Глава 3. Между Замками Всеобщего Послушания и Непослушания
Пожара доедал город. Массы людей, выскакивающих из домов, чтобы спастись от пламени, заполняли улицы и площади. Деваться им было некуда.
За городом вилась казавшаяся бесконечной дорога. Далеко-далеко впереди – высокая, почти упирающаяся в небо абсолютно гладкая стена и единственная уродливая башня на ее вершине, к которой вела крутая лестница. Люди этого города никогда не ступали на эту дорогу. Все знали, что она проглатывала тех несчастных людей, кто вставал на нее.
Пролетавшая мимо девушка с переливающимися разноцветными волосами на мгновение опустилась в толпу испуганных людей на площади. Никто не обратил на это внимания. Девушка была невидимой. И лишь один человек увидел ее и понял послание из своего далекого прошлого.
I. Замок всеобщего послушания
Этим вечером вьюга за окном гудела особо яростно, и Рой, поджав хвост, протискивался все ближе и ближе к ногам Чудака. Ему было явно не по себе, и он жался к хозяину, чтобы почувствовать его поддержку.
А еще ему не нравилась картина, которую сегодня нарисовал хозяин и в которую он, как это бывало каждый вечер, пристально вглядывался. От картины веяло холодом и мраком. Рой хотел, чтобы хозяин переделал эту картину. Он только не мог об этом сказать.
– Ты знаешь, я тоже думаю, что этот Замок получился каким-то холодным, - произнес вслух Чудак, уловивший мысли пса. – Но мне кажется, что ничего в нем переделывать не надо. Пусть будет, как есть. Жизнь тоже бывает разной, и никто не знает, где мы найдем то, что ищем, – продолжил он, отвечая уже не только Рою, но и своим мыслям. – А впрочем…
Не додумав до конца, Чудак вдруг оказался внутри картины. Оглядевшись вокруг, он понял, что попал не в город, как он рассчитывал, а на неухоженную, почти дикую полевую дорогу, которую не строили специально, а просто протоптали люди. Вокруг расстилалась полупустынная местность со встречавшимися кое-где корявыми деревьями без листьев, как будто уже наступила поздняя осень, и все листья опали. Каждое дерево было похоже на какую-нибудь странную, точнее, страшную фигуру то ли зверя, то ли получеловека. Ветер, порою сильный, клонил ветви деревьев в разные стороны, заставляя их издавать скрипучие пронзительные звуки, от которых становилось как-то не по себе.
Удивляясь тому, что оказался в незнакомой местности, которую он, в общем-то, и не рисовал, Чудак все же двинулся вперед. Через некоторое время он разглядел впереди от себя фигуру идущего человека, очевидно, такого же, как и он, одинокого путника. Чудак ускорил шаг и, приблизившись к незнакомцу, окликнул его:
– Эй, приятель! Мы с тобой идем одной дорогой. Но я здесь впервые и ничего не знаю. Далеко ли путь держишь?
Человек, которому навскидку, как и Чудаку, было не более тридцати лет, замедлил шаг, повернулся, подождал Чудака и весело ответил:
– Я бы сказал, что иду, куда глаза глядят. Но дело в том, что я знаю, куда они глядят. Посмотри, видишь, там вдалеке, у горизонта виднеются башни? Это Замок, в который я иду. Если хочешь, можешь присоединиться ко мне.
Чудак всмотрелся вдаль и с большим трудом разглядел очертания каких-то фигур, похожих на остроконечные башни. Он вначале принял их за силуэты, которые тут и там попадались вдоль дороги.
«Да», – подумал Чудак. – «Действительно, нарисованный мной Замок безобразен, и не случайно Рой так невзлюбил его!Безобразное притягивает к себе безобразное. Нарисованный мной уродливый замок притянул такое же мрачное окружение. Надо это запомнить на будущее».
Путнику же он ответил:
– Спасибо, я готов идти вместе с тобой. А как называется этот Замок, и почему ты туда идешь?
Путник криво улыбнулся и ответил:
– Этот замок называется Замком Непослушания. Ты не поверишь, но я иду туда из Замка Всеобщего Послушания. Дорога длинная, и я могу рассказать тебе, почему я принял такое решение.
Чудак был рад скоротать время и с удовольствием согласился послушать историю Путника. Вот как вкратце она выглядела.
Замок Всеобщего Послушания стоял в центре города, в котором родился и вырос Путник. Каждый город в тех краях был отдельным государством со своим народом и правителем.
Замок был очень красив. Со всех сторон его обрамляли башни правильной формы с высокими, но затемненными с внешней стороны окнами. Те, кто находились внутри Замка, хорошо видели сквозь эти окна все не только рядом, но и на самых дальних окраинах. Стекла увеличивали изображение, и это позволяло наблюдать за жизнью города, не выходя из Замка.
Стены Замка были сложены из особого, самочистящегося камня и он всегда, в любое время года и в любую погоду выглядел, как новенький, только что отстроенный, будто бы за ним хорошо ухаживали. У этих камней была еще одна особенность: они обладали памятью и записывали все, что происходило снаружи. Достаточно было изнутри нажать на нужные кнопочки, расположенные на каждом камне, как тут же появлялись изображения событий за пределами Замка нужного дня и часа. Так можно было в любой момент проверить, не было ли в городе фактов непослушания.
Вокруг Замка ровными прямоугольниками были посажены стройные деревья, с которых круглый год не опадала зеленая листва. Что удивительно – эти деревья не надо было специально поливать. Их листья обладали способностью накапливать влагу от дождей и направлять ее по капельке через ветви деревьев к их корням, когда дождей не было и корни нуждались во влаге.
Прямо перед Замком располагались круглые клумбы с самыми красивыми цветами, какие только можно было найти в этом и в соседних городах.
