ВАЛЬКА (показалась, прокричала шопотком и исчезла). Поташов приехал. Зойка выйди на минуточку!
Суета за дверью. Где-то что-то уронили.
ЛИЗАВЕТА (вполголоса). Сарпион, будь человек. Выди с Ваней на лесенку покурить.
Шумно, потому что слишком стараются не шуметь, ИВАН и САРПИОН уходят.
СТЕПАН (быстро войдя). Поташов приехал. (Катерине тоном внушения.) Встреть. Ты ничего о нем не слыхала. (Марфе.) Ну, принимай, Касьяновна, милого гостя своего.
КАТЕРИНА вышла.
Может, и нам уйти, Касьяновна?
МАРФА (беззлобно). Ты уйдешь да воротишься. Уж оставайся сразу, Степушка!
ГОЛОС ПОТАШОВА. Можно?..
МАРФА подняла голову. Чуть раскинув руки, стремительно входит ПОТАШОВ, — седой, с энергическим лбом, в черной гимнастерке. Мгновение, не замечая остальных, он смотрит на Марфу. Он переводит глаза в направлении ее взгляда и удивлен, что там никого нет.
МАРФА. Это я, я… Вся тут!
8
Не сводя с нее глаз, он приближается к ней. СТЕПАН держит за руку отбивающуюся Лизавету: ей хочется подойти поближе.
МАРФА. Здравствуй, Андрей Данилыч!
ПОТАШОВ берет ее за руку, смотрит в лицо, прищурясь.
Узнаю… Теплую твою руку признаю, Данилыч.
ПОТАШОВ. Марфинька… Что с твоими глазами, Марфинька?… Болят?
МАРФА. Уж отболели, уж давно. Ведь я тебя, Данилыч, не вижу.
ПОТАШОВ. А я-то думал, раз замолкла, значит…
МАРФА.…нет, я тебя не забыла, Данилыч.
ПОТАШОВ. Это после того… Марфинька?
МАРФА. Ведь он как ударил, мне в затылок охвостьем-то плетки пришлось. Потом темнота-то и потекла, оттуда. И меркнуть стало. Вот мы и бегали с Зиночкой-то от тебя… (Торопясь прервать воспоминанье.) Ну, дай поглядеть, какой ты стал. (Ее рука вкрадчиво поднимается по гимнастерке к его лицу, лишь на мгновенье задержавшись на ордене. Поташов опустил глаза.) И у тебя рубец-то так и не зажил. Оба мы с тобой битые, рубленые… А своего добились, Данилыч!
СТЕПАН подставляет им стулья, марфину руку предупредительно кладет на спинку стула. ПОТАШОВ садится, все еще не замечая Сыроварова.
Ну, кто же жена-то твоя теперь? Молоденькая, небось?
ПОТАШОВ. Да ведь неженатый я, Марфинька. Не получается у меня…
МАРФА. Ай не идут?
ПОТАШОВ. Уж убеждал. Чего лучше: муж стар да занят… Видно с лица нехорош! А ты-то как здесь?
МАРФА. А я хорошо. Меня выведут в палисадничек, и сижу, с ребятишками да воробьями. Вспоминаю иногда… и что было и чего не было. Только тишина очень. А сперва-то шибко я испугалась, Данилыч!
ПОТАШОВ. Чего, тишины?
МАРФА. Не-ет… А, вот, что люди-то научились обходиться без меня. Да еще как обходятся!
ЛИЗАВЕТА (держа платок у глаз). Тебя-то и в газетах под праздники поминают, старшенькая.