Четыре существа бились, и Эоку смотрел со злорадством.
Ашура рычал на тэнгу, крушил полые кости птицы шестью руками. Джорогумо обвила ашуру паутиной прочного шелка и удушила его.
Остались джорогумо и они.
Они кружили, напряженные, готовые напасть. Джорогумо выпустила паутину из брюха, надеясь поймать они. Они поймал паутину рукой, притянул джорогумо за ее нить. Восемь лап джорогумо скользили по земле, отбрасывая камни, пытаясь удержаться. Но джорогумо не была равной силе они. Как только джорогумо оказалась достаточно близко, они забрался на ее спину и укусил шею. Джорогумо рухнула. Они разрисовал тело кровью жертвы, пятная кожу красным. Эоку сделал цвет постоянным. С тех пор все они рождались с красной кожей и посвящали жизни Эоку. И они уже не считались низшими демонами. С кровью и силой Эоку они были сильнейшими из ёкаев.
ГЛАВА 20
Таро
- Порой отец заставляет они биться тут, - сказал Таро. Мари заметно вздрогнула. Она смотрела какое-то время на поединок сумо. И Таро наблюдал за ней, не зная, как подойти. Он сделал это уверенно, заговорил почти рыком, пугая всех вокруг.
- Ваше величество, - она низко поклонилась. Соль с ринга хрустела под ее деревянными сандалиями.
Губы Таро дрогнули, он нахмурился сильнее.
- Прошу, не зови меня так.
В мягком свете ламп он увидел ее злой взгляд.
- А как мне вас звать? Принц? Самурай? Таро? – лжец? Но она так не сказала. Не должна была. Обвинение было заметным по ее глазам, дрожащим губам. Она не просто злилась. Она была задета. Таро не нравилось, что он причинил ей боль.
С тихим звуком, не дав ему ничего сказать, она убежала, шурша кимоно.
Таро последовал за ней, ругаясь. Когда он почти догнал ее, он использовал свой самый властный тон, от которого самураи, монахи и простолюдины дрожали и кланялись.
- Мари.
Она застыла, спина была напряжена, кулачки – сжаты. Стеклянный шар светлячков висел над дорожкой. Два оленя на ее поясе сзади мерцали, их черные глаза тихо смотрели на него. Черный камень лежал на дорожке. Воздух пах сладко, был прохладным.
Таро сглотнул, ожидая, пока Мари повернется. Она не стала.
- Ты не посмотришь на меня? – хрипло спросил он.
Мари чуть двинулась. Таро переминался, готовый преследовать ее. Он не сдастся, пока она не примет его извинение, и он хотел, чтобы она говорила с ним, как делала в чайном саду его матери.
Она не побежала.
Ее голос донесся до него, тихий и робкий, как легкий туман.
- Я боюсь, - сказала она. – И смущена. И злюсь.
- Боишься меня? – удивленно и с долей расстройства спросил Таро.
- Я ударила вас. Вы можете приказать убить меня щелчком пальцев.
Таро вдохнул. Она была смелой, раз призналась в этом. Его дыхание вылетало облачками. Синяки уже не болели. Таро сказал императору, что получил их, тренируясь с самураем, попавшим локтем по лицу. Его отец даже обрадовался. Пока Таро не сказал, что проиграл.
- Я не хочу быть пешкой в вашей жестокой игре, Ваше величество, - она расправила плечи.
- Ты думаешь, что я играю? – спросил Таро.
- Разве не так делает человек, когда наряжается не собой?
Таро прошел вперед. Он нежно коснулся плеча Мари и отпрянул. Мурашки возникли на ее тонкой шее. Он вздохнул.
- Я – наследник престола. Это правда. Я не могу изменить статус своего рождения, как тигр не может изменить свои полоски. Человек, которого ты встретила тогда в саду, в одежде самурая и с металлической птицей, это настоящий я, - он обошел ее, чтобы видеть лицо. – Я дважды сильно оскорбил тебя. Сначала подумав, что ты пришла на состязание, желая жизни в роскоши, - Мари шумно выдохнула. – А потом не раскрыв, кто я. Прошу, прими мои искренние извинения, - Таро официально поклонился. Низко, как кланяются тому, кто стоит выше. Принц так никогда еще не делал. – Я в долгу перед тобой. Что ты хотела бы попросить?
Мари склонила задумчиво голову. Ее гнев утихал?
- Много можно просить?
- Что угодно, - тихо сказал он. Ему нужно было ее прощение, чтобы между ними все стало правильным. Это обжигало его под кожей. Почему это было так важно?
- А если я захочу сад с миллионом роз?
- Готово, - быстро ответил Таро.
Она сняла фонарь с ближайшей ветки, обхватила руками. Она поджала губы.
- Но от роз я чихаю. Как насчет лодки?
- Конечно. Яхта или рыбацкая лодка?
Губы Мари расслабились.
- Я и этого не хочу, - тихо сказала она.
- А чего ты хочешь? – спросил он.
Мари вздохнула с нечитаемым выражением.
- Спасибо, - сказала она. – Но вы не можете дать мне то, что я хочу на самом деле, - Мари открыла фонарь. Светлячки задержались на миг, сомневаясь в свободе, а потом улетели.
- Зачем ты это сделала? – спросил Таро, глядя на лицо Мари, пытаясь понять ее, как одно из его изобретений.
«Кто ты? Зачем ты здесь? Что делаешь со мной?».
- Меня беспокоят существа в клетках, - ее плечо задело его руку, она повернулась. – Но я занимаю внимание принца. У вас еще много гостей. Спокойной ночи.
И она оставила Таро одного в темноте.
ГЛАВА 21
Акира
Акира проснулся в башне с часами с головной болью. Снова.
Но в этот раз он знал, как туда попал. Прошлой ночью Ханако повела его праздновать их «дружбу». Они пошли в таверну ёкаев с Реном, заказали гранатовое вино. Ночь прошла в тумане выпивки, тостов и огней таверны. Лучи солнца появились на горизонте, и Рен забросил Ханако и Акиру на большое плечо и принес в башню.
Акира повернулся и застонал, ощутил мягкость щекой. Он был на футоне. Голова заболела сильнее, когда дверь открылась со скрипом, задевая звуком его мозг. Он заворчал, зарылся сильнее под одеяла.
Холодная нога пробралась под одеяла и ткнула Акиру в бок. Раздался резкий голос Ханако:
- Вставай. Пора тренироваться.
Ханако стояла над ним, поразительно свежая. Она была в черном кожаном кимоно. Ее ноги были босыми. Все еще пораженный ее прозрачной кожей, Акира смотрел на изящные вены в ее пальцах ног. Рен прислонился к стене, скрестив мускулистые руки на груди. Он что-то убирал между зубов. Может, колибри, которых демон любил.
- Уйди. Мне нужно поспать еще час, - сказал Акира с дрожью в голосе.
«А то и весь день», - он не мог учиться в таком состоянии.
Ханако присела, оказалась с ним нос к носу.
- Забавно. Ты думаешь, у тебя есть выбор. Идем, друг, Сын кошмаров. Сегодня мы выберем тебе оружие.
Акира заинтересовался. Он прикрыл глаза рукой, свет солнца лился в окно.
- Я буду учиться не всем видам оружия? – спросил он.
Ханако рассмеялась.
- Только Мастер оружия может владеть всеми видами. Я тренировалась шестнадцать лет с монахами-тайджи.
«Слухи – правда», - Акира слышал, что монахи брали детей и учили их, мальчиков или девочек, быть куртизанками. Но когда дети были страшными, монахи делали из них убийц. Но все убийцы должны были докладывать императору, служить одному из его легионов. Как Ханако оказалась в столице, но не служила императору? И как она стала лидером Сопротивления ёкаев?
- Оружие – личная вещь. Оно должно тебя выбрать, как и ты его, - объяснила она.
- Интересно, - пробормотал Акира. Но голова гудела, глаза слипались…
Ханако хлопнула дважды.
- Рен. Ведро.
Они схватил ведро ледяной воды и вылил на голову Акиры. Он охнул и вскочил.
- Боги и богини, холодно!
Ханако ядовито улыбнулась.
- Ничего. По сравнению с кровью в моих венах, ледяное ведро – теплая ванна, - она бросила ему тряпку и яблоко. – Поешь, вытрись. Встретимся в комнате под этой. Готовься к крови.
* * *
Акира распахнул дверь. Он увидел коридор и скрипучую лестницу с ёкаями. Они заполняли коридоры: краснокожие они с разным пирсингом, у одного даже железное кольцо свисало из бивня. Трио камаитачи, существ, похожий на ласку с лаем собаки и иглами ежа. Ямаваро, крепкий ёкай с длинными жирными волосами и глазом посреди головы. Он мог подражать звукам падающих камней, ветра и даже взрыва.
- Осторожно, - сказала Ханако прошлой ночью. – Ямаваро Эбису может пролезть в твою постель. Он оставляет жир и волосы.
Акира смотрел на ямаваро. Тот улыбался, слюна стекала из уголка его рта. Все были в ошейниках. Все с отвращением смотрели на Акиру.
Акира плотно закрыл дверь за собой. Может, он мог найти замок на рынках. Еще несколько шагов, и он заметил на ступенях ёкаев, что одурманили его и принесли в башню. Они были близнецами из одного яйца. Акира прошел мимо, они понюхали.
- Новый питомец, - сказал один.
Он не остановился. Но внимательно озирался, ведь прошлой ночью ему было не до этого. Башня с часами была круглой, построенной вокруг винтовой лестницы. Узкие коридоры на каждом этаже вели к комнаткам. С крыши свисали бревна, и веревки можно было разрезать, чтобы они упали на лестницу. Прошлой ночью Ханако радостно описывала ему ловушки. Она наполнила всю башню бревнами, взрывчаткой, даже гвоздями. Юки-онна к чему-то готовилась. Но Акира собирался уйти раньше этого. Еще несколько ступеней, и Акира добрался до комнаты под его. Он открыл дверь и застыл.
