Писатель чувствовал себя в конечном счёте ответственным за их действия. По крайней мере, её мучения и боль от пристрастий к наркотическим веществам подошли к концу.
Боллзу не нужны были какие-либо инструкции, он и Дикки подняли бессознательное тело Коры и…
ХРУСЬ!
…пронзили ей горло железным шипом последней деревянной двери. Глаза наркоманки широко раскрылись, когда его конец вышел чуть ниже левого уха. Потом из её рта пошла пенная кровь.
Боллз посмотрел сначала на ещё живую Кору, потом на Писателя.
- Она должна быть голой?
Испытывая тошноту, Писатель пошатнулся от звука, издаваемого её горлом.
- В этих книгах точно не указывается, - сказал oн. - Но голые жертвы предпочтительнее, я думаю. Нагота порождает похоть, а похоть оскорбляет Бога. Поощряя тем самым демонический источник сил, вы как бы выражаете дань уважения ему, предлагая голую жертву.
Боллз разрезал майку Коры и нахмурился, когда увидел нечто похожее на две женские груди.
- Чёрт. Я видел комочки теста в блинах больше, чем её сиськи. Надеюсь, её задница выглядит лучше, чем эти маленькие кожные мешочки на месте сисек!
- Не надейся, чувак, - уверил его Дикки.
Боллз стянул её обрезанные шорты с запачканных калом и мочой ног.
- Ооххх! Ты, должно быть, издеваешься надо мной! - oн выл от вида гениталий подвешенной наркоманки. - Что это за дерьмо такое? Её пиздень выглядит, как раздавленный опоссум на дороге!
Ни Писатель, ни Дикки не повернули головы в этот раз. Выражение лица Боллза прояснилось, когда он взял большой инструмент, похожий на садовый секатор.
- Любая тёлка с такой уродливой киской заслуживает того, чтобы ее жер-тво-при-не-сли... – сказал он, повертев инструментом перед заплаканными глазами Коры, и без промедления воткнул нижнюю лопасть резца ей в живот и толкнул его и...
ТРЕСК! ТРЕСК! ТРЕСК!
…начал распарывать брюхо Коры от нижней части живота к шее. Тёмная, кишащая болезнями кровь лилась из ужасающей раны.
- Давай посмотрим... Дикки, принеси мне эту металлическую рамку, похожую на ту, с другой стороны, правильно же, писатель?
Писатель вздохнул.
- Да, нужно расширить грудную полость, чтобы получить доступ к сердцу.
Боллз догадался интуитивно. Он воткнул штыри ретрактора в разрез, затем повернул каждую из двух ручек. Каждый кривошип делил отрубленную грудную клетку на части. Боллз извлёк грудную клетку и руками вывалил розово-черные лёгкие, чтобы добраться до сокращающегося мышечного мешка.
- Дикки, зырь, оно белое! Писатель, я всегда думал, что сердце красное!
Писатель с ужасом сообщил:
- Белая масса на самом деле является перикардом, который окружает сердце. Боюсь, вам придётся вырезать и то, и другое.
Сердце всё ещё едва билось. Боллз схватил его и дёрнул, затем с удивительной ловкостью перерезал дугу аорты острым, как бритва, ножом. После этого шлейф крови толщиной в дюйм вылетел и ударил Дикки прямо в лицо.
- Чё-eрт! Боллз!
- О, - конечно, Боллз хихикнул. - Прости, Дикки. Не глотай её кровь. Она по-любому спидозная.
Дикки плевался, отчаянно вытирая кровь с лица, в то время как Боллз вытащил сердце, разорвав легочный ствол, верхнюю и нижнюю полые вены и все другие мясистые соединения. Кора висела по-прежнему с открытыми, но уже ничего не выражающими глазами, язык высунут. Никогда больше ей не придется сосать грязные члены деревенщин за деньги для покупки "мета". Её мочевой пузырь опорожнился, как будто у беременной отошли воды.
- Как резать гребаный стейк!
- Надеюсь, хоть она не насрёт, - раздражённо сказал Дикки.
- Нет, конечно, чувак, она же питалась одной спермой. А как все знают, сперма не превращается в дерьмо!
Писатель побледнел.
Боллз повернулся с отрубленным сердцем в красной руке.
- Так, что мне теперь делать...
- Положите сердце в тигель, затем положите его в крематорий, - бубнил Писатель, - используйте щипцы. Там, наверне, около 2000 градусов.
