6 Dunbabin Т. J. The Western Greeks. P. 14-15.

Дата: 2025-05-25; Просмотры: 2
Оценка:
0.00 из 5.00 — оценок
Скачиваний: 0

7Ср.: Пёльман Р. Очерк греческой истории и источниковедения / Пер. с 4-го

нем. изд. С. А. Князькова. СПб., 1910. С. 56; Dunbabin T .J. The Early History of

C o rin th // JHS. Vol. 68. 1948. P. 65-66; Will Ed. Korinthiaka. Recherches sur l’histoire

et la civilisation de Corinthe des origines aux guerres médiques. Paris, 1955. P. 306 ss.

 

----------------------- Page 187-----------------------

 

Что вывод колоний в Сицилию и на Керкиру носил вполне органи­

зованный характер, подтверждается, во-первых, официальным обра­

щением к Дельфийскому оракулу, который был, так сказать, направ­

ляющим центром греческой колонизации (как бы ни мотивировалось

это обращение в романтическом предании),8 а во-вторых, высоким по­

ложением самих основателей-ойкистов. Оба —и Архий, и Херсикрат —

были Геракл идами, причем для Херсикрата прямо засвидетельствова­

на его принадлежность к правящему роду Бакхиадов (Schol. ad Ар.

Rhod., IV, 1212 и 1216), и это же с большой долей вероятности можно

предполагать и для Архия.9 Во всяком случае, в последующей тра­

диции прочно отложилось представление о том, что Сиракузы были

основаны по инициативе коринфского рода Бакхиадов:

 

Et qua Bacchiadae, bimari gens orta Corintho,

Inter inaequales posuerunt moenia portus.

 

(Ovid. Metamorph. V, 407-408).

 

Новая колония в Сицилии была первоначально основана на близ­

ко прилегающем к восточному побережью островке Ортигии, откуда

Архий, по выразительному свидетельству Фукидида, изгнал местных

жителей — сикулов (Thuc. VI, 3, 2 —Σικελούς έξελάσας πρώτον έκ της

νήσου). Однако довольно скоро —и, возможно, еще при Архии —гре­

ческое поселение распространилось и на противоположный сицилий­

ский берег (район так называемой Ахрадины). За заселенным в первую

очередь островком закрепилось название Ортигии. Очевидно, он был

назван так в честь острова Делоса, который в древности иногда назы­

вался Ортигией (букв. — «Перепелиным островом»). Ведь Делос счи­

тался родиной Аполлона и Артемиды, божеств, которым колонисты

в первую очередь наряду с Афиною соорудили святилища на отби­

той у сикулов земле. Что же касается поселения на материке, то оно,

возможно, было окрещено по расположенному здесь болоту Сирако,

 

8Разумеется, наша традиция погрешает против истины, заставляя Архия обра­

щаться в Дельфы за советом по поводу вывода колонии одновременно с Мискеллом,

будущим основателем Кротона (Strab. VI, 2, 4, р. 269; Steph. Buz. s. ν. Συράκου­

σαι). Искусственность объединения этих двух ойкистов в одну вопрошающую пару

очевидна, однако из-за этого не следует ставить под сомнение самый факт обра­

щения коринфян к Дельфийскому оракулу в связи с выводом колонии в Сицилию

(ср.: Paus. V, 7, 3, где приводится совет оракула Архию), равно как и отрицать

значение этого оракула в колонизационном движении греков, — значение, которое

подтверждается целым рядом исторических примеров. По этому поводу ср. выше,

гл. 5, § 1.

9 Соколов Ф.Ф. Критические исследования. С. 180; Freeman Е .А . History

of Sicily. I. P. 572 ff. Dunbabin T .J. The Western Greeks. P. 14; Stauffenberg A.

Trinakri ... S. 109.

 

----------------------- Page 188-----------------------

 

и это название дало имя всему городу в целом, который ввиду его

двусоставности стал называться во множественном числе Сиракузами

(Ps.-Scymn, 279-282; Steph. Byz, s.v. Συράκουσαι).10

Новое поселение с самого начала конституировалось как самосто­

ятельная гражданская община, как автономный полис с характерным

для дорийских общин аристократически-землевладельческим строем.

В самом деле, какие бы соображения ни приводились в пользу торго­

вых интересов, которыми могла руководствоваться при выводе новой

колонии в Сицилию правившая в Коринфе аристократия, фактом яв­

ляется ярко выраженный, преимущественно аграрный характер самой

этой новой колонии.11

Показателен состав первоначальных поселенцев. Верхушку состав­

ляли знатные аристократы вроде Гераклида Архия, эпического по­

эта Бакхиада Эвмела (Clem. Alex. Strom. I, 21, 131) и не названного

по имени представителя знатного рода олимпийских жрецов-прори­

цателей Иамидов (Pind. 01. VI, 6). Высокое общественное положение

этих людей —или, во всяком случае, их отцов — обусловлено было в

такой же степени их качеством крупных собственников-землевладель­

цев, как и их знатностью. Но и масса рядовых колонистов — выходцев

из Теней — принадлежала к сословию земледельцев, и если на родине

им угрожала опасность утратить это свое качество, то за морем, на

новом месте, они безусловно рассчитывали поправить свои дела и в

полной мере восстановить свое положение людей, владеющих и живу­

щих землею.

Что колонисты уже заранее составили корпорацию новых земель­

ных собственников, подтверждается любопытным эпизодом, о котором

со слов Деметрия Скепсийского, который, в свою очередь, опирался на

свидетельство Архилоха, рассказывает Афиней: один из коринфских

колонистов по имени Эфиоп во время плавания за медовый пряник

продал приятелю свой надел, тот самый, который он по жребию дол­

жен был получить в Сиракузах (Athen, IV, 63, р. 167 d — τω έαυτοϋ

συσσίτω μελιττούτης άπέδοτο τόν κληρον δν έν Συρακούσαις λαχών εμελλεν

δζιν).

Вся эта масса первоначальных поселенцев составила в Сиракузах

корпорацию привилегированных граждан-землевладельцев, за кото­

рыми в античной традиции закрепилось название гаморов, т. е. бук­

 

10Ср.: Соколов Ф. Ф. Критические исследования. С. 182; Dunbabin T .J. The

Western Greeks. P 17, 50, 53, n. 4; Stauffenberg A. Trinakria. S. 100.

11 Примат торговых интересов пытается обосновать Т. Данбэбин (Dunbabin T. J.

The Western Greeks. P. 15; ср. также: Stauffenberg A. Trinakria. S. 109), однако его

доводы не могут поколебать высказанной еще О.Гвинном точки зрения о преиму­

щественно аграрном характере нового поселения (Gwynn A. The Character of Greek

Colonization. P. 92-93).

 

----------------------- Page 189-----------------------

 

вально «обладающих долею земли» (дорийская форма γαμόροι соот­

ветствует более употребительной аттической γεωμόροι). Эти первопо­

селенцы, занявшие и разделившие между собою большую и лучшую

часть земли, противостояли всем последующим переселенцам имен­

но как особое сословие землевладельцев и граждан по преимуществу.

Новым партиям колонистов, или, как их обычно называют в грече­

ской традиции, эпойкам, приходилось по необходимости довольство­

ваться меньшими и худшими участками земли или же и вовсе, не

получив доступа к земле, заниматься сугубо городскими промысла­

ми, которые в античности никогда не пользовались особым почетом.

Из этих людей постепенно составилась масса простого народа, демо­

са, чье значение поначалу не шло ни в какое сравнение со значением

гаморов и чье недовольство своим ущербным положением должно бы­

ло стать со временем источником напряженности и смуты в государ-

12

стве.

Если, таким образом, различия в положении двух групп свободного

населения — гаморов и демоса — таили в себе возможности развития в

сиракузском обществе серьезного конфликта, то еще более опасным в

этом отношении было противостояние — и притом изначальное — двух

уже совершенных антиподов: гаморов и киллириев. В самом деле, ко­

гда один из античных лексикографов определяет гаморов как людей,

«которые трудятся на земле или по жребию получили долю земли,

или которые на основе земельного ценза управляют общественными

делами» (Hesych., s.v. γαμόροι), то в этом ряду определений собствен­

но лишь второе и третье относятся к сиракузским гаморам, между тем

как первое надо отнести на счет их рабов — киллириев.

Существование киллириев (κυλλύριοι, κιλλύριοι), или калликириев,

либо килликириев (καλλικύριοι, κιλλικύριοι), как особой категории си­

ракузских рабов, хорошо засвидетельствовано античной традицией. О

них упоминают историки Геродот (VII, 155) и Тимей (FgrHist 566 F 8),

философ, знаток государственного права Аристотель (в «Сиракузской

политии», fr. 586 Rose3), лексикографы Гезихий, Фотий, Свида и ряд

других авторов. Античная традиция выразительно называет их раба­

ми гаморов, но рабами особого сорта, вроде спартанских илотов, фес­

салийских пенестов или критских кларотов (сравнение идет от Ари­

стотеля).

Очевидно, как и все эти указанные категории (к ним мы могли

бы еще добавить гераклейских мариандинов, о которых речь пойдет в

следующей главе), киллирии были местным, сикульским, земледель­

 

12Как и в случае с Леонтинами, в реконструкции общей схемы социальных отно­

шений в архаических Сиракузах мы следуем Ф. Ф. Соколову и особенно Ад. Гольму.

См.: Соколов Ф.Ф. Критические исследования... С. 188 сл., 194 слл.; Holm Ad.

Geschichte Siziliens im Altertum. I. S. 145 ff.

 

----------------------- Page 190-----------------------

 

ческим населением, которое было покорено греческими завоевателями

и низведено на положение подневольных работников, прикрепленных

к земле и обязанных работать на гаморов. Но при этом, однако, в отли­

чие от обычных покупных рабов, но так же, как илоты, они сохраняли

возможность жить своими семьями, вести хозяйство и, по исполнении

положенных повинностей и внесении определенного оброка, распоря­

жаться оставшимся урожаем но собственному усмотрению.13

Порабощению подверглась, по-видимому, подавляющая часть си-

кульского населения сиракузской хоры. Относительную свободу со­

хранили лишь жители очень немногих поселений, расположенных в

отдаленных и труднодоступных горных местностях, вроде Гиблы Ге-

рейской, локализуемой в районе нынешней Рагузы.14 Остальная масса

была вся низведена на положение земледельческих рабов, и этим, оче­

видно, объясняется их невероятная многочисленность. Древние в один

голос отмечали это обстоятельство, которое будто бы даже породило

особую поговорку: когда хотели обозначить огромное число, говорили:

«больше киллириев» (Zenob. Prov, IV, 54; Suidas, s.v. καλλικύριοι).

При достаточной четкости общих суждений о киллириях неяс­

ным, однако, остается самый термин. Древними, возможно, по при­

меру Аристотеля, предлагалась этимология этого термина на основе

его второго, более пространного варианта «калликирии» или «килли­

кирии», где в последней части слова видится греческий корень κύριοι,

«господа»: «А причина такого их названия состоит в том, что, несмот­

ря на свою разнородность, они сплотились, чтобы напасть на господ»

(Zenob. Prov. IV, 54; ср.: Phot, и Suid, s.v. καλλικύριοι, где дается

ссылка на Аристотеля).

Однако эта этимология — по крайней мере в том виде, в каком она

донесена до нас —страдает незавершенностью: остается необъяснен­

ной первая часть слова. Ряд новейших исследователей пытался вос­

полнить этот недостаток, предлагая свои целостные интерпретации

термина с учетом возможного значения его первой части: от κέλλειν,

«гнать», — «прогнавшие своих господ»; от κίλλος=ονος, «осел», — «по­

велители ослов».15 Всего лишь вариантом этого последнего предложе­

ния надо считать точку зрения Т. Данбэбина, который, справедливо

отбрасывая, по примеру Эд. Фримэна и В. Хюттля, удлиненную фор­

 

13 Ср.: Валлон А. История рабства в античном мире / Пер. с франц.

С. П. Кондратьева. М., 1941. С. 49; Beloch K. J. Griechische Geschichte. 2. Aufl. Bd I.

Abt. 1. Strassburg, 1912. S. 305-306; Lotze D. Metaxy eleutheron kai doulon: Studien

zur Rechtsstellung unfreier Landbevölkerungen in Griechenland bis zum 4. Jh. v. Chr.

Berlin, 1959. S. 58-59, 75, 79.

14 Dunbabin T J. The Western Greeks. P. 107.

15 Мнения (первое — Ф. Велькера, а второе — Гёттлинга) приводит Ад. Гольм:

Holm Ad. Geschichte Siziliens. I, S. 397.

 

----------------------- Page 191-----------------------

 

му «калликирии» как порождение греческой народной этимологии,16

толкует более краткую и оригинальную форму «киллирии» (в вари­

анте именно κιλλύριοι) как оскорбительную кличку от κίλλος («ослят­

ники»?).17

Однако все эти попытки одинаково могут быть поставлены под со­

мнение именно потому, что в основе слова «киллирии», как указал

еще Отфрид Мюллер, может лежать не греческий, а местный, сикуль-

скин корень.18 Можно думать, например, как это делает Ад. Гольм,

что слово «киллирии» было первоначальным названием одного из по­

коренных греками сикульских племен. Гольм при этом ссылается на

одно место из поэмы Нонна «О Дионисе», где о киллириях упоминает­

ся именно как о древнем народе наряду с элимами (Nonn. Dion., XIII,

311).19

Еще одна возможность — и, может быть, самая привлекательная из

всех — указана итальянским ученым А. Чечи, который сближает гре­

ческое κυλλύριοι с латинским culleus, что значит «кожаный мешок»,

«мех».20 При этом является возможность не только объяснить термин

«киллирии» с позиций древнего италийского языка, на одном из диа­

лектов которого должны были изъясняться сикулы, но и истолковать

его по аналогии с некоторыми другими известными нам у греков на­

званиями земледельческих рабов. Возможно, что киллирии были про­

званы так по своей одежде типа какого-нибудь кожуха (причем было

использовано именно местное название), наподобие того, как сикион-

ские рабы были прозваны катонакофорами (κατωνακοφόροι) по своей

верхней меховой или кожаной одежде — катонаке (κατωνάκη).21

Что одежда такого типа — «кожухи» — в принципе была характер­

на для простолюдинов в архаическое время, подтверждается превос­

ходной параллелью, на которую нам указал А. И. Доватур. Это —от­

рывок из Феогнида, где говорится о социальном перевороте на родине

поэта, в Мегарах Нисейских:

 

Город наш все еще город, о Кирн, но уж люди другие.

Кто ни законов досель, ни правосудья не знал,

Кто одевал себе тело изношенным мехом козлиным

(άλλ' άμφ'ι πλευρηισι δοράς αιγών κατέτριβον)

И за стеной городской пасся, как дикий олень,—

 

16Ср.: F re e m a n Е . A . History of Sicily. II. P. 439; H iittl W . Verfassungsgeschichte von

Syrakus. S. 38, Anm. 29.

17D u n b a b in T J. The Western Greeks. P. I I I , n. 1.

18 M ül 1er К . О. Die Dorier. 2. Aufl. Bd II, Breslau, 1844. S. 56.

1 9 H o lm A d . Geschichte Siziliens. I. S. 147 и 397

20Ceci A. Contributo alla storia délia civiltà ita lic a // RAL. Serie VI. Vol. VIII. 1932.

Fase. 3-4. P. 51.

21Cp.: L o tz e D . Metaxy eleutheron kai doulon. S. 58 f.

 

----------------------- Page 192-----------------------

 

Сделался знатным отныне. А люди, что знатными были,

Низкими стали, Ну, кто б всё это вытерпеть мог?

 

(Theogn., 53-58 Diehl3, пер. В. В. Вересаева).

 

Эта параллель вдвойне интересна — не только возможным подтвер­

ждением бытовой характеристики сиракузских киллириев, но и указа­

нием на сходную социально-политическую ситуацию: ведь и в Сираку­

зах противостояние аристократии и демоса завершилось — при прямом

участии киллириев — победоносной народной революцией.