Оружие было всюду – катаны и вакидзаси, серпы и цепи, луки и стрелы, маленькие пушки, метательные кинжалы и прочее.
«Ханако умеет все это использовать?» - ниже была стеклянная витрина. Акира увидел ножи танто, клинки блестели от света. Холодок пробежал по нему. Танто убил его мать.
- Как тебе моя коллекция? – спросила Ханако, шагая среди оружия, проводя пальцами по краям сверкающих клинков. – Я умею управлять всеми. Ты научишься только одному, - она медленно подошла к Акире, обошла его, потирая ладони. – Посмотрим, из чего ты сделан. А потом я решу, что за оружие тебе нужно.
Остаток дня Акира терпел бесконечные пытки Ханако. Она измерила размах его рук, заставила стоять на носочках, пока не забили часы, требовала сгибаться. Она засекала, как долго он бежал из одного конца комнаты в другой. Она заставила его прыгать. А потом он тащил себя по полу только руками. Ёкаи заходили, смеялись, когда Акира падал, и скривились, когда его стошнило у одной из витрин Ханако.
К вечеру Акира вспотел, был грязным и ужасно уставшим. А еще сильно проголодался. Яблоко утром и немного риса в обед не питали его. Акира рухнул уставшей кучей.
- Уже выбрала оружие?
Ханако фыркнула.
- Ты про это. Я знала еще с нашей встречи. Это все было для моего развлечения, - ёкаи засмеялись. Хохот Рена был как гром.
Акира нахмурился.
- Думаю, мне подойдет меч, - он подумал о ронинах, что увели Мари с горы.
«Мечи пугают врагов. Мне и биться не придется, - и Акира отругал себя. – Ты думаешь как трус».
Ханако снова фыркнула.
- У тебя слишком тонкие руки для меча, даже для легкой катаны. У тебя нет тела или сердца самурая. Ты – поэт. Ты рожден соединять красивые слова и размышлять о душе человека. Что рифмуется с убийцей? – она не ждала его ответа. – И ты не сможешь смотреть, как враги истекают кровью, - Ханако прошла к витрине и вытащила кедровую шкатулку.
Она поднесла ее к носу Акиры. Пахло лимоновым маслом и затхлостью.
- Это оружие для тебя. Слышишь его? – она подняла шкатулку выше. – Слышишь, Акира? Они поют тебе.
Да. Он почти слышал. Что-то внутри дрожало, хотело к нему. Его пальцы дрогнули, желая открыть шкатулку.
- Монахи-тайджи дали это мне в день моего посвящения. Когда я убила впервые. У каждого оружия своя судьба. Знаешь, что монахи рассказали мне об этом?
Акира не знал, не мог знать, но хотел выяснить. Он облизнул губы.
- Расскажи, - хрипло сказал он.
- Они сказали: «Холодная сталь в руках со шрамами спасет мир или погубит его».
Акира разжал ладонь, где выступали серебристые дуги шрамов. Когда Такуми порезал лицо его матери, он порезал и ее руки, грудь, горло – вся кожа пострадала. Шрамы его матери передались ему как цвет волос и глаз – напоминание, что Акира не должен был существовать, что он был ошибкой. Но они были лишь с одной стороны его тела, делая его не целым. И он смотрел в зеркало и мог видеть, каким красивым и любимым мог быть.
- Акира, Сын кошмаров, у каждого оружия своя судьба. Я всегда думала, что это мое оружие, но мне было суждено просто передать его тебе, - Ханако открыла шкатулку. Внутри был бордовый бархат. На мягкой ткани лежали сюрикены, самое древнее оружие. Метательные звездочки. Акира дрожащими руками взял звездочку. Металл согрелся под его пальцами, словно приветствуя.
Его жизнь была в линиях оружия. Он был проклят жить изгоем. Он оставался в шкатулке, не осмеливался уходить. И шкатулка стала тюрьмой. С сюрикенами Акира мог вырваться.
* * *
Тело Акиры отяжелело от усталости и боли, словно он серьезно подрался. Но рану он попросил сам, и Ханако ответила.
А потом юки-онна подарила сюрикены и прогнала Акиру наверх. Ханако остановилась у колеса над кроватью Акиры.
- Будешь тренироваться на этом. Колесо – это все, что тебе нужно, чтобы научиться метать звездочки. Центр – твоя дисциплина. Спицы – мудрость. Край – сосредоточенность. Тебе это понадобится, - она раскрутила колесо. – Когда справишься с колесом, поймешь, что овладел сюрикенами.
Акира часами метал их в колесо, пока оно крутилось, надеясь, что будет метким, и звездочка попадет по стене сквозь брешь между спиц. Ему не повезло.
Каждый раз сюрикен отлетал от спицы и возвращался к нему с двойной силой. Повезло, что он был в черном. На черном не было видно крови. Его рука была порезана, как и ухо, и даже прядь волос срезал отлетевший сюрикен. Ханако смеялась каждый раз, крутила колесо и говорила попробовать еще.
- Ты должен знать боль от своего оружия, - и теперь он знал жжение порезов на теле.
На закате Ханако остановила тренировку. Акира хотел спать, но заставил себя покинуть башню. Холодок проник в переулки, преследовал Акиру, пока он шел по рыбному рынку, обнаружив короткий путь. Он прошел в центр района. Вишня дрожала на ветру, лепестки падали на землю. Акира вспомнил дерево гинкго, ценные моменты с Мари под ним.
Под деревом тощий мужчина с седой тонкой бородой читал имена со свитка. Акира опоздал. Он уже называл мертвых. Он приблизился в тенях, скрыл черной тканью лицо и плечи. Другие собрались, слушали. Скорее всего, члены семей.
- Фукуми из клана Акамацу, погибла на горе в Летней комнате, - дошин с узким лицом и глубоко посаженными глазами взвыл и упал на колени. – Арису из клана Гойя погибла от укуса змеи в Летней комнате, - придворная в красном кимоно расплакалась.
Мужчина опустил свиток.
- Оглашение закончено. Прошу, пройдите вперед за телами, - двое мужчин помогали плачущему самураю. Они прошли к телеге, накрытой тонкой тканью, но Акира видел силуэты под ней. Тела девушек, что погибли в первой Комнате. Все больше членов семьи выходили из толпы, их шаги замедляло горе. Все расплывалось перед глазами Акиры.
Имена мертвых и выбывших прибили к вишне. Акира осторожно обошел семьи. Некоторые тихо радовались. Их дочери, сестры выжили в Летней комнате. Некоторые прошли дальше. Другие выбыли, но вернутся живыми, даже если ранеными.
Акира прочел список дважды. Он встал, дрожа. Там не было имени Мари. Ни среди мертвых, ни среди выбывших. Он зажмурился. Мари была жива. Она шла к другой Комнате.
Акира не знал, смеяться или плакать. Скоро он пойдет во дворец. Ханако убедила его, что он скоро будет полезен. Пока что он тренировался. Завтра его ждали иллюзии.
ГЛАВА 22
Мари
Свиток из рисовой бумаги вызывал Мари к Осенней комнате. Новый день. Новая Комната. Новый вызов.
«И еще больше умрут».
- Сэй, - позвала Мари.
Девушка открыла дверь между их комнатами, вошла и поклонилась.
- Мне нужно быть у Осенней комнаты через час, - сказала Мари.
Сэй недовольно поджала губы.
- Времени мало. Какое кимоно…
Мари покачала головой.
- Не кимоно. Оно лишь помешает. Я буду в штанах и уваги.
- Да, миледи, - ответила Сэй и повернулась. – Я принесу их из вашего сундука.
Девушка-крюк помогла ей одеться, отдала Мари нагинату и открыла дверь. Мари увидела Асами в коридоре.
Сэй низко поклонилась.
- Удачи, госпожа, - прошептала она с дрожью в голосе.
Мари нахмурилась от страха служанки. Мысль привела Мари в чувство:
«Наши судьбы теперь связаны. Случившееся со мной повлияет на Сэй, - если Мари проиграет, Сэй выгонят из дворца, ей придется вернуться в гостиницу. Мари нечаянно взяла на себя ответственность за нее. – Что будет с Сэй, если я выиграю в состязании и пропаду? Она не вернется в гостиницу, я найду ей место лучше», - Мари пообещала это сердцем.
Шепнув «спасибо», Мари прошла к Асами, но в коридоре было пусто. Она слышала эхо быстрых шагов союзницы вдали. Мари пошла туда, но замерла и повернулась к Сэй.
- Если я не вернусь, - сказала Мари, сердце сжалось, - на дне моего сундука есть серебряный гребень, а еще ожерелье из меди. Забери их, - и она хотела попросить Сэй о большем.
«Найди мою деревню в горах Цуко-фуно, скажи маме, что мне жаль. Если сможешь, найди юношу со шрамами на лице, скажи ему, что я часто думала о нем. Я не могла любить его так, как он любит меня, но я заботилась», - но Мари этого не сказала. Сэй кивнула.
- Да, госпожа, - сказала она и задвинула дверь.
* * *
Самурай отвел Мари в Главный зал. Но в этом не было необходимости. Звук барабанов сам привел бы ее. Барабанщики снова стояли в зале, ритм был быстрым и яростным. Но сегодня их палочки горели. Огонь описывал изящные дуги. Двери Осенней комнаты были открыты, в Главном зале пахло дождем и гниющими листьями. Прохладный ветер ласкал ее щеки. Мари успокоила тело, хоть внутри все кипело. Разложили красный ковер, и Мари пошла по нему в Осеннюю комнату. Самурай оставил ее, и она ощущала себя удивительно одиноко, пока шла к другим девушкам, стоявшим плечом к плечу спинами к ней.
