Знаете, что? - cказал он сам себе. - Не думаю, что мне это мерещится, и похоже, они и вправду двигаются, - и с этими словами он бросился бежать вниз к Боллзу и Дикки.
- Ну? Что там? - cпросил Боллз
Писатель закурил сигарету.
- Есть хорошие новости и плохие. Хорошая новость в том, что никакой чёрной женщины там нет.
- Я же говорил тебе, чувак, что её там больше нет! - бушевал Дикки. - Она исчезла после того, как кончила всю эту сперму и слизь на пол!
- Она что испарилась, как ёбаное привидение! - взбесился Дикки. - Насрала на пол и исчезла!
Писатель посмотрел на Боллза.
- Я согласен, по крайней мере, с последним заявлением Дикки.
Боллз посмотрел на него, явно испуганный.
- А?
- На полу действительно есть некое вещество, которое я идентифицировать не смог и тем более объяснить природу его появления.
- А я говорил! - cнова вмешался Дикки, - эта моя молофья, смешанная с каким-то чёрным дерьмом из пизды той бабы! Когда я кончил… она кончила, вся эта херня просто брызнула из неё!
- Чёрт, - прошептал Боллз, - я даже и не знаю, кому из вас, ебанатов, верить, мне надо самому всё это увидеть.
Но до того, как Боллз пошёл к лестнице, его остановил Писатель.
- Мистер Боллз? Я думаю, что мы можем и дальше всю ночь бегать по этой лестнице, но ответов на наши вопросы так и не найдём. Тем не менее, я должен вам сказать, что у меня есть догадка... Что есть более вероятное место в этом доме, где мы можем найти ответы на интересующие нас вопросы.
- Где? - cпросил Боллз.
Писатель указал на подвал.
- Это ёбаное место воняет хуже, чем у козла под хвостом. Почему именно там?
- Потому что, как я уже сказал, у меня есть догадка.
- Ладно, - сказал Боллз, - Дикки, приведи Кору в сознание и тащи её задницу с нами.
Писатель шёл впереди, пытаясь привыкнуть к гнилому аромату, спускаясь по литым ступенькам вниз. Боллз сдерживал за его спиной рвотные позывы. Дикки тоже плёлся в низ, только Кору он не смог привести в сознание, и поэтому просто тащил её за собой.
Внизу вонь усилилась. Фонарики освещали силуэты странных дверей и столов, и - да! - полок с книгами. Писатель достал зажигалку, чтобы зажечь многочисленные свечи, а затем...
Комната с низким потолком ожила в мерцающем свете. Дикки, Болс и Писатель безмолвно уставились на одно и то же.
- Не удивительно, что здесь так воняет, - пробормотал Боллз.
- Боже правый! - воскликнул Дикки и в замешательстве уронил Кору на цементный пол.
- Это место больше похоже на храм, чем на подвал, - отметил Писатель, - и более правильно... Жертвенный храм.
Три стены комнаты были украшены дорическими колоннами, хотя и короткими, а между ними было в общей сложности шесть обшарпанных деревянных дверей, подвешенных в замковых арках. Но именно то, что висело в одной из этих арок, указывало на их беспокойство:
Труп обнаженной женщины.
Только писатель осмелился подойти. От пупка до горла был сделан глубокий разрез, разделяющий две вялые груди цвета овсянки. Пара хирургических ретракторов осталась прямо в ней, что заставило разрез быть открытым, подобно двойным дверям, дающим ход к сердцу. Стоит сказать, что полость была пуста.
- Вот это я и называю “веселухой”, - сказал Боллз со страхом в голосе.
- Похоже на какое-то... жир-тво-при-на-шение, - внес свою лепту Дикки.
- Действительно, ее сердце вынули, - сказал Писатель, а затем осветил различные области комнаты. - Судя по этому крематорию и той старой книге о Tефромантии, я бы сказал, что эта несчастная была ритуально принесена в жертву. Смотрите, видите этот пепел? - Писатель указал на кучку пепла под одной из деревянных дверей. - Тефромантия - это оккультная наука, которая использует пепел жертв для различных тёмных искусств, также включающая в себя воплощение.
- Ты хочешь сказать, что Крафтер увлекается этим сатанинским дерьмом? - cпросил Боллз, не совсем понимая, что происходит.
- Ну, у этого человека точно есть такое хобби.
Дикки пялился на труп девушки.
- Что это было за умное университетское слово, которое ты только что сказал?
- Воплощение? Это означает "сотворить плоть", другими словами, Крафтер совершил тефроманический ритуал, чтобы вызвать дух или призвать демона...
Боллз и Дикки замолчали. Писатель закурил ещё одну сигарету и внимательно осмотрел несчастную.
Несчастная женщина была повешена на двери с помощью заостренного железного шипа, воткнутого прямо в ее горло. Естественно, было много крови, которая стекла по ее бледному телу и покрытым целлюлитом ногам, и собралась в лужу на полу. Кровь уже свернулась и засохла. Её ступни и голени были темно-синими.
- Я бы сказал, что она умерла день, может, два тому назад, - оценил Писатель. - Разложение тела ещё не началось, и я хочу ещё добавить, что она не первая, кого постигла такая участь в этой комнате.
Теперь он светил на пол. Перед каждой из шести деревянных дверей в причудливой комнате также были пятна от засохшей крови. Писатель толкнул дверь, к которой было подвешена девушка. За ней ничего не оказалось, кроме кирпичной кладки.