Улицы города были совершенно прямыми, широкими, без узких улочек, темных закоулков и тупиков. Вообще, город был похож чем-то на шахматную доску. Как на шахматной доске пролегали улицы, вдоль которых были построены дома правильной прямоугольной формы. Все дома были, как две капли воды, похожи друг на друга. И всегда выглядели, подобно Замку новенькими. Они были построены из таких же камней с памятью. Поэтому контроль за послушанием могли вести все.
Улицы были чистые и ухоженные. Так же, как и здания, они были самомоющиеся. Вдоль улиц по приказу Правителей города сажали только тополя. Но это были особые тополя. С них никогда не летел пух, который порой так раздражает людей. Правителям нравилось, что тополя всегда растут точно вверх и похожи на вышколенных, стоящих на вытяжку солдат.
Особенность города состояла в том, что все жители были обязаны жить по Главному закону страны, который назывался «Закон Всеобщего послушания». Родившимся детям, как только они начинали что-то понимать, сразу внушали во всем и всегда слушаться родителей и вообще всех, кто старше них. В городе запрещалось под страхом жесточайшего наказания говорить: «Нет, я не буду этого делать», если задание или указание давалось человеком, старшим по возрасту, статусу или по должности. То есть, основной закон города обязывал любого гражданина, взрослого или ребенка, выполнять все приказы старших по возрасту и званию.
Надо признать, что благодаря этому закону в городе всегда был полный порядок. Не было никаких нарушений правил поведения: никто не переходил улицу в неположенном месте, никто не бросал мусор, кроме как в специально отведенные для этого емкости.
Все дети хорошо учились в школе. Вовремя и хорошо делали уроки. На уроках полностью слушали учителей и получали только хорошие и отличные отметки.
Взрослые аккуратно работали. Выполняли все приказы начальников, а начальники – своих начальников.
В городе не было скандалов и драк. Вообще не было преступников. Это был удивительный и прекрасный город, в котором все люди были всегда вежливы. Они гордились, что лучше города нет на свете.
Городом правил Совет Правителей, в который входило семь наиболее почтенных жителей, избранных за их ум и мудрость. Был введен специальный Указ, согласно которому каждый житель города должен был подчиняться Совету Правителей, независимо от собственного возраста. Это было единственное исключение из общего правила. Когда оно было введено, все члены Совета Правителей были еще достаточно молоды, но главное – они сами были одного возраста. Понятно, почему они должны были быть одного возраста – чтобы быть равными при принятии самых важных решений жизни города. Каждое решение принималось большинством голосов, поэтому и количество членов Совета было нечетным.
Если, по естественным причинам, членов Совета становилось меньше семи, то есть кто-то из них умирал, то жители города избирали недостающего представителя по таким же принципам. Выбирали самого мудрого из тех, кто был такого же возраста, как и оставшиеся члены Совета.
Чудак перебил рассказ Путника вопросом:
– Так почему же ты покинул этот чудесный город?
Путник вздохнул и продолжил свой рассказ.
Так продолжалось очень долго. Много-много лет. И все бы было хорошо. Но постепенно члены Совета становились все старше и старше. Каждый из них понимал, что наступит время, когда они уже не смогут управлять городом. Члены Совета решили, что нужно издать указ о единовременнойотставке всех семерых членов Совета Правителей и избрании нового Совета на тех же принципах из наиболее достойных граждан более молодого возраста.
Вопрос собирались вынести на обсуждение и голосование всех жителей города, как это обычно делалось при избрании новых членов Совета вместо выбывших. Была даже назначена дата голосования.
Но накануне этого дня жители города узнали, что по неизвестной причине за ночь умерли сразу шесть членов Совета Правителей. Это была странная история. Поговаривали, что на телах всех умерших в ту ночь Правителей видели какие-то зловещие черные пятна. Никто не исследовал причины появления этих пятен, потому что не было приказа. Позже и вовсе под страхом жестокого наказания запретили даже упоминать, что такие пятна были. Врач, который осматривал умерших членов Совета Правителей, куда-то исчез. Ходили слухи, что он нашел темное пятно и на теле выжившего Правителя. Но вывести это пятно не смог, и потому был брошен в темницу. Никто до сих пор не подтвердил, и не опроверг эти слухи.
Оставшийся в живых Член Совета Правителей города, которому было уже около трехсот лет и которого, в силу его возраста и положения, согласно Главному Закону страны, слушались все жители города, издал приказ о десятилетнем трауре по умершим членам Совета. В течение этого срока жителям города запрещалось не только веселиться на любых, даже семейных торжествах, но и избирать новых членов Совета.
После всего произошедшего единственный член Совета Правителей сильно изменился: он стал носить темные очки и практически перестал показываться на людях. За жизнью города он наблюдал из Замка, а указы его доводили до народа придворные.
Прошло десять лет. Жизнь в городе как-то потускнела. Почему-то стало умирать больше людей, особенно преклонного возраста, то есть те, кому было больше двухсот пятидесяти лет. На телах у них часто замечали непонятно откуда появившиеся черные пятна.
Все жители города были несказанно рады, когда, наконец, объявили об окончании траура и начале кампании по выбору новых шести членов Совета Правителей.
Но тут обнаружилось, что за прошедшие годы в городе не осталось в живых ни одного человека, который был бы того же возраста, что и единственный Правитель. Не было иного выхода, как избрать недостающих членов Совета Правителей одного возраста, но значительно младше правившего. Так впервые в истории города появился Совет, состоящий из Старшего Правителя и шести обычных членов. Понятно, что равного голосования при принятии решений в Совете в такой ситуации быть не могло.
Сразу после завершения выборов остальных членов Совета, Старший Правитель издал приказ, чтобы во всех комнатах Замка Послушания были развешаны его портреты – все, кто находился в Замке, должны были знать и уважать его новый статус.