Мастер Ушиба стоял на платформе. Дождь падал вуалью вокруг маленькой платформы, но ни капли не попало на мастера Ушибу. Пришли придворные, охая и ахая от трюка с водой. Женщины несли бумажные зонтики, украшенные цветами лотоса. Мастер Ушиба помахал ладонями, и дождь прекратился. Остался теплые туман, радуга поднялась из луж на полу, задела руки некоторых придворных. Женщины при дворе хихикали, гладили радугу руками.
Соперницы Мари не смеялись. Их Осенняя комната не радовала. Что за звери таились там? Что за опасные условия приберегла эта комната?
Туман прилип к щекам Мари, когда она встала в ряд возле Асами. Мари на миг посмотрела на союзницу, желая увидеть ее глаза. Но Асами смотрела вперед. Мари отвернулась. Она посмотрела на восемь других девушек, решила, что лишь две стоили ее внимания – девушка с луком, что позволила гадюке убить ее подругу, и высокая девушка с боевым топором.
Мари знала, сколько сил требовалось для этого оружия. Она лишь раз встречала противника с топором. Фермер выбрал его. Он размахивал им дико, но метко, сломал пополам нагинату Мари. Он чуть не разбил ее ребра. Выиграть против боевого топора помогала близость. Как и с нагинатой, топор был опасен в конце дуги. Когда фермер замахнулся во второй раз, Мари пригнулась и ударила по его ногам. Она одолела его, закопала топор в лесу. Она отогнала воспоминание, моргая.
Увидев Осеннюю комнату, она затаила дыхание. Ровные ряды сотен кленов тянулись перед ней. Деревья пылали. Кроны были красными. Ветки покачивались на легком ветру. Над деревьями собрался тяжелый туман, окружил холмы, покрытые мхом.
Прозвучал гонг. Вороны взлетели с кленов в молочно-серое небо. Прошли самураи, сообщили о прибытии императора и принца.
Все поклонились на густом ковре гниющих листьев, портя шелк нарядов. Мари опустилась, повернула лицо к Асами, чтобы та заговорила, посмотрела на нее.
От взгляда Мари Асами выпалила:
- Ты держишь слугу.
- Сэй? – прошептала Мари, опешив. – Моя спутница?
Асами оскалилась, пальцы со сломанными ногтями впились в листья.
- Спутница, - фыркнула она. – На ее шее ошейник. Она – раб, как бы ты ее ни звала.
Император рявкнул всем встать.
Мари поднялась, отряхнула грязь и липкие листья с хакама.
- Я сказал уменьшить драматизм, - император раздраженно тряхнул головой.
Щеки сезониста покраснели.
- Простите, небесный владыка, - радуги пропали, туман рассеялся. Мастер Ушиба поклонился. – Приветствую, участницы. Сегодня вас ждет Осенняя комната, - он указал на кленовый лес.
Мари смотрела на семью императора. Сам император, как всегда, стоял гордо, лицо было строгим. Красивый монах и Таро были по бокам. Таро, как всегда, хотел убежать. Его челюсть словно вырезали из гранита. Мари почти слышала, как он скрипит зубами. На миг она ощутила боль от того, что участвовала в том, что принц презирал. Она знала, как это – силой участвовать в ритуале, что ты не выбирал.
- Вы снова будете искать свитки, - продолжил мастер Ушиба. – В этот раз их пять. Правила те же, что и в прошлой комнате. Схватки насмерть между соперницами запрещены, - Мари видела, как это правило можно было обойти. Она следила за девушкой с луком. – Решите загадку, найдете свитки. Покорми, и я разрастусь. Напои, и я умру.
Мари нахмурилась. Девушки переминались в разной степени тревоги.
«Что за награда стоит жизни? – Мари знала свои причины. – Долг и дом. Это выше личного. Это шанс на свободу».
- Начнем же! – закричал мастер Ушиба. Тучи появились в глаза сезониста, бушевали, готовили бурю. Порыв ветра ударил с силой по Мари, и она чуть не упала. Небо стало того же оттенка, что и глаза мастера Ушибы, там тоже собрались тучи. Придворные выбежали из Комнаты, женщины бросили красивые зонтики. Ушиба смеялся. Большие капли холодного дождя капали, прилепили одежду Мари к ее телу. Семья императора не пострадала. Ветер не трепал их волосы, пока они покидали комнату. Двери захлопнулись, Ушиба пропал. Вместо него над землей бушевал циклон.
- Нужно в укрытие! – закричала Асами. Ветер усиливался. Ветви деревьев раскачивались с силой, трещали. Одна пролетела над землей, чуть не сбила девушку с луком, бегущую в лес. Другие девушки тоже побежали искать укрытие.
- Сделка еще в силе? – крикнула Мари, волосы хлестали по лицу. Она не знала, что было опаснее: буря или ее союзница.
- В Комнатах мы союзницы. Но я не буду дружить с той, что держит слуг, - листья били по щекам Асами.
Стыд покалывал живот Мари.
- А если я спасла ее от худшего? – спросила она. Мари поняла сразу же, что зря так сказала.
Асами посмотрела на нее с таким презрением, что Мари вздрогнула.
- Ей лучше быть свободной. Служить или нет, но у всех должен быть выбор.
Мари знала, что это так.
«Я помогу тебе, Сэй».
- Нужно отыскать укрытие, пока это, - она указала на циклон, - не обрушилось на нас, - сказала Асами.
Они без разговоров побежали в лес. Ветер пригибал их. Они уклонялись и перепрыгивали через ветки. Камни поднимались с земли и летели к ним. Мари коснулась щеки, на пальцах была кровь. Паника охватила ее. Буря ухудшалась. Клен вырвало из земли с корнями, он упал в футе от Мари. Зря они искали укрытия в лесу. Ветер принес вой боли. Девушка пострадала.
- Нужно выйти из леса, - кричала Мари сквозь шум. Дождь лил все сильнее, бил сквозь листву.
- Там! – Асами указала на скопление серых камней, скользких от дождя. Она повела, пропала в дырке в камнях. Мари пролезла следом, нырнула ногами вперед во тьму. Она вскрикнула, стукнувшись о дно. Ее зубы тут же застучали. В пещере было холодно. Ветер свистел на входе. Дальше в пещере с эхом капала вода. - Все хорошо? – спросила Асами, испугав Мари. В пещере было темно, лишь лучик света падал из дырки.
- Да, - Мари отдышалась. Ее союзница не запыхалась так, как она.
«Асами в лучшей форме. Она – загадка. То, как она презирает тех, у кого в слугах ёкаи… Как презирает внимание принца…».
- Тут дерево, и оно не мокрое. Можно развести костер, – сказала Асами в стороне.
Мари прошла вперед, к свету. Она посмотрела наверх. Капли попадали на ее лицо. Буря не прошла.
- Разве нам не стоит вернуться? – спросила она. Свитки ждали.
- Никто ничего не найдет в такую бурю. Умнее переждать и решить загадку, - голос Асами звучал издалека.
По пещере разнесся вопль. Не думая, Мари побежала на звук с нагинатой руке, запинаясь о неровную поверхность. Она привыкла к темноте. Пещера стала шире. Дождь и свет проникали в дырки сверху. Увидев согнувшуюся Асами, Мари застыла.
«Она плачет?» - Мари подобралась ближе, ее колотящееся сердце застыло.
Перед Асами был ёкай.
И не простой. Кирин – священный ёкай. Существо, похожее на оленя, лежало у камня, убрав копыта под себя, радужная грива и хвост промокли. Даже в тенях чешуя кирина сияла.
Глаза Мари слезились. Она не видела киринов, но знала, что они были самыми добрыми. Они не могли навредить живому – человеку, насекомому, ёкаю. Этот красивый кирин был в ошейнике, глаза были тусклыми и безжизненными. Ребра выпирали под чешуей. Глаза были открытыми. Невидящими. Мертвыми.
- Умер от голода. Но почему? Тут много еды, - Асами повернулась к Мари. По ее лицу-сердечку текли слезы. Кирины ели траву. А в этой части пещеры рос папоротник.
Мари вспомнила Акеми, жену-зверя, которую изгнали, и она жила у ворот, потому что ей было некуда идти. Мари оставляла у ворот горсть орехов, но жена-зверь их не трогала. Акеми потеряла волю к жизни, как и этот кирин.
- Асами, - нежно сказала Мари и коснулась плеча союзницы. – Некоторые решают, что умереть лучше, чем жить в цепях.
- Нужно снять ошейник, - Асами подняла голову, темные глаза были дикими. – Сделай это, - потребовала она у Мари. – Я не позволю ему быть рабом в смерти.
Мари сжала плечо Асами. Асами поежилась, снова заплакав. Мари смотрела на горе союзницы, вспомнила ее отвращение при виде Сэй. У Асами была тайна. И Мари ее знала.
- Я не могу, - тихо сказала она.
«Только бы не ошибиться».
- Я не могу снять ошейник кирина, как не можешь и ты, - потому что прикосновение к проклятиям обожжет обеих.
Асами опустила голову в ладони. Этого ответа Мари хватило. Асами была ёкаем.
* * *
Они укрыли кирина папоротником и прошли к входу в пещеру. Они вдруг оказались не одни. Фигура упала из дырки, приземлилась с оханьем. Мари и Асами вытащили оружие. Девушка выпрямилась, подняла топор.
- Я просто ищу укрытие от бури.
Мари расслабилась, вспомнив правила мастера Ушибы. Никаких боев насмерть. Она вскинула голову.
