Возможности максимальной личности

Дата: 2025-06-14; Просмотры: 9
Оценка:
0.00 из 5.00 — оценок
Скачиваний: 0

Существуют еще два возможных варианта развития, причем более обнадеживающие. Оба опираются на силу максимальной личности. Первый направлен на изменения баланса между личным и общественным путем усиления своей преданности общественному. Второй опирается на обучение оптимизму.

Моральный бег трусцой

Хотя ее защитные возможности были неизвестны до недавнего времени, максимальная личность совсем не без­защитна. Она способна к самосовершенствованию. И, воз­можно, именно благодаря процессу совершенствования она

418 Мартин Э. П. Зелигман

может прийти к осознанию того, что ее чрезмерная по­глощенность собой, вознаграждающая в кратковременном плане, опасна в плане долгосрочном.

Один из вариантов выбора, перед которым стоит мак­симальная личность, достаточно парадоксален. Из вполне эгоистических соображений, в порядке самосовершенство­вания она может избрать тактику уменьшения собственной значимости, понимая, что чрезмерная увлеченность собой чревата депрессией и бессмысленностью. Может быть, нам удастся сохранить нашу веру в значимость личности, но сократить нашу зацикленность на собственных удобствах и неудобствах. Таким образом можно высвободить место, чтобы заново обеспечить связь с более значительными ка­тегориями.

Но даже если мы этого захотим, преданность общест­венным идеалам не способна возникнуть за одну ночь в культуре настолько индивидуалистической, как наша. В ней слишком много «я». И нужна новая тактика.

Возьмем для сравнения бег трусцой. Бегают многие из нас, причем упорно, в любую погоду, вставая ради этого в, бог знает, какую рань. Большинству из нас эта деятель­ность не доставляет удовольствия, разве совсем немного. Иногда она раздражает, а зачастую физически неприятна, даже болезненна. Мы ею занимаемся потому, что она отве­чает нашим долгосрочным интересам. Мы верим, что по большому счету мы от нее выгадаем, что благодаря этому самобичеванию наша жизнь станет более здоровой и про­должительной, а мы сами станем более привлекательными. Маленькое ежедневное самоотрицание обменивается на дол­госрочное самоукрепление. Как только мы убедим себя, что отсутствие упражнения причинит вред нашему здоровью и благополучию, альтернатива бега трусцой сразу обретает привлекательность.

Гибкий оптимизм 419

Абсолютно аналогичная ситуация с индивидуализмом и эгоизмом. Депрессия, как я доказывал, происходит частич­но из чрезмерной сосредоточенности на себе и недостаточ­ной — на, общественном благе. Такое положение дел опас­но для нашего здоровья и благополучия, подобно гиподина­мии и избытку холестерина. Результатом чрезмерной увле­ченности своими личными успехами и неудачами и недостат­ка внимания к общественным интересам является распро­странение депрессии, ухудшение здоровья и жизнь, лишен­ная смысла.

Как же нам в наших собственных интересах сократить свою увлеченность собой и повысить интерес в делах обще­ства? Ответом может быть «моральный бег трусцой».

Самопожертвование, которое требуется, чтобы тратить на других, на общее благо время, средства и силы, является неестественным для нынешнего поколения, для которого естественным является стремление быть везде первым. Поколение тому назад естественным было отдыхать и пи­ровать по воскресеньям; теперь же мы пришли к убежде­нию, что для нас лучше расстаться с этими удовольствиями, и по воскресеньям увлекаемся прямо противоположным: физическими упражнениями и диетой. Откуда следует, что большие перемены вполне возможны.

