Ну, думаю, мне пора смириться с тем, что в своей области я знаменит.
- Прекрасно-прекрасно. Огромное спасибо. Это счастье для такого места, как это, что знаменитость переехала сюда.
- Не знаю, как насчёт знаменитости, - усмехнулся Сет, - но спасибо.
- Я умираю от желания показать вам интерьер, - Кротер покосился на крыльцо, когда Джуди подошла к входной двери. - О, я вижу, ваша жена изменила цвет волос. Выглядит очень мило.
Чёрт, - подумал Сет.
- Это моя девушка, Джуди Паркер. Моя жена - женщина, которую вы давно встречали… умерла.
Кротер запнулся.
- О, мистер Кон, мне ужасно жаль…
- Всё в порядке, - оборвал его Сет. - Давайте пройдём…
Но прежде, чем он успел произнести слово “внутрь”, вокруг двора поднялась пыль, и подъехала белая машина.
- Кто это? - пробормотал Сет.
- Похоже на государственную эмблему на машине.
Из машины вышел коренастый, коротко стриженный мужчина. На нём была белая рубашка на пуговицах, галстук, джинсы и рабочие ботинки. Когда он шёл к ним, гравий шуршал под ногами.
- Кто-нибудь из вас является мистером Сетом Коном? - спросил он.
- Это я.
- Я - Эрнест Ховис из Департамента сельского хозяйства Мэриленда. У меня группа рабочих примерно в миле к югу отсюда; мы прокладывали ирригационные линии согласно вашему соглашению с налоговой службой, и…
- Да, мы с подругой заметили, когда ехали сюда, но, похоже, они перестали работать, - сказал Сет.
- Ну…- на лице Ховиса появилось смешанное выражение удивления и замешательства. - Да, они перестали работать. Они наткнулись на… препятствие.
- Мы так и думали, - ответил Сет. - Что, куча больших камней или корней?
Ховис некоторое время помолчал.
- Э-э-э, нет…
- Ну и что же это было? - настаивал Кротер.
Ховис бросил странный взгляд прямо на Сета.
- Не знаю, как вам сказать, мистер Кон, но землекопы наткнулись на лодку.
- Лодку? - недоверчиво спросил Сет.
- Да, сэр. На вашей территории захоронена лодка.
Глаза Сета превратились в щёлочки.
- А-а-а… лодка. Вы имеете в виду лодку или каноэ?
Ховис улыбнулся и немного замешкал.
- Мы пока не смогли ничего раскопать, мистер Кон, но, похоже, это пароход значительных размеров.
Сет вытаращил глаза.
- Пароход? Вы шутите, да?
- Нет, сэр. Это пароход. Захоронен на вашей земле. И, вероятно, более ста лет назад.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Июль, 1880 года.
1.
Лунный свет заливал кладбище, пока двое мужчин копали. Их лопаты вгрызались в землю со скрипучей синхронностью, что раздражало Чанека. Он всё время оглядывался через плечо.
Лопата Джихома погрузилась глубоко в землю.
- Что тебя беспокоит?
Чанек помолчал.
- Звук. Лагерь Сибли не более чем в миле отсюда, - прошептал молодой человек с акцентом. - Нас могут услышать.
Джихом усмехнулся, вытаскивая в очередной раз лопату.
- Не стоит беспокоиться об этом. Вера нам поможет.
Вера…- подумал Чанек с иронией. - Пусть вера и выкапывает тела…
Всё, что освещало их старания, была луна; они не осмеливались зажечь лампу. Когда Джихом снова опустил штык, он коснулся дерева.
- Невежественные головорезы в лагере мало заботятся о своих мёртвых.
- В каком смысле? - спросил Чанек.
- Грех лености заставляет их копать как можно меньше и не так глубоко… но это хорошо для нас, не так ли?
Чанек снова параноически оглянулся через плечо.
- Чем скорее я уйду из этого ужасного места, тем лучше.
- Успокойся, брат, - oн на мгновение перестал копать и улыбнулся. - Наш Спаситель защитит нас, ибо так написано в Сефере.[4]
Неужели? Чанек надеялся на это. Низшие деяния, подобные этому, он считал необходимыми и даже святыми, учитывая обстоятельства.
Клан Коннеров убьёт нас, если поймает…
- Видишь? Чуть больше фута земли над этими гробами. - Джихом улыбнулся при луне. - Ну, как тебе?
Чанек уставился на свою работу; он чуть не встал ногой в вырытую яму. Здесь не было надгробий, только таблички с именами и датами погребённых. Таблички представляли собой сырой бетон, который заливали в неглубокую яму в изголовье могилы, и надписи, подобные этим, часто выводились пальцами скорбящих. Чанек сосредоточился, пока лунный свет не позволил ему прочитать надпись на могиле, которую он раскопал.
Элизабет Коннер, март 1860 - июль 1880.
Её похоронили только вчера, девку и воровку. Могила, вырытая Джихомом, была могилой другого угрюмого гоя, Уолтера Каудила, блудника. Его тоже похоронили вчера.
Гаон проинструктировал их очень кратко.
- Вы должны вскрыть их могилы прежде, чем они успеют сгнить, потому что нам нужно их разложение…
Чанек опустился к крышке гроба женщины и начал поднимать её. Джихом уже поднял крышку на том, которого звали Каудил.