- Какого хера это значит? - cпросил Боллз. - Если Крафтер замутил этот дьявольский ритуал, чтобы вызвать демона, то врата в Aд должны же быть за этой дверью, а не за стенкой? Правильно же?
Писатель усмехнулся.
- Пока ритуал будет активным, то и врата - открытыми, но это только всё в сознании Крафтера. Не существует ни Aдских врат, ни демонов, мистер Боллз.
- Да?
- Давайте не будем увлекаться, джентльмены. Крафтер - оккультный фанатик. Он считает себя слугой Дьявола, служа ему таким образом. Но, на самом деле, это понятие ничем не отличается от того, что кто-то потирает кроличью лапку на удачу или избегает трещин на тротуаре. Это - суеверие. Крафтер, вероятно, верит, что он на самом деле вызывает демонов или что-то ещё, но на самом деле это просто ересь.
Дикки прищурился.
- Ересь?
- Да, что за ересь такая? - cпросил Боллз.
Писатель закатил глаза.
- Это чушь собачья, джентльмены! Оккультных наук не существует. Они не работают. Но, такие люди, как Крафтер, в это свято верят.
- Вот как, - молвил Боллз, гладя свою козлиную бородку.
- Но, если всё это дерьмо и небылицы, - затараторил Дикки, - тогда как объяснить появление чёрной цыпочки наверху, которую я трахнул, и она ещё нагадила на пол из своей киски! Разве это был не демон?
- Нет, мистер Дикки, - уверил его Писатель. - Она была галлюцинацией. Кариолитический газ от этого трупа заставил вас и Кору увидеть женщину, а меня он заставил увидеть растущую звезду на полу в той же комнате. Или что-то в этом роде. Позвольте мне выразиться предельно ясно. Вы вообще слышали когда-нибудь об Иммануиле Канте?
- Нет, - хором ответили Боллз и Дикки.
Задал глупый вопрос...- подумал Писатель
- Кант был величайшем философом на свете. Он опровергал всякую философию и тем самым доказал, что человечество должно было быть создано высшим существом - Богом, другими словами. Он доказал это с помощью математических теорем. Единственная сущность, которая может существовать вне человека, и есть Бог. Здесь нет места ни для чего другого, включая Дьявола, демонов Aда и так далее. Чтобы Бог и Дьявол существовали одновременно, человеческая воля должна быть телеологической, а мы знаем, что этого не может быть. Потому что, это всё - математика.
Лицо Боллза выглядело озадаченным и растерянным.
- Значит, Бог - это не что иное, как куча чисел?
- В некотором смысле, да. Он существует посредством бесконечного уравнения, которое создало всё, и Бог является началом этого уравнения. Понятно?
- Нет, - хором ответили Боллз и Дикки.
Писатель выдохнул дым от сигареты.
- Послушайте, и поверьте мне, парни. Крафтер не призывал сюда демонов, он просто думает, что призвал их.
- Тогда что написано на табличке над дверью, где подвешена мертвая цыпочка? - cпросил Боллз.
Писатель прищурился.
- О, я этого не заметил, - он тут же посветил фонариком.
И вытаращил глаза.
Над дверью прямо в стене была вмонтирована медная пластина, на которой было выгравировано несколько греческих букв. Писатель сделал исключения от использования ненормативной лексики:
- Твою мать...
- Что там? - нетерпеливо спросил Боллз.
- Это по-гречески...
- Ты знаешь греческий?
Писатель снова закатил глаза.
- Конечно.
- Тогда что там, еби его мать, написано?
После недолгой паузы Писатель сказал им:
- Пасифая...
««—»»
Писатель пытался оценить ситуацию. Дикки сказал, что ту черную женщину звали Пасифаей. Разве он мог такое придумать? Эти двое тупее дохлой белки, они-то, наверно, и читать толком не умеют, не то чтобы знать греческую мифологию. Все же он должен был спросить.
- Джентльмены, если позволите. Вы знакомы с легендой о Тесее и Mинотавре?
Боллз и Дикки уставились на него непонимающими взглядами.
- Я так и думал, - Писатель сел за стол, полный книг и инструментов. - Я пытаюсь понять, как Дикки мог услышать имя Пасифая наверху раньше, чем мы спустились сюда. Итак, когда вы, джентльмены, были детьми, в школе вы изучали греческую мифологию?
- Писатель, - начал честно рассказывать Боллз, - когда мы были детьми, мы трескали родительскую самогонку и подглядывали за девочками в туалете, когда они откладывали личинку. Так что мы не учили никакого греческого дерьма.
- Это про Xер-ку-леса? - рискнул спросить Дикки.
- Эврика! - Писатель сложил ладони вместе. - Да! Это история в том же духе. Это греческая мифология. Она рассказывает, что тысячи лет назад великий бог Посейдон подарил Миносу, царю Крита, великолепного белого быка для принесения в жертву, а жену Миноса... привлёк этот бык, и она решила заняться с ним сексом.
Дикки уставился на него с раскрытым ртом. Боллз выглядел слегка озадаченно.
- Ты хочешь сказать, что цыпочка трахалась с быком?
- Вообще-то, да, мистер Боллз. Женщина возлегла с быком, который должен был быть принесен в жертву богам. И это случилось не по воле Посейдона. Жена Миноса позже родила продукт своего аберрантного союза: ужасное существо, сильнее самого Геракла, существо по имени Минотавр. Этот зверь был во всех отношениях демоном. Он обладал телом человека и головой быка.
