Прости, старик. Похоже ты выбрал не того человека, потому что он сам в отчаянном положении.
Но, к моему удивлению, Грейсон потянулся в карман, достал бумажник, засомневавшись лишь на долю секунды, затем аккуратно положил в него выписки со счетов. Я сначала не была уверена в том, что он сделал, но потом заметила темную внутреннюю часть его бумажника и поняла, что он отдал старику последние деньги. Он кивнул ему, в то время как старик отчаянно благодарил его за щедрость. Затем Грейсон смотрел в течение некоторого времени, как удаляется бездомный. Спустя пару минут он резко развернулся и направился в противоположную сторону, заворачивая за угол.
В моем разуме зазвучали слова бабушки, и они были настолько реальны, как будто она говорила откуда-то снаружи моей машины: «Наблюдай за людьми, когда они думают, что на них никто не смотрит. Так ты узнаешь, какие они на самом деле».
Пронзительный звонок сотового испугал меня, и я тихо вздохнула, хватая быстро мою сумочку с пассажирского сидения, чтобы достать телефон.
Кимберли.
— Привет, — пробормотала я растерянно.
Последовала секунда, наполненная тишиной.
— Кира? Почему ты шепчешь? — проговорила она тихо.
Я прочистила горло, откинулась на кресло.
— Прости, телефон немного испугал меня и застал врасплох. Я сижу в машине, сейчас я в Напе.
— Смогла снять остаток со счета и закрыть его?
— Ага. Там было ещё пару тысяч.
— Ну что ж, это замечательно. Это хоть что-то, так?
Я расстроено вздохнула.
— Да. Это поможет мне немного продержаться.
Я услышала, как сыновья Кимберли на заднем фоне радостно смеялись, и она, прикрыв телефон ладонью, шикнула на них, говоря им что-то серьёзным голосом на испанском, перед тем как вернуться к разговору.
— Детка, ты знаешь, что у тебя всегда есть место у нас на диване, если хочешь.
— Знаю. Спасибо большое тебе, Кимми. — Но я не могла сделать этого, даже несмотря на то, что она была моей лучшей подругой. Она вместе со своим мужем ютилась в крошечной квартирке в Сан-Франциско с их четырехлетними близнецами. Кимберли забеременела, когда ей было восемнадцать, и затем она узнала шокирующие новости, что беременна близнецами. Они с Энди добились успеха, несмотря на все препятствия, что были у них на пути, но все равно сейчас у них были не самые лучшие времена. И самая последняя вещь, что им сейчас была бы нужна, так это бездомная подруга, которая занимала место на их диване.
Бездомная.
До меня дошла жестокая реальность этого слова, я была бездомной.
Я сделала глубокий вздох, чтобы немного успокоить себя.
— Знаешь, несмотря ни на что, я придумаю, что делать дальше, — проговорила я, прикусывая нижнюю губу, и ощутила, как чувство решительности наполнило меня, сменяя отчаяние от осознания, что я бездомная. Восхитительное лицо Грейсона всплыло у меня в сознании на краткий миг. — Кимми, а ты когда-нибудь ощущала, как будто... перед тобой четко виден способ, который станет решением всех проблем? Как будто все просто как дважды два?
Кимберли замолчала на некоторое время.
— О, нет. Нет, нет. Я прекрасно узнаю этот голос, ты что-то замышляешь, и я попытаюсь — хотя может и неудачно — отговорить тебя! Ты же не обдумываешь, тот план, по поводу размещения объявления в интернете о поиске мужа, потому что это...
— Точно, — перебила ее, — тебе не отговорить меня.
Кимберли сердито простонала на том конце трубки.
— Тебя опять посетила одна из твоих спонтанных, бредовых, опасных и ОЧЕНЬ ХРЕНОВЫХ ИДЕЙ, не так ли?
Я улыбнулась сама себе.
— ОУ, прекрати! Мои потрясающие идеи, которые ты называешь ОЧЕНЬ ХРЕНОВЫМИ, редко бывают бредовыми и почти никогда опасными!
— О да, я ещё не забыла, как ты собиралась продавать маски для лица из трав, что росли в твоём саду!
На моих губах растянулась улыбка, я прекрасно знала, какую игру она затевает.
