Природа общественного мнения

Дата: 2025-05-25; Просмотры: 2

Оценка:

0.00 из 5.00 — оценок

Скачиваний: 0

Скачать

Как мы уже сказали, общественное мнение представляет собой органический сплав весьма различных по своей природе явлений. При анализе это обстоятельство оборачи­вается, между прочим, той сложностью, что оказывается невозможным рассматривать одну сторону дела без пред­варительного рассмотрения всех остальных. Например, нельзя говорить о природе общественного мнения, не имея предварительно общего определения этого явления, не зная его внешних признаков, не имея, в частности, ответа на воп­рос, какой именно тип суждения мы называем общественным мнением, то есть, иными словами, не зная, природу чего, соб­ственно, мы собираемся исследовать.

И все же для того, чтобы анализ сдвинулся с места, необ­ходимо избрать какую-то последовательность в рассмотре­нии всех сторон предмета. И прежде всего, как кажется, нужно ответить на вопрос: К какому типу, к какому разряду явлений в общей структуре социального целого относится тот феномен, который получил название общественного мнения? Что же касается выделения признаков этого явления, позво­ляющих хотя бы вчерне очертить его границы и исключить из анализа все не относящееся к делу, то тут на первых порах вполне можно довольствоваться представлением, в соответ­ствии с которым общественным мнением считается опреде­ленное коллективное суждение людей.

Куда же нам следует направить стопы прежде всего?

1. ЕЩЕ ОДНА ФОРМА ОБЩЕСТВЕННОГО СОЗНАНИЯ?

Начать, очевидно, нужно с «азбуки». Как известно, в жизни отдельного человека различают его индивидуальное бытие и индивидуальное сознание. Подобно этому и все бесчисленное множество явлений, фактов и зависимостей, из которых слагается жизнь общества, распадается на два принципиальных ряда, находящихся друг относительно друга в сложном отношении: ряд явлений, фактов, зависи­мостей, существующих объективно, вне сознания человека и называемых общественным бытием, и ряд явлений, фак­тов, зависимостей, относящихся к сфере духовной жизни людей и называемых общественным сознанием.

Будет тавтологией сказать, что общественное мнение от­носится к сфере общественного сознания. Действительные проблемы, однако, возникают при детализации общего опре­деления: какое место в структуре общественного сознания занимает общественное мнение? В каком отношении послед­нее находится к другим известным элементам обществен­ного сознания? Существует ли какая-либо специфика в ха­рактере взаимодействия рассматриваемого типа общест­венного сознания с общественным бытием, в частности в характере отражения последнего в общественном мнении, и т. д.

Общественное сознание, как известно, представляет со­бой совокупность идей, теорий, взглядов, отражающих ре­альный жизненный процесс, общественное бытие и порож­денных определенными материальными условиями жизни людей. Структура этой «совокупности» крайне сложна — как в смысле количества составляющих ее элементов, так и в смысле характера зависимостей между ними. В резуль­тате существует несколько способов расчленения этой структуры.

Важнейший из них связан с выделением форм общест­венного сознания. В соответствии с ним в современном об­ществе различают такие формы существования обществен­ного сознания, как политические идеи, правосознание, мо­раль, религия, наука, искусство и эстетические взгляды, философия. Все эти формы отличаются друг от друга спосо­бом отражения действительности (ср., например, религию и науку), особенностями своего развития, ролью в жизни об­щества и т. д., но прежде всего своим предметом. Различные формы сознания отражают различные стороны действитель­ности: наука, например, имеет дело с законами природы и общества, мораль — с нормами поведения человека в обще­стве, политическая идеология — с политическими отноше­ниями (классовыми, партийными, государственными и т. д.) и пр.

В каком отношении к этим формам общественного созна­ния стоит общественное мнение?

Очевидно прежде всего, что его невозможно отождест­ вить ни с одной из названных форм. Хотя бы потому, что предмет общественного мнения не может быть втиснут в рамки какой-либо одной формы: общественное мнение вы­сказывает свое суждение равно как по вопросам морали, так и по вопросам искусства, как о фактах политики, так и о фантомах религии. Известный прогресс в области культуры и просвещения привел к тому, что общественное мнение, ро­дившееся во второй раз, уже в новое время, в сфере полити­ческой борьбы, давно переросло ограниченные рамки своей колыбели и рискует вторгаться в те области сознания, кото­рые извечно были святая святых лишь узкой касты «посвя­щенных»,— в сферу науки и даже «самой» философии. Достаточно вспомнить, например, историю с печально знаме­нитым «обезьяньим процессом» в США (1925 г.), когда про­грессивное общественное мнение в известном смысле встало на защиту теории Дарвина, против обскурантизма религии.