- Хорошо, - сказала она девушке. Та опустила руки и подошла ближе. Мари пришлось задрать голову, девушка была высокой. И красивой – темные волосы ниспадали волнами, глаза были цвета каштана, а губы были полными и красными.
«Она так красива, что могла бы быть женой-зверем».
- Я – Нори, - сказала девушка, чуть поклонившись. Асами не смотрела на нее, собирала хворост для костра.
- Я… - начала Мари.
Нори прервала ее.
- Я знаю, кто ты. Я видела тебя в саду. Принц говорил с тобой на банкете. Похоже, ты ему нравишься, - сказала она без едкости.
- Что там снаружи? - спросила Мари.
Асами стала тереть пару палочек друг о друга, движения были уверенными. Вскоре загорелся огонек.
Нори перевернула топор и опустила ладони на древко.
- Я нашла большой клен и встала у его ствола, чтобы переждать бурю. До этого я миновала двух девушек, ноги которым сломали ветки. Буря усилилась, и я понимала, что было опасно. Лучше было двигаться. И я увидела вход в пещеру.
Мари придвинулась к костру, протянула к нему руки. Немного тепла.
- Ты видела других девушек? Например, ту с луком?
- О, я ее знаю. Сачико. Мы из одного клана. Она – дочь даймё в нашем городе. Она училась для этого всю жизнь. Ей нравится влиять на других – положением ее отца, его богатством, ее верой, что она станет императрицей… Уверенности ей всегда хватало.
Асами добавила хвороста в костер. Вспышка черно-лиловых чернил на запястье Асами привлекла внимание Мари. Она моргнула, чернила пропали. Татуировка двигалась? Что за ёкай таким обладал?
- Она тебе не нравится, - сказала Асами. – Но избавится от нее просто. Тут все можно подстроить под несчастный случай.
Страх сдавил живот Мари от отношения Асами.
Нори пожала плечами с задумчивым видом. Ее не беспокоили слова Асами.
- Я пришла сюда не из-за того, что люблю убивать людей. Этого никто из нас не хочет.
- Точно, - едко сказала Асами. – Мы хотим выйти за принца и стать богатыми.
Нори криво улыбнулась.
- Может, ты этого хочешь, но не я.
- Чего ты хочешь? – спросила Мари.
- У дочери фермера мало вариантов, - сказала Нори.
- Ты красивая, - сказала Асами. Она села, придвинула ноги к костру. – Ты могла бы найти себе хорошую пару.
Нори переплела пальцы и посмотрела на них.
- Мне часто говорили, что я красива, - ее губы дрогнули с отвращением. – Большую часть времени из-за того, что чего-то хотели от меня. Мужчины – мою улыбку, когда я была младше, а потом тело. Перед тем, как я ушла, фермер по имени Джун сделал мне предложение, а я смотрела на его лицо и думала: «Он меня совсем не знает». Когда я отказала ему, он разозлился, будто я должна была радоваться, что он меня выбрал. Он говорил обо мне гадкие вещи. Я даже повторить их не могу. А потом пустил слухи обо мне. Люди готовы верить неправде. Он сказал, что мы провели ночь вместе. Этого хватило, чтобы семья перестала говорить со мной. Я была прокаженной в своем доме, - Нори пронзила Асами взглядом.
Плечи Асами опустились.
- Мне жаль, - прошептала она.
Нори пожала плечами.
- Ничего. Мои родители не знают, что я тут. Я не знаю, зачем пришла. Поверить не могу, что я еще жива.
Мари глубоко вдохнула от резко возникшего воспоминания. Она подслушала, как две жены-зверя сплетничали о ней.
«Как же гадко она выглядит. И ее зверь полон изъянов. Она точно одна из нас?» - они рассмеялись. Мари убежала домой, плакала и жаловалась маме. Тами цокнула языком, сжала подбородок Мари нежной, но сильной рукой.
«Посмотри мне в глаза, дочь, - Мари послушалась. – Те глупые женщины забыли: наши тела не украшение, а инструмент».
Асами выдохом прервала мысли Мари.
- Я знаю, зачем ты здесь. Потому и я здесь. И все мы, – глаза Асами сияли, как угли. – Нами помыкали, запирали в тихих комнатах всю жизнь. Никто не спрашивал, чего мы хотим. Награда – не принц. Это власть.
Мари посмотрела на Асами, а потом на Нори, скользя по ним взглядом.
Нори прикусила губу.
- Ты права. Когда я отказала Джуну, отец усадил меня и сказал: «Ты красивая и слишком много хочешь». Я спросила у него: «Где тут много? Любви? Равенства?». Он сказал: «Да. Ты красивая. Этого должно хватать».
Мари оскалилась. Как и Асами.
- Он стыдил тебя за выражение своих желаний. Не извиняйся за желания, - союзница Мари встала. – Нам нужно решить загадку. Мы уже потратили много времени.
Мари моргнула, глядя на огонь.
- Покорми, и я разрастусь. Напои, и я умру, - сказала Нори. – Не могу понять.
Вода упала с потолка пещеры на огонь, вызвав шипение. Асами выбрала не лучшее место для костра. Но ответ на загадку возник вдруг с пылающей уверенностью. Мари посмотрела на Нори и Асами.
- Огонь, - сказала она. – Это огонь. Накорми, и я разрастусь. Напои, и я умру.
ГЛАВА 23
Мари
Асами принялась яростно бросать больше хвороста в костер, пока он не поднялся до пяти футов.
- Если другие девушки поймут ответ, могут увидеть дым и подумать, что это огонь.
Мари улыбнулась. Умное отвлечение.
Нори сцепила пальцы, чтобы помочь Асами и Мари выбраться из дыры. Освободившись, Мари опустила руку и вытащила Нори. Дым валил из пещеры. Буря немного успокоилась. Но сильные порывы ветра все еще ломали ветви.
С оружием в руках три девушки забрались на пещеру, оказались почти выше деревьев. Ладони Мари были в царапинах и засохшей крови. Она могла лишь представлять, как выглядело ее лицо. Наверное, хуже. Девушки жались друг к другу, боясь, что их сдует с края.
Нори первой заметила огонь. Она указала.
- Похоже, он на севере отсюда. В паре сотен футов, - темные струйки дыма изгибались и лизали небо. И буря тут же рассеялась, ветер прекратился, и дождь пропал. Комната реагировала. Синее небо появилось вместо серого. Даже птицы пели вдали. Но в воздухе висело напряжение. Мирная погода ощущалась еще опаснее. Что ждало их в лесу?
Они слезли с вершины пещеры и пошли по густому лесу в тишине, оружие было наготове. От каждого шороха они оборачивались, подняв оружие. Каждый раз это был всего лишь ветер. Белка. Ворона. Но Мари выглядывала змей, старалась заранее услышать диких кабанов.
Запах огня заполнил воздух. Девушки переглянулись. Асами кивнула направо, и Мари с Нори пошли за ней. Они медленно крались от дерева к дереву. Запах огня усиливался. Синее небо угасало. Сумерки окутали их быстрее, чем в мире снаружи. Асами кивнула и едва слышно сказала:
- Я пойду первой, - она пропала. Мари посмотрела на ветки дерева. Белка не двигалась, стояла, прижав уши. Она ощущала хищника. Что-то большое.
Тихий свист и голос Асами:
- Тут безопасно.
Нори и Мари пошли к ней. Лес сменился полянкой, где в металлическом загоне горел большой костер. Асами раскрыла ладони.
- Где свитки?
Мари сглотнула.
- Похоже, кто-то повторил твою уловку.
Асами стукнула по камням, ругаясь.
Мари огляделась.
- Смотрите, - она указала на землю. Там валялись пять металлических ошейников. Мари обошла костер и обнаружила за ним тело. Истерзанный монах. Она вернулась к Нори, глядя на костер. - Тут было что-то в плену. Там мертвый монах. И...
- Ох... - Нори ткнула Мари локтем.
Мари пришла в себя. Пятеро они вышло из рощи кленов, желтые глаза сияли в полумраке. Больше двух метров высотой, краснокожие, со спутанными волосами, бивнями, пенящимися ртами и рогами.
Мари дышала и двигала нагинату перед собой, пытаясь успокоить дрожь в ладонях. Кожа на ее ладонях стала мокрой, когда она увидела дубинки они. Оружие не требовалось, было украшением. Сила они была в руках, в большом теле. Они могли раздавить череп, как человек – виноградину. Их острые когти могли сорвать кожу с костей, как шкурку с апельсина. Ошейники подавляли большую часть их силы. Мари немного успокоилась. У нее еще был шанс. Мари прищурилась во тьме, разглядывала они, искала слабые места. Ее сердце ёкнуло, холодные пальцы страха пробежали по спине.
- Нет ошейников, - прошептала Мари.
- Смотрите, что у них, - Асами придвинулась к Мари.
Железные цепи свисали с их шей со стеклянными кулонами, в которых были красные свитки. Мари сильнее сжала нагинату, взывая к решимости.
Они не говорили, но могли общаться. Они зарычали, пощелкали языками, и один шагнул вперед. Их лидер? Мари жалела, что не очень внимательно слушала про они, когда ей рассказывала мама. Она не знала их обычаи и слабости.
- Что нам делать? - спросила Нори с дрожью в голосе.
- Мы не одолеем их, пока они без ошейников. Это самоубийство, - сказала Мари.
- А свитки? - спросила Нори.
Ладони Мари стали липкими на нагинате.
- Это неправильно. Они должны быть в ошейниках. Мы не можем их одолеть, пока у них полная сила. Нужно бежать.
Асами покачала головой.
- Свитки...
- Мы погибнем, если попробуем отобрать у них свитки, - сказала Мари. Один из они поднял большую ногу и топнул, сотрясая землю. Кровь капала с его дубинки. Он слизнул ее и опасно улыбнулся.