— Что? Да мой состав был почти идеальным. Ну почти, я была близка к тому, чтобы он стал идеальным. Если бы не моя испытуемая....
— Ты сотворила со мной невообразимое, моё лицо было зелёным. И странный окрас не сходил с него почти неделю.
Я рассмеялась.
— Ладно, ладно, отлично, твоя взяла, тот план определенно не сработал, но нам было по десять.
— Ах, ладно, а когда мы ускользнули из дома на вечеринку к Картеру Скоту, когда нам было по шестнадцать...
— Нет, нет, тот план бы определённо удался, если бы… — начала я поспешно защищаться.
— Ага, поэтому пожарная команда приезжала чтобы снять меня с твоей крыши.
— Ты всегда была такой трусихой, — сказала я, усмехаясь.
— Нет, нет, постой-ка, а тогда, когда ты приехала на летние каникулы и решила устроить азиатскую вечеринку, когда мы все напялили те кимоно, и затем ты чуть не убила нас.
— Упс, перепутала ингредиенты. Откуда я знала, что нужно было иметь лицензию, чтобы готовить ту рыбу? Как бы там ни было, это было очень давно.
— Да ну, это было два года назад.
Она пыталась говорить невозмутимо, но я слышала, что она улыбается.
И теперь я рассмеялась.
— Ладно, ты высказала своё мнение, всезнайка. И несмотря ни на что, ты все равно меня любишь.
— Естественно, — вздохнула она. — Не могу ничего поделать. Тебя невозможно не любить.
— Ну, с этим не поспоришь.
— Конечно, не поспоришь, — проговорила она твердым голосом. — Твой отец настоящий говнюк, но ты уже и так знаешь, что я думаю по этому поводу. Милая, тебе нужно поговорить об этом. Прошёл уже почти год. Знаю, ты только вернулась, но тебе нужно...
Я прикусила губу и покачала головой, хотя она не могла видеть моего движения.
— Не сейчас, — проговорила я мягко. — И спасибо тебе за то, что ты заставила меня улыбнуться. Но знаешь, Ким, может сейчас ОЧЕНЬ ХРЕНОВАЯ ИДЕЯ это именно то, в чем я так нуждаюсь. — Я не смогла сдержать печаль в моём голосе, когда говорила последние слова. Кимберли никогда не позволяла мне падать духом, но сейчас я была по-настоящему напугана.
— Я все понимаю, Кира, тебе не нужно объяснять мне, — проговорила спокойно Ким, в ее голосе я явственно чувствовала понимание. — И, к сожалению, понимаю, что ты не будешь использовать никакие деловые связи твоего отца, что могли бы помочь тебе. Поэтому, скорее всего, тебе придётся первое время поработать официанткой, чтобы хоть чуток разобраться в себе и в том, что тебе делать дальше.
Я вздохнула, не сумев удержаться от лёгкой шутки.
— Может и так, но ты что, и правда хочешь, чтобы я находилась рядом с местом, где готовят еду?
— Ты правильно подметила, подружка. — Я услышала ещё одну улыбку в ее голосе. — Но что бы ты ни решила, мы навсегда останемся Кирой и Кимми Кэтс, ведь так? Вместе навсегда. Команда, — проговорила она, напоминая мне название нашей группы, которую мы придумали, когда нам было по двенадцать. Тогда мы решили, что заработаем немного наличных, если будем петь на улице. Незадолго до этого, мы посмотрели по телевизору программу о том, что дети в Африке голодают, а мой папа не дал бы мне денег, чтобы я могла переслать им, поэтому мы придумали свой способ заработать. В конце концов, мы были пойманы, когда пытались ускользнуть из дома в очень непристойных костюмчиках, которые я смастерила специально для нас с Кимми из бумаги и ленточек. Когда мой отец поймал нас, он наказал меня, закрыв дома на целый месяц. А мама Кимми, которая работала у нас горничной и проживала тут же, дала мне двадцать два доллара, сказав, что ей нужна помощь, чтобы кормить, ухаживать и обучать Котсо. С того момента, у меня не было особых проблем, чтобы заработать деньги своими силами.
— Всегда, — ответила я. — Я тебя очень люблю, Кимми Кэт.