По той же самой причине — отсутствие «своего собствен­ного», специфического предмета — общественное мнение не может быть признано и существующим наряду с назван­ными формами общественного сознания, в качестве еще од­ной, дополнительной формы, аналогичной перечисленным. По своему предмету оно как бы перекрывает все сущест­вующие формы сознания или, может быть, лучше будет ска­зать, входит в каждую из них в качестве весьма своеобраз­ного способа их существования.

Что мы имеем в виду? То, что каждая из форм общест­венного сознания оформляется и функционирует (хотя и в разной степени), в сущности, в двух видах: во-первых, в виде некоей более или менее законченной системы взглядов, вы­рабатываемых или принимаемых «извне» (как, например, в случае с религией и, частично, с наукой) господствующими силами и «официально» предписываемых ими всему обще­ству в качестве господствующих; и, во-вторых, в виде, так сказать, «неофициальной» позиции общества (или отдельных его «секторов») по тем или иным проблемам бытия — пози­ции, частично вырабатываемой непосредственными услови­ями жизни людей, а частично представляющей реминисцен­цию продукта сознательной деятельности разного рода теоре­тиков и идеологов. Разумеется, «официальная система взгля­дов» и «неофициальная позиция» общества могут совпадать (полностью или отчасти) по своему содержанию. Однако этот факт ни в малой мере не отменяет объективного различия названных аспектов общественного сознания.

Общественное мнение связано как раз со вторым из них. Оно является «неофициальным» (в указанном смысле) со­знанием, рассуждающим по вопросам политики и филосо­фии, религии и искусства. Причем в зависимости от специ­фики предмета отражения, в частности от его большей или меньшей сложности, от его практического значения в жизни общественности и т. д., оно входит в состав той или иной формы сознания с разной степенью интенсивности: меньше других оно распространено в сфере философии и науки, зато в сфере политики, морали, правосознания или искусства оно имеет самое широкое хождение и обладает весьма большой реальной силой.

2. «ПАРТИЙНАЯ» ИДЕОЛОГИЯ И «ОБЪЕКТИВНАЯ» НАУКА

Иным традиционным расчленением общественного со­знания является выделение в нем элементов, окрашенных в тона классовых, «партийных» интересов, описываемых в терминах классовой принадлежности, и элементов нейт­ральных по отношению к тому или иному классу общества, содержащих в себе «объективное» знание. Применительно к антагонистическим обществам данное различение высту­пает обычно как различение, с одной стороны, идеологии и, с другой — науки[16] .

Правда, довольно часто суть различия между наукой и идеологией усматривают в том, что первая-де является адекватным отражением действительности, в то время как вто­рая — типичный образец извращенного сознания. Однако по­добный взгляд неверен. И прежде всего фактически. Как из­вестно, наука никогда в жизни не представляла и не может представлять собой собрания одних абсолютных истин; в ее тексте наряду с точными знаниями всегда содержится не­мало ложных предложений. А с другой стороны, и идеоло­гия, в том числе идеология господствующих классов в усло­виях досоциалистических формаций, вовсе не является од­ним только ложным сознанием, полностью исключающим элементы научного знания о мире; совсем наоборот: идеоло­гия французских материалистов и итальянских просветите­лей, Руссо и Локка, Спинозы и Гегеля сыграла роль важней­ших вех на пути научного постижения закономерностей об­щественного развития.

Тем более неправомерно указанное противопоставление применительно к новой эпохе — эпохе становления и борьбы пролетариата. Идеология, вырабатываемая рабочим клас­сом и получающая свое наивысшее выражение в марксизме, качественно отличается от всех предшествующих идеоло­гий. «Коммунистическая революция,— писали К. Маркс и Ф. Энгельс в «Манифесте Коммунистической партии»,— есть самый решительный разрыв с унаследованными от про­шлого отношениями собственности; неудивительно, что в ходе своего развития она самым решительным образом по­рывает с идеями, унаследованными от прошлого» [17]. И это коренное отличие состоит не только в содержании идей. С появлением марксизма коренным образом меняется форма идеологии — последняя впервые в истории становится нау­кой, совпадает с ней по своей гносеологической природе.

