешь?'; Вун хьтинбур мад шумуд ава? [А.Исм.] `Cколько еще таких, как ты?'; Вуна диплом мус къачузва? [Я.Я.] `Ты диплом когда получаешь?'
Т.Гивон [1, с. 800-801] предлагает следующее объяснение такого по- рядка слов: "Исторически очень может быть, что предглагольная модель гру- зинского типа развилась из паратактической конструкции, в которой нефоку- сируемые (входящие в пресуппозицию) партиципанты топикализировались". Иными словами, последний пример мог быть получен из структуры типа "Что касается тебя и твоего диплома, когда получаешь?"
Вопросительное слово-определение сохраняет, как правило, свою пози- цию перед определяемым словом: Им гьахъ авачир гьихьтин дуьнья хьурай? [Я.Я.] `Без этой правды какой земля будет?'. Как было продемонстрировано выше, в лезгинском языке существуют достаточно четкие функциональные границы между отдельными группами вопросительных местоимений. Все же в ряде случаев наблюдаются примеры расширения функциональной сферы некоторых из них. Так, вопросительное местоимение вуч `что' может нахо- диться в препозиции к существительному, приобретая определительные функции: Вуна заз вуч жаваб гузва? [Н.А.] `Ты мне какой ответ даешь?'
Атрибутивная функция данного слова усматривается в следующем примере:
Вун вуч сефил хьанва...? [Л.Х.] `Ты почему (букв. что опечалился?' Рассматривая проблему употребления вопросительных местоимений,
нельзя не отметить еще один немаловажный ее аспект: возможность одно- временного употребления двух местоимений. Как пишет Т.Гивон [1, с. 799], "такая модель используется, когда говорящему не удалось ранее идентифи- цировать группу из двух и более параллельных событий. Хотя она и является возможной, очевидно, что она не является прототипической".
Функции вопросительных местоимений в лезгинском языке не ограни- чиваются собственно вопросительными. Так, здесь широко распространены примеры использования вопросительных местоимений в восклицательных предложениях, ср. Гьар са сят багьа тир вахтунда ваз жгъанвай пише вуч я! [Н.А.] `Когда каждый час дорог, ты какое дело себе нашел!'; Я-а, килиг ни заз акьулар гузватIа! [А.А.] `А-а, смотри кто мне советы дает!'
Впрочем, это явление не относится к уникальным особенностям лез- гинской прономинальной системы. Дело в том, что восклицательные пред-
ложения и в других дагестанских языках также включают местоимения и ме- стоименные наречия, наряду с разного рода частицами и т.п., в круг слов, ко- торые придают предложению соответствующую эмоциональную окраску: таб. Хъа дидин сес фициб дарин! `А какой у него голос!'; лак. Ва ци биябур- шивур?! `Это что за безобразие?!' (ср. также рус. И как изменилась подруга моя!; Когда б он знал! и т.п.).
По-видимому, переходный случай представляет собой использование вопросительных местоимений и местоименных слов в эхо-вопросах, вызван- ных несогласием говорящего с предыдущим высказыванием собеседника, удивлением и т.п. Ср.: - Им зи иеси чубандин чIур я, - лагьана Келиша.- ГьикI ви иеси чубандин? (Л.Х.] `Это луг моего хозяина чабана, - сказал Келиш. Как твоего хозяина чабана?’
В данном случае вопросительное наречие теряет свою исконную функ- циональную характеристику - сигнализировать о том, что говорящему необ- ходима информация о способе действия. Смысл вопросительного слова за- ключается здесь в передаче негативной эмоции по отношению к предыдущей фразе, к отрицанию ее достоверности.
ЛИТЕРАТУРА
1. Givon T. Syntax. A Functional-typological Introduction. V. I/John Benjamins publish- ing company: Amsterdam; Philadelphia, 1984.
2. Есперсен О. Философия грамматики. М.: Изд-во иностранной литературы, 1958.
3.Шейхов Э.М. Сравнительная типология лезгинского и русского языков. Морфо- логия. Махачкала, 1993.