— Я тоже очень люблю тебя, Кира. Мне нужно бежать, эти мальчишки совсем разбесились, пока мы разговаривали. — Я слышала крики, смех Леви и Мики, которые раздавались на заднем плане, а также топот маленьких ножек. — Мальчики, ну-ка прекратите бегать! И кричать! — прокричала Кимберли, убрав телефон в сторону на секунду. — С тобой будет все в порядке сегодня? Правда?
— Да, конечно. Я в полном порядке. Думаю, что попытаюсь найти и снять дешёвый номер в Напе, и затем прогуляюсь по набережной, что поможет быть мне немного ближе к бабушке. — Я даже и не думала об этом утром, когда наспех собирала свои сумки и спустилась, сбегая по пожарной лестнице из моей квартиры, за которую заплатил отец, в то время как он колотил в дверь и отчаянно ругался. Сейчас все мои пожитки лежали в багажнике и вроде даже все было не так плохо, как казалось, потому что у меня были какие никакие наличные и может не очень хорошая, но все-таки идея, что делать дальше.
И среди всех моих знаменитых ХРЕНОВЫХ ИДЕЙ, эта скорее всего могла взять приз за идиотизм.
Нет, естественно, я хорошо все взвешу, прежде чем принять окончательное решение. И может, я даже сделаю список «за» и «против», который отлично поможет увидеть все в нужном свете. Эту идею требовалось хорошо обдумать.
Кимберли тяжело вздохнула.
— Пусть ее душа покоится в мире. Твоя бабуля была восхитительной женщиной…
— Да, определённо, — согласилась я. — Поцелуй от меня мальчиков. Я наберу тебя завтра.
— Хорошо. Тогда и поговорим. И знаешь, Кира, я рада, что ты вернулась. Я очень скучала по тебе.
— И я скучала. До скорого, Кимберли.
Я нажала отбой и ещё несколько мгновений просто сидела в машине. Затем опять взяла телефон, чтобы посмотреть и попытаться найти в интернете номер в отеле, который был бы мне по карману.
Глава 2
Грейсон
— Насос невозможно починить, сэр, мы должны его заменить.
Я выругался себе под нос и убрал гаечный ключ обратно в ящик с инструментами, поднимаясь на ноги. Хосе был прав. Я вытер рукой пот со лба и кивнул ему, опираясь на ещё одну бесполезную часть оборудования, которая должна была быть заменена или нуждалась в починке.
Хосе посмотрел на меня взглядом полным сочувствия.
— Я починил дробилку гребнеотделителя. Теперь как новая.
— Ну что ж, хоть какие-то хорошие новости, — ответил я, поднимая ящик с инструментами, который принёс с собой. Одна хорошая новость добавилась к целому списку плохих. Но все же, мне нужно довольствоваться тем, что есть.
— Спасибо, Хосе. Я пойду, освежусь.
Хосе кивнул.
— Есть какие-нибудь новости из банка, сэр?
Я остановился, но не обернулся.
— Они отказали в займе.
Когда Хосе не ответил, я продолжил идти. Практически ощущал всем телом, как его расстроенный взгляд прожигал мне спину. Я поклялся самому себе, что смогу спасти от разорения семейный виноградник, и ничего на свете для меня не будет важнее этой цели, но у Хосе есть семья, которую нужно содержать. И самому младшему члену семьи исполнилась всего неделя от роду. И если не справлюсь, я не единственный, кто лишится работы.
«Если бы Вы были более состоятельным человеком».
Я стиснул челюсть от слов, что настолько ранили меня, они подразумевали больше, чем просто замечание о моём финансовом состоянии. Они напоминали мне, что я никогда не добивался чего-то большего.
«Если бы Вы были более состоятельным человеком...»
И в правду, если бы...
С моими многочисленными «если» и четырьмя двадцатипятицентовиками в кармане, я мог только приобрести себе что-нибудь в однодолларовом меню в Макдональдсе.
Я повторял за всю свою жизнь «что, если бы» так много раз, что просто сбился со счёта. Это было болезненной и бесполезной тратой времени.
И мне едва ли нужна была ещё одна причина, по которой я буду себя презирать.
Я задвинул эти мысли подальше. Я прибывал в опасной близости от чувства жалости к себе, и прекрасно знал по собственному опыту, что это была глубока яма, попав в которую не просто выбраться. Вместо этого я приложил все усилия, чтобы скользнуть в отстраненное состояние, оно помогало удерживать отчаяние на расстоянии. Я внутренне дал себе разрешение продолжать работу, которая должна была выполняться.