- А вот и мы! - сказал Джихом. Он опёрся на лопату, чтобы отдохнуть, и посмотрел на угрюмый труп. - Эта сволочь внизу чувствует себя как дома. И слава нашему Спасителю, что он ещё не так сильно воняет, - oн достал трубку.
- Я сейчас, - сказал Чанек и лопатой снял крышку с гроба. Скрип заставил его снова занервничать, но когда лунный свет упал на содержимое хлипкого соснового гроба, его страх быть обнаруженным испарился.
Это что ещё… Чанек почти не помнил её, когда она была жива; Коннер и весь его грязный угольный клан сводили контакты с жителями Ловенспорта к минимуму. Но…
Спичка Джихома вспыхнула, когда он попытался раскурить трубку; тем временем Чанек обнаружил, что его взгляд настолько захвачен красотой трупа, что он опустился в могилу.
Почему бы и нет? - тут же пришла грубая мысль.
Белокурые волосы девушки блестели, мёртвая грудь всё ещё была пышной под хлопчатобумажным платьем.
Чанек разорвал платье.
- Что ты делаешь? - выругался Джихом.
Чанек протестующе посмотрел на него.
- Она гойская шлюха, которая издевалась над всеми нами вместе со своим грязным кланом. Я не вижу причин, почему бы нам не побаловать себя. Она ещё почти не воняет.
Джихом покачал головой.
- Гаон ничего об этом не говорил.
- И не запрещал, - почти повысил голос Чанек в сгущающейся ночи.
Он то и дело поглядывал на обнажённые груди мёртвой женщины, на её пухлую плоть, похожую на тесто, только что испечённое в пекарне. Чанек разорвал платье ещё больше, чтобы открыть живот и…
Джихом сбросил с Чанека шляпу.
- Ты сделаешь, как я сказал, чтобы Гаон ничего не заметил. Мы не допустим вольностей, подобных тем, о которых ты думаешь, пока нам не скажут, что это правильно.
Чанек, еле сдерживая гнев, снова сел у края могилы.
- Но они делали то же самое с нами, много раз.
- Без доказательств, приятель. Как говорил Гаон. Мы следуем заповедям…
Чёрт побери! - подумал Чанек. - Мы поступаем с Коннерами так же, как они поступили с нами. Война началась с них…
Джихом с неодобрительным видом спустился в могилу.
- Мы делаем то, что нам велит Гаон, потому что Гаон знает лучше. А теперь, если не хочешь взбучки, проверь, нет ли у этой сучки ценностей, а в её грязном рту золота.
- Да, - повиновался Чанек.
Он наклонился и, по крайней мере, смог коснуться руками её тела, но в тонком одеянии не было ничего ценного, и она не носила никаких украшений. В этом не было ничего удивительного, потому что клан воров Коннера был нищим. Два пальца, покрытые могильной грязью, разжали её рот, но золота не сверкнуло. Его руки скользнули по груди мерзкой женщины…
- Вот, пожалуйста, Чанек. Подарок от нашего друга, - сказал Джихом и бросил что-то маленькое.
Чанек поймал его рефлекторно, затем побледнел: набор потрёпанных деревянных протезов, всё ещё влажных от слюны мёртвого разбойника.
- Ты настоящий ублюдок, Джихом! - он отшвырнул грязную вещь.
Джихом от души рассмеялся.
- Сейчас твой смех разбудит всех Коннеров в лагере!
- Успокойся, - сказал Джихом, но через мгновение они с Чанеком застыли.
Их глаза расширились в лунном свете.
К ним приближались шаги…
Полтен и Кортон дважды изнасиловали женщину в тёмном переулке за рядами домов. Когда она свернула за угол с главной улицы, её вырубил Полтен, куском баранины. Тьма хорошо скрывала их деяния. Оба были угольщиками клана Коннеров.
- Мы хорошо провели время с этой девкой, да? - заметил Кортон, застёгивая свои плотные парусиновые штаны.
Полтен прислонился к стене с довольной улыбкой на покрытом шрамами лице.
- Да. А знаешь, как нас называют евреи Ловенспорта, Кортон? Они называют нас гоями. Это значит “грязное животное” или что-то в этом роде, - oн толкнул женщину, лежавшую без сознания, ногой в сапоге.
- Так что будем надеяться, что наши грязные гойские члены заделали ребёнка этой сучке.
Полтену понравилась эта идея.
- Жаль, что у неё при себе не было денег.
- Эй, посмотри сюда. Не похоже, чтобы здесь кто-то был, - заметил Кортон и указал большим пальцем на тёмное окно. - Кто бы здесь ни жил, он, скорее всего, в этой странной часовне. Синагоге или как они это называют? Ночь только началась, не так ли?
Нет причин не входить через это окно, - рассудил Полтен. Ходили слухи, что евреи привезли с собой из Европы много серебра и золота.
- Не думаю, что это было бы воровством.
- Ты шутишь? Они грабят нашу землю, а потом каким-то образом добиваются права на неё. По-моему, это больше наше, чем их.
- Да…
И было не важно, что еврейское население Ловенспорта заплатило за землю. Полтен и Кортон не хотели слышать ничего подобного.
Кортон просунул лезвие ножа под окно, но не успел его открыть…
- Назад! - прошептал Полтен.
В окне внезапно вспыхнул свет фонаря - хозяин, без сомнения, только что вернулся домой.