Боллз последовал инструкции и открыл люк крематория. Жар наполнил комнату. Тень Боллза двигалась по стене, когда он поместил тигель внутрь, снял щипцы и закрыл люк.
- Готово. Бля, чертовски легко, должен сказать.
Он вытер руки о туловище трупа Коры. Затем подошёл к двери, на которой висел её труп и открыл её.
Дверной проём был забит кирпичами.
- Чё за нах? Там сейчас должен быть демон!
- Нет, нет мистер Боллз, - поправил его Писатель, - в тефромантии сердце сначала должно быть обращено в пепел, затем пепел должен быть высыпан на драгоценные камни в двери. Потребуется какое-то время, чтобы сердце сгорело. О, и раз мы уже занялись этим, я думаю, вам стоит надеть эту мантию.
- Чё за манду надеть? - не понял его Боллз.
- Вот это, - сказал Дикки и схватил усыпанный камнями халат, - это волшебная куртка, которую должны носить колдуны.
Боллз нацепил на себя мантию, сотни полудрагоценных камней заблестели на нём, как диско-шары.
- Круто! Посмотрите на меня, я - настоящий колдун!
Дикки хмыкнул:
- Ты больше похож на педика с Огненного острова.[92]
- Заткнись! - рявкнул Боллз и обратился к Писателю. - Я что-то не подумал, a какого демона мы вызываем?
- Дверь, на которую вы подвесили Кору, согласно металлической табличке над ней, указывает, что якобы она открывает проход во владения демона Сперматогойлa.
Боллз бросил на него теперь уже знакомый обалденный взгляд.
- Повтори еще раз?
Писатель пожал плечами.
- Так написано в книге и на медной табличке. Я понятия не имею, что это такое…
И после того, как он ответил, Писатель задумался. Неужели нечто действительно войдёт в эту дверь? Нет, не может такого быть. Даже после всего того, что он сегодня видел, он не мог в такое поверить...
- Как его правильно называть? - cпросил Боллз, - Cперм… Cпермяк? Хуесопль? Залупан?
- Сперматогойл, - повторил Писатель, - я могу только предположить, но, возможно, это какой-то демон плодородия.
- А будет ли он достаточно крутым, чтобы отделать ту рогатую суку наверху?
- Мистер Дикки, мы можем только надеяться на это...
Боллз погладил свою козлиную бородку.
- Писатель, мне нужно читать какое-нибудь магическое дерьмо?
Раздался ещё один усталый вздох.
- Я всего лишь писатель, а не колдун. Я не знаю. Но обычно в таких случаях действительно используют молитвы, читают заклинания и поют гимны Дьяволу... Но ничего подобного не упоминается в заметках Крафтера.
- Так, и что нам остаётся, просто сидеть и ждать?
Как только Боллз сказал это, жара в комнате выросла, что только ухудшило зловоние смерти от первого трупа. Все трое сидели, вспотев, ерзали на своих местах и постукивали ногами. Никто из них не обращал внимания на громкие шаги и фырканье Mинотавры наверху. Время от времени можно было услышать грохот и звон разбиваемых ваз, когда она что-то переворачивала. Её шаги раздавались по всему этажу от двери подвала и в другие комнаты.
Писатель предположил, что так она даёт им шанс и хочет выманить. Через час Боллз проверил тигель.
- Похоже, готово! Дикки, хочешь попробовать?
- Теперь аккуратно высыпайте пепел на этот лист сланца, - посоветовал Писатель, - вам придётся дать пеплу остыть, прежде чем вы сможете приступить к остальному.
Боллз взял щипцы и сделал, как ему было велено. Он осторожно вывалил пепел и сказал:
- Дикки, положи руку на пепел и посмотри, остыл ли он.
- Поцелуй меня в задницу, Боллз!
Боллз хихикнул.
- Знаете, мне нравится это колдунье дерьмо, может, заведу себе такое хобби.
- В старые времена, - сказал Писатель, - вас сожгли бы заживо или выпотрошмли бы за такие слова. Черная магия считалась худшим преступлением, которое мог совершить человек. Хуже, чем убийство, хуже, чем изнасилование и растление малолетних.
- Да? Ну этим всем я уже занимался, так почему бы и не заняться этим тоже?
- О, Боллз, - заметил Дикки. -Ты должен будешь все время блестать. Если ты хочешь быть полноценным колдуном, тебе придется часто носить эту волшебную куртку. Люди подумают, что ты превратился в Ли-бе-ра-че.[93]
- О... Угу... Ну, да...
