Глава двадцать вторая
Все в полной заднице
- Нет, в заднице ты, - говорит Мириам.
- Надо валить отсюда, - говорит Эшли. Его улыбка исчезла. Мириам возвращается к истории, рассказанной ей про дилера Джимми, который оказался на краю, на грани, - и вот теперь Эшли. Он выглядит крайне напуганным. Фасад треснул.
Мириам крутит ключи в руке.
- Успокойся, пупсик. Они за мной не следили.
- Уверена?
- Уверена.
- Нам по-прежнему надо выбраться отсюда.
- Отлично. Так давай выбираться.
Мириам переминается с ноги на ногу.
- Наркотики. Что ты собирался с ними сделать? Чемодан похоже тяжелый.
Эшли бросает взгляд на окно, на дверь.
- Да, тяжелый. Фунтов пятьдесят или около того. И оно того стоит.
- Сколько стоит?
- Понятия не имею. Десять тысяч за фунт. Может, больше.
- Иисусе. Десять тысяч за фунт, за мет? - Мириам быстро подсчитывает в уме. - Ты смотришь на полмиллиона, лежащие в этом чемодане. Так за коим хером тебе нужна я? Ты сидишь на жирном куске банковского счета. Ты сидишь за столиком с высокими ставками, но при этом рыщешь в поисках мелочи.
- Да какой я наркодилер! - кричит Эшли - его терпение и обворожительная улыбка полностью испарились. - Я даже не догадываюсь, как избавиться от такого количества мета. От любого количества мета? Хочешь честно? Ты правда хочешь знать? Я подумал, что ты сможешь его толкнуть.
- Я? Да ты шутишь?
- Ты выглядишь так... будто умеешь обращаться с метом. Ну, или умела.
- Нет, - кипятится Мириам, - если я похожа на героинщицу, это не значит, что я употребляю героин. У меня все зубы и от меня не воняет, как от обоссанной кошки, так что не стоит думать обо мне как об обдолбанной наркоманке-дилерше.
Эшли разводит руками.
- Хорошо. Прошу прощения, что оскорбил твои нежные чувства. Мы можем теперь ехать?
С разочарованным стоном она бросает ему ключи и вешает на плечо сумку.
- Пошли, - говорит Эшли, подталкивая девушку к двери.
Мириам выходит первой.
Она её не видит - машина матово-черная, а темнота такая густая, что почти проглатывает её целиком. А потом, бам, включаются передние фары, бьют девушку по глазам: Cutlass Ciera стоит там, прямо на подъездной дорожке. Прикрыв глаза рукой, Мириам всё равно не видит ни пассажира, ни водителя, но точно знает, что они там. Ждут.
У себя за спиной она слышит:
- О, нет. Дерьмо. Нет-нет-нет.
Машина еще движется, когда открываются передние двери. Харриет Адамс и Фрэнки Галло выбираются из автомобиля. Никакой суеты. У обоих в руках пистолеты.
Мириам строит в уме маршрут: обратно внутрь, вернуться в комнату мотеля, выбить окно в ванной, побежать через поле, которое опоясывает заднюю часть мотеля, и, может быть, скрыться дальше в лесу, что расположился справа, - она оборачивается, чтобы реализовать свой план, но...
У неё на пути стоит Эшли, у которого в руках железный чемоданчик. Взгляды молодых людей пересекаются.
Она видит, как что-то щелкает у него в мозгу - часы в комнате мотеля Дель Амико так перескакивали с одной цифры на другую. «Твое время вышло», - звенит в голове девушки голос.
Эшли отталкивает Мириам и хлопает дверью. Лязгает замок.
Девушка остается снаружи одна. С ними. С парочкой взведенных пистолетов.
Мириам кричит, зовет его по имени. Её кровь - бурлящий поток. Девушка колотит в дверь. За спиной у неё вышагивает Харриет, медленно и спокойно, серийный убийца, непреодолимая и неизбежная сила. Харриет машет мужчине, Фрэнки, кричит, чтобы тот шел на другую сторону.
Мириам разворачивается, чтобы попытаться сбежать, но женщина каким-то образом оказывается прямо перед ней.
Мириам думает: «Я с ней справлюсь. Только посмотри на неё. Я смогу перехитрить эту маленькую задницу».
Хрюкнув, она замахивается сумкой, будто оружием, но женщина откидывается назад и баул просто вспарывает воздух. Бум. У Мириам перед глазами появляются разноцветные огоньки, Харриет ударила её пистолетом - мушка прицела вспарывает девушке щеку.