Десятки художников трудились, не покладая рук, несколько недель. И это было сделано. Стены во всех комнатах Замка были увешаны его портретами, на которых он то сидел, то стоял во весь рост, то был изображен еще в какой-либо героической позе. На всех портретах по его указанию он должен был выглядеть моложе своих лет, но все же постарше, чем другие члены Совета. Художники не просто старались, а соревновались друг с другом, кто больше угодит Старшему Правителю нарисованным портретом.
Следующим приказом Старший Правитель приказал каждому, входящему в комнату, кланяться его портрету, даже если его самого в комнате и не было. Так в Замке появился новый ритуал, при котором, даже заходя в собственную спальню, придворные должны были сначала кланяться висевшему на стене портрету.
На этом дело не закончилось. Последовал следующий приказ, согласно которому портретами Старшего Правителя надо было украсить все перекрестки города, все стены зданий и заборов, все столбы и даже тополя. И опять художники работали несколько месяцев, пока, наконец, приказ не был выполнен. Весь город оказался заполоненным портретами Старшего Правителя. Куда ни посмотри, отовсюду с портретов он всматривался в прохожих, как бы призывая их к всеобщему послушанию.
Каждому портрету жители города опять-таки должны были кланяться. Любого, кто по каким-то причинам забывал это сделать, стражи порядка забирали и помещали в тюрьму за непослушание.
Следующий приказ гласил о том, что все жители города обязаны повесить портреты Старшего Правителя в каждом доме и в каждой его комнате. Прошло время, и это тоже было сделано. Люди понимали, что Старший Правитель очень стар и, скорее всего, просто болен. Иначе он не издавал бы таких безумных приказов. Но они не могли ослушаться его, так как в городе действовал Закон Всеобщего послушания.
Если бы на этом все и закончилось…но, к сожалению, и это оказалось только началом. Следующий приказ привел в полное недоумение не только жителей, но и других членов Совета Правителей.
Этот приказ предписывал поместить портреты Старшего Правителя на поверхности всех рек и озер, всех прудов и бассейнов города. Причем нужно было их нарисовать на воде цветными красками! Хотя люди понимали, что это сделать невозможно, однако всех художников города обязали выполнять этот приказ. Они усердно пытались рисовать на воде портреты Старшего Правителя, вылили в воду тонны краски. Однако, как это и должно быть, кроме цветных разводов на воде, ничего не оставалось.
Испробовав все возможные способы и не получив результата, художники объявили, что у них нет никаких возможностей выполнить поручение. Тут же был дан приказ всех их строго наказать за непослушание. Все художники города были посажены в темницу. Но задание нарисовать свои портреты на воде Старший Правитель не отменил. Он приказал это сделать каждому жителю, взрослому и малому.
Другие члены Совета Правителей, испугавшись, что очередь попасть в темницу может дойти и до них, долго совещались, как решить такую проблему. Они были мудры, когда их избирали в Совет. Но страх перед возможностью потерять должность и даже понести серьезное наказание не только мешал им думать, но и превращал в ополоумевших людей.
Ничего лучшего они не придумали, кроме как издать приказ о том, что жители города должны вычерпать до дна все реки и озера, пруды и бассейны, чтобы нигде не было воды. В этом случае портреты Старшего Правителя можно было бы нарисовать на высохшем дне этих водоемов.
Никто из них не захотел и думать, сколько же это надо времени и сил, чтобы высушить все водоемы и что будут делать люди, когда не станет воды. Ведь зеленые поля и сады превратятся в пустыни, а люди погибнут от жажды…
Путник замолк, углубившись в свои горькие воспоминания. Чудак не прерывал его молчание, потрясенный услышанной историей. Наконец, Путник, вздохнув, закончил свой рассказ:
– Ты, наверно, понял, что я не стал дожидаться, когда меня бросят в темницу за отказ от бесполезной работы - рисовать портрет на воде. Я сбежал из города, оставив в нем своих родителей. К сожалению, они не захотели покинуть родной город и уйти со мной. Они готовы были сесть в темницу, но только не нарушить Главный закон Всеобщего послушания. Наверно, остальные жители города, как и они, до сих пор сидят на берегах рек и озер и пытаются выполнить приказ Старшего Правителя.
Чудак спросил у Путника:
– А почему же ты идешь в Замок Непослушания? Как же ты, привыкший во всем и всегда слушаться старших, сможешь жить в замке, где, судя по его названию, никто никого не слушает?
Путник, криво усмехнувшись, ответил:
– Мне так надоело всех слушаться, что я хочу пожить, как вольная птица, которая делает все, что хочет, летает везде, где ей вздумается, и никому не обязана подчиняться. Мне кажется, что я буду по-настоящему счастлив в Замке Непослушания.
«Если железный прут сильно перегнуть в одну сторону, то для того, чтобы он когда-нибудь снова стал прямым, его приходится сначала также сильно перегнуть, но уже в другую сторону», – подумал про себя Чудак.
Вслух же он сказал:
– Хорошо, я все же продолжу путь вместе с тобой, а там – посмотрим.
II. Замок Всеобщего непослушания
Остальную часть пути они прошли молча, думая о своем.
Когда они подходили к городу, который раскинулся вокруг Замка Непослушания, то с удивлением обнаружили, что его ворота были распахнуты настежь. Никто не охранял город, никто не спрашивал у входящих, с какой целью они пришли сюда. Никто не проверял, что они несли в своих сумках и рюкзаках. Путник, не привыкший к такой свободе, радостно воскликнул:
– Ну, вот видишь! Мы можем делать все, что захотим! Какое же счастье – эта свобода!
На всех заборах и стенах зданий висели плакаты, на которых было написано, что самый Главный Закон в городе – это «Закон Непослушания». Никто никого не должен слушаться. Нельзя приказывать, нельзя давать поручения и задания. Каждый поступает так, как считает нужным.
Как оказалось, в этом городе вообще не было Правителей. Кто-то из жителей жил в построенных ими домах, кто-то жил внутри самого Замка Непослушания – того безобразного здания, которое было видно издали.