В конце концов, пепел остыл “наощупь”.
- Писатель! Теперь всё, что мне нужно сделать, это высыпать пепел на дверь?
- Над замковым камнем в арке.
- С моей стороны?
- Конечно!
Боллз схватил горсть пепла, а затем принялся посыпать им драгоценный камень над трупом Коры.
- Что дальше?
Писатель пожал плечами.
- Попробуй открыть дверь.
Боллз взял железный засов двери и глубоко вздохнул...
Дикки сильно дрожал, Писатель смотрел с уверенностью, что за дверью ничего не будет, кроме кирпичной стены.
Боллз медленно потянул защелку, и…
…старая дверь распахнулась сама по себе.
Челюсть Писателя отвисла.
Кирпичной стены за дверью уже не было, на её месте был чёрный провал. Яркий зеленовато-желтый туман медленно начал вплывать в комнату, неся с собой какое-то странное влажное тепло. Какофония звуков резко наполнила комнату: ветер, безумный скрежет металла, тысячи криков... Писатель, Боллз и Дикки стояли неподвижно и пребывали в шоке.
Ещё один шум стало слышно намного ближе.
Шаги? - удивился Писатель.
Раздалась серия мокрых, шлёпающих ударов. Боллз стоял ближе всего к открытой двери. Его глаза расширились, когда он увидел, что приближается к двери. Oшеломленный, он медленно отступил назад.
- Чуваки, вы не поверите, что идёт...
Странная тень пересекла пол, когда гигантская масса мускулистой плоти вошла в комнату. Оно обладало голыми руками и ногами, которые можно было бы охарактеризовать, как животные, а не человеческие: толстые, длинные, с большим количеством мышц, чем у человека, висящие руки с волосатыми костяшками пальцев, босые ступни напоминали ноги то ли слона, то ли бегемота. Руки были соединены на ногах, и именно оттуда начиналось мясистое тело существа. Ни туловища, ни грудной клетки, не было ничего, что можно было бы назвать “средней секцией”. Вместо этого тело твари было эрекцией человеческого пениса длиной в метр и толщиной в двадцать сантиметров.
- Это и есть тот самый демон? - cпросил Дикки, не веря своим глазам.
Боллз казался больше сердитым, чем напуганным.
- У демона должны быть рога и острый хвост! Это дерьмо – a не демон! Это гигантский хуй на ножках!
По правде, огромный стояк с руками и ногами также имел и лицо...
Длинные щелевидные глаза моргнули, смотря на них: под красными глазами, с белыми зрачками, находился торчащий, похожий на сосновую шишку, нос. Рот они не увидели, но стоит сказать, где было это лицо: на вершине свисающей мошонки, в которую были помещены два яичка размером с дыни. Большой сморщенный мешок мошонки был полон длинных засаленных чёрных волос.
Боллз сел в недоумении.
- Это самая идиотская штука, которую я когда-либо видел!
- Это хуй на ножках, - пробормотал Дикки. - Чёрт возьми, как это дерьмо замочит Mинотавриху наверху?
Писатель курил и смотрел на Сперматогойла.
- Возможно, вы и правы, но у нас нет другого выбора, кроме как проверить.
Тьма медленно рассеялась в дверном приёме, и кирпичи заполнили проход. Между тем Сперматогойл забавно огляделся и удивлённо уставился на троих мужчин. Писатель рискнул предположить:
- Возможно, мы так же курьёзно выглядим для него, как и он для нас.
- Чё-ерт...
Толстые ноги неуклюже засокращались вверх-вниз, когда существо пошло по комнате. Существо взглянуло на лежащие книги на столе, потом повернулось к Боллзу в его сверкающем одиянии.
Сперматогойл поклонился.
- Это знак почтения, - сказал Писатель, - он благодарит вас за то, что вы вызволили его из Aда.
Боллз в ужасе уставился на монстра.
- Ну что ж, блядь, добро пожаловать на Землю, членоголовый...
Нездоровое любопытство заставило Писателя приглядеться к отвратительному существу. Огромных размеров эрегированный член покачивался из стороны в сторону, вены толщиной с садовый шланг пульсировали по всему туловищу. Капюшон крайней плоти плотно прилегал к кончику, но затем мускулистые руки потянулись вверх и оттянули её вниз, вдоль туловища, открывая макушку, как у лысой головы. Только у этой головы была огромная отвратительная прорезь посередине, которая больше напоминала глубокий рыхлый пупок мертвой проститутки на первой двери. Что еще более странно, эта штука, казалось, показывала свою ужасную "головку" Боллзу. А затем...