- Мы убежим, - сказала Мари. Им нужно было добраться до дверей Осенней комнаты. Если самураи стояли за ней, они могли помочь. - На счет три бежим изо всех сил к дверям, не оглядываясь, не замирая, даже если одну из нас... - она не смогла закончить.
- Не оглядываться, не останавливаться, - согласилась Нори.
- На счет три, - сказала Асами, давясь слезами. - Раз, два, т...
Они поднял огромную дубину и опустил ее. Девушки вовремя отпрянули и бросились бежать. Не оглядываясь, не замирая. Ветер трепал щеки Мари, ее сердце колотилось. Они вместе прыгнули в кленовый лес.
Нори вела, и Мари надеялась, что та знает путь. Они следовали за ними, их шаги сотрясали землю. Гниющие листья плюхали под ногами Мари, но она двигалась вперед. Раздался треск. Мари рискнула оглянуться. Один из они вытащил дерево с корнями.
Мари пригнулась и перекатилась, ствол чуть не попал по ней. Асами легко отпрянула, но Нори не была такой быстрой. Она рухнула под большим деревом.
Мари вскочила на ноги и отдышалась, добралась до девушки с топором.
Асами приблизилась.
- Не останавливайся, - напомнила она Мари и побежала дальше, пропала за кленами.
Они приближались, были в нескольких футах.
- Иди, - сказала Нори, толкая дерево. - Если останешься, погибнем обе. Я бы тебя оставила.
Если остаться, погибнут обе. Лучше было идти, попытаться увести они от Нори.
- Погоди, - прохрипела Нори. - Мой топор, - оружие лежало в дюймах от ее пальцев.
Мари придвинула топор к Нори.
- Мы вернемся, - пообещала она.
Нори улыбнулась, сжала рукоять топора.
- Ясное дело.
Мари отошла от Нори, смотрела, как они приближались к ней, раскачивая дубинками, напоминая маятник в часах. Времени у ее новой подруги оставалось все меньше.
- Эй! - крикнула Мари. Она хватала камни с земли и бросала. Она попадала. Каждый камень ударял они по голове. Они разозлились, сощурили глаза и повернулись к Мари. - Вот так, - дразнила Мари, отходя на шаг. - Идите за мной, уроды.
Они погнались, и Мари бросилась зигзагом. В горах это работало с волками, отвлекало их. Они щелкали языками, советовались, пытались угадать ее действия. Они были умнее волков. Впереди меж деревьев виднелся свет. Фонари. Вход в Осеннюю комнату. Спасение.
Ноги Мари болели. Она с трудом дышала, но ощущала обновленную энергию. А потом добралась до края леса. Ее уверенность завяла в груди. Двери Осенней комнаты были закрыты. Но она подбежала к ним и застучала кулаками по дереву.
- На помощь! - завизжала она. Ничего.
Спасения тут не оказалось.
Мари медленно развернулась. Они приближались. Где Асами? Они наступали, Мари уловила запах демонов. Гниль. Мари побелела. Она сосчитала их тела у деревьев. Трое против одной девушки. Двое не пошли с ними. Мари не знала, направились они к Нори или за Асами.
Они одновременно улыбнулись криво и с безумием, белые клыки и черные десны. Для них это было игрой. Мари пятилась. Они наступали.
Стрела пролетела по воздуху, пронзила грудь они. Девушка с луком, Сачико, вышла из леса. Она выпустила другую стрелу. Попала в грудь они рядом с первой. Они скривился и сломал стрелы, бросил их на землю. Он побежал за Сачико. Она молниеносно выпустила еще две стрелы в грудь они. Она пропала в лесу, они - за ней.
Одним меньше.
Серп на цепи пролетел по воздуху. Цепь обвила шею они. Союзница Мари запрыгнула на спину они и душила его.
- Боги и богини! - закричала Асами. - Не стой там. Делай что-нибудь! - Асами сорвала свиток с шеи они, затягивая цепь на его горле. Они отбивался. Асами словно села на дикого быка. Они рухнули на землю.
Вдруг тень упала на Мари. Она отпрянула, спина врезалась в грубую кору дерева. Приближался последний они, его жаркое дыхание задевало щеки Мари. Она смотрела на демона, застыв от страха. В сумерках она видела, что его глаза были подведены углем, а радужки были светло-голубыми, поражали красотой.
«Вот как выглядит моя смерть».
Мари подняла нагинату, но они вырвал ее и отбросил. Ладонь они сжала ее горло, прервав крик. Мари посмотрела мимо они на Асами, борющуюся с демоном.
- Помо...! - крик Мари оборвался. Они сжимал ее шею. Мари хрипела и царапала запястье они, но без толку. Демон не отпускал. Она задержала дыхание.
Придется рискнуть раскрытием. Убить или быть убитой. Кости ее ладони менялись, ее кожа покрылась черной чешуей, а ногти удлинились до когтей. Появился ее отчасти зверь.
Они раскрыл рот так широко, что мог поймать ее голову. Слюна собиралась в уголках губ демона и капала на щеку Мари. Она обмякла. В природе некоторые звери притворялись мертвыми. Они замер, понюхал ее. И она взмахнула рукой, погрузила когти в его жуткое лицо. Они взвыл. Он сжал ее шею. Мари видела звезды. Она издала боевой клич. Нет. Это не закончится здесь. Не закончится сегодня.
Она взмахивала снова и снова, резала лицо они. Он пошатнулся, все еще держал ее за шею, как щенка. Ладонь разжалась, Мари вдохнула с всхлипом. Они рухнул, содрогался и затих. Она убила его. Мари быстро спрятала когти за спиной и убрала их. Никто не увидел. Тело они закрывало ее от остальных.
Мари перебралась через его тело, сорвала свиток с шеи и сунула в складки уваги. В Осенней комнате стало зловеще тихо. Бой был окончен. Мари смотрела на хаос в свете луны. Два они валялись на земле, среди всего этого стояли Сачико и Асами, тяжело дыша.
- Остальные они? - выдавила Мари.
Асами глубоко вдохнула.
- Я убила двоих в лесу и одного тут, - она двигала носком по земле перед собой.
Сачико сказала:
- Я одолела одного стрелами, - Сачико закашлялась, сплюнула кровь и, может, зуб. Она сжимала свиток.
Мари смотрела на они, которого убила. Все они были мертвы. Угроза миновала. Асами, Сачико и Мари смотрели друг на друга, не зная, радоваться им или плакать. Они не двигались.
Мари ощущала слабость, будто отдалялась. Она рухнула на землю, поймала взгляд Сачико. Она склонила голову, борясь с усталостью. Она улыбнулась Сачико.
«Я - тигр зимой. Подходи. Я бросаю вызов».
ГЛАВА 24
Таро
Таро прибыл к Осенней комнате раньше остальных.
Из-за двери донесся приглушенный вопль. Сердце Таро сжалось. Он прижал плечо под дубовой балкой, толкнул вверх, крича, чтобы ему помогли. Со стуком шагов самураи ворвались в зал. Таро бросил балку, и двери Осенней комнаты приоткрылись, выпуская холодный влажный воздух, задевший его щеки. В Осенней комнате была ночь, хотя прошло лишь пару часов с момента, как на девушек выпустили они. Это было трюком мастера Ушибы - он не только влиял на погоду, но и ускорял время.
Таро выхватил мечи и пересек порог.
Самурай преградил ему путь и поклонился.
- Мой принц, - самурай хотел пойти первым, защитить наследника, но ждал позволения. Таро посмотрел за самурая. Кленовый лес словно ударили огромным кулаком. Два больших они лежали на земле с зияющими ранами, на шеях не было ошейников. Кровь пропитала землю. Таро обошел самурая и увидел, что все уже закончилось. Было спокойно. И тихо.
Он стиснул зубы. Где девушки? Таро медленно пошел среди хаоса, переворачивал ветки и пинал землю. Он пытался вспомнить, в чем была Мари, но не мог. Он поклялся быть внимательнее в следующий раз. Если он будет. Вряд ли девушки выжили против они без ошейника. Но двое были мертвыми. Надежда укоренилась в нем.
«Только бы она была живой».
- Боги и богини! - воскликнул Сатоши. - Что тут произошло? - священник стоял рядом с Таро, его лицо лишилось красок.
Таро скрипнул зубами.
- Не знаю. Ты разве не знаешь? Твои монахи были в ответе за они, - Таро мечом ткнул третьего мертвого демона. На нем были следы когтей, будто на него напал зверь. Нагината Мари валялась неподалеку. Гнев Таро усилился. - Где их ошейники? - выдавил он.
«Вряд ли она пережила это».
- Я... не знаю, - пролепетал Сатоши.
- Хочешь сказать, что ты не управляешь своими монахами? Ты в ответе за Ушибу, - прорычал Таро.
- Я узнаю, что произошло, - поклялся Сатоши.
- Ты это сделаешь. А теперь иди и отыщи всех лекарей. Мы вряд ли обнаружим выживших, но если такие будут, им точно нужны целители, - Таро оставил Сатоши и пошел к кленовому лесу, готовясь искать выживших, найти низкую девушку, что освободила светлячков. Он застыл.
Три девушки вышли из пострадавшего леса. Мари и девушка с лицом-сердечком поддерживали третью, в которой сразу в глаза бросался внушительный рост. Большая рана на груди девушки кровоточила, ее лицо было бледным. Свитки висели на шеях девушек.
Таро позвал на помощь. Два самурая бросились вперед, схватили высокую девушку и понесли ее из комнаты.
Таро смотрел на Мари. Он пристально разглядывал ее, проверял каждый дюйм на раны. На ее шее были черно-синие синяки. Засохшая кровь пятнала ее лицо. Но не ее. Он выдохнул и подошел к ней.