Но даже и в той мере, в какой отмечаемое противопостав­ление идеологии как извращенного сознания и науки как точного знания о мире опирается на факты и, следовательно, содержит элементы истины, оно все равно не схватывает главного, существенного в отношении между наукой и идео­логией. Дело в том, что по своему содержанию это противо­поставление выражает значительно более широкое отноше­ние— между истиной (которая, как известно, не является специфической принадлежностью одной лишь науки, но мо­жет входить, скажем, и в состав «практического рассудка») и ложью (чья сфера опять же значительно шире, нежели только идеология, так как охватывает, к примеру, и так на­зываемое обыденное сознание). Поэтому, если иметь в виду проблему отношения общественного мнения к идеологии и науке, последние никак нельзя рассматривать в качестве си­нонимов понятий соответственно лжи и истины — вопрос об отношении общественного мнения к истинному и ложному знанию представляет собой самостоятельную проблему и должен быть проанализирован особо и в своем месте.

Суть различия между идеологией и наукой, независимо от того, идет ли речь об их положении в антагонистических обществах или при социализме, состоит, как мы уже сказали вначале, в том, что в рамках первой знание (пусть самое точное, адекватное действительности) всегда неизбежно окрашено в «цвет» того или иного класса, непосредственно выражает классовые интересы или, так или иначе, приспо­соблено к ним, в то время как в рамках второй оно «нейт­рально», одинаково приемлемо для всех классов, в том числе и для классов с антагонистическими интересами. Разу­меется, и в текст науки (даже самой отдаленной от социаль­ных проблем, например, в естествознание) входят предло­жения, несущие на себе более или менее сильно выражен­ный отпечаток классовой принадлежности. Однако когда и поскольку мы сталкиваемся с подобным явлением, тогда и постольку мы как раз и говорим, что в данную науку вклю­чен «идеологический момент».

В свете настоящего различения уже вполне правомер­ным является вопрос: к какой из рассматриваемых сфер об­щественного сознания — науке или идеологии — следует от­нести общественное мнение? И ответ на него, как и в случае с рассмотрением форм общественного сознания, снова не мо­жет быть дан в рамках строгой дизъюнкции.

С одной стороны, субъективный мир людей является от­ражением их объективного, социального положения, по­этому естественно, что в классовом обществе границы мне­ний по многим вопросам сплошь и рядом совпадают с гра­ницами классов и социальных групп, особенно, если речь идет о вопросах, так или иначе затрагивающих непосредственные социальные — материальные или духовные — инте­ресы людей. В таких случаях мы сталкиваемся с положе­нием, при котором, скажем, рабочий класс, именно как класс и целом, имеет мнение, отличное от мнения, разделяемого классом капиталистов, равно как и от мнений других социальиых сред — крестьянства, мелкой буржуазии города, интеллигенции и т. д. И в этом смысле, следовательно, можно говорить о том, что общественное мнение имеет (может иметь) классовый характер, то есть представляет собой из­вестное идеологическое образование.

Но, с другой стороны, не менее известно, что существу­ют и такие вопросы, мнение по которым складывается неза­висимо от принадлежности людей к той или иной социаль­ной среде, точнее, разделяется (может разделяться) одновре­менно различными социальными группами и классами. Именно в такие моменты появляется на свет термин «на­родное мнение». Его реальность можно было наблюдать за­долго до наших дней, например в период Великой француз­ской революции, когда действовало единое антифеодальное мнение, разделяемое как восходящей буржуазией, так и экс­плуатируемыми трудящимися массами. Особенно же резко возможность существования такого общественного мнения возрастает сейчас, в современных условиях, в связи с изме­нившимся характером проблематики, по которой высказы­ваются мнения, с развитием технических возможностей для формирования и распространения мнений, наконец, с воз­никновением и развитием качественно нового типа обще­ства, характеризующегося уже с момента своего зарождения довольно сильным единым народным мнением.

Впрочем, все эти вопросы мы еще будем специально рас­сматривать ниже. Сейчас же о них упоминается лишь для того, чтобы подчеркнуть, что общественное мнение не мо­жет быть умещено в альтернативу: «объективная» наука — «классовая» идеология. В зависимости от обстоятельств оно может быть то «партийным», пристрастным, то, напротив, «беспартийным », нейтральным.

3. обыденное сознание или теоретическое знание?

С точки зрения постижения природы общественного мнения очень важным является еще одно расчленение обще­ственного сознания: в зависимости от уровня, степени глу­бины, с которой это сознание отражает действительность. Имея в виду эту сторону дела, в общественном сознании обычно различают, во-первых, научные взгляды и построе­ния, являющиеся результатом особой теоретической дея­тельности людей, так называемое теоретическое сознание, и, во-вторых, взгляды и представления, порождаемые повседневной, будничной практикой масс, то, что Ф. Энгельс на­звал обыденным, повседневным сознанием [18].