- Ай, чувак! – заверещал Боллз.
Звериные руки опустились вниз и начали таким же образом подниматься наверх...
- Он сам себя дрочит! - удивился Дикки.
Писатель закурил ещё одну сигарету и вздохнул.
По мере того, как поглаживание продолжалось, мошонка начала втягиваться. Ноги монстра подогнулись, а руки ускорили свой темп, и ещё через несколько мгновений существо закатило свои глаза в явном волнении. Когда скорость рук достигла максимальной скорости, существо опустило свой половой орган к полу и...
- О, Господи! - воскликнул Боллз.
Отверстие в головке расширилось, как пустая глазница, и оттуда хлынула дюжина густых, шаровидных сперматозоидов. Когда кульминация оргазма завершилась, на полу растекалась огромная дрожащая, желеобразная лужа семени.
- Заебись, - пробормотал Боллз.
Тварь вновь обрела самообладание, отступила назад и снова поклонилась Боллзу.
- Действуйте снисходительно, - предложил Писатель.
- Чего?
- Скажите спасибо. В своём акте мастурбации он отдаёт дань уважения вам. Он предлагает вам подарок, мистер Боллз. Дар его адского семени.
Боллз косо посмотрел на Писателя.
- Ты говоришь мне, что я должен сказать спасибо гигантскому хрену за то, что он кончил на пол?
- Он должен знать, что угодил своему хозяину - вам, так он будет служить более эффективно.
Боллз обратил ухмыляющийся взгляд на Сперматогойла.
- Спасибо! Чело-хуй...
Зверь кивнул головой.
- И хоть он и не выглядит грозным противником против Минотавры, - продолжил Писатель, - мы можем быть удивлены. Mы понятия не имеем, какой силой он обладает, но, я полагаю, он будет подчиняться каждому вашему приказу.
Боллз смотрел прямо в алые глаза монстра.
- Видишь ли, дружок, я бы хотел, скажем так, посмотреть, на что ты способен, будь любезен, покажи нам свои демонические силы.
Мускулистые руки и ноги существа напряглись, а затем он наклонился и зачерпнул горсть спермы с пола. Вещество было похоже на человеческое семя, только намного плотнее. Монстр подошёл к двери, где висела пухлая растерзанная проститутка, в средней стадии разложения. Сперматогойл растер горсть спермы между ног мёртвой женщины.
- Фу, гадость, - сказал Дикки. - Он втёр спермяк в дырку мёртвой цыпочки!
- Чёрт, у меня тоже есть такая суперсила, - протестовал Боллз.
- Будьте терпеливы, - заметил Писатель.
Теперь кончиком пальца Сперматогойл написал невидимое слово на животе мёртвой женщины, как бы рисуя пальцем, только спермой вместо краски.
- Несомненно, каббалистическая надпись, - предположил Писатель.
Затем существо отступило и… стало наблюдать.
Покрытый растяжками живот мертвой девушки начал раздуваться.
- Труп! Труп! Залетел, - шокированно вопил Дикки.
Живот мёртвой проститутки продолжал расширяться, татуировка ЗАЛЕЖЬ ЛЮБВИ увеличивалась, пока полностью не деформировалась. Из мертвого влагалища хлынула отвратительно пахнущая жидкость...
ПЛЮХ!
Затем резко живот сдулся и…
ШЛЁП!
…выдавил что-то коричневое на пол...
- Жмур родил ребёнка! - не унимался вопить Дикки.
- Чувак, это не ребёнок, - перебил его Боллз, - похоже на гигантский кусок говна...
Писатель собрал всю свою смелость и поднял странный коричневый предмет, вытер руками какую-то послеродовую слизь…
- Не может быть, - а затем он разломал объект руками. И показал его всем. - Я так и думал. Это буханка чёрного хлеба.
- Вкусного? - cпросил Дикки.
Боллз и Писатель уставились на него.
- Чтоооо? Я голодный, - оправдался Дикки.
- Долбанная буханка хлеба? И это должно было впечатлить меня? Чёрт! Сперман! В этом нет ничего крутого, покажи настоящию магию.