Город и Замок отличались неухоженностью. Везде были грязь и мусор, здесь, кажется, никто никогда не убирался. Дома в городе были построены без какого-либо плана. Очень часто двери одного дома нельзя было полностью открыть, так как напротив мешали открытые двери другого дома, расположенного очень близко к первому. Не существовало никаких правил, как и где надо строить дома. И люди строили, как и где попало.
Жители города праздно слонялись по улицам. Кто-то пел, кто-то кричал, кто-то смеялся или плакал.
Дети бегали по улицам. Они не учились в школах, потому что учителя не имели права давать задания и спрашивать о выполненной домашней работе. Часто дети уходили из дома, не сказав родителям, куда они уходят. А родители не имели права запретить детям делать то, что они хотят. Нередко дети не возвращались домой. Куда они пропадали – никто не знал. В этом городе вообще было очень мало детей. А те, которые были, жили в каких-то подвалах, питались на помойках, носили рваную грязную одежду.
Взрослые люди не ходили на работу, потому что в этом городе никто не имел права давать им указания, что надо делать.
Чудак и Путник вошли в здание с вывеской что это – гостиница. Хозяин гостиницы с радостью подбежал к ним и предложил остановиться у него.
– Я вам выделю самые хорошие номера. Или один номер на двоих – как вы пожелаете,– заискивающе сказал он.
– Хорошо, – ответили Путник и Чудак. Они не знали, что еще сказать, чтобы это не выглядело, как указание. Хозяин гостиницы выдал им ключ, они заплатили ему за один день проживания, нашли на втором этаже нужную комнату и вошли в нее. К их радостному удивлению комната была чистой. В ней было все необходимое – две кровати, стол, два кресла и даже телевизор.
Хозяин гостиницы вошел вслед за ними и спросил, все ли устраивает гостей. Они удовлетворенно кивнули. Хозяин, постояв немного у двери, смущенно сказал:
– Вы не переживайте. Я сам все убираю в гостинице. Или моя жена. Нам ничего не надо говорить. Мы знаем свое дело. Вы можете за отдельную плату завтракать, обедать и ужинать в гостинице. Моя жена вкусно готовит.
Чудак и Путник не отказались от ужина. Потом, уставшие от долгого путешествия, они легли спать. Однако уснуть им было очень трудно. За окном всю ночь на улице стоял страшный шум: играла громкая музыка, кто-то бил в барабаны, тарахтели мотоциклы. В соседних номерах на всю мощь работали телевизоры. Надо было иметь очень крепкие нервы, чтобы уснуть в такой обстановке. Путник постучал в соседний номер, откуда звук телевизора доносился особенно назойливо. Открывший дверь мужчина удивленно посмотрел на Путника, который вежливым тоном попросил уменьшить звук. Мужчина со злобой спросил:
– Кто дал тебе права указывать мне?
На это Путник, стараясь быть как можно вежливее, ответил, что это не указание, а только просьба. Мужчина на мгновенье задумался и потом ответил:
– Я свободный человек и делаю все, что захочу. Захочу – уменьшу звук. Не захочу – не буду этого делать, – и захлопнул дверь. Звук он не уменьшил.
На улице же происходило что-то еще более ужасное. Стали слышны крики, просьбы о помощи. Чудак и Путник спустились вниз. Они хотели выйти на улицу и помочь кричащим. Тут они увидели, что дверь гостиницы была закрыта изнутри на огромный железный засов, а хозяин сидел с оружием в руках и смотрел настороженно на дверь.
– Что происходит? – спросили его Чудак и Путник.
Хозяин гостиницы печально покачал головой:
– Это происходит каждую ночь. Я не помню уже, когда нормально спал. Вам нельзя выходить из гостиницы. Это смертельно опасно». Он поведал гостям, что сам пришел сюда когда-то из города Всеобщего Послушания, так как хотел почувствовать дух настоящей свободы. И теперь вынужден жить здесь, потому что назад в родной город его уже никто не пустит.
В этом же городе свобода оказалась очень странной. Все были свободны от всего. Никто никого не слушался и никому не повиновался. В городе не было никаких законов, кроме Закона Всеобщего Непослушания.
Самое страшное, что в городе было полно банд из страшных и злых людей, которые убивали других, грабили чужие дома. В эти банды, в которых даже не было командиров, собирались те, кто нигде не работал, а промышлял таким вот способом. В городе не было полиции, не было армии и вообще не было никакой власти, чтобы остановить преступления.
Да и вообще эти действия здесь не считались преступлениями, потому что в этом городе Непослушания каждый мог свободно делать все, что ему захочется, не думая о том, нравится или нет это другим людям.
Из-за того, что дети не должны были слушаться родителей и никогда не ходили в школу, они вырастали невоспитанными, а многие из них просто становились бандитами.
– Наш город скоро погибнет, – печально сказал Хозяин гостиницы. – Так невозможно жить. Свобода для одних превращается в кошмар для других. Но никто не знает, что с этим делать. А многие, кто здесь родился и вырос, и не хотят ничего с этим делать. Вы заметили, что в городе нет пожилых людей? Они просто не доживают до старости. Они или умирают от голода и болезней, или их убивают. Поэтому у детей здесь нет бабушек и дедушек, которые могли бы обучить их полезным знаниям и воспитанию. Многие дети даже не знают своих родителей. Они ушли без спросу из дома, когда были маленькими и потерялись. В городе почти и нет детей. Люди здесь предпочитают не заводить семьи, а жить в одиночку.
Кое-как проведя ночь, Чудак и Путник на утро вышли на улицу. Они решили зайти внутрь Замка Непослушания и посмотреть, нельзя ли там найти для себя комнату. Ведь не могли же они все время жить в гостинице.
В Замке происходили ужасные вещи. Это вообще не был Замок –главное здание города, в котором должен был бы жить тот или те, кто руководит жизнью города.