Каблук Мириам подгибается на неровной парковке. Она навзничь падает на асфальт, больно ударившись копчиком.
Прежде чем она успевает осознать произошедшее, ей в щеку упирается ствол пистолета, прямо туда, где уже есть порез. Рабочая часть ствола холодит кожу. Он жалит, когда Харриет прижимает его сильнее. Мириам морщится.
- Сиди тихо, - говорит женщина и Мириам замечает в её глазах сумасшедший отблеск.
- Просто отпусти меня. У меня ничего нет. Это не мое дело.
- Тс-с-с.
- Я просто девчонка, глупая девчонка, связавшаяся с тупым парнем...
Харриет качает головой.
- Не стоит пытаться взывать к моему состраданию, уверяю тебя, у меня его нет. Поднимайся. Медленно. - Свободной рукой Харриет лезет в карман брюк и достает белую пластиковую стяжку. - Мы прогуляемся до машины, ты залезешь внутрь, и мы проедем до...
Хлоп-хлоп: два быстрых выстрела по другую сторону мотеля. Мириам знает, что Эшли жив, потому что Эшли сейчас отнюдь не восьмидесятилетний старик с ампутированной ступней в доме престарелых, а ещё она знает, что и сама жива, так как до сих пор слышит стук сердца, отдающего в барабанные перепонки.
При звуке выстрелов Харриет вздрагивает. Не более того. Её глаза сужаются, а взгляд заостряется: это взгляд ястреба, увидевшего мышь. Но этого времени вполне достаточно.
Рука Мириам ныряет в сумку, находит одно приобретение. Девушка выдергивает руку обратно, откидывает запястье... и втыкает нож-бабочку в бедро Харриет.
Пистолет стреляет, но на пути пули головы Мириам уже нет.
Девушка нащупывает ладонью кусок асфальта. И сильно бьет им по руке Харриет.
Пистолет рявкает ещё раз. Мириам слышит, как пуля попадает в землю рядом с её головой, но ей уже всё равно - оружие отлетает из рук Харриет метров на десять.
Мириам не ждет.
Она бежит.
Её волшебные палочки уносят её вперед, несмотря на головокружение, тошноту и путы. Мириам всё оставляет позади: Харриет, пистолет, нож в ноге женщины и свою сумку. «Дерьмо, - думает она, - моя сумка. Мне нужна моя сумка. Там же дневник; в нём вся моя жизнь. Вернись, вернись и...»
Ещё два выстрела. Харриет успела добраться до пистолета. Мириам чувствует, как мимо головы пролетает ещё две пули, едва не задевая щёку. Ей нельзя останавливаться. Если остановится, умрёт. Девушка добегает до конца L-образного мотеля, вот уже последняя комната, заворачивает за угол и видит, что лес всего лишь в каких-то десяти футах.
Ещё один выстрел. Когда Мириам ныряет за ряд деревьев, пуля, выбивая щепки, попадает в дуб в районе головы девушки.
Мириам вламывается в кустарник.
В лесу множество форм и теней. Лунный свет исчез. Клубок тёмных линий, пышные ресницы острых ветвей - девушка прорывается сквозь заросли и колючки, словно испуганный олень. Мириам несется вперед, почти падая, едва удерживаясь на ногах.
Она бежит... уже не знает, как долго.
Девушка думает: «Я спасена, всё нормально. Остановись, переведи дыхание, укройся в тени».
Но тут ей приходит другая мысль: «Ты никогда не будешь в безопасности. Беги, глупая девчонка, беги».
И тут что-то бьет её по лицу.
Земля уходит у Мириам из-под ног, и девушка погружаются в кромешную темноту.
* * *
Шаги. Хруст веток. Сломанные прутики.
Глаза Мириам распахиваются.
Всё ещё темно. Она чувствует, что кровь на голове уже запеклась. Девушка видит над собой темноту - черная линия, освещенная лишь светом луны.
«Я врезалась в ветку дерева», - думает Мириам, а голова всё кружится.
А сейчас где?
Там кто-то есть. Мириам слышит их шаги. Слышит их дыхание.
Потом они останавливаются.
В ночных деревьях бормочет ветерок; листья шуршат, касаясь друг друга. Все остальное стоит в тишине.
Внезапное движение. Шаги. Кто-то бежит, ломясь сквозь кусты - в её сторону.