- Кто…?
- Тс-с-с! Тихо!
Зажглись ещё несколько масляных фонарей. Полтен и Кортон посмотрели в окно.
Две женщины в возрасте, в тёмных платьях и белых шляпках. Они болтали на своём родном языке, подкладывая тлеющие угли в широкий камин. Высоко на стене в глаза Кортону и Полтену попалась эмблема: причудливо раскрашенная доска, изображающая пирамидальную конфигурацию, расположенную поверх другой такой же, только перевёрнутой.
- Как ты думаешь, что это за рисунок на стене? - прошептал Кортон.
Две пирамиды, - подумал Полтен. - Одна вверху, другая внизу.
Они были соединены в центре. И что было заключено в каждой из них?
- Точно не знаю. Какой-то еврейский символ, наверное.
- Но я думал, что символ евреев - это шестиконечная звезда, которую мы всегда видим на них. - А потом Кортон задумался. - И то, что они нарисовали, похоже на лица, не так ли?
- Похоже на то.
- Но почему эти лица такие тёмные?
Что-то в этом образе заставило Полтена вздрогнуть. Но, да, он был уверен, что еврейский символ - шестиконечная звезда.
- И знаешь, - продолжал шёпотом Кортон, - я как-то слышал, что евреи Ловенспорта на самом деле вовсе не евреи, они приехали откуда-то из Европы.
Полтен посмотрел на него.
- Я слышал нечто подобное.
- Они не евреи, они просто так себя ведут.
Действительно, - подумал Полтен. - Но, чёрт, какое мне дело, как они себя ведут и во что верят?
Одна из женщин подошла к буфету и достала пару больших голландских жаровен.
- Они готовят, - сказал Полтен. - Ставят чайник и, должно быть, собираются печь кукурузный хлеб.
Глаза Кортона сузились.
- Да, но разве сейчас не странное время для этого?
- Это, безусловно, но…- Полтен покосился в глубь комнаты. - Там нет мужчин. Почему бы нам не зайти внутрь, как мы и планировали, избить этих двух старух и посмотреть, что можно стащить?
Кортон хорошо обдумал эту идею.
Может, просто послать всё к черту? Убить их, потом разжечь угли в камине и сжечь всё это место дотла. Кто узнает?
Прежде чем кто-либо из них смог приступить к этому, Полтен сильно толкнул локтем своего коллегу.
- Смотри-ка! - прошептал он. - Что это? Это…
Кортон уже увидел, что это. Женщина у буфета что-то положила в одну из голландских жаровен, и Кортон сглотнул, когда понял, что это.
Собачья голова.
- Что, чёрт возьми, делают эти женщины, Кортон?
Затем женщина положила вторую собачью голову в другую жаровню. Затем она спокойно отнесла обе жаровни к камину и поставила их на угли. Небольшой лопатой она засыпала жаровни сверху углями.
- Они варят собачьи головы!
- Никогда не слышал ничего подобного, - признался Полтен.
Конечно, он ел собачьи рёбра и поясницу. Но голову - никогда.
- Должно быть, что-то еврейское, - предположил Кортон. - Или что-нибудь такое, чем они занимаются в Европе или ещё где-нибудь. Мне всё равно, что они готовят, - Кортон снова сунул клинок под окно. - Мы быстро войдём, убьём их, а потом обыщем дом, хорошо?
Он начал раскачивать нож, но внезапно ему показалось, что Полтена больше нет рядом.
- Давай, вытащи свой нож и помоги мне с окном…
Полтен не предпринял никаких ответных мер. Когда Кортон оглянулся через плечо, у него отвисла челюсть.
Тут же Кортону на горло накинули верёвку и подвесили на гвоздь на противоположной стене. Даже в лунном свете было видно, как распухло его лицо. Его пальцы тщетно пытались залезть под удавку, чтобы ослабить давление, в то время как ноги болтались в футе над землёй.
- Что происхо…
Нож Кортона выскользнул из его руки, и тени вокруг него сомкнулись. Прежде чем он успел взреветь, его локти оказались за спиной, как цыплячьи крылышки и…
Бах!
…eму выбили зубы дубинкой. Тем временем ещё несколько дубинок колотили в пах Полтена, беспомощно висевшего у другой стены. Когда Кортон был истерзан едва видимой толпой людей, он ещё видел очертания вещей через своё замутнённое сознание. Другие фигуры внизу привели в чувство женщину, которую они изнасиловали, и увели её прочь. Фигуры, продолжавшие бить Полтена в пах, были одеты в тёмные капюшоны и плащи. Затем…
Бах!
…похожая дубинка разорвала яички Кортона в штанах.
Взрыв боли лишил Кортона способности даже думать, хотя он всё равно не мог бы сейчас это делать. Руки, почти бестелесные, выскакивали из-под тёмных плащей и били его. Кто-то взял нож Кортона и сначала воткнул его через брюки в задний проход, а затем с силой потянул его между раздавленными яичками. Кровь хлынула, как из открытого крана.
Перед смертью Кортон был почти уверен, что видел, как его внутренности вытащили из живота и размазали по лицу…
Четыре фигуры медленно шли по мощёной улице. Лучи лунного света скользили по покатым крышам, воздух был пропитан дымом. Мужчины этой избранной группы, каждый в капюшоне и плаще, ничего не говорили, проходя от двери к двери, мимо тускло освещённых окон и пустых деревянных веранд. За исключением лесопилки, город был опечатан, как это было уже некоторое время назад из-за злых дел гонителей.