- Ты в порядке? - спросил он, убирая мечи в ножны.
- Я жива, - хрипло сказала Мари сухим тоном.
- И я жива, - отозвалась девушка с лицом-сердечком.
Таро взглянул на нее.
- Прошу прощения, - сказал он. - Все хорошо?
- Я грязная и голодная. И я хотела бы сходить в храм и отблагодарить богов и богинь за свою жизнь. Но сначала я бы хотела помыться и поесть. Или поесть, пока моюсь, - Мари слабо улыбнулась. Это согрело холодное сердце Таро. Его девушка-светлячок была побита, но не сломлена.
Таро быстро кивнул.
- Ты все это получишь, - он криком вызвал еще двух самураев. - Предоставить купание и еду. Проводите даму в ее покои и проследите, чтобы она все это получила. А потом отведите ее в храм.
Девушка поклонилась Таро, а потом шепнула что-то на ухо Мари. Глаза Мари расширились, а потом она зажмурилась. Шурша гниющими листьями, Асами ушла. Ветерок трепал пряди волос Мари, и они прилипали к ее щекам.
Самураи собирали тела они для сожжения. Другая группа - поисковый отряд - была в лесу, а теперь вышла, принесла тела шести девушек. Все были мертвы. Мари подавила вопль. Он, казалось, услышал ее шепот: «Это могла быть я».
- Есть еще девушка. Сачико. Она жива. И у нее свиток.
- Мы найдем ее, - пообещал Таро. Мари, казалось, расслабилась, но ее взгляд оставался настороженным. - Ты ранена, - сказал Таро, подходя ближе. Не думая, он провел кончиком пальца по синякам на ее шее.
Мари отпрянула.
- Ваше величество.
- Таро. Прошу, зови меня Таро.
Она замешкалась, глядя на Сатоши, который говорил с самураем и другим монахом, а потом послушалась.
- Таро.
- Я бы расстроился, если бы ты умерла, - тихо признался Таро.
Мари слабо улыбнулась и издала смешок, что был еще слабее.
- Это расстроило бы меня еще сильнее.
- Ты смеешься, а я серьезен, - ему рассказать ей, как сильно он боялся ее смерти? Как не представлял, как быть без ее колкостей?
Мари разглядывал его. Она приоткрыла рот.
- Вы серьезно, - сказала она. Слабо улыбнулась. - Не переживайте, принц. Меня сложнее убить, чем кажется. Может, из-за моего небольшого размера никто не верит, что я способна на что-то большее.
* * *
Таро смотрел, как Мари выходит из Осенней комнаты. Она попросила того же, что и другая девушка - помыться и поесть. Но не храм. Он хотел обнять ее и оградить от всего вреда, стереть кровь и грязь с ее лица. Он предлагал сопроводить ее, но она настояла, что справится одна. И все же Таро кивнул паре самураев. Безмолвный приказ следовать за ней, оберегать ее.
Сатоши подошел к Таро и ждал внимания принца.
- Ваше величество, - поклонился Сатоши.
- Какие новости? - спросил Таро.
- Похоже, один из моих монахов решил сделать Осеннюю комнату веселее. Он снял ошейники с они и потерял контроль над ними. Он мертв, Ваше величество. Его нашли у загона они в дальней части комнаты.
Таро злился. Сатоши замер.
- Что-то еще? - спросил холодно Таро.
Сатоши кашлянул.
- Мы рассмотрели тела они. Там было несколько... странностей.
Таро ждал.
Сатоши стал объяснять.
- Один из они был отчасти поврежден. Будто на него напал зверь.
Таро вспомнил, как перевернул тело они, его лицо было истерзано.
- Странно.
Сатоши кивнул.
- Да. Это странно. В Осенней комнате, кроме птиц и белок, был только кирин, но он умер несколько дней назад. И кирин не смог бы так навредить.
Таро обдумывал информацию.
- Ты сказал «странности».
Сатоши теребил рукава одеяния пальцами в татуировках.
- Самураи, которые принесли тела умерших девушек, сообщили, что три из них без физических ран. Похоже, они были удушены. Не в стиле они - те не так изящны.
- И что случилось?
- Думаю, одна из девушек увидела возможность избавиться от некоторых соперниц.
- Узнай, что случилось, - приказал Таро.
- Конечно, Ваше величество, - красивое лицо Сатоши сморщилось. - Если позволите... - Сатоши замолчал, ожидая позволения продолжать. Таро бесстрастно молчал. - Если позволите, я хотел бы знать, что изменилось. Изначально состязание вас не интересовало.
Таро молчал. Что он мог сказать? Столько всего изменилось. И это началось и закончилось девушкой, что перелезла через стену. Впервые в жизни Таро хотел не одиночества, не только существ из металла рядом. Это желание было новым. Непонятным. Пьянящим. Живым.
ГЛАВА 25
Акира
Поздно днем Акира пересекал улицы второго и третьего районов. Солнце пылало, и жара проникала даже в тени. Люди двигались вяло, а Акира - уверенно и быстро.
Часы прозвенели час после полудня, когда Ханако подошла к Акире с запиской в просвечивающих пальцах. Ее ошейник сверкнул в свете, льющемся из окна башни с часами. Юки-онна натирала цепи, пока замышляла переворот.
- Отнеси это в храм во дворце, - сказала она. - Там будет ждать девушка. Отдай лично ей в руки, и никому больше не дай себя увидеть. Будь ветром, как обещал, Сын кошмаров.
Акира спрятал записку под накидку, закрыл тканью нижнюю половину лица и пошел. Ёкаи с разными глазами сопровождали его до конца восьмого района, но дальше ёкаи могли проходить только в сопровождении человека.
- Храм расположен в дальнем восточном углу дворца. Тебе придется перепрыгнуть стену и избежать патрулей самураев. Не попадись по пути. Если монах тебя поймает, ты окажешься в ошейнике. И тогда ты не сможешь быть полезным Мастеру оружия, - ёкаи рассмеялись, хлопнули его по спине и ушли.
Тишина была естественной для Акиры. Он легко скрывал свои движения, двигаясь из тени в тень, когда люди поворачивали головы. Острый край конверта уколол грудь Акиры, когда он прошел в первый район. Хоть дороги обрамляла лаванда, в воздухе висел едкий дым.
Заметив группу монахов, Акира юркнул в переулок. Хоть в первом районе были дома, самураев и монахов тут было много. Путь стал опасным даже для него. Акира прошел по переулку в поисках других путей. Он заметил водосточную трубу. Идеально. Он забрался на голубую черепицу крыши. Оттуда он разглядывал город.
Золотой дворец поднимался неподалеку, почти в его досягаемости. Дворец иллюзий был окружен рвом.
- Он бездонный, - сказала Ханако. - Надеюсь, ты умеешь плавать.
Он заметил храм, узнал его по пяти этажам, олицетворяющим каждую стихию: земля, вода, огонь, ветер и небо. Храм был там, где ему и сказали. Он пригляделся и увидел, что ему не требовалось пересекать ров. Храм стоял в стороне от основной части дворца, и его защищала только стена.
Акира прыгал по крышам с грацией кота.
«Я – ветер», - его маска развевалась, он запрыгнул на стену. Но он заплатил за самоуверенность. Шип из металла пронзил его ступню. Акира зажал рот, сдерживая крик, и рухнул со стены со стороны храма.
* * *
Голоса пробудили его. Монахи обсуждали погоду. Он скрылся за деревянной постройкой, когда стало видно края их серых одежд. Гравий хрустел под его ногами, пока он забирался глубже в тень. Пятка болела, но будет хуже, если его поймают, так что он терпел боль.
Акира пошел вдоль здания, чтобы убраться подальше от голосов. Прижавшись спиной к стене, он рискнул выглянуть из-за угла. Там был открытый двор с белым гравием и колодцем. Боги и богини, монахи были всюду. Он явно попал в часть, где они жили. Вдали часы на башне сообщили о наступлении ночи. Времени было все меньше. Тот, к кому шел Акира, не будет ждать вечно.
Что-то изменилось внутри Акиры, росла решимость.
«Холодная сталь в руках со шрамами спасет мир или уничтожит», - сказала Ханако.
На земле он не мог ориентироваться. Он нашел трубу и снова залез. Пот стекал по нему. Дыхание вырывалось облачками.
Стал накрапывать дождь. Акира забирался ползком по скользкой черепице под опасным углом. Зато крыша скрывала его от двора. И все же Акира следил внимательно. Он снова заметил храм. Он был очень близко к хижинам монахов. Ханако стоило упомянуть это.
Быстрый прыжок с крыши на другую, и он оказался рядом с храмом. Он подвинулся на вершине крыши, съехал с нее, и свет луны пропал за зданием. Холодный воздух ласкал его лицо, белый гравий хрустел под его ногами. Шум хижин монахов угас вдали. Храм возвышался рядом. Акира замер и слушал. Ничего. Только ветер и шорох листьев.
Внутри было пусто, но от посетителей остались свечи, благовония. Он подошел к алтарю. Фигура выбежала из теней, и вдруг клинок прижался к его горлу.
- Шш, - прошептала женщина ему на ухо, прижимая клинок сильнее. - Монахи идут, - она утащила его за алтарь. Они выждали пару мгновений. Грудь Акиры вздымалась и опадала от панического дыхания. Шаги прозвучали у храма и пропали. Стало тихо. Давление клинка ослабло. - Если не войдешь в пещеру тигра...
- Не поймаешь тигренка, - закончил Акира.
Клинок, что разрезал бы его, если бы он закончил фразу неправильно, убрался от его шеи. Акира развернулся. Девушка была среднего роста, с лицом-сердечком и строгим выражением. Синяки покрывали ее щеки и шею. Кем она была? Что делала во дворце? Он посмотрел на ее ладонь, на клинок. Но она держала не нож, а конверт. Ему угрожали куском бумаги. Девушка насмешливо улыбнулась.