В конце концов, я напомнил себе, что мой отец посчитал меня достойным. И я поклялся самому себе, что не подведу его на этот раз.
Полуденное солнце стояло высоко, когда я вышел на улицу, в воздухе витал тяжёлый аромат роз, что когда-то посадила моя мачеха, где-то вблизи раздавалось ленивое жужжание пчелы. Я остановился, чтобы оглядеть многочисленные ряды винограда, созревающего на лозах, и чувство гордости наполняло и распирало мою грудь. Это, скорее всего, будет отличный урожай. Я был абсолютно уверен в этом. Это, чёрт возьми, должен быть отличный урожай. И именно это предавало мне сил двигаться дальше и не отчаиваться, даже несмотря на то, что возможно моё оборудование не будет готово к осени, и я не смогу использовать плоды винограда. Я распродал практически все ценные вещи из дома, чтобы у меня была возможность посадить этот урожай…
Пару минут спустя я зашёл в дом, роскошный каменный особняк, который был построен моим отцом и обставлен под старину, соответственно вкусам прошлых лет. Когда-нибудь он будет достопримечательностью, но ему требовалось столько же ремонта, сколько и оборудованию для виноделия. Ремонта, на который у меня совершенно не было денег.
— Насос полностью не исправлен, починить невозможно.
Я стиснул зубы, когда Уолтер, семейный дворецкий, который может починить все, что угодно в нашем особняке, поприветствовал меня такими словами.
— Похоже на то, — кратко ответил я.
— Я сделал развернутую таблицу, в которой перечислил все оборудование, которое нуждается в ремонте и обозначил цветом по степени важности.
Замечательно. Только этого мне и не хватало — визуального подтверждения моей безнадёжной ситуации.
Я остановился в вестибюле у стола, просматривая почту.
— Теперь ты исполняешь обязанности моего секретаря, Уолтер?
— Ну, кто-то должен, сэр. Управлять этим поместьем одному — это тяжкий труд.
— Можно мне поинтересоваться, Уолтер?
— Конечно, сэр.
— Ты, что, пришёл ко мне со списком идей, как починить или заменить оборудование, которое выделено цветом?
Уолтер покачал головой.
— Нет, сэр, у меня нет никаких идей, за исключением тех, что приходили Вам на ум. Но, я надеюсь, этот список будет полезен.
— Никоим образом, Уолтер. — Проговорил я, направляясь к главной лестнице. — И, кстати, я говорил тебе миллион раз, давай обойдемся без этих «сэр» и «Вы». Ты знаешь меня с того времени, когда я был ещё ребенком. Не стоит даже упоминать, что я вряд ли заслуживаю это уважительное отношение.
Уолтер стоил трёх меня. И он отлично знал это. Но, несмотря на это, я также прекрасно знал, что он не выйдет за рамки профессионального отношения. Уолтер Попплуэл был родом из Англии и служил нашей семье уже более тридцати лет, став ее неотъемлемой частью.
Уолтер прочистил горло, откашливаясь:
— И, кстати, Вас кое-кто ожидает, сэр.
Я развернулся:
— Кто?
— Некто, — Уолтер прочистил горло вновь, — кто ищет работу.
Я закатил глаза, смотря в потолок.
Боже.
— Ладно, сейчас избавлюсь от него. Ну, что за идиот может искать работу здесь?!
Уолтер указал мне рукой в сторону кухни, где раздавался голос его жены, которая работала у нас экономкой, Шарлотта с кем-то обменивалась шутками и смеялась.
Когда я вошёл в кухню, я увидел мужчину, который сидел за массивным деревянным столом, и полная чашка с печеньем стояла перед ним. Когда он увидел меня, молниеносно подскочил на ноги, задевая и опрокидывая тарелку на плиточный пол, где она разлетелась на миллионы кусочков.
— О Боже! — вскрикнула Шарлотта и кинулась от стола, где она спокойно наливала стакан молока. — Пожалуйста, не волнуйтесь об этом, мистер Верджил. Просто идите и разговаривайте с мистером Хоторном, а я сама все уберу. Не волнуйтесь об этом.