Однако до этой революции дошли не сразу. Поначалу, и доволь­

но длительное время, господствующее положение в Сиракузах безраз­

дельно принадлежало первопоселенцам, присвоившим себе лучшую и

большую часть земли, поработившим местное население и сплотив­

шимся — перед лицом этих своих многочисленных рабов и в противо­

вес формирующемуся городскому демосу — в сильное спаянное сосло­

вие аристократов-гаморов. Конечно, эта новая сиракузская аристокра­

тия не составляла такой монолитной касты, как спартанцы или фес­

салийцы. Их положение основывалось много более на реальном богат­

стве и могуществе, нежели на принадлежности к традиционной родо­

вой организации, и оно не гарантировалось и не страховалось специ­

альными ограничительными законоположениями. Например, как по­

казывает история с Эфиопом, они обладали правом отчуждать свои

наделы,22 и, следовательно, их слой не был так застрахован от раз­

мывания, как сословие спартиатов. И все же их богатство, их воору­

жение, их сплоченность надолго — почти на два с половиной столе­

тия—сделали их господами в новой захваченной ими стране, и, ко­

нечно же, они успели за такой срок обрести собственные традиции

и стать — в лице своих потомков — аристократией также и по рожде­

нию.

В соответствии с ведущей ролью землевладения и авторитетным

положением монополизировавших этот вид занятий гаморов полити­

ческий строй в Сиракузах, если и не с самого начала, то очень скоро,

в той степени, в какой рано обнаружилось противостояние слоя пер­

вопоселенцев, ставших знатью, последующим эпойкам, должен был

стать аристократическим. Общим подтверждением этого может слу­

жить свидетельство Паросской хроники, которая для времени около

600 г. до н. э. когда в Сиракузах нашла себе убежище аристократи­

ческая лесбосская поэтесса Сапфо, отмечает: «в Сиракузах же власть

держали в своих руках геоморы (έν Συρακούσαις δέ των [γεω]μόρων κατε­

χόντων την άρχήν)» (Marm. Par, ер. 36, vs. 52). Свидетельство это, разу­

 

22 На это справедливо обращают внимание: Dunbabin Т. J. The Western Greeks.

P. 15; Stauffenberg A. Trinakria. S. 110.

 

----------------------- Page 193-----------------------

 

меется, надо истолковывать не в том смысле, что тогда, впервые власть

в Сиракузах захватили гаморы, а в том, что они уже давно или все еще

ею обладали. Во всяком случае, подчеркивание этого обстоятельства

хронистом говорит о том, что противоположность между землевла­

дельческой знатью и остальным народом вполне уже обозначилась и

строй носил ярко выраженный аристократический характер.23

С этим свидетельством корреспондируют и указания Аристотеля

(Pol. V, 3, 1, р. 1303 b 17—26); рассказывая о случившейся в Сиракузах

в древние времена (έν τοΐς άρχαίοις χρόνοις) ссоре двух молодых людей,

которая повлекла за собой общую смуту в государстве, он отмечает,

что они были из числа граждан, исполняющих или, как лучше было

бы толковать это место, могущих исполнять должности (έν ταΤς άρχαΐς

οντων), и что эта их ссора расколола надвое всю корпорацию пользую­

щихся гражданскими правами (τούς έν τω πολιτεύματι), что опять-таки

предполагает наличие и другой, не обладавшей правами гражданства

части народа.24

В нашем распоряжении есть еще ряд свидетельств, позволяющих

в какой-то степени воссоздать политическое устройство Сиракуз вре­

мени господства гаморов. Ведущую роль в государстве играл какой-

то корпоративный орган гаморов, который принимал решения по всем

важным вопросам и, в частности, вершил суд. Так, у Диодора гаморы

представлены ведущими in corpore судебное разбирательство по де­

лу некоего Агафокла, злоупотребившего общественным назначением

(Diod, fr. VIII, 9, 2 —οί δέ γεωμόροι έκριναν την ούσίαν αύτου δημοσίαν

είναι κτλ.). Назывался ли этот корпоративный орган советом, как мож­

но было бы заключить со слов Плутарха, рассказывающего в одном

из своих сочинений о той же ссоре двух аристократов (Plut. Ргаес.

ger. reip. 32, p. 825 с, где разбором дела занимается совет — βούλη),

или же собранием привилегированных, о котором упоминает Гезихий

(Hesych, s. v. εσκλητος — ή των έξοχων συνάθροισις έν Συρακούσαις), ска-

зать трудно.

Равным образом трудно решить, какую именно должность, испол­

нял тот Поллид, именем которого позднее обозначали в Сицилии слад­

кое вино, получавшееся из особого сорта винограда, им впервые пере­

саженного из Греции на почву Сицилии: (Pollux, VI, 16, со ссылкой

 

23Ср.: Holm Ad. Geschichte Siziliens. I. S. 147 и 397; Freeman E. A. History of Sicily.

II. P. 436 f.; Wickert L. Syrakusai. Sp. 1481.

24Cp.: Dunbabin T .J. The Western Greeks. P. 57; Доватур А. И. «Политика» и

«Политии» Аристотеля. М.; Л. 1965. С. 286 и прим. 54.

25На свидетельство Гезихия обратил внимание Б. Кейль, который считает воз­

можным отнести упомянутый у лексикографа «эсклет» к архаическому времени

(Keil В. Griechische Staatsaltertüm er / / Gercke A., Norden E. Einleitung in die Alter­

tumswissenschaft. 2.Aufl. Bd III. Leipzig; Berlin, 1914. S. 347 и 367).

 

----------------------- Page 194-----------------------

 

на Аристотеля [= fr. 585 Rose3]; Hippys Rheg. ap. Athen. I, 56, p. 31 b;

Aelian. V. h. XII, 31; Etym. Magn., s.v. βίβλινος οίνος).

В надежности основной части свидетельства о сиракузском прави­

теле Поллиде сомневаться, на наш взгляд, не приходится — она под­

тверждается высоким авторитетом Аристотеля, который, по всей ви­

димости, касался этого сюжета в «Сиракузской политии».26 Древнее

предание гласило, что Поллид, происходивший, кажется, из Аргоса

(об этом упоминается у Поллукса и Афинея), был в Сиракузах царем

(так у всех античных авторов) или тираном (выражение более позд­

него «Большого этимологика»).

Истолковывать это свидетельство вместе с Отфридом Мюллером

буквально, т. е. в том смысле, что в древнейший период в Сираку­

зах существовала царская власть героического типа,27 по-видимому,

невозможно. Трудно себе представить, чтобы коринфские колонисты

учредили в основанном ими новом городе царскую власть, между тем

как на их родине она была упразднена по крайней мере за 10 лет до

вывода колонии в Сицилию (Diod., fr. VII, 9, 5 —за 90 лет до тирании

Кипсела, т. е. в 747 г. до н. э.). Но если бы и учредили, то едва ли царем

в Сиракузах стал бы кто-либо другой, кроме ойкиста Архия, а между

тем о царской власти Архия или его потомков не говорится ни в одном

источнике.28

Все сказанное выше о гаморах диктует вывод о существовании в

Сиракузах едва ли не с самого начала аристократической республи­

ки. Но кем же тогда мог быть Поллид? Ф. Ф. Соколов склонен был

считать Поллида чем-то вроде эсимнета, назначенного по общему со­

гласию граждан в период начавшихся смут, не столько, впрочем, уже

между гаморами и демосом, сколько в среде самих гаморов. Соответ­

ственно он относил правление Поллида ко 2-й половине VII в. до н.э.,

связывая его назначение с какой-то смутой в Сиракузах, приведшей

к изгнанию знатного рода Милетидов (Thuc. VI, 5, 1; см. также ни­

же).29 Со своей стороны Георг Бузольт, а вслед за ним и Г. Свобода

и В. Хюттль выдвинули предположение, что Поллид был выборным

главой аристократического правительства в начальный период суще­

ствования Сиракуз — именно был таким же пританом, какой ежегодно

избирался в Коринфе при олигархии Бакхиадов (см.: Diod., fr. VII, 9,

5; Paus., II, 4, 4) и который засвидетельствован для ряда коринфских

 

26Сомневаются: H o lm A d . Geschichte Siziliens. I. S. 147; D u n b a b in T J. The West­

ern Greeks. P. 93-94. Ср. однако: С о к о л о в Ф .Ф . Критические исследования.

С. 201 слл.· F re e m a n Е . A . History of Sicily. II. P. 8 ff.; 431 ff.; H ü ttl W . Verfassungs­

geschichte von Syrakus. S. 44 ff.

2 7 M ü lle r K . O . Die Dorier. II2· S. 104 f.; ср. также: F re e m a n E . A .

28Ср.: С о к о л о в Ф. Ф. Критические исследования. .. С. 201—202.

29Там же. С. 203.

 

----------------------- Page 195-----------------------

 

колоний (на Керкире, в Аполлонии, в Эпидамне). При этом — и опять-

таки по аналогии с Коринфом, где выборный глава Бакхиадов, как

кажется, продолжал величаться царем (см.: Nie. Dam. fr. 57, 1 и 6 Ja­

coby),—была высказана догадка, что Поллид мог также носить цар­

ский титул.30 Нам представляется, что эта версия с пританом-царем

заслуживает предпочтения: предание о Поллиде отдает такою стари­

ною, что лучше было бы отнести правление этого «царя» к самому

раннему времени, когда могущество гаморов было непоколебимым и

в эсимнетах еще не было потребности, нежели к периоду уже начав­

шихся смут.

Так или иначе, с единоличным пританом во главе или без него, но

господство гаморов в Сиракузах рано стало решающим фактором по­

литической действительности и, разумеется, было надлежащим обра­

зом оформлено, приобретя очень скоро черты укоренившегося режи­

ма. Однако, сколь бы прочным ни было положение гаморов, жизнь по­

степенно стала выдвигать перед ними все новые проблемы, которые от

десятилетия к десятилетию все труднее становилось разрешать. Глав­

ными факторами, создававшими эти проблемы, были непрерывный

приток новых колонистов и естественный экономический прогресс,

связанный с освоением хоры и развитием городских промыслов. Ве­

хами, которыми отмечено воздействие этих факторов на социально-

политическую жизнь Сиракуз, являются вывод дочерних колоний, с

одной стороны, и внутренние распри — с другой.

В особенности много проблем создавал, по всей видимости, приток

новых колонистов, который должны были стимулировать те социаль­

но-политические пертурбации, что охватили Элладу в VII в. до н. э. и

привели к падению традиционных аристократических режимов и уста­

новлению тираний (в Коринфе, в частности, это случилось в 657 г. до

н. э.). Отчасти в силу затрудненности доступа к земле, преимуществен­

ным правом на которую, по крайней мере в ближайшей округе Сира­

куз, пользовались первопоселенцы, отчасти же ввиду новых возмож­

ностей, которые открывало занятие ремеслами и торговлей, эпойки по

большей части оседали в городе. За их счет рос демос —свободная, но

в силу своей, так сказать, второстепенности лишенная активных граж­

данских прав прослойка народа. Вследствие своего неполноправного

положения слой этот мог стать естественною опорою для происков

всяких честолюбцев, а со временем, осознав свою силу, — ведь масса и

значение городского демоса должны были неуклонно возрастать, — и

сам мог выступить инициатором переворота.31

 

30 Bus oit G. Die korinthischen P ry ta n e n // Hermes. Bd XXVIII. 1903. S. 318; Swo­

boda H. Lehrbuch der griechischen Staatsaltertüm er. Tübingen, 1913. S. 45, Anm. 6;

Hüttl W Verfassungsgeschichte von Syrakus. S. 44-46.

31 На принципиальную связь вселения эпойков с развитием внутренних конфлик­

 

----------------------- Page 196-----------------------

 

В ту же опасную для гаморов сторону действовал и общий экономи­

ческий прогресс, обусловленный отчасти усилиями самих же крупных

землевладельцев и проявлявшийся в расширении активно используе­

мой сельскохозяйственной территории, в увеличении производства то­

варного зерна и других продуктов, предназначенных на продажу, в

развитии в этой связи торговли и различных городских промыслов.

Естественно, что все это должно было содействовать размыванию со­

словия гаморов, выделению из него более богатых, реально сохраняв­

ших свое значение привилегированного слоя в государстве, и обеднев­

ших, чьи амбиции становились источником напряженности и смуты.

С другой стороны, экономический прогресс содействовал росту горо­

да, а вместе с тем и формированию городского демоса, масса которого

непрерывно пополнялась, в особенности за счет новых партий пересе­

ленцев из Балканской Греции. Вбирая в себя изгоев всех сортов, но

вместе с тем создавая постепенно и собственную, новую, преимуще­

ственно денежную знать, город становился средоточием потенциально

опасных элементов, которые рано или поздно должны были поднять

голову и выступить против засилия землевладельческой аристократии.

Нельзя сказать, чтобы правящая в Сиракузах группировка не ощу­

щала опасности, которая могла исходить из этой скапливавшейся в

городе массы, в особенности ввиду возможности для этой массы об­

рести энергичных лидеров в лице каких-либо аристократов младшей

руки, мечтавших поправить свое положение любым способом. Одним

из эффективных средств по предотвращению социального взрыва мог­

ло быть продолжение колонизационного движения — дальнейшая экс­

пансия в область сикулов и вывод в их земли новых колоний, которые

должны были вобрать в себя избытки сиракузского населения. И дей­

ствительно, следуя примеру своей метрополии, сиракузяне уже два

или три поколения спустя после основания собственного города при­

ступили к выводу новых колоний. Разумеется, ближайшими поводами

к их основанию служили чисто стратегические соображения — стрем­

ления закрепиться в отнятых у сикулов землях, но одновременно мог­

ли действовать и более общие побуждения, сводившиеся к тому, чтобы

посредством вторичной, или внутренней, колонизации избавиться от

опасных излишков собственного населения.

В VII в. до н. э. Сиракузы основали целый ряд таких дочерних ко­

лоний. В 665 г. в 30 км к западу от Сиракуз, в верховьях реки Анап,

была заложена крепость Акры (Thuc. VI, 5, 2), и тогда же, если верить

Стефану Византийскому, был заложен еще один форт Энна, вынесен­

ный далеко на северо-запад, в глубь сикульских земель (Steph. Byz.

 

тов в государстве указывал уже Аристотель (см.: Pol., V, 2, 10-11, р. 1303 а 25-Ь

3; 5, 6, р. 1306 а 2-4).

 

----------------------- Page 197-----------------------

 

s.v. Εννα). В 649 г. на северном побережье Сицилии при активном

участии сиракузян Занклою (будущая Мессана) была основана новая

колония Гимера (Thuc. VI, 5, 1), а четыре года спустя в 12 км к западу

от Акр, на возвышенности Монте Казале, сиракузянами была заложе­

на еще одна крепость Касмены (ibid, §2). Наконец, в 600 г. на южном

побережье Сицилии, в устье реки Гиппариса, сиракузянами был осно­

ван город Камарина (ibid. §3; ср.: Schol. ad Pind. 01. V, 16), —самая

крупная из сиракузских колоний, которая, в отличие от своих сестер,

оставшихся на положении контролируемых сиракузянами крепостей,

сразу же обрела статус самостоятельного, хотя поначалу и тесно свя­

занного с метрополией, полиса.

С основанием всех этих дочерних колоний обозначились главные

контуры территории, поставленной сиракузянами под свою власть или

контроль. Практически это был весь юго-восточный угол Сицилии

площадью около 1500 кв. миль, благодаря чему Сиракузы стали боль­

шим полисным государством, уступавшим по своим размерам среди

первых греческих полисов лишь Спарте.33 В этой обширной области

сами Сиракузы и основанные ими города и крепости возвышались

оплотами греческого господства над морем небольших сикульских по­

селений, население которых было подчинено, прикреплено к земле и

низведено на положение рабов, обязанных обрабатывать наделы заво­

евателей.