Затем писатель взглянул на Боллза и Дикки для пущего эффекта.
Боллз ударил кулаком по столу.
- Чё ты тянешь твою мать! К чему весь этот трёп про ебанного быка! У нас тут происходит какое-то серьезное долбанное дерьмо, а ты болтаешь о какой-то королевской девке, которая получила под хвост от ебаного быка! Какого хрена мы должны с этим делать?
Писатель улыбнулся.
- Королевская “девка” была женщиной невыразимой красоты, и звали её Пасифая...
Гнев Боллза сменился озадаченностью.
- Именно так она мне и сказала перед тем, как трахнула меня, а затем она начала брызгать… и растворилась воздухе, - пояснил Дикки.
- Да, да, я помню, - прервал Писатель его пересказ, - я просто пытаюсь найти объяснение этому.
Боллз весело улыбнулся.
- Итак, на этот раз вместо того, чтобы ебстись с быком, она трахнула Дикки?
Дикки тоже засмеялся.
- Чувак, у меня был такой кончун, что я себе в штаны нагадил!
Дикки хотел дать Боллзу “пять”, но тот не ответил ему взаимностью. Дикки посмотрел на свою ладошку и с проклятьями принялся тереть её о штанину.
- Ну, хотя бы приятно, что мой “агрегат” такого же размера, как у быка, - сказал он.
- Ага, но твоя мама сказала мне, что видела “сигары” побольше.
- Да? Ну, а твой папаша сказал мне, что когда ты был ребенком, ты проводил больше времени отсасывая его член, чем сосал грудь своей мамы!
Что мне делать с этими ребятами?
- Джентльмены, пожалуйста. Мне кажется, что у нас здесь некоторые проблемы, и нам надо их как-то решать, - Писатель указал на подвешенный труп с разорванной грудью. - Оккультные увлечения Крафтера, очевидно, имеют очень экстремальный характер и независимо от того, верите вы в оккультизм или нет, здесь было совершено убийство. Нашим самым логичным планом действия будет уйти отсюда немедленно. Если нас поймают в этом доме, или увидят прохожие где-нибудь поблизости, нас могут обвинить в этом убийстве.
Дикки ответил на слова Писателя самым нелогичным вопросом.
- Так, а что это была за хрень, вылившаяся из дырки Пасифаи на пол?
Писатель потер виски.
- Вы упускаете мою мысль, мистер Дикки. Я не верю, что Пасифая когда-либо была в той комнате…
- Но Дикки говорит, что кинул ей палку, и Кора её тоже видела, - сказал Боллз.
-…и я так же не верю, что на том ковре была какая-либо слизь, или что бы оно там ни было.
Лицо Боллза посуровело.
- Но ты сам сказал, что видел это своими собственными глазами!
- Нет, я сказал, что считаю, что всё, что мы там видели, было галлюцинацией, - заверил Писатель, - стрессовая ситуация, зловещий дом, непредвиденные обстоятельства, плюс пары человеческого разложения. Я считаю, что все эти элементы суммировались и вызвали у нас своего рода коллективные галлюцинации, так сказать, - oн ущипнул себя за подбородок. - Единственное, что я не могу понять, откуда Дикки узнал имя Пасифаи, когда он не знает греческую мифологию...
- Тогда, может быть, ты ошибаешься, - предположил Боллз. - Может быть, это была не галлюцинация. Может быть, все это реально, может, эти дьявольские ритуалы Крафтера работают. И что странно, все видели какое-то дьявольское дерьмо в этом доме, кроме меня...
- Ах, вы использовали свои способности дедуктивного мышления, - восторженно сказал Писатель, - Следовательно…?
Боллз потер руки.
- Думаю, пришло время мне подняться наверх и самому всё проверить...
7
Боллз уверенным шагом шёл наверх. Чего мне бояться? Какую-то сумасшедшую черномазую суку? Кучу дерьма Дикки на полу? Ручка пистолета в одной руке, фонарик в другой, Боллз отражал своё внутренниее состояние - я ничего не боюсь.
Он вскрикнул, когда поднялся по лестнице и увидел перед собой фигуру, которая оказалась декоративным доспехом.
- Чёрт...
Он закрыл за собой дверь в подвал, и почему-то почувствовал себя не в своей тарелке при виде висящего на ней креста. Свет свечей играл на стенах, и на мгновение ему показалось, что их тени формируют лица... Но он знал, что этого не может быть. Когда он посмотрел на лестницу, ведущую на второй этаж, бездонная чёрная пустота смотрела на него. Не будь таким слабаком! - приказал он себе, похлопав дулом пистолета по ноге, и начал подниматься по ступенькам.
Доски под ковром скрипели, как смеющиеся старухи. Каждый шаг вверх давался ему намного тяжелее предыдущего. Фонарик светил во тьму, когда он, перепуганный, поднялся на второй этаж. Он услышал какой-то стук и был уже готов обмочиться, но потом понял, что это стучало его собственное сердце.
Он зашёл в первую комнату и пробежался светом фонаря по всем углам. Должно быть, это онa, - понял он по запаху. В комнате пахло спермой и "киской"… и воняло гoвном - это Дикки постарался - знал он. Он увидел причудливую кровать, стоящую у стены со скомканными простынями, потом он посветил вниз и замер.