Разумеется, в реальной жизни эти два вида обществен­ного сознания не разграничены друг от друга жесткими, не­проходимыми линиями, но находятся в состоянии подвиж­ного взаимодействия[19]. Вместе с тем их существенное отли­чие друг от друга не может вызывать никаких сомнений и необходимо должно учитываться наукой. Нужно даже ска­зать большее: пунктов, в которых теоретическое сознание отличается от сознания обыденного, не совпадает с послед­ним, значительно больше в количественном отношении и они гораздо весомее по существу, нежели пункты, в кото­рых эти сферы соприкасаются, совпадают друг с другом.

Начать нужно, видимо, с самого процесса формирования рассматриваемых видов сознания. Базой образования обы­денного сознания является непосредственный практический опыт людей, их повседневная, будничная деятельность. Соб­ственно

говоря, обыденное сознание и представляет собой непосредственное стихийное отражение этого опыта в голо­вах людей[20]. Напротив, научное знание — результат специфической, выделяемой в процессе общественного разделе­ния труда, сознательной анализирующей деятельности человека. Наука представляет собой сложную форму отра­жения объективной действительности (в том числе практиче­ской деятельности людей), опосредствованную специфиче­скими средствами теоретического анализа, так называемыми научными методами исследования. Субъектом обыденного сознания являются все члены общества, поскольку они в со­стоянии нормально, логически мыслить; наука, напротив,— продукт творчества особой группы людей, мыслителей par excellence — ученых, теоретиков, исследователей, идеологов и т. д.

Принципиально различается и содержание этих двух видов знания. Однако, как и в случае с отношением «идеоло­гия — наука», отношение между ними снова отнюдь не сов­падает с делением по принципу «ложно — истинно». Совер­шенно неверно полагать (хотя подобные взгляды не ред­кость), что обыденное сознание — исключительно ложное знание. Напротив, в его состав входит огромная масса вер­ных представлений и взглядов, многократно проверенных опытом, практикой и откристаллизовавшихся в тех аксио­мах практического рассудка, которые называются «народ­ной мудростью». А с другой стороны, крайне наивно рас­сматривать в качестве синонима истины и науку, чьи много­численные предложения и формулы постоянно, по мере развития познания меняются, то есть отметаются в качестве ложных.

Говоря о специфике обыденного сознания в отличие от научного, Маркс подчеркивал, что суть дела заключается в том, что первое ограничено миром явлений, в состоянии схватить лишь внешние связи, не способно проникнуть в мир сущностей и закономерностей. Наука, напротив, прони­кает в глубь вещей; ее содержание — прежде всего внутрен­ние, существенные, не видимые невооруженным глазом, не улавливаемые в непосредственном опыте связи и отношения действительности, объективные законы. В этой связи важно подчеркнуть, что если обыденное сознание фиксирует лишь прошедшие и настоящие ситуации, а относительно буду­щего может высказываться лишь в плане разного рода пожеланий, стремлений, надежд, не имеющих, как легко понять, никакой обязательной силы, то наука, на основании познанной необходимости, оказывается в состоянии строго предвидеть будущее и, следовательно, дает человеку возможность планомерно и сознательно строить свою деятель­ность с целью достижения тех или иных результатов.

Из сказанного становится ясным и различие в форме су­ществования обыденного сознания и научного знания. Пер­вое, в своем атомарном состоянии, осуществляется в виде выраженных в словесно-чувственной форме представлений человека, то есть в виде так называемых эмпирических суж­дений. Огромное место в нем занимает эмоциональная сто­рона; обыденное сознание — это не только взгляды и идеи, высказываемые в форме суждений, но и чувства, влечения, настроения людей, закрепляемые в традициях, обычаях, не­гласных нормах поведения и т. д. Словом, область обыден­ного сознания включает в себя элементы социальной психо­логии[21]. Теоретическое же сознание, в своем атомарном со­стоянии, осуществляется в форме предложений науки — в виде логических суждений, формул, графиков и т. д. Эмо­циональная сторона здесь хотя и присутствует, но подчинена абстрактному языку логических законов.