Как мы можем сломать в себе и наших детях застаре­лую привычку к эгоизму? В качестве антидепрессанта мы нуждаемся тоже в упражнении — правда, не физическом, а моральном. Попробуйте выбрать для себя один из следу­ющих вариантов поведения:

• Отложите 5% своих прошлогодних доходов, обла­гавшихся налогами, для того, чтобы отдать их, при­чем не благотворительным организациям типа «Об-

420 Мартин Э. П. Зелигман

щий путь», которые будут делать вашу работу; вы должны распределять эти деньги сами, лично. Рас­пространите среди возможных реципиентов в той области, которая вас интересует, информацию о том, что вы собираетесь отдать, скажем, три тысячи дол­ларов на такие-то цели. Побеседуйте с потенциаль­ными получателями грантов и сделайте свой выбор. Раздайте деньги и проследите за ходом их использо­вания вплоть до успешного завершения. Откажитесь от какого-нибудь занятия, которому вы регулярно предаетесь ради собственного удовольст­вия: еженедельного чревоугодия, взятого напрокат фильма по вторникам, охоты по выходным осенью, видеоигр по возвращению домой с работы, похода по магазинам за новыми ботинками. Потратьте это вре­мя (примерно вечер в неделю) на деятельность, по­священную благосостоянию других людей или обще­ства в целом: помощь в благотворительной раздаче супа, посещение больных СПИДом, уборка общест­венного парка, сбор средств для своей альма-матер. Используйте для этой цели деньги, сэкономленные на лишении себя указанного выше удовольствия.

• Если кто-то бездомный попросит у вас денег, погово­-
рите с ним. Постарайтесь понять, собирается ли он
потратить деньги на неразрушительные цели. Если —
да, то дайте их ему (не меньше пяти долларов). Возь-­
мите за правило посещать районы, где встречаются
попрошайки, разговаривать с бездомными и давайте
деньги тем, кто действительно нуждается. Тратьте на
это не менее трех часов в неделю.

• Прочитав о героических или достойных осуждения
поступках, пишите письма как людям, достойным

Гибкий оптимизм 421

похвалы, так и людям и организациям, достойным осуждения. Обращайтесь с письмами к политикам и другим людям, которые способны действовать. Тратьте на это по три часа в неделю. Занимайтесь этим не спеша, тщательно обдумывая, как-будто это не пись­ма, а важный отчет для вашей фирмы. • Научите своих детей расставаться с вещами. Пусть они откладывают четверть того, что им дается на расходы. Пусть ищут нуждающихся людей или за­служивающее того дело и отдают туда эти деньги, причем лично.

Совсем не обязательно делать все это, притворяясь полным альтруистом. Нет ничего плохого, если эти дела будут доставлять вам удовольствие помимо общего блага. Мне могут возразить, что расширение контактов во имя общественных нужд может способствовать плохому настроению, что, если уж вы хотите избежать депрессии, лучше побывать в Акапулько в компании богатых и краси­вых, чем провести вечер в приюте для бездомных. Кто-то считает, что посещение раз в неделю пациентов, смертельно больных СПИДом — верное средство получить депрессию на неделю. Действительно, для некоторых людей такой ре­зультат вполне возможен. Но я думаю, что знакомство с человеческими страданиями хотя и способно опечалить, вряд ли приведет к депрессии в том смысле, который употребля­ется в этой книге. Что действительно способно вызвать депрессию, это вообразить себя в мире, полном чудовищ: неухоженных и неопрятных бедняков, истощенных людей в последней стадии СПИДа и т. д. Любопытно, однако, что опытные добровольцы сообщают, что к их большому удив­лению, они испытывали большой подъем от своей работы. При личном контакте они убеждались, что бедные и боль-

422 Мартин Э. П. Зелигман

ные — это вовсе не чудовища, а нормальные человеческие существа; что скромный героизм среди страдающих — ско­рее правило, чем исключение; что очень часто они бывают глубоко тронуты. Испытываешь огромное чувство облегче­ния, увидев, что у тех, кого ты заранее считал абсолютно беспомощными, имеется зачастую удивительное количество духовных и психологических сил.

Если вы будете достаточно долго заниматься общест­венно полезными делами, это поможет вам обрести смысл. Вы обнаружите, что труднее впадаете в депрессию, реже болеете и лучше чувствуете себя, если работаете для общего блага, а не предаетесь личным удовольствиям. И что особенно важно, внутри вас начнет исчезать, заполняясь смыслом, пустота, детище ненасытного индивидуализма.

В наш век выбора этот выбор — наш.