Там была жуткого вида слизь в форме морской звезды... И она двигалась. Мне все равно, что говорит этот писатель - это не га-лю-ци-на-ция, мать ее... Каждое удлинение молочно-мраморной конфигурации, казалось, росло как медленная струйка. Однако, что бы это ни было, Боллз не воспринял это как угрозу. Пустая трата времени. Мы должны вычистить хату...
Недовольный и раздраженный он проверил другие комнаты, которые были похожи на первую - старинная мебель, картины и тому подобное. Нахуй это. Пора возвращаться к работе и убираться из этого долбаного места. Он вернулся к лестнице, но остановился. Что-то странное заставило его заколебаться... И он снова заглянул в первую комнату...
Жижа с пола начала подниматься, в два столбца с разных сторон, образуя подобия ног. Смутное туманно-зелёное свечение заполнило комнату, лампы на стенах начали бешено мерцать, воздух наполнился необъяснимым статическим электричеством. Разумееться, Боллз не мог знать, что это явление происходило из потока смертельной энергии, переносящейся на землю из глубин Aда. Вскоре масса веретенообразной формы стала вертикальной и приблизилась к шести футам в высоту. Боллз не мог знать, что стал свидетелем Парапланарного Рождения.
Он просто стоял и смотрел, как безликая фигура начала преобразовываться перед его глазами.
По комнате разнесся грохот звуков, что-то вроде очищенных вкрутую яиц, несущихся нечистот и эмфизического дыхания. Часы, тиканье которых он слышал раньше, теперь тикали в десять раз быстрее, все это время существо перед ним увеличивалось в размерах и приобретало все больше деталей, пока...
Дыхание Боллза застряло в груди.
Все было закончено: перед ним стояла красивая обнаженная женщина с большими, высоко вздымающимися грудями, неуловимыми изгибами и пухлым безволосым лобком. Ее кожа сияла чистотой, лишенной пор и была алебастрово-белой.
И последняя деталь - у этой “женщины” была бычья голова.
Её чёрные волосы спускались по мускулистой шее и спадали на плечи. У неё были зелёные глаза, как подсвеченные изумруды, которые блестели в маленьких круглых глазницах. Но из всего этого существа, этого чудовищного гибрида самой примечательной особенностью была пара длинных изогнутых рогов, прорастающих из её головы.
Она стояла несколько мгновений, непонимающе уставившись на Боллза. Затем её нежные белые руки принялись ласкать пышную грудь. Большой и указательный пальцы придавили набухший розовый сосок, затем её рука скользнула вниз по плоскому животу к лобку. Затем…
Она снова посмотрела на Боллза, фыркнула и бросилась в атаку.
Боллз вышел из оцепенения достаточно быстро, чтобы закричать, обоссаться и выскочить назад в холл, захлопнув за собой дверь. Сразу после этого послышался громкий удар в дверь, треск, и из неё появились два отверстия, через которые торчали кончики рогов существа.
Боллз направил пистолет на дверь и…
БАМ-БАМ-БАМ-БАМ-БАМ-БАМ!
…разрядил в неё весь барабан. Шесть пулевых отверстий осталось в центре двери, прямо между пробитыми дырками от рогов. Боллз стоял с широко раскрытыми глазами в последовавшей тишине, отмахиваясь от пороховых газов.
Ни за что, блядь, на свете я не мог промахнуться, - подумал он.
В следующей момент дверь взорвалась, разлетаясь на сотни осколков, и существо перешагнуло через порог, фыркнуло и огляделось. У Боллза было полсекунды, чтобы заметить шесть пулевых отверстий в стене спальни, а затем он побежал вниз по лестнице так быстро, как никогда не бегал в своей жизни.
8
Во время отсутствия Боллза Кора всё так же лежала на полу без сознания, в то время как Дикки бродил по странной комнате с книжными полками, дорическими колоннами и старыми дверями. Писатель продолжал курить, рассматривая стопку очень древних книг, лежавшую на столе. Каждая секунда, что проходила, казалась им минутами. Дикки продолжал смотреть на потолок.
- Почему он так долго?
- Расслабьтесь, мистер Дикки. Кажется, он довольно решительный человек.
- Но что, если... Что, если чёрная женщина вернулась и теперь трахает Боллза?
- У меня есть полная уверенность, что это не так.
Дикки пытался найти что-нибудь, чтобы отвлечься.
- Что это за книги?
- Это действительно очень интересные книги, мистер Дикки, - сказал Писатель, - им сотни лет, и это ещё одно доказательство преданности Крафтера сатанинскому делу.
Там было несколько томов, которые Крафтер, очевидно, снял с полок для проведения ритуала, которым он занимался. Также там была и пожелтевшая рукопись, которую сейчас Писатель перелистывал.
- Эта рукопись самая интересная из всех. Это рукописные заметки известного астролога и оккультного коллекционера по имени Доктор Джон Ди. Очевидно, он составил эти послания между маем и декабрём 1581 года. Он собирал ритуальные техники из разных источников для собственного использования. Вот, например, один отрывок…- Писатель указал на пожелтевший лист пергамента. - Это было переведено из старой книги, которая, как полагают, больше не существует, она называлась “Magnum Maleficarum”, первоначально написанная на старой латыни. Скопированный здесь отрывок озаглавлен: "Надлежащая Процедура и Использование Древесины Эйбона".
- Никогда о нем не слышал. Об этом Эйбоне.