Анализируемое различие становится еще более резким, если обратиться к структуре обыденного сознания и науки, рассматриваемых как целое. Последняя, как известно, предcтавляет собой стройную, всегда более или менее законченную систему суждений, построенную в соответствии с законами логики. Обыденное сознание никогда не является такой системой, это, скорее,— конгломерат взглядов и настроений, образовавшихся в разное время, под воздействием различных условий, как правило, вне связи друг с другом. Конечно, нельзя считать, что эти взгляды вовсе не связаны между собой. Бесспорно, связь между многими из них существует, но она имеет не только логическую природу. Это — связь и в силу разного рода внешних, не имеющих отношения к содержанию высказываемых суждений моментов, например, в силу эмоционального состояния людей и т. д. В результате в рамках обыденного сознания могут находиться и часто находятся суждения, взаимно исключающие друг друга по своему содержанию,— явление, совершенно невозможное в рамках науки, если только речь не идет об этапе гипотетических построений.

Наконец, необходимо сказать о принципиальном разли­чии и в способах сохранения и распространения обоих видов сознания. Элементы обыденного сознания и исторически, и в каждый данный момент передаются от человека к чело­веку посредством стихийно складывающегося процесса — народных традиций, непосредственных коммуникаций, в ко­торые люди вступают между собой, молвы, слухов и т. д. Разумеется, научное знание также может передаваться в процессе непосредственного (в том числе сугубо личного) общения людей, однако такой способ функционирования и распространения для науки не является определяющим. В отличие от повседневного сознания, которое складывается и распространяется и в процессе труда и в ходе дружеской пирушки, наука для своего распространения нуждается в школьном классе и университетской аудитории. Этот тип сознания предполагает целенаправленный и систематиче­ский процесс обучения, находящий свое выражение в раз­личных системах образования.

Теперь, после всего сказанного, мы снова можем спросить: к какому же из рас­смотренных типов сознания следует отнести общественное мнение? На каком уровне оно формируется? Совпадает ли оно по своему содержанию с обыденными представлениями или, напротив, с научным, теоретическим пониманием мира?

За ответом на эти вопросы обратимся к практике изуче­ния общественного мнения. Приведем несколько взятых по­чти наугад мнений из нашего 1 опроса, обосновывающих уверенность людей в возможности предотвратить войну.

(1) «Моя уверенность основана на том, что война не яв­ляется средством для решения международных споров,— это доказывает история двух последних мировых войн. Люди разных убеждений уже пришли к этому выводу, и вылазки поджигателей войны (а их абсолютное меньшин­ство) не дадут им ничего». И. К., машинист погрузочной ма­шины, 39 лет, г. Никель[22].

(2) «Моя уверенность основана на том, что наши ученые создали мощную ракету, которая сразу смогла сбить амери­канский самолет». Р. Г., рабочая, 22 года, г. Лахденпохья.

(3) «Я просто не могу представить, что разразится вой­на— ужасная катастрофа в жизни людей. Люди, вместо того чтобы жить счастливо, благоустроенно, верить каждый в свое светлое будущее, будут свидетелями развалин и руин, в которые превратится мир. Я верю в человечность и гуман­ность людей мира, перед которыми поджигатели войны бес­сильны». Бригадир-полевод, 21 год.

(4) «В положительные результаты переговоров я не ве­рю, особенно если США будет представлять Никсон или ему подобные. Но их (западные державы) пугают и сдерживают наши достижения, особенно в области ракетной техники». С., старший инженер, 30 лет, г. Ленинград.

(5) «Нам пользы от войны нет никакой, мы в колхозе восстановили свое хозяйство, которое было разрушено вра­гами. Мы сейчас стали хорошо жить. Моя старая мать гово­рит, что никогда так не жили, как сейчас. Наша армия еще сильнее и могучее, так что капиталисты не посмеют на нас напасть». Д., бригадир колхоза, 34 года, Дновский район Псковской области.

(6) "Моя уверенность основана на силе Советского Co­юза и нашей доблестной армии, на силе социалистического лагеря, на нежелании войны большинством людей земного шара, га наличии огромного количества стран, которые поддерживают нашу миролюбивую политику, хотя они и являются буржуазными" С. С., старший преподаватель пединститута, 40 лет, г. Витебск.

(7) "Каждое живое хочет жить, особенно когда жизнь хороша и счастлива. Ведь нет на земле цветка красивее, чем жизнь в полном расцвете сил. И это стремление к жизни должно победить в мироном масштабе». И. Я., чистильщик паровозных топок, 32 года, г. Фастов.

Это -- всего лишь семь высказываний, семь из тысячи[23]. Однако и их вполне достаточно, чтобы понять, что представ­ляет собой общественное мнение с точки зрения уровня отражения действительности.

Прежде всего ясно, что, имея в виду мнения различных групп, невозможно говорить о каком-либо одном уровне та­кого отражения, что нужно говорить о различных уровнях отражения действительности в рамках единого обществен­ного мнения — люди мыслят и воспринимают окружающий их мир с различной степенью глубины.