Экспансия в сикульские земли естественно должна была принести

более всего выгоды тем, кто ее направлял, т. е. правящему сословию

гаморов. И хотя вывод новых колоний содействовал рассасыванию из­

быточного сиракузского населения и удовлетворению в какой-то сте­

пени аграрных претензий эпойков, богатство и могущество гаморов

возросли в еще большей степени, так что следствием должны были

стать лишь усугубление противоположности и обострение отношений

между землевладельческой аристократией и остальным народом. С до­

стижением сиракузянами к началу VI в. конечных рубежей, — а ими

были области других греческих городов, Леонтин на севере и Гелы на

юго-западе, — и исчерпанием, таким образом, доступного их захватам

земельного фонда, дело неизбежно должно было дойти до широкого

социального конфликта. Однако еще раньше обнаружились трещины

в самом правящем лагере — эти первые ласточки начинающейся в го­

сударстве смуты.

В 649 г. до н .э , как уже отмечалось, какое-то —и, возможно, даже

весьма значительное — количество сиракузян приняло участие в осно­

 

32 О времени вывода, местоположении и статусе сиракузских колоний ср.: Соко­

лов Ф. Ф. Критические исследования. С. 189-191; Wickert L. Syrakusai. Sp. 1482

f.; Dunbabin T J. The Western Greeks. P 95 ff.

33 Dunbabin T. J. The Western Greeks. P. 107.

 

----------------------- Page 198-----------------------

 

вании халкидскою Занклою Гимеры (Thuc. VI, 5, 1). Это были, по сви­

детельству Фукидида, представители знатного рода Милетидов, кото­

рые, очевидно, вместе со своими клиентами и приверженцами долж­

ны были покинуть родину, будучи побеждены в гражданской смуте

своими противниками (φυγάδες σχάσει νικη'θέντες). Что ушедших в из­

гнание действительно было довольно много, доказывается указанием

Фукидида на особенность основанного при их участии города: хотя

установления в нем были приняты халкидские, язык сложился сме­

шанным между халкидским (т. е. ионийским) и дорийским.

Тем не менее определение выселившихся исключительно по одно­

му знатному роду должно служить подтверждением высказанной вы­

ше мысли, что конфликт в Сиракузах вспыхнул в среде самой знати;

участие других слоев должно было быть пока еще чисто пассивным.

Есть соблазн поставить эту первую смуту в Сиракузах в связь с по­

литическими пертурбациями в метрополии сиракузян, в Коринфе, где

незадолго до того также вспыхнула смута, завершившаяся падением

Бакхиадов, изгнанием их из города и утверждением Кипселидов. Эхо

этой революции должно было докатиться и до коринфских колоний,

и если у власти в них стояли родственные Бакхиадам кланы, то, воз­

можно, им пришлось испытать неприятности.

Однако, кем бы ни были побежденные и изгнанные Милетиды, об­

щий аристократический характер сиракузской конституции остался

без изменений. Справились гаморы и с другим потрясением, которое

случилось, по-видимому, уже на рубеже VII-VI вв. до н. э. Диодор рас­

сказывает, как некий Агафокл, человек, очевидно, знатный и богатый,

будучи избран попечителем строительства храма Афины, воспользо­

вался своим назначением и употребил камень, предназначенный для

сооружения святилища, на возведение себе, — возможно, там же, на

Ортигии, где строился храм, — роскошного дома. Разгневанное свято­

татством божество поразило молнией и спалило дом вместе с нечестив­

цем, что не помешало гаморам, со своей стороны, учинить посмертное

разбирательство дела Агафокла и вынести суровый вердикт. Невзи­

рая на протесты наследников, которые указывали, что Агафокл рас­

платился за взятый камень из своего кармана, гаморы присудили его

имущество к конфискации, а участок из-под дома предали проклятию

и запретили кому бы то ни было вступать на него (Diod., fr. VIII, 9).

Таков рассказ Диодора, в достоверности которого нет оснований

сомневаться. Свидетельство это очень важно. Напрашивающаяся па­

раллель с акрагантскими тиранами Фаларисом и Фероном, которые

тоже начинали со строительных подрядов, а затем укреплялись на

акрополе и захватывали власть, — параллель, которая подкрепляется

 

34Ibid. Р. 56 f.

 

----------------------- Page 199-----------------------

 

непомерно суровой карой, постигшей Агафокла и его род, — говорит

о серьезной политической подоплеке этого дела. Возможно, Агафокл

метил в тираны, и гаморам пришлось принять чрезвычайные меры

для пресечения подобных поползновений. Приблизительная дата со­

бытия, во всяком случае его terminus ante quem, определяется указа­

нием на строительство храма Афины из камня. Очевидно, речь идет

об одном из древнейших сооружений на священном участке Афины, на

смену которому пришел в начале VI в. до н. э. деревянный храм с ке­

рамическими покрытиями, который просуществовал уже до времени

Дейноменидов (начало V в. до н.э.).35

Менее определенно обстоит дело с датировкою еще одного события,

тоже из числа внутрисословных распрей, но имевшего более серьезные

последствия, — события, о котором рассказывают Аристотель (Pol, V,

3, 1, р. 1303 b 17-26) и Плутарх (Praec. ger. reip, 32, p. 825 с). Два

молодых человека поссорились на любовной почве: один переманил к

себе любимого мальчика другого, а тот, в отместку, соблазнил жену

обидчика. Оба принадлежали к высшему правящему кругу и своею

распрею вызвали раскол в среде активно пользующихся граждански­

 

ми правами (этих деталей мы уже касались выше). В результате в

государстве произошел переворот (μετέβαλε γάρ ή πολιτεία, как сказано

у Аристотеля), и политическое устройство потеряло свой сугубо ари­

стократический характер (τήν άρίστην πολιτείαν άνέτρεψαν, по словам

Плутарха). Спрашивается, однако, сколь радикальным был этот пе­

реворот и к какому именно моменту в истории архаических Сиракуз

его следует приурочить (что дело происходило именно в архаический

период — сомневаться не приходится; на это указывают слова Аристо­

теля: έν τοις άρχαίοις χρόνοις).

Φ. Φ. Соколов считал, что эта история никак не отразилась на по­

ложении гаморов и что относить ее надо ко времени изгнания Милети­

дов или «диктаторства» Поллида, которые он, в свою очередь, скло­

нен был сближать друг с другом.36 По-видимому, эта точка зрения

неверна, ибо она игнорирует прямые указания источников на реаль­

ность свершившегося в связи с ссорою двух аристократов переворота.

В этом отношении более прав Ад. Гольм, когда он подчеркивает роко­

вой характер начавшейся распри и, признавая серьезность последовав­

ших перемен, ставит их в связь с экономическими успехами Сиракуз

в VI в. до н.э. и, в частности, с начавшимся, как считают, около 530 г.

чеканом сиракузской монеты.37 Гольм, однако, впадает в другую край­

 

35Для оценки и датировки дела Агафокла ср.: Dunbabin Т J. The Western Greeks.

P. 58; Stauffenberg A. Trinakria. S. 113.

36 Соколов Φ. Ф. Критические исследования. C. 203 сл.

37Cp.: Boehringer E. Die Münzen von Syrakus. Berlin; Leipzig, 1929. S. 6, 91; Dun­

babin T. J. The Western Greeks. P. 62.

 

----------------------- Page 200-----------------------

 

ность, думая, что власть гаморов уже тогда была свергнута.38 Этому

противоречит свидетельство Геродота о том, что гаморы были изгна­

ны в результате совместного выступления демоса и рабов-киллириев в

491 г. до н.э. (Her. VII, 155),39 — свидетельство, которое естественнее

связывать не с попытками гаморов вернуться к власти, как вынужден

предполагать Гольм, чтобы свести концы с концами, а с случившимся

именно тогда свержением их господства. Конечно, остается еще одна

возможность — соотнести эпизод, о котором рассказывают Аристотель

и Плутарх, с изложением Геродота и считать, что распря двух аристо­

кратов и развязала ту общую смуту, которая завершилась падением

власти гаморов и их изгнанием из города в 491 г.40 Однако этому про­

тиворечат два характерных умолчания: у Геродота —о роковой ссоре

молодых людей, а у Аристотеля — о выступлении демоса и киллириев,

а главное, как кажется, достаточно еще глубокая древность события,

упоминаемого Аристотелем и Плутархом, не позволяющая спускаться

ниже VI в.

Итак, мы склонны разделить мнение Гольма относительно времени

засвидетельствованного Аристотелем и Плутархом происшествия —

VI в. до н.э. точнее его третья четверть. Что же касается суще­

ства вызванных этим происшествием перемен, то его верно разъясни­

ли В.Хюттль и Т. Данбэбин (которые, впрочем, как и Соколов, самое

событие относят еще к VII в.):41 ослабленная внутренними распрями

правящая аристократия, чтобы предупредить возможное в этих усло­

виях выступление народа, пошла на компромисс — на включение со­

стоятельных, но не знатных сиракузян, очевидно из разряда эпойков,

в сословие гаморов с предоставлением всех прав и привилегий, что

для тех, кто доселе вынужден был ограничиваться занятиями город­

скими промыслами, могло означать допуск к земле. Расширенное та­

ким образом сословие гаморов теряло свой исключительный характер

и трансформировалось в более широкий слой имущественной знати;

соответственно древний аристократический строй в Сиракузах пре­

образовывался в то, что в классическое время обычно именовалось

олигархией.

 

38 Holm Ad. Geschichte Siziliens. I. S. 148.

39Для датировки события, которое обычно ставят в связь с поражением, поне­

сенном сиракузянами от гелойского тирана Гиппократа при реке Гелор в 492 г. до

н.э., см.: Dunbabin Т. J. The Western Greeks. P .400 f., 414 f.; см. также ниже.

40Так именно считают: Ж ебелев С. А. в примечаниях к своему переводу Аристо­

теля (Аристотель. Политика. М. 1911. С. 216, прим. 1 — к V, 3, 1); Доват ур А. И.

«Политика» и «Политии» Аристотеля. М.; Л ., 1965. С. 286; How W. W., Wells J.

A Commentary on Herodotus. Vol. II. Oxford. (1912) 1957. P. 194 f. (ad VII, 155, 2);

Wickert L. Syrakusai. Sp. 1483 f.

41 Ср.: Hüttl W Verfassungsgeschichte von Syrakus. S .48-52; Dunbabin T .J. The

Western Greeks. P. 57-58.

 

----------------------- Page 201-----------------------

 

Что эта перемена должна была содействовать оздоровлению соци­

альной обстановки и оживлению экономической жизни в Сиракузах, —

это не требует особых разъяснений. Но столь же очевидно и то, что

широкие слои демоса остались неудовлетворенными этой «революци­

ей сверху» и стремились к радикальному перевороту. Он и случился в

начале V в. до н. э.

В ту пору Сиракузы вынуждены были вести войну с гелойским

тираном Гиппократом. В 492 г. Гиппократ наголову разгромил сира­

кузян в битве при реке Гелоре, после чего подступил к самим Сираку­

зам. Города гелойский тиран, правда, не взял, но за мир сиракузянам

пришлось дорого заплатить: они должны были уступить Гиппокра­

ту область Камарины (Her. VII, 154; ср.: Pind. Nem. IX, 39 sqq. cum

schol.; Diod, fr.X, 27; Thuc. VI, 5, 3).42

Авторитет и могущество правящей в Сиракузах группировки бы­

ли резко подорваны, и этим не преминула воспользоваться сиракуз­

ская демократия. Напрасно гаморы пытались противопоставить демо­

су киллириев, даровав им свободу (Diod, fr.X, 25, 3 в истолковании

Э. Эндрьюса—Т. Данбэбина).43 Те предпочли получить гражданские

права из рук демоса и вместе с ним выступили единым фронтом про­

тив гаморов. В 491 г. олигархия в Сиракузах была свергнута, причем

киллирии действительно получили гражданские права, а гаморы были

изгнаны (Her, VII, 155; Dion. Hal. Ant. Rom, VI, 62; Zenob. Prov, IV,

54; Hesych, Phot. Suid, s.v. καλλικύριοι и κιλλικύριοι, со ссылками —у

Фотия и Свиды —на Тимея и Аристотеля, причем у Фотия вырази­

тельно сказано о вхождении киллириев в состав гражданства: κιλλικ­

ύριοι — οί άντ'ι των γεωμόρων μέρος καταλαβόντες του πολιτεύματος).44

Изгнанные из Сиракуз гаморы удалились в Касмены и оставались

там в течение ряда лет, ожидая перемены обстоятельств. При этом

они могли рассчитывать на непрочность союза между демократами-

греками и вчерашними рабами, варварами-киллириями. И если тако­

вы были их расчеты, то они в какой-то степени оправдались. Когда в

485 г. преемник Гиппократа Гелон возобновил — возможно, по призыву

гаморов — наступление на Сиракузы, там, по свидетельству Аристоте­

ля, уже царили беспорядок и анархия (Aristot. Pol, V, 2, б, р. 1302

b 25—33). В этих условиях подступивший к городу Гелон без труда

 

42Ср.: L e n s c h a u T h . Hippokrates (7) / / RE. Bd VIII. Hbbd 16. 1913. Sp. 1778; D u n ­

ba b in T . J. The Western Greeks. P. 399 ff.; S ta u ffe n b e r g A . Trinakria. S. 171 ff.; B e r v e H .

Die Tyrannis bei den Griechen. Bd I—II. München, 1967 (I. S. 138; II. S. 598).

43 D u n b a b in T . J . The Western Greeks. P. 414, со ссылкою в прим. 3 на мнение

Э. Эндрьюса, который отнес указанный пассаж из Диодора к истории Сиракуз.

44Для оценки достигнутого киллириями, равно как и характера и масштабов

демократического движения в Сиракузах в целом, ср.: D u n b a b in Т J. The Western

Greeks. P .414-415; S ta u ffe n b e r g A . Trinakria, S. 177-179 вместе с примечаниями.

 

----------------------- Page 202-----------------------

 

заставил сиракузский демос капитулировать (Her, VII, 155)43

Вступление гелойского тирана в Сиракузы сопровождалось рядом важ­

ных акций, возможно, бывших следствием широкого социаль­

но-политического соглашения.46 Первым делом были возвращены из из­

гнания гаморы (Her, VII, 155). По-видимому, они получили обратно свои

земли, но к прежнему исключительному положению возврата не было: ни

господства над киллириями, ни политической власти у них больше не было.

Киллирии, надо думать, сохранили свободу и права гражданства. Судя по

тому, что мы более не встречаемся с ними в сиракузской истории, они,

должно быть, постепенно растворились в общей массе демоса.47 Отныне

владельцы крупных имений должны были использовать труд обычных, по­

купных рабов или прибегать к помощи наемных рабочих-батраков.

Самый слой крупных землевладельцев, среди которых меньше теперь

было старых аристократов и больше выходцев из простого народа, утратил

свой исключительный аристократический характер, а вместе с тем, как ка­

жется, и свое древнее название. В дальнейшем, в соответствии с их состоя­

нием и службою в войске, за ними закрепилось название, которым в клас­

сическое время обычно именовали высший имущественный слой — всад­

ники (οι ιππεΐζ). Что же касается демоса, то он, должно быть, сохранил за­

воеванные в свое время права, но власти более не имел. Политическую

власть сосредоточил в своих руках Гелон, который обосновался в Сиракузах

и сделал их столицей своей обширной Сицилийской державы.

В заключение подчеркнем главные особенности социально-полити­

ческого развития Сиракуз в архаический период. Прежде всего надо отме­

тить длительность господства сложившегося из слоя первопосе-

 

45Ср.: Niese В. Gelon (3) // RE. Bd VII. Hbbd. 13. 1912. Sp. 1007; Dunbabin T. J.The Western

Greeks. P.415; Stauffenberg A. Trinakria. S. 189; Berve Die Tyrannis bei den Griechen I. S. 141; II

S. 599

46 Niese В. I.e.

470 судьбе киллириев ср.: Dunbabin T.J. The Western Greeks. P.415; Stauffen berg A. Trinakria. S.

189, 337 (прим. 6 к гл. 12), 338 (прим. 3 к гл. 13). - Более сдержанно судит Г. Берве, который

полагает, что Гелон сохранил киллириям личную свободу, но исключил их из гражданского

коллектива (Berve И. Die Tyrannis bei den Griechen. I. S. 142; II. S. 600). - Некоторые исследова­

тели не верят и в возможность сохранения киллириями своей свободы при Гелоне и относят их

окончательную эмансипацию к гораздо более позднему периоду — ко времени Дионисия

Старшего (см.: Scheele М. Strategos autokrator. StaatsrechtlichftSttidieii zur griechischen Geschichte

des 5. und 4 Jh . Leipzig, 1932. S. 28, Anm. 1; Wentker H. Sizilien und Athen. Heidelberg, 1956. S.

32), однако этот скепсис представляется нам совершенно неоправданным. Ср.: Фролов Э.Д. Си­

цилийская держава Дионисия. Л., 1979. С. 95, прим. 21, где, впрочем, неудачно сказано что «о

киллириях в античной традиции со времени их выступления вместе с сиракузским демосом

против гаморов в самом начале V в. до н.э. (Her., VII, 155, 1) более не упоминается»: точнее

следовало сказать, что о них нет упоминаний применительно к более позднему времени.

 

----------------------- Page 203-----------------------

 

ленцев аристократического сословия гаморов, что должно указывать

на силу и прочность позиций этого класса в государстве. С другой

стороны, бросается в глаза особенная роль и судьба туземных зем­

ледельческих рабов-киллириев. В конце концов, примкнув к оппози­

ционно настроенному по отношению к гаморам сиракузскому демосу,

они добились свободы и даже гражданских прав. Более того, именно

выступление киллириев придало радикальный характер гражданской

смуте в Сиракузах и привело к ниспровержению более чем двухсотлет­

него господства гаморов. По этому обстоятельству мы можем судить о

массе и силе восставшего класса рабов, которые, впрочем, могли быть

сильны не только своею массою, но и тем, что могли опираться на со­

чувствие и поддержку родственных им по крови свободных сикулов.

Напротив, обращает на себя внимание слабость сиракузского демоса,

и поздно выступившего, и обязанного победою не столько самому се­

бе, сколько чуждым полису рабам-варварам, и, наконец, неспособного

удержать достигнутое: ведь первая сиракузская демократия просуще­

ствовала от силы 5-6 лет, не более!

Очевидно, объяснение всем этим особенностям надо искать в свое­

образии социально-экономического быта архаических Сиракуз, где

земледелие действительно и надолго стало основой основ всей жизни и

где роль и значение связанных с этой главнейшей отраслью экономики

слоев населения были гораздо выше, чем роль и значение городского

демоса. Конечно, по мере роста города сила городских классов долж­

на была возрастать, и, как мы видели, во 2-й половине VI в. до н.э.

гаморы и в самом деле должны были пойти на уступки состоятель­

ной верхушке демоса. Однако, трудно сказать, как развивались бы

события без вмешательства киллириев; не случись этого, сиракузское

общество, возможно, долго еще страдало бы от внутренней напряжен­

ности и неурядиц, — точно так, как это было в Гераклее Понтийской,

где лишь к середине IV в. до н. э. был положен конец гражданским

смутам, да и то лишь вследствие установления тирании.48 В Сираку­

зах свершившаяся при активном участии киллириев народная револю­

ция положила конец господству гаморов, но непрочность — возможно,

именно из-за его гетерогенности — народного блока и обусловленная

этим, а также внешними осложнениями общая неустойчивость полити­

ческого положения привели к скорому падению демократии, которую

здесь сменила тирания. Эта последняя в Сиракузах пришла именно на

смену демократии, а не аристократии, как бывало обычно, и потому

с самого начала должна была ориентироваться на сотрудничество с

землевладельческим классом.

Таким образом, к началу V в. Сиракузы являли собою причудли-

 

48См. ниже, гл. 8.

 

----------------------- Page 204-----------------------

 

вую картину сложного и своеобразного сплетения различных момен­

тов: укоренившиеся традиции землевладельческо-аристократического

строя; неразвитость и слабость городской демократии; несмотря на

это, благодаря поддержке порабощенного туземного населения, успех

народной революции; неустойчивость нового демократического режи­

ма и в этих условиях запоздалое, навязанное скорее извне, явление ти­

рании, перед которой стояла трудная задача удержаться в чужом горо­

де, притом еще, что необходимо было блокироваться с землевладельче­

ской аристократией ввиду сомнительной лояльности народной массы.

Однако истекали последние годы архаического периода, когда греки по

существу были предоставлены самим себе. На сицилийском горизонте

сгущались тучи — надвигалась опасность карфагенского вторжения, и

Гелон блестяще воспользовался этим для утверждения своей власти и

своей династии в Сиракузах.

 

----------------------- Page 205-----------------------

 

Глава 8.

 

СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ

ГЕРАКЛЕИ ПОНТИЙСКОЙ

 

Еще один наряду с Сиракузами великолепный пример становления

полиса в зоне греческой колонизации демонстрирует Гераклея Пон­

тийская — город, основанный колонистами из Мегар на южном побе­

режье Черного моря примерно в середине VI в. до н.э. И здесь, как

и в случае с Сиракузами, мы можем опереться на богатую истори­

ческую традицию, восходящую к глубокой древности. В самом деле,

судьбы этого греческого города оказались отражены не только в об­

щей исторической (Эфор, Феопомп, Диодор, Юстин) и политической

литературе древних (Эней Тактик, Исократ, Платон, Аристотель), но

и в содержательной местной, специально гераклейской историографии

в лице историков Проматида, Нимфида, Домития Каллистрата, Мем­

нона, от чьих трудов до нашего времени сохранились более или менее

значительные фрагменты.1 К этим остаткам некогда обширной антич­

ной литературной традиции добавляются материалы, доставляемые

археологией: керамическая тара и данные керамической эпиграфики

(амфорные и черепичные клейма), памятники лапидарной эпиграфи­

ки (в основном, впрочем, происходящие от позднеантичного, римского

времени), наконец, монеты.2

Все вместе составляет сравнительно богатый источниковый фонд,

 

1 Эти остатки собственно гераклейской традиции собраны в изданиях: Memnonis

Historiarum Heracleae Ponti excerpta servata a Photio / Edidit J. C. Orelli. Leipzig,

1816 (вместе с другими литературными свидетельствами, имеющими отношение

к истории Гераклеи Понтийской); M ü lle r C . FHG. Vol. III. Paris, 1849; J a c o b y F.

FgrHist. Tl. III B-b. Leiden, 1950-1955 (№430-435 с комментарием). Русский пере­

вод важнейшего из этих источников — извлечения из труда Мемнона, сделанно­

го патриархом Фотием: Мемнон. О Гераклее / Введение, перевод и комментарий

В. П. Д загуровой/ / ВДИ. 1951. J№ 1. С. 281-316.

2 О материалах керамической эпиграфики см.: Г р а к о в Б . Н . Энглифические

клейма на горлах некоторых эллинистических остродонных амфор / / Труды ГИМ.

Вып. 1. 1926. С. 165-206; З е е с т И . Б . О типах гераклейских а м ф о р // КСИИМК.

Вып. 22. 1948. С. 48-52; Б р а ш и п с к и й И . Б . Керамические клейма Гераклеи Пон­

тийской / / НЭ. Т V 1965. С. 10-30; Пругло В. И. К хронологии энглифических

клейм Гераклеи П онтийской// СА. 1971. №3. С. 76-90; В а с и л е н к о Б . А . О харак­

тере клеймения гераклейских амфор в первой половине IV в. до н .э ./ / НЭ. T. XI.

1974. С. 3-28. К этому надо добавить более общий труд: Б р а ш и п с к и й И . Б . Мето­

ды исследования античной торговли (на примере Северного Причерноморья). Л.

1984. — Издание надписей: Robert L. Etudes anatoliennes. Paris, 1937. P 245-259. —

Монеты: W a d d in g to n W . H ., B a b e lo n E . R e in a c h T h . Recueil general des monnaies

grecques d ’Asie Mineure. T I. Fase. 2. Paris, 1908. P. 343-383; H e a d В . V. Historia Nu­

morum. 2nd ed. Oxford, 1911. P. 514-516.

 

----------------------- Page 206-----------------------

 

которым не преминула воспользоваться наука нового времени. Исто­

рия Гераклеи Понтийской, в особенности наиболее блестящий ее пери­

од, представленный тиранией Клеарха и его преемников (364-281 гг. до

н. э.), нашла отражение и в общих трудах по истории Древней Греции

(у Б. Низе, Эд. Мейера, К.-Ю.Белоха) и древнегреческой тирании (у

Г.-Г. Пласса, Г. Берве, К. Моссе), и в специальных работах — статьях и

монографиях, количество которых уже достаточно внушительно.3

Располагая такими материалами — древними источниками и новей­

шими пособиями, — мы можем попытаться выявить тенденции соци­

ально-политического развития Гераклеи в первые два века ее суще­

ствования (до установления тирании Клеарха, что составляет отчет­

ливую грань, отделяющую первоначальный, классический период от

позднеклассического и эллинистического), а вместе с тем определить

и линии становления гераклейского полиса.

На южном побережье Понта Гераклея была единственной колони­

ей, выведенной дорийцами. По преданию, она была основана пересе­

ленцами из Мегар при некотором участии беотийцев около 560 г. до

н.э. (о Гераклее как колонии мегарян говорят Ксенофонт, Диодор и

Арриан: Xen. Anab. VI, 2, 1; Diod. XIV, 31, 3; Arrian. Peripl., 18; о

совместном предприятии мегарян и беотийцев — Ephor, ар. Schol. ad

Apoll. Rhod. II, 845 = FgrHist 70 F 44; Ps.-Scymn., 972-975; Paus., V,

26, 7; об одних беотийцах —Justin., XVI, 3, 4-7; ср. также: Steph. Byz.

s. v. Πάνελος; Suidas, s. v. Ήρακλείδης Ευφρονος; дата указана у Псев­

до-Скимна: 975 —κοτθ' ους χρόνους έκράτησε Κύρος Μηδίας). Участие

беотийцев было, по-видимому, весьма незначительным; характерные

дорийские установления (в частности, подразделение граждан на 3

дорийские филы, Aen. Tact., 11, 10 а) и диалект свидетельствуют, что

Гераклея с самого начала была городом дорийским по преимуществу

(ср. у Арриана, 1. с. — Ήράκλειαν πόλιν Έλληνίδα Δωρικήν).4

 

3 Из работ, специально посвященных истории Гераклеи Понтийской, отметим

как важнейшие: Нейхардтп A .A . Рабство в греческих городах южного побережья

П онта/ / Каллистов Д. П. Нейхардт А. А., Ш ифман И. Ш., Ш ишова И. А. Рабство

на периферии античного мира. Л. 1968. С. 135-148; Сапрыкин С. Ю. Гераклея

Понтийская и Херсонес Таврический. М., 1986; Apel H. Die Tyrannis von Herak­

lea. Halle, 1910; Rüge W 1) Herakleia (1 9 )// RE. Bd VIII. Hbbd. 15. 1913. Sp. 433-

434; 2) M ariandynoi/ / RE. Bd XIV Hbbd. 28. 1930. Sp. 1747-1749; Herakleia Pontike:

Forschungen zur Geschichte und Topographie / Hrsg. von F. K. Dörner (Denkschriften

der Österreichischen Akademie der Wissenschaften. Bd 106). Wien, 1972; Burstein S. M.

Outpost of Hellenism. The Emergence of Heraclea on the Black Sea (University of

California Publications: Classical Studies. Vol. 14). Berkeley; Los Angeles; London,

1976.

4Стоящее особняком свидетельство Страбона о том, что Гераклея была коло­

нией милетян (Strab. XII, 3, 4, р. 542), — явное недоразумение. Не вникал глу­

боко в историю Гераклеи, Страбон скорее всего заключает по аналогии с дру­

гими понтийскими городами, многие из которых действительно были основаны

 

----------------------- Page 207-----------------------

 

Новое поселение было основано в месте, одинаково удобном для

занятия и мореходством и земледелием. В этом пункте тянущаяся от

устья Понта ровная линия побережья неожиданно делает поворот на

север и образует большую открытую на запад бухту, единственную на

этом участке между Боспором и Синопой. Море здесь было богато ры­

бой, а прилегающая местность, сплошь состоящая из плодородных ло­

щин, протянувшихся между невысокими лесистыми горами, создава­

ла благоприятные условия для занятия земледелием и скотоводством

(для суждения о местности и ее ресурсах ср.: Xen. Anab. VI, 2, 1 слл.;

Ps.-Scylax, 91; Strab., XII, 3, 6-7, p. 542-543; Arrian, 1. с.; Pomp. Mela,

I, 103; Plin. N.h. VI, 1, 4; IX, 57, 176 сл.; XV, 30, 131; XXI, 13, 74 слл.;

Aelian. De nat. an., XV, 5).5

По-видимому, вновь основанное поселение с самого начала носило

смешанный торгово-земледельческий характер. Выбор места безуслов­

но указывает на заинтересованность колонистов в море, на их стрем­

ление сохранить и развивать контакты с внешним миром. С другой

стороны, энергичное наступление, которое гераклеоты сразу же пове­

ли на местное население мариандинов, захват земель этих «варваров»

и порабощение их самих свидетельствуют о большой заинтересованно­

сти в земле. Надо думать, что наряду с торговыми людьми в новую ко­

лонию выселились главным образом те, кто мечтал обзавестись новым

участком земли. Среди этой массы могли быть самые различные лю­

ди, отпрыски знатных семей так же, как и простые крестьяне. Одних

могла погнать за море грубая, неприкрытая нужда, других — действи­

тельное или кажущееся умаление их достоинства. Одно несомненно:

масса этих переселенцев была внушительной, а их энергия достаточно

целенаправленной, если в короткий срок они сумели утвердиться сре­

ди воинственных туземных племен и расширили свои владения далеко

по побережью и в глубь материка.6

 

Милетом. Ср: B e lo c h K . J . Griechische Geschichte. 2.Aufl. Bd I. Abt. 1. Strassburg,

1912. S. 259; R ü g e W . Herakleia. Sp. 433; H a n e ll K . Megarische Studien. Lund, 1934.

S. 128 f. D a n o f f C h r. M . Pontos E uxein o s// RE. Supplementbd. IX. 1962. Sp. 1065;

B u r s te in S . M . O utpost of Hellenism. P 13 ff. — Новая попытка С. Ю. Сапрыкина до­

казать, что на месте Гераклеи первоначально существовало милетское п о с е л е н и е ,

которое затем уступило место мегарско-беотийскому (Сапрыкин С. Ю. Гераклея

Понтийская и Херсонес Таврический. С. 18-23), не может быть признана удачной.

Произвольным, в частности, выглядит истолкование С. Ю. Сапрыкиным текста

Псевдо-Скимна (стихи 917-919), где слова «получила ионийское заселение (ελαβ'

Ιωνικήν κτίσιν)» должны относиться к Амису, но никак не к Гераклее. Ср.: М а к с и ­

м о в а М . И . Античные города Юго-восточного Причерноморья. М.; Л. 1956. С. 55.

5Ср. также: A p e l H . Die Tyrannis von Heraklea. S. 16 f.; R o b e r t L. Etudes anatoli­

ennes. P. 245-259; B u r s te in S. M . O utpost of Hellenism. P 4-6.

6Преобладание земледельческих интересов при основании Гераклеи подчерки­

вает—в связи с суждением о гераклейской колонии Каллатиде — Т В. Блаватская

(см.: Блаватская Т. В. Западнопонтийские города в VII—I . до н. э. М., 1952, с. 36);

 

----------------------- Page 208-----------------------

 

Вообще Гераклея рано обрела черты большого периферийного го­

сударства. Первоначально колонистам пришлось выдержать упорную

борьбу за землю с местным фрако-вифинским племенем мариандинов.