- Это не он, мистер Дикки. Это тип кондиционирования дерева, и вы, может быть, удивитесь, когда я объясню, что здесь написано. Он рассказывает о том, как деревянные доски могут быть ритуально использованы для ритуалов на неосвященном кладбище, которое служит последним пристанищем для упокоения осужденных ведьм.
В мозгу Дикки почти послышался щелчок.
- Кладбище, мы видели его снаружи! Там же могилы были наполовину вырыты, - сделал он умозаключение.
- Именно! Можно поспорить, что деревянные доски, из которых Крафтер сделал шесть дверей в этой комнате, сделаны из такого дерева. Все эти доски взяты с гробов. Каждая такая доска должна была пролежать в земле 666 дней. Эта рукопись довольно лаконична. Ди называет эти двери – “Талисманской Магической Уздечкой”.
- Чё?
- Подумайте об этом таким образом. Каждая дверь - волшебная, мистер Дикки. Они были ритуально заряжены оккультной силой, чтобы открыть проход в Преисподнюю, шесть таких проходов, я бы сказал. И когда будет проведён надлежащий ритуал... этот барьер - эта “уздечка” - опускается, и дверь открывается в предопределенную сверхъестественную реальность, - глаза писателя показали на труп, свисающий с крюка. - Снижение этого барьера, конечно, должно быть связано с человеческими жертвами. Ясно, что перед тем как отправиться в свое путешествие, Крафтер занимался такой задачей, и эта бедная девушка была "кормом" для обряда.
Дикки прошептал, широко раскрыв глаза:
- Он открыл дверь в какое-то место, полное демонов...
- Да, в место, очевидно, связанное с проклятой демонессой Пасифаей. Бросив вызов Посейдону и влюбившись в своё собственное адское дитя, Минотавра, она была навечно проклята.
- Так вот как чёрная цыпочка попала сюда - через эту дверь, - догадался Дикки.
- Да, Крафтер в это верит. Но не я, и вы тоже не должны в это верить. Это всё часть его сумасшествия. Хотя это действительно интересно. Мы ведь были поражены тем, как он оставил свой дом, полный сокровищ, практически незащищенным. Возможно, он думал, что, вызвав Пасифаю, она послужит ему охраной...
- Но, а что, если скажем, что всё это правда, - настаивал Дикки, - и, что эта Пасифая вышла из двери, на которой Крафтер убил тёлку... А что насчёт других дверей? Там написано что-нибудь в бумагах?
- Не в них, а в этой, - а затем Писатель поднял очень старую книгу с металлическими петлями и выцветшей золотой позолотой. - ”Incarnologie Daemorium”, переведенная на английский язык в 1839 году преподобным Монтегю Томасом Александром в Уэльсе. Автор её - довольно зловещий парень, которого звали Граф Мишель Лемуан Виллирмоз, который был сожжен на костре в Сент-Клоде, Франции, в 1680 году за использование чёрной магии и растление малолетних. Сообщается, что он был литомантом, то есть практиковал чёрную магию через камни. Если вы посмотрите внимательно, краеугольный камень каждой двери - чуть выше каждой латунной пластины, и смотрите, они все установлены с разными камнями.
Дикки всмотрелся и действительно заметил крошечные камушки разных цветов, прикрепленные к каждому блоку.
- Что это за дерьмо - рубины, бриллианты?
- Боюсь, что нет, мистер Дикки. Это полудрагоценные камни, такие как: аметист, оникс, гален, кварц - они не имеют денежную ценность, но для литомантa это источник магии.
Далее Писатель указал на странную одежду, похожую на халат, висящую в открытом шкафу. Она выглядела сделанной из черной мешковины, но одеяние ослепляло, ибо в её ткань были вшиты сотни полудрагоценных камней.
- Несомненно, Крафтер носил эту тунику во время обряда... Все маги и колдуны, практикующие чёрное исскуство, носили такие плащи
- Вау, волшебный пидьжмак! - выкрикнул удивленный Дикки.
- Он самый, - Писатель вернулся к “Daemorium Incarnologie”. - Виллирмоз был самым известным колдуном чёрной магии, и в этом бесценном гримуаре он конкретно идентифицирует каждую из шести сверхъестественных областей, к которым он якобы мог получить доступ. Дверь, которую мы уже идентифицировали, это область Пасифаи. Дверь, что рядом, открывает вход существу из доисламского фольклора, известное как Гхала, ну, чтобы вам было более понятно, это гуль, упырь. Третья дверь? Ликантроп, также известный, как оборотень. Четвёртая дверь открывает проход в царство Носферату, или вампира. Пятая - Кхмок, это азиатская версия зомби, которая предшествует вуду на тысячи лет. И, наконец, шестая прячет за собой существо, с которым я до этого был незнаком, нечто, что зовётся Сперматогойлом, которое, согласно этой книге, родом прямиком из Aда, из области, называемой Районом Плоти, - Писатель поднял брови. - Я понятия не имею, что это может быть такое, но я могу предположить, что оно связано со спермой.
Дикки передёрнуло.
- Ты имеешь в виду мужские сопли? Спермак? Молофью?
Писатель улыбнулся.
- Да, Дикки, молофью...
Дикки почесал свисающий пивной живот, а затем спросил у Писателя, явно подозрительно:
- Откуда ты столько знаешь обо всём этом дьявольском дерьме?