Мириам встает на ноги, хватается за ветку дерева и заставляет себя идти вперед. Она бежит. Её преследователи совсем близко; это не может быть правдой, но Мириам представляет, что чувствует на затылке их дыхание, руки хватают её за пятки, зубы едва не впиваются в плечо.
«Это Харриет, - думает она. - Эта ужасная тетка. Я уже труп».
Но потом звуки пропадают. Их нет. И словно никогда не существовало.
Это очень странно, от чего становится более тревожно.
Мириам останавливается. Ждёт. Оглядывается. Всё вернулось к своим очертаниям и теням - никакого движения, никакого звука, кроме шуршания листвы.
Неужели ей всё привиделось?
Некое подобие сна наяву?
Мириам чувствует запах мыла. Дуновение аромата. Мыло для рук, какое бывает в ванной.
Девушка оборачивается.
Красная лопата прилетает ей прямо в лицо. Падая на землю, Мириам слышит смех Луиса, переходящий в хохот Бена Ходжа, переливающийся в смешки её матери - все они стоят у неё над головой, окружая луну. Возвращается темнота, она поет свою песнь сверчка.
* * *
Из-за угла мотеля появляется Фрэнки, прижимая руку к разбитому в кровь носу. Кровь струится вниз по подбородку и руке.
Он замечает Харриет, сидящую на бампере Олдсмобиля, на брюках расплылось темное кровавое пятно. Нож-бабочку, гладкий и красный, она держит в руке.
- Этот урод врезал мне по лицу, - говорит Фрэнки, хотя его слова больше звучат как: «Этот удод вдесал мне по литу».
- Кейсом, полагаю.
- Этот чемотан че'тофски тяфолый.
- Девка сбежала. Всадила мне в ногу... нож с распродажи.
- Вот де'ьмо.
- Звоню Ингерсоллу. Он захочет приехать сюда. Захочет разобраться со всем сам.
- Вот де'ьмо.
- Поехали, пока копы не нагрянули.
Интерлюдия
Сон
Мириам понимает, что это всего лишь сон. Но от этого не становится лучше. Или легче.
Луис висит на мертвом дубе, словно Иисус на кресте. И освещает его только лунный свет: прожектор самого Господа. Вытянутые руки играют роль насеста для шеренги воронов и черных дроздов. Один из последних - маленький, с красными, будто капельки крови, вкраплениями перышек на крыльях - прыгает и цепляется за ключицу. Потом клюет изоленту на левом глазу.
Мириам стоит у ног Луиса, глядя вверх. Потом падает на колени. Она и не думала так делать, того требует сон. Как будто она потеряла над собой контроль. Никакой самостоятельности.
- Я умру за твои грехи, - говорит Луис. Между словами слышится гортанный смешок.
- Ты еще не умер, - протестует она.
Он не обращает внимания на её слова.
- Крест. Это суть. Горизонтальная черта - линия человека. Это временный мир - мир, полный материи, плоти и нечистот. Грязь, кровь, камень и кость. Вертикальная черта - божественная линия. Восходящая. Она перпендикулярна миру человека и является осью запредельной, потусторонней.
- Круто. Я хочу проснуться.
- Через минутку. Я еще не закончил с тобой разговаривать, маленькая леди. Крест еще представляет символ перекрестков. Сочетание выбора. Решения, решения. Пришло время для тебя, Мириам, сделать выбор. Пора завязывать с чепухой. Раковину приоткрой, сомнения долой.
Луис ухмыляется. Между зубов у него копошатся дождевые черви.
- Теперь я знаю, что ты всего лишь проявление моего собственного Я, - говорит Мириам, едва не смеясь. - Никакое божественное явление, никакой призрак из будущего не станет употреблять фразочки типа: «Раковину приоткрой, сомнения долой».
Даже, будучи распятым, Луис ухитряется пожать плечами.
- Тебе виднее. Тогда, как ты объяснишь мои познания в значении креста? Ты брала уроки религии, которые я пропустил?
- Катись к черту.
- Решения, решения, Мириам.
- У меня нет решений. Я марионетка судьбы.
- Помни. Крест - это суть, перекресток - жертва. Иисус стоит на распутье, и он выбирает не горизонтальную линию, а божественную вертикаль.
- Это увлекательно, но...
Дрозды и вороны срываются со своего насеста. Они визжат и орут. Хлопают крылья; всё что Мириам может видеть - мельтешащие темные тени. Когти впиваются ей в глаза, вырывая их...