Мужчина передо мной был здоровяком — ростом он был, по меньшей мере, около шести футов шести дюймов, одет в брюки цвета хаки, футболку в красно-голубую полоску и бейсбольную кепку с надписью: «Джайентс»[1]. На его полном круглом лице читалось выражение полнейшего ужаса, пока глаза метались между мной и разбитой тарелкой.
Я направился в его сторону и протянул руку.
— Грейсон Хоторн.
Он взглянул на мою руку, затем неуверенно протянул свою, и мы поприветствовали друг друга рукопожатием. Когда, наконец, он посмотрел мне в глаза, то я мог с уверенностью сказать по его наивному взгляду, что он был умственно отсталым.
Боже милостивый.
— Моё имя Верджил Поттер, сэр. — Он отпустил мою руку и посмотрел застенчивым взглядом на Шарлотту, которая собирала осколки тарелки и печенье на полу, она подмигнула ему, подбадривая, и затем он опять посмотрел на меня. — Как волшебника, сэр, только у меня нет на лбу шрама в виде молнии. Но у меня есть шрам на заднице, из-за того, что я близко подошёл к электрообогревателю, когда мне было...
— Чем я могу быть полезен, мистер Поттер?
— О, не называйте меня мистером, сэр. Просто Верджил.
— Хорошо, Верджил.
Шарлотта посмотрела на меня грозным взглядом, пока все еще ползала по полу, собирая осколки. Я перевел взгляд на Верджила, стараясь не обращать внимания на взгляды, что она бросала в мою сторону.
Верджил нерешительно, переминался с одной ноги на другую, посматривая вновь на Шарлотту, которая смотрела в свою очередь на него, слабо улыбаясь, и он кивнул в ответ на ее ободряющую улыбку. Он быстро снял с головы бейсбольную кепку, как будто внезапно вспомнил, что она до сих пор одета на его голове, и сжал ее своими большими ладонями.
— Я надеялся, сэр...что...понимаете, мне нужна работа, сэр... и я подумал, что мог бы делать для Вас какую-нибудь работу. Я услышал, как люди в городе сплетничали, что у Вас много проблем с управлением этим виноградником и винодельческим производством, ну и я подумал, что мог бы быть полезен. И знаете, я не прошу высокой оплаты, понимаете, я не так сообразителен, как все остальные люди. Но я очень усердно тружусь. Моя мама говорит, что я отлично справляюсь с работой. И я бы мог работать на Вас.
Я вздохнул. Это было именно тем, в чем я на данный момент так нуждался. Я еле справлялся с ворохом работы, что упала на меня и моих работников, которых у меня было и так меньше, чем требовалось, но загвоздка была в том, что я едва мог себе позволить платить тем, кто остался. Я вряд ли мог позволить себе взять ещё одного работника. Не говоря уже о том, что мне приходилось следить за всем сутки напролет.
— Верджил, — начал я, готовясь отказать ему, но он перебил меня.
— Видите ли, сэр, моя мама, она больше не может убирать дома, потому что у неё больная спина. И, если я не буду работать, у нас не будет достаточно денег, чтобы питаться и жить. Уверен, что смогу хорошо работать. Просто если бы мне дали шанс доказать это, то уверен, я бы не подвел Вас.
Святые угодники.
Когда Шарлотта взглянула мне в глаза, в то время пока собиралась очистить совок от осколков, я посмотрел на неё самым, что ни на есть, серьёзным взглядом. Она стояла за всем этим.
О чем она только думала, подавая ему такую идею? Когда место окончательно обанкротится, она и Уолтер останутся без работы.
Я прикрыл глаза на секунду и затем, успокоившись, открыл их вновь.
— Верджил, прости, но я…
— Знаю, наверное, Вы считаете, что я недостаточно хорош для Вас, но это только внешне, я подойду Вам, уверен. Я точно знаю, что справлюсь, сэр. Я смогу хорошо работать на Вас. — Его большие глаза смотрели по-детски с затаенной надеждой.
«Если бы Вы были более состоятельным человеком…»
Разбитые осколки тарелки с громким шумом были выброшены в мусорное ведро, и я взглянул обратно на Шарлотту, она все ещё смотрела сосредоточенно на меня, несмотря на то, что руки ее были заняты другой работой. Я сжал губы в тонкую линию.
«Если бы Вы были более состоятельным человеком…»
— Ладно, Верджил. Ты принят, — проговорил я, не сводя взгляда с Шарлотты, уголки ее губ приподнялись в маленькой улыбке. Когда я снова посмотрел на Верджила, его глаза были распахнуты и наполнены искорками счастья. Я поднял руку вверх, как будто мог одним жестом сдержать радость, захлестнувшую его.
— Но я не смогу платить много, и вначале мы попробуем это в виде эксперимента, хорошо? Но иногда мы работаем до ночи, и я не заметил, чтобы ты приехал сюда на машине. У меня есть кровати для рабочих. Так что ты можешь оставаться там, если тебе нужно. Через месяц мы посмотрим, как ты справляешься, а там решим точно. Если, конечно, виноградник будет еще на плаву через месяц.
Верджил восторженно закивал, скручивая бедную кепку в руках так, что она скорее всего больше не будет годной для носки.
— Вы не пожалеете об этом, сэр. Я не подведу Вас. Я усердный работник.
— Хорошо, Верджил. Подходи завтра утром, чтобы заполнить некоторые бумаги и не забудь прихватить удостоверение личности. К девяти утра, хорошо?
Верджил, не прекращая, кивал.
— Я буду здесь, сэр, даже раньше, я буду здесь в семь.
— В девять нормально, Верджил, и ты можешь называть меня Грейсон.
— Да, сэр, Грейсон, сэр. В девять. Хорошо.
Верджил развернулся всем своим неуклюжим большим телом к Шарлотте, улыбнулся и помахал ей, затем быстро унесся с кухни, как будто побаиваясь, что я могу изменить своё решение. Я молча стоял и смотрел, как Верджил удаляется от дома и направляется к стальным декоративным воротам, которые служили входом на территорию моей собственности. Я выругался себе под нос в сотый раз за день и посмотрел серьёзным взглядом на Шарлотту.
— Если бы я не знал тебя, то подумал бы, что ты поставила себе цель испортить мне все планы, что я предпринимаю по спасению виноградника.
— О, но ты же знаешь, как все на самом деле. Я всегда болею всей душой за твои достижения и победы.
Конечно, я знал это. Но для пущего эффекта я все-таки фыркнул.
Шарлотта улыбнулась и начала напевать забавную песенку, делая что-то в мойке.
Я развернулся и, не говоря ни единого слова, направился в душ. Сегодня я собираюсь сделать то, что обычно не делаю — напиться до беспамятства.
***
Утренние лучи проникали через большое окно, заливая коридор мягким солнечным светом, когда я спустился по лестнице, было ещё достаточно рано, но я бодрствовал, потому что вернулся домой только пару часов назад. Я вздрогнул, прикрывая глаза от яркого солнечного света. Моя голова пульсировала от головной боли. Но это было меньшее из того, что я заслужил. Я работал от восхода до заката, и все равно этого было недостаточно. А после того, что произошло вчера в банке… Ну, что сказать, мне кажется, я заслужил ночь алкогольного забвения.
Человеческое терпение имеет предел, и мой был исчерпан вчера. Иногда нужно немного отдышаться, чтобы продолжать путь.
— Грей, дорогой, тут пришли к тебе. Кстати, доброе утро.
Шарлотта улыбнулась, когда я достиг последней ступеньки.
— Оу, — нахмурилась она, — ты выглядишь потрепанным.
Я проигнорировал ее последнее замечание.
— Ну и кто на это раз? Что, серьёзно, прямо с утра? Что, этот человек не мог подождать чуть более подходящего времени?
Только рассвело. Я и чувствовал себя ужасно, чтобы принимать кого бы то ни было.
— Что, ещё кто-то ищет работу? Может сегодня это человек, у которого нет ни рук, ни ног?
Шарлотта только улыбнулась в ответ на мои слова.
— Я не интересовалась у неё, нужна ли ей работа или нет. И кстати, с руками и ногами у неё полный порядок. Все при ней. Она ждёт тебя в твоём кабинете.
— Она?!
— Да, молодая девушка. Представилась Кирой. Между прочим, очень красивая девушка.
Шарлота заговорщически подмигнула мне.