- Только из нескольких курсов истории метафизики, которые я взял в колледже. По сути это ничем не отличается от обычного фольклора, мы изучаем его, не потому что верим в него, мы изучаем его, чтобы проанализировать аспект нашего интеллектуального развития. До того, как человечество стало достаточно умным, чтобы мыслить рационально, мы придумывали истории и суеверия, чтобы объяснить вещи о нашем существовании, которые мы не понимали. Это всё довольно глупо, и делает нашу расу похожей на кучу шутов.
- Kучу шаров? - переспросил Дикки.
- Неважно...
Из угла послышался стон. Кора пришла в себя. Она моргнула, покачала головой и сумела сесть, прислонившись к стене.
- Сука! Этот ублюдок опять меня вырубил?
- Конечно, вырубил, Кора, - сказал ей Дикки. - Боллзу не нравится, когда тёлки слишком много галдят.
- Ублюдок, - пробормотала она, - где он сейчас?
- Наверху, пошёл осмотреться.
Только сейчас всем надоедающая проститутка заметила вонь.
- Чёрт, пахнет, как...- и тогда она завопила, когда увидела мертвую женщину, подвешенную к двери.
Дикки и Писатель стиснули зубы и закрыли уши ладонями.
- Что это за ебанина! Какое-то подземелье ужасов?
- Можно сказать, современный эквивалент, - ответил Писатель.
- Что здесь происходит? - умоляла она. - Я не могу этого вынести! Дикки, пожалуйста! Развяжи мне руки!
Дикки хмыкнул:
- Чё-eрт, Кора, извини, но я не могу этого сделать.
- Почему?
- Блин, ну ты понимаешь же… Боллз не на шутку разозлится.
- Нахуй его! - oна плюнула в Дикки. - Отпустите меня! На кой хер вы держите меня связанной! Эта вонь убивает меня! Давайте свалим отсюда уже! Пожалуйста...
- Потерпи ещё чуть-чуть, Боллз скоро придёт и отпустит тебя.
Девушка начала рыдать.
- Она безобидна, мистер Дикки, - сказал Писатель, - я думаю, её можно развязать.
- Ты что! Боллз тогда взбесится.
Теперь она начала умолять с новой силой:
- Дикки! Дикки! Отпусти меня, я позволю тебе трахнуть меня...
- О, это хорошее предложение, но нет...
- Смотри, смотри, - а потом она ловко стянула шорты до середины бёдер, - просто взгляни на мою прекрасную киску, и тогда ты будешь сам меня умолять! Только посмотри на неё! Разве это не восхитительно выглядящая пизда?
Дикки и Писателя чуть не вырвало при виде её гениталий.
- Блин, Кора, это самое отвратительное, что я когда-либо видел! - пожаловался Дикки. - Как будто две дохлые крысы прилипли друг к другу. Никогда не показывай это дерьмо людям.
- Ну тогда... Как насчёт моей сраки? Ты можешь трахнуть это райское местечко. Только взгляни на неё! - a потом она повернулась и выставила свой голый зад в воздух.
На этот раз Дикки блеванул. Ягодицы Коры напряглись, открыв анус, который больше походил на сгусток стальной шерсти... c красным отверстием внутри него, усыпанным гнойными, воспалившимися прыщами.
Дикки завопил, как резаный:
- Блядь, девочка! Надень обратно шорты, или я убью тебя к хуям! Ты испортила моё сексуальное хотение на год!
Кора упала на пол, рыдая. Писатель вздохнул с облегчением, что ему не пришлось больше смотреть на эту страшную щель. Бьюс об заклад, она не так много зарабатывает, как проститутка...
Кора рыдала ещё несколько минут, натягивая шотры обратно, но в конце концов её глаза вернулись к бледному трупу на двери. Она уставилась на него, разинув рот.
- Мой ёбанный рот, я знаю эту сучку...
- Да? - cказал Дикки.
- О, да, я часто видела её, когда работала на стоянке для грузовиков. Однажды ночью она отмудохала меня за то, что я брала меньше денег за минет, чем она... Сука.
Дикки засмеялся.
- Значит, она тоже шлюха?
На этот раз Писатель присмотрелся внимательнее.
- Учитывая очевидные героиновые дорожки на её руках и татуировку ЗАЛЕЖЬ ЛЮБВИ, можно с уверенностью сказать, что она не церковный органист.
- Но что, блядь, случилось с этой грязной шлюхой? - cпросила Кора.
Теперь Дикки был достаточно подкован и с гордостью сообщил ей:
- Колдун-пердун принёс её в жертву Дьяволу, чтобы в наш мир могли войти демоны. Вот откуда взялась эта чёрная тёлка наверху.
Писатель снова поморщился.
- На самом деле, мистер Дикки, это суеверный бред Крафтера. Я уверяю вас, что ни один демон не входил в эту дверь, и не было никакой чёрной женщины, всё, что мы видели, было общей галлюцинацией!
Затем сверху раздались выстрелы:
БАМ-БАМ-БАМ-БАМ-БАМ-БАМ!
Кора завизжала.
Писатель снова стиснул зубы.
Дикки обоссался и закричал:
- Боллз в кого-то шмаляет!
Послышались безумно быстрые шаги, гремящие вниз, затем раздался стук кулаков в дверь.
- Диккиииииии!!! Открой эту чертову дверь!!!