- Я видела тебя на крыше. Ты быстрый и тихий. Ханако постаралась. Я - Асами, - девушка поклонилась. Ее душа была сиреневой, как глициния. И в пятнах. Асами забрала не меньше десяти жизней.
- Акира, - представился он, кланяясь в той же манере.
- У тебя что-то есть для меня? - она протянула руку и ждала.
Акира выждал пару секунд и вытащил записку из накидки. Асами поднесла ее к носу, понюхала, а потом сломала печать и проверила содержимое. Она подняла голову, темные глаза сияли.
- Скажи ей, что я понимаю, и дай ей это, - Асами вручила Акире конверт. - Планы не завершены. В этом месте коридоров и комнат больше, чем в борделе Хана-Мачи. Но я нашла туннели под землей и зарисовала, что могла.
- Как... - Акира запнулся. - Как ты получила эту информацию?
Девушка опасно улыбнулась.
- Ханако не говорила? - она склонила голову, свечи озарили половину ее лица. - Я - паук. Мы можем пробраться всюду, - она захихикала, и Акира подумал, что она немного безумна, как и Ханако. Асами развернулась уходить.
- Стой! - крикнул Акира. Он хотел спросить ее о состязании, о Мари, узнать, жива она или нет. Но Асами ушла, а с ней и ответы на вопросы Акиры.
Путь Акиры из дворца и по районам был коротким и без проблем. Он был тенью под покровом ночи. Акире нужно было зайти кое-куда до возвращения в башню с часами. Он пришел к вишне, оглашение уже завершилось. Он подошел к дереву, где висел список умерших и выбывших. Он вдохнул и выдохнул с хрипом. Мари там не было. Она снова избежала смерти.
ГЛАВА 26
Мари
Сэй охнула. Мари тепло улыбнулась девушке.
- Я выгляжу не так ужасно, - сказала она, вручая Сэй свою нагинату.
- Вы выглядите как наполовину мертвая, госпожа. Я слышала, как самураи шептались о нападении они. Они сказали, что почти все погибли... - Сэй умолкла, поставила нагинату в углу комнаты.
Мари посмотрела на открытый сундук и разбросанные кимоно. Мари была уверена, что ее запасы серебра и бечевка с медью пропали. Кончики ушей Сэй покраснели. Она разжала ладонь, там было ожерелье из меди.
- Простите, госпожа, - прохрипела она.
Мари пожала плечами.
- За что? Я сказала тебе забрать эти вещи, если я умру. Ты просто придерживалась обещания.
- Но я будто воровала у вас.
- Нельзя украсть то, что отдали добровольно.
- Простите, что сомневалась в вас. Я должна была знать, что вы выберетесь из комнаты, - Сэй протянула ожерелье.
- Оставь его у себя, - сказала Мари.
Сэй удивленно замерла.
- Госпожа...
- Подумай. Если я умру, оно мне не понадобится. Если выиграю, буду императрицей, и оно мне все равно не понадобится. Оставь себе монеты, Сэй, - Мари нежно сомкнула пальцы Сэй на меди. - Но серебряный гребень я пока что заберу. Он ценен эмоционально, - Мари подумала о Хиссе, и грудь заболела от тоски по дому. Мари подавила желание всхлипнуть. Она потерла щеки, и на ладонях размазалась кровь. Боль сменилась дрожью. Мари стало холодно. Она держалась в Осенней комнате, но теперь не могла. Не могла остановить дрожь. Не могла подавить страх.
- Идемте, госпожа, - прошептала Сэй, потянувшись к ней. - Вам нужно принять ванну и выпить заслуженный чай.
Мари отпрянула от прикосновения Сэй. Она не должна быть такой доброй. Мари хотела домой, в свою кровать из кипариса и к холодным прикосновения матери.
- Прошу, госпожа, - попросила Сэй. - Идемте, я наберу вам ванну и потру ноги. Так делала мама, когда я была расстроена, - Сэй потянулась к Мари, и в этот раз Мари дала девушке взять ее за руку и увести в купальню.
Мари не перечила, когда Сэй раздела ее и помогла забраться в горячую воду, или когда та смывала кровь с ее волос.
* * *
Птицы поприветствовали Мари в ее личном саду. У каждой комнаты был небольшой примыкающий дворик. Этим утром Сэй разбудила ее.
- Свежий воздух пойдет вам на пользу, - сказала она, улыбаясь, а потом одела Мари в простой красное кимоно и заплела ее волосы.
День был погожим. Светило солнце. Капли росы свисали на траве. У маленького пруда, окруженного ирисами, кругами плавали яркие рыбы, и Мари наблюдала за ними. Прохладный воздух ощущался приятно на синяках на ее шее. Она была напряжена, на взводе. Она была одна. А потом - нет. Упала тень, рыбы уплыли глубже в пруд. Мари повернулась, готовая напасть.
Мари выдохнула, увидев нарушителя. Таро. Холодный принц возвышался перед ней. Сад у его ног был перевернут. На его месте был идеальный квадрат, открывающий темную лестницу, ведущую вниз. Потайной ход. Как умно. Но...
- Вам нельзя тут быть, - сказала она. Таким было правило. Девушки были заперты в покоях до состязания.
Таро остался спокойным.
- Я принц, мне все можно.
Мари издала смешок.
- Меня беспокоит ваша излишняя уверенность.
Таро слабо улыбнулся.
- И это еще один повод для тебя провести день со мной. Мне нужен твой совет.
День с Таро? Ей стоило остерегаться принца. Он изобрел те ошейники, это Асами шепнула Мари, покидая Осеннюю комнату. Мари не хотела верить, что Таро сделал вещь, что поработила ее народ. Он не мог.
- Тебе плохо? - Таро разглядывал лицо Мари.
Она покачала головой.
- Нет, - ее тело болело, горло пылало, но боль не мешала ей принять предложение Таро. А страх мешал. Синяки на шее - пустяки, по сравнению с ошейником.
- Ты боишься? - решил Таро.
Мари расправила плечи. Отрицать было просто. Это она умела.
- Конечно, нет.
- Тогда идем. Мне нужно кое-что тебе показать. Никто не узнает, - он указал на открытый люк. Выход. Сэй ушла стирать белье, и Мари ждал одинокий день с ее мыслями. Она убрала красивое блюдо в свой сундук. Воровать у принца было тяжелее, чем она думала.
Таро уже спускался по лестнице. Люк закроется через миг. Ее шанс на отвлечение будет утерян. Не важно, куда он вел. Мари хотела уйти подальше от комнаты Глицинии. Она собрала руками юбку кимоно и спустилась следом.
* * *
- Где мы? - спросила она заговорщическим шепотом, хоть они с Таро были одни. Она прошла за принцем по поворотам десятков коридоров под землей, потрясенная тем, что такие туннели существовали в замке. Таро дважды замирал и манил Мари пройти в нишу, пока мимо шли самураи. Она задерживала дыхание, прижавшись к Таро телом, волнение и страх плясали в ее крови. Как принц, Таро не будет наказан. Но Мари? Ёкай? Ее могло ожидать что угодно.
Таро резко повернул направо, и проем сузился, камни и земля задевали ее плечи. Они поднялись по лестнице, и Таро открыл люк, протянул ей руку. Он поднял ее, и его теплая ладонь вокруг ее руки ощущалась правильно.
Теперь они вместе стояли в тусклом зале, свет падал лишь от одного фонаря на стене. Мари не знала о существовании этой части дворца. По сравнению с роскошью остального дворца, эта часть выглядела старо, будто не использовалась. Забытая. Это он хотел показать ей?
Таро нахмурился, и Мари подумала, как редко он улыбался.
- Это мои личные покои.
Мари вскинула бровь.
- О.
- Тебе от этого неудобно?
Мари задумалась?
- Вы - угроза? - спросила она, шутя лишь отчасти.
- Думаю, это не так.
Мари склонила голову. Прядь волос упала на ее глаз.
- А я - угроза для вас?
- Определенно, - Таро осторожно убрал прядь волос с лица Мари. - Ты войдешь? - Таро открыл дверь и отошел в сторону.
Мари прошла вперед, дверь задвинулась за ней. Внутри сияли фонарики, деревянные столы обрамляли стены. На столах валялись кусочки металла - шестеренки, трубки, проводки. Но не ошейники. Мари выдохнула. Несмотря на количество вещей, все было на местах, и это сочеталось с натурой Таро, любящего порядок и последовательность.
В центре комнаты был стальной барабан, окруженный кирпичом - печь. Больше металла и веревки с прикрепленными рисунками свисали с балок. Мари коснулась рисунка бабочки с металлическими крыльями и стальными усиками.
- Что это за место?
Он кашлянул.
- Моя мастерская. Ту птицу, что ты видела, я сделал тут.
- Вы ее сделали? - спросила Мари.
Таро кивнул, сжал губы в линию.
- Да. Смотри, - он отошел в сторону. На столе лежали пять металлических бабочек, ожившие рисунки. Таро завел каждую бабочку. Их крылышки затрепетали, и они полетели.
- О! - Мари охнула. Красивые создания порхали между балок, а потом опустились. Щелканье утихло, и бабочки упали на пол, стуча по дереву.
Таро согнулся и собрал их. Он с вопросом разглядывал творения.
- Мы еще не придумали, как приземляться.
Мари улыбнулась и посмотрела на рисунки. Таро, казалось, работал над коллекцией зверей. Там была змея из звеньев цепи, большой журавль с медными крыльями, лягушка с болтами вместо глаз. Ее пальцы задели рабочий стол, она склонилась к стопке бумаг под большой шестеренкой. Мари осторожно подвинула бумаги.