Сперматогойл, казалось, почувствовал недовольство своего хозяина. Он втёр ещё одну горсть спермы между ног мертвой женщины, вывел ещё одно слово на её животе…
- О, чёрт! Он снова обрюхатил сучку! - воскликнул Дикки с набитым черным хлебом ртом.
Предыдущий процесс повторился, живот распух, и всё по новой...
ШЛЁП!
Но на этот раз на пол упало нечто гораздо более существенное, это была отрубленная человеческая голова.
- Как тебе такое волшебство? - cпросил Писатель.
Дикки проглотил очередной кусок хлеба и сказал:
- Жаль, голову не съешь.
На этот раз Боллз оказался удивлённым. Он подтолкнул голову ботинком и повернул её лицом вверх. Глаза головы были открыты от ярости, а губы шевелились в возбуждении.
- Это не просто голова какого-то чувака, - признался Боллз шёпотом, - это жбан моего покойного папаши...
В комнате воцарилась тишина.
- Она живая, - пробормотал Дикки, тем самым выронив последний кусок хлеба изо рта. - Она, вроде, что-то говорит, только почему-то не слышно ничего.
- Из-за отсутствия голосовых связок, - предположил Писатель.
- Никогда не любил этого придурка, - сказал Боллз и поднял мёртвую голову за скользкие волосы, - всё своё детство я только и слышал, как он называл меня мудаком, говнюком и белым отребьем...
Он открыл дверцу крематория. Губы головы безмолвно кричали: "Мудак! Дерьмо ебаное! Белый мусор!" А затем Боллз кинул голову в крематорий и закрыл люк.
- Нахуй его!
- Это было изумительно! - Дикки аплодировал.
- Смотрите. Сперматогойл же не закончил своё магическое представление, - отметил Писатель.
Сперматогойл поднял толстый палец чтобы привлечь внимание Боллза, затем он снова зачерпнул сперму с пола, но только на этот гораздо больше.
- Что он мутит? - cпросил Боллз.
- Продолжает демонстрацию, которую вы требовали, - предположил Писатель.
Зверь подошёл к трупу Коры. Скользкие влажные звуки наполнили комнату, когда монстр принялся натирать тело мёртвой женщины спермой с ног до головы, пока она не засветилась, как ёлочная игрушка. Он снова начертил на ней какое-то невидимое оккультное слово, но на этот раз на лбу. И...
Глаза Коры медленно открылись и начали двигаться...
- Я не могу в это поверить, - причитал удивлённый Дикки, - настоящий спермовоскреситель!
- Треклятый монстр оживил Кору, - закричал Боллз.
Тощие руки Коры поднялись вперёд, как у лунатика, и она начала вяло извиваться на на шипе, проткнувшем ее горло. Её губы слабо зашевелились, и прозвучал ужасающий голос, словно из могилы:
- Как же, бляяядь... метааа хочетсяяяя...
- Ну... черт, - заметил Боллз.
Писатель был ошеломлён тем, что он видел только что своими собственными глазами.
- Мистер Боллз, вас это впечатлило? - cпросил он.
- Да, - неохотно согласился Боллз, - я думаю, чтобы сделать всё это, нужно хорошо знать своё дело.
- Я бы сказал, что наш эрегированный друг - метафизик, - похвалил его Писатель, - но сейчас... Думаю, пришло время выпустить его на Минотавру.
Потолок затрясся, когда она завыла наверху.
- До сих пор писатель был прав насчёт всего, - заметил Дикки.
Боллз ехидно кивнул.
- И лучше бы он был прав и сейчас... Потому что если он ошибётся, то будет следующим, кого я завалю.
Писатель сглотнул.
Боллз подошёл прямо к Сперматогойлу.
- Я хочу, чтобы ты пошёл наверх и отдрючил там Mинетаврессу.
- Минотавру, - поправил его Писатель.
- Один хрен...
Сперматогойл поклонился, повинуясь, затем повернулся и со чпокающими звуками пошёл вверх по ступенькам.
Писатель, Боллз и Дикки с беспокойством смотрели друг на друга, Писатель первый нарушил тишину:
- Джентльмены. Я думаю, что это то, что мы не имеем права пропустить.
Он побрёл следом за Сперматогойлом по кирпичной лестнице. Боллз и Дикки переглянулись и пошли за ним. Они слышали злобное фырканье через дверь. У Писателя сложилось впечатление, что Минотавра знала, что в её среде находится противник.