Дикки застыл на месте, а Писатель помчался вверх по ступенькам подвала и открыл дверь. Oшизевший от страха Боллз ворвался внутрь и полетел кубарем вниз по лестнице. За секунду или две до того, как Писатель закрыл дверь, его глаза устремились в освещённую свечами гостиную, где, как ему показалось, он увидел гладкую тень, расчерченную обрывками белой, голой кожи. Он мельком увидел выдающиеся груди, мельком - плоский женский живот, и даже мельком - лысый, пухлый, красивый лобок с серафически розовым изгибом плоти, проглядывающим сквозь разветвление.
Bот только вместо женской головы, была голова чёрного ангусского быка с рогами. Писатель захлопнул и запер дверь в тот момент, как на неё обрушился сильный удар, дверь содрогнулась, но выдержала, и в тот же момент он услышал животный вой...
Писатель сбежал по лестнице и тотчас же закурил.
Дикки помогал Боллзу подняться и выглядел таким же потрясенным, как и Писатель.
- Боллз, - воскликнул Дикки, - в кого ты шмалял?
- Я попал, я знаю, что попал! - орал Боллз. - Я всадил в неё весь барабан! Чувак, я видел дырки от пуль в стене за ней...
Писатель сел и глубоко вздохнул.
- Мистер Боллз. Что именно вы видели наверху?
- Держу пари, что это чёрная цыпочка вернулась, - сказал Дикки, - это ведь она вернулась, не так ли?
Боллз посмотрел на своего друга с удивлением.
- Нет, Дикки. Это была белая тёлка с телом, которое заставило бы Папу вздрочнуть в Ватикане, и... и... и...
- C головой быка? - cпросил Писатель.
- Tы тоже её видел?
- Да, - сказал Писатель и выпустил сигаретный дым. Я бы продал свою душу прямо сейчас за один глоток вискаря. - Минотавр, отпрыск Пасифаи.
- А ты видел сиськи на этом дерьмовом oт-прыс-ке?
Сиськи, - смутно подумал Писатель.
- Да, мистер Боллс. Я действительно видел голову быка на женском теле, так что я думаю, что это может быть только Минотавр. Эм, пардон. Минотавра, - oн покачал головой, убежденный в своей решимости. - Но, как и прежде, я настаиваю, это была галлюцинация.
Нечеловеческий вой снова раздался сверху, сотрясая дом.
- Глюк! Да? Тогда что это, блядь, было!
- Я утверждаю именно это. Мы все оказались в жутких обстоятельствах, - он указал на жертвенный труп и развёл руками, - всё это усиливает силу внушения и создаёт режим множественных галлюцинаций.
- Ай, да пошёл ты на хрен, чувак! - завопил Боллз. - Ты ёбанный мудак, который утверждает, что нет никакого Дьявола или демонов, и что Бог - кусок ма-те-ма-ти-ки! Ну, я скажу тебе одну вещь, писатель. Эта штука наверху выглядит, как ёбанный демон!
- Если это был демон, мистер Боллз, то почему он не сломал дверь и не спустился сюда?
- Из-за креста на двери, придурок! - oтветил Боллз.
Писатель не мог придумать никаких аргументов. По его мнению, его экзистенциальная актуализация теперь встретила самою большую проблему. Он думал о главном герое Сартра в "Стене", который столкнулся с подобной проблемой, представ перед расстрельной командой...
- Я докажу вам, невежам, что Бог - это единственное сверхъестественное существо, которое может существовать! – и затем Писатель решительно направился к ступенькам, ведущим из подвала.
- Чувак, дай ему пистолет, - крикнул Дикки.
- Толку от него, я разрядил в неё барабан, и её даже не оцарапало.
- Спасибо, но мне не понадобится пистолет, мистер Боллз, и мне не будет толку от любых средств защиты, потому что я уверен, что наверху нет ничего, от чего мне нужно было бы защищаться. Все, что есть наверху, это плод нашего воображения, которое никому не навредит.
Боллз ухмыльнулся.
- Эта сисястая сучка прибьёт твою ученую задницу к стене своими рогами. Болван.
- Не уходи! Останься, - завизжала Кора.
Писатель поморщился, затем пошёл по ступенькам.
Только вера может спасти меня сейчас, - подумал он, перекрестился и улыбнулся. Он отодвинул щеколду на двери и смело распахнул её. Он вышел, повернулся, затем, не колеблясь, вошёл в гостиную, освещённую мерцанием свечей.
Минотавра стояла в противоположном углу. Нити соплей полетели во все стороны, когда она дернула своей большой головой в его сторону. Писатель заставил себя посмотреть, заставил свой взгляд медленно устремиться вверх по провокационному телосложению существа, а затем остановил его на звериной рогатой голове.
- Ты не воплощение демонического отродья, - заорал писатель, - Ты всего лишь продукт галлюцинации. Я сейчас моргну, и когда моргание закончится, ты исчезнешь, потому что для того, чтобы в тебя поверить, нужно отвергнуть все, что я считаю истинным. Но, нет силы большей, чем сила истины!
Писатель закрыл глаза.
Сплошное недоумение последовало дальше: адское фырканье, нечестивый рёв, топот ног по полу... и боль. Писатель открыл глаза, как только существо врезалось в него, заставив дом содрогнуться. Рога прошли прямо под его подмышками и пригвоздили к стене. От силы удара штукатурка осыпалась с потолка, картины посрывались со стен, и бюсты попадали на пол. Писатель обильно помочился в штаны и пукнул с подливкой, и он не мог быть уверен, но ему показалось, что бычья морда улыбалась ему.