Зло за зло, - подумала одна из фигур.
За передними рядами домов слышалось шумное течение реки и жужжание лесопилки.
Четыре фигуры шли дальше, одна из них покачивала кадильницей с благовониями. Все молча молились про себя.
Они остановились перед следующим домом. Один из них поднялся по ступенькам и постучал в дверь, которая тут же со скрипом отворилась.
- Время пришло, - произнесла фигура, - так сказал Гаон. Силой нашего Спасителя мы должны освободиться от рук наших гонителей, как Моисей освободил свой народ от рабства.
Из дверного проёма появилась рука и протянула какой-то блок, завёрнутый в мешковину. Блок был размером с половину кирпича.
Фигура кивнула и вернулась к своим спутникам в плащах.
В течение ночи, это священное собрание останавливалось у каждого дома в городе, чтобы собрать с каждого часть материала - некоторые завёрнутые в мешковину, другие в банки или табачные коробки.
Каждая порция на самом деле представляла собой кусок вещества, называемого на их родном языке “ hilna ”, которое также было известно, как глина.
Чанек вздрогнул, понимая, что ему придётся сражаться. Джихом тоже обдумывал эту мрачную перспективу. Шаги приближались к могилам, которые они только что выкопали, и если это действительно был кто-то из негодяев Коннера, Джихом и Чанек знали, что у них мало шансов.
Луна освещала приближающуюся фигуру; Чанек не видел её лица, но видел что-то тяжелое в руке фигуры, возможно, оружие.
Сердце Чанека заколотилось в груди.
- А, братья! - раздался знакомый голос. - Тяжёлая работа требует больших наград. - А потом раздался смешок.
Чанек с облегчением рухнул, а Джихом ахнул, вытирая пот со лба.
- Великие небеса, Гаон! Мы с Чанеком чуть не умерли от страха! Мы думали, ты один из головорезов Коннера.
Смех Гаона стал громче.
- Скоро, люди, милостью нашего божественнейшего Мелеха, этой болотной крысы Коннера и его сброда больше не будет, - eго смех исчез. - Слушайте меня, верные слуги, когда я говорю вам.
- Аминь, - прошептали они.
Когда Гаон приблизился к открытым могилам, его сапоги слегка заскрипели. Удовлетворение сверкнуло в его глазах, когда сначала он увидел мужчину, а потом его взгдяд устремился на труп женщины.
- Соблазнительная шлюха, как я вижу. Разве вы, люди писания, не отомстили?
Чанек и Джихом посмотрели друг на друга, но в конце концов Джихом заговорил:
- Великий раввин, мы этого не сделали, потому что я боялся, что это будет против наших законов.
Гаон сделал ещё один шаг, и его лицо наконец-то оказалось в лунном свете. Лицо, изборождённое морщинами мудрости и изящества, выглядело недовольным, а голос стал ещё мрачнее.
- Вы, мужественные люди, не сумели усвоить урок. Око за око, братья, и зло за зло. Во время молитвы вам нужно будет хорошенько подумать об этом.
- Да, Гаон! - Джихом и Чанек ответили одновременно.
- Когда наша Шейла Хэрэв, несомненно, самая красивая и невинная из девушек Ловенспорта, умерла прошлой осенью от гриппа, - Гаон сжал кулаки, - именно Коннер и его вероломная сволочь выкопали её из могилы и надругались над её безжизненным телом ради забавы, не так ли?
- Так оно и было, Гаон!
- Теперь…- Гаон указал вниз, с гневом и блеском в глазах. - Поднимите труп этой суки из могилы и положите на землю…
Прежний страх Чанека мгновенно сменился возбуждением. Он чуть не захихикал, вытаскивая мёртвую женщину из ящика.
- Чтобы мы могли воздать её грязным чреслами, как того требует наш Спаситель, наш Пастырь, наш Мелех, милостью одиннадцатого Сефриота…
Таким образом, возмездие последовало, начиная с самого Гаона, затем Джихома, затем Чанека.
Когда они закончили, Гаон улыбнулся, как отец детям, которыми гордится. Потом сапогами затолкал мёртвую женщину обратно в яму.
- Ваш труд заслуживает такой награды, а теперь ваш труд почти закончен. Здесь. Возьмите хлеб.
Наконец он развернул принесённый свёрток и достал две буханки свежего хлеба. Он дал каждому по буханке.
Но никто не ел хлеба.
- Как написано, братья, жертва должна быть освящена. Вы знаете, что делать.
Чанек положил буханку хлеба в гроб рядом с телом женщины, Джихом - в гроб мужчины.
- Вы оба - набожные слуги, - сказал Гаон. - Да благословит нас всех Мелех.
- Аминь.
Чанек и Джихом взяли лопаты и принялись закидывать землю обратно в могилы.
Гаон ушёл в темноту.
- Мы соберёмся здесь после следующего заката и выкопаем эту грязную суку, чтобы исполнить волю Мелеха.
2.
Наши дни.
- Ну, разве это не ужасно? - спросил Сет.
- Пароход, - хихикнула Джуди.
- В земле.