Борьба эта была для гераклеотов успешна; они отвоевали большую

полосу земли, а населявших ее варваров частью истребили или оттес­

нили в глубь материка, частью же поработили. Не следует забывать,

что переселенцы в подавляющей массе были дорийцы. В новую страну

они перенесли обычный для дорийских завоевателей способ распоря­

жаться завоеванным, тем более что сама ситуация была сходна с той,

которая имела место при более раннем расселении дорийцев в Балкан­

ской Греции.

Если характер взаимоотношений гераклеотов с ближайшими пле­

менами мариандинов представляется более или менее ясным, то труд­

нее судить об отношениях нового города с более далекими, но более

мощными соседями Лидией и Персией. Правда, Геродот определенно

утверждает, что Крез успел покорить все народы, проживавшие за­

паднее Галиса, за вычетом одних лишь ликийцев и киликийцев; среди

покоренных были и мариандины (Her., I, 28). Позднее, после разгрома

Лидии и установления персидского господства в западной части Ма­

лой Азии, мариандины входили в состав третьего из двадцати учре­

жденных Дарием I административно-податных округов (ibid., III, 90)

и даже принимали участие в походе Ксеркса в Грецию (ibid., VII, 72).

Неясно, однако, в какой степени все эти указания могут быть от­

несены к Гераклее. Под мариандинами, конечно, каждый раз могут

разуметься все жители мариандинской области, включая и новых гре­

ческих поселенцев. Однако при удаленности Гераклеи и слабой заинте­

ресованности восточных держав в освоении побережья Понта прямое

подчинение гераклеотов лидийцам или даже персам представляется

маловероятным. Вообще контакты с лидийцами по необходимости мог­

ли быть лишь очень кратковременными. В расчет, стало быть, могут

идти только персы, однако если им и удалось на какое-то время под­

чинить себе Гераклею, то подчинение это было чисто номинальным:

никаких реальных следов его обнаружить невозможно.7

Между тем город рос, и кажется, что увеличение населения, оче­

видно главным образом за счет притока новых колонистов, соверша­

 

ср. также: Сапрыкин С. Ю. Гераклея Понтийская и Херсонес Таврический, с. 18.

7Ср. осторожную трактовку этого вопроса у К. Ю. Белоха: Beloch К. J. GG2

III. 1. 1922. S. 136. Ср. также: Максимова М. И. Античные города Юго-восточного

Причерноморья. С. 96 сл., где высказываются, тоже впрочем весьма осторожно, до­

гадки о формах подчинения южнопонтийских городов Ахеменидам. — С. Бёрстейн

пытается представить более обстоятельную картину отношений Гераклеи Понтий­

ской с Персидской державой, что, однако, при отсутствии прямых свидетельств

источников оборачивается эскалацией предположений (см.: Burstein S. М. Outpost

of Hellenism. P. 26—28).

 

----------------------- Page 209-----------------------

 

лось гораздо быстрее, чем освоение новых территорий и развитие го­

родских промыслов. Еще в том же VI столетии гераклеоты должны

были приступить к выведению собственных колоний, и, очевидно, это

было обусловлено не только потребностями развивающейся торговли,

но и невозможностью обеспечить всех новых колонистов землею или

предоставить им какое-либо другое занятие в городе. Около 520 г.

большая группа гераклеотов покинула свой город и выселилась на за­

падное побережье Черного моря, где основала город Каллатиду. Впро­

чем, непосредственным толчком к основанию Каллатиды могли послу­

жить в Гераклее резкое обострение социальной борьбы и ниспроверже­

ние первоначально установившейся демократии (см. ниже). Возможно,

что потерпевшие поражение демократы и стали инициаторами выво­

да новой колонии (об основании Каллатиды см.: Ps.-Scymn. 761-764,

с указанием даты: ήνίκα την Μακεδόνων αρχήν Αμύντας παρέλαβεν; ср.:

Strab., VII, 6, 1, p. 319, и XII, 3, 6, p. 542; Memnon, 21; один лишь Пом­

поний Мела утверждает, что Каллатида была основана милетцами: II,

22 — a Milesiis deducta Callatis, что, однако, не заслуживает никакого

доверия).8

Как бы то ни было, период первоначального устроения был прой­

ден гераклеотами достаточно быстро. Энергичная эксплуатация моря,

быстрое освоение обширной сельскохозяйственной территории, способ­

ной поставлять в изобилии и продукты питания и различное сырье,

развитие на этой основе городских промыслов и торговли скоро сде­

лали Гераклею одним из самых богатых и процветающих городов При­

черноморья (ср. свидетельство Юстина о быстрых успехах колонистов:

XVI, 3, 7 —brevi tempore magnas opes paravere).

В V в. Гераклея должна была уже играть видную роль в экономиче­

ской и политической жизни Причерноморья. К сожалению, античная

традиция, более всего интересовавшаяся временем тирании, как раз

об этом периоде гераклейской истории сообщает очень скудные све­

дения. Судя по одному замечанию Юстина (см. ниже), гераклеотам

удалось установить хорошие отношения с Персией. Это было необ­

ходимым условием дальнейшего безопасного существования колонии,

однако осуществление этого условия не могло остаться без послед­

ствий для внутренней жизни самой Гераклеи. Контакты с Персией,

которая всегда ориентировалась на аристократические слои, должны

были укрепить позиции этих последних и в Гераклее. Когда усилилось

афинское проникновение в Причерноморье, противодействие Афинам

со стороны Гераклеи определялось не только дружбою гераклеотов с

 

8Ср.: Блаватская Т В. Западнопонтийские города. С. 30—32 и 51; Beloch K .J .

GG2 I. 1. S. 260; 2, S. 234; Vulic. K a lla tis// RE. Bd X. Hbbd. 20. 1919. Sp. 1611;

Hanell K. Megarische Studien. S. 130; Burstein S. M. O utpost of Hellenism. P 25-26.

 

----------------------- Page 210-----------------------

 

персами (см. у Юстина: XVI, 3, 9 —ob amicitiam regum Persicorum) и

интересами их собственной торговли, но и позицией влиятельной ге­

раклейской знати, которая, естественно, не питала никаких симпатий

к афинской демократии.

Опираясь на поддержку персов, Гераклея могла долго противить­

ся вступлению в Афинский морской союз и смирилась, по-видимому,

лишь после того, как по инициативе Перикла афинянами были пред­

приняты энергичные шаги к утверждению своего влияния в Понте. В

начале 30-х годов V в. до н. э. сам Перикл с большим флотом побы­

вал в Понте (Plut. Per., 20, 1-2),9 за этим последовал вывод афинских

клерухий в Синопу и Амис (Plut., 1. с.* Theopomp. ар. Strab. XII, 3,

14, р. 547 FgrHist 115 F 389),10 и, очевидно, тогда же состоялось

присоединение к Афинской архе и Гераклеи. К середине 20-х годов

Гераклея, во всяком случае, уже входила в состав Афинского союза:

в одном из фрагментов (№38) афинской надписи, содержащей декрет

об обложении союзников от 425/4 г., с большой долей вероятности вос­

станавливается имя гераклеотов — [έρ]ακλει0τα[ι] 11

Однако афинский контроль над Гераклеей был непрочным. В 424 г.

афиняне должны были отрядить часть кораблей, занимавшихся сбо­

ром подати с союзных городов, против Гераклеи ввиду ее отказа вно­

сить свою долю. Экспедиция, которой командовал небезызвестный Jla-

 

9Подробнее см.: Б р а ш и п с к и й И . Б . 1) Понтийская экспедиция П ер и к л а// ВДИ.

1958. №3. С. 110-121; 2) Афины и Северное Причерноморье в VI—II . до н.э. М.,

1963. С. 56-70; В и н о гр а д о в Ю . Г. Синопа и Ольвия в V в. до н.э. / / ВДИ. 1981. №2.

С. 65 слл.

10См. также: М а к с и м о в а М . И . Античные города Юго-восточного Причерномо­

рья. С. 97 слл.

11 M e r i t t В . D . W e s t А . В . The Athenian Assessment of 425 В. С. Ann Arbor, 1934.

P .26, 28, 29, 68, 87; M e r i t t B . D . , W a d e -G e r y H . T . M c G r e g o r M .F . The Athenian

Tribute Lists. Vol. I. Cambridge (Mass.), 1939. P. 116, 157, 489-490. — Реконструкция

Меритта и Уэста вызвала оживленный спор, который, однако, не затронул Герак­

леи: восстановление имени гераклеотов и соответственно вывод о вхождении Герак­

леи в Афинский союз признаются большинством исследователей бесспорными. Ср.:

Б л а в а т с к а я Т . В . 1) Западнопонтийские города. С. 67 слл.; 2) Ю жное и Западное

Причерноморье / / Древняя Греция / Под ред. В. В. Струве и Д. П. Каллистова. М.,

1956. С. 352; 3) Очерки политической истории Боспора в V-IV . до н.э. М. 1959.

С. 65 слл.; Б р а ш и н с к и й И . Б . 1) К вопросу о положении Нимфея во второй половине

V в. до н .э ./ / ВДИ. 1955. №2. С. 148-161; 2) Афины и Северное Причерноморье.

С. 70 слл.· М а к с и м о в а М . И . Античные города Юго-восточного Причерноморья.

С. 97; С а п р ы к и н С . Ю . Гераклея Понтийская и Херсонес Таврический. С. 46 слл.·

B u r s te in S .M . Outpost of Hellenism. P. 30 ff. — С. Бёрстейн, впрочем, пытается до­

казать, что экспедиция Перикла не повлекла за собой никаких перемен в статусе

Гераклеи Понтийской, и что вхождение этого города в Афинский союз, несмотря

на упоминание в афинском декрете 425/4 г., состоялось практически только по­

сле экспедиции Ламаха летом 424 г. в результате происшедшего тогда в Гераклее

демократического переворота. Однако неудачный исход акции Ламаха делает это

предположение маловероятным.

 

----------------------- Page 211-----------------------

 

мах, едва не окончилась для афинян катастрофой. Ламах высадился

недалеко от Гераклеи, в устье реки Калета, и принялся уже опусто­

шать поля гераклеотов, как вдруг разразилась буря и вздувшаяся от

дождей река унесла в море причаленные корабли. Лишившись фло­

та, Ламах попал в отчаянное положение. Однако гераклеоты не стали

злоупотреблять неожиданной удачей. Они вступили с Ламахом в пе­

реговоры и, очевидно добившись для себя важных уступок, содейство­

вали возвращению афинян по суше в Калхедон (Thuc., IV, 75; Diod.

XII, 72, 4, с опозданием, под годом архонта Аминия = 423/2 г.; Justin.

XVI, 3, 8-12).12

Возможно, впрочем, что умеренность гераклеотов была вынужден­

ной ввиду наличия у Ламаха все еще значительных сил и напряженной

обстановки в самой Гераклее, где появление афинян могло возбудить

активность дружественных им демократов. Однако если даже выступ­

ление этих демократов и состоялось, то ввиду несчастья, постигшего

Ламаха, оно не имело шансов на прочный успех. В таком случае кажет­

ся правомерным предположить, что именно тогда, в связи с новым по­

ражением демократии, состоялось очередное выселение значительной

части гераклеотов, на этот раз в Крым, где они основали новую коло­

нию Херсонес Таврический (об основании Херсонеса см.: Ps.-Scymn.,

822-827, с указанием на участие делосцев; ср.: Strab. VII, 4, 2, р. 308,

и XII, 3, 6, р. 542).13

По-видимому, после неудачи Ламаха афиняне не возобновляли по­

пыток подчинить Гераклею. Город, таким образом, остался свободным

 

12Д ля суждения о времени и цели экспедиции Ламаха ср.: К а з а к е в и ч Э . Л ., Р и ж­

с к и и М . И . Комментарий к переводу Ю сти н а// ВДИ. 1954. №3. С. 240, прим. 1;

G o m m e A . W . A Historical Commentary on Thucydides. Vol. III. Oxford, 1956. P. 536 f.;

B u r s te in S . M . Outpost of Hellenism. P. 33-34.

13 Что появление афинян должно было сопровождаться обострением социально-

политической борьбы в Гераклее, за которым последовало выведение колонии в

Херсонес Таврический, — это предположение А. И. Тюменева, развившего, таким

образом, гипотезу И. Г. Шнейдервирта. Последний еще в 80-х годах прошлого века

поставил в связь основание Херсонеса Таврического — по преданию, совместно ге­

раклеотами и делосцами — с изгнанием афинянами делосцев с их острова в 422/1 г.

до н.э. (ср.: S c h n e id e r w ir th J. H . Heraclea am Pontus. Heiligenstadt, 1882. S. 15; Т ю ­

м е н е в A . И . Херсонесские этюды ( I ) / / ВДИ. 1938. №2. C. 256 сл. ). Приурочение

Тюменевым основания Херсонеса к этому моменту гераклийской истории стало

установившимся мнением, хотя нет недостатка и в попытках дальнейшего уточне­

ния причин и обстоятельств этого события. Ср. далее: Б е л о в Г. Д . Херсонес Таври­

ческий. Л. 1948. С. 33 сл.· Г а й д у к е в и ч В . Ф. История античных городов Северного

П ричерном орья// Античные города Северного Причерноморья. Т I. М. Л., 1955.

С. 67 сл.; Б л а в а т с к а я Т В . Южное и Западное Причерноморье. С. 352 сл.; Д о м а н ­

с к и й Я . В . К предыстории Херсонеса Таврического / / Античный мир и археология.

Вып. 2 / Под ред. В. Г Боруховича. Саратов, 1974. С. 37-46; С а п р ы к и н С. Ю . Герак­

лея Понтийская и Херсонес Таврический. С. 52-69; D a n o ff C h r. М . Pontos Euxeinos.

Sp. 1106; B u r s te in S. M . Outpost of Hellenism. P. 34-35.

 

----------------------- Page 212-----------------------

 

и независимым. Более того, очень скоро, с крушением Афинской дер­

жавы и сокращением торговой и политической активности афинян в

Причерноморье, для Гераклеи открылись новые широкие возможно­

сти. Обладая великолепными гаванями (ср.: Strab., XII, 3, б, р. 542 —ή

μέν ουν Ηράκλεια πόλις εστίν εύλίμενος), располагая богатыми природ­

ными ресурсами и развитыми сельским хозяйством и ремеслом, Ге­

раклея стала крупнейшим экономическим центром Причерноморья. О

широком размахе гераклейской торговли свидетельствуют повсемест­

ные в Причерноморье находки гераклейской керамической тары (от

времени как раз начиная с рубежа V-IV вв. ).14 Торговля эта, в осо­

бенности активная с городами Западного и Северного Причерноморья,

где у гераклеотов были надежные опорные пункты в лице их колоний

Каллатиды и Херсонеса, приносила гераклейским предпринимателям

крупные барыши.

О богатствах Гераклеи могут дать представление не только осу­

ществлявшиеся ею добровольно поставки продовольствия возвращав­

шимся из похода наемникам Кира (Xen. Anab. VI, 2, 3, и 5, 1), но и те

требования, с которыми наемники сами обратились к гераклеотам: на

продолжение пути они потребовали от жителей города не то 3000, не

то 10000 кизикских статеров. Решительный отказ и энергичное проти­

водействие гераклеотов этому вымогательству, несомненно, говорят о

силе и неустрашимости дорийских колонистов (ibid., VI, 2, 4 слл.).

Вообще Гераклея была одним из самых сильных в военном отноше­

нии государств Причерноморья. Город был хорошо укреплен, в доках

хранилось много военных кораблей, а из граждан в случае нужды

можно было составить большое и боеспособное ополчение (для сужде­

ния о военной мощи Гераклеи, и в частности о гераклейском флоте,

ср.: Ps.-Aristot. Oec., II, 2, 8, p. 1347 b 3 слл.; Polyaen., VI, 9, 4; Mem­

non, 23). Опираясь на эти силы, Гераклейское государство проводило

активную внешнюю политику, обеспечивая свободу мореплавания для

своих купцов, практикуя каперство для устранения конкурентов, во

всех случаях зорко следя за тем, чтобы никто не умалял интересов

его собственных или связанных с ним деловыми отношениями других

городов.