Люди, проникавшие беспрепятственно в Замок, дрались, кричали, махали руками. Между ними шла битва за каждую комнату, за каждую кровать, кресло, стул. Побеждали, естественно, те, кто сильнее. Слабые и дети попросту выкидывались на улицы.
И если бы это происходило только в Замке! Такую же картину они увидели везде, в каждом доме. Уже трудно было сказать, кто был настоящим хозяином того или иного дома. По сути, хозяином каждый раз становился тот, кто сильнее. И жил в доме до тех пор, когда еще более сильный не приходил и не выбрасывал его на улицу.
Путник схватился за голову и сел прямо на землю у дороги. Он, привыкший к идеальному порядку и полному послушанию, не мог вынести того, что увидел. Он мечтал о свободе, когда покидал свой город, искал место, в котором бы правил здравый смысл, а не бездумное подчинение. Но он пришел в город, в котором свобода превращалась в кошмар и смерть для самих его жителей.
Люди, которых в этом городе многократно грабили, переставали работать, а если что и выращивали, то ровно столько, сколько надо было, чтобы прокормить себя и семью, ничего не оставляя про запас.
И вообще, многие люди уже даже и не имели своей семьи. Они хотели быть свободными и не нести никакой ответственности за семью, за детей. Но какое будущее у города без детей? Этот город явно не воспроизводил жизнь.
Путник рыдал, не стесняясь своих слез. Он плакал не только за себя. Он плакал из-за потери своих родных и близких, к которым он уже не мог вернуться. Путник надеялся уговорить их перебраться сюда, как ему мечталось – в город свободы. Мечты были разрушены: конечно, он никогда не привезет их в этот город-ад. Однако это значит, что им суждено вечно оставаться там, где по Закону о всеобщем послушании и прихоти Старшего Правителя, нужно рисовать портреты на воде или вычерпывать воду из рек.
Он плакал над своими порушенными мечтами – не о такой свободе он думал. Он плакал и от жалости к жителям этого несчастного города, которые на самом деле даже и не понимали, что такое настоящая свобода!
В этот момент Чудак увидел, что западная часть города охвачена пожаром. Дым поднимался все выше и выше, а усиливающийся ветер разносил смертоносный огонь все шире и шире. Кто-то решил, что он свободен и в том, чтобы разжечь в своем родном доме, в своем родном городе пожар, не понимая до конца, что этот пожар безжалостно сожжет все вокруг.
Чудак растерянно смотрел на убитого горем Путника, на разраставшийся в городе пожар. Из-за едкого дыма стало трудно дышать, и тут, как в тумане, он увидел девушку, которая пристально смотрела на него. Наверно от того, что глаза его слезились, ему показалось, что ее развевающиеся длинные волосы переливаются разными цветами.
– Кто ты? – с волнением спросил у нее Чудак.
– Айрид[1], – ответила девушка.
Чудак протер глаза от слез, которые мешали ему разглядеть эту девушку получше. Но девушки он больше не увидел. Она исчезла, как будто ее и не было.
- Привиделось, - прошептал он про себя.
Но тут он до деталей понял, что именно должен сделать в следующий момент.
III. Дорогой Хаоса к Стене Абсурда
Повинуясь внезапно появившейся интуиции, Чудак быстрым шагом направился к самой большой площади перед Замком Непослушания. Взобравшись там на какой-то полуразрушенный постамент, он громко прокричал:
– Слушайте все! Слушайте все! Я знаю, где вы найдете подлинную свободу!
Его слова стали мгновенно передаваться из уст в уста: «Он знает, что надо делать, он знает, что надо делать…».
Многие отчаявшиеся жители, которым уже стала невмоготу жизнь в этом городе, устремились на площадь, окружая Чудака широким кольцом. Среди них становилось все больше и больше людей, которые спаслись, выбегая из горящих домов.
Толпа быстро заполонила всю площадь, и тогда Чудак громко прокричал:
– Я, Великий маг и волшебник, поведу вас в страну Подлинной Свободы. Но сразу предупреждаю: дорогу туда могут увидеть и преодолеть только те, кто жаждет истинной свободы. И это будет трудный и смертельно опасный путь. Поэтому хорошо взвесьте свои подлинные намерения и силы. И только тем, кто готов ради не мнимой, а истинной свободы испытать и преодолеть самые невероятные трудности, я предлагаю идти со мной. Сразу скажу, что не все смогут достичь конечной цели. Но достигнувшие ее будут действительно вознаграждены!
Почти все, кто был на площади, стали кричать о том, что они свободные люди и желают стать истинно свободными. Пожар в городе усиливал желание жителей покинуть его, и чем быстрее, тем лучше. Даже те, кто больше всех разглагольствовал раньше о своем желании быть свободным, поняли, что жить в сгоревшем и разграбленном городе почти равносильно смерти.
Убедившись, что люди услышали и поняли его, Чудак решительно двинулся вперед. Огромная толпа сначала расступилась, пропуская его, а потом хлынула за ним. Никого не надо было уговаривать или подгонять. Люди сами стремились быстрее покинуть город, в котором от пожаров уже было невозможно дышать. По мере их движения к окраине города, а именно туда их вел Чудак, к людям с площади стали присоединяться другие, услышавшие, куда и зачем все идут. Скоро дорога стала похожей на живую колышущуюся ленту из двигающихся людей. Чудак и Путник вместе решительным быстрым шагом шли впереди этой Толпы.
К вечеру они вышли к окраине города. Хотя уже смеркалось, Чудак крикнул:
– Посмотрите вперед. Многие из вас уже видят дорогу. Она называется Дорогой Хаоса. Мы пойдем по ней и будем идти до тех пор, пока не достигнем высокой стены. Эта стена называется Стеной Абсурда. Тому, кто дойдет до нее, я дальше скажу, что надо делать.
Большинство людей увидело дорогу, о которой говорил Чудак, и они вступили на нее вслед за ним. Но были и те, кто ничего не увидел. Это были жители, которые на самом деле никогда точно не знали, чего же они хотят в своей жизни, а просто всегда следовали делам и поступкам более сильных и целеустремленных людей.
Оставшиеся люди, которых было все же не так много, растеряно крутили головами и не знали, что им делать дальше. Перед ними не было видно дороги, а только поле, заросшее бурьяном. Все, кто вступил на дорогу Хаоса, исчезали из их поля зрения.
Спустя какое-то время оставшиеся поняли, что нет иного выбора, кроме как вернуться назад, в разоренный сгоревший город. Чудаку, который заметил, что далеко не все первоначально следовавшие за ним, оказались на Дороге Хаоса, хотелось узнать, что же случится с теми людьми, кто не сумел ступить на нее. Однако, оглядываясь назад, он не рассмотрел ничего. Начало Дороги Хаоса фактически стало разделом между той частью толпы, которая была решительно настроена достичь подлинной свободы и той, которая такой решительности, как оказалось, не имела.
Чудак почему-то с облегчением вздохнул, когда увидел, что Путник оказался среди тех, кто увидел дорогу, и по-прежнему идет рядом с ним. Он уже привык к этому человеку.
– А почему ты решил идти к Стене Абсурда?– спросил Чудак, увидев недалеко от себя Хозяина гостиницы, в которой они с Путником провели свою первую и единственную ночь в Городе Непослушания.
– Иду, потому что давно понял: я не свободен в Городе Непослушания. Каждый день, каждую минуту и мгновенье не свободен от страха за свою жизнь. А это – самая большая несвобода, какую я знаю. Любой житель этого города, считает себя свободным в любых своих поступках, он может свободно грабить, убивать. Но его свобода – это моя несвобода от страха за свою жизнь, за свою семью, – мрачно произнес Хозяин гостиницы. Видно было, что, хотя он и шел вместе с ними, а, значит, увидел дорогу Хаоса, однако тяжелые мысли одолевали его. Рядом с ним, еле успевая за быстрым движением толпы, торопливо семенила его жена. Женщина устала и уже еле двигалась.
Чудак подумал, что она, возможно, больна. Но Хозяин гостиницы, перехватив его взгляд и догадавшись о его мыслях, сказал:
-Она не увидела дороги Хаоса. Я все время держал ее за руку и большими усилиями сумел затащить на эту дорогу. Без жены мне дальше делать было бы нечего. Она – самое дорогое, что есть у меня в этой жизни. Но мы все не чувствуем усталости, а ей с каждым шагом идти все тяжелей и тяжелей. Если мы не сделаем остановки на отдых, хотя бы небольшой, то боюсь, мне просто придется нести ее на руках.
Чудак повернулся лицом к толпе, поднял обе руки вверх, скрестив их, давая толпе понять, что надо остановиться.
– Мне надо у вас кое-что спросить и кое-что объяснить, –прокричал он. – Отдохните пока немного.
Во время привала Чудак задавал тот же вопрос, что и хозяину гостиницы, другим людям. Многие из них отвечали на него так же, как и он. Многие, но далеко не все.
– О чем вы говорите! – сказал один человек, шедший рядом с ними. – Нет ничего ценнее личной свободы!
– Кто ты и почему все же идешь с нами? Ведь ты мог спокойно остаться в городе, в котором твоя свобода никем и ничем не ограничивается? – спросил у него Чудак.
–Меня все зовут Делаю Что Хочу, – неприятно ухмыльнулся человек. – А решил я пойти на новые территории потому, что стало скучно жить в Городе Непослушания. Я уже не могу здесь жить так, как раньше, когда я только пришел в него. Город стал беден. В домах, уже нечего грабить: в них нет ни одежды, ни даже еды. Надеюсь, что придя на новую территорию, в новый город, у меня будут новые возможности для того, чтобы жить так, как вздумается.
Некоторые, услышав такой ответ, одобрительно зашумели. Эти думали точно так же.
Чудак глубоко задумался. Только он знал, перед каким сложным выбором стоит. Дело в том, что Дорога, по которой шли люди, получила свое название по имени своего Хозяина – Темного Колдуна Хаоса. Именно на этой дороге он отбирал среди проходивших людей подходящих для его Черной армии. Она называлась черной потому, что ее воины были темно-серого цвета, и когда их было много, они казались черной массой.
Хаосу для его армии нужны были только те из людей, кто в своем стремлении к абсолютной личной свободе не знал и не признавал никаких границ. Именно такими людьми, готовыми жертвовать чужими жизнями ради своих желаний, он пополнял свою армию.
Попав в его армию, люди окончательно теряли свою человеческую сущность, превращаясь в Ламинов – бесполых прозрачных темно-серых гадин, не похожих ни на одно живое существо. У Ламинов не было привычного для других воинов оружия. Их оружием была безграничная способность проникать внутрь своей жертвы. Если жертва не принимала его, боролась с ним, он разрывал ее сердце, но и сам погибал. Так Темный Колдун Хаоса терял своих воинов.
Но если жертва не сопротивлялась и принимала Ламина, он пожирал ее душу и занимал ее место. Такие полу-люди полу-Ламины, когда их становилось много, превращали свои города в Города Непослушания, разоряли их, рано или поздно выходили на дорогу Хаоса и служили резервом для Черной армии.
Если люди с проникшими к ним вовнутрь Ламинами рождали детей, они передавали детям часть души Ламина. Но это случалось нечасто. Люди с Ламинами в душе обычно не хотели иметь детей. Именно поэтому Колдун Хаос постоянно нуждался в пополнении своей Черной армии. Под лозунгами свободы его Черная армия захватывала все новые и новые города и государства.
Чудак сам не понимал, откуда он узнал все это. С одной стороны, он переживал, что, приведя сюда людей, он фактически способствовал пополнению Черной армии Хаоса. Но с другой – успокаивал себя тем, что люди этого города все равно бы и без него вышли бы когда-нибудь на Дорогу Хаоса. Просто он ускорил процесс, возглавил его и готов был спасти хоть часть людей.
Дорога Хаоса была ни узкой, ни широкой. Но никто не должен был даже слегка заступить за ее края. Во время отдыха Чудак предупредил всех, шедших рядом с ним, об этом и попросил передавать его сообщение каждому, идущему сзади. Он объяснил, что того, кто заступит за пределы дороги, поглотит Тьма. О том, что люди, поглощенные дорогой, попадут в Черную армию Хаоса, он промолчал.
Сначала многие люди, привыкшие к тому, что они могли делать все, что захотят, даже не прислушивались к словам Чудака. Но когда Тьма безвозвратно поглотила тех, кто пренебрег предостережением, большинство людей стало более осторожными. Время от времени кто-то забывал, что он уже не свободен в выборе своего пути, переступал край дороги. И тотчас же такой Непослушанин безвозвратно исчезал.
Среди идущих людей были и такие, которые раньше слышали о Черной армии Хаоса и им захотелось попасть в нее. Они мечтали о свободе крушить чужие города. Их не смущали горе и беда других. Эти люди специально сворачивали с дороги и исчезали, поглощенные Тьмой. Правда, таких желающих все же было немного. Большинство хотело дойти до Стены Абсурда и перейти на ее другую сторону в новый город Истинной Свободы.
Тьма поглощала также всех, кто хотел повернуть назад. И если кто-то оглядывался назад, тот видел, что пройденной дороги нет. Вместо нее – та же Тьма. Ступившие на Дорогу Хаоса обратного пути уже не имели.
Другим оружием Хаоса, который властвовал на этой дороге, был Смерч. Он появлялся внезапно и метко выхватывал из толпы тех людей, кто проявлял хоть какую–то агрессию по отношению к другим. Хаосу нужны были агрессивные воины, и он особо охотился за такими.
В каждый день пути по этим причинам из толпы идущих пропадали люди. Но все же большинство постепенно приспособилось к жестким условиям похода и, спустя несколько недель, дошло до Стены Абсурда.
Все это время люди, идущие по дороге Хаоса, не нуждались ни в пище, ни в еде. Они просто не испытывали ни голода, ни жажды. Только жена Хозяина гостиницы, единственная из всех идущих, нуждалась в этом. Она ведь была не такая, как все остальные. К счастью, ее муж предусмотрительно захватил с собой немного еды и воды, предвидя долгий путь. Когда его припасы кончились, на удивление Чудака, женщине стали отдавать свои припасы некоторые другие люди из толпы, которые тоже успели захватить с собой еду и воду, не пригодившиеся им. Эти люди впервые за многие годы проживания в Замке Всеобщего Непослушания учились не забирать, а отдавать.
– Даже ради этого стоило вывести их на смертельно дорогу Хаоса, – подумал про себя Чудак.
IV. Замок Истинной Свободы
Стена Абсурда, которую, наконец, достигла толпа, была такой высокой, что преодолеть ее было невозможно. Помимо этого, она выглядела абсолютно гладкой, в ней не было ни одного выступа, за который можно было бы зацепиться. Внешне стена казалась стеклянной, но такой, что люди видели в ней свое отражение. К их ужасу, в этих отражениях они выглядели какими-то чудовищами, у которых вместо волос росли ноги или руки, вместо рук – головы, вместо ног – волосы. У некоторых части тела в отражениях были отделены друг от друга, но двигались, в едином организме. Это действительно были не простые отражения, а свободный полет абсурдных фантазий неизвестных художников. Людям, смотрящим на эти изображения, становилось не по себе.
В длину стена тянулась, как казалось, бесконечно.Во всяком случае, ни вправо, ни влево конца ей не было видно. Был только один вариант подняться на вершину стены – крутая винтовая лестница, которая начиналась от подножия стены и вела в одну единственную башню на самом верху Стены Абсурда. Эта башня называлась Коллапс.
В некоторых местах стена имела прозрачные окна, сквозь которые было видно, что на другой ее стороне ничего нет – ровное пустое пространство до самого горизонта.
Чудак остановился перед стеной и сообщил идущим за ним людям:
– Эта стена – граница между вашим городом с его Замком Непослушания и территорией, которая называется Самоконтроль. Именно на этой территории вы можете строить Замок Истинной Свободы. Но это смогут сделать только те из вас, кто преодолеет Стену Абсурда. Единственное место, где можно перейти стену –Башня Коллапса. Вы должны взобраться на эту башню с одной стороны и выйти из нее с другой, где начинается территория Самоконтроля.
Каждый из тех, кто дошел до Стены Абсурда, думал в этот момент примерно об одном и том же:
– Зачем я сюда пришел? Через Хаос мы дошли до стены Абсурда. Но за ней ведь ничего нет. И назад дороги тоже нет. Позади нас – поглощающая Тьма. Теперь же мы должны преодолеть Башню Коллапса. Что ждет нас за ней?
Чудак почувствовал настроение толпы. Люди не знали, как быть. Многие из них в отчаянии. Они впервые за последние годы поняли, что Истинная свобода не дается легко и что Непослушание – это не свобода, а дорога через Хаос к Абсурду. И те, кто дошел до Абсурда, не имеют возможности повернуть назад. Они должны пройти Коллапс, чтобы понять, что такое Истинная свобода.
Некоторые из людей, не прислушавшись к словам Чудака, решили преодолеть стену, разбив в ней окна. Но каждый, кто пытался это сделать, после первого же удара, отбрасывался стеной назад –во Тьму. Они исчезали бесследно.
Винтовая лестница к Башне Коллапса была не только крута, ее перила были покрыты острейшими иглами, и за них невозможно было схватиться, не наколов до крови руки. Надо было либо идти через эту кровь и боль и терпеть, либо балансировать, не теряя равновесия, до самого верха. Люди, упавшие с лестницы, тут же поглощались Тьмой. Поэтому, поднимаясь по лестнице, важно было ограничивать себя и в быстроте и в размахе движений. Каждый, кто хотел соблюсти границы баланса, старался не смотреть вниз и по сторонам, а только вверх. Чем выше люди поднимались, тем страшнее становилось. Нетерпеливые, те, кто не мог контролировать свои движения, падали и в то же мгновение исчезали. Их поглощали Тьма и Хаос.
Наконец, первые люди из толпы достигли Башни Коллапса. Каждый услышал один и тот же, заданный лично ему вопрос:
– Что такое Подлинная свобода? Вопрос возникал в их сознании, остальные ничего не слышали. Если человек мысленно отвечал, что Подлинная свобода - это свобода делать все, что захочется, тут же неведомая сила сбрасывала его с Башни Коллапса, и он исчезал. Таких людей, однако, уже было не много, практически, единицы.
Большинство на этот вопрос отвечало, что Подлинная свобода – это свобода самому контролировать свои действия, не нарушая свободы и интересов других людей. Ответившие так сразу оказывались по другую сторону стены. Вдали они видели переливающуюся всеми цветами радугу и на ее фоне - силуэт прекрасного Замка – Замка Истинной Свободы.
Хозяин гостиницы и его жена преодолели Башню Коллапса одними из первых. На удивление, им оказалось совсем нетрудно подняться по лестнице. Чудак заметил, что легче других этот опасный путь преодолевали те, кто делился с женой Хозяина гостиницы едой и водой.
Люди поднимались по лестнице, падали, переходили в Башню Коллапса, двигались дальше или снова падали. Все это продолжалось несколько дней – пока самый последний из вышедших на Дорогу Хаоса не завершил свой тернистый путь.
Чудак и Путник поднялись в Башню Коллапса и спустились с нее последними, когда убедились, что все люди определили свою судьбу. Они увидели перед собой очертания прекрасного Замка Истинной Свободы. Идти надо было еще далеко. Но это был уже легкий и радостный путь. К Замку тянулась поредевшая, по сравнению с тем, что было в начале, но все же длинная лента идущих людей. Это были те спасенные Чудаком люди, кто, пройдя все трудности и опасности, осознал и оценил смысл Подлинной свободы.
Чудак остановился. Ему уже не надо было вести толпу за собой. Люди сами знали, куда им идти. А он был уверен, что пройдя столько трудностей, они уже никогда не вернутся к прошлому.
– Я думаю, что ты не пойдешь с нами в Замок Истинной свободы, – сказал Путник Чудаку.
Тот в подтверждение правильности его догадки кивнул головой:
– Не в этот раз.
–Так что же ты ищешь в жизни?– спросил Путник у Чудака.
Чудак пожал печами, задумавшись над таким вопросом.
Несомненно, Подлинную свободу тоже. Но не только ее. В жизни есть много того, что хотел бы найти Чудак. И он чувствовал, что не успокоится, пока не найдет.
– Я должен вернуться домой. Я должен привести сюда своих родителей и сограждан, – вдруг сказал Путник.
Чудак сочувствующе посмотрел на него.
– Но ты понимаешь, что для того, чтобы люди из твоего родного города Всеобщего послушания пришли сюда, им надо проделать весь тот смертельно опасный путь, которым прошел ты? – заметил Чудак.
– Да. Я думаю, что помогу им это сделать. Я буду стараться все делать так, как ты. Смысл своей жизни сейчас я вижу именно в том, чтобы научить людей ценить свободу, но при этом понимать, что свобода для себя – это и ответственность перед другими. Я буду для людей проводником по Дороге Хаоса к Замку Истинной Свободы. Но если мне вдруг когда-нибудь будет нужна помощь, как я смогу найти тебя?
– Точно не знаю. Но если эта помощь нужна будет тебе очень-очень, возможно, я почувствую это. Внутри себя, – задумчиво проговорил Чудак. Он действительно не знал, как это будет.
Чудак и Путник обнялись на прощание. Путник знал, куда и зачем он идет. Чудаку тоже казалось, что он выполнил свой долг перед этими людьми и теперь может вернуться к своему камину, огонь которого успокаивал и навевал смутные, но такие сладкие воспоминания детства…
Следующие несколько дней он с душевной легкостью писал новую картину, которую назвал «Храм Истинной Свободы». На картине была и Дорога Хаоса и Башня Коллапса, и чудесный Храм Истинной Свободы, к которому шли и шли люди, много людей.
– Эта картина – дверь в тот мир на случай, если им снова потребуется моя помощь. А может быть, если мне потребуется их помощь? Кто знает, кто знает…, – бормотал Чудак, удовлетворенно глядя на завершенную картину.
И тут он заметил, что на картине у одной из идущих в толпе девушек лицо Айрид – той, которая в самый трудный момент подсказала ему, что надо делать. Ее волосы слегка развевались на ветру и переливались разными цветами. Сама же она смотрела с картины прямо ему в глаза. Это был удивительный взгляд: и зовущий к себе, и останавливающий одновременно.
– Но ведь я не рисовал ее, – с замиранием сердца подумал Чудак. Он отошел в угол комнаты и снова глянул на картину. Девушка по-прежнему смотрела на него. В какую бы точку комнаты он не перемещался, ее взгляд двигался за ним.
Чудак, не раздумывая, попытался проникнуть в картину уже привычным для себя способом и был глубоко разочарован, когда понял, что это у него не получается.
– Мне нечего больше дать этим людям и нечему еще учиться у них. Но я определенно вернусь туда, – подумал Чудак. И он еще раз бросил взгляд на свою картину. Девушки на ней уже не было.
Часть3. В поисках истины