После странного заявления Ховиса, Сет, Джуди и мистер Кротер последовали за ним. Ирригационная бригада уже закончила работу на день, но теперь их заменила бригада землекопов из штата. Им не потребовалось много времени, чтобы обнаружить то, что выглядело как рулевая рубка лодки и, более отдалённо, ржавые стойки большого гребного колеса.
Сет покачал головой.
- Наш первый день в новом доме и знаешь что? На моей земле есть пароход. Зачем кому-то хоронить грёбаный пароход?
- Наверное, пароход похоронила природа, Сет, - предположила Джуди. - Держу пари, лодка затонула.
- Как он мог утонуть? Река почти в миле к югу, - сказал риэлтор Кротер.
- Вообще-то друг мистера Кона прав, - ответил Ховис. - Реки сейчас нет, но она была.
Сет уставился на него.
Джуди выдала одну из своих типичных демонстраций знаний.
- В девятнадцатом веке речные пароходы тонули десятками из-за плохой конструкции или неправильного использования. Капитанам доплачивали за то, чтобы они добирались до места назначения как можно быстрее. Котлы могли взорваться или расплавиться от перегрева печей. Около четырёх тысяч человек погибло при затоплении пароходов в 1800-х годах.
Сет нахмурился.
- Откуда ты столько знаешь о пароходах?
- Я встречалась с профессором истории. У него был пунктик насчёт пароходной эры в Америке, - oна рассмеялась. - К сожалению, у меня с ним ничего не было. Бросила его после второго свидания.
- Хорошо, - сказал Сет. - Теперь я не ревную. Но это всё ещё не объясняет, почему эта лодка похоронена на моей земле.
- Думаю, землетрясение или наводнение, - ответила Джуди. - Наводнения и лавины часто меняют русла рек.
- Опять верно, - сообщил Ховис. - По данным государственных властей, с которыми я говорил ранее, здесь было землетрясение, в августе 1880 года. Эта лодка могла затонуть просто из-за этого, или, возможно, она затонула раньше по какой-то другой причине. Если мы найдём название лодки, мы узнаем намного больше.
Сет потёр лицо, всё ещё сконфуженный.
- Но это же суша! Вы хотите сказать, что это была река?
- Именно это я вам и говорю, мистер Кон. - Он развернул небольшую карту местности, затем указал пальцем. - Здесь вы видите, что река Бруэр течёт прямо от Чесапикского залива до Ловенспорта.
Кротер присмотрелся.
- Почти идеально прямая линия.
- Да, но с конца ледникового периода и до августа 1880 года, - Ховис изобразил пальцем над рекой букву “S”, - она была такой. Землетрясение изменило направление течения реки. Тем временем лодка затонула, так как вода протекала в этом направлении “S”, и, вероятно, была поднята илом во время землетрясения. Или это русло реки свернулось, - Ховис пожал плечами и даже улыбнулся на диковину. - Я никогда не слышал о таком, но эксперты говорят, что такое случалось не раз в небольших реках, таких как Бруэр.
- Довольно странное обстоятельство, - сказал Кротер.
Грохот инструментов и пыхтение моторов усилились. Все посмотрели на экскаваторы. Небольшие ковши осторожно зачерпывали землю, открывая большую часть корпуса корабля. Рулевая рубка выглядела на удивление неповреждённой для такого случая, и даже некоторые стёкла в иллюминаторах остались целыми.
- Интересно, как глубоко он зарыт? - рискнул спросить Сет.
- У пароходов очень неглубокие корпуса, -заметила Джуди, - но обычно они двухэтажные. Сейчас мы смотрим на кокпит, а за ним, вероятно, каюты экипажа и, возможно, небольшой камбуз.
Сет обдумал информацию, затем понял, что нижний уровень ещё не откопан.
- Тогда что под ним?
- Грузовой отсек. Вот для чего использовались все эти лодки, Сет - для перевозки товаров из одного места в другое, - Джуди указала за спину. - А между колесом и грузовым отсеком будет котёл и топка.
Перевозка товаров, - подумал Сет.
- Тогда в этой штуковине мог находиться груз, который она тащила, когда затонула.
- Хорошая мысль, мистер Кон, - сказал Кротер. - И судя по его расположению, он, вероятно, доставлял товар в Ловенспорт.
Ховис согласился.
- К востоку отсюда никогда не было другого речного порта.
- Интересно, - пробормотал Сет.
- И что ещё более интересно для вас, я имею в виду, это то, что всё ценное на этом судне по закону принадлежит вам, если только не удастся отыскать наследников, - Ховису казалось это сомнительным. - Но об этом я бы не беспокоился.
Джуди схватила его за руку с сильным волнением.
- Давно утраченные ценности!
Сет рассмеялся.
- Наверное, в этой куче нет ничего, кроме мумифицированных кукурузных бушелей и мешков с мукой, твёрдой, как цемент.
- Может, да, а может, и нет, - сказал Кротер. - Вам придётся подождать и посмотреть.
- Если на этом судне есть ценный антиквариат, драгоценности или даже документы, вы, возможно, сорвёте куш, - добавил Ховис.
Сет даже не задумался об этом.
- Я уже сорвал куш в своей карьере, - он обнял Джуди, - и с моей девушкой. Мне всё равно, что на лодке. Он ещё раз взглянул на раскопанную рубку. - Но это интересно.
- Мы будем держать вас в курсе, - сказал Ховис, и вдруг один из рабочих перебил его.
- Эй, мистер Ховис! Похоже, мы нашли название лодки.
Они все перешли на другую сторону ямы, где левая сторона рулевой рубки была вырыта почти до самого пола. Рабочий натирал до блеска название парохода от старого, засохшего ила, коричневевшего рядом с несколькими неповреждёнными иллюминаторами.
- Столетние буквы плохо видны. “Ве-ге-нер”, - прочитал он.
Странность всей ситуации, старого речного судна, погребённого на его земле, едва ли волновала Сета. Если уж на то пошло, это открытие лишь раздражало. Если не считать фотографий, присланных Кротером по электронной почте, Сет ещё не успел осмотреть свой новый дом. Кротер пошёл с ними обратно, чтобы проводить.
- Интересная идея пришла вам в голову, мистер Кон, - сказал риэлтор, ища в кармане ключи. - Вы сохранили внешний вид дома и полностью модернизировали интерьер.
- Не могу дождаться, когда увижу его, - сказала Джуди, но всё ещё не могла прийти в себя от вида тёмных, шероховатых наружных стен. - Вы можете сказать, насколько он прочен, просто взглянув на него?
- Крепкий - не то слово, - сказал Кротер. - Снаружи - лиственничные стропила, очень плотное дерево. Отличный изолятор, и сильно устойчивый к термитам и гниению, - наконец он нашёл ключ, но костяшками пальцев вцепился в стену рядом с входной дверью. - Все эти травяные поля вокруг нас когда-то были густым лесом. Лиственница и дуб, но в основном лиственница. Человек, который построил этот дом, Гавриил Ловен, сделал состояние на этих лесах.
- Лесопромышленность? - Сет терялся в догадках.
- Нет, на самом деле он построил лесопилку и стал ведущим поставщиком шпал. Лиственница - лучшая древесина для этого, её до сих пор используют. Он и его люди были иммигрантами из Чехословакии, и их не устраивало быть угольщиками, как местное население. Он просто определил промышленную потребность и сделал это. В своё время он стал магнатом в области изготовления железнодорожных шпал.
- Гавриил Ловен, - повторила Джуди.
- Он построил весь город Ловенспорт в нескольких милях к западу отсюда, а этот дом построил для себя и своей семьи, - Кротер снова постучал по дереву. - Кстати, этот дом построен без каких-либо гвоздей.
- Никаких гвоздей? - спросил Сет. - Тогда как же…
Джуди ответила.
- Вместо того чтобы прибивать стропила и каркас, они вручную просверливали отверстия в каждой балке, а затем вбивали в них деревянные колышки. Колышки были из зелёного дерева, поэтому, когда они высыхали, они набухали. По существу, они скрепляли так все балки.
Кротер кивнул.
- Таких домов больше не строят. На самом деле Ловен-Хаус - единственный дом в своём роде в этом районе и одно из старейших уцелевших одиночных жилищ в округе. В самом Ловенспорте есть несколько улиц с рядами домов, построенных так же.
Ловен-Хаус, - подумал Сет. - Теперь это мой дом, но он так и будет всегда называться - Ловен-Хаус.
- Я не понимаю, как я получил эту собственность так дёшево. Я думал, что такой дом будет иметь большую историческую ценность или что-то в этом роде.
- Можно подумать, что так, - согласился Кротер, - но я полагаю, что в наше время люди не очень-то заботятся о своей истории. - Он хотел было открыть входную дверь, но спохватился и отступил в сторону. - Дамы вперёд, конечно.
- Сет, тебе оказана честь, - сказала Джуди. - Это твой дом.
- Это наш дом, и, как сказал мужчина, дамы вперёд.
Улыбаясь, Джуди коснулась ручки, но что-то над ней привлекло её внимание.
- Что это такое?
Сет заметил угрюмый дверной молоток, вделанный в центральную перекладину тяжёлой двери, странный овал из потускневшей бронзы, изображавший угрюмое, наполовину сформировавшееся лицо. Только два глаза, ни рта, ни носа, ни других черт.
Должно быть, он там с тех пор, как построили дом.
- Это самый уродливый дверной молоток, который я когда-либо видел, - объявил он. - Первое, что мы покупаем, когда идём в “Home Depot”- это новый дверной молоток.
Джуди даже не успела шагнуть за порог обеими ногами, как в изумлении застыла. Фойе выходило в длинную гостиную и несколько боковых комнат, обставленных в стиле ар-деко, похожих на квартиру в Тампе. Мягкие нейтральные тона в комнатах сливались с другими, более яркими тонами. Массивный сборный диван располагался рядом со столь же массивным плазменным телевизором.
- О, Сет, это так здорово! - Джуди была в восторге.
- Очень нейтрально и сдержанно, - Сет усмехнулся. - Как и наши личности.
- Совсем как в нашем старом доме. А смешение стилей так удачно сочетается.
Сет был в восторге, что ей понравилась обстановка, но…
- Смешение стилей?
- Да! Модернизм интерьера, замаскированный девятнадцатым веком, тем, как дом выглядит снаружи!
-Я… об этом я даже не подумал, - признался он.
Одобрение Джуди распространилось на весь первый этаж: симпатичный уголок для завтрака, который будет освещаться естественным утренним светом из стрельчатых окон, кухня с модной посудой со всеми новыми технологиями и библиотека, оборудованная аккуратными книжными полками из хромированной проволоки и чёрных панелей.
- Там достаточно места для всех твоих учебников, - заметил Сет. - И у каждого из нас есть офис наверху.
Весь первый этаж был устлан зелёным ковром цвета морской пены, за исключением необычной кухни, пол которой был выложен чёрно-белой шахматной плиткой. Коробки с их личными вещами были аккуратно сложены грузчиками.
- Мне нравится! - Джуди взвизгнула, потом быстро обняла и поцеловала его.
- Подрядчики приложили немало усилий, чтобы воплотить ваши пожелания в жизнь, мистер Кон, - сказал Кротер. - Это действительно уникальный дом. Нет ничего подобного в округе, я могу сказать вам это точно.
- Посмотри наверху, дорогая, - сказал Сет Джуди. - Нам с мистером Кротером нужно просмотреть кое-какие бумаги, а потом я поднимусь.
Джуди взволнованно поспешила вверх по лестнице. Подписание окончательных документов заняло всего несколько минут.
- И, если вы когда-нибудь решите заново отделать подвал, - напомнил Кротер, - просто позвоните мне, и я сразу же найму людей.
- Подвал? Ух ты, я и забыл, что он у нас есть.
- Это просто старомодный погреб для фруктов и овощей со стропильными стенами и земляным полом. В старые времена, однако, это было ближе всего к холодильнику.
Сет кивнул без особого интереса. Даже если теперь у него есть деньги, зачем тратить их на это?
- Где эта лесопилка, о которой вы говорили? Это рядом?
- Да, конечно. Оригинальная лесопилка Гавриила Ловена расположена рядом с городской площадью в Ловенспорте, прямо на реке. Хотите верьте, хотите нет, но этот дом тоже стоял у реки…
- Но землетрясение позаботилось об этом, как я понимаю.
- Да. А что касается лесопилки, то там сейчас только остатки фундамента. Я сомневаюсь, что жители Ловенспорта когда-нибудь продадут землю или построят на ней дом, хотя это впечатляющая прибрежная недвижимость.
- А почему бы и нет?
- Это важно с исторической точки зрения.
- А, понятно. Лесопилка, которая сделала состояние Гавриилу Ловену.
- Вот именно. Ну, и пример старого доброго почтения. Не хочу показаться слишком мрачным, но это также место последнего упокоения, так сказать, самого Ловена.
Сет не понял.
- Вы хотите сказать, что его похоронили на лесопилке?
Кротер убрал бумаги и закрыл портфель.
- Ну, в некотором смысле. Его убили там.
- Вы шутите?
- Боюсь, что нет. Успех Ловена как бизнесмена породил довольно много зависти среди истинных местных жителей этого района. Это была мрачная компания, известная как клан Коннеров. Хотя Ловен владел землёй законно, Коннеры считали её своей, потому что они были американцами, а Ловен и его люди - нет.
- Вы сказали, чешские иммигранты.
- Да, не говоря уже о том, что они были евреями. В то время евреев преследовали в этой стране, как и в большинстве других стран, и, как это было принято в те времена, продолжались междоусобицы, которые становились довольно кровавыми, - Кротер напрягся от внезапного беспокойства. - Так или иначе, в конце июля 1880 года Ловена похитили люди Коннера.
Кротер, казалось, закончил рассказ, как будто не хотел продолжать, но Сет уже был заинтригован.
- И что? - спросил Сет.
- Его связали на лесопилке, избили, а потом люди Коннера взорвали это место вместе с ним; в то же время остальные члены клана Коннера устроили массовое убийство. Все мужчины, женщины и дети были застрелены. Сначала были изнасилованы женщины, и поговаривали, что были изнасилованы и дети постарше. Пощадили только младенцев и совсем маленьких детей. Но к концу ночи Гавриил Ловен и всё взрослое население Ловенспорта были мертвы. И всё потому, что они евреи.
- Что-то вроде “Ночи длинных ножей”, - раздражённо сказал Сет. - Но что вы имели в виду, когда сказали, что Ловена похоронили на лесопилке?
Кротер колебался.
- Это довольно мрачно, мистер Кон, но раз уж вы спросили… На самом деле от Гавриила Ловена почти ничего не осталось. Он был привязан к коробке с динамитом, а затем коробка была взорвана.
- Ого, - заметил Сет, за неимением ничего другого. - Этого достаточно.
- Согласно преданиям, нашли только его голову. Она была захоронена на том самом месте.
- Я надеюсь, что Коннер и его люди были привлечены к ответственности.
Кротер казался уставшим и расстроенным.
- Не по закону, если вы это имеете в виду. Маршал и его заместители в то время сами были антисемитами.
- Так что же случилось?
Кротер схватил кейс и направился к двери. Только теперь Сет заметил “Звезду Давида” на шее риэлтора.
- В течение одной недели, - закончил Кротер, - все члены клана Коннеров - более сотни - были зверски убиты. Их не просто застрелили - их искалечили, обезглавили и разорвали на куски.
Сет прищурился на собеседника.
- Но как? Если все взрослые в Ловенспорте были убиты, кто уничтожил клан Коннера?
- Никто не знает, - ответил Кротер, быстро повернулся и вышел.
3.
- Второй отряд Сомнеровской бухты, как слышите?
Рош нахмурился, глядя на приборную панель. Он схватил девушку за волосы и поднял её голову от своих коленей.