В IV в. именно эти опасения за безопасность своей колонии Херсо­

неса и, более широко, за сохранность своих позиций, своего торгового и

политического влияния в Крыму и Прикубанье, которому стало угро­

жать растущее могущество Боспорского государства, вызвали вмеша­

 

14 Начало распространения гераклийских остродонных амфор с энглифическими

клеймами, отнесенное первоначально Б. Н. Граковым к последней четверти IV в.

было позднее им же существенно отодвинуто — до середины IV и далее до рубежа

V -IV . См.: Зеест И. Б. О типах гераклейских амфор. С. 48; Брашинский И. Б.

Керамические клейма Гераклеи Понтийской. С. 20.

 

----------------------- Page 213-----------------------

 

тельство Гераклеи в войну Боспора с Феодосией. Война эта, порож­

денная аннексионистскими устремлениями боспорских Спартокидов,

затянулась именно благодаря вмешательству Гераклеи, которая ста­

ла оказывать активную поддержку Феодосии. Гераклейский флот не

раз появлялся у берегов Крыма и заставлял боспорцев отступать от

стен Феодосии, а высаживавшиеся гераклеотами в различных пунктах

побережья десанты наносили серьезный урон боспорской экономике

(Ps.-Aristot. Oec., II, 2, 8, p. 1347 b 3-15; Polyaen. V, 23, и 44, 1; VI, 9,

3-4).15

Однако эта война оказалась тяжким испытанием не только для

Боспора, но и для Гераклеи. Не по силам античного города было вести

длительную заморскую войну (об экономических трудностях Гераклеи

во время войны с Боспором см.: Ps.-Aristot., I.e.). Тяготы военного

времени резко обострили социальную и политическую обстановку в

 

15Время этого конфликта может быть определено лишь в самой общей форме.

Война началась еще при Сатире I (433/2-389/8 гг.), который умер при осаде Феодо­

сии (Harpocrat., s. ν. Θευδοσίαν). Город был включен в состав Боспорского государ­

ства при следующем Спартокиде Левконе I (389/8-349/8 гг.), который официально

именуется архонтом Боспора и Феодосии (КБН, № 6-6 а, 8, 1037-1038, 1111). Ко вре­

мени речи Демосфена «Против Лептина», т. е. к 355/4 г., Феодосия во всяком случае

уже находилась под властью Спартокидов, ибо Демосфен упоминает об оборудо­

вании здесь Левконом I новой гавани (Dem., XX, 33 со схолиями). Возможно, что

Левкон добился успеха еще в 60-х годах IV в., когда в Гераклее вспыхнули новые

смуты (перед выступлением Клеарха) и она не смогла более оказывать помощи Фе­

одосии. Таким образом, время борьбы Боспора и Гераклеи из-за Феодосии может

быть определено приблизительно между 389 и 364 гг. Ср.: Л а т ы ш е в В . В . Краткий

очерк истории Боспорского царства / / Латышев В. В. ΠΟΝΤΙΚΑ. СПб., 1909. С. 74-

75 и 76-77; Ж е б е л е в С . А . Боспорские этюды (1 [1935]) / / Жебелев С. А. Северное

Причерноморье. М.; Л., 1953. С. 168-170; К а л л и с т о в Д . П . Очерки по истории Се­

верного Причерноморья античной эпохи. Л., 1949. С. 209 слл.; Г а й д у к е в и ч В .Ф .

Боспорское царство. М.; Л., 1949. С. 58-59; С а п р ы к и н С . Ю . Гераклея Понтийская

и Херсонес Таврический. С. 70 слл.; B e lo c h K . J . GG2 III. 1. S. 134; B u r s te in S . M .

Outpost of Hellenism. P. 42-45. — Весьма вероятно, что с присоединением Феодосии

к Боспору при Левконе I возможности конфликта между Гераклеей и Боспором

не были исчерпаны, и что столкновения между ними, а вместе с тем и вспышки

автономистского движения в Феодосии могли иметь место и в более позднее время.

Так, хитрость Мемнона, о которой упоминает Полиен (V, 44, 1), возможно, должна

быть связана с каким-то новым обострением в отношениях между Гераклеей и Бос­

пором уже после аннексии Феодосии. Однако едва ли есть основания, как это делал

в свое время М. И. Ростовцев, относить всю массу свидетельств о войне Гераклеи

с Боспором ко времени Левкона II, т. е. к середине пли второй половине III в. См.:

Р о с т о в ц е в М . И . Амага и Тиргатао / / ЗОО. T. XXXII. 1915. С. 68 слл. Ср. также:

Ш е л о в Д . Б . Феодосия, Гераклея и Спартокиды / / ВДИ. 1950. №3. С. 168-178, где

признается возможность столкновений между Гераклеей и Боспором еще в IV в.

но время большой войны между ними относится опять-таки к середине следующего

столетия. Справедливые возражения против такой тенденции были сделаны уже

В. Ф. Гайдукевичем. См. его книгу: Боспорское царство. С. 498 (прим. 53 к гл. IV);

подробнее в немецком издании: G a jd u k e v ic V. F . Das Bosporanische Reich. Berlin;

Amsterdam, 1971. S. 92.

 

----------------------- Page 214-----------------------

 

Гераклее и, сделав невозможным для гераклейской республики про­

должение военных операций в Крыму, одновременно расчистили путь

тирании.16

Впрочем, надо помнить, что связь войны с Боспором с началом но­

вой смуты в Гераклее достаточно гипотетична. У нас нет определен­

ных данных о том, что эта война затянулась до 60-х годов IV в. Кроме

того, война в любом случае могла дать лишь толчок к развязыванию

социального конфликта, причины которого должны были корениться

в более естественных основаниях, прежде всего и главным образом в

социальной структуре гераклейского общества. К рассмотрению этого

нового вопроса, как необходимой предпосылки для понимания приро­

ды и характера социально-политических метаморфоз в Гераклее, нам

и необходимо теперь обратиться.

О социальном и политическом строе Гераклеи мы располагаем

немногими, но содержательными указаниями Энея Тактика и Ари­

стотеля. Город конституировался как дорийское поселение. Граждане,

как и у себя на родине в Мегарах, подразделялись на три филы. Од­

нако наряду с этим традиционным для дорийцев членением существо­

вало, тоже вероятно с самого начала, и другое деление, характерное

именно для Мегар и их колоний, —на сотни (έκατοστύες). Последних

было четыре, и, в отличие от фил, они служили, по-видимому, не кров­

нородственными, а военно-политическими подразделениями общины,

такими примерно, какими были центурии у древних римлян (суще­

ствование фил и сотен в Гераклее удостоверяет Эней Тактик, 11, 10

а; при истолковании текста Энея мы, вслед за Г. Апелем, исходим из

рукописного чтения ούσών αύτοΐς τριών φυλών και τεσσάρων έκατοστ-

ύων).17

О первоначальном политическом устройстве и социальной ситуа­

ции в Гераклее ценные указания дает Аристотель. В «Политике», обос­

новывая положение о том, что причиною свержения демократии ча­

 

16 Связь войны в Крыму с началом новой смуты в Гераклее подчеркивает

Т. В. Блаватская. См. ее статью: Ю жное и Западное Причерноморье. С. 356.

17Ср.: Apel Н. Die Tyrannis von Heraklea. S. 22, Anm. 2, где правильно, на наш

взгляд, обосновано исконное различие фил н сотен в Гераклее: «Die Einteilung

nach Hekatostyen ist wohl aus einer ursprünglichen Heereseinteilung entstanden, die

mit den Phylen, wie die Zahl zeigt, nichts zu tun hat». Нет нужды, таким образом,

видеть в сотнях подразделения фил и подвергать вивисекциям текст Энея (ср.:

Busolt G. Griechische Staatskunde. Bd I. München, 1920. S. 261, Anm. 1; полный пе­

речень вносимых в текст Энея исправлений см. в издании: Aeneas Tacticus. De

obsidione toleranda commentarius / Edidit R. Schoene. Leipzig, 1911. P. 25). —О до­

рийском характере Гераклеи ср. также: Beloch К. J. GG2 I. 1. S.259, Anm. 5. — Об

институте сотен, зафиксированном прежде всего для Мегар и их колоний, но отме­

ченном также и для некоторых других общин (Самос, Лампсак), см. еще: Hanell К.

Megarische Studien. S. 140-144, где дается систематический обзор всего относяще­

гося сюда материала.

 

----------------------- Page 215-----------------------

 

ще всего бывает наглость демагогов, Аристотель ссылается и на при­

мер Гераклеи: «Упразднена была демократия (ό δήμος) и в Гераклее;

тотчас же после основания этой колонии (μετά τον άποικισμόν εύΌύς)

притеснявшаяся демагогами знать (οί γνώριμοι) удалилась в изгнание,

затем изгнанники объединились и, возвратившись, упразднили демо­

кратию (τον δήμον)» (Pol. V, 4, 2, p. 1304 b 31-34, пер. С. А. Жебелева —

A. И. Доватура).

Очевидно, основную массу переселенцев в Гераклее составили пред­

ставители демоса, торговцы и земледельцы, по воле которых первона­

чальный строй стал демократическим. Однако насильственное утвер­

ждение и освоение чужой страны, ставшей отныне вместе со своим

порабощенным населением доменом гераклеотов, их хорой, имели да­

леко идущие последствия для социального развития вновь основанного

города: в новой общине рано обнаружились тенденции к социальному

расслоению и розни. Как и в других местах, при основании Гераклеи

активную роль вожаков могли сыграть выходцы из аристократических

кругов. Завоевание прилегающей к городу территории и порабощение

мариандинов сразу должны были превратить их самих и их ближай­

шее окружение в мощный слой военно-землевладельческой знати. Эта

группа теперь противостояла остальной массе парода — земледельцам,

оказавшимся менее предприимчивыми и получившим меньшую долю

при разделе завоеванных земель, горожанам, торговцам и ремесленни­

кам, самоустранившимся от участия в этом предприятии, позднейшим

переселенцам, для которых это участие и вовсе было исключено.

Создавшаяся, таким образом, уже на первоначальной стадии соци­

альная ситуация в Гераклее Понтийской была закреплена в последу­

ющем рядом объективных факторов. Развитое гераклеотами на завое­

ванной хоре высокопродуктивное сельское хозяйство — главным обра­

зом зерновое земледелие и виноградарство — стало важнейшей отрас­

лью их экономики; даже развитие городских ремесел и морской тор­

говли было обусловлено в Гераклее Понтийской успехами этой основ­

ной отрасли хозяйства.18 Ведущая экономическая роль земледелия, в

 

свою очередь, определила политическое засилие аристократии и отно­

сительную консервативность общественной жизни. Благодаря своему

исключительному экономическому положению, благодаря своей мно­

гочисленности и сплоченности, а также связям с персидскими царями

и сатрапами, всегда поддерживавшими аристократию, военно-земле­

владельческая знать добилась и долго сохраняла господствующее по­

ложение в гераклейском полисе. Она, как это следует из Аристотеля,

 

18 Решающую роль земледелия в экономике Гераклеи справедливо подчеркива­

ют и другие авторы. См.: Нейхардтп A .A . Рабство в греческих, городах южного

побережья Понта. С. 145; Сапрыкин С. Ю. Гераклея Понтийская и Херсонес Та­

врический. С. 35.

 

----------------------- Page 216-----------------------

 

рано свергла утвердившуюся первоначально в Гераклее демократию

и, несмотря на некоторые уступки демократам в последующем, еще

в середине IV в. до н. э. сохраняла значение господствующего сосло­

вия.

По своей природе этот класс гераклейского общества вполне, таким

образом, соответствовал сиракузским гаморам. Но параллель с Сира­

кузами не ограничивается в данном случае только вершиною граж­

данского общества —она вполне распространяется и на его фунда­

мент. Если военно-землевладельческая знать составляла высшее, в те­

чение длительного времени господствующее сословие в Гераклее Пон­

тийской, то местные варвары-мариандины являлись слоем-антиподом,

той порабощенной земледельческой массой, на эксплуатации которой

зиждилось и богатство и могущество гераклейских аристократов. Ма­

риандины составляли туземное население гераклейской хоры. Это бы­

ла, как теперь полагают, этническая группа смешанного анатолийско-

фракийского происхождения. Ее первоначальное ядро составляли вы­

ходцы из северо-западной Анатолии, поселившиеся в стране, позднее

названной «Мариандиния», еще на рубеже II—I тыс. до н.э. а затем

смешавшиеся с массою хлынувших с запада фрако-вифинцев, которые

постепенно поглотили их, но которым они успели передать свое имя.19

Античная традиция о мариандинах, достаточно богатая, представ­

ляет их как исконный туземный этнос, входивший в состав пестрых во­

сточных монархий — Лидийского, а затем Персидского царств (см., в

частности: Her., I, 28; III, 90; VII, 72). Ко времени появления греков на

южном берегу Понта мариандины давно уже были оседлым земледель­

ческим народом, как об этом можно судить, например, на основании

легенды о Борме, сохраненной гераклейским историком Нимфидом

(Nymphis ар. Athen., XIV, 11, р. 619 f—620 а = FgrHist 432 F 5). Они жи­

ли деревнями, причем некоторые из них, как, например, то поселение

на месте будущей Гераклеи, о котором упоминается у Аполлония Ро­

досского (II, 760), достигали уже значительных размеров, вследствие

чего греки могли обозначать их своим словом «полис». Об этих «поли­

сах» мариандинов, помимо Аполлония Родосского, упоминают также

Гекатей Милетский (FgrHist 1 F 198) и Стефан Византийский (Steph.

Byz., s.v. Πριολα). Этнополитическая структура мариандинов была,

по-видимому, еще очень рыхлой: народ членился на племена, во главе

которых стояли независимые друг от друга правители (ср. свидетель­

ство Феопомпа — Theopomp. ар. Strab., XII, 3, 4, р. 542 = FgrHist 115

F 388), и все вместе должно было напоминать варварское общество на

стадии «военной демократии».

С поселившимися на их земле греческими колонистами марианди-

 

19 Burstein S. М. Outpost of Hellenism. P. 6-12.

 

----------------------- Page 217-----------------------

 

ны вели упорные, длительные войны, как ob этом можно заключить

со слов Юстина, который, рассказав об основании Гераклеи, замеча­

ет затем: «Впоследствии этот город вел много войн с соседями (multa

deinde huius urbis adversus finitimos bella)» (Justin., XVI, 3, 8). С этим

заявлением надо сопоставить упоминание Павсания о посвящениях,

доставленных гераклеотами в Олимпию после какого-то набега на зем­

ли «соседних варваров-мариандинов (Μαριανδυνών όμορων βαρβάρων)»

(Paus. V, 26, 7). Победа осталась за более сплоченными и организо­

ванными греческими колонистами: сопротивление мариандинов было

сломлено силою оружия, их земля была превращена в собственность

гераклейского полиса, а они сами — поскольку остались на этой земле,

а не были истреблены или оттеснены в глубь материка —были пора­

бощены.

Своеобразная судьба мариандинов вызывала интерес у древних пи­

сателей, и этому интересу мы обязаны рядом свидетельств о положе­

нии их после покорения греками, о характере и форме их зависимо­

сти от гераклейских колонистов. По существу положение покоренных

мариандинов приравнивалось к рабскому, и эта тенденция обнаружи­

вается уже у Платона, но у него же рабское состояние мариандинов

сопоставляется не с рабским состоянием вообще, а с положением та­

ких своеобразных категорий зависимого населения, как спартанские

илоты и фессалийские пенесты. «Чуть ли не всем эллинам,—заме­

чает Платон, — лакедемонская илотия доставила бы величайшее за­

труднение и возбудила бы споры: по мнению одних, это хорошее учре­

ждение, по мнению других — плохое. Меньше споров было бы о раб­

ском положении мариандинов, порабощенных гераклейцами, а также

о фессалийском племени пенестов» (Plat. Leg., VI, 19, p. 776 c-d, пер.