Учиться оптимизму

Второй способ использовать возможности максималь­ной личности приведен в заголовке книги. Мы видели, как депрессия возникает в результате пессимистического спосо­ба думать о причинах неудач и потерь. Научиться мыслить при неудачах более оптимистичным образом — значит об­рести навык отражения депрессии. Он может также помочь нам добиваться большего и поддерживать себя в лучшей форме.

Вряд ли, однако, имело смысл пропагандировать обуче­ние оптимизму до того, как на историческую сцену вышла максимальная личность. Общество, которое считало, что депрессия происходит от неправильных генов или несовер­шенной биологии, увидело бы мало проку в попытках изме­нить то, что мы думаем при неудачах. Общество, которое относится к личности как к минимальной, вряд ли было бы

Гибкий оптимизм

423

серьезно заинтересованно ее психологией. Но если общест­во превозносит личность, как наше, ее мысли и их послед­ствия становятся предметом тщательного научного изуче­ния, терапии и самоусовершенствования. Эта усовершенст­вованная личность — не химера. Как мы видели, ее собст­венный уровень оптимизма может глубоко изменить то, что с ней происходит, и ее степень оптимизма также можно изменить.

Поколение моей дочери Лары, если все сложится нор­мально, сможет воспринимать депрессию как следствие на­шего образа мышления и, что еще важнее, считать возмож­ным изменить этот образ. Одним из крупнейших достиже­ний максимальной личности является ее вера в то, что личность способна изменять образ мышления. Именно эта вера позволяет изменению произойти.

Я не верю, что сам по себе оптимизм, которому люди научатся, способен остановить прилив депрессии в масшта­бах всего общества. Оптимизм — всего лишь полезное дополнение к мудрости. Сам по себе он не способен при­внести смысл. Оптимизм — это инструмент, помогающий личности достичь целей, которые она поставила перед со­бой. Соединив оптимизм с обновленной преданностью об­щественному благу, можно рассчитывать на то, что мы покончим с эпидемией депрессии и бессмысленности.

ГИБКИЙ ОПТИМИЗМ

Несомненно, что оптимизм нам полезен. Кроме того, он является источником удовольствия. Но сам по себе оп­тимизм не в состоянии избавить от депрессии, от неудач И от плохого здоровья. Оптимизм не панацея. Как мы уже видели, у него есть свои ограничения. Так, он может лучше работать в условиях одной культуры, чем другой. Он мо-

424 Мартин Э. П. Зелигман

жет иногда помешать нам видеть реальность с необходимой достоверностью. И, наконец, он может помогать некото­рым людям уходить от ответственности за собственные неудачи. Но эти ограничения — всего лишь ограничения. Они не аннулируют преимуществ оптимизма; скорее, они помогают отчетливее видеть перспективу.

В первой главе мы говорили о двух способах видения мира: оптимистическом и пессимистическом. До настоящего времени, если уж вы были пессимистом, вам ничего не оставалось, как пребывать в пессимизме дальше. Вы под­вергались бы частым депрессиям. Ваша работа и здоровье страдали бы. У вас в душе было бы вечно пасмурно. Прав­да, в порядке компенсации за это вы обладали бы более четким ощущением реальности и более сильным чувством ответственности.

Теперь у вас имеется выбор.* Если вы научитесь опти­мизму, вы сможете пользоваться ere техникой тогда, когда вам это понадобится, не становясь ее рабом.

Допустим, вы хорошо овладели этой техникой. Теперь при столкновениях с поражениями и неприятностями вы обретаете способность остановить депрессию, оспаривая па­нические мысли, которые прежде омрачали ваше существо­вание. Появляется новая неприятность. Ваша дочь, кото­рую зовут, скажем, Мэй, ходит в детский сад, она моложе и меньше всех детей. Перед ней перспектива того, что она из года в год будет менее взрослой, чем ее товарищи по группе. И учитель хочет оставить ее на второй год. Это вас беспокоит. Веселенькая перспектива — второй год; это способно вызвать у вас депрессию.

Вы можете, конечно, вступить в борьбу против этого. У нее такой высокий IQ, музыкальные способности явно выше средних, и вообще она хорошенькая. Но вы можете и не ввязываться в споры. Вы можете сказать себе, что это