- Эй, ты не хочешь, чтобы я…
- Второй отряд Сомнеровской бухты на связи, - пробормотал Рош, включая рацию.
- Всем офицерам! На Пайн-Драйв 12404 сообщение о множественном сигнале шестьдесят четыре!
Да ты издеваешься надо мной! Твою ж мать! – мысленно крикнул Рош.
- Принял, я - десять-восемь, нахожусь на Пайн-драйв, - сказал он и повесил рацию.
Девушка с остекленевшими глазами уставилась на него.
- Что такое множественный сигнал шестьдесят четыре?
Коп поспешил застегнуть брюки, надеть полицейскую фуражку и завести машину.
- Это множественное убийство, - oн перегнулся через неё и распахнул дверь. - А теперь убирайся. Мне надо ехать.
Её губы задрожали.
- Сначала дай мне мой порошок.
- Ты не закончила, милая. Так что убирайся.
- Чушь собачья! Я не виновата, что тебя вызвали! Дай мне мой порошок!
Рош с удовольствием ударил бы её дубинкой по лицу, но это было не в его стиле. Было проще просто отдать его ей.
- О’кей, - oн выбросил маленький пакетик за дверь, как будто выбросил окурок. - А теперь убирайся.
Девушка выскользнула из машины и захлопнула дверь.
Рош включил фары патрульной машины, включил красные и синие сигнальные огни, затем вдавил педаль газа в пол. Темнота плохо освещённых дорог, казалось, поглотила его. Он помчался по Мейн-Стрит, потом по Коув, мимо монолитных жилых домов, где жило так много его “клиентов”.
Продолжайте употреблять кокаин, подонки, - подумал он. - Вы продолжаете покупать, мы продолжаем поставлять.
Будучи посредником в этих операциях, Рош чувствовал себя в полной безопасности. Он доставлял кокаин этим деревенщинам, в то время как они брали на себя все риски. Это были хорошие деньги.
К тому времени, когда я получу право на социальное обеспечение, социального обеспечения уже и вовсе не будет, - рассуждал он. - Если не я, то кто-нибудь другой. Бизнес есть бизнес. Не моя вина, что люди настолько глупы, чтобы экспериментировать с наркотиками. Но им виднее.
Когда он припарковал машину, обшарпанный дом выглядел как световое шоу. Там стояли ещё три полицейские машины и машины скорой помощи. По периметру толпились полицейские и медики. Рош вышел из машины и немедленно остановил одного из полицейских, Элиота, который, казалось, шатаясь, выходил через парадную дверь.
- Да что с тобой такое? - спросил Рош. - Тебе нехорошо?
Молодой офицер ошеломлённо оглянулся, его лицо было белым как полотно.
- О, капитан Рош. Чёрт побери…
Рош ухмыльнулся. Внешний вид был важен.
- Выпрямись, рядовой. Ты - полицейский. Боже, ты выглядишь так, будто тебя сейчас вырвет.
- Я… уже сделал это, сэр. В… в доме.
Рош увидел Штейна у двери и перехватил его.
- Что такое? Это больше похоже на захват заложников, чем на убийство.
Даже Штейн выглядел немного потрясённым. Он понизил голос.
- Это дело, которое мы поручили Ди-Мэну и Чокнутому.
- Диспетчер сказал, что произошло несколько убийств. Я заплатил им только за “Печеньку”.
- Вот как? Ну, значит у тебя есть немного больше бардака за те же деньги.
Штейн провёл его в дом, битком набитый полицейскими и криминалистами. Вспышки на камерах щёлкнули несколько раз, вспышки света заставили Роша вздрогнуть.
- Сюда.
Это была гостиная, если это можно так назвать: грязные стены с дырами размером с кулак, ветхая мебель и сломанный диван, плюс множество пластиковых ящиков из-под молока, на которых сидели наркоманы, когда приходили сюда, чтобы закурить. Здесь пахло мочой и потом, как в любом наркопритоне, но было что-то ещё более едкое в воздухе, и Рош знал, что это должна быть свежая кровь. В углу громоздился мусор, на древнем ковре было рассыпано немного порошка и разбросаны знакомые пластиковые мини-пакеты размером один на один дюйм.
- Где, чёрт возьми, “Печенька?” - прошептал Рош.
- В спальне. С остальными. Вот куда они все побежали.
Пройдя по обшарпанному коридору с заплесневелым ковром, Рош свернул в комнату, где снова вспыхнули огни…
Ох, ебать!
От этого зрелища он почувствовал, как будто его ударили по лицу.
- Криминалист говорит, всего шесть тел, - сообщил Штейн.
- Откуда, чёрт возьми, он знает? - огрызнулся Рош.
В вонючей комнате валялись не столько тела, сколько их части. Руки и ноги, которые, казалось, были выдернуты из суставов, можно было увидеть везде, куда бы ни посмотрел Рош. Здесь первоначальный цвет ковра был почти полностью скрыт ещё влажной кровью.
Рош насчитал шесть туловищ, хотя и не был уверен. В одном теле, в животе зияла огромная дыра, открывая блестящие внутренности, из другого тела виднелась открытая грудная клетка. Рош уставился на небьющееся сердце.
Но даже среди всей этой крови он довольно быстро оправился от первоначального шока. Бизнес, действительно, был бизнесом.