A. H. Егунова).

В последующей литературной традиции это сопоставление, а затем

и приравнивание мариандинов к зависимому населению типа илотов

становится общепринятым; можно сослаться на ученика Аристофана

Византийского, историка Каллистрата (Callistrat. ар. Athen. VI, 84,

р. 263 е = FgrHist 348 F 4), на географа Страбона (XII, 3, 4, р. 542).

При этом античные авторы видели своеобразие рабского положения

мариандинов в том, что они, подобно спартанским илотам, были обя­

заны трудиться на своих господ, но норма их повинности была фикси­

рована—она выражалась в исполнении определенного оброка, взамен

чего мариандинам гарантировалась возможность жить своими семья­

ми и не быть проданными за границу. Согласно некоторым свидетель­

ствам, их даже называли, подчеркивая их отличное от обычных рабов

положение, нарочито мягким словом «дорофоры» — «дароносцы»; это

засвидетельствовано эпическим (позднего, эллинистического времени)

 

----------------------- Page 218-----------------------

 

поэтом Эвфорионом (Euphor. ар. Athen. VI, 84, p. 263 d-e) и тем же

Каллистратом (I.e.), а также лексикографами Поллуксом и Гезихием

Александрийским (Pollux, III, 83; Hesych., s.v. δωροφόρους).

Эта фиксация отношений и наличие известных гарантий для по­

рабощенного населения наводила на мысль о заключении в древней­

шую эпоху специального договора между победителями-гераклеотами

и побежденными и покоренными мариандинами. И действительно, в

наличной традиции мы встречаемся с утверждениями о существова­

нии такого договора. Известный историк и философ-стоик Посидоний,

согласно Афинею, отмечал, что «многие, не будучи в состоянии посто­

ять за себя вследствие слабости разума, передают себя в услужение

более умным с тем, чтобы, получая от них заботу обо всем необхо­

димом, самим, в свою очередь, оказывать им все те услуги, на какие

будут способны. Таким вот именно образом мариандины подчинились

гераклеотам, пообещав вечно батрачить на них, если они будут достав­

лять им необходимое, но оговорив (προσδιαστειλάμενοι), что ни один из

них не будет продаваться за пределы страны гераклеотов, а только в

самой этой стране» (Posidon. ар. Athen. VI, 84, р. 263 c-d = FgrHist

87 F 8). Аналогично свидетельство Страбона: «Передают также, что

первые основатели Гераклеи... заставили мариандинов, прежних вла­

стителей страны, служить себе в качестве илотов, так что последних

они даже продавали, однако не за пределы страны, — ибо об этом они

договорились друг с другом (συμβήναι γάρ επι τούτοις), — подобно тому,

как так называемая община мноев была батраками у критян, а у фес­

салийцев—пенесты» (Strab., XII, 3, 4, р. 542, пер. Г. А. Стратановского

с некоторыми нашими изменениями).

Однако вернемся к главной теме античной традиции о марианди-

нах — сопоставлению их с илотами. Развитие этой темы находит логи­

ческое завершение в поздней лексикографической литературе, которая

в лице Поллукса окончательно сформулировала положение об особом

классе зависимого населения, занимающем среднее положение между

рабами и свободными: «Между свободными и рабами находятся илоты

лакедемонян, пенесты фесалийцев, клароты и мноиты критян, доро-

форы мариандинов, гимнеты аргивян, коринефоры сикионян» (Pollux,

III, 83).20

Историография нового времени в трактовке интересующего нас сю­

жета естественно отталкивалась от развитого еще в древности взгляда.

Обычно мариандинов сопоставляли с более известными спартанскими

 

20У Поллукса сказано: Μαριανδύνων δωροφόροι. Сказано, по-видимому, неточно;

во всяком случае, как правильно указал С. М. Бёрстейн, слова эти не должны ис­

толковываться в том смысле, что, помимо обязанных данью, существовала еще и

какая-то другая категория мариандинов. См.: Burstein S. М. Outpost of Hellenism.

P. 114 (прим. 50 к гл. И).

 

----------------------- Page 219-----------------------

 

илотами и, как и этих последних, относили к особой группе полураб-

ского — полукрепостнического состояния. Всего лишь вариантом этой

«усередненной» характеристики надо считать и обозначение мариан­

динов как крепостных.21

При всей ее очевидной простоте и видимом соответствии антич­

ной традиции эта версия отличалась, однако, схематизмом и не давала

убедительного объяснения своеобразных черт рассматриваемого исто­

рического явления. Большим шагом вперед в плане уточнения наших

представлений о своеобразных «промежуточных» формах зависимо­

сти в Древней Греции явилась работа немецкого историка Д. Лотце.22

Им был систематически развит и обоснован взгляд на мариандинов

как на вариант коллективного рабства, возникающего в условиях за­

воевания одним народом, придерживающимся форм общинной орга­

низации, а стало быть, и собственности, территории другого, именно в

период дорийского переселения и в эпоху колонизации. Согласно это­

му взгляду, мариандины, как и илоты и другие схожие группы, были

низведены завоевателями на положение зависимых от всей общины

рабов, прикреплены к земле и обязаны вносить оброк своим новым

хозяевам — владельцам соответствующих уступленных общиною наде­

лов. Именно этим их качеством, т. е. тем, что они принадлежали всей

общине завоевателей и являлись атрибутом отдельных пожалованных

клеров, а не собственностью владельцев этих участков, объяснялось и

то, что их нельзя было отрывать от наделов и отчуждать на сторону

как обычных рабов.23

Этот взгляд, бесспорно предлагающий более глубокую интерпре­

тацию рассматриваемого явления, находит все больше последовате­

лей. Среди тех, кто занимался темой гераклейских мариандинов, близ­

кого мнения держится А. А. Нейхардт24 и совершенно адекватного —

С. М. Бёрстейн.25 Приобретший уже репутацию установившегося мне­

ния этот взгляд был, однако, недавно оспорен И. С. Свенцицкой.26

 

21 См., в частности: Валлон А. История рабства в античном мире / Пер. с франц.

С. П. Кондратьева. М. 1941. С. 49; B e lo c h K . J . GG2 I. 1. S. 259 f., 305 f.; R o s-

to v t z e f f M . The Social and Economic History of the Hellenistic World. Vol. I. Oxford,

1941. P. 591.

2 2 L o tz e D . Metaxy eleutheron kai doulon: Studien zur Rechtsstellung unfreier Land­

bevölkerungen in Griechenland bis zum 4. Jh. v. Chr. Berlin, 1959.

23Ibid. S. 56-57 (анализ традиции и определение фактического положения зави­

симого земледельческого населения в Гераклее Понтийской) и 69-78 (принципи­

альные выводы, имеющие в виду, наряду с прочими, также и гераклейских мари­

андинов).

24Нейхардт A .A . Рабство в греческих городах южного побережья Понта.

С .142 сл.

25 B u r s te in S . М . Outpost of Hellenism. P. 28 ff.

26 Свенцицкая И . С. Положение зависимого населения в Малой Азии V-IV . до

н .э ./ / ВДИ. 1967. №4. С. 80-87.

 

----------------------- Page 220-----------------------

 

Начав с критики наиболее уязвимого пункта — предания о договор­

ных отношениях, И. С. Свенцицкая отвергла затем всю совокупность

свидетельств о мариандинах как категории зависимого населения под

стать илотам. Этой традиции она противопоставила другую, представ­

ленную, в частности, Ксенофонтом (в «Анабасисе») и Аристотелем

(в «Политике»): у первого в соответствующей части рассказа (Anab.

VI, 2 sqq.) ни слова не говорится о рабской или крепостной зависимо­

сти мариандинов от гераклеотов, у второго применительно к Гераклее

Понтийской (Pol. VII, 5, 7, р. 1327 b 7-15) упоминается о массе пе-

риэков и работающих на хоре земледельцев, лишенных гражданских

прав и не более. Сопоставляя далее гераклейских мариандинов с дру­

гими малоазийскими племенами, жившими на территориях греческих

полисов в условиях большей или меньшей зависимости, сводившейся,

однако, лишь к обязанности вносить подать, И. С. Свенцицкая прихо­

дит к выводу, что зависимость мариандинов и других малоазийских

племен от греков в доэллинистический период носила достаточно рас­

тяжимый характер, оставляя им возможность жить своим племенным

бытом, и что поэтому «кажется невозможным проводить аналогию

между малоазийскими зависимыми племенами и илотами или назы­

вать их зависимость “коллективным рабством”».27

На все эти критические замечания можно, однако, ответить контр­

возражениями. Во-первых, что касается предания о договорных от­

ношениях, то оно составляет лишь частный сюжет более обширной

традиции, которая вследствие сомнительности — кажущейся или дей­

ствительной, все равно —этого отдельного пункта не может утратить

своего значения в целом. Далее, умолчание Ксенофонта не имеет осо­

бой цены, и ссылка на него — всего лишь argumentum ex silentio,28 то­

гда как свидетельство Аристотеля может быть истолковано и другим,

подтверждающим общую традицию способом. Аристотель говорит о

возможности привлечения для службы во флоте лишенных граждан­

ских прав и, более того, несвободных земледельцев хоры, и по анало­

гии, например, с фессалийскими пенестами, которых привлекали для

службы в войске (Dem., XXIII, 199; XIII, 23), а Ясон Ферский соби­

рался привлечь и для службы во флоте (Xen. Hell., VI, 1, 11), эти зем­

ледельцы могут быть представлены и как зависимые от всей общины

люди типа илотов.29

 

27Там же. С. 86.

28На это —в рамках более подробной критики — указала уже А.А.Нейхардт

(Рабство в греческих городах. С. 141 сл.).

29 В понимании упомянутых у Аристотеля οί τήν χώραν γεωργούντες мы, таким об­

разом, солидаризуемся с А. А. Нейхардт (Там же. С. 146). Что же касается стоящих

перед этим в тексте Аристотеля περίοικοι, то под ними во всяком случае следует

понимать не категорию неполноправного населения типа периэков в Спарте, а ско­

 

----------------------- Page 221-----------------------

 

Наконец, известия о положении других малоазийских племен мо­

гут быть истолкованы самым различным образом, между тем как в

нашем распоряжении имеется более близкий для сопоставления мате­

риал, который использовался уже и античной традицией. Это — много­

численные свидетельства о сходных категориях зависимого населения

как в Балканской Греции (пенесты в Фессалии, илоты в Спарте, кла-

роты и мноиты на Крите и др.), так и на периферии греческого мира,

в зоне колонизации (киллирии в Сиракузах и, что особенно интересно,

какая-то безымянная категория вифинцев в Византии, который, как и

Гераклея Понтийская, также был колонией Мегар).30

При этом бросается в глаза особенное использование этих форм

зависимости именно дорийцами, что, по-видимому, отражает старин­

ную, однажды выработанную и затем использовавшуюся по тради­

ции практику организации социальных отношений примитивными об­

щинами дорийских переселенцев-завоевателей. Трудно, однако, объяс­

нить, почему искусственная модель такого рода отношений — если это

была именно фикция — была выработана историко-философской мыс­

лью древних специально или предпочтительно для дорийцев, а не для

всех греков одинаково.

Все это заставляет признать критическое выступление И. С. Све­

нцицкой, не лишенное ряда интересных частных наблюдений, в целом

неудачным. По-видимому, в настоящее время концепция, разработан­

ная Д. Лотце, является наиболее приемлемой, такой, которая наиболее

убедительно объясняет суть дела.31

 

рее, по аналогии с некоторыми другими местами в «Политике», «окрест живущих

варваров» (βάρβαροι περίοικοι), т. е., в данном случае, все тех же мариандинов (ср.:

Доватур А. И. «Политика» и «Политии» Аристотеля. М.; Л. 1965. С. 75 слл. 181

и прим.; Burstein S. М. O utpost of Hellenism. P. 29-30). Надо ли видеть в периэках

и «тех, кто обрабатывает хору», две различные категории покоренных гераклео-

тами мариандинов, как это склонен думать Бёрстейн, или же считать, что здесь

двумя понятиями выражена одна мысль и речь идет, стало быть, об одной и той

же категории зависимых мариандинов, — об этом мы не решаемся судить.

30О категории порабощенных вифинцев в Византии см. свидетельство Филарха:

Phylarch. ар. Athen. VI, 101, р. 271 b-c = FgrHist 81 F 8 — «и византийцы также

господствовали над вифинцами, как лакедемоняне — над илотами». Ср.: Lotze D.

Metaxy eleutheron kai doulon. S. 57 f.

31 Еще раз проблема мариандинов была рассмотрена в недавно опубликованной

книге С. Ю. Сапрыкина (см.: Сапрыкин С. Ю. Гераклея Понтийская и Херсонес Та­

врический. С. 23-35). Автор считает, что первоначально отношения греческих ко­

лонистов и мариандинов строились на основе равноправного договора, что наступ­

ление гераклеотов на туземцев развернулось лишь после утверждения в Гераклее

крайней олигархии (в первой половине V в.), и что форма зависимости подчинен­

ных гераклеотам мариандинов «была много мягче спартанской илотии»: в округе

города мариандины лишились своих земель, но сохранили личную свободу и могли

наниматься в батраки к захватившим их земли гераклейским олигархам или идти

в матросы, а на более отдаленной «подконтрольной территории» они и вовсе про­

 

----------------------- Page 222-----------------------

 

Особого рассмотрения заслуживает традиционная версия о дого­

ворных началах в отношениях между мариандинами и гераклеотами.

Хотя этому преданию можно подобрать параллели, — мы имеем в виду,

в частности, свидетельства Эфора о соглашении спартанцев с илотами

(Ephor, ар. Strab., VIII, 5, 4, р. 364-365 = FgrHist 70 F 117) и Архема-

ха о соглашении фессалийцев с пенестами (Archemach. ар. Athen. VI,

85, р. 264 a-b = FgrHist 424 F 1), —есть некоторые основания ставить

и его, и эти параллельные свидетельства под сомнение и считать их

измышлениями позднеклассической или эллинистической философии,

которая могла развивать далее высказанную еще Аристотелем (в 1-й

книге «Политики») мысль о целесообразности «соединения попарно»

существ разумных и неразумных, но обладающих физической силой,

иначе говоря, господ и рабов. Как в зарубежной, так и в отечествен­

ной историографии нет недостатка в тех, кто, принимая античную

традицию о мариандинах в целом, отказывается верить преданию о

договоре.32

Повторяем: основания для сомнения есть. И все же справедливость

требует заметить, что характер ситуаций, складывавшихся в результа­

те длительной борьбы целостных этносов, не исключал возможности

оформленных грубейшими договорами соглашений. Сошлемся на ис­

торию войн, которые Спарта вела в архаический период за обладание

Мессенией, и, в частности, на урегулирование отношений с побежден­

ными мессенцами после 1-й Мессенской войны, как оно представлено

в не зависящей от Эфора традиции (Тиртей—Павсаний).

Последующая судьба гераклейских мариандинов неясна. Было бы

соблазнительно предположить, что в период социальных смут, достиг­

ших апогея ко времени тирании Клеарха (середина IV в. до н.э.), ма­

риандины могли выступить совместно с гераклейским демосом и до­

биться свободы, а может быть, и уравнения в правах, как это сделали

в свое время киллирии в Сиракузах.33 Однако анализ традиции —и

 

должали жить своими общинами, платя гераклеотам только дань. Эта точка зре­

ния, по существу являющаяся модификацией взгляда, развитого И. С. Свенцицкой,

представляется нам равно неприемлемой именно потому, что она практически иг­

норирует свидетельства античной традиции об илотском (или близком илотскому)

статусе мариандинов.

32Нейхардт A .A . Рабство в греческих городах. С. 141, 143 слл.; Lotze D.

Metaxy eleutheron kai doulon. S. 74 f.* Burstein S. M. Outpost of Hellenism. P. 29.

33К такому заключению могло бы подвести, в частности, соответствующее ис­

толкование свидетельства Юстина о том, что Клеарх освобождал рабов репрес­

сированных им аристократов и даже отдавал им в жены супруг и дочерей их

бывших хозяев (Justin. XVI, 4, 17 sqq.; 5, 1 sqq. ). С первого взгляда кажется

естественным предположить, что этими освобожденными были не рабы обычного

типа, а именно мариандины. Ср.: Plass H. G. Die Tyrannis in ihren beiden Perioden

bei den alien Griechen. Bd I. Bremen, 1852. S. 258; Berve H. Die Tyrannis bei den

Griechen. Bd I. München, 1967. S. 317; Mossé C. La tyrannie dans la Grèce antique.

 

----------------------- Page 223-----------------------

 

прежде всего позднейших свидетельств Платона и Аристотеля, пи­

савших о (рабской) зависимости мариандинов как о современном им

явлении (см.: Plat. Leg., VI, 19, p. 776 c-d; Aristot. Pol., VII, 5, 7, p. 1327

b 7-15), — убеждает в том, что тирания в Гераклее Понтийской не по­

сягнула на традиционную систему социальных отношений, и изжитие

здесь примитивного земледельческого рабства если и произошло, то

гораздо позднее.34

Гераклейские мариандины — пример в высшей степени типический,

который может служить моделью для реконструкции социальных от­

ношений в колониальных дорийских полисах, ориентировавшихся на

подчинение и эксплуатацию земледельческой хоры. Во всяком случае,

теперь можно представить себе, какие важные источники обогаще­

ния — землю и рабов — сконцентрировал в своих руках сложившийся в

Гераклее Понтийской еще в ранний период слой военно-землевладель­

ческой знати, и как сильно это должно было раздражать остальную

массу народа.

Социальное противостояние этих двух групп населения — новой

знати и остального народа — неизбежно должно было перерасти в

рознь, чему немало способствовало еще одно обстоятельство, тоже со­

циального, хотя уже и не экономического порядка. Переселение сильно

ускорило естественный, начавшийся еще на родине колонистов про­

цесс размывания кровнородственных связей, следствием чего явилось

накопление значительной части народа за пределами традиционных

родо-племенных организаций —фил. Вдобавок в начале V в. в свя­

зи с усугублением греко-персидских распрей, в Гераклею должен был

хлынуть поток переселенцев из Ионии и Эолиды, людей, которые ис­

кони были чужды дорийским филам. В этих условиях военно-земле­

владельческая знать Гераклеи оказалась преимущественной носитель­

ницей древних кровнородственных связей. Она с презрением должна

была относиться к массе народа, оказавшейся вне традиционных родо­

племенных подразделений, и ее претензии на руководящее положение

в государстве могли казаться ей самой тем более правомерными, что

в основании первоначальной политической организации лежали глав­

ным образом, если не исключительно, именно эти естественно сложив­

шиеся гентильные подразделения.

Однако в государстве с многочисленным и энергичным городским

населением такие устремления знати не могли остаться безответными.

В Гераклее ответом явилась консолидация сил демократии, которые

выступили с требованием последовательного социального и политиче­

ского равенства. Социальное противостояние переросло, таким обра­

 

Paris, 1969. Р. 129-130.

34Ср.: Burstein S. М. Outpost of Hellenism. P. 58 ff.

 

----------------------- Page 224-----------------------

 

зом, в политическое, и смута надолго должна была стать спутницей

гераклейской истории.35

И действительно, свершившееся в ранний период ниспровержение

первоначального демократического строя было лишь первым звеном

в длинной цепи политических конфликтов (ср. выразительное заме­

чание Юстина: XVI, 3, 8 — multa etiam domesticae dissensionis mala

fuere). Очевидно, результатом первого антидемократического перево­

рота явилось установление крайней олигархии, или, как будет лучше

сказать применительно к этому времени, аристократии. Власть це­

ликом сосредоточилась в руках знати, и от участия в политической

жизни оказалась устраненной не только масса народа, но и его за­

житочная, но незнатная верхушка. Эта последняя спустя некоторое

время стала инициатором нового движения и переворота, как об этом

можно заключить из другого места Аристотелевой «Политики», где

характеризуются причины государственных переворотов при олигар­

хиях: «Иногда крушение государственного строя вызывают люди со­

стоятельные (εξ αυτών τών εύπορων < ... > γίγνεται κατάλυσις), но не

занимающие должностей (où τών οντων δ' έν ταϊς άρχαΐς), когда лишь

очень немногие имеют почетные права (οταν ολίγοι σφοδρά ώσιν οί εν

ταΐς τιμαΐς), как это имело место в Массалии, в Истре, в Гераклее и в

других государствах» (Pol., V, 5, 2, р. 1305 b 2-6).

Прежде всего было существенно ослаблено древнее патриархаль­

ное право, этот важнейший из устоев аристократического строя. Бы­

ло признано, что доступ к государственным должностям должен быть

открыт не только для отцов семейств, но и для их взрослых сыно­

вей — сначала для старших братьев, а затем и для младших, «Здесь, —

продолжает Аристотель свой рассказ, — люди, не имевшие доступа к

должностям, возбуждали волнения (έκίνουν) до тех пор, пока доступ к

ним не получили сначала старшие братья, а затем, в свою очередь, и

младшие (дело в том, что в некоторых местах не могут одновременно

занимать государственные должности отец и сын, в других — старший

и младший братья)» (Pol., V, 5, 2, р. 1305 b 6-10).

Одновременно был значительно расширен круг лиц, пользующих­

ся активными политическими правами; их стало теперь шестьсот. «В

итоге,—заключает Аристотель, — в Массалии олигархический строй

приблизился к политии, в Истре олигархия, в конце концов, обрати­

лась в демократию, а в Гераклее власть от немногих перешла в руки

 

35 О первоначальном демократическом характере государственного устройства

Гераклеи ср.: Apel H. Die Tyrannis von Heraklea. S. 20-21; Burstein S. M. Outpost

of Hellenism. P. 19 ff.; о формировании военно-землевладельческой знати и ее при­

тязаниях: Beloch K .J . GG2 III. 1. S. 137, Anm. 2; о притоке новых колонистов из

Ионии и возможном влиянии этого на сословную борьбу: P lass H. G. Die Tyrannis.

I. S. 84-85.

 

----------------------- Page 225-----------------------

 

шестисот граждан (έν Ηράκλειά δ' εξ έλαττόνωνείς έξακοσίους ήλΦεν [sc.

ή ολιγαρχία])» (Pol., V, 5, 2, ρ. 1305 b 10-12).

Возможно, что число 600 было достигнуто путем удвоения преж­

него числа членов аристократического совета: к 300 представителям

дорийской знати (по 100 от каждой из фил) было добавлено 300 новых

членов из числа просто богатых людей, которые, таким образом, были

включены в эту аристократическую корпорацию на правах младшей

знати.36

Возможно также, что именно тогда, если только это не было сдела­

но в самом начале, знать должна была согласиться на учреждение но­

вых военно-административных подразделений — сотен, которые, в от­

личие от фил, охватывали не только аристократов с их ближайшим

окружением, но все вообще свободное население (Aen. Tact. 11, 10 а;

ср. также выше).

Наконец, — впрочем совсем необязательно, что именно в это вре­

мя,—знать должна была пойти еще на одну уступку: народ был до­

пущен к участию в судебных разбирательствах. Более того, подобно

тому, как это было в Афинах, развилась практика формирования су­

дебных комиссий не из людей, непосредственно участвующих в управ­

лении государством, занимающих правительственные должности, а из

других и, должно быть, менее привилегированных лиц, что содейство­

вало развитию демагогии и привело к новым потрясениям в государ­

 

36Предположение, что свидетельство Аристотеля имеет в виду удвоение членов

аристократического совета, находим мы у Г. Г. Пласса (Plass H. G. Die Tyrannis.

I. S. 256 f.). У последующих исследователей господствует убеждение, что у Ари­

стотеля речь идет об увеличении общего количества полноправных граждан (см.:

Apel H. Die Tyrannis von Heraklea. S. 21-22; Beloch K .J . GG2 III. 1. S. 137; Bu­

solt G. Griechische Staatskunde. I. S. 356; Burstein S. M. Outpost of Hellenism. P. 19

[с прим. 80] и 37; ср. также: Ehrenberg V. Der Staat der Griechen. Tl. I. Leipzig, 1957.

S. 39). Нам кажется, что текст Аристотеля, при своей неопределенности, не исклю­

чает возможности такого истолкования, какое дает Пласс: могло иметься в виду

удвоение числа именно политически активных граждан, т. е. членов совета. В таком

случае ситуация могла быть схожей с той, какая была в Массалии, где из массы

полноправных граждан выделялись аристократы par excellence, которые состав­

ляли правительствующий совет. Последний, тоже, кстати сказать, в количестве

600 человек, являл собой замкнутую аристократическую корпорацию и управлял

государством в строго олигархическом духе (см.: Strab., IV, 1, 5, р. 179; Cic. De

rep., I, 27, 43; 28, 44; Caes. De b. с., I, 35; ср.: Ditt. Syll.3, II, №591; ср. также: Цир­

кин Ю. Б. Эволюция политического строя Массалии / / Социальная структура и

политическая организация античного общества / Под ред. Э .Д . Фролова. Л. 1982.

С. 31-44). Все же надо заметить, что предположению о доведении числа членов

совета до 600 противоречит свидетельство Полиена о существовании в Гераклее в

момент выступления Клеарха Совета Трехсот (см.: Polyaen., II, 30, 2 — τη βουλή των

τριακοσίων). Конечно, свидетельству Полиена можно не придавать решающего зна­

чения, но если считаться с ним, то, чтобы спасти версию об удвоении числа членов

совета, придется допустить, что впоследствии состав совета вновь был сокращен

вдвое.

 

----------------------- Page 226-----------------------

 

стве. «Иногда, — свидетельствует по этому поводу Аристотель (все в

том же контексте, при рассмотрении причин переворотов в олигархи­

ческих государствах), — сами олигархи занимаются демагогией среди

черни». Например, «там, где суды пополняются не из числа правящих

граждан (οπου τα δικαστήρια μή έκ τοϋ πολιτεύματος είσι), последние де­

магогически заискивают перед судом и производят государственный

переворот, как в Гераклее Понтийской» (Pol. V, 5, 5, р. 1305 b 28, 33-

36).

Все эти преобразования, совершенные на протяжении одного или

нескольких отрезков времени, где-то в промежутке между концом VI и

концом V в. до и. э., поколебали, но не уничтожили совершенно приви­

легированного положения гераклейской знати. Дело, однако, осложня­

лось, когда обнаруживался раскол в среде самой знати, как это могло

быть уже в случае с только что упомянутым «заискиванием перед су­

дом». Ведь этот случай упоминается Аристотелем именно в связи с

разбором более общей ситуации, когда олигархический строй рушился

вследствие обращения к демагогии самих олигархов. Распри в среде

знати обыкновенно вспыхивали из-за стремления одних аристократов

оттеснить других, причем поводом к взрыву бывал то оскорбительный

отказ породниться, то злоупотребление правосудием. Последнее имело

место в случае с неким Эветионом, или Эвритионом (имя персонажа

передается по-разному в разных рукописях Аристотеля, который рас­

сказывает об этом эпизоде). Политические противники обвинили его в

прелюбодеянии и добились осуждения справедливого, но чрезмерного:

выставили его на городской площади с колодкой на шее. У Эветиона,

однако, судя по всему, нашлись заступники, и в результате в городе

вспыхнула смута (Aristot. Pol., V, 5, 10, p. 1306 а 31 слл.).

Ослабляя знать, эти распри должны были содействовать успеху

демократии. Возможно при этом, что в тот или иной момент в каче­

стве переходной формы являлась к жизни и тирания. Свида (Элиан)

упоминает о древнем тиране Эвопии, который якобы явился во сне

Клеарху накануне возвращения этого последнего на родину (Suidas,

s. v. Κλέαρχος = Aelian. fr. 86 Hercher: οναρ όρα παλαιόν Ήρακλεωτών

τύραννον, Εύώπιον ονομα κτλ.). Впрочем, других упоминаний об этом

Эвопии не сохранилось, и надо думать, что древняя тирания в Герак­

лее не была ни прочной, ни продолжительной.37

 

37О точной датировке тирании Эвопия говорить не приходится; все же, исходя

из характера упоминания у Свиды (Элиана), можно думать, что речь идет именно

о древнем тиране, т. е. еще VI века (ср.: Berve H. Die Tyrannis. I. S. 315). При этом,

вопреки Г Апелю, совершенно необязательно отождествлять этого Эвопия с упо­

минаемым у Аристотеля Эветионом (см.: Apel Н. Die Tyrannis von Heraklea. S. 23,

Anm. 1; ср. однако: Berve H. Die Tyrannis. II. S. 679 f.). Равным образом не разде­

ляем мы скепсиса и новейших исследователей С. М. Бёрстейна и С. Ю. Сапрыкина,

 

----------------------- Page 227-----------------------

 

С помощью ли тирании, или без нее, но так или иначе народной пар­

тии временами удавалось добиться успеха. При этом известную роль

в качестве дополнительного стимула могли играть и внешние воздей­

ствия, и, в частности, те, что без сомнения исходили от Афин в послед­

ней трети V в. до н. э. Напомним о резонансе, который могла иметь

Понтийская экспедиция Перикла, о несомненном факте вхождения Ге­

раклеи в Афинский союз в 425/4 г., наконец, о прямом вторжении

афинян в Гераклеотиду (рейд Ламаха). Естественно предположить,

что именно в этот период гераклейская демократия могла добиться

успеха, — возможно, только временного, буквально на год или около

того, но, может быть (что все-таки до конца не исключено), и более

прочного, приведшего к длительному демократическому правлению.

Первой точки зрения придерживается С. Ю. Сапрыкин, согласно

которому крайними вехами демократического правления в Гераклее

были: 425 г., когда город вошел в Афинский союз и, следовательно,

там победила демократия, и 424 г., когда против Гераклеи афиня­

нам пришлось посылать Ламаха и, следовательно, там уже произошла

реставрация олигархии.38 Второй точки зрения держится С. М. Бёр­

стейн, который полагает, что демократия утвердилась в Гераклее как

раз в 424 г., во время рейда Ламаха, поскольку это подтверждает­

ся жестами доброй воли со стороны гераклеотов по отношению к по­

терпевшим бедствие афинянам, и что это демократическое правление

продолжалось вплоть до начала 60-х годов IV в., когда к власти в

Гераклее вновь пришла олигархия в лице Совета Трехсот.39

Трудно решить, какое мнение более обоснованно, ибо прямых ука­

заний традиция не содержит, а косвенные данные могут быть истол­

кованы по-разному. Кажется, что ввиду неудачи, постигшей Ламаха,

первое мнение ближе к истине. Как бы то ни было, если даже вы­

ступление гераклейских демократов в последней трети V в. до н. э. и

было малоуспешным, то в следующем IV столетии им вновь (или на­

конец) удалось добиться успеха. Мы располагаем прямым свидетель­

ством Энея Тактика (Aen. Tact. 11, 10 а-11) о том, что в Гераклее,

по-видимому, в сравнительно позднее время, была демократия (οϋσης

δημοκρατίας). Однако, судя по всему, существование и этой демокра­

тии также не было прочным, ибо ей непрерывно угрожали богачи (έπι­

βουλευόντων τών πλουσίων τω δήμω). Упреждая один из таких загово­

ров, руководители народа (οί προστάται του δήμου) провели важную

 

которые не только отказывают в существовании Эвопию, но и ставят под сомнение

самое возможность явления тирании в Гераклее Понтийской в древнейший пери­

од (см.: Сапрыкин С. Ю. Гераклея Понтийская и Херсонес Таврический. С. 39-40;

Burstein S. М. Outpost of Hellenism, p. 37 и 121 [прим. 138 к гл. II]).