Ингерд несмело поднял пунцовое лицо, глядя почему-то виновато.
Князь откровенно растерялся, тоже невольно прикрываясь.
– Ну-ка встань, – зачем-то приказал он, глупо скрестив руки на паху.
Ингерд послушно встал. Но как-то весь съежившись, сгорбившись. Действительно... женщина...
– Так чтож ты тогда! – выдохнул князь, почему-то поворачиваясь боком. – Зачем разделась?
– Вы приказали, – смиренно произнесла девушка-Ингерд, потупившись и тщательно прикрывая руками и белой простынкой низ живота и груди.
– Однако! – озадачился князь, не понимая, как быть в такой ситуации. – Почему? Зачем этот маскарад? – растерянно спросил он и посмотрел на Леонидия. – Ты знал?
Грек кивнул.
– Мы тогда решили, что ей безопаснее будет в мужской одежде, – поспешно забормотал он, тоже почему-то прикрываясь руками. – Не знали, что у вас был приказ – брать всех. – Потом добавил убеждено. – При Идоле обязательно должна быть весталка. Без нее к Идолу не подобраться.
«Что я скажу дружине? – подумал князь, с раздражением глядя то на раскаленные камни, то на друидов. – Да и единственная женщина в войске – не к добру. Нет уж, пусть остается все как было».
– Из бани тебе сейчас выходить нельзя, – убежденно проговорил он, решительно беря ковшик в руки и перестав прикрываться. – Как мы объясним такой ранний выход? Так что будем считать что ты – парень.
Друиды дружно кивнули.
– Так что продолжим, – недовольно сказал князь, зачерпывая воду.
Размахнулся. Замер. Обернулся на Ингерда.
– А как твое женское имя? – вдруг спросил Властимир Решительный.
– Ингрид, – прошептала пунцовая девушка, частично убрав руки, но все-таки стараясь стать бочком.
– Но пока все остается по старому, – усмехнулся князь этой забавной ситуации. – Пока побудешь Ингердом. Выделю вам отдельную палатку.
После отбоя, когда весь лагерь погрузился в тишину, князь еще нервно прошелся вокруг своего походного шатра, два раза проверил караул, нервируя своих воинов и удивляя самого себя, а потом заставил себя вернуться в шатер и упасть на походный топчан – как и всегда прямо в одежде – на случай тревоги. И тот час полог палатки чуть заметно качнулся – вошла Ингрид, в своем мужской одеянии – караульный на чурбаке пропустил беспрекословно.