Крикнув, он поднял руки, выскользнул из роговых скоб и побежал, всхлипывая, обратно к двери подвала. За спиной он услышал, как Минотавра вырывает рога из стены, снова фыркает и с адским криком бежит за ним. Писатель влетел в чёрный пролет и захлопнул за собой дверь.
Все волосы на его теле встали дыбом, когда существо взвыло перед дверью. Больше удрученный, чем испуганный, он спустился по ступенькам. Боллз, Дикки и Кора - все смотрели на него.
- Наверное... Иммануил Кант ошибался, - признал Писатель. Он тяжело опустился в кресло. - И, кажется, я обделался...
- Не расстраивайся, - засмеялся Боллз, - я тоже навалял.
- И я нахезал, - признался Дикки.
- Что мы будем делать? - cпросила Кора. - Эта штука не выпустит нас отсюда!
- Мы… мы могли бы подождать, пока Крафтер вернётся, - пробормотал Дикки.
- У тебя свинячье дерьмо вместо мозгов, - заметил Боллз. - Он вернётся через неделю, и все, что он, сделает, так это принесёт нас в жертву Cатане!
- Но разве эта штука наверху не убьет его, когда он войдёт в дом? - cпросила Кора.
- Скорее всего, нет, - сказал Писатель, - в демоническом воплощении, в которое я теперь верю, призванное не может навредить призывателю. Минотавра родилась от Пасифаи.
- Пасифая, - пробормотал Боллз, пытаясь вспомнить хронологию событий, - Крафтер вызвал её сюда из Aда, убив ту толстуху на двери?
- На данный момент у меня нет другого выбора, кроме как сказать “да”, - заключил Писатель.
- Потом она трахнула Дикки и нагадила на пол из киски Диккиной молофьей, и чёрт пойми каким ещё дерьмом, из которого потом и вылезла эта рогатая сука?
Писатель кивнул головой в знак согласия.
- О, это был охеренный кончун, мужики! - вставил Дикки. - Чертовски хороший, да, лучший, так и было!
- Заткнись, - сказал Боллз. Теперь он смотрел на несчастную покойницу. - Неужели вся эта хрень из-за того, что Крафтер прихреначил её уродливую задницу к двери.
Писатель кивнул, протягивая руку к лежащим на столе инструментам.
- Совершенно верно, используя ритуальные инструкции, найденные в этих книгах, и совершив особый ритуальный призыв, известный, как тефромантия.
- A это точно, блядь?
- Он насадил её на выбранную дверь - Траверсионную Уздечку - удалил её сердце с помощью этих кусачек и хирургических ретракторов, после положил его в этот крематорий и превратил в пепел. После этого он осыпал пеплом камни транца над дверью, а затем... владения Пасифаи в Aду были открыты достаточно долго, чтобы она выбралась.
Дикки поковырял в носу. Кора шмыгнула носом. Писатель закурил еще одну сигарету и пожалел, что не может быстро опрокинуть пару стаканов. Боллз уставился в точку, о чем-то думая...
- Мужик, ты говоришь, что если вызвать что-то из этих дверей, то оно не навредит вызвовшему?
Глаза Боллза поймали взгляд Писателя.
- Вы думаете, что, если мы сделаем свой собственный призыв, мы могли бы использовать то, что мы вызвали, чтобы убить Минотавру...
- Да! Эта наш гребаный билет из этого проклятого места! У Крафтера получилось, и у нас должно! - радостно тараторил Боллз.
Писатель усмехнулся, выпустив дым из носа.
- Мистер Боллз, процесс потребует, чтобы один из нас был принесён в жертву...
Наступило тяжёлое молчание.
Очень медленно Боллз и Дикки перевели свои взгляды на Кору.
Писатель подумал: О, Боже...
Кора грызла ногти на руках.
- Какого хрена пялитесь на меня, деревенщины?
Боллз пожал плечами.
- Ну, видишь ли, Дикки - мой друг, писатель - башковитый мужик, а ты на кой хрен нам, Кора? К тому же, я смотрю, от тебя толку, как от коровьего хуя...
- Отпусти меня, ублюдок! - завопила она.
БАЦ!
Кулак Боллза в очередной раз остановил протесты Коры. Она снова вырубилась.
- Это убийство, - напомнил им Писатель. - Это серьезное преступление.
- Похоже, что меня это волнует? - oтветил Боллз. - Мужик, мы просто вызовем нашего собственного демона, а потом сможем выбраться отсюда и уйти с чертовски хорошим уловом!
- Ехха! Верно сказано, Боллз! - завопил возбуждённый Дикки.
Писатель пытался придумать любую идею, чтобы сорвать их план.
- Тефромантия требует человеческого пепла, поэтому у Крафтера есть собственный крематорий. Скорей всего, он даже не будет работать при отключенном питании.
Крошечная интуиция Дикки подсказала ему…
- Но эта штука работает на газу, так же? Мы же видели газовые балоны снаружи.
Боллз поднял защитную крышку, покрутил вентиль и нажал кнопку розжига и...
ПУФФ!
…сопло вспыхнулo от всплеска пропана.
- Не бзди, писатель! - Боллз крутанул ручку до максимума, - похоже, мы готовы к собственному Дерьмонерическому ритуалу!
А потом началась грязная работа.
9