- Ошейники? - спросила она, глядя на грубый рисунок, явно сделанный рукой младше. Бумаги потемнели от возраста. Сердце Мари колотилось.
Таро схватил бумаги, испугав Мари. Он скривил губы, отложил бумаги подальше от себя.
- Металлические ошейники на ёкаях. Слухи не врут. Я их создал.
Кровь Мари похолодела.
Таро смотрел на нее, глаза блестели, челюсть двигалась, словно он бросал ей вызов: назвать его чудовищем. Он искал наказания? Мари не понимала.
- Вы гордитесь своим творением? - Мари осторожно составляла вопрос, помня о вспышках настроения принца, о его власти. Он все еще мог заточить Мари в темницу.
Таро отвел взгляд и прошел в другую часть комнаты. Он погладил толстым пальцем край шеста. Он не говорил. А когда сказал, голос охрип от болезненной честности.
- Мне сложно признать вину.
Мари обдумала это.
- Вам так сложно доверять? - она подошла и смотрела на его профиль.
Таро сжал кулаки, опустил их с непонятным выражением лица.
- Мне сложно читать людей, это ведет к недоверию. Металл, шестеренки, молотки - мой язык, - Таро отвернулся от нее. - Ты не знаешь, как много у меня просишь.
Мари шагнула ближе, нарушила его пространство. Ее мышцы болели, и она вспомнила сражение, синяки на шее, вырвавшегося зверя, растерзавшего они.
- Я прошу лишь о том, что вы не против дать, - тихо сказала она.
Его мышцы напряглись под накидкой.
- А если я дам правду, что ты с ней сделаешь? - спросил он.
Мари прижала ладони к груди поверх грохочущего сердца.
- Я буду держать ее при себе, не предавая ваше доверие.
«Не доверяйте мне. Долг и дом. Это важнее, чем я. Этому я верна».
Она смотрела, как грудь Таро поднялась и опустилась от выдоха. Он поднял голову и посмотрел на Мари.
- Тогда я поверю тебе. Ошейник - единственное изобретение, которым я не горжусь. Это была детская ошибка.
- Вы сожалеете о ней.
Он кивнул.
- Сожалею.
«Не верь ему. Красивой ложью он прикрывает жуткие поступки», - но боль на лице Таро выглядела искренне, казалась осязаемой. Мари сомневалась. Таро был задумчивым, многие считали его холодным, как металл, с которым он работал. Но металл согревался от прикосновений. Может, в этом нуждался Таро - в человеческом прикосновении, чтобы его сердце снова забилось. Но Мари не была человеком. Она была ёкаем.
- Вам не нужно сожалеть об этом, - сказала тихо Мари. - Можно что-то с этим сделать. Вы - второй по власти в этом мире.
Таро фыркнул.
- Я подчиняюсь прихотям отца, как и все.
Мари кивнула. Что еще она могла? Таро сказал правду. Все рождались с цепью. Но у некоторых она была короче, чем у остальных. Однажды отец Таро умрет, и Таро станет императором.
- Простите, - сказала Мари. – Я не хотела расстроить.
- Это я должен извиняться, - сказал Таро, подходя ближе. – Прости, что так веду себя. Мой отец опасен, он бросается, а потом задает вопросы.
Неожиданная нежность наполнила Мари. Она, не думая, прижала ладонь к щеке Таро. Кожа под ее ладонью была теплой, живой. Он прильнул щекой к ее ладони. А потом отодвинулся.
Таро легонько коснулся пульса на ее шее.
- У тебя синяки. Болят?
- Да, - сказала она. – И мышцы болят.
Его ладонь опустилась на ее плечо. Он сжал, массируя мышцы.
- Лучше? – спросил он.
Мари сморщила нос и посмотрела на него.
- Нет.
- Упрямая, - сказал он.
Ее плечи пылали, где были его пальцы, вспыхивали искрами. Они дышали в такт, и где-то в глубине ее сердца появилось место для Таро. Мари с тревогой вырвалась из хватки Таро и прошла по комнате.
- Научите меня заставлять птиц летать, - поспешила попросить она.
Таро поклонился.
- Как пожелаешь.
ГЛАВА 27
Акира
Солнце выбралось из-за горизонта, Акира поднялся по ступеням башни с часами. Свет озарил столицу розовым и оранжевым цветом.
Ханако ждала его в его комнате. Она лежала на футоне, закрыв глаза, ее белый хорек свернулся на ее груди.
- Ты ужасно опоздал, - сказала она, приоткрыв глаз. – Если бы я была ревнивой, подумала бы, что ты нашел другого Мастера оружия.
Акира опустил маску.
- У тебя шпион-ёкай во дворце, - он вытащил записку Асами из накидки.
Хорек спрыгнул с Ханако, его хозяйка встала. Ее душа сияла сегодня особенно яркая, белая, почти ослепляющая, кроме пятен.
- Конечно. Она в состязании. Как еще я провела бы ее во дворец? – она забрала записку у Акиры.
Кровь Акиры остыла. У Мари был сильный соперник, ёкай без ошейника и с неизвестными силами.
- Что она там делает? Что ты задумала? – он скрипнул зубами. Мари была в опасности? Ее было поздно спасти?
Ханако смотрела на него.
- Забавно, что ты думаешь, что можешь задавать мне вопросы, - она раскрыла записку и читала. Акира кипел. Он устал от игр Ханако, от ее не-ответов. Ханако медленно улыбнулась. – Асами постаралась, - Ханако вытащила танто из-за пояса. Акира подумал об изрезанном лице матери. Он помнил, как она пела ему колыбельные, когда он был маленьким. У нее был прекрасный голос. Он унаследовал у нее шрамы, хрупкость, способность видеть души… Проклятие видения душ было в том, что он не мог видеть свою. Но у мамы Акиры ее вообще не было.
«Какого цвета моя душа?» – спросила бы она.
«Красивого желтого оттенка, как в центре цветка лотоса», - соврал бы он. Он не спрашивал ее об этом.
Ханако умело управлялась с ножом. Она подбросила записку в воздух, и нож взлетел с ее ладони. Он пригвоздил бумагу к стене, и стало видно сложную карту. Акира посмотрел туда. Асами не просто постаралась. Карта была нарисована уверенной рукой мастера. Она казалась объемной, показывала дворец и туннели под ним. Не все туннели были изображены полностью, но Асами пометила туннель, что вел под садами дворца к чайному саду, а потом уводил за стены дворца. Путь побега. Выход и вход. И крестики отмечали патрули самураев.
- Боги и богини! – воскликнул Акира. – Ты хочешь напасть на дворец.
Ханако встала рядом с ним.
- Конечно.
Он стиснул зубы, гнев закипал. Это было хуже, чем он думал. Столько жизней будет потеряно. Если Ханако осадит дворец. Невинных жизней. Мари. Акира злился, схватил звездочку и метнул ее, закрыв глаза. Она пронеслась по воздуху, свистя. Звездочка стукнула, словно врезалась в деревянную стену. Стена была в порезах, и каждый раз, видя их, Акира вспоминал о своем поражении. Он не овладел сюрикенами. Он ничем не овладел.
- Акира, - прошептала удивленно Ханако.
Акира покачал головой и зажмурился. Он был не в себе.
- Акира, - тверже сказала Ханако, - открой глаза.
Акира вздохнул.
- Я не…
- Открой свои проклятые глаза! – потребовала Ханако.
Акира с неохотой послушался. Ханако широко улыбалась. Башня с часами пробила семь. Сюрикен сиял в свете утра, был вонзен меж спицами колеса. Он это сделал. Попал.
Ханако вытащила звездочку из стены.
- Сделай еще раз, - сказала она. Ее душа стала еще ярче от счастья. И гордости?
Акира покачал головой.
- Это было случайно. Я даже не думал о мишени. Я не смогу повторить.
- Вот оно! – закричала Ханако. – Твои мысли мешали тебе, - она прошла к колесу, заставила его медленно крутиться. – Закрой глаза, - Акира так и сделал, Ханако вложила звездочку в его руку, металл тут же нагрелся в его ладони. Он провел большим пальцем по краю лезвия. – Слушай комнату. Пусть говорит с тобой. Что ты слышишь?
Звуки атаковали его – щелканье стрелок часов, цокот лапок Великана, дыхание Ханако, скрип колеса, болтовня других ёкаев в башне. Он разбирал звуки, отделял их на нити. Часы были в четырех шагах за ним. Ханако – в двух шагах слева. Колесо – в десяти шагах впереди. Он дал разуму опустеть. Сюрикен был тяжелым в его ладони.
«Отпускай», - он отвел руку и метнул звездочку.
Тук.
Он открыл глаза и посмотрел на Ханако, боясь поражения.
- Ты это сделал! – Ханако рассмеялась, поклонилась. – Мастер колеса, - сюрикен был в стене за колесом.
«Боги и богини, получилось», - он вытащил звездочки из стены и бросил их вокруг карты Асами. Ханако нахмурилась.
- Полегче, Сын кошмаров. Это нам нужно.
Реальность вернулась к Акире.
- Когда ты нападешь? – спросил он, готовясь к ответу. Ему нужно было время предупредить Мари.
«Только бы время было».
Ханако смотрела на карту. Она обвела туннель из чайного сада во дворец.
- Я не хочу, - она замолчала, задумавшись. – Кроме меня, Асами тут самый сильный ёкай. Она победит любой ценой. Она выйдет за принца, получит его голову и голову его отца в их брачную ночь. Атаки не будет, если все получится.
- А если она не победит? – Акира кивнул на планы.
- План Б. Если Асами погибнет, ёкаи ворвутся во дворец, - ее глаза вспыхнули. – Так или иначе, император